Зерно богоподобной силы

Мак Рейнольдс Договор

Пер. М. Коркина

— Мисс Фулбрайт, — укоризненно проговорил Мортимер Даулинг, с неимоверным усилием открывая один глаз, — мы ведь, кажется, договаривались: когда у меня совещание — не беспокоить!

— Снимите ноги со стола — полировку попортите, — хладнокровно парировала Милли. — И вообще, секретарь я или нет?

— Ладно, ладно… Только, ради Бога, исчезни. Вчера я изрядно нагрузился, и…

— Однако мои обязанности подразумевают представление…

От удивления Даулинг даже умудрился открыть второй глаз.

— Ничего подобного, — перебил он. — Почаще разгадывайте кроссворды. Представление — суть идея, формирующаяся в результате аналогичных или многократных действий, относящихся к одному и тому же объекту или подобным объектам. Ясно? А секретарь — это что-то совсем другое. Вот только не помню, что. А теперь уходите. Я устал, — и он снова смежил очи.

— Когда ко мне являются посетители, настаивающие на встрече с руководителем Департамента по делам индейцев, то моя прямая обязанность докладывать вам об этом.

Даулинг снова разомкнул веки.

— Не говорите ерунды.

— Причем их трое, — не сдавала позиций Милли.

— Трое — кого! — сонно вопросил Даулинг. — И почему бы им не уйти? И вообще, занялись бы вы лучше кроссвордами или чем-нибудь в этом роде…

— Трое индейцев просят вас принять их, — перешла на строго официальный тон мисс Фулбрайт.

Глава Департамента незамедлительно распахнул успевшие уже самопроизвольно закрыться глаза.

— Между прочим, мне вовсе не до шуток, мисс Фулбрайт. Вам не хуже моего известно, что понятие "индеец" в наши дни относится к числу мифических. Последний индеец почил в Бозе больше десяти лет назад, и президент объявил по этому случаю день национального траура. Я сам выступал тогда с речью — очень прочувствованно получилось. Исчезнете вы наконец или нет?

— Посетители уверяют, что являются самыми что ни на есть чистокровными индейцами. И, кстати, очень на них похожи, совсем как в кино.

Проговорив это, Молли отступила на шаг и замерла, поджав губы.

— Так это не шутка? — растерянно заморгал Даулинг.

— Разумеется, нет. Я при исполнении…

— Трое индейцев у меня в приемной? — в голосе Даулинга радостное волнение еще не до конца вытеснило недоверчивость.

Мисс Фулбрайт сухо кивнула.

— Великий Боже! Я уже полтора десятка лет сижу в этом кресле — а до меня его занимал отец: Департамент по делам индейцев должен существовать до тех пор, пока существуют Соединенные Штаты, дабы всякий индеец мог свободно и невозбранно обратиться сюда- так гласит последнее Соглашение с племенами. И тем, кто его подписывал, в голову не могло придти, что когда-нибудь индейцы ассимилируются окончательно. Последнее дело рассматривалось Департаментом полвека назад. Вы уверены, что все правильно поняли, мисс Фулбрайт? Ведь мне теперь следует что-то предпринять…

— Да, сэр, — подтвердила Молли, потрясенная не меньше, чем ее шеф. Что им передать?

— А что им, собственно, нужно? — спросил Даулинг, выпрямляясь в кресле и принимая деловой вид.

— Чтобы вы их приняли.

Глава Департамента задумался.

— О'кей, я приму их, мисс Фулбрайт. Разумеется, приму.

Решительный тон шефа произвел на секретаршу неизгладимое впечатление.

— И вот еще что, Милли: отметьте-ка этот день в календаре.

— Хорошо, сэр. Когда вы сможете их принять?

Некоторое время Даулинг пребывал в задумчивости.

— Немедленно, — решился он наконец.

— Сию минуту?

— Именно. Иначе они могут взять да уйти. Причем навсегда.

— Понятно, сэр.

Трое посетителей и впрямь оказались индейцами — причем разительно отличались друг от друга. В одном было добрых шесть футов росту при весе в триста фунтов. Другой был на фут ниже и тянул фунтов на девяносто. Третий являл собой что-то промежуточное.

— Вы представить себе не можете, до чего я рад вашему, приходу, парни! — воскликнул, глава Департамента, пожимая им руки. — Ведь согласно официальным данным, со дня смерти последнего чистокровного индейца минуло уже десять лет. Где же вы прятались? Присаживайтесь! Стулья для джентльменов, мисс Фулбрайт!

Наконец все расселись, и Мортимер Даулинг смог внимательно рассмотреть гостей: все они производили впечатление стопроцентных индейцев. И были ими — ни об ошибке, ни о маскараде речи быть не могло.

— Итак, джентльмены, рад вас видеть. Чем могу служить? Департамент по делам индейцев в вашем распоряжении.

— Мы семинолы, — заговорил тот, что серединка-наполовинку.. — И мы пришли заключать договор.

— Семинолы? — мягко выражаясь, удивленно переспросил Даулинг. Договор?

Вся троица дружно кивнула — лица их при этом хранили каменную неподвижность черт. Воистину индейцы! Даулинг кашлянул, прочищая горло.

— Однако, джентльмены, федеральное правительство Соединенных Штатов урегулировало все территориальные проблемы с индейским населением еще сотню лет назад! С каждым племенем было подписано соглашение…

— Но не с семинолами, — хладнокровно прервал "серединка-наполовинку",а мы семинолы и есть. Чарли-Конь, — он жестом указал на трехсотфунтового верзилу, я Фуллер-Бык, а…

— Что-что?..

— Не что, а кто, — холодно поправил индеец. — Меня зовут Фуллер-Бык.

— Прошу прощения, мне послышалось…. Ладно, оставим. Извините. Даулинг перевел взгляд на третьего посетителя и, чтобы несколько разрядить сгустившуюся атмосферу, Шутливо заметил: — А вы, должно быть, Цыпленок?..

— А это, — невозмутимо продолжил Фуллер-Бык, Оцеола Восемнадцатый. Мы зовем его Младшим.

— Кстати, — подал голос Восемнадцатый-Младший, — мы трое являемся магистрами права Гарварда и располагаем полномочиями представлять всех уцелевших семинолов, каковых на сегодняшний день насчитывается пятьдесят пять человек.

— Пятьдесят пять? — Даулинг был поражен. — Вы имеете в виду, что помимо вас существует еще пятьдесят пять чистокровных семинолов?

— Совершенно справедливо, — подтвердил хранивший до сих пор молчание Чарли-Конь. — А теперь мы пришли, чтобы подписать соглашение между племенем семинолов и Соединенными Штатами Америки.

Даулинга аж в пот бросило. Он нервно повернулся к секретарше.

— Будьте любезны досье племени семинолов, мисс Фулбрайт.

— Слушаюсь, сэр, — отозвалась Милли.

Она вышла и тут же вернулась с тоненькой папкой, которую и торжественно возложила на массивный стол главы Департамента. Даулинг принялся перелистывать немногочисленные бумаги, попутно стараясь припомнить давным-давно забытые за ненадобностью сведения, имеющие хоть какое-то касательство к делу. Наконец он отодвинул документы и поднял взгляд на посетителей.

— Вот что, — твердо проговорил он, — не знаю, джентльмены, что у вас на уме, но смею заверить: фокус не пройдет. Уже больше века назад во всем мире окончательно урегулированы все проблемы с национальными меньшинствами. К тому времени общественное мнение приобрело уже такое влияние, что игнорировать его не могла ни одна страна, в том числе — и Соединенные Штаты. В результате были пересмотрены соглашения, заключенные со всеми индейскими племенами. Разумеется, Государственное Казначейство было отнюдь не в восторге, но зато индейцы были удовлетворены полностью — каждое племя и каждый егочлен. — Глава Департамента возвел очи горе, выдержал паузу и продолжил: — Насколько мне известно, наибольшие трудности представляло соглашение с делаварами — их оставалось все-таки триста семьдесят пять человек. Но в итоге каждый получил по миллиону долларов.

— Гроши! — презрительно уронил Чарли-Конь.

— Простите?

— Гроши! — спокойно повторил индеец.

Даулинг постучал пальцем по лежащему перед ним досье.

— Департамент по делам индейцев предпринял попытку заключить соглашение и с семинрлами, однако выяснилось, что племени больше не существует. Оно исчезло, если не считать тех, кто продавал туристам сувенирчики из крокодильей кожи на берегу СильверКрик. Но, к несчастью, эти честные труженики оказались на поверку армянами, а сувениры — товаром японского происхождения. Было признано, что семинолы полностью вымерли.

— Не вымерли, — вмешался Восемнадцатый-Младший. — Ушли в подполье.

— Куда? — воззрился на него Даулинг.

— В подполье, — гордо повторил юный Оцеола. — Мы осознали, что чем позже подпишем соглашение, тем выгоднее для нас оно окажется. Вспомните историю: все великие страны, захватывая и присоединяя новые территории, начинали с уничтожения аборигенов. По прошествии времени они стали ощущать муки совести и кинулись спасать уцелевшие остатки этих народов. Их сентиментальность дошла до того, что на последних представителей коренного населения хлынул прямо-таки поток почестей, должностей и привилегий, какие и пригрезиться не могли остальным жителям этих стран. Возьмите для примера англичан — и маорийцев, тасманийцев, австралийских аборигенов… Или швейцарцев…

Милли робко кашлянула.

— А что случилось со швейцарцами, мистер Оцеола?

— Они полностью растворились в заполонивших страну туристах. Это было как во времена Чингисхана: орды туристов смешались с местными жителями и: в результате некоторое время спустя оказалось невозможно отыскать ни единого чистокровного швейцарца. Последний мастер умер в Берне двадцать лет назад.

— Давайте придерживаться темы, — официальным голосом предложил Мортимер Даулинг.

— Суть в том, — проговорил Чарли-Конь, — что соглашения между Соединенными Штатами и народом семинолов не существует. В отличие ото всех остальных мы никаких договоров не подписывали. Мы пришли к выводу, что гораздо больше выиграем, если скроемся. Уйдем в подполье. Исчезнем, отложив заключение соглашения минимум на век.

Даулинга вновь прошиб пот.

— Полагаю, — нерешительно проговорил он, — вы располагаете документами, подтверждающими вашу принадлежность к племени семинолов?

— К.этой акции мы готовились целое столетие, отозвался Оцеола Восемнадцатый-Младший. — Мы учли абсолютно все. У Департамента по делам индейцев нет ни единого шанса отказать в наших требованиях. Соединенные Штаты являются единственным на планете государством, полностью не урегулировавшим свои отношения с национальными меньшинствами. Можете вы представить, что скажет мировая общественность, если эта проблема станет достоянием гласности?

— Вот договор, — хрипло проговорил Даулинг, взяв, в руки один из документов, — который был подготовлен сто лет назад. Согласно этому проекту каждый член племени семинолов получит сто тысяч долларов, отказавшись от любых иных притязаний.

По лицу Фуллера-Быка скользнула ироническая улыбка, тогда как двое других его соплеменников вообще никак не прореагировали на эти слова.

— Я беру на себя смелость увеличить эту сумму, — решительно заявил Даулинг. — Вы получите столько же, сколько получили в свое время делавары. Миллион каждому из членов племени — мужчине, женщине, ребенку…

Посетители в упор рассматривали его, не произнося нИ слова.

— Чего же вы добиваетесь? — не выдержал в конце концов глава Департамента по делам индейцев.

— Флориды, — спокойно проговорил Оцеола Восемнадцатый.

— Флориды?

— Флориды, — повторил тот. — Эта земля исконно принадлежит нам, и мы не подписывали никакого договора о ее продаже.

— А вам известно, что сегодня во Флориде живет миллиард человек? Вы знаете, сколько капиталов и усилий вложили граждане Соединенных Штатов в благоустройство полуострова? За три века… Да что там — один лишь Гаванский мост…

— Мы сделаем проезд по нему платным, — удовлетворенно заметил Фуллер-Бык.

— И реституируем каждый дом, всякий мотель, любое апельсиновое дерево на территории штата, — добавил Чарли-Конь. — Мне, например, отойдет Майами.

— Майами? — не поверил собственным ушам Даулинг.

— Такова моя доля, — охотно подтвердил ЧарлиКонь.

— О Господи! — только и сумел проговорить Мортимер.

— А всех бледнолицых мы заставим покинуть территорию штата, — с явным удовольствием продолжал гнуть свое Чарли-Конь.

— Повторяю, этот фокус у вас не выйдет! — взорвался Мортимер Даулинг. — Это невозможно!

— Если нас вынудят, мы поставим вопрос перед Союзом Наций, — пригрозил Фуллер-Бык.

Даулинг даже застонал.

— Перед Союзом Наций? Тогда все пропало. Все cтраны — члены Союза Наций давным-давно покончили с империализмом и колониализмом… Сами эти слова успели уже стать бранными…

Индейцы спокойно восседали перед ним, самодовольно улыбаясь. Даулинг взглянул на часы.

— О'кей, джентльмены. Только давайте не торопиться.

— А разве мы торопимся? — по лицу Оцеолы Младшего скользнула мимолетная улыбка. — Мы ведь ждали сто лет…

— Вот и отлично. Значит, спешить некуда. Позвольте пригласить вас пообедать со мной — за счет дяди Сэма[Этот бытовой, фольклорный символ американского государства знаком едва ли не каждому: поджарый пожилой джентльмен с козлиной бородкой, облаченный во фрак и брюки в полоску и при неизменном цилиндре; нередко костюм его раскрашивают вдобавок в цвета американского флага. Менее известен тот факт, что дядя Сэм — лицо историческое. Звали его Сэмюэл Уилсон, и вв время англо-американской войны 1812 года он был государственным инспектором мясных поставок в действующую армию. На каждую бочку с солониной он ставил клеймо "U. S. — Е. А." аббревиатуру Соединенных Штатов и инициалы некоего поставщика Е. Андерсона. Именно благодаря этому обстоятельству первая половина букв клейма и приобрела неофициальную расшифровку "дядя Сэм" (Uncle Sam).], разумеется…. — Даулинг деланно рассмеялся. Это же уникальный случай! За пятнадцать лет, что я возглавляю Департамент, мне впервые выпадает пообедать за казенный счет!

Семинолы переглянулись.

— Почему бы и нет? — философски заметил Восемнадцатый.

На следующее утро Мортимер Даулинг с неимоверным трудом разлепил веки воспаленных глаз.

— Умоляю, мисс Фулбрайт, уходите. Я умираю…

— Снимите ноги со стола. И как вам только не стыдно!

— Не стыдно. Только исчезните, ради Бога — мне необходимо придти в себя.

— Нет, вы только полюбуйтесь, — продолжала возмущаться Милли. — Впервые за полтора десятка лет у него появилась работа — и что же? Вместо того, чтобы решать проблему, он напился! Вы же вдрызг надрались, сэр! И в который уже раз!

Даулинг с ворчанием снял ноги со етола и ткнул пальцем в документ, на котором они только что покоились.

— А это вы видите, мисс Фулбрайт? За последние сто лет ни один государственный служащий не выполнил задания с таким блеском!

— Договор? Боже мой, договор! И подписи… Все три! Как вам удалось?..

— Мисс Фулбрайт, — самодовольно улыбнулся Мортимер Даулинг.

— Вам никогда не доводилось слышать старинной поговорки, гласящей, что хороший индеец — это мерт…

— Мистер Даулинг! — испуганно вскрикнула Молли, прижав ладони к лицу. — Вы… Вы хотите сказать… Вы убили этих несчастных семинолов? Но ведь есть же еще пятьдесят пять… И всех вам убить не удастся!

— Не перебивайте, — взъярился Даулинг. — Я имел в виду: "хороший индеец это мертвецки пьяный индеец". А эти краснокожие так и не научились пить — с тех самых пор, как голландцы купили у них Манхэттен за нитку бус и галлон яблочного бренди[Губернатор заокеанской голландской колонии Новая Голландия в 1646–1664 годах Питер Стайвезант (1592–1672) действительно приобрел у индейцев алгонкинского племени манхэттен остров, за которым закрепилось это название. Стайвезант — личность не только вполне историческая, но и довольно популярная по сей день в Нью-Йорке, городе-наследнике Нового Амстердама, на 14-й улице, неподалеку от Ист-Ривер существует даже мемориальный городок Стайвезанта. А вот насчет нитки бус и яблочного бренди (по другой версии — двадцать четыре доллара и ящик, виски) — это все-таки, похоже, легенда…]. Так что идите-ка и займитесь разгадыванием кроссвордов. Или чем-нибудь еще в этом роде…