Задание всадниц

— Это потому, что переход через тундру небезопасен! — Пелатина в отчаянии всплеснула руками. — Но, если бы это было так, люди бы приезжали. Разные люди с новыми идеями, историями и множеством интересных вещей, которым мы могли бы научиться.

— А нам это нужно? — Лиррия снова пожала плечами, на этот раз ещё более небрежно, хотя у Эйми возникло ощущение, что она ведёт себя более непринуждённо, чем на самом деле.

— И в этом твоя проблема, Лиррия, — сказала Аранати, скрестив руки на груди.

— Моя проблема? — спросила Лиррия.

— Ты никогда до конца не принимала нас, не так ли? Тебе не нравится, что мы откуда-то родом. Мы не потомки людей, которых спасли Кьелли и Мархорн, и ты думаешь, что это делает нас ничтожествами, — обвинила Аранати.

На перилах балкона Скайдэнс и Хармони склонили головы набок, их перья вздулись и затрепетали. Эйми с тревогой огляделась в поисках Миднайт, но её нигде не было видно.

— Эй, — Лиррия подняла обе руки, словно показывая, что она безоружна. — Я никогда этого не говорила.

— Нет, никогда так многословно, — глаза Пелатины сузились, а лицо стало почти таким же хмурым, как у её сестры.

Воцарилось ужасно напряжённое молчание. Никто не смотрел на Эйми, но она смотрела на них всех, и у неё в груди было такое чувство, будто кто-то высасывает энергию из её искры. Всё вокруг распадалось, даже Всадницы, хотя она понимала, что это из-за того, что они были напуганы. Эйми часто спорила со своей тётей таким же образом. Наура всегда пыталась убедить Эйми выйти на улицу, перестать прятать своё странное лицо, но над Эйми достаточно издевались, чтобы она боялась всего, что находилось за пределами её безопасной входной двери. Так они поссорились. Эйми всё ещё любила Науру, но иногда она кричала на неё так, что они обе плакали.

Эйми посмотрела сквозь арочные окна на высокую галерею. Члены совета стояли вокруг стола, жестикулируя, и там тоже бушевал тот же спор. Раньше большинство советников Майконна были на его стороне, но теперь, когда монстры из легенд рвутся внутрь, перейдут ли они на сторону Бельярна? Проголосуют ли они за то, чтобы закрыть туннель?

Эйми почувствовала, как чья-то рука схватила её за запястье, и вздрогнула, увидев рядом с собой Натин. Эйми подняла глаза на девушку повыше ростом. Беспокойство всегда молодило круглое личико Натин. Это избавило её от постоянного гнева, и она стала не хулиганкой, а испуганной девочкой.

— Это, — она указала на спор, разгоравшийся вокруг них, — не то, ради чего мы здесь.

— Но…

— Только не говори мне, что ты уже забыла о плане. Всё это было твоей идеей, и мы все выполняем твои приказы, помнишь, грибоголовая?

Предполагаемый протест Эйми вместо этого прозвучал как смешок.

— Ты права.

— Я знаю. А теперь скажи им, чтобы заткнулись, и давайте продолжим разгадывать последнюю подсказку, — Натин отпустила её запястье и ткнула локтем в рёбра, заставив сделать неуверенный шаг вперёд.

Лиррия и Пелатина теперь практически кричали друг на друга, а Аранати пыталась успокоить их обеих. Эйми не знала, как вмешаться в это, как отстоять свой голос или свою волю в их яростном споре. Она также не хотела привлекать внимание Лиррии. Поэтому она взяла Натин за руку и, потянув её за собой, проскользнула мимо них на верхнюю галерею.

— Эйми, что… — услышала она, как начала Лиррия, но тут она оказалась внутри, и шум голосов советников заглушил её бывшую возлюбленную.

Она проскользнула в дверь-окно в тот самый момент, когда Кэллант ворвался в другую дверь. Он тяжело дышал, прижимая руки к своей бочкообразной груди. По щекам у него текли струйки пота, которые впитывались в бороду. Однако его глаза были яркими и возбуждёнными, и они бегали по комнате, пока не нашли Эйми. Он улыбнулся и поднял вверх большой палец.

— Кэллант, как ты сюда попал? — требовательно спросил Майконн.

— Толпа уже разошлась? — с надеждой спросила Циэлла, перебирая пальцами, сверкая драгоценностями.

— Нет времени, извините.

Кэллант протолкался сквозь советников и, обогнув стол, подошёл к Эйми. Проходя мимо, он слегка сжал её руку, и, к счастью, это была её неповреждённая рука, потому что он сжал её так, словно пытался сломать ей кости. Он подошёл к концу стола, поближе к окнам. Стол был завален бумагами, и одним взмахом своей большой руки он сбросил всё это на пол.

— Сверкающие искры, что это значит Кэллант? — спросил молодой советник рядом с Майконном.

Кэллант проигнорировал его и подозвал Эйми поближе. Она попыталась сделать вид, что никто в комнате на неё не смотрит, и поспешила к Кэлланту, потянув Натин за собой. Расположение резной карты на столе соответствовало географии города снаружи, а край стола был вырезан в виде Кольцевых гор. Они стояли у северо-восточного изгиба. Ближе всего к этим утёсам располагалась часть города, которую дядя Эйми всегда называла «вонючими улицами». Там были пивоварни, кожевни, а дальше к северу, ближе всего к полям, — скотобойни. Между зданиями и горами простирались поля, на которых были вырезаны маленькие цветочки и коровки. По полям бежал ручей, наполнявшийся из водопада Тойг. Рядом с водопадом на дереве были вырезаны четыре стихотворные строки.

Размещённая в безопасном месте и спрятанная подальше

Хотя я всё ещё могу сожалеть об этом дне

Моя сущность всегда здесь.

За Водопадом Драконьих слёз.

Глава 27. Здесь

— Это водопад, — сказал Кэллант. — Должно быть, первоначально он назывался Водопад Драконьих слёз, но мы забыли это название.

Возбуждение охватило Эйми до такой степени, что она почувствовала, что может летать без Джесс. Она выпрямилась и посмотрела на город. Озеро Тойг было скрыто за горными вершинами, но с него лился водопад, сверкая серебром в лучах летнего солнца.

— Она просто здесь, — прошептала Эйми.

— Кто? — Натин толкнула её локтем в бок.

— Кьелли, — Эйми рассмеялась и указала на стихотворение. — Всегда здесь? Она никогда не покидала нас, Натин. Кьелли всё это время была в городе и присматривала за нами.

— Из-за водопада? — Натин скептически посмотрела на неё, но это только ещё больше рассмешило Эйми.

— Может быть, у неё есть дворец в горах, высеченный, как в Антейлле, со светильниками из шаров дыхания дракона.

Эйми встряхнула Натан, пытаясь заставить её увидеть то, что она могла видеть, почувствовать предвкушение, которое достигало точки кипения внутри неё. Они были в нескольких шагах от встречи с Кьелли. Она повернулась, чтобы посмотреть на Кэлланта, и увидела в его глазах тот же огонёк открытия, но он грустно улыбнулся ей.

— В этом деле ты справишься сама, — сказал он. — У меня уйдёт целая вечность на то, чтобы сбегать к водопаду, и, кроме того, я думаю, что я нужен здесь, — он обвёл рукой комнату.

Советники всё ещё спорили, и шум стоял, как в гнезде рассерженных пчёл. Бельярн и Майконн стояли практически нос к носу и орали друг другу в лицо. Одна женщина упала на стул и, обхватив голову руками, заплакала. Другая кричала всем, кто соглашался слушать, что её муж всё ещё где-то в Лесу Арднанлих. Аранати двигалась между ними, пытаясь восстановить хоть какое-то спокойствие, но безуспешно. Лиррия стояла у окна-двери, уперев руки в бока, и качала головой, глядя на всех.

Если бы Эйми смогла вернуть сюда Кьелли, то советникам не пришлось бы принимать решение. Страницы дневника отсутствовали, поэтому они не могли узнать, как уничтожить Воинов Пустоты самостоятельно, но Кьелли знала. На самом деле, только она могла это сделать. То, что они прочли в её дневнике, гласило, что только один из Квореллов мог уничтожить Воинов Пустоты.

— Кэллант, можете задержать их на час? — спросила Эйми, наклонив голову, чтобы заглянуть ему в лицо. — Продолжайте с ними спорить и не давайте им завалить туннель, пока я не вернусь сюда с Кьелли?

Щель в бороде Кэлланта открылась взгляду рыбака.

— Спасибо, и мне жаль, что вы не можете пойти с нами.

Кэллант пожал своими широкими плечами.

— Передай привет Кьелли от меня.

Эйми почувствовала, что хочет как-то отблагодарить Кэлланта за помощь, поэтому протянула ему руку для рукопожатия, понимая, что он, возможно, не захочет к ней прикасаться. Он посмотрел на её пальцы, покрытые белыми крапинками, и покачал головой. Затем улыбнулся и заключил её в объятия. От него пахло потом, но Эйми было наплевать. Она была уверена, что её искра разгорелась ещё ярче.

— Ну, я вас не обниму, — сказала ему Натин, когда они отстранились друг от друга. — Я всё потратила на Эйми.

— Может быть, не позволяй Натин первой заговорить с Кьелли, просто на случай, если она разозлит её, и Кьелли решит продолжать скрываться, — сказал Кэллант Эйми заговорщицким шёпотом, достаточно громким, чтобы Натин услышала.

Она бросила на него сердитый взгляд и затянула конский хвост на макушке.

— Пойдём, Эйми.

Эйми кивнула и повернулась, чтобы собрать остальных. Она обнаружила, что Пелатина стоит прямо за ней, улыбаясь и надевая защитные очки. Эйми огляделась в поисках Аранати, но та исчезла в группе из четырёх спорящих членов совета.

— Она останется здесь, — сказала Пелатина. — Не думаю, что у Лиррии хватит характера помешать этой компании поубивать друг друга.

Эйми подумала о том, как Лиррия всегда подстрекала новобранцев, когда тренировала их, и была вынуждена согласиться с оценкой Пелатины. Она бросила последний взгляд на Кэлланта, но он уже погрузился в обсуждение, и направилась к двери. Как только она собралась переступить порог, Лиррия схватила её за руку. Эйми почувствовала неприятное покалывание, когда нежная кожа Лиррии коснулась её собственной. На неё нахлынули воспоминания.

Но затем Лиррия опустила руку, и Эйми задалась вопросом: если бы они были одни, взяла бы она её за руку? Если бы рядом не было никого, кто мог бы увидеть, как она прикасается к уродине?

— Яра знает, чем ты занимаешься? — спросила Лиррия, и Эйми с трудом удержалась, чтобы не уставиться на её губы.

— Да, — это не было ложью, Яра действительно знала, она просто не хотела, чтобы они этим занимались.

— Когда ты вернёшься и мы сможем передать это дело Кьелли, мы сможем поговорить? — тихо спросила Лиррия.

Эйми захотелось немедленно сказать «да», и с её губ почти сорвалось это слово, прежде чем она остановила себя. Солнечный свет, падавший из открытой двери, освещал половину лица Лиррии, заставляя веснушки на другой щеке выделяться ещё ярче. Медные пряди в её волосах блестели, а серебряные серьги — цветы с лазуритом в центре — мягко покачивались, когда она наклоняла голову. Её каре-зелёные глаза стали совсем мягкими, такими, какими они были, когда они были вместе.

Искры, она была прекрасна.

— Эйми? — подсказала Лиррия.

— Может быть, — ответила Эйми и шагнула за дверь, пока не сделала какую-нибудь глупость, например, не поцеловала её.

Снаружи Джесс, почувствовав волнение Эйми, попыталась подбежать к ней, чтобы поприветствовать, спрыгнув с балюстрады на балкон. За исключением того, что балкон был слишком узким, а её крылья — слишком широкими. Она застряла на полу и некоторое время рычала на всех, прежде чем ей удалось вскарабкаться обратно на балюстраду, оставляя царапины когтями на камне.

— Угу, — сказала Натин и покачала головой, как будто Эйми была безнадёжной ученицей, которую она безуспешно пыталась учить.

Пелатина рассмеялась, легко и мелодично.

— Я думаю, Джесс — пример того, что могло бы произойти, если бы ребёнок был связан узами с молодым драконом.

Эйми почувствовала себя слегка оскорблённой этим, как раз в тот момент, когда Пелатина начала ей по-настоящему нравиться.

— Я не ребёнок, — она выпрямилась, стараясь казаться выше и более походящей на Всадницу.

— Нет, но ты милая, и ты ещё не научилась скрывать свои эмоции, как это делают Всадницы постарше. Это так мило, — Пелатина забралась на спину Скайдэнса и чувствовала себя там как дома, даже больше, чем на земле.

— Я же говорила, что ты понравишься кому-нибудь, несмотря на твои волосы, похожие на гриб, — прошептала Натин, наклонившись к нему, прежде чем взобраться на перила и сесть в седло.

Эйми покачала головой. Она не собиралась прислушиваться к романтическим советам Натин, и, кроме того, она была неправа, Пелатина была дружелюбна со всеми, такой уж она была. И ещё, сейчас было не время для таких мыслей, потому что они собирались наконец-то встретиться с Кьелли.

Эйми не нужно было говорить Джесс, чтобы она летела быстрее, она и сама знала, и они помчались по небу, а улицы со свистом проносились под ними. Малгерус и Скайдэнс, оба крупнее Джесс, должны были вырваться вперёд, но Эйми буквально дрожала от возбуждения, и Джесс не отставала от них, высунув морду вперёд. Эйми сжала спиралевидные рожки Джесс, так что костяшки пальцев торчали наружу, потому что она сжимала их так крепко. Она была похожа на закипающий чайник, и ей хотелось закричать, чтобы заглушить ветер, чтобы высвободить хотя бы часть бурлящей смеси предвкушения, волнения и восторга, которые переполняли её. Джесс сделала это за неё, взревев, когда они прорвались сквозь облако, разрывая его на шепчущие клочья.

Вонючие улицы закончились, уступив место полям, по которым, извиваясь, текла река Тойг. Эйми проследила взглядом за рекой до водопада, сверкавшего в лучах летнего солнца, как падающие серебряные бусины. Она никогда раньше не задумывалась об этом, но это было красивое место, просто идеальное. Кьелли должна жить в красивом месте. Эйми представила себе маленькие рисунки, разбросанные по дневнику Кьелли, и представила, как она сидит на уступе у журчащего водопада, рядом с ней растут горные цветы, возможно, с чашкой дымящегося чая, когда она делает наброски в своём дневнике.

Была бы она благодарна Эйми за то, что она вернула свой дневник? Скучала ли она по нему все эти годы? Зная, что должна была оставить его как ключ к разгадке, но желая, чтобы он всё ещё был у неё, чтобы она могла заполнить пустые страницы в конце. Затем Эйми вспомнила о вырванных корешках и пропавших страницах. Эта мысль не давала ей покоя, но она отогнала её прочь. И что с того, что страницы с Воинами Пустоты пропали, они собирались пригласить саму Кьелли присоединиться к команде Эйми.

У подножия водопада река разбивалась о камни. Эйми направила Джесс вниз, и они заскользили над пенистой водой. Брызги попадали в живот Джесс, осыпая её изумрудную чешую, и Эйми почувствовала, как она радуется, испытывая что-то новое. Затем они достигли мерцающего водопада, и Эйми потянула Джесс за рога, чтобы заставить её остановиться. У Джесс получалось парить всё лучше, и взмахи её крыльев поднимали серебристые брызги от водопада.

Натин и Пелатина тоже остановили своих драконов, Малгерус и Скайдэнс зависли слева от Эйми. Глядя на других девушек в длинных чёрных плащах Всадниц, со скрещенными ятаганами за спиной и драконами, сверкающими под ними ярко-оранжевым и сапфирово-синим, Эйми подумала, что они выглядят потрясающе. Она почувствовала волнение, исходящее от Джесс, и поняла, что та, вероятно, тоже выглядела потрясающе. Она улыбнулась другим девушкам. Платина улыбнулась в ответ. Натин закатила глаза и покачала головой.

— Итак, как нам попасть внутрь? — спросила Натин.

— Ты шутишь, да? — спросила Платина, и её улыбка стала ещё шире, а ямочки — ещё глубже.

Не дожидаясь, пока кто-нибудь ответит, она надавила на рога Скайдэнса. Он несколько раз сильно взмахнул крыльями, устремляясь к водопаду, затем сложил крылья, и они с Пелатиной исчезли за серебристой стеной. Эйми рассмеялась, когда его синий хвост исчез из виду.

— Ну, я не слышу грохота, значит, они, должно быть, не врезались в скалу, — сказала Натин. — Похоже, ты была права, и за водопадом что-то есть.

— Есть, — щёки Эйми запылали, а улыбка стала такой широкой. — Там Кьелли. Я помогу тебе пройти.

Она наставила на рога Джесс.

— Эй! — крикнула Натин, когда Эйми и Джесс исчезли.

Глава 28. Охраняемая

Эйми инстинктивно закрыла глаза, когда они проходили через водопад. Прохладная вода брызнула ей в лицо, но вода закончилась так быстро, что она не успела намокнуть. Она сморгнула капли с ресниц, и они упали на чешуйки Джесс. Малгерус прорвался прямо к ним, его большие крылья окатили её водой.

— Эй! — настала очередь Эйми закричать.

Натин склонила голову набок и одарила её самодовольной улыбкой. Эйми рассмеялась. Затем она огляделась. Они оказались внутри огромной пещеры, которая простиралась на высоту водопада. Она была даже больше, чем Сердце, её свод уходил глубоко в тень. Рассеянный свет проникал сквозь водопад, мягко освещая лабиринт сталагмитов. Скала этих бесчисленных конусов была покрыта кварцем, как и в Антейлле, который переливался фиолетовым, розовым и молочно-белым цветами.

Рёв водопада в пещере казался приглушённым, и Эйми подпрыгнула, когда заговорила Пелатина, и её голос отозвался эхом.

— Там внизу есть тропинка, смотри.

Трое Всадниц медленно летели вглубь пещеры, и Пелатина направляла Скайдэнса вниз, указывая между сталагмитами. Эйми направляла Джесс коленями, следуя за Скайдэнсом, и тоже увидела её. По полу пещеры вилась блестящая дорожка, камень был гладким, словно от многолетних хождений. Но кто мог так часто ходить этим путём, что проложил дорожку? Кьелли?

Эйми почувствовала, как её сердце пропустило удар, а затем ускорилось, чтобы наверстать упущенное. Она посмотрела вперёд, следуя по тропинке, в поисках Кьелли. Хлопки крыльев драконов эхом отражались от тёмных стен пещеры. Свет от водопада исчез за их спинами, и какое-то время они летели в темноте. Затем Эйми заметила два шара оранжевого пламени. Шары дыхания дракона. Конечно, у Кьелли должны были быть шары дыхания дракона.

Каждый из шаров был больше головы Эйми, и они свисали с пастушьих шестов, как и те, что в Сердце. Эйми понравилось, что у них в доме было такое же оформление, как и у Кьелли. Сверкающие сталагмиты становились всё меньше, а затем и вовсе исчезли, когда они достигли ровного пола пещеры. Над ними возвышалось пустое пространство, и Эйми подумала, не являются ли шары дыхания дракона входом в туннель. Наверняка у Кьелли были туннели и комнаты, как и у Всадниц, где-нибудь в уютном месте, где можно было бы жить без нависающих над головой теней.

Скайдэнс приземлился первым, Джесс и Малгерус приземлились по обе стороны от него. Джесс высунула язык, пробуя воздух на вкус.

— Стойте! Что вы здесь делаете? — раздался молодой и немного дрожащий голос. Голос мальчика. Точно не голос бессмертной женщины.

Сбитая с толку, Эйми спешилась, но продолжала держать руку на прохладной чешуйчатой шее Джесс. Шары дыхание дракона теперь висели у неё над головой, а в тени за ними что-то виднелось. Это был не вход в туннель, а скорее большой каменный ящик. Затем кто-то вышел на свет шаров.

Сердце Эйми, казалось, забилось сильнее, а затем в течение нескольких секунд замерло. Это была не Кьелли. На нём была кольчуга и пёстрый лоскутный плащ городского стражника. Оранжевый свет падал на его лицо, и Эйми увидела, что он всего на год или два старше её. Он нацелил на них копье, но его наконечник дрогнул, и его глаза нервно метнулись к драконам. Эйми была впечатлена. Не многие люди устояли бы против трёх драконов.

— Халфен?

Это заговорила Натин. Она шагнула ближе к парню, и её лицо исказилось, но глаза были широко раскрыты, словно она не верила своим глазам. Позади неё Малгерус опустился на пол, становясь ещё меньше, его перья приподнялись и затрепетали. Это было странное поведение, заставившее Эйми насторожиться.

— Натин? — парень опустил копье, уперев его рукоятью в землю. Он повернул голову в их сторону, наклонив одно ухо в сторону девушек. Он, похоже, обрадовался, увидев Натин, и на его лице расплылась широкая улыбка. — Ого, ты теперь Небесная Всадница?

Эйми ждала от Натин саркастического ответа, может быть, чего-нибудь вроде того, что дракон — это хороший модный аксессуар, но, как ни странно, этого не последовало. Вместо этого на лице Натин появилось выражение, которого Эйми раньше не видела. Ей было стыдно. Эйми была заинтригована. Очевидно, Натин и Халфен знали друг друга ещё до того, как Натин совершила восхождение, и Эйми стало интересно, какова была их история.

— Халфен, я… ты стражник? — Натин заикалась, что было совсем на неё не похоже.

— Да, — он пожал плечами, отчего его плащ зашелестел. — Ну, ты же знаешь, я всегда хотел стать Всадником, но мальчикам не разрешают подниматься на гору. На самом деле стражники чуть не запретили мне присоединиться, потому что… — он замолчал и указал на свою голову. — Но в конце концов они разрешили, хотя я думаю, что это могло быть потому, что твой отец кому-то заплатил.

Эйми заметила, как напряглось лицо Натин при упоминании её отца. Халфен, должно быть, тоже это заметил, потому что быстро продолжил.

— В любом случае, тренировка была тяжёлой, и я думаю, что инструкторы заставляли меня работать вдвое усерднее, чем всех остальных, но я справился. И теперь я стражник.

Он выпрямился и улыбнулся Натин. Казалось, он чего-то ждал. Эйми наблюдала за ней, но Натин не улыбнулась в ответ, и постепенно улыбка Халфена тоже поникла.

— Честно говоря, быть стражником не так хорошо, как я думал. Мой сержант всегда поручает мне самые тяжёлые обязанности, вроде этой, — он обвёл пальцем пещеру вокруг них. — Не уверен, что они доверят мне что-то ещё.

Эйми наблюдала, как Натин прикусила нижнюю губу, явно пытаясь найти, что сказать. Это было на неё не похоже. Эйми придётся подождать, чтобы узнать их историю, потому что в этот момент Пелатина вернула их к заданию.

— Мне искренне жаль прерывать это воссоединение, но у меня много вопросов, — сказала Пелатина.

— Ха, обычно все вопросы задаёт Эйми, — ответила Натин, и, похоже, она почувствовала облегчение от того, что у неё появился повод отвлечься от Халфена.

Халфен почтительно кивнул Пелатине, затем его взгляд метнулся к Скайдэнсу за её спиной, и он не смог сдержать улыбку. У него было круглое, открытое лицо, и улыбка ему шла.

— Извините, — сказал он, — я не хотел вас обидеть, когда сказал, что это одна из самых тяжёлых обязанностей стражника. Очевидно, что это очень важно, но в то же время довольно скучно. Хотя секретность добавляет немного волнения.

— Секретность? — спросила Пелатина.

Халфен кивнул.

— Да, ты же знаешь, что никто не знает об этом месте, кроме городской стражи и Небесных Всадниц. Я не могу сказать об этом даже своему отцу, когда нахожусь здесь на страже.

Пелатина по очереди посмотрела на Эйми и Натин, вопросительно подняв брови. Обе девушки покачали головами — они тоже понятия не имели, о чём он говорит.

— Что ты охраняешь? — спросила Пелатина.

В голове Эйми проносились разные вопросы. Зачем Кьелли понадобился стражник? И почему городской стражник, а не Всадница? И где она была? Было ли это каким-то испытанием, которое они должны были пройти?

Халфен снова повернул к ним левое ухо, словно пытаясь расслышать, хотя рёв водопада был далеко позади. Его круглое лицо сморщилось в замешательстве.

— Мы охраняем гробницу Мархорна в соответствии с инструкциями Кьелли, — объяснил он. — Перед тем как покинуть город, она сказала Капитану Элту, который тогда был главным, что хочет, чтобы гробница её отца всегда охранялась. С тех пор мы её охраняем. Потому что, как я уже сказал, это важно, но, честно говоря, эту работу они поручают самым молодым новобранцам или в качестве наказания.

Он величественно махнул рукой в сторону каменного ящика. Эйми никогда раньше не задумывалась об этом, обычно её интересовал только Кьелли, но у Мархорна должна была быть где-то гробница. Хотя она всё ещё не понимала, как мог умереть бессмертный отец Кьелли.

Натин первой шагнула вперёд, и в этот момент Халфен положил ладонь ей на плечо. Натин вздрогнула от его прикосновения, и он поспешно отдёрнул руку. Натин не смотрела на него, но Эйми смотрела, и она увидела сокрушённое выражение его лица. Это был знакомый ей взгляд, который она сама когда-то бросала. Эйми начала подозревать, что Натин нравится Халфену больше, чем просто как друг.

— Это просто гробница, — сказала Натин, пожимая плечами.

Она стояла у подножия скалы, и огромная каменная глыба доходила ей до половины груди. Она наклонилась вперёд, опершись на неё локтями. Халфен на секунду растерялся, а затем рассмеялся. Звук эхом отразился от стен пещеры.

— Ты никогда не питала особого уважения к авторитетам, — он указал на непринуждённую позу Натин.

— А ты бы питал, если бы имел такого отца?

Эйми ожидала, что ответ Натин будет резким, но та произнесла фразу мягко и, наконец, снова посмотрела на Халфена.

— Нет, — ответил он так тихо, что Эйми едва расслышала его. Он выглядел так, словно хотел снова прикоснуться к Натин, но не двинулся с места.

Пелатина осматривала гробницу, проводя руками по всем краям и присаживаясь на корточки, чтобы рассмотреть каменные плиты по бокам. Она была сделана из камня Кольцевых гор и сверкала извивающимися линиями белого и розового кварца.

— Красивая гробница, — сказала Пелатина, проводя тонкими пальцами по линии из сверкающего розового кварца, — но на ней ничего нет.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Натин, всё ещё небрежно облокачиваясь на другой конец.

— Никаких гравюр, никаких секретных посланий, никаких подсказок о том, что мы будем делать дальше.

— Ха, — Натин выпрямилась. — Эйми?

Все смотрели на неё, даже Халфен, но она понятия не имела, что делать дальше. Она не могла отделаться от страха, что Кьелли где-то поблизости, наблюдает за ними, ждёт, разгадают ли они эту последнюю подсказку и будут ли они достойны того, чтобы наконец встретиться с ней. Если они потерпят неудачу, город будет обречён. Она прошла между шарами и положила руку на холодный камень гробницы Мархорна. Пелатина была права, она была пуста, даже его имя не было вырезано сверху.

— Ты когда-нибудь видел здесь кого-нибудь ещё? Может быть, здесь кто-то живёт? — спросила она Халфена.

Он стоял рядом с ней, но, пока она говорила, повернулся к ней с другой стороны. Она вопросительно посмотрела на него.

— Извини, ты была в моей команде, — он указал на своё правое ухо, и внезапно его поведение и комментарии о том, что стражники почти не признавали его, обрели смысл. Он был глух на одно ухо. — Живёт здесь? Думаешь, в этой пещере кто-то живёт? Что навело тебя на эту мысль?

— Уверен? Ты не видел, может быть, Кьелли? — спросила Эйми, вложив всю свою надежду в эти два маленьких вопроса.

— Кьелли? Например, ту самую Кьелли? — круглое лицо Халфена было наполовину улыбающимся, наполовину настороженным, как будто он был уверен, что над ним смеются, но не понял шутки. Внезапно Эйми тоже почувствовала себя глупо, и ей захотелось заплакать. Но она подавила это желание и вместо этого разожгла в себе огонь решимости. Теперь она не собиралась проигрывать.

— Я часто несу здесь службу. Уверен, что мне поручают это задание чаще, чем кому-либо другому, хотя, без сомнения, мой сержант будет это отрицать, — продолжил Халфен. — И единственный человек, которого я здесь когда-либо видел, это ваш лидер, Яра.

— Что? — Эйми, Натин и Пелатина воскликнули одновременно.

Глава 29. Больше Тайн

— Ты сказал, Яра была здесь? — спросила Пелатина.

— Она знает о доме Кьелли? — Эйми задала свой вопрос, прежде чем Халфен успел ответить на вопрос Пелатины.

Эйми чувствовала себя так, словно кто-то украл половину энергии из её искры, словно ударил её в грудь и высосал всю энергию. Она показала Яре карту, попросила следовать по ней, а Яра запретила. Но все это время она знала, куда ведут подсказки? Яра знала, что Кьелли здесь. Она знала, куда обратиться за помощью, но не сделала этого. Они потратили часы, распутывая все подсказки, в то время как Яра могла просто прийти и привести Кьелли этим утром, или прошлой ночью, или много лет назад!

— Ты уверен, что видел здесь Яру? — повторила Пелатина. Она обошла Халфена слева, чтобы убедиться, что он услышал её вопрос.

— Он глухой, а не слепой, — отрезала Натин. Эйми почти улыбнулась, видя, как она защищает кого-то, но холодный шок, поселившийся у неё в груди, отразился на её лице, заморозив его.

— Прости, — поспешила извиниться Пелатина.

— Всё в порядке, — Халфен покачал головой и слегка улыбнулся Натин. — И я только наполовину глухой. Но да, это точно Яра, которая навещает меня. Высокая блондинка, довольно устрашающего вида, с кроваво-красным драконом, это она, верно?

Пелатина кивнула.

— Ты сказал «посещает» во множественном числе, имея в виду, что она была здесь не один раз, — Эйми чувствовала, что с трудом подбирает слова.

Халфен кивнул.

— О да, наверное, она прилетает раз в два месяца. Может быть, чаще. Я не всегда здесь дежурю. Иногда мой сержант разрешает мне патрулировать практически пустые улицы вокруг Луфенджен-сквер в поисках карманников.

— Но это недалеко от пекарни Палкстана. Ты пробовал его картофельные оладьи с жареным луком? — спросила Пелатина.

— О, они такие вкусные, — Халфен ухмыльнулся.

Эйми уставилась на них, не веря своим глазам. Как Пелатина могла даже думать о еде прямо сейчас? И как Халфен могла улыбаться? Ей казалось, что всё рушится вокруг неё. Она обернулась и увидела, что Джесс свернулась калачиком на полу, вытянув длинную шею и уставившись на Эйми жёлтыми глазами.

— Что мне теперь делать, девочка? — прошептала ей Эйми.

Джесс зашаркала по полу. У неё не было ответов. Эйми оглядела большую пещеру, в которой царили густые тени за шарами дыхания дракона.

— Кьелли! — закричала она.

Имя эхом отразилось от стен, насмехаясь над ней, затем наступила тишина.

— Кьелли, мы твои Всадницы. И мне жаль, что мы не можем разгадать твою последнюю подсказку, но не могла бы ты всё равно прийти и помочь нам? Пожалуйста!

На этот раз эхо её слов перекатывалось, отражаясь друг от друга. Эйми почувствовала, как чья-то рука скользнула в её ладонь и сжала её.

— Не думаю, что она здесь, — тихо сказала Пелатина.

— Она здесь, — настаивала Эйми. — Вот на что указывают подсказки. Мы просто ещё не проявили себя. Осталось разгадать ещё одну подсказу или разобраться с чем-то другим, и тогда она поймёт, что мы достойны её помощи.

Эйми почувствовала, как Пелатина взяла её за другую руку и медленно повернула лицом к себе. Эйми посмотрела ей в лицо. Тёмная кожа Пелатины, казалось, впитывала оранжевый свет пламени, а затем светилась изнутри.

— Ты достойна быть Всадницей, — мягко сказала Пелатина. — Я наблюдала за тобой, и не только сегодня. Я иногда видела тебя на тренировках, и ты никогда не сдавалась. Требуется мужество, чтобы смотреть на мир глазами своей персоны. Я помню, как ты закрывала лицо волосами, когда впервые взобралась на гору, чтобы спрятаться. Но посмотри на себя сейчас, — Пелатина отпустила руку и потрепала короткие кудряшки Эйми, заставив их подпрыгнуть. Она пошевелила своими белоснежными пальцами. — И я видела, как быстро вы с Джесс сблизились, что удивительно, учитывая, что Яра поторопила вас, и вы провели вместе всего несколько месяцев. Я уверена, что нам со Скайдэнсом потребовалось около года, чтобы достичь того, чего вы уже достигли. Итак, Эйми Вуд, ты достойна того, чтобы найти Кьелли.

Эйми почувствовала, как к глазам подступают слёзы, и попыталась сморгнуть их обратно.

— Да, я ей тоже об этом говорила.

Натин небрежно бросила комментарий. И полностью испортила момент, хотя на самом деле у них с Пелатиной был приятный момент. Тем не менее, Эйми была благодарна за её типично прямолинейную поддержку. Она неохотно высвободила свои руки из рук Пелатины и повернулась к Халфену.

— Чем занимается Яра, когда она здесь? — спросила Эйми.

Халфен до этого смотрел в пол, но теперь снова поднял голову и склонил её набок, чтобы лучше слышать.

— Ну, вообще-то, она не проверяет гробницу, наверное, потому, что это наша работа — охранять её. Она всегда просто проверяет дерево и снова уходит, — Халфен указал копьём куда-то в тень позади них.

— Дерево? — Эйми почувствовала прилив возбуждения. Она подумала о символах деревьев на карте, где были отмечены подсказки к разгадке, и о дереве, изображённом на кожаной обложке дневника Кьелли. Возможно, поиски ещё не закончены. — Ты можешь показать мне?

Халфен склонил голову набок, и ей пришлось повторить вопрос. Он кивнул.

— У тебя есть шар? Я могу зажечь факел, только так я доберусь сюда от водопада, но, если у тебя есть шар, это избавит меня от необходимости возиться с растопкой.

Эйми достала из кармана шар дыхания дракона размером с кулак, его оранжевый свет создавал вокруг неё сияние.

— Отлично, — Халфен посмотрел на Натин. — Не могла бы ты достать мне такой?

К удивлению Эйми, Натин выглядела взволнованной и виноватой. Халфен улыбнулся и отмахнулся от его вопроса.

— Я просто пошутил. Ладно, дерево в той стороне.

Он поманил Эйми её шаром, затем шагнул в тень за гробницей. Она послала команду Джесс, приказывая ей остаться, а затем догнала Халфена. Она подошла к нему с хорошей стороны и протянула свой шар, освещая им путь по полу пещеры. Когда у них выдалась свободная минутка, она не удержалась и спросила его кое о чем.

— Ты ничего не сказал о моем лице. Оно… оно тебе не противно?

— Я был глух на одно ухо в течение четырёх лет. Я знаю, что это не так заметно, как твоё лицо, но когда люди это понимают, они начинают относиться ко мне по-другому. Но для меня я всё тот же мальчик, каким был до того, как это случилось. У меня по-прежнему есть цели, то, чего я хочу в жизни, и это не изменилось только потому, что мне нужно, чтобы люди вокруг меня говорили немного громче, — Эйми услышала, как он почесал свои коротко подстриженные волосы. — Я всё ещё могу быть красивым, даже если у меня не работает одно ухо. Так что, я думаю, ты всё ещё можешь быть красивой, даже если у тебя неподходящее лицо.

Он улыбнулся ей, когда они шли, и Эйми решила, что он ей нравится.

— Натин считает тебя красивым? — выпалила она.

Его улыбка стала задумчивой.

— Раньше да.

Эйми собиралась спросить, что случилось с его ухом, когда он остановился и указал вверх, и кончик его копья исчез в густых тенях. Эйми подняла свой шар, оранжевый свет которого разогнал темноту. Они были прямо у стены пещеры, и она тянулась всё выше и выше, потолок терялся в тени. Жилка сверкающего розового кварца извивалась в скале, как река на карте. Примерно на высоте дома она разделялась надвое, извиваясь по обе стороны от маленькой деревянной двери.

— Ну, этого я не ожидала, — сказала Пелатина у них за спиной.

— Уф, это ещё одна подсказка. Я уже сыта по горло Кьелли и её играми, — пожаловалась Натин.

— Тсс! — резко оборвала её Эйми, всё ещё беспокоясь, что Кьелли, возможно, наблюдает за ними, проверяет их. Натин только пожала плечами.

— Это дерево, — Халфен указал острием копья на дверь.

Эйми подняла свой шар повыше, чтобы все могли видеть дерево в виде круга, вырезанное на деревянной двери. Они были точь-в-точь похожи на те, что Кьелли нарисовала на карте.

— Что ж, если это вход в дом Кьелли, то она, должно быть, уменьшилась в размерах. Сомневаюсь, что даже тощая Эйми смогла бы пройти через неё, — заметила Натин.

Она была права, это была не совсем настоящая дверь, скорее дверца шкафа. Но кто встроил шкаф в стену пустой пещеры?

— Что проверяет Яра? — спросила Эйми.

Халфен пожал плечами, что было так похоже на Натин, что она чуть не улыбнулась.

— Не знаю. Она не разрешает мне пойти с ней. Хотя я никогда не просил. Она довольно пугающая, а её дракон постоянно наблюдает за мной.

Эйми оглянулась назад, туда, откуда они пришли, за гробницу, где их ждали драконы.

— Джесс! — закричала она.

Натин в отчаянии покачала головой, а Пелатина расхохоталась.

— Что? — Халфен обвел всех взглядом, беспокоясь, что снова не понял шутки.

— Обычно Всадницы свистят, чтобы позвать своего дракона, или те, кто постарше, у кого уже есть связь, могут вызвать своих драконов, просто мысленно установив связь. Эйми, однако, просто кричит, — Натин всё ещё качала головой.

— И что? Это работает, — Эйми указала на Джесс, которая парила над гробницей. Она приземлилась рядом с ними, клацнув когтями по камню, и начала бодать Эйми головой, запутавшись своими спиральными рожками в волосах Эйми.

— Да, я тоже люблю тебя, девочка, — сказала Эйми, и смущение залило её щеки краской. Она была рада, что было темно. — Но сейчас у нас есть работа, которую нужно выполнить.

— Ух ты, она потрясающая, — выдохнул Халфен. Затем он быстро взглянул на Натин. — Я имею в виду её дракона, а не Эйми. Ну, Эйми потрясающая, потому что она Всадница, но и ты тоже, и твой дракон тоже потрясающий.

Эйми подозревала, что такой же румянец появился сейчас и на щеках Халфен, и она улыбнулась. Натин — нет. Она всё ещё выглядела виноватой. Эйми не могла долго об этом думать, но оставалась последняя подсказка, которую нужно было разгадать. Она забралась в седло.

— Ты не сдаёшься, не так ли? — спросила Пелатина, глядя на неё снизу вверх, и её тёмные глаза сверкали так, что Эйми захотелось подойти поближе, чтобы получше разглядеть их.

Эйми с усилием отвела взгляд и легонько надавила на рога Джесс. Хотя она уже привыкла к этому, её желудок слегка сжался, когда они оторвались от земли. Перед дверью был каменный выступ, достаточно большой, чтобы на него мог усесться дракон. Джесс приземлилась и расправила крылья.

— Хорошая девочка, — сказала ей Эйми, протягивая руку и дотрагиваясь до двери.

Ручки не было, поэтому она толкнула её. Она услышала тихий щелчок, затем дверь распахнулась. Она подпрыгнула, откинулась в седле так далеко, что чуть не свалилась, быстро схватилась за луку, подтянулась снова и понадеялась, что остальные этого не заметили.

Она знала, что дверь слишком мала, чтобы быть входом в какой-нибудь удивительный пещерный дворец, но всё равно её рука дрожала, когда она снова потянулась к ней. Несомненно, это должно было стать последним препятствием, которое нужно преодолеть, а затем появится Кьелли.

Она взялась пальцами за деревянный край и полностью распахнула дверь.

— Что там внутри? — крикнула Натин.

— А можно мне тоже посмотреть? — спросил Халфен, заразившись их восторгом.

— А пирог есть? — спросила Пелатина, заставив Эйми улыбаться.

Маленький деревянный ящичек был размером с ладонь Эйми. Она осторожно вытащила его и ощупала. В неглубоком углублении за дверцей больше ничего не было. Оставив дверцу открытой, она сунула ящичек в карман плаща и потянула Джесс за рога. Она резко расправила крылья, дважды взмахнула ими и оттолкнулась от стены пещеры. Эйми подвела её обратно к гробнице Мархорна, и она приземлилась рядом с Малгерусом. Он вытянул шею и игриво щёлкнул на неё зубами.

Шаги остальных эхом разносились по пещере, когда они бежали обратно к Эйми. Она поставила маленький ящичек на крышку гробницы Мархорна. Она не думала, что он будет возражать, ведь это ящичек его дочери. Когда все собрались вокруг, повисла напряжённая тишина, как будто все затаили дыхание. Эйми тоже. Её мозг лихорадочно работал, перебирая ответы на вопросы, которые были в ящике. Ключ от входной двери Кьелли и записка с её адресом?

На ней была маленькая металлическая застёжка, похожая на шкатулку для драгоценностей. Она потускнела от времени, а петля была жёсткой, когда Эйми подняла её одним пальцем. Крышка откинулась и ударилась о камень гробницы, заставив всех подпрыгнуть.

— Простите, — прошептала она.

Внутри коробки была какая-то жёлтая ткань. Эйми дотронулась до неё. Шёлк. Под тканью было что-то твёрдое. Она очень осторожно вытащила это. Концы шёлка развевались, когда она двигала его, и она подумала, что это, должно быть, шарф. Ткань была вся в дырах, а один конец начал подгнивать, но, должно быть, когда-то это был красивый жёлтый шарф. Именно такую вещь она и представляла себе на Кьелли.

— И что нам теперь делать? Помахать этим шарфом Воинам Пустоты и надеяться, что они исчезнут, как по волшебству? — Натин скрестила руки на груди, скептически глядя на шарф и ящичек.

— Шшш, — На этот раз Халфен заставил её замолчать.

— В шарф что-то завёрнуто, — сказала Эйми и начала его разматывать.

Её сердце бешено колотилось о рёбра, а пальцы дрожали. Казалось, что шарфу не будет конца, пока, наконец, широкий золотой браслет не упал ей на ладонь. Она позволила шёлку соскользнуть на гробницу. Золотой браслет был шириной с её мизинец, и вся его поверхность была покрыта мелкими письменами на языке, который Эйми не могла разобрать. Она повертела его в руках. С одной стороны на нём была петля, а с другой — крючок и застёжка.

Они нашли браслет Кьелли.

Когда Эйми поняла, что у неё в руках, она совсем не обрадовалась, а вместо этого испытала огромное разочарование. В памяти всплыла строка из стихотворения, вырезанного на столе в зале совета. В ней говорилось о том, что суть меня всегда здесь. Эйми думала, что это означает, что Кьелли здесь, но она имела в виду вот что. Она оставила свой браслет в городе, но её здесь не было.

Она посмотрела на остальных. Натин хмуро смотрела на браслет, как будто собиралась попросить Малгеруса съесть его. Румянец волнения сошёл с лица Пелатины, и теперь она была хмурой, как её сестра. А Халфен выглядел смущённым и, возможно, немного испуганным.

Эйми снова подвела их всех. Они не нашли Кьелли. Воины Пустоты должны были прорваться через вторые врата, и у них не было возможности остановить их.

Эйми даже не поняла, что упала, пока не ударилась задницей об пол. Она прислонилась спиной к холодному камню гробницы Мархорна, а ноги её были вытянуты вдоль пола пещеры.

— Она должна была прийти и спасти город, — тихо сказала она, и её слова упали на золотой браслет, который она держала в руках.

Джесс легла рядом с ней и положила голову Эйми на колени, под её руки. На мгновение Эйми захотелось вскарабкаться ей на спину и улететь далеко-далеко. Но она этого не сделала. Она не могла покинуть город и всех людей, как пекарь, которого она встретила этим утром. Как он, с его перепачканными мукой руками, мог сражаться с Воинами Пустоты? Как мог кто-то из них? Как мог Кэллант, с его кашлем? Или младший брат Натин?

— Эй.

Голос был мягким, и Эйми посмотрела в тёмные глаза Пелатины. На её лице была нежная улыбка, и Эйми снова задалась вопросом, как ей это удавалось? Как она могла решиться улыбнуться прямо сейчас?

— Это нехорошо, так что не говори этого, — приказала Эйми, прежде чем Пелатина успела что-либо сказать. — Предполагалось, что Кьелли спасёт нас. Я собиралась найти её, — она почувствовала, что на глаза наворачиваются слёзы, но ничего не сделала, чтобы остановить их. — Что, если я потерплю неудачу, потому что недостаточно хороша?

— Перестань вести себя как идиотка!

Натин пнула Эйми в голень, не сильно, но и не слишком нежно.

— Я не уверена, что это поможет, Натин, — сказала Пелатина, всё ещё пристально глядя на Эйми.

Эйми смахнула слёзы.

— На самом деле, как ни странно, это в некотором роде помогает.

— О, ну что ж, в таком случае вставай, бубадыш!

— Что такое бубадыш? — спросила Эйми.

— Иранское слово, и оно примерно переводится как «человек, который настолько упрям, что не хочет видеть того, что находится прямо перед ним, и он подобен кроту, который роет землю задом наперёд».

— Столько оскорблений в одном слове? — Натин усмехнулась. — Мне нравится твой язык. Тебе придётся меня немного подучить.

— Чтобы ты могла оскорблять меня ещё больше? — спросила Эйми, поднимаясь на ноги.

— Вот именно, — Натин ударила её по руке, той, что не пострадала. — Как на иранском будет «грибоголовая»?

Эйми опустила взгляд на браслет, который держала в руках. Разочарование от того, что она не нашла Кьелли, всё ещё вызывало ощущение, что у неё ломаются рёбра и сжимается сердце, но Натин и Пелатина были правы, сдаться сейчас было бы жалко. Она посмотрела на Халфена, который всё это время держался в стороне от разговора.

— Зачем Яра приходила и проверяла этот браслет?

Он пожал плечами.

— Извини, понятия не имею. Было похоже, что она просто проверяла, на месте ли он, а затем возвращалась. Хотя я не уверен, как и почему она ожидала, что кто-то украдёт его.

Эйми была уверена, что любой из учёных университета был бы рад заполучить этот браслет, и Кэллант в первую очередь. Возможно, они смогли бы узнать больше о Кьелли или своём прошлом, изучая его. Так зачем же прятать его и оберегать? Халфен сказал, что Кьелли оставила инструкции городской страже охранять гробницу её отца, но Эйми теперь думает, что это было прикрытием. На самом деле они охраняли браслет, даже если и не знали об этом. Но почему? Это был всего лишь браслет.

Несмотря на разочарование, Эйми всё ещё испытывала лёгкое волнение, держа его в руках. Он принадлежал Кьелли. Она носила его. Он был на каждой статуе, резьбе и картине по всему городу. Так почему же она сняла его? Эйми снова и снова вертела его в руках, ища ещё какую-нибудь подсказку. Она щёлкнула по застёжке ногтем, открывая браслет, затем надела его на левое запястье. Возможно, это была важная реликвия, и ей не следовало его надевать, но в данный момент ей нужно было чувствовать себя ближе к Кьелли.

Она защелкнула застёжку.

Острая боль пронзила её запястье и прострелила руку, как раз в тот момент, когда кто-то закричал в воздухе над ними.

— Нет! Не надевай его!

Глава 30. Клинки и Искры

От боли у Эйми перехватило дыхание. Ощущение было такое, будто кто-то проткнул сосулькой вены в её руке. Боль была холодной и острой, она шла от запястья, под браслетом, до самого плеча. Как только она подумала, что это пронзит её сердце насквозь, боль исчезла. Исчезла полностью.

Она моргнула и огляделась. В пещере стало намного светлее. Там были огни, которых раньше не было, они висели на уровне груди. Не жёлтые, как в шарах дыхание дракона, а белые с зелёным оттенком.

— Нет! Что ты наделала, идиотка!

Это был тот самый голос, который кричал минуту назад, и это была Яра. Фарадейр приземлился прямо перед ними, заставив других драконов шарахнуться в стороны. Его чешуя покрылась рябью, как только что пролитая кровь. Яра спрыгнула с его спины прежде, чем он успел расправить крылья, и бросилась к Эйми.

— Яра, подожди! — кричал чей-то голос, и Эйми услышала, как приземлился ещё один дракон. Смутно она осознавала, что предостерегающий голос принадлежал Дайренне.

Остальные Всадницы отскочили в сторону от ярости Яры, точно так же как их драконы разбежались от Фарадейра. Бело-зелёные огоньки заплясали вокруг, и у Эйми закружилась голова. Яра схватила её за запястье, на котором теперь был браслет Кьелли, и ужас отразился на её лице.

— Ты маленькая глупая сучка, — прошипела Яра.

Эйми услышала скрежет, и секунду спустя оба ятагана были у Яры в руках. Эйми закричала и бросилась в сторону, когда клинки Яры рассекли воздух в том месте, где она только что была. Она обошла гробницу Мархорна и, присев на корточки с другой стороны, вытащила свои собственные клинки. Она услышала крики остальных, а за ними рёв драконов. Затем Яра перепрыгнула через гробницу и приземлилась рядом с Эйми.

Их клинки столкнулись с оглушительным скрежетом металла. Яра была выше Эйми, её руки были длиннее, и странный свет всё ещё сиял в её груди, наполовину ослепляя Эйми. Яра рванулась вперёд, её правый клинок взметнулся высоко, а левый опустился ниже. Её движения казались тенями на фоне бело-зелёного света, и Эйми едва успевала ловить кусочки своими ятаганами.

Яра не дала ей и секунды передохнуть. Когда Эйми высвободила свой правый клинок и сделала выпад в сторону бедра Яры, Яра развернулась в сторону, перехватив другой клинок Эйми своим. Яра взмахнула левым клинком, и Эйми почувствовала, как острие пронзило её куртку и рубашку, едва не задев живот. Она взвизгнула и отскочила назад. Несмотря на месяцы тренировок, она знала, что её владению мечом нужно больше практики. Едва отразив следующую серию атак Яры, она поняла, что никогда не одолеет её.

Звон клинков эхом разносился по пещере, делая их схватку похожей на настоящее сражение. Эйми почувствовала, как Яра полоснула её по бедру с внешней стороны, и вскрикнула от боли.

— Яра, остановись! — крикнул кто-то.

Но она не остановилась. Эйми почувствовала, что её раненая рука дрожит, и подняла оба лезвия как раз вовремя, чтобы помешать Яре отрубить ей голову. Яра опустила одно лезвие, целясь в колени Эйми, но Эйми отбила его своим. Они по-прежнему держали два клинка сцепленными, но теперь Эйми потеряла равновесие. Умелым движением запястья Яра разомкнула их клинки и одновременно полоснула лезвием своего по костяшкам пальцев Эйми. Мгновение спустя вспыхнула боль, и Эйми выронила ятаган из этой руки.

Следующий удар Яры мог бы перерезать ей горло, но Эйми, забыв о всех тонкостях Всадницы, пригнула голову и врезалась в живот Яры. Бело-зелёный свет в её груди заполнил поле зрения Эйми. Яра не ожидала этого и, потеряв равновесие, упала навзничь, приземлившись на пол, а Эйми оказалась сверху. Порезы на бедре и костяшках пальцев Эйми резали ей глаза, и ей казалось, что она содрала струпья с обожжённой руки.

Один клинок вылетел из руки Яры и со звоном ударился о пол пещеры. Прежде чем Эйми смогла воспользоваться этим, Яра упёрлась обоими кулаками в грудь Эйми и толкнула её с такой силой, что она ударилась о стену гробницы Мархорна. Она захрипела, переводя дух, и, прежде чем успела рухнуть на пол, Яра подскочила и приставила лезвие к её горлу.

— Джесс! — закричала Эйми. Её дракон всегда появлялся, чтобы спасти её, когда она в этом нуждалась. Где она была? — Джесс!

Порыв драконьего дыхания осветил тени над ними, и Эйми с Ярой посмотрели вверх. Джесс пролетела по воздуху, пламя Фарадейра едва не задело её. Джесс попыталась нанести ответный удар, но она ещё не была достаточно взрослой, и всё, что ей удалось, — выпустить облачко дыма. Фарадейр пролетел сквозь него прямо на Джесс. Она плавно скользнула в сторону, извиваясь в воздухе. Она взмахнула своим шипастым хвостом, но Фарадейр нырнул под удар и, оказавшись позади Джесс, вцепился в её крылья. Он вцепился зубами в край перепонки на её крыле и разорвал её.

Эйми чувствовала боль и страх Джесс в своём сознании, раздувая свой собственный, пока ей не показалось, что её голова вот-вот взорвется. Рёв Джесс эхом разнесся вокруг них, и капли её крови дождем посыпались с неба. Халфен отскочил в сторону, чтобы избежать брызг. Джесс отлетела в тень, зарычав, когда Фарадейр последовал за ней. Затем она наклонилась и спикировала обратно на перепуганных Всадниц, наблюдавших за происходящим. Она больше не пыталась атаковать, она пыталась убежать.

— Яра! Прекрати сейчас же! И заставь его остановиться! — закричала Дайренна, указывая на драконов, мечущихся по пещере над ними.

— Пожалуйста, — прошептала Эйми. Она почувствовала, как по щекам текут слёзы, и они капали на клинок Яры, приставленный к её горлу.

— Я должна, Дайренна! — крикнула Яра поверх головы Эйми.

Эйми услышала шаги и догадалась, что Дайренна медленно приближается к ним.

— Не должна.

— Должна!

— Яра… — продолжила Дайренна, но Яра перекрикивала её.

— Она надела браслет. У неё есть сила убить нас всех!

Слова Яры поразили Эйми, как удар под дых.

— Что? — спросила она, но её голос прозвучал шёпотом, которого никто не услышал.

Она посмотрела на золотой браслет на своем запястье. Почему браслет Кьелли делает её убийцей? Она щурилась, потому что бело-зелёный свет, исходивший от груди Яры, бил прямо ей в глаза.

И тут она наконец поняла, в чём дело.

Она могла видеть искру Яры.

Яра и Дайренна продолжали спорить у неё над головой. Теперь к ним присоединились и другие голоса, но их слов было не разобрать, потому что Эйми была потрясена тем, что увидела. Она смотрела на искру жизни Яры, на её энергию. Она находилось прямо посередине её груди и слабо пульсировала в такт сердцебиению.

Клинок Яры соскользнул с её горла, пока она спорила с Дайренной и остальными. Это дало Эйми возможность повернуть голову. Она огляделась в поисках Натин и Пелатины. У каждой из них в груди тоже горел белый огонёк, и у обеих он был немного ярче, чем у Яры. Эйми была сбита с толку, но затем с потрясением поняла, что видит не только их искры, но и то, сколько энергии в них осталось. Натин и Пелатина были на десять с лишним лет моложе Яры, их взгляды были ярче, они были полны энергии. Эйми перевела взгляд на Дайренну, почти страшась того, что та увидит. Искра старшей Всадницы сияла не так ярко, но Эйми была рада видеть, что он не такая тусклая, как она опасалась. Дайренне оставалось жить ещё много лет.

Затем Эйми с нарастающим ужасом поняла, что если она посмотрит вниз, то сможет увидеть свою собственную искру. Хотела ли она посмотреть? Что, если она была тусклее, чем у всех остальных? Что, если её странная кожа действительно истощала её все эти годы и была менее яркой, чем у Дайренны? Что, если бы она посмотрела вниз и поняла, что ей не суждено прожить долго? Она не могла этого не знать.

Прежде чем она успела поднять глаза, холодное лезвие ятагана Яры снова прижалось к её горлу. Но желание узнать было непреодолимым. Она опустила подбородок и почувствовала острую боль и струйку тёплой крови, когда лезвие Яры задело её шею.

И там, под лезвием, в центре её груди, была её собственная искра.

Её бело-зелёный свет был таким же ярким, как у Натин. Эйми почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы облегчения. Всю свою жизнь она боялась, что с ней что-то не так, но её искра была такой же яркой, сияющей и полной энергии, как у любой другой семнадцатилетней девушки. В её груди таились долгие годы жизни. Но только не в том случае, если Яра перережет ей горло. Тогда её искра будет гореть, несмотря на всю свою энергию, пытаясь спасти её от смертельной раны.

— У неё не может быть такой силы, ни у кого не может, — слова Яры были остры, как её клинок.

— Гари чингрет, Яра! Просто позволь ей снять браслет, — в голосе Пелатины слышалось отчаяние.

— Она не сможет, — отрезала Яра.

Свободной рукой она схватила Эйми за левое запястье, скользнула пальцами по широкой манжете браслета и дернула его вверх. Эйми вскрикнула. Холодная сосулька боли снова пронзила её руку. Браслет не поддавался, хотя на худеньком запястье Эйми он должен был соскользнуть до сустава большого пальца. Яра попыталась повернуть его, и Эйми снова закричала.

— Остановись, пожалуйста, — захныкала она. Она чуть не упала на колени, настолько сильной была боль. Только рука Яры удержала её на ногах.

Сквозь боль Эйми услышала рычание и шелест крыльев, а затем почувствовала волну в своей связи. Джесс спешила ей на помощь. Она летела прямо на Яру, которая удержалась на месте и в последний момент пригнулась. Когти Джесс вспороли воздух в том месте, где она только что была. Затем во вспышке красной чешуи Фарадейр бросился за Джесс, поймал её и обхватил крыльями. Они оба рухнули на пол пещеры. Гораздо более крупный и сильный, Фарадейр быстро прижал Джесс к полу. Оба дракона рычали и щёлкали друг на друга, и шум наполнял пещеру гулким эхом, словно сражалась сотня драконов.

— Джесс! — прохрипела Эйми, заставляя себя подняться на подкашивающихся ногах. Яра всё ещё держала её за запястье, и её лезвие зависло в нескольких дюймах от шеи Эйми.

Фарадейр вцепился в морду Джесс, и она резко дернула головой в сторону. Их закрученные в спираль рога стукнулись друг о друга, и Джесс попыталась высвободить голову. Её крылья бесполезно бились о пол пещеры, и она вцепилась в Фарадейра когтями на спине. Фарадейр рванулся назад, открыв порез на шее Джесс, из которого потекла кровь. Эйми закричала, разделяя боль Джесс.

Затем, взмахнув огромными крыльями, Блэк приземлился рядом с сражающимися драконами. Он взревел так громко, что Эйми зажала уши руками. Фарадейр и Джесс съёжились перед ним, прижавшись животами к полу и опустив головы. Фарадейр, возможно, и был лидером драконов, потому что Яра была лидером Всадниц, но в тот момент всё зависело от размера и силы, а у Блэка их было больше, чем у любого другого дракона.

Когда эхо рева Блэка затихло, в пещере воцарилась неловкая тишина. Яра снова перевела взгляд на Эйми.

— Тебе следовало послушаться меня и не вмешиваться.

Её клинок метнулся к горлу Эйми. Инстинктивно Эйми протянула руку и схватила Яру за запястье, пытаясь остановить неизбежное.

В тот момент, когда её кожа коснулась кожи Яры, она почувствовала это. И Яра тоже. Они обе ахнули, Эйми от удивления, Яра от боли.

Энергия хлынула в Эйми, перетекая из Яры по её руке в грудь. Яра ахнула, выронила клинок и упала на колени, но Эйми не могла отпустить её. Её рука словно прилипла к запястью Яры, и с каждой секундой, которую она держала, она забирала у неё всё больше энергии. Эйми в ужасе наблюдала, как искра Яры начала тускнеть, а в ее собственной груди появилась вторая искра поменьше.

Она высасывала искру из Яры, крала её жизнь.

— Нет, прекрати, пожалуйста, прекрати! — закричала она, умоляя того, кто это делал.

Она попыталась разжать пальцы, но они не слушались. Яра жалобно застонала. Эйми стояла над ней, не в силах отпустить. Не в силах перестать убивать её.

Она чувствовала, как браслет пульсирует, стремясь высосать искру из Яры. Яра всё ещё сжимала браслет, и Эйми попыталась вырваться из его хватки, пытаясь снять браслет. Ледяная боль снова пронзила её руку, и она рухнула на колени рядом с Ярой. Браслет остался на месте. Она смутно осознавала, что остальные кричат, но поток чужой энергии внутри неё был ошеломляющим, и она не могла сосредоточиться на них.

Энергия Яры ощущалась по-другому. Она не осознавала свою собственную, она была частью её, как её кровь, но она чувствовала энергию Яры. Это казалось неправильным, как будто что-то знакомое было перевернуто — страница любимой книги, на которой все слова написаны задом наперёд, или когда она входила в свою спальню, мебель стояла в другом положении.

Вторая искра в груди Эйми разгоралась всё ярче, а в груди Яры она была вдвое ярче, чем до того, как Эйми прикоснулась к ней. Эйми почувствовала, как слёзы защипали глаза, когда она схватила себя за руку и потянула, пытаясь освободить Яру.

— Отпусти! — закричала она, вырывая руку.

Мир затуманился от её слёз, и она была благодарна, потому что Яра смотрела на неё, и в её пронзительных зелёных глазах была мольба. Но браслет не отпускал её, он просто продолжал засасывать. У неё в голове словно поселился неуправляемый дракон, которого она не могла контролировать. И он убивал Яру.

— Помогите мне! — закричала она.

Кто-то, должно быть, понял, что она пыталась сделать, потому что появились другие руки, которые схватили её и Яру, пытаясь разнять их. Неправильная энергия, энергия Яры, продолжала поступать в Эйми. Яра упала, потянув за собой руку Эйми. Дайренна поднырнула под Яру, пытаясь усадить её, но та была слишком слаба.

Пальцы продолжали сжимать руку Эйми, и наконец она почувствовала, как её указательный палец оторвался от руки Яры.

— Да, позови остальных, пожалуйста!

Она почувствовала, как другие её пальцы тянут вверх, сгибая назад до боли. Ей было всё равно, даже если они сломают ей все пальцы, лишь бы они смогли заставить её отпустить их, прежде чем она убьёт Яру.

Пульсация в браслете начала ослабевать, Эйми почувствовала перемену, и это было похоже на то, как будто она крепче прижалась к Джесс через их связь. Она представила, как возводит стену между собой и Ярой, и в то же время изо всех сил отдёрнула руку. Она выскользнула, и она упала навзничь, задыхаясь.

Яра откинулась на руки Дайренны. Эйми почувствовала, как все, кто был рядом с ней, отошли в сторону. Дайренна проверила пульс Яры.

— Она всё ещё жива, — прохрипела Эйми, — я вижу её искру.

Чего она не сказала, так это того, что искра в душе Яры колебалась, как свеча, которая вот-вот погаснет.

Глава 31. Верни назад

Глаза Яры были закрыты, как будто у неё больше не было сил их открыть. Как долго она сможет продержаться на тех крохах энергии, которые оставила ей Эйми? Фарадейр свернулся калачиком на полу рядом с ней, положив голову на её вытянутые ноги.

— Что ты сделала, Эйми? — закричала на неё Натин.

— Ты только прикоснулась к ней, и она упала без чувств, — голос Халфена дрожал. Он уронил копье и спрятал обе руки за спину, словно боялся, что Эйми схватит их. Это было то, что обычно делали люди, когда не хотели, чтобы она прикасалась к ним своей странной кожей.

Эйми отшатнулась от них.

— Я не хотела, — прошептала она.

— Что ты сделала, малышка? — голос Дайренны звучал мягче, но всё ещё обвиняюще.

— Я высосала энергию из её искры, — причитала Эйми. — Простите меня. Это браслет Кьелли, — Эйми подняла левое запястье, и золото блеснуло в свете дыхания дракона. — Когда я надела его, я вдруг увидела все эти искры, сияющие в ваших грудях. Они какие-то белые с зеленоватым оттенком по краям.

Все смотрели на неё, и ей не нравилась настороженность в их глазах.

— Никто не может видеть искры, исходящие от людей, — сказала Натин. Она отступила на шаг от Эйми.

— Квореллы могли, — прохрипела Яра. Её глаза были закрыты, но она, должно быть, следила за их разговором.

— Но маленькая тощая Эйми не из Квореллов, — заметила Натин. — Я видела, как она истекает кровью, и её кровь не более сияющая, чем моя.

— Откуда ты знаешь, что Квореллы могли видеть искры? — тихо спросила Дайренна у Яры.

— Это написано в дневнике Кьелли, — голос Яры был едва слышен.

Эйми посмотрела на свои руки. Они были такими же маленькими, как и раньше, с короткими пальцами, костяшками пальцев, покрытыми бесцветной кожей, и порезом на одной руке от клинка Яры. Но теперь, если бы она дотронулась до кого-нибудь, она могла бы убить его. Всю её жизнь люди избегали к ней прикасаться, боясь, что она заразит их своей странной кожей. Люди думали, что с её искрой что-то не так. Она вспомнила, как Хайетта говорила, что боится прикасаться к ней, опасаясь, что она тоже заражена чем-то, что высосет энергию из её искры. Яра была права, это была сила, которой никто не должен был обладать.

Колени Эйми подогнулись, и она осела на пол пещеры. Она подтянула ноги к груди, прижала колени к груди и дала волю слезам. Она стала такой уродиной, какой все её всегда считали. Теперь она не могла ни к кому прикоснуться, не убив их. Это было несправедливо. Она просто хотела найти Кьелли, чтобы спасти их.

— Эйми, ты…

— Не прикасайся ко мне!

Пелатина присела перед ней на корточки, и Эйми снова села на корточки. Она спрятала руки под мышками, чтобы случайно ни к кому не прикоснуться. Она всё ещё чувствовала в себе энергию Яры, но совсем не ту, как в ботинках, надетых не на те ноги. Она посмотрела вниз и увидела, что искра Яры горит в её груди рядом с её собственной. Она поспешно отвела глаза. Она не хотела видеть доказательства того, что она сделала.

Она почувствовала, как что-то дёрнуло её за волосы, и чуть не отскочила в сторону, пока не поняла, что это рога Джесс. Она положила голову на плечо Эйми, ощущая прохладу чешуи на шее. Эйми погладила её по перьям. По крайней мере, она всё ещё могла прикасаться к Джесс. У драконов не бывает искр, поэтому Эйми не могла убить её. Она провела рукой по шее Джесс, чтобы проверить порез, который нанёс ей Фарадейр, но он уже был чистым — Джесс смазала его своей слюной. Почувствовав заботу Эйми о себе, Джесс ответила тем же, нежно облизав порез на костяшках пальцев. На языке у неё пересохло, но слюна охлаждала кожу, снимала боль и помогала заживлению раны. Она проделала то же самое с порезом, который Яра сделала у неё на бедре. Эйми закрыла глаза и глубоко вдохнула согревающий запах древесного дыма, исходящий от Джесс.

Когда Эйми открыла глаза, она увидела, что Пелатина осталась сидеть на корточках там, где была, и не последовала за Эйми по полу. Эйми была рада этому, но в то же время это причиняло боль.

Затем чья-то рука опустилась ей на плечо, схватила за воротник плаща и рывком подняла Эйми на ноги. Голова Джесс соскользнула с другого плеча, и она осталась лежать, прижавшись к земле. У Эйми не осталось сил сопротивляться, как и у Джесс.

— Не прикасайся ко мне! — повторила Эйми, засовывая руки поглубже под мышки.

Круглое личико Натин покраснело от гнева. Где-то в глубине души Эйми отметила, что на её лице не было отвращения.

— Ты должна вернуть Яре её энергию, — приказала Натин, всё ещё сжимая одной рукой воротник плаща Эйми. Её слова были быстрыми и паническими, и это никак не повлияло на учащённое сердцебиение Эйми. Стало ли оно биться быстрее теперь, когда у неё стало вдвое больше жизненной энергии?

— Я не могу вернуть её обратно, я не знаю как, — слова Эйми прозвучали как стон. — Я просто дотронулась до неё, и браслет начал всасывать. Я не могла это остановить. И теперь я чувствую энергию Яры внутри себя, и это кажется неправильным! О, Искры! Она бы снова упала на пол, если бы Натин не поддерживала её. — Её искра угасает, я это вижу.

Натин встряхнула её.

— Тогда верни ей искру, — она попыталась схватить Эйми за левую руку, но та вывернулась. — Чёрт возьми! Яра умрёт!

— Я знаю! Это моя вина! Я убила её! — Эйми накричала на Натин, но её гнев прошёл так же быстро, как и появился. — Я не знаю, как её вернуть, — она махнула рукой на свою грудь, где светилась искра Яры, хотя и знала, что Натин этого не видит.

— Браслет работает в обоих направлениях, — слова Яры прозвучали так тихо, что Эйми едва их расслышала. Дайренна помогла ей сесть, и, похоже, Яре потребовались все её силы, чтобы удержаться в таком положении. — Браслет может украсть искру человека, но он также может передавать энергию кому-то или чему-то.

— Откуда… откуда ты это знаешь? — спросила Эйми.

Яра порылась в своём плаще, оттолкнула руку Дайренны, которая помогала ей, и вытащила что-то из внутреннего кармана. Это была пачка сложенных листов бумаги. Мгновение она крепко сжимала их, как будто не была готова отдать, затем протянула. Эйми заметила, что её рука дрожит от напряжения. Эйми взяла бумаги, стараясь не коснуться пальцев Яры. Она развернула их, и по её телу пробежала дрожь. С обеих сторон они были исписаны почерком Кьелли.

— Это недостающие страницы из дневника Кьелли. Ты их вырвала? Ты знала о её дневнике? Почему ты прятала их? — Эйми забросала Яру вопросами.

Яра откинулась на Дайренну, её глаза были закрыты.

— Не думаю, что ты получишь какие-либо ответы, малышка, — мягко сказала Дайренна.

— Она хранила секреты, которые могли бы помочь нам найти Кьелли! — закричала Эйми.

Несмотря на ослабленное состояние Яры, весь гнев, который Эйми накопила против своего лидера, казалось, вырвался наружу. Злость из-за того, что она заставила их украсть драконов слишком рано, из-за того, что поторопилась с их обучением, из-за того, что заставила Хайетту летать, когда она не была готова, из-за попыток исключить Эйми из числа Всадниц, из-за угроз Джесс и из-за того, что она позволила Эйми рыскать по городу, разгадывая подсказки, когда у неё уже были ответы на все вопросы.

— Эйми, просто прочти эти чёртовы страницы и узнай, как вернуть энергию Яре. Тогда ты сможешь доставать её своими вопросами, — Натин перелистала страницы в руке Эйми.

Она была права. Ответы и гнев могли подождать. Она должна была спасти Яру. Все столпились вокруг Яры, хотя, сознательно или нет, все они оставляли пространство между собой и Эйми. Она могла видеть искры, исходящие от каждого, и на фоне остальных искорки Яры казались тусклой звёздочкой, которую днём можно увидеть рядом с солнцем. Эйми не могла сказать, сколько у неё осталось энергии. Дни? Часы?

Она пролистала страницы, пока не увидела уже знакомый размашистый почерк Кьелли, обводящий рисунок браслета. Она подняла запястье и сравнила реальную вещь с рисунком. Браслет потускнел от долгого хранения в коробке, из-за чего выгравированные на нём надписи местами было трудно прочитать. На рисунке на странице был изображён браслет с обеих сторон, а Кьелли добавила надписи, аккуратные и понятные.

У наших браслетов двоякое назначение. Я считаю, что оригинальные браслеты могли давать только искры, но где-то в нашей истории другой Кворелл открыл, как создавать браслеты, которые могли бы также получать искры от людей. Они работают и на Квореллах. Если бы он позволил мне, я бы передала своему отцу часть своих искр.

На браслете есть две настройки. Первая Юра означает «брать», а вторая Зурл — «отдавать». Циферблат переключается между ними. А в нейтральном положении вы можете прикоснуться к кому-то, не отнимая у него искры и не отдавая своей.

— Там есть циферблат?

Эйми подбежала и встала под один из шаров дыхания дракона. Она подняла запястье к свету. На тыльной стороне браслета, в той части, которая прилегала к верхней части запястья, была небольшая вмятина, похожая на золотой круг. Эйми пригляделась и увидела циферблат, крошечный золотой рычажок и слова Юра и Зурл. Рычаг был установлен в положение Юра. Эйми быстро переключила его на Зурл, «отдавать» и побежала обратно к Яре.

Её налитые кровью глаза распахнулись, когда Эйми опустилась рядом с ней на колени.

— Я собираюсь вернуть тебе твою жизнь, — Эйми постаралась, чтобы её слова звучали более уверенно, чем она чувствовала. В инструкциях Кьелли говорилось, что она может вернуть Яре её искру, но в них не говорилось, как это сделать. Эйми потянулась к Яре.

— Пожалуйста, работай, — прошептала она очень тихо, чтобы никто не услышал.

В тот момент, когда её рука сжала руку Яры, она почувствовала это. На этот раз браслет притягивал энергию внутри неё. Она выбрала нить, которая ощущалась по-другому, и позволила ей течь через браслет обратно в Яру. Облегчение захлестнуло её, когда она посмотрела вниз и увидела, что дополнительная искра в её груди гаснет, а искра в душе Яры разгорается всё ярче, когда она снова наполняется энергией. На этот раз она знала, что происходит, и чувствовала себя более уверенно. Когда вся энергия Яры иссякла, браслет притянул к себе искру Эйми, но она представила, как захлопывается дверь, и отдёрнула руку.

Она сделала это. Искра Яры ярко вспыхнула в её груди, как и её собственная. Она подняла глаза, чтобы улыбнуться Яре, но тут же вырвалась из рук Дайренны, налетела на Эйми и отбросила её назад.

Эйми рухнула на пол пещеры, дыхание перехватило, так что она не могла даже закричать. Она почувствовала на себе вес Яры, затем скулу пронзила боль. Она повернула голову назад как раз вовремя, чтобы увидеть, как Яра замахивается для нового удара. Прежде чем она успела приземлиться, она ударила Яру головой в живот, и удар пришёлся ей в плечо.

— Ты чуть не убила меня, идиотка! — завопила Яра. — Зачем ты это сделала? Почему ты просто не могла оставить всё как есть, как нормальный человек?

— Ты врала нам! — Эйми почувствовала, как в ней закипает гнев. Яра хранила секреты, которые могли обречь их всех на ужасную смерть от рук тысяч Воинов Пустоты. — У тебя всё это время были страницы из дневника Кьелли. И ты знала, что её браслет здесь. Ты тоже знаешь, где Кьелли? Ты должна была…

— Заткнись!

Позади Яры зарычал Фарадейр, затем то же самое сделала Джесс. Эйми больше не собиралась позволять Яре командовать собой. Яра не заслуживала ни её уважения, ни её страха. Она глубоко вздохнула, готовая возразить, но выражение лица Яры остановило её.

Это было так, словно каменная стена внезапно рухнула, открыв за собой зияющую пропасть. Глаза Яры наполнились слезами и отчаянием. Она протянула руку, чтобы держаться за гробницу Мархорна, но промахнулась и упала на пол. Казалось, что тяжесть чего-то, что она несла, внезапно стала для неё непосильной. Дайренна опустилась рядом с ней, обхватив одной рукой вздрагивающие плечи Яры. Фарадейр положил голову ей на колени и выпустил небольшое облачко дыма.

— Искры, я не могу этого сделать, — всхлипнула Яра.

Эйми смотрела на неё с растущим ужасом. Она была сломлена. Что бы она ни знала, чего не знали они, это был секрет, который сокрушал её. Уверенный в себе лидер Небесных Всадниц исчез, злой тоже исчез, оставив позади эту плачущую женщину. Эйми увидела её однажды, когда она плакала на вершине горы после городских выборов, но та женщина была печальна, а у этой было разбито сердце.

— Эйми, это не я вырвала страницы из дневника Кьелли, — голос Яры был хриплым и надменным. — Должно быть, это была одна из лидеров Небесных Всадниц за последние сто лет. Мне дала их Виана, которая была лидером до меня. Предыдущий лидер передал их ей, и она знала, что они взяты из дневника Кьелли, но она не знала, где находится дневник. Я не думаю, что кто-то знал, пока ты не нашла его сегодня.

— Почему ты мне не сказала? — спросила Эйми.

Яра провела руками по волосам, туго убирая их с висков, затем позволила им распуститься.

— На этих страницах содержится секрет, который лидеры Небесных Всадниц передали по наследству и оберегали, — она моргнула сквозь слёзы и отвела взгляд в темноту вокруг них. — Я бы хотела, чтобы у меня никогда не было этого знания.

— О чём ты? Какой секрет? — не унималась Эйми.

— Я… Я не могу, — простонала Яра, и новый поток слёз потёк по её щекам и закапал на голову Фарадейра.

Эйми посмотрела на своё запястье, на браслет, который превратил её в уродину, как она всегда боялась. Как могла эта зловещая вещь, обладающая способностью убивать людей, принадлежать Кьелли? Эйми больше не хотела его носить. Она пожалела, что надела его. Она попыталась открыть защёлку, но та не поддавалась. Она схватила браслет и повернула, пытаясь натянуть его на руку. Ледяная боль пронзила её руку. Эйми вскрикнула и упала на колени.

— Снимите его с меня! — она вытянула руку, махая кому-то, кому угодно. — Пожалуйста!

Никто не прикасался к ней. С чего бы? Её прикосновение несло смерть. Грудь Эйми содрогнулась, когда она заплакала. Джесс обвила своей длинной шеей плечи Эйми и послала импульс любви по их соединению. Эйми почувствовала это, но это было похоже на единственный луч солнца среди целого дня дождя.

— Эй, Эйми.

Слова были тихими и прозвучали совсем рядом с ней. Эйми вскинула голову и убрала руку, боясь случайно коснуться Пелатины.

— Ты можешь перевести браслет в нейтральное положение, как описывает Кьелли? — спросила Пелатина. Эйми взглянула на рисунок, затем на циферблат браслета. Между словами Юра и Зурл был маленький кружок, замкнутая петля, которая не давала и не отнимала ничего. Эйми переключила регулятор на него.

— Ладно, теперь всё отлично, — Пелатина потянулась, чтобы дотронуться до неё, но Эйми быстро отдёрнула руку.

— Что, если это не сработает? Что, если я всё равно причиню тебе боль?

— Есть только один способ выяснить это, — Пелатина улыбнулась ей.

— Нет! — закричала Эйми, когда девушка схватила её за руку.

Ничего не произошло. Эйми не почувствовала, как её потянули за браслет. Она посмотрела на свою грудь. Её собственная искра всё ещё была там, ничуть не потускнев, а искра Пелатины ярко горела в её груди, не угасая.

— Тебе не следовало так рисковать собой, — пожурила её Эйми.

— Я верю, что ты вернёшь мне энергию, если случайно украдешь её. Иначе как я смогу угостить тебя этими потрясающими сырными рулетиками?

Пелатина повернула запястье Эйми, изучая браслет. Она на пробу потянула за него, и Эйми ахнула, когда короткая вспышка ледяной боли пронзила её руку. Пелатина покосилась на застёжку браслета, её щека практически касалась обнажённой кожи предплечья Эйми. Эйми вдруг захотелось придвинуться чуть ближе, чтобы почувствовать прикосновение кожи Пелатины к своей собственной. Но как она сможет снова прикоснуться к девушке? Даже когда браслет был в нейтральном состоянии, Эйми не доверяла ему. Один лёгкий толчок, и она могла высосать жизнь из человека, пока держала его в руках. Она проглотила комок слёз, застрявший у неё в горле.

— Ты можешь снять его? — спросила она и услышала в своём голосе отчаяние.

Пелатина покачала головой, и сердце Эйми упало.

— Он воткнулся в тебя, вот сюда, — Пелатина осторожно поднесла его к носу Эйми. — Когда ты закрывала защёлку, там, должно быть, была игла или шип, и он пронзил твоё запястье. Я не могу открыть защёлку и вытащить иглу, не поранив тебе руку. Прости.

Теперь Эйми увидела, что из-под браслета по её руке стекает тонкая струйка крови. Вот почему ей было больно, когда она надевала его, и вот почему она испытывала острую боль, когда пыталась его снять. Она застряла с ним.

Глава 32. Сломленная

В пещере повисла тяжёлая тишина. Наконец Дайренна нарушила её. Она осторожно прислонила Яру к гробнице Мархорна и подошла к Эйми. Блэк был тёмной тенью сразу за светом дыхания дракона, стоявшей неподвижно и безмолвно, как и всё это время.

— Можно мне взглянуть на дневник и недостающие страницы, малышка? спросила Дайренна.

Эйми посмотрела на них, всё ещё зажатые в руке. Она не была уверена, что хочет знать, какую тайну они хранят. Яра мучилась, неся их с собой. Однако она знала, что они должны прочитать их. Но ей не нужно было быть той, кто на самом деле произнесёт эти слова и откроет тайну. Эйми передала Дайренне дневник и страницы. Старшая Всадница открыла начало раздела Кьелли о Воинах Пустоты.

— Только бессмертный мог остановить их, только мы, Квореллы, могли их уничтожить, — прочитала Дайренна вслух. Её глаза пробежали по другим строчкам. — Её голос полон раскаяния.

— Кьелли? — спросила Эйми.

Дайренна кивнула.

— Да, если ты достаточно хорошо это прочувствовала, то это легко распознать в других.

Она не стала вдаваться в подробности, и это напомнило Эйми, что она ещё не узнала историю Дайренны.

— Эйми, что за строки были выгравированы на нагруднике Воина Пустоты? — спросила Дайренна.

Яра заговорила прежде, чем Эйми успела ответить.

— Ты ведь догадалась, не так ли?

— Тебе не следовало хранить этот секрет в одиночку, — мягко сказала ей Дайренна.

— Это была обязанность лидера, — Яра посмотрела на них всех, и Эйми заметила, как напряглись уголки её лица.

— Так что же это за большой секрет? — спросила Натин, уперев руки в бока.

Кусочки мозаики начали складываться в голове Эйми, и она покачала головой, пытаясь избавиться от них, потому что узор, который они складывали, не мог быть правильным.

Она говорила медленно, отчаянно пытаясь уложить эту теорию в голове в другое русло.

— Слова на нагрудном доспехе гласят: «Мы созданы из искр и огня», «Всё, чем мы являемся, — это ненависть» и «Нас вдохновляет наша цель». Последнее звучало так: «Мы не остановимся, пока город Кьелли не превратится в пепел».

— Значит, Воины Пустоты создаются с помощью искр, — сказала Дайренна.

— Но у них нет искр, — заметила Пелатина.

— Возможно, на их создание уходит энергия искры, — предположила Дайренна.

Ещё несколько деталей встали на свои места, и Эйми энергично замотала головой.

— Там целая армия, — Пелатина указала на водопад, город и горы за ним. — Тебе понадобятся тысячи искр, вся эта энергия, и о! — она зажала рот руками и с ужасом посмотрела на Эйми и браслет. — Джалспарш!

Одинокая слезинка скатилась по щеке Эйми, когда она продолжала качать головой.

— Она этого не сделала. Она бы не стала, — но лица Дайренны, Яры и Пелатины сказали Эйми, что она была права. Натин всё ещё стояла, уперев руки в бока. Халфен нежно держал её за локоть, но она, казалось, этого не замечала.

— Мы где-то ошибаемся, — настаивала Эйми.

Дайренна протянула одну из недостающих страниц, и Эйми прочла первые несколько строк.

Первые Воины Пустоты, которых мы создали, были не солдатами, а рабочими. Думаю, нам следовало знать, что так будет не всегда. Наши благие намерения питали тех первых работников, но именно наша извращённая ненависть придала цель тем, кто пришёл позже. Это было так приятно, когда я впервые выплеснула свой гнев на Воинов Пустоты, которых сама же и создала.

Ноги Эйми подкашивались. Она взяла дневник у Дайренны, закрыла его и провела пальцами по дереву, изображенному на обложке. Она подумала о маленьких деревьях на карте города, которые обозначали статуи и подсказки. И дерево, вырезанное на дверце шкафа, в котором был спрятан браслет Кьелли. Затем она представила себе дерево, выгравированное на нагруднике Воина Пустоты. Все они были одинаковыми. Почему она не замечала этого раньше? Потому что, подумала она, ей этого не хотелось.

— Кьелли создала Воинов Пустоты. Она Повелительница Искр, — Эйми казалось, что её собственный голос доносится откуда-то издалека.

— Что? — Натин требовала от всех и ни от кого. — Видишь, я была права, когда злилась на неё и её дурацкие подсказки.

Эйми проигнорировала Натин и посмотрела на Яру.

— Вот почему ты не хотела, чтобы я следовала карте и нашла её. Ты знала, что она не станет нам помогать, потому что Воины Пустоты — её монстры.

— Я же говорила, что это секрет, который ты не захочешь знать, — по щекам Яры вновь потекли слёзы. Дайренна быстро опустилась на колени, обняла её и осторожно помогла Яре подняться на ноги.

Яра была права, Эйми жалела, что не может отмотать время на час назад, до того, как она нашла браслет и узнала, что Кьелли использовала свои искры для создания монстров. Это было несправедливо. Кьелли была её героиней. Предполагалось, что она спасёт город, защитит Эйми от хулиганов и будет удивительной женщиной. Но она героиней не была. Эйми почувствовала, как по её щеке скатилась одинокая слезинка.

— Почему лидеры Небесных Всадниц держали это в секрете? — спросила Пелатина. — Почему в вашем городе всё ещё витает образ Кьелли, и вы говорите о том, что она была вашей спасительницей, в то время как она создала монстров, которые разрушили ваш старый дом?

Яра задохнулась, когда громкий всхлип внезапно сотряс её тело.

— А что ещё мне оставалось делать? Я поклялась жизнью своего дракона, что сохраню это в тайне, потому что Кьелли тоже создала Всадниц. Мы существуем благодаря ей. Кьелли дала нам право защищать город. Кьелли дала нам право общаться с нашими удивительными, но смертельно опасными драконами, — Яра положила руку на плечо Фарадейра, и он уткнулся носом ей в шею. — Как ты думаешь, что бы сделал Совет Неравенства, если бы узнал? Наша покровительница была ответственна за гибель тысяч наших предков, за разрушение целого острова, и теперь дело её рук угрожает каждой жизни в Киерелле.

— Твой брат не знает? — спросила Дайренна. Эйми была поражена, что ей удается говорить таким спокойным и ласковым голосом.

Яра покачала головой, слезы капали с её подбородка.

— Никто, кроме лидера Небесных Всадниц, никогда не знал об этом. И я никогда не рассказывала об этом своей семье. Я… была единственным человеком в Киерелле, который знал.

— Тяжёлая ноша для одной женщины, — Дайренна нежно провела большим пальцем по своим мокрым щекам.

Эйми попыталась представить, каково это было — хранить тайну предательства Кьелли. Для всего города она была их спасительницей, и Яра знала, что это не так, но никогда не могла никого поправить. Каждая женщина в Небесных Всадницах уважала Кьелли по-своему. Яра, должно быть, видела это каждый день, но вместо того, чтобы уничтожить источник их вдохновения, она защищала их от того, чтобы они узнали правду. Потому что она знала, что эта правда сделает с её Всадницами. Это разрушило бы их так же, как сломало её саму.

— Но даже если бы совет знал, они не стали бы обвинять нас, Всадниц, в том, что сотворила Кьелли сотни лет назад, — сказала Пелатина.

— Ты бы рискнула Скайдэнсом, исходя из этого предположения? — возразила Яра.

Пелатина нахмурилась, как и её сестра, и ничего не ответила.

— Но из-за продолжающегося непослушания Эйми теперь все узнают, — на щеках Яры снова появился румянец гнева. — Вы всё расскажете остальным Всадницам, а он расскажет своим друзьям-стражникам, — Яра указала на Халфена.

Молодой страдник уставился на Натин и виновато отвёл глаза, хотя и продолжал держать её за локоть. Под пристальным взглядом и обвиняющим взглядом Яры он ссутулился, но не стал отрицать, что рассказал бы тайну.

— И что же нам теперь делать? — спросила Пелатина.

Яра покачала головой.

— Я не знаю. Воины Пустоты собираются прорваться в город, и мы не сможем их остановить. У нас нет армии, а у меня недостаточно Всадниц, чтобы сразиться с ними так, чтобы нас всех не убили. Стражники сделают всё, что в их силах, но они привыкли патрулировать наши улицы, а не выстраиваться в боевые порядки. Они будут разбиты. Я не могу нас спасти.

Слова Яры перешли в рыдание, и она прижалась к Дайренне. Старшая Всадница вытерла слёзы, но она тоже проигрывала битву. Эйми снова увидела сломленную женщину, которая пряталась за совершенным лицом Яры. Весь гнев и обида, которые она испытывала по отношению к Яре, растаяли. Теперь, когда Эйми поняла, почему Яра поступила так, как она поступила, ей стало жаль её.

— О, Искры, они никогда меня не простят, — Фарадейр обнял её за талию своей длинной шеей, и слёзы Яры капали ему на голову.

— Кто? — тихо спросила Дайренна.

— Мои Всадницы, — Яра подняла на них взгляд, и её зелёные глаза, обычно твёрдые, как изумруды, стали мягкими, как мох. — Я солгала им, и они больше никогда не будут мне доверять. И я подвергла их опасности. О, Левана! — она обвела глазами пещеру, словно ища Всадницу, которая умерла всего несколько часов назад. Вместо этого её взгляд наткнулся на Эйми. — Прости, что я угрожала Джесс, но что ещё мне было делать?

Эйми была уверена, что Яра упала бы в обморок, если бы Дайренна и Фарадейр не поддерживали её. Увидев, как тяжело было Яре хранить тайну, Эйми разозлилась. Не на Яру или кого-либо из других лидеров прошлого, а на Кьелли. Она была той, кто лгал им всем. Когда Эйми поняла, что Кьелли создала Воинов Пустоты, ей показалось, что её сердце разрывается на части, но теперь оно словно закалилось. Никто не должен плакать так сильно, как плакала Яра.

Она думала, что раскрытие этого секрета сокрушит её, но прошедший год сделал её сильнее. Жизнь научила её быть более стойкой.

Кьелли не станет спасать город. Этот факт сильно поразил Эйми, но она смирилась с ним, не обращая на него внимания. Она знала, что должна была сделать, и это пугало её. Она подумала, может ли она поручить это кому-нибудь другому.

Она огляделась. Рыдания Яры перешли в тихие всхлипывания, и она уткнулась лицом в плечо Дайренны. Старшая Всадница гладила её по волосам своими покрытыми шрамами руками. Натин сжала руки в кулаки и выглядела так, словно искала, кого бы ударить. Халфен топтался рядом с ней, и Эйми подумала, что, если бы Кьелли внезапно вошла в пещеру, он бы этого даже не заметил. Никто из них не был в состоянии взяться за задание. Оставалась только Пелатина.

Эйми повернулась к Всаднице. Она тихо напевала себе под нос на языке, которого Эйми не знала. У неё был низкий и приятный голос. На мгновение Эйми подумала о том, чтобы поделиться с Пелатиной своим планом и улететь. Они с Джесс могли бы спрятаться где-нибудь, пока всё не закончится.

Джесс зарычала, словно прочитав мысли Эйми и не одобряя её.

— Я знаю, девочка, я не убегу, — прошептала она.

Браслет был на ней, и она не могла просто так переложить эту ответственность на кого-то другого, как бы сильно ей этого ни хотелось. Но она не могла осуществить свой план в одиночку. Она расправила плечи, засунула руки в карманы плащ, чтобы никто не заметил, как они дрожат, и выпрямилась. Она поняла, что это было намного легче сделать, если бы не властная уверенность Яры, наполнявшая пещеру. Она глубоко вздохнула, прежде чем заговорить.

— Ладно, мой план по поиску Кьелли сработал не так, как я думала, но город всё ещё в опасности, и у нас мало времени. Яра, как ты думаешь, сколько у нас есть времени, прежде чем Воины Пустоты прорвутся через вторые врата?

Яра не отрывала взгляда от плеча Дайренны и не подала виду, что услышала Эйми.

— Яра! — крикнула Эйми, заставив всех подпрыгнуть.

На этот раз Яра медленно повернула к ней залитое слезами лицо и судорожно вздохнула.

— Внутренние ворота толще, и внутри туннеля меньше места для манёвра тараном, но, учитывая, что они прорвались через внешние менее чем за сутки, я бы сказала, что, если повезёт, у нас есть время до завтрашнего утра.

— Если только совет уже не проголосовал за обрушение туннеля, — добавила Пелатина.

Страдание отразилось на лице Яры, но Эйми вмешалась, прежде чем они снова потеряли её из виду.

— Возможно, они не проголосовали, но, если да, мы не сможем этому помешать.

— В любом случае, это только выиграет нам немного времени, — сказала Дайренна. Она осторожно высвободила руку из объятий Яры и призывала её держаться самостоятельно.

— Давайте предположим, что туннель не обрушится, потому что это самое короткое время, с которым мы можем работать. Есть ли в этом смысл? — щёки Эйми перестали краснеть, а руки перестали дрожать, но ей всё ещё было трудно сформулировать свои мысли, когда все на неё смотрели.

— Да, это наш наихудший сценарий, — Пелатина кивнула.

— Итак, у нас в запасе около двенадцати часов, — сказала им Эйми.

— Для чего? — спросила Дайренна.

— У тебя такое решительное выражение лица, но задание окончено, — вмешалась Натин. — Мы потерпели неудачу. Кьелли не сможет нас спасти. И то, что на тебе, тоже, — она указала на браслет.

— Я знаю, поэтому мы должны найти Кьелли, потому что она Повелительница Искр, и… — слова застряли у Эйми в горле, как рыбья кость. Она сглотнула и выдавила их из себя. — И убить её.

За словами Эйми последовала глубокая тишина. Её нарушила Натин, разжав кулаки и пожав плечами.

— Я думала, она была твоей героиней?

Надеюсь, Натин обратит внимание на одну вещь, о которой Эйми не хотела думать.

— Была, но… если она создала Воинов Пустоты, значит, я ошибалась насчет того, кем я её считала. И если она управляет Воинами Пустоты, тогда нам нужно попробовать… — Эйми выдавила из себя: — Попробовать убить её и посмотреть, остановит ли это армию.

— Ещё один из твоих безумных планов? — на губах Натин появилась кривая улыбка.

— Вообще-то, это был план Яры, так что для разнообразия я буду делать то, что мне говорят, — Эйми рискнула слегка улыбнуться Яре. Она не ответила на улыбку, но краем глаза Эйми заметила, что Пелатина улыбнулась. — Яра послала нас в армию, чтобы мы убили Повелителя Искр, но тогда мы ещё не знали, кого ищем.

— Но, Эйми, Кьелли не было в армии, — заметила Пелатина, и её улыбка исчезла.

— Я знаю, поэтому нам всё равно нужно найти её, — ответила Эйми.

— И как же ты собираешься убить бессмертного? — спросила Дайренна.

Эйми почувствовала себя взволнованной, когда все усомнились в её плане, и её охватило знакомое желание спрятаться. Она проигнорировала его. Она вытащила руку из кармана и подняла её так, что отворот плаща открылся, обнажив браслет.

— Если я смогу высосать из человека одну искру, то, возможно, смогу забрать все искры Кворелла. Так что, сколько бы их ни было в крови Кьелли, возможно, я смогу вытянуть их все из неё, и она умрёт.

— Это звучит как типичный план Эйми, он полон «может быть», — сказала Натин, пытаясь изобразить сомнение за своей улыбкой.

Эйми почувствовала, как чья-то рука взяла её за руку, и, опустив взгляд, увидела, что тёмные пальцы переплелись с её бледными, покрытыми пятнами пальцами. Она чуть не отдёрнула руку, но вспомнила, что браслет находится в нейтральном положении. Тем не менее, она ещё раз проверила циферблат, прежде чем взглянуть на Пелатину, когда та заговорила.

— Ты не представляешь, что с тобой может случиться при таком использовании браслета. Что, если искры Кворелла отличаются от наших, и, попадая в тебя, они поражают твоё тело и убивают тебя?

Эйми об этом не подумала. Она подумала о людях в городе, о молодом пекаре, с которым познакомилась сегодня утром, о Кэлланте и его уютном кабинете, заваленном книгами. Она подумала о людях на Милл-стрит, которых знала в детстве, даже о тех, кто издевался над ней — о Нианне, Пайрене и других. Столько раз она желала, чтобы они умерли и оставили её в покое, но никто, даже её обидчики, не заслуживали того, чтобы их изрубили на куски или сожгли заживо монстры.

— У нас двенадцать часов, — напомнила им Эйми. — У кого-нибудь есть план получше?

Это молчание было ещё тяжелее, чем предыдущее. Эйми посмотрела на Яру.

— На этот раз ты скажешь мне не идти? — спросила она.

Яра, казалось, взяла себя в руки. Она больше не опиралась на Дайренну, и выражение её лица изменилось: из плачущей женщины она превратилась в уверенного лидера Всадниц. Хотя она всё ещё выглядела бледной и потрясённой.

— Если бы у меня был выбор, я бы поручила подобное задание старшей Всаднице, кому-нибудь опытному, — начала Яра, и сердце Эйми тревожно забилось. — Но, возможно, мой выбор был бы неправильным. Я подтолкнула тебя, Натин и Хайетту. Новобранцы должны были пройти как минимум в два раза больше тренировок, чем я вам позволила, и на месяцы больше времени, чтобы сблизиться со своими драконами, прежде чем отправляться в бой.

Эйми заметила, что она не извинилась ни за то, что поторопила их, ни за то, что косвенно стала причиной смерти Хайетты. Однако в зелёных глазах Яры было выражение, которого Эйми раньше не замечала, — уважение.

— Так что нет, я не стану запрещать тебе идти. На самом деле, я бы приказала тебе садиться на своего дракона и отправляться прямо сейчас, если бы мы до сих пор не знали, где Кьелли, — заметила Яра.

— Но у Эйми есть план, не так ли? — сказала Пелатина, и Эйми с приятным удивлением осознала, что всё ещё держит её за руку.

— Не жди, что это будет полностью продуманный план, — вставила Натин.

— Когда я была маленькой, и моя мама пекла печенье с кардамоном, я всегда ела его из теста. Мне оно больше нравилось до того, как его испекли, — рассказала ей Пелатина.

Эйми проигнорировала упоминание о печеньях, хотя от этого у неё заурчало в животе, и с надеждой посмотрела на Яру.

— На недостающих страницах должно быть что-то, говорящее о том, куда она отправилась.

Яра тряхнула волосами в знак несогласия.

— Там ничего нет. Я перечитывала эти страницы десятки раз. И если бы я знала, где она была, после того как узнала, что она создала Воинов Пустоты, не думаешь ли ты, что я бы уже послала кого-нибудь за ней?

Щёки Яры вспыхнули от гнева. С одной стороны, Эйми было приятно видеть, что она больше похожа на Яру, но она не хотела снова ссориться, особенно после того, как она только что заручилась поддержкой Яры, поэтому тщательно подбирала слова.

— Возможно, там была подсказка, но ты не знала, что это была подсказка, потому что ты не участвовала в этом задании.

— Там ничего нет, — слова Яры прозвучали твёрдо, как звук закрывающейся двери.

С сожалением выпустив руку Пелатины, Эйми пролистала страницы, которые держала в руках. Целых восемь страниц, и она читала очень медленно — у неё не было большой практики, и она могла бы читать ещё медленнее, если бы все смотрели на неё и ждали.

— Единственное, что я не смогла прочитать, — это несколько предложений на Главике, — слова Яры заставили Эйми вскинуть голову.

— Где?

— На последней странице.

Эйми попыталась найти нужный, чуть не уронив их все. В самом низу, рядом с крошечным рисунком домиков, были слова, которые Эйми не смогла прочитать. Она с надеждой повернулась к Пелатине.

— Ты умеешь читать на Главике?

Она кивнула и взяла страницы, её пальцы коснулись пальцев Эйми, и по ним пробежали мурашки.

— Больше никто не говорит на Главике? — Пелатина оглядела их и покачала головой. — Вы все действительно слишком долго были заперты в своих горах. Здесь написано: «Пожалуйста, помните, что это последнее средство. Ради безопасности Киерелла я уехала. Мне больно покидать своих людей, тех, кто выжил, но я начну новую жизнь в городе лоз. И это всё».

Глава 33. Уверенность и Объятия

— Что это значит? Город лоз? — спросила Эйми, искренне надеясь, что кто-нибудь знает.

— Помнишь, раньше я сказала, что Кьелли действительно начала выводить меня из себя своими загадочными подсказками, а ты меня заткнула? — Натин многозначительно смотрела на неё.

— Лозы? Где растут лозы? И какие именно? — размышляла Пелатина.

— Вино? — предложила Дайренна.

— Спасибо, но я бы предпочла кофе. О, подожди, в этом бесполезном городе нет ни одной кофейни.

Очаровательная самодовольная улыбка, которой Пелатина одарила Дайренну, подсказала Эйми, что это была их старая шутка. Она почувствовала внезапный укол ревности и пожалела, что Пелатина не может подразнить её старыми шутками и милыми улыбками.

— Возможно, ты права насчёт виноградных лоз, — задумчиво продолжила Пелатина. — Виноград не растёт так далеко на юге, там слишком холодно. Единственное вино, которое мы покупаем, поступает из городов-государств, особенно… уль-джао, как называется этот маленький городок?

— Вортенс. Он примерно в дне полёта к югу от Наллейна, — сказала Яра. — Мои родители хранили там вино под замком. Одна бутылка стоит примерно месячную зарплату одного из наших пивоваров.

— Вот именно, — Пелатина кивнула. — Когда я жила в Таумерге, другие девушки, работавшие в прачечной, мечтали о том, чтобы у них был дом в Вортенсе, на склонах, среди виноградников, и они целыми днями сидели на солнышке и пили вино.

Эйми оглядела присутствующих. Ни у кого не было других предположений о том, где находится город лоз, и никто не спорил с Ярой и Пелатиной. Возможно, это был неожиданный шаг. Возможно, они ошибались. Но сегодняшний день показал Эйми, что она может доверять окружающим её людям, и научил её тому, что сплочённая группа увеличивает знания и навыки каждого. С ней никогда раньше такого не было.

У неё в голове созрел план, но она не могла осуществить его в одиночку. Она взяла Натин с собой, потому что так привыкла к её дерзкому присутствию, что не могла представить, как отправится на задание без неё. Кроме того, Натин была достаточно предана ей, чтобы пройти с ней так далеко, и Эйми теперь её не бросит. И она возьмёт с собой Пелатину, потому что та говорит на Главике, а это было бы полезно. Возможно, была ещё одна причина, по которой Эйми хотела видеть милое личико Пелатины рядом с собой, но она сказала себе, что ведет себя глупо. Пелатина улыбалась всем, а не только ей.

— Хорошо, я полечу в Вортенс с Натин и Пелатиной и найду Кьелли, — сказала Эйми, излагая свой план. — Не думаю, что есть смысл посылать ещё Всадниц. Я единственная, кто может убить Кьелли, и она не знает о нашем приближении. Троих должно хватить, чтобы проникнуть внутрь и убрать её. И, Яра, тебе понадобятся все остальные. Я не думаю, что мы сможем долететь до Вортенса раньше, чем через двенадцать часов, — Эйми посмотрела на Пелатину, ожидая подтверждения.

— Обычно требуется два дня полёта, чтобы добраться так далеко на север. Вы могли бы уложиться в один день, если бы очень постарались, но Джесс и Малгерус ещё не совсем выросли, и вы целый день гоняли их туда-сюда по городу, и у них обоих были травмы. Они скоро начнут уставать.

— Мы будем действовать так быстро, как только сможем, но, Яра, тебе нужно быть готовой на случай, если Воины Пустоты прорвутся через внутренние ворота до того, как мы доберёмся до Кьелли, — продолжила Эйми. — Я знаю, что ты была у ворот и разбирала всё это, прежде чем я затащила тебя сюда, так что прости меня, — Эйми обращалась непосредственно к Яре, и её голос не дрожал, а лицо не покраснело. — Я знаю, ты сказала, что стражники не привыкли к сражениям, но тебе нужно задержать Воинов Пустоты на территории каравана как можно дольше, пока мы не доберёмся до Кьелли, — Эйми подумала о толпе на Кворелл-сквер и о перепуганных людях, которые, вероятно, прячутся в своих домах. — Пожалуйста, не дай им прорваться на улицы.

— Когда я уходила, Капитан Тент и его люди разбирали здания, где хранились повозки, чтобы построить более прочную баррикаду, — сказала Яра.

— Хорошо, — Эйми кивнула в ответ. Она видела, что Яра почти взяла себя в руки, но всё ещё были некоторые трещины, выражение её лица было напряжённым, руки дрожали. Ей нужно было взять что-то под контроль и снова стать собой. — Тебе, наверное, стоит вернуться в лагерь для караванов. Уверена, что Капитан Тент великолепен, — она ободряюще улыбнулась Халфену, — но ты должна быть там, чтобы координировать действия Всадниц, и людям будет легче видеть, как лидер Небесных Всадниц защищает их.

Эйми случайно увидела Натин. На ней был тот самый самодовольный вид, о котором она говорила. Ранее она отметила, что Эйми весь день раздавала приказы более важным людям, чем она сама. В то время она этого не осознавала, но Натин была права. Хотя это было странно, потому что она не чувствовала себя главной — мысль об этом пугала — она просто пыталась довести дело до конца и попросить других помочь ей. И иногда единственным способом сделать это было сказать им, что делать.

Перед её мысленным взором возникло улыбающееся лицо тёти Науры. Эйми знала, что была бы поражена и горда, если бы могла сейчас видеть Эйми.

— Дайренна, — Эйми повернулась к старшей Всаднице. — Не могла бы ты сходить в зал совета и сообщить Кэлланту, что здесь произошло и куда я ушла?

Эйми нужен был кто-то, кто мог бы пойти туда, и она не хотела посылать Яру. Советники, вероятно, всё ещё спорили, но внутри верхней галереи их эмоции были подобны пламени в шаре дыхания дракона, смертоносному, но сдерживаемому. Добавить в смесь Яру — всё равно что расколоть шар, и пламя вырвется наружу.

Дайренна сжала свои покрытые шрамами руки, на мгновение поднесла их к губам, а затем заговорила.

— И рассказать Совету Неравенства о твоём плане? Всё? Включая то, кого вы собираетесь убить и почему?

Взгляд Эйми метнулся к Яре. Её тонкие губы исчезли, когда она сжала их, и она провела пальцами по своим растрепавшимся волосам. Она почти незаметно покачала головой. На поверхность всплыла плачущая версия Яры.

— Да, — сказала Эйми Дайренне, не сводя глаз с Яры, — расскажи им всё. Это будет больно, но для людей лучше знать правду о Кьелли.

Дайренна кивнула.

— Это правильный выбор.

— Все узнают, что я им солгала, — слова Яры были резкими, но с оттенком печали.

— Ты не солгала, ты хранила тайну, которую поклялась хранить, потому что ты наш лидер.

Эйми произнесла это мягко, хотя не так давно она кричала на Яру за то, что та солгала им всем. Когда она была маленькой и хулиганы избивали её, оставляя на лице синяки, отчего оно выглядело ещё хуже, чем было на самом деле, дядя никогда не обращал внимания на то, как плохо она выглядит. Он всегда говорил ей, что она хорошенькая. Это было неправдой, и она ему не поверила, но было приятно знать, что кто-то на её стороне. Яра выглядела так, словно сейчас ей нужен был кто-то на её стороне.

— Мы все понимаем, почему ты не сказала нам раньше, — Эйми обвела жестом других Всадниц, и, к её облегчению, они все кивнули, — так что другие тоже поймут. И если кто-то этого не сделает, Всадница или кто-то из совета, дайте мне знать, и я попрошу Джесс откусить им головы.

Эйми улыбнулась, чтобы показать, что на самом деле она этого не сделает, и, к её радости, Яра действительно рассмеялась. Это был скорее удивлённый выдох, чем смех, но Эйми восприняла это как должное.

— Предполагается, что я должна тебя защищать, — сказала Яра. Говоря это, она гладила Фарадейра по голове. — Ты только что показала мне, как сильно я сегодня облажалась.

— Я думаю, что каждый человек, независимо от того, кто он, иногда нуждается в заботе. И ты не потерпела неудачу, просто сегодня ты была не так хороша, как в другие дни, но это нормально. Раньше у меня были дни, когда я не выходила из дома. Это были неудачные дни.

Пелатина подошла ближе к Эйми, касаясь тёмными кончиками пальцев её белых пальцев.

— И посмотри на себя сейчас.

Натин тоже присоединилась к разговору.

— Но будьте осторожны, она, похоже, вот-вот начнёт раздавать объятия.

Яра оставила Фарадейра, подошла и обняла Эйми.

— Вообще-то, я бы не отказалась от объятий.

Голова Эйми доходила Яре только до плеча, так что её лицо было прижато к её груди, и искра Яры сияла на её лице. Эйми закрыла глаза и улыбнулась. Она улыбнулась, потому что кто-то обнимал её, прикасался к ней, не испытывая отвращения к ней. Она улыбнулась, потому что искра Яры была в её груди, где ей и полагалось быть. И она улыбнулась, потому что, когда она открыла глаза и посмотрела вниз, её собственная искра сияла так же ярко, как и у всех остальных.

— Спасибо, — прошептала Яра так, что услышала только Эйми.

Эйми улыбалась так широко, что у неё заболели щёки.

— Значит ли это, что мы можем быть друзьями?

Яра снова рассмеялась своим удивлённым смехом-выдохом.

— Да, Эйми, мы можем быть друзьями.

Эйми оглянулась и увидела, как Джесс легонько ткнула Фарадейра головой, словно хотела поиграть. Фарадейр был старше и рассудительнее, но всё равно толкнул её с такой силой, что она отлетела в сторону. Она снова вскочила на него, без агрессии, просто с детской радостью. Фарадейр, который был больше и сильнее, боролся с ней, но не причинил ей вреда. Эйми мысленно ощутила игривость Джесс, и это заставило её рассмеяться.

Драконы дурачились вдали от Антейлла, но Эйми вдруг задалась вопросом, был ли Фарадейр отцом Джесс. Она решила, что ей нравится эта мысль, и она поверила бы в это, даже если бы у неё не было возможности когда-либо узнать.

— Хорошо, — Яра высвободилась из их объятий. Её лицо преобразилось, и на нём снова засияла прежняя уверенность. Но Эйми заметила, что хрупкость Яры исчезла, теперь ей больше не нужно было в одиночку хранить страшную тайну Кьелли.

Яра оглядела их.

— Вы все знаете, что вам нужно сделать?

— Ты имеешь в виду туманный план Эйми, согласно которому мы долетим до Вортенса, а затем «проникнем внутрь и уберём Кьелли?» О да, легко, — в словах Натин сквозил её обычный сарказм, но она улыбалась.

— Тебе не обязательно идти, — сказала ей Эйми.

— Я иду, — твёрдо сказала Натин, подтягивая узел своего конского хвоста повыше на макушке.

— Эйми права, мы справимся и без тебя, — сказала Пелатина, улыбаясь и отмахиваясь от Натин.

— Ни за что. Я видела, как вы украдкой поглядывали друг на друга. Вы пересечёте половину тундры, влюбитесь, забудете, что делаете, и улетите куда-нибудь. Вы успеете сорвать друг с друга одежду ещё до того, как приземлитесь.

Румянец мгновенно залил щёки Эйми.

— Ну, даже если ты будешь с нами, мы всё равно можем это сделать, — Пелатина усмехнулась и пожала плечами.

Натин фыркнула от смеха. Эйми не могла сказать, говорила ли Пелатина серьёзно или просто дразнила Натин, но у неё защипало в животе при мысли о том, чтобы это выяснить. Лиррия притворялась перед всеми, что они с Эйми не были любовницами, но Пелатина при всех намекала, что, возможно, они с Эйми были или могли бы ими быть. Она быстро проверила, включён ли браслет Кьелли, на случай если Пелатина прикоснётся к ней. Она часто представляла, как сама это делает, всегда проверяя.

Пелатина первой вскочила в седло, под ней заплясал Скайдэнс, ей не терпелось выбраться из пещеры и снова подняться в небо. Натин уже собиралась тоже сесть в седло, когда Халфен взял её за руку.

— Будь осторожна, — сказал он ей.

Круглое лицо Натин исказилось от эмоций — вины, замешательства и чего-то ещё. Это был долгий перелёт в Вортенс, и Эйми пообещала себе, что спросит Натин, что за история у неё с Халфеном. Затем Натин вскочила в седло, а Халфен отступил назад, сжимая копье. В жёлтом свете шаров дыхания дракона он был больше похож на испуганного мальчишку, чем на городского стражника. В его груди горела яркая искра, хотя, возможно, она была немного тусклее, чем у Натин. Возможно, то, что повредило его слух, отняло у него часть энергии.

— Что мне теперь делать? — спросил Халфен, и Эйми на мгновение удивилась, когда он задал этот вопрос ей, а не Яре.

— Не думаю, что тебе есть смысл здесь оставаться, — сказала она ему.

— Мой сержант наорёт на меня, если я покину свой пост до окончания смены, — сказал Халфен, наклонив голову так, чтобы его здоровое ухо могло расслышать её ответ.

— Нет, если у тебя послание от лидера Небесных Всадниц, — сказала Яра. Эйми было приятно слышать, как её голос снова звучит твёрдо и властно.

— Какое послание? — Халфен всё ещё выглядел обеспокоенным.

Яра на мгновение взглянула на Эйми, и та кивнула.

— Я приказываю тебе рассказать своему сержанту и друзьям из стражи о том, что здесь произошло, и раскрыть им тайну Кьелли, — Яра строго посмотрела на него, пока он не кивнул.

Яра летела на стоянку караванов, она должна была рассказать Капитану Тенту секрет и новый план, но Эйми была рада, что тоже дала Халфену задание. Она наблюдала, как он выпрямился, и посмотрела вниз, туда, где была его искра, точно так же как она делала, когда чувствовала себя хорошо.

— Она яркая, — сказала она ему.

— Обещаешь? — он поднял глаза, снова становясь похожим на мальчишку, а не на стражника.

Эйми улыбнулась и кивнула. Пока Халфен собирал небольшую сумку, которую спрятал за гробницей Мархорна, Эйми размышляла о том, что сказать ему, что у него яркая искра, было легко. Но что бы она сделала, если бы кто-то с тусклой искрой спросил её об этом? Казалось неправильным лгать им, но осознание того, что их искра потускнела, изменило бы всю жизнь человека. Как Кьелли переносила жизнь с этим знанием, и силой всю жизнь?

— Эйми?

Дайренна отвлекла её от этих мыслей как раз вовремя, чтобы заключить в объятия. От старшей Всадницы пахло маслом для кожи, и это напомнило Эйми о её тихой мастерской в Антейлле. Она надеялась, что Дайренна вернётся в свою мастерскую, когда всё закончится.

— Ты хорошо поработала сегодня, малышка, — сказала Дайренна и поцеловала её в макушку, прежде чем отстраниться. — Но ты всё равно должна мне чашку чая.

Эйми рассмеялась.

— Когда я вернусь, обещаю, я приготовлю тебе чашечку чая. Только сначала мне нужно пойти и спасти мир.

Скайдэнс первым поднялся в воздух, его сапфирово-синяя чешуя сверкала, как небо в солнечный день. Следующим был Малгерус, и они со Скайдэнсом кружили в нетерпеливом ожидании Эйми. Она всё ещё видела искры Пелатины и Натин, ярко горящие в их груди и кружащие в воздухе, как светлячки. Джесс подтолкнула её локтем, и она почувствовала, как её дракон хочет вернуться в открытое небо.