Все странности мира

ГЛАВА 17 Сторож брату своему

254, август 15-го, утро, челенжер "Одиссей".

— Две новости, командир, — Киквете явно нервничала, теребя в руках скрин с какими-то медицинскими данными.

— О твоём пациенте, полагаю? — Тедрик дождался подтверждающего кивка и напряжённо улыбнулся. — Плохая и хорошая?

— Хм-м… — чиф-медик "Одиссея" неуверенно пожала плечами, — …я не поручусь за правильность оценки, командир. Подобные новости всегда кому добрые — а кому не очень. Фрегат-капитан Мальцоу останется жив, и активность его мозга постепенно восстанавливается…

— Это, как я понимаю, хорошая новость? — Тедрик недовольно прищурился, показывая на кресло. — Присаживайся, Тариба. Похоже, что предстоит долгий разговор, так?

— Спасибо, командир, — Тариба нарочито неспешно устроилась в кресле, тщетно стараясь скрыть охватившее её волнение. — Прогресс в состоянии офицера Мальцоу — не новость. Уж точно не та, ради которой я осмелилась бы отвлечь тебя от дел по строительству базы. Вся стандартная информация о его здоровье есть во внутрикорабельной сети, так что… — женщина зябко передёрнула плечами и подняла напряжённый взгляд на начальника экспедиции. — Эти новости я не решилась доверить сети и распределённым носителям информации. Всё здесь, командир.

Женщина как-то робко протянула скрин Тедрику и сразу съёжилась, стала как-то меньше размером. Её глаза засверкали лихорадочным блеском и будто бы потемнели. Хотя куда уж больше могли потемнеть её чёрные глаза?

Тедрик узнаваемым для иуса жестом отключил систему фиксации происходящего, и ободряюще улыбнулся чиф-медику. Скрин, лежащий на столе-пульте, мощным магнитом притягивал всё внимание. Что же она "нарыла"?

— Успокойся, Тариба. Можешь говорить смело: эта информация не попадёт в корабельную сеть и не выйдет за пределы…гм-м…моего клана. Скрин я, конечно, посмотрю, но сначала объясни мне…что тебя так впечатлило, Тариба?

— Произошло невозможное, командир. Немыслимое…с точки зрения современной медицины, опровергающее все теоретические построения и предыдущий почти тысячелетний практический опыт…

— Вот как? — Глаза Тедрика непроизвольно распахнулись, и он едва удержался от смеха, настолько комично выглядела посеревшая и странно усохшая чиф-медик, — ты обнаружила, что у некоторых людей два сердца, три почки и совсем нет головы?

— Оставь, — Тариба улыбнулась и сразу вернула себе привычный облик, — лишним сердцем, почкой, отсутствием мозгов современного врача не удивишь, а вот факт смены суггестивной группы способен вызвать шок у большинства светил современной медицины!

— Этого не может быть, — Тедрик удивлённо откинулся на спинку кресла, — суггестивная группа определена генотипом, наследственностью. Человек может не знать, не раскрывать свой потенциал, не уметь применять собственные скрытые возможности, но группа-то от этого не изменится. "Альфа" останется "альфой", "бета" — "бетой", какие бы…

Киквете отрицательно покачала головой.

— …Неужели?…ты же не хочешь сказать, что обнаружила…

— …механизм изменения суггестивной группы, — кивнула Тариба, от волнения особо старательно выговаривая каждое слово, — это сильнейший стресс плюс мощнейший суггестивный "откат". Обычно такое сочетание неизбежно приводит к летальному исходу. Но, оказывается, если присутствует жгучее, почти звериное, желание выжить любой ценой и наличие некоей более "высокой" мотивации, человек способен остаться в живых за счёт снижения суггестивной группы. Фрегат-капитан Мальцоу теперь надёжно идентифицируется как "бета", командир. Это — объективное заключение иуса, подтверждённое приборами…

— голос Киквете звучал торжественно, но в звуках победных фанфар — ещё бы, такое открытие! — чуткое ухо Тедрика явственно уловило и траурные нотки.

— Это — изменение "вниз", — мгновенно уловил основную мысль Тедрик, — значит, теоретически возможно и обратное "превращение", так?

— Возможность "подъёма" суггестивного уровня тоже практически доказана, командир, — почему-то шёпотом заявила Киквете, — теперь это — научный факт, да!

Не то, чтобы Тедрик не верил своему чиф-медику, но в метабиологии и медицине он тоже немного разбирался, и сейчас все его знания, весь его жизненный опыт громко кричали: заявление Тарибы — антинаучный бред! Нет, не так, не так!.. лучше бы заявление Тарибы оказалось бредом переутомлённой свалившимися на неё проблемами начальницы седьмого поста, потому что в противном случае, если такая информация всплывёт…

Нет-нет, об этом лучше даже не думать!!

— И кто же продемонстрировал… — Тедрик изо всех сил старался удержать невозмутимое выражение лица, — …столь удивительное и необычное превращение?

— Вы, командир!

Ратников облегчённо рассмеялся. Ну, вот, теперь уж точно ясно: женщина переутомилась на работе!

— Это невозможно, Тариба. Я, если ты забыла, имею суггестивную группу "альфа", так что дальше расти просто некуда. Ты просто устала и перенапряглась за последние недели, а полученные данные — Ратников кивнул на скрин, сиротливо пристроенный на краешке стола-пульта — требуют длительной и тщательной проверки и подтверждения. Возможно, произошёл какой-то сбой…

— Всё уже неоднократно проверено, командир, — отрицательно вскинула руки Киквете, — и приборы, и результаты их показаний. Твои текущие суггестивные показатели, Тедрик, превышают уровень "альфа" так же, как твои прежние превосходили группу "бета". Уж поверь, я в этом специалист.

— Но тогда почему…

— …ты не ощутил ничего необычного? — Сейчас чиф-медик напоминала Тедрику сытую кошку, которая лениво играется с аккуратно изловленной мышью и довольно жмурится от осознания собственной состоятельности. — О, так ведь иметь силу недостаточно, нужно ещё уметь ею пользоваться. А вот научить…я даже не знаю, кто сможет тебе помочь. До сих пор никто и не подозревал о наличии ещё одной ступени суггестивной силы!

— Кто-нибудь ещё знает? — Холодная сталь зазвенела в голосе командира челенжера.

— Нет, командир, — сразу стушевалась Тариба, — конечно, нет. Я же не дура громогласно заявлять о подобном открытии! — М-да… вот так все планы и летят кувырком! — Я понимаю, что такого Сергея Мальцоу нельзя никому показывать, это сразу поставит под удар всех нас, всю "Виржин". Механизм изменения суггестивного уровня — это сверхбомба под здание Кланового Соглашения и гражданского общества Конфедерации. Это — реальное наказание для офиков и возможность невиданного поощрения. Да нас просто убьют…

— Насчёт поощрения ты, кажется, слишком торопишься. Механизм повышения пока неясен, зато возможность снижения налицо и её причины очевидны. — Тедрик неопределённо махнул рукой в сторону медицинского отсека. — Каково состояние твоего пациента?

— Физическому здоровью фрегат-капитана Мальцоу ничего не угрожает. А вот его психика, память получили серьёзную травму. Если бы речь шла об иусе, я бы сказала, что некая часть памяти отформатирована и девственно чиста…он ничего не помнит из событий последних четырёх-пяти лет.

— Амнезия? Или симуляция?..

— Нет. Мальцоу искренен!

— …или способен ввести в заблуждение даже самые точные медицинские приборы!

— Ага, и профессионала-"альфу" заодно, ха-ха-ха! Он реально не помнит, как здесь оказался, ничего не знает ни об "Одиссее", ни об его миссии. Он не узнаёт никого из экипажа — кроме Селены, естественно. Но для него стало настоящим шоком, что она уже выросла, вышла замуж и родила ребёнка. Даже не знаю, стоит ли отпускать фрегат-капитана за пределы госпиталя после возвращения домой.

— Невозможно спрятать Сергея от его семьи и широкой общественности. Не забывай, Тариба, он — номинат и лицо публичное, а ещё — брат моей супруги. Сколь бы он не был виноват, данное дело нельзя выносить за пределы клана. Всё происшедшее пусть остаётся внутренним делом Ратниковых…

— …И Мальцоу. — Киквете отрицательно мотнула головой. — Не факт, что они согласятся сохранить происшедшее в тайне.

— Так мы и выдадим им секреты Дома Ратниковых, — усмехнулся Тедрик, — нет, госпожа чиф-медик, мы предоставим им информацию о нападении Сергея на своего командира и на начальника экспедиции, начальные данные о суггестивном откате и состоянии здоровья подследственного. Кстати, всерьёз внушающее беспокойство: пациент нетранспортабелен, невменяем, а потому недоступен ни для родных, ни для знакомых. Чего уж говорить о проведении следственных мероприятий со стороны сотрудников "Избы"? Любой специалист-медик подтвердит, что это состояние естественно для того, кто сознательно нарушил присягу. А то, что при этом выжил…медицинские чудеса бывают и вызывают у профессионалов не удивление, а зависть — к тем, кто получил возможность исследовать подобный случай.

— Мальцоу обязательно потребуют независимого освидетельствования, и будут в своём праве.

— Зачем им это? Измена — это такой позор! Официальное расследование в отношении единственного сына номинеса может привести к ликвидации клана. Нет-нет, Мальцоу на подобное не пойдут, а вот предоставленные им материалы дела изучат весьма тщательно и въедливо. И сделают выводы, которые их надёжно заткнут. А тут и у Сергея наступит временное улучшение, он сможет слегка пообщаться с родителями, это убедит старших Мальцоу сидеть тихо и не высовываться. По крайней мере, в течение ближайшего года. А там…

— Думаю, здесь смогу помочь и я, — створы каюты открылись, пропуская Селену. — Тедрик включил прямую приватную трансляцию вашей беседы, так что я в курсе…

— …Командир?!!

— У меня нет секретов от супруги, Тариба. Она — заместитель начальника экспедиции, самая близкая родственница…хм-м, обоих пострадавших. И ещё, Тариба, она — Ратникова, и давно не считает себя Мальцоу. Так же, как и моя мама давно уже не причисляет себя к Нордам.

— Извините, миледи, но моя обязанность — донести всю имеющуюся информацию именно до Тедрика, и я не посчитала возможным сообщать столь опасные сведения кому-то ещё. Остальное — на усмотрение командира.

— Я полностью доверяю Селене.

— Спасибо, дорогой.

— Ты права, Тариба. Информация о возможности смены суггестивной группы крайне опасна, и её не стоит афишировать. Достаточно, что об этом знаем мы трое.

— Приватная трансляция неизбежно привлечёт внимание и лейтенанта Мгоны. Так что скоро об этом будут знать четверо. Со всем уважением, сэр, мэм!

— Не думаю, что начальник моей С.Б. станет без специального разрешения просматривать семейные приватные файлы, — ухмыльнулся Тедрик, — к тому же, его всё равно придётся вводить в курс дела.

— Согласна. Но четверых — до возвращения на Колыбель — достаточно. Не стоит дразнить Аваи: он, конечно, поймёт…смирится с наличием у тебя каких-то совместных с Тедриком секретов, — Селена насмешливо подмигнула потемневшей от смущения женщине, — но…подозрительность, ревность…о!

Тедрик фыркнул, едва сдерживая хохот, а Селена, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимость, нанесла "добивающий удар":

— Вряд ли это позволит вам выстроить прочную семью. А, если я не ошибаюсь, ты именно этого и добиваешься, так?

— Вы очень проницательны, миледи, — отвела глаза Тариба, — "альфам" моей расы всегда трудно найти подходящую пару, но…лейтенант Мгона пока несколько…нерешителен, да.

— Мужчины такие нерешительные, когда речь заходит об их счастье, знаешь ли, — уже не сдерживаясь, рассмеялась Селена, — Совет вам да любовь! Мой муж и я полностью доверяем лейтенанту Мгоне. Я уверена, что в создаваемом клане Ратниковых вашу семью ожидает блестящее будущее. Ведь так, дорогой?

— Уверен, — краешками губ улыбнулся уже успевший отсмеяться Тедрик, — возможно, Тариба, в этом деле именно тебе стоит проявить инициативу. А я поставлю лейтенанта в известность о появлении информации особой важности и необходимости проведения…хм-м…приватного специального инструктажа…со столь неопытным…секретоносителем. Не упусти свой шанс!

— Спасибо-спасибо, сэр, мэм, — потупилась чиф-медик. — Но раз так, доступ к пациенту следует максимально ограничить, а я одна не справлюсь.

— Я "посторожу" Сергея, если понадобится. Мне кажется, что для отца будет важно, что я позаботилась о здоровье брата. Да и моё мнение о происшедшем его тоже заинтересует. Нужно убедиться, что брат действительно потерял память, и это — последствие отката. Тедрик кивнул супруге и перевёл взгляд на Киквете:

— Пока просто изолируй пациента от излишнего внимания, Тариба. Если же кто-то попытается быть настойчивым, сразу извещай меня. Мгону я предупрежу, что для палаты фрегат-капитана необходимо организовать особый режим безопасности.

254, август 16-го, день, Мир Колыбели, планета Колыбель, Боспор.

Широко раскинулось Синее море, поглотив и Чёрное, и Каспий, и Арал, и Азов-Меотиду. Вода, щедро напитавшая океаны Колыбели после схода Антарктического и Гренландского Льда, безжалостно "съела" прибрежные низины, но от этого торжества стихии Крым — благословенный край! — практически не пострадал, а просто окончательно превратился в остров-корабль, вольно плывущий среди ярко-синих волн.

И, хотя жадная вода слизнула почти четверть крымских земель, по странной прихоти Бога она не посмела напасть на самую восточную оконечность Таврики, которую ранее называли Керченским полуостровом. Благодарные такому неожиданному подарку судьбы люди охотно отстроили на невысоких холмах прекрасный город, поначалу всего лишь из десятка домов-башен, а позже их число возросло и превысило полсотни. Это если не считать обитаемых зданий-платформ, расположившихся в мелководных лагунах у подножий высотных городских строений. Как феникс из пепла прекрасный Боспор — столица клана Мальцоу — возродился из забвения и вырос.

Его жители по праву гордились древностью и долгой историей города, уходящей более чем на четыре тысячи лет в глубину веков. А главная их реликвия находилась внутри ступенчатой прямоугольной башни — Пантикапеи. Она надёжно обхватила бывшие развалины основанием без малого стометровой высоты. Да! Та самая столица античного Боспорского царства, возведённая на этом холме то ли киммерийцами, то ли таврийцами, то ли скифами, то ли эллинами. Дивный белый город с красными черепичными крышами, окружённый со всех сторон огромной уходящей ввысь стеной и закрытый куполом, над которым возвышалось ещё более трёх сотен этажей. Эта восстановленная полторы тысячи лет назад "древность" могла бы показаться игрушечной — но всё было по-настоящему, и многочисленные туристы-паломники с наслаждением ходили целыми днями по узеньким улочкам, закупая на память сувениры и стерео-инфоры с удивительными видами ожившего прошлого. О! Теперь ветхой древности ничего не угрожало: над древней столицей Боспора вечно сияло чистое небо — конечно, купол, а огромные экраны вокруг демонстрировали живые картины синей морской глади залива и зелени лесов, раскинувшихся по другую сторону от городских "стен".

Обзорная полупрозрачная галерея-эскалатор, спиралью охватывающая древний город по другую сторону живых картин, приводила любопытствующих прямо к подножию белой мраморной лестницы. Она начиналась прямо от торговой площади и вела наверх, к восстановленному храму Аполлона…Путь, по которому любой турист мечтал пройти, несмотря на отсутствие привычки к длительным пешим прогулкам…Триста шестьдесят пять ступеней, двенадцать площадок…Лестница Митридата, аккуратно воссозданная полторы тысячи лет назад.

Да и сама Пантикапея привлекала к себе внимание. Огромная платформа, скрывающая внутри столицу Боспорского царства, служила лишь основанием для следующей стоящей на ней башни, высота которой уже приближалась к ста семидесяти метрам, а над ней возвышалась следующая, двухсотвосьмидесятиметровая. Венчала этот архитектурный шедевр последняя, четвёртая башня, высотой без малого в четыреста пятьдесят восемь метров, так что ступенчатый силуэт, знакомый всем жителям Колыбели не меньше, чем знаменитая "Изба", поднимался в синее небо более чем на километр.

Пантикапея — одно из самых узнаваемых чудес Колыбели! А над ним, на фасаде уходящей ввысь "второй" башни ослепительно сиял символ "Виржин групп", превратившийся теперь в герб нового клана, нового хозяина здешних мест и всего древнего Боспора. А ведь ещё месяц назад вместо золотого "угла" на космическо-чёрном щите здесь горделиво поднимал свою голову могучий красный бык на зелёном травяном поле — герб бывшего клана Мальцоу. Ныне же он перекочевал на лавровые листья, венком охватывающие символ власти Ратниковых, и значительно уменьшился в своих размерах.

Пантикапея. Бывшая резиденция клана Мальцоу.

Петер подождал, пока охранники — или агенты службы безопасности нового клана? — позволят ему и его супругам выйти из флаера. Нет, он не испытывал ни сожаления, ни обиды. Всё внутри сгорело, и остался лишь пепел — и равнодушие. Правда, сейчас поверх пожарища разрушенных надежд наивным лучиком солнца проглядывало любопытство: что же ещё хочет от него получить новый владыка Боспора? Петер Мальцоу, бывший номинес клана, а теперь гражданин без статуса и базовых гражданских прав, терялся в догадках и версиях. Что решил Михаил? Готовиться ли ему к изгнанию из Боспора — или, может быть, с Колыбели? На Марс или Макемаке? В дальние колонии, в Провинцию, в Миры Периферии? Что ещё захочет отобрать у бывшего номинеса ликвидированного клана торжествующий победитель?

Сотрудники Службы Безопасности Ратниковых подчёркнуто вежливо открыли створы дверей тяжёлого представительского флаера, а корнер с едва сдерживаемой усмешкой жестом пригласил Петера и обеих его супруг следовать за ним.

Следовать!

За ним!!

В бывшую резиденцию Мальцоу, где Петер за прошедшие десятилетия выучил каждый закоулок, каждую трещинку…чёрт! Так вот почему!!..

Ремонт. И совсем не косметический, если судить по бросающимся в глаза изменениям. Огромный вестибюль — не менее тысячи квадратных метров — потерял свои "тёплые" цвета и яркие краски, их заменили чёрный, серый и золотой, настраивая посетителей резиденции Ратниковых на строгий и деловой лад. Ресепшн, пост С.Б., низкие столики и диванчики для переговоров "на ходу", широкая лестница из серого мрамора, ведущая к скоростным лифтам…всё иное, холодное, новое, чужое. И Петер кривоватой усмешкой оценил такой тактический ход Михаила: ненавязчиво и одновременно удивительно ловко продемонстрировать предшественнику его место, да!

Недооценил он Ратниковых! Увы, после драки кулаками не машут.

Искоса глянув на Софью, Петер убедился, что и она правильно "прочитала" происходящее — ведь хозяевам Пантикапея ничего не стоило подвести флаер прямо к шлюзу нужного этажа. Нет, его с супругами специально ознакомили с происшедшими "изменениями": сначала с гербом на фасаде, теперь — с перестроенным вестибюлем. Эта политика "сыграла": Софья подавлена, он растерян, а Елена — вот ей хот бы хны! Или она по своему обыкновению отмахнулась от всех знаков и намёков. Как простушка какая-нибудь, ей-богу!

Или, возможно, она знает что-то, о чём не поставили в известность Петера?..

Ещё одно унижение: его и Софью заставили пройти полное сканирование на предмет шпионских устройств, опасных веществ и предметов. А Елену сотрудники С.Б. подчёркнуто проигнорировали. Знак? Определённо. Вот только какой, н-да…

— Дамы, Петер, присаживайтесь, — Михаил Ратников, дежурно улыбаясь, указал на удобные диванчики, стоящие у стены переговорной комнаты.

Он сам, Тордоттер и офицер в форме клановой Службы Безопасности удобно устроились почти в центре помещения за столами-пультами, и Петер сразу оценил непринуждённость этого жеста: просто забота о "гостях", всё! Зато хозяева сразу оказываются выше посетителей, сидящих на низких диванчиках, и совершенно естественно будут смотреть на них сверху вниз — как судьи на преступников. Мягкость "скамьи подсудимых" никак не маскировала данный не бросающийся в глаза нюанс. Скорее, наоборот, подчёркивала. Нет, Петер явно недооценил главу "Виржин", но теперь-то уже все сожаления бесполезны, увы. И как он мог проглядеть?!..

— Прежде, чем я начну собеседование, я хотел бы, Петер, чтобы ты и твои супруги внимательно ознакомились с одной записью. Прошу вас, лейтенант.

Маттео Сиддик, перешедший из "Избы" в клановую Службу Безопасности с повышением и прекрасными перспективами дальнейшего карьерного роста, не поленился лично положить на тонкую стойку стереопроектора кристалл инфора и активировать его. Перед Петером и его супругами появились сидящие друг напротив друга знакомые фигуры. В одной из них было несложно узнать хозяина кабинета, а вот другая вызвала неоднозначную реакцию.

Петер удивился и брезгливо сморщил нос — будто клопа раздавил. Софья с каким-то торжеством и с неприкрытым злорадством приготовилась смотреть представление, а Елена… сказать, что она была растеряна, шокирована, возмущена можно, но эти слова даже на малую часть не отразили её чувств, которые она даже не пыталась скрывать. Как посмел Светлив cделать подобное предложение, мерзавец! Брат!? Серьёзно? Каин окаянный!!

Нет, Елена всегда знала, что она для брата и прочих родственников — просто вещь. Ценная — даже драгоценная, — но всего лишь предмет обмена на связи, договора, обязательства, материальные блага, а, лучше всего, на властные паи. И Светлив ещё смеет…

Софья от неожиданных поворотов мысли Светлива буквально потеряла дар речи. Борок — или, может быть, правильнее боров? — ухитрился походя отдавить все мыслимые и немыслимые мозоли у своего собеседника и его родственников. Да за меньшее между кланами разгорались настоящие войны, а эта запись снимет с Ратниковых все обвинения в неспровоцированном нападении. Разве так ведут дела? Светлив — просто дубина, балбес. Хотя…если Ратников действительно был бы "простецом", подобный подход, может быть, и "прокатил". Но заподозрить директора и владельца одной из крупнейших промышленных компаний в деловой наивности — совсем с головой "не дружить"! О! Да и она ничуть не лучше, вопрос лишь в том, знают ли Ратников и Тордоттер, что…

Софья украдкой посмотрела на внимательную и отрешённую от всего Ингу. Медитирует? Аккуратно, под прикрытыми ресницами женщина перевела взгляд на Михаила, снисходительно посматривающего на неё, — именно на неё, чёрт возьми! — и подвела итог: да, эта парочка совершенно точно знает всё!! Словно услышав её мысли, Ратников хищно ухмыльнулся во все тридцать два зуба, и Софья поспешила перевести взгляд на мужа.

Петер пребывал в растерянности. Собственный мир, который тщательно и бережно выстраивали предки, рухнул в результате неудачных действий кланеров Мальцоу, и внезапно оказалось, что окружают бывшего номинеса лишь подлость, предательство и…глупость. Да, глупость, а как ещё охарактеризовать действия собственной супруги, матери их ребёнка? Почему же она не задумалась об интересах клана?! Или… или она всё-таки действовала в интересах клана — просто другого, не Мальцоу?

А что, собственно говоря, он знает о Софье Мальцоу, урождённой Майер? Почему Петер решил, что женщина, родившая ему сына и наследника, должна быть на стороне мужа и его клана — даже в ущерб тем, кто её воспитал и вырастил? Долг? Присяга? Не настолько уж Петер суггестивно превосходит Софью, чтобы подобная присяга держалась долго и прочно. А это значит…

Чёрт-чёрт-чёрт, ну почему Тордоттер и Михаил живут душа в душу, а у Петера в семье сплошной разлад? Что не так? Или Майеры отдали Софью с какой-то ещё целью, помимо влияния на Мальцоу и создания прочных союзнических отношений? Вопросы, вопросы…их гораздо больше, чем ответов, но в любом случае вина за происшедшее лежит только на Петере как бывшем номинесе уже не существующего клана.

— Вижу, этот диалог вас впечатлил, — как выяснилось, Ратников всё это время с интересом наблюдал за всплесками чувств, прорывающимися через давно привычные маски. — Особой нужды в подобном просмотре, конечно, не было, я просто хотел обойтись без долгих вступлений и объяснений.

— Что ты имеешь в виду, Михаил? — настороженно поинтересовалось Елена.

— Всё просто, Елена. Семью Мальцоу не оставят в покое, надеясь через неё "дотянуться" до Ратниковых, получить рычаги воздействия на новый клан. А уж насколько лакомый кусочек "Виржин", мне не надо тебе объяснять, верно, Петер?

Бывший номинес угрюмо промолчал, не желая подтверждать очевидное. Ведь и он сам попал в эту незатейливую ловушку всеобщих заблуждений. Теперь-то дураков, считающих, что смогут подчинить или "подвинуть" простецов-Ратниковых, уже не осталось. Впрочем, если бы не вмешалась "Изба", всё могло бы и получиться.

— Можно от вас просто избавиться, — Михаил будто размышлял вслух, и от озвученных мыслей мороз пробежал по коже Елены. — Нет Мальцоу — нет и проблем, не так ли? Внук ещё маленький, и исчезновение второго дедушки, которого он и видел-то пару раз в год, и одной из бабушек, которая вообще не удосужилась поприсутствовать в жизни внука, пройдёт для него безболезненно. — Ратников в упор посмотрел на Софью, и под тяжёлым взглядом номинеса ей захотелось куда-нибудь спрятаться. Увы! Ни одного убежища поблизости не было.

— Ты не посмеешь, — Петер постарался, чтобы фраза прозвучала уверенно, но она вызвала лишь усмешку лейтенанта Сиддика. Ратников её полностью проигнорировал, и от этого Петеру стало страшно: "Мы, Мальцоу, лишь раздражающая заноза для Михаила, не более. Периферия, однозначно — Периферия, и не факт, что мы до неё доберёмся и не погибнем в первый же год. Сколько там "исчезает" поселенцев?" — Петер попытался припомнить статистику смертности, и всплывшие в памяти числа его совсем не порадовали. Даже расследования никакого не будет. Кто они для официальной власти? Просто преступники, понёсшие заслуженное наказание.

— Хотя вот так взять и выбросить "на свалку" четыре полноценных "альфы", которые составляют истинное богатство любого номинеса, — во время краткой, но многозначительной, паузы Михаил с удовлетворением отметил, как сразу насторожились его невольные "гости", — мне, честно говоря, жаль. В новом клане столько работы, которую способны выполнить лишь сотрудники с высоким суггестивным уровнем. Вы — ценный ресурс…

На этих словах глаза Софьи странно раскрылись, будто женщина что-то вспомнила. Это не укрылось от лейтенанта Сиддика, во взгляде которого сразу появилось хищное любопытство, подобное азарту рыбака, дождавшегося поклёвки.

— Да, ресурс, и я хотел бы использовать вас, дорогие родственники моей невестки, наилучшим образом.

— Понятно, — в голосе Софьи от волнения появилась хрипота, — как ты себе это представляешь? Не забывай, я не только Мальцоу, но и Майер, а они будут недовольны…хочешь, чтобы они воспользовались правом на усобицу?

— Ты давно не Майер, Софья, — очнулась от своей медитации Тордоттер, — пора бы тебе подумать о собственных интересах и о благе сына!

— Меня защитят от этого произвола! Я не буду…

— Ты отлично всё понимаешь, Софья. Пытался защитить сына, Петер? — Инга перевела взгляд на Мальцоу.

— Серьёзно? Это бесполезно. Сначала нужно избавить собственную жену от ментальных "закладок", которыми в детстве её обеспечили любящие родители и родственники. Ради исполнения…"Завета", я полагаю?

— Дрянь! Стерва! — Софья порывисто вскочила со своего места и попыталась кинуться на Ингу, но вмешался лейтенант Сиддик. Короткое шипение суггесторов, и женщина обессилено упала обратно на мягкий диванчик и, судя по закатившимся глазам, потеряла сознание.

— Что происходит? — растерянно поинтересовался Мальцоу. — Михаил?..

Бывший номинес жалобно посмотрел на вторую супругу, но та ничем не показала, что удивлена. Её лицо скорее выражало удовлетворение, чем удивление или недоумение, лишь широко раскрывшиеся глаза демонстрировали, что происшедшее было отчасти неожиданно и для неё.

— Минуточку, Петер.

Ратников сделал знак, понятный иусу, и в помещение мгновение спустя ворвались мастер-сержант и два специалиста в чёрной форме Службы Безопасности в сопровождении стандартного роботизированного медицинского стола. Они споро уложили Софью на ложе, прочно зафиксировали её конечности и куда-то увезли, не обращая на пытающегося возмущаться Петера никакого внимания. Впрочем, его возражения сразу прервала Елена, положившая руку на плечо мужа и шепнувшая на ухо: "Потерпи! Так надо…"

— Теперь можно спокойно поговорить, — облегчённо кивнул Ратников вслед ушедшим безопасникам. — Извини, но пришлось действовать резко и быстро, чтобы не произошло что-нибудь непоправимое.

— Я не понимаю… — Петер чувствовал пустоту и какую-то апатию. Кружилась голова, стены комнаты будто подёрнулись дымкой, но Елена села ближе, обняла за плечи, и мир вокруг вновь обрёл плотность и краски.

— Знаю, — Ратников сочувственно посмотрел на постепенно оживающего Мальцоу. — Прости, это было, увы, абсолютно необходимо…

— Ты в своём праве, милорд номинес, — попытался принять позу обиженного Петер.

— Верно. А тебя самого разве не удивляло происходящее вокруг? Зачем тебе нужно было покрывать заказчика преступления?

— Я был обязан…

— Защитить сына? Чушь! Наивная и убогая, подходящая лишь для мотивации действий затуманенного разума. Ты же лично не организовывал покушения на меня?

— Лично? Конечно, нет. Я и подумать не мог…

— А надо было. А ты… ни с того, ни с сего… согласился взять всю вину на себя. Очень логично, конечно!

— Я был должен…

— Не надоело?

Тордоттер успокаивающе погладила по руке начавшего "взводиться" мужа и жёстко посмотрела на Мальцоу. Беда с этими зомбированными! Отказываются видеть очевидное, будто его нет. Хотя в их "обрезанном" мире просто не существует многое из числа явно заметного прочим, избавленным от сомнительного счастья иметь ментальные закладки. Ратников несколько раз вздохнул и выдохнул, прежде чем продолжить.

— Очнись, Петер! Единственное, что ты был обязан сделать — тщательно разобраться с происходящим. С чего ты решил, что виноват именно твой сын?

— Но…

— Кто же ещё, ты хочешь сказать? Я уверен, что Сергей — такая же жертва, как я или ты, и конечной целью преступников является не просто получения контроля над "Виржин", а приз куда более серьёзный. Уничтожение Конфедерации и обретение неограниченной власти над всей Сферой Человечества! Это прозвучало так неожиданно, так пафосно, что Петер не удержался: сначала захихикал, а потом захохотал до слёз, до полного физического бессилия. Его не остановило даже абсолютная серьёзность, с которой на него смотрели присутствующие. Хотя во взгляде Елены проглядывало, скорее, сочувствие, а прищуренные глаза лейтенанта Маттео Сиддика горели каким-то странным предвкушением. Как у рыбака, который прочно удерживает огромную рыбину на крючке, и теперь аккуратно подводит свою будущую добычу к заранее подготовленному подсачеку.

— Вы… вы не шутите? — Михаил, отсмеявшись, наконец-то обратил внимание на невозмутимость окружающих. — Вы что, серьёзно?

— Естественно, да, — отозвалась Тордоттер.

От её холодного тона смеяться Мальцоу сразу расхотелось. Он перевёл взгляд на Ратникова, но тот жестом переключил внимание Петера на лейтенанта.

— Полагаю, Маттео объяснит всё подробнее и лучше. Он вёл данное дело с самого начала.

— С начала?!..

— Я имею в виду ещё раньше, до происшедшего покушения на мою жизнь, до убийства номинеса Астурии, до мятежей и волнений, организованных движением "Дайте нам шанс!" Прошу, лейтенант Сиддик!

— Спасибо, милорд. Мой рассказ будет долгим и не простым, но я прошу вас, Петер, отнестись к нему максимально серьёзно.

— Постараюсь, лейтенант. Но не обещаю, что приму всё на веру. И, надеюсь, вы мне объясните, куда увезли мою супругу. Конечно, попытка нападения на номинеса — серьёзное преступление, но вы же должны понимать: Софья действовала в состоянии аффекта!

— Следователь "Избы" непременно учтёт данное обстоятельство, — сухо кивнул Маттео. — По крайней мере, я так полагаю.

— "Изба"? Но почему?!

— Ты забыл, Петер, что расследование преступлений обывателей против кланов — или наоборот — является прерогативой Службы Безопасности Конфедерации. Так что… — Ратников нарочито беспомощно развёл руками. — …Прошу, Маттео, продолжай.

— Есть одна древняя легенда. У праотца всех человеков — Адама — было два сына, Авель и Каин. У одного всё получалось без усилий и хорошо, работа спорилась, дела неизменно приносили изрядный прибыток. Каин, наоборот, был неудачлив, но упорен в труде. То, что брат достигал легко и быстро, Каин обретал лишь через пот и изрядное напряжение всех сил. А однажды, когда дары Авеля оказались угодны Творцу, а подношения Каина — отвергнуты, сердце последнего заполнили зависть и досада на брата своего. "Отчего опустил ты глаза свои, Каин", — спросил его Творец, — "разве когда подношение от чистого сердца, твоё лицо поникает долу? Изгони зависть из сердца своего, обратись ликом прямо, и вернётся во всём удача к тебе!" Но тягота в душе Каина оказалась сильнее, и убил он Авеля, возжелав остаться единственным — и уже потому угодным Творцу человеков. А что такого? Он же не сторож брату своему, ага!

— И зачем вы, лейтенант, это рассказываете?

— Зависть, Петер, — холодно ухмыльнулся Маттео, — во множестве случаев является главной причиной и мотивом преступления. Это как "бэкдор" в иусах, как чёрный вход в старых домах. Они открывают доступ внутрь любому злоумышленнику.

Мальцоу сразу осунулся и ещё больше сcутулился, потеряв желание ершисто перебивать лейтенанта.

— Кто-то же должен "сторожить братьев своих", Петер, чтобы "Каины" больше не появлялись! Нет, конечно зависть неистребима, но попытаться не допустить убийства — это благородная задача. Около года назад, приняв обязанности следователя Службы Безопасности Конфедерации, я получил своё первое задание. Президент Ким и руководство Службы обратили внимание на неадекватное поведение ряда людей, принимающих важные решения и играющих важную роль в социально-политической жизни Конфедерации. К их числу относились Фелипе Седьмой и де Трастамара из клана Астурия, номинес и номинат Аль Рашиди, близкие к номинесам офики Морриганов, Рокфолдов, и верхушка других кланов — да-да, и Мальцоу, и Борок. Все они демонстрировали излишние ребячество и агрессивность, предпочтение к внешне "простым" решениям, а также примитивную прямолинейность суждений с отсутствием здравого понимания последствий собственных действий. Такое поведение абсолютно не характерно для представителей суггестивной группы "альфа" и более всего подходит каким-нибудь "гаммам" или "дельтам".

Морозные лапки страха пробежали вдоль спины Петера: если откровенно сообщают такую информацию — значит, его уже приговорили, и совсем не к ссылке?

— Сопоставив социальные профили этих людей и данные, полученные при расследовании инцидентов, привлёкших внимание "Избы", я с помощью высококвалифицированных специалистов по социальной динамике сделал вывод, что такое изменение поведения связано с установкой в психике жертв ментальных "закладок" — программ, заставляющих носителя при получении определённых команд или возникновении особых условий выполнять определённые действия. Именно стороннее вмешательство в психику приводит к некоей искусственности, неестественности в самом обычном, повседневном поведении жертв манипуляции. А в случае срабатывания "закладок" и запуска соответствующей программы человек становится невменяем и…ладно, долгие объяснения не заменят одной маленькой демонстрации. Лейтенант посмотрел на сообщение, появившееся по его запросу на приватном экране иуса и, выбрав что-то из видимого лишь ему списка, перевёл взгляд на Мальцоу. Его слова прозвучали странно жёстко:

— Икс-йа-двадцать девять- семь четыреста девятнадцать прим одиннадцать!

— Что?.. — едва успел удивлённо переспросить Петер, но вокруг резко потемнело, и бывшему номинесу показалось, что он стоит над бездонной пропастью. Резко закружилась голова, он попытался отшатнуться от жадно распахнувшего чёрную пасть провала, и…обнаружил, что сидит на низеньком диванчике в присутствии Елены, Михаила, Инги…и щёлкающего пальцами Маттео.

— Как впечатление, Петер? Вам понравилось действие данной ментальной закладки? Если нет, могу продемонстрировать действие ещё двух-трёх. К сожалению, это далеко не все. Только те, которые удалось обнаружить при быстром предварительном осмотре, проводившимся специалистами Службы Безопасности Конфедерации — ну, тогда, после этого странного покушения на господина Ратникова, которое Мальцоу организовали для получения контроля над "Виржин".

— …Знаю, не вы. Формально расследование установило, что в происшедшем виновата Софья Мальцоу, бывшая Майер. Именно она через выявленных и задержанных посредников наняла некоего гражданина Конфедерации Константина Полудевяткина, к кланам отношения не имеющего, двадцати двух лет, выпускника…не важно, да-да. Личность убийцы установлена благодаря логам иусов и аппаратуры слежения за поверхностью Колыбели со стороны орбитального Порта Боспор и расположенных поблизости верфей "Виржин".

— Убийцу задержали?

— Нет. После по всем внешним признакам успешного покушения, — Полудевяткин не знал, что директор Ратников внезапно отменил свою поездку, — он воспользовался снаряжением для слайдинга и совершенной системой маскировки, чтобы покинуть башню по воздуху. Этот этап коварного плана он тоже выполнил без проблем и, казалось бы, мог преспокойно скрыться, но…с большой высоты разогнался и разбился о поверхность воды. Орбитальные системы наблюдения и контроля зафиксировали связанные с использованием крыльев для слайдинга атмосферные возмущения и завершающий удар об воду, что позволило реконструировать всё течение событий и, в результате, распутать данное дело. Мне, как следователю С.Б., сразу показалось странным, что преступник, имеющий возможность скрыться, так…неожиданно и неизобретательно…кончает жизнь самоубийством. Нетипично, да-да…если только над ним не потрудились какие-то специалисты по социальной динамике и прикладной психологии. Или люди, имеющий суггестивный уровень "альфа". После дополнительного расследования я был вынужден остановиться именно на втором варианте, то есть преступнике-"альфе", поскольку суггестивный уровень Полудевяткина — "гамма", и он не позволил бы введённой в его психику программе удержаться достаточно долго. Максимально возможный срок существования "закладки" в психике "гаммы" — от нескольких месяцев до полугода. Или год, если он принял программу добровольно. Установив данный факт, я выяснил список "альф", с которыми пересекался Полудевяткин, — Маттео развёл руками, будто извиняясь за сделанное открытие, — и в нём оказалась единственная кандидатура — Софья Мальцоу.

— Как!?.. — выдавил из себя поражённый Петер.

— Ваша супруга занималась организацией соревнований по слайдингу, а Константин оказался их призёром. После вручения награды она встречалась с призёрами лично и приватно, причём во встрече принимал участие и специалист-психолог, любезно предоставленный кланом Майер. К сожалению, никаких сведений ни о самой встрече, ни о её причинах и итогах получить не удалось. Вся информация о ней либо засекречена, либо недоступна.

— Но ведь можно спросить Софью, допросить…этого…долбаного психолога, наконец, — Петер покраснел от внезапно накатившего на него возмущения, — не понимаю, отчего… Присутствующие посмотрели на Мальцоу с сочувствием, а Елена просто прижалась к его плечу и успокаивающе погладила по руке.

— Госпожа Софья ничего не помнит о данной встрече, будто её и не было, а специалист-психолог, увы, умер. Да-да, Люди, увы, смертны, — голос Маттео стал тих и печален, — падая с большой высоты на камни, трудно остаться в живых. Данный специалист, вернувшись домой, как-то раз прогуливался по общественному парку на восьмидесятом этаже здания-башни. Подошёл слишком близко к краю и, видимо, у него закружилась голова…

Петер с ужасом вспомнил, как с десяток минут назад сам с трудом отшатнулся от померещившейся ему пропасти. Ужас, упаси Бог!

— Он упал на глазах многих свидетелей. Бывает, знаете ли. Так что, увы, спросить не у кого. Но перечисленные странности убедили не только меня, но и руководство "Избы" в том, что речь идёт именно о ментальных "закладках". Остальное — просто кропотливая работа по сбору весомых улик. Увы, Петер, клан Мальцоу обречён: следы стороннего ментального психопрограммирования обнаружены и у вас, и у Елены — её специалисты Службы Безопасности Конфедерации уже освободили от этого безобразия — у Софьи. Возможно, что и ваш сын Сергей…

— И что теперь… — Мальцоу перевёл наполненный отчаяньем взгляд на номинеса.

— Лечение — в смысле, снятие закладок — потом присяга клану Ратниковых. Возможно, — Михаил осторожно подбирал слова, — если и с Сергеем всё пройдёт благополучно, Мальцоу получат права младшего Дома внутри моего клана. В конце-то концов, у меня много дел, а биофы и производство бытовых мелочей всегда было сильной стороной твоего рода, Петер.

254, август 16-го, вечер, Мир Колыбели, планета Колыбель, Саутпол.

— Не ожидал вас увидеть, если честно, — Течжун Ким встретил пришедшего к нему на приём мужчину достаточно холодно, без малейшего намёка на восточную вежливость и, пусть даже наигранную, приветливость.

— Зато мне не пришлось долго ждать аудиенции, господин Президент, — попытался подогреть климат встречи посетитель, но хозяин кабинета даже бровью не повёл, его лицо могло бы стать образцом для любой восковой маски.

— Итак, чем обязан?..

Гость подозревал, что хозяин знает об истинной цели визита, однако всё сказать прямо, без обязательных словесных кружев? Увольте. Именно из-за них ни один иус — без помощи опытного специалиста-человека — не выловит драгоценные крупицы информации из океана "переговорной" речи, а это значит, что в случае "утечки" составить обвинение будет весьма сложно.

— Я…обеспокоен и испуган, господин президент, — присесть ему не предложили, но мужчина предпочёл оставить сей факт без внимания. Он и сам не собирался чрезмерно здесь задерживаться. — Тревога не покидает меня, не даёт покоя…а такое состояние не позволяет мне полноценно заниматься своими делами. Не в силах бороться с этим неприятным чувством самостоятельно, я принял решение поделиться своими опасениями и сомнениями с единственным человеком, которому могу безусловно доверять…

— Вот как? — Течжун высокомерно поднял бровь. — Неужели в мирах Сферы Человечества появилось столь удивительное создание?

— Это вы, господин Президент, — вежливо склонил свою голову мужчина. — Являясь гарантом соблюдения…

— …Хм-м, — многозначительно кашлянул Ким.

— …Бдительно стоя на страже справедливости…

— Эту часть можете опустить. Извините, но у меня много дел. Я польщён тем, что вызвал ваше доверие, но…

— …Простите, господин Президент, — позволил себе лёгкую многозначительную улыбку посетитель, — я не отниму у вас много времени, а моё беспокойство, боюсь, станет и вашим. Надеюсь на это…

Течжун недовольно уставился на наглеца. Любой бы счёл этого человека мелким офиком, неприметной серой мышью. Любой, кроме Первого Сенатора, Президента и номинеса клана Ким. Триединого в одном лице! Не зря ортодоксы-христиане скрипят на него зубами, да. Ладно, почему бы не выслушать нежданного гостя?

Терпеливо дождавшись едва заметного кивка, разрешающего продолжить монолог, гость направил свой взор прямо в глаза Президента.

— Меня крайне беспокоит плохо организованный трафик грузов в окрестностях Порта Ершалем и Порта Аль-Оммейя. Две этих орбитальных станции находятся слишком близко друг от друга, а квалификация команд контейнов за последнее время сильно упала. Да и их техническое состояние, особенно если идёт речь о торговом флоте Арийского союза, оставляет желать лучшего. Эти обстоятельства вызывают у меня страх, господин Президент…ведь так и до катастрофы недалеко. И, хотя я не питаю дружеских чувств к народам "Истинного огня", владеющим Портом Аль-Оммейя, я не могу смириться с возможной гибелью ни в чём не повинных людей, граждан Конфедерации, которую вы по праву возглавляете.

— Вы правы, — после непродолжительной паузы Течжун Ким встал и слегка поклонился гостю, — боюсь, теперь ваше беспокойство и опасения стали и моими. Неужели это такая новая заразная болезнь?

— Нет, — посетитель скопировал поклон Президента, — эти волнения быстро пройдут. В любом случае, всегда лучше подстраховаться и обратиться к опытному целителю. Надеюсь, что это поможет! Очень не хочется быть сторожем своему брату…