За секунды перед бурей

Глава 14

Он возвышался надо мной грозовой тучей. Весь гнев и раздражение, скопившееся в нем за это время, были готовы вырваться наружу. На его пути стояла только я. И у меня не было шансов.

— Что, нагулялась? — я не узнала голос отца, его место занял демон в человеческом обличии, слова которого словно раскаты грома разносились по квартире, казавшейся совсем пустой.

— Да, я уже вернулась, — я попыталась пройти мимо него в свою комнату, но он, резко схватив меня за руку, одним движением отбросил к стене, так, что я весьма ощутимо стукнулась головой.

— Ты испытываешь мое терпение, — прорычал он.

— Да что я такого сделала? — в недоумение я смотрела на него, ожидая, что на его крик выйдет мама и поможет мне. Но ее не было. — Я была в кино с Мариной. Да, задержалась. Но сейчас только восемь вечера.

— С Мариной, — усмехнулся отец и кинул мне в лицо листы бумаги, которые оказались фотографиями. Я присела на пол, пытаясь их рассмотреть. На них были мы с Мариной и наши парни. Кто-то следил за нами сегодня вечером. Фотографии были достаточно четкими, чтобы понять, что это была не просто дружеская встреча. Но здесь все выглядело не так, как было в действительности. Фотографу каким-то чудом удалось заснять нас с Андреем так близко друг другу, словно мы целовались. Кадр за кадром. Увидев их случайно и не зная, кто на них, я бы предположила, что это влюбленные, которые просто не могут жить друг без друга.

— Все было не так. Мы просто разговаривали и все, — я посмотрела на отца снизу вверх, но не нашла ни капли понимания на его лице.

— Да ты хоть понимаешь что творишь? — он с трудом сдерживался, чтобы не ударить. — Ньюбелзы и Совет имеют полное право проследить за тобой. И что будет, когда они увидят эти снимки? Это измена! Ты предназначена Эдриану, ты его невеста. А что я вижу? За его спиной ты встречаешься с другим. С безмозглым спортсменом, у которого нет никаких перспектив. Ты порочишь наше имя. Если они узнают об этом, — он ударил нагой по стопке фотографий на полу, — они нас сотрут в порошок. Никакого места в Совете, меня понизят до простого клерка. И я не хочу знать каково это. И ты мне в этом поможешь. Хочешь ты этого или нет. Ты моя дочь, и пока тебе нет 18-ти, ты будешь слушаться меня.

— Да какая разница? — сорвалась я на крик, стараясь сдержать слезы. — У него таких еще три. Сейчас он с одной из них. Какое ему дело, чем я занимаюсь в это время? Может, я вообще сплю с каждым встречным.

Отец подскочил и отвесил мне громкую пощечину. Я схватилась за щеку, все еще не веря, что он это сделал. Отец никогда не бил меня. Никогда. До этого момента.

— Ты знаешь, — гневно проговорил он, — я сам не в восторге, что моя судьба в Совете зависит от маленькой самонадеянной девчонки. Но я не позволю тебе все испортить. Ты уже не ребенок, ты должна все понимать. Нельзя шутить с Советом. Я растил тебя не для того, чтобы ты погубила все, что я строил так долго. Тебе плевать на меня, подумай о маме. Или и ее судьба тебя не волнует? — Не дождавшись от меня ответа, он продолжил. — Эти снимки могут закончить наше знакомство с Ньюбелзами на очень неприятной ноте. Но нам это совсем не нужно. Так что я замну этот инцидент. И дай Бог, чтобы Совет не следил за тобой сегодня и снимки не попали к Эдриану. Но с этого момента я не отпущу тебя одну ни на шаг. Знай, ты их не видишь, но за тобой постоянно следят. И если что-то пойдет не так, еще одна единственная попытка подпортить нашу репутацию в Совете и пеняй на себя. Я больше не буду столь милостив.

Резко развернувшись, он скрылся в своем кабинете, громко хлопнув дверью. Я все еще сидела на полу, прижимая ладонь к горящей после удара щеке. Фотографии были раскиданы по всей прихожей. Чертовы снимки. Я так надеялась, что появиться мама, попытается меня успокоить, пообещает поговорить с отцом. Но этого не произошло. В квартире царила тишина. Спустя пять минут я спокойно поднялась и ушла в свою комнату, заперев дверь на ключ.

Я просто лежала на кровати уставившись в потолок. Не было боли, не было слез, не было горечи, только пустота. Я слышала, как в дверь стучалась мама, просила открыть и просто поговорить с ней. Но мне не хотелось ее видеть. Слишком поздно. Она нужна была мне там, когда отец отчитывал меня, когда дал пощечину. Но она не вступилась, хоть и говорила что на моей стороне. На самом деле я была одна. Пора было смириться с этим и идти дальше.

Я слышала, как несколько раз звонил телефон. Наверняка Марина или Андрей, но не было сил встать и ответить. Я была совершенно опустошена. Так и не переодевшись ко сну и не расстилая кровать, я провалилась в темноту.

Утром было все как всегда. Ничто не выдавало вчерашней драмы. Семейный завтрак в тишине, пустые взгляды, направленные куда угодно, лишь бы не смотреть друг на друга. Я была рада уйти от этого и буквально вылетела из дома навстречу Марине, отец которой теперь отвозил нас в школу.

Подруга оценила мое состояние и молчала всю дорогу. Только оказавшись за последней партой, мы, наконец, оживились.

— Я вчера тебе звонила, — она не осуждала, а просто спрашивала, пытаясь достучаться до меня.

— Прости, я уже легла спать, — соврала я. — Тяжелый день.

— Поссорилась с отцом? — тихо спросила она, чем очень меня удивила. И все-таки она знала меня лучше других.

— Да, — наконец сдалась я, опуская голову на парту. — Просто грандиозный скандал. Теперь я при охране. Черт бы ее побрал.

— Взаимно подруга, — усмехнулась Марина. — Ты должна была видеть тот очаровательный шкаф в черном костюме у школы. Так вот, он мой. Твой отец тоже узнал про маньяка?

Я нехотя кивнула, не стоило посвящать ее во все тонности наших взаимоотношений с отцом. Не каждый человек поймет причину наших ссор.

— Чувствую себя щенком на поводке, — пожаловалась я. — Это так унизительно. Какое они вообще имеют право.

— Это для нашей безопасности, — успокаивала меня подруга. — Я даже где-то рада этому. Не могу передать как сильно я боюсь этого маньяка. Пусть лучше на привязи, чем подвешенной за ветку дерева. Тем более это временно. Чем быстрее его поймают, тем быстрее мы будем свободны.

— Оптимистка, — усмехнулась я, совершенно игнорирую надрывающегося учителя. — Я посмотрю на тебя через несколько дней.

— Тебе совсем не интересно чем вчера все закончилось? — после паузы поинтересовалась подруга.

Я вздохнула:

— Ладно, рассказывай.

Марина приосанилась и выдержала небольшую паузу, перед тем как начать.

— Ну, как ты понимаешь, с Мишей у нас полное взаимопонимание. — Увидев мое недовольное лицо, она кивнула. — Это я так, просто уточнила. Андрея я сказала, что тебе нездоровится, так он тут же вскочил и побежал за тобой. Но насколько я понимаю, он тебя так и не догнал?

Я вспомнила шаги за спиной. Нет, это не мог быть Андрей. Он бы окрикнул меня, а не гнался бы молча до самого дома. Тем более не стал бы прятаться, когда я столкнулась с соседом.

— Нет, я была шустрее. Но он вроде бы звонил. Одиннадцать раз, пока телефон не разрядился. Не хотела ему отвечать. Да и утром не решилась перезвонить. Не знаю, что и думать.

— И что ты решила?

Я в удивление вскину бровь.

— Насчет бедняжки Андрея, — пояснила Марина.

— Ничего, — грустно ответила я. Злить отца не хотелось, я искренне верила в его угрозу и постоянно чувствовала на себе чей-то взгляд. Моя охрана всегда была на чеку. — Снова ухожу в подполье.

— Что? А как же твой запасной план?

— Забудь. Охрана докладывает отцу каждый мой шаг. А тот не в восторге от спортсменов.

— Ааа… ты же у нас уже занята, — поняла подруга. — Насколько я понимаю твой жених гораздо красивее Андрея. Ты просто дурочка, вот в чем секрет. Я честно не понимаю всех твоих планов. Но ты моя подруга и я тебе верю.

Он еще и гораздо мертвее, хотелось добавить мне, но я промолчала.

— Отец помешан на этой идее. Так что мне лучше затаиться на время.

— Ты что собираешься его послушаться, — удивилась подруга. — Тебя что подменили за эту ночь?

— Нет, — рассмеялась я. — Просто меня немного смущает охрана. Мне нужна пара дней, чтобы адаптироваться. Я что-нибудь еще придумаю. Даже гениям порой нужна передышка.

— Думай сколько хочешь, но с Андреем придется говорить сейчас, как и сносить презрительные взгляды Анны.

— Она, что еще не успокоилась? — поинтересовалась я.

— Сутки — это слишком мало для нее. Кто-то из ее прислужниц видел нас вчера через окно кафе. Так что готовься к бою. Я то знаю, как мы девушки любим приукрашивать. В общем, дело дрянь.

— Зато со мной не скучно, — толкнула ее локтем в бок, хотя ее слова расстроили меня. Я отлично представляла, на что способна Аня в порыве гнева. А с учетом всех моих проблем, война с ней не входила в мои планы.

Как Марина и обещала, Андрей ждал меня у верей кабинета. Весь его вид выражал раскаяние и стыд. На него жалко было смотреть, но прощать его так быстро я не собиралась.

— Привет, — осторожно произнес он, опасаясь смотреть мне в глаза.

— Привет, — ответила я без эмоций.

— Наверное, мне следует извиниться за вчерашнее.

— Наверное? — это было совсем не то, что я хотела услышать от него.

— Нет, не наверное. Я виноват. Не знаю, что на меня нашло. Это был не я. Я бы никогда так с тобой не поступил. Вел себя как дурак. Мне показалось, что ты тоже этого хочешь. Ты так на меня смотрела, держала за руку. Вот я и напридумывал всякого. Только потом все понял.

Я лишь стояла и смотрела на него. В чем-то мне его было даже жаль. Но теперь я точно знала, что ничего не теряю, и у нас с Андреем не могло ничего быть, даже если бы я не была связана обязательствами с Советом. Просто не судьба. От этой мысли стало гораздо легче.

— Я побежал за тобой, — продолжал он извиняться, — но тебя уже нигде не было. Поэтому я пытался тебе дозвониться, но ты не брала трубку. Я так расстроился. Знаю, сам все испортил, но ты ведь сумеешь меня простить? Такого никогда не повториться, если ты, конечно, сама этого не захочешь, — ехидная улыбка озарила его лицо, но, встретившись со мной взглядом, он снова приуныл. — Но до этого момента я к тебе не прикоснусь. Обещаю. Слово скаута!

— Хорошо, — кивнула я. — Все нормально. Всякое случается. Просто мы немного не поняли друг друга.

— Да, — яростно закивал он. — Так ты дашь мне второй шанс? Это все о чем я могу просить тебя. Так как?

Я задумалась. Стоит ли вообще продолжать этот спектакль? С одной стороны была Анна и ее барби, плюс отец, готовый на все ради места в Совете, а с другой простое любопытство и подростковые гормоны. Если бы не вчерашняя ссора дома я бы уверенно ответила ему нет. Но после того унижения, которое мне пришлось испытать, после приставленной ко мне охраны, я не могла так поступить. Все во мне требовало бунта. Против школьных красоток, против отца, против правил Совета. Это сводило меня с ума. Я просто не могла отступить от своей мечты, не могла сдаться и послушаться отца. После всего этого, выходка Андрея была глупой шуткой, с которой я могла смириться ради достижения чего-то большего.

Еще до того как я смогла окончательно взвесить все за и против, мои губы уверенно произнесли:

— Да.

Андрей расплылся в широкой улыбке и протянул мне небольшую белую розу на коротком стебле, непонятно откуда взявшуюся в его руках.

— Тогда это в знак примирения, — прошептал он.

— Спасибо.

Я взяла цветок и в этот момент заметила в стороне Анну, которая наблюдала за нами в кругу своих преданных подруг. Ну что ж, игра началась.

Следующая неделя началась для меня без Андрея, который уехал на соревнования, но упорно напоминал о себе постоянными звонками и смс. Танцевальная группа же постаралась сделать все, чтобы превратить мою жизнь в ад. Мое место на каждом уроке было то закидано скомканными бумаги с надписью 'шлюха', то измазано лаком для ногтей, то расписано всеми известными и неизвестными матерными словами. Их идеи были просто неиссякаемыми. Я старалась избегать девчонок, потому что, проходя мимо каждая из них старалась побольнее меня толкнуть. А в женском туалете мое имя красовалось в паре с уничижительными фразами, которые даже не стоит переносить на бумагу. Я все это терпела. Спокойно. Без эмоций. Конечно, это было во много раз хуже, чем простое игнорирование, к которому я привыкла, но их издевательства не слишком меня занимали. Тяжело было ожидать подвоха каждую секунду, но это была всего лишь школа. Уроки быстро заканчивались, и тогда я шла домой. Вот здесь начинался настоящий ад. Каждый раз отец встречал меня хмурым взглядом, но молчал. Видимо ожидал, когда я оступлюсь, и охрана доставит ему достойный компромат. Но я старалась его не злить и практически не выходила из дома, полностью посвятив себя компьютеру и Интернету. Встречаясь за завтраком и ужином, мы лишь кивали друг другу как едва знакомые люди.

Ситуация не наладилась и спустя пару дней. Анна так и не смогла остыть, а лишь усилила свои репрессии. Так, в один прекрасный день я не обнаружила свою одежду после физкультуры. Не нужно была даже гадать, чтобы понять, кто это сделал. Но моим главным преимуществом была Марина, которая не покидала меня даже в такие тяжелые минуты.

— Одевай, — протянула она мне свою короткую джинсовую юбку, припрятанную в сумке на случай свиданий. — Может пора уже что-то сделать?

Я натянула предложенную мне вещь. Она неплохо смотрелась с моим спортивным топом, так что окружающие вряд ли обратят внимание на мой внешний вид. План Ани с треском провалился.

— Сделать что? — спросила я, приводя себя в порядок.

— Ну не знаю. Поговори с ней. Ты что хочешь продолжать это бессмысленное противостояние до конца учебы? Это детский сад.

— Это ты Им объясни, — усмехнулась я. — Хотя людей, которые пишут на стене 'ЛИЗбиянка' вряд ли можно считать венцом эволюции. Я не знаю, как с ними общаться. Может с помощью наскальной живописи?

— Это уже слишком далеко зашло. Что дальше? Они сумасшедшие. Еще соберутся и изобьют тебя в темноте.

— Не говори глупостей, я не хожу по темноте.

— Хватит! Ты моя подруга, но это уже слишком. Если тебе плевать на себя, то подумай обо мне. Я не хочу на выпускном обнаружить жуков в своей прическе. Пора действовать и точка!

Я посмотрела на разгневанное лицо подруги. Еще никогда она не была так решительна. Похоже, все эти издевки задели ее сильнее, чем меня саму. Я не могла позволить ей страдать из-за меня.

— Хорошо, — признала я ее правоту. — Поговорить, так поговорить. Но сразу предупреждаю, это глупейшая затея. Думаю, это, как разговаривать с мартышкой, только еще хуже.

— Мне плевать, но я не могу смотреть, как они тебя унижают. Либо ты это сделаешь, либо это придется сделать мне.

Весь последний урок я собиралась с мыслями, подготавливала свою речь, но ничего стоящего так и не пришло в голову. Я уже подумывала отложить столь важный разговор до завтра, когда вдруг увидела свои пропавшие вещи. Черные брюки и топ с ярким принтом были надеты на чучело в человеческий рост, заботливо установленное в школьном дворе. Стайка красоток кружилось вокруг, зазывая толпу. На куклу повесили табличку с моим именем, а потом под дружный хохот и выкрики 'Гори ведьма', Анна подожгла чучело. Оно вспыхнуло ярким пламенем словно спичка. Школьники разразились аплодисментами. Я спокойно наблюдала за этим из окна школьного коридора. Будь для меня важен мой статус и мнение окружающих, я бы позволила себе разрыдаться и не выходить из женского туалета до конца дня. Но я была не такой девочкой. Выходные с вампирами закалили меня, дав понять, как мало я принадлежу этому миру. Когда видишь существ живущих целые века, простые школьные задиры кажутся малышами.

Но, увидев смеющихся одноклассников, показывающих на меня пальцами и довольный вид Анны, я дрогнула. На тот момент я желала только мести. Никто не смел так унижать меня, тем более, местная пустышка, решившая показать всем свою власть. На миг захотелось стать одной из бессмертных и показать этим ничтожествам кто правит этим миром.

Я подавила в себе злость. Ни к чему хорошему она меня не приводила, лишь затуманивала разум и не позволяла мыслить здраво. Я собрала все свои силы и отправилась на поиски Анны. Она со своими подружками фотографировалась на фоне уже едва тлеющих углей.

— Нам нужно поговорить, — громко сказала я, рассматривая ее счастливое и довольное лицо.

— О чем? — рассмеялась она, выступая вперед, обводя довольным взглядом своих прислужниц.

— О том, что ты спятила, и тебе пора лечиться, — говорить спокойно было гораздо тяжелее, чем можно было представить в самом начале. Ярость так и разрывала меня изнутри, требуя выхода.

— Не нарывайся. Я могу тебя уничтожить и это только начало. Ты жалкая шлюшка и все будут знать об этом.

— Насколько я знаю, шлюшка здесь ты. Или как называется девушка, переспавшая со всеми парнями старших классов?

— Не беси меня, уродка. Я гораздо сильнее тебя. Ты будешь ползать на коленях передо мной.

— Ты переоцениваешь свои способности. И пока ты в слабом, но все-таки сознании, послушай меня. Если Андрей единственный парень, который тебе не дался, успокойся и постарайся пережить. А не веди себя как ребенок, у которого отняли конфетку. Пара недель и он к тебе вернется. Чужого мне не нужно.

— Да неужели? — ее глаза сверкали в гневе. Она сделала шаг мне на встречу. — Какие мы благородные. Куда бы деться. Ты жалкий фрик, на которого никто смотреть не может без отвращения. Что бы ты из себя не строила, да со всеми деньгами папочки, ты ничто. И если парень обратил на тебя внимание, так это только из жалости. И лишь чтобы насолить мне. Таких как ты вообще нужно было еще в колыбели душить. Я бы так и сделала. Но сейчас, я сделаю так, что все увидят какая ты лживая двуличная дрянь. Никто больше и никогда на тебя не посмотрит.

— Может, умеришь свой пыл, — спросила я. Держать себя в руках было просто невозможно. — Мы взрослые люди.

— Да черта с два. Мне не о чем говорить с такими как ты. Забирайся обратно в свой подвал, а не то я тебя туда сама засуну. Выбирай, или ты уходишь из школы, или я превращаю твою жизнь в ад.

И тут она совершила свою самую большую ошибку — подошла ко мне слишком близко. Нервы были на пределе, и я просто не могла больше терпеть ее бреда. В тот момент я готова была сделать все, лишь бы она замолчала хоть на минуту. Не помня себя от гнева, я размахнулась и ударила ее кулаком в лицо. Руку пронзила резкая боль, раздался еле слышный хруст, перед тем как девушка, охнув, свалилась на землю, прижимая ладони к лицу. Теперь ошибку совершила я — я сломала Анне нос.

Ко мне подбежала Марина, тут же крепко схватив за плечи, наверное, ожидая что, я продолжу ее избивать. Преданная команда стояла в стороне, сбившись в кучку, во все глаза, рассматривая лежащую у своих ног девушку, скривившуюся от боли. Сквозь ее ладони сочилась ярко-алая кровь. Анна громко стонала.

— Твою мать, — выругалась Марина, все еще удерживая меня, — и это, по-твоему, означает поговорить? У нас большие проблемы.

Я промолчала, потому что и сама это знала. В нашу сторону уже со всех ног бежала директриса. Детские игры закончились. Теперь я действительно попалась.