Заветное желание

Интерлюдия 3

Для поставленной руководством цели было решено задействовать семь дронов, летящих разными маршрутами на значительном удалении друг от друга.

Большее число компактных беспилотников грозило привлечь к себе внимание аборигенов из всех ближайших к цели становищ. Обитающие там племена серых тварей на весь Континент славились своими мастерами-лучниками, и пробиться сквозь устроенный последними, в случае обнаружения вертушек, ливень стрел, у скопления дронов не было ни единого шанса. Пробиваться же с боем, под прикрытием дальнобойной артиллерии, было и вовсе глупо, поскольку уникальные абилки серых позволяли им оставаться невредимыми под градом пуль и осколков.

Использование же меньшего числа дронов, опять же грозило провалом операции, по причине крайне высокой вероятности незапланированных форсмажоров в богатых на сюрпризы серых землях. Плюс на финальной стадии операции винтокрылым лазутчикам ботов надлежало спуститься в подземный провал, и пролететь два километра до цели по лабиринту подземелий, кишащих слепунами. В одиночку такой подвиг дрону совершить было нереально. По расчетам аналитиков, для этого финального прорыва в подземелье необходимо был направить отряд минимум в три дрона. И с учетом того, что половина из отправленных семи (три-четыре дрона), с большой вероятностью, отсеется на подлете к провалу, семи беспилотников на старте, ведомых с базы асами-операторами, как раз должно было хватить.

Старший лейтенант Блезг Сыыг буквально утопал в ручьях своего пота. Мерзкая соленая гадость заливала глаза, из-за чего периодически чуть рябило картинку на встроенных в линзы кристаллах-мониторах.

В капсуле контроля старлей находился уже немыслимые четыре с половиной часа (побив сегодня собственный личный рекорд уже аж на пару часов). Не рассчитанная на столь длительную беспрерывную эксплуатацию техника начала чудить, и, несмотря на по-прежнему активно работающую вентиляцию, рабочее место оператора превратилось в адское пекло. Форменная майка и шорты Блезга давно до нитки промокли. Противно скапливающийся на носу и подбородке пот капал куда-то в область живота, а из увитых проводами силиконовых перчаток виртуального контроля пот ручьями стекал до локтей, откуда тоже срывался куда-то вниз. В кожаном кресле под задницей старлея скопилась уже настоящая лужа, и еще не меньше, наверняка, натекло на пластиковый пол капсулы. Но узнать это наверняка оператор не мог, вынужденный беспрерывно контролировать свой дрон, штурмующий далекие просторы соседнего региона.

Блезг мучился от жажды, но воды в капсуле не было, да и отвлекаться на глоток во время слияния с дроном оператору было строжайше запрещено по инструкции. Приходилось терпеть. От неизбежных при обезвоживании организма судорог спасали стимуляторы, введенные старлею в санчасти перед долгим ответственным заданием.

Удушливая жара в капсуле и жажда были неизбежной платой за виртуозное управление дроном, добиться которого можно было лишь путем абсолютного слияния сознания оператора с ведомым летательным аппаратом.

На кристаллы-мониторы в глазных линзах оператора одновременно поступали картинки с десятка камер дрона, фиксирующих окружающееся пространство под разными углами со всех возможных сторон. На мини динамики в ушных раковинах бота транслировался звук с десятка микрофонов, улавливающих сквозь шум родных винтов близкие и дальние вибрации посторонних объектов. Одновременно с поступающей визуальной и звуковой информацией, погруженные в сенсорный силикон перчаток виртуального управления пальцы оператора осуществляли контроль винтов дрона (центрального и четырех боковых) и, при необходимости, стрельбу из пулемета, закрепленного на подвижной турели в подбрюшье дрона. Контроль винтов был завязан на пальцах правой руки оператора, стрельба из пулемета, соответственно, на пальцах левой.

Налаживая контакт с дроном, прежде чем вести подопечного в полет, оператор в капсуле контроля погружался в некое подобие транса, словно перетекая частью сознания в бездушный винтокрыл. И только в таком состоянии он мог филигранно управлять своим дроном. Любое постороннее движение (даже глоток воды) грозило разрушить удерживающую состояние транса предельную концентрацию. Потому каждый боевой вылет дрона с базы невольно становился серьезным испытанием на выносливость для его оператора. Из-за такой специфики управления маневренными беспилотниками, боевые рейды дронов обычно ограничивались интервалов в пару часов. И сегодняшний, чрезмерно затянувшийся рейд, стал тяжким испытанием даже для опытного оператора старлея.

Одно лишь радовало смертельно уставшего бота — этот рейд был полетом в один конец, и возвращать обратно на базу вертушку ему точно не придется.

Первый час полета в лунной ночи, над еловыми макушками безопасных лесных кластеров, до Челюсти Мертвеца — горной гряды, являющейся западной границей Пятнадцатого Юго-Восточного региона — прошел ожидаемо спокойно.

Следующие полтора часа пришлось потратить: сперва на утомительно долгий набор высоты, для перелета над трехкилометровыми практически отвесными скалами Челюсти Мертвеца, потом, соответственно, на не менее нудный спуск с заоблачной верхотуры обратно до рабочей полусотни метров над уровнем земли.

На вершине горной гряды с Блезгом приключилось первое боестолкновение. Ему пришлось очередями шугануть с полдюжины горгулий — тварей Стикса, мутировавших под воздействием паразита из каких-то крупных птиц семейства ястребиных, ороговевшие перья которых превратили пернатых в жутких мифических страшилищ. К счастью для старлея, одинокий дрон привлек внимание лишь низкоуровневых тварей, костяная защита которых не приобрела еще достаточной плотности, для отражения пулеметной очереди дрона. И увязавшихся за винтокрылом преследователей удалось благополучно сбить вниз. Причем доброю половину (судя по прилетевшему позже Блезгу победному уведомлению) со смертельными ранами.

После спуска началась изнурительная гонка над отливающей в лунном свете голубоватым сиянием серой землей. Деревьев, за ветками которых, в случае опасности, легко можно было спрятать от сторонних глаз дрон, здесь не было от слова совсем. А низкорослые коряги, торчащие на островках с редкой травой, не смогли бы скрыть даже воробья, не говоря уж о его почти метровом летательном аппарате.

Блезгу пришлось вести дрон в открытую, в лунном свете являя собой для местных снайперов просто идеальную мишень. Организовавшее ночной рейд командование исходило из того, что ночью практически все аборигены будут дрыхнуть в своих стойбищах, и реальную опасность для дронов могут представлять лишь лучники-стражники, стерегущие по ночам покой своих родичей. Соответственно, чтоб не угодить под их стрелы, нужно было лишь не напороться на стойбище серых. Вот только карта приграничной местности соседнего региона у ботов имелась лишь полугодичной давности, а здешние кочевники были любителями перемещать свои стойбища с места на место.

Обозначенных на карте прежних стоянок серых в нынешних реалиях, ожидаемо, не оказалось, и выбравший отчаянный маршрут пролета над старыми стойбищами аборигенов старлей не прогадал. Двухчасовой перелет от горной цепи к земному провалу обошелся без единой стрелы, пущенной снизу по его дрону. Остальным же операторам их сводного отряда повезло куда как меньше.

Выведенные на периферию зрения аватарки боевых товарищей, в виде крошечных изображений шестерки дружественных дронов, за время двухчасового перелета над приграничной серой землей периодически начинали тревожно мелькать и наливаться опасной краснотой. Это означало, что дроны-союзники попадались-таки на глаза страже стойбищ, и подвергались обстрелу.

Три аватарки, в итоге, посерели, обозначив ликвидацию лучниками трех летательных аппаратов. И к месту общего слета над ямой подземного провала прибыло лишь четыре из стартовавших с базы семи дронов.

Блезг привел свой дрон в нужный квадрат самым первым и, заняв у земли оборонительную позицию, еще добрых десять минут потом дожидался подлета остальных везунчиков… В итоге, выяснилось, что совершенно невредимым остался лишь дрон старлея. Остальные три имели нанесенный стрелами противника ущерб различной степени тяжести.

У пострадавшего больше всех остальных дрона (прибывшего к месту общего сбора самым последним) пластиковый корпус превратился в натуральный дуршлаг, кроме доброй дюжины сквозных пробоин, из него в разные стороны торчало три стрелы, и был сорван один из четырех боковых винтов. Из-за никудышной аэродинамики и очевидных проблем в ходовой части, летательный аппарат серьезно лихорадило, и его оператору приходилось прилагать просто титанические усилия, чтобы элементарно удержать дрон в воздухе. У остальных двух дронов имелись только сквозные пробоины в корпусе и по одной застрявшей стреле, из-за чего они, разумеется, оба тоже изрядно проигрывали дрону Блезга в скорости, но в воздухе хотя бы держались по-прежнему уверенно, и боеспособность сохранили вполне приемлемую.

Операторы собравшейся четверки дронов по-деловому быстро провели короткое совещание в отрядном чате, где утвердили план подземного прорыва к цели. На дрон Блезга, как самый исправный и боеспособный летальный аппарат, товарищи возложили главную миссию рейда: прорыв к тайнику в подземелье, и активацию замаскированной пусковой кнопки. Сами же они добровольно обрекли себя на роль смертников, которые будут стараться, сколько получится, выманивать на себя подземных тварей, и выводить тем самым из-под удара последних дрон Блезга — единственную надежду успешного завершения грандиозного рейда.

Пострадавший сильнее всех неуклюжий дрон-решето, как условились, ухнулся в подземный провал самым последним, подался в сторону от остальных рванувших вглубь пещеры винтокрылов, и тут же затеял яростную пальбу, поливая из пулемета, без разбора, все подряд, на стенах и сводах пещеры. Это необходимо было отряду, чтобы сбежавшие на грохот стрельбы окрестные слепуны, пропустили мимо своих нацеленных на источник грохота локаторов шумы винтов первой тройки дронов, и позволили тем, втихушку, не привлекая к себе внимания, проскочить первую пещеру, из трех, находящихся на карте маршрута до цели.

Все прошло, как и было задумано. Тройка дронов беспрепятственно долетела до нужного коридора и, скрывшись в нем, понеслась к следующей пещере.

Через какое-то время шумный смертник в оставшийся за спиной пещере, ожидаемо, затих, рассыпавшись на оплавленные куски пластика, под градом кислотных нитей сбежавшихся подземных тварей. Риск напороться на встречного слепуна в подземном переходе был невелик, но имелась вероятность угодить в ловушку из кислотных нитей. Поэтому узкий коридор дроны штурмовали на трехметровой дистанции друг от друга — сперва пара покоцанных «охранников» (которыми было не жаль пожертвовать) и замыкающим дрон Блезга.

Им повезло, коридор оказался без «сюрпризов». После вылета во вторую пещеру, один из «охранников» вышел из строя, и отлетев в сторону тоже открыл беспорядочную пальбу по стенам и своду пещеры, отвлекая устроенной канонадой внимание тварей от шума винтов, рванувших дальше вглубь пещеры, летательных аппаратов.

Когда слепуны подавили второй источник оглушительного грохота, два незамеченных дрона уже мчались по очередному длинному переходному коридору.

Увы, здесь им не повезло. Поперек движения оказалась натянута кислотная сетка, в которой сгинул, рассыпавшись на дымящиеся куски, последний охранник Блезга. Это случилось примерно за полсотни метров до выхода в последнюю третью пещеру. Своей героической гибелью дрон-камикадзе разрядил ловушку, и оставшемуся в гордом одиночестве старлею оставалось лишь рвануть к выходу на максимальных оборотах, и молить Стикс, что успеет сбежать из узкой земляной кишки раньше, чем сюда сбегутся твари, привлеченные грохотом падения первого дрона и сигналом сработавшей ловушки.

Блезг почти успел. Уже в считанных метрах до выхода ему все же пришлось открыть огонь по преградившей выход массивной туши. Пулеметная очередь стала сюрпризом для твари. Слепун не успел закрыться костяной броней, и расстрелянного врага вынесло наружу.

Старлей, хоть и боем, но вырвался-таки на простор третьей пещеры. Цель была уже рядом — вмурованная в стену, она висела на трехметровой высоте в дальнем конце пещеры.

Огрызаясь короткими очередями по рванувшим наперерез по потолку и полу разноуровневым слепунам, дрон запетлял из стороны в сторону, уходя от изрыгаемых скопившимися над выходом тварями кислотных нитей.

Полностью от частого града «подарочков» уйти не удалось, в корпусе образовалось несколько дымящихся пробоин. Засбоил задетый кислотой центральный винт.

Но он успел-таки прорваться вглубь пещеры, не развалившись тут же под градом кислотных снарядов. И основной их вал теперь уже остался благополучно позади.

Из-за случившихся серьезных повреждений летательный аппарат залихорадило. И, чтоб удержать в воздухе дрон, давно немеющие от чудовищной усталости пальцы правой руки пришлось напрягать вдвое сильнее… Старлей справился и с этой напастью. Выровняв ход, он понесся к цели.

Десятки, а то и сотни тварей подземелья рванули за ним в погоню. Он урчащей лавина за спиной удалось оторваться всего на десять метров, и, как теперь не старался, поврежденный винт и дымящиеся, на ходу расползающиеся пробоины в корпусе делали управление дроном с каждой секундой все труднее и труднее. Отрыв от преследователей не только никак не удавалось увеличить, наоборот он удручающе быстро сокращался…

Блезгу повезло, что третья пещера оказалась длинной всего около сотни метров. Окажись она такой же, как первая или вторая (соответственно, двести и двести пятьдесят метров длинной), и дрон старлея оказался бы настигнут и погребен под лавиной кислотных нитей на полпути к цели.

Относительно короткое расстояние до дальней стены позволило Блезгу вывести дрон на дистанцию прицельной стрельбы. Он навел ствол пулемета на замаскированный земляной коркой полуметровый бетонный щит (разглядеть который в абсолютно однородной земляной стене помогла специальная поисковая программа в кристаллах-мониторах линз), и открыл огонь.

Через пару секунд дрон таки нагнала толпа преследователей. Замерший на месте, для прицельной стрельбы, летательный аппарат сам превратился в идеальную мишень, и захлестнувшая его лавина кислотных нитей буквально испарила винтокрыл Блезга.

Заглохший пулемет рухнул с трехметровой высоты в фейерверке дымящихся пластиковых ошметков на головы низкоуровневых тварей, которые довершили уничтожение ненавистного «летуна», втоптав дымящийся пластик и погнутый оружейный ствол в земляной пол пещеры… Но Блезг этого, разумеется, уже не видел. Капсула с едва живым от перенапряжения и чудовищной усталости оператором внутри плавно распахнулась. Из ослепших глаз старлея тут же градом хлынули слезы, смывая ненавистные линзы — своевременно подхваченные подскочившим дежурным ботом.

Следом за линзами, Блезгу помогли избавиться от силиконовых перчаток виртуального управления. Дальше, действуя по инструкции, дежурный бот перетащил туго соображающего после пережитого шока виртуальной гибели героя-старлея из капсулы в кресло-каталку, вручил бедолаге откупоренную бутылку с минеральной водой, и повез в медчасть, где стандартный набор восстановительных процедур в кратчайшие сроки должен был полностью восстановить здоровье оператора, и вернуть ценного бота обратно в строй.

Сразу несколько пуль из выпущенной по цели очереди угодили в забитое землей углубление в центре бетонной плиты. Сила этих частых ударов вдавила стольной штырь, оголовке которого скрывалось от посторонних глаз в центральном углублении плиты. Движение штыря активировало установленный в древней плите датчик, от которого по подземным кабелям за сотни километров ушла команда в другой скрытый под землей бункер.

В пустом просторном помещении, без окон и дверей, под потолком начали неспешно разгораться люминесцентные лампы. В их нервно мигающем поначалу свете, вынырнули из тьмы голые бетонные стены «просыпающегося» бункера, обозначились бетонные же пол и потолок. Еще там обнаружился старый, растрескавшийся от времени и местами протертый даже до дыр кожаный диван, молчаливым динозавром раскинувшийся в центре помещения… И все. Ни мебели, ни вещей, ничего в пустом просторном каменном мешке бункера больше не было.

Когда лампы под потолком разгорелись, и свет в давно заброшенном помещении стал ровным и ярким, запыленный воздух каземата на несколько секунд помутнел и от образовавшегося из ниоткуда тумана резко пахнуло кислым зловоньем, прекрасно знакомым всем игрокам Континента…

Когда же белесая дымка чудесным образом развеялась, так же стремительно, как и возникла, на старом диване обнаружилась одинокая пленница.

— Хранитель, это че еще, нахрен, за подстава?! — возмущенно закричала угодившая в ловушку пленница.

Но ответом ей было лишь равнодушное молчание бетонных стен.