Запретный остров

Глава 4

Первым делом Дэвид записал в свой блокнот точные координаты острова, а затем легко смог пришвартовать свою громоздкую и на первый взгляд неповоротливую яхту к посеревшему деревянному помосту, выходящему далеко от берега. У него не было времени искать другие подходы. В конце концов, помост как раз выходил на достаточную глубину, чтобы яхта не села на мель. Как показывали приборы, их шансы застрять на мелководье были ничтожно малы, так как побережье острова, спустя всего пару метров, резко обрывалось в многометровую глубину.

С другой стороны, яхтсмену не хотелось рисковать понапрасну, и он пришвартовался в самом конце помоста. Таким образом, остановившись на приличном расстоянии от берега, он исключил вероятность, в случае шторма, выброса яхты на мель. Дэвид, остановив посудину, быстро выскочил из яхты на деревянный помост и проворно привязал кормовой фалинь к импровизированному деревянному кнехту. Туда же зафиксировал и носовую оттяжку. Незамысловатый пирс, впервые за многие годы, невольно принял первых посетителей.

Сооруженный на скорую руку пирс, в свое время не был покрыт специальным лакокрасочным материалом, защищающим древесину. Местами виднелись гнилые прорехи. Кое-где были заметны торчащие гвозди — свидетели того, что, возможно, когда-то давно прохудившийся деревянный настил покрывался тонкими листами из гальванизированной стали. Несмотря на плачевный вид, помост еще мог послужить добрую службу — ну, по крайней мере, года два, от силы три.

Дэвид был очень рад маломальской пригодности помоста, так как это позволило ему избежать необходимости ставить яхту на якорь и распаковывать, нетронутый прежде, комплект с резиновой лодкой.

Владимир с удовлетворенной гримасой на лице стоял у края носовой палубы с таким видом, словно осматривал какие-то достопримечательности. Леерное ограждение при всем желании не смогло бы уберечь его от падения, если бы он ненароком оступился. Дэвид, закрепив судно к помосту, принялся опрыскивать средством от кровососущих насекомых незащищенные одеждой руки и ноги.

— Я бы не советовал тебе стоять так близко к краю, — опрыскивая левую руку, проговорил яхтсмен. — Если яхту сильно качнет, ты можешь слететь прямо на пирс. При этом есть большая вероятность разбить голову, а еще хуже — сломать шею.

— Ты прав, Дэвид. — Владимир повернулся лицом к яхтсмену и аккуратно отошел от опасного края. — Не знал, что так скверно может закончиться мое любопытство. Этот остров меня просто очаровал своей привлекательностью.

— Согласен! — яхтсмен оторвался от процедуры опрыскивания. — Меня больше всего привлекает мысль о том, что где-то там. — Он указал в сторону джунглей. — Лежат несметные залежи алмазов и дожидаются нашего прихода. — Лицо его насмешливо исказилось. — Совсем не хочется заставлять их ждать.

— Всему свое время, Дэвид. Всему свое время.

Как только они запасутся достаточным количеством горючего для яхты, время для поисков алмазов, наконец, настанет, а поможет им их обнаружить — опытный вулканолог Бернард.

Казалось, Норман наблюдал за кратким диалогом Владимира с Дэвидом — а может быть, и нет, с маху трудно было сказать. Во всяком случае, Рою так показалось. В подобные этому моменты Моррисон немного завидовал Грину, потому что ему не было нужды сдерживать себя в высказываниях, он мог запросто подойти к Владимиру и задать интересующий его вопрос. Но он этого почему-то не делал. Возможно, потому что знал гораздо больше, чем Моррисон, но, скорее всего, его просто не интересовали подробности. А вот у Роя к этому времени созрело уже достаточно разносторонних вопросов, на которые он вряд ли получит ответы, по крайней мере, в ближайшее время.

— Владимир, ты вроде бы говорил, что на острове есть какая-то опасность. — Моррисон ненавязчиво попытался войти в курс дела. — Хотелось бы узнать, в чем она заключается. Чего или кого следует опасаться?

— Уймись, Рой, — внезапно отреагировал Норман. — Нет тут никаких опасностей.

Если будем действовать по уму, никакие неприятности нам не грозят.

Вопреки прозвучавшим словам, Владимир возмущенно произнес:

— Норман, не будь столь самоуверенным. Здесь — не город, а дикая природа. Ядовитые змеи, насекомые и даже растения, все может нести потенциальную опасность. Нужно быть предельно осторожными.

— Ну, я же, вроде, сказал, что надо действовать по уму. — Широкая улыбка расползлась по лицу Грина.

Однако Владимир был не в том настроении, чтобы шутить. Он метнул на Нормана свой грозный взгляд.

— Посерьезней, Грин! Мы не на отдыхе. Здесь не безобидная аллейка деревьев.

Один неверный шаг одного из нас — и мы все можем от этого пострадать.

— Хорошо, Владимир, не кипятись. Я все понял. — Норман взглянул на Моррисона. — Рой, здесь и вправду очень опасно. — Лицо его стало более серьезным. Он не хотел пугать друга, но решил, что будет лучше, если все будут знать правду. — Этот остров кишит опасностями, не зря же его объявили запретным. Тут что-то раньше жило, оно погубило работавших тут людей. Надеюсь, что теперь — «этого», тут уже давно нет.

Рою становилось ясно, что Грин знал куда больше, чем Дэвид с Бернардом, но точно не всю информацию, которой располагал Владимир.

Владимир, стоя рядом, взглянул на Дэвида, внимательно прислушавшегося к словам Нормана. Тот, заметив на себе тяжелый взгляд русского, сделал бесстрастное лицо, словно бы его больше ничего не интересовало.

— Возьмите свои рюкзаки, — проговорил Владимир, позаимствовав у яхтсмена средство от москитов. — Перевалочная база должна быть где-то поблизости. — Он взглянул на берег острова. — Пойдем по каменистой тропинке, она должна вывести нас к нужному месту. Сдается мне, при помощи этого старенького псевдо-пирса раньше с кораблей получали продовольствие. Значит комплекс базы совсем рядом.

Отвернувшись от соратников, Владимир проверил у себя за поясом наличие огнестрельного оружия. Затем принял протянутый Грином рюкзак и махнул в сторону острова:

— Пойдемте уже, наконец, проверим эти окрестности!

Единомышленники с нескрываемым воодушевлением последовали за ним без каких-либо пререкательств, но русский, прежде чем ступить на помост, бросил мимолетный взгляд назад и заметил беспокойный взор Моррисона. Он предчувствовал опасность, а Владимир догадывался, чего им всем следует бояться.

— Самопроизвол будет строго пресекаться, — добавил Грин, следуя за русским и неуверенно ступая на помост. — Ни в коем случае не разделяться! Если кто-то пренебрежет этим предостережением и все же потеряется, остальные ждать его не будут.

Прежде чем ступить на песчаный пляж, Владимир обернулся. Его глаза сузились, превратившись в узкие щелочки:

— Не скрывайте своей находки! Все, что мы найдем здесь, должно быть поделено поровну.

Судя по тону, с которым русский произнес эти слова, у него не было намерения шутить по поводу предметов обогащения. Он не будет снисходителен к жадности. Любой, кто проявит подобную слабость, будет наказан — лишится своей доли от найденных драгоценных минералов.

Он осмотрел пристальным взглядом стоявших позади соратников и когда понял, что его слова глубоко врезались в их память, ступил на песок и быстро зашагал к каменистой тропинке, скрывающейся под пышной листвой деревьев.

Остановившись перед густой насыщенной зеленью тропических джунглей, Владимир вслушался в глубину мрачного леса. Подозрительная тишина подействовала настораживающе. Русский лишь поджал губы и не выказал никаких признаков беспокойства. Казалось, даже птицы, если они тут жили, вели себя крайне тихо и стремились не привлекать к себе внимание.

— Дорожка заросла кустарником и лианами! — Из бокового кармашка рюкзака Владимира торчала крупная рукоятка внушительного мачете.

— Ты же сам говорил, что тут нам не отдых, — припомнил Грин.

— Я займусь этим! — вызвался добровольцем Моррисон. Протиснувшись между Дэвидом и Бернардом, он подошел к Владимиру и ловким движением руки вытащил мачете из его рюкзака.

Когда Рой рубанул сплетенные ветви кустарников, где-то вдалеке раздался испуганный замысловатый вопль диковинной птицы. Все разом затаили дыхание, услышав этот неожиданный шум, казалось, стремящийся предупредить посетителей о какой-то неведомой опасности, но не тут-то было. По-прежнему соратники не поворачивали назад. Моррисон бросил скользящий взгляд на Владимира, стоявшего слева от него. Убедившись, что тот ничего не собирается говорить, он замахнулся острейшим мачете и разрубил толстые связки темно-зеленых лиан.

— Как ты думаешь, что это был за звук? — следуя за Бернардом, поинтересовался Дэвид.

— Я, конечно, не орнитолог, — поправляя рюкзак, сказал Бернард. — Но, как мне кажется, это была какая-то птица.

— Да, и мне так показалось, но голосок у нее был какой-то странный, неприятный и даже пугающий.

— Скорее всего, ее кто-то сожрал, — с усмешкой проговорил Норман. Он шел впереди Бернарда и, несмотря на шум от рубящего мачете, хорошо расслышал все прозвучавшие позади слова. — Это же джунгли!.. Здесь все кого-то едят. Так что давайте просто постараемся не стать чьим-то обедом.

Моррисон, неустанно, продолжая махать рукой, рубил заросли, тем самым прокладывая своим нелегким трудом сомнительный путь. После слов Нормана, его начали осаждать неприятные мысли. Это было намного хуже, чем воспоминания о прошлой работе. Он всего лишь развозчик пиццы и иметь дело с загадками природы совершенно не привык.

— Прекрати пугать людей, — не замедляя шага, произнес Владимир. — Нас тут никто не сможет съесть. Разве что тут водится какая-нибудь гигантская рептилия. Но я в этом как-то сомневаюсь, знаешь ли!

Таким образом, русский попытался дать понять, что ничего ужасного и сверхъестественного на острове нет. Рою показалось странным, что никто даже не спросил, откуда такая уверенность. Обычно, когда человек утверждает, что якобы бояться нечего, стоит серьезно задумать о том, не лжет ли он. Тяжело быть в неведении, если догадываешься о грядущих неприятностях. Еще тяжелее скрывать от товарищей информацию об опасности, заведомо зная, чем это для них всех в итоге может закончиться.

Несколькими метрами позже, кладоискатели вышли на заасфальтированную площадку с сетчатым забором, опутанным растениями. Повсюду асфальт был пронизан корнями, а кое-где виднелись молодые всходы папоротника. Между зелеными ограждениями располагались чуть менее проросшие, прямоугольные, сетчатые ворота на рельсовых колесиках. Должно быть, когда-то давно они исправно функционировали и при нажатии кнопки, в видневшейся поблизости будке оператора, впускали и выпускали работающих здесь людей.

Все пятеро без особых затруднений перелезли через, когда-то подвижную, сетчатую изгородь.

Представшая их взору, выложенная каменной кладкой аллея была покрыта плотным лиственным навесов деревьев, стоявших по обе стороны на всем протяжении давно неухоженной дорожки. Множественные переплетения лиан, свисающих, словно цепи между колонн, постепенно стягивали плотно произрастающие насаждения ближе к центру аллеи. Возможно, еще пару лет и от рукотворной дорожки не останется и следа.

Моррисон, не дожидаясь, когда его попросят, почти машинально прорубил и этот заросший путь. Позвякивающее в его запястье бритвенно-острое мачете будто было продолжением его руки. Казалось, ему и в самом деле нравится кромсать повсеместно разжившуюся флору.

«Растения, — подумал Владимир, глядя на работу увлекшегося Роя, — могут ли они понимать происходящее вокруг них. Каким образом чувствуют боль или утрату?»

Непрерывное звяканье мачете не на шутку раздражало его.

Он не мог себе объяснить, почему это происходит. Возможно, потому, что его музыкальный слух не переносил грубые разрушительные звуки. Грохот, лязг и гул никогда не доставляли ему удовольствия.

Еще Владимир не любил, когда слишком много говорили, особенно по пустякам. Он считал, что без причинно открывать рот — пустая трата своего и чужого времени.

«Я думал, что Дэвид не будет умолкать ни на секунду. В обще-то, рано делать скоропалительные выводы. Если он сейчас ведет себя настолько скромно, это не имеет ровным счетом никакого значения. Уже через секунду он вновь может начать отбрасывать свои глупые шуточки, как и раньше. Хотя, похоже, что таинственность острова пока что держит его в узде. Главное, чтобы это продлилось как можно дольше».

Каждый из членов взаимовыгодной экспедиции был слишком занять своими мыслями, чтобы сразу заметить, что каменистая аллея, поросшая папоротником, постепенно заканчивается.

Они осознали это лишь тогда, когда оказались на открытой, заасфальтированной, озаренной солнечным светом площадке. Территория была огорожена поросшим сетчатым забором. Кое-где изгородь была нарушена, а ее проржавевший и изогнутый в нескольких местах каркас устало лежал на земле.

Владимир попытался воскресить в памяти тот день, когда он стоял за углом полупрозрачной стеклянной двери в родительском доме и подслушивал индивидуальный разговор своего отца с бывшим совладельцем фирмы «Шимеринг стоун». Захваченный любопытством, он, ощущая неловкость, смущение и даже страх, тем не менее, оставался на месте и внимательно вслушивался в заветные слова о секретном острове, слетающие с губ миллиардера. Хотя этот счастливый случай свершился относительно недавно, образы, которые представил Владимир со слов того человека, постепенно помутнели. Но скорее всего дело было в другом. То, что представлял себе русский, в полной мере не соответствовало действительности.

Справа от себя, команда обнаружила полуразрушенную лабораторию медицинского сооружения. Там они решили долго не задерживаться, так как, то и гляди, остатки крыши могли обвалиться в любую секунду. Не спеша, шагая по поросшей зеленью территории, они направились к обветшалому двухэтажному зданию главного комплекса. Несмотря на то, что ангары и гаражи находились относительно близко к главному сооружению и выглядели на порядок лучше предыдущего здания, все же было принято решение изначально осмотреть, побуждающую сильное любопытство, внушительную двухэтажную постройку.

«Как я помню из рассказа, когда-то это место не выглядело таким заброшенным и безжизненным, — размышлял Владимир. — Разговоры людей, кропотливая работа, судя по изменившемуся природному дизайну, все это навсегда осталось в прошлом. Прошло не так уж много времени, но природа его зря и не теряла. Она уже достаточно сильно вытеснила воспоминания о прошлом».

Скорее всего, они уже никогда не узнают о тех людях, которые работали здесь и день за днем делали одну и ту же рутинную работу. Нравилась она им или нет, теперь навсегда останется загадкой.

Владимир не хотел впускать в свой разум незваные скверные мысли. Он тщетно пытался их подавить.

Бернард, неожиданно для себя, понял, что наступил на что-то хрупкое. Звук ломающейся палки скользнул в его слуховой канал, заставив остановиться. Он взглянул на шедших впереди соратников — они тоже услышали подозрительный хруст и обернулись. Иногда любая мелочь может оказаться ключом к прозрению.

Совсем близко от кучки любопытный людей догнивал, давно бездействующий, с разбитыми стеклами вертолет.

«Может быть, это всего лишь сухой пальмовый лист, спрятавшийся под поросшей над асфальтом зеленью», — успокаивая себя, подумал Бернард.

Вулканолог, как и остальные, не хотел думать о дурном. Все и так уже были напряжены до предела. Разруха и заброшенность этого места наводила на пугающие мысли. Бернард посчитал, что пришло время проверить, что на самом деле находилось под резиновой подошвой его походного ботинка.

Когда Бернард примял весь папоротник вокруг находки, взору присутствующих предстал разорванный напополам человеческий скелет. Некоторые его части были замотаны в прогнившую от природного воздействия пожелтевшую материю. Складывалось впечатление, что бедолагу, когда он был еще жив, замотали в пастельные простыни, а потом одним махом перерубили надвое гильотиной.

Рой удивился, что ни у кого на лице не возникло даже и намека на прямолинейный вопрос Владимиру: «Что, черт возьми, все это значит?» Хотя сам русский, поочередно взглянув на каждого, несомненно, ждал шквал вопросительных слов. Когда взгляд Владимира дошел и до Моррисона, Рой резко отвернулся и, уставившись на разорванный надвое человеческий скелет, сделал такой вид, будто и в самом деле не понимал, что тут когда-то давно произошло нечто ужасное. Хотя он и впрямь догадывался об этом.

Рой не без труда пробрался через покореженные, когда-то исправно функционирующие двери, преградившие вход в главное сооружение. Когда Моррисон оказался внутри мрачного вестибюля он взмахнул рукой и перерубил, проржавевшие насквозь, дверные петли. Никчемная преграда, подняв столп пыли, тяжело рухнула на мраморный пол.

Владимир, перед тем как войти самому и впустить остальных, еще раз не поленился напомнить о самом главном правиле: все, что будет найдено, должно быть поровну поделено. Конечно, тут он не рассчитывал найти какие-нибудь драгоценности, просто хотел в умах единомышленников создать иллюзию скорого обогащения. Не надо было быть гением или экспертом, чтобы понять, что Владимир не относится к людям, которые снисходительны к глупости. Вряд ли кто-то посмеет ослушаться его слов.

Пока что соратники в той или иной мере доверяли русскому: для них он был как единственная яркая звезда в ночном небе. Все они понимали, что существует некая грань, через которую ни в коем случае нельзя переступать. Насколько знал Норман, Владимир был отзывчивым, но не принимал категоричных возражений. Во всяком случае, Грин не считал это слабостью, скорее, наоборот.

Наконец они все вошли внутрь — в беззубую пасть двухэтажного здания главного комплекса.

Какое-то время Дэвид стоял молчал. Он, как и все остальные, заинтересованно разглядывал обшарпанные углы вестибюля и коридоры первого этажа. Чихнув от зависшей в воздухе пыли, он обтер рукавом нос и произнес:

— Разве нам не надо искать топливо для яхты? Мы ведь именно этим в первую очередь собирались заняться!

Владимир повернулся к яхтсмену. Под его ногами неприятно заскрежетали бетонные крошки и мраморные осколки. Было столь же не ясно происхождение этого мусора, как и образование глубоких выбитых отметин на потолке. Красно-оранжевое солнечное сияние, скудно пробивающееся через дверное отверстие, предупреждало о скором заходе солнца.

— Ты прав, Дэвид. — Он кивнул в сторону широких ступенек, ведущих на второй этаж. — Но сначала мы должны убедиться в том, что кроме нас, здесь больше никого нет.

В голове промелькнула странная мысль: «Что, если уже кто-то позарился на драгоценные минералы острова?» Затем продолжил: —.Одна из наших главных задач — как следует все проконтролировать.

— А ты не задумывался о том, что если бы здесь, кроме нас был еще кто-то живой, то мы бы уже заметили следы их присутствия? — Норман с удивлением на лице обвел жестом руки запыленный вестибюль обветшалого здания. Казалось, он испытывал очень сильное беспокойство, но, пока что, не хотел верить в неподтвержденные подозрения.

Похоже, что Нормана не интересовали неприятные подробности случившегося здесь. Не хватало еще, чтобы он и других заразил этим своим явным беспокойством! Владимир прекрасно знал, что оно, как вирус — очень быстро распространяется. Он знает слишком много, ошибка была на лицо, Владимиру нужно было лучше поскупиться в отношении выдаваемой Г рину информации.

— Я не столь мелочный, чтобы задумываться. Я лишь следую неопровержимым фактам, Норман!

— Но мы прибыли сюда затем, чтобы собрать минералы.

— Без сомнений, ты прав. Мы займемся этим завтра на рассвете, а сегодня, после того как проверим верхний этаж, запасемся горючим.

— Что, если я откажусь подниматься с вами? Я лучше схожу к ангарам за бензином. Рой, ты пойдешь туда со мной?

Моррисон стоял на первой ступеньке широкой лестницы, он собирался было спуститься с нее и направиться к Норману, но Владимир, выставив перед ним руку, остановил его.

— Таким образом, вы нарушите первое правило: не разделяться! Я думал, ни кто иной, как ты, первый скажешь мне это напоминание, но почему-то все оказалось по-другому. Ты чего-то боишься?

Норман тяжело сглотнул, поймав на себе ожидающие взгляды партнеров по экспедиции. Пыльный стоячий воздух создавал в горле неприятное сухое ощущение. Грин прокашлялся и отрицательно качнул головой:

— Я — нет!

Владимир хотел сказать что-то еще, но не сделал этого, так как осознал, что Норман пришел к определенному выводу и решил следовать всеобщему направлению.

— Ладно, — махнул рукой Норман, — черт с вами. Давайте поскорее закончим с этим.

Проходя мимо Владимира, Норман со щенячьим взглядом посмотрел на него исподлобья. По мнению русского, это был хороший знак. Грин в очередной раз убедился — кто здесь главный. Владимир прекрасно знал, как должен себя вести настоящий руководитель — должен быть настойчивым. Он вел себя соответствующим образом.

— Я все же считаю, что…

На этот раз русский перебил Грина, задав вопрос всем присутствующим:

— Кому-нибудь еще страшно?

— Нет! — раздалось дружное отрицание. Голос Моррисона, Владимиру тут услышать не удалось. Но он и без этого понимал, что бывший развозчик пиццы, пока что, отступать не намерен. При возвращении в родной город с пустыми руками, Моррисону не на что будет надеяться.

Русский откровенно улыбнулся на удовлетворивший его ответ. Затем зашагал вверх по ступеням. Норман не ощутил никакого раздражения: Владимир, несмотря на бодрый вид, должно быть тоже чувствовал себя немного обеспокоенно.

— Не будем терять времени, поторапливайтесь.

Норман поспешил подняться на лестничную площадку вслед за Владимиром. По пустующему пространству заброшенного здания разнеслись шаркающие звуки человеческой поступи. На втором этаже, так же как и внизу, царила унылая разруха. Не было видно не единого признака присутствия других людей. Весь пол находился под покровом сантиметровой пыли и крошек строительного мусора. То, что поверх пыли не оказалось даже застаревших следов, в меру успокоило подозрительность Владимира.

Глядя на побитые стены и валяющиеся на полу двери, выбитые из косяков прежде жилых комнат, он мысленно прокрутил в голове сцены, когда-то давно случившейся здесь борьбы.

«Все это было в прошлом. По крайней мере, теперь нам нет нужды беспокоиться за свои жизни, — желанная, но не до конца истинная мысль Владимира, помогла ему справиться с психологическим гнетом окружающей обстановки. — Нас сдерживают только собственные страхи. — Он сделал первый шаг и не спеша направился вдоль комнат, порой заглядывая в некоторые из них. — Какой ужас! Переломанные напополам кровати, скелеты людей с перебитыми костями ног. Хаос.»

Как и Владимир, все кто шел за ним по коридору, от неожиданности испугавшись, отшатнулись к стенам. Маленький гладкошерстный серо-желтый зверек: непонятно откуда взявшаяся и каким образом тут выжившая полевая мышь, выпрыгнула из следующего проема очередной комнаты. Рой взглянул на Владимира, чтобы оценить его психологическое состояние, у того на лице не дрогнул ни один мускул. Русский, осознав нелепость своего испуга, быстро смог восстановить здравомыслие от неожиданного потрясения. Подобное качество самообладания, всегда помогало ему быть на высоте в трудных ситуациях.

Характер у русского был что надо.

Когда зверек с молниеносной скоростью проскользнул мимо расступившихся людей, он пробежал еще какое-то расстояние, затем, не замечая опасности, остановился возле ступеней. Крохотный гладкошерстный комок, вытянувшись, привстал на задние лапки и, шевеля симпатичной усатой мордочкой, внимательно принюхался.

Рой закапался в своем рюкзаке, он достал гамбургер и отломил кусочек говяжьей котлеты.

— Иди сюда, малыш, хочешь хорошо прожаренного мяса? — подзывая мышонка, он положил кусочек котлеты на свою ладонь. — Давай, не бойся, я тебя не обижу.

— На кой черт он тебе нужен? — Спросил Норман, неприятно поморщившись, глядя, как зверек, забравшись на ладонь Моррисона и схватив передними лапками подачку, увлеченно поедает мясо. Потом слегка приподняв брови, он стойко смирился с новым другом своего товарища. — Вообще-то, они переносчики опасных заболеваний, — в последний раз попытался Норман достучаться до Роя.

Рой, увлеченный новой игрушкой, разглядывая зверька, уже не обращал ни на кого внимания, и последние слова Г рина тоже ускользнули от его понимания.

Владимиру, как и Дэвиду, тоже приглянулся новый участник их компании, но он воздержался от желания подержать малознакомое существо на своих руках.

— Здесь нет для нас ничего интересного, — проговорил русский и направился в сторону ступеней. Там он намеревался свернуть налево, чтобы, перед тем как покинуть это место, посетить просторный зал отдыха.

— Что это?.. — неожиданно послышался озадаченный голос Дэвида. Он быстро свернул с прямого пути коридора и зашел в одну из комнат. Все остановились и принялись ждать его появления. Вскоре он вышел, но не с пустыми руками. Держа за ремешок, он поднял перед собой согнутый напополам автомат «М-16».

— Кто бы это ни сделал, — поправляя очки, вымолвил Бернард. — Либо этот человек обладал высокой силой, либо ему просто здорово пришлось постараться, что бы достичь такого удивительного эффекта. Автомату — конец, вряд ли он еще когда-нибудь будет стрелять.

— Кому вообще это понадобилось делать? — Нормана не обрадовала находка яхтсмена.

— Брось его! — сказал Владимир и, быстро повернувшись, пошел дальше. Достигнув поворота, он скрылся за углом. — Шевелитесь! У нас не так много времени осталось, солнце садится.

Когда небрежно брошенный Дэвидом автомат загремел по комнате, в которой яхтсмен нашел его, все, постепенно переходя на легкий бег, заторопились за Владимиром.

— Надеюсь, и тут мы тоже долго не задержимся, — толкнув створчатые двери и войдя в когда-то благоустроенную общую комнату отдыха, устало сказал Грин.

Несколько секунд Владимир, молча, осматривал помещение. Казалось, вся его прежде роскошная утварь была перевернута вверх дном. В отличие от предыдущих частей здания, здесь был свежий воздух, как оказалось, благодаря правильной механической системе вентиляции.

— Ну, что ж, и тут нам задерживаться больше не стоит. Ничего полезного, один хлам, да и только.

Кажется, там кухня, — уведомил всех Бернард. Он указал в сторону — слева от барной стойки. — Будем ее осматривать?

Владимир, прицокнув языком, отрицательно покачал головой.

— Нет… Там тоже не будет ничего интересного. Уже красное зарево за окном. Пойдемте к ангарам, поищем топливо для яхты.

Внутреннее убранство вертолетного ангара, несмотря на свое предназначение, выглядело намного презентабельнее, чем предыдущие места посещения. Как и в здании главного комплекса, тут тоже все было покрыто сантиметровым слоем пыли, но зато разрухи, которую недавно лицезрели путники, здесь не наблюдалось.

Владимир обернулся и посмотрел на широко раскрытые ставни ворот. Сломанный амбарный ржавый замок валялся не подоплеку. Затем он прошелся взглядом вдоль правой стены. Его внимание привлекла чуть заметная потайная дверь. Она была чуть приоткрыта. «Кто-то очень торопился убраться отсюда». О том же свидетельствовало и одно из свободных мест, предназначавшееся для еще одного вертолета. Владимиру не потребовалось много времени, чтобы догадаться, что вертолет, который стоит неподалеку от разрушенного здания, и есть тот самый — второй, а точнее первый из винтокрылой пары. «Выходит, тому человеку тоже не удалось спастись!»

Норман слегка наклонил голову набок, чтобы прочесть надпись с пластины, повисшей на одном единственном шурупе:

— Собственность «Шимеринг стоун». Что же их так напугало, раз они не удосужились вывести с острова рабочую технику. Даже несмотря на его непрезентабельный вид, ясно, что вертолет исправен. — Г рин подтолкнул локтем стоявшего рядом Владимира. Глядя русскому в лицо, улыбнувшись, он произнес: — Чем тебе не ценная находка?!

— Мы не сможем его отсюда вывести, — ухмыльнулся Владимир. — А жаль, конечно. Его даже с поддельными документами можно было бы продать задорого.

Рой в очередной раз, обходя внутренние угодья значительного ангарного пространства, молча внимал словам, слышимым из разговора Владимира с Норманом. Остановившись возле вертолета и заглянув в его кабину, Моррисон подумал: «Интересно, а что если улететь на нем». — Затем поймал себя на мысли: «Если бы это было возможно, скелет того разорванного надвое бедолаги не лежал бы сейчас там…»

— А почему бы нам просто не разобрать его на запчасти? — шуруя по полкам, поинтересовался Дэвид. Он уже нашел бочки с бензином и теперь слонялся в поисках подходящей тары. — Мне кажется, это не сложно.

— Возможно, — указывая на верхний ярус стеллажа, ответил Владимир. — Но у нас нет на это времени. Да бросьте думать об этом. Вы что, забыли, зачем мы сюда прибыли? Тех сокровищ, которые мы тут отыщем, нам хватит, чтобы купить несколько вертолетных заводов!

— Да. но мы их еще не нашли. — чуть слышно пробормотал подсаживающий Дэвида Бернард.

Яхтсмен толкнул ряд пластиковых канистр, и они с глухим грохотом попадали вниз. Теперь дело оставалось за малым — лишь надо заполнить их топливом.

Сделав несколько шагов к валяющимся на бетонном полу канистрам, Дэвид остановился и, посмотрев на изобилующую кучу пластика, повернулся назад, затем едва заметно кивнул Моррисону, приглашая поучаствовать.

— Только не говори, что ты никогда не занимался воровством горючки, Рой, — наклоняя с Бернардом тяжеленную бочку, кряхтя, сказал Дэвид. — Когда я учился в колледже, если вдруг нам с ребятами по комнате не хватало денег на бензин для машины, чтобы катать девочек, мы частенько промышляли этим делом.

— Никогда бы не подумал, что тебе когда-то недоставало денег на столь элементарные нужды, — прокряхтел Бернард. — Твои богатые предки, что ли в ежовых рукавицах тебя держали? Я ведь угадал, они ведь и вправду богатые, раз ты сейчас рассекаешь на такой яхте?

— Уже полная. — пробормотал Рой, кивнув на канистру.

— Ты не ошибся, Бернард — но, сколько бы мне денег не давали родители, их все равно никогда не хватало именно на бензин. Находилось тысяча причин, чтобы потратить всю сумму на что-то другое. Кстати, как оказывалось — совершенно ненужное.

Рой закрутил пробку, а затем взял другую канистру. Дэвид с Бернардом вновь поднатужились.

— Выходит, что вы крали бензин у обычных рабочих людей, зарабатывающих тяжелым трудом свои кровные на элементарные нужды? Однажды у меня тоже кто-то опустошил бензобак! — недовольно фыркнул вулканолог, глядя как желтоватая жидкость, подбирается к горлышку матовой канистры.

Дэвид хоть и имел способность не хуже других людей сохранять напущенную невозмутимость, но в этот раз он не смог справиться с психологическим давлением, которое на него своими словами оказал Бернард. Казалось, мгновение он прибывал в состоянии близком к замешательству, а затем, поставив бочку на широкое днище, быстро проговорил:

— В этом случае… точно был не я!

Бернард, блеснув стеклами своих увеличивающих очков, с усмешкой взглянул на яхтсмена.

— Конечно — нет, — Улыбка разошлась вширь на лице вулканолога. — Ведь ты уже давно вышел из того возраста! Ведь так?

— Что значит, из того возраста?! — озадачился Дэвид. — По-твоему, я такой старый?

— Да я не об этом.

— А о чем же?..

Бернард раздраженно отвернулся от непонятливого собеседника и уставился на парящую струю высокооктанового бензина. «Вот идиот, не может понять элементарного смысла банальных слов! Или он специально так повел себя? Неужели думает, что это было забавно?!»

Дэвиду было все равно, о чем думает Бернард, он не затруднил себя извиниться.

Рой, меняя канистру за канистрой, лишь молчком выслушал весь диалог и не стал проявлять глупую инициативу: вступать в бессмысленный разговор и тем более участвовать в препирательствах. А концовка странной беседы между Бернардом и Дэвидом всласть позабавила его. Подставляя очередную канистру под парящую струю топлива, он в мыслях улыбнулся теперешнему их молчанию.