Я шагаю по Сеулу

Глава 21. Небольшая прогулка по Сеулу

Ура! Наконец-то есть один день, чтобы посмотреть город! Запомню его, даже запишу в телефон. Итак, сегодня восьмое мая 2021 года. К счастью, в лэйбл идти не надо, никаких мероприятий с двойниками не предвидится. Группа «Блэкпинк» уехала на концерты в Америку. У них там всего два представления в Калифорнии, поэтому нас и не взяли. Пресс конференции и встречи с фанатами не будет, в аэропорту девчонок сразу пересадят на машины организатора тура, они даже мявкнуть не успеют, как окажутся в отеле. Поэтому я свободна, как ветер!

Лекции в университете отсидела, даже удалось поразить преподавателей знанием основ неотложной первой медицинской помощи при разных видах травмы у пациента. Знания старого мира и здесь можно использовать на все сто процентов, что я и делаю. Сидящая в моей голове школьница только диву даётся, она и не предполагала, что даже бинт правильно накладывать, и то уметь надо! Нас, первокурсников, преподы, очевидно, решили удивить, заодно и посмотреть, кто, что из себя представляет. С конца апреля вместо лекций нас водят по разным учебным аудиториям, где есть медицинское оборудование и оснастка. Вот, в одной такой аудитории нам представили андроида. Ну, это робот такой, человекообразный. У него и кровь есть, кожа и кости, в общем, всё, как у людей. Только его можно программировать на разные травмы, болезни, ожоги…

Нам продемонстрировали с помощью этого робота, как человек может получить травму в простой ситуации. Потом, когда андроид упал на пол (имитировался перелом бедренного сустава), руководивший лекцией Ли Хён Сок, профессор, осмотрев застывших студентов, с жалостью поглядывающих на стонущего робота, спросил:

— Кто-нибудь из вас знает, хотя бы, на уровне слухов, как надо оказать в таком случае первую помощь пострадавшему?

Из всей группы с такими повреждениями встречалась только Хё Джин (ну, и я, но об этом тсс, никому ни слова!). Перед поступлением в СНУ, она работала два года в скорой помощи, пока училась на медсестру в одном из учреждений, похожих на известные мне ПТУ. Но она знала только, как облегчить боль. Как фиксировать перелом, правильно сделать повязку, а потом транспортировать больного, ей было неизвестно, хотя, по-моему, медсестёр должны такому обучить.

— Ну, вот, значит, никто не знает, что делать в таких случаях? — Расстроился профессор. — Даже у медсестры нет всей полноты знаний!

Поднимаю руку:

— Сансеннним! Можно, я покажу, как и что надо сделать?

Все одногруппники воззрились на меня, как голодные волки на зайца, даже неуютно стало…

Ну, я их понимаю, они все старше меня, и, априори, по корейским традициям, мне высовываться вперед них не пристало. Но я ведь не только кореянка, но и княжна сиамская, аристократка. А вот их, как мне рассказывала Лалиса, в Таиланде с детства обучают подобным вещам. Ведь страна большая, нормальные госпитали и скорая помощь, причём всё это бесплатно для уроженца Сиамского королевства, обслужат пациента только в крупных городах. В более мелких населённых пунктах есть только амбулатории и медпункты, и то, не везде. А если аристократ в джунглях, и спутник сломал ногу, то, как быть? Вот для таких случаев и обучают отпрысков аристократических родов, и мужчин, и женщин, основам первой помощи пострадавшему. Ну, то что меня тут за глаза называют «Сиамкой», я это знаю. Но ведь никто в группе не знает, что я была в местном Таиланде только один раз, и то, вместе с «Блэкпинком».

Выхожу, провожу все необходимые манипуляции, как меня учили в моём старом мире:

— при переломе бедра следует остановить кровотечение жгутом, применить анальгетики для обезболивания, зафиксировать конечность, обездвижить больного и доставить его в клинику. Запрещено самостоятельно вправлять бедро и дергать за конечности.

Так, жгут тут есть, даже более технологичный, чем на старой Земле, анальгетики тоже — целая коробка стоит с муляжами таблеток, капсул, шприцами и прочим. Делаю всё по вызубренной в старом мире инструкции. Потом накладываю фиксирующую повязку, чтобы не было смещения частей поломанной кости. Тут рядом и носилки лежат. Профессиональным приёмом, который я выучила во время практики в Лондоне, специально тренировалась вместе с санитарами скорой помощи, быстро перекладываю «больного» на них, завязываю фиксирующие ремни. Вскакиваю, кланяюсь:

— Сансенним, пациент к транспортировке готов!

— Ну-ка, ну-ка! — Профессор подходит к результату моей деятельности, всё осматривает, а потом с удивлением спрашивает:

— Пак Ен Лин, кто вас научил всем этим приёмам? Всё сделано аккуратно, и очень профессионально.

Ну, отмазка на такие вопросы, благодаря Лисе, у меня есть:

— Как сиамская аристократка, я этому училась с детства!

— Мда. В этом вопросе мы явно отстаём от Таиланда! — Сокрушается профессор. — Сколько раз я говорил министру, чтобы пересмотрели учебные программы колледжей и ВУЗов с медицинским профилем!

На следующий день нас сводили в морг. Ну, там немного прохладно, чтобы трупы не испортились. Как только начали из ячеек холодильника доставать усопших, сразу пять девчонок упали в обморок. Да и парни, хоть и выстояли, но смотрели на мёртвых со страхом. После этого нас повели в учебное отделение морга. А тут новая напасть! Один из трупов при студентах начал резать патологоанатом! Вот тут, половина группы побледнела, и выскочила очищать желудки, других охватил ступор. Врач засмеялся. Подошла поближе, прямо к столу.

— Хубэ, а ты что, разве не боишься трупов? — Весело спрашивает патологоанатом, держа в руках скальпель.

— Они не кусаются, только смирно лежат, никому не мешают! Сансенним, а можно, я вскрою ему грудную клетку? Кажется, у него были проблемы с лёгкими?

— Ну, если ты не боишься, вот тебе скальпель, я буду подсказывать, что и как делать. Хотя ты правильно угадала, у него отёк лёгкого…

В общем, было весело! В голове от страха пищит школьница, я, заученными движениями вскрываю грудную полость мертвеца, сансенним обалдевает от того, что ничего не может мне подсказать, ведь я в старом мире десятки трупов вскрывала, а от группы остался один Ким Ви Чан, который, округлив глаза, смотрит на мои действия…

Как потом выяснилось, этот труп был учебным андроидом. По местным законам, тела усопших здесь нельзя вскрывать без согласия родственников. Большая часть корейцев просто запрещает это делать, и сразу хоронит покойника на кладбище. Поэтому, для обучения студентов и применяют специальные андроиды, у которых есть все признаки умерших людей. Они тоже программируемые, и можно получить труп с любым типом смертельного исхода.

Это решает проблему с верованиями аборигенов, и позволяет обучить студентов нужным навыкам.

После этого похода в морг, ребята из группы немного отстранились от меня. Ну, что же! Обойдусь без них. Зато, как мне потом стало известно, мои навыки вызвали у преподавателей интерес, откуда я такая взялась. Через деканат факультета (колледжа), они отправили запрос в школу, где я училась. Не знаю, что им там ответили, но теперь меня стали ставить в пример другим студентам. Приятно, чёрт возьми!

Кстати, как я выяснила, если студент ходит на лекции, посещает все лабораторные работы, и демонстрирует, что чему-то уже научился, то, он может внести заявление в деканат, и экстерном сдать экзамены за первые три курса. Ну, в набор тестов входят генетика, паразитология и многие другие дисциплины, которые я проходила в старом мире, учась в институте. Подумаю, может стоит облегчить себе задачу, и уменьшить время пребывания в институте? После окончания пяти лет учёбы тут всем медикам дают звание врач. Потом идёт магистратура с одновременной работой под руководством опытного врача в одной из корейских клиник. Три года аспирантуры, а потом уже полноценный врач выбирает, где пройдёт практику, в Корее или поедет в другую страну. Ладно, пока только начала учиться. Всё равно, согласно правилам университета, сдача экзаменов экстерном допускается только после окончания первого курса. Надо подать специальное заявление на имя декана факультета. Так что. мне учиться до этого ещё целый год…

Нас опять заставляют учить языки. Английский обязателен, и нужен второй иностранный язык. В СНУ есть свои курсы языка, где тоже принимают экзамены на сертификат. Когда у нас начались лекция по иностранным языкам, я представила сертификаты. Мне и другим студентам, которые были уверены в своих знаниях, провели экзамены. Я сдала английский и русский, а также, латынь. Зато записалась на изучение тайского языка. Мои языковые успехи вызвали зависть у некоторых студентов. Хотя, ничего они сделать со мной не могли, узнали, что у меня и охрана есть. От злобы начали распространять обо мне всякие слухи, но этои домыслы пресёк деканат. Даже поймали двоих девчонок, которые занимались "изобретением" сплетен обо мне. Им сделали внушение, пригрозили исключить из института. После этого установилась тишь да гладь…

После похода в морг, на этой неделе никаких экстраординарных случаев не было. Лекции начинались в десять — одиннадцать утра, продолжались до четырёх часов дня. Слава богу, никаких уборок аудиторий учёба в ВУЗе не предусматривала…

И вот, сегодня, восьмого мая, я, Аллис и Джен Ни едем в город на машине моего охранника. У онни с собой камера, будет нас снимать. Моя с Джен Ни фирма работает и без нас, омма хорошо управляет нашими фотографами, посылая их на выполнение полученных заказов. В основном, приходят заказы на съёмки дней рождения, свадеб и родственных посиделок. Джен Ни получила диплом по специальности «туристический бизнес». Теперь думает, открывать ей или нет гостиницу. Дорого это, даже в варианте хостела…

Я и Аллис. Фотограф Джен Ни.

Оделись мы довольно прилично. Американка в какой-то клетчатой сорочке и джинсах, я в оранжевой майке и юбке, Джен Ни — в джинсовом костюме. На улице ещё прохладно, но терпимо. Проехали до Тондемуна. Вышли у торговых рядов. Нет, ничего покупать мы не будем. Джен Ни щёлкает всё на свою камеру, а мы гуляем вдоль магазинчиков и крупных супермаркетов, иногда заглядывая внутрь, если что-то нас там заинтересовало. Сзади нас идёт охранник. Парни, которые нам встречаются по пути, косятся на нас, но близко не подходят. Мне даже смешно стало, и я пропела, причём, довольно хорошим голосом:

Идём, идём весёлые подруги,

И оппы в страхе

Все бегут от нас!

Как будто аппа им не позволяет,

Спросить у нас:

«Сейчас который час!».

— Ха, ха, ха! — Заливаются смехом онни и американка. Даже наш охранник улыбается. Услышав пение, продавцы и прохожие воззрились на нас. Некоторые даже успели записать мою песню на телефон. В стороне остановилась с открытыми ртами группа школьниц, а вот парней, как ветром сдуло! Погуляли ещё немного, потом поехали в Центральный парк. Аллис тут уже была с Мин Бо, а вот я впервые попала. Прошлись по аллеям. Красиво тут! Добрались до площадки с эстрадами. На залитой солнцем, открытой сцене музицировала какая-то группа студентов, а на помосте напротив устраивались и приноравливались к инструментам пять девчонок школьного возраста. Людей было немного. Я и Аллис надели тёмные очки, чтобы нас случайно не приняли за Лису и Розэ, они ведь в Америке, и все фанаты это знают. Аллис даже косынку нацепила. Я напялила бейсбольную кепку.

— Извините, девушка, не можете ли нам сказать, что тут написано? — На плохом английском языке обращается ко мне какой-то мужчина. Сразу видно, турист! Указывает на виньетку Центрального парка, которую держит в руке его спутница, девушка лет двадцати. Смотрю, что там у них. А, план парка с надписями на корейском и английском языках. Начинаю объяснять, но пара понимает с пятого на десятое.

— Аня, я уже стар для этого, а ты ведь должна знать, хотя бы этот проклятый английский! — Начинает ругаться по русски мужчина.

— Ну, папа, тут у местных какой-то свой английский, я половину не понимаю!

— И за что я столько денег ухлопал на этих репетиторов! — Ругается мужчина.

— Стоп! Прекратили панику! — Рявкая на родном для парочки языке. — Я вам помогу, но вначале давайте знакомиться!

Туристы застывают, а потом девушка почему-то пищит:

— Вы русская?

— Нет, я чистая кореянка, хотя нет, вру, наполовину тайка. Можете называть меня Лена. А вас как зовут?

— Василий Иванович Чапаев, комиссар Уральской губернии! — Зависаю от сказанного этим мужиком. — А это моя дочь, Анна Васильевна Чапаева!

— Папа, мама мне мороженое не купила! — Подскакивает белобрысый пацан. За ним идёт высокая, худая женщина.

— Это Петька, мой сын, и моя жена, Мария Николаевна Чапаева, владелица завода «Титановые сплавы» в городе Верхняя Салда! — Гордо сообщает мне Василий Иванович.

Женщина брезгливо смотрит мою сторону. Ах, так! Думает, что она одна такая фифа с толстым кошельком! Тогда представимся по всей форме:

— Елена Пранприя Чанкрабонгс, княжна, учусь в Сеульском университете на врача.

— Ен Лин! Что хотят от тебя эти вегугины? — Интересуется Джен Ни. Она уже и этих туристов щёлкнула на свой фотоаппарат.

— Онни! Они русские, читать по-корейски и английски не умеют, спрашивают, как куда пройти. Идите сюда с Аллис, я вас им представлю.

Девчонки подходят.

— Вот, Василий Иванович! Это моя старшая сестра, Джен Ни, она владелица небольшой компании, совместно со мной. А эта наша американская подруга Аллис. Русского языка они не знают, зато английский и корейский у них, естественно, на высоте!

Продолжаем путь уже с семейством Чапаева. Показываем и сами смотрим, что и где находится в Центральном парке.

— Извините, Лена, а почему этот мужчина всё время идёт позади нас? — Внезапно спрашивает комиссар.

— Это один из моих личных охранников. По статусу мне положено, я ведь внучка губернатора одной из провинций Таиланда.

Жена Чапаева фыркает. Не нравлюсь я ей! Ничего, потерпит! Недолго осталось.

Внезапно звонит телефон. Смотрю на экран — Лиса. Вроде в Калифорнии должна быть ночь? Или нет? Ладно, послушаем:

— Лена! Тут так нас встретили! Мы такой концерт откатали!

— Онни Лисуни, во-первых, аньён! Во вторых, поздравляем! Вот, Аллис отсюда Розэ привет передаёт! Надеюсь она попала в кадр вместе со мной. Тут и моя онни, Джен Ни, она вас тоже поздравляет.

— Аньён, аньён! А что вы сейчас там делаете?

— Гуляем по Центральному парку, помогаем вегугинам разобраться с нашими закорючками, а то, бедняги, даже английского не знают!

На экране видна вся четвёрка «Блэкпинк», которая вовсю смеётся над незадачливыми вегугинами.

— Ой, повеселила ты нас, Лена, ладно, аньён! — Айдолы отключаются.

— Извините, а можно поинтересоваться, кто это был на экране? Вроде одна из девушек была похожа на Лису Манобан. — Интересуется дочь Чапаева.

— Это она и была, и весь «Блэкпинк» в придачу. Они хвалились, что первый концерт успешно провели.

— Но они ведь в Америке, в Калифорнии! — Изумляется Анна.

— Дочка, если ты можешь мне позвонить из Европы на Урал, то почему они не смогут позвонить из Америки в Корею? — Раздражённый тупостью дочери бурчит Чапаев.

— А вы фанатка этой группы? Или сассенка? А почему Лиса позвонила именно вам? — Зачастила Анна.

— Я не только фанатка «Блэкпинка», но и работаю в том же музыкальном агентстве, что и Лиса, и, по совместительству, являюсь её двоюродной сестрой! — Чеканю каждое слово, чтобы оно дошло до мозгов этой дурёхи.

— Не обманывайте, вы не можете там работать, вы для этого маленькая!

— Да? Если знаете, что такое пропуск, я вам его покажу. Надеюсь, знак лэйбла знаете? — Достаю документ.

Мужчина с трудом читает, там ведь и по-английски, под хангылем написано. Его жена нетерпеливо вырывает из рук Василия Ивановича мой пропуск, а потом быстро читает надписи на английском языке. Затем возвращает пропуск мне:

— Вроде верно, пропуск настоящий, так что, Анна, прекрати молоть чепуху.

Вот стерва! Что она тут цирк устроила, если могла прочесть всё, что написано на виньетке Центрального парка? Зачем мучила мужа и дочь?

— Но у Лисы нет двоюродной сестры! — Решает оставить за собой последнее слово дочь Чапаева.

— Угу, а если я сниму очки и бейсболку, что ты тогда скажешь? — Выполняю угрозу, и Анна застывает с открытым ртом.

— Ну, что, убедилась, что мы с ней похожи, потому что, родственники!

Наконец, добираемся до выхода из парка. Звоню, вызываю туристам такси…

Идём к стоянке, где оставили машину. О! Кого мы видим! Сам Ким Ви Чан, собственной персоной, естественно, с охранником. Так, а это кто? Наверное, тонсен, по возрасту больше похожа на школьницу.

— Аньен, чеболям! — Громко здороваюсь с одногруппникорм. Краем глаза замечаю, как встрепенулась онни.

— Сиамка, а ты что здесь делаешь?

— Гуляю. Что я ещё могу делать?

— Познакомишь со своими спутницами?

— Сейчас! Это моя онни, Пак Джен Ни, она всех щёлкает фотоаппаратом, вот и вас тоже сфотографировала!

Поворачиваюсь к ней, говорю:

— Онни! Это Ким Ви Чан, чеболь. У его папы огромная медицинская компания.

Ребята кланяются друг другу. В отличие от других чеболей, которые со всеми говорят сквозь зубы, за Ви Чаном такого не замечала. Переключаюсь на мою сонбэ:

— Это…

Аллис сняла уже платок с головы, и убрала очки в сумку.

— Розэ! — Тонсен Ви Чана бросается к американке. Та смеётся.

— А тебя как зовут, хубэ, реактивная ты наша! — Спрашиваю у школьницы.

— Ким Да Бин, — Девочка прячется за брата.

— Это не Розе, а Аллис Шин, моя подруга. Она из Лос-Анджелеса.

— У-у-у! — Недовольно ноет тонсен Ви Чана.

Мы делаем второй круг по Центральному парку, а потом приземляемся в кафе. После уничтожения кофе и пирожных, Ви Чан спрашивает у меня:

— Ты где научилась всем тем медицинским премудростям, которые показала на неделе?

— Как где, в Сиаме! — Решаю не отходить от рабочей версии.

— Но ты ведь, онни там была всего один раз! — Влезает в разговор Да Бин. — Брат звонил другу в Бангкок, тот ему всё и узнал! — Ехидно продолжает эта мелкая колючка.

— Может, ещё скажете, что я — княжна не настоящая?!

— Нет, то, что ты внучка губернатора Бурирама, нам подтвердили. — Ви Чан успокаивающе кладёт свою ладонь поверх моей. От меня не укрылось, как по лицу Джен Ни быстро пробежала тень. Она, что, ревнует? Ну и дура!

Осторожно убираю ладонь со стола. Мне, только, телячьих нежностей от едва знакомого чеболя не хватало! Ви Чан вздыхает, и тоже убирает руку. Он что, влюбился в меня? Вроде, не похоже…

Дальнейший разговор происходит между чеболем и американкой. Из него узнаём, что в Штатах у Ви Чана харабоджи. Чеболя интересует, как там и что в Америке, ведь после окончания института его отправят работать врачом в госпиталь деда…

Наконец, расстаёмся с чеболями, едем на мост с замочками, прицепленными на перила влюблёнными. Да, красивая традиция. Но она омрачена самоубийствами покинутых девушек. Только в прошлом году с моста на камни прыгнуло и разбилось шесть молодых девушек, самой юной из них было пятнадцать лет…

По-моему, в Корее из моего старого мира именно с этого моста никто не прыгал. Там, вроде, топились в реке Ханган, прыгая с других мостов. Ещё мы успели побывать в паре музеев и заглянули в большой торговый центр Хюндэ. К сожалению, за день Сеул не объедешь. Возвратились домой под вечер, полные впечатлений. Когда американка ушла в свою комнату, Джен Ни спросила у меня:

— Тебе это чеболь понравился?

— Ви Чан? Нет, можешь взять его себе, дарю! — Засмеялась я. — Мне такие парни не нравятся, да и нам, княжнам, нужен кто-то из аристократии. Всё равно, я пока маленькая, подумаю над этим, когда мне исполнится двадцать лет.

— Ты серьёзно? — Воодушевилась онни.

— Ага! Он мне не нужен!