Заговор творцов

Глава 5

— Полиция Люблина готова к любым вызовам! — Запальчиво сказал полицейский генерал.

Форма полиции и армии в мирах праславянского сектора похожа от планеты к планете. Моду диктовало Светлое Царство. Стрельцы Светлого Царства и Аркаима похожи друг на друга, общие мотивы есть в форме полиции. Тут, на Люблине, такая же ситуация. Тон посветлее, фасон показеннее, погоны попышнее.

Но вот гонору побольше!

Полицейский генерал Франчек Ковалевский был полон, круглолиц и громогласен. Его приветственный спич мы слушали уже полчаса.

Мы — это я, боярин Сергей Бельский и Георгий Галактионов.

План турне был у меня на столе. Сначала пресс-конференция, пообщаться с журналистами, подогреть интерес. Потом Мила отправляется в Святополье и Екатерининск, два крупнейших города, дает концерты там. Завершающий концерт в столице, Любодаре, на Площади Соглашения.

Площадь Соглашения на Люблине место историческое, там заключались политические союзы и принимались судьбоносные решения, там и короля последнего казнили. То, что на площади разрешили концерт дать — явление беспрецедентное, боярская Дума три дня заседала, прежде чем вынесла утвердительное решение. На площади уже начали возводить забор и сцену.

Охрану обеспечивала полиция Люблина при поддержке аркаимских наемников.

И вот это мне начинало не нравится.

Люблин — мир контрастов. Нищета и сияющая роскошь тут соседи! И бедняки, и богачи падки до развлечений. Одним отвлечься от безысходности окружающего мира, другим — хоть чем-то занять время. Билеты сметали активно, уже началась спекуляция. Цена за билет на черном рынке доходила до десяти золотых, и активно росла.

Народу на концерте будет много, очень много. В Святополье продано шестьдесят тысяч билетов, в Екатерининске пятьдесят тысяч, и восемьдесят тысяч билетов разошлось по столице.

Местная же полиция ограничилась уверениями того, что все будет хорошо. Типа, они и не такое умеют! Кордоны построят, в живую цепь встанут, машины боевые подгонят, не извольте беспокоиться, Ваше Сиятельство!

«Три-четыре боевых артефакта, и на городе можно будет ставить крест».

— Ваше Благородие. — Обратился я к генералу Франчеку. — Позволите спросить, какие ещё меры безопасности будут приниматься?

— Все необходимые! — Надулся как индюк генерал.

— Помимо всех, вами перечисленных?

— Ну…

— Понятно. — Я переглянулся с Сергеем Бельским.

Тот вздохнул.

— Ваше Высокоблагородие. — Начал вкрадчиво говорить боярин Бельский. — Необходимо выйти на всех главарей наиболее значимых общественных и криминальных организаций. Предупредить строго, что беспорядков не потерпим. Тех, кто заупрямиться, запереть в камерах. Также активизировать работу полицейских агентов, выявить очаги напряженности. Начать мониторинг общения граждан в социальных сетях. Загодя установить наблюдение за местами проведения концертов, фиксировать подозрительную активность. Проинспектировать здания на предмет взрывчатки и артефактов. Провести беседы со служащими коммунального хозяйства. Комплекс мер был вам передан неделю назад! Что из этого сделано?

— Мы не царская охранка, у нас нет таких возможностей! — Сразу пошёл на попятную генерал, глаза его забегали.

«Индюк».

— Значит, этим займемся мы. — Решительно улыбнулся Сергей Бельский. — Мне необходим доступ к архивам и списку полицейских осведомителей в Екатерининске, в Святополье и в Люблине. Личный состав полиции будет усилен нашими людьми, потрудитесь разработать для них легенду прикрытия.

— Но…

— Любые инциденты на концертах недопустимы, Ваше Высокоблагородие. — Вкрадчиво сказал Сергей Бельский. — Концерты должны послужить символом единства всех славян, живущих на Дороге! Трагические события недопустимы.

— Мы понимаем, но…

— Кроме того, Людмила Стафилос — личная собственность того самого Мирослава Трегарта. — Уведомил генерала Сергей Бельский. — Вот он, рядом сидит.

Я улыбнулся одними губами, представляя, как отрываю у генерала руки и ноги. Щит понял, спроецировал в ауру нужные чувства. Генерал был слабеньким искусником, иначе не дослужился бы до этой должности, и мою энергетику считать смог.

— Сегодня же дам распоряжение секретарю. — Буркнул Франчек, спрятав взгляд.

Сергея я догнал в коридоре.

— Ваше Благородие! Можно мне разъяснить, почему концерт моей…

«Вещи!»

— Подопечной становится политической агиткой?

«А то мы не знали!» Заворчал Миро.

— Мирослав, вы зря задаете мне этот вопрос.

— А кого спрашивать, Галактионова?

— Царскую канцелярию. Сегодня с утра я получил официальные комментарии престола Светлого Царства. Царь Борис Второй рассматривает концерт Людмилы Стафилос как символ единения искусства и культуры всего праславянского сектора. Думаешь, почему Министерство Культуры и Цензуры утерлись? Разрешили б они Галактионову, держи карман шире!

«Наловил бы царь сам сирен на Пелориаде, и заставлял их петь! Тихо! Тихо! Ты не скажи ничего такого, а то на Гардарику придётся ехать прямо отсюда!»

— Понимаю. Сергей, получается, мы…

— Да, Мирослав. Мы в заднице. — С обезоруживающей честностью сказал Сергей Бельский.

«И ещё в какой!» Подтвердил Миро. «Сам догадаешься, или Боярин объяснит?»

— Все террористы и сектанты Люблина теперь против нас.

— Отменить концерт. — Предложил я.

— Невозможно. — Покачал головой Сергей Бельский. — План представлен Министерством Культуры и утвержден Царской Канцелярией. Теперь это уже политика. Им главное сорвать, нам главное провести.

— Понимаю. — Медленно сказал я.

— Нам нужно осмотреть зал в Екатерининске. И успеть завтра к утру, к пресс-конференции. — Быстро сказал Сергей.

— Хорошо. Тогда едем. Транспорт у нас есть?

Транспорт нашёлся быстро. «Маус» с посольским значком на капоте ждал нас у входа в гостиницу. Молчаливый водитель распахнул дверцы, мы расположились на задних сиденьях, и машина тронулась.

Впереди два стрельца 38-го полка, один водитель, второй оператор пулеметного модуля на крыше машины. Водитель не чужд Искусству, от него тянулись энергетические нити, ощупывающие дорогу перед нами.

Мы проскочили район трущоб, забрали в сторону от Дороги, и неспешно покатили среди раскинувшихся до горизонта полей. Хлебные деревья высажены как по линеечке, между ними натоптаны тропинки. Бригада рабочих сгрудилась возле грузовика, разгружают продолговатые бочки, выставляют рядом с низким домиком. Из домика тянутся пронизывающие поля каналы, заполненные маслянисто блестящей водой.

Я ожидал такую же картину, как и на Рутенике, когда дороги вдали от городов превращаются в направления, однако обманулся. Дороги на Люблине великолепные. Насыпная основа, две широкие полосы в каждую сторону, обочина укреплена сеткой, указатели, яркая белая разметка.

Шоссе тянулось вдаль.

— Долго ехать? — Спросил у водителя Сергей Бельский.

— Три часа, Ваше Благородие. — Отозвался водитель. — Дорога прямая, вмиг домчим!

Нам навстречу попался караван груженых «Рокотов», сопровождаемых двумя «Маусами». На передней машине трепетал на ветру черный флажок с алой чертой, знак наемников. Суровый дядька сидел за пулеметом, направив стволы вверх.

Гражданских машин почти не было. Промчался мимо нас роскошный «Ролс», большой автобус с тонированными окнами замер на остановке, принимая пассажиров. Остальное — караваны грузовиков. В поля везли биоту в бочках, из полей тащили продовольствие.

— Можно остановиться? — Попросил я.

— Можно. — Сказал Сергей Бельский.

«Маус» принял к обочине, замер. Оператор оружия подвинул ближе к себе экран, подвигал джойстиком.

Я вышел из машины, потянулся.

— Что случилось? — Спросил Сергей Бельский, выходя за мной.

— Хочу на поля посмотреть.

— А.

Идти было недалеко, я остановился у края поля.

Хлебные деревья не походили на те, которые я видел до сих пор. На заброшенной планете, где я нашёл Миро, они выглядели куда как изящнее, как и на Тавриде. На Аркаиме не рассматривал, да и не было там таких обширных плантаций.

Хлебное дерево Люблина напоминало дуб. Заросший бугристой корой массивный ствол торчал из земли, корни рыхлили почву, шевелили мелкими отростками. Ветви громоздились как попало, тянулись в стороны, на них росли тоненькие зеленые листочки, покрытые сиреневыми прожилками. Сами плоды вырастали в костяных коконах, укутанных серой паутиной.

— Они выглядят странно. — Сказал я.

«Конечно, их же тем ещё дерьмом кормят».

Вода в канале, идущем поодаль, и впрямь содержала в себе примеси. Прозрачная с виду, разве что маслянистый цвет выдает. Аура воды мерцает энергетической составляющей, похожей на ту, что я видел на Изборске. Там от океана такие же частоты распространялись.

— Обычно. — Пожал плечами Бельский. — Они их биотой кормят же, чтобы урожай быстрее снимать.

— И как?

— Ну, помогает, как я слышал. Хлебное дерево любую заразу переработает в жиры, белки и углеводы. Вот это, как я понимаю, протеиновый хлеб с корицей.

— Понятно.

«Миро?»

«Ну, подкормка агрессивная, деревья напрямую биоту на еду перерабатывают. Деревьям такое не по нраву, дохнут быстро, пару лет, и сажай новое».

— Поехали, нам успеть надо. — Поторопил меня боярин.

Екатерининск встретил нас блокпостом наемников на въезде. Бравые ребята в черных куртках сделали вид, что нашей машины не видят, а вот следующий за нами автобус остановили, принялись проверять пассажиров.

Узкие улочки города приняли «Маус» в свои объятия. Мимо нас проплывали каменные дома с острыми крышами, вывески магазинов, остановки общественного транспорта. Появился весело трещащий трамвай, тянущий за собой вереницу вагончиков, скрылся в туннеле, ведущем под землю.

Неожиданно улицы расширились, слились в широкую площадь, по центру которой бил высоченный фонтан. Впереди стояло здание с колоннами, украшенное аляповатым гербом, у входа скучали полицейские. Слева и справа похожие здания, правое — полиция, левое — банк. За фонтаном возвышался памятник. Мрачный мужчина в высокой острозубой короне восседал на троне, держа в одной руке скипетр, а другую простирал вперёд, указывая один ему ведомый путь в светлое будущее.

Справа от памятника голые по пояс рабочие возводили сцену. Кран удерживал на весу крышу, рабочие спешно подводили решетчатые колонны-основания, укладывали помост.

Машина остановилась возле полицейского «Шевика». Я вышел наружу, огляделся.

Зевак на площади немного, прогуливаются или расселись по лавочкам. Полицейских куда больше. Окна зданий занавешены шторами, стены напитаны экраном покоя. Памятник сочится слабой энергетикой, которая пытается давить на ауру.

— Идем. — Потянул меня за руку Сергей Бельский. — Надо посмотреть, что тут да как. И местное начальство найти.

— Погоди, а что, концерт прямо тут будет? Под открытым небом?

— Ну да. Шестьдесят тысяч билетов только в этом городе, Мирослав! Какой зал их вместит-то? Все концерты под открытым небом.

— Сергей, как это все охранять? — Я обвел взглядом площадь, послал слабую волну сканирования, собрал в буфер, изучил. Тишь да гладь в будни, а в выходные тут оттягивались по полной. Не только прогулки, место знакомства, драки, алкоголь и наркотики. Полиция не суется, пресекает только совсем уж запредельные непотребства.

— Вот и я не понимаю, как. Концерт отменить мы не можем, а вот заставить работать полицию — попытаемся. Уже идут, и часа не прошло!

Через площадь к нам торопился полицейский чин, сутулый долговязый мужчина в форме генерала. Вытянутое лицо его выражало вселенскую скорбь, глаза излучали настороженность, а аура светилась беспокойством.

— Генерал полиции города Екатериниск Казимир Хойнацкий! — Представился тип. — Я отвечаю за охрану концерта!

— Лейтенант Охранного Отделения при престоле Светлого Царства боярин Сергей Бельский! Со мной Мирослав Трегарт. Мы желаем узнать, какие меры приняты для охраны?

— Ну… — Генерал мазнул взглядом по строящейся сцене.

Сергей вздохнул тяжело, и начал разносить генерала по полной.

Разговор длился пару часов. За это время на площади успели появиться полицейские автобусы, выгрузили пластиковые ограждения, перекрыли пешеходную и проезжую части. На въездах выросли блокпосты из накрученных начальством полицейских. Шторы в зданиях задернули плотнее, по периметру площади двинулись полицейские искусники, короткими всплесками энергии изучавшие местность. Даже на крышах кто-то появился.

— Генерал, прошу прощения за столь жесткие слова. — Закончил Сергей Бельский. — И за столь резкие действия. Безопасность людей превыше всего!

Ни поза, ни взгляд генерала не изменились, дрогнула аура. Людей-то генерал ни во что не ставил, а вот за своё место боялся сильно.

«Миро, мы можем посмотреть?» Спросил я.

«Эм, ты что задумал?»

«Хочу сюда запустить жучков».

«Дело нужное!»

— Ваше Благородие, — обратился я к генералу. — Возможно ли оказаться в отдельном помещении часа на три?

Генерал дернулся, как от пощечины, через силу кивнул утвердительно. Сергей Бельский внимательно глянул на меня.

«Опять мы генералов опускаем». Ехидно сказал Миро. «Он же командует полицией города, а мы его как простого офицеришку, Благородие».

«В следующий раз исправлюсь!»

Помещение нам предоставили в управлении полиции, полицейские пробежались по окрестным магазинам, притащив нужное. И я принялся за дело.

Тараканы из подвалов управления полиции текли рекой, получали инъекцию биомехов, и разбегались по площади. Поиск необычного, странного, плохого! Поиск опасностей!

Результатов пришлось ждать до вечера.

Очередной жучок расплылся черной слизью, а в буфере запульсировало алым.

Опасность!

— Что-то нашёл? — Дернулся Сергей Бельский.

— Кажется, да. Там, в сливе. — Я указал на фонтан.

Полицейские отогнали рабочих, засучили рукава, закатали штанины, и двинулись на поиски. Вода мигом помутнела, фонтан печально испустил струю, и затих.

Ломы с хеканьем вонзились в гранит, полетели крошки.

— Нашёл, нашёл, Ваше Высокоблагородие! — Закричал полицейский сержант. — Туточки оно, матка босая, туточки!

— Что там? — Двинулся ближе генерал.

— Все вон из воды! — Закричал Сергей Бельский.

Миг, когда вода приобрела зеленоватый отсвет, я пропустил. Щит сработал, мельчайшие зеленоватые капельки с шипением испарились в паре метров от меня. На поясе генерала рассыпался пылью защитный амулет.

Полицейские с тихой руганью принялись отряхиваться, зеленая жижа, в которую превратилась вода, заляпала их с ног до головы.

Выглядело не опасно. Но почему же тогда защита генерала полностью истощила свою энергию? И почему так побледнел Сергей Бельский?

«Это ещё не все». Предупредил Миро.

Тихая ругань вдруг сменилась дикими криками. Жижа шипела, извивалась, стремясь добраться до живых тел.

Полицейские не растерялись, не бросились врассыпную. По двое, по трое схватили пострадавших товарищей, вытянули из фонтана. Искусники прикрыли беснующееся озеро зеленой тины щитами. Зелень поняла, что не пробиться, успокоилась, померкла.

— Врача! — Крикнул полицейский. — Он умирает…

«Сейчас начнется!»

Аура пострадавшего вдруг мигнула, и начала стремительно изменяться. Нечто, похожее на черную гусеницу, разворачивалось внутри полицейского, опутывая тело зеленоватыми нитями энергии. Медицинский биомех попытался сопротивляться, зеленые нити на миг потускнели, и вдруг засияли с новой силой. Биомех перешел под их контроль.

Склонившиеся над товарищем полицейские разлетелись сломанными куклами. А раненый вскочил на ноги, обвел мир взглядом красных глаз. Тело его стремительно менялось, утолщались суставы, удлинялись руки. Колени с хрустом изогнулись в другую сторону, треснули обрывки формы. Миг, и перед нами стояло нечто, похожее на кузнечика с Изборска.

Существо махнуло конечностью, цепляя ближайшего полицейского. Скомкало, оторвало кусок тела и запихнуло в рот. Челюсти стремительно расширились, голова удлинилась, треснула и рассыпалась кожа лица.

Искусник с края площади вцепился в посох-амулет, протянул руку. С его пальцев сорвалась молния, выжигая существу голову.

Автоматные очереди скрестились на другом таком же кузнечике, разнося его в клочья. Удары тесаков разрубили на части ещё двоих. Последний оказался умнее, смахнул пару полицейских, и вприпрыжку рванулся к зданию банка. Не успел, Сергей Бельский вскинул пистолет, и всадил в спину существа две пули.

С десяток полицейских корчились на площади под прицелами, подходить к ним никто не решался.

Я бесцеремонно растолкал форменные спины, встал над ними.

«Ты уверен?» Спросил Миро.

«Более чем».

Протянул руку. Сканирование, Конструктор, ответ.

Вихрь распада огладил тела, выжигая все постороннее.

— Они безопасны. Но, если были какие-то биомехи, придётся ставить заново.

Поглядел на озеро зеленой жижи за щитами, махнул рукой. Конструктор понял правильно, Универсальный Эффектор выдал ярко-синюю искру, пронзившую щиты. Искра впиталась в заволновавшуюся зелень, пошли волны, чуждая энергия стремительно разложилась на гармоники.

— Теперь оно не опасно. — Зачем-то сказал я.

— Кто проверял фонтан? — Рыкнул генерал. — Завтра же… На заставу… Сгною!

Полицейские, избежавшие превращения в монстров, несмело поднялись. Товарищи поддерживали их за руки, искусник с красным крестом на куртке быстро раздавал маленькие флакончики с медицинскими биомехами.

— Проверьте тут все тщательно. — Сказал Сергей Бельский. — Очень тщательно!