Золушка с планеты принцесс

Глава 19 Несостоявшееся совещание на пляже

Даша сидела на парапете набережной и пересматривала запись разговора с академиком. Досадно было — всё так хорошо начиналось! А потом… Да, пользуясь способностью чувствовать эмоции собеседника, девочка аккуратненько подвела беседу к нужному месту, правильно спросила и даже почти получила ответ. Вернее, Делла начала отвечать совершенно искренне, но потом споткнулась, уличив собеседницу в некомпетентности. И тут же «вышла из-под обаяния», вспомнив о секретности затронутой темы.

Сухой остаток от состоявшегося диалога — на планете существует лазерное оружие, компактное и не слишком тяжеловесное, способное поражать летательные аппараты без участия человека. Потому что это было названо словом «мины» — то есть они лежат себе неприметно и ждут своего часа. Как же выяснить хоть что-то об устройстве этого оружия? О принципе действия и способе использования. Как добраться до него? Ведь, имей она в своём распоряжении достаточное количество подобных мин — доставить их на Эдем можно совершенно незаметно, проходя с ними через портал, потому что они не крупные и не массивные. Их, похоже, можно даже по две штуки за один раз унести.

Но упоминаний о чем-либо подобном она не встречала. А ведь в их планетной Сети «пасутся» не только Хомо, а и фермики, и Идалту, и мегакоты! Не может быть, чтобы никто не вспомнил хотя бы раз о подобном чудо-оружии… если оно существует, конечно. Однако, Делла, когда отказала ей в информации, сказала, что это тайна. То есть — они где-то есть, но очень хорошо спрятаны. Следовательно, это очень эффективное оружие, сам факт существования которого сохранён в секрете от любых вероятных противников и даже от соседей.

Некоторое время Даша искренне восхищалась мощью собственной логики и горделиво поглядывала по сторонам. В этот вечерний час народ, закончивший работу в городских учреждениях, вывалил на набережную. Детей тут почти нет — они сейчас делают уроки. Студентов тоже немного — наверняка подгоняют «хвосты» в преддверии приближающейся весенней сессии. Пляж пустынен, а океан неторопливо накатывает на песчаный берег низкие пологие валы.

Среди гуляющих много знакомых лиц — катит колясочку диктатор. Рядом с ним его супруга-академик — держится за локоток мужа и что-то ему рассказывает. И ведь не поймёшь, внука они прогуливают, или собственного ребёнка — по физическим кондициям и возрасту годятся на обе роли.

Начальник службы безопасности ведёт за руку маленького мальчика. Кажется, они пришли по мороженое. А около газировочного автомата Нах-Нах и Мелкая обсуждают выбор сиропа. Ох, так ни фига себе! Это надо же, насколько представительная выборка сегодня тут собралась! Или эти люди тут всегда фланируют в это время? Даше неоткуда это знать — она тоже в это время обычно занимается домашними заданиями.

Вдоль парапета везёт свою тележку мегакот-мороженщик.

— Вафельный стаканчик, — заявляет он безапелляционно, подъехав к девочке. — Наполнитель сегодня черничный.

— А завтра какой будет? — интересуется Даша.

— И завтра будет черничный, — отвечает хвостатый. Получив свой пятиалтынный, он продолжает путь, направляясь в сторону Моретти. Но не доходит — группа девушек в спортивных костюмах ополовинивает груз его тележки, отчего внук товарища майора начинает нервничать и тянуть деда к разбираемому прямо на глазах лакомству.

А Даша настораживается и принимается за прослушивание эмоций всех, кто прогуливается вокруг. Большинство сосредоточено на чём-то своём, далёком от её забот. Это понятно потому, что люди просто не обращают на неё никакого внимания. Но два мужчины-идалту отчетливо откликаются на «посыл» ответным приветливым узнаванием. Мохнатики сидят неподалеку за столиком и дегустируют что-то из маленьких розеток. Но глаз с неё не спускают… в переносном смысле. То есть — тоже прислушиваются к эмоциям.

Шеренга фермиков разных размеров и специализаций выходит из океана и располагается на песочке, впитывая в себя лучи Гаучо, клонящегося к Большому Хребту. Внимательно окинув взором горизонт, Даша примечает саму Мать Улья, кружащую на чёрных углепластиковых крыльях над чуточку лохматыми волнами.

Становится по-настоящему тревожно.

Ох, неслабо, братцы,

Ох, неслабо!

Плеск волны, скрипение весла… — приходят на память неизвестно, как попавшие туда строки. А внимание выхватывает мегакота Рваного, облизывающего щёки незнакомого малыша-Хомо.

«Только саблезубые, как всегда всё проспали», — приходит понимание, что эта тусовка собралась здесь не просто так, а по некоему связанному с Дашей делу.

«Это ты всё проспала», — возникает в голове ответная мысль.

Точно! У входа на узкий помост пирса, почти скрытая от взора снующими туда-сюда отдыхающими, «спит» очень крупная полосатая кошка, перегородив своей тушей путь стройной женщине, одетой в лётный комбинезон.

Гулящие поглядывают на эту картинку с лёгким интересом, но вмешиваться не торопятся. В их чувствах нет страха — скорее, любопытство. Точно такое же любопытство сквозит и со стороны саблезуба — он вовсе не дремлет, а провоцирует женщину на какое-нибудь действие.

— Не дурачься, Цуцик! — обращается к махайроду подошедший Нах-Нах. — Рысь уже не девочка, чтобы перепрыгивать через тебя.

— Ах, Фёдор Кириллович, Федор Кириллович! — ворчливо на языке Хомо ответствует виновник затруднения. — Как не было в тебе ни капли поэзии, так и нет. А я, может, с утра мечтаю о том, как наступит мне на лапу красивая женщина, тут мы с ней словечком и перебросимся. Испытаем радость простого человеческого общения.

— На вымя я тебе наступлю, — улыбается женщина. — А, если желаешь поболтать — зашел бы ко мне домой, с мужем моим познакомился, с детьми. Они бы мигом тебе все уши прообщали.

— Скучно у вас, — вздыхает саблезубый. — То ли дело у нас на Эолке! Коровки мычат, автодойки ворчат, навоз чавкает и птички щебечут, а не эти крикливые чайки орут, — зверь меняет позу, освобождая часть прохода.

«Консенсус, — поняла Даша. — Все собрались и чего-то ждут. Неужели от меня?»

— Спросить хочу, — произнесла за спиной подошедшая Аделаида Ланская. — Каким образом ты разбираешься в ядерной физике, не зная основных положений физики общей?

— Папа по заказу департамента образования писал книжку для детей. Красивую такую, с картинками. А на мне проверял, насколько понятной она получается. Ну, не только на мне, на соседских ребятах тоже. И прямо по тексту в ней есть ссылки на справочники с графиками и таблицами. Математических формул там почти нет, разве что самые простые, зато сюжет ужасно увлекательный.

— Забавно, — улыбнулась Делла. — Я ведь сама её редактировала и, помню, ругалась про себя за упрощённое изложение серьёзных вопросов. И не пропустила в печать. А что, в сети её всё ещё можно отыскать?

— Легко. И даже форум при ней есть. На него несколько человек заглядывают, и детей среди них совсем мало. Я их даже всех помню.

— Экая незадача! Получается, языком комикса можно подать материал любой сложности, — пробормотала женщина. — Хотя… припоминаю, что там в основном рассказывалось о ядерных превращениях.

— Ну да — это же чистый детектив, — кивнула девочка. Она уже настроилась на мысль разговорить собеседницу и навести её на тему лазерных мин, чтобы выведать ещё что-нибудь. Однако, этого не потребовалось. Делла сама вернулась к нужной теме, причём без переходов и вступления прямо с того самого места, на котором они остановились в прошлый раз:

— Так вот, лучистая энергия, которую лазер посылает к цели, не вся покидает его тело. Небольшая часть рассеивается в качестве тепла. Но, если на выходе энергии много, тогда и эта малая доля тоже весьма велика. Словом, лазер буквально расплавляется от одного-единственного выстрела. Такая же судьба уготована и аккумулятору, питающему излучатель — он не успевает рассеивать выделяющееся в нём тепло. Мои первые образцы просто-напросто взрывались, послав в цель один-единственный импульс. Причем, сам взрыв развивал даже большую мощность, чем уходило на полезную работу — разрезание корпуса поражаемого объекта. Словом, это чудо-оружие получилось одноразовым. Оно уничтожало и само себя, и наводчика. Устройство годилось только в качестве мины.

Так — я его и использовала. Благо, задачу наведения решала электроника за счёт распознавания образа по изображению, фиксируемому камерой.

— Было бы недальновидно забыть об этом оружии после завершения войны — оно ведь оказалось эффективным, — Даша с любопытством посмотрела на собеседницу.

— Ты права, — согласилась Делла. Над подобными устройствами хорошо поработали и довели их до ума. Они перестали взрываться — просто спекаются в ком. При недостаточном освещении или, если небо закрыто тучами, они наводятся на радиоизлучение цели — локаторы, автоответчики «свой-чужой» и прочую аппаратуру летательного аппарата, которая создаёт для этого неплохие условия. Ну и сами они теперь весьма компактны — этакие мячики диаметром двенадцать сантиметров. Достаточно разложить их на вершинах возвышенностей, крышах… да хоть в птичьи гнёзда запихивай — и небо на замке. Однако, есть и неудобство — требуется ввести в память устройства образ врага. Тогда в радиусе сорока километров от «гостинца» будет уничтожено всё, характеристики чего совпадут с заданным перечнем.

— И…? Они у нас есть? Много? — Даша чуть не подпрыгивает от нетерпения.

— Конечно, вот наставление, — Делла протягивает девочке маленькую брошюрку. — Привести их в действие способен любой школьник и, даже, некоторые детсадовцы. Достаточно вставить аккумулятор и карточку памяти — и всё готово.

Делла повернулась к коляске, которую подкатил её муж и, с ним вдвоём, принялась менять ползунки басовито покрикивающему малышу.

— Не получилось у нас сыновей, — ухмыльнулся Степан Асмолов. — Зато дочка внуком порадовала. Ну так, Дашута, не теряй времени — вон наш министр обороны ждёт не дождётся начала боевого планирования, — он мотнул головой в сторону Рыси, о чём-то толкующей с Цуциком. — А то на Эдеме вот-вот дело до крови дойдёт. И не выпучивай на меня свои красивые глаза — твой замысел, тебе за всё и отдуваться.

Прислушавшись к эмоциям тирана, Даша почувствовала в них какое-то радостное нетерпение. Это надо же! С виду — взрослый дяденька, а внутри чистый пацан, готовый набить лицо обидчику.

В этот момент Мать Улья, парящая на океаном, крутанула бочку, в завершающей стадии перешедшую в вираж, из которого свалилась в штопор. Выровнялась над самой поверхностью и отцепилась от подвески, коротким нырком уйдя под воду. Публика на набережной даже зааплодировала столь изящному маневру. Не все, а те, кто видел.

Освободившийся от груза планер повернул к северу и стал удаляться с плавным набором высоты. Сидящие неподалеку за столиком кафе мужчины-идалту чинно расплатились с официантом красивыми бумажными банкнотами, отказались от сдачи и ушли. Рваный тоже куда-то подевался — даже эмоции его больше не чувствовались. Создавалось ощущение, как будто только что случилось нечто важное, такое, чего все ждали.

Маленькой девочке этого не понять — слишком мал у ребёнка жизненный опыт. Ей невдомёк, что далёкая-далёкая планета Прерия только что перешла от пассивного сидения в своём тихом углу к активному вмешательству в дела земного человечества.

Участие Даши в операции было самое примитивное — она брала в каждую руку по чемоданчику и проходила порталом в заданную точку на Эдеме, откуда немедленно возвращалась обратно, оставив груз. Две укладки по четыре мины это ровно восемь штук за ходку. А их требовались многие тысячи. И нужно было поторапливаться.

Расставляли эти «гостинцы» люди из диверсионно-разведывательных подразделений вооружённых сил и агенты службы безопасности — на вечно набитом отдыхающими Эдеме у Прерии весьма давно работает раскидистая сеть нелегалов. Ещё через портал пришлось переправить две группы мегакотов — они минировали труднодоступные горные районы, изображая из себя местных зверей. Ни Идалту, ни фермики в событиях как будто не участвовали. Сами мины были не слишком тяжёлыми — они даже не тонули в воде. И, если попадали в море или озеро — сами занимали правильное положение, то есть — выходной линзой вверх. Или не линзой? Даша пока в этом не понимает. Видно, что похоже на стекло.

Маскировались они тоже сами, подстраивая окраску под окружающие их предметы. Надо было позаботиться лишь о том, чтобы эти шары не попались под ноги пацанам — тогда бы их ждала судьба или футбольного мяча, или шара для игры в кегли. Словом, просто так разбрасывать эти предметы не следовало, а было необходимо правильно устроить в непосещаемом месте с хорошим видом на небо.

Решение подобной задачи потребовало бы нескольких лет упорных трудов, если бы Даша действовала в одиночку. Более того, даже при слаженной работе довольно многочисленной команды, выполнить весь план до конца так и не успели — на Эдеме на главной площади столицы произошло столкновение полицейских сил и «безоружных мирных жителей», пустивших в ход бутылки с зажигательной смесью и спрятанные под одеждой пистолеты. Ревущая толпа ворвалась в правительственные здания, принудила парламент сместить генерал-губернатора и назначить выборы президента на ближайшее время.

Штаты — государство-метрополия и гарант независимости Эдема — сообщили о начале контртеррористической операции на непокорной планете. Даше пришлось отпроситься с уроков на пару дней, чтобы ускорить доставку мин к месту будущих событий. Ещё в этот период вместе с ней трудились Нах-Нах и Мелкая — вдруг выяснилось, что и они могут ходить на другие планеты тем же способом, что и Даша. И способны за одну ходку унести значительно больше мин — они ведь не десятилетние дети, а вполне крепкие дяденька и тётенька.

— Стасик! Я никак в толк не возьму, что это за ситуация на Эдеме. Каким образом там уживаются и генерал-губернатор — лицо, явно назначенное из метрополии, и парламент, собранный из местных? — мачеха спросила отца за ужином.

— Эль! Я ведь не слежу за политикой. И вообще не разбираюсь в подобных вопросах. Может, Даша в курсе? — и хитро так посмотрел на дочурку.

— Слышала кое-что, — кивнула девочка. — Сначала Эдем точно также, как и Прерия, управлялся начальником, назначенным с Земли. Здесь он назывался Представителем Президента, а там — генерал-губернатором. Но разница только в термине — по сути и тот, и другой имели неограниченную власть.

Постепенно на планетах появлялись и другие влиятельные люди — богачи, воротилы, олигархи, главы мафиозных кланов или владельцы крупного бизнеса. Не удивительно, что между ними возникли разногласия. На Прерии этот период прошёл относительно тихо, потому что здешние «дяди» — главы кланов — перетирали проблемы в своём кругу. Так бы было и дальше, когда бы не интерес одной корпорации к богатствам наших недр — они так сильно хотели добраться до здешних трансурановых, что пошли на откровенный захват. Им показалось, что проще всего уничтожить население, потому что оно тут до неприличия малочисленное.

На Эдеме и людей намного больше, и лакомые кусочки разнообразней. Поэтому использовали другой трюк: Давно, ещё до моего рождения там организовали более-менее приличное национально-освободительное движение, шандарахнули ядрён-батоном по порталу, чтобы он закрылся, но не смогли его повредить. Зато продемонстрировали этим столь великую решимость идти до конца, что власти пошли им навстречу и позволили создание местного самоуправления. Для начала — представительного органа, именуемого парламентом. Синонимы — конгресс, сенат, совет, дума, рада, хурал, курултай. Главным достижением этой заварушки было отвоёванное для парламента право снимать с должности присланное из метрополии начальство. То есть — лично генерал-губернатор был вынужден договариваться с местными — иначе ему крышка. Возник некий баланс сил, позволяющий местным добиваться решений в пользу своих интересов.

Однако, большой толпе выборных представителей не так-то просто договориться между собой. Похоже, в настоящий момент кто-то пытается сконцентрировать в своих руках заметно больше властных ресурсов.

— Постой, Дашенька! — прервала падчерицу Эль. — Выступления-то народные, а ты рассуждаешь исключительно об интересах достаточно богатых и влиятельных людей! Ты ничего не путаешь?

— Сама прикинь, ма! Чтобы организовать приличную толпу, требуется её собрать и сориентировать. А для этого нужны люди, способные это делать. Такие всегда могут позаботиться о себе, потому что соображают, как что в жизни устроено и что от чего зависит. Они обычно пробиваются на руководящую работу и вполне неплохо себя чувствуют при любой власти или методах управления. То есть сами эти «вожаки» вовсе не заинтересованы в достижении тех целей, на стремление к которым подбивают протестующих — им интересно сохранить свою позицию в пирамидке власти или подняться в ней на более высокий пост. А для этого нужно исполнять волю кого-то могущественного и, заодно, позаботиться об освобождении или создании для себя подходящего местечка поближе к вершине.

— То есть, любые забастовки или демонстрации, а тем более — восстания — всего лишь механизм, посредством которого сильные мира сего решают свои проблемы? — сделала вывод Эль. — Знаешь, где-то я об этом слышала, но постоянно забываю.

— Узнаю в твоих устах речи деспота нашего, — улыбнулся папенька. — Он всегда всё сводит к совершенствованию системы управления. И историю, и политику, и даже технический прогресс вместе с развитием науки.

— Я разделяю его точку зрения, — вступил в беседу Юморист, доставая из морозилки крупную рыбину.

— Вижу, палтус пришёлся тебе по вкусу, — улыбнулась Даша.

— Да, но в океане я ничего подобного не встречал.

— Не знаю, где его ловят, — смутился папенька. — Съезжу сегодня на рынок, куплю побольше.

— Не стоит беспокоиться, — ответил Йода с крышки аэрогриля. — Идалту уже приобрели остатки улова — они тоже уважают этот сорт.

— Породу, — поправила Даша.

— Порода, это когда живая в море. А в холодильнике замороженная — сорт, — возразил крысолов.

На стене зажёгся прямоугольник с изображением ворочающегося в кроватке Толика, и Эль заторопилась в детскую. Джедаи принялись укладывать грязные тарелки в посудомойку, а папенька — убирать в холодильник еду. Липонька, просидевшая весь завтрак молча, достала из шкафчика баночку варенья и перешла на угловой диван. А Даша принялась наполнять собачьи миски едой для мегакотов — она как раз достаточно остыла (еда, а не Даша). Обычный день на Прерии вступал в свои права. Из-под крыши спустился подвешенный за шнуры велосипед, словно напоминая, что ребёнку пора отправляться в школу. Собственно, Даша тут же и умчалась, торопясь к первому уроку.

— Скажи, Юморист, отчего вокруг моей дочери такая кутерьма? — спросил папенька, доставая из микроволновки разморозившуюся рыбину.

— Кузьмич, увы, не вечен. Вы, мягкотелые живёте совсем не долго. Пройдут считанные десятки лет, и он покинет этот мир, — печально ответил фермик.

— Так он же Кисточку себе на смену готовит! — возбудился Стасик.

— И это хорошо. Но и его дочь ненадолго переживёт отца. Лет на двадцать, или около того. А слишком частая смена власти затрудняет выполнение далеко идущих планов. У Дашутки активный период жизни, полагаю, будет заметно длинней. Ну, и есть время на её подготовку.

— Ты рассуждаешь, словно трутень того самого таинственного верхнего круга, — поскрёб в затылке мужчина.

— Как мне и положено, — инсект насадил рыбину на острие терзательной конечности и направился к двери. — И ничего таинственного в верхнем круге нет — ты многих из нас знаешь. Доктор Врач, Нах-Нах, Боцман с авианосца, Прораб из Ремнёво — кругом одни наши люди.