Вставай, иди и умирай

Глава 13

39

После случившегося ночью Анатолий по утру банально сбежал. Подсел на проходивший, остановившийся на станции поезд заплатив проводнику, чтобы пристроил на свободное место и уже вечером был в Казани.

Снова звонок в справочную службу и нужный адрес в кармане.

Все произошло без неожиданностей. Приехал на такси на окраину города, где стоял квартал с деревянными домами барачного типа, поднялся на второй этаж и позвонил в дверь.

— Кто там? — спросил женский голос.

Анатолий в первый момент растерялся, но его тут же пробило воспоминание из которого следовало, что в отличие от прочих маньяков у Суклетина имелась подельница, что с удовольствием вместе с ним жрала человечину, делая пельмени и варя борщ.

Увидев, что дверного глазка нет, Киборгин сымпровизировал, выдав хрипло-запойным голосом:

— Это самое… Алекс выпить пригласил заходить, когда деньги будут… вот, у меня деньги есть… сказал у него бухло есть… или я дверью ошибся? Тут темно… не разобрался… так что извиняйте если что…

— Нет-нет… не ошибся… только его дома еще нет…

— Вот же ж… ну ладно… пойду тогда к другому порогу… Меня еще Борька звал…

— Но он скоро придет… не уходи… заходи… подожди его…

С деньгами у маньяков-каннибалов наблюдался явный напряг. Но оно и понятно, нигде толком не работали, отовсюду их быстро увольняли за неисполнение обязанностей и прогулы.

«Или подумала, что ее подельник решил попробовать мясца с мужика, а не только женского», — подумал он.

Залязгал открываемый замок и дверь в квартиру начала открываться и пока женщина не увидела его в возникшем и расширяющемся луче света, резко ударил ногой о дверь.

Женщина видимо хотела посмотреть в щелочку на нежданного гостя, так что ее лоб находился очень близко от двери, потому удар оказался с ног сшибающим и цепочка, что по идее должна была предохранить квартиру от вторжения, не помогла, ее просто вырвало с корнем.

Женщина рухнула на пол без сознания. Анатолий, зайдя в прихожую, закрыл дверь, после чего связал женщину подручными средствами и вставив кляп, оттащил на кухню.

Обстановка в квартире была бедной и какой-то серой, обшарпанной. Думать о чем-то возвышенном в таких условиях сложно, только бухать от общей беспросветности.

Женщина очнулась, завозилась, замычала с расширенными от ужаса глазами.

— Лежи тихо и возможно, я оставлю тебя в живых. Видишь, специально лицо закрыл, чтобы не запомнила.

Анатолий действительно нашел холщовый мешок в котором хранились сухари и пока пленница лежала в отключке прорезал отверстия для глаз.

Та затихла.

— Детей уже жрали?

Пленница отрицательно замотала головой и из глаз ее полились слезы.

Ждать было скучно, успело окончательно стемнеть, когда наконец появился хозяин квартиры. Клацнул замок.

Киборгин приготовил нож, но все пошло не по плану. В прихожую первой вошла молодая девушка.

— Проходи… распологайся…

Пришлось отступить.

Пленница на кухне замычала и задергалась, начав бить ногами о стену. К счастью, Суклетин увлеченный гостьей и общим шумом в прихожей это не сразу расслышал и успел закрыть дверь. Ну а Анатолий хорошо врезал связанной женщине ногой в живот, та скрючилась и затихла.

Гостья тем временем сняв курточку, прошла вперед.

— Ой! — с восклицанием замерла она, увидев валяющееся на полу тело.

Киборгин схватил ее за руку и резко швырнул себе за спину, так что она упала и загремела сбитыми табуретками, после чего завизжала.

Суклетин, худощавый, с бородкой и глубоко посажеными глазами, среагировал моментально, в руке появился нож, и он кинулся в атаку, видимо мгновенно сообразив, что быстро дверь не открыть и не сбежать.

Вот только кидаться с ножом на морского пехотинца с намертво вбитыми в подкорку приемами дело заведомо безнадежно, что и показали следующие мгновения.

Суклетин оказался на полу с заломленной рукой, возможно даже сломанной, не реагировал на боль поверженный противник только потому, что оказался вырублен.

Девка продолжала выть.

— Заткнись.

Та послушно замолкла, даже руками рот прикрыла.

— Как зовут?

— Н-надя…

— Фамилия.

— С-ситяв-вина…

— Запомни этот день Надежда Ситявина. И празднуй. Потому что это второй день твоего рождения.

— П-почему?

— Эти парочка — людоеды. Так что сегодня тебя бы напоили, хорошо отодрали, а потом тюкнув по башке молотком, расчленили и сожрали, накрутив из тебя пельменей и котлет.

Та в неверии выпучила глаза. Но ее можно понять, звучало действительно дико, кто угодно бы засомневался во вменяемости говорящего.

— Вы из милиции?

— Я с мешком на голове похож на мента?

— Н-нет… А кто вы?

— Неравнодушный гражданин.

— Н-но откуда вы тогда узнали… с чего решили, что они… людоеды?

Но на этот вопрос Анатолий отвечать не стал, да и что тут можно ответить? К тому же Суклетин начал приходить в себя.

— А вот они сейчас сами все и расскажут.

Дальше началось жесткое потрошение. Суклетин целую минуту пытался играть невинную жертву, но боль быстро подавила его волю и он раскололся до самого дна.

«А на хрена я вообще все это делаю? — вдруг подумал Киборгин получив омерзительные признания. — Что мне с их признания? В ментовку отдать? Глупость какая… Только время теряю… все равно ведь в живых оставлять не собираюсь».

Поняв, что верх «на боевой операции» взяли соответствующие императивы «вшитые» в подсознание, то есть обязательный допрос пленного врага, но сейчас несколько не та ситуация, Анатолий просто всадил нож в сердце маньяка.

«А что с ней делать?» — подумал он, глядя на подельницу, что смотрела на него с ужасом и мелко тряслась, источая «аромат» дерьма.

Свидетельница тоже забилась в угол и тоже тряслась, непонятно только от всего увиденного или же до нее наконец дошло, чего она только что избежала, а может от всего вместе.

— Жить хочешь?

Пленница активно затрясла головой.

— Пиши явку с повинной. Хотя… на хрен. Отсидишь — выйдешь и кто знает, чем займешься? Может за старое примешься?.. Говорят, дикие животные, вкусив человечины только ей и питаются. А вы сами себя позиционируете как хищники для которых остальные люди лишь дичь, хотя как по мне — падальщики, но и те и другие — животные, а значит и поведение у вас схоже — животные. И оставлять таких зверей в живых нельзя, их отстреливают, чтобы больше не нападали на людей…

Пленница замычала, затрясла головой, начала извиваться, но все бесполезно. Анатолий, подойдя к ней, так же прикончил ударом ножа в сердце.

Заскулила обмочившаяся свидетельница.

Анатолий попытался представить, как все выглядит со стороны и только невесело усмехнулся, получалось, что один маньяк режет других маньяков. Так и свихнуться недолго.

«Теперь будет по ночам в холодном поту и криками просыпаться, — подумал он. — Сопьется… вот ведь, вроде бы и спас, а вроде бы и нет. По крайней мере шанс выкарабкаться у нее есть, да хоть в монастырь уйти…»

Не обращая на нее больше внимание, Анатолий взял свои вещи и вышел из квартиры стянув с себя мешок и засунув в карман. На улице глубоко вдохнул свежим прохладным воздухом, что словно очищал его от всей той моральной грязи в которой он успел испачкаться в квартире людоедов.

С освещением в квартале как и ожидалось было плохо, то есть совсем никак, но спасала луна и она же позволила загодя заметить небольшую группу людей человек в семь-десять.

— Кто это у нас такой смелый⁈ — насмешливо произнес самый старший из них.

А встреченная Анатолием группа оказалась подростковой бандой, всем было по шестнадцать-восемнадцать лет. Этакий патруль — анти ДНД.

«Морлоки», — вспомнил он, как назывались существа в книге «Машина времени» Герберта Уэлса, кои в ночное время выходили из своих темных подземелий на охоту за жившими на поверхности «дневными» людьми.

Вот и эти, такие же «охотники».

— Обзовись! Кто за тебя сказать может⁈ — потребовал с апломбом главарь, явно играя на публику.

— Я сам за себя сказать могу.

— Залетный! Давно у нас не было дичины!

Толпа удовлетворенно засмеялась, чувствуя свою силу.

— Давай сумку залетный. За проход по нашему району чужакам надо платить. Да и сам раздевайся, вещички у тебя моднявые. А откажешься, так помнем… вещички, когда тебя ломать будем. А не хотелось бы, еще порвем чего невзначай пока с тебя снимать станем и совсем плохо если кровью заляпаем.

Молодые «морлоки» снова с готовностью заливисто засмеялись.

Киборгин достал пистолет, сказав:

— У вас три секунды, сявки, чтобы исчезнуть с моих глаз, после чего я начинаю вышибать вам мозги. И начну с тебя, модник хренов.

Бах!

Анатолий выстрелил в воздух.

Банда замерла. Звук выстрела их парализовал. На такой исход явно никто не рассчитывал и алгоритма действий не имелось. Да и реальная угроза жизни в действительности приводит людей в ступор.

— Время пошло. Раз…

— Валим, пацаны!

— Два…

Толпа с воплями метнулась врассыпную и на счет «три» никого в зоне видимости уже не наблюдалось.

Анатолий же вспомнил, что в Казани, уже сейчас как ни в каком другом городе СССР активны подобные молодежные банды и совсем скоро они приобретут совсем уж ужасающий размах в своей деятельности.

40

К вечеру следующего дня Анатолий был уже в Свердловске, где проживал его бывший подчиненный старший сержант Спицын. Где именно он жил Киборгин прекрасно знал, так как тот написал своей командиру письмо в Афганистан.

Жил он в общежитии, куда его не пустила строгая и боевитая вахтерша, но у нее имелся при себе какой-то пацан, что исполнял услуги курьера.

К счастью Спицын оказался на месте и быстро вышел к гостю.

— Ну здравствуй Серега.

— Здравья желаю товарищ… капитан! — изумился Сергей, разглядев погоны.

Ну да, когда Анатолий писал ответ, то был еще старлеем.

— Поздравляю!

— Спасибо. Ну а ты как? Если что, я получил от тебя одно письмо, так что если писал еще, то остальные не дошли. Сам понимаешь.

— Да… — нахмурился он.

Почта могла сгореть во время атаки душманов на колонну.

— Давайте сходим куда-нибудь, а то у меня в комнате сосед спит, только с дежурства вернулся. И второй сосед вот-вот должен заявиться.

При этом Спицын поморщился.

— Веди.

— Вон там за углом хорошая пельменная…

Анатолия при слове «пельмени» прихватил горловой спазм, что видимо не осталось незамеченным.

— Действительно хорошая. Тут как раз неподалеку отделение РОВД, наши туда регулярно ходят, так что сами понимаете, качество держат хорошее, чтобы мы на них ОБХСС не натравили.

Анатолий на это хмыкнул и понятливо кивнул головой.

— Отлично… заодно поужинаем.

Пельменная представляла собой обычную столовую, этакий стеклянный «аквариум». Запахи внутри оказались не самыми аппетитными, но в целом приемлемо, встречал он в своей жизни «рыгаловки» и похуже. Хотя на кухню наверное все же лучше не заглядывать и не знать доподлинно условия работы персонала, чтобы точно не стошнило, ну или изжогу не заработать на психологической почве.

«Хотя в будущем одна журналистка разнесла бы их в пух и прах», — подумал он вспомнил одну телепередачу с налетом скандальности.

Сделали заказ тетке неопределенного возраста со стальными зубами. Не то какая-то болезнь зубов, не то муж выбил, ну или несчастный случай.

«Отвык я уже как-то от вида таких „волчьих капканов“», — мысленно содрогнулся Киборгин от увиденного образца советского стоматологического искусства, а такого полного набора и вовсе никогда раньше не встречал, чтобы не отдельные зубы или даже несколько, а все нижние и верхние резцы.

Народу в пельменной было немного, основной поток спал пару часов назад, так что им удалось занять отдельный столик и при этом отделенного пустым пространством.

— Давай, рассказывай, как у тебя дела тут? — спросил Анатолий.

— Да неплохо, я бы даже сказал, что хорошо. Как уже писал, сначала с сохранением прежнего звания распределили во вневедомственную охрану. Но через пару месяцев перевели в группу задержания. Там какая-то история мутная была, в общем людей стало резко не хватать, ну а я только рад. Чистая охрана, это слишком уж скучно. А буквально месяц назад меня назначили старшим группы задержания, а к должности еще и звание накинули, так что теперь я старшина. Вот теперь можно поздравлять.

— Поздравляю!

Посмеялись.

— Часто приходится выезжать?

— Да так, мелочи в основном, — отмахнулся Спицын. — Драки. Домашнее насилие… Из серьезного в моей практике был только мужик с белой горячкой, допился до зеленых чертей и стал за ними с топором по улице бегать. И ладно бы воображаемые были, так нет, людей за чертей принимал. Двоих успел поранить, хорошо хоть не до смерти.

— Да уж… Ну а как вообще служится?

— Лично у меня все хорошо, но в целом конечно… непросто. Когда пришел, думал, что все будет несколько… достойнее что ли. Сразу слова не подобрать.

— И в чем беда?

— Дефицит кадров достигает двадцати процентов. Личный состав, особенно рядовой это капец… Те, что пришли сами по зову сердца именно служить и защищать, те да, отличные парни, хотя многие морально ломаются, обнаружив что реальность сильно отличается от нарисованной кинематографом. Но их меньшинство. Подавляющая часть — деревенские. Армия их кое-как обтесала, но и только.

— Бухают?

— При первой же возможности. И ладно бы после работы, как мой сосед… так нет, во время службы всем отделом набрались, вообще без повода, ни праздника, ни дня рождения. Просто появилась где-то возможность достать спиртное и тут же набрались. Текучка из-за этого страшная… но если выцепить нормальных, то еще ладно, можно своеобразный процесс промывки породы устроить и выбирать из общего потока самородки. Такие тоже встречаются. Но настоящей диверсией против системы МВД я считаю комсомольский набор.

— Серьезно?

Анатолий никогда с милицией близко не связывался и многие нюансы просто не знал.

— Да, еще как серьезно. Как я уже сказал, дефицит кадров большой и какая-то голова, не самая умная, решила возродить опыт прошлого. Может сразу после революции и войны это было оправдано, но сейчас — форменное вредительство. Многих фактически принудительно загоняют под погоны. Ну и много они наработают из-под палки? Хорошо если один из десятка впрягается в работу и честно служит, остальные отбывают номер, ну и конечно начинают бухать как не в себя.

— Ну да… человек на инженера может учился, маменькин сынок, а его в социальную грязь по самые ноздри окунули, о которой он до сих пор либо знать ничего не знал или только в лучшем случае что-то слышал, либо старался не обращать внимание, в общем нормальная реакция для нормального человека, который ничего не может изменить.

— Да. Один такой в соседнем отделе недавно застрелился, видимо впечатлился от правды жизни по самое не могу…

— Это надо было что-то совсем уж запредельное увидеть…

— Он и увидел, что видимо стало последней каплей и разочарованием в жизни.

— И что именно?

— Да… женщину почти полтора месяца назад убили… Перед этим изнасиловали. С невестой у него разлад на этом фоне случился… тут без подробностей о причинах, но вроде как стал за нее сильно бояться, требовал, чтобы никуда вечером не ходила и вообще дома сидела. Вот его и переклинило. Сломался.

Наконец принесли заказ и они прервались на прием пищи. Пельмени на фоне разговора не шли, но тем не менее были съедены.

— С учебой как? — спросил Анатолий. — Есть возможность заочного обучения?

— Есть.

— Поступил?

— В этом году буду поступать в Горьковскую высшую школу милиции МВД. Я когда устроился в милицию, поузнавал что к чему у других, кто поступал и учился, в общем многие сыпались на иностранном языке. Ну а я после армии уже изрядно его подзабыл, да и не сказать, что сильно знал… так что решил, чтобы не портить впечатление от провала, за зиму подтянуть немецкий.

— Подтянул?

— Яволь.

— Вот и отлично. Отучишься, станешь офицером и будет больше возможностей… Сколько кстати учиться?

— Пять лет.

— Нормально… Посмотри, может у кого лекции остались? Все легче будет.

— Тоже думал об этом, спрашиваю у тех, кто недавно выпустился, — кивнул Спицин.

— С получением квартиры я так понимаю дохлый номер?

— В точку. Семейные хорошо если комнату в коммуналке получают и это офицеры. Получить рядовому и сержантскому составу, да еще холостякам — тухлое дело.

— Возможность снять есть?

— Были бы деньги, а варианты появятся.

— С деньгами все пучком, — Анатолий кивнул на рюкзак, лежащий на соседнем стуле. — Сними квартиру или дом.

Видя, что Спицин хочет оказаться, Киборгин добавил с металлом в голосе:

— Это не обсуждается. Считай — приказ. Всем скажешь, что родители помогают. Девушку будет куда привести, в общем не дурак, сам понимаешь все перспективы. Ну и банально поговорить будет где о наших делах.

— Так точно.

41

— Кстати о делах… Не передумал? Я не неволю, Серега. Понимаю, что риск велик, а по твоему лицу я понял, что девушка у тебя есть и рикошетом может прилететь по ней. Всякое в жизни может случиться. Женись, работай спокойно…

— Не передумал товарищ капитан, наоборот моя решимость только окрепла. Да и работать спокойно я точно не смогу… или сопьюсь или тоже башку себе прострелю.

— Вот как? — удивился Анатолий. — Интересно было бы узнать причины повысившегося уровня мотивации.

— Я много думал о том разговоре… о ваших доводах, что должны привести к распаду СССР, но скажу честно, что так до конца тогда не поверил. Не хотел верить… Но все изменилось после того, как начал работать в милиции, особенно в группе задержания. Я увидел такое… я увидел настоящую жизнь людей из рабочего класса, изнутри и, она меня ужаснула. Хуже то, что с этим никто ничего не делает и не собирается делать, при этом миллиарды долларов вбухивают в долбаную Африку. Да еще с нас взносы собирают во все эти Фонды Мира, которые хрен знает чем занимаются… отчетов по расходованию средств я по ним не видел и никто не видел. Эта беспросветная серость рабочих окраин, она угнетает…

Спицин удрученно покачал головой.

— Мне кажется при царизме было все то же самое и это стало одной из причин, что привело к революции, и я не понимаю, почему власть ничего не делает, по сути, наступает на те же грабли, что и царизм. Это тем более удивительно, что именно рабочий класс согласно коммунистической идеологии является той основой, фундаментом на котором строится новое общество. Но разве сможет простоять государство на фундаменте такого качества⁈ Этот фундамент уже трещит и сыплется!

— Да кто их старых маразматиков знает?.. Им важна картинка. Они народ видят только несколько раз в году стоя на мавзолее. И что они видят? Особенно в Первомай. Радостно вопящих людей, транспаранты и может быть даже искренне уверены, что все зашибись, все всем довольны и они молодцы. Вон они какие радостные идут, флагами и руками машут, так чего еще надо?

На это Спицын только криво усмехнулся.

— Показуха. Именно это несовпадение реальности и картинки, звучащих громких слов с высоких трибун об ежегодном улучшении жизни людей, повышении всяких показателей и ведут к делинквентному поведению. Несмотря на заявления властей о прогрессе в искоренении преступности по мере движения к социализму все обстоит совершенно иначе. Я когда перешел в группу задержаний, проставился понятное дело в отделе, ну и один участковый — майор Гаврилов, коему чтобы окосеть, хватило всего трех стопок, поведал мне, что даже по официальной статистике начиная с середины шестидесятых годов происходит рост общеуголовных преступлений и каждые пять лет прирост средних коэффициентов преступности удваивается. И неудивительно… Я уже своими глазами видел причину роста преступности. На учете в Инспекции по делам несовершеннолетних состоит огромное количество семей. Однако в реальности их еще больше, в разы… просто не отмечают, чтобы совсем статистику не портить, ну и соответственно не наживать себе проблем в связи с плохой работой в данном направлении.

Анатолий понятливо кивнул. Ситуация стара как мир. Чтобы не получить взысканий за плохую работу, проблему скрывают до последней крайности, пока не произойдет взрыв.

— Это что-то жуткое, товарищ капитан… посещая эти районы, у меня невольно возникло ощущение, что я фашист и заехал на территорию гетто для унтерменьшей коих целенаправленно держат в скотском состоянии и всячески доводят до вымирания… Невыносимо видеть этих забитых, напуганных, голодных детей… со следами побоев, а бывало, что и ожогами на их телах от сигарет… немытых и запущенных, при живых и родителях, вот только родители эти вечно пьяны, а их квартиры превращены в притоны…

Спицын, сжав кулаки, глубоко вдохнул и продолжил:

— Мне как-то пришлось вытаскивать детей из подвала, где они нюхали бензин с клеем… Знаю случаи, кода тела таких малолетних токсикоманов выносили уже мертвыми с полиэтиленовыми мешками на головах…

«Вот же ж… — только удрученно покачал головой Киборгин, считавший что малолетние токсикоманы появились как явление в „святых девяностых“. — Даже я не думал, что все настолько дерьмово».

Лицо рассказчика стало жестким и злым, и он продолжил, уже едва сдерживаясь от переполнявшей его ярости и ненависти:

— Это не социализм… я не знаю, что это… но это точно не то, ради чего умирали наши деды и отцы… они умирали не за то, чтобы в детдомах творился полнейший беспредел с насилием над детьми в том числе сексуальном, ломая морально и большая часть которых в итоге уходит в криминал. Что-то в нашем государстве сильно не так, как должно быть, товарищ капитан. Вместо того, чтобы вырастить в этих заведениях, написав на них словно на чистых листах бумаги не подверженных влиянию семьи, настоящих патриотов своей страны искренне благодарных государству за то, что их сирот взрастили, дали образование, сделав из них строителей нового общества, этаких янычар, государство наоборот выращивает из них врагов, что это общество разрушает. И я готов сделать все, чтобы все это исправить, товарищ капитан. Абсолютно все!

Последнее слова он практически выкрикнул из-за чего некоторые посетители пельменной невольно обернулись на них. К тому же посетителей явно прибавилось и их могли услышать посторонние.

— Давай-ка выйдем наружу, подышим воздухом и проветримся…

42

Вышли и присели на облезлую лавочку в пока еще пустующем микропарке с асфальтированной площадкой в центре заваленного окурками и шелухой от семечек. В кустах валялись бутылки от водки. Прибирали тут явно не часто, если вообще дворник заглядывает. Бутылки бомжи собирают, а прочий мусор дождь смывает.

«Ну хоть без шприцов… пока», — подумалось Киборгину, вспоминая детские площадки заваленные ими в девяностых.

— И потому, я спрашиваю, что мне нужно сделать, — продолжил Спицын. — Потому что я много думал над этим, но так толком ничего и не придумал.

— Да уж Серега, сильно тебя придавило… А ответ на твой вопрос очень уж масштабен, но как говорится, слона нужно есть по кусочку. Для начала нужно узнать, кто из наших тоже пошел работать в милицию и выяснить, кто из них думает схожим образом и готов ради этого действовать. Понятно, что не только ради отдаленного общего результата в виде светлого будущего, но и с личной выгодой в виде высоких должностей. Сам я пока им по этому поводу не писал. Хочу дать парням время осмотреть, подумать, прийти к каким-то выводам и потом во время следующего отпуска объехать самых перспективных и уже поговорить лично.

— Я спишусь с ними, узнаю, что думают и выскажу свои мысли.

— Да, это то, что нужно. Плюс ты станешь примером… тебе в этом плане придется сложнее и тяжелее всего, так как ты станешь фактически прокладывать для остальных колею.

— Я готов.

— Тебе потребуется собрать собственную команду из ветеранов афгана или на худой конец спортсменов, если надо, подтягивай из других городов области, их задачей станет сбор вокруг себя молодежных банд.

Спицын удивленно вскинул бровь.

— Да Серега именно с банд мы и начнем. Если процесс невозможно предотвратить, то его надо возглавить. Это будет наша пехота и политический актив в будущем. Кстати, как у вас здесь с этими бандами?

— Есть такое, — кивнул Сергей. — Собираются стаи малолеток с района и начинают драться с другой такой же толпой из соседнего района. Или школа на школу. Плюс мелкие стычки, когда небольшая группа прорывается в другой район и начинает месить всех встречных-поперечных.

— Известно, они под ворами?

— Я этого не знаю.

— Выясни. Под блатными они или просто приблатненными, или вообще под стихийными лидерами, которые сам по себе, и такое может быть. В любом случае это ненадолго и его либо сменят, либо, что вернее, перетянут к себе уголовники. Такой ресурс они упускать не станут и захотят прибрать к рукам. Этого допустить нельзя и если они уже под ворами, то пацанов придется жестко отбивать.

— Как?

— С летальным исходом. Или есть возражения?

— Никаких возражений, товарищ капитан. Полностью согласен. С врагами поступают как они того заслуживают, а они — враги. В плен их брать смысла нет, отсидят и снова выйдут принявшись за прежнее, да еще мстить станут.

— Все верно. Одновременно с этим нужно заменить главарей, что станут жестко гнуть нашу идеологическую линию. Ну и заодно спортивными тренерами поработают.

— И какова эта идеология?

— Проста как две копейки: Сила равно власть. Личная сила, дает личную власть над менее сильными, так выстраивается иерархия, для чего можно устраивать внутренние бои-спарринги с бросанием вызова лидеру, а совместная сила сильных людей, дает власть над окружающим миром: районом, городом, регионом… В общем интерпретация идеи Мао, коий как-то сказал, что винтовка рождает власть. При этом одновременно нужно закладывать мысль, что сидельцы — неудачники, они недостойны уважения. Раз попался и сел в тюрьму — лох и слабак. Зэков должны презирать и в идеале они должны превратиться в регулярно избиваемую дичь.

— Понимаю… тем самым будем отбивать их от блатной романтики.

— Верно. Заодно исключается переход их в лагерь противника. Создай в городе несколько таких молодежных банд и пусть они под этим соусом выплескивают свою дурную энергию и друг на друге при этом с минимальной травмоопасностью. Для чего нужно ввести этакий Кодекс пацана, что драться можно только руками и ногами, без палок, арматуры, цепей, кастетов и прочего, не говоря уже о ножах. Все неконвекционные методы применимы только против презренных ходоков-сидоков, то есть отсидевших и испачкавших себя наколками. Это будет легко сделать, при условии, что большая часть группировок будет под нами. Так же подспудно поселится мысль, что они, те кто следует Кодексу, все свои, что в какой-то момент даст возможность их безболезненного объединения. А чтобы у них эта сила появилась, надо оборудовать достаточное количество качалок в подвалах. Гири и штанги самим можно сделать из всякого металлолома. Плюс дискотеки устраивать регулярно… деньги на магнитофоны и пленки есть.

— Только проблема с главарями. Чтобы они продвигали подобны идеи в группировках их нужно чем-то заинтересовать, причем не в отдаленной перспективе эфемерными должностями, а прямо сейчас.

— Тут кроме денег предложить нечего.

— Только где их взять? Вряд ли у вас хватит на столь длительный срок…

— Не хватит. Тем более, что я хочу большую часть денег своим бойцам отдать тысяч по пять. У них наверняка тоже проблемы с жильем, а как известно именно этот вопрос портит людей сильнее всего. А зачем мне порченые люди?

— Не членские же взносы с пацанов собирать?

На это Анатолий засмеялся.

— Да уж… Придется зарабатывать. Влезать в рэкет пока не стоит.

— Как зарабатывать⁈

— Вот это будет сложновато организовать, — поморщился Анатолий. — Не столько технически, сколько законное разрешение получить… но реально, особенно если удастся провести официально под идеологически правильным соусом. А именно устроить кино… а точнее видеосалоны.

Анатолий вспомнил перестроичные времена, когда во всех кинотеатрах и не только, появились видеосалоны в которых крутили фильмы.

— О! Я даже обоснование придумал! Кинопередвижка! Так сказать для более широкого ознакомления народных масс с новинками киноискусства!

— О чем вы?

— Берем видеомагнитофон, цветной телевизор, находим какое-нибудь помещение… да хоть тот же подвал и крутим там фильмы. Человек пятьдесят на сеанс в таком помещении поместится, каждый заплатит по пятьдесят копеек и вот уже двадцать пять рублей дохода. При этом сеансов за день можно провести около пяти-семи, значит выручка будет в пределах ста пятидесяти рублей. А если провести еще ночной сеанс с эротикой, да за полтора-два рубля, то и все двести получается. И это с одной точки, а их будет минимум десяток. Так что денег на содержание главарей хватит с лихвой и на много что другое останется, банально жратву купить для совместных посиделок-пиров.

— Не получится…

— С чего так решил?

— Даже если удастся где-то взять телевизоры и видеомагнитофоны…

— Тут я могу помочь. Куплю в Афганистане и переправлю тебе. Возможность у меня уже есть. Ну и кассеты соответственно. Останется их только перевести. Но думаю найдете специалистов, что продублирует.

— Вот с кассетами… а точнее фильмами и будет завал. Их ведь придется, если официально, через разрешительную комиссию проводить. А там мало что разрешат. Тем более эротику.

— Это да… проблема. А стоит только начать крутить что-то не утвержденное и это станет известно властям, как лавочку прикроют с конфискацией.

— Так точно. У нас участковые рейды как раз то и дело по этой теме проводят рейды. Стоит только узнать, что где-то крутят эротику и собирается народ помимо семьи владельца видеомагнитофона, как тут же во всем доме вырубают свет и проводят обыск.

Киборгин кивнул. Знал он об этой дебильной советской забаве. За эротику еще и срок получить можно, по статье «Распространение порнографии».

— Но что-то же ведь разрешат… хотя да, все боевики сразу под нож… а ничего больше и не остается. Так, комедии, немного фантастики… тоже какой-то выхлоп дадут, но не так, чтобы сильно. А нам культ силы надо поддерживать, так что боевики наше все. Значит нужно провести нужные фильмы в список разрешенных… можно за долю в прибыли.

— Может попасться какой-нибудь идейный.

— Если не получится по-хорошему, то придется по-плохому. У всех есть слабые места…

— Рискованно. Если кто-то все же обратится в КГБ, то дело примет скверный оборот.

— Да. Но, кто не рискует, тот не пьет шампанское. Попробовать все равно надо, а там глядишь, не так страшен и неподкупен черт, как его малюют. Хотя знаешь, ты прав, риск лишний, — передумал Киборгин, вспомнив грядущие времена правления Андропова с его «закручиванием гаек» по всем фронтам. — Обойдемся пока без видеосалонов, подождем с ними до лучших времен. По крайней мере официальных. Деньги для финансирования главарей найдем в другом месте…

— Где?

— Пойдем по пути революционеров, станем грабить награбленное. Узнай осторожно, кто тут у вас в городе самый авторитетный авторитет и где обитает.

— Хорошо… Завтра у меня начинается двенадцатичасовое дежурство, но думаю смогу все выяснить у того участкового. Заодно по квартире вопрос попробую решить.

— Значит встречаемся послезавтра.

— Так точно.

— Ну и отлично. Погуляю по вашему городу.