Злая ведьма Варвара

Паника в поселении Зеленец

– К нам идут! Они уже близко. А-а-а!

Раздался истошный вопль на все поселение Зеленец. Леший бежал, не глядя себе под ноги и спотыкаясь на каждой кочке. Он падал, неуклюже поднимался и снова оглашал окрестности жутким воем:

– Страшная ведьма лишила домовых очага и хлеба, сожгла шаровыми молниями леших, устроила погром в подводном дворце водяных, утопила сотню болотняников и высушила все наше болото. Она уже в заповедном лесу на Сосновых озерах. Кто нас спасет от погрома, кто спасет Зеленец от разорения?!

Паникер бежал к центру Зеленца. Все лесные жители потянулись к центральной площади. Даже футбольный матч пришлось прервать. Крики лешего перекрыли скандирование болельщиков. А матч с футболистами соседнего болота был принципиальным. Нетрудно было понять, что случилось нечто неприятное. Долгие годы спокойную размеренную жизнь в Зеленце никто не нарушал.

– Они идут! – продолжал кричать леший.

– Дожили! Двести лет было спокойно. И до нас добрались, – ворчали старики.

Но и они не могли подсказать собравшимся – что делать?

– Когда Дед-Всевед вернется из Петербурга? – спрашивали друг друга поселяне.

– Только через неделю. Он принимает экзамены у молодых студентов со всего севера.

– Придется звать старую ведьму! – с явной неохотой решили поселяне. Было видно, что не любят они ведьму Марану.

Но в отсутствие верховного правителя Зеленца – Деда-Всеведа – старшей в городе была она. Лешие, пущевики, ауки, болотняники, домовые и прочая нечисть направились к дому Мараны. Ее дом стоял вдалеке от центра поселения – у Черного пруда. Все дома в поселении были деревянные, а этот был построен из серого известняка. Дом Мараны даже в Зеленце выглядел странно: треугольной формы, окруженный рвом с водой, он был похож на замок. На каждом углу – башенки со стражами.

Стражами были отпугивающего вида оборотни жабалаки. Голые чудища с телом жабы и головой бульдога пролаяли:

– Марана больна!

И, несмотря на истошные крики толпы, стражи не пускали пришедших к Маране. Но нечисть подняла страшный гвалт рядом с домом старой ведьмы и никуда не хотела уходить.

– Марана плюет на нас! Она никогда о нас не думала! Кормит только своих сторожей! – кричали возмущенные домовые. – Выходи, старая ведьма!

Через несколько минут Марана появилась на балконе дома. Стражи не обманывали. Ведьма действительно себя плохо чувствовала. Она с трудом держалась за перила и выглядела чрезвычайно осунувшейся. Глаза у нее были красными от слез. Видно, какая-то нестерпимая боль жгла ее изнутри.

Никак не ожидала Марана, что с ее колдовством справятся какие-то подростки. Все новые порции тумана с безрассудным упорством отправляла она в атаку. Но они сгорали в пламени костров, а силы ведьмы таяли. Прогадала она в выборе колдов­ских чар, но отступать не хотела. А когда за дело взялся корень плакун-травы, то окончательно сломалась колдунья. Очень много сил потеряла она после Ивановой ночи. На теле Мараны было множество ожогов от Перунова цветка, да и ногу она волочила. А слез ей пришлось за два дня выплакать много: так подействовали на нее плакун и насланный заговор Варвары.

– Что вам надо? – тихо спросила Марана.

– Скажи, что делать? Могучая ведьма хочет истребить наше поселение. В битве с ней полегли сотни домовых и водяных.

Страшные слухи о подвигах злой ведьмы Варвары множились в геометрической прогрессии каждую минуту.

– И вас надо учить, что делать?! Тысяча леших не могут справиться с какой-то девчонкой? Растерзать, разорвать на кусочки, извести! – топнула ногой Марана. – Через два часа доложить об исполнении.

И она вернулась в дом, громко хлопнув балконной дверью.

– Видно, и на Марану наслали порчу! Что же нам, убогим, делать? – запричитала толпа.

Паника нарастала. Большинство леших, спасаясь от страшной опасности, применили старые, дедовские методы: кто превращался в болотную кочку, кто в трухлявый пень, кто в несъедобный гриб, кто в разлапистую ель, а кто и в осину, с дрожащими от страха листочками. Дрожь в теле иначе было не унять. Особенно боялись «харчевнинские погорельцы» – лешие, которые участвовали в воздушном налете на Харчевню. Они решили, что Варвара пришла отомстить именно им и испепелит их грозой и молниями.

Деревья и грибы перебегали со страху с места на место, сталкиваясь при этом и падая наземь. Негордые и сухонькие лешаки просто бросались на землю и становились сухими палками, каких много на лесных тропинках. Кто был потолще, превращался в полено и забирался в глубь поленницы. Те, кто умел летать или быстро бегал, прикидывались птицами и зверями. Но, уже обратившись в уток или зайцев, меняли решения: несчастным лешакам казалось, что прожорливая ведьма обязательно захочет поужинать десятком уток или зайцев. Они тут же меняли свое обличье и превращались во что-либо совсем непривлекательное, в то, на что никто не захочет позариться. Тетеревов и уток тут же заменяли галки и сороки, зайцев – драные кошки и кроты.

Несколько продвинутых леших приняли облик ветра и начали гордо носиться над поселением. Уж их-то точно не поймают. Пока не прошел слух о страшной расправе над одним таким умником, которого Великая и Ужасная сначала окружила не­чуй-ветром, а затем долго расстреливала зарядами колюки и волчеца. После чего Ведьма загнала его в бутылку и засунула в Вечный костер. Бутылка и поныне там. Ужасные рассказы о страшных деяниях Великой ведьмы слышались на каждом углу. Дети не ложились спать, ибо стоило им за­крыть глаза, как появлялась страшная ОНА – Варвара!

В народное ополчение Зеленца не набралось и десяти бойцов. Они считали, что идут на верную смерть. Причем на ногах у добровольцев висели лешачихи, оплакивающие неразумных, и их дети, обливающиеся горючими слезами.

– На кого вы нас оставляете? – громко причитали они.

Даже у самых смелых лешаков закралось в душу сомнение в разумности своего поступка, и отряд еще убавился. В лес – на последнюю битву – выступило лишь два старых бойца.