2 Огненные духи

Кол сидел в шезлонге в садике за домом Рэта, среди вышедших из строя машин, которые его отец обожал ремонтировать. Сам мистер Рэтклифф спал в гамаке, подвешенном там, где обычно крепится бельевая веревка. Миссис Рэтклифф, немелодично что-то напевая, гремела посудой в кухне. Она готовила то, что сама называла джемом из живой изгороди, а ее муж и сын — «маминой ядовитой пастой».

— Все бы ничего, если бы она пускала в дело только ежевику и всякие ягоды, — ныл Рэт, — так нет же, она расширяет рецептуру: бросает туда все, что попадается ей на глаза.

— Например? — спросила Конни, обрывая лепестки с ромашки. — Любит — не любит, — рассеянно считала она.

— Ну, не знаю… например, крапиву и ядовитые сорняки — действительно, все подряд.

Конни оставила ромашку в покое и мысленно пообещала себе потихоньку избавиться от банки, которую миссис Рэтклифф подарила ее двоюродному деду на Рождество.

Аннина только что закончила рассказывать Рэту про то, что произошло в сосновой роще, и пустилась теперь в рассуждения о странном существе.

— Такое, разумеется, случается не впервые, — говорила Аннина, обмахиваясь шляпой от солнца. — Давным-давно ходят слухи, что на этих пустошах скрывается зверь.

— Правда? — осторожно спросила Конни.

Она была уверена в том, что никогда раньше не ощущала присутствия этого самого создания, и все еще не могла понять, что же это было. Оно казалось таким странным, таким противоречивым — темным и крадущимся, как тигр или пантера, по-змеиному скользящим сквозь подлесок, но одновременно проворным — уж достаточно быстрым, чтобы мгновенно скрыться с глаз.

— Да. В прошлом месяце видела репортаж из Оукхемптона о нападении на стадо овец. Повсюду были следы больших лап, если верить фермеру, — ответила Аннина.

— Не думаю, что это был тот же самый зверь, — с ухмылкой сказал Рэт.

Он растянулся всем своим худым, жилистым телом на лысоватой лужайке, усеянной желтыми одуванчиками. Его острое лицо скривилось от еле сдерживаемого смеха.

— Да? — спросила Аннина. — А почему?

Рэт открыл было рот, но не нашел что сказать.

Кол знал почему: должно быть, это пошалил снежный волк Айсфен, когда ему в очередной раз вздумалось кого-нибудь попугать. И Кол не удивился бы, если б узнал, что это Рэт его науськал. Если поразмыслить, вполне могло оказаться, что в тот момент Рэт даже сидел на нем верхом.

— Да ведь это далеко отсюда, разве нет? — пришел Кол на помощь другу, который славился своим неумением врать.

Рэт перекатился на живот и с благодарностью посмотрел на Кола.

— Ну а как ты думаешь, Кол, сколько здесь может быть диких зверей? — отмахнулась от него Аннина.

«Куда больше, чем ты можешь себе представить», — подумал Кол, но только пожал плечами, не желая спорить с Анниной.

— Разве не похоже, что это одно и то же животное? — настаивала Аннина. — Путь отсюда до Оукхемптона лежит через открытую вересковую пустошь: там его вряд ли кто-то заметит. Если только не выслеживать специально.

Конни живо обернулась к Аннине, услышав в голосе подруги знакомые решительные нотки. Джейн уловила тот же сигнал.

— Выслеживать? — медленно переспросила Джейн.

— Да. Вам что, ни капельки не интересно выяснить, что там происходит? — Аннина махнула тонкой рукой куда-то в сторону пустоши. — Если это пантера или другая большая кошка, сбежавшая из зоопарка, ее нужно поймать прежде, чем она причинит вред кому-нибудь еще.

— Да, но… — начала Конни.

— А мы знаем эту местность лучше, чем кто-либо другой. Мы могли бы ее выследить. — В глазах у Аннины зажегся опасный огонек.

Все они понимали, что больше всего на свете Аннина любит разрабатывать план действий.

— Не думаю, что это хорошая идея, — твердо сказала Конни. — Слишком рискованно. Нельзя выслеживать неизвестных диких зверей, Аннина. У тебя не будет никаких шансов, если ты встретишься с таким животным.

— Не хочу я с ним встречаться. Я просто хочу собрать о нем как можно больше информации. Когда мы будем в курсе, где оно охотится, мы сможем передать эту информацию в надлежащие инстанции.

— Мы? — осторожно переспросила Джейн.

Аннина оглядела лица друзей, которые показались ей печальными.

— Ну, я-то надеялась, что это все-таки будем «мы». То существо, может быть, страдает — испуганное и голодное. Думаете, легко это — выжить в такую-то засуху, а? — Она с мольбой устремила на Конни огромные карие глаза. — А если бы ты с ним и встретилась, оно, скорее всего, только опрокинулось бы на спину и подставило тебе животик — почесать.

— Ха! — Конни скептически рассмеялась. Она слишком много знала о враждебных мифических существах, чтобы надеяться на такой теплый прием.

— Ты не видела его, Аннина, — предостерегающе сказал Кол. — Это не домашняя кошечка.

— Ой, ну пойдемте все вместе! В любом случае, на что еще вам тратить свои каникулы?

— Я помогу тебе, Аннина, — сказал Рэт неожиданно для Кола и Конни.

— Ты серьезно? — с сомнением спросила Конни.

— Да. У меня уже есть кое-какие идеи по поводу повадок этого зверя. — Он подмигнул Конни. — Я знаю достаточно, чтобы Аннине было чем заняться.

— Рэт! — запротестовала было Конни.

Но тут быстро вклинилась Аннина, решившая, что Конни спутает все ее планы.

— Спасибо, Рэт. Я в самом деле очень ценю твою поддержку. — Она окинула взглядом остальных, особенно пристально посмотрев на Конни.

— Ладно, ладно, — сказала Джейн, смиряясь перед неизбежным. — Я помогу.

Аннина многозначительно посмотрела на Конни и Кола.

Конни вздохнула:

— Я тоже. Но ты должна довериться мне и пообещать, что немедленно покинешь пустошь, если я скажу, что становится слишком опасно.

— Не обращай на нее внимания! — воскликнул Саймон, который сидел в сторонке и прислушивался к разговору. — Она просто нудит, как обычно. Я помогу тебе.

Конни сердито посмотрела на Саймона, но тот старательно избегал ее взгляда. Определенно отношения между братом и сестрой сделались небывало прохладными.

— Спасибо, Саймон, — сказала Аннина, несколько удивленная таким предложением.

Обычно Саймон сидел в доме и занимался истреблением пришельцев на своем компьютере, и трудно было представить себе, что он добровольно вызовется решать какие-то проблемы на природе.

Последним заговорил Кол:

— Я в этом вопросе поддерживаю Конни. Буду помогать только в том случае, если всю эту затею возглавит она. Все мы знаем, что она из тех, кто понимает животных.

Саймон насмешливо фыркнул. Кол пристально посмотрел на него.

— Хорошо, — сказала Аннина, счастливая от того, что настояла на своем. — Начнем с того, что изучим последние репортажи в новостях о нападениях и посмотрим, не будет ли вырисовываться некая общая схема. — Она оглядела своих товарищей. — Кто со мной — в Чартмутскую библиотеку?

— Библиотеки — это не мое, Аннина, — быстро откликнулся Рэт.

Аннина кивнула и с надеждой посмотрела на Джейн и Конни.

— Ладно. Я моту пойти утром в понедельник, — сдалась Конни.

— Я тоже пойду, — вызвалась Джейн.

Конни и Джейн переглянулись. Они обе обожали Аннину, но иногда она казалась слишком любопытной.


Снова оседлав Мэгза, Кол поскакал за Конни. Девочка ехала на велосипеде вдоль тропинок, над которыми свешивались летние цветы и травы. С тех пор как отец Кола женился на тете Конни, Кол проводил больше времени в окрестностях Шэйкер-роуд, и это место стало для него вторым домом. Он решил вернуться вместе с Конни и расспросить у отца о звере, прячущемся на пустоши: как член Общества, Мак мог что-нибудь знать.

А еще Колу хотелось спросить Конни, что она обо всем этом думает, но она, кажется, не слишком хотела сейчас разговаривать. Поэтому он только молча смотрел, как над головой Универсала вьются бабочки, то образуя круг, то разлетаясь в стороны, как маленькие танцоры в бальных танцах. Джейн и Аннина ехали на своих велосипедах впереди, рядом друг с другом, оживленно обсуждая зверя с вересковой пустоши.

Мысли Кола снова обратились к тому, что произошло в роще, и он содрогнулся. Ему не удалось толком заметить этого зверя, но он запомнил волну злобы, которая сопровождала его нападение. Зверь показался ему таким могучим… Кол готов был биться об заклад, что это какое-то мифическое существо. Но какое? У Общества были добрые отношения с большинством зверей и существ Дартмура, кроме разве что зловредных созданий вроде кэльпи — духов, принимавших облик лошади, любивших сбивать с пути прохожих и заманивать их в болота. Но вред, причиняемый ими, был хотя и жестокой игрой, но редко приводившей к гибели людей; тварь в роще была иной. Она жаждала крови.

Мысли Конни были заняты не существом, а поведением брата. Она была рада расстаться с ним у домика их двоюродного деда, где он жил этим летом на каникулах. Они определенно стали ладить хуже, чем обычно. Но ей все равно придется взять быка за рога и прояснить вопрос с его даром, по крайней мере поговорить с ним об Обществе, прежде чем он совершит какую-нибудь глупость.

— Итак, что ты об этом думаешь? — спросил Кол, как только они распрощались с Анниной и Джейн на окраине Гескомба.

— С ним что-то не так, — сказала она.

— С кем? — Кол не понимал, о чем она говорит.

— С Саймоном. Он явно почуял то существо раньше меня — там, в роще.

— А, — сказал Кол. Это был новый поворот во всем их приключении. — Ты же не думаешь, что?..

— А что еще это может быть?

— Думаешь, он тоже Универсал?

Конни, нахмурившись, порылась в памяти, пытаясь припомнить другие случаи, когда она оказывалась в присутствии животных вместе с братом. У него были особые отношения с тетиной кошкой.

— Не знаю. Никто из мифических существ никогда не упоминал при мне об этом, а ведь в моем случае, я знаю, они сразу чуяли во мне Универсала, так что даже спрашивать их об этом было лишним.

— Тогда как насчет того, чтобы записать его на тестирование?

Конни покачала головой:

— Его это не интересует. И я, и Эвелина уже спрашивали его об этом раньше, но он вбил себе в голову, что Общество интересно мне, а следовательно, он терпеть его не может. И мистер Коддрингтон все еще остается экспертом по нашему региону; я бы, честно, не смогла бы объяснить Обществу, в чем тут загвоздка.

Хотя мистер Коддрингтон потерял пост Советника и не пользовался большим авторитетом из-за попытки выгнать Конни из Общества, он по-прежнему держался за свою официальную должность эксперта при лондонской штаб-квартире. Доказательств против него так и не было найдено, так что уволить его не могли.

— Тогда пусть с ним поговорит доктор Брок, — предложил Кол.

— Да, это хорошая идея. Или Гораций Литтл. Он друг дядюшки Хью, так что Саймон, может, и послушает его.

Они остановились у ворот дома номер пять.

— Не хочешь зайти? — неуверенно предложила Конни, глядя на него своими разноцветными глазами, так похожими на его собственные: один — зеленый, другой — карий.

Она ощущала, что между ними возникло какое-то напряжение с тех пор, как она поцеловала его в щеку несколько месяцев назад. Кол больше не чувствовал себя непринужденно в ее присутствии. Теперь она жалела о том, что сделала это.

— Ну, не знаю, — сказал Кол, взглянув на часы. Ему хотелось остаться, действительно очень хотелось. — Боюсь, у меня нет больше времени. Я и вправду хотел перемолвиться парой слов с папой о том, что…

Решение за них принял Мак Клэмворси, отец Кола, — статный, красивый мужчина с карими глазами. Он ждал их возвращения и заметил ребят еще издалека. Не успели они подойти к калитке, как он уже спешил к ним по узенькой дорожке. Это к его «Харлей Дэвидсону» у ворот только что прислонила свой велосипед Конни. Но затем поспешила убрать, зная, как Мак трясется над своим любимым мотоциклом.

— Кол, Конни, вы-то мне и нужны! — Мак распахнул калитку и заключил сына в крепкие объятия, из которых тот с трудом высвободился. — Заходите, заходите скорее. — Он и не пытался скрывать, что находится в чрезвычайно хорошем расположении духа.

Кол и Конни озадаченно переглянулись, но им ничего другого не оставалось, кроме как пойти в дом. Они прошли по дорожке через сад и обогнули угол дома — к задней двери. Окно кухни было широко раскрыто, подвесное украшение из обточенных морем стеклышек и перьев мелодично позванивало над мойкой. Раковина была завалена посудой. Было очевидно, что здесь никто не прибирался с самого завтрака, что для этого дома было не в диковинку. Мак прошел в прихожую и проревел, обращаясь наверх:

— Эви, вернулись Конни и Кол. Ты спустишься? — Он обернулся и усмехнулся им. — Она просто отдыхает. Жара на нее действует. — Весело потирая руки, Мак принялся расхаживать туда-сюда по каменному полу, но ничего больше не говорил, ожидая, пока спустится жена.

Кол уселся за столом и нетерпеливо барабанил по нему пальцами. Теперь он жалел, что не уехал раньше и не отправился прямиком домой. Конни, в такой же растерянности, налила себе стакан воды из-под крана, присела на краешек стула и стала ждать.

В комнату вошла Эвелина, замотанная в длинный красный шарф. Конни тут же заметила, что тете явно нездоровится. Она налила воды в другой стакан и протянула его Эвелине.

— Вот, возьми. Ты что-то плохо выглядишь.

— Спасибо, Конни, — сказала Эвелина, взяв стакан и глядя на воду так, будто ей становилось еще хуже. — Со мной все в порядке. Действительно, все хорошо.

Конни шагнула к тете и приложила ладонь ей ко лбу, чтобы проверить, нет ли у нее жара. И тихонько охнула.

— А ты не?.. — начала Конни.

— Ага, — сказала Эвелина со слабой улыбкой. — Чувствую себя отвратительно, но именно так. Как ты догадалась?

Кол переводил взгляд с одной из них на другую. Конни, по крайней мере, теперь, казалось, понимала, что здесь происходит. Кол же все еще оставался в неведении.

— Эвелина серьезно больна или нет?! Может быть, кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? — потребовал он, ощутив острый укол беспокойства.

Мак шагнул к сыну и потрепал его по плечу.

— Что бы ты сказал, если бы узнал, что у тебя будет братишка…

— Или сестренка, — добавила Эвелина. — Мы думаем, в марте.

Кол открыл рот от изумления.

— Вы же не?.. — обратился он к Маку.

— Угу. Ждем ребенка. Ну, то есть Эви ждет ребенка. Я всего лишь гордый отец. — Мак подошел к жене и нежно обнял ее.

— Бедный малыш, — сказал Кол с широкой ухмылкой.

— Так ты рад? — Мак выглядел немного обеспокоенным.

Они с Колом оба знали, что для Кола он не был идеальным отцом, много времени проводя в разъездах.

— Конечно, я рад. — Но при всей радости и восторге от этой новости Кол не мог справиться с чувством ревности к будущему ребенку. Для него-то Мак будет правильным отцом — таким, какого Колу так и не довелось узнать.

Эвелина повернулась к Конни:

— А что ты об этом думаешь?

Конни только задавалась вопросом, будет ли она по-прежнему желанным гостем в доме номер пять — в свете нового поворота событий. Здесь было не много места, и она занимала спальню в мансарде, оставив еще одну свободной для гостей.

— Это великолепная новость. Я очень рада, правда. — Да и как она могла не радоваться, когда было так очевидно, что Мак и Эвелина очень этого хотели?

— Так, скажи мне, Конни, как ты узнала? — Ярко-зеленые глаза Эвелины проницательно смотрели на нее.

Конни потерла шею. Как же объяснить?

— Я почувствовала его — или ее, — быстро сказала она. — Я смогла ощутить новую жизнь. — Она не стала продолжать, потому что ей пришлось бы рассказать, что еще она узнала. Зачем портить приятный сюрприз тем, что сейчас является не более чем предположением?


Когда Кол покинул импровизированное празднество, устроенное на кухне, он обнаружил, что Мэгз стоит у передних ворот не один. Мальчишка, которого он встретил несколько часов назад на пляже, ожидал Кола на лестнице, ведущей вниз, к морю, рассеянно сидящим на песке; нос его покраснел от целого дня, проведенного на солнце. Он вскочил, услышав, как звякнула калитка, и встретил Кола щербатой улыбкой.

— Видишь, я все еще здесь! — нетерпеливо заявил он.

Кол внутренне взвыл. Он хотел отправиться домой, чтобы побыть наедине со своими мыслями и обдумать последнюю новость, но обещание есть обещание.

— Где твои мама и папа? — спросил Кол, оглядывая берег.

Берег был пустынен, наступило время прилива, и длинные зияющие тени, отбрасываемые утесом, делали пляж гораздо менее привлекательным, чем он казался раньше, днем. Море утратило свое сверкание и теперь с тускло-серым отблеском билось о камни, облепленные водорослями. Солнце, заходящее за горизонт, заливало небо красным светом.

— Они вернулись в отель, — сказал мальчик, показывая через плечо на гавань. — Они знают, что я с тобой.

Это было как-то странно. Мальчик даже не знал имени Кола, но считал, что Кол сдержит слово и позволит ему покататься. И родители отпустили его гулять одного так поздно? Бабушка не разрешила бы такого Колу, когда он был в возрасте этого мальчишки.

— Я не могу дать тебе покататься надолго, потому что Мэгз весь день трудился и его теперь нужно отвести домой, в стойло. — Кол похлопал пони по шее и послал ему извиняющийся взгляд. Мэгз тряхнул гривой, прощая Колу его глупое великодушие. — Но я могу быстренько прокатить тебя рысью по пляжу. Ты раньше ездил верхом?

— Неа, — радостно сказал мальчик, тем временем уже пытаясь взобраться на спину Мэгза, как будто пони был снарядом для лазанья.

Кол ухватил его за шиворот и стащил вниз.

— Не так, — сказал он, не зная, смеяться ему или сердиться. — Вот, надень шлем. Теперь вдень ногу в стремя, и я помогу тебе взобраться.

Когда мальчик твердо сидел в седле, Кол подтянул стремена и взял Мэгза за повод. Щелкнув языком, он повел его вниз, к морю. Мэгз недовольно фыркнул, когда мальчишка принялся подпрыгивать в седле, вопя от восторга.

— Послушай, приятель, у него, знаешь ли, тоже есть чувства: это тебе не игрушка, — одернул его Кол.

— Извини! — сказал мальчик, все еще смеясь. — Это так здорово. Я всегда мечтал прокатиться на настоящей лошади.

Кол шепнул что-то Мэгзу на ухо, и они одновременно пустились рысью вдоль линии прибоя. Мальчика на спине у пони теперь подбрасывало по-настоящему, и он был на седьмом небе от счастья. Они достигли края пляжа, двигаться дальше мешал прилив, и Кол повернул домой.

— Что это? — крикнул мальчик, показывая поверх головы Мэгза в небо.

Клубы темно-серого дыма облаком поднимались с вершины утеса. До Кола донесся запах гари. Он завел пони и седока на мелководье, чтобы лучше рассмотреть, что происходит. Над ними поднималось оранжевое зарево — как огненные волосы на гребне горы.

— Какой-то идиот устроил пожар, — ответил он. — Подвинься: мы должны вызвать пожарных.

Он вскочил на пони позади мальчика и направил Мэгза вперед, проклиная себя за то, что забыл мобильник дома.

А мальчик все еще в изумлении смотрел на огонь.

— Я вижу в пламени людей, они танцуют! — взволнованно сказал он. — Давай поднимемся туда!

— Нет, — резко сказал Кол. — Этого не может быть — только не в пламени.

Однако и он тоже мог разглядеть какие-то силуэты, очень напоминающие людей, выскакивающие в небо из огня. Но это были не люди. Это духи огня веселились в пламени. Он удивился, что мальчик так быстро заметил их: большинство людей попросту приняли бы их за причудливые языки пламени.

— Но я должен это сделать! — крикнул мальчик. Его глаза сверкнули фанатичным блеском, когда он извернулся в седле, чтобы лучше видеть огонь. — Они зовут меня!

Он начал съезжать со спины Мэгза, как будто собирался вскарабкаться по отвесному склону утеса в своем отчаянном стремлении добраться до огненных духов. Кол обхватил его за плечи и рывком втащил обратно.

— Ты туда не пойдешь!

Он ударил Мэгза пятками, и тот пустился рысью, а потом быстро перешел на галоп, и мальчику пришлось приложить усилия, чтобы удержаться в седле. Мэгз поскакал вверх по склону — к дому номер пять. Кол спешился и потащил мальчика за собой. Ему было страшно оставлять его одного без присмотра. Он боялся, что тот вернется к пожару, как только останется один.

— Но!.. — запротестовал было мальчик, упираясь, пока Кол тащил его по дорожке к задней двери, и все еще не сводя глаз с зарева.

Кол со стуком распахнул дверь и втолкнул его в кухню, к большому удивлению Конни и Мака, только что усевшихся ужинать. Эвелина вернулась в постель: ей было не до еды. Мак вскочил на ноги, с грохотом уронив за собой стул.

— Мне нужен телефон, — сказал Кол. — На мысу пожар.

Мак бросил ему трубку.

— А это кто? — спросил Мак, оглядывая мальчишку с ног до головы.

Кол только пожал плечами: он как раз дозвонился в диспетчерскую спасателей.

— Я Лиам, — вызывающе ответил мальчик, дерзко вздернув подбородок навстречу внушительной фигуре Мака Клэмворси.

— Ах вот оно что, — усмехнулся Мак: ему сразу понравился этот парнишка. — Садись. Кол скоро освободится.

— Хочешь чего-нибудь попить, Лиам? — спросила Конни. Она встала из-за стола и взяла стакан с сушилки.

Однако Лиам был занят совсем другим. И продолжал свой рассказ.

— Там, наверху, люди — пляшут вокруг огня! — возбужденно повторил он. — Я видел их собственными глазами. Я должен к ним вернуться.

И он уже повернулся было, как будто собирался броситься к двери.

— Эй, потише! — Мак загородил собой выход. — Успокойся!

Конни замерла, сжимая в руке прохладный стакан под краном. Она закрыла глаза и унеслась мысленно на вершину утеса, ощущая там присутствие огненных духов, выскакивающих из языков пламени, которые извивались на сухой траве. Когда она открыла глаза, то увидела, что Кол смотрит на нее, и он ответил на ее немой вопрос легким кивком.

— Разве ты не слышал, как они звали нас присоединиться к ним? — спросил Кола Лиам. Его серо-зеленые глаза были широко распахнуты от возбуждения и в то же время были полны ярости и злости от того, что никто ему не верит.

Кол покачал головой:

— Нет, я ничего не слышал.

— Но ты должен был услышать! — отчаянно твердил Лиам, сжав кулаки. — Их голоса были похожи на… — Он замялся, пытаясь подобрать нужные слова. — Они звучали для меня совершенно ясно, как…

— Как потрескивание горящих веток, шипение дров в костре и выстреливающие в воздух искры, — мягко сказала Конни.

Лиам обернулся и в изумлении уставился на нее.

— Ты что, слышала их? — спросил он.

— Да, я их слышала, — сказала Конни. — А теперь, Лиам, может, выпьешь воды? Ты же хочешь пить, правда?

— Да, — сказал Лиам, облизывая обожженные на солнце губы и недоверчиво глядя на нее. — Кока-кола есть?

— Извини, только вода или апельсиновый сок.

— Тогда сок.

В отдалении вой сирены возвестил о прибытии на вершину утеса первой бригады пожарных. Конни протянула Лиаму напиток и усадила его на стул. Остальные молчали, предоставив Универсалу разобраться в этой ситуации.

— Я знаю, что ты слышал, Лиам, но следовать таким голосам опасно, пока ты не узнаешь больше об этих существах.

— Существах? — Лиам смотрел на Конни так, будто не мог отвести от нее взгляда.

Кол знал, что есть нечто необычное в том впечатлении, которое Конни производит на некоторых людей, особенно чувствительных к ее дару, но, наблюдая за ней с Лиамом, он внезапно осознал, что она обладает гипнотической силой. В ней был источник энергии, которая бурлила, изливалась на других живых существ. Он тоже не мог оторвать от нее взгляда.

— Да, существах. — Конни опустилась на колени рядом с Лиамом и положила ладонь ему на руку. — Сегодня вечером ты видел огненных духов. Думаю, ты посредник этого вида. Но ты должен держать это в тайне до тех пор, пока нам не представится возможность побеседовать с твоими родителями. Видишь ли, мы хотим познакомить тебя с другими людьми — такими же, как ты.

Мак многозначительно кашлянул.

— Он слишком юн для тестирования, Конни, — сказал он. — Сама-Знаешь-Кто никогда на это не согласится.

Он был прав: Айвор Коддрингтон не проводил испытания ни для кого моложе десяти лет.

— Поздновато об этом думать, правда? — сказала Конни. Она больше не боялась эксперта — ее признанного врага внутри Общества. То, что он был против существования универсального посредника, теперь было простым фактом. — Лиам видел их и слышал.

— Да, ты, как всегда, права, — сдался Мак.

— Если придется, я доведу это до сведения Совета. В любом случае мы сможем обойтись и без Айвора Коддрингтона. Лиам, где ты живешь?

— В Лондоне, — сказал Лиам, озадаченный этим разговором, из которого он ничего не понял. — Возле Воксхолла.

— Это ведь недалеко от Брикстона?

— Да.

Конни улыбнулась. Вот и решение: Гораций Литтл и его внучка Антония, ее друзья в Брикстоне, могли бы помочь. Антония была членом Группы Стихийных существ, образованных четырьмя стихиями — воды, земли, ветра и огня. А в Лондоне работал другой эксперт. Это означало, что ей не нужно обращаться за помощью к Айвору Коддрингтону.

Кол взглянул на часы. Была половина девятого.

— Нам лучше отвезти тебя домой, — сказал он Лиаму. — Твои папа с мамой будут волноваться.

— Не будут, — невозмутимо сказал Лиам, вставая со стула. — Они сейчас уже в пабе. Главное, чтобы я был в постели, когда они вернутся, тогда они не будут волноваться.

Кол в очередной раз удивился тому, что за Лиамом, кажется, никто не присматривает, но промолчал.

— Хорошо, я должен отправляться домой. Моя бабушка будет спрашивать, где это я был так долго. Пойдем.

Лиам нехотя шагнул за ним к выходу.

— Можно мне завтра опять прийти? — Он посмотрел на Конни так, будто был почти уверен в отказе.

— Завтра меня здесь не будет, — сказала Конни.

Лицо Лиама вытянулось.

— Ладно, — тихо, но огорченно сказал он. — Хорошо.

— Но если во вторник ты еще будешь здесь, заходи, — тут же добавила она.

Лиам улыбнулся.

Кол схватил со стола ломтик чесночного хлеба.

— Но я-то здесь завтра буду. Разыщу тебя на пляже. Может, мы с папой попробуем познакомиться с твоими родителями?

Его отец поднялся и набросил на плечо свою куртку, звякнув ключами в кармане.

— Я тут думал заглянуть сегодня в «Якорь» и попытаться найти их там, — сказал Мак. — Познакомлюсь с ними за кружкой-другой пива. Пойдемте, я провожу вас домой.

Лиам, вначале счастливый тем, что его пригласили, теперь казался обеспокоенным.

— Не знаю, — сказал он, закусив губу. — Они бывают немного странными — мои родители.

Мак засмеялся:

— Не волнуйся, Лиам. Я и сам странный — спроси кого хочешь в Гескомбе. Уверен, мы с ними хорошо поладим — как огненные духи с пламенем.

Мак вывел мальчиков из дома, оставив Конни одну. Мысли ее снова уносились к вершине горы… Был ли этот пожар случайностью? Она улавливала крадущийся шорох чьего-то присутствия и ощущала в горле привкус серы. Это до жути напоминало то существо с пустоши.

Она поднялась из-за стола и начала собирать тарелки, стараясь отогнать инстинкт, говоривший, что существует опасность. Кто бы ни совершил этот поджог, вода положила конец всему. Крики огненных духов сначала переходили в возмущенное шипение, а затем и вовсе исчезали, просто испаряясь в воздухе, оставляя лишь мятежный дух носиться по ветру — до тех пор, пока не зажжется новый огонь.

Интереснее всего казалась история с Лиамом и внезапно обнаружившийся у него дар. Конни все поняла в тот же миг, когда он заговорил. Точно так же, как она ощутила связь Саймона с таинственным созданием на пустоши. А еще почувствовала ребенка внутри у Эвелины. Ее способность угадывать дар и возможности других людей с каждым днем становились все более очевидными. Теперь она могла не только чувствовать присутствие мифических существ, но и определять их человеческих посредников. Но за этот дар приходилось платить. Он угрожал вытеснить ее собственное самосознание, чем больше времени она уделяла, откликаясь на присутствие других существ.

Конни снова стала думать о своих тревожных ночах. Если бы только она могла найти способ не улавливать волны на частоте Каллерво, может быть, ее дар стал более незаметным для нее самой, но пока что казалось, что надежды на это нет. Его присутствие было потоком, который поглощал все остальное, изматывал ее, просачиваясь слишком глубоко в душу.

Загрузка...