Второе Дитя Богов

Глава 8. Часть 2.

-Это что, вендин?! – изумленно прошептал Эртен, наблюдая за таинственной тварью и его спутниками.

Превратившееся в человека, существо ловило рыбу в реке. Сначала оно пыталсь выловить ее одной парой рук, затем к изумлению Эртена появилась второая и дело пошло сноровистей. Помогал в этом нелегком занятии существу рогатый мальчишка, иллюзия на котором была довольно сильной. Но благодаря кольцу-талисману, подаренному Белагмором, Эртен мог видеть сквозь иллюзии. Изображение вендина и существа будто двоилось для него. С одной стороны люди, с другой не совсем. Вернее, в случае таинственной твари с небес, это был вовсе не человек, а нечто крайне зловещее.

-Поймал! – радостно завопило существо, бросив очередную рыбину к ногам мага, сопровождавшего этих двоих.

Тот наклонился к рыбине и быстро коснулся ее, оборвав мучения. Нанизал на палку и устроил над костром, где готовил ужин.

-Я тоже поймал! – еще радостнее существа завопил вендин и горделиво поднял вверх заостренную палку, на которую была нанизана рыбка, чуть поменьше предыдущей.

-Вы так до завтра провозитесь, - проворчал маг, которого вендин и существо называли Конрадом. – Улэ, почему бы тебе просто не сотворить нам ужин?

-Нет, - очень ровно отозвалось существо, но в его голосе зазвенел металл, не хуже, чем когда Белагмор злится.

Эртен даже покосился на притаившегося в кустах друга. Тот крепко сжимал в руке посох, направленный в сторону чытерыхрукого «Улэ», но применять его не спешил.

-Пора? – одними губами спросил его Эртен.

Но Белагмор покачал головой.

-Мальчишку заденем, - прошептал он, кивнув на вендина. – Подождем. К тому же, Воин сказал нападать только в крайнем случае. Если сами решим, что надо.

Эртен с сомнением посмотрел на дурачившуюся на поляне троицу. Конрад оставил костер и тоже подошел к ручью, чтобы половить рыбу вместе со всеми. Внезапно, быстрым движением он спихнул в воду четырехрукого, а затем и вендина. Те возмущенно взревели и в ответ затянули в воду Конрада, ухватив мага за руки.

-Что за дурацкая шутка?! – возмутился, лязгая клыками от ледяной воды Улэ.

С некоторых пор он уже разделял шутки на дурацкие и не очень. Конрад ему очень в этом помог.

-Вы двое слишком беспечны! – отрезал маг. – Особенно учитывя, что смерти одного хотят боги, а другого люди!

Вендин в ответ обиженно брызнул на него воды, щедро зачерпнув пригорошней.

-И что нам, по-твоему, делать?! – возмутился мальчик.

-Учиться защищать себя! – отрезал маг. – Быть настороже для начала!

Услышав это. Белагмор усмехнулся. Едва заметно покачал головой.

-Ну, наставничек! – проворчал некромант. – Хоть бы нас заметил… бестолочь.

Эртен вдруг поймал себя на мысли, что вовсе не так уж и хочет он убивать четырехрукого. Ну, да. Без иллюзии выглядит он престранно. Зато маленький вендин, не считая рогов и копыт, похож на него самого, чем-то. В ту далекую пору, когда они с Белагмором только познакомились. С той же неуверенностью и надеждой тянется к этим двоим. Так же следит за ними напряженным взглядом, стоит магу и существу отвернуться. Ждет подвоха. Боится, что продадут кому или бросят.

«Может, ну его, этот артефакт?» - покосившись на некроманта, подумал парень. – «И без божественного меча обойдусь, как нибудь…»

Но сказать Белагмору такое вслух он не решился.

Ночь застала Улэ, Конрада и маленького вендина на пригорке, возле деревенской окраины. Улэ хотелось пойти к людям, отведать приготовленной ими еды, понаблюдать за их бытом. Но Конрад настоял, что заявиться в деревню лучше всего будет с утра. Появившиеся ночью, путники могут вызвать подозрения. К тому же, Конрад беспокоился, не выдадут ли Улэ и Лим себя чем-нибудь. У моррока вечно совершенно не вовремя становилась видимой лишняя пара рук. А маленький вендин, хоть его иллюзия и была надежной, передвигался вприпрыжку, так, словно вместо ступней у него были копыта.

-Останемся пока здесь, - предложил Конрад. – Потом я один на разведку схожу. Вдруг там какой-нибудь маг гостит сильный. Он может увидеть сквозь наложенную нами иллюзию.

Так что им оставалось лишь наблюдать за огоньками, горящими за деревенским частоколом со своего пригорка. Желудок Улэ при этом предательски заурчал. Но ничего, кроме остатков давешней рыбы у них не было, а ее не хотелось. Лим с восторогом смотрел, как люди вдали суетятся. Он привык к жизни в крошечном лесном поселении, вчетверо меньше этого. Хотя люди, сами по себе как таковые не вызывали у мальчишки особой симпатии, ему было интересно.

-Мама рассказывала, что люди селятся в больших городах, - мечтательно произнес мальчишка. – И у них есть замки из камня, огромные, с кучей башен и этажей!

-Это правда, - подтвердил Конрад. – Но для таких как ты место в замке найдется разве что в подземелье. Или в клетке посреди зала для пиршеств, гостей потешать. Так что держись от них подальше, малыш.

Лим надулся, но возражать не стал, признав правоту мага. Улэ недобро сверкнул глазами. Любому владельцу замка, что надумал бы так поступить с малышом, он планировал сложить собственный замок на голову по камешку!

-Приветствуем вас, добрые путники! – неожиданно раздался голос позади них.

Обернувшись, троица обнаружила, что из-за деревьев на пригорок вышел крепко сбитый мужчина с пробивавшейся сединой и широкоплечий юноша, за плечом которого красовался лук и колчан стрел.

-Вечер добрый, - отнюдь не дружелюбно поздоровался Конрад. – Куда путь держите?

-Да так, бродим, туда-сюда, - неопределенно отозвался юнец. – Беремся за работу, что подвернется.

Мужчина присел на поваленный ствол дерева рядом с Конрадом.

-Я – маг-некромант. А это мой неудачливый ученик Эртен.

Конрад удивленно приподнял бровь. Про некромантов он, конечно же, слышал. Сказки, как и все остальные. О колдунах, способных вызывать к жизни мертвое. На самом деле их, конечно, не сущетсвует. Так говорили им в Академии, и до сих пор у Конрада не бывало ни единого повода в этом усомниться. На считая хвастливого заявления незнакомца.

-А зовут тебя как? – поинтересовался он.

-Белагмором кличут, - отозвался некромант.

-Конрад.

-Улэльт. А почему ты «неудачливый» ученик? – тут же заинтересовался моррок, повернувшись к Эртену.

От него не укрылось, что Лим при виде незнакомцев сразу же отступил в тень. Улэ сначала напрягся было, подумав, что эти двое из тех, кто уничтожил его деревню. Но потом понял, что это привычка. Маленький вендин позабыл, что его облик скрывает иллюзия.

-Потому что к магии почти не способен, - со смешком пояснил Белагмор. – Пришлось мне ради него фехтование осваивать! Чтобы было, чему научить!

-Вот оно как? – против воли Конрад улыбнулся. Окинул любопытным взглядом засмущавшегося паренька.

Не смотря на то, что Эртен для юнца с едва пробивавшимися усиками был огроменный, он явно не знал, куда себя девать от смущения, когда речь заходила о его персоне.

-Да ну! Врет он все! – пробасил парень, усевшись на землю напротив Улэ. – Не умеет он фехтовать. Так, палкой своей машет невпопад!

Улэ расхохотался. Он понятия не имел, что такое «некромант», но эти двое ему определенно понравились! Интересно, Энель тоже считает его своим учеником? Вот бы это узнать! И вообще с ним поскорее встретиться!

Неожиданно в темени леса позади них отчетливо хрустнула ветка. Обернувшись, Эртен замер.

-Медвер! – севшим голосом предупредил он Белагмора и новых знакомцев.

Рука юноши сразу же потянулась к мечу. Эртену как-то раз довелось сразиться с медвером голыми руками и он победил. Но вот раны, оставленные жуткими когтями Белагмор потом неделю на нем лечил. И шрамины до сих пор остались одна другой жутче!

-Спокойно, это наш! – с досадой произнес Конрад.

Когда Улэ отпустил своего нового любимца «погулять в лес и поохотиться», маг искренне надеялся, что тварь не вернется. Но, похоже, тому понравилось, когда Улэ по вечерам чешет его за ухом. А маленькому вендину медвер даже разок позволил прокатиться на своей спине под бдительным присмотром четырехрукого. Конрад подозревал, что не обошлось без внушения, но все равно это было практически чудом.

-В-ваш?! – ошарашено уточнил Эртен.

-Ага. Питомец, - невозмутимо подтвердил Улэ. – Вместе с Лимом его подобрали.

-Когда он собирался меня съесть! – подошел к ним и уселся между Улэ и Конрадом осмелевший мальчишка.

-Не собирался он тебя есть. Просто со своей территории прогонял! – заверил Улэ.

Белагмор смерил задумчивым взглядом существо вышедшее из леса и плюхнувшееся кверху пузом рядом с четырехруким чудовищем. Улэ тут же принялся его гладить. Причем нижняя пару рук нет-нет, а проглядывала сквозь иллюзию. Как следует их накладывать ни Улэ ни Конрад явно не умели. Хорошо хоть, рога мальчишки скрывали темные кудри, так что почти незаметно даже когда иллюзия просвечивает. А на ноги можно одеть сапоги. Некромант осторожно подправил иллюзию на Улэ, постаравшись сделать это как можно незаметней.

-В деревню днем пойдем? – понятливо предложил он.

Конрад наградил его в ответ подозрительным взглядом, но кивнул.

-Ни к чему среди ночи тревожить добрых людей.

-Только если они и впрямь «добрые», - себе под нос пробормотал с явным сомнением Эртен.

Они с Белагмором за время своих странствий тоже старались не привлекать к себе лишнего внимания. Бывало, что и уносить ноги еще мальчишкой ему приходилось вместе с некромантом, от тех, кто в благодарность за помощь пытался сжечь Белагмора на костре, испугавшись его жуткого искусства.

Арвэ выслушал просьбу Бельда и Вьерка с философским спокойствием.

-Неа. Помочь не смогу, - заявил юноша, после того, как вороной граф признался, что видел его таинственную водную форму. – Я только маленький дождик способен вызвать. Ну или там проплыть далеко под водой, дыханье задержать надолго.

-Ты же сын Эфсинии! – проницательно заметил Бельд.

-В ваших жилах тоже божественная кровь течет, - хладнокровно отрезал Арвэ. – И что? Много можете?

-Ну, летать там, - смутился мальчишка, оглядев небольшой округлый стол, за который их пригласил Арвэ.

Уставшим с дороги путникам принесли еду и два кувшина вина. Речной Герцог даже выполнил их просьбу и позволил переговорить наедине со своим пажом в небольшой комнате, служившей, видимо, для личных трапез.

-Ты это делаешь при помощи вороньего плаща, - усмехнулся Арвэ. – Мне мама рассказывала в детстве про бога Ворона. Что у него был плащ из перьев и лук с единственной стрелой. А еще огненный меч, который для него выковал когда-то Воин.

-Неужели совсем никак помочь нам не можешь? – усомнился Вьерк. – Маму свою попроси?

-Ага! – язвительно отозвался Арвэ. – А она так и прибежит вам на помощь. Начнем с того, что ее Речные Владения издревля враждуют с Черными Землями. Причем последняя попытка примириться закончилась плохо.

-Ты про брак моего отца с сестрой Герцога, что ли? – догадался мальчик. – Ты тоже думаешь, что он ее убил?

-Я не знаю, что там произошло, - покачал головой Арвэ. – Я к тому, что мама вряд ли станет вам помогать, даже, если я попрошу. Вполне возможно, что засуха – испытание, с которым должны справиться самостоятельно ваши жрецы и маги.

-У них не вышло, - сумрачно сказал Вьерк. – Без нужды мы бы сюда не пришли.

Арвэ пожал плечами.

-Мне, правда, жаль, но ничем помочь не смогу.

Бельд в ответ сверкнул темными глазищами.

-А ты хоть попытайся! – рявкнул он. – «Небольшой дождик», значит? Сделай, какой сможешь! Хоть каждый день по одной деревне обходи! Все равно это лучше, чем ничего!

Вьерк и Арвэ переглянулись.

-Он всегда такой? – насупился сын Эфсинии.

-Всегда, - заверил воин. – Вцепится, как клещ. Ничем не проймешь. Придется тебе с нами поехать, парень.

-Меня сюзерен может не отпустить, - попытался выкрутиться Арвэ, у которого план Бельда вызвал куда больше сомнений, чем вдохновения.

-Я его уговорю! – сверкнул глазами Бельд. – Надеюсь, он согласится продать нам часть своих запасов, если с дождем план не сработает.

-Или подождет, пока мы все перемрем с голоду, а потом беспрепятственно захватит Черные Земли, - предрек Вьерк. – На его месте я бы так сделал.

Бельд промолчал. Он тоже сомневался, что Речной Герцог захочет им помогать. Спасибо, что хоть на порог пустил и позволил с Арвэ переговорить без свидетелей.

Герцог Рэвер, более известный, как Речной Лев стоял посредине своих покоев и пытался осознать подслушанное. Он не случайно отправил гостей в маленький, зато хорошо отапливаемый зал с большим портретом прадедушки Герцога на стене. В портрете том было маленькое отверстие, как и в стене за ним. А еще там проходил потайной коридор. Когда-то предки Рэвера пользовались этой комнатой, предоставляя ее для гостей. Чтобы подслушивать.

Сын Эфсинии. Его паж. Паренек, который спас ему жизнь. Верный донельзя, услужливый и в то же время, хотя исполнительный в чем-то всегда непокорный. Вот посмотришь ему в лицо и сразу ясно становится, что свое мнение у него есть. И не согласен с тобой твой собственный паж, хоть и молчит. А порой под его взглядом и вовсе хотелось провалиться в собственное подземелье.

Арвэ, пожалуй, был единственным человеком на свете под чьим взглядом Герцогу Рэверу частенько становилось стыдно. До него этой магической чертой обладала только одна девушка.

«Она была дочерью рыбака», - сам себе сказал Рэвер и сжал затрясшиеся пальцы в кулак. – «Простой дочерью рыбака. И она утонула. А он – сын Эфсинии!»

Герцог медленно выдохнул, тщетно гоня от себя прочь мысли почему отпрыск всемогущей богини Рек явился в замок, чтобы служить ему. Нанялся пажом и терпеливо сносил все капризы своего сюзерена.

-Она была дочерью рыбака! – повторил Рэвер вслух, глядя в окно, за которым вдали расстилалась та самая река, что отняла когда-то у него любимую, покусившись и на его собственную жизнь во время разлива.

Голос его дрожжал.

Заффруа поднимался в небо. Его душили злость и вина. Убитый горем Энель. Как бог Ветра умудрился привязаться к одной из этих тварей?! Облака проносились мимо, воздух вокруг становился все разряженнее и холоднее, но богу Грома было все равно. Он вырвался с планеты единым рывком и завис посреди Космической Пустоты, улавливая малейшие эманации элефира. Нет, он не был «голоден», то была лишь привычка. Наработанная с тех времен, когда их наставник с острожностью брал с собой Заффруа за пределы планеты. Готовый в любой момент прийти на помощь. Тогда будущий демиург бросался от одного сгустка элефира к другому, без них не в силах ни вынести пребывания в космосе, ни вернуться обратно на родную планету. Вовсе не ту, кстати, что осталась сейчас внизу. Его, Эфсинию и остальных, за исключением Великана, породил совсем иной мир.

«Я скучаю», - неожиданно понял Заффруа.

По тому у кого были ответы даже на вопросы о звездных скоплениях и тайнах разноцветных туманных завес, кроющихся в глубинах Вселенной. По его доброте и усмешке в «относительно гуманоидном облике». По светлым и теплым эманациям, что он излучал в своем облике настоящим. А еще просто по тому, что на него можно было положиться. До того дня, как Нашествие уничтожило созданный и взлелеянный ими мир. Он не пришел на помощь, как и все старшие боги. Не смог. Не успел. Или не пожелал. Он ведь так ни разу и не появился с тех пор, хотя не мог ведь не знать…

Будь Заффруа все еще в человеческой форме, он бы сжал кулаки. Но сейчас мог лишь в бессилии послать парочку ярких импульсов, окрашенных злостью. В темную глубину космоса, туда, где никто не услышит. Оторвавшись от планеты, бог Грома устремился прочь. Искать элефир. А заодно и самого себя. Уж больно он последнее время запутался.

Первой к кому направился Заффруа после того как вернулся на планету, была Эфсиния. Он нашел ее в Подводном Дворце посреди океана. Места прекраснее на планете не было. Стены Подводного Дворца образовывал воздух и подводные потоки. Его башни вращались вокруг собственной оси, а многочисленные пузырьки воздуха окружали сверкавший перламутровыми воротами, выпиленными из цельной пятиметровой жемчужины вход. Наполовину Подводный Дворец был материален. А на другую – нет.

Единственную трудность, чтобы попасть в него представляла необходимость перестроить дыханье. Заффруа мог бы вообще не дышать – с легкостью. Но, вернувшись на планету, он вновь стал материален. Пришлось создать воздушный пузырь вокруг своей головы. Возиться с преобразованием тела ему не хотелось. Заффруа доплыл до Дворца Эфсинии вместе с огромым корлоа, дружелюбным существом, напоминавшим помесь рыбы и осьминога. Уцепившись за один из его плавников, Заффруа без труда попал к Жемчужным Воротам. Согласно легендам, пройти в них мог лишь бог или герой. По правде сказать, любой, способный погрузиться на достаточную глубину и выдержать давление. Беспрепятственно преодолев Зримые Ворота, Заффруа столкнулся с Незримой Защитой. Эфсиния вдоволь поколдовала здесь с измерениями. В ее предыдущей версии Дворца подобного не было. Но… Нашествие. Теперь богиня Рек рассчитывает «в случае чего» спасти «хоть что-то». У каждого из них есть «запасной план». Довольно жалкий, как вдруг с горечью осознал бог Грома.

Миновав Семь Подводных Врат, последние из которых представляли собой временную ловушку, построенную несомненно для морроков, Заф попал наконец во дворец. Изнутри он был отделан мрамором, кораллами и перламутром. А еще электрумом. Эфсинии всегда нравился этот сплав.

-С чем пожаловал? – настроение богини, которую бог Грома отыскал в ее покоях, явно было преотвратным.

Эфсиния пребывала в нематериальном состоянии, растекшись по своей спальне в виде жидкости. Общалась она при этом импульсами.

-Хочу сказать, что мы дураки, - сообщил Заффруа огромной прозрачно-голубой капле, в которую превратилась его возлюбленная. – Прячемся здесь, подобно кротам. Заготовили дурацкие ловушки, которые все равно никого не спасут. Пытаемся натаскать смертных на бой, который они заведомо проиграют.

Эфсиния сгустилась и приняла свой излюбленный облик молодой женщины. Весьма соблазнительной, чью шею обвивало когда-то подаренное им изумрудное колье. Один из немногих артефактов, переживших Нашествие.

-Что ты хочешь сказать? – приподняла брови богиня, усевшись в кресло, выточенное из огромной раковины моллюска.

-Мы должны сразиться сами, - просто сказал Заффруа.

-Но мы проиграем! – дрогнула богиня, как всегда понявшая его с полуслова. – Морроки сильны, ты же сам видел. Мы ничего не смогли противопоставить им!

-Потому что пытались защищать то, что защитить не могли, - твердо отрезал бог Грома. – На этот раз мы сразимся с ними среди космической пустоты. Когда за спиной не будет гибнущих учеников. За это время мы стали сильнее. Хватит прятаться и надеяться, что они не придут. Уничтожим их. Избавимся раз и навсегда от этой угрозы. Избавим от нее мир!

Эфсиния сглотнула.

-Воину такие слова больше пристали, - очень тихо проговорила она, впервые за тысячи лет осознав, что может потерять Заффруа.

Раз и навсегда. По-настоящему. Так же, как Полуночного Ворона. Если не хуже. Бог Грома обнял ее. Прижал к себе.

-Я больше так не могу. Я облетел ближайшие солнечные системы в поисках Нашествия. Боялся наткнуться на них и желал этого. До тех пор, пока они существуют, мы не сможем творить по-настоящему. Без оглядки. Мы не будем собой.

Эфсиния прижалась к нему.

-А если после новой встречи с Уничтожителями, творить будет некому? – с горечью спросила она.

Заффруа улыбнулся.

-Значит, творить будут новые демиурги. И ничей мир больше не будет уничтожен этими тварями, - пообещал он.