Законы Беззакония

Глава 6

— Знаешь Артём, после вчерашнего у меня до сих пор дико трясутся руки. Понимаешь Артём? Я убил человека собственными руками, ты уверен что мы поступили правильно? Вопрошал Кирилл, глядя на меня исподлобья.

— Кирилл, сомневаться — это нормально. Ты думаешь, у тебя одного трясутся руки? Ты видел, как подрагивал мизинец Игоря? Или как Антон со вчера не выпускает фляжку из рук? Их единственное отличие от тебя — умение скрывать свои эмоции. — Да и не обычных людей мы убивали, а торговцев наркотиками. Ты слышишь меня? Сраным кокаином и опиумом, что превращают людей в зверей! Ты можешь сказать, что этим занимались лишь "слоны"… Ладно, тогда давай поговорим о грехах "ржаных кулаков". Тебе известно, что они вздернули бабку на верёвке? Слышишь? Семидесятилетнюю женщину только за то, что она просрочила платёж на день. Ты всё ещё сомневаешься в праведности своего выбора? — воскликнул я, крепко ухватив Кирилла за лицо.

— Нет… — произнёс Кирилл, съежившись.

— Запомни, серая сторона этого мира никогда не исчезнет. Но даже в царстве беззакония должны быть правила, должен быть чёртов закон! Никакого порошка, никакого вымогательства денег у стариков и прочего дерьма. Вот так мы будем вести дела! Мы станем законом в этом жестоком мире и сделаем его лучше. Тебе ясно?

— Да.

— Тогда пошли к остальным. Они, должно быть, нас заждались, — произнёс я, и Кирилл молча последовал за мной.

*****

Выйдя из квартиры и приехав на Вишнёвую, мы обошли всю улицу, аккуратно донося до людей что теперь на этой улице главенствуем мы, а значит и платить необходимо нам. Сначала нас встречали с недоверием и страхом, но как только мы объявили, что возьмём лишь десять процентов от прибыли и не станем вмешиваться во внутренние дела, напряжение стало потихоньку таять. Мы также заверили, что совсем маленькие ларьки и пенсионеров оставим в покое. В отличие от, безумных свирепых "слонов", я искренне желал дать людям защиту за их деньги. И потому весь день, вплоть до восьми вечера, мы несли патрульную службу на улицах. Среди нарушителей спокойствия удалось задержать двух дебоширов и одного барыгу. Драчунов мы слегка проучили и отпустили, но с торгашом разговор был другой. Притащив его на склад, мы начали допрос.

— Ты работаешь в организации "Рассвет"? — вопрошал я, вглядываясь в иссохшую оболочку человека передо мной.

— Тебе-то какое дело? — дерзко ответил барыга.

— Мне никакого, однако смотри на того сударя, — я указал пальцем на Глеба. — Знаешь, у него был младший брат, и именно та дрянь, которую ты, мразота, продаешь, отправила его на тот свет. Теперь задаю вопрос: почему я не должен отойти в сторону и позволить ему закатать тебя в асфальт? Я решил сыграть в плохого и доброго полицейского; мои слова были абсолютным вымыслом, у Глеба даже брата не было, но, глядя на его выражение, я бы и не догадался.

— Потому что… Да, точно, полиция вас, тварей, схватит и осудит за убийство? А-а, теперь-то понял, в какой ситуации находишься? — отчаянно произнес барыга, после чего все присутствующие хором рассмеялись. Судя по нашей реакции, он должен был понять, что подобные угрозы не возымеют эффекта.

— Глеб, только не замарай пол кровью, когда будешь его бить, подстели что-нибудь, а то в прошлый раз я задолбался его перекрашивать, — подлил масла в огонь Владимир.

В ответ на что Глеб молчаливо кивнул головой и медленными шагами устремился к привязанному к деревянному стулу барырге, попутно сверля его яростным взглядом.

— Ладно, я всё скажу, только уберите его от, меня! Закричал он, когда Глеб едва успел замахнуться. Бинго! Если чему меня семья Rocci и научила то тому что психологическое воздействие может быть куда эффективнее физического.

— Я никак не связан с " рассветом" как по вашему, мелкая сошка вроде меня может быть связанна, с рассветом, а теперь развяжите меня и уберите это животное! Закричал барыга, явно выведенный из равновесия.

— Без проблем, считай твои руки уже свободны но только при условии что ты скажешь на кого работаешь. Глеб отойди от нашего гостя. Произнёс я, бросив на, него, лукавый взгляд.

— Работаю... Не знаю я просто скачал приложение, там было написана где взять товар и куда отнести, честное слово, клянусь я ничего не знаю!

— Тише, тише, я тебе верю. Ирек я опустившись на колени и положив свою руку на его волосы. Но не мог бы ты в своём странном приложение указать что на район Строгонова, лучше не соваться, о и ещё лично передать эту информацию всем коллегам справишься?

— Конечно...Произнёс он дрожа.

Как вдруг, по крайней мере для него Глеб извлёк из рубашки пистолет, снял тот с предохранителя и выстрелил барыге прямо в голову.

— Б####! Осечка! Изображал удивление Глеб, хотя естественно это была не осечка, в пистолете даже не было патронов, однако барыге это знать не к чему. Я же ловким движением развязал ему, руки и ноги затем произнеся на последок.

— Родной, тебе стоит бежать — и как можно быстрее. Однако, судя по всему, моё предупреждение было излишним, ведь, как только я снял с него оковы, он моментально кинулся в бегство. Спустя лишь десять секунд он уже хлопнул дверью склада, обуреваемый страхом.

— Ты уверен что это сработает? Может было бы лучше избить по старинке? Вопрошал Владимир.

— Уверен, он точно на наш район больше не сунеться, да и думаю у его коллег прыти должно поубавиться.

*****

На следующий день, взвесив все преимущества сотрудничества с нами, около пятидесяти крупных ларьков и магазинов, чьи доходы колебались от 100 000 до 650 000 рублей, приняли наши условия. Это означало, что наша доля будет составлять от 10 до 65 тысяч рублей, что не могло не радовать. В целом, для старта это выглядело многообещающе, хотя и с долей иронии: Кириллу с Игорем пришлось прогулять школу ради этого обхода. К счастью, эти парни хоть догадались не надевать школьную форму, чтобы не привлекать лишнего внимания, ведь наша команда и так представляла собой причудливую смесь — от весёлого Афанасия с пышной бородой до молчаливого Юры, из которого слово можно было вытянуть разве что под угрозой адских пыток.

Кстати, мы проходили и мимо ларька с фруктами Антона Владимировича, где я, отправив остальных дальше, решил задержаться, чтобы обменяться с ним парой слов.

— Здравствуйте, Антон Владимирович, — поздоровался я с отцом своей одноклассницы.

— Здравствуй, Артём, — отозвался он, после чего полез в карман, отсчитал пятнадцать тысяч рублей и положил их на стол.

— Антон Владимирович, я не возьму эти деньги, — произнёс я твёрдо. — Вы оказали мне услугу, а любая услуга должна быть вознаграждена. Таков мой принцип. Вы ведь не раскрыли мою личность, даже когда вам угрожали «Слоны». И я уверен, они вас запугивали.

— Угрожали, Артём, — спокойно ответил он. — Но знай: я не выдал тебя не из лояльности к тебе, а из ненависти к этим ублюдкам. Ненавидел их то, что они отпугивали клиентов, ненавидел за то, что торговали здесь наркотиками, ненавидел их за то что смели нас запугивать.

— Поверьте, здесь больше никогда не будет такого беспредела, — заверил я. — А что касается ваших слов, Антон Владимирович: если вы и впредь будете ненавидеть моих врагов, это будет куда ценнее простой лояльности ко мне.

— Я услышал тебя, Артём, — произнёс мужчина, переведя взгляд вправо. Я последовал за его глазами, и наши взоры встретились с Кристиной, которая только что вернулась из школы. На ней был длинный сарафан, доходящий до щиколоток, под ним белоснежная блузка, а её огненно-рыжие волосы были аккуратно заплетены в длинную косу, спускающуюся по спине. Что сказать? Миленько!

— Здравствуй, отец. Привет, Артём, — учтиво поздоровалась Кристина, встав напротив меня, и, окинув взглядом улицу, добавила: — Знаете, здесь стало как-то поприятнее.

— Думаю, это во многом заслуга твоего однокашника, — изрёк Антон Владимирович, потрепав меня по плечу.

— Правда? — вопрошала девушка, поворачиваясь ко мне лицом и устремляя на меня спокойный, уравновешенный взгляд своих серых глаз.

— Антон Владимирович преувеличивает. Что ж, не буду больше занимать вашего времени, — произнёс я, демонстративно взглянув на часы. — Если что-то понадобится, обращайтесь. — После этого, пожав руку мужчине и кивнув Кристине на прощание, я развернулся и направился в сторону мужиков торчащих у магазина электроники чувствуя на себе хихикающий взгляд Кирилла.

*****

После патруля, примерно к девяти часам вечера мы собрались на складе, в приподнятом настроении, ведь настала долгожданная пора раздачи денег. Чей-то лик, подобно Афанасию, светился, охваченный подлинной, детской радостью, а кто-то, скажем, как Игорь, с беспокойством и нетерпением, обусловленным нуждой, взирал на меня. Что впрочем было лишним, ведь я и так помнил своё обещание.

— Товарищи, даже не так братья, сегодня начинается наше великое путешествие. Пусть впереди нас ждут немало испытаний и битв, но разве это может нас испугать? Ведь с этого знаменательного дня мы не Кирилл, Глеб, Артём, Афанасий, Юрий, Владимир, Антон, Игорь, Андрей мы "74 округ" мы едины, и вместе преодолеем все преграды, что встанут на нашем пути. Произнёс я сидя во главе нашего импровизированного стола, ребятам мой тост явно пришёлся по душе и мы чокнулись бокалами, да так что у Глеба к примеру тот и вовсе треснул. Убедившись что настроил ребят на нужный лад а за столом царила дружеская и непринуждённая атмосфера, я решился раздать деньги. — А теперь перейдём к главному — к оплате вашего праведного труда! — произнёс я, и в следующую секунду за столом повисло гробовое молчание. Достав сумку, в которой мы собирали деньги, я продолжил: — В этой сумке один миллион шестьсот пятьдесят тысяч рублей. Половина из этой суммы, а именно восемьсот двадцать пять тысяч, достанется Игорю в связи с наличием проблем, требующих срочного решения. Я решил, что если Игорь захочет, он сам поведает, на что ему нужны эти деньги.

— А что у тебя стряслось? — спросил Афанасий, переводя взгляд на Игоря. Тот, выждав паузу в несколько секунд, будто заново переживая старые, неприятные воспоминания, ответил тихим голосом:

— Мама болеет… Нужны деньги на лечение.

— Как её зовут? — вопрошал Афанасий, наполняя свой басистый голос состраданием.

— Варвара Владимировна…

— Я буду молиться за её выздоровление, — решил для себя Афанасий. — На днях поставлю свечку в церкви.

— Спасибо, — ответил Игорь, немного повеселев. Видно, несмотря на все жизненные обстоятельства, вера в Бога в нём ещё была сильна.

— Я тоже поставлю! — внезапно произнёс обычно строптивый Антон.

— В таком случае, может, сходим все вместе? — предложил я, желая укрепить чувство общности в нашей компании.

— Хорошая идея, — согласился Владимир.

— Спасибо, ребята, — ещё раз поблагодарил нас Игорь.

— Отлично, раз с этим покончили, продолжим, — произнёс я, достав из сумки 150 тысяч. — Эта сумма полагается Юрию. Ведь он выполнил самую опасную работу и положил больше всех "засранцев".

С этим никто не стал спорить, а сам Юра, сдержанно отреагировав, кивнул мне. Раз возражений не последовало, я решил продолжить и достал из сумки ещё 150 тысяч.

— Это Глебу, — произнёс я.

— Спасибо, шеф! — отреагировал Глеб с лёгкой иронией, подняв рюмку коньяка, кивнул мне и осушил её до дна.

— Так-с… Афанасию, Антону, Владимиру и Кириллу — по 100 тысяч, — произнёс я, доставая деньги из сумки, а затем добавил: — О, и Афанасий, купи фару для Нивы. Опасно так ездить.

— Ну, если ты так говоришь… — отозвался Афанасий, явно привыкший обходиться без фары и, судя по всему, не видевший необходимости что-то менять, но рассудивший: "Раз сказали, значит, надо".

— И на последок — 50 тысяч Андрею. Надеюсь, ты и сам понимаешь, что сделал меньше, чем товарищи, поэтому и сумма такая, — произнёс я, глядя на светившегося от счастья Андрея.

— Да я на 50 тысяч…! — воскликнул ученик первого курса политехнического, предаваясь фантазиям. — Да я столько доширака куплю! Мне на полгода хватит!

— Язва тебя хватит, Андрей, я-з-в-а, если будешь питаться этой херней! — сделал замечание племяннику Владимир, не поскупившись на отеческий подзатыльник.

— Ай, больно! — ознаменовал недовольством затрещину Андрей.

— Так-с… И себе я оставляю 75 тысяч, — произнёс я, пересчитывая, сколько осталось в сумке.

— Артём, ты реально себе оставил меньше, чем дал мне… Как-то это стремно. Хочешь, я… — начал Кирилл.

— Не хочу, — перебил я Кирилла, который явно хотел озвучить своё идиотское предложение поделиться со мной. — Знаешь, Кирилл, один человек, которого я очень уважал, всё время повторял фразу: "Лидеры едят последними". Это значит, что лидер садится за стол только тогда, когда все его люди уже поели. Смекаешь? — произнёс я, вспоминая дона семьи Rocci.

— Смекаю, — произнёс Кирилл, осознав абсурдность того, что хотел сказать.

— Отлично! В таком случае у меня ещё один тост! — произнёс я, налив себе 50 грамм коньячка в рюмочку. — За будущее!

— За будущее! — отозвались все хором и осушили содержимое своих рюмок и бокалов.

Весь оставшийся вечер мы веселились, пили, слушали музыку и курили папиросы "Беломорканал". И пусть каждый из нас признавал их ужасное послевкусие, и пусть, когда ты их закуривал, в воздухе повисал запах жжёной бумаги, а не табака, что-то незримое делало их такими родными и тёплыми.

*****

Утро, 9:00. После бурной ночи голова раскалывалась от похмелья. Проснувшись и поднявшись с дивана Кирилла, я обнаружил вокруг лишь пустоту — самого хозяина в квартире не было. Обрывки снов ещё таились в уголках сознания, когда я открыл мессенджер «Ruchat». На экране высветилось сообщение: «Артём, извини, нам с Игорьком срочно нужно в школу. Присоединимся к обходу ближе к 15:00».

Ах да, точно! Они ведь ещё учатся в школе… Да и я, кстати, тоже. Слава Константину Владимировичу и двухнедельному отстранению, — промелькнуло в голове, когда я, поднявшись с дивана и натянув измученную одежду на семейники, направился на кухню заваривать говяжий доширак. Тема, к слову, достойная обсуждения: аромат его действительно манящий. Володя как-то говорил, что он, словно рукой, снимает похмелье. Это мне и предстояло проверить, заглатывая лапшу за пару секунд и жадно выпивая бульон. Не стесняясь, я произнёс на всю квартиру:

— Bravissimo!

А затем, недолго насладившись утренним блаженством и сытостью в брюхе, накинул куртку и отправился к магазину специй, где мы собирались перед обходом. У входа, активно поглядывая на часы, уже ждал Глеб. Выглядел он, мягко говоря, потрёпанно: красное опухшее лицо, помятая одежда, прищуренные глаза — всё в нём выдавало последствия вчерашней ночи.

—Не рано ли вы, сударь? — вопрошал я, обратившись к старшине.

—Да что там, осталось минут пять.

—Пятнадцать, — поправил я собеседника. А затем добавил: — Что, совсем плохо, штырит после вчерашней посиделки?

—Есть такое. Вы, молодые, вам бы хоть бы хны, а в моё-то возрасте…

—Тебе всего 35, — прервал я собеседника, явно собравшегося толкать тираду в духе «старость не в радость».

—Не всего, а целых, — парировал Глеб, потянувшись в карман за сигаретой. Я мгновенно достал зажигалку и помог товарищу прикурить. Затем, привлекая его внимание, начал свою тираду:

—Слушай, Глеб, тебе нужно будет открыть ИП в этом месяце, в качестве вида деятельности выбери обеспечение безопасности и проведение расследований, — произнёс я, облокотившись на стену магазина.

—Ёлки-палки, это ж с бумаги возиться… Уж увольте.

—Глеб, не паясничай! Ты единственный, кто может это сделать.

—Эх… — вздохнул он. — Чёртов Табель о рангах.

—Ага, но ведь ты был старшиной в Нигерии, соответственно, обладаешь 12 классом, то есть минимальным статусом для открытия ИП.

—Ладно, поважусь с бумажками, но только нафига?

—Нафига? Я планирую развивать «74 округ», а без официальных обоснований далеко не уедешь.

—Ха, и чей это будет бизнес, твой или мой? — спрашивал Глеб, испытывающе глядя мне в глаза.

—Наш, и не только наш с тобой. В будущем он будет принадлежать всем из первого состава «74 округа».

—Сладко говоришь, а ты не боишься, что я решу тебя кинуть?

—Кинуть? Ты скорее отправишься кочевать в горы, чем будешь заниматься бумагами и вести себя как высокообразованный собственник бизнеса, — произнёс я, подчёркивая последние слова саркастической интонацией.

—Тут ты прав, — согласился Глеб.

Докурив сигарету до бычка, он огляделся в поисках урны. Не заметив таковых, добавил: —Надо заняться небольшим облагораживанием улиц. И засунул бычок в карман куртки.

—А вы, оказывается, сознательный гражданин, сударь! — изумился я, ожидая, что он выбросит окурок.

—Сознательный не сознательный, брехня всё это. Нельзя срать там, где ешь.

—Это верно. О, и кстати, Глеб, подтяни ещё пару людей, а то нас совсем мало, нужно взять под контроль ещё три улицы, пока какие-нибудь ироды не объявились.

—Ещё людей? Я их, что, печатаю?

—Ну помоги ты, не в службу, а в дружбу! — произнёс я, улыбнувшись и состроив щенячье выражение лица.

—Ладно, обзвоню мужиков вечером, — ответил Глеб, демонстративно отмахнувшись рукой

После чего в районе горизонта замаячили новоиспечённые члены «74 округа» в полном составе, за исключением Игоря и Глеба, а также Андрея, который взял отгул, чтобы посетить занятия. В общем, состав был далеко не полным, но, тем не менее, мы, следуя устоявшейся традиции, обменялись приветственными жестами и дружно направились на стражу улиц