Зловещее сокровище

Глава X. Неожиданное препятствие

Как только Семен уснул, к нему сразу явился потусторонний наставник, или, как полицейский его для себя прозвал, Призрачный странник. Сделав лицо недовольным, он, в упор глядя на нерадивого собеседника, шипящим голосом проворчал:

– Вы что, развлекаться, что ли, сюда приехали? Где бабкин Про́клятый амулет?

– Тут не совсем все оказалось просто, – отвечал человек, избранный для великого дела, – она утверждает, что отдаст талисман, единственное, человеку, который покажется ей достойным, как будто бы так ей якобы завещал покойный супруг.

– Да, история знакомая, – иронично «подфыркнул» Дух, – и что ты собираешься делать, чтобы сделаться ей угодным?

– Я думаю, – заговорщицки выдавил из себя Королев, – что в момент разговора со строптивой старушкой будет необходимо и в том числе твое непосредственное присутствие. Если вспомнить день нашего знакомства, то становится более чем очевидно, что хотя люди тебя воочию и не видят, но они явственно ощущают твое дьявольское влияние и поддаются паническому настрою.

– Факт, – согласился призрак, поднимаясь со стула; зависнув в воздухе, он начал о чем-то усиленно размышлять, одной рукой поглаживая призрачный подбородок, а другой поддерживая ее за локоть – вдруг! – видимо, на что-то решившись, наставник опустился на стул и в продолжение речи промолвил: – Но я же, кажется, уже говорил, что в повседневной жизни не могу приближаться к Зловещим сокровищам, а во сне у меня установилась связь только с тобой – короче, как, интересно знать, ты собираешься провести нашу встречу с кичливой старушкой?

– Все очень просто, – со стороны молодого воспитанника озвучивалась мысль, посетившая одновременно обеих, – надо выманить ее из квартиры, пригласив, скажем, в ресторан, причем непременно расположенный подальше от дома.

– Соглашусь, такой вариант вполне может сработать, – обрадовался Ангел-смерти удачно найденному решению, – тогда прощаюсь до завтра. Итак, порешили: я буду рядом и помогу вам с осуществлением крайне ответственной миссии.

Наутро Королев довел до остальных миротворцев разработанный с Духом план и расстановку общей стратегии: было согласованно, что полицейский останется ждать в ресторане, а два его спутника поедут уговаривать бабушку попробовать и дорогой, и одновременно вкусной, изысканной пищи, а как только она согласится, привезут ее на запланированную заранее встречу. Едва приоритеты были расставлены, участники стали собираться, чтобы выдвинуться выполнять – каждый свою непосредственную задачу.

В тот момент, когда они все втроем собрались в коридоре и намеревались двигаться к выходу, из номера, расположенного в конце коридора, с криками «Помогите!» выбежала перепуганная и крайне взволнованная горничная, а вслед за ней вышел сантехнический ремонтник, державший в руках металлический кейс с надлежащими инструментами. Хотя он и казался немного спокойнее, но все-таки чувствовалось, что в этом случае он столкнулся с ситуацией, не совсем для себя стандартной, и находится сейчас в полном недоумении. Группа отважных героев, заподозрив неладное, вся, в полном своем составе, подошла к профессиональному работнику, а затем они пожелали выяснить, притом непременно, что же в действительности случилось? Поскольку все давно смирились, что главой предприятия самопровозгласила себя Багирова, то право первой расспросить о происшествии негласно было предоставлено, конечно же, ей.

– Что?! Что такое? – произнесла она, останавливая рабочего коммунальной сферы. – Почему девушка, служащая отеля, находится в таком взволнованном состоянии?

– Не знаю, – растеряно и чуть крепче сжимая инструментальную поклажу попытался внести ясность сантехник, скривив от отвращения и без того неприветливое лицо, – чушь какая-то здесь происходит… говоря объективнее, со слов горничной следует, что вчера постоялец номера «люкс» выпил немного больше положенной ему нормы; она же поясняет, что на сегодня у него была назначена важная встреча, типа, он объяснил, что пропустить ее никак не может, а соответственно, попросил разбудить его утром – пораньше…

– И что же произошло? – вставил свою реплику бывший оперативник.

– Случилось? – продолжал свои изъяснения невольный рассказчик, недоверчиво оглядывая настойчивых «дознавателей». – Придя, как и положено, утром, она стала стучать в дверь его номера, но долгое время никто ей так и не открывал; подозревая, что случилось что-то неладное, она доложила администратору, а он в свою очередь уже вызвал меня. Когда дверь была сломана, мы стали внимательно осматривать все изнутри и неожиданно обнаружили клиента, сильно боявшегося куда-то там опоздать, в ванной, заполненной водой, – на момент нашего посещения он находился уже без признаков жизни.

– Странно, и что же в его смерти такого необычного? – прервала собеседника очаровательная красотка, расстроенно махнув милою ручкой (очевидно, она рассчитывала услышать нечто более неожиданное), – все предельно просто: полез пьяный мыться и, как водится в таких случаях, незаметно уснул да, непутевый, и захлебнулся.

– А вот совсем даже и нет! – чуть ли не торжественно заявил очевидец. – Вы не дослушаете до конца, а уже начинаете делать поспешные выводы.

– Что же все-таки случилось? – впервые за весь разговор заговорил в том числе и Ковальский. – Почему увиденное так повлияло на горничную?

– Вот мы в итоге и приблизились к самому невероятному, – с опаской озираясь по сторонам, произнес возбужденный «докладчик», – он не просто утонул… он самолично опустил в воду, в которой мылся, электрический фен, включенный в сеть энергоснабжения; в общем, он умер от удара электрическим током.

– Но ведь при таком стечении обстоятельств, – недоверчиво засомневался бывший оперативник, – должны были вылететь предохранительные пробки либо же автоматы.

– В том-то и странность, – усмехнулся слесарь, рукой поправляя кепку, – что они-то и не сработали; в результате вода оставалась под напряжением, пока сам фен не вышел из строя – а это, я так понимаю, случилось уже много после трагедии, постигшей нерадивого постояльца.

– И кто же так жестоко с ним обошелся? – поинтересовался несколько озадаченный полицейский.

– Трудно сказать, – проговорил работник коммунальной сферы, почесывая затылочною часть головы в полном недоумении, – дверь в его номере была заперта изнутри; как не крути, но мы находимся на третьем этаже; стекла в окнах также не тронуты; фен же он до сих пор держит в руке.

– Самоубийство, – сделал бывший оперативник уверенный вывод, после чего предложил друзьям проследовать дальше на выход, пояснив, что ничего более или менее интересного они уже не услышат.

Рассказанная история могла оказаться странной для кого угодно, но только не для Семена: он сразу же все прекрасно понял – Ангелу-смерти необходимо было работать. Однако возникшее обстоятельство натолкнуло его на одну очень интересную мысль… Чтобы избежать дальнейших недоразумений, проявлявшихся со стороны Аркадия, когда тот чрезмерно увлекался употреблением алкогольных напитков, бывший оперативник, выходя из здания (и тайком от строгой предводительницы), загадочным тоном ему объявил:

– Вот, Аркаша, смотри: выпил человек спиртного и неожиданно захотел с жизнью счеты свести; но самое интересное, что мы находимся от места его кончины неподалеку и, заметь, выполняем некую таинственную миссию, очень ответственную, а еще и наполненную сверхъестественным и мистическим – не кажется ли тебе совпадение странным?

– Да? – задумчиво промолвил Ковальский. – И что, в сущности, ты хочешь сказать?.. Что ты знаешь, как происходило его умерщвление?

– Нет, как случилась смерть, я, конечно, не представляю, но определенно догадываюсь. Тебе же я хочу сказать лишь одно: хочешь жить, тогда – пока мы не закончим наше мероприятие – держись поодаль и от винища, и ото всего прочего, в чем, так или иначе, содержится губительный алкоголь.

На этом познавательная часть происшествия друзьями была закончена. Семен отправился ожидать прибытия бабушки в заранее обговоренный ресторан, элитный и обозначенный интересным названием «Весенний»; расположился он на улице Юрия Гагарина в доме номер сорок втором. Виктория же, разумеется вместе с избранником, поехала навестить престарелую женщину. Когда они прибыли, то неожиданно оказалось, что, даже несмотря на их многочисленные звонки, дверь ее квартиры так и не открывалась. По прошествии двадцати минут безуспешных попыток, направленных на вызов к себе престарелой хозяйки, соискатели стали подозревать, что, вполне возможно, с ней что-то случилось; возникшее предположение подтверждалось еще и тем, что внутри не чувствовалось никаких признаков нахождения живых существ и не было слышно ни единого звука.

Окончательно потеряв терпение, Багирова предложила «нерасторопному кавалеру» уточнить у вездесущих соседей, не знают ли они чего о причинах столь странных, неоговоренных ранее, обстоятельств. Получив примитивное задание, тот с готовностью бросился его выполнять. В двух квартирах его ждал одинаковый результат – хозяев там не было, а вот в третьей входную дверь ему отворила бабушка, выглядевшая лет под сто, а может, и больше; по своему виду она мало чем отличалась от жившей по соседству Костровой и показывала собой и прожитый век, и почтенные годы.

– Вы случайно не знаете, что произошло с Вашей ближайшей соседкой? – начал он бесцеремонно, и даже не представляясь (что в силу его воспитания объяснялось, единственное, крайним волнением). – Мы вчера договаривались с ней о встрече, а сегодня она почему-то нам не открыла?

Чуть в стороне стояла его возлюбленная и нервно теребила пальцами по своей дамской сумочке. Как никто другой, Аркадий представлял, что от удачливости проведенных переговоров будет зависеть заодно и ее настроение, поэтому ему ни в коем случае нельзя было возвращаться к ней с плохими вестями; но, как говорится, с судьбой не поспоришь.

– Она сегодня под утро почувствовала себя плохо, – отвечала старушка на поставленный перед ней вопрос, – и ее на скорой отправили в нашу больницу. Кстати, если вы желаете застать ее в живых, тогда торопитесь: врачи утверждают, что дело ее очень и очень плохо.

– В какую больницу ее повезли?

– Я же сказала, что в нашу – в районную, – произнесла престарелая женщина и, посчитав разговор законченным, резко хлопнула дверью квартиры.

Дело осложнялось, и весьма основательно. Ковальский пересказал своей даме сердца короткий разговор с пожилой соседкой, а после, удрученные, они отправились в ресторан, где их с нетерпением дожидался Семен Королев; он со своей стороны начинал предчувствовать, что произошло что-то незапланированное и тоскливо ерзал на стуле. Когда в зал вошли его спутники, полицейский, не выдержав, поднялся с удобного места и сам поспешил им навстречу.

– Вы почему одни? – вымолвил он чуть срывавшимся голосом. – А где Вера Сигизмундовна, отказалась приехать?

– Нет, – попыталась Виктория его успокоить; она пригласила всех проследовать к столику, спокойно сесть, а уже там спокойно обсудить все свалившиеся на них осложнения; но вот в конце концов все расположились на мягких стульях, и она взялась продолжать: – В нашем случае дело представляется совсем по-другому: она, говорят, серьезно больна и сейчас находится практически при смерти; следовательно, нам надо спешить, а не то женщина вот-вот отдаст Богу душу.

– Где она? – не скрывая переживаний, продолжал допытывать Избранный.

– Сейчас она находится в местной, районной больнице, – посчитал Аркадий, что пора уже и ему отметиться и вставить важное слово, – помещена под наблюдение профессиональных врачей; но нам необходимо спешить… если мы, конечно, хотим застать старушку живой.

– Так чего же мы ждем? – резко вставая со стула и собираясь на выход, произнес миссионер, назначенный темными силами. – Поедемте немедленно к ней!

– Мы обязательно к бабушке отправимся, – проговорила Багирова тоном, не терпящим возражений, – но только несколько позже. Сейчас же нам необходимо немного подкрепить растраченные силы – неизвестно еще, как сложится день? – думаю, полчаса никого не устроит.

Спорить было бы бесполезно: автомобиль был ее, да и начинать предприятие с неразумных конфликтов никому не хотелось; как печальный итог, полицейский вернулся на оставленное им место и (так как он уже основательно пообедал) нетерпеливо стал дожидаться, когда его голодные спутники «освоят» заказанные ими блюда.