Зеленоглазая гадюка едет в Хогвартс

Глава 10. Новая беда.

– А хорошо я подрался с Малфоем! – сказал Рон, в четвертый раз за последние полчаса.

Гермиона закатила глаза, Эри хмыкнула, Невилл промолчал. Гриффиндорский квартет опять сидел в библиотеке, на любимом месте – за стеллажами, на максимальном расстоянии от мадам Пинс. Грейнджер, хвастаясь, поставила свежевыученную заглушку. Эри вышла за пределы круга тишины, чтобы проверить – оказалось, заклятие работало слабо, говорить надо было по-прежнему тихо. Она предупредила друзей об этом, но ее никто не понял. Рон просто удивился, зачем это надо, Невилл взглянул недоуменно, а Гермиона некстати восхитилась «академической точностью, с которой ты подходишь даже к таким мелочам». Подозрительность Поттер была за рамками их восприятия мира.

– Теперь этот слизеринский придурок перестанет говорить гадости, – добавил Рон.

– Не перестанет, это же Малфой, – равнодушно ответила Эри. – И вообще, результат один-один. Ты его сильнее побил, зато он сразу свел синяки, а ты целый день ходил разукрашенный.

– Я же не виноват, что он такой аккуратист! – возмутился Рон. – А к мадам Помфри с синяком идти стыдно.

– Зато МНЕ было стыдно спрашивать у Лаванды о косметических чарах, – сварливо сказала Гермиона. – Когда в этой библиотеке создадут нормальный тематический каталог? Поиск только по авторам, я бы искала эти Космечары, пока у тебя синяки не прошли бы.

– Так это Браун их тебе п-показала? – полюбопытствовал Невилл.

– Да, она долго смеялась, но все-таки дала. Оказывается, в этом ее «Ведьмополитене» и «Юной волшебнице» даже есть отдельная обучающая рубрика, – Грейнджер негодующе фыркнула.

– Видишь, Герми, знания можно получать откуда угодно. Ты зря морщила нос на ее глянцевые журнальчики, – нравоучительно сказала Эри, но испортила эффект, расхохотавшись. – Если серьезно, победитель в этой драке один – наша Грейнджер. Из тебя выйдет неплохой дуэлянт!

Рон и Невилл помрачнели, Гермиона горделиво приосанилась. Эри сама не видела, что там было. По рассказам, зрелище было еще то. Когда матч начался, Малфой, поганец слизеринский, начал подкалывать Рона. Услышав краем уха о Зелье Прозрения, он проявил упорство, достойное Грейнджер, и перерыл все справочники по зельеварению, пытаясь узнать, что это. Естественно, нашел. Когда он издевательски сообщил Рону, что зелье понадобилось Потти, чтобы, наконец, понять, какие придурки ее окружают, тот полез в драку. Крэбб и Гойл не могли бросить сюзерена и присоединились, Невилл не мог оставить Уизли одного, Финниган всегда рад кому-нибудь в нос съездить… разгорелась безобразная драка. Никто не вмешивался – Снейп в это время отчитывал Эри в воздухе, Макгонагалл шипела на Джордана за его самодеятельность в роли комментатора, а старшие студенты не обращали внимания на «детские игры». Грейнджер поступила умнее всех: отскочив подальше, она принялась методично ступефаить всех участников, не разбираясь, свои или чужие. Крэбба пришлось окаменить – Эри ехидничала, дескать, Ступефай действует на мозг, оглушает, а у Крэбба с мозгом проблемы, пришлось Петрификусом, который на тело. Так или иначе, главное – все прошло без последствий, баллов не сняли, костей никому не переломали.

– Хорошо хоть, Снейп не видел, он бы это так не оставил, – сказала Эри. – Между прочим, никто меня не поблагодарил, что я его отвлекала! А?

– Тебя и так Вуд тискал, как плюшевого мишку, – засмеялся Рон. – Кубок наш! А Снейп пусть удавится от злости!

– Кстати, я нечаянно услышал, как Снейп угрожал К-квирреллу, – понизив голос и оглянувшись, добавил Невилл. – Он чего-то требовал от него, а тот чуть не п-плакал. Это, наверно, связано, – он перешел на шепот, – с философским камнем.

– Да ерунда же! Зачем Снейпу философский камень? – удивилась Эри. – Я так думаю, если бы он хотел золота, мог бы этого легко добиться. Зелья свои продавать, например.

– Ты не понимаешь, – Рон тоже старался говорить тихо. – Я слышал, Снейп был в числе сторонников Того-Кого-Нельзя-Называть. Может, он хочет возродить его с помощью этого камня. Мы же читали, он не только превращает все в золото, из него можно сделать Эликсир Жизни, который делает человека бессмертным.

– Снейп? Был сторонником Волдеморта? – Эри уставилась на него во все глаза. – Который убил моих родителей? Не-а, не верю.

– Эр, ну что ты! – вскипел Рон. – Какого Мерлина ты ему доверяешь? Что он к тебе не цепляется на уроках последнее время? Откуда ты знаешь, что он делал раньше, каким человеком был?

– Рон, я все понимаю. Профессор Снейп – вредный, противный тип, ненавидящий всех гриффиндорцев и тебя, почему-то, – особенно. А ко мне он относится… по-моему, я его забавляю. Но он никогда, никогда не сделал бы ничего плохого ученикам. Даже тебе. Никому. Что касается разговора, который ты подслушал, Нев… Снейп ведь хотел сам стать учителем Защиты? Может, он требовал от нашего заики отказаться от должности, – она улыбнулась. – Злобно угрожать – это как раз в его стиле.

– Квиррелл и так уйдет, это место проклято, больше года ни один учитель не выдерживает, – пожал плечами Рон. – Ради этого не стоит пугать его. А что именно ты слышал, Нев?

– Что-то в-вроде «я хочу знать, на чьей ты стороне, и тебе лучше сказать правду».

Повисло многозначительное молчание.

– Ты по-прежнему считаешь, что разговор шел о должности профессора ЗОТИ? – не выдержала Гермиона.

– Давайте не будем говорить об этом. Не хочу с вами спорить, – Эри выглядела заинтересованной, но отнюдь не переубежденной. – Смотрите, Хагрид пришел, – она порадовалась, что неприятный разговор можно закончить.

Первокурсники увидели за стеллажами массивную фигуру лесничего и повскакивали с мест, чтобы поздороваться. Полувеликан в библиотеке – зрелище экзотическое, даже веселее, чем профессор Снейп на метле.

– Хагрид, привет! – Эри огляделась по сторонам – поблизости никого – и сладким голосом спросила: – Ты, наверно, собачку пришел навестить?

Лесничий вздрогнул:

– Откуда вы знаете про Пушка?!

Он старался говорить шепотом, да только от этого шепота стены содрогнулись. Эри взмахнула палочкой, ставя заглушку – успела вовремя, прежде чем Рон выпалил, не понижая голоса:

– Мы даже знаем, что именно сторожит твой Пушок. Философский камень!

– Эк вы… ребятишки… нельзя вам об этом знать, – Хагрид шумно засопел, встревоженно глядя на первокурсников.

Эри поставила еще один круг тишины. Мало ли что – сотрут память всем четверым, и привет. Она уже поняла, что в волшебном мире с правами человека дело обстоит не очень.

– Так ты пришел к своему з-зверю? – спросил Невилл.

– Нет, я тут просто так… – Хагрид попытался спрятать стопку книг, которые держал в руках. Разумеется, гриффиндорцы мгновенно заинтересовались:

– Хагрид, ты взял книги о драконах? И как много, – удивилась Гермиона.

– У меня брат-драконолог, я тебе много могу рассказать, – похвастался Рон.

А Невилл осуждающе сказал:

– Это очень плохо, что ты не навещаешь Пушка. Любому домашнему животному нужен хозяин, а собаке тем более. Не сомневаюсь, он без тебя скучает!

– Ребята, – Эри с трудом сдерживала смех, – у меня сейчас заглушка слетит!

– Кстати, Хагрид, – Гермиона не обратила внимания на ее слова, – Я почитала о трехголовых керберах – они очень привязчивые существа, ты хоть раз в неделю приходишь – погладить его, поговорить с ним?

– Да… как раз по пятницам, директор сказал… Ребята! Да что ж такое! – Хагрид засопел. – Все, ухожу. Давайте у меня дома поговорим, раз вы до всего сами дознались! Приходите завтра, я вас чайком напою…

– Конечно, придем – снова улыбнулась Эри, и вдруг словно услышала, как рвется тонкая стеклянная нить. Это слетела наспех поставленная заглушка. Библиотекарша растерянно приподняла голову:

– Мистер Хагрид? Я не услышала, как вы пришли… Эти книги нельзя брать на абонемент, но, так и быть, одну я вам дам на руки… Первокурсники, вам помочь?

– Нет, мадам Пинс, – и гриффиндорский квартет удалился на свое место.

Ситуация оказалась даже хуже, чем предполагала Эри. Хагрид, очумелый зоолог, не просто хотел обзавестись драконом. Он у него УЖЕ был.

– Что это?! – страшным шепотом спросила Грейнджер, глядя на огромное, чуть меньше страусиного, черное яйцо, лежащее в пылающем очаге.

Вопрос явно был риторический – чтобы заучка не знала, как выглядят драконьи яйца…

– Выиграл в карты у одного типа, – Хагрид глядел на закопченное яйцо с нежностью. – Всегда хотел живого дракончика!

– Хагрид, ты живешь в деревянном доме, – Гермиона беспомощно покачала головой.

Лесничий выглядел, как наркоман, дорвавшийся до своего зелья. Он тихонько мурлыкал, подкладывая дров в очаг, и улыбался, не обращая внимания на первокурсников.

– Безнадежен, – прокомментировала Эри. – Что-то мне расхотелось чаю. Пошли?..

– Ты знаешь, что за нелегальное разведение драконов ему светит Азкабан? – взволнованно спросила Грейнджер.

Девочки были в библиотеке вдвоем, последнее время мальчишки пропадали у Хагрида, им идея с драконом явно пришлась по душе.

– Даже так? Я думала, его просто уволят. Тоже невелика радость, – мрачно отозвалась Эри. Она листала толстенный том «Уложение о магических законах», но не так аккуратно и методично, как Гермиона, просто картинки рассматривала. – А может, директор его отмажет? Хагрид ведь… как бы сказать… не слишком умен.

Эри и Гермиона встретились взглядами. Хорошие девочки вслух такого не говорят, но в зеленых и карих глазах явственно читалось: «да он просто тупица, но это НАШ тупица!».

– Если его уволят, куда он пойдет? – жалостливо спросила Грейнджер. – В магловском мире никому не нужен полувеликан. Если только в цирк устроится. А в магическом – ты знаешь, что у него даже палочки нет?

– Ага, ее обломки он в зонтик спрятал, и пытается колдовать, обычно безуспешно… Интересно, за что у него палочку сломали?

– Я спрашивала, но он так посмотрел… по-моему, это больная тема. Как у Невилла с родителями, – добавила Гермиона.

У Эри предсказуемо испортилось настроение, когда она подумала о родителях Лонгботтома. Она так и не узнала, живы ли они, а если умерли – каким образом. Девочка запихала мысли о Еиналеж подальше, и вернулась к теме:

– Предлагаю настучать на Хагрида директору или Макгонагалл. Пока дракон не вылупился, еще ничего страшного не произошло, и он не понесет наказания.

– Профессору Макгонагалл, Эри… Нехорошо, он так радуется… Может, пусть дракончик вылупится, а потом его отправить в заповедник?

– На какие шиши? – Поттер пожала плечами. – Ладно, я пока устраняюсь, а ты подумай, что делать.

– Нет, ребята, это никуда не годится, – решительно сказала Поттер, изучая цилиндры с баллами в Большом Зале. – Мы теряем наше преимущество!

Когда после исторической «драки с Драко» Гриффиндор потерял пятьдесят баллов, а Слизерин сто, профессор Снейп как будто выполнил ее просьбу – не особенно зверствовал на Зельях, пытаясь избавить красно-золотых от лишних пятидесяти рубинов. Снимал баллы, конечно, но ничего особенного. Но когда Гриффиндор выиграл квиддичный матч и уверенно вышел на первое место в межфакультетском соревновании, зельевар разошелся вконец – причем исключительно на первом курсе. Гермиона в последние несколько дней пребывала в растрепанных чувствах (прямо как ее прическа). Настроение ее менялось от бешенства к депрессии. Снейп снял с нее десять баллов за то, что она «невыносимая всезнайка». Грейнджер впервые наказал преподаватель, не считая истории с троллем (за которую она не считала себя виноватой), а уж причина этого была, что соль на рану.

– Он просто гад, – прошептала Гермиона, предварительно оглянувшись, нет ли искомого гада поблизости. – Злобная, ехидная скотина, сальноволосый… гм…

Эри с любопытством посмотрела на нее: ругающаяся Грейнджер – зрелище редкое и даже очаровательное. Котенок с розовым бантиком выпускает коготки, тщетно пытаясь казаться грозным тигром. Выговорить слово «ублюдок» она все-таки не решилась.

– Он топит наш факультет, ничего личного, работает на своих, – пожала плечами Поттер.

– Только тебя почти не трогает, – уныло протянул Рон. – Но толку-то, ты же не одна, и он каждый раз находит, кого обругать и отправить на отработку.

– Если ты в паре со мной или с Герми, и помалкиваешь весь урок, с тебя он тоже баллы не снимает… О! Идея!

За обедом она поделилась с однокурсниками этой идеей – готовиться к урокам вместе:

– Дин, Симус, вы всегда стоите в паре, и сами знаете свои недостатки: невнимательно читаете инструкции, и по практической части не очень – то рука дрогнет и лишнего насыплете, то в числе помешиваний запутаетесь. Парвати, Лаванда, с практикой все в порядке, но иногда вы не учитываете какие-то тонкости, которые Снейп, змеюка, не рассказывает. Салли-Энн… гм.

Тихая девочка только вздохнула. На первом курсе Гриффиндора было девять человек, поэтому ей приходилось либо работать одной, либо со студентом другого факультета. И если в паре с равенкловцем или хаффлпаффкой все было неплохо, то слизеринцы предпочитали сами получить незачет, только чтобы ненавистная гриффиндорка не справилась.

– Салли-Энн, будешь проситься делать все одна. А то этот Крэбб – вот ведь помесь тролля и гоблина! – хуже и представить невозможно. Да и остальные не отстают. А чтобы справляться лучше… – Эри сделала приглашающий жест. – Приглашаю в нашу компанию! К Зельям будем готовиться вместе, хорошо?

Перкс просияла, закивала. Рон скривился, будто лимон разжевал, он до сих пор немножко ревновал и не хотел принимать никого в их кружок. «Это же только для Зелий», – шепнула ему Эри и продолжила:

–Дин, Симус, Парвати, Лаванда, хотите тоже присоединиться к нам? Гермиона читает очень много умных книжек, по Зельям особенно. И я тоже иногда. Нев и Рон могут подтвердить.

– Д-давайте, – улыбнулся Невилл. – Я б-буду рад, если не только нас будут мучить этой гадостью.

– Надеюсь,это ненадолго, Снейп скоро отойдет… – начала Эри, но Финниган перебил ее:

– Он никогда не отойдет. Хорошо. Я не люблю читать этот придурочный учебник, вы будете делать это за нас?

– Нет, Симус, – Грейнджер покраснела от возмущения. – Вы будете читать этот… учебник, а мы будем объяснять непонятные места и советовать другие источники информации, если его будет недостаточно.

– Герми, это перебор, – Эри улыбалась. Как все поморщились. Надо немедленно остановить заучку, иначе однокурсники просто будут шарахаться. – Учебник читать придется, хотя Гермиона, я уверена, не откажется одолжить конспекты. Но их лучше читать уже после Джиггера. И никакой дополнительной литературы, естественно – это привилегия Грейнджер. Так вы согласны?

Браун и Патил кивнули, Томас, подумав, тоже. Финниган скривился, но не стал спорить. Эри знала, что мать у него чистокровная ведьма, но, видимо, она не готовила его к школе (как и Рона). Что ж, согласился – и ладно. О Перкс и говорить нечего.

А чтобы однокурсники вели себя на уроках сдержаннее, Эри постаралась пропихнуть в массы идею «мы в тылу врага». Подземелья, Зелья, Снейп – вражеская территория, наше поведение – что бы ни случилось, не привлекать внимания и не нарываться. Наша победа – остаться в живых и при баллах, посмеемся и выскажем все про этого типа уже после урока. Жаль, в волшебном мире не было книг и фильмов про шпионов, и в оригинале идею оценила только Грейнджер. Пришлось изменить сценарий – и сработало.

У Браун мечтательно закатились глазки, когда Эри цитировала из «Истории Магии» о том, как волшебники прошлого прятались от маглов. Как важно было быть такими как все, только за закрытыми дверями позволяя себе колдовать.

Похоже, Лаванда уже вообразила себя Святой Бригиттой. Эта особа была колдомедиком в эпоху Средневековья, и ярой маглофилкой. Она жила не с магами, а в магловском городке, была повитухой, скрывала свой дар, и не вошла бы в исторические хроники, если бы не чума. Разумеется, волшебнице это – что доксицид для акромантула, но Бригитта не могла бросить «своих» маглов (к тому времени половину городка составляли ею принятые дети). Объявив, что на нее снизошло благословение господне, колдомедик начала лечить всех направо и налево. Естественно, успешно. Едва эпидемия закончилась, встрепенулись святые отцы, и попытались сжечь «ведьму». Бригитта вовремя аппарировала, оставив в тюрьме трансфигурированный из деревянной скамьи собственный труп, причем мстительная дама позаботилась о блаженной улыбке на лице, запахе ладана и нетленности «мощей». Когда «труп ведьмы» отказался гореть на костре, продолжая источать ароматы и благостно улыбаться, в городок приехал заинтересованный епископ. Он назначил излишне ретивым монахам суровые епитимьи, а Бригитту быстренько канонизировал. Горожане, к тому времени пришедшие в себя, от раскаяния поставили ей статую, обитую золотом – так они говорили. Бригитта, прослышав об этом, решила хоть драгметаллом обзавестись (ее маглофилия к тому времени куда-то подевалась). Золото оказалось желтой краской, и глас небесный воззвал, что обманывать нехорошо. После этого колдомедик, под мантией-невидимкой и на метле, убралась подальше, уже насовсем.

История эта была широко известна, послужила основой для романов и даже приводилась в учебнике. Сейчас Браун, похоже, вообразила себя Бригиттой-до-чумы. Как она, вся такая скромная-порядочная-благородная, даже Силенцио в мерзкую соседку не кинет, даже Петрификусом соседа-грубияна не приложит… все женщины немного актрисы, а у Лаванды театральность была очень заметной, да и Парвати за ней тянулась.

«Надолго ее не хватит, – думала Эри, – но все же несколько занятий она будет ходить с лицом мученицы, многозначительно молчать и не хихикать на Зельях, не шушукаться с Патил и не обсуждать Снейпа прямо при нем. А значит, наши баллы останутся при нас».

И именно так и случилось.

Через пару недель Хагрид прислал со школьной совой записку: «Он вылупляется». Эри схватилась за голову. Она не желала иметь ничего общего с этой ситуацией, даже мальчишек не слушала, когда те начинали рассказывать о Норвежским Шипохвостах (питомец лесничего был этой породы). Поттер все время собиралась пойти, наконец, к директору, и каждый день находила повод отложить это. Ябедничать не хотелось – такого ее дворовая честь не позволяла, а другое решение не приходило в голову. Она погрузилась в подготовку к экзаменам, но это было тяжко, не всем же быть, как Грейнджер. В библиотеке девочка больше часа не выдерживала, поэтому уходила к озеру, стараясь, чтобы там были и другие гриффиндорцы. Малфой опять начал ее задирать, но теперь цапаться с ним было скучно, поэтому она ставила заглушку или просто не обращала внимания на его реплики.

А теперь эта проблема!

– …Ах ты, прелесть моя, узнаешь мамочку? – проворковал Хагрид.

Все детеныши красивы, даже крокодильчики и змейки, и дракончик не был исключением. Тощий, хрупкие косточки, обтянутые черной глянцевой кожей, рожки как у чертика, оранжевые глазки, дрожащие крылышки, похожие на скомканную бумагу… Эри почувствовала, что тоже смотрит на него с умилением.

– Я назову его Норберт, – Хагрид погладил дракончика по макушке.

Свеженазванный Норберт извернулся и попытался цапнуть лесничего за руку. Эри почесала его под подбородком – кажется, там у шипохвостов чувствительное место. Дракончик протестовать не пытался, только злобно фыркал.

Гермиона не решилась потрогать новорожденного, сурово сказала:

– Хагрид, шипохвосты очень быстро растут, а у тебя маленький дом. И они дышат огнем с первой недели, а твоя хижина из дерева, и ты даже Акваменти не владеешь. Тебе необходимо от него избавиться как можно быстрее. Посмотрел на настоящего дракона, и все, достаточно! Рон, давай, пиши письмо своему брату в драконий питомник. Хагрид, это надо сделать! Иначе ты попадешь в Азкабан, а нас отчислят из школы.

– Хоть недельку я с ним побуду, – полувеликан глядел умоляюще. – Малыш, какой ты красивый! Как я с тобой расстанусь?..

Чарли Уизли ответил почти сразу. Он пообещал прислать друзей за драконом, и мягко интересовался, каким это образом его младший брат ввязался в историю с контрабандой драконьих яиц. В конце он поздравлял брата с дебютом в качестве «достойного наследника сумасшедших Уизли». Рон показывал это письмо друзьям, и те похихикали над тем, что Перси такого поздравления не дождется никогда.

Эри предупредила, что сама не будет участвовать в пересылке дракона, ей нельзя рисковать. Ветер переменился, квиддич закончился, и Макгонагалл перестала смотреть сквозь пальцы на ее поведение. Лишившись пяти баллов за очередной скандальчик с Малфоем (со слизеринца тоже сняли пять, но все равно обидно), она поняла, что теперь надо держать ухо востро не только на Зельях. Беспристрастность Макгонагалл входила в школьные легенды, и теперь все возвращалось на круги своя. Ее снисходительное отношение к Поттер прекратилось.

– Сами справитесь? Мантию я дам, если что…

– Конечно, Эри, – Рон был доволен, авантюра пришлась ему по душе.

– Без проблем, Эр, – Невилл кивнул, он явно тянулся за Уизли.

Однако не получилось. За день до того, как дракона должны были забрать, мерзкое животное укусило Рона. Шипохвосты не ядовиты, но рука распухла, внутри что-то болезненно дергало, и нести ящик с детенышем Уизли не мог. Его вообще мадам Помфри не отпустила из больничного крыла. Рон пытался отовраться, но получалось намного хуже, чем у Эри. «Собака, говоришь, укусила? – поднимая брови, спросила колдомедик. – Ну-ну… И давно ты в Запретный лес ходишь, Рон Уизли? Опиши ту тварь, которая тебя схватила!». Рон держался, как на допросе, но было ясно, что дело швах.

– Придется идти с тобой, Нев, – Эри сидела на краю постели Рона, гриффиндорский квартет думал, что же делать. – Один ты его не утащишь.

– Эри, ты тоже не справишься, – поморщился Рон. Обезболивающее действовало слабо, к тому же его начало лихорадить. – Слишком ты мелкая. А эта тварь вымахала – ты не поверишь, что за две недели так можно вырасти! И Герми не справится, вы же девчонки. Наверно, надо вместе.

– Да справлюсь я, – возмутилась Эри. – Уж поднять драконенка в коробке…

– Н-нет, лучше втроем, он очень тяжелый, – подал голос Невилл, рассеянно лизнув исцарапанную руку. Он похудел за последние две недели, стал как будто увереннее в себе. – Девочкам нельзя поднимать тяжелое, я бы вообще не стал вас приглашать, но не могу доверять Дину или Симусу.

– Стоп! Мы же волшебники! – Эри удивилась, что эта мысль пришла в голову именно ей. – А что, если левиосить этого проклятого шипохвоста? Тут и один справится!

Нев и Рон посмотрели на нее, как на дурочку:

– Разве ты не знаешь, что на драконов не действует никакая магия?

– Откуда ей знать? – Гермиона сердито сверкнула глазами. – Вы, чистокровные волшебники! Я сама прочитала об этом только позавчера, мелким шрифтом в примечании к 345-ой странице.

– Да это и так в-все знают, даже в детских сказках… а, понял.

– Буду знать, – Эри не слишком расстроилась. – Идем завтра все втроем. В полночь на Астрономической, да?..

– У Рона, похоже, была паническая атака, – пропыхтела Грейнджер. – Ну, когда мы его утром навещали…

– Понятно, почему, – проворчала Эри, и они замолчали. Было о чем подумать.

Уизли, действительно, утром был немножко не в себе. Оказалось, уже после их ухода заглянул Малфой. Сперва поиздевался, как он это обычно делал – «собаку, которая тебя укусила, разозлил запах старости от твоей мантии? Сколько человек носили ее до тебя?». Рон, бедняга, был к тому времени накачан сонным зельем, и не мог достойно ответить. Уходя, Малфой прихватил его учебник по Чарам, лежавший на тумбочке. Пока Рон проковылял к мадам Помфри – жаловаться, пока та, возмущенная, догнала слизеринца и отобрала книгу… Малфой забрал из учебника письмо Чарли, и теперь был в курсе, что предстоит гриффиндорцам этой ночью.

– Делать-то все равно нечего, от дракона надо избавиться. И мантия-невидимка – Малфой о н-ней не знает, – примирительно сказал Невилл.

– Давайте помолчим, а то по голосам найдут, – Эри утерла пот со лба. Ящик был тяжелым, Норберт вымахал до размеров сенбернара – за две недели-то!

Они выбрались на Астрономическую башню намного раньше назначенного времени, и угадали – друзья Чарли прилетели почти сразу. Они оказались шумными молодыми людьми с дикими прическами («Хиппи волшебного мира», – шепнула Гермиона), но свое дело знали. Норберт вместе с ящиком отправился в Румынию, а счастливые первокурсники почувствовали, что у них просто гора с плеч сползла.

Кстати, не только гора.

– Подождите минутку, – Эри отошла к стене, держа мантию-невидимку в руках, отвернулась. Потом – «фу ты, черт, вот магловские привычки!» – нацепила ее на себя, закуталась и начала поправлять перекрутившиеся колготки, завернувшуюся юбку. «Ненавижу эти женские штуки, жаль, у мадам Малкин не было джинсов!» Гермиона и Невилл подошли к заграждению башни, глядя на смутное светлое пятнышко – улетающих драконоводов. Те не стали накладывать чары невидимости, понадеявшись на ночь. Если маглы что-то и увидят, решат, что им примерещилось. Надо же – пятеро парней на метлах. Точно, примерещилось!

– Мисс Грейнджер! Мистер Лонгботтом!

Эри резко повернулась, заворачиваясь в мантию-невидимку.

Профессор Макгонагалл сама была похожа на огнедышащего дракона. Она медленно наступала на Невилла и Гермиону, за ней следовал Филч, едва не подпрыгивавший от радости.

– Я не ожидала такого от вас. Студенты-первокурсники, на Астрономической башне, в полночь! Извольте объясниться!

Гриффиндорцы молчали, не зная, что ответить. Гермиона кидала панические взгляды за спину декана – туда, где Эри пряталась под мантией.

– Мистер Малфой пришел ко мне и сообщил, что вы будете вне своих спален в это время. Он что-то говорил про дракона – вы надеялись, что любопытство заставит его самого нарушить школьные правила? Вы недооцениваете слизеринцев! Что – вы – на самом деле – тут – делаете?!

– Эээ… пришли посмотреть на звезды, мы готовимся к экзамену по Астрономии, профессор Макгонагалл, – Грейнджер пришла в себя.

Декан Гриффиндора всплеснула руками:

– Мисс Грейнджер, вы – ВЫ! – врете мне? Я прекрасно помню, что профессор Синистра указала часы, в которые первокурсники могут готовиться к ее предмету. И только под ее надзором. Я возмущена до глубины души! – она огляделась. – Где мисс Поттер? Мистер Уизли в больничном крыле, но, не сомневаюсь, без нее дело не обошлось.

– Мы в-вдвоем, – Невилл весь дрожал.

– Что ж, за такое поведение я снимаю с вас пятьдесят баллов…

Провинившиеся ахнули, Эри, не сдержавшись, тоже. Макгонагалл не услышала, но Филч резко обернулся, вглядываясь в пустоту. Девочка прикусила губу.

Декан посмотрела на побелевшие лица студентов и добавила:

– Пятьдесят баллов с каждого. Да, да, с собственного факультета! Столь безответственное поведение этого заслуживает. И если я увижу мисс Поттер, вы потеряете еще пятьдесят!

Эри не собиралась вылезать из-под мантии, хотя ей не хотелось бросать Гермиону и Невилла. Но она трезво рассудила, что не виновата в случившемся.

«Хотя одежду поправить можно было потом, лучше бы мы не вылезали из-под невидимки! Ладно, уже ничего не изменишь».

– Немедленно за мной. Мистер Филч, пойдемте, поищете мисс Поттер в коридорах.

Эри не собиралась, не собиралась геройствовать, но порыв ветра колыхнул мантию, мелькнула прядь темных волос, девочка чуть качнулась, закутываясь плотнее… У Гермионы зрачки расширились так, что она стала похожа на зомби – белая, с черными провалами глаз… проходя мимо Эри (Филч оглядывался по сторонам, нервно шевелил длинным носом), она наставила на нее палочку и шепотом сказала:

– Петрификус Тоталус. Силенцио.

«Грейнджер, сука!»

Шум стих – все четверо удалились.

Эри стояла, застигнутая заклятием в неловкой позе – левая рука сжимает воротник мантии, правая поднята к капюшону, и материлась про себя.

«Она решила, что я собираюсь вылезти, как Нев после тролля. И подстраховалась, паскуда! Ну, Грейнджер. Ну, погоди. Я тебя… я тебя…»

За такое подлое поведение со стороны человека, которому Поттер начала доверять, наказание должно быть очень серьезным.

«Я ее побью? Ее наверняка никто не бил. Нет. Не катит. Она не поймет, да и Нев с Роном тоже. (нецензурно)! Если она не вернется, мне стоять, пока не спадет Петрификус! А это… минут тридцать-сорок, насколько я помню. Ладно, бить не буду. Как бы ее наказать? Придумала! Я все подробно объясню, а потом перестану разговаривать. Пожалуй, трех дней бойкота хватит, чтобы она осознала свое поведение».

Налетел порыв ветра, Эри пробрало до костей – май в Шотландии холодный.

«Пять дней бойкота, а если простужусь, неделю!

С Грейнджер, получается, я просчиталась, – она старалась рассуждать логически, это помогало не сойти с ума от злости. – Рон и Нев никогда бы не подняли на меня палочку, ни при каких обстоятельствах. Так, Грейнджер надо всерьез заняться. Я не могу позволить быть рядом человеку, который может так поступить. Она должна быть на моей стороне – что бы ни случилось».

Еще один порыв ветра сдернул капюшон – а Эри не могла даже зажмуриться от жгучего, пыльного, ледяного прикосновения.

«Неделя бойкота, блин! К тому же теперь это попросту опасно! Если Филч вернется, он увидит мою башку, висящую в воздухе, и сразу просечет, в чем дело.

Ну, Грейнджер… как только я вернусь в спальню, ты у меня сама под Петрификусом полежишь. В мягкой кроватке, но хоть поймешь, что заклинаниями в людей швыряться нельзя».

Тихие шаги.

«(нецензурно)! Филч идет! А я даже не могу капюшон натянуть.! Грейнджер перемудрила сама себя!»

Шаги приближались, но по-прежнему никого не было видно. Эри скосила глаза – может, сбоку? Никого.

Раздалось едва слышное присвистывание. Прямо перед ней мелькнула в воздухе тонкая рука, сняла капюшон, распахнула полы…

…и Драко Малфой сбросил на пол такую же мантию-невидимку, какая была на ней самой.

Улыбнулся – сверкнули в лунном свете белые зубы.

– Так-так, Потти. Очень, – снова улыбка, – очень, очень рад тебя видеть.