Звездный хирург

Глава 6 Тигр дает обещание

— Полагаю, — угрожающе начал Черный доктор Хьюго Таннер, — требуется некое объяснение. Сейчас я хотел бы его услышать. И поверьте мне, джентльмены, будет лучше, если это объяснение окажется весьма вразумительным.

Патологоанатом сидел в рубке “Ланцета”; его очки слегка покосились на багровом лице. Десять минут назад он влез в люк, стряхивая снег со своей мантии и дыша с присвистом, как готовый взорваться котел; теперь он в упор смотрел на команду патрульного корабля, как маленькая, но зловещая черная грозовая туча. На другом конце комнаты Джек Альварес с чуть заметной довольной улыбкой пристально смотрел на видеоэкран, показывавший картину завывавшего внизу, на космодроме, бурана; меж тем Тигр стоял, засунув руки в карманы брюк. Дал сидел поодаль, чувствуя себя очень одиноко, а Пушистик боязливо выглядывал из кармана его куртки.

Он знал, что Черный доктор обращается к нему, но отвечать не пытался. С того самого момента, как Четырехзвездный хирург вышел из операционной, Дал знал, что дело его плохо. Оставалось лишь вопросом времени, когда именно ему придется отвечать за свое решение, и он чувствовал даже нечто вроде облегчения от того, что этот миг наступил раньше, а не позже.

И чем больше обдумывал Дал свое положение, тем уязвимее оно ему представлялось. Снова и снова размышлял он о словах доктора Арнквиста по поводу рассудительности и мастерства. Одно без другого не слишком ценно для врача, и, каким бы ни было его мастерство хирурга в моруанской операционной, теперь он понимал, что его решение оказалось неверным. Он позволил себе в трудную минуту поддаться панике и не смог разглядеть, насколько далеко зашла операция на самом деле. Решив ждать, когда придет помощь, вместо того, чтобы взяться за дело самому, он подверг больного даже большей опасности, чем раньше. Оглядываясь назад, Дал ясно видел, что гораздо лучше было бы решиться и самому продолжить операцию.

Но так все выглядело теперь, а не тогда, и давно бытовала медицинская поговорка, что “ретроспектоскоп” — единственный на всю медицину непогрешимый инструмент.

В любом случае дело было сделано, изменить ничего уже было нельзя, и Дал знал, что мог лишь стоять на том, что сделал, правильно это было или нет.

— Ну так я жду, — сказал Черный доктор Таннер, хмурясь на Дала сквозь свои очки в массивной опразе. — Я хочу знать, кто в ответе за тот провал, и, в первую очередь, почему это произошло.

Дал в отчаянии развел руками.

— Что вы хотите от меня услышать? — спросил он. — Как только мы прибыли сюда, я во всех подробностях изучил положение, а потом осмотрел больного в операционной. Я полагал, что требовавшееся больному вмешательство может оказаться мне не по силам, и не видел проку за него браться, зная, что корабль-больница сможет подоспеть вовремя. Я считал, что, не подвергая его опасности, жизнь больного можно поддержать достаточно долго для того, чтобы вызвать помощь.

— Понятно. — сказал Черный доктор. — Вы раньше делали микрохирургические операции?

— Да, сэр.

— А пересадку органов?

— Да, сэр.

Черный доктор открыл папку и вгляделся в ее содержимое поверх очков.

— Действительно, вы в течение двух лет без перерыва проходили микрохирургическую практику в Больнице Филадельфии, и наблюдавшие за вами в самых радужных тонах отзывались о ваших способностях касательно именно этого раздела хирургии.

Дал покачал головой.

— Я… да, я кое-что делал по этой части, но не в угрожающих ситуациях и не в полевых условиях.

— Вы хотите сказать, что этот случай требовал других умений, нежели те, с которыми вы сталкивались раньше?

— Нет, не совсем, но…

— Но вы просто не смогли взять на себя ответственность за сложную работу, когда попали в затруднительное положение, а помощи рядом не оказалось, — загремел Черный доктор.

— Я только думал, что ждать будет безопаснее, — беспомощно сказал Дал.

— Сверхнадежный подход, — усмехнулся доктор Таннер. — Вы, разумеется, отдавали себе отчет в том, что затянувшаяся анестезия сама по себе может стать угрозой жизни больного?

— Да, сэр.

— И вы видели, что состояние больного неуклонно ухудшалось, пока вы ждали, не так ли?

— Тогда передумывать было поздно, — сказал доведенный до отчаяния Дал. — Мы уже послали за вами. Мы знали, что вы появитесь всего через несколько часов.

— Верно, — сказал Черный доктор. — К несчастью, требуются лишь секунды, а не часы, чтобы больной пересек границу между жизнью и смертью. Я полагаю, вы бы так и стояли тихонько и дали бы ему умереть, не появись мы вовремя?

С жалким видом Дал покачал головой. Ему нечего было ответить, и он это знал. Что он мог сказать? Что положение сейчас выглядело совсем иначе, чем в моруанской операционной, под гнетом ответственности? Что его точно так же порицали бы, если бы он устремился вперед и потерял больного? Пальцы его украдкой коснулись теплого тельца Пушистика, ища утешения, и он почувствовал, как маленькое созданьице прильнуло ближе к нему.

Черный доктор оглядел остальных.

— Ну? Что имеют сказать присутствующие? Джек Альварес пожал плечами.

— Я не хирург, — сказал он, — но даже я видел, что кое-что нужно делать безотлагательно.

— А как думает Зеленый доктор?

Тигр дернул плечами.

— Мы неправильно оценили положение, вот и все. Для больного все окончилось удачно; к чему эта суета?

— К тому, что, кроме чисто медицинских соображений, на карту поставлено и нечто иное, — выстрелил в ответ Черный доктор. — У этой планеты — договор I класса с Землей-Больницей. Мы гарантируем им полное медицинское прикрытие во всех случаях и обещаем немедленный отклик на любую просьбу о медицинской помощи, какую они только нам предъявят. Это самый благоприятный для нас договор; когда Моруа VIII взывает о помощи, они ждут, что на их вызов ответят квалифицированные специалисты, а не “сапожники”.

Черный доктор полистал папку, которую держал в руках.

— Мы основали свое доброе имя в Галактической Конфедерации на таких договорах, и наше признание полноправными членами Конфедерации будет, в конечном итоге, зависеть от того, как мы выполняем свои обещания. Скверное медицинское суждение непростительно в любом случае — но менее всего мы можем позволить себе подвергать опасности договор.

Дал вытаращился на него.

— Я… я не хотел подвергать опасности договор, — дрожаще вымолвил он.

— Может, и нет, — сказал Черный доктор. — Но именно вы оказались здесь, и проявили столь очевидную некомпетентность, не справившись с положением, что это поняли даже неуклюжие моруанские хирурги. Их вера во врачей с Земли-Больницы сильно пошатнулась. Они даже поговаривают о том, чтобы не продлять договор по истечении срока действия.

Тигр Мартин вскочил.

— Доктор Таннер, даже Четырехзвездные хирурги порой теряют больных. Эти ребята должны быть благодарны, что врач, которого они вызвали, имел достаточно здравого смысла, чтобы позвать на помощь, если он в ней нуждался.

— Но никакой помощи не требовалось, — рассерженно сказал Черный доктор. — Любой мало-мальски приличный хирург справился бы с этой задачей. Если моруане видят, что на патрульном корабле прилетает неумелый врач, чего им ждать в следующий раз, когда им понадобится помощь? Как они могут быть уверены в том, что об их медицинских нуждах позаботятся должным образом? — Он неумолимо покачал головой. — Это ответственность того рода, принятия которой на себя ждут от врачей с патрульных кораблей. Если вы попросите о помощи, когда она нужна, никто не посетует; но, если вы поворачиваетесь и убегаете, когда пахнет жареным, значит, вы не годитесь для службы на патрульном корабле.

Черный доктор повернулся к Далу Тимгару.

— Вас достаточно предупреждали, — сказал он. — Ясно было сказано, что ваше назначение на этот корабль зависит от того, насколько успешно вы здесь исполняете обязанности Красного доктора, а теперь, при первом же настоящем испытании, вы разворачиваетесь и удираете, вместо того, чтобы делать свою работу. Ну что ж. У вас была возможность. Вы не можете пожаловаться, что вам не дали шанса. Согласно Уставу патруля общей практики, раздел XIV, параграф 2, всякий врач патруля, имеющий статус практиканта, который признан виновным в неисполнении своих обязанностей, может быть освобожден от занимаемой должности распоряжением любого Черного доктора или другого врача Четырехзвездного ранга.

Доктор Таннер с треском закрыл папку, словно подводя черту под сказанным.

— Мне думается, дело ясное. Дал Тимгар, властью, данной мне законом, я освобождаю вас от обязанностей…

— Минуточку, — выпалил Тигр Мартин.

Черный доктор взглянул на него.

— Ну?

— Да это же просто смешно, — сказал Тигр. — Почему вы говорите лишь о нем! Или вы хотите сказать, что освобождаете от должностей всех нас?

— Разумеется, всех троих я не освобождаю, — огрызнулся Черный доктор. — Вы и доктор Альварес останетесь при исполнении служебных обязанностей и будете выполнять возложенные на корабль задачи без Красного доктора, пока не пришлют кого-нибудь заменить этого неумеху. Такое Устав тоже предусматривает.

— Но, насколько я понимаю, мы действовали как диагностико-лечебная бригада, — возмутился Тигр. — И, кажется, я припоминаю что-то в том Уставе насчет установления ответственности, прежде чем человек может быть снят с должности.

— Нет вопросов, кто тут отвечает, — сказал Черный доктор, темнея лицом. — То был трудный хирургический случай, и Дал Тимгар принял решение. Я не вижу о чем тут можно спорить.

— Тут есть о чем поспорить, — сказал Тигр. — Дал, неужто не видишь, куда он клонит?

На другом конце комнаты Дал слабо покачал головой.

— Не влезал бы ты лучше, Тигр, — сказал он.

— Как я могу стоять в стороне и позволять, чтоб тебя под барабанный бой вышибли из патруля за что-то такое, что даже не твой промах? — сказал Тигр. Потом сердито повернулся к Черному доктору. — Не Дал хотел вызывать корабль-больницу, — сказал он, — а я. Если вы собираетесь кого-то освободить, пусть лучше это буду я.

Черный доктор стащил очки и свирепо взглянул на Тигра.

— Вы о чем говорите? — сказал он.

— Только о том, что сказал. После того, как он осмотрел больного в операционной, мы посовещались, и я настоял, что мы вызовем корабль-больницу. Ну, а Дал… Дал хотел продолжить начатое и попытаться сразу же закончить операцию, но я ему не позволил, — неуклюже гнул свое Тигр. — Я не думал, что больной перенесет операцию. Я полагал, что это будет слишком большой риск при той аппаратуре, которой мы тут располагали.

Дал не сводил глаз с Тигра, и почувствовал, как Пушистик вдруг сильно затрясся у него в кармане.

— Тигр, не валяй дурака…

Черный доктор вновь поставил на стол ящик.

— Это правда — то, что он говорит? — спросил он Дала.

— Нет, ни единого слова, — сказал Дал. — Я хотел вызвать корабль-больницу.

— Ну разумеется, он не подтвердит этого, — гневно сказал Тигр. — Он боится, что вы и меня вышвырнете, но это все равно правда, что бы он ни говорил.

— А что вы скажете? — обратился Черный доктор к Джеку Альваресу.

— Скажу, что это уж слишком, — ответил Джек. — Я не приметил никаких совещаний.

— Ты как раз был на корабле, ходил за хирургическим набором, — сказал Тигр. — Ты ничего об этом не знал. Ты не слышал, как мы разговаривали, а мы не видели причин советоваться с тобой.

Черный доктор смотрел то на Дала, то на Тигра; лицо его становилось все рассерженнее с каждой минутой. Он вскочил на ноги и принялся расхаживать туда-сюда по рубке, глядя на них. Потом вынул из кармана капсулу, с усилием проглотил ее, запив водой, и уселся на место.

— Гнать бы вас обоих в шею, — прорычал он. — Но приходится себя сдерживать. Я не должен позволять себе впадать в гнев… — Он вдавил кулак в пульт управления. — Полагаю, вы под присягой подтвердите это свое заявление, если потребуется? — спросил он Тигра.

Тот кивнул и с трудом сглотнул.

— Да, сэр, разумеется.

— Ладно, — сжато сказал Черный доктор. — В таком случае эту партию вы выиграли. Устав гласит, что мнение двоих всецело определяет любой образ действий. Если вы настаиваете, что вдвоем пришли к такому решению, тогда я вынужден вас официально поддержать. Я подам рапорт об этом происшествии в управление патрульной службы, и он навсегда войдет в личные дела всех троих членов экипажа, — как и мое мнение об этом решении. — Он поднял глаза на Дала. — Но будьте очень осторожны, мой юный друг. В следующий раз у вас может не оказаться подобной лазейки, а я буду ждать первого благовидного предлога, чтобы избавиться от вас, да и от вашего дружка, Зеленого доктора. Одна оплошность — и все кончено. И я вас уверяю, это не пустая угроза. Понимайте буквально каждое мое слово.

И, трясясь от ярости, Черный доктор подобрал свою папку, закутался в накидку и величественно удалился из рубки.

— Ну и задал же ты представление, — сказал Джек Альварес, когда они подготовили корабль к старту с занесенного снегом космодрома Моруа VIII. Часом раньше земля дрогнула, когда отбыл корабль Черного доктора с ним и Четырех-звездным хирургом на борту; сейчас Джек впервые нарушил угрюмую тишину рубки “Ланцета”. — Великолепный спектакль. То! не туда подался. Тигр. Тебе надо бы на сцену. Если ты воображаешь, что одурачил доктора Таннера той сказочкой хоть на полсекунды, ты дурак, но я догадываюсь, что ты добился своего. Ты сохранил своему дружку его воротничок и манжеты и поставил черную отметину на наши послужные списки, в том числе и мой. Надеюсь, ты доволен.

Тигр Мартин снял наушники и осторожно положил их на пульт.

— Знаешь, — сказал он Джеку, — тебе повезло.

— Серьезно?

— Тебе повезло, что я не стер эту ухмылочку с твоей рожи, а рожу — не соскреб со стен. И лучше бы тебе не испытывать свою удачу, потому что все, что мне сейчас нужно, — это хоть какой-нибудь повод, — он встал, возвышаясь над темноволосым Голубым доктором. — Будь уверен, я доволен. И если ты получил черную метку вместе с нами, ты ее вполне заслужил.

— И все равно это неверно. — сказал Дал из другого угла комнаты.

— А ты пока не суйся, — сказал Тигр. — Джеку надо хорошенько усвоить парочку истин, и сейчас как раз удобный случай.

Дал покачал головой.

— Я не могу не вмешиваться, — сказал он. — Ты снял меня с крючка, взяв на себя ответственность, но себя ты поставил этим в трудное положение. Доктор Таннер мог нас обоих и вышвырнуть со службы, а не оставить.

Тигр фыркнул.

— На каком основании? За такую незначительную ошибку? Он бы не осмелился! Тебе надо как-нибудь почитать бортжурналы некоторых других кораблей ПКОП, какие они ляпы допускают безо всяких замечаний. Не волнуйся, он был достаточно раздосадован, чтоб выкинуть нас обоих, если бы думал, что сможет это провернуть, но он знал, что не мог. Он знал, что совет просто пересмотрел бы дело и отменил бы его решение.

— И все равно это была моя ошибка, а не твоя, — настаивал Дал. — Я должен был продолжить и закончить операцию тут же. Я знал это все время, и просто не отважился.

— Значит, ты ошибся, — сказал Тигр. — Ты сделаешь еще дюжину ошибок, прежде чем заслужишь свою Звезду, и радуйся, если ни одна из них не окажется серьезнее этой, — он сердито глянул на Джека. — Только благо да он присутствующему здесь нашему другу Черный доктор вообще прослышал об этом. Должен был появиться какой-нибудь корабль-больница, взять пациента на борт, и местные врачи утихли бы, и на том бы все закончилось. Эта история насчет потери договора — полная чушь.

— То есть ты думаешь, что это — лишь предлог, чтобы до меня добраться?

— Спроси вон его, — сказал Тигр, снова глядя на Джека. — Спроси его, почему это вдруг объявились какой-то Черный доктор и какой-то Четырехзвездный хирург, когда мы вызывали всего лишь корабль-больницу.

— Я вызвал корабль-больницу, — угрюмо сказал Джек.

— А еще ты вызвал доктора Таннера, — сказал Тигр. — Ты так и совал везде свой нос, едва Дал появился на борту этого корабля. Ты делал все что мог, лишь бы ему навредить, и просто не мог дождаться случая, чтоб попытаться его утопить.

— А хоть бы и так, — сказал Джек, — но ведь он же поступал неправильно. Каждый это видел. Что, если больной умер бы, пока он стоял бы рядом и ждал? Разве это не важно?

Тигр стал было отвечать, а потом с омерзением вскинул руки

— Это важно… но нечто иное более важно. Нам надо дело делать на этом корабле, а мы не сможем его делать, собачась друг с другом. Дал рассудил неверно и попал в переплет. Ну и прекрасно, такой ошибки он больше не совершит. С тем же успехом на его месте мог оказаться ты или я… Мы все будем ошибаться, но, если не сможем работать командой, мы пропали. Нас всех с позором выгонят из патруля, не пройдет и года, — Тигр остановился перевести дух; его лицо горело гневом. — Так вот, я сыт по горло этими ударами в спину. Я хочу драки не больше, чем Дал, но, если драться придется, я буду драться до победы, а ты будь-ка лучше поосторожнее. Если станешь еще хитрить, имей в виду и меня, потому что, если уходит Дал, ухожу и я. Я обещаю.

Потом, в тишине, Джек с минуту смотрел на разъяренную Тигрову морду. Он покачал головой и замигал, будто не совсем веря в то, что слышал. Он посмотрел через комнату на Дала, а потом обратно на Тигра.

— Ты хочешь сказать, что сдашь свой воротничок и манжеты?

— Если понадобится.

— Понятно, — Джек уселся за пульт, все еще качая головой. — Думаю, ты на самом деле так поступишь — рассудительно сказал он. — Это не просто слова старшего братишки. Тебе этот парень правда нравится, да?

— Может, и так, — сказал Тигр, — а может, мне не нравится смотреть, как кому-то дают от ворот поворот только потому, что кому-то еще он случайно не люб.

В рубке стал очень тихо Потом где-то внизу, щелкнув, включился мотор, и тихонько зажужжал вентилятор. Из коридора время от времени доносилось беспорядочное постукивание телетайпа из отсека связи Дал сидел молча, гладя Пушистика между глаз и посматривая на землян. Вдруг показалось, что они разговаривают о ком-то, находившемся за миллион миль отсюда, а вовсе не в этой комнате

Но вот Голубой доктор дернул плечами и встал.

— Ладно, — сказал он Тигру. — Наверно, я просто не понимал твою точку зрения, и, думаю, не мое это было дело давать знать Черному доктору о том, что тут происходит. Я не собираюсь делать все те ошибки, которые, как ты думаешь, мы станем совершать, и не желаю отвечать ни за чьи другие, но считаю, что в трудном положении нам надо работать вместе, — Он криво усмехнулся Далу. — Добро пожаловать на борт, — сказал он. — Хорошо бы поднять нашу этажерку в воздух, пока здешний народ ее не уволок.

Они сдвинулись со своих мест и оставили эту тему. Полчаса спустя “Ланцет” поднялся сквозь атмосферную пленку моруанской планеты и двинулся к следующему месту назначения, оставив выздоравливающего больного з руках местных врачей. Не прошло и нескольких часов, как Дал заметил, что Пушистик перестал ежиться и счастливо и спокойно располагался у него на плече, даже когда рядом находился Голубой доктор.