Дорога в Ад

Глава 14 Ах, Самара, городок…

Не так просто бросить «все и уехать в Урюпинск» — это Юля поняла уже к концу первой недели в комфортабельной гостинице. Хорошо еще, ребенок был спокойный — ел по расписанию, ночами — спал, иначе можно было бы вешаться сразу.

От миллиона, что она просила у Мурки, осталась почти половина, поэтому Юля была лишена хотя бы одной проблемы — с деньгами, но все остальные навалились одновременно.

Поиски жилья, постановка на учет в поликлинику, паспортный стол, гражданство, она буквально жила в разъездах. Заодно до нее дошло, что ребенок ее не просто связывает — висит непосильной ношей. Пару раз она попробовала уговорить оставить его на ресепшене гостиницы, но обе улыбчивые девушки вежливо отказались следить за малышом. Пришлось нанимать няньку.

Проблему с жильем удалось решить оперативно, на нем Юля не планировала экономить, и сняла прекрасно обставленную трехкомнатную квартиру в центре города, рядом с набережной. Переехав в нее, девушка поняла: нужна полноценная домработница, нянькой тут не обойдешься. Зато ребенка всегда будет с кем оставить.

Перебрав несколько кандидатур, она остановилась на Виктории, молоденькой девчушке, только-только окончившей школу, но не поступившей в университет. Вид у Вики был забитый, но сама она — чистенькой и послушной.

— У вас поработаю, денег соберу, предметы подучу, и точно поступлю! — поделилась она планами на жизнь в первый же день работы.

Непринужденность, с которой общалась Вика, переносилась на все — она спокойно воспринимала замечания, легко выполняла все поручения, что Юля ей давала (а их было не мало — надо же было проверить девочку). Несмотря на это, первый раз оставив с ней ребенка, Юля мчалась назад как ужаленная, с дурным предчувствием. Каково же было ее удивление, когда она застала Вику, рассказывающую малышу сказку о Золотом петушке.

— Получилось? — спросила юная домработница.

— Что?

— Ну, зачем вы ходили? Оформили выписку?

— А? — Юля привела мысли в порядок. — Да, конечно.

— Вот и хорошо! А мы тут сказки читаем!

Юля так часто ходила к одному из ведших прием чиновников, что не сразу сообразила, как ответить на неожиданный вопрос:

— Юля, может быть, вас проводить?

— Что, простите? — переспросила она.

— Уже поздно, хотите, я вас провожу? Район у нас тут… — мужчина замялся. — Не самый спокойный.

Девушка окинула его оценивающим взглядом и спросила:

— А вы на машине?

— Конечно!

— Тогда проводите, — Юля улыбнулась.

Конечно, капитан — не бог весть какой улов, но на первый раз сойдет, подумала она в тот момент. Виктор был подтянутым, уверенным в себе, но осторожным человеком. Скажем, он даже не попытался чмокнуть ее в щеку, когда высаживал из машины, зато предупредил, что позвонит. Откуда он знает ее номер — не сказал. Юля в ответ не стала обещать, что возьмет трубку.

Оба решали свои задачи — девушке нужно было быстрое оформление документов, а Виктор хотел… Ну, понятно, было в принципе, что он хотел, и Юля старательно намекала ему о том, что чисто технически — все будет. Но: во-первых, она собирает кучу бумаг на себя и ребенка, во-вторых, из-за этого абсолютно нет времени, в-третьих, они совершенно незнакомы.

Капитан Петров отказался понятливым и с этого момента бумаги собирались быстро и практически без Юлиного участия, документы оформлялись вовремя и правильно, а вечерами они ужинали в неплохих ресторанах. Виктор был довольно интересным собеседником, знал в меру пошлые анекдоты, и при любом удобном случае подчеркивал свой интерес к ее персоне. На третьем свидании они уже так бурно целовались в машине, что Юля думала, что в следующий раз он ее возьмет прямо там, и даже немного подумала о том, что это неприлично, и поэтому сильнее заводит.

Но Виктор и тут продемонстрировал предусмотрительность: они поехали в ресторан, который располагался в гостинице. Здесь капитан тоже действовал правильно — события не форсировал, дождался, пока Юля в меру выпила, рассказал пару забавных историй про то, как директор этой гостиницы оформлял ее в собственность в 90-е, и какие ситуации были с этим связаны, помимо бумажной волокиты. Ну, и, конечно, о том, как ему, Петрову, отплатили за помощь — люксом с открытым баром на последнем этаже. Естественно, Юля немедленно, пожелала посмотреть, чем же люкс с открытым баром лучше обычного. Они вначале поржали в лифте над этим забавным предлогом, а потом накинулись друг на друга.

Юля не занималась сексом почти три месяца — с момента, когда уволилась из больницы, чтобы сидеть с ребенком, так что она сама чуть не изнасиловала Виктора.

— Знаешь, я думал, что молодые мамаши страстные, но чтобы вот так… — пробормотал он, закуривая, лежа в постели.

— Теперь можешь продемонстрировать, как именно ты думал, — фыркнула Юля. Ей хотелось еще. И, возможно, не один раз.

— Ну, хорошо, — пообещал он. — Только докурю, и продолжим скачки!

Скачки, прямо скажем, были так себе — ни на что более оригинальное, чем коленно-локтевая позиция, Виктор так и не сподобился.

— Хотя бы шлепни меня, что ли, — подумала Юля.

— Хорошо, — ответил капитан, и легонько ударил ее ладонью по заднице.

«Поосторожнее надо с этими фантазиями», — теперь действительно подумала Юля.

Впрочем, второй раз было получше, чем в первый, а третий и вовсе удался на славу.

К тому же номер действительно был с открытым баром, и в нем действительно можно было трахаться хоть каждый день. Чем, они, собственно, и занимались.

Но чередование трех поз Юле приелось уже через пару дней, а экспериментировать Виктор был не мастак, поэтому, дождавшись, когда документы были оформлены, девушка на очередное приглашение ответила, что сегодня не сможет. И в следующий раз тоже.

Виктор держался целую неделю, выслушивая песню: «Позвоните завтра, позвоните завтра, я сегодня занята…», — но потом и у него терпение кончилось. Он подкараулил ее у дома, когда Юля вышла гулять с ребенком.

— Привет! — окликнул он девушку, сделавшую вид, что не заметила его.

— О, Вить! Привет! Какими судьбами?

— Тебя жду. Ты же у нас как телефон в Смольном — постоянно занята.

— Ну, да! Сам видишь, ребенок, работа, планы.

— Ты же не работаешь.

— Устроилась. Еще на прошлой неделе. Я же говорила.

— Не-а, я проверял. Ты по-прежнему нигде не работаешь, состоишь на учете в бюро трудоустройства.

— Вить, ну ей-Богу, ты как маленький. Меня официально никто не возьмет с ребенком маленьким!

Капитан отмахнулся:

— Что-то я не видел, чтобы ты куда-нибудь ходила, кроме как на прогулки с дитем.

Юля развернулась к нему:

— А ты что, следишь за мной?

— А даже если бы и следил, что ты мне сделаешь? — Петров ухмыльнулся.

«Вот она и вылезла твоя поганая сущность ментовская», — подумала Юля.

— Ну, заявление на тебя подавать бессмысленно, я полагаю, — ответила девушка. — Думаю, ничего делать не буду. Следи, раз делать больше нечего.

Виктор, собираясь с мыслями, прошелся с Юлей, катившей коляску с ребенком по парку. Разговор свернул не туда, куда он планировал, поэтому пришлось резко вернуться на необходимую тему:

— Что случилось, Юль? Все ведь было в порядке! А тут ты резко начинаешь динамить? Что я сделал не так?

Юля пожала плечами и заявила:

— Что значит — не так? Все так. Я получила бумаги. Ты трахнул новую телочку. Думаю, пора разбегаться.

— Чего?! — Петров на некоторое время аж потерял дар речи. — Ты чего такое говоришь, Юль? Я думал, мы с тобой по… э-э-э… взаимной симпатии! Ты для меня вовсе не какая-то телочка, а женщина, с которой можно… ну… жить, общаться, ходить куда угодно.

Юля насмешливо окинула его взглядом:

— Господи, да ты меня за почти две недели даже ни с одним другом не познакомил! И что скажут твоя жена и двое детей, когда им кто-нибудь проболтается, что видел тебя с молоденькой девчонкой, а капитан Петров?

Виктор остался стоять, глядя вслед удаляющейся девушке. В душе у него гнев боролся с осторожностью. С одной стороны хотелось взять и хорошенько проучить чертову сучку. С другой… лучше было сделать это по-тихому, а не посреди парка. Как всегда, осторожность возобладала.

Юля открыла глаза, увидела перед собой черную простыню и попыталась встать. Бесполезно. Она была привязана за руки и ноги к углам огромной кровати. Голая.

— Какого хера!? — хотела сказать она, но смогла только невнятно промычать. Во рту был шариковый кляп.

— Очнулась! — обрадовался кто-то сзади. — Ну чо, приступим?

Юля попыталась повернуться. Не особо помогло: это был какой-то незнакомый мужик в маске панды. Ситуация нравилась ей все меньше и меньше.

«Нахрена этот ебучий маскарад, а?» — подумала она, впрочем, уже понимая, к чему все идет.

— Давай, чур, я первый!

— Ладно! Тогда я в очко!

Кто-то полез на нее, и Юля, отчаянно закричав, забилась в путах.

— Блеать, ты бы лучше так подмахивала, дура, — сказал этот кто-то и нанес резкий удар по печени.

От нестерпимой боли Юле захотелось скукожиться, но не получалось.

— Еще раз дернешься, пеняй на себя, — предупредил невидимый ублюдок.

Панда тем временем достал откуда-то нож и показал ей.

— Видишь? Будешь орать и дергаться, портить кайф — я тебе порежу. Убивать не буду, не надейся, — он провел кончиком лезвия от глаза, по выступившим слезам, к носу. — Могу ноздри срезать. Или ухо. А могу тебе пятачок сделать, как у хрюшки, — он хлопнул плоской стороной лезвия ее по носу. — Поняла? Кивни.

Юля, кивнула.

— Давай, Колян, — Панда встал. — Девочка поняла.

«Господи, — подумала Юля. — За что?!»

Мужик встал на колени между ее ног, и она почувствовала, как что-то мягкое шлепнулось ей на ягодицу.

— Какая сучка, глянь… Она же мокрая вся.

— Не тяни, а у меня уже полчаса стоит.

— Ну так присунул бы, пока снулая была… Какая задница! — мужик с оттяжкой шлепнул ее и с силой навалился сверху.

Юля больше не сопротивлялась, позволяя делать с собой все, что угодно. И даже подмахивала. Но она знала, что отомстит. Если ее не забьют или не затрахают до смерти.

Виктор пришел через два дня. Тяжелый запах спермы и пота обрушился на него с порога.

— Мужики, вы бы хоть проветрили, а? — он пнул пакет с мусором. — Ну и срач…

Он прошел в спальню, откуда раздавалось пыхтение и шепот, и просто офигел. Юлю, развязанную и без кляпа, пялили в два ствола на его кровати!!!

— Уй, бля! — спохватился Колян, и спрыгнул с девушки. — Витек, здорово! Ты чо пугаешь?!

— Да я с порога крикнул, но вас хер дозовешься! — он посмотрел на Юлю, замершую в позе наездницы на Панде и усмехнулся. — Ну, привет, дорогуша!

— Привет, Витюша! Знаешь… я тебе прям благодарна за мальчиков. Как раз то, чего мне да-а-а-авно не хватало!

В ответ Панда шлепнул ее по заднице и зло сказал:

— Чего уселась, двигай жопой давай!..

Колян полез куда-то под кровать и, вытащив ремень, подмигнул Виктору:

— Давно ей, понимаешь, не хватало! Присоединяйся, чего стоишь? Эта шлюха и троих обслужит!

— Нет, спасибо, — капитан отступил в коридор. — Заканчивайте тут, я на кухне подожду.

— Лады, покури, мы быстро… — Колян забрался на кровать и накинул ремень Юле на шею.

Виктор вышел на кухню, открыл окно и зажег сигарету. Немного не так он себе представлял следующую встречу с Юлей. Он представлял ее избитой, порезанной, полностью униженной… Но никак не трахающейся с двумя самыми жестокими бандюганами из ему известных.

Когда мужики ушли на кухню, Юля осталась в изнеможении лежать на кровати. Она могла только ждать — ни сил, ни воли в ее истерзанном теле практически не осталось. Можно было сколько угодно показывать, как ей кайфово, но секс с этими зверями и был зверским. Ее мяли, били, душили, трепали, унижали. Они о ней совершенно не заботились, и за сутки она попила всего два раза, а съела только огурец. И она старалась не думать о том, для чего его использовали его вначале.

Она уже не думала о мести — только о том, как выжить. И немного поспать.

Виктор толкнул ее в плечо:

— Вставай!

Юля открыла глаза, но даже не шевельнулась. Болели, кажется, все мышцы. Она хотела сказать что-то вроде: «А-а-а, это ты, гондон штопаный», — но вышло просто мычание.

— Вставай, я сказал! — капитан грубо схватил ее за волосы (чего ему давно хотелось), и потащил с кровати. — Поднимайся, дешевая шлюха…

Юля вскрикнула и схватилась за волосы, чтобы ослабить боль. Стащив ее на пол, так же, за волосы, Петров закинул ее голову вверх:

— Что, думаешь наверное, что я теперь отвезу тебя домой, да? — Виктор был в ярости. — Думаешь, я приехал тебя спасти? Признаюсь, когда зашел, была такая мысль… Но после этого вот унижения, когда эти уголовники меня братом называли… Не-е-ет, это я так не оставлю…

Юля мгновенно поняла — та фраза, из-за которой она получила шлепок от Панды, была совершенно лишней. Виктор был самолюбив и надменен, он не терпел шуток в свою сторону.

— Прости меня, — попросила она.

От тяжелой, звонкой пощечины, она чуть не потеряла сознание, голова мотнулась вправо. Юля непроизвольно всхлипнула, и тут же получила еще одну — уже слева. Во рту появился металлический привкус: судя по всему, лопнула губа. Она подняла руки, прикрываясь, и тут же получила жесткий шлепок по груди.

Виктор жестко усмехнулся:

— А они не врали, тебя это действительно заводит! — и, сбросив пиджак, начал расстегивать рубашку.

Юля, прикрыв локтями грудь, отрешенно смотрела на капитана. Она начинала ненавидеть свое тело, но ничего не могла с ним поделать.

Капитан хотел увидеть ее униженной, хотел, чтобы она просила о пощаде и лизала ему ноги.

И не только ноги.

Юля просила — и словами, и телом.

Три часа с острожным капитаном юстиции Виктором Петровым оказались гораздо тяжелее суток с двумя уголовниками.

— Домработнице твоей я сказал, что ты в командировку поехала в свое кундрючкино, чтобы документы сделать. Так что она не паниковала. С сегодняшнего дня я буду приезжать к тебе каждый вечер. Не вздумай подать заявление в полицию или прокуратуру, для твоего же блага… Так, как сегодня — не отделаешься, — Виктор посмотрел на нее, и Юля поняла — не врет. Он схватил ее за шею, притянул к себе, и тихо прошептал. — Ты моя собственность. У меня твои документы и свидетельство рождения ребенка… И тебе придется быть паинькой, чтобы получить их обратно…

— Больно, — сказала Юля в ответ. — Отпусти, пожалуйста. Я поняла.

Виктор переменился в лице и сильно сжал ее шею:

— Что ты сказала?! Повтори!

— Я поняла, хозяин! Больно, пожалуйста, отпустите! — униженно попросила Юля, чуть не скуля от боли в пережатых мышцах.

Петров надменно усмехнулся и оттолкнул девушку:

— Проваливай. И помни: не успеешь взять трубу, когда я позвоню — пеняй на себя. Сегодняшний марафон тебе покажется раем.

— Да, хозяин, — ответила Юля и, выйдя из машины, на нетвердых ногах пошла домой.

Истерзанное тело горело. Израненная душа стонала. А сердце требовало мести.

Юля пыталась дозвониться до Василия, в надежде, что он поможет, но воин, похоже, поменял номер телефона. После долгих раздумий девушка решила не вызывать навитов, а попробовать что-нибудь другое. Например, те же сглазы.

Глаз у нее был уже наметан, и утро каждого дня, в течении следующего месяца, начиналось с изучения интернета, потом следовал обязательный поход в библиотеку, визит в спортзал, и, наконец, свидание с Виктором.

Юля восстановила если не душевное равновесие, то хотя бы его видимость. Ей действительно удалось найти работу — снова в больнице, и даже вписаться в коллектив. Все интересные заговоры она записывала в тетрадку, которую хранила в секретном месте.

А потом Виктор снова пригласил ее в ресторан.

— Куда вы сегодня? — удивилась домработница, отвыкшая, что она уходит вечерами. — Витя сегодня не приедет?

— Он пригласил меня в ресторан, — ответила Юля и добавила, с сарказмом. — Романтический вечер.

Когда она увидела Виктора за столиком, беседующего с каким-то толстым мужиком, то сразу почувствовала, что дело пахнет керосином.

— Добрый вечер, — улыбнулась она, подходя.

— Сядь, — Виктор кивнул ей на свободный стул и спросил друга. — Как тебе?

Толстяк окинул ее похотливым взглядом и усмехнулся:

— Пойдет. Эскорт?

— Лучше.

— Вижу.

— Договорились?

Толстяк еще посмотрел на нее, и Юля почувствовала, как все внутри переворачивается. Этот ублюдок собирался ее продать!

— Да что ты себе позволяешь?! — возмутилась она. — Я тебе не кукла, чтобы вот так вот…

— Завались! — прикрикнул на нее Виктор. — Ты моя собственность, хочу сам пользую, хочу — отдам друзьям. Вениамин Сергеевич — мой друг, так что поднимайся в номер.

Юля с ненавистью уставилась на Виктора, в панике пытаясь найти ответ. Капитан схватил ее за руку и насильно потащил наверх:

— Шевелись, давай! — и, затолкнув в номер, запер.

Оставшись одна, Юля принялась метаться в поисках оружия. В смятении, она была готова даже с кухонным ножом напасть на двоих мужчин. Она боялась повторения недавнего сценария, боялась до дрожи, до потери сознания. Но ничего не было. Тогда она вернулась к магии. У нее было заготовлено два обряда, которые могли помочь, и к одному из них она начала экстренную подготовку. Плохо было то, что волосы Виктора у нее были, а вот с частичкой тела второго мужчины были проблемы. Но Юля умела составлять руну огня — на последних испытаниях ей удалось таким образом поджечь бумагу… Но чем поможет огонек против мужика весом за сотню килограмм?

Впрочем, ей удалось зажечь кусок туалетной бумаги, сжечь волосы Виктора, смешать их пепел со своей кровью и подмешать эту субстанцию в виски, произнеся восемь раз мантру подчинения. Осталось, чтобы он это выпил. Тогда должна появиться возможность управлять им. В комментариях к обряду не было сказано, каким образом будет происходить управление, и насколько это будет сложно или легко. Юля на секунду пожалела, что не проверила это заклинание на домработнице… Но только на секунду — не было смысла жалеть о том, что сейчас сделать было невозможно.

Раскупоренную бутылку виски Юля поставила на тумбочку у кровати и принялась раздеваться. Потом основательно пригубила из бутылки. Надо было уговорить их выпить, иначе ничего не получится. Значит, ей придется сыграть в игру, и дрожь ни в голосе, ни руках тут не поможет.

Виктора и Вениамина Сергеевича она встретила в халатике на голое тело и початой бутылкой виски в руках:

— Мальчики, за вас! — провозгласила она тост, и приложилась из горла. Огненный напиток обжег горло и она сморщилась. — Уххх, ну и отрава… Иди сюда, зацелую, — она полезла к Виктору, но тот ее оттолкнул.

— С Веней зацеловывайся, — зло рыкнул он.

Юля поступила так, как он и советовал, стараясь не обращать внимания на то, как по-хозяйски руки мужчины сжали ее бедра. Главным было то, что капитан отобрал у нее бутылку виски, вытащил из бара стакан и плеснул себе немного напитка, который тут же, залпом, опрокинул внутрь, после чего посмотрел на Юлю:

— Вот что ты за баба такая, а? Зачем нужен был этот цирк внизу? Мы ведь прекрасно знаем, что тебе самой это нравится ничуть не меньше, чем мне!? А мне теперь проблемы с рестораном разруливать! — он стал угрожающе приближаться.

Вениамин улыбнулся и, развернув ее спиной к себе, схватил за руки, прижав к себе:

— Теперь нам придется тебя за это наказать! — прошептал он ей на ухо.

Юля посмотрела на Виктора. Интересно, контроль уже действует? Или его надо как-то активировать?

— Стой! — резко приказала она, но Виктор даже не дрогнул.

— Зачем останавливаться? — он мерзко ухмыльнулся и начал развязывать пояс халата. — Мы спешим, некогда тут с тобой брачные игры устраивать.

Юля, несмотря на начинающуюся панику, постаралась взять себя в руки и быстро, скороговоркой, прошептала:

— Выпил моей крови — отдал свою волю. Отдал свою волю — смирись со своей долей. Прими свою долю — слушай голос крови!

Лицо Виктора изменилось, и он посмотрел на нее:

— Ты чего там шепчешь, как чумная? А? — капитан развязал пояс и складывал его в четыре раза.

— Отойди! — приказала Юля, понимая, что сейчас произойдет. — Отойди, не трогай меня больше!!!

Виктор расхохотался, следом заржал и Вениамин:

— Слышь, она что, мантру какую-то читала? — толстяк резко толкнул ее к Виктору, сдергивая халат.

Юля попыталась ударить Виктора коленом в пах, но не попала, капитан вовремя согнулся, убирая опасное место, и заблокировал удар локтем. Она попыталась цапнуть его за лицо, но ее уже схватили за руки и начали заламывать за спину:

— Давай, давай, ты же знаешь, что так мне еще больше нравится! — подначивал ее Виктор.

Юля сорвалась. Она бросалась на них как безумная, орала, кусалась и плакала, пока ее не связали, заткнули рот кляпом и не уложили на кровать. Вениамин Сергеевич изнасиловал ее первым.

Девушка не понимала, почему Виктор ей не подчинялся. Это было очень обидно. Целый месяц теоретической подготовки ничего не дал. Нужна была практика. И это был единственный позитивный результат случившегося.

К опытам Юля приступила уже на следующий день, и уже через неделю нашла способ, как заставить работать обряд подчинения, с которым так облажалась. Определила и его силу: принудить человека предпринять действие, имеющее хоть малейшую угрозу его жизни было невозможно, равно как и нарушить более-менее строгие моральные принципы, которых он придерживался. Даже с учетом того, что Виктор о моральных принципах, наверное, и не слышал, сильно помочь против него оно не могло. Зато оно работало как прекрасный детектор лжи, сыворотка правды и, заодно, могло реально остановить попавшего под его влияние человека от нанесения вреда заклинателю.

Вот только лучше всего оно работало, когда смешивались не волосы или, скажем, слюна, а кровь. Крови Виктора у нее не было. Зато было кое-что другое.

После множества опытов, Юля определила также и наличие эффекта привыкания — если человек попал под влияние впервые, он повиновался неохотнее, зато после выполнения пары-тройки простейших команд, дальше все шло как по маслу. Кроме того, неизвестно почему, но сознание попавшего под влияние человека оберегало его разум от осознания происходящего, скажем, Вика благополучно забывала то, что делала, и особенно хорошо забывала то, что было на грани ее моральных принципов. Скажем, когда Юля приказала ей выпить водки, девушка, ведшая практически трезвенный образ жизни, но находящаяся на грани абсолютного подчинения, даже не вспомнила об этом и весь вечер не понимала, что с ней происходит.

На обряде подчинения Юля решила не останавливаться. Необходимо было что-то действительное мощное, какое-нибудь средство, которое бы не подвело и остановило здорового, сильного мужчину в любой момент, быстро и безотказно. Что-то такое, что не зависело бы от наличия жидкостей или частей тела этого человека.

Перелопатив весь интернет, библиотеки и местных колдунов, Юля так и не нашла ничего лучше… пистолета. Хорошо бы было иметь еще и человека, который мог держать его уверенно и имел решимость нажать на спусковой крючок в нужный момент… Но Василий не отвечал, хотя она набирала его уже несколько раз.

Когда вместо звонка в дверь раздался телефонный, сердце Юли бухнулось в пятки, а в паху сладко заныло. Зло ударив себя по колену, девушка приняла вызов.

— Ты дома? Собирайся, я жду тебя в гостинице через час. И чтобы без фокусов.

— Вить, ну пожалуйста, просто приезжай, — задрожавшим голосом попросила она. — Я сделаю все как ты любишь, не надо в гостиницу…

— Хватит канючить, тебе понравится, — в трубке послышался чей-то смешок. — Не вздумай опаздывать, уважаемые люди ждут.

Юля еще некоторое время слушала короткие гудки, собираясь с мыслями. Потом вытерла слезу, скатившуюся по левой скуле, и, прижав руку ко рту, села. Смешок в трубке был не один. Юля понимала: еще пару таких вечеров, и все, избавиться от клейма у нее не получится. Сейчас все было завязано на Викторе. Ну, возможно, Панда и Колян ее узнают на улице. Но так будет не всегда.

«Сегодня!» — решилась она. Тянуть больше нельзя. Виктора она подчинит. Против остальных есть пистолет. Сможет ли она убить человека? Юля еще больше помрачнела. Уже убила, и не только человека, но и навита. Ну, станет в мире на пару ушлепков меньше. Миру все равно, а ей легче.

Проверив оружие, Юля принялась одеваться. Белая рубашка. Серая блуза. Серая юбка-колокол до колен. Пистолет в сумочку. Пробирка со спиртовым экстрактом спермы Виктора и ее крови. Девушка удостоверилась, что пробка открывается легко и бесшумно, и уложила ее рядом с телефоном.

Она понимала, что не фокусник, и если ее не оставят, хотя бы на минуту, одну, ничего у нее не получится. Но выбора не было. Виктор был жестоким, мстительным, и беспринципно пользовался ее уязвимостью.

— Вика, я на свидание! Следи за ребенком! — крикнула она домработнице.

— Хорошо, Юль! Он со мной!

Она встала, глянула на себя в зеркало и, улыбнувшись лучшей из своих улыбок, пошла на встречу.

Знакомая дверь. Голоса внутри, с неприятным акцентом. Этого еще не хватало… Подавив внутреннюю дрожь, Юля постучала.

Дверь распахнул невысокий, волосатый самец, раздетый по пояс.

— Вай, слюшай, девочка, что так долго?! Ашот уже всю письку стер, пока тебя ждал, вэй! — он бесцеремонно схватил за локоть, затянул внутрь и хлопнул пониже спины.

— Ай! — пискнула она и пробежала мимо него в комнату.

К ее удивлению, здесь уже вовсю орудовала пара спортсменов и какая-то плачущая девица. Виктора нигде не было.

— Эй, Мага, зачем про Ашота плохо говоришь!? — сказал один из них. — Ашот еще трех таких выдержит!

Юля обескуражено оглянулась:

— А где Виктор?

— Какой еще Виктор? — не понял Мага. — Хозяин гостиницы? Он же Эдик вроде.

Юля поняла: это провал. Виктор сдал ее в местный бордель! А Мага тем временем толкнул ее на кровать:

— Не тяни время, отрабатывать опоздание кто будет?!

Юля, упавшая было, тут же подскочила:

— Эй, эй, руки убери-ка! Мне подготовиться надо! Туалет где?

Мага расплылся в улыбке:

— Канэшна, дорогая! Туалет в-о-о-о-н там! Жду с нетерпением!

Опустив стульчак, Юля уселась на него, прокручивая в голове то, что предстоит сделать. Убийство трех взрослых мужчин. Тут все будет в крови. Девица ее видела. Ее тоже надо будет завалить? И тема Виктора будет не решена. Итого, пять трупов — минимум. Как она выберется отсюда после стрельбы? Полиция повяжет, и сдаст ее тот же Виктор. Да и приметы известны, она не раз и не два тут была, и именно в этом платье — тоже.

— Эй, кррррасавица, выходи, Мага ждет! — раздалось за дверью, и Юля быстро вытащила пистолет и сняла с предохранителя.

Она опять психанула. Нет, шлюхой она работать не будет! Она это паршивое гнездо разворошит!

Резко открыв дверь, Юля сунула пушку в лицо Маге:

— Отдвериотошелбыстроясказала! — оттараторила она скороговоркой.

Мужчина отшатнулся, уходя с линии огня, и Юля проводила его стволом, смещаясь в сторону входной двери, открыла ее и убежала. Уже на выходе из гостиницы, разрыдалась от нервного напряжения, пряча на ходу пистолет в сумочку.

Через пять минут, когда она уже поймала маршрутку, зазвонил телефон.

— Ты что, сука, удумала!? Я тебя сгною!!! Сгною, гадина! — орал в трубку Виктор. — Ты что, думаешь, пушку взяла, и все, королева мира? Да за тобой сейчас ОМОН приедет!!! Ты у меня будешь говно жрать в камере!!!

— Сунешься ко мне — угондошу!!! — рявкнула она в ответ, ее затрясло от нахлынувшего бешенства. — Колени прострелю, сука, мучиться будешь как последняя мразь, когда выползешь милостыню просить на паперти!!! Понял?! Подавись своими документами!!! Еще раз увижу рядом с домом — лично тебя угондошу, понял!!! Ты, сука, даже не понимаешь, с кем связался!!!!

— Через полчаса буду, — резко ответил Виктор. — Посмотрим, кто кого угондошит.

Юля сглотнула, посмотрела на косящихся на нее людей, и буркнула:

— Бывший муж, никак не отстанет.

Окружающие сразу заскучали.

— Вика, ты тут? — крикнула она с порога. — Собирайся, мы уезжаем!

Ответом ей была тишина, и сердце сразу ухнуло в пятки. Проклиная себя за то, что не позвонила домработнице, Юля пробежалась по комнатам, но ни ее, ни ребенка нигде не было. Зловеще заиграл телефон.

— Что, поняла? — раздался довольный голос Виктора. — Выходи. Руки держи на виду. Твой п@здюк у меня, не вздумай дергаться.

Короткие гудки.

Юля почувствовала, что сходит с ума. Ее малыш в лапах у этого ублюдка!

Юля бросилась на кухню. Ножом бухнула по руке, не глядя на рану и не чувствуя боли. Пентаграмму нарисовала за пять секунд. Бросила огромную миску посреди и подставила рану. Текло медленно, и она ударила еще дважды. В ушах шумело, когда она закончила, и зажала рану, читая слова призыва.

В пентаграмме мгновенно появилась высокая черная фигура.

— Верни моего ребенка живым и невредимым! — выдохнула Юля. — А этого… — она передала образ Виктора. — Убей.

Через пять минут, горько рыдая, она прижала к себе Диму, глядя на голову Виктора, лежащую в пентаграмме, а Вика билась в истерике в дальней комнате.