Записки Темнейшего

Часть 16. Скайуокер в Облачном Городе

Проблема молодого лорда Вейдера в том, что он умеет, но не желает обуздывать свои страсти. Впервые за тысячу лет появился лорд ситхов без опыта выживания в подполье. Не била его Великая мордой об стол по-настоящему, вот Избранный и выпендривается. А ждать, когда у Силы кончится терпение, не хотелось бы. Потому что в процессе получения жизненного опыта может пострадать не только самолюбие Вейдера, но и вверенный его попечению флот. Поэтому предложим Великой другой вариант: присутствие рядом с Дартом Вейдером кого-то, кто своим спокойствием и здравомыслием уравновесит взбрыки ситха.

Сперва оптимальной кандидатурой показался Кеноби. Но, судя по сообщениям с Беспина, бывший джедай сам поддался харизме компаньона. Теперь попробуем в роли стабилизатора Падме. Дамочка сама своей экспрессивностью любого ситха за пояс заткнет? Вдруг минус на минус не только в математике даст плюс. Попробуем.

Что же до сути проблемы, все началось несколько месяцев назад, когда я назначил Кеноби моффом сектора Аноат с перспективой стать во главе всего Большого Джавина. Начал тот неплохо. Но через месяц поставки тибанна по госзакупкам на нужды флота резко упали. Дарт Вейдер полетел разбираться. Проблему парни не только нашли, но и ликвидировали ее. О чем недвусмысленно свидетельствует поднятый беспинцами общегалактический вой. Я в курсе и полагаю, что мои люди все сделали верно. А если жители Облачного Города хотят бесплатного шоу, то пусть будет так.

Благо моих личных комиссаров все чаще в народе называют гласными руками императора. С намеком на то, что у меня еще и негласные имеются. Старая байка про джедайский корпус чистильщиков приобрела новый вкус и цвет, заиграла свежими красками, так сказать. Дело полезное, и мне оно не стоило никаких усилий. А над максимальной публичностью действий официальных «рук» следует чуточку поработать. Да и просто подстраховать нового сотрудника во время ее первой миссии. Только сперва подумать над тем, чтобы эта помощь не обидела не в меру гордую «руку»

Однако Великая Сила бережет не только своего Избранного, но и его законную супругу. Во всяком случае я именно так истолковал нижайшую просьбу одного из центральных голоканалов о возможности моего участия в прямом включении в публичные дебаты по ситуации в Облачном Городе. Главред – наглец редкостный, но соглашаюсь.

Никаких студий, разумеется. Включение прямо из моего кабинета. Только пока на другом конце видят только официальную заставку моей пресс-службы. Зато я наблюдаю шоу во всей красе. Жаль, не с самого начала.

– …Звездолеты имперского флота на кизяке не летают. Поэтому разбираться в сортах биотоплива я не уполномочен, - безмятежно сообщает лорд Вейдер.

Это кого он так изысканно дерьмом обозвал? В отличие от меня местные похоже поняли. Но профессиональный миротворец Кеноби предпочел расставить все точки над ё.

– Империи нужен результат: тибанн в должных объемах. Согласитесь, возникшая проблема имеет варианты решений. В том числе и тот, при котором власть сектора и бизнес Беспина могут жить дружно. Но если кто-то не захотел этого… Ну, что же. Он может и не жить.

Прошу отметить, это не ситх сказал!

– Уважаемые граждане сектора, - занял место на трибуне губернатор Кеноби. – Ситуация в Облачном Городе является ярким образчиком того, что для успешности любому обществу помимо природных богатств требуется вменяемая власть. Здесь же до недавнего времени пост барона-администратора едва ли не в карты выигрывали.

Кеноби оказался весьма неплохим оратором. Ситуацию на Беспине для соседних регионов описал красочно, но местных в массе своей постарался не обидеть. Типа народ-то здесь хороший, только с правителями им в который уж раз не повезло.

Проблема же Облачного Города состоит в том, что он пусть комфортабельная, но гостиница. Место, куда приезжают за длинным кредитом. Без местного населения, у которого душа болит за свою родину. В результате прибывший в Облачный город новый губернатор столкнулся с откровенно криминальной организацией добычи тибанна.

Технология его добычи отработана веками и проста до гениальности. Газокомпрессорные станции висят в верхних слоях газового гиганта. Тибанн поступает туда по опущенным в плотные газоносные слои трубам, гибкость и длина которых позволяет маневрировать в поисках наиболее богатых и чистых пластов. Производительность резко увеличивается, если на конце трубы окажется вторая станция-навигатор, сокращающая время поиска и поддерживающая позиционирование в потоке. В идеале работающая в крайне агрессивной среде станция должна быть полностью автоматической. Только ее стоимость здорово увеличивает затраты. Поэтому компромиссом между ценой и производительностью стало использование небольших звездолетов с экипажами в пару десятков разумных. Минимум переоборудования, и в плотных слоях атмосферы газового гиганта кораблик может проработать несколько месяцев. Потом подъем и замена на следующий. Капремонт обойдется дороже. На Беспине эту технологию довели до абсурдной мерзости. Старые корабли здесь не покупали, а получали по программе утилизации, зарабатывая на этом еще и небольшую денежку. Только состояние этого металлолома таково, что спуститься в атмосферу Беспина они еще могут, а вот подняться назад – едва ли. Для большинства экипажей это командировка в один конец. В том, что делали они это в массе своей отнюдь не добровольно, крылся главный криминал аферы.

Мофф Кеноби прибыл в Облачный Город как раз в момент подготовки к спуску очередной партии. Застал процесс во всем великолепии, так сказать. Даже скромных технических познаний бывшего джедая хватило для понимания сути проблемы. А воли - на отмену запуска, арест руководства газового концерна и введение на нем прямого государственного управления. Только на закупку нормальных станций нужно время, а производство тибанна упало сразу.

В результате в Облачный Город примчался лорд Вейдер с воплем: «Тибанна! Много! Хочу! Сейчас же!» На что джедай-губернатор откликнулся с ледяным спокойствием – разрешил выход приготовленного металлолома, укомплектовав экипажи владельцами и топ-менеджерами газодобывающего концерна. Вот тут-то родные и друзья Лучших людей Облачного Города вой и подняли.

Обо всем этом Кеноби рассказывает в прямом эфире не столько моему комиссару, сколько народам сектора, слишком хорошо знающим, что такое произвол властей и прибавочная стоимость. Впрочем, и без неосознанной поддержки большинства зрителей, речь Кеноби хороша. Без лишнего пафоса, с толикой иронии и верно расставленными акцентами. Его уверенное спокойствие выгодно оттенялось периодическим воем Дарта Вейдера о задыхающемся в тисках энергетического голода флоте – защитнике сектора от пиратов. Кто такие пираты во внешних территориях тоже хорошо знали.

Поэтому адвокаты осужденных хозяев Беспина быстро присоветовали клиентам помалкивать в тряпочку, сами пару раз вякнули про незыблемость буквы закона, да и примолкли. Сильно подозреваю, снарядили экспедицию к госпоже комиссару. Только это едва ли попадет в кадр.

А вот и госпожа Скайуокер. В летной куртке поверх полувоенного, но соблазнительно облегающего ладную фигурку костюма и ярком головном уборе – стилизации под церемониальный наряд королевы Набу Падме заставила мужчин восторженно выдохнуть. Бедняга Вейдер не знает, чего и делать: на жену восхищенно пялиться или прочих особей мужского пола вокруг душить. Вот это я понимаю - пиар. Тем временем мой представитель берется за дело – за Кеноби то есть.

– Скажите, губернатор, на сколько вы планируете увеличить добычу тибана за счет вашей акции устрашения?

Против данного определения Кеноби разумно не возражает, а запрошенную цифру называет быстро и в кубометрах, и в кредитах.

– Сколько можно выручить за сданные в металлолом корабли?

– Вы еще не назвали цену лекарств, полученных из спайса, который могли бы добыть эти господа, окажись они строго по приговору на Кесселе, - улыбается хаттов джедай. – Действительно, сумма получится процентов на пятнадцать больше. Но, госпожа рука императора не учитывает фактор времени. Тибанн флоту нужен здесь и сейчас.

– До какой степени здесь и сейчас? – комиссар обращается уже к Вейдеру.

– Есть информация о массированном прорыве из доминации хаттов в течение двух-трех месяцев, - четко, по-военному отзывается тот.

Молодцы, поганцы. Без публичной свары обошлись. Публичная демонстрация способности конструктивно взаимодействовать, корректируя свои решения ради интересов Империи выглядит ярким контрастом по сравнению с еще не забытыми публичными же скандалами в старом Сенате.

– Я услышала вашу обеспокоенность, милорд. Таким образом, на кону не столько законность или справедливость, сколько безопасность сектора. Верно?

– Да, мэм.

– Тогда подойдем к делу прагматично. Сколько надо времени на введение в строй нормальных станций-корректировщиков?

– Полтора-два месяца.

– Здешние развалюхи столько продержатся?

– Едва ли, - пожимает плечами Кеноби.

– Да они двух недель не отработают! – возмущенно орет Вейдер.

При всей своей эмоциональности ситх считать умеет. Ему нужен тибанн. Любой ценой. Даже ценой жизни каторжников. Публичную расправу, задуманную Кеноби он одобряет. Но газ ему нужнее, и мысль своей жены он уже уловил.

– Думаю, мы можем потратить дней десять на то, чтобы привести эту рухлядь в божеский вид. Сам движки перебирать пойду, а до рабочего состояния доведу.

Про «сам пойду» не фигура речи. От возможности заставить летать то, что к этому уже не способно, у лорда аж глаза загорелись шалым и каким-то зеленым огнем.

– Позаботьтесь о том, чтобы процент потерь глубинных станций не превышал допустимые потери десантных ботов при десантировании.

– От четверти до трети, значит? Нормально – обеспечим, - жизнерадостно заулыбался полный трудового энтузиазма ситх.

Н-да, главкомовской вальяжности парню пока не достает. Ладно, научится. Какие его годы. А пока поставлю жирную точку лично.

Даю сигнал связистам, и мое изображение появляется на далеком Беспине.

– Я доволен сбалансированностью принятого вами решения. У меня остался лишь один маленький вопрос. Кто заплатит за ремонт старых, равно как и за покупку новых станций?

Вопрос не к моим людям. К местным барыгам. И они мой намек поняли. С финансированием перебоев не будет.

***

А вот с возвращением четы Скайуокер в столицу возникла проблема. Главком слишком буквально воспринял задачу обеспечения безопасности глубинных станций. В результате он не только лично контролирует ремонтно-восстановительные работы, но и заявил о личном участии в первом погружении одного из кораблей. Это месяц-полтора. В течение этого срока комиссар Скайуокер собирается пробыть на Беспине. Использует служебное положение в тревоге из-за рисковых действий мужа. Я ее понимаю и не возражаю.

Вот только малыши-Скайуокеры скучают. Особенно без папы. Они привыкли чувствовать его могучую силу рядом. Они еще слишком малы чтобы понять, чего именно им не хватает. Но им плохо: одиноко и тоскливо. Это может пагубно сказаться на характере подрастающих Скайуокеров. Надо вмешиваться. Я, конечно, не Избранный, но Силой не обделен, и с джедаями меня хрен спутаешь, даже если ты еще не научился пользоваться горшком. Самое время отреагировать на тревожные сигналы бригады воспитателей малышей Люка и Леи еще и потому, что на их рев в поле Силы слишком много всякого народу оборачивается. Лишнее это. Ибо пусть не внуки, но мои.

– Видимо детям немного нездоровится, сир. Возможно, первые симптомы кишечной инфекции… - испуганно блеет некое педиатрическое светило, перед тем как тихо исчезнуть из моего кабинета.

И это я не стал ему сообщать, что сам он инфекция, а такую заразу, как я, ни один ротавирус не возьмет. Любой здравомыслящий вирус меня сам бережется. Поэтому безбоязненно беру близнецов на колени. Те сосредоточенно пыхтят. Доверчиво касаются моей Силы. По мне – так слишком доверчиво. Эдак чуть подрастут, к ним в доверие всяк, кому не лень, втереться сможет.

Мысль о том, что стремящиеся к реваншу силы вполне могут попытаться нанести удар, сделав детей Вейдера врагами всего того, что мы считаем своим, оказалась неожиданной и неприятной. Зато своевременной. По себе знаю, опасность, к которой начинаешь готовиться заранее, обычно не наступает.

– Здравствуй, ученик.

Дарт Вейдер появляется в объеме голопроектора почте сразу, стоило мне послать сигнал вызова. Но вовсе не потому, что сломя голову понесся на пункт связи для доклада своему императору. Он голопроектор с собой в чрево некоей колымаги уволок. Так что общаемся без отрыва от производства. Рукава лорда ситхов закатаны, а перепачканные машинным маслом руки безостановочно копаются в некоем неведомом мне агрегате.

– Доброго вам времени суток, повелитель, - почтительно кивает мне ученик.

Завидев же детей у меня на коленях, Вейдер белозубо улыбается мне и тянется по каналу «учитель-ученик». Я в ответ качаю ощущения малолетних форсюзеров в ответ. Ситх отвечает такой волной нежности, что дети просто млеют. Впрочем, папаша выглядит столь же счастливо. Завидно настолько, что нестерпимо хочется треснуть Вейдера по лбу. Но сдерживаюсь. В подсознание деток моя сила должна восприниматься как неотъемлемая часть отцовской.

– Друг мой, вы не находите, что вам уже пора озаботиться устойчивым каналом с собственными детьми? – сообщаю чуть излишне сварливо.

Но это непроизвольно. Просто юная Лея почему-то оказалась без памперса. В результате все лишнее прямо сейчас впитывается в мою мантию. Из-за этого не слишком приятного ощущения аргумент, которым можно поддеть не в меру довольного ученика сам собой нашелся.

– Не будете уделять детям должное время, их душами овладеет кто-то другой. Вон, прямо сейчас кто-то ручонки тянет.

Не вру. Возникшее, еще когда дети капризничали, ощущение чужого внимания не исчезло и сейчас. Меня оно начинает всерьез нервировать. Незабвенный Дарт Плэгас не ко времени вспомнился. С него, гада Мудрого, станется. Люк, словно со мной соглашаясь, необычайно отчётливо сообщил.

– Да-да.

– Вот, и ребенок со мной согласен.

– Нет, повелитель. Это он вас дедой обозвал.

Дарт Вейдер полагает, что это должно меня обидеть? Нет, вроде. Тогда зачем скалится? Лорд же продолжает не то в шутку, не то всерьез.

– Что до ручонок в Силе, это Квай-Гон. Он тут намедни заявлял, что мне папашей приходится, что еще двадцать с лишним лет назад родство почувствовал, и все такое прочее.

– А ты что?

– Да ничего. Не с лестницы же спускать дурака старого.

– Почему не доложил?

Пауза. Вейдер очевидно смутился. На то, чтобы подобрать слова, понадобились секунды.

– Не счел информацию важной. А вот неприятной для вас – пожалуй.

– С чего вдруг?

– Версия про Силу вместо отца даже с учетом того, что на Татуине нет ни капусты, ни аистов, перестала меня устраивать лет в десять. Квай-Гон на мать действительно пялился уж больно задумчиво… Но ей говорить об этом было неприятно, я и не лез. Став чуть старше, решил, что отец – не тот, кто зачал, а тот, кто воспитывает. Меня это вполне устраивает до сих пор.

– Де-де, де-да, - вставил свое слово в разговор Люк.

Они сговорились, что ли?

– Простите, повелитель, но у меня по графику плановые учения по ликвидации аварийной ситуации и экстренному подъему.

– Ты на глубине, что ли?

– Мне на тренажерах отрабатывать нештатные ситуации с этими олухами некогда. Заодно и работу глубинных насосов скорректировали.

– Почему лично?

– А кто? Оби-Ван сгреб кучу бухгалтеров да финансистов. Инженеров по штуке на корыто не хватает. Учу, кто есть.

– Понаблюдать можно?

– Пожалуйста.

Отключаю собственное изображение и продолжаю просто наблюдать. Для обмена мнениями канала Силы хватит.

Дарт Вейдер нажимает несколько сенсоров так, что все панели управления полыхают красным и врубает сигнал тревоги. Очумелый народ влетает в рубку не так, чтобы совсем быстро, но для гражданского борта, я думаю, вполне терпимо. Поднятый со сна, взъерошенный экипаж заполошно пометался по рубке, но все нашли каждый свой пульт почти без указующих и направляющих пенделей. И дальше во вмешательстве прогуливающегося у них за спинами Вейдера практически не нуждаются. Судя по уровню обученности и мятым физиономиям, такие учения лорд проводит три-четыре раза на дню в течение недели, не меньше.

– Две, повелитель, - вздыхает в ответ на мои мысли лорд Вейдер, - У контингента с обучаемостью туго.

Словно вторя его словам, в корабле что-то бухает, свет мигает, а экипаж еще интенсивнее принимается колдовать над пультами. При этом двое хватают огнетушитель и бегут куда-то вглубь, не дожидаясь команды Вейдера. Тот излучает хищное довольство. А при таком настроении ему под горячую руку лучше не попадать. Пока у экипажа это неплохо получается.

– Ты каждый из дюжины экипажей так дрессировать намерен?

– Нет, конечно. Для этого у меня флот есть. Этих выдрессирую и распределю равномерно по всем бортам. Главное – втолковать, что командир корабля лишь тогда достоин уважения, когда умеет делать жизнь экипажа невыносимой.

При этом дети активно реагируют на волны папашиного довольства. Люк сосредоточенно лопочет по-своему, затем блаженно потягивается, и когда я решил, что он собрался заснуть, вероломно пытается сползти с колен. Лея веселится: хохочет и хлопает в ладоши на каждый всплеск отцовских эмоций.

Дожидаюсь, когда корабль завершит подъем и пришвартуется к газовому терминалу Облачного Города, и отключаюсь. Мне следует немедленно распорядиться о размещении детей в непосредственной близости от своих покоев. Не исчезающее внимание кого-то не враждебного, но чужого продолжает меня тревожить. Этот некто едва ли планирует напасть прямо здесь и сейчас. Но дети удивительно отзывчивы на эмоции в Силе. Они легко привыкнут к этому чужому присутствию. А потом, встретившись с его носителем в жизни воспримут его как своего, привычного, почти родного. Не факт, что это станет опасным. Но делиться доверием Скайуокеров я не готов ни с кем.

Вблизи отца никто чужой к детям не прорвется. В его отсутствие детей от этого влияния отсечем. Но для этого рядом с ними должен быть я. Но проще не защищаться, а вырвать жало на корню. Только для этого гада надо еще найти. Дарт Вейдер уверен, что это Квай-Гон Джинн. Проверим.

Нащупываю нить Силы и резко за нее дергаю. Просто физическое воздействие. Но тот, кто находится на другом ее конце, едва ли на ногах устоит, даже если сидел. Прием простенький, но есть у него в моем исполнении одна изюминка: веер вероятности рассчитан так, что упавший с гарантией 99,99% приложится о что-нибудь острое левым глазом. А у меня завтра протокольная встреча с Советом Ордена. Так что результат моего маленького эксперимента окажется написанным на лице.

***

Все верно. Более чем наглядно написано оказалось. Едва сдерживаюсь, чтобы не расписать вторую половину морды лица для симметрии. Сам от себя не ожидал, но к тому, что кто-то покушается на моего Энакина и моих внуков, я оказался морально не готов. Поэтому от прямого разговора воздержусь пока.

А вот от гаденького намека – осторожного подергивания за все ту же нить Силы, не удержался. Пусть гад знает, что я знаю. Магистр едва заметно кивает не совсем впопад ведущемуся официальному разговору.

Во время перерыва мы чисто случайно оказывается на уединенном балкончике.

– Дуку знает?

– О чем? - невинно пожимает плечами магистр.

– О том, что вы трахали женщину, на могилу которой он ездит не реже одного раза в месяц. Судя по тому, что женщина предпочитала вас «не узнавать», отношения с вами для нее желанными и добровольными не были.

Угрозу в голосе скрывать и не пытаюсь. Джедай молчит. Я не тороплю. Он наконец прерывает молчание.

– Не психуйте, лорд Сидиус. Я слишком привык быть один. Мне и ученики-то никогда особо нужны не были, не то что дети. Но, видимо, старею. Захотелось, знаете ли, посмотреть на чистую детскую любовь.

– Посмотрели?

– Да. Занятно, но крайне хлопотно.

В голосе магистра сквозит превосходство. А у меня, у старого дурака, словно гора с плеч свалилась.