Зодчий смерти

Глава 57

Мы провели за разговором больше двух часов, так что в замок я вернулся уже среди ночи. То, что сообщила София Голицына, заставило серьёзно задуматься. Информация вызывала тревогу. Я решил, что нужно поторопить мастеров, выполняющих заказ по изготовлению ловушки из золота и серебра. И вообще не затягивать с этой операцией. Возможно, время имеет значение, и мне предстоит опередить тайного врага.

Проспав всего четыре часа, я проснулся, встал, принял душ и, пока завтракал, вызвал Свечкина. Начальник разведки явился быстро — я только начал пить кофе.

— Юрий Михайлович, у меня для вас ещё одно задание. Крайне важное. Хватает у вас людей?

Свечкин озадаченно почесал щеку.

— Не знаю, господин барон. Смотря, сколько человек придётся задействовать. Объясните, что нужно, а там станет ясно.

— Надо найти одного человека. Его зовут Кирилл Дымин. Ездит на спорткаре, — я продиктовал номер автомобиля. — На вид лет двадцать. Простолюдин.

— Думаю, это будет несложно, — проговорил Свечкин, чирикая ручкой в блокноте. — Не очень быстро, но вполне реально. Отряжу на это несколько сотрудников. Что им делать, когда этот человек будет обнаружен?

— Сообщить мне.

Свечкин кивнул.

— И, наверное, продолжать слежку, чтобы не упустить объект?

— Само собой. Этот человек очень важен для меня и крайне опасен. Вашим людям ни в коем случае нельзя обнаружить своё присутствие. Отправьте лучших. Это дело приоритетно.

Начальник разведки поднял на меня глаза. Пожевал кончик ручки.

— Понимаю, — сказал он. — Это всё, что мне сейчас положено знать?

— Да. Его нужно найти как можно быстрее. Но аккуратно. Полная секретность.

Свечкин кивнул.

— Хорошо, господин барон. Я сообщу, как только объект будет обнаружен. Что-нибудь ещё?

— Нет это всё. Благодарю. Надеюсь, не оторвал вас от завтрака? Мне хотелось покончить с этим делом ещё до школы.

— Нет, Ваша Милость. Я рано встаю.

Когда Свечкин ушёл, я собрался и направился в холл, чтобы выходить, но тут меня поймал один из лакеев. Вид у него был запыхавшийся: парень бежал, а спортивностью не отличался.

— Ваша Милость! — окликнул он меня на лестнице. — Прошу прощения!

— Что случилось? — обернувшись, я остановился на ступеньке.

— Алевтина Никитична велела передать, что вас разыскивает генерал Андронова! Вроде, по срочному делу…

— Чёрт! По срочному, говоришь? Уверен, что так она и сказала?

Лакей, пытаясь отдышаться, кивнул, но затем, спохватившись, сказал:

— Да, господин барон. Она позвонила наверх, но вы уже ушли, и мне было велено непременно вас догнать.

— Ну, ты догнал. Теперь можешь быть свободен.

— Благодарю, Ваша Милость, — слуга с явным облегчением поплёлся прочь, а я поспешил вниз, чтобы узнать, что такого стряслось.

Участие в кипише Андроновой наводило на мысль, что дело связано с армейскими проблемами, но отчего такая срочность? Вряд ли на нас кто-то напал. Разве что пришло время подрезать крылья Чекану. Вот это вполне вероятно.

Как оказалось, я был прав. Действительно: наши друзья из клана Емельянова прислали сигнал, что пора поддержать их в атаке на конкурентов.

— Мы готовы? — спросил я, выслушав краткий доклад Андроновой. — Все части переброшены, куда надо?

— В общем, да. Мы можем вступить в бой, только надо подтянуть некоторые отряды, чтобы ударить единым кулаком. На это уйдёт минут двадцать.

— Хорошо. Даю добро на поддержку наших друзей. Действуйте. Не забудьте про отход. Следы нужно запутать, чтобы не привели к нам.

— Всё продумано, господин барон, — сказала Андронова, поигрывая обтянутыми мундиром мускулами. — Не беспокойтесь. Я просто решила, что должна вас предупредить.

— Да, молодец, — я взглянул на часы. — А теперь мне пора в школу. Опоздания не поощряются. Когда вернусь, доложишь, как всё прошло с Чеканом.

После уроков мы собрались у крыльца, дожидаясь Павла, отправившегося к завучу, чтобы передать справку об отсутствовавших за день, и Кирилла, которого задержал учитель химии. Серый долго отсутствовал, пока учился в другой школе, так что обнаружилось небольшое отставание в программе, и препод решил дать ему задание, чтобы наверстать. Главное же — мы ждали Никиту Мейнгардта, племянника единственного пока в городе маркиза.

Первым спустился Павел, минут через пять после него — Кирилл, мрачный и с папкой заданий под мышкой. Последним явился худой невысокий парень с короткими тёмно-синими волосами, серыми печальными глазами и застывшей на губах извиняющейся полуулыбкой. Я сразу понял, что Аня не лгала, говоря, что Никита стеснительный. Когда она его представила нам, он неловко подал каждому руку и тут же спрятал её за спину. Стоял, переминаясь с носков на пятки и глядя в сторону.

— Не уверен, что составлю вам достойную компанию, — проговорил он, когда мы уже двинулись к парковке. — Я играл в боулинг всего трижды. Думаю, этого маловато, чтобы стать интересным соперником или полезным партнёром.

— Забей! — махнула рукой Бестужева. — Я вообще не играла никогда. Только по телику видела, как это делается. Кто, кстати, меня научит?

— Я могу, — вызвался Артём.

— Кстати, почему бы не сыграть парами? — предложила, многозначительно взглянув на меня, Аня. — Например, я и Пашка, Артём и Лена, Кирилл с Глашей, а Коля с Никитой.

Я благодарно кивнул — совсем слегка, чтобы это не было заметно. И тут Каминская едва всё не испортила.

— А может, мы с Колей будем в одной команде? — проговорила она, вопросительно глядя на меня. — Вроде, логично, нет?

— Не совсем, — мягко отозвался я, едва-едва покачав головой — так, чтобы она поняла, что настаивать не нужно. Надо отдать Глаше должное, она всё смекнула. — Лучше, чтобы в каждой паре был более-менее опытный партнёр и новичок. Так будет честно.

— А, ну да, — тут же согласилась Каминская. — Правильно. Я просто сразу не сообразила. Тогда, конечно. Потому что я прекрасно играю в боулинг — в отличие от своего брата, — она подмигнула Кириллу.

Тот ухмыльнулся.

— А что ты делаешь плохо?

— Целую кучу всего. Но тебе об этом знать не положено. В любом случае, не волнуйся, братец: мы точно победим!

Тут мы дошли до стоянки, и пришло время распределиться по машинам. Ехать в одной был не вариант, так как охрана от таких вещей паниковала, пыталась что-то компенсировать, и в результате получалась натуральная ересь. Вдобавок, приходилось ждать, пока секьюрити совершит все свои перестановки. Так что мы уже давно согласились ездить на своих тачках и не вносить смуту.

У Мейнгардта оказался тёмно-серый автомобиль люкс-класса, бронированный и с литыми шинами. Охраны, правда, было немного: только та, что помещалась в салоне. То есть, трое, считая шофёра. Видимо, племянник особой ценности не представлял. В том смысле, что ни у кого не было причин пытаться его убить. Жаль, что про князя Молчанова нельзя было сказать того же. Если верить представленной отделом разведки сводке, молодого главу Фиолетового клана сторожили, как зеницу ока. А мне ведь предстояло с ним разобраться, причём не особо затягивая. Золото от Неклюдова получено, но серебра пока нет, и это давало законный повод не торопиться, но, когда металл прибудет, а это может произойти со дня на день, за князя придётся взяться уже всерьёз.

Мы добрались до боулинга минут за десять. Развлекательный центр, и правда, находился от школы недалеко. Народу было полно, но телохранители прокладывали нам дорогу сквозь рыжеволосую толпу, так что проблем не возникло: люди сами предпочитали раздаваться в стороны, замечая стайку юных аристократов, окружённых здоровенными секьюрити. Особое внимание, как обычно, привлекали Падшие, шагавшие с высокомерно-индифферентными лицами, но при этом успевавшие окинуть взорами всё вокруг.

Мы поднялись в стеклянных лифтах на четвёртый этаж, для чего пришлось разделиться на четыре группы. Дождавшись последних, двинулись к большой вывеске, оповещавшей посетителей о том, что за плотными красными занавесками находится боулинг с двадцатью дорожками.

Взяв на прокат обувь, мы прошли вслед за менеджером в символически отгороженный ширмами зал, где уже были накрыты столы с напитками и закусками. Что оказалось очень кстати, поскольку мы не обедали после уроков, ограничившись только тем, что урвали на перемене, а было это уже больше трёх часов назад.

— Не ожидали? — довольно улыбнулась Аня. — Я решила, что будет нелишним подкрепиться перед игрой. Что скажете?

— Что ты молодец, — ответил я.

Остальные дружно меня поддержали. Мы заняли места вокруг столов и примерно четверть часа посвятили трапезе, и лишь затем, уже малость отягощённые пищей, но довольные, направились к дорожкам, находившимся в нашем распоряжении. Благо, особенной физической формы для метания шаров в кегли не требуется. Тут важна техника и сноровка. Что-то я помнил с молодости, да и потом играл несколько раз, но мастером никогда не был. Страйки выбивал, однако не часто. Так что ни меня, ни племянника маркиза нельзя было считать профи. Впрочем, выигрыш волновал меня в последнюю очередь. Я собирался пообщаться с парнем, подружиться и попасть через него к дяде. Не завтра и даже не на этой неделе, но однажды. Так что шары пускал в кегли без особого старания. Но и не совсем наплевательски. А вот Мейнгардт старался. Как мне показалось, в основном, опасаясь подвести меня, а не потому что ему очень нравилась игра. Я его подбадривал, но по счёту мы быстро отстали от половины команд-соперников.

Примерно через полчаса было решено сделать маленький перерыв и освежиться лимонадом. Про подкрепиться речи не шло: все и так был объевшиеся. Я как раз сделал три жадных глотка из своего стакана, когда справа раздался резкий незнакомый голос:

— Так-так! Вот это встреча! Прошу прощения, дамы и господа, что нарушаю вашу иллюзию уединения, но я никак не мог пройти мимо, заметив, кто именно пытается здесь впечатлить… хм, даже не знаю, кого! Позвольте представиться — Станислав Лукьянов, — крепкий высокий парень с фиолетовыми волосами и падающей на глаза чёлкой, державший на руках мопса, отвесил короткий полушутливый поклон.

Позади него держались человек пять приятелей, а за ними маячили охранники. Ясно: свидетели. Третий сын барона, конечно, оказался здесь неслучайно. За мной следили, выбирая общественное место, где соберётся достаточно народу, чтобы любая высказанная вслух грубость сошла за оскорбление. На всякий случай парень подстраховался — притащил с собой компанию. Разумеется, все аристократы, способные подтвердить и факт оскорбления и, в случае моей попытки увильнуть от вызова, трусость барона Скуратова.

— Кажется, вы имели честь быть знакомым с моим братом, — проговорил, в упор глядя на меня, Лукьянов.

— Не назвал бы это честью, — демонстративно ухмыльнулся я. Если этот сопляк думает, что сможет заставить меня плясать под его дудку, то напрасно. Предупреждён, значит, вооружён. А я знаю, зачем он здесь и как поведёт себя. Так что нужно всего лишь опередить придурка. — Если не ошибаюсь, ваш брат — простите, уже позабыл, как его звали — был редкостным придурком и слабаком. Я сделал вашему отцу одолжение, избавив род Лукьяновых от такого индивида.

Станислав зло прищурился, сверля меня горящим взглядом. Пальцы, гладившие мопса, замерли. Однако через несколько секунд молчаливой дуэли, в продолжение который мы пялились друг на друга, Лукьянов вдруг ухмыльнулся. Его рука снова пришла в движение, успокаивая собаку.

— Полагаю, господин барон, вы, как никто в городе, разбираетесь в преимуществах избавления от никчёмных членов рода. Странно только, что вы ещё живы.

Ясно: парень оказался не кретином и разгадал мою хитрость. Если мне удастся оскорбить его первым, ему придётся вызвать меня на поединок, а он желает обратного. Причём, драться собирается непременно без масок, с использованием Даров. Что ж, кажется, у меня нет шанса этого избежать. Даже если я прямо сейчас назову его куском дерьма, он всё равно вывернет на то, что род Скуратовых был сборищем ничтожеств, и я — живое тому подтверждение. Поэтому я поставил стакан на стол, сложил руки на груди и, натянув на губы издевательскую улыбочку, чётко и громко сказал:

— Совершенно верно, господин третий сын. И на правах эксперта должен заявить, что исключительная тупость и всеобъемлющая бездарность вашего покойного братца — черта, общая для представителей всего рода Лукьяновых. Полагаю, и вам, и вашему маразматику-папаше стоило бы родиться простолюдинами. Честное слово, от этого Фиолетовый клан только выгадал бы! Утешает только то, что представителей вашего никчёмного рода становится всё меньше.

Замолчав, я продолжал смотреть в глаза Лукьянова, который застыл, совершенно бледный, с трясущимися от ярости губами. Да, самообладание быстро ему изменило. Не стоит отправлять на такие дела детишек. Право, им это не по зубам. Во всяком случае, не против таких матёрых упырей, как я. Честное слово, мне было бы даже жаль этого парня, если бы он просто выполнял нелепую прихоть папаши, а не жаждал всей душой моей смерти.

— Господа, вы все слышали, как этот человек только что оскорбил не только меня, моего отца и память брата, но и весь наш род! — сдавленно, срывающимся от ненависти голосом проговорил Лукьянов.

Его прихлебатели с готовностью подтвердили, что они свидетели. Мои товарищи стояли в растерянности и недоумении, не зная, как на всё это реагировать. Тем более, сделать они ничего и не могли. Я позаботился о том, чтобы обратной дороги не было.

— Я вызываю вас, барон Скуратов, на поединок чести! — проговорил, нервно дёргая щекой, Станислав. Пальцы его неосознанно так впились в загривок мопса, что тот жалостливо заскулил. — По правилам родовой дуэли, само собой! Хоть вам защищать в этом плане особо и нечего.

Я отвесил шутливый, почти клоунский поклон.

— Всегда к вашим услугам, баронет. Пришлите после ужина ко мне своего секунданта. Я сообщу, какое оружие выбрал, чтобы лишить вашего отца ещё одного бесполезного сына. Возможно, на этот раз это будет столовый нож или сувенирный кинжал для вскрытия конвертов.

— Довольно! — не выдержал Лукьянов. — Я выслушал достаточно оскорблений, барон! Клянусь, вам недолго осталось! Вы слишком самоуверенны. Полагаетесь на свои ножички, а зря! Мой секундант будет у вас вечером. Позаботьтесь о том, чтобы быть в это время дома, — язвительно добавил он и, развернувшись, поспешно исчез за ширмой, желая оставить последнее слово за собой.

Когда его клевреты тоже убрались, Аня осторожно тронула меня за рукав.

— Коль, а что это было?!

— Ещё одна жертва глупости родителей, — ответил я, беря со столика стакан с лимонадом. — Какой там счёт? Чёрт, да мы никак проигрываем?!