Я переродился в РПГ мире... Ржавым мечом?! Том 2.

Восстание и воссоединение

Около часа мы неподвижно сидели у костра, точнее – того, что от костра осталось. Большая часть отряда восстания уже пробудилась от крепкого сна. Оставшихся вскоре разбудил Апекс. Все делалось без слов. Он просто подходил и трогал за плечо. Все всё понимали.

Все молча собрались, разобрали лагерь, напоследок взглянули на дышащий жизнью лес, затем разошлись по своим группам.

Мы с Апексом шли впереди всех, попутно высматривая разведчиков Фенрина. Солнце освещало нам путь, а весёлые птицы словно вели нас своим пением.

— Знаешь, — вдруг сказал Апекс, — я хочу уничтожить корону.

Я осторожно перевела взгляд на него.

— Она стала первопричиной многих смертей. Может, даже оркам было бы лучше оставаться в подземельях и жрать пауков, чем развязывать войны и убивать отцов…

Я ненадолго задумалась, перепрыгивая упавшую сосну:

— Думаю, ты прав. Не про подземелья, а про корону. Если она лишь улучшает качества её владельца, но не даёт ему новых, то она ничего не стоит. Уверена, ты будешь замечательным правителем даже без короны. Она тебе не нужна.

Апекс улыбнулся. Мы продолжили путь.

— Возможно, нам придётся сражаться два на два, — через время сказал Апекс, — Фенрин далеко не сам придумал весь этот переворот. Скорее всего основную работу сделал выходец из волчьего клана, который… Короче, тот самый, что настоял на рождении второго наследника и оппонировал отцу по каждому вопросу. Так скажем, серый кардинал. Вы уже встречались с ним, ты рассказывала. На ярмарке. Драг Визиум Альма-матр – верховный колдун и заклинатель тёмных пут. Он, возможно, даже опаснее самого Фенрина. Он слабее, в битве, но куда умнее. Вольдемара скорее всего он и приметил, искал на ярмарке замену Арлекину.

— И как нам против него бороться? — спросила я.

— Его магия лишает человека воли, как глубокая и холодная ночь. Она не режет тебя на части, не обжигает плоть, нет. Ты просто сядешь на землю и будешь смотреть в одну точку, а он подойдёт и расплющит тебе голову своими лапами.

— Значит, никакого спасения нет?

— Воля. Решимость. Смелость. Чем больше – тем лучше…

Апекс вдруг замер. Затем поднял руку. Все остановились.

— Смотри, — он толкнул меня в бок, а затем показал пальцем вперёд.

Я пригляделась и различила знакомый силуэт. Там трое – люди.

— Они идут точно к обители знаний, знают путь, — сказал Апекс.

Девушка, парень и огромный человек-шкаф, что тащит на себе какой-то мешок… Точно! С них же всё и началось – шарлатан и воришка Хо, и его спутница, чьё имя я уже и не вспомню. Из-за них я познакомилась с начальником городской стражи Ни! Отсюда всё и закрутилось.

— Апекс, подскажи, как ударить человека, чтобы он надолго вырубился, но не умер?

— По затылку, чуть выше места, где позвоночник входит в череп. Ты их знаешь?

— Да, они союзники Фенрина. Это Хо, я тебе про него тоже рассказывала.

— Помощь нужна?

— Нет, я хочу размяться.

Я сделала рывок в сторону, отразила луч солнца лезвием Владика и рубанула землю под собой. «… Где позвоночник входит в череп, значит?». Сейчас проверим. Ноги стали отскакивать от стволов деревьев, а тело набирало необычайную скорость. Я становилась ветром.

Заходить в атаку я решилась большим крюком – чтобы добиться максимальной скорости и наверняка вырубить воришек. Неужели они сотрудничают с Фенрином? Но зачем, если у него есть своя армия орков…

Я завершила оборот и стала разгоняться по прямой, целясь точно Хо в затылок. Кажется, на такой скорости уже не важно куда ты ударишь. Навершием меча я его точно убью, кулаком – оставлю инвалидом. Может, ладонью?

Хлопок получился смачным, как если уронить широкий плоский камень на водную гладь. Цок – и от силы удара он полетел лицом вперёд, отпечатав своё лицо в земле. Его союзники инстинктивно отпрыгнули, а моя скорость стала чуть ниже. Я рванула и ударила девушку по лицу, выбив несколько зубов.

Определённо - с такой силой человек упадёт от болевого шока, даже если ударить ему по лодыжке, что уж говорить про челюсть.

Высотой с орка-подростка громила лишь посмотрел на меня, выдал продолговатое и тупое: «Э…», а затем получил несколько молниеносных ударов в живот, печень, оглушительный в солнечное сплетение и завершающий по челюсти с низу.

— В нашем мире это называется апперкот, — прокомментировал Влад.

К тому времени ко мне подоспел Апекс.

— Нужно их связать и, желательно, посадить в клетку, — сказала я с небольшой отдышкой, — сможешь?

Апекс позвал кого-то из второй группы. Вскоре к нам подошёл маг, буркнул что-то внушительное несколько раз, после чего из земли вылезли толстые металлические прутья, затем – образовали клетку.

Апекс помог мне связать ноги преступников с их руками, а затем занести внутрь. Только тогда я поняла, что мешок, отлетевший на несколько метров от громилы после моего удара, шевелится и кряхтит. Я подошла ближе:

— Извините, — а затем развязала узел, — из мешка вывалилась миниатюрная девушка в обшарпанной одежде.

Она схватила с земли первый попавшийся камень и замахнулась им в нашу сторону:

— Кто вы? Не подходите!

После недолгих выяснений оказалось, что её выкрали из деревни неподалёку. Она представилась учеником травника. Видимо, Фенрин нанял Хо и его шайку, чтобы те приносили ему новых людей, которые могли бы пополнять библиотеку новыми книгами. Это показалось мне странным, ведь, по рассказам, он не кажется тем, кто сильно уважает знания.

Я протянула девушке тот самый магический гвоздь и письмо, сказала:

— Воткни его в землю и опиши всё, что с тобой случилось. Сюда прибудет начальник городской стражи Гротаса, скажи ему так: «Селестия очень тебе благодарна. Спасибо за обед, с источником похищений она разберётся сама.»

Затем мы сразу же удалились – много времени на это терять не стоило.

— Клетка же надёжная? — спросила я.

— Более чем, даже ты бы из неё не выбралась, — улыбнулся Апекс.

***

Спустя, примерно, час ходьбы, когда солнце уже приближалось к состоянию зенита, мы вошли в густой дубовый лес. Под ногами хрустели опавшие ветки и листья. Кроны закрывали свет, напоминая мне о «Тёмных щелях». В дали виднелся невысокий холмик.

Я, честно, представляла себе это место немного иначе – непреступные стены, множество ловушек, человеческие скелеты… Хотя, скорее всего, всё самое интересное находится ниже, в самом данже. Это лишь вход.

Апекс подошёл к одному из толстых тёмно-коричневых стволов, сделал несколько шагов на север, осмотрелся:

— Готовы? — спросил он.

Все три группы кивнули в едином порыве. Тогда Апекс произнёс какое-то заклинание – через несколько секунд напротив него появился чёрно-красный портал, искрящий магическими всплесками.

Продемонстрировав всем свои белоснежные зубы, он шагнул внутрь и пропал. Я пошла за ним, перетерпела небольшое головокружение и очутилась в земляной норе, уходящей глубже:

— Это первый уровень, нам ещё на четыре вниз. Давай немного ускоримся, чтобы разобраться с патрулём.

Члены восстания по одному появлялись за нашими спинами. Апекс сжал камень для связи и произнёс: «Я и Селестия пойдём первыми, будем ждать всех на входе в обитель знаний», после – толкнул меня в плечо и уверенно зашагал вперёд.

Как, интересно, ощущал себя Вольдемар, когда очутился здесь? Испытывал ли он страх и одиночество? Мокрая, волосатая мхом пещера с дурным запахом сгнивших корней наверняка бы напугала меня.

— Влад, всё хорошо? — поинтересовалась я.

— Да, настраиваюсь крушить врагов. Готова к укреплению?

Я крепко сжала его рукоять, хотя, он знал ответ и без этого.

Мрачные повороты, освещаемые лишь светящимися растениями-лампочками, сменяли друг друга, пока мы не дошли до второго портала. Тот оказался точно таким же тоннелем, кроме того, что земли стало чуть меньше, а камня чуть больше.

За каждым поворотом я ожидала встретить злостный отряд стражников. Волнение… Нет, предвкушение битвы разгоняло моё сердце, заставляло глаза прыгать при каждом, даже минимальном, движении в поле зрения – падением куска глины с потолка, страху маленьких пещерных пауков, быстро двигающих лапками, иногда я дёргалась даже от собственных резких движений.

Второй этаж закончился так же тревожно, но пусто, как первый и третий. А вот, стоило нам перенестись с третьего на четвёртый, мы услышали хлюпающие по глине и громкие шаги. Прерывистое дыхание.

— Я попробую с ними поговорить, — сказал Апекс, — они – мои браться.

Я пропустила его вперёд, а сама скрылась за поворотом. Вскоре услышала рычание, звон мечей и топоров, которые вынимались из-за спин и доставались из ножен, затем уверенную речь Апекса.

— Арха ним! Гатца-грита. Апекс Рахат кони Дих Ракат крта мурте. Лопрамин ди санта море, фатан Фенрин цокля. Микрата шалита, тац?

Затем такой же, для меня, бессодержательный, но яростный ответ, в котором я распознавала лишь имена. Потом ещё один, по интонации, словно, опровергающий смысл последнего высказывания.

Кто-то топнул.

Кто-то взревел.

Затем я услышала визг и взмах мечом. Кто-то бездыханно упал на землю. Интерес сложился с адреналином в крови, заставив меня выглянуть и посмотреть на это своими глазами: Апекс чуть ближе ко мне и пятеро орков чуть дальше, один из них – чёрный, покрытый блестящей кольчугой, по которой стекает дымящая кровь. Четверо красных вонзили в чёрного, вероятно, лидера патруля, свои мечи, а затем преклонили колено.

— Истринний воджрь вернурлся! — оглушительным рыком выдали они, а затем стали стучать в грудь.

— Мой отец ценит вашу преданность, братья. Вы присоединитесь к восстанию?

— Тац!

Таким образом наш отряд пополнился ещё на четверых орков-мечников. Мы двинулись дальше… Нет – глубже. Новоприсоеденившиеся сообщили о распоряжении Фенрина приставить к каждому отряду самообороны, состоящему из красных орков, по чёрному орку-начальнику. Многие и без этого были недовольны сложившимся порядком, а это стало последней каплей. Они сказали, что, стоило им увидеть Апекса – они всё поняли. Они сказали, что поймут и остальные.

Когда мы дошли до последнего этажа, Апекс попросил орков выйти в обитель знаний, подождать пять минут, а затем пустить слух о том, что тирании Фенрина пришёл конец. Он попросил их убеждать всех, кто не согласен с нынешними порядками, брать мечи и защищать людей.

Мы остались ждать «хвост». Стояли молча. Руки Апекса дрожали… То-ли от страха, то-ли от нетерпения.

— Даже у этого чёрного орка была семья, Си. Вот к чему приводит война.

Я поразилась его словам: сожалеть о смерти своего врага – качество хорошего существа. А затем сказала:

— Я никогда не хотела убивать, но пророчество не оставило мне выбора. Когда я разберусь с ним – мой меч не прольёт больше ни капли крови.

Апекс посмотрел на меня с пониманием, кивнул.

— А чем я тогда займусь, а? Хозяйка? — разбавил напряжённую атмосферу Владик.

Мы дружно посмеялись. Не от шутки, конечно, а от контекста, от стресса, от страхов и неуверенности.

— Приходите ко мне, как закончите, — начал Апекс, — к тому времени я постараюсь освоить заклинание переноса душ.

— А такие бывают?! — задёргался меч в моих руках.

— Найдём, — вновь улыбка.

Вскоре нас нагнали отстающие. Они обрадовались узнав, что патруль встал на нашу сторону. Люди и орки стали разделяться на три группы, каждый выпил боевое зелье.

— Все свои задачи помнят? — спросил Лидер.

Ответил дружный, воинственный хор: «Да!»

— Тогда вперёд! И постарайтесь, пожалуйста, остаться в живых. Спасибо вам!

Не знаю, есть ли у подземных порталов верхняя граница по переносу существ в одно мгновение, но нагрузка на него обрушилась нешуточная: звон мечей о доспехи, посохов о плащи, громкий топок, боевые кличи, резвые прыжки – всё это в миг вылилось на улицы обители знаний.

Разглядывать окружение у меня особого времени не было, однако простор и размах меня поразил – подземный город знаний, привет! И прости за кровь, что разольётся на твоих улицах.

***

Раньше я об этом не задумывался, но, оказывается, под землёй очень трудно жить! Не хватает солнышка. Нет, его витаминов, конечно, тоже, но, ещё больше – не хватает солнышка как ориентира реальности.

Вот допустим: я перечитал все книги по нескольку раз, просмотрел все записи в соседней комнате-лаборатории и захотел спать. Это желание поспать – обычный дневной сон или сейчас уже ночь?

В любом случае – неких результатов я добился. «Тридцать один, двенадцать, неизвестно» – это пропорции. Тридцать одна единица выделений гнилостного королевского жука, смешивается с двенадцатью единицами пыльцы взрывного фрукта, а затем туда добавляется неизвестное количество чего-то. Скорее всего – Буревестника.

Морковь яблока не слаще! Мне всё ещё остаётся понять, что такое Буревестник, а затем ещё и подобрать правильные пропорции. Так более того – нужно будет всё это правильно смешать.

Поход в местную библиотеку ничего не дал – одних только книг типа: «Растения средних земель» или «Свойства крапивы-ключницы», было несколько сотен.

Люди, находящиеся в тот момент в ботаническом отделе, ничего мне не подсказали. Может, один из них и знал правильный ответ, но после смерти того парня, предлагавшего забастовку, в обители знаний стало ещё тише.

Вот поэтому то тирания и знания несовместимы! Суть таких объединений в том, чтобы человек, разбирающийся в, например, кристаллах, мог подойти к человеку, чьей специализацией являются руны, и вот они вместе что-нибудь бы там обсудили и придумали. Вместе нашли решение, дополнили друг друга.

А если бы им запретили говорить? Вот и сидели бы они месяцами читали книги друг-друга, чтобы пять минут пообщаться языком жестов.

Радует одно – в бывшей лаборатории Астерикса есть всё необходимое для опытов. Придётся экспериментировать.

Сон в миг улетучился, стоило мне начать смешивать содержимое баночки с выделениями гнилостного жука и баночки с пыльцой взрывного фрукта. Смесь начала нагреваться и испаряться, а после намертво приклеилась к поверхности. Небольшая досочка, на которой я решил всё смешивать, воспламенилась, немного погорела, затем стала тлеть и треснула. Воспользовавшись мечом, очень предусмотрительно оставленным здесь, мне удалось разломать затвердевший состав и рассмотреть его поближе: выделения жука сработали, скорее всего, как реактив или катализатор.

Видимо, Арлекин тоже сталкивался с этим, поэтому на одной из полок я нашёл две толстые книги: «Флора данжей» и «Фауна данжей». На нужных страничках были закладки.

Про взрывной фрукт я когда-то уже читал – это такое растение, распространённое в подземельях джунглевого типа. По форме оно напоминает большого червя, вырывающегося из земли, имеет сладковатый мясной аромат, привлекающий пещерных пауков.

На головке растения висит плод похожий на грушу. Когда кто-то очень злой и голодный, не обязательно злой, отрывает плод, внутри него происходит реакция – буквально через несколько секунд плод взрывается с огромной силой, раскидывая свои споры.

Про споры стоит поговорить отдельно: в спокойном состоянии они выглядят, как крошечные чёрные шарики, однако, когда активируются – увеличиваются в размерах, твердеют, становясь, по прочности, как глубокоземная сталь, и выталкивают из себя острые шипы.

Эти маленькие и острые шипы разлетаются во все стороны на огромной скорости, впиваются в… впрочем, во всё, что их окружает – в того, кто сорвал плод, в землю, стены, потолок.

Поэтому, если встретить пещеру с огромным количеством этих растений в одном месте, можно наверняка сказать, что кто-то там взорвался. Были, даже, зафиксированы случаи, когда взрыв одного плода, раскидывал «ежиков» так, что те врезались в другие плоды и активировали их – цепная реакция смерти.

А вот про гнилостных жуков я читал впервые. Оказалось, что это достаточное редкие паразиты, распространённые в подземельях далёких земель. Они живут огромными роями, что источают характерный и очень едкий запах гнили.

Эти жучки, в отличие от взрывного фрукта, выбрали другую стратегию – отпугивать хищников. Большой угрозы они не представляют, даже наоборот – слизь, добываемая из-под их хитина, может останавливать кровь и обладает лечебными свойствами, в добавок – она очень питательна. Если вы, конечно, сможете одолеть запах…

Возвращаясь к моему опыту – жучиные выделения бережно активировали семена и пыльцу взрывного фрукта, а затем, в следствие неопределённого взаимодействия, затвердели. Семена увеличились в размерах, что и вызвало нагрев, а затем и трещины в доске.

Эту смесь, пожалуй, можно использовать как аналог глины. Ну… Если у вас вдруг появится желание построить что-нибудь в подземелье. Только вот, как она поможет ослабить корону?

Я вышел из лаборатории, лёг на кровать и стал накручивать волосы на палец. Размышлял и пытался разобраться. Затем услышал тяжёлые шаги в коридоре. Затем ещё один, быстрые, приближающиеся:

— Грата-Грата! Подрождите, у меня важная новорсть! — услышал я очрий голос.

Храните боги того, кто обучил орков людскому языку. Я наклонился и заглянул в замочную скважину: небольшой патрулирующий отряд из, вперемешку, красных и чёрных орков стоит прямо напротив моей двери. Кто-то, чуть правее, остановился и попросил их внимания.

— Кранитгра братья, подойдите ко мне, прошу вас, — сказал этот «некто» справа.

«Кранитгра», если мне не изменяет память, значит красный. Он обращается к красным оркам, значит, наверняка, и сам красный.

Самый крупный чёрный орк ответил:

— Драга никит альмука! Ты отбилгрся от своегро отряда?

Но красный справа и не думал реагировать:

— Кранитгра, висид! Висид!

Что значит это благозвучное «Висид» я не знаю, но красные орки в момент бросили свой патруль и перешли на правую сторону, вышли из зоны моего неширокого обзора. Тогда красный справа продолжил:

— Апекс вернунлся. Он призыврает вас присоедриниться к восстанию, как это сдрелал я и многие наши братрья. Против диктатуры горнрных орков и Фенрина!

Сердце замерло. Я думал, что у меня будет хоть дня три на то, чтобы разгадать секретный рецепт Арлекина. Но – нет, восстание уже началось. Орки за дверью стали оголять мечи и топоры, а я побежал хватать как можно больше реактивов – нужно добраться до Гласи и Селестии.

Как я скучал, девчонки!

Вернувшись к двери с полным инвентарём звенящих скляночек, я услышал вой, слегка приоткрыл дверь, выглянул: «чёрные» давят «красных». Их обмундирование прочнее, а мечи острее.

Если я не вмешаюсь – красные быстро проиграют. Нет времени размышлять: одной рукой я выхватил оставшийся слепящий порошок, а второй вцепился в палочку.

Вдох.

Выдох.

— За Дих Раката и Апекса! За свободу! — с этим криком я вылетел из двери и запустил в спины чёрных орков слепящий порошок.

Конечно, кричать не хотелось, но мне было просто необходимо обозначить свою сторону. Порошок будет действовать секунды три, в это время красные должны будут напасть.

Слепящий и дурманящий порошок подействовал отменно – чёрные орки стали махать мечами во все стороны, кашлять и тереть глаза. Отойдя от удивления от моего внезапного появления, красные замахнулись и пошли в контратаку.

Затем я три раза взмахнул палочкой.

Раз.

Два.

Три.

Тут же ноги моих врагов оплелись отравленными лианами. Орки, всё ещё лишённые возможности видеть, потеряли способность ходить и дружно грохнулись на каменную плитку.

Произошло всё быстро. Волнительно. Топор, сжимаемый в алой руке, обросшей образованиями, вонзился чёрному одному из чёрных орков в грудь, раздробил доспех и вошёл глубоко. Скорее всего поразил сердце.

Ещё один союзный меч вонзился лежащему чёрному орку в кадык, лишил его жизни.

Третий чёрный орк уже задыхался от плотоядных спор, что я наслал на него. Затем топор прошиб ему череп.

Мы остались в коридоре втроём. Со стороны темницы послышались крики.

— Проведите меня к Апексу, братья, прошу. Дальше – темница, но там нам не справиться, — вырвалось из меня.

Адреналин, ударивший в голову, зарядил мою речь непоколебимостью и уверенностью, поэтому орки даже спорить не стали.

Мы развернулись и побежали в обратную сторону. Вскоре нам на встречу выбежала девушка со шрамом, сестра Арлекина. Мы поняли друг друга без слов.

Я лишь бросил ей в след:

— Прямо, до упора вниз, дальняя клетка. Он ждёт тебя.

***

Стоило нам подойти ближе к городу, к нам присоединилось с десяток красных орков, а люди кричали, выглядывая из полузакрытых окон: «Апекс вернулся!».

Да, здесь был настоящий город. Всё как Апекс и рассказывал. Пекарни, кузни, загоны с животными, бескрайний простор во все стороны и огромный желтоватый, очень яркий кристалл на своде.

Шли мы быстро. Уверенно шли по главной улице. В какой-то момент часть нашего восстания свернула налево – направилась спасать заключённых в библиотеке. Там же, слева, послышался звон мечей.

Вскоре из горизонта вырос красивый фонтан округлой формы, вокруг него, скорее всего, центральная площадь. Там нас и ждал первый слой сопротивления: под пол сотни чёрных голов, десяток красных и, даже, несколько людей. Ну вам то это зачем?

Настоящая армия ринулась на нас! Орки зарычали. Затопали и стали хлопать в стальные нагрудники кулаками.

Когда между нами осталось тридцать-сорок шагов, Апекс закричал:

— Братья, сложите оружие! Мы пришли освободить вас от оков Фенрина! Достаточно крови! Шрахи, кропма риг! Алхера фругс ника Фенрин! Калпи фус!

Несколько орков действительно бросили мечи и разбежались в разные стороны, но основана масса лишь рассвирепела. Мы врезались, как волны врезаются в скалы. Стало жарко, со всех сторон летели кровь и вопли. Орки рычали.

Тренировки Апекса пошли на пользу. Видимо, орки в его мире были специально созданы куда более сильными, чем они есть на самом деле. Или всё дело в том, что вот уже несколько часов мы с Владиком не разделяем нашу связь.

Мой меч прорубается сквозь боевые топоры, сталь, плоть и кости, как листик, опавший с дерева и разрезающий воздух плавными движениями. Я крутилась, рывками отпрыгивая от одного орка к другому. Уворачивалась от медлительных ударов боевых топоров и отбивала тяжёлые удары двуручными мечами.

Когда я пробурилась сквозь толпу и оказалась у оставшихся в спинах я на секунду ужаснулась. Смерть и кровь. Всё ради амбиций королька, поверившего в свою уникальность. Затем рванула и стала рубить в спину.

Всё закончилось. Быстро и безжалостно. Словно и не было никаких врагов. Но… всё же, они были. Вот они трупы…

— Забудь, нужно двигаться дальше, — Апекс подошёл ко мне, — думать будешь потом. Сейчас не время. Я убил семерых своих братьев, ты же убивала орков, — затем он обернулся, — Все целы?

Кто-то поднял руку. Один из наших ранен – на руке глубокий рваный рубец. Что хуже – на второй руке он нежно держит голову ещё одного орка. Тот с трудом дышит. Нога обрублена выше колена.

— Сандра, оставайся здесь и постарайся вылечить их. Никс, брат Крорс вы будете её охранять. Остальные, — он повысил голос, — идём дальше!

Апекс успел сделать лишь шаг в сторону дворца, что возвышался позолоченными колоннами спереди. Я остановила его, заметив нечто странно в небе.

— Стой, — крикнула я и вытянула руку в сторону объекта, — что это?

Было поздно. Это «что-то» летело к нам на огромной скорости, словно пушечное ядро, а, приземлившись, разбило в пыль всю плитку в радиусе пяти хороших шагов.

ДОРОГОЙ.

МОЙ.

БРАТЕЦ.

Прогремел эхом упавший объект. Это – Фенрин, без сомнений. Огромный чёрный орк, закованный в такую же чёрную, как ночь, броню. За спиной торчал двуручный меч-палач. Из под стали на его теле, то и дело торчали вытянутые и закрученные наростки, как драконьи рога. А на голове был настоящий рог – единственный. На нём корона. Надета, как кольцо на палец.

— Селестия, беги! Все бегите! — закричал Апекс, а после ринулся в бой.

Без лишних слов, лишь источая лютую ненависть. Он разбежался занёс меч за спиной, а затем прыгнул в сторону брата, что был выше почти два раза, с единственным намерением – разрубить.

Фенрина это рассмешило. Он махнул голой рукой, отбив даже не меч, а самого Апекса. Лидер восстания впечатался в ближайший дом, проломив стену.

В тот момент я уже ускорялась, разрубая каменную плитку под собой.

«Владик, ударить нужно будет очень сильно!» — подумала я.

Набрав достаточную скорость, я рванула на самую высокую часть фонтана, подлетела выше, а затем направила рывок в сторону Фенрина. Тот уже замахивался в мою сторону мечом – это входит в мой план.

Активирую щит на большой скорости, чтобы это чудовище ощутило, словно ударило по неразрушимой скале. Затем, сохранив большую часть скорости, постараюсь ударить.

Дистанция между нами сокращалась.

Время вдруг замедлилось.

«Си, это замедление времени, не пугайся. Успей обдумать всё!» — услышала я голос Владика у себя в голове.

Видимо, помимо прочего, наше объединение «душ», или что мы там объединяем на самом деле, объединяет и сталкивает наше сознание, мироощущение. Поэтому я стала ещё лучше чувствовать, под каким углом стоит бить, чтобы наверняка разрубить врага. Это я понимала, ведь это понимал Влад. И время сейчас замедлилось, благодаря Владу.

Вон, кто-то уже бежит поднимать Апекса. Остальные заворожённо смотрят на мой бой. Маги заряжают какие-то заклинания, а лучники натягивают тетиву.

Нет, это существо находится на совсем другом уровне. Фенрин даже не думал о том, чтобы биться в полную силу, а я уже вся трясусь от страха.

Его широкий и плоский рубак совсем близко, я активировала щит. Сила удара была высока, но моя скорость была ещё выше, поэтому по его рукам прошла «ударная волна», меч соскользнул ниже, а сам Фенрин отскочил от своего же удара, словно не он бил – а его.

Да, задумка была именно такой. Но и это ещё не всё! Я успела слегка столкнуть Владика с оружием врага, поэтому рывок перезарядился, и я рванула в атаку.

Фенрин растерялся, не ожидав встретить такое сопротивление. Он пытался побороть импульс, оттолкнувший его назад. В этот момент я и ударила, прямо по шее, но… Оставила лишь небольшую царапину, а затем повалилась вниз. Сейчас лучший момент, чтобы убить меня.

Благо в Фенрина прилетело несколько стрел и совмещённая магия огня и льда – он отскочил и оскалился.

— Чтож вы драться-р? Я пришёл погроворить, — Фенрин спрятал меч за спину и посмотрел мне в глаза. Сверху вниз. — Одинр старец сказал, что драться с тобой нужно в тронном зале. Тролько там я сморгу победить тебя. Ты сильна-р. Селестия Грозгладем из племени красных ящеров, — он отпрыгнул, — мы чем-тор похожи с тобой-р… Ты тоже жаждешь могущестрва. Глубоко в душе.

В момент его последних слов я уже подскочила и неслась в его сторону, замахиваясь мечом, но Фенрин убежал.

Точнее отпрыгал на невероятной скорости. Куда-то в сторону дворца. Он смеялся.

Что всё это значит?

Я так и осталась стоять, вдавленная в землю его словами.

«Один старец сказал, что драться с тобой нужно в тронном зале…»

Фенрин мог прикончить нас всех в одно мгновение, но, почему-то… Просто ушёл. Неужели и он как-то связан с пророчеством?!

Вновь это одинокое и жалкое, всепоглощающее и холодно, прожорливое и едкое чувство ничтожности. Слабости. Никчёмности.

Раз за разом я становлюсь сильнее, раз за разом я уступаю кому-то в силе. Как это надоело!

НАДОЕЛО!

Вывести меня из шока смог далёкий крик: «Селестия!». Кричал Вольдемар, он улыбался, плакал от радости и бежал в мою сторону. Рядом с ним было двое красных орков.

***

Мы бежали из дальнего крыла дворца так быстро, как только могли. Каждый раз казалось, что остался всего один поворот, но каждый раз это ощущение оказывалось ложным.

Лёгкие и горло уже покрылись высохшей коркой, но останавливаться было никак нельзя. Ещё немного и я, наконец, встречусь с девочками.

И вот… Мы бежим в очередном коридоре… В какой-то момент я начинаю слышать далёкий голос. Мне хватает одной секунды чтобы узнать его. Страх вколачивает меня в пол. Я смотрю на лица союзников – они испытывают то же самое. Ужас.

Мы подходим ближе, чтобы спрятаться за открытой дверью.

Говорят двое орков, на орчьем языке. Я понимаю процентов десять, но голоса узнаю. Фенрин и Драг Визиум. Два чёрных орка общаются о чём-то сокровенном, зная, что на их территорию напали. Что может быть важнее?

Стараюсь прислушаться. Понимаю совсем немного: «Отец», «Сын», «Пророчество», «Так нужно», «Тронный» и какое-то существительное, затем я слышу имя «Селестия Грозгладем», затем я слышу «Судьба». Суть уловить не удаётся. По крайней мере мне.

Дверь открыта. С одной стороны она прячет нас, а с другой – не даёт пройти дальше. Зная, насколько Фенрин силён, я уверен, что он заметит, если мы постараемся прошмыгнуть.

Нам остаётся просто стоять, внимательно слушать и очень стараться лишний раз не дышать. Двое внутри продолжают говорить. Чем больше они говорят, тем тяжелее моим напарникам сдерживать своё удивление. В один момент они оба закрывают рты руками. Смотрят на меня. По глазам читаю: «Это не может быть правдой!».

Прошло не больше минуты, что протянулась вечностью. Разговор завершился, а за ним последовали шаги.

Фенрин и Драг могу повернуть направо – мы будем жить. Могут пойти из двери прямо – нам повезёт, если нас не заметят. Могут повернуть налево – в следующую секунду мы умрём.

Пока был шанс, нужно было медленно пойти назад. Найти обходной путь, но сейчас уже поздно.

И вот я слышу шаги. Могучие орчьи лапы отбивают хлопки по каменной плитке. Идут быстро, так же быстро бьётся сердце. Я вижу их силуэты в зазор между дверью и дверным проёмом. Сердце замирает, я закрываю глаза и готовлюсь к смерти.

Самая долгая секунда в моей жизни. Она тянется, как смола исполинского древа. Тянется так же медленно, как облако плывёт по небу в безветренный день.

Вот сейчас мне размажут голову с такой силой и скоростью, что я не успею испытать боль. Вот сейчас.

Вот сейчас.

Шаги становятся тише, громадные чёрные орки уходят направо. Мы не дышим. Даже когда шаги полностью испаряются – мы не дышим. Лишь минуту спустя один из моих новых «друзей» убирает руки ото рта и говорит: «Фенрин сын Драга Визиума…»

Он сказал это на орьчем, совсем позабыв обо мне. Но я понял, по выражению глаз, по трясущимся губам.

Я шагаю вперёд, тяну их за собой. Нужно рассказать об этом всем. Эта тайна, по чистой случайности ставшая доступной нам.

— Они говорили о пророчерстве, — вдруг говорит один из орков, — о каком-то пророчерстве, — повторяет он.

— Апекс должен об этом узнать, не смейте забыть ни слова, — говорю я, задыхаясь от бега.

Наконец – последний поворот. Орки выпинывают деревянную дверь, мы выбегаем в город. Запасной вход в дворец. Кругом ни души, слышен крик сражения.

Мы бежим по улицам – створки окон закрыты. Город замер, ожидая результатов сражения.

Вдруг я слышу свист, справа сверху, там, где должно быть небо, на огромной скорости летит чёрный объект. Словно пушечное ядро.

Это «ядро» расправляется, я узнаю пугающие рогатые доспехи, узнаю рог, торчащий из головы, кажется, вижу миниатюрную корону. Фенрин летит ровно туда, откуда сейчас доносится вой сражения.

Гласи наверняка там, Селестия наверняка там. Я должен был успеть. Я должен был догадаться о том, как ослабить корону.

***

Я всё ещё стою в морозном бессилии. Вольдемар кричит: «Селестия!» и приближается ко мне, задыхаясь, словно бежит уже десятый час. По его лицу текут слёзы, он с трудом переставляет ноги, кричит что-то.

Вольдемар забывает затормозить и врезается в меня, прижимается и крепко обнимает. Говорит:

— Селестия, дорогая, как я рад тебя видеть! — он запинается, жадно глотает слюну и бросается словами, забывая дышать, — Где Гласи? Где Апекс? Я узнал такое… — он глотает слишком много воздуха и начинает кашлять.

Я открываю инвентарь, чтобы достать флягу с водой и ровно в это мгновение блокнот Гласи щёлкает. Временная руна, не позволяющая его вскрыть, пропадает ровно в тот момент, когда Вольдемар подбегает ко мне.

Я достаю оба предмета. Воду протягиваю ему, показываю красным оркам, что прибежали вместе с Вольдемаром, туда, где Апекс приходит в себя, а сама открываю блокнот. Я говорю:

— Отдышись, подожди секунду.

Начинаю читать. Почерк идеально вымеренный, приятный, плавный, как сама Гласи. Внутри блокнота чёткий список: «1, 2, 3…», а после каждого числа зачёркнутый текст.

1. За два дня до турнира в Кроссграде встретиться с Селестией Грозгладем и показать ей площадь кузнецов. Встретиться с ними в трактире «Бочка мёда», рассказать свою легенду, уговорить принять участие в турнире.

2. Сблизиться с Селестией и зарекомендовать себя как хороший боец в отборочных боях. ВАЖНО! Произнести: «Стихи о смерти в старинной книге». Проиграть в финале турнира.

3. Соблазнить Вольдемара, забеременеть от него. Влюбить его в себя, используя зелье привязанности. Принять приглашение Селестии о походе в подземелье. Сдружиться с отрядом Селестии.

4. После смерти Шанкса Грацио – поддерживать Селестию, настоять на том, что нужно пойти в Статиум.

— Селестия, это блокнот Гласи? Где она? — Вольдемар потрогал меня за плечо.

5. В Гротасе пройти мимо лавки с большим чёрным орком, если Вольдемар откажется принять участие – подтолкнуть его к этому. Затем поскорее удалиться под предлогом поиска ночлега.

6. Не следовать за Селестией следующим утром.

— Эй! Где Гласи?! — закричал Вольдемар.

7. Помочь ей с поиском транспорта и поездкой в сторону бумажной деревни. Настоять на остановке около двух одиноких сосен на заходе солнца.

8. Попросить Вольдемара приготовить завтрак, дождаться, пока его украдут и привлечь внимание Селестии. Обвинить её во всём. Начать вести себя странно, назойливо, раздражительно.

9. В бумажной деревне уйти в противоположную сторону от холмика. Затем помочь Селестии поймать Апекса Рахата. ВАЖНО: дождаться, пока Селестия спросит: «Мир?» и ответить: «Конечно, мир, Си. Я вообще не должна была на тебя срываться. Просто мне нужно домой. Нам всем нужно ко мне домой.»

— ЭЙ! — кричал Вольдемар, — Что с Гласи?!

10. В землянке Апекса делать вид, что переживаешь за Вольдемара. Начать скандал из-за того, что Апекс предлагает тренировки. ВАЖНО: выбежать из землянки, дождаться невесту Апекса, применить на неё обездвиживающее заклинание и сказать: «У меня не было другого выхода. Так нужно было. Не ищите меня». ВАЖНО: оставить блокнот на земле и как можно быстрее добраться до Статиума.

Буревестник – белый цветок, растущий из металла. Сто двенадцать шагов назад, тридцать направо. Двух семян будет достаточно, чтобы ослабить корону.

Все десять пунктов в этом блокноте были перечёркнуты – в смысле: «Сделано».

— Селестия? Почему ты молчишь? Что там? — надрывался Вольдемар.

Он говорил что-то ещё, но я его не слышала. Я уронила блокнот и упала на землю. Легла и выпрямилась. Стала смотреть в потолок. Руки дрожали.

Вскоре ко мне подошёл Апекс. Он тоже говорил что-то, но я не слушала. Затем был протяжный вой Вольдемара. Он стал выдирать волосы, затем упал рядом со мной, стал пинать землю, биться руками… Дальше – не помню, я ушла слишком глубоко в себя…

Так тихо и темно. Почувствовала тепло Владика. Он тоже увидел текст в блокноте. Тоже трясся.

***

НЕТ ЭТО ВСЁ ОБМАН! ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! НЕ ПРАВДА! ЭТО ШУТКА! ОНА НЕ МОГЛА СО МНОЙ ТАК ПОСТУПИТЬ!

ОНА НЕ МОГЛА ТАК ПОСТУПИТЬ С СЕЛЕСТИЕЙ!

Я ещё сильнее ударился головой об булыжник. Затем встал.

Апекс говорил мне что-то, пытался понять, что происходит. Пытался поднять Селестию, привести её в чувство. Я-то знаю, что это всё неправда.

— Апекс, держи. Прочти. Скажи Си, что это всё неправда. Я пойду за цветком. Я знаю, как ослабить корону.

Я рассмеялся – ведь это очень смешная шутка. Жестокая, но такая смешная. Гласи, зачем ты так пошутила? Я почти поверил тебе, но ты ведь просто пошутила!

— Лапуля! Выходи, я понял, что это шутка! ЭЙ! Выходи, я очень скучал! Давай встретимся у цветка!

Я стал считать шаги. Раз. Два. Три.

— Гласи, выходи! — крикнул я.

Четыре. Пять. Шесть.

— Я уже понял шутку! — крикнул я и рассмеялся.

Сорок пять. Шестьдесят три. Девяносто восемь.

— Пора выходить!

Сто десять. Сто одиннадцать. Сто двенадцать.

— Эй! Изумрудик мой, ты хочешь встретиться у цветка? Я уже иду!

Повернул направо. Раз. Два. Три.

— Нет, ну правда, пора выходить!

Десять. Двенадцать. Тринадцать.

— Шутка затянулась! Хочешь поиграть в прятки?

Двадцать два. Двадцать три. Двадцать четыре.

— А что за зелье привязанности, Глась?

Двадцать пять. Двадцать шесть. Двадцать семь.

— Это ведь шутка?

Двадцать восемь. Двадцать девять. Тридцать.

— Я пришёл, ты где?

Вот они цветки. Белоснежный бутон с треугольными листиками. Крепкий зелёный стебель, напоминающий её волосы, обширная корневая система впивается прямо в прорезь железной руды.

Цветок, способный и даже вынужденный прокапываться сквозь сталь, чтобы вырасти. Последний ингредиент формулы. Мне нужны семена. Я подошёл ближе, отодвинул листики и выковырял крупные круглые семечки.

— Я сейчас сделаю смесь, а затем пойду тебя искать, прячься лучше! — крикнул я.

Это ведь всё шутка. Я это знаю, но, почему-то очень боязно.

Позади услышал крики: «Селестия, стой!»

***

Кругом темно и очень пусто, а я, как деревяшка, лежу на поверхности холодной воды, постепенно набухаю и тону. Рядом Влад:

— Это ведь всё неправда? — спрашивает он, — она ведь не могла предать нас? — спрашивает он.

— Могла, — отвечаю я.

Мой голос так холоден, безэмоционален, потерян.

— Никому нельзя доверять, Влад, — отвечаю я.

Я говорю, лёжа на поверхности холодной воды, набухая и погружаясь глубже:

— Весь мир находится под властью этого пророчества.

Лицо опускается ниже. Затем оказывается полностью под этой странной водой. Или туманом. Всё тело оказывается окутанным в какую-то вязкую и холодную субстанцию. Говорить уже не получается. Владика я тоже не слышу. Скоро я совсем окончательно утону.

Каждый её шаг, каждое слово… Всё наше знакомство она лишь играла роль. Следовала инструкциям. Ради чего всё это?

— Дочь моя, — вдруг откуда-то с глубины, совсем с бездонного дна донёсся голос, — ты готова. Отдайся этому холоду, напитайся яростью, стань сильнее. Пробуди свою силу и убей всех врагов.

Этот голос казался знакомым, тёплым, родным. Кто-то положил руку мне на плечо и сказал:

— Я помогу тебе стать сильнее.

Вся боль тут же испарилась. Обида и чувство несправедливости отступили холоду. Разгорячённая предательством кровь перестала затекать в сердце, вместо неё туда хлынул холод. Так даже лучше. Ничего не чувствовать даже лучше.

Я стала подниматься наверх – всплывать. Большая часть тело затряслась, затем кожа лопнула, а из-под её остатков стали выползать уже знакомые, чёрно-фиолетовые или чёрно-зелёные червячки.

Они шептали мне.

Вперёд. Убей. Напрыгни. Разорви.

Они покрывали всё тело, придавали силы и лишали эмоций. Вот я всплыла, затем зажмурилась, а, когда открыла глаза, увидела перед собой Апекса. Кажется, секунду назад он пытался поднять меня, а сейчас словно обжёгся и отпрыгнул.

— Ты как? Я, с позволения Вольдемара, прочёл её записи…

— Замолчи, — холодно приказала я, — мне нужно убить кого-нибудь, и я не хочу, чтобы это был ты. Где Фенрин?

Апекс дёрнулся, перепугано взглянул на меня. Даже не столько на меня, сколько на массивных чёрных червяков, кружащих вокруг. Они шептали:

Вперёд. Убей. Напрыгни. Разорви.

— Он убежал в сторону тронного зала, но нам стоит дождаться, пока Арлекин или Вольдемар смогут ослабить…

Я не дослушала – выхватила Влада и устремилась вперёд стремительными рывками. Всё вокруг связано с этим проклятым пророчеством. Каждый новый знакомый, каждое моё, даже самое незначительное, решение, каждый мой день. Всё просто ведёт к боли. Смерть Шанкса, предательство Гласи, похищение Вольдемара, знакомство с Апексом – всё – просто чья-то игра, шахматная партия. А мой противник опережает меня сразу на несколько ходов – делает три, после одного моего.

Как хорошо, что черви высасывают из меня эмоции. Они, как пламя, питающийся яростью вместо дерева. Стоит мне чуть больше разозлиться, как мои рывки становятся быстрее, а хватка крепче.

Орки, закованные в толстые стальные доспехи, которые в мире иллюзий казались мне непобедимыми врагами, сейчас рассекаются на части и теряют конечности с такой лёгкостью, что я даже не теряю скорость – лишь ускоряюсь, отталкиваясь от трупов.

На широкой мраморной лестнице, ведущей к главному входу в дворец, стоит сразу несколько орков. Может, десяток. Некоторые из них пытаются попасть по мне магией. Впервые слышу, чтобы орки ей обладали. Не важно, они слишком слабы, а я слишком яростна. Я тороплюсь и не хочу тратить на них время.

Вот я отпрыгиваю от каждого на этой лестнице, касаюсь их навершием меча, затем приземляюсь и делаю два диагональных взмаха перед собой. Позади смерть. Я иду вперёд.

Вхожу в широко раскрытые двери. Разделываюсь с ещё двумя стражниками и иду дальше. Иду под арками настолько высокими, что приходится высоко задирать голову. Под золотыми вкраплениями в чёрной плитке. Мимо стендов с оружием и бронёй. Минуя полки с книгами, столики и небольшие мягкие кресла.

Даже хорошо, что я сейчас не думаю о мягких сидушках этих кресел. Даже хорошо, что меня совсем не интересует то, на какой высоте здесь потолки. Даже хорошо, что вкрапления золота, торчащие из чёрной плитки, меня совсем не привлекают.

Всё это лишь раздражает меня. Я понимаю – всё это… Буквально всё вокруг здесь создано лишь ради того, чтобы я проходила мимо. Книги на книжных полках и искусно отлитая броня – они стоят тут по воле пророчества, чтобы отвлечь меня. Чтобы ещё сильнее разозлить. Чтобы магические червяки съели побольше моей злобы.

Кто-то, кто занимался интерьером дворца, думал, что он это делает для красоты, но каждое его решение было приятно лишь ради того, чтобы позлить меня побольше. Этот, кто бы внутренней отделкой ни занимался, наверное, был рад, что получилось так красиво, не вычурно, но, в тот же момент, и внушительно обустроить парадную зал. Или как это место называется… Вот он поставил этот красивый стол из тёмного дерева и очень радовался. И ему, столу из тёмного дерева, и кому-то, кто его сюда поставил, очень хорошо. А они ведь даже не догадываются, что каждый их хруст и вздох далеко в прошлом были нужны не для того, чтобы получше встать на полу или выдохнуть после хорошо проделанной работы. Каждый их хруст и вздох, этого стола и парня, случились далеко в прошлом лишь для того, чтобы далеко в будущем, сейчас, я шла и думала об этих скрипах и вздохах. Всё для того, чтобы разозлить меня. Каждая лампочка, фреска, колонна, лепнина и стык в плитке – они существуют лишь ради меня.

КАК ЖЕ МЕНЯ ЭТО РАЗДРАЖАЕТ. СЛОВНО МОЯ ЖИЗНЬ ЭТО ДАЖЕ СОВСЕМ НЕ МОЯ ЖИЗНЬ, А ПРОСТО… Просто… просто пустое место.

Я разозлилась настолько, что наверняка сейчас пойду и втопчу в землю этого Фенрина. Очередная победа. Ура, только вот ради чего? Сколько предательств и сильных врагов мне ещё предстоит пережить, чтобы… Чтобы что? Отомстить за Шанкса? Отомстить за себя? За то, что Влада вырвали из ненавистной для него реальности и посадили его в ржавый меч?

Как можно отомстить тому, кто знает каждый твой шаг. Кто, возможно, специально тебя злит, как эти скрипы красивых столов из тёмного дерева или вздохи орков, разбирающихся в дизайне. Если всё, что происходит – происходит по задумке, то моё желание отмщения – тоже учтено.

Я переживаю страдания, затем ещё и ещё. Просто чтобы… Пройти по дороге, на которой не существует ни одного поворота. Как я всё это НЕНАВИЖУ!

Я ненавижу всё это так сильно, но ненависть тут же проходит. Мои маленькие-большие черви всё съедают. Им так вкусно и наверняка полезно. Растите большими. И вот, спустя лишь секунду после того, как я была готова расплакаться, я вновь ощущаю холод. Эмоции пропали. Холодный расчёт.

Я почувствовала могучую ауру Фенрина ещё до того, как зашла в тронный зал. Её дурной аромат лишь на мгновенье вызвал у меня отвращение. Я зашла в зал, осмотрелась, затем взглянула на врага. Но не так, словно это самый опасный враг за всю мою жизнь. Не так, словно он способен убить меня в любую секунду. Скорее так, что он – лишь очередная ступенька на пути к ненависти. К какому-то итогу. Пророчества всегда имеют свой конец. Должно же в конце этого пророчества быть что-то, что отобьёт хоть десятую часть моих страданий?

Фенрин заговорил:

— Тыр изменилрась, Селес…

Но мне было так лень его слушать. Разве важно, что скажет ступенька, которую ты уже переступил? Фенрин умрёт, а я пойду дальше, ведь так предрешено. Не важно, даже, что я выиграю – я в любом случае проиграю.

Зачем тогда мне с ним говорить? Просто убью его, и всё на этом.

И я побежала, сжимая Влада. Побежала прямо на Фенрина. На его лице промелькнуло оскорбление, мол: «Как ты смеешь перебивать меня?». Не важно. Сейчас я просто убью тебя.

***

Нашёл я, конечно, на свою голову товарищей! Беловолосая колдунья напала на мою невесту и сбежала, Вольдемар сейчас сойдёт с ума от горя, а эта… Вдруг очнулась в десять раз сильнее, чем была и просто убежала.

Ещё и посмела заткнуть меня. Стала настолько могущественной, что посмела заткнуть меня, а я, как котёнок, проглотил.

— Апекс, — ко мне подошло двое братьев. Кажется, именно они привели сюда Вольдемара, — По пути сюда мы подслушали, по чистой случайности, разговор Фенрина и Драга из чёрного племени. Они говорили с друг другом и…

— Обращались друг к другу, как сын и отец, — подхватил второй орк, — Из разговора мы поняли, что Драг Визиум… Он…

— Да скажите же вы уже! — не выдержал я.

— Драг Визиум отец Фенрина. Фенрин Визиум. Вы не братья. Более того, ваш отец знал об этом. Ещё он знал о пророчестве.

— Что за пророчество? — смутился я.

— Мы не знаем, но оно как-то связано с вашими новыми товарищами. С этой безумной эльфийке и парнем, что вырвал у себя волосы.

Вдох. Выдох. Эмоции потом.

— Вы уверены? — спросил я.

Они закивали головами, а со спины ко мне подошёл Кольвин, моя правая рука и лидер второй группы сопротивления:

— Апекс, что делаем? План изменился?

Вдох. Выдох. Эмоции потом.

— Да. Бери всех и направляйтесь к темнице, спасайте всех, кого можно. Защищайте людей. Я передаю тебе управление.

Кольвин поклонился, но не был рад услышать это.

— Что же вы?

— Мне нужно кое с кем поговорить, а затем я помогу Селестии разобраться с братом. Если успею.

Могучий и непомерно широкий даже для орков воин ещё раз поклонился.

Сначала размышляем логически, эмоции потом. Если отец знал, что Фенрин не его сын, то почему ничего не сказал мне? Он любил это место всем сердцем, значит, была причина скрывать всё это.

Отец, оставил ли ты мне послание? Вне зависимости от причины, по которой Драг убил тебя – я должен отомстить. Определившись с целью и отбросив эмоции, я направился к Вольдемару.

Сто пятьдесят шагов спустя я нашёл его. Он лежал у крупного металлического сталагмита, растущего откуда-то снизу. Эта гора металла была облеплена цветками, которые иногда называют цветками Буревестника… Мы так и не разобрались в его природе. Отец решил присудить этому объекту звание первого памятника обители знаний. Дети любили играть рядом с ним.

Вольдемар лежал на земле смотрел в потолок и крутил в руках белоснежный цветок с треугольными листьями. Я подошёл ближе. Заметив меня, он дёрнулся:

— У тебя будет две попытки, держи, — он протянул мне шесть бутыльков – два больших и четыре маленьких, — В большой заливаешь оба маленьких, ждёшь реакцию, а затем нужно успеть вылить смесь на корону. Всё. Моё дело сделано, теперь оставь меня.

Его действительно лучше не трогать. Если Гласи применила на нём зачаровывающее зелье, то сейчас Вольдемару никто не сможет помочь. Это больно и эту боль излечит только время.

А мне нужно идти дальше. Нужно отрезать Фенрина и Гласи от Драга. Если кому и можно задать вопрос – то только ему.

Я побежал, вскоре пересёкся Кольвином, который вёл две группы в сторону секретного прохода в замок, а я повернул на главную улицу, ведущую к центральному входу.

По пути мне встретились трупы моих братьев. Были и красные, и чёрные тела, истекающие кровью. Некоторых пришлось добить – избавить от мучений. Это точно дело рук Селестии. Её разрезы всегда такие – безупречные. Она словно режет не предметы или врагов, а само пространство.

Что же это, всё-таки, за странная девчонка. Почему она так сильна? Неужели, всё дело в пророчестве?

Сгорбившийся орк в колдунском балахоне стоял по центру главного входа, словно ожидая меня.

Я поднялся по широкой лестнице, едва не поскальзываясь на стекающей крови.

— Я не пщу тбя! — грозно произнёс Драг Визиум и принял боевую стойку.

Он вытянул руки вперёд, капюшон на его голове слегка опустился, открыв его мерзко лицо. Горбатый нос, усеянный родинками, неухоженные клыки.

— Никак не научишься выговаривать гласные? — спросил я, готовясь к битве.

Советник Фенрина, оказавшийся отцом моего злейшего врага, не обладает сложными техниками. Лишь простыми, но владеет ими на таком уровне, что любой бы позавидовал.

Отец рассказывал мне, что Драг Визиум был командующим одного из полков во времена Великой Орчьей Войны. Однажды он разрушил поселение людей, называвших себя адептами тьмы. После этого у него и появилась способность управлять своими чёрными магическими путами, чем-то напоминающими таинственный навык Селестии. Скорее всего, оба навыка имеют очень древний и тёмный источник.

Драг Визиум умеет манипулировать формой и плотностью своих пут. Щитом из пульсирующей чёрной магии, словно подлетевшими чернилами осьминога, он отбивал мои удары, тонкими полосками тьмы он пытался меня разрезать.

— Дих Ракат знал, что Фенрин – не его сын? — спросил я в очередной раз замахиваясь.

Битвы против тех, кого ты давно знаешь – это совсем не то же самое, что битвы с новыми противниками. И я, и мой враг отлично знаем способности друг друга, поэтому мы действуем с осторожностью.

— Тбе уже длжно бть извстно о прорчестве Селестии, — ответил Визиум.

Он окружил себя плотными прямоугольниками тьмы и решил потянуть время.

— Кгда ты был ещё свсем маленькм, сюда пршло сущство, представившееся древним именем из лгенд. Твй отец долго сприл с ним о чем-то. Гврил, что никгда не сглситься на это преступление. Они ни о чём не дгворились, тогда-то и появился я. Это сщество, лица которого я так и не рассмтрел, гворило о пророчестве, оно предсказывало будщее. Оно предложило мне сделку – я сгласился поступать в чётком соответствии с его инструкциями, а взамен мне бла обещана аблютная власть.

Визиум замахнулся совершить ещё одну атаку и, вместе с этим, продолжил говорить. Пришлось и слушать, и сражаться.

— Кждое моё действие и слово было сдлано и скзано в соответствии с плном. Свсем скоро мой сын побдит Селестию, зтем убьёт тебя, и тгда мы начнём наш вликий поход пртив всего мира. Мы зхватим его.

Я отбил его магический пучок, а затем рассмеялся, не сдержав эмоции.

Вдох. Выдох. Эмоции потом.

— Какой ты дурак, Визиум, — совершенно искренне сказал я, — Столько книжек прочитал, а мозгов не хватило додуматься, что тебя используют. Пророчество действительно существует, но не имени тебя. Это личное проклятье Селестии, так что… Будь уверен – сыночка твоего она порубит на мелкие кусочки, а я ей в этом помогу.

Разобрав смысл моих слов, Визиум так разозлился, что его лицо сложилось в морщинистую гармошку, а из носа пошёл пар. Ну, или мне показалось.

— Твоя способность контроля души на меня не сработает. Я давно готовился к битве с тобой и давно научился отключать эмоции.

Он топнул ногой:

— Нкто ещё не мог справиться с моей техникой!

Тогда Визиум раскрыл руки, как птица раскрывает крылья, задрожал и выпустил из себя чёрный туман, который стремительно полетел ко мне. Но я не испугался.

Вдох. Выдох. Эмоции потом.

Туман накрыл меня со всех сторон плотным облаком, но, как я и предполагал, ничего не изменилось. Я научился полностью брать себя под контроль. Теперь, когда вспомнил слова Влада, ещё больше поверил в победу над Фенрином. Если Селестия выживает, то Фенрин наверняка умирает. Поскольку пророчество поведёт Селестию как минимум до Статиума, можно уже сейчас сказать – Фенрин мёртв.

Исходя уже из этого – я тоже выиграю Визиума, ведь без меня Селестия не сможет победить Фенрина. Всё уже решено.

Драг Визиум Алма-матр потерял дар речи. Он думал, что всё контролирует, а, на самом деле, от него совсем ничего не зависело.

Я замахнулся и чётким движением отрубил его голову. Тело грохнулось грязным мешком на землю, а противную рожу я схватил за волосы. Секунду посмотрел в глаза, что были уже мертвы, но ещё живы. Он попытался что-то сказать, но не смог – доступа к лёгким уже не было. Вскоре глаза закрылись, а я бросил головёшку.

Одним меньше. Ещё совсем немного и победа. Я скорее побежал на истошный звон сталкивающихся мечей, миновал высокие арки и забежал в королевский зал.

Такой яростной битвы я не видел никогда в своей жизни: Фенрин, в основном, стоит на месте и отбивается от атак. Селестия же носится вокруг великана и беспощадно пытается разрубить его броню. Когда у Фенрина наконец выпадает возможность контратаковать, он пытается ударить или схватить Селестию, но она лишь активирует какое-то заклинание и удар моего бывшего брата уходит в пустоту.

Тогда дева родом из племени Красных Ящеров продолжает наступать. Она оставляет на чёрном орке тысячи порезов, но у Влада никак не получается пройти глубже.

Корона делает моего брата чудовищно сильным и крепким. Но вот я здесь, а в руках у меня – спасение. Я выхватил большой бутылёк с семенами внутри, затем быстро залил внутрь плохопахнущее содержимое ещё двух бутыльков, после чего стал крутить смесь.

Стеклянная колбочка у меня в руках нагрелась. Самое время разбить её об голову Фенрина, чтобы смесь попала прямиком на корону. Я сбросил меч, чтобы меня ничего не тормозило, а затем стал разбегаться. Быстрее, быстрее и быстрее. От пола на стену, впиваясь в когтями. Взгляд сосредоточен на ненавистной короне, рука продолжает закручивать бутылёк. Выжидаю момент…

Пора! Я прикладываю все усилия и отпрыгиваю от стены, лечу сверху вниз, прямо орку на голову. Он так увлечён битвой, что совсем не замечает меня. Ещё немного.

Замахиваюсь, целюсь прямо в корону, а затем…

Жгущая пламенем резкая боль. Я вижу, как моя рука, та самая, в которой я держал спасительный бутылёк, падает. Уже отдельно от меня.

Что-то молниеносное отрубает мне руку по локоть. Так быстро, что я даже не успеваю заметить оружие.

Неужели…

Смотрю на Селестию и совсем её не узнаю. Она превратилась в чёрный комок пульсирующих червей. Виднеются только кисти и лицо, рот жадно глотает воздух.

— ЭТО МОЯ БИТВА, — разносится по залу нечеловеческий голос.

Таким, обычно, рычит Фенрин, когда очень чем-то недоволен. Но это не его голос. Он и сам не ожидал услышать его. Впервые за всю жизнь я вижу, буквально чувствую, страх в его глазах. Он боится. Теперь он жертва.

Моя рука падает чуть раньше меня, стекло бьётся, а субстанция впивается в каменную плитку, почти моментально разрушая последнюю. Появляются уже знакомые цветки. Белые, но сейчас с красноватым отливом. Они растут прямо из камня, пуская корни во всё вокруг.

Моя отрубленная конечность отскакивает от пола и, слава всем вождям, не попадается в разрушительную жижу. Я хватаю свою руку второй рукой и… бегу. Я убегаю. Кровотечения нет. Порез идеально гладкий, а плоть, мышечные волокна, сосуды и всё прочее - прижгло.

Нужно собраться. Перегруппироваться.

Вдох. Выдох. Эмоции потом.

Я ощущаю себя ребёнком. Ничтожеством… Эти двое сильны настолько, что я вообще ничего не могу сделать.

Селестия, которую буквально день назад я победил голыми руками, сейчас сильнее меня настолько, что хочется забиться в угол.

А она всё продолжает скакать. Все быстрее и яростнее. Порезы на теле Фенрина приобретают критическуюколичество-массу. Некоторые из них глубже чем другие. Мой бывший брат тяжело дышит, спотыкается. Ловит всё больше прямых ударов, всё меньше блокирует и атакует.

Неужели, она сможет победить его даже в короне?

Всё так. Селестия всё продолжает набирать скорость и силу. Совсем скоро я почти убеждён, что с Фенрином дерётся сразу несколько её копий. Она двигается так быстро, что я уже не успеваю следить за ней. Она тут, уже тут, затем сразу тут…

Свист, взмах, удар, рывок, щит, скрежет металла, струйка крови, ещё одна. Взмах-свист-рывок. Удар, замах, прыжок, выпад, блок, уворот. Всё быстрее и быстрее.

Она вновь закручивается огненным вихрем вокруг своего врага. Так было со мной, когда мы только встретились, но, этот раз, на пару с обжигающим пламенем, вихрем завладевают фиолетово-чёрные линии.

Они, ярко контрастируя с пламенем, начинают пожирать огонь. Становятся ещё чернее, ещё яростнее. Теперь и я слышу их шёпот:

Убей. Напрыгни. Разорви. Уничтожь.

Через минуту всё стихает.

Ветер, сдувающий книги с полок, слабеет. Селестия бездыханно падает на пол, черви всасываются к ней под кожу, а, на том месте, вокруг которого искрился вихрь, лишь пепел. Что-то серебряное мерцает в этой кучке. Корона и пепел.

Она не просто убила Фенрина. Не просто уничтожила его, а вообще не оставила от него живого места.

Потеря конечности плохо на меня сказывается. Я слабею. Но у меня ещё осталось дело. Я достаю последнюю большую склянку с семенами, заливаю туда последние маленькие скляночки. Начинаю крутить в оставшейся руке эту смесь. Подхожу ближе.

Ногой осторожно поддеваю корону, вытягивая её из кучки пепла. Немного жду, а затем выливаю на неё весь состав.

Затем происходит удивительное – с плиткой и предыдущим составом такого не было. Корона начинает хрустеть, дрожать немного подпрыгивая на месте, затем появляются бирюзовые искорки… Прямо из шпилек древнего артефакта врываются красивые цветы с треугольными листиками. Белые листики и капелька бирюзовой краски…

Победа.

Такая победа, что хочется, непременно хочется, закончить: но какой ценой?