Звезда сироты

4

Спускаясь по западно-восточному маршруту, челнок прошел над крупной наводящей станцией в Порте, прежде чем начать свое последнее скольжение над бесконечными возделанными полями центральной Австралии. Пролетая, Флинкс увидел изолированные городки, производящие пищу заводы и сверкающие солнечные электростанции, опоясывающие промышленный метрополис Алис-Спрингс. Он похлопал стоящий у его ног сияющий новенький чемодан, услышал расслабленное шипение и пристегнулся для приземления.

Челнок падал к самому большому челночному порту на Земле. Порт составлял нижнюю часть огромного Т-города, чья верхняя планка тянулась на север и юг, обнимая теплый Тихий океан. Брисбен уже сотни лет был столицей Земли, и его порт с длинными открытыми подходами над центром континента и открытым Тихим океаном был самым занятым на планете. Он был также удобен для крупных поселений транксов в Северной Австралии и на Новой Гвинее и для штаб-квартиры Объединенной Церкви в Денпасаре.

Мягкий толчок, и челнок приземлился.

Никто не обратил на Флинкса никакого внимания ни на вокзале, ни позже, когда он шел по улицам огромного города. Он очень сильно ощущал свое одиночество, даже сильнее, чем на Ульдоме.

Столица удивила его. Здесь не было никаких вздымающихся башен. В Брисбене не существовало никакой коммерческой интенсивности западного северо-американского города Лала, или Лондона, или Якутска, или даже рынка в Дралларе. Улицы были почти тихими, все еще местами носящие определенную странную привлекательность архитектуры, восходящей ко временам, предшествующим Слиянию. Что же касается правительственных зданий, то они, по крайней мере, были, как им и подобало, величественными. Но они были построены невысокими, и из-за того, что их окружал со всех сторон ландшафт, казались тянущимися вверх, словно зеленые волны в каменно-металлическом пруду.

Найти штаб-квартиру "Чаллис Компани" оказалось несложно. Затем осторожные расспросы дали ему местоположение семейной резиденции главы фирмы. Но вот пробраться в эту изолированную и защищенную святая святых – совсем другое дело.

Ему вспомнились замечания Бисонденбита. Как он может добраться до Чаллиса и объяснить, какая у него цель, прежде чем коммерсант убьет его?

Он должен каким-то образом продлить время, которое даст ему Чаллис, прежде чем уничтожить. Каким-то образом… Он проверил свой картометр. Он был небогат, но, конечно, намного богаче нищего. Если он сможет немного растянуть имеющиеся средства, у него будет несколько недель, чтобы найти нужную для выполнения его плана фирму.

Одна такая фирма располагалась в производственном секторе столицы. Секретарь отфутболил его к вице-президенту, который со смущенным выражением на лице посмотрел на подготовленные Флинксом черновые планы и препроводил его к президенту фирмы.

Как инженер, президент без труда поняла механические аспекты заказа. Озабоченность у нее вызвали другие вопросы.

– Вам понадобится так много? – спросила она, поджимая губы и праздно расправляя прядь седых волос.

– Вероятно, если я знаю вовлеченных в дело людей. Думаю, что да.

Она сделала подсчеты на крохотном настольном компьютере и снова посмотрела на его список.

– Мы можем произвести то, что вы хотите, но нужное для этого время и желаемая вами степень точности потребуют много денег.

Флинкс дал ей название местного банка и номер счета. Короткий разговор через машину позволил наконец старой женщине сморщить в улыбке лицо.

– Я рада, что помехи убраны с дороги. Денежные дела всегда заставляют меня чувствовать себя немного нечистой, вы понимаете? Э… можно мне спросить, для чего вы собираетесь их использовать?

– Нет, – дружелюбно ответил Флинкс, тогда как Пип лениво переместился у него на плече, – именно потому я и обратился к вам, в маленькую фирму с большой репутацией.

– Вы будете доступны для программирования? – неуверенно спросила она.

– Прямая передача, если понадобится.

Это, похоже, уладило дело, по мнению президента. Она поднялась и протянула руку.

– Тогда, я думаю, мы можем помочь вам, мистер.

Он пожал ей руку и улыбнулся.

– Пользуйтесь просто данным мною банковским счетом.

– Как пожелаете, – согласилась она, откровенно разочарованная.

Контраст между синевой океана и песчаными холмами Золотого Берега был мягким и поразительным. Один высокий гребень особенно густо усеяли широко размещенные, роскошные личные резиденции, старательно расположенные так, чтобы впитывать как можно больше широкого залива и обеспечивать благоразумное, поддающееся патрулированию пространство между соседями.

Один дом блистал своей скромностью. Его воздвигли подальше среди утесов, как топаз в золоте. Лишенный острых углов, он, казалось, составлял неотъемлемую часть покрытого травой крутого берега. Только просторные, свободной формы окна из стеклосплава намекали на прятавшееся за ними жилище.

Поблизости барашковые волны с геометрической правильностью атаковали берег, младшие братья более зрелых волн на юге. Там, в древней деревне, называвшейся Серферс-парадиз, многоцветные люди и немалое число адаптировавшихся инопланетян катались на прибое, несомые к суше в гладких мокрых зубах волн-камикадзе.

Флинкс теперь находился тут, но он смотрел, а не участвовал. Он сидел, расслабившись, на невысоком холме над пляжем, изучая самых недавних почитателей архаического спорта. Поблизости отдыхала взятая им напрокат машина.

В данный момент Флинкс наблюдал за смешанной группой молодежи, одни были старше его, другие – моложе. Они учились в одном из великих университетов, сохранивших факультеты в столице. Эта компания презрела доски в пользу более молодого и привлекательного телесного серфинга. Он увидел среди них множество молодых транксов, что было довольно естественно. Синяя раскраска самцов и густо-аквамариновая самок была почти невидима на фоне воды и четко показывалась только тогда, когда большая волна разбивалась в белую пену.

Телесный серфинг едва ли был для транксов прирожденной деятельностью, но он был, подобно многим человеческим видам спорта, с радостью воспринят ими. Они привнесли в него собственную красоту. Хотя транкс в воде никогда не мог тягаться с тюленьей гибкостью человека, когда дело доходило до скачки голышом на волнах, они намного превосходили людей. Флинкс видел, как их непотопляемые, с твердой оболочкой тела плясали впереди накатывающихся друг за другом волн, толкая вперед грудную клетку-б, чтобы дать воздуху достичь дыхательных спикул.

Иногда человек забирался верхом на спину друга-транкса для скачки вдвоем. Это не причиняло неудобств оседланному инсектоиду, так как тело у него было потверже и обладало почти такой же плавучестью, что и человеческие эллиптические доски. Флинкс вздохнул. Его отрочество было заполнено менее невинной деятельностью. Обстоятельства заставили его слишком быстро повзрослеть.

Посмотрев на песок, он выставил ногу так, чтобы преградить путь бродячему раку-отшельнику. Большой палец ноги легонько толкнул его в бок. Крошечное панцирнокрытое свирепо замахало в воздухе миниатюрными волосатыми ногами и в гневе швырнуло песчинки в своего огромного противника. Восстановив равновесие, он продолжил свой неразличимый путь, двигаясь лишь чуть быстрее обычного. Жалко, подумал Флинкс, что люди не могут быть также замкнуты в своем мире.

Посмотрев направо-налево по берегу, где скрывался в выветренных утесах дом лимонного цвета, Флинкс подумал, что Чаллис скоро должен прибыть из своей конторы в столице.

Над головой дико закричала чайка, напоминая ему, что время пришло…

Выходя из машины, Конда Чаллис разве что не совсем позабыл про своего юного преследователя. Махнахми выбежала из дома приветствовать его, и они вместе увидели двигающуюся по дорожке серьезную фигуру в сером комбинезоне. Каким-то образом он проник сквозь внешнюю защиту.

Махнахми втянула в себя воздух, а Чаллис внезапно стал чуть бледнее своего обычного почти альбиносного себя.

– Френсис…

Личный телохранитель Чаллиса не стал дожидаться дальнейших приказов. Заметив реакцию своего шефа и его дочери, он немедленно сделал вывод, что с этой приближающейся личностью нужно расправиться, а не разговаривать. Выхватив пистолет, он выстрелил прежде, чем Чаллис успел закончить свою команду.

Конечно, подходящая по дорожке личность могла оказаться безвредной. Но Чаллис простил ему в прошлом одну такую оплошность, и это подкрепило и так уже превосходную уверенность телохранителя.

Политика Чаллиса, казалось, окупалась, потому что дико жестикулирующая фигура юноши дезинтегрировалась в ужасающей вспышке из незаконно сверхзаряженного лучемета.

– И вот это, – пробормотал с мрачным удовлетворением коммерсант, – наконец и все. Никогда не ожидал, что он подберется так близко. Спасибо, Френсис.

Телохранитель сунул оружие в кобуру, разок кивнул и направился проверить дом.

Махнахми обхватила Чаллиса ручонками за талию. Обычно коммерсант пренебрегал нянчиться с девочкой, но в данный момент он был слишком сильно потрясен и потому не отпихнул ее.

– Я рада, что ты убил его, – шмыгнула она носом. Чаллис странно посмотрел на нее.

– Да? Но почему? С чего бы он напугал тебя?

– Ну… – в ангельском голоске возникло колебание, – он пугал тебя и, поэтому, пугал меня, папочка.

– Гм, – хмыкнул Чаллис. Замечания девочки временами бывали поразительно зрелыми. Но, впрочем, напомнил он себе, улыбаясь, она выросла в окружении взрослых. Через три-четыре года, если не раньше, она будет готова для иного рода воспитания.

Махнахми содрогнулась и спрятала лицо, спрятала его так, чтобы Чаллис не смог увидеть, что содрогание это вызвано отвращением, а не страхом. Френсис вернулся и не обратил на нее внимания. Всю свою жизнь она испытывала на себе мысли, которые сейчас были в голове у Чаллиса, точно зная, чем они были. Они всегда были липкими и жирными, как след, оставленный улиткой.

– Добро пожаловать домой, сэр. Обед скоро будет готов, – доложил стоящий в дверях слуга. – Там есть некто, желающий вас видеть. Оружия нет, я тщательно проверил. Он настаивает, что вы его знаете. Он ждет вас в переднем портике.

Чаллис раздраженно фыркнул и бесцеремонно оттолкнул Махнахми. Было необычным, чтобы кто-то являлся сюда заниматься бизнесом. Контора Чаллиса в тройной башне в центре города была совершенно доступна для законных клиентов, и он предпочитал сохранять свою личную резиденцию, по возможности, для себя лично.

И все же это мог быть Картезан со сведениями о покупке массы руды с Сантоса-5, или, возможно… он, не спеша, двинулся к портику, а Махнахми засеменила следом за ним.

Фигура сидела спиной к нему, глядя в широкое овальное окно на расстилавшийся внизу океан. Чаллис нахмурился и начал говорить:

– По моему, я вас не…

Фигура обернулась. Только-только вернувший самообладание, Чаллис был захвачен совершенно неподготовленным. Органические цепи, управлявшие мускулами его искусственного левого глаза, задергались, заставляя глаз дико вращаться в глазнице и еще больше спутывать ему мысли.

– Слушайте, – быстро начала рыжеволосая фигура, – вы должны меня выслушать. Я не собираюсь причинять вам никакого вреда. Я только хочу…

– Френсис! – в ужасе завизжал коммерсант при виде призрака.

– Дайте мне только минуту, одну минуту на объяснение, – нажимал Флинкс. – Вы только испортите свою мебель, если… – он начал подниматься.

Чаллис отпрыгнул назад, очистив комнату, и лихорадочно ткнул в скрытую кнопку. Дубликат этой кнопки был установлен снаружи каждой комнаты в доме. Она служила ему последней мерой безопасности и сработала с радующей глаз эффективностью.

Сеть голубых лучей выстрелила из скрытых в стенах линз, рассекая и перекрещиваясь в комнате, словно световая колыбель для кошки. Два из них аккуратно разрезали пополам стоящую перед ним фигуру. Ему пришлось подождать, пока фигура не поднимется, иначе лучи прошли бы над ней.

Теперь коммерсант издал нервный смешок, когда фигура рухнула, неуклюже упав на кушетку, а затем свалившись на пол. Позади него, широко раскрыв глаза, стояла Махнахми.

Чаллис постарался выровнять дыхание, а потом осторожно подошел к неподвижной фигуре. Он пнул ее, сперва мягко, потом хорошенько. Она поддалась под его сапогом не так, как ей полагалось.

Нагнувшись, он изучил два прокола, сделанные лучами в верхней части торса. Не было никакой крови, и внутри обеих дыр он увидел нечто обугленное и не походившее на мясо и кости. Плывший от фигуры запах был знакомым – но не тем.

– Электроника и сгущенный желластик! – пробормотал он себе под нос. – Неудивительно, что их было двое. Роботы.

– Робот? – пискнул позади него тонкий голосок, – неудивительно, что я не могла… – она внезапно заткнулась. Чаллис нахмурился, полуобернувшись к ней:

– Что-что, Махнахми?

Она сунула пальчик в рот, невинно пососала его, глядя на скривившуюся на полу фигуру.

– …не могла увидеть никакой крови, – ловко закончила она.

– Да, но… – неожиданная мысль вызвала озабоченность на его лице. – Где же Френсис?

– Спит, – проинформировал его новый голос. Руки коммерсанта беспомощно упали по бокам, и Махнахми отпрянула, когда, мягко улыбаясь, в комнату вошел Флинкс. В отличие от двух предыдущих, на правом плече у этого юноши тихо шевелилась свернувшаяся вокруг него рептилия.

– Извините. Боюсь, что мне пришлось вырубить его, и вашего сверхрьяного дворецкого тоже. У вас нервный штат, Чаллис. – Рука поднялась и коснулась стены рядом со скрытой кнопкой в коридоре, управляющей многочисленными лучеметами. – Ловко придумано.

Чаллис обдумывал, не следует ли ему броситься на пол, затем перевел взгляд с кнопки на Флинкса и облизнул губы.

– Закончите вы наконец со своей паранойей? – взмолился юноша. – Если бы я хотел вас убить, то давно бы уже ударил по этой кнопке, не так ли? – он постучал по стене рядом с ней.

Чаллис рухнул, расслабясь, когда упал ниже смертельного уровня лучей. Но Махнахми, пригнувшись, подбежала к нему, визжа с детской яростью:

– Убей его, папочка, убей его!

– Уберись, детка, – резко бросил Чаллис, шлепком отбросив ее в сторону. Он снова медленно, осторожно поднялся на ноги и пристально посмотрел на молчаливую фигуру в коридоре. – Вы правы… вы как раз сейчас могли бы легко убить меня – и не убили. Почему?

Флинкс привалился к дверному косяку.

– Я все время пытался сказать вам это. Тот инцидент на Мотыльке – прошлое, оконченное, завязанное. Я следовал за вами не для того, чтобы убить вас, Чаллис. Во всяком случае, не на Ульдом и, уж конечно, не сюда.

– Не могу поверить… может быть, вы говорите правду, – признал коммерсант, слова выходили из него с трудом, когда он пытался перестроить свое мышление. – Это настоящий вы, на этот раз?

– Да. – Юноша кивнул, показывая на свое плечо, где впечатляюще зевнул Пип. – Я никогда не хожу без Пипа. Вдобавок к тому что он служит мне страховкой, он мой друг. Вам следовало бы заметить, что механизмы появлялись не в сопровождении рептилии.

– Убей его! – снова завизжала Махнахми.

– Заткнись, – напустился на нее Чаллис – а не то я дам Френсису побаловаться с тобой, когда он явится. С чего такая внезапная ярость, Махнахми? Он прав, я уже больше пары раз мог умереть, если бы он действительно желал этого. Я начинаю думать, что он говорит правду. Почему ты так…

– Потому что он… – начала было она, а затем вдруг притихла и молча уставилась в пол. – Потому что он пугает меня.

– Тогда ступай туда, где он не будет тебя пугать. Ступай в свою комнату. Иди, иди, убирайся.

Златовласая девочка повернулась и в раздражении прошагала к двери в противоположном конце помещения, бормоча под нос что-то, чего Чаллис не оценил бы, будь он способен расслышать ее.

Он с любопытством повернулся обратно к Флинксу.

– Если вы не хотите убить меня, тогда почему же, во имя Аукредена, вы преследовали меня через половину Содружества? – Он быстро стал заботливым хозяином. – Тогда заходите, выпейте. Не останетесь ли поужинать?

Флинкс покачал головой, улыбнувшись не понравившейся Чаллису улыбкой.

– Мне не нужна ваша дружба, Чаллис. Только некоторые сведения.

– Если они о янусских камнях или о чем-либо, относящемся к ним, то я ничего не могу вам сообщить.

– Это не имеет никакого отношения к ним или к вашей попытке заставить меня принимать участие в ваших личных извращениях. Когда вы у… уходили из своего дома в Дралларе, то сказали кое-что о характеристиках моей материнской линии.

Чаллис выглядел озадаченным.

– Если вы говорите, что я это сказал, то надо полагать, так и было. Что из этого?

– Я вообще ничего не знаю о своих истинных родителях. Продавший меня моей приемной матери сообщил лишь мое имя и фамилию. И ничего больше.

– Ну, я… я как-то не думал об этом.

– Вы сказали, что собрали на меня досье, что вы скопили массу сведений о моем прошлом.

– Это верно. Чтобы гарантировать, что вы действительно обладали тем талантом, какой я искал, требовалось как можно полнее исследовать вашу личную историю.

– Где вы нашли эти сведения?

– Не вижу никакой причины скрывать это от вас, за исключением того, что я не знаю. – Рука Флинкса придвинулась чуть ближе к роковой кнопке. – Это правда, это правда! – Взвыл снова запаниковавший Чаллис. – Что я, по-вашему, прослеживаю все источники мелкой информации, раскопанной моими людьми? – Он вытянулся от преувеличенной гордости. – Я, между прочим, глава одной из…

– Да, да, – нетерпеливо признал Флинкс, – не услаждайте меня списком своих титулов. Вы можете разыскать источник этой информации? Давайте-ка посмотрим, так ли эффективна ваша система розыска, как вы утверждаете.

– Если я это сделаю, – резко спросил коммерсант, – я могу считать, что вижу вас в последний раз?

– У меня нет больше никакого интереса к вам, Чаллис.

Коммерсант принял решение.

– Ждите здесь.

Повернувшись, он проследовал в противоположный конец комнаты. Там он откинул крышку того, что походило на антикварный деревянный письменный стол. Внутри он оказался заполненным серьезными компонентами, скомбинированными в виде сложного пульта. Пальцы Чаллиса быстро прошлись по клавишам управления. Это вызвало несколько минут последующего мигания и звуков из глубин стола.

В конечном итоге он был вознагражден небольшой распечаткой, которую и вставил в проигрыватель.

– Вот она. Идите посмотрите сами.

– Спасибо, но я останусь здесь. Прочтите мне ее.

Чаллис покачал головой при таком неразумном отсутствии доверия, а затем переключил внимание на увеличивающий считыватель.

– Ребенок мужского пола, – начал он механически читать, – зарегистрирован в возрасте семи месяцев в финансируемом Церковью приюте для сирот в Аллахабаде, Земля, провинция Индия. За этой информацией следуют рассуждения сотрудников о совпадающих точках отождествления: отпечатках роговой оболочки, отпечатках пальцев, отпечатках сетчатки, форме черепа и так далее, вместе с чисто внешними физическими данным; цвет волос и глаз, кольца на пальцах и тому подобное.

Эти параметры совпадали с данными сироты в возрасте пяти лет, проданного под именем Филип Линкс такого-то числа на невольничьем рынке в Дралларе, Мотылек. Мои люди явно сочли, что было достаточно сходства, чтобы связать этих двух лиц.

– Фамилия… тут сказано?.. – Флинкс должен был узнать, была ли фамилия Линкс родовой или данной только потому, что он был потомством Рыси 2.

– То есть искушенной независимой женщины, бывшей любовницей скорее по своему выбору, чем по выбору мужчины, вольной приходить и уходить, когда пожелает.

Чаллис был не в состоянии сообщить ему.

– Нет. Если вы хотите дополнительную информацию, вам придется поискать ее в оригинальных Церковных архивах, при условии, что вам разрешат доступ к ним. Вы, конечно, можете начать и в Аллахабаде, но не заглянув в оригинальные архивы, будет трудно сказать, где начать. Кроме того, Денпасар сам по себе намного ближе.

– Тогда я отправлюсь туда.

– Вам никогда не получить доступа к этим архивам. Вы думаете, мой милый мальчик, что всякому, кто пожелает, разрешается пользоваться оригинальной Церковной картотекой?

– Вы только скажите мне, где она.

Чаллис усмехнулся:

– На острове, именуемом Бали, примерно в пяти тысячах километров к северо-западу отсюда в Индонезийском архипелаге.

– Благодарю вас, Чаллис. Вы меня больше не увидите. – Он повернулся и покинул коридор.

Как только юноша скрылся из вида, внимание Чаллиса остановилось на установленных в пульте нескольких крошечных экранах. Один показывал его посетителя, готового выйти через переднюю дверь. Чаллис коснулся кнопки. Рыжеволосая фигура взялась за ручку двери – и как он, так и дверь растворились в ослепительной вспышке. Сотрясение тряхнуло даже там, где стоял коммерсант.

– Я не облегчаю выход для незваных гостей, – мрачно сказал он пульту. – Но коль скоро они вошли, я забочусь о том, чтобы они не вышли.

Чаллис не стал бы тем, чем он был, оставляя что-нибудь на волю случая. Наверное, нелепая сказка парня была правдой, а впрочем, наверное, она была только способом заманить Чаллиса в какую-то невообразимую дьявольскую ловушку. Что этот паренек хитер, он продемонстрировал в избытке. В любом случае, ничего не стоило обрести полную уверенность.

Только его жизнь.

Закрыв пульт, он лениво прошел к передней двери. И удивился, увидев стоящую в коридоре Махнахми. Позади нее все еще плыл дым от почерневшей металлической рамы дверей, ограждавшей теперь приблизительно прямоугольный кратер. Углубление распространялось и на отрезок коридора и прилично на железобетонную дорожку, ведущую ко входу.

Девочка что-то держала. Это был кусок руки. С нее капали разноцветные жидкости, и с обоих порванных концов свободно свисали крошечные нити материала.

Чаллис был поражен смесью страха и восхищения, когда уставился на секцию конечности, которую так внимательно изучала Махнахми. В первый раз он начал гадать, какое же именно создание он избрал себе врагом. Что это был больше, чем необычно умный семнадцатилетний парень, он подозревал после того невероятного побега на Ульдоме. Теперь он был в этом уверен.

Рука, конечно, была механической. Флинкс, которого он принимал за настоящего, был всего-навсего более убедительным автоматом, как могла бы сообщить ему Махнахми. Теперь Чаллис взял да испортил ей игру. Но оставшиеся куски представляли интерес. Она с кажущимся небрежным видом изучала арматуру, сравнивая ее с ближайшим осколком механического летучего змея.

Это было просто нечестно! Раз Чаллис вопреки ее совету сообщил машине, что та хотела узнать, она никогда больше не увидит настоящего Флинкса. А он был такой забавный.

Ей придется найти для игры мозг кого-нибудь другого…

Флинкс следил, как рак-отшельник, завершив свои сухопутные исследования, исчезает в услужливо накатившей волне. Одновременно он отключил магнитофон у себя на поясе. С тех пор как коммерсант уничтожил его третье подобие, на пленку больше ничего не записалось.

Поднявшись, Флинкс стряхнул сзади песок и печально подумал о безосновательной паранойе Конды Чаллиса. Наконец он узнал от этого толстого торгаша все, что мог, и информация заботливо хранилась в маленьком поясном магнитофоне, действовавшем на удивительных расстояниях. Подобия были дорогой азартной игрой, но оправдавшей себя.

Флинкс вернулся к взятой напрокат машине. На одном сидении был устроен специальный пульт с пятью контрольными приборами в центре. Три стали темными, в то время как два по-прежнему постоянно мигали зеленым светом. Чаллису могло бы быть интересным узнать, что уничтожь он своего третьего визитера прежде, чем ответить на его вопросы, его ждали два добавочных тщательно изготовленных Флинкса.

Один сладкий миг Флинкс смаковал мысль послать их обоих сегодня ночью в спальню коммерсанта. Но… нет. Это поставило бы его в положение выносящего тот или иной приговор другому человеку.

Вместо этого он отдал двум оставшимся подобиям сигнал "возвращение-на-базу". Два оставшихся огонька начали постоянно мигать, показывая, что они действуют согласно приказу и находятся в движении. Они отправились обратно на завод, где их заказал Флинкс. Там их сложные внутренности будут сохранены, вместе с сопутствующей частью сильно истощенного банковского счета Флинкса.

Заведя маленькую мощную машину, Флинкс установил ее на стандартную схему полета, ведущего в атмосферный челночный порт. Этот чисто планетарный вокзал находился далеко к югу от столицы, ближе к пригородному промышленному городу Сиднею.

Чаллис намекал, что постороннему будет трудно получить доступ в штаб-квартиру Объединенной Церкви. Ну, это он узнает достаточно скоро. Там находилась одна генеалогия, которую он очень сильно хотел исследовать.