Я шагаю по Сеулу

Глава 29. Что было потом…

Нам нужна всемирная известность…

С августа 2021 года до января 2022 я бегала на лекции в университете, а в выходные дни посещала со своими подругами лэйбл. Ходить по городу желания не было, так как всё свободное время я проводила в компании Сина. У него было десять учёных, причём, не только корейцы и тайцы, но и один японец и два американца. По моим подсказкам проводились опыты по выделению из образцов желудочного сока больных язвой, полученных с разных госпиталей Кореи. Не думала, что этим недугом страдает так много людей! У нас скопились данные на сто двадцать тысяч человек с язвенной болезнью желудка и двенадцатиперстной кишки.

Уже к декабрю у нас появились результаты исследования. В восьмидесяти процентах случаев в образцах присутствовали хеликобактерии. Мы не только проводили исследования, но и выдавали рекомендации по уничтожению бактерий, хотя их существование пока не афишировали. В результате, по полученным с госпиталей сведениям, из всего количества больных язвой желудка, вызванной хеликобактериями, нашими методами лечения вылечили практически девяносто процентов людей из списков, предоставленных госпиталями. Вспомнив, что в моём старом мире два австралийца заразили себя хеликобактериями, а потом вылечились от язвы, я решила поступить также. Син, поняв, что нам светит Всемирная медицинская премия, а это не много, и не мало, два миллиона долларов, плюс открытие собственного госпиталя за счёт ВОЗ (Всемирная организация здравоохранения) в любом месте, которое мы укажем, вхождение в элиту местной медицины и так далее…

Опыт заражения выделенными нами бактериями удался полностью. Через месяц у меня и Сина появились первые признаки болезни. Неделя приёма нужного ассортимента препаратов, и мы вновь здоровы! Всё это описано нашей группой буквально по минутам в труде, отправленном сразу в несколько крупных медицинских журналов. Даны снимки самих хеликобактерий, приведены результаты использования методики лечения больных язвой желудка в госпиталях Кореи. Теперь надо подождать, как сказал Син, от трёх до шести месяцев, пока все наши наработки не повторят в лабораториях других стран. Всё у нас запатентовано, поэтому, как только придут подтверждения от зарубежных коллег, в ВОЗ Корейская Академия наук пошлёт запрос на получение премии для нашей группы…

Син собрал всех наших сотрудников, и объявил им, что то, чем мы занимались все это время, может вписать имена учёных компании в учебники медицины.

— Мы, скорее всего, получим премию по медицине, которую честно разделим между всеми нами! Но, я хочу подчеркнуть, что без Лены ничего этого бы не было. Она, точно, гений! И нам повезло, что судьба свела меня с ней! — Син озвучил перед сотрудниками моё уникальное положение, как инициатора исследований, приведших к успеху. Мне все эти учёные дружно похлопали, а затем принялись праздновать окончание трудной работы — мы сидели в арендованном зале одного из ресторанов Сеула.

Ну, насчёт моей гениальности, он явно перегнул. Но аборигены ведь не знают, что я просто знала, что и где искать бактерии, какими методами, и как лечить болезнь. То, на что у австралийских учёных моего старого мира ушло десять лет работы, тут, благодаря моему вмешательству, выявили за полгода! Вот она, цена знания!

Надо сказать, что подтверждения от иностранных коллег стали приходить к началу лета 2022 года. А в ноябре всю нашу группу награждали в штаб-квартире ВОЗ., в Швейцарии. О нас говорило телевидение всего мира. Особенно прославляли меня и Сина, за мой плагиат — самозаражение хеликобактериями и лечение от появившейся болезни. Через пять лет про нас сняли документальный, а затем художественный фильмы, которые имели большой успех…

Хочу стать принцессой! Хотя бы, номинально…

Пока мы занимались исследованиями, я пригляделась к Сину. У него, несомненно, было много хороших качеств- заботливость о сотрудниках, доброта, чуткое отношение к женскому полу, не переходящее границ дозволенного. На Сина можно было положиться — раз он сказал, что сделает, значит, можно быть уверенным, расшибётся в лепёшку, но своё слово сдержит! Он трепетно относился к детям, причём, не только знакомым, но и просто встреченным на улице.

На меня он смотрел, как на пришельца с высших миров. Он знал, что я имею псионический дар, которого у него никогда не было. Но он был, как любили говорить в моём старом мире «ботаник». При виде меня терялся, краснел, что-то мямлил… А ведь он мне понравился ещё во время знакомства, в Пхеньяне. И не только мне. Моей соседке по голове он тоже приглянулся. Гормоны сделали своё дело, в животе порхали бабочки, на лице у меня расползалась улыбка, как только появлялся Син…

В общем, к концу нашей эпопеи с исследованиями, видя, что Син фактически влюбился в меня, а подойти и что-то сказать боится, решила сама взять дело в свои руки.

— Син, ты меня когда замуж позовёшь? — Нагло заявляю опешившему принцу, пригласив его к себе домой. Он краснеет, и ничего не сумев придумать в ответ, мычит:

— Ты ещё несовершеннолетняя, Лена…

— Это недостаток, который испариться 27 марта следующего года! — Заявляю мужчине, который мне нравится. Я решила сделать его своим мужем. А что, он ведь принц? Принц! Я княжна? Княжна! Как муж, такой тип, как Син, мне очень подходит. В политику лезть он не будет, учёный, от мозга до костей. Сядет управлять нашим госпиталем, который я намереваюсь открыть за счёт ВОЗ в Бурираме. Вот, пусть и будет руководителем научной части! И ему хорошо, и мне. Ребёнок, или дети, если их будет несколько, переймут мой дар, но не равномерно. Дети мужского пола будут иметь половину тех способностей, что есть у их мамы, то есть, у меня. А вот девочки возьмут от мамочки все сто процентов дара. Так мне монах объяснил. Он меня уже научил и ауру видеть на всех живых существах, и упражнениями забросал по контролю над потоками энергии в организме. Нет, конечно, лечить даром я не смогу, это реальность, а не фэнтези. Но понимание, что куда и откуда идёт, поможет быстрее ставить больных на ноги. Кстати, а пусть Син и выяснит что-либо о моём даре, и способах его применения, подведя под упражнения научную основу! Такое задание ему точно понравится! Ну, ладно, это потом, а сейчас надо вывести из ступора моего будущего мужа, а то после моих слов он так и застыл с открытым ртом, и стаканом сока в руках.

— Эй, Син! — Щёлкаю пальцами перед глазами мужчины. — Вернись на Землю! Ты здесь мне нужен!

Принц приходит в себя, стоит, красный, как рак, а потом шипит:

— Женщины не должны предлагать мужчинам женитьбу!

— Да, не должны! Но сколько мне тебя ждать? Да и ты, сам говорил, что я гений. А мне, как гению, можно то, что нельзя обычным женщинам!

Син что-то бурчит в ответ, но я уже знаю его характер. Это он выражает удовлетворение тем, что ему не придётся просить моей руки.

— Значит, так! Пока объявлять о помолвке нельзя. Поэтому, ты приглашён на мой день рождения в следующем году. Без обручального кольца не появляйся! Сразу и объявим о нашем желании пожениться. Долго тянуть не будем. Через месяц и поженимся. — От моего заявления у Сина опять отвалилась нижняя челюсть. Через пять минут он пришёл в себя, и осторожно спросил:

— Выходит, это не я тебя замуж беру, а ты меня?

— Да, я собралась женить тебя на себе! Ну и что? Я гений, мне можно. Хочу быть принцессой! Любая девчонка мечтает быть принцессой!

— Но ведь мне трон не светит…

— И не надо! Оставим его любителям власти, например, твоему старшему брату Махе! Он ведь уже маршал или как там положено его называть. Гарем у него уже набран. А тебе гарем не нужен. Ты будешь уважаемым учёным, который под моим покровительством и чутким руководством, будет известен своими исследованиями в области медицины. О Махе забудут, как только он помрёт, и останется от него одна строчка в учебнике истории: король Маха или Рама Десятый, жил тогда-то, умер тогда-то. Максимум, что про него напишут, что он там с кем-то воевал или вывел Таиланд на новую ступень развития. Хотя, я не думаю…

А вот про тебя не забудут сто или двести лет. Студенты медицинских колледжей и институтов будут клясть тебя всякими нехорошими словами, так как по твоей милости их заставляют теперь учить всякие методики лечения желудочных болезней…

Син слушал меня, слушал, а потом, неожиданно, заржал! Смотря на него, заржала и я. Отсмеявшись, Син сказал:

— Ладно, агасси, вы уговорили меня стать вашим мужем!

— Ну, вот! Не зря столько времени потратила…

— Особенно меня убедили твои слова, что меня проклянут студенты! — Смеётся принц. — Но я не хочу много гостей на свадьбу.

— Не будет их много. Я тоже не хочу сто человек, как было на свадьбе онни. Будут только все свои. Мой самчон, твоя мама. Папу твоего пригласим, но не думаю, что он приедет.

— Да, просто, из вежливости, пошлём приглашение.

— Дальше: твои сотрудники, мои фрейлины, дедушка и бабушка. Мои сонбэ, и если повезёт, «Блэкпинк». Хватит, больше никого не надо. Свадьбу справлять будем в Бурираме… Как раз, если будет Лиса с группой, то выполню обещание, данное молодёжи города.

— Я думал, обойдёмся без политики…

— Ты, Син, можешь себе это позволить, а я нет. Меня пост губернатора ждёт! Ты будешь в нашем госпитале директором по научной части. Будешь проводить свои исследования, создавать новые лекарства и методики лечения. А я, на посту губернатора, тебя прикрою от разных политических дрязг и потрясений.

Син подумал, потом согласно кивнул головой…

Как закончить СНУ за один год.

Март 2022 год. Сеул, Медицинский факультет СНУ.

Иду по коридору. Под мышкой у меня папка с несколькими бланками заявлений о досрочной сдаче экзаменов. Дохожу до двери, с надписью «Деканат». Вообще-то сдача экзаменов экстерном тут практикуется пятью процентами студентов, практически, каждый год. Просто, уверенные в себе молодые люди пытаются не сидеть лишние годы в стенах института, и сдав экзамены, переходят после окончания первого курса, на третий, реже, на четвёртый или на пятый курсы. Но то, что я сейчас сдам секретарше, скорее всего, вызовет эффект разорвавшейся бомбы. Я буду сдавать не только теоретическую, но и практическую часть, и претендую сразу на получение диплома врача! Потом, конечно, будет стажировка в каком-либо госпитале Кореи или за границей. Но, я думаю, после того, как нас наградит ВОЗ, мне не надо будет заграница, так как после постройки моего госпиталя в Бурираме, я просто пройду в нём практику! Здорово придумала!

Главное, всё это осуществить. Экзамены продлятся до первого августа, мне ещё и танцевать на концерте двойников, уже бегаю в лэйбл, на танцевальные практики вместе со своими подругами. Лиса и её «Блэкпинк» выступают сейчас в Америке, успех оглушительный. Хотя, бедняжка, так устаёт, что даже ни разу не звонила. А может, ленится? Ничего, приедет, я ей покажу, как игнорировать госпожу!

Ладно, заходим. Кланяюсь секретарше.

— Что вам, хубэ?

— Заявление на сдачу экзаменов экстерном принесла!

— Давай его сюда. — Женщина берёт бланки, начинает читать. По мере того, как до неё доходит смысл заявления, глаза у неё становятся круглыми, а рот беззвучно округляется в виде буквы «О». Секретарша бросает на меня взгляд, и, видимо не найдя ничего необычного в моём внешнем виде, спрашивает:

— Хубе, ты решила пошутить?!

Я в деканате.

— Что вы! Как можно?! — Делаю испуганные круглые глаза, не зря ведь в лэйбле работаю, учусь всяким артистическим штучкам. — Просто я решила попробовать сдать все экзамены, и получить диплом. Если не удастся, меня просто посадят на тот курс, тесты которого я не пройду.

— Хорошо! Сиди здесь. — Секретарша хватает мои заявления, и бегом направляется в кабинет декана. Выходит через час, вместе с нашим деканом, Нам Джун Уком.

— Значит, ты решила, что сможешь сдать все сто сорок тестов и лабораторных? — Сверлит меня взглядом мужчина. — Думаешь, раз удалось попасть в СНУ по программе Министерства образования, то тебе позволят провернуть такой фокус и тут?

— Ничего я не думаю, господин декан. Просто, решила попробовать получить диплом раньше положенного срока.

— Я звонил в министерство. Там решили, что можно провести эксперимент. Но, если ты не сможешь сдать тесты, то попадёшь только на второй курс! — Декан поворачивается ко мне спиной, и заходит к себе в кабинет.

— Я тебе сообщу, когда будут назначены экзамены. — Бросает мне секретарша.

Ладно, поеду домой. К экзаменам надо готовиться, да и в лэйбл через два часа успеть надо. Хотя, машина и охрана на месте…

Экзамены назначили и создали комиссию для их проведения, только к концу марта. В группе на меня смотрели, как на какое-то чудо-юдо. Даже здороваться перестали. Наверное, завидуют, что я, и меньше них по возрасту, и успешнее в учёбе и во всём остальном. Хотя, это было, так сказать, коллективное мнение, которое мне высказал на одной из перемен Ким Ви Чан. А вот на телефон мне приходили от половины девчонок группы восхищённые комментарии. Смайлики и эмодзи уже были внедрены, поэтому слов было мало, а вот посланий в рисунках — полно.

Сдача тестов, лабораторных, практических занятий, проходила поэтапно. Вначале я сдала за второй курс. Потом затретий и так далее. Труднее всего пришлось в конце. Эти козлы, профессора университета, пытались меня запутать, задавали каверзные вопросы, пытались вывести из психического равновесия. Им ведь невдомёк, что меня монах научил, как бороться с давлением на психику. В общем, я всё сдала. И тесты, и лабораторные, и практику…

Решение о выдаче мне диплома врача, затянулось до половины ноября. Никак университетские профессора не хотели поверить, что девятнадцатилетняя студентка смогла изучить и освоить весь курс медицинского факультета…

Перелом наступил после того, как ВОЗ объявила о награждении компании Сина за обнаружение неизвестного вида бактерий, повинных в болезнях желудка, в частности, ответственных за возникновение язвы. После того, как показали церемонию награждения меня и Сина с сотрудниками в Женеве, в штаб-квартире ВОЗ, вся корейская пресса возопила о новом корейском гении, Пак Ен Лин. По возвращению в Сеул, нас принял премьер-министр Корее Ким Джи Хан, который наградил нас почётными грамотами. Потом был полёт в Пхеньян. Там нам присудили премию «Величие Кореи». На группу посыпались ордена и премии разных стран. Таиланд присудил нам премию «Таи медикал авардс». Пришлось лететь за ней в Бангког. Потом, когда на пресс конференции я объявила, что госпиталь будет построен в Бурираме, а тайская пресса сообщила читателям, что для выявления хеликобактерии два тайских аристократа, внучка губернатора Бурирама и один из принцев, сын короля Рамы Девятого, заразили себя язвой желудка, нас объявили национальными героями…

Самчон был рад моим успехам, и переписал завод в Бельгии на моё имя. К сожалению, он скончался в Бурираме, у меня на руках, в 2024 году…

А вот корейцы диплом врача мне так и не выдали… Также началась непонятная компания, в результате которой Син свернул деятельность своей компании в Сеуле, а я продала квартиру, взяв онни и омму с собой, в Таиланд. Наша с онни компания переехала в Бурирам, и продолжила там свою деятельность. Благо, туристов тут стало на порядок больше, после постройки Ледового дворца. А тут ещё возрос поток медицинских туристов, приезжающих на лечение в наш с Сином госпиталь.

Потом, через два года, когда я выступала с докладом по новым разработкам Сина, уже моего мужа, корейские корреспонденты ехидно поинтересовались, как может медицинская общественность слушать бредни недоучившейся студентки, у которой даже нет диплома…

Зря они это затеяли. Ответ последовал совсем с неожиданной стороны — США, где у нас был открыт филиал нашего научного центра, объявило, что ограничивает финансовую помощь Сеулу, и отправляет эти деньги в Таиланд, в помощь новому королю, Махе. Кроме этого американцы прекратили сотрудничество со многими южнокорейскими медицинскими корпорациями. В Сеуле воцарилась паника. Правительство провело расследование, и выяснилось, что в кризисе виноваты несколько семей чеболей, контролирующих всю медицину страны, и держащих на коротком поводке всю профессуру местных университетов и госпиталей. Они испугались, что накроется медным тазом их многомиллиардный бизнес производства специальных лекарств для лечения язвы, которые только уничтожали симптоматику, а не саму болезнь. Прямо выступить против признанных миром учёных они не могли, вот и начали с того, что решили не дать мне диплом. Америка, реально, за нас не вступилась, она имела свои резоны. Количество больных желудочными заболеваниями, в том числе, и язвой, там измерялось миллионами. Поэтому, чтобы не покупать у корейцев дорогие псевдолекарства, прагматичные янки решили позволить тайцам открыть филиал своего госпиталя. Увидев, что лечение по методу Сина намного эффективнее и дешевле, американцы и пошли на вытеснение корейских медицинских корпораций с рынка США (а их доля к этому моменту была до 60 %). Но нужен был предлог, и тогда янки использовали необдуманные действия корейской стороны. Теперь все язвенники Южной Кореи едут лечиться в Таиланд, так как никто не продаёт местным корпорациям методику лечения язвы…

Эти события, впоследствии, повлекли за собой возникновение законодательства против кланов чеболей. Я покинула Корею осенью 2023 года, как только истёк срок контракта с "ЯГ Интертеймент". «Блэкпинк» тоже не возобновил контрактов с лэйблом. Лиса вернулась в Таиланд, стала моей помощницей, по культурным вопросам. В Бурираме она организовывала концерты разных, известных и не очень, корейских и тайских групп из музыкальных агентств обеих стран. Ей удалось сохранить свои связи в шоу-бизнесе Кореи, и она этим широко пользовалась. Ким Джису осталась в Сеуле, стала сниматься в дорамах, Дженни Ким уехала в Калифорнию, купила там дом, и стала заниматься модельным бизнесом. Пак Розэ организовала группу в Австралии, и стала её бессменным руководителем. Манобан тоже посещала разные недели мод, но её любимым городом навсегда остался Париж. Она действительно вышла замуж за Арно…

А в конце 2027 года меня покинула соседка по голове — Пак Ен Лин. В один из вечеров она грустно сообщила мне, что её предупредили высшие силы, и через несколько дней она исчезнет, чтобы воскреснуть в новом мире. Как я потом видала во сне, Ен родилась на какой-то планете, в семье где у неё были родители и восемь братьев. Как единственная девочка, она получила от отца с матерью и своих старших братьев, всю ту заботу и любовь, которой не знала в старом, для себя, мире.

Кстати, меня, как и обещал дед, переименовали, как только мне исполнилось двадцать лет. Отныне я — Ламам Пранприя Бунси Чакрабонгс. У меня уже двое детей, парня зовут Дон, в честь самчона, а девочку — Лена. Мой дед и бабушка не захотели, чтобы я называли детей их именами, ну, это их дело…

Я рада, что мне выпала возможность прожить ещё одну жизнь. Сейчас на местном календаре 2030 год, мне двадцать семь лет, есть и семья и богатство, любимая работа, и хорошие родственники. Счастлива ли я? Наверное, да! Чего и вам желаю!

К О Н Е Ц

25.09. 2023.

-

-

-