Зона 54

Ч2. Глава 4

В поселок вернулись уже затемно. Погода испортилась, подул холодный ветерок с болот и помимо всего принес с собой мошкару. Изрядно озябшая Лена встретила их, дыша на ладони. Она уже была в курсе — Максимов сообщил по рации.

— Заночуем здесь, — распорядился он, когда все собрались у транспортера, — а завтра придумаем, что нам делать дальше.

— Я бы сходил в разведку аккуратно, — предложил Тема, — подобрался поближе, посмотрел как там у них и что.

— В этой темени хрен что разберешь, — заметил Максимов.

Тема усмехнулся и похлопал по прицелу на ускорителе. Он все что нужно увидит.

— Ладно, — кивнул особист. — Это нам не помешает. Остальные — загружаемся! Отгоним транспорт назад и спросим у местных, где нам можно разместиться.

Все полезли внутрь, Тема провожал их взглядами. Он придумал разведку не столько затем, чтобы правда что-то разузнать, а чтобы остаться в одиночестве. Убрать шум, помехи, отдаться всем своим рецепторам и послушать пустошь всем телом. Он — собиратель, ему так проще.

— Канал тот же, — заметил Максимов, который залезал последним. Он закрыл люк десантного отсека за собой и транспортер тут же ожил, заорал, точки габаритных огней загорелись во тьме. Тяжелая машина тронулась, сделала небольшой круг, загребая гусеницей грунт и покатила в центр поселка.

А Тема повернулся и зашагал в другую сторону. Вообще до Юрманки было достаточно далеко. По прикидкам при хорошем темпе он бы добрался туда за два с половиной часа. Но темнота, комарье, холод — все это будет его замедлять. Скорее всего, вылазка займет всю ночь. Он вернется уже засветло. Ему не привыкать пропускать сон, хотя вообще это не очень приветствовалось — внимание и бдительность падает, а пустошь такое любит. Невнимательный собиратель — мертвый собиратель. Но это был осознанный риск.

Дорога была дрянная для пешика, размочаленная тяжелой техникой — никто кроме военных тут не ездил, дорога превратилась в месиво, взбитое гусеницами. Вросшие в землю довоенные отбойники обозначали границы дороги. Поэтому Тема жался обочины — там почва была потверже. Лес впереди менялся, и собиратель скорее чувствовал это, чем видел — днем все до горизонта впереди было бы забито рыжей листвой, но сейчас по темноте все потеряло свои краски.

Довольно быстро Тема достиг отворота на лыжную базу — не ту, которая ему нужна, другую, заброшенную, используемую как заставу во времена, когда до Юрманки Атом еще не дотянулся. Здесь он наконец почувствовал, что он действительно в пустоши и ничего не мешает ей “говорить”. Сначала он, конечно, услышал себя — шаги, сердцебиение, размеренное дыхание, поскрипывание и шуршание снаряги. Затем — лес. Стоны и скрипы деревьев, шелест ветра и еще много чего еще, что нельзя было просто идентифицировать. Хищник с голодухи вышел на ночную охоту? Лось прет через чащу по своим делам? Медведь решил почесать спинку об упавший ствол? Бобры обтачивают дерево, чтоб построить запруду?

Это были понятные звуки, они существовали и до того, как эти места стали звать пустошью. Их, может быть, было куда меньше из-за вездесущности человека, которому только дай пошуметь — потарахтеть двигателем, потрещать ветками в костре, погреметь музыкой из колонок, потренькать на гитаре, пошуршать пакетами и, конечно, заполонить абсолютно все своей отвратительно членораздельной речью, стройность которой была чужда всему вокруг.

Сейчас природа наверняка смелее. Но кроме нее было и другое — что, как считается, умели ощущать только собиратели. Земля и все вокруг болело. Человечество нанесло планете такой мощный урон войной, что боль этого летящего в космосе шара можно было ощутить физически. Тема чувствовал стопами, как где-то внизу пытаются очиститься грунтовые воды. Как везде, по всему лесу вокруг скрипит ржавчина, как радиация — та, которую не чуют дозиметры, — течет и изливается почти из каждой мелочи, которая имеет человеческое происхождение и эта сраная мелочь повсюду — от забытых в лесу автомобилей, которые медленно превращались в кустистые холмики, до разлитого повсюду невидимого взгляду пластика.

Лес болел — он корчился, он выживал. Комары и мошка, от которых Тема лениво отмахивался, чувствовали себя еще хуже человечества. В старых книжках и журналах он много раз читал фразу, что в ядерной войне выживут только насекомые, особенно тараканы. Но это оказалось неправдой — как минимум фонд летучих сикарашек сильно поредел. До войны его в этих местах наверняка сожрали бы с потрохами, и он вернулся бы в поселок больше похожий на бугорчатый шар плоти, чем на человека. Теперь же было достаточно иногда шевелить открытыми участками, чтобы вообще избежать укусов.

И было что-то еще, совсем неуловимое и вскоре Тема, словно дегустатор, вычленил этот тонкий аромат, струйку чужеродности. Пятно. Дьяволы притащили за собой почти незаметный, но очень характерный привкус мертвого мегаполиса.

До поворота к базе Артемий не дошел — нырнул в лес раньше, учуяв речку. Судя по всему Дьяволы тут поумнели и, скорее всего, выставили дозоры. Зайти к ним с главного хода было бы глупостью. Поэтому Тема пошел речкой, хотя это было и гораздо сложнее — берега заболотило, в темноте было совсем не видно куда ступать и всегда была опасность в целом потеряться. Но журчание ручья подсказывало путь. У самой заставы военные карты, которые им показывали, обозначали запруду. А значит ручей выведет прямо к ней. К подножию горы, под которой расположилась застава.

Лес отреагировал на вторжение человека — какая-то мелкая живность разбегалась в стороны, шелест ветра в ветках стал сильнее и будто закрыл от внешнего мира со всех сторон. Тема чувствовал, что его будто обнимают и убаюкивают. Сказывалось, что он решил не спать ночь.

Очень скоро он понял, что ручей ведет его не туда — он ошибся с речкой. И стал загребать восточнее. Без очевидного звукового ориентира будет сложнее, но ему надо найти новый такой же.

Двигаясь на восток он довольно быстро вышел из-под сени деревьев и оказался в поле, разрубленном лесополосами. Здесь было легко — еще более черный, чем само небо, горб Глухариной горы лежал почти на юге, а значит Тема был почти у цели. Он двинул туда, используя массу впереди как ориентир и довольно быстро уперся в новый ручей. Теперь осталось только идти вдоль него.

Очень быстро слева он увидел свет — кто-то шарил фонариками по темноте. Слышались негромкие разговоры. Быть замеченным в планы Темы не входило, поэтому он аккуратно перемахнул через ручей, угодил в мягкий, чавкнувший берег, ушел в грязь почти по лодыжку, но теперь он был на другом берегу и стал пробираться вверх по склону. Он двигался вверх и в сторону и вскоре вышел на относительный простор — бывший лыжный склон. Конечно, он давно зарос, но подниматься здесь было проще, чем в лесу, где вообще ничего не было видно. У Темы был с собой фонарик, но он благоразумно им не пользовался.

Встретив одну из опор довоенного кресельного подъемника, собиратель остановился отдохнуть и осмотреться. Тросы канатки уцелели, ветер шумел и потрескивал в них, ржавые сиденья натужно скрипели.

Тема посмотрел сначала вниз через ночную оптику ускорителя. Ближе к склону, у самого ручья — три капитальных строения, некогда штаб и администрация заставы. Три теплых пятнышка рядом — люди, видимо, выставленный Дьяволами караул, их фонарики он и заметил. От зданий уходила дорога на север и терялась во тьме. На схеме там значились склады и домики казарм. Все было темным и непроглядным — заставу отрубили от внешнего электроснабжения. Не были ни костров, ни других признаков заметного тепла. Странно. Дьяволы вели себя максимально разумно — понимали, что любой свет и тепло будет их выдавать. Обычно рейдеры не были так осторожны, а кострища в пустоши — обычное дело в любом лагере.

Хорошо было бы связаться с группой, но Тема не рискнул. Надо подняться выше, чтобы его точно не услышали. Он развернулся и посмотрел на вершину. Там тоже угадывалось небольшое строение, верхняя станция подъемника или сторожка какая-нибудь. Никакого движения или тепла тоже не было, но это еще ничего не значило. Если Дьяволы внезапно поумнели, то поставить кого-то на высоту догадались бы.

Тема двинулся дальше с большой осторожностью, стараясь держаться ближе к большим деревьям, иначе он хорошо выделялся бы на склоне. Подниматься было тяжело, но, к счастью, склон имел одинаковое наклонение на всем пути и можно было держать ровный темп и не сбиваться с дыхания. Через некоторое время Артемий уже хорошо различал домик с двускатной крышей и идущие мимо него, сходящиеся в точке где-то выше и позади, линии подъемников — слева тянулась еще одна ветка, поменьше, видимо, бугельная.

Рядом с домиком Тема вдруг увидел разгорающуюся точку и замер. Огонек сигареты появился в ночи, кто-то делал добрую затяжку. Аккуратно подняв ствол рельсотрона собиратель посмотрел в прицел. Дьявол стоял на углу дома, его не было видно за бугром целиком — только по пояс. Он курил и смотрел вниз, но не замечал противника внизу в кустах, потому что смотрел выше — на лагерь. Это хорошо. Явно ждет атаки на заставу, а за себя не переживает.

Тема надеялся, что наверх отправили только одного Дьявола — справится без шума с парой или большим количеством рейдеров он бы не смог. Стрелять был не вариант. Ускоритель гораздо тише классического огнестрела, но все равно производит много механических звуков, которые никак нельзя списать на шумы леса или стоны старой инфраструктуры. Внизу его, может быть, и не услышали бы, но если у врага есть сообщники в здании — они тут же вывалят на улицу.

Дьявол докурил и выбросил бычок — огонек прочертил длинную линию и выпустил несколько искр, улетая вниз по склону от умелого щелчка. Уходить он, впрочем, не спешил. Потянулся, а затем зашел за торец дома и встал спиной. Раздался звук ширинки. Лучшего момента уже не будет.

Окон на первом этаже у дома не было, он в целом выглядел дряхло и заброшено, его будто много раз заколачивали разным мусором снаружи, чтобы защитить от непогоды. Все эти наслоения скрыли реальный фасад дома давным-давно. На втором этаже, в мансарде, окошко было — без стекол, если бы там кто и стоял и наблюдал, Тема бы его заметил.

Поэтому он сначала пошел медленно, чтобы не издать ни звука, а когда до справляющего нужду рейдера осталось метров десять — сделал рывок и, помогая весом, врезался прикладом в затылок противника. Тихо не получилось — Дьявол охнул, подался вперед и шумно влетел всем телом в стену. Не давая возможности очухаться, Тема схватил рейдера за шиворот свободной рукой и бросил в сторону. Тот развернулся в воздухе и наконец увидел нападавшего. В молодых глазах мелькнул страх.

Да, это был совсем еще пацан — может, лет двадцать, а может и меньше. Вместо того, чтобы пытаться сражаться он упал на задницу и инстинктивно схватился за пах — спасать оголенное достоинство.

Тема упер ствол ему в грудь.

— Сколько людей внутри? — шепотом спросил он. Парень помотал головой, мол, нет никого.

— Яйца отстрелить? Сколько?

— Да никого нет! Я один тут караулю, — сипло ответил пацан. Ему было страшно. Наверное, он не врал.

— А внизу?

Дьявол натужно задумался.

— Человек… тринадцать?

Либо рейдеры потеряли своих людей где-то еще, либо парень врал, либо не умел считать.

Тема рывком поднял его и повел вкруг дома. Вход нашелся со стороны бугельного подъемника, и он был открыт. Они вошли внутрь — рейдер в качестве щита впереди, Тема сзади, тыкая стволом в поясницу. Но внутри и правда было пусто. Да, тут явно был пост когда-то — две кровати, печка, куча довоенной рухляди свалена в углу. Но и все. Нормальная лестница на второй этаж обрушилась, из провала наверху свисал канат.

Тема задумался. Второй этаж он проверить физически не сможет — придется убрать оружие, чтобы залезть наверх, пленник тут же умотает. Придется поверить, что там никого. Первым делом он обыскал парня. В кобуре висел самопал — Тема бросил его в кучу хлама и тот сразу провалился в недра из трухлявых стульев и столиков. Рации или другого средства связи у постового не было. И хорошо. В кармане нашелся фонарик — с большой палец величиной, что таким вообще осветить можно. За отворотом ботинка обнаружился нож-бабочка — его Тема сунул себе в карман.

— Теперь поговорим, — сказал он и толкнул Дьявола к кровати. Тот послушно сел, панцирная кровать протяжно скрипнула. — Давай еще раз — сколько людей внизу?

— Я же уже сказал…

— Это немного не совпадает с моими подсчетами. Сколько было людей в вылазке на Зверобой?

— Куда?

— Вы замочили военных, западнее, на скале над рекой.

— А… не знаю. Я только взрыв слышал.

— Откуда у вас ядерные заряды? Что у вас? Пусковая установка? Миномет?

— Пушка большая такая. Типа базука.

— Сколько зарядов?

— Я не знаю.

— Какое еще оружие есть?

— Всякое. Там всякие автоматы, двустволки нашли, ну, на заставе…

— Тебе не досталось?

— Я… меня облезлый сюда отправил, мне ничего не говорят и ничего не дали. Просто сказали следить за округой.

— Что за облезлый?

— Да чувак какой-то из Пятна, откуда я знаю! Рожа у него, будто вся кожа сошла…

Гуль? Здесь? Тема на какое-то время замешкался со следующим вопросом. Это следовало обдумать. Один думать он не собирался.

— Сиди смирно, — сказал он пленнику и полез за рацией. Максимов ответил сразу же, хотя и слышно было, что он только что спал.

— Я на вершине над Юрманкой, — сообщил Тема. — Взял заложника, допрашиваю. Кроме него видел еще минимум троих. Сколько всего людей сказать точно сложно. Сама застава обесточена на вид.

— Да, — ответил особист сквозь помехи, — их сразу отрубили. Там дизельный генератор есть, но возможно у них нет топлива.

— Еще кое-что. Дьявол утверждает, что с ними гуль.

— Чего?

— Я тоже удивился. Видимо, он их и ведет. Потому они действуют так разумно.

— Похоже на то. Гуля будем брать живым, если получится.

Еще бы. Теперь их вылазка превращается именно в это — поймать уроженца Пятна и доставить в Атом. Есть очень много вопросов. Тема даже приободрился. Может быть, и в Пятно ехать не придется.

— Не спи там, — предупредил Тема, — все, что выясню — сообщу. Конец связи.

Впрочем, дальнейший допрос пошел совсем плохо, потому что паренек очень слабо соображал. Возможно, он даже не очень понимал Тему из-за скудности словарного запаса. Он ведь вырос в пустошах…

Удалось выяснить, что его зовут Заяц, что людей внизу тринадцать и заложников тоже тринадцать. Очень быстро стало понятно, что он не знает никаких других чисел кроме этого. Но заложники точно были — одного притащили с вылазки на Зверобой и еще сколько-то были местные — с заставы. После этого выяснилось, что Заяц не очень понимает концепцию жизни и смерти и не может сказать живы ли заложники.

— Разговаривают? — нашелся Тема после нескольких бесплодных попыток.

— Да.

То есть как минимум вчера, пока этого парнягу не отправили сюда, военные еще были живы. Это тоже удивительно и разумно. Дьяволы обычно жестоки и очень быстро доводят своих пленных до смерти.

— Этот облезлый — он ваш главный?

— Типа того.

— Зачем он вас сюда привел?

— Проверить.

— Что проверить?

— Не знаю. Он типа ждет кого-то. Или типа того.

— Пусковую установку он вам дал? Базуку?

Парень кивнул.

Тема попытался поспрашивать насчет караула, меняется ли он и как часто, где расставлены постовые, ходят ли патрули по периметру, но почти ничего не добился. Заставу да, охраняют, дорогу — охраняют, пулемет как раз вдоль дороги смотрит, но и все. Если бы не пусковая установка — группа могла бы ворваться прямо в центр заставы на транспорте, подавив пулемет просто гусеницами и только потом спешиваться. Но если у рейдеров есть еще хотя бы один снаряд — рисковать опасно…

Дальше нужно было решить, что делать с самим парнем. Закон пустоши велит накрыть серой подушкой, упереть в нее ствол — и закончить его жизнь. Причина, по которой Тема здесь, живой, а не лежащий где-то в болотах, была в следовании этому закону.

Но Тема уже знал, что он ничего такого делать не будет. Он оторвал кусок простыни и соорудил нечто вроде кляпа. Потом связал Зайцу руки. Неплотно, часа за два можно раскачать узлы и освободиться. Или воспользоваться битым стеклом, коего тут много.

— Лучше тебе не дергаться, пока внизу не утихнет, — миролюбиво предложил Тема, — если жить хочешь.

Он оставил пленника внутри, вышел наружу и посмотрел вниз. Там было все также — горели фонарики, а остальное — погружено во тьму. До рассвета оставалось часа два. Тема достал рацию и вызвал Максимова.

— Судя по всему заложники живы, — сказал он, — у рейдеров — пусковая установка с ядерными зарядами, но остались ли они у них неизвестно. Пулемет нацелен на подъездную дорогу.

— Понял.

— Я останусь тут. Выдвигайтесь на рассвете, я прикрою вас сверху. Буду ждать указаний.

— А что заложник?

— Я разобрался.