Зарождение

Глава 27

Серая стена высотного здания поднималась вверх, как скала, хищно поблескивая на солнце застрявшими в рамах осколками стекол.

— Поднимите руки вверх, это полиция! — снова крикнули из окна.

Рэм медленно отпустил колени Даны.

— Ну вот и пришли, — проговорил он, поднимая руки.

— А что, собственно, происходит? — подал голос Гиленсон, уверенно выдвинувшись вперед. — Я — Александр Моисеевич Гиленсон, следователь первого разряда отдела киберпреступлений, а двое мужчин со мной — спецы из отдела контроля общественной безопасности. Если у вас есть доступ к сети, можете проверить по базе, мой личный код...

— К сожалению, сети нет. Разве вы не в курсе? — поинтересовался один из невидимых собеседников.

— Не в курсе, поскольку во время атаки Uno нам всем поступил приказ снять линзы!

— И кто отдал вам такой приказ?

— Тимофей Георгиевич Лощилов. Слушайте, да что я вам буду говорить — Рэ... Роман, покажите свои бустеры!

Рэм молча задрал рукав и продемонстрировал устройство. В окне завозились, о чем-то переговариваясь между собой.

— А что вы здесь делаете и что за девушка с вами?

— По понятным причинам я не могу ответить на ваш вопрос относительно целей и причин нашего пребывания здесь. А девушку мы просто нечаянно нашли. У нее травма обеих ног, и она слегка не в себе после случившегося.

Рэм расслышал странное шипение, а потом дула исчезли.

— Все верно, коллеги сообщили нам по рации, что знают вас лично. Только вы же, вроде, недавно уволились?

Гиленсон махнул рукой.

— Было дело, пытался — но меня так и не отпустили в итоге.

— Чем мы можем вам помочь? — в окно высунулись двое патрульных. Один из них, с бульдожьими брылями, был немногим моложе самого Гиленсона. Худенький молодой напарник, рядом с ним выглядел стажером.

— Очень поможете, если расскажете, как нам добраться до зоны эвакуации или хотя бы до ближайшего военного или полицейского подразделения.

— А поблизости таких нет, — ответил старший. — Здесь только патрули. Где-то неподалеку, правда, народное ополчение бродит, помогает организовать эвакуацию из центра, но где именно они находятся, мы вам подсказать не сможем. Так что вам придется идти пешком километра четыре по автостраде в сторону «Нарцисса», а там направо по кольцу до съезда на Субботина. На Новоостровскую не сворачивайте — там была давка, теперь — мясо повсюду, сами понимаете. Мы по рации передадим, чтобы вас не останавливали. И будьте осторожны: некоторые воинские части перешли на сторону Uno.

— Спасибо за маршрут и за предупреждение, — улыбнулся Гиленсон. — До свидания!

— Удачи вам.

— И вам! — крикнул в ответ молоденький, широко улыбаясь.

Взмахнув на прощанье полицейским, Рэм вновь усадил Дану себе на спину и тихо проговорил:

— Вот это нервная система у тебя, Моисеич. Я в восхищении. Вы пока говорили, я аж вспотел весь.

— Ты вспотел еще раньше, — сморщила носик Дана.

— Я играю в покер по выходным и работаю в полиции по будням — что-что, а блефовать меня научили, — ответил Гиленсон. — Так куда движемся?

— В сторону «Нарцисса».

— И что там? — спросил Кир.

— Не поверишь — канализация.

— А я тебя сильно удивлю, если скажу, что она тут везде? — фыркнул Кир.

— Она-то тут везде, но вот пометки, куда именно идти, оставлены только...

Над головой прожужжал дрон. Рэм даже говорить перестал. Пролетев мимо, дрон завис на месте, поблескивая хромированными боками с подписью «Полиция», развернулся и полетел в обратном направлении. Кир выхватил пистолет и одним выстрелом сбил его.

— Выследил сука!

— Бежим! — крикнул Рэм. — Быстрей, Моисеич, залезай на Кира!

— Что? Куда? — недоумевал Гиленсон, а откуда-то сзади уже отчетливо доносилось специфическое гудение.

Решение пришло молниеносно.

— Метро! Он не увидит наших передвижений!

— Блять, а ты что, где-то видишь буковку «М»? — выругался Кир, поднимая голову кверху. — Пиздец, бля...

Над ними уже вращал своими лопастями черно-красный вертолет МЧС из числа тех, что лет двадцать назад активно использовались в городе.

Рэм помчался вперед вдоль груды автомобилей, которую нагребли на обочине военные, расчищая проезд. На другой стороне большого перекрестка, напротив трехэтажного овощного гипермаркета, он увидел подземный пешеходный переход. Чуть поскользнувшись на попавшем под ноги черном полиэтиленовом пакете, Рэм перепрыгнул через свалку машин и выбежал на свободную середину дороги. Обернувшись на секунду, заорал Киру, пытаясь перекричать шум лопастей:

— Переход! Бежим в переход!

Вертолет начал падать вниз. Рэм рванул вперед — и тут замершие на дороге автомобили один за другим принялись поднимать свои включенные фары. Перемахнув через оживающую цепочку машин, Рэм приземлился на колено и, стащив Дану со спины, спрятал ее под себя. Прогремел взрыв. Бесчисленные обломки застучали по обшивке автомобилей, по затянутым пленками безопасности стеклам. Один из них зацепил Рэму плечо, оставив острым краем резаную рану.

В этот момент череда машин зашевелилась. Рыкнув мотором, стоявшие первыми в ряду красный кабриолет и серебристый седан вылетели на тротуар и принялись разворачиваться.

— Твою мать, — прошептал Рэм. Он бросил взгляд в ту сторону, где в последний раз были Кир с Гиленсоном. Кир уже перебрался через кучу сваленных машин и пытался на ходу стрелять в жужжащий сверху рой дронов, увеличившийся за это время до десятка особей. Гиленсон еще только карабкался к расчищенному участку.

Горящие останки вертолета валялись неподалеку от них, подмяв под себя несколько автомобилей и рекламный щит.

Рэм схватил Дану на руки. Она попыталась высвободиться, крича что-то об отце, но слушать ее было некогда. Над головой опять раздавался гул. Седан ринулся с места, как лесной зверь, почуявший добычу. Рэм едва успел вместе с Даной отскочить в сторону, на газон. Машина со скрежетом влетела в бочину внедорожника, за которым они только что прятались от осколков.

Еще несколько машин выехали вперед и, развернувшись, понеслись по расчищенному на дороге коридору в направлении Гиленсона с Киром, но ни помочь, ни даже проследить за ними Рэм не мог. Красный кабриолет набирал скорость, а следом за ним выруливали еще две машины, ведомые взбесившимися автопилотами. Гул сверху нарастал. Кабриолет резко прибавил, взвизгнув резиной по асфальту, а чуть левее него уже по газону вынырнул черный спортивный «фрэш», прижимая Рэма к стене припаркованных машин и отрезая прямой путь к застройке с низенькими крылечками мелких магазинчиков всяких безделушек.

— Держись крепче за шею! — крикнул он и ринулся «фрэшу» навстречу. Прижав девушку к груди, Рэм изо всех сил оттолкнулся от земли, оставляя на рыхлом газоне глубокие вмятины, и взлетел вверх метра на два, преодолевая одним прыжком метров десять в длину. Прямо под ними заскрипел шинами «фрэш», пытаясь затормозить и уходя в занос. За спиной скрежетали тормозящие и разворачивающиеся машины, гул над головой стал нестерпимым.

Один удар коленом по двери — и Рэм вбежал в полуподвальчик с опустевшим дисплеем над входом и большим розовым пончиком, нарисованным на стене. Следом за ним в дверной проем со всей силы ударилась красная морда кабриолета. Металл смялся, заскрипел о кирпичную кладку, мотор натужно чихнул и затих.

Рэм потащил Дану дальше, вглубь пропахшего ванилью и выпечкой магазина, в задние комнаты. И в этот момент ударная волна взрыва сбила его с ног и вжала в пол. Он упал, придавив девушку собственным весом, а чуть левее с грохотом рухнула балка, ломая перекрытия между помещениями. Потолок в левом дальнем углу просел, куски кирпича и дерева разлетелись в стороны.

Наконец все затихло. Рэм со стоном выпрямился, выпуская из-под себя Дану. Она рванулась к выходу, но Рэм ухватил ее за ногу, и девушка неловко споткнулась и упала.

— Отпусти меня! Там отец! — взвизгнула Дана, пытаясь отпихнуть от себя его руку.

— Рот закрой! — рявкнул на нее Рэм. Это получилось так громко и так угрожающе, что девушка враз умолкла.

— Нам нужно понять, что сейчас происходит снаружи, — уже спокойней объяснил Рэм. — Сейчас я постараюсь пробраться к выходу и посмотреть, а ты останешься здесь и будешь сидеть, как мышь. И ничего не трогай! Здесь все держится на честном слове. Одно неверное движение — и мы трупы, ты поняла?

Дана молча кивнула. На ее подрагивающий ресницах заблестели слезы.

— Ну вот и молодец, — примирительным тоном сказал он и разжал руку.

Едва оказавшись на свободе, девушка вскочила на ноги и снова бросилась к выходу. Но Рэм был к этому готов. Легкий рывок за лодыжку на себя — и Дана с криком упала на колено.

Повернув ее к себе за плечи, Рэм процедил сквозь зубы:

— В этот раз тебя ударил пол, но в следующий — это буду я. И тебе не понравится, я обещаю. Я тебе не папаша и не учитель музыки, меня ты будешь слушаться беспрекословно, ясно?!

Девушка всхлипнула, опустила голову.

— Но там папа!..

— А то я не знаю! — крикнул Рэм, выходя из себя. — А еще там армия устройств на автопилотах, жаждущих нас убить, ты не забыла? А у меня на руках малолетняя идиотка!..

Дана опустила голову еще ниже. Рэм медленно выдохнул, стараясь взять себя в руки.

— Ладно, пошли. Идешь за мной следом, двигаешься осторожно, и ничего вокруг не трогаешь. Поняла?

Девушка еще раз кивнула и шмыгнула носом.

Рэм осторожно выбрался из задней комнаты. Торговый зал почти не пострадал, из дверного проема все еще виднелся кабриолет.

Приблизившись к выходу, Рэм замер и прислушался. Снаружи было подозрительно тихо. Упершись в остатки дверного косяка, он слегка отодвинул автомобиль. С потолка на голову просыпалась серая пыль. Чихнув, Рэм протер лицо ладонью и выглянул на улицу.

Машины с выключенными фарами стояли, как попало. Облачко дронов пропало. Ничто нигде не двигалось, не гудело и не жужжало.

— Иди сюда, — негромко позвал он притихшую Дану, сгреб ее себе под мышку и, крепко прижимая к себе за плечо, вывел наружу.

Беглым взглядом ощупывая обстановку, Рэм неторопливо продвигался к тому участку дороги, где видел Кира и Гиленсона в последний раз. Обернувшись, оценил уровень своего везения: здание, где они с Даной прятались, Uno протаранил военным аэроперевозчиком. Носовая часть ушла глубоко в обломки кирпича, горела и чадила в небо уже ставшим привычным черным дымом. Зеленый хвост торчал наружу, медленно проседая под собственной тяжестью. Если бы аэроперевозчик взял чуть ниже, обломки погребли бы их с Даной заживо. Девушка с нескрываемым ужасом смотрела на всю эту картину, приоткрыв рот.

— Эй, Моисеич! — крикнул Рэм, озираясь по сторонам. — Кир! Кир, вы где?

Потом он резко замолчал, увидев левее от перекрестка кровавые следы на асфальте. Они были намазаны в разных направлениях, как будто несколько автомобилей методично растирали кого-то об дорогу. А чуть дальше стояли три искореженных внедорожника, крепко вгрызшиеся друг в друга. А из-под колес виднелась окровавленная человеческая рука и часть ноги. Свободная штанина кэжуал-брюк была перепачкана кровью и дорожной пылью.

— Папа! — слабо вскрикнула Дана, и Рэм развернул ее лицом к себе.

— Не смотри туда! Не смотри, слышишь? Не надо.

— Все нормально, Кош, — проговорила девушка усталым и неожиданно ровным голосом. — Я знаю, из чего состоит человек, и я знаю, что папе уже ничем не поможешь.

Она отстранилась от него, глядя куда-то в сторону. Рэм положил руку ей на голову.

— Мне нужно убедиться, нет ли там еще и Кира.

— Понимаю, — кивнула Дана.

— Ты можешь просто закрыть глаза.

Девушка отрицательно покачала головой.

— Ладно, как хочешь, — вздохнул Рэм, взял ее за руку и повел за собой.

Опасливо покосившись на Дану, он опустился на колено и заглянул под искореженные машины. Кира там не было.

Девушка присела на корточки рядом с телом отца и кончиками пальцев коснулась рукава его рубашки.

— Ненавижу тебя, Кош, — с тихой злобой проговорила она. — Ты ведь мог его спасти! Ты мог его спасти, но не сделал этого! — сорвалась она на крик.

— Дана, я ничем не мог ему помочь!

— Ты даже не пытался подумать!

— Мне некогда было думать, мы с тобой сами едва не оказались под машиной!

— Да лучше бы оказались! — со слезами выкрикнула Дана Рэму в лицо. — Как мне жить теперь?! Ты хоть знаешь, что отец — это все, что у меня было во внешнем мире? Всю жизнь — в этой клинике, как во сне! И я помню только его, понимаешь? И его бесконечных кукол! Лучше бы ты дал убить меня вместо него! Он был добрый и славный, а я даже ходить толком не умею, зачем я вообще?! Ненавижу себя! И тебя ненавижу!

— Помоги! — донеслось вдруг едва слышное сипение откуда-то с обочины, из-под перевернутой машины.

Рэм поспешил туда.

— Кир! Ты здесь?

— Помоги, щас... сдохну...

Расставив ноги пошире и хорошенько упершись ими в землю, Рэм ухватился за край кузова и принялся медленно его приподнимать. Кровь прилила к его лицу, вены проступили на лбу и висках.

— Еще выше! — уже громче прозвучал голос Кира. — Еще!..

Он лежал на спине, удерживая тяжеленный кусок металла за счет поставленного в распор между ним и землей бустера правой руки, от плеча до кисти. Левая рука оказалась зажата между двумя металлическими деталями и практически не функционировала.

Наконец Кир выполз из-под машины. Рэм разжал руки, и автомобиль брякнулся обратно на землю.

— Мужик! — со слабой улыбкой приветственно сказал ему Рэм, хлопая Кира по плечу.

— Спасибо, — ответил тот.

Рэм кивнул и спросил:

— Слушай, а что тут случилось-то, ты не понял? Почему он вдруг все остановил?

Кир осмотрелся, хмыкнул.

— Да все просто: вояки электричество ебанули, — уверенно заявил он. — Видишь, с той стороны маркер аптеки не горит? И градусник возле булочной? Они простые, электрические, и раньше работали. Как сейчас помню: двадцать четыре градуса цельсия.

— Надо же, а я не заметил, — признался Рэм. — В любом случае, надо дальше двигать, пока есть такая возможность. Дана?

— Идите дальше без меня, — отозвалась девушка, вытирая слезы ладонями. — Я вам — никто, и вы мне — тоже... Я останусь здесь... Пока не вернется Uno...

Рэм взорвался. Он подошел к Дане так стремительно, что девушка испуганно сжалась в комочек.

— Не хочешь жить, да?! — выпалил Рэм, вытаскивая из-за пояса пистолет. — Совсем не хочешь?

У Даны широко распахнулись глаза. Она решила, что Рэм сейчас ее пристрелит.

— Ну так на, держи! — Рэм, нависнув над девушкой, сунул пистолет ей в руки. — Валяй, жми себе в рот, или в висок — как тебе больше нравится! — со злом крикнул он. — Давай! Хочешь подохнуть — ну тогда сдохни уже, чего тянуть? И к черту отца, который погиб, чтобы эту твою жизнь спасти! К черту, что Кира чуть не раздавило из-за того, что он решил тебе помочь! И меня тоже — к черту! Мы ведь тебе — никто, и ты нам — никто! Ну же! Чего вылупилась?! Действуй!

Пистолет в руках у Даны ходил ходуном. Несколько секунд она, не отрываясь, смотрела на оружие, а потом отшвырнула прочь и, закрыв лицо руками, разревелась.

— Я не хочу! Не хочу!!!

Потом порывисто встала и обняла Рэма.

— Прости меня! Я не хочу умирать! Не хочу!

Он облегченно выдохнул, погладил по голове. Улыбнулся усталой грустной улыбкой.

— Вот и я говорю: маленькая ты еще, чтобы умирать. Ты жить должна. Да?

Девушка кивнула, все еще продолжая плакать и не отлипая от его груди. Рэм отстранил ее от себя за плечи, вытер ей слезы, стараясь на оцарапать металлом нежную, совсем детскую кожу.

— Я дорожу твоей жизнью, и хочу, чтобы ты тоже ею дорожила. Договорились? — спросил он, пристально глядя в ее глаза, снова кажущиеся бездонными. — И ты — не одна. У тебя теперь есть я. Может, и не бог весть какое приобретение, бывает и получше, но уж какое есть.

Дана всхлипнула.

— И ты меня не бросишь? Я обещаю: я больше не буду кричать на тебя и капризничать, я буду послушной...

— Не брошу, — уверенно и на полном серьезе ответил Рэм. — Даже если иногда ты будешь кричать и капризничать. А сейчас залезай — нам нужно уходить. Хорошо?

Дана еще раз на мгновение обняла Рэма и взобралась к нему на спину. Как маленький ребенок, доверчиво прильнула, обхватив руками за шею.

— Ты бежать сможешь? — повернулся он к Киру, обалдевшему от всего происходящего.

— Смогу.

— Тогда погнали к метро.

— Может, лучше сразу к «Нарциссу»?

— Я уверен, что Uno предполагал такой поворот событий, потому что он логичный. А значит, у него есть решение. Поэтому лучше добраться все-таки по тоннелям метро, чтобы не светиться на поверхности как можно дольше.

— Но поверху получится гораздо быстрее! Сколько нам тут бежать? Полчаса? — возразил Кир.

— А если он нас накроет через две минуты? — огрызнулся Рэм.

Кир вздохнул, остановился.

— Ну тогда вот оно, — сказал он, указав рукой в сторону неприметного строения с большой буквой «М» на крыше. — И знаешь... Детский психолог из тебя — говно.