Зона Посещения. Плата за выход

9

30 декабря, вечер

Портативный комп завибрировал ровно в семь часов вечера – сработал таймер. Тигр резко открыл глаза и рефлекторно сжал руками оружие, готовый пристрелить любого, кто посмеет напасть. Он зря напрягался, осмотр окрестностей показал, что поблизости ничего угрожающего нет.

Сталкер тряхнул головой, прогоняя остатки оцепенения, и вылез из термического «кокона». Скатав его, Тигр поджал под себя ноги и уселся на землю, чтобы перекусить перед выходом. Состояние, в котором он только что находился, не являлось сном как таковым. Организм впадал в транс, замедлял темп жизнедеятельности, давая себе возможность отдохнуть. Но Тигр никогда не спал в прямом смысле этого слова. Веки его опускались, он оцепеневал и с виду ничем не отличался от спящего, однако сознание не отключалось. Лег, полежал без движения, встал, и снова в путь.

Каким образом ему удавалось жить без сна, оставалось секретом. Даже Че Гевара не знал каким…

Из недр рюкзака появилась очень удобная вещь, банка саморазогревающихся консервов. Снял крышку, открутил колпачок снизу, и через минуту содержимое банки станет горячим, а оттого более съедобным. Стоит того, чтобы заплатить дороже. Кстати, надо будет пополнить запас таких банок, вспомнил Тигр, но тут же одернул себя. Он предпочитал не загадывать, пусть даже на ближайшие два-три дня. Люди лишь предполагают, и не от них зависит, сбудется ли загаданное. Поэтому лучше не плодить пустые ожидания. Да и вообще сейчас нужно сосредоточиться на задании, а посторонние мысли гнать прочь, они только мешают.

Сталкер поглощал горячую фасоль и прикидывал, когда лучше приступать к работе. Закончив с едой, решил, что в двадцать два часа – самое то. Выкинув банку, он достал из нагрудного кармана пачку сигарет и с наслаждением закурил. Эта привычка, по большому счету, в Зоне была вредной не только в том смысле, что наносила вред здоровью организма. Кроме этого, дым и запах могли демаскировать. К тому же обходились сигареты более чем недешево… Но Тигр не избавился от трижды вредной привычки. Хотя постоянно пытался.

Эти попытки превратились в своеобразный ритуал, корни которого уходили в прошлое. В прямом и в переносном смысле. О том, почему это так, он не рассказывал даже Че Геваре. Единственный человек, с которым Тигр мог бы говорить обо всем, тоже остался в прошлом. В прямом и переносном смысле. Хотя не исключалась возможность, что однажды, на какой-либо из зонных троп, доведется встретиться с прошлым лицом к лицу…

Темные свинцовые тучи полностью закрыли заходящее солнце, и сразу наступили сумерки. Тигр уставился в небо и попросил тучи не расходиться до утра. В древние времена люди сильно боялись темноты, так как в ней скрывались от взглядов самые страшные создания. За тысячелетия истории мало что изменилось – современный человек по-прежнему испытывает дискомфорт с приходом ночи, хотя знает, что никаких оборотней, вампиров и троллей не существует.

В Зоне же с приходом ночи из своих нор действительно выползали самые ужасные твари. Здесь страх далеких предков оживал в неизменном виде. Сталкеры боялись ночной Зоны. И пусть только попробует кто-то упрекнуть их в трусости! Здесь все кардинально менялось в темное время суток. Ночью совсем не видны многие порченые участки пространства, и на эту пору приходится период активности наиболее опасных мутантов. Однако находились смельчаки, которые исследовали Зону ночью, так как именно в это время можно было найти редкий или новый зонник… или запросто влететь в ловушку коварной измененки. Это как повезет.

Тигру нравилась Зона ночью. Но не потому, что он был охотником за диковинками. Таинственная атмосфера темного времени суток его притягивала еще на «большой земле». Ему нравилось смотреть в окно и видеть мерцающие во тьме огни ночного города, переменчивый свет фар автомобилей, да и Новый год, его любимый праздник, наступал именно в полночь. С детства он обращал внимание на то, что один и тот же объект выглядит днем и ночью совершенно по-разному. И ему больше нравился ночной облик мира.

Когда он открыл для себя компьютерные игры, то играл по возможности ночами. Позже он занялся творчеством и делал это исключительно при свете звезд и луны, потому как именно в темное время суток мог лучше всего сосредоточиваться. Да и гулять любил ночью, когда улицы и дороги пустели, давая одинокому человеку полную свободу в выборе пути.

В этой Зоне темнота стала напарницей Тигра, скрывая его от глаз врагов. Он предпочитал действовать в одиночку, и тот факт, что в большинстве случаев на стороне врага имелся численный перевес, вынуждал его действовать скрытно. Лучшей маскировки, чем темнота, сложно придумать. Он, конечно, тоже боялся ночной Зоны, но не настолько, чтобы забиваться в укромное место, трястись и ждать рассвета.

Выбросив окурок, сталкер достал пакетик с кокаином и открыл его. Высыпал порошок в левую ладонь и, окунув кончик правого указательного пальца в белую горку, засунул его в рот.

– Сахарная пудра, ё-мое! Вот наглые сволочи! – в сердцах сказал он вслух и раздраженно сплюнул.

Тигр не был хроническим наркоманом, но периодически позволял себе. В его жизни было достаточно событий и поворотов, которые более слабую натуру вогнали бы в глубочайшую депрессию. Он в общем-то справлялся с нагрузками и даже противостоял теням прошлого, но иногда психике требовалась помощь извне, так сказать.

В Зоне человек постоянно испытывает такие чудовищные стрессы, что без разрядки можно либо сойти с ума, либо умереть от сердечного приступа. Поэтому кто-то расслаблялся алкоголем, кто-то успокоительными медикаментами, а кто-то и наркотиками потяжелее. Тигр использовал наркотические вещества перед некоторыми заданиями. Сталкеры потом удивлялись, как это он прошел три километра с простреленной ногой или почему он, увидев несущегося к нему фыркуна, мутированного быка, не испугался и не побежал прочь, а наоборот, двинулся ему навстречу. При этом сам он, по большому счету, не одобрял использование допингов такого рода. Но деваться было некуда…

Сталкер отшвырнул пакетик, купленный у фальшивых дилеров, и мысленно выстроил многоэтажную матерную конструкцию.

С виду по нему нельзя было сказать, что Тигр рассержен. Его лицо не выдавало никаких признаков негативных эмоций. Внутри него ревели ярость и обида, но у них не получалось вырваться наружу. Он давно запер все эмоции в клетку выдержки и очень редко выпускал их. А если и выпускал, то очень ненадолго. Тигр на горьком опыте убедился, что думать нужно именно головой, а не другими местами, поэтому всегда руководствовался здравым смыслом, но не чувствами. Он знал слишком много случаев, когда несдержанность эмоций губила людей.

Тигр умел мгновенно успокаиваться, что не раз выручало его. Но также он мог легко завестись, вспыхнуть, что им тоже использовалось с умом. Например, перед выполнением заказов. Незадолго до начала работы сталкер намеренно выпускал из клетки воли злость, которая стимулировала весь организм, придавая дополнительные силы. Ведь на одних только сильных эмоциях можно пробежать километры, перебить кучу врагов… Да много чего натворить!

Но с эмоциями играть опасно. Порой очень сложно сопротивляться их натиску, сохраняя «чистую» голову. Тигр знал черту, за которой чувства подминали разум, и никогда не переступал ее. Сталкер в любой ситуации думал головой, поэтому до сих пор оставался жив, хотя ему доводилось влезать в такие дебри Зоны, что выжить было не просто мудрено, а почти невозможно.

Тигр достал из внутреннего нагрудного кармана другой пакетик с белым порошком. Эту дозу он забрал у тех бандитов, которые щемили новичка по имени Витя и которых он за это наказал.

Высыпав чуточку порошка на ладонь, Тигр погрузил кончик пальца в него, облизнул и удовлетворенно хмыкнул. Зажал одну ноздрю, поднес ладонь ко второй и с шумом втянул… Его глаза закатились, открывшийся рот скривился в жалком подобии улыбки, а сам Тигр мешком рухнул на землю. Он отключился. Его не волновало, что во время наркотического экстаза к нему кто-то подберется – веря в свою удачу, он иногда позволял себе наплевательски относиться к своей безопасности. У каждого человека свои слабости.

Холодный ветер поднимал в воздух опавшие осенью листья и сухие травинки, танцевал с ними, беспощадно кидал их из стороны в сторону, то плавно опуская, то резко бросая на землю. Ветер летел быстро, на ходу трепал людей и мутантов и, видя их недовольство, смеялся и несся дальше. Он заметил сталкера, лежащего в одиночестве, и решил над ним подшутить, бросив ему в лицо горсть сухой травы и пыли.

Тигр почувствовал, как что-то инородное проникло в ноздри и рот, а само лицо обдало чем-то мелким и сухим. Он мгновенно очнулся и, схватив винтовку, быстро огляделся. Его голова и ствол винтовки двигались синхронно, демонстрируя удивительную точность координации движений.

Теперь сталкер выглядел отдохнувшим и уверенным в себе. Принимать наркотики, конечно, вредно, но наркотическая иллюзия сна помогала не забыть, что и ему когда-то хотелось и моглось спать. Бывало, у него мелькала сожалеющая мысль, что нельзя использовать эту дрянь постоянно. Тогда он сможет позволить себе спать, но при этом не надо будет опасаться, что появятся нежеланные сновидения… Это опасение он старался из себя изжить, но так и не смог. Да. Тигр принимал допинг только тогда, когда нужно было начинать работать. После наркотического забытья организм достигал пика формы и действовал на максимуме несколько часов.

Сталкер размялся и посмотрел на часы. До назначенного времени еще целый час, поэтому можно тщательно проверить все снаряжение. Он надел очки, активировав режим ночного видения, перевел комп в режим обширного сканирования и начал проверять.

В двадцать один сорок пять он закончил. Оставалось пятнадцать минут. Чтобы отогнать волнение, которое всегда приходило в последние минуты перед началом операции, сталкер закурил и посмотрел на небо, скрытое от глаз чернильными тучами. Все складывается именно так, как нужно.

Темнота стала еще гуще. Вдалеке заревели мутакоровы. Еще дальше, словно бы им в ответ, завыли мутаволки. Это означало только одно – в Зоне наступала ночь.

Ночь охоты.