Зов Лиры

14

Поскольку караван Дана был последним в этом году, то по дороге в город им редко встречались путники. Даже на подъезде к самому Казгару. Крин представлял себе этот город довольно смутно. После смерти Высшего короля Тристана Великое Королевство распалось, и его столица, как и центральные районы, оказалась отрезанной от всего остального мира. Юноша без устали расспрашивал о Казгаре оставшихся охранников и даже погонщиков варгов. Ему хотелось узнать об этом месте побольше.

По крайней мере, Храм здесь не правил, и Храмовники не стояли у власти. Насколько Крин понял, местная религия казалась довольно миролюбивой. Основной проблемой горожан были столкновения различных гильдий, да и те обычно разрешались в суде. И ещё нападения воров, которых в городе называли трясунами. Эти вылазки отличались хорошей организованностью. А последние несколько лет трясуны повадились взимать свои налоги со всех богатых граждан Казгара.

Большинство управляющих гильдиями превратили свои дома — которые одновременно являлись центральными конторами их организаций — в настоящие крепости. Ходили слухи, что они даже содержали Сновидцев и всяких магов, пытаясь обезопасить себя с помощью колдовства.

Все приезжие старались раздобыть хоть какие-то рекомендации для доказательства, что они не бродяги или разбойники. Но Крину и двоим мятежникам можно не беспокоиться — их нанял караванщик Дан для сопровождения. Этого достаточно. Им предстоит купить снаряжение и припасы для оставшихся в Дасте. Во время землетрясения многое не удалось спасти. Три человека вместе с тремя верховыми животными, пусть даже тяжело нагруженными, проделают обратный путь намного быстрее, чем шёл караван.

Крину не хотелось задерживаться в городе, холода уже не за горами. Юноше не приходилось зимовать к западу от Высот, и он не горел желанием попасть в снежную бурю. Груз, который они должны закупить в городе, слишком важен для Братства.

Расспросив охрану, Крин узнал имена торговцев, которые могли предложить нужные товары. Пока всё шло своим чередом, мятежники дежурили и разведывали путь попеременно с охранниками каравана. Но разбойники так и не появились.

Караван добрался до плодородной местности, им дважды пришлось перебираться через реки. Попадались зажиточные усадьбы, на которые Крин завистливо косился, вспоминая поместья своего Дома. Урожай давно собрали, и сейчас поля боронили, подготавливая к новым посевам.

Караван петлял по небольшим деревням и сёлам, которые принадлежали местным лордам. На постоялых дворах Дан ночевать не стал. Правда, дважды, когда обоз останавливался у деревень, свободные охранники наведывались в поселения. И угощались там кисловатым элем, неизменным сельским напитком. Крин составил компанию тем, кто ходил во вторую деревню, но не потому, что ему хотелось выпить. Втайне юноша полагал, что одного глотка местного пойла вполне достаточно, чтобы больше не захотелось, а потом придётся сидеть над полной кружкой весь вечер. Нет, Крин пошёл в деревню, чтобы послушать, о чём тут болтают. И самому поспрашивать. Слишком много необъяснённых событий недавно произошло. Нападение разбойников… Слова девчонки, что за караваном Дана охотились из-за кристалла в свадебном венце его молодой жены… И, что хуже всего, несчастья, которые обрушивались на того, кто хватался за соколиный камень. Одно хорошо — из Казгара они возвратятся без Нош.

Вот только Крин не знал, кого и о чём расспрашивать в деревне. Кто держит соколков? В его родном краю этих хищных птиц никто даже не пытался приручить. И юноше не верилось, что Храм, подчиняя себе всех, добрался и до животных. Если бы они попытались провернуть что-то подобное, об этом стало бы известно — вся страна следит за действиями Храмовников.

Высший король? Нет, слухи уже разнеслись бы во все концы его владений. И Валкару не под силу было смести с лица земли горное убежище мятежников. Если бы он владел такой мощью, все восточные земли уже лежали бы под властью Храма.

Нет, что-то стояло за спиной короля и Храма. Может, именно эта сила неизвестно почему гонит сейчас войска на юг? Понятно, что армия будет маршировать, пока не доберётся до обжитых земель, куда не докатилась прошлая война.

Крин вспомнил историю Раскана — мага, который обратил мир в пепел. Но это было давным-давно. Он наверняка умер много лет назад. Легенда гласила, что Раскан исчез. Но разве это не одно и то же? А если… рука юноши коснулась рукояти Дарующего Надежду… если кто-то принял силу Раскана? Вот как он, Крин, взял себе отцовский меч. И теперь этот некто решил, что настало время действовать? Не исключено. Вот только ни один меч не смог бы устроить землетрясение. Крин затруднился представить, какое оружие мог оставить Раскан своему последователю. И вздрогнул, услышав рядом фразу, соответствующую теме его раздумий.

— Ну и штучка! — сказал один из охранников и потянулся к миске с солёными крендельками, которую поставил перед гостями трактирщик.

— Да, девица с характером, — согласился его товарищ. — Хочет стать важной госпожой и рассчитывает, что Дан преподнесёт ей все на блюдечке. Я бы не рискнул заступать дорогу колоссианкам. Помнишь, как они распоряжаются у себя дома?

— Но ведь та, другая, жрица! Софина не станет с ней связываться.

Крин сообразил, что они говорят о Нош. Значит, у неё проблемы с женой караванщика? Ну, его это не касается, семейные дела пусть улаживают в семье.

— Ты подпишешь контракт снова? — спросил первый охранник, сменив тему разговора.

— Дан слово держит. Да, наверное, на следующий год снова подпишу, — кивнул второй.

— А ты, Наследник? — спросили у Крина.

— Вернусь в Даст к своему лорду, — коротко ответил юноша.

— Тяжело жить… вне закона, — сочувственно вздохнул первый охранник.

— Живём, как умеем. А тяжёлую жизнь мы устраиваем Храму и Валкару.

— Этот Валкар… его ведь ещё называют Голосом? — спросил второй страж. — Говорили, что весной в Казгар приходили послы от него. Но если этот Валкар надеялся завязать с нами торговлю, то шиш у него получился. Они убрались из города, как псы, которым дали пинка под зад.

И довольно ухмыльнулся.

— Не все, Сальсер, — возразил его приятель. — Как раз перед тем, как хозяин повёл караван, я видал одного. Стоял на базаре, одетый, как будто всю жизнь прожил в городе. Рядом — табличка, что он продаёт всякие там чародейские штуки на удачу…

Крин насторожился.

— Какие чародейские штуки? — спросил он таким голосом, что оба собеседника изумлённо вытаращились на него.

— Да я близко не подходил. Я-то… Я ношу стрелу Кошона. — Охранник вытащил из-за пазухи кожаный шнурок, на котором висела крошечная, изрядно потемневшая серебряная стрела. — Кошон… Каждый раз, когда я возвращаюсь в Казгар, я сжигаю в его честь щепотку благовоний. Он — покровитель воинов. Нет, там не было никаких стрел, не было свитков Армиша… да и голубых цветов Паулы тоже не было. А ведь странно, если подумать! Всё, что у него было, — это простые красные камешки, с пятном посередине. Только я их особо не разглядывал.

— Красные, говоришь? — прищурился Крин. — Как тот, что нашли на соколке?

Охранник пожевал губу, напряжённо размышляя.

— Вот когда ты, Наследник, сказал, так я и вспомнил, что ведь они были одинаковыми. Никто у него не покупал… по крайней мере, пока я шёл мимо. А он и не зазывал. Стоял себе спокойно со своим лотком, будто ему всё равно — купят его товар или нет. Но я готов поклясться, что этот торгаш — один из послов Голоса!

Человек Валкара продаёт талисманы. Красные. Крин призадумался. Необходимо предупредить — но вот кого? Наверное, можно рассказать Дану о своих подозрениях, а караванщик уже передаст это тем, кто управляет Казгаром.

На следующий день дорога, уже запруженная повозками и путниками, привела караван к городским воротам. Необходимости в верховом дозоре больше не было, потому охрана и троица мятежников спешились и шагали рядом с обозом. У самых ворот движение застопорилось, проход оказался слишком узким. Желающим попасть в город пришлось ждать, выстроившись в очередь. Все спешили и волновались. Дан сел на одну из лошадей и отправился в голову колонны, чтобы поглядеть, что там происходит.

Вернулся он не скоро. Охрана каравана, которая было разбрелась в стороны, подтянулась к обозу. Скука на лицах сменилась напряжённым ожиданием и тревогой. Крин заметил Нош, которая сидела на козлах фургона самого Дана. Потрёпанная и грубая — как и у него — одежда девушки резко выделялась на фоне разукрашенных нарядов путешественников, которые уже перестали соблюдать порядок очерёдности и начали сбиваться в толпу.

Крин задумался о том, что она может делать в городе. Все знали, что у девчонки действительно ценный дар и что она уже успела сговориться с Даном о работе. Но неизвестно, что она думает о Казгаре. Юноша никогда по-настоящему не говорил с Нош, поскольку подозрительно относился к ней — колдунья всё-таки. Но был уверен, что она никогда прежде не бывала ни в одном городе. Умения и навыки, которые проявили Дрин и Нош, когда присоединились к отряду, свидетельствовали о том, что женщины долго жили в глуши. Значит, для девушки отправиться в город, который у Крина прочно ассоциировался с интригами и разными неизвестными опасностями, всё равно что для иноходки — забраться в гнездо соколков.

А ещё этот продавец талисманов… Что там говорили Дрин и Нош? Сила притягивает силу. Девчонка ведь может почуять, если Бози или кто-то вроде него нападёт на её след. Поразмыслив, Крин решился. Юноша направился к Нош. По крайней мере, он предупредит её.

— Сновидица, — позвал он, вспомнив типичное для восточных земель обращение.

Девушка оглянулась, на её лице отразилось изумление. Затем между ровными чёрными бровями пролегла складочка.

— Наследник Дома, — произнесла Нош, хотя этот титул уже не относился к юноше.

Наверное, решил Крин, следует выложить все сразу, без обиняков.

— В городе находится человек, который весной пришёл вместе с послами Валкара. Рон сказал, что послов выпроводили, а этот остался. Он потом видел этого человека на базаре. Рон говорит, он продавал талисманы. Красного цвета, со странным пятном в середине.

Она широко распахнула глаза и прижала левую руку к груди.

— Красные камни… — прошептала Нош. — Спасибо, Наследник, что предупредил. Ты очень помог мне.

— Мы сражаемся против общего врага, — пожал он плечами. А мысленно добавил: «Только способы борьбы у нас разные».

— Неизвестного врага, потому что я не верю, что ваш Валкар творит это все только по своей воле, — сказала девушка, словно подслушала его недавние размышления. — Но я буду осторожна, когда попаду туда.

И она кивнула на городские стены, которые раскинулись в обе стороны от запруженного народом прохода у ворот.

Вернулся Дан. Его лошадь рассекала толпу, которая все продолжала прибывать. Рон поспешил помочь нахмуренному хозяину спешиться.

— Понятия не имею, что они ищут, — раздражённо бросил Дан. — Но у ворот полно стражи, и допрашивают буквально каждого. Видно, что-то стряслось… Яннер! — позвал он, и один из охранников подбежал к купцу. — Яннер, потолкайся в толпе и узнай, чего это стража взбесилась. Можно подумать, что они проверяют посетителей перед входом в дом главы гильдии!

Охранник кивнул и затерялся в толпе. Дан достал из сумочки, притороченной к козлам, какие-то исписанные бумаги и принялся их просматривать.

— Всё в порядке, — проворчал он, когда закончил проверку. — И чего им надо?

Крина разбирало любопытство. Раз такого прежде не было, значит, дело нечисто. Может, ищут бандитов? Ну, их отряд недавно спустился с гор, здесь они ни на кого не нападали. Да и дома мятежники воевали только с Храмовниками, а не со стражниками Высшего короля или простыми людьми. Послы Валкара наверняка здесь что-то натворили, но вот что? Рон говорил, что из Казгара их выпроводили.

— Господин Дан…

Купец, который как раз укладывал обратно подорожные грамоты, взглянул на Крина.

— Мы не воевали в этих краях, только на востоке.

— Знаю. Разве я стал бы заключать с твоим лордом договор? Я не слыхал, чтобы на востоке грабили караваны… А, вот и Яннер! Что слышно?

Охранник пробился поближе к фургону.

— Странные дела, хозяин Дан. Говорят, что в городе мрут люди, никто не знает отчего. Но решили, что один из караванов привёз в Казгар чуму…

— Чуму! — воскликнул Дан и зажал ладонью рот, словно пытаясь остановить это зловещее слово. — Но ведь в город пускают всех желающих. Если бы там была чума, ворота бы закрыли и никого не впускали и не выпускали.

— Ну, это первый слух, господин. Вот другие. Говорят, что болеют только определённые люди… кто служит Трём Благословенным… кто был в святилище… кто поклоняется им. У ворот стоит наблюдатель, которого направил сюда жрец Армиша, а служители Паулы прислали целителя. Пока ничего не нашли, но они хотят убедиться, что всё в порядке.

Крин заметил, что Нош прижала руки к груди. Наверное, она боится, что у неё найдут её драгоценные кристаллы и отнимут. Толпа чуть продвинулась вперёд. Крин шагал рядом с повозкой Дана. Он посмотрел на Нош. На её лице застыло выражение, появляющееся у человека, который предчувствует смертельную опасность.

— Ты боишься… — вырвалось у юноши.

Дан забрался внутрь фургона, поскольку его окликнула жена, а Рон ушёл чуть вперёд, так что никто не мог их подслушать.

— Я не прячу ничего дурного, — вскинула подбородок Нош. — Хотя ты и считаешь, что я служу силам зла. Но здесь не обитель Лиры, и я одна… И я не умею защищаться магией, как это делала Дрин. Я только знаю, что должна сохранить то, что храню, даже ценой собственной жизни. Это во-первых. А во-вторых, я не должна рисковать жизнью впустую, потому что слишком много предстоит сделать. Трое богов-покровителей Казгара, о которых рассказывал мне Дан, не похожи на Единого. Может, их служители спокойно отнесутся к тому, что принадлежит Лире.

Крин, сам не зная почему, продолжал шагать рядом с девчонкой. Она сжалась в комочек, словно пыталась закрыть телом то, что ей поручено было хранить. И глаза зажмурила. Колдовство… Крин не хотел иметь с этим ничего общего. Но продолжал идти рядом — что это на него нашло?

Наконец их обоз оказался у ворот. Дан шёл впереди своего каравана, размахивая подорожными перед носом стражников. Охрана выстроилась в две шеренги, и путешественникам приходилось идти между ними. Городская стража была прекрасно вооружена. Крин завистливо поглядывал на них и размышлял, удастся ли привезти в Даст такие же отличные мечи и кольчуги.

Во главе колонны стоял воин в шлеме с гребнем, видимо, командир городской стражи. Рядом с ним виднелась коренастая фигурка в сером балахоне. Полы этой хламиды были расписаны фразами, каждая строчка — разных оттенков зелёного цвета. Жрец был лысым как колено, но над его проницательными глазами нависали густые, кустистые брови. Перед собой он держал длинную металлическую пластину, похожую на узкое зеркало. От неё во все стороны разбегались солнечные зайчики, а проезжающие путешественники отражались в виде странных маленьких фигурок.

Справа от командира стражей стояла высокая и тощая женщина. Её серебристые волосы были тщательно завиты и уложены под сетку. На лице женщины застыло сосредоточенное и напряжённое выражение. Она тоже держала перед собой зеркало, только круглое, как полная луна. Платье её было голубым, оно мерцало льдистыми искорками при каждом движении.

Первая повозка из каравана Дана миновала ворота, и стражники рядом с офицером стали особенно внимательными. Сам купец стоял рядом с командиром, который уже просмотрел подорожные и теперь ставил на бумагах свою подпись. За первым фургоном сперва прошли несколько охранников, а затем покатила вторая повозка. Крин продолжал идти рядом, время от времени поглядывая на Нош. Девчонка, наверное, призвала на помощь всю силу воли, чтобы сохранить спокойствие, когда фургон поравнялся со жрецами. Он увидел в зеркалах уменьшенные отражения — себя и Нош.

Крин напрягся. Без сомнения, сейчас её силу обнаружат. Что потом? Девчонку могут упрятать в какую-нибудь храмовую темницу, а она так и не сможет доказать, что не сделала ничего плохого.

Но ничего не произошло. Крин ожидал, что сейчас зеркала вспыхнут или подадут ещё какой сигнал, но их беспрепятственно пропустили. Только тогда юноша перевёл дух и обнаружил, что его пальцы судорожно сжимают рукоять меча. И чего он так разволновался из-за этой девчонки? Пока она только приносила несчастья его товарищам.

За воротами была небольшая площадь, от которой расходились три улицы — широкая дорога к центру Казгара и две поуже, вдоль внутренней стороны городских стен. Караван Дана направился по центральной улице, ни разу не свернув, пока не достиг густо заселённых кварталов.

Казгар и вправду был богатым городом. По обе стороны дороги стояли дома в три, а иногда и в четыре этажа. На балкончиках красовались вазоны с яркими цветами. На первых этажах чаще всего располагались лавки и магазины, через стеклянные витрины можно было разглядеть разнообразные товары, разложенные по полкам, и продавца, ожидающего за прилавком покупателей. Мостовая была чистой. По обе стороны от дороги тянулись две сточные канавы, куда сбрасывали мусор и навоз. В нос сразу же ударила неповторимая волна запахов — вот перец, вот свежеиспечённый хлеб, а это что за вонь? Улица была запружена, так что охранникам приходилось расталкивать прохожих, чтобы освободить путь перед обозом.

Наконец караван свернул направо и очутился на такой узкой улочке, что фургоны едва не царапали бортами стены. Охране пришлось перестраиваться — шагать либо между повозками, либо позади. Эта улица упиралась в стену, где приветливо распахнула ворота полукруглая арка. У ворот толпились охрана и домашние слуги Дана, которые вышли поздравить хозяина и его спутников со счастливым возвращением.

Крин и двое его товарищей растерялись, когда вокруг поднялась радостная суматоха. Но их окликнул Рон и повёл к зданию, которое одновременно служило и оружейной, и казармой. Ворота оставались открытыми, пока варгов выпрягали и уводили со двора. Животных перегоняли за город, на общее пастбище. Пока не потребуются в следующий раз.

Хотя дом Дана был пониже и попроще зданий, стоящих вдоль главной улицы, но по удобству и достатку он едва ли отличался от роскошных особняков.

Крин, сам того не ожидая, очень разволновался. Ему впервые захотелось пренебречь своими обязанностями и отправиться исследовать этот чудесный город.

Пышностью и богатством Казгар затмил даже столицу его страны, где находился двор Высшего короля.