Всемирный следопыт, 1927 № 11

СОВЕТСКИЕ СЛЕДОПЫТЫ

Очерк Н. К. Лебедева

Шесть тысяч экспедиций. — 200.000 километров по неисследованным землям. — В пустыне Монголии и Средней Азии. — На «крыше мира». — За полярный круг — за камнями-самоцветами. — В поисках небесного камня — Открытие последнего великого горного хребта на земном шаре. — В поисках новых богатств, старых песен и сказок.　

Десять лет Октябрьской революции — в особенности первые пять — были крайне неблагоприятны для организации больших путешествий и научно-исследовательских экспедиций. В период 1917–1920 гг., благодаря гражданской войне и общей экономической разрухе, вызванной империалистической войной, — число путешествий с научной целью упало «до нуля».

Только начиная с 1921 года, вместе с общим упорядочением жизни в стране, вновь начинается снаряжение экспедиций с научно-исследовательской целью. Целый ряд ученых и научных организаций, во главе с Академией Наук и Русским Географическим Обществом, предпринимают посылку экспедиций в разные малоисследованные уголки нашего обширного Союза.

В кратком очерке нет, конечно, никакой возможности подвести итоги и даже просто перечислить все экспедиции за период 1922–1927 гг. Мы поэтому вынуждены лишь ограничиться упоминанием, что в этой области, за короткий промежуток времени, советскими учеными проделана огромная работа.

Многие, вероятно, даже просто не представляют, насколько велика была работа в области исследования нашей страны за эти короткие пять-шесть лет.

Академия Наук подсчитала, что за период 1922–1927 гг. в СССР было снаряжено около шести тысяч различных экспедиций, при чем членами этих экспедиций было пройдено более чем

двести тысяч километров

по неисследованным землям. Чтобы более ясно представить себе все значение этой цыфры, мы должны вспомнить, что двести тысяч километров превосходят в пять раз длину окружности земного шара по экватору!

Мы не можем подробно говорить в небольшой статье о всех даже наиболее крупных экспедициях за время с 1922–1927 гг., и поэтому остановимся лишь на пяти-шести экспедициях, имеющих наиболее важное значение.

Наиболее выдающейся по своим научным результатам, без сомнения, следует поставить монгольскую экспедицию нашего известного путешественника и исследователя Средней Азии П. К. Козлова.

Эта экспедиция, снаряженная по распоряжению Совета Народных Комиссаров, продолжалась целых три года (1924–1926) и обогатила науку многочисленными и ценными открытиями не только в области географии, но и в области археологии и зоологии.

Экспедиция П. К. Козлова исследовала великую азиатскую пустыню Гоби и составила первую в мире карту центральных областей Гоби. В то же время крупные археологические открытия П. К. Козлова внесли много нового в историю Азии и заставили заговорить о себе весь мир [26]).

Среднюю и Центральную Азию исследовали еще несколько экспедиций. Из этих экспедиций следует отметить экспедицию в Закаспийскую пустыню Кара-Кумы. В этой пустыне советские «следопыты» прошли более тысячи километров по совершенно неизвестной области и претерпели огромные лишения, так как в пустыне нет воды, а сыпучие пески, раскаленные южным солнцем, мешали быстрому продвижению вперед.

Заслуживают упоминания еще две экспедиции — проф. Д. И. Мушкетова и проф. Наливкина — на Памир. Памир — это большая горная страна в средней Азин. Эта страна служит границей между ОСОТ и Индией, и здесь многие горы поднимают свои вершины на высоту восьми километров над уровнем моря. Само название Памир значит—крыша мира.

Действительно, эта страна представляет как бы крышу, если не всего мира, то европейско-азиатского материка, и скаты этой крыши обращены ко всем четырем странам света — на юг, на север, на восток и на запад.

Памир почти совершенно не исследован, а между тем он представляет в научном отношении очень интересную область: он является центром всего обширного евразийского материка, вокруг которого, как бы нарастали со всех четырех сторон низменности и равнины.

Экспедиция проф. Мушкетова летом 1027 г. пробыла на Памире полтора месяца и сделала около двух тысяч километров в необычайно тяжелых условиях.

«В то время, — говорит Д. И. Мушкетов, — как на вершинах нас встречали дожди, снега и вечные льды и леденящие бури, в долинах, в частности в Андижане, нас встретила жара в 70 градусов».

Главной целью экспедиции Мушкетова было изучение причин горообразований и строения горных хребтов средней Азии. Экспедиция выяснила, что громадные массы древнейших горных пород на Памире надвинуты на более молодые породы, при чем здесь происходило как бы «смятие» земной коры. Пласты земной коры древнего индийского материка много миллионов лет назад надвинулись в силу каких-то причин, на древнейшее сибирское плато, и в месте наибольшего «смятия» этих пластов и произошло образование Памира.

Экспедиция проф. Наливкина продолжает исследования Памира и изучение его строения, и члены ее еще не вернулись. По всей вероятности, работы этой экспедиции принесут нам много нового и интересного. На основании этих работ советские геологи, может быть, смогут нарисовать нам грандиозные картины давно прошедших геологических революций, в результате которых и образовался нынешний азиатский материк.

Теперь с жаркого юга, от границ загадочной Индии, перенесемся к холодным полярным областям севера. И эти области, несмотря на свою неприветливость, привлекали многих советских «следопытов». Целый ряд экспедиций было снаряжено для исследования северных полярных морей и земель и, в частности, большого острова Новой Земли.

Из экспедиций «за полярный круг» следует отметить экспедиции академика А. Е. Ферсмана на Кольский полуостров (1920–1922 гг.). Кольский полуостров, несмотря на свою сравнительную близость к центру СССР, является одной из наименее исследованных земель нашего Союза.

В интересной брошюре «Три года за полярным кругом» А. Е. Ферсман подробно описывает работы и открытия этой экспедиции, и поэтому мы не будем здесь говорить подробно об этом, а отсылаем всех интересующихся к этой брошюре. Мы лишь отметим, что академику Ферсману удалось открыть на Кольском полуострове несколько новых ценнейших минералов в неисследованных до этого времени Хибинских горах.

Экспедиция академика Ферсмана открыла для нас целый неведомый мир со своеобразной грозной природой, с дикими ущельями и обрывами, озаренными» ярким полуночным солнцем. Эта сказочная страна хранит в себе целый мир научных загадок, и, несомненно, в ближайшие же годы по следам экспедиции А. Е. Ферсмана двинутся вглубь Кольского полуострова десятки молодых «следопытов».

Действительно, за далеким полярным кругом, среди однообразной природы, среди скал с серыми лишаями и мхами, вы на каждом шагу натыкаетесь на редчайшие камни-самоцветы; здесь вам попадается кроваво-красный или вишневый эвдиалит, там ярко зеленый эгирин или темно-красный нептунит. Среди жалких и чахлых полярных мхов разбросаны золотистые с фены и десятки других, редких и небывалых минералов, переливающихся всеми цветами радуги. Словно кто-то рассыпал свой ларец с драгоценностями и не успел их собрать.

Целый ряд экспедиций исследовали и наш Дальний Восток и Сибирь. За последние пять лет было положено начало научного и планомерного Изучения и исследования Якутии.

На всем земном шаре, за исключением его полюсов, нет в настоящее время области, которая была бы так мало известна, как обширная Якутия и соседний с нею Туру-ханский край.

Вследствие этого Академия Наук СССР выработала план исследования Якутии. План работ рассчитан на пять лет и, начиная с 1925 года, ежегодно ряд экспедиций геологических, ботанических, зоологических и этнографических направляются в различные районы Якутии, — пока, главным образом, в наиболее населенные, южные.

Из всех этих якутских экспедиций необходимо отметить экспедиции геолога С. В. Обручева. Из других экспедиций на север Сибири следует упомянуть также об экспедиции минералога Л. А. Кулика в верховья реки Средней Тунгуски для поисков «небесного камня» — метеорита.

Метеориты — вестники из далеких небесных миров — падают сравнительно редко на землю, так как большинство их до поверхности земли не долетает, а сгорает в земной атмосфере, воспламеняясь от трения воздуха. Пролетая в земной атмосфере, небесные камни часто привлекают наше внимание и известны под названием «падающих звезд».

Лишь немногие метеориты успевают долететь до земной поверхности. Эти метеориты раскрывают нам загадки небесных миров, и по ним мы можем судить, из чего составлены звезды и планеты. Вследствие этого изучение метеоритов представляет большой интерес.

В 1908 г. 39 июня в Сибири, в районе Енисейской губернии упал большой метеорит, который пролетел по небу в виде «огненного бревна». В селениях Еяренске и Илимске, находящихся приблизительно на расстоянии 400 км друг от друга, от удара метеорита о землю произошло нечто вроде землетрясения, и во многих домах потрескались стекла в окнах. Население было охвачено паникой. Вскоре в тайге, в верховьях реки Хатанги, начался большой пожар, вызванный, вероятно, метеором. Пожар продолжался все лето и помешал организовать посылку экспедиции для поисков упавшего небесного камня.

В течение последующих лет на поиски метеорита в район верхней Хатанги выезжало несколько экспедиций, но все они закончились безрезультатно. В 1921 году Академия Наук послала специальную экспедицию, под руководством знатока метеоритов Л. А. Кулика. Экспедиции удалось путем расспросов у тунгусов установить район, где упал небесный камень. Но этот район не меньше целой губернии. Вся местность покрыта густым лесом, пересекается горами, многочисленными речками, и поэтому поиски упавшего метеора чрезвычайно трудны.

В 1925 году в тайге посчастливилось встретить тунгусов, которые сказали, что они помнят, как упал небесный огненный камень и как этот камень проделал в тайге как бы большую и прямую просеку в несколько десятков километров длины. Эта просека, по словам тунгусов, вся завалена упавшими деревьями и теперь заросла молодым лесом.

Однако тунгусы отказались показать эту просеку, и экспедиция вернулась без всяких результатов.

В 1926 году Академия Наук снова решила послать Л. А. Кулика в Енисейскую тайгу на поиски небесного камня. Специалисты высчитали, что метеорит должен быть не меньше 250 метров в поперечнике (около полумиллиона тонн или 30 миллионов пудов!). Таким образом, находка его представляет не только чисто научный интерес, но и практический. 30 миллионов пудов чистого железа с примесью, быть может, никкеля и даже платины, составляют очень большую ценность.

Экспедиция Академии Наук во главе с Л. А. Куликом опять выехала в марте 1927 года со станции Тайшет, Сиб. жел. дор, на лошадях в село Пановское на р. Ангаре (в 500 километрах от станции Тайшет). Из Дановского экспедиция отправилась в дальнейший путь на собаках, а затем на оленях. По выработанному плану экспедиция должна произвести подробные разведки в тайге в верховьях реки Хатанги. Летом 1927 г. экспедиция должна была сделать более двух тысяч километров по тайге в разных направлениях и постараться найти метеорит.

Экспедиция увенчалась на этот раз успехом — метеорит был найден! Рассказы туземцев оказались правильными — воздушная струя начисто повалила лес на площади в несколько тысяч квадратных километров и сожгла центральную часть этой огромной площади.

Оказалось, однако, что столкновение о плотной земной атмосферой не прошло для межпланетного гостя безболезненно. Метеорит рассыпался дождем тел различной величины, усеявших воронками десятки квадратных километров.

Эти плоские воронки, достигавшие 40–50 метров в поперечнике и от 2 до 4 метров глубиной, особенно четко были видны на тундре, еще не заросшей молодняком. С вершин окрестных высоких гор они казались скорее элементами лунного ландшафта, нежели нашими земными образованиями.

Трудная доступность совершенно неисследованной местности позволила экспедиции лишь бегло обследовать воронки и окрестный бурелом, сделав маршрутную съемку и фотографические снимки. За раскопки не принимались — спасаясь от голодовки, экспедиция очень скоро бежала.

«Когда я добрался до места падения, — рассказывает Кулик, — то оказалось, что поваленный лес, подобно лучам солнца, обращен вершинами в разные стороны от центра падения. Таким образом, определить направление полета метеорита представится возможным лишь в том случае, если удастся охватить съемкой не только район воронок, но и всю площадь бурелома, имеющую добрую сотню километров в длину.

«Кратковременность лета, сложность и дороговизна организации экспедиции в далекий, затерянный в бесконечной тайге край — побудили меня искать иных путей для предварительного исследования. Наличие в районе падения небесного камня пригодных для посадки бассейнов, особенно — весной, привело меня к убеждению о желательности применения здесь аэро-фотосъемки».

Очень удачно прошла большая экспедиция в Якутию под руководством С. В. Обручева. Этой экспедиции удалось открыть целый большой горный хребет в районе реки Индигирки. Горные вершины хребта поднимаются на высоту до трех тысяч метров и многие из них покрыты вечными снегами. Длина вновь открытого хребта более 1000 километров, а ширина до трехсот километров.

Русское Географическое Общество признало необходимым назвать вновь открытый хребет — хребтом Черского, — в честь И. Д. Черского, известного геолога и географа, умершего в 1892 году на Колыме, в начале своей Колымской экспедиции.

Открытый С. В. Обручевым горный хребет превышает по своей площади весь Кавказ и, вероятно, это последний великий хребет, который можно было еще открыть на земном шаре. Во всех других частях света нет таких больших неисследованных пространств, как у нас на северо-востоке.

Экспедиция С. В. Обручева, в составе 12 человек, испытывала неимоверные трудности. Приходилось сотни километров тащиться по болотам, перебираться через горы, глухую тайгу и бурные глубокие реки. Район, по которому проходила экспедиция, почти совершенно безлюден, и только очень редко путешественники натыкались на небольшие группы якутских юрт.

Экспедиция была захвачена в тайге зимою, и уже в октябре морозы доходили до 30 градусов. Часть лошадей экспедиции пала от истощения и холода, и с огромным трудом путешественникам удалось добраться до поселения Оймекона на верховьях Индигирки. Это поселение сообщается с Якутском и Охотском только зимою, и провоз груза сюда стоит от Якутска зимним путем не менее 7 р. 50 к. за пуд, так что пшеничная мука в Оймеконе стоит 21 рубль пуд.

Оймекон принадлежит к самым холодным местам на земном шаре и соперничает с Верхоянском. Здесь морозы достигают до 60 градусов, и по такому морозу путешественники сделали еще около 700 километров, отделяющих Оймекон от Якутска!

Только 24 декабря 1926 г., пробыв в путешествии 6У2 месяцев, путешественники вернулись в Якутск. Приключения и лишения этой экспедиции и ее открытия подробно описаны в печатающейся сейчас книге С. В. Обручева — «Открытие последнего великого хребта».

Мы не будем останавливаться на многочисленных экспедициях, исследовавших Крым и Кавказ, так как здесь исследования не были сопряжены с огромными опасностями— и все эти экспедиции являлись продолжением прежних экспедиций. Мы не будем также останавливаться и на специальных экспедициях — геологических, ботанических и зоологических, хотя многие из этих экспедиций открыли новые залежи естественных богатств. Кроме таких экспедиций, за последние пять-шесть лет в СССР был снаряжен целый ряд этнографических экспедиций с целью изучения быта разных народов Союза.

В СССР насчитывается до двухсот различных народностей, и до сих пор сохранились целые области и племена, где живы еще первобытные верования, обычаи, песни и сказки.

Революция внесла глубокие изменения в жизнь и быт всех народов СССР и ускорила разрушение старинных отживших верований и обычаев, а между тем для науки представление о прежнем укладе жизни и быта, народов имеет важное значение.

Чтобы запечатлеть умирающие под влиянием социальной революции, уходящие из жизни следы прежнего быта, было организовано несколько этнографических экспедиций. Этим экспедициям удалось впервые выявить народный эпос киргизов, казаков и ойратов. Много сделано также и в области изучения древне-русского эпоса, сохранившегося еще в глухих углах северо-запада РСФСР — в Олонии и в Вологодской и Архангельской губерниях.

Подводя итоги всему сказанному, мы должны еще раз повторить, что исследовательская работа, широко развернувшаяся после Октябрьской революции, привела к целому ряду важных открытий, ценных не только для развития каждой отдельной отрасли знания, не и для познания географии нашего Союза в целом.

Кроме того, работы и открытия научно-исследовательских экспедиций за истекшее десятилетие поставили на очередь ряд новых вопросов. Советские «следопыты» раскрыли ныне картины различных уголков нашей обширной страны, где работы всякого рода, можно сказать, «непочатый край».

Экспедиции первого десятилетия революции — это только первые «наметки», первые шаги в деле действительно-научного и планомерного изучения великой республики трудящихся.

Вез сомнения, в ближайшие же годы мы будем свидетелями, как тысячи молодых и смелых советских «следопытов» будут неутомимо исследовать малоизвестные области СССР, и, в результате этой коллективной работы, мы, в конце концов, будем действительно знать свою страну, которая для очень и очень многих из нас является еще и до сих пор «страною неизвестностей».