Все равно!

– Бля, вот это да-а, бля, ух бля буду!

Но в следующий свой приезд как заворожённый тащился к Кибитке, проклиная всё на свете. Местные мужики всех возрастов, только что в очередь не выстраивались, тёмными украинскими ночами. Впрочем, никто её не обижал. Мужики и стеснялись и отказаться не могли, Кибитка была безотказна и приветлива, подход знала к каждому, потому и любили.

Последние два года, последовавшие за восьмидесятым годом её рождения, она отошла от дел, и взяла к себе бездомного и одноногого старика, и стала считать его своим мужем, да заботиться о нём как о самом близком на свете человеке.

И то сказать, ровесники её, да и помоложе кто, померли по большей части, а остальные еле ноги волочили. Она же до сих пор ездила в магазин на своём довоенном скрипучем велосипеде, производства Киевского завода имени товарища Сталина с развевающейся сзади юбкой, вызывая в памяти стариков героические образы прошлого. Бабы тоже давно помирились с ней, и не обзывали как раньше, да и не уводила она ни одного Грицька из дома. Судачили конечно, но с возрастом в разговорах кумушек всё больше проскальзывала зависть. Лихую жизнь прожила бабка Кибитка, а главное работала от зари до зари, никого ничем не попрекая. Сегодняшним холодным, но ясным и солнечным утром она запрягла лошадь, перетащила своего сожителя в телегу, и повезла в районную больницу что на въезде в Винницу. Добро бы был он на двух ногах, а на одной куда же? Поэтому Адам пребывал в состоянии философской задумчивости, спросив только взять с собой в дорогу самогона, на волчьей ягоде настоянного. Вот таким образом, и прикладываясь по очереди к бутылке, они достигли рощи на западной оконечности аэродрома.

Рельсовый путь закончился, дорога потянулась вверх и окружающее стало смутно напоминать эскарп - подземное убежище для самолётов. С металлическими балками-запорами в дальнем конце, ящиками с инструментом и запчастями вдоль стен, металлическими столами технического состава. Не глуша "Тигр" я выбрался из него, подошёл к пульту и стал тыкать во все кнопки подряд, стараясь найти ту единственную, что должна открыть путь наверх.

Внезапно над головой раздался вой сирены, я взглянул вверх, там висели часы показывавшие без пяти минут семь. Сейчас секундная стрелка бежала, отсчитывая последние минуты...

Нажимая на большую красную кнопку я заметил движение, как будто ворота хотели открыться вверх, но были чем-то придавлены. Я нажал очередной раз и увидел появившийся зазор, примерно один сантиметр шириной. До танка я бежал сломя голову. Конечно, за столько лет сверху наросли кусты и деревья, они и не пускают. Я намеревался выдавить к чёртовой матери всю растительность вместе с воротами своими пятистами лошадинными силами, хотя больше я полагался на массу "Тигра" - ровно пятьдесят четыре тонны. У моего Венского "Феррари" была точно такая же мощность двигателя, а вес дохлый, только полторы тонны. Так что ни вспахать, ни посеять. Разве что "Фордик -Фиесту" придавить. Приятно вспомнить. Франц говорил что из компании счёт на триста тысяч долларов пришёл.

Вот бы кто обрадовался со мной на "Тигре" поездить, и Стёпу, и Игоря ...

Удар был страшный. Мне показалось что башня танка собирается улететь вместе со мной, ворота эскарпа поднялись на метр и застыли. "Тигр" скрёб своими гусеницами бетон и не двигался. Взрыв раздавшийся позади был настолько сильным, что ворота поднялись полностью в воздух, выпуская нас из заточения.

Мы были на лесной дороге! Ворота упали вниз синхронно с исчезновением холма. Вход перестал существовать!

Для Кибитки и её сожителя, танк появившийся на дороге в дыму и пламени, как будто упал с неба.

– Езус Мария!-перекрестилась бабка Ядвига, когда старая лошадка шарахнулась в сторону, но удержанная оглоблями мирно встала, кося недоверчивым глазом на "Тигр".

Я выбрался из люка водителя полуоглохший и голодный как собака.

– Надо завязывать с такой жизнью, хватит с меня. Вон и Араб с Али говорят: Не спеши, Жека! Прибор работает? Да! Теперь занимаюсь личными делами, и не буду отвлекаться на всякую ерунду. Сначала надо поесть.

Поднял голову и увидел четыре человеческих глаза с изумлением глядящих на меня. Потом один из них - старичок с деревянной ногой, слез с телеги и запел:

– Дойчланд, Дойчланд юбер аллес! (Германия превыше всего!)

– Эй, эй, остановись! Он что, сумасшедший?- спросил я старуху.

– Не извольте беспокоиться господин офицер, свой полицай это, только радикулит его одолел проклятый. А може вы голодный?

– Ну если полицай, тогда конечно. А что бабуся, куры у вас несутся?

– Так куды же им? Нехай несутся. А где же вы, господин унтерофицер научились так по-нашему говорить? Прямо настоящий москаль!- разговаривая она доставала из мешка две луковицы, хлеб, сало и початую бутыль самогону.

– А куда вы едете, бабуся?

– Та в больничку, старый совсем рассохся, двинуться не может.

– А я видел, он только сейчас бегал.

– Ой и вправду! Адам, твоя хворь прошла уже, нет ли?

– Село ваше недалеко?

– Та недалёко, тильки вокруг этого клятого аэродрому ехать надо. Раньше всё покою от еропланов не було, а как его прикрыли, так мы напрямки стали ездить. А теперь опять строгости, шпиёнов пымали аккурат на Новый год. Они хотели на самолёте убежать, а как вошли внутря, так те там и ждали.

– Кто же их ждал, бабушка?

– Есть тут у нас важный чоловик, имя вот только запамятовала.

– Не Горбань?

– Це верно! Вин гутарят аэродром купил теперь. Большие деньги дал.

Вот где мои денежки пригодились, значит рано я на покой собрался. Не сбылось.

– И где он теперь?

– Та хде ж ему? Там такой домина. И пленники его там же. Главного шпиёна ждут, а как поймают, так он их к Ющенке в Киев отвезёт.

– Откуда ты бабуся такие истории знаешь?

– Не глухая, да и наши сельские работают там в охране. Бегают соколики за самогоном, да рассказывают, потому знают что никому не передам.- она осеклась.

– Ой, да что же я? Господин унтер, вы ведь никому не скажете?

– Святой истинный крест!- поклялся я, перекрестившись зажатой в руке луковицей.

– Значит в больницу не поедете?

– Так что там делать? Адамчик совсем воспрял, сейчас домой приедем, я ему кирпич нагрею, да к спине и приложу.

– А постояльца возьмёшь? На одну ночь?- я достал деньги, оставшиеся после покупки шашлыков. Восемьсот долларов. Дал ей половину.

– Согласна?

– Да что же я, дура какая, от таких деньжищь отказываться?

– Тогда давай мешок, мне тоже кое-что захватить с собой надо.

Я загнал танк подальше в деревья, забрал бабкин мешок, в который положил автомат и оставшиеся четыре комбинезона, хотя и не был уверен что они пригодятся. По дороге в село содрал с себя все нашивки, и сразу стал похож на колхозного тракториста.

Дом у Кибитки был действительно мал, даже печь во дворе. Одна кровать, стол и два стула - всё что вмещалось в эту собачью будку, в которой она прожила всю свою жизнь.

– А что у нас с чердаком?- спросил я, разглядывая щелястый потолок.

– Не была я там никогда, красавец. Иди сам посмотри.

Отогнул большой гвоздь, забитый в чердачную дверь ещё во времена Наполеона и влез. Здесь действительно никто не бывал. Солома на крыше вся прогнила и начала проваливаться. Чердак образовывал собой треугольник, полтора метра высотой в середине и плотная, на четыре пальца пыль покрывала его. Стараясь не потревожить, я улёгся на брюхо, один глаз в щель.

– Бабка!

– Что кричишь, готов ли?

– Зови гостей!

– Иду уже!- Кибитка поехала к работникам аэродрома предупредить, что сегодня она продаёт самогон в пол-цены, зато завтра за двойную. Я представил рожи мужиков при таком известии, и меня затрясло от смеха. Они ведь и завтра придут посмотреть, не сошла ли с ума бабка, и купят ещё. Потому как доверия они ни к кому не испытывают и захотят убедиться, может за двойную цену лучше.

Через час они подтянулись, вся смена. Как сказала старуха, они работают сутками.

Значит стесняться не будут, упьются дешёвым пойлом, а Кибитка направит их разговоры в нужную мне сторону. Я лежал и думал что бабка - отъявленная авантюристка, самой высшей пробы. Ей бы образования побольше, акцент дурацкий убрать, и блистала бы она в Лондонах и Парижах, собирая бесценную информацию для Генштаба Красной Армии.

Через час я уже узнал всё что хотел: где сидят, когда кормят, а особенно как охраняют, и сколько человек. Гриша Горбань оказался действительно умным и хитрым. Каким-то образом, он пришёл к выводу что самолёт приземлился неспроста, его заправили, а значит улетать будут на нём же. Ворвавшись в Новогоднюю ночь на аэродром и допросив охрану, он уже примерно представлял дальнейшее. Посадив своих людей в засаду, он убивал одним выстрелом сразу несколько зайцев. Единственное что меня смущало, так это способности гадалки Марии-Марыси, на которую оба; бандит и КГБшник запали ещё с тех пор, когда все они жили на одной улице, и ходили в одну школу. Что же она, проспала что-ли?

Зимние ночи на Украине мало отличаются от наших Северных, разве что теплее и снега нет пока, врать не буду. Луна светила ярко, не полная, но мне и того не надо. Значит Гриша Горбань ждёт меня. Ещё один на мою голову. Я уже начал всерьёз подумывать о том чтобы обратиться за помощью к какой-нибудь конкурируещей организации, но поборол себя. Они же не бесплатно станут стараться, к тому же им наплевать на моих друзей. Подумаешь одного-двух убьют в перестрелке. Может деньгами его обсыпать, Гриню нашего?

А вот физиономия у него не такая. Нет конечно, денежки он любит, только здесь что-то ещё... Может потом выясню. Я прошёл на то место, где аборигены ездили через пролом в заборе окружающем взлётное поле. Он был заделан, но на скорую руку и неряшливо.

В руке нёс мешок, в котором лежал автомат взятый из немецкого танка, тот самый что раньше называли Шмайссером, а теперь обнаружилось что это вовсе и не он. В общем-то разницы никакой, из чего тебя застрелят. Ещё в мешке лежали четыре комплекта комбинезонов и бутылка бабкиного первача, заткнутого холстинкой вместо пробки. Территория аэропорта слишком большая, чтобы эффективно охранять её двумя десятками гражданского населения. А раз Гриша умный, то наверняка сосредоточил всю свою команду в помещениях аэропорта.

Окна были тёмными, зато вокруг здания всё было залито светом, не подступишься.

Я насчитал три канализационных люка, каждый освещён своим прожектором.

В канализацию я бы точно не полез, делать там нечего и воняет гадостно, а вот кабельные каналы люков не имеют. Их вроде бы нет совершенно, однако это самая главная часть аэропорта: связь и электроэнергия. Они сделаны так, чтобы можно было произвести обслуживание на месте, то есть почти в рост человека.

Кабельными путями пронизано всё подземное пространство, и самый главный начинается с башни управления полётами. Оттуда он идёт в здание аэропорта, в машинный зал, куда простой народ - такой как бандиты и их хозяева не ходят по причине того, что там не специалисту делать нечего. Открывается он просто - с помощью кувалды по стенке в пол-кирпича, и сразу после ремонта она восстанавливается. Видимо поэтому никто особо и не догадывается откуда что берётся. Зато грызуны не портят изоляцию, и бомжи не лазают.

Залезал в ход из башни, просто проследив куда исчезают кабели, здесь же валялись лопаты и ломы, тачка с поломанным колесом и ещё куча разного строительного мусора. Разломал стенку и вошёл. Сразу у входа выключатель. Пошёл по узкому проходу, задевая мешком за арматуру. Решил не стесняться, всё равно никто не оценит, с ходу раздолбал вторую стенку в конце тоннеля и вылез в подвале машинного зала. Отсюда по прямой до Горбаня метров шестьдесят всего.

"Даже если пленников решат перевести куда-то ещё, не успеют." - думал я, подбираясь к главному автомату-выключателю. Поискал специальную рукоятку, на восемьсот пятьдесят ампер всё таки, здоровенная махина, и не нашёл. Попробовал повиснуть на нём, не получается. Хвостик короткий, руки соскальзывают. Чтобы отключить аэропорт от подстанции меня одного мало. Остаётся только последнее средство. Я вынул этот шмайссер-не шмайссер из мешка, зарядил и дал очередь по чёрному бакелитовому корпусу. В разные стороны брызнули осколки пластика, какие-то пружины, контакты и прочая электрическая дребедень... И сразу погас свет.

Подсвечивая себе фонарём выглянул в технический коридор. Ни шороха, ни звука.

Поменял магазин, побежал в главное здание. И едва успел спрятаться за кислородные баллоны под лестницей, потому что зажглось аварийное освещение, и навстречу мне топали несколько человек. Горбань решил не рисковать, послал сразу семерых. Разумно конечно, только ведь на толпу надежда слабая. У меня всегда были склонности к наукам, например то что от взаимодействия кислорода с маслом получается гремучая смесь, а ещё делал ставку на то что и загонщики знают об этом, хотя бы один из них.. Быстро покрутив кран на баллоне, мне стало понятно что он пустой.

Солидол в канистре стоял тут же на столе, когда я захватил полную пригоршню и выпрямился. То что они были не профи стало понятно сразу, после того как увидели меня. Остановились. Так как я не подавал признаков жизни они пошептавшись, стали медленно приближаться ко мне, оружие наготове. Баллон плохая защита, но всё таки кое-что, и руку с автоматом прячет. Когда подошли совсем близко старший сказал:

– Эй, ты чего?

– А вы?- ответил вопросом на вопрос.

Он подумал.

– Ты дурак что-ли? Сдавайся!

Все вроде вздохнули, это уже понятней. Их много а я один, и сдаваться придётся конечно. Я вытянул ладонь с прилипшим полукилограммом солидола и показал им.

– Это что?

– Солидол что-ли?

– Ага, теперь угадай что я сделаю, если вы оружие не положите, и не пройдёте дальше по коридору.

Поднял руку и она зависла над вентилем. Это страшно. Даже мне было не по себе, хотя и знал что баллон пустой.

– Ты дурак что-ли?- повторил старший как попугай. -Взорваться хочешь?

– А мне всё равно!

"За одну секунду не убежишь." - эта немудрёная мысль ясно читалась на их лицах.

– Если она у вас будет.- сказал я.

– Что будет?- он был сбит с толку, очень быстро всё произошло. Преследователь превратился в жертву.

– Одна секунда, её у вас не будет! Всех разорвёт к чертям собачьим! Оружие на землю!- заорал я страшным голосом.

В своих постоянных командировках я читал книжки сомнительного содержания. Иногда попутчики оставляли мне растрёпанный донельзя журнал серии НФ, чаще знакомые женщины, убедившись в моей порядочности с первого взгляда, ссужали поутру примерно таким же легковесным чтивом. Поэтому и не могу назвать ни имени автора, ни названия, а сюжет такой:

"Маркиз Сирано де Бержерак ездил в только что открытую Америку, и вёз обратно слугу, одного из царьков инков, который владел тайными боевыми искусствами Южно Американского континента, и щедро делился ими с маркизом.

Матросы - тупые животные, задумали украсть у слуги золотой диск, типа амулета, а когда не получилось, решили его убить. Видя перед собой целую толпу народа и не надеясь справиться с ними, он залез на мачту и изобразил "Крик осла".

Поразительно то, что все матросы кинулись бежать врассыпную. На крики прискакал маркиз, выяснил в чём дело, пожал ему руку, обнял, поцеловал и сказал что тот может спать в его каюте, во избежание эксцессов."

Тогда меня заинтересовало это, и я потратил некоторое время, чтобы найти описание этого необычного крика, и нашёл упоминание в одной из статей.

Кричать чтобы все разбегались, я так и не научился. Зато в процессе выяснил, какой тембр боятся звери. После удачного эксперимента с ненормальной болонкой из нашего подьезда, которая всегда тявкала при встрече со мной, я прекратил свои тренировки. Собака теперь ложилась на брюхо и из под неё текло. Всю лестницу загадила. Такая мерзавка! На свою хозяйку похожа. Ну, ладно.

Мужики конечно не описались, но пистолеты покидали дружно.

– Куда бежать знаете?- спросил я. -Вдоль по коридору и в машинный зал, направо.

С этими словами я надел солидол на вентиль кислородного баллона...

И остался один. Не спеша собрал в мешок оружие беглецов и пошёл следом за ними. Надо было поговорить. Горбань теперь будет настороже и испуган после исчезновения семи человек. Смысла нет нападать на него в таком состоянии.

Лучше всё делать под утро, когда с первыми лучами встающего на Востоке Солнца проходит ночной мандраж, и начинает клонить ко сну.

Я догнал мужиков около пробитого мной входа, после того как заложил двойную металлическую дверь стальным брусом. Они уже поуспокоились, и я не казался таким страшным как раньше.

– Это ты шпиён что-ли?- снова стал спрашивать старший.

– Спрашивай поменьше, целей будешь.- посоветовал ему. -Значит так, громадяне! Лезьте в эту дыру и побыстрее, пока горбатый не опомнился. А то он сейчас сердитый, всех поубивает. Ферштейн?

Такой язык они понимали с полуслова. Немецкие команды давно уже стали ридной украиньской мовой. Когда вылезли на поверхность, я построил их как на учениях, по-росту и провёл ехпресс дознание. Они с облегчением рассказывали о том что они видели и знали.

– Бегите по домам и сидите тихо сегодня. Только сначала зайдите к Кибитке и предупредите следующую смену. Пусть отдохнут сегодня тоже.

– Не боись.- сказал старшой.

– А я и не боюсь.- ответил ему и засмеялся, вспомнил как они убегали от моего солидола.

– Ну, ты эта... никому не расскажешь?

– Думаю твои товарищи через пол-часа уже всему селу расскажут. Сами.

– Ну ты вспомни, я ведь не бежал, просто последний ушёл, неспеша. Подтвердишь, если что?

– Уговор.

– Михась.- он протянул мне свою руку. -А може помощь яка нужна? Я ведь понимаю что они бандюки.

– Если не струсишь...

– Ни в жисть!

– Тогда пошли, мне как раз заряжающий нужен, а может ты и на тракторе можешь?

– А як же!

– Значит и танк водить сможешь, так даже лучше.

И мы направились в сторону противоположную той, которой ушли счастливые охранники.

Светало. В призрачном утреннем свете наступающего зимнего дня "Тигр" выглядел как монолитная глыба неприступной крепости на колёсах.

– Давай,- говорю, -время терять не будем, по дороге и научишься.

Экипаж машины должен быть пять человек, но нам-то выбирать не приходилось, к тому же против нас оперировало не соединение бронированных "Запорожцев", а человек двадцать легковооружённых преступников, и танк мог служить только как средство запугивания до полусмерти. К сожалению я не знал какой снаряд бронебойный, а какой фугасный. Поэтому взял первый попавшийся, предварительно посмотрев в жерло ствола, оно было чистым, может чуть ржавчины, но это беда небольшая. После одного выстрела всё вылетит.

Замок приветливо лязгнул закрываясь, всё, теперь надо только прицелиться. Мы мчались по взлётной полосе со скоростью велосипедиста, и здание аэропорта росло в триплексе.

– Тормози!- закричал я, когда до него оставалось метров двести. Неподалёку от двери стоял "Мерседес" Горбаня, который я выбрал в качестве лакмусовой бумажки наших намерений.

Пушка, подчиняясь движению маховиков, поменяла угол и теперь была точно направлена в цель.

– Уши!- предупредил я Михася, и нажал на электроспуск. Она грохнула, пахнуло вкусным дымком отработанного пороха, и вентиляторы услужливо вытянули его наружу. Мне было видно как подпрыгнул "Мерс" и от него полетели ошмётки моторного чугуна и ещё какой-то дряни. Взрыва не было. Это был бронебойный. Понятно теперь. Я схватил фугасный, открыл казённик и засунул его внутрь.

– Михась!

Он повернул ко мне своё помолодевшее лицо.

– Что?

– Дави его!

Если я понял правильно, для моего механика это было что-то наподобие рая, где он мог разъезжать по дорогам заполненным шикарными тачками и давить их всех на хрен!

– А остальные?

– Дави все!- разрешил я махнув рукой.

Мельком я заметил бледные лица в окнах, теперь когда у них не было средств к бегству, они должны стать сговорчивей.

В 5:15 утра раздался звонок на квартире командира лётной части базируещейся почти за забором нашего аэродрома.

– Олексий Антонович!- испуганный голос дежурного по части стряхнул остатки сна с пана полковника Радяньской Армии.

– Ты шо Мыкола, сказився? Опять за старое?

– Никак нет, пан полковник. Здесь такое деется! Гражданский аэропорт атакует немецкий танк!

– Який ты дурной, Мыкола. Так тож кино снимают. Про войну.

– А вдруг это немцы?

– Ты Мыкола пив горилку вчера?

– Та боже ж мой!

– Пив собака! У нас усё в порядке?

– Усё, Олексий Антонович.

– Наказую я тоби крепко. Дай мне доехать. А ну геть с телефону!

И уже засыпая во второй раз командир возжелал посмотреть на съемки фильма, может и его тоже снимут, как консультанта. Но это потерпит.

Было несколько звонков от напуганных граждан: в милицию, прокуратуру, а также в приёмную городского головы, где конечно никто не ответил по причине раннего времени, а попросили оставить сообщение на автоответчике, на что голос в трубке сказал нечто заковыристое и крайне обидное для всего Украинского правительства в целом.

Из психиатрической горбольницы имени Тараса Шевченко выезжала машина скорой помощи, но до места не доехала. Никто не знает почему. В общем на Винничине было обычное утро субботы, когда никто никуда не торопился.

– Михась! Мотор не глуши, в случае чего бей их из пулемёта, а я пошёл на переговоры.

– Не боись!- ответил танкист и перелез на место командира.

Отошёл от танка метров на пять и представил себя со стороны.

– Жаль что некому сфотографировать.- подумалось с разочарованием, -Был бы такой снимок!

– Горбань выходи, разговор есть!

Танк позади меня шевельнул пушкой слева направо. Лица в окнах исчезли.

А вот он не мог отказаться, иначе бы потерял лицо, а потом может и ещё что-нибудь.

Я увидел его через стеклянные двери, как он шёл стараясь ступать твёрдо, но это был уже не тот Горбань что я встретил в Новогоднюю ночь. Внезапное вмешательство "потусторонних сил", а как ещё можно назвать танк явившийся прямо из 1943 года, выбило его из колеи. К тому же потеря "Мерса" и всего автопарка...

Сзади послышалось жужжание электромоторов, нашёл Михась всё таки управление, а я по старинке рукоятки крутил. Пушка отрабатывала на цель, и я был уверен что сейчас она смотрит точно ему в лицо.

– Зачем ты это сделал?- спросил подходя к нему.

– Ты не поймёшь...

– Может быть, но от ответа зависит твоя жизнь, Григорий. Подумай.

– Ты же позвал меня поговорить!

– Угу, предложить условия почётной сдачи, поболтать за чашкой чая. Нет Гриша!

Разговор только об одном: Будешь ты жить дальше или нет. Не тяни время, помощи не будет. Вопрос помнишь?

– Мы встречали Новый год, а вы приехали без приглашения...

– И поэтому ты сразу принялся угрожать Остапу? А потом взял их в заложники? На что ты рассчитывал?

Он помолчал, потом поднял голову и в его глазах не было страха, только любопытство.

– Ты был там?- спросил он кивнув вниз.

– Был.

– И ушёл оттуда... Да ещё и танк с собой притащил...

Мне стало понятно почему он не отпускал Марысю. Держать можно по разному.

У девушки была склонность к авантюризму, правда несколько иного рода нежели у Кибитки, да плюс ещё её способности. Остап был служакой и ничего не обещал, а Григорий стал бандитом и обещал весь мир, а конкретно бункер Гитлера набитый драгоценностями. Только слишком долго Горбань морочил ей голову. Завтра, завтра, послезавтра. Вот поэтому она и бежала, когда Остап впервые в жизни решился на аферу, и приехал с полумиллионом в чемодане. Она же позвонила Грише, чтобы встречал гостей на самолёте, потому что приключения не кончаются так обыденно. Вообще в Виннице количество авантюристов зашкаливает, с чего бы? За один только день четверых, да каких, встретил! Видимо не случайно Гитлеру посоветовали именно в этом месте ставку делать. И не в чугунке тут дело.

Вот над чем подумать надо. Время только поджимает, как всегда. По хорошему, нам уже давно надо было улететь.

– Как там мои?

– Мы их не трогали.

– А Остапа?

– Мне с ним делить нечего.

– Она вернулась к тебе, конечно.

Он усмехнулся.

– У меня для тебя подарок, один мы забрали у полковника, а это другой.- Он вытащил брусок программатора-передатчика из кармана. -Мои люди нашли человека в вентиляции, давно уже, больше года прошло. Провалился он туда и помер. Наверное из-за газа, о котором ты говорил. Ещё у него прибор был, GPR называется, ну мы его к делу приспособили. А это что такое?

– Это такая штука, Гриша. Очень редкая. - я достал карточку из кармана и засунул её в приёмник. Программатор загорелся зелёным, потом красным светом. Сообщение отправлено. Бросил брусок на бетон.

– Самоуничтожение?

– Да, скоро к тебе прилетят. И смотри, шутить они не любят.

– Военная разведка?

– Да какая разница, разведка или контрразведка?

– Ты прав, звать твоих?

– Зови, хватит им гостевать.

6 января 12:46 Приёманая вице-премьера Иванова С.Б.

– Сергей Борисович, звонил Патрушев, сказал что срочно.

– Когда?

– Минуту назад. Вы были в лифте, поэтому...

Иванов сделал секретарю знак замолчать, одновременно отпуская. Дверь закрылась. Вице-премьер похлопал себя по карманам разыскивая очки. Наедине с собой он мог позволить себе быть рассеяным. Очень приятно. Он представил себя в глубоком викторианском кресле закутанным в плед, на ногах домашние тапки.

И свой расслабленный голос, как он говорит: "Душечка, принесите мне чаю, и где же мои очки, только сейчас были здесь?"

Некоторые люди могут позволить себе быть рассеяными, другие не могут, но всё равно позволяют. Они заняты собой, вернее своими чувствами по отношению к этому миру. Сергей Борисович вспомнил как ездил в Центр ядерных энергий, и как на обратном пути ведущий физик-ядерщик с мировым именем, но от этого не менее секретный, провожая его на вокзале, залез в его вагон (охрана в недоумении пропустила), и стал махать в окно, прощаясь. Смеялись все, но именно в этот момент, тогда ещё министр обороны почувствовал острую зависть. Он так не мог.

Человек рождён свободным в пределах клетки где он живёт, и мечтает переехать в другую, повыше. Чтобы гадить на тех кто остался внизу. А вот у других, как тот академик, нет клеток, они витают в облаках, у них всё в порядке.

Надо было возвращаться.

Сергей Борисович вздохнул и поднял трубку:

– Николай Платонович, здравствуйте. Он что, появился?

– Здравствуйте, и не только. Он вышел на связь через прибор пропавшего агента.

Это вам о чём-нибудь говорит?

– Вы проверяете на мне свои догадки?

Была минутная пауза.

– Это очень грубо.- сказал наконец Патрушев. -Я хотел знать мнение профессионала.

– Вы мне льстите. Хорошо, скажу. Дело в том, что ему всё равно...

– Всё равно?

– Вот именно, а что решил ваш аналитический отдел? Что это приглашение? Разделить радость победы, или поделиться своими открытиями? Что вы ожидали?

– М-да, что-то в этом роде. Я уже послал туда людей.

– Военная разведка тоже отправила туда самолёт с группой. Только боюсь там уже никого нет. Мне прислали интересный снимок, снимали сквозь облака, поэтому мелких деталей не видно. Ваш компьютер включен? Тогда я вам отправляю. Видите?

– Это что, танк?

– Прочитайте сопроводительную записку.

– Где же он взял его? Или это макет?

– Читайте дальше, "Тигр" выехал из рощи, что неподалёку от аэропорта. Там есть сноски на предыдущие снимки того же района. Если бы танк был в роще до того, его бы заметили. Да и местные... Около пяти утра слухачи электронной разведки перехватили звонок с военного аэродрома, неподалёку. Дежурный по части сообщил командиру что гражданский аэропорт атакует немецкий танк! Теперь посмотрите на фото. Танк стоит перед входом в терминал, недалеко от него две фигуры. Тот который стоит у "Тигра", скорее всего Жека, а человек напротив - его украинский каунтерпарт.

И мне кажется что он принимает капитуляцию.

– Какую ещё капитуляцию? Гудериан хренов!- не сдержался Директор ФСБ. -Это же международный скандал! У нас с Украиной и так натянутые отношения!

– Из посольства не было ни звука. Или они не знают об этом, или решили не давать хода слухам о немецких танках под Винницей, особенно сейчас, когда Украина вступает в ВТО. (Всемирная Торговая Организация)

– И всё таки Сергей Борисович, я отдал приказ арестовать его, пока он не натворил что-нибудь похуже.

– Ну что же, успеха желать не буду, поскольку в него не верю, да и собственно я против этого. Лично мне он нравится. Если у вас всё, тогда до свидания. Звоните, очень интересно что с вашей группой случится.

Телефон замолчал.

Мы устраивали официальный приём в баре аэропорта. По-моему я убедил Горбаня заняться делом, и стать нашим филиалом на Украине. Главное никакого криминала, мы не могли себе этого позволить.

– Подбери людей, Григорий. Тебе нужны будут образованные и умные люди. Я тебе пришлю специалиста по кадрам, заодно он проведёт первый год обучения. И ещё, твоих денег хватит ненадолго, поэтому вот моя карточка. Твой лимит десять миллионов в год, это не подотчётно. Всё что свыше десяти - извини, пиши бумагу.

– Значит в основном на доверии?- спросил он улыбаясь.

– У нас только это и ценится.

– Что?

– Доверие, Гриша.

– А если не оправдаю?

– Знаешь, все люди с которыми мне довелось встречаться, были в какой-то степени и моими учителями. Один из них - Великий Сардар говорил что нет плохих людей и нет хороших, а есть обстоятельства которые их такими делают. Он возглавлял громадную организацию исмаилитов. Так вот, он был убит в своём доме, но перед этим он выбрал себе преемника. И знаешь каким был её первый приказ?

Провести расследование и лишить защиты виновных. Очень мудро построенная организация. Член организации застрахован даже от воров, потому что никто не может поднять руку на имущество исмаилита.

– Что произошло с виновными?

– После того как их лишили покровительства ордена, у одного из них сломалась машина и он умер от сердечной недостаточности по дороге в больницу.

– А остальные?

– По моему у всех что-то сломалось...

– Сколько времени на это понадобилось?

– Два дня, или три. Я могу уточнить.

– Постой, ты сказал "её". Это женщина?

– Девочка, двенадцать лет.

– И она одна решает такие вопросы?

– Не совсем.

– Ага... Значит я тоже должен буду учиться...

Игорь накрыл мою голову своей лапой.

– Пора, Жека. Время.

– Григорий, прощаемся! Не забудь что я сказал, и о гостях не забывай.

– Я подумал о них. Гости нам не нужны. Мы танк на посадочную полосу поставим.

– Тебе виднее. Телефон не потеряй! И танк береги. Саша, поехали!

Мы сделали прощальный круг над аэродромом. В Берне нас ждали Франц с Лейлой и ещё куча народа. Остап оставался с Горбанем, это он выбрал сам, чтобы быть поближе к Марии. Горбань не возражал, специалисты всегда нужны.

– Василий! Это что у тебя там торчит?

– Автомат, товарищ полковник!

– А я уж думал... Отнеси пилоту, скажешь чтобы выкинул!

– Есть!

– Теперь с тобой, Жека.- Игорь был в плохом настроении, надо его успокоить.

– Нет не со мной, господин начальник генерального штаба, а с тобой.

– Штаба, э-э? А где же мои подчинённые?

– Подчинённых ищи, а пока думай сам! Васю возьми в помощники, а Саша твоим пилотом будет.

– Моим? Собственным?

– Вообще то крепостное право на пилотов отменили в 1861 году Высочайшим Манифестом Его Императорского Величества Александра Второго. Кстати, у меня для тебя сюрприз, вернее у Лейлы.

– Какой?

– Прилетим - узнаешь!

Самолёт заходил на посадку между Альпийских пиков на Флюгхафен Берн-Бельп - маленький международный аэропорт, по моему он был даже меньше чем Винницкий. Поэтому я его и выбрал как постоянное место прибытия. Всего двести тысяч пассажиров в год, это немного. Им были нужны финансовые вливания.

Наш управляющий - Юрий Генрихович вместе с Францем, вёл сейчас переговоры о покупке пятнадцати процентов акций. Нам нужен был свой собственный аэродром, мы не могли каждый раз договариваться о перелётах, посадках, таможне.

Мы не собирались нарушать законы Швейцарии, просто нам не нужны любопытные глаза.

Встречающих было много, наши партнёры были предупреждены о нашем прибытии и приехали засвидетельствовать, и может быть решить некоторые дела "не отходя от кассы". Кроме того журналисты и представители Бернской полиции. Чуть в стороне стояли Лейла с Францем и Юрий Генрихович, в окружении пятнадцати охранников, не подпускающим близко никого. И насколько я могу судить, им это нравилось.

Мне не понравилось только выражение их лиц, когда через иллюминаторы они увидели нас. Франц замахал руками привлекая моё внимание и стал делать знаки, как будто он одевался. Самолёт остановился. Я посмотрел на своих друзей, боже мой! Как это я не заметил раньше? Мы напоминали компанию бомжей, особенно Игорь с Васей, о себе не говорю. Привычка болтаться по лесам.

Взгляд упал на старый мешок бабки Кибитки, заботливо уложенным в самолёт хозяйственным Михасем. Открыл и быстро раздал комбинезоны танкистов.

– Одевайте!

– А как же нашивки?- спросил Василий.

– Ничего не трогать! Если мы появимся просто в комбезах, нас не поймут. Подорвём доверие в финансовых кругах. Здесь за этим смотрят, чтобы был в костюме и при галстуке.

– А если мы появимся как воскресшие нацисты? Поймут что ли? Знаешь какой хай поднимут в их демократической прессе?

– Тоже не поймут, но это можно объяснить. Короче, всем молчать! А я расскажу им историю о ставке Гитлера, они всё равно проверить не смогут. Так что кивайте важно и молчите. Главное запомните, вы были со мной всё время. Местонахождение входа - тайна фирмы. Всё? Тогда пошли!

И мы вышли в свет яркого дня, под блицы фотографов.

Раздался удивлённый гул голосов, потом журналисты полезли в атаку.

– Где переводчик? Переводчика сюда!

– Мсье Ронин! Это что, возрождение третьего рейха?

– Как это согласуется с тем что Россия потеряла миллионы людей во Второй Мировой войне?

– Мистер Ронин, вы фашист?

Краем глаза я заметил компанию в дорогих костюмах, они уже поворачивались собираясь уходить. А этого было нельзя допускать.

– Gentelman!- сказал я, - Let me introduce my companions in business!(Господа! Позвольте представить моих компаньонов по бизнесу)

Спины уходящих напряглись, они остановились и повернулись на мой голос.

– Here`s mister Goldberg, let me shake your hand.(Мистер Голдберг, разрешите пожать вашу руку.) - Я схватил Голдберга за руку и потряс её. Под нацеленными на него объективами, он не решился её вырвать. -He`s very special member of Jewish society. What do you think, is he mad enough to become a partner of mine? But, really it doesn`t matter who I am and who he is. The most important that now we have more in common than ever before. The press conference will proceed in VIP hall in twenty minutes. Thank you very much gentlemen! ( Он очень важный член Еврейского общества. Вы думаете что он сошёл с ума став моим партнёром? На самом деле совершенно неважно кто он и кто я. Важно только то, что сейчас мы имеем больше общего, того что объединяет нас, чем когда-либо. Пресс конференция продолжится в ВИП зале через двадцать минут. Спасибо огромное, господа!)

Охрана ждавшая сигнала отделила нас от остальных, и мы остались с глазу на глаз с Францем и Лейлой.

– Чика-Жека приехал!- повесилась она у меня на шее, целуя в небритую щёку.

– Как у тебя, Принцесса?- за моей спиной пыхтел Игорь, требуя к себе внимания. И он получил его в полной мере. Он поднял её на руки, посадив на сгибе руки и сразу стал похож на скульптуру русского солдата в Трептов парке.

– Ты будешь моим генералом?- спросила она.

– Пока это не идёт вразрез с честью русского солдата!

– Этого не будет! - ответила Лейла, вынимая из кармана коробочку. -Ну поставь же меня на землю, а то тебе открывать неудобно!- добавила она по детски.

Он открыл коробку, там на бархатной подушечке лежал орден страны которой пока не было, с номером 00001 и его именем и фамилией. Он был в виде четырёхлучевой звезды на цветке лилии. В центре был маленький бриллиант окружённый кольцом, в которое были вставлены три больших бриллианта. Если я понял правильно, то маленький была Лейла, а большие - мы. Игорь, Франц и я.

Не знаю, она сама рисовала его.

– А как же они?- растерянно спросил бывший полковник глядя на нас виноватыми глазами.

– Ну Жека ведь не может сам себе давать ордена?- с детской непосредственностью спросила Лейла.

– М-м-да...- как бы сомневаясь в моей порядочности произнёс герой войны. -А что Францу?

Он тут же понял что сморозил глупость и покраснел. Франц тоже. За спиной Лейлы я показал ему большой и указательный палец соединённые вместе, знак О`кей.

Ситуацию нужно было спасать. Или спасаться самому. Я схватил Юрия Генриховича под локоть, отводя от нашей компании.

– Докладывайте!

– У нас нет больше начальника службы безопасности. Франц уволился.

– Что-то подобное я подозревал. Что ещё?

– Через две недели придётся остановить производство. Нужен секретный ингридиент. И ещё, вот это на подпись.- он протянул мне папку три пальца толщиной. -Я проверял, всё нормально.

– Тогда и подпишите сами. Нотариально оформим завтра.

Ответственность и доверие. Он конечно был ошарашен этим, но быстро взял себя в руки и кивнул.

– А насчёт начальника безопасности... Вася, позвони Горбаню, скажи: Жека просит Остапа. Я написал на клочке бумаги адрес и дал ему. Пусть едет.

Пресс конференция началась на десять минут позднее чем я обещал. Мне обязательно нужно было переговорить с тем же Голдманом и остальной компанией. Зато за это время подъехали множество других корреспондентов узнавших о новостях бог знает какими путями, а восемь километров до аэропорта не расстояние, тем более в отсутствие пробок. Город в почти полном составе выехал на рождественские каникулы. Мы проводили Лейлу и Франца домой.

Он сказал что Лейла уже записана в школу, а занятия начинаются через десять дней. Тем более завтра должна была приехать её мать. Тогда все поселятся в доме, который купил Франц, это настоящая крепость, и добраться до неё можно только по одной дороге, но она охранялась.

Дверь в зал не закрывалась из за кабелей ТВ-камер проложенных от автобуса с надписью: "TV Bern News". Здесь даже была маленькая сцена, установленная для развлечения больших гостей, на которую мы с Игорем и поднялись.

После того как шум в зале, вызванный нашим появлением, немного улёгся, я сказал:

– Не буду погружаться в мрачные страницы истории, вы их и так хорошо знаете.

Это понравилось. В зале одобрительно загудели.

– Начну с того что в течение шестидесяти лет "Вервольф" подвергался многочисленным попыткам проникновения. Но... Все они закончились ничем.

До вчерашнего дня.

В зале раздался взрыв голосов. Только операторы ТВ застыли с непроницаемыми лицами. Остальные уже делали звонки на мобильных телефонах и орали перекрикивая друг-друга:

– Ставка Гитлера открыта!

– Открыта ещё одна тайна наци!

Опять пришлось ждать, пока они поутихнут.

– Задавайте ваши вопросы, господа!

– Почему вы одеты в форму немецких танкистов?

– Дело в том что мы были одеты в гидрокостюмы. У нас не было выбора, господа.

Что бы вы подумали, если бы мы вышли из самолёта голыми?

Сидевший в первом ряду господин Голдберг громко хрюкнул. Он поймал фишку.

Остальные его поддержали.

– По крайней мере она чистая и даже была выглажена.

– Где вы её взяли?

– В танке, знаете такой большой и совершенно новый "Тигр". Он стоял на рельсах в тоннеле соединяющем ставку и аэропорт.

– И вы что, так просто взяли и поехали?

– Чувствую недоверие в вашем вопросе. Здесь присутствуют операторы телевидения с их совершенно фантастической аппаратурой. Скажите, возможно подключить телефон к ТВ-камере и скачать картинку для всех?

Я показал на большой экран слева от себя. Тут же ко мне подскочила news woman, которая отвечала за передачу, и прошептала мне на ухо:

– Я должна посмотреть на снимок до эфира. Извините.

Она увидела его и сказала:

– А какой номер у этого телефона?

Вместо ответа я переключил с изображения на телефонную книжку и показал ей.

– Я запомнила.

А кто бы сомневался? Отдохнуть точно не даст.

Она взяла его и отнесла к оператору, который не мудрствуя лукаво набрал несколько кнопок , после чего на телевизоре появилась надпись: "Sony corporation. Bluetooth connection." и без перехода появилась картинка, не очень чёткая, но достаточно узнаваемая. Как раз то, о чём я сожалел.

Один из людей Горбаня сфотографировал меня в тот момент, когда я шёл от танка по направлению к терминалу.

– Где он сейчас?- скандировали несколько человек.

Я заметил как Голдман сказал что-то своему секретарю и тот исчез, правда ненадолго, через секунду он уже стоял у меня за спиной, протягивая руку с бумажкой на которой было написано: "два миллиона?". Я взял её и написал снизу:

"Позднее". Он прочитал и кивнул, а я вздохнул спокойно. Репутация не пострадала. Если мы хотим здесь закрепиться, то просто необходимо жить дружно, и ещё: Нас должны уважать. Не только за деньги. Они есть у многих. Надо поддерживать их дерьмовые демократические ценности и делать своё дело. И это был первый шаг. Империя Великих Сардаров не должна погибнуть, мы сделаем её больше.

– Игорь, тебе нравится название: "Русско-Азиатский Союз"?

– Мне больше нравится СССР.- ответил мой вояка.

– Это понятно, только не знаю, получится ли?

– Получится, Жека! Не сейчас, так потом.

И то правда, божьи мельницы крутятся медленно.

– Господин Ронин!- встал один из журналистов. -Как получилось что Президент большого молочного гешефта сам занимается опасными поисками? И почему мы никогда не слышали о вас раньше?

Вопрос был гадкий, и физиономия у корреспондента тоже была под стать. Я улыбнулся. Надо было отвечать и по возможности правду.

– Молочный бизнес мне оставил в наследство мой учитель. То что сделано и будет делаться мной - это мемориал его памяти.

Я разыгрывал безупречную карту и вовсе не кривил душой, и они это чувствовали.

В мире денег память по умершим оценивается миллионами долларов, это достойно и солидно, несмотря на комбинезон.

Господин Голдман похлопал в ладоши. Зал разразился овацией.

– А почему же тогда вашими основными заказчиками являются страны НАТО и Россия?

– Вы ошибаетесь! Наша продукция широко известна во всех странах Евросоюза и за его пределами. Это правда что некоторую часть мы отправляем в Америку и Россию. Вы должно быть видели наши пакеты "Mein lieber Milch", где на картинке весёлый малыш пьёт молоко сам и из другой чашки кормит попугайчика?

Мы получили самую высокую оценку у специалистов и врачей всего цивилизованного мира. Здесь присутствует исполнительный директор гешефта, господин Штейн, он я думаю, будет рад ознакомить вас с документами подтверждающими мои слова. От себя добавлю, тот кто пьёт наше молоко практически никогда не болеет.

Я говорил это и понимал, что такая реклама на ТВ и радио, а также в газетах, дорогого стоит. Придётся расширяться. Швейцарцы не знают что делать со своими молочными продуктами. Мы купим всё что нам смогут продать и тогда нам не нужен будет никакой секретный ингридиент. Мы спасены, Юра! Люди будут работать!

Кабинет второго вице-премьера Иванова С.Б. 18:02. Звонок по красному телефону.

– Извините что не позвонил раньше, Сергей Борисович. Вы уже смотрели?

– Простите не понял?

– Наш подопечный дал пресс-конференцию в Берне.

– У вас есть запись?

– Подключитесь к нашему сайту, пассворд "Самурай".

Пол-часа прошло в молчании.

– Будете спрашивать моё мнение?- Сергей Борисович не удержался от иронии.

– Вы сами скажете. После того как посмотрите кадры захвата аэродрома.

– Дело дошло до захвата?

– Не совсем. Этот танк спутал нам и вам, то есть военным, все карты. Наши не смогли приземлиться, потому что он стоял на середине взлётной полосы. Поэтому решили прыгать. Сразу после приземления они были атакованы со стороны терминала, а сзади ударил танк. Надо признать, что они не хотели убивать. Три человека ушли, остальных девять они взяли.

– Я правильно понял, что против них оперировали цивильные граждане Украины?

И они взяли бойцов спецназа ФСБ?

– ГРУ тоже никуда не делся, впрочем к чему эта пикировка? Не забывайте танк, наши люди были вооружены только пистолетами. Кстати их уже выпустили и даже с оружием. Довезли до границы с Белоруссией.

– Ну хорошо Николай Платонович, вы меня зацепили.

Первое: Он был там внизу и изменился. Не внешне конечно. Он стал, как бы это сказать? Более sophisticated, что ли? Он стал видеть гораздо дальше, чем три месяца назад. У него исчезла ненужная жестокость. Мне очень бы хотелось узнать, кто были эти люди?

– Это как раз просто. Горбань Григорий Степанович, заместитель Председателя Областной рады, не сидел потому что слишком умный. Все дела через него.

Держит под контролем нефтеперерабатывающий завод, два банка, авиационный завод... список длинный. Содержит постоянную группу боевиков, около двадцати человек. Единовременно может выставить до двух тысяч. Вполне серьёзный противник.

– Вы кажется сказали противник? После того как вам продемонстрировали добрую волю и желание сотрудничать?

– Ну-у Сергей Борисович, не будете же вы каждого бандита считать своим другом?

– Значит ли это, что когда вы пожимаете руки бывшим бандитам, а ныне государственным деятелям ... хотя, что это я? Извините за эскападу, возраст видимо сказывается. Так на чём я остановился? Ах да, второе:

Вы сказали что Горбань вам враг, не учитывая того что он стал союзником Жеки.

После того как Жека предъявил ультиматум этому бандиту, как вы сказали, они поговорили. В результате чего Самурай подарил ему "Тигр". Сигнал с передатчика погибшего агента, и я не сомневаюсь что его дал ему Горбань, как доказательство своей искренности, кстати, вы расшифровали данные полученные от него?

Директор ФСБ кивнул.

– И ничего инкриминирующего Горбаня или его людей там нет? Слава богу!

Так вот, сигнал он послал не в качестве приглашения, а как предупреждение вам, что здесь делать нечего. И в то же время он был уверен, что вы ничего не поймёте и примчитесь. Это не обидно?

Директор ФСБ снял очки и погладил переносицу.

– А вы знали что Самурай - наследник Великого Сардара исмаилитов, глава тайного ордена?

– Знал. Это правда не совсем так, но поймите же Николай Платонович, дело совсем не в том, наследник он или нет.

– Я понимаю только то, что сейчас он представляет угрозу с его секретными организациями и безумными фондами.

Сергей Борисович знал, что с позиции ФСБ появление неподчинённой государству структуры может оказаться большой проблемой.

На языке обывателей: Жека хороший. Никто не спорит. Можно кричать ура и бросать в воздух чепчики. Но сколько это может продолжаться? А если с ним что-нибудь случится? Кто займёт его место? И как поступит наследник с миллиардами неподотчётных долларов? Государство должно уметь защищать себя. А он пришёл слишком рано. Мы не готовы к тому чтобы понять его, и мы не хотим его понимать. Вот это пугает.

– Может вы и правы, но судьбе Понтия Пилата не позавидуешь...

– Что с вами, Сергей Борисович?

– Так, Булгакова вспомнил. Понтий Пилат тоже был государственником, и у него были причины казнить Христа, хотя бы ради спокойствия империи.

– Я так понимаю что вы в переносном смысле? Не думаете же вы что Жека новоявленный Христос? Это же ни в какие ворота не лезет.

– Мысли вслух, Николай Платонович. Он и тогда пришёл неузнанным.

– Хорошо Сергей Борисович, допустим что я с вами согласился рассмотреть такую безумную, не обижайтесь, версию. Конечно я бы не стал её передавать аналитикам, решат что их Директор не в себе. А как же возраст? Жеке тридцать пять лет стукнет скоро.

– Когда?

– По документам 15 января... Разумеется это приблизительная дата.

– Мне кажется что он родился седьмого-восьмого января. На Рождество. Или рядом, но в любом случае до Нового года, я имею ввиду старого Нового года. А то что ему ... Нам сказали что Христу было тридцать три, а если ему было тридцать пять, как Жеке? И знаки предвещающие появление Мессии ... Танк этот опять же... Предупреждение?

– Если следовать вашей логике, то не случайно и Китайский новый год наступает ровно через месяц после Рождества.

– Да, да, сейчас.

– Что вы там делаете?

– Ищу фазы луны. Вот, здесь! Луна вступает в фазу новолуния восьмого января, рождение новой луны, день рождения Жеки!

– Что это значит?

– Это значит что Жека не ОН! Он исполнитель! Фу-у, от сердца отлегло.

– Раз уж у нас с вами такой доверительный разговор, то я признаюсь совершил ошибку, послав группу для захвата Самурая. Они уже там и брать будут ночью, восьмого января, завтра.

Иванов посмотрел на часы, до восьмого оставалось четыре часа двенадцать минут.

– А если ему позвонить? Предупредить?

– Это был бы выход.

– В новостях называли отель где они остановились?

– Бельвью Палас.

– Звоню!

Сергей Борисович набрал номер, потом что-то спрашивал, ждал несколько минут и спрашивал снова, потом положил трубку.

– Его нет в отеле, портье сказал что он взял машину и уехал, а секьюрити рассказал о девице с телевидения, будто бы Самурай говорил что он у неё и заночует. Очень болтливый тип.- сморщился вице-премьер. -А с вашими нет связи?

– Вы же знаете правила. До конца операции...

– Да, конечно. Слава богу его нет в отеле.

– Весь фикус в том, что мои люди находятся на вилле Франца Тодда. Очень одиозная фигура. Воевал в Чечне. До этого в Африке, в составе Иностранного легиона. Мы хотели с его помощью, или этой девочки что живёт с ним, заманить Самурая в ловушку...

В семь часов вечера я отключил телефон. Ощущение беды росло, она притаилась где-то снаружи отеля, где мы остановились. Она была в мокром зимнем воздухе на ветреных улицах Берна. Заглянул к Игорю в комнату, мой сорокалетний вояка спал как ребёнок пуская пузыри. Не стал его будить, может мне просто кажется?

Позвонил в лобби чтобы приготовили машину.

– Какую?- спросил портье.

– Любую быструю.

Франц приставил к нам охрану. В коридоре сидели три вооружённых секьюрити.

Один из них встал при моём появлении.

– Сопровождение?- спросил он.

– Не беспокойтесь. Возможно я заночую у моих друзей.

Он понятливо сощурил глаза.

"Ну, ну",- говорил его взгляд, -"Знаем мы ваших друзей."

– Здесь была ваша знакомая.- сказал он голосом заговорщика.

– С телевидения?

– О, да! Она пыталась пройти, но помня ваши указания её не пустили. Я сделал неправильно?

– Всё правильно! Не беспокойтесь, до свидания!

Первый раз вижу такого приставучего секьюрити.

Машина уже ждала возле подъезда. Я на секунду прижмурил глаза отгоняя наваждение. Сверкая красным лаком в свете фонарей , стояла "Феррари 612 Скаглиетти". Всё ясно. Они проверили мою историю с другими страховыми компаниями и нашли, что будет лучше, если я разобью ещё одну такую же машину. Бизнес. Этой машине года четыре, и она явно не стоит тех денег которые они собираются взять с меня в случае чего.

Счастливый представитель компании подал мне ключи и открыл дверцу.

– Вы уже знакомы с этим типом машин, Месье Ронин?

Эту фразу он произнёс с явным франко-швейцарским акцентом и ударением на последний слог моей фамилии.

– Мне кажется вы прекрасно об этом осведомлены.

Он сверкнул зубами за сорок тысяч евро и поклонился.

Сначала я сделал круг по набережной, полукольцом охватывающей центр города, пытаясь определить - откуда может исходить эта непонятная опасность. И ничего не нашёл. В городе очень трудно. Мешают чужие эмоции, вернее их концентрация. Невозможно настроиться на единственный нужный сигнал.

Я свернул на мост, по Бёрнштрассе на север, и сразу же поймал его. Вечерняя дорога была почти пуста и автомобиль пожирал километры остававшиеся до деревушки Фраубрюннен, где на горе стоял особняк в котором жили Франц и Лейла. Указатель "Berggottin" (Горная фея) показывал направо, въезд перегораживал шлагбаум. Не притормаживая я проехал ещё около километра и запарковавшись у аварийного телефона, позвонил в дорожную службу. Они обещали прислать механика через сорок минут.

– Это очень долго.

– Мы сожалеем сэр,- сказал приятный женский голос. -сейчас вечернее время и большинство наших механиков уже отдыхают. Те кто на смене, к сожалению заняты. Но если вы торопитесь, я могу прислать эвакуатор, он отвезёт вас и машину к дому. Скажите мне марку вашего автомобиля и регистрационный номер.

Вы будете ждать?

– Да, конечно. Хотя до дома моих друзей недалеко и возможно я прогуляюсь. Ваш работник справится один?

– Не сомневайтесь, сэр. Всё будет сделано как надо! Простите, можно вопрос?

– Спрашивайте.

– Это вас показывали сегодня по телевизору? Я узнала по голосу, у вас такой, не обижайтесь, русский акцент.

– Я не обижаюсь, я действительно русский.

– Завтра у нас в Фраубрюннене праздник, вы никогда не были на празднике пива? Приезжайте и привозите вашего симпатичного друга. Он не женат? Такой высокий блондин?

– Его имя Игорь и он ещё не женат. Дайте мне ваш телефон и скажите своё имя, он позвонит, надеюсь. Только я не знаю как вы будете говорить. Полковнок знает по-немецки только "Хенде хох" и "Аусвайс".

Она весело рассмеялась.

– Моё имя Анна и я думаю что этого запаса слов нам хватит. А почему он не женат?

– Застенчивый очень.

Та-ак, на полковника здесь спрос. Может жену ему найду, этакую швейцарочку с васильковыми глазами?

– Завидуешь?- У неё был гадкий голос ревнивой женщины.

– Где ты была?- мне стало тепло от её присутствия. -Я звал тебя.

– Я обиделась. Ты пропадал пять дней неизвестно где, а я не могла найти следов. Ты пропал совсем, понимаешь? А потом ты появился, но тебе опять было не до меня.

– Извини, я не знал что был так далеко. Почему ты не пришла потом?

– Я была с Марысей, ей надо было помочь. Ты понял что она была чёрная?

– Это было заметно. А какая она теперь?

– Белая и пушистая!

– Как ты?

– Я пушистей!

– Как зайчик?

– Нет, я хочу быть уточкой, ты ведь их любишь?

– Я тебя люблю. Хоть и знаю что глупо, понимаешь?

– Guten Nacht, mein herr! Abschleppdienst! Das is richtig auto? ( Добрый вечер, господин! Сервисный тягач. Это правильная машина?)

– Ja, I have had waited for you. ( Да, я ждал вас.)

– Don`t you worry sir! I understand English. (Не беспокойтесь, я понимаю Английский.)

Я вздохнул с облегчением. Чертовски повезло. А если бы нет? Хотя, язык денег понимают все.

Мне была нужна его спецмашина. Банковский чек с пятизначной суммой лежал на приборной доске. Оставалось только протянуть руку.

Десятью минутами позже, после того как мы загнали "Феррари" на транспортёр, я увидел его довольную спину, направлявшуюся в сторону деревни. Сегодня ему повезло.

У шлагбаума включил дальний свет и начал нетерпеливо сигналить. Человек на работе, в конце-концов, а ему тут дорогу загораживают.

Высокая фигура, в тёмном почти до пят плаще, выросла рядом с кабиной.

– Zuruck!- Заорал он. -Halt die Fresse! (Заткнись, ты козёл!)

– Das is ruppiges Benehmen.- Сказал я вылезая. ( Это очень грубо.)

Ему следовало держать оружие на виду, чтобы я испугался и отвалил. Но это была новая формация агентов ФСБ. Неопытная и наглая. Вспомните проколы наших агентов за последние пять лет. Этот был не лучше. Потому и поставили на ворота.

Он не понял меня, видимо научили наспех нескольким фразам, я как будто в зеркало смотрелся. Из меня точно такой же немец, как и из него.

OK!- я постарался выглядеть миролюбиво. -You are not sound like Deuchman to me. Maybe better swich to English? Do you speak English, you simpleton? (Ты не выглядишь как немец. Может лучше переключиться на английский? Ты говоришь на английском, придурок?

– O, ja, ja! Me speak Englese. (О, да, да! Моя говорит английский.)

Всё ясно, товарищ решил притворяться испанцем.

– Espania? (Испания?)

– No senior, Portugese! (Нет сеньор, португалец!)

Экий ты ловкий оказался, португальский вообще никто не знает.

– Portugese sehr schlecht! (Португалия очень плохо!)

Я наклонился к земле. Он насторожился. Подобрал сухой прутик чтобы переломить его когда надо будет.

– Komm neben mich! (Встань рядом.)- Я показал место рядом со мной. И стал рисовать на песке, под ярким светом его фонаря, картинку дороги с ответвлениями в разные стороны.

– Здесь, вилла Горной феи,- я нарисовал ответвление от дороги, а здесь,- я потопал ногой, -вилла господина Баумгартена.- дорисовал шлагбаум.

– Нет, нет!- он замахал руками и схватился за прутик, я сделал движение кистью и сломал его пополам.

Ему пришлось наклониться больше, чтобы перечеркнуть нарисованную дорогу.

– Угу!- сказал я, и ударил его левым коленом в склонённую голову. Связал ему руки и ноги, расстегнул плащ. Чешский "Скорпион" - оружие киллеров.

Достал канистру с бензином, одну из двух, которые возят на всякий случай, мало ли придётся заправлять рассеянного джентельмена, и облил его с головы до ног.

Он очнулся и принюхался. Потом поднял глаза и увидел зажигалку в моей руке.

– Соображай побыстрее!- я почиркал колёсиком.

– Уже.- он делал неестественные движения, не то пытался снять штаны, не то отползти подальше.

– Сколько вас?

– Трое.

– Мужчина и девочка живы?

– Мы не собирались никого убивать!

– Живы?

– Конечно да!

Он может сейчас врать что угодно, в надежде остаться в живых. Тем более вряд ли он вообще был там. Его дело шлагбаум, встречать незванных посетителей.

Вынул его радио и разбил об асфальт, этих не обманешь.

– Приехали за мной?

– Да.

И это тоже понятно, только методы не ...

– А в случае сопротивления?

– Только по конечностям. Начальникам вы нужны живой.

Как же, как же. Адреса, пароли, явки. То есть номера счетов и любая другая информация.

– Слушай сюда! Убивать тебя и твоих подельников не буду, всё таки свои, вроде как. Если всё нормально, конечно.

Он вздохнул облегчённо. Время несгибаемых идейных борцов ушло. Это всё что осталось от великого прошлого. Зато у меня есть один обломок империи, Игорь.

– Нет,- поправился я, -ещё есть Карась, химики, кузнец, Стёпа, Вася и Андрей.

Есть ещё мужики на свете. Я улыбался. Всегда приятно вспомнить о хорошем.

Взвалил его на плечо, бросил на заднее сиденье "Феррари".

– Рот открой!- запихал тряпку, которой Ганс вытирал руки, и мы поехали в гору, по узкой извилистой дороге которая вела к вилле.

Рёв мотора поднимающегося в гору "Форда-Транспортёра" должен был переполошить всех в округе, однако заведя машину в приветливо распахнутые ворота я не увидел никого. Меня не встречали. Странные какие-то, ждут пока к ним придут. Нет так нет.

– Я человек скромный и местами даже застенчивый. Бурные овации и фейерверки мне не нужны. Хотя, я бы не отказался от крепких мужских объятий и слюнявого поцелуя.- Всё это произносилось громко, особенно в ночной Альпийской тишине, где каждый звук начинает жить своей собственной жизнью. Говоря это я поднимал кузов и разматывал лебёдку, спуская на землю красный "Феррари".

– Эй вы, там! Заснули? Я вам машину пригнал! Смотрите какая красавица!

Дверь открылась без скрипа и чёрный силуэт пропал за колонной.

– Самурай, это ты?

– Нет, это не я, меня зовут Шаман и проводите меня в сортир. Согласно указу Президента - козлов теперь там мочат.

Дверь снова открылась и на порог вышел главный в этой компании.

Держа под прицелом двух автоматов, подошёл ко мне. Посмотрел, сравнивая фотокарточку.

– Сам приехал.- с удовлетворением сказал он, уперев ствол в мой живот. -Второй, посмотри вокруг, он один?

– Датчики показали что один.

– Ну хорошо, поиграли и будет. Считайте что я вас беру в плен. Назовите ваше звание и фамилию. Надеюсь это не противоречит чему вас учили? Эй, чернявый!- обратился я ко второму, -Сходи в дом и скажи девочке что Чика приехала.

– Где она?- подозрительно сощурился он, шаря глазами по сторонам.

– Да-а,- я смущённо почесался, -Это я, вообще-то. Холодно здесь, может в дом?

– Повернись!- Теперь ствол упирался мне в спину, а откуда-то подуло теплом.

Холодно-горячо. Значит я всё делаю правильно.

– Лучше бы вы положили оружие! - её голос заставил их вздрогнуть.

– Кто это?

– Агент-невидимка, стреляет без предупреждения, для вас по моей просьбе сделано исключение.

Ты можешь быть тысячу раз бойцом спецназа, тренированной машиной для проникновения и уничтожения, но за тобой будет всегда тянуться хвост из деревенского детства: "Мамка подоила порося. Куды ж ты прёсси засратый такой?" Отец тракторист и школа, в которой никак не хотелось учиться.

По крайней мере, прочитав две книжки за жизнь, невозможно стать образованным человеком. Это большой минус. Жаль что на это пока никто не обращает внимание.

Несмотря на всю их подготовку, они очень похожи на маленьких детей с большими кулаками.

– Телефон есть?

Старший не сразу сообразил о чём я спрашиваю.

– Зачем?

Он положил автомат на пол, и достал из кармана спутниковый телефон.

– Потому что операция закончена. Позвони шефу, спроси: Что делать?

Двигаясь как сомнабула он потыкал пальцами в кнопки.

– Товарищ полковник? Нет? А кто? Николай Платонович? Какой? А-а-а! Так точно!

Отменяется? Здесь, рядом стоит. Даю.

– Евгений Александрович!- раздался в трубке голос Патрушева. -У вас всё хорошо?

Я прикрыл трубку ладонью, помахал рукой.

– Освободи заложников, идиот! А ты достань из машины вашего третьего, а то замёрзнет мокрый.

– Это станет известно через несколько секунд.- продолжил в трубку.

Воцарилось молчание, которое было нарушено через мгновение, счастливым голосом Лейлы:

– Чика-Жека приехал! Франц, иди быстрее сюда!

Вдруг она остановилась, её глаза сделались круглыми.

– Она тоже пришла с тобой? Мне Франц говорил..., а я...

Франц застыл в проходе глядя за моё плечо. Диверсант стоял с открытым ртом.

Я осторожно повернул голову, боясь спугнуть мгновение.

Призрачная фигура женщины прошла мимо задев моё плечо, присела около Лейлы и погладила её по голове.

– Что там у вас?- требовательный голос в трубке.

– Сны.- ответил ему, -Они сбываются.

– У вас всё хорошо?- настойчивый голос. -Евгений Александрович! Мы приносим свои извинения. За ... беспокойство, вообще за всё.

Зачем мне были чьи-то извинения, когда она была рядом? Правда ещё не совсем, но я уже мог её видеть. Это дело часов, может быть дней, но я уже знал что она придёт ко мне, и это наполняло мою душу счастьем.

Я протянул трубку командиру группы, он отошёл в угол комнаты и упал в кресло.

От дверей послышался стук, это вошедший в комнату второй застыл в проходе, уронив третьего на пол.

– Домой, домой!- говорил я, таща их за рукава на улицу.

Всучил старшему ключи от "Феррари", погрузили пострадавшего опять на заднее сиденье, я показал как поднять крышу, сказал:

– Не курите, пока он не просохнет. И на газ сильно не дави!

Он помотал головой как лошадка соглашаясь, и медленно выехали за ворота, вниз на двенадцатое шоссе, Бернштрассе.

Я вошёл в дом, где вся компания с удовольствием обсуждали своё пленение, а Она смеялась и вытирала счастливые слёзы из глаз Лейлы.

Внезапно поняв что случилось, я задёргался в конвульсиях смеха, отчасти это было нервное. Только тогда они обратили на меня внимание, а я уселся на пол у входа и захлёбывался, не в силах остановиться. Она подошла ко мне и взяла за руку.

– Франц, Франц! - говорил я, и новый спазм душил меня.

Франц подошёл с бутылкой коньяка. Половину он вылил мне на голову, а остальное заставил выпить из горлышка. Я пришёл в себя.

– Ты знаешь что случилось?

Его стальные глаза заиграли искрами зарождающегося смеха.

– Я догадываюсь. Ты опять профукал машину!

– Готовь полмиллиона! Мы её больше никогда не увидим! Господи! Какой я дурак, почему я не отдал им "Форд"? Ладно, хоть его верну по принадлежности!

Франц, ты будешь своих секьюрити освобождать? Вот тунеядцы!

Теперь уже смеялись все, пока не послышались; шум мотора и голос Игоря.

– Вася, блокируй окно!

Сам он очумелый влетел в дверь, чем вызвал ещё один взрыв смеха.

– Подумаешь, пошутить нельзя.- сказал бравый полковник поднимаясь с пола. -А где ваша охрана?- спросил он сграбастав Лейлу.

– В-в подвале.- заикаясь сказал Франц.

– А что они там делают?

– С-с-с ... с-с ... сидят!

– А зачем?- грозно спросил вояка.

– Спроси их сам, заодно выпустите их с Васей, да пинка каждому дайте. С работы они уволены.

– Теперь мой генерал будет охранять нас!- закричала счастливая Лейла. Я почувствовал укол ревности в сердце, для неё я был Чикой.

Наш генерал взглянул на меня виновато. Типа, что скажешь?

– Ну что ж, будешь начальником охраны наследной принцессы.

– Ура!- заскакала Лейла вокруг своего генерала. -Пошли выпускать из подвала!

Они вернулись через пять минут. Спорить с генералом никто не решился.

Только Франц стоял растерянный.

– А я что буду делать?

– Если уж мы начали меняться должностями, то будешь начальником нашего Генерального штаба вместо Игоря.

– Есть! А что мы собираемся воевать?

– Не сегодня. Потому что мы едем на праздник пива в соседней деревушке. Игорь имеет персональное приглашение от одной молодой особы, вот её телефон. Я подал ему клочок бумажки с накарябанным мной номером.

Вояка стал пунцовым и надулся, как если бы мы подняли его на смех.

– Ты что, издеваешься? На каком языке я буду с ней разговаривать?

Вместо ответа я сунул ему в руку телефонную трубку.

– Ты что тут зайчика из себя изображаешь? Звони!

Игорь набрал номер и сказал:

– Здравствуйте!

Помолчал.

– Да, это я.... Колонель.... То есть теперь генерал.....Фюнфцих минуттен? Я приеду через десять.

Он положил трубку и спросил:

– Франц, что такое "рустер"?

– Петух, а что она сказала?

– Она сказала что на её крыше флюгер как петух, и если я доеду за пятнадцать минут, то смогу увидеть незабываемое зрелище. Дверь открыта. И ещё она сказала что ждала меня всю жизнь. Но у неё маленькая дочка, мы с ней собираемся к бабушке забрать её. Потому что она работала ночную смену. Я поехал.

– Какое же это незабываемое зрелище?- в раздумье спросил Франц.

– Наверное она принимает ванну.- ответил я, и получил от Франца тычок.

– Я тоже каждый день принимаю ванну.- сказала Лейла, -Что тут такого?

Игоря мы встретили через два часа, он прогуливался по центральной улице деревни, под ручку с яркой высокой блондинкой около тридцати лет от роду, и тащил на своём загривке малышку лет пяти. Заметив нашу компанию, он сделал движение в сторону, но Анни потащила его к нам.

Я таращился на неё пока Она не сказала мне на ухо:

– Ям-м-и! Теперь я точно знаю кто ты такой, Жека. Ты бабник и хвастун!

– Что же это я такого нахвастал?- возмутился я.

– Ага! Против бабника ты не возражаешь!

– Я против всего возражаю! Мы с тобой много лет, а мне не дотронуться до тебя, не поцеловать, не погладить.

– Зато вон Лейла как целует Франца. Не по детски. Думаешь она случайно про ванну сказала? Я видела её глаза в тот момент, это было приглашение.

– Франц не такой, он будет ждать.

– Я ничего не говорю о Франце.

– Сегодня вечером приезжает её мать, пусть займётся с дочерью.

– Здравствуй Анни! А как зовут малышку? Марта?

– Правда здорово? - Игорь так гордился этим, как будто это было его достижение.

– А откуда вы сейчас?- спросил я глядя ей в глаза.

– Из церкви.- ответил за неё генерал.

– А не рано, Анни?

– Скорее поздно, Жека. Мой генерал опоздал на целых десять лет. Нам надо навёрстывать.

Я посмотрел в её глаза глубже.

– У вас будет четыре девочки. Вы будете счастливы.- говоря это я передавал ей карму, судьбу, кисмет, называйте как хотите. Просто отныне она будет следовать этому пути.

– Игорь сказал что ты Шаман, это правда?

– Правда.

– Тогда можно тебя попросить не разлучать нас?

– Редко и ненадолго. Я буду присматривать за ним, и всё будет хорошо. Кстати, а на каком языке вы разговариваете?

Она засмеялась.

– Ты никогда не поверишь!

– Франц!- позвала Лейла, которая подслушивала за моей спиной.

– Да, дорогая?

– Можно мой генерал будет жить вместе с нами и Анни тоже? Вы когда поженитесь?

– Двенадцатого января, в следующую субботу.

Жизнь стремительно налаживалась. Осталось ещё отучить разных прохиндеев лазать в Лейлин и Франца дом. Но это я должен был сделать сам. Потому что Искандер доверил её мне.

Придётся возвращаться в город, дела не могут терпеть слишком долго.

Надо было всё подготовить к старому Новому году.

– Какую машину мне взять, Франц?

– Ум-м, возьми опять красную "Феррари", например. Только на этот раз двухместную, они дешевле.- сказал он и засмеялся.

– Я всегда подозревал что ты жмот. Пусть будет дешёвая, я не гордый. Отойдём в сторонку, Игорь! Ты тоже.

Подождал пока они отойдут от женской компании.

– Мне нужно в Берн, у меня несколько встреч, и самая главная с этой лисой Голдманом. Через него выход на Американских финансистов, нельзя терять такую возможность. Кроме того у него контакты с арабами, а у нас знаете очень много денег в их банках, только счета заморожены. Так что всё должно быть пристойно.

– А что ты можешь предложить ему?

– Помнишь я говорил что нашёл золото? Нам надо купить кусок тундры где оно находится. Если Голдман заинтересуется, а сейчас золото резко скакнуло вверх, то он вложится сам и приведёт нам ещё клиентов, тогда мы сможем с его помощью и не вызывая подозрений закрыть счета в Араб Банке. Например для покупки самолётов. Вот вкратце вся программа. Ну как?

– Если Голдман не согласится?

– Тогда пожалеет, только погодя. Придётся действовать через агентов. Вы забыли? Каждый член организации Сардара - наш тайный агент. Если бы Лейле было уже семнадцать, то не было бы проблем. Она законная наследница. Я же для них гяур, неверный, которого обокрасть за подвиг почитается. Теперь понятно?

К вам просьба, я конечно понимаю всё, но ради ваших любимых женщин - будьте настороже. Сейчас многие будут пытаться проверить нас на вшивость.

Ночью была ФСБ, завтра Моссад или слуги Аллаха, а может те и другие.

Я созвонился с одним пилотом, он скоро переходит к нам на службу, так вот с сегодняшнего дня будет постоянное патрулирование.

– Чем они смогут помочь с воздуха?

– Вот мы и доехали! В три часа пополудни придёт машина с оборудованием, большой трак. Солдаты всё сделают и покажут как надо обращаться.

– А они не могут остаться?

– Они связисты, от них толку мало. Всё, я поехал. Попрощайтесь за меня!

Я чувствовал что опасности нет, пока нет. А потом мы все уедем. В субботу вечером, сразу после свадьбы.

По дороге позвонил представителю компании.

– Месье Ронин? Как ваши дела?

– Могу вас обрадовать, ваше "Феррари" украли.

– Как же так? Вы сообщили в полицию?

– Нет, и не собираюсь, это плохо для имиджа бизнесмена. Приготовьте другую машину. Чёрный БМВ подойдёт, а то красный цвет приносит мне несчастье. Чек за предыдущую вам выписан, ждите через пол-часа.

Следующий звонок был господину Голдману.

– Это вы мистер Ронин?

– Да, хотелось бы подтвердить наши предыдущие договорённости.

– Подтверждаю, но у меня возник вопрос.

– Я надеюсь мой ответ вас удовлетворит. О какой сумме пойдёт речь?

– Думаю что цифра пять будет наиболее уместна.

Я мысленно выругался. Попал в мир большого капитала. Ну ничего, какая-то пословица была на эту тему, что-то вроде: Волк не выдаст, свинья не съест.

Нет, не волк всё таки. Забыл. Закрутился.

– Тогда встречный вопрос имею я.

– Ну что же...- покровительственно, почти выплюнул он.

– Какие у вас отношения с арабами?

– Вы можете не поверить, но самые наилучшие!- он усмехнулся.

Подсмеивается гад! Наверняка только что загнал партию оружия в Оман.

– Значит вы знаете что мои счета в Араб банке заблокированы?

– Ну какой же это секрет? Сколько у вас там?- в трубке сначала закряхтело, потом зашелестело.- Да, как я и думал, сто двадцать три миллиарда. А это значит, что вы голубчик - банкрот. Молодой вы очень. Неопытный.

– Господин Голдман, я не держу все яйца в одной корзине. Сегодня в три часа ночи вам переведут пять миллиардов, но условия прежние: мне нужны деньги с заблокированных счетов, срочно. Плюс выход на Всемирный банк развития и Федеральный резервный банк.

– Если вы выполните вашу часть...

– То я возьму вас компаньоном.

– Большое дело?

– А вот об этом при встрече.

Он заинтересовался и клюнул. Теперь надо звонить в Париж, агенту исмаилитской организации.

– Аллах акбар, Жан-Луи?- Настоящее имя агента было Юсуф Рахимов, его семье Сардар помог выехать во Францию и платил за обучение мальчика в университете. -Кхар доим булсин куешь!- это была условная фраза.(пусть всегда будет солнце!)

– Слушаю, Великий!

– Вы всё ещё владеете кодами доступа?

– Да!

– Сегодня в три часа ночи ты переведёшь на известный тебе счёт пять миллиардов евро. Ни о чём не беспокойся. Деньги вернутся в банк не позднее пятницы. После этого ты сможешь выбрать любую страну по своему вкусу. Мы не забываем своих людей.

– Слушаюсь, Великий!

Это правильно, отказаться он не мог. Всё равно что осквернить Коран, на котором он клялся. Для таких случаев Сардар имел несколько подставных банков. Когда в три часа ночи деньги поступят туда, они тут же будут переведены на счёт Голдмана, а банк закроется, директор исчезнет, исчезнут так же все записи трансфёров. Потом мы его откроем снова, под другим именем. Голдман конечно догадается, но всем будет очевидно что деньги украл он. Против меня у него ничего нет, зато на него досье выросло на один лист.

Чёрный БМВ ждал меня на VIP паркинге, вместе с представителем компании.

– Позволю себе заметить, мистер Ронин.

– ?

– Вам было бы дешевле купить машину, чем платить совершенно невообразимые цены.

– Вы тоже заметили? Кругом одни жулики!- сказал я передавая ему чек на шестьсот пятьдесят тысяч. -И общественный транспорт подорожал!

Он понял что я над ним смеюсь, но взглянув на чек сразу перестал обижаться и начал кланяться. Лучше бы обиделся. Кретин!

Голдман жил неподалёку и уже через сорок минут я входил в аппартаменты, которые чем-то напомнили мне музей боевой славы, по крайней мере кистей было не меньше.

– Итак,- сказал он, когда дворецкий покинул комнату, -Вы намерены ждать вместе со мной?

Я развёл руками, что ещё мне оставалось?

– Если вы не против, я поработаю немного.- сообщил ему, доставая из сумки программатор.

– Какая интересная вещица!- заинтересовался он. -А какова дальность?

Этим вопросом он поставил меня в тупик. Чертовски неудобно признаваться, что я не знаю радиуса действия. С другой стороны...

– Не так далеко, как бы хотелось. В лесу не работает, деревья экранируют сигнал.- соврал я.

– Тогда зачем он вам нужен? Есть спутниковые телефоны, в конце-концов.

– Невозможно подслушать. Перехват тоже невозможен.

– Ну если так...

Ночные часы тянулись медленно, несколько раз он вставал, и изображая радушного хозяина приносил напитки и бутерброды

– Вы кажетесь очень спокойным.

– Мне совершенно не о чем волноваться.- ответил ему, хотя какая-то посторонняя мысль упорно билась в клетке, и не могла вылететь. Замереть, закрыть глаза.

Лети! Вот она!

– Не помню, говорил ли я вам что все мои родственники были кретинами?

Он с интересом уставился на меня ожидая продолжения, а мне надо было сползти по Парижскому меридиану на юг, и постараться не ошибиться.

Я посмотрел на своё запястье, потом покрутил головой разыскивая настенные часы, не нашёл и спросил:

– Сколько времени сейчас в Барселоне?

Он посмотрел на что-то на своём столе и ответил:

– Один час пятьдесят две минуты.

– Значит у нас?

– Два часа пятьдесят две минуты. Время тик-так!

– К вопросу о кретинизме: Я попросил перевести нужную сумму на ваш счёт в три часа утра. К сожалению я забыл о разнице во времени. Она составляет один час.

Вывод сделайте сами.

Голдман закрыл глаза.

– Вы знаете, я уже боюсь в вас разочароваться.- сказал он через десяток минут.

– Мне понравилось как вы работаете, не суетитесь. Вы говорили так хорошо о своих учителях... Я признаться позавидовал. У меня нет учеников.

Внезапно глаза его блестнули.

– Я даю вам этот час, но дальнейшие отговорки считаю бессмысленными!

И час пролетел.

– Займите место рядом со мной!- скомандовал он без двух минут четыре.

Я послушно перекатил кресло и сел рядом с ним. От него несло потом, как от игрока в рулетку, под утро поставившего всё своё состояние на зеро.

– А ты азартный хомяк!- подумал. -В досье на тебя этого нет, пока нет. Теперь будет.

Секундная стрелка на мониторе компьютера заканчивала своё движение. Четыре часа утра! И сразу же появилась бегущая строка: "К передаче готов. Введите пассворд." Она повторялась и повторялась, пока я впечатывал непривычными к клавишам руками условную фразу.

Enter: "Transfer completed."

Он трясущейся рукой набрал номер своего банка.

– Джеймс?

– Всё в порядке босс! Пять больших и две маленьких.

– Это для меня, большие расходы.

– Подождёте утра, или выдать вам сейчас?

Я скрипнул зубами чтобы не выругаться. Старый осёл хранит дома такие деньги!

– Деньги подождут. Сначала завершим то зачем я здесь.

– Да, да!- он встал и старческой походкой прошаркал к бюро в углу комнаты.

Открыл ящик и достал несколько папок.

– Вот, это ваш пропуск во Всемирный банк, это в Федеральный Резервный банк. Как вы хотели.

– Ещё совсем маленькое дельце...- напомнил ему.

– Конечно!- он взял трубку снова, набрал номер и сказал:

– Музаффар! Аллах сохранит твои дни! Нажми на кнопочку. Бисмилля!

Голдман повернулся ко мне.

– Что ещё я могу сделать для вас, мой молодой друг?

– Ваш компьютер и карандаш.

– Садитесь на моё место, я схожу за деньгами для вас.

Я подключил коробку к компьютеру, положил листок бумаги и стал рисовать запутанные рауты наших денег, одновременно исправляя. Поскольку расписать такие суммы нужен определённый талант. В этот раз получился слон.

Я пометил на карточке точки маршрута, и послал эту карту в компьютер.

Номера счетов ушли через программатор. Замечательный слоник!

Сто двадцать три миллиарда разлетелись по миру за две секунды.

Я был собран, когда он вошёл волоча громадную сумку по полу.

– Вы уверены что хотите всю сумму сразу?- спросил он.

– Раз уж она здесь...

Я взялся за ручки. Тяжело. Двадцать миллионов всё таки.

– Ну и прохиндей!- разговаривал сам с собой по дороге назад. Спать. Завтра будет гроза. Надо быть готовым.

Звонок разбудил меня в двенадцать часов дня.

– Нам нужно встретиться.- голос Голдмана был прежним, но сквозь телефонные соединения прорывались истерические нотки.

– Зачем?- удивился я, ещё не совсем проснувшись.

– Как вы смеете?! Мерзавец! Мальчишка!

– Потише на поворотах, дядя! У вас совсем память отбило? Может быть это я звонил какому-то там Мухиддину и говорил "Бисмилла"? Так что не трите мне по ушам, а скажите что вы хотите. И по возможности вежливо.

Связь прервалась.

А я лежал и думал: Поспать ещё или вставать? Решил встать. Старикашка одумается и позвонит снова. Потому что понимает, он играет сейчас роль подсадной утки. Знаете, выпускают такое чучело утки, а вокруг неё мужики-утки так и крутятся. Вокруг него так полиция будет крутиться скоро, если не договоримся.

Звонок раздался через пять минут, когда я только-только залез в душ.

– Прошу меня извинить за предыдущий разговор.

– Ничего, ничего, продолжайте!

– Вы знаете, я передумал. Я верну вам деньги, вы вернёте бумаги и дело с концом.

– По мере моих скромных сил я был бы счастлив услужить вам, но совершенно не понимаю о чём вы говорите.

– Ты свинья и сын змеи ...

Я отключился.

Через три минуты телефон зазвонил.

– Это я...-сказал Голдман. -И прошу извинить ...

– Вы уже извинялись, переходите к делу.

– Я внизу, мы можем встретиться?

– Да, конечно, поднимайтесь. Секьюрити вас пропустят.

Открыл дверь в коридор, подозвал охранника.

– Сейчас ко мне придёт человек, посмотрите чтобы он был один, заодно проверьте не имеет ли он оружия.

За время пока Голдман шёл по коридору, я успел кое-как привести себя в порядок.

Быть финансистом всё таки очень скучно. Приходится повторять одно и то же десять раз, или двадцать.

– Не трудитесь здороваться, мы только сегодня расстались. Не понимаю что вас привело ко мне, но несомненно это счастливый случай для меня и для вас, господин Голдман.

– Что вы собираетесь делать?

– Предложение, можно сказать руки и сердца. Итак, если вы меня будете слушать и не перебивать, то вы всё поймёте.

Я начал свой рассказ с находки золотой жилы, потом повторил то что рассказывал старик Ыйден о камнях способных светиться в темноте. Сам я их не видел, но старику верил, он никогда в своей жизни не врал.

– Я предлагаю вам стать моим компаньоном, только сначала вы должны перевести на мой счёт, в знак серьёзных намерений, пять миллиардов евро.

– Дайте номер.

– Это хорошо что вы так спокойны.-сказал я, подавая ему свою карточку с номером счёта. -Запишите себе.

Надо было возваращать эти деньги, сначала я намеревался перевести свои, но потом подумал что это будет неправильно. Старый хомяк должен ответить за свою жадность. Тем более он и сам стремился отделаться от них, и имел для этого все резоны.

Тем временем я подключил свой программатор к компьютеру, сказал "Ждите", и получил ответный сигнал. Всё в порядке.

Голдман придумал какую-то каверзу, вон как старательно переписывает номер счёта, только он ошибается. По этому адресу находится сервер, который распылит пять миллиардов, а потом соберёт их вместе в Парижском банке. И всё. Больше он ничего делать не умеет.

– Пустите меня к компьютеру.- попросил он.

– Конечно, я даже могу уйти. Вы ведь не хотите показать мне адрес вашего банка?

– Нет.

– Дело ваше. Не желаете-ли чего нибудь выпить?

– Я желаю быть отсюда как можно дальше.

– Тогда собирайтесь, вылет завтра в девять вечера.

– Куда мы летим?

– В Сибирь, в тундру, к оленеводам в пятизвёздочный чум!

– Вы должно быть шутите.

– Такими вещами не шутят. Только физиономию не кривите, народ там живёт простой и обижать их не надо.

– Это всё прозвучало как приказ...

– Выбор есть всегда, хотите я угадаю что вы выберете?

– Можете не трудиться, вы за мной заедете?

– Только сначала отправьте деньги.

– Ну вот и готово.

– Разрешите пожать вашу мужественную руку, до встречи.

– А двадцать миллионов?

– Это будет залогом наших дружеских отношений. Считайте что вы обладаете одним процентом акций нашего предприятия.

– Всего одним?

– Если вы будете тянуть, цена на акции может подняться, торопитесь мой престарелый друг!

– Я должен это обдумать.

– Звоните в любое время.

Он ушёл, а я надавил на клавишу "Vebcam" и спросил:

– Вы всё видели?

– Всё!- Франц сидел напротив камеры, за ним маячил Игорь. -Ты прав, он наверняка звонит сейчас в комиссариат полиции.

– Пусть приходят, я чист перед законом.

– Ты в самом деле собираешься сделать его своим компаньоном?

– Нашим, Франц! И он будет самым лучшим управляющим какого можно только желать. Только ему надо дать время. Надеюсь вы записали его данные?

Начальник штаба сделал оскорблённый вид.

– Тогда до завтра.

Я уже слышал топот по коридору. Интересно, в Швейцарском ОМОНе работают такие же грубияны как и у нас?

Комиссар Бернской уголовной полиции держался на мой взгляд подчёркнуто сухо, подразумевая своё официальное положение.

– Присаживайтесь, комиссар!

Он снял шляпу, пригладил остатки волос на своей круглой голове.

– Что привело вас ко мне, со всеми этими людьми?

– Это специалисты по компьютерному мошенничеству.

– Меня в чём-то подозревают?

– Не больше чем других, месье Ронин.

В это время в комнату, несмотря на сопротивление полиции, ворвалась моя знакомая с телевидения в весьма растрёпанных чувствах с командой операторов, тут же нацеливших на меня камеры, и затароторила:

– Сейчас мы находимся в отеле Бельвью Палас, в номере известного своей пресс-конференцией о ставке Гитлера - месье Ронина. К сожалению, сейчас и здесь криминалисты ищут следы пяти миллиардов долларов принадлежащих Парижскому банку. О электронном ограблении которого вы несомненно слышали в специальном выпуске новостей.

Комиссар стоял красный и мял свою шляпу.

– Вы должны извинить меня, анонимный звонок, слишком громкое дело.

– Это меня не волнует, а вот как эти узнали об этом?

Он покраснел ещё больше.

– Иногда это бывает необходимо...

Он занервничал ещё больше поглядывая на специалистов.

– Ну, скоро там?

– Ещё две секунды.- был ответ. - Раз, два, всё! Ответ негативный, господин комиссар. С помощью этого компьютера снимали деньги из Швейцарского Национального Кредита, но это было месяц назад, да и сумма только три тысячи франков.

– А если попытаться стереть информацию?

– Следы остаются всегда.

Специалист подошёл ко мне протянув руку.

– Извините за беспокойство. Я рад что увидел вас. Мои мальчишки горят желанием получить автограф. Он протянул мне вчерашнюю газету с моим портретом.

– Ага!- послышался возглас из другого конца комнаты. Все головы повернулись туда. Один из сотрудников комиссариата, и по моему самый молодой, стоял возле расстёгнутой сумки и показывал две пачки 1000 евровых банкнот.

– Counterfeit! (фальшивка!)

– О, Господи!- простонал комиссар. -Почему вы решили что это подделка?

– Тысячеевровых банкнот не бывает!- смело заявил юный сыщик.

Общий смех оборвал его речь.

– Видимо настала пора обсудить жалованье полиции с руководством кантона.- вздохнул комиссар с чувством. -А то скоро мои подчинённые забудут как выглядит сотенная. Дошло до того что полиция не знает в какой деноминации деньги имеют хождение. Позор!

Он повернулся ко мне.

– Сколько у вас в сумке, господин Ронин?

– Всего двадцать миллионов, господин комиссар.

– Тогда может быть вы уточните как они к вам попали?

Микрофоны были нацелены на меня и я сделал честные глаза.

– Покажите мои глаза крупным планом.- попросил я у оператора.

Он ухмыльнулся и кивнул.

– Я мог бы не отвечать на этот вопрос, а отослать вас к моим адвокатам, но ситуация требует обратного.

– Послать ваших адвокатов?- спросила newswoman.

– А она ничего...

– Только попробуй! - её голос раздался прямо около левого уха.

– Надо попробовать!- громко сказал я, как продолжение вопроса. -То есть, я хотел сказать что это не моя тайна.

– Нет необходимости хранить её дольше.- послышался от дверей знакомый голос Голдмана. -Эти деньги дал ему я.

Последовал полный разворот на сто восемьдесят градусов, про меня сразу же забыли. Потому что Ронин, конечно Ронин, но Голдман - это голова!

– С ушами.- добавил я про себя.

На следующий день, около девяти утра, громадный туристический автобус остановился на паркинге около торгового центра Фраубрюннена, и из него выскочили молодые мужчины в футбольных майках с номерами и надписью "Динамо", ровно двадцать шесть человек. Старший группы, высокий мужчина с седыми висками и странно скошенными глазами вышел последний.

– Местное население не пугать.- предупредил он. -Вести себя прилично.

– Так ведь Виктор Васильевич, всю задницу отсидели. Вон магазин какой, может прогуляемся?

– А если от ваших прогулок у продавцов припадок случится? Маслов, возьми карандаш и бумагу. Запиши что кому нужно и иди с Михалычем, вас хоть бояться не будут.

– А деньги?

– Сейчас подвезут.- Старший посмотрел на часы, -В девять часов. Ты пока список составляй.

– У нас же кредитная карта есть, а мы как бомжи целых два дня живём.

– Очень интересное предположение... А как курсанты жить должны?

– Мне помнится я старшим лейтенантом был.

– Старшим лейтенантом стать никогда не поздно, Юра. Ладно, веди своих вон туда, где церковь, там что-то вроде футбольное поле напоминает. Да мячик не забудьте, футболисты!

"Форд"-тягач вывернул из-за угла и подъехал к автобусу.

– Руссо туристо?

– Облико морале! Деньги привёз? Давай сюда!

– Entschuldigung Sie bitte! Ich nicht понимай. Я der fuhrer, mein name is Hans.- он достал из-за пазухи пакет и отдал его старшему группы. (Извините меня. Я не понимай. Я водитель, моё имя Ганс.)

– Во!- сказал Фантик, -Он говорит что он новый фюрер и его зовут Ганс. Как только психам деньги доверяют?

Старший открыл конверт в котором лежали тысячеевровые купюры и записка:

"Извини, не успел разменять. 22"

– Здесь таких денег с утра в кассе точно нет.- сказал Митрохин

– Тогда сделаем так: Идёте втроём и закупаете на всю тысячу.

– Фантика дайте, одни не дотащим!

– Хорошо, только поосторожней там с гражданскими. А ты Фантик лучше притворяйся немым. Скоро у вас экзамены ребята, не подведите.

– А кто принимать будет, Виктор Васильевич?

– Увидите. Идите.

– Как в нашем супермаркете.- рассуждал Андрей Маслов проходя по рядам с товаром. -Везде одно и то же. Что покупать будем?

– Давай сюда сыр, килограммов пять.

– Какой, с дырками или без?

– Мне без дырок.- сказал Михалыч. -Дырки сами ешьте. У нас в деревне дачник один приезжает, истории всё рассказывает. В Швейцарии этой сыроделы навострились говорит, определять какой сыр готов, а какой нет. Они мышей пускают на ночь, хороший сыр мыши едят, а плохой обходят. Вот поэтому и дыры в нём. Вы молодые, можете и с мышами есть, а мне купите вон того, в золотой бумажке.

Фантик достал с полки сыр названный Михалычем.

– "Блау"- прочитал он. -Синий сыр. Ты Михалыч хоть и колдун, а в сырах-мырах ничего не понимаешь. Он же протух! Он тут может с войны лежит, его ещё небось Гитлер ел на закуску. На, понюхай!

Михалыч понюхал и скривился.

– Вот ведь до чего дожили, людей тухлятиной травят! Где тут продавец? - заорал старик, подмигивая Митрохину и Андрюше.

Из за полок появился толстый мужчина в форменной рубашке со значком "Детектив". Что-то жуя на ходу он подошёл к деду и спросил:

– Was ist los, meine herren?

– Фантик, скажи ему, что террористы в магазине.

– Где?

– Говори! Етить твою мать, побыстрее!

Фантик напрягся.

– Террористен унд ваффен хире!- он потыкал пальцем в пол.

Немец поднял руки кверху и позеленел, со страхом глядя на небритого Фантика.

– Schießen Sie nicht!

– Он не понял!- с отчаяньем сказал Митрохин.

Михалыч взял детектива за галстук и наклонил его к просвету между товарами.

– Гляди, задница!- он показывал на группу мужчин ближневосточной наружности.

Все посмотрели. У нагруженной сверх меры тележки сломалось колесо. Они пытались перегрузить её на другую и уронили картонную коробку. Несколько гранат вывалилось из разорванного картона и поскакали по полу. Теперь они их собирали, ругаясь на непонятном языке.

– Принимаю команду!- сказал Юра Митрохин, бывший старший лейтенант, а ныне курсант в фирме с совершенно идиотским названием "Лето".

– Этого,- он кивнул на детектива, -запри в кабинете пусть звонит в полицию. Фантик, переведи!

– Полицай, телефонирен!

– Йа, йа! Зеер гут!- ответил тот, пятясь по направлению к своей комнате.

– Андрюша, будешь при нём, чтобы дурака не свалял! Михалыч, как махну рукой, изобрази паралитика и выезжай со своей коляской им навстречу. Фантик со мной. Разбежались!

Юра с Фантиком сделали круг по торговому залу, стараясь неслышно ступать и заходя к террористам сзади, по дороге они схватили по нескольку банок рыбных консервов.

Приблизившись к арабам на десяток метров Митрохин махнул рукой, и навстречу им выкатился паралитик Михалыч, скривившись, как будто он всю жизнь ночевал в ванне, и совершенно перекрыв дорогу в узком проходе. Шестеро арабов направлялись к широким дверям на которых была табличка: "das Laden von Hof". (погрузочный док).

– Два, один ...- Юра и Фантик бросили консервы и побежали вслед за ними, торопясь оказаться поближе, когда террористы поймут что атакованы сзади. Двое упали. Они успели преодолеть половину пути, когда четверо оставшихся повернулись к ним, выхватывая оружие из под пиджаков.

– Нихт шизен!- закричал Фантик по-немецки. В это время со стороны Михалыча послышался яростный крик: "Гитлер капут!", и звук разбиваемой о голову ближнего араба тележки с продуктами.

Андрей с газовым пистолетом детектива, который он нашёл у него на столе, выстрелил сбоку. Девятимиллиметровый полицейский патрон начинённый химией, с двух метров даёт облачко газа которое вцепляется в глаза, нос и рот. Когда противник забывает обо всём, кроме глотка свежего воздуха.

В последнего на полном ходу влетел Фантик, не сумевший затормозить вовремя.

На шум и крики сбежалась толпа любопытных. Митрохин чувствующий свою ответственность, поднял руку и попытался успокоить народ.

Увидев направленные на него камеры мобильных телефонов и камкордер двух японцев, он приосанился и собрав воедино все свои знания иностранных языков выдал историческую фразу:

– Партайгеноссе! Руссия шпацирен нах Фатерланд цум спарен всех вас ауф террористен. Готт мит унс!

Толпа в панике начала разбегаться.

У входа уже стояла полицейская машина, и два стража порядка с пистолетами наготове кричали выбегающим из магазина людям:

– Что случилось? Где террористы?

На футбольном поле, Виктор Васильевич Карасёв сказал глядя на часы:

– Что-то наши задерживаются. Что они там, всё решили скупить?

Но услышав пронзительные звуки полицейской сирены, мнение своё поменял, вздохнул, посоветовал всем оставаться на поле и пошёл выручать свою команду.

Я заметил автобус нашей бригады подъезжая к торговому центру. Он стоял на парковке и рядом с ним никого не было. Зато перед центральным входом происходило что-то непонятное. Два вооружённых полицая отгоняли людей от дверей, крича: Хальт! и Цурюк!

– Что случилось?- спросил я у пробегавшей мимо фрау.

– Русские террористы!- ответила она, подозрительно на меня посмотрев, типа: А ты кто такой?

– Карась!- я выругался.

– Ну что ты орёшь?- спросил сзади родной голос.

– Хорошо что ты здесь. Сколько наших там?

– Четверо. Михалыч, Митрохин, Фантик и Андрей Маслов.

– Через задний проход?

– У нас всегда через него.- ответил Карась, прибавляя шаг.

– Остальные где?

– На поле, в футбол тренируются.

– В футбол это хорошо...

Мы завернули за угол здания и оказались в грузовом дворе. Здесь пока ещё было тихо. Стоящий под погрузкой "Ман" был пуст. Электроподьёмник застыл на пандусе задрав свою вилку вверх. Опасность! Слишком тихо для такого большого центра. Показал Карасю - оружие есть? Он провёл пальцем по горлу - только нож.

– Стой сзади.

Он кивнул. Давно мы не работали вместе, а всё осталось, никуда не ушло, и если я наткнусь на кого-нибудь нехорошего, Карась его убьёт. Просто так, без жалости и сомнений. Отмазываться потом будем. Когда своих выведем.

У нас даже не возникло мысли что они могли натворить что-нибудь, ведь с ними Михалыч, да и сами ребята не дураки.

Я сделал несколько шагов в темноту складского помещения. Кто-то здесь есть.

– Бисмилла! Шут еркек кадрес!- это было всё что я знал по турецки.(Слава Аллаху, не стреляйте!)

– Сен ким? (Ты кто?)

Это уже проще, это мы знаем.

– Аркадас. (Друг)

– Нерейе?

– Из Америки.

В темноте шумно вздохнули, и трое вооружённых автоматами вышли из темноты.

По своей идиотской ближневосточной привычке полезли целоваться. Я поднял руку.

– Харам! (Нельзя!) Во дворе грузовик, садитесь в него и уезжайте быстро. Не след слугам Аллаха попадать в плен к неверным.

– А это кто?- один показывал на Карася прислонившегося к стене.

– Мой человек, он немой, зовут Рыба. Скорее!

– Спасибо брат!

Они дружно побежали к выходу.

– Стойте! Один вопрос. Что делать с заданием? Мы можем сделать это для вас. Рыба прирождённый киллер.

– Тогда убейте эту маленькую тварь, внучку Сардара. Остальных можете тоже.

Они выскочили из здания, а мы с Карасём побежали внутрь. Открывая двери кричали:

– Михалыч, ребята, вы где?

– Где, где? Здесь. А где эти придурки с автоматами?- показался из за детского пряничного домика Митрохин. А за ним остальные.

– Где террористы?

Михалыч захихикал.

– Фантик о них позаботился.

– Живые?

– А что им сделается? Кока Кола - полезная вещь!

– Та-ак, не удержались всё таки, химики хреновы. А как я теперь в новостях выглядеть буду с вами?

Секрета здесь нет. Нехорошим людям (террористам, насильникам и прочему) связываются руки, берётся 600 граммовая бутылка Кока Колы, встряхивается интенсивно, потом ослабляем колпачок, чтобы дать газу потихоньку выходить, и в таком виде она запинывается в задницу садюге. А что, целовать его что-ли?

Так вот, ходить он не может, руки связаны и газ начинает заполнять пустое пространство надувая его, немного правда, но достаточно чтобы раскаяться и рассказать всё что знаешь, а также свои собственные мысли об этом предмете.

Если очень упорный, тогда таблетку минта - это освежитель такой для рта, бросаете в бутылку и повторяете. Выживают очень редко.

Вот такую штуку химики и проделали со своими пленными.

– Без минта?

– Без.- отозвался довольный Фантик.

– Тогда бегом отсюда!

– А где эти, которые здесь сидели, нам выйти не давали?

– Отпустили мы их с Карасём, то есть с Виктором Васильевичем.

– Нельзя их отпускать.- раздумчиво проговорил Михалыч, когда мы уже шли к футбольному полю. -Они ведь за вами приехали, у них здесь помощники есть. На вот бумажку.

Я посмотрел. Имена, фамилии, два адреса.

– Сами написали, когда увидели что Фантик с первым сделал. Вообще все молодцы!

– Ну что же, значит ваш экзамен сдан, а Михалыч?

– Так как же иначе?

Карась спросил знаком: Догонять будем?

Я помотал головой и вытащил телефон.

– Соедините меня с 1181NA ( NA - North Alliance, Северный Альянс). Ник, это ты?

– Привет Джек! Проблемы?

– Тебе видно полуприцеп "МАN", синий тент, на борту надпись "Коррора"?

– Вижу, идет к Берну, скорость больше ста километров.

– Это террористы, ты знаешь что делать.

– Понял, до связи.

– Однако!- сказал Карась глядя на небо, в котором оставляя за собой лёгкий инверсионный след, маленький из-за расстояния самолёт заходил на невидимую нам цель.

Через пять минут раздался звонок.

– Задание выполнено!

– Тогда передай своему напарнику, что на его счёт будут переведены пятьдесят тысяч долларов, в течение двух часов. Раньше не могу Ник, у нас свадьба. Кто сегодня будет в сопровождении?

– Французы. Жак и Луи. Ты уверен что одного аэроплана достаточно?

– Да.

– Тогда до встречи. Мой привет жениху!

Он отключился.

Машину, вернее то что от неё осталось, нашли на следующий день в реке, протекающей триста метров ниже дороги. Пилот прошёл над ней на сверхзвуке, на расстоянии не более шестидесяти метров, и просто сдул её в пропасть.

В десять часов утра свадебный кортеж подъехал к церкви, и это было здорово! Плохо было то, что нам приходилось смотреть всё это сквозь окружение Швейцарской антитеррористической группы "Шторм", лёжа на земле.

Игорь подошёл, поглядел грустно на меня, сказал:

– Ты никак не можешь успокоиться?

А я что, виноват? Вот поэтому на свадьбе было на двадцать семь человек меньше, чем ожидалось.

Сначала приехала машина новостей Бернского ТВ. Моя знакомая телеведущая бросилась со всех ног к нам, крича:

– Месье Ронин! Я знала что вас непременно арестуют!

– Это кто?- спросил Карась с интересом.

– А-а!- ответил я, -С телевидения, Бернские новости. Она материал ищет.

– Познакомь! А то у меня этого материала...

– Не забывай что она журналистка. Распишет потом.

– Зовут как знаешь?

– Регина, кажется.

Теперь Регина сражалась сразу с двумя спецназовцами не пускающим её внутрь круга оцепления. Её команда снимала это всё в почти прямом эфире, пять минут задержки, чтобы дать время редакторам подчистить грубый язык и неприличные сцены.

Не обращая внимания на окрики спецназовцев: "Liegen!" (Лежать!), он подошёл сзади и повалил противоборствуещего ей солдата навзничь.

Регина пользуясь такой поддержкой прорвалась в центр круга крича: "Прямая трансляция!"

Спецназ застыл как заколдованный, заграница всё таки, никому не хочется выглядеть свиньёй в кадре.

– Познакомьтесь.- сказал я, лёжа на спине, -Этот рыцарь откликается на имя Виктуар. Рекомендую. Не женат. Детей нет. Может быть хорошим попутчиком в жизни полной опасностей.

– Мадемуазель ... - промурлыкал Карась, чем сразу сразил наповал буйную журналистку. Он уже надел очки и выглядел презентабельно.

– Ох,- простонала она и сделала попытку покачнуться, но железная рука остановила её падение.

Я смотрел эту сцену снизу вверх и думал, что иногда это очень полезно, наблюдать за встречей людей лёжа. Повернув голову набок можно было видеть прибытие Комиссара полиции. С другой стороны группа японцев скандировала:

– Руси, руси! Бхай, бхай!

Откуда они сдесь?

Комиссар помахал рукой, командир группы сделал знак и солдаты опустили оружие.

– Я извиняюсь за действия моих подчинённых.- сказал он, подавая мне руку.

Я поднялся.

– Мы свободны, господин Комиссар?

– Пока да, но вам придётся дать объяснения.

– С удовольствием, только прежде скажите своим людям чтобы они вернули мою машину с подарками молодожёнам.

– Распорядитесь!- буркнул он, подошедший командир спецназа козырнул и убежал выполнять.

– Мы собираемся в церковь господин Комиссар, не желаете присоединиться?

Вся деревня веселилась на свадьбе Анни и Игоря, и это продолжалось до самого утра.

– Жаль что надо улетать.- сказал Карась, обнимая Регину и двух операторов. -Но долги зовут.

– Тогда возвращайся поскорее.

Карась посмотрел на меня. Я кивнул. Здесь будет наша тренировочная база. Швейцарский ОМОН тоже делает деньги, кроме того спокойней, да и жителям Фраубрюннена не помешают новые рабочие места. Именно поэтому мы подписали соглашение быстро, прямо за свадебным столом. Благо все были под рукой. Карасю придётся подолгу жить здесь.

"Горную фею" начнут перестраивать сразу после нашего отъезда, это займёт около двух месяцев, чёрт совсем из головы... Надо вернуть приборы армейцам на склад, да ещё написать отчёт о испытаниях. И за строительством надо приглядеть.

– Карась!

– Что?

– Ты не летишь.

– Я остаюсь.- сказал он Регине.

– Почему?

– Потому что приказы не обсуждаются. Видишь отель напротив?

– Вижу.

– Сегодня мы ночуем там.

– А ты полковник или майор?

Карась опять взглянул на меня.

Я показал два пальца на погон.

Хитрый Карась подмигнул мне.

– Вообще-то я генерал-лейтенант.

– Яволь, мой генерал!

Карась наклонился ко мне:

– Разжалуешь завтра, или как?

– Ты сам это сделаешь.- ответил ему. -Если характерами не сойдётесь. Или ещё чем.

– Хитрый ты, Жека!- сказала Она на ухо. -Пожалел приятеля?

– Нет, не пожалел. Просто жизнь это такая игра, в которую играют только те кто принимает правила. Тогда она становится весёлой и радостной. Для всех.

Посмотри на ребят, они счастливы. Потому что живут в нашем мире, а не том который для них построили предыдущие поколения. Ведь единственное что нам нужно, это немного пространства чтобы строить воздушные замки, или воевать с ветряными мельницами.

– А с ними надо воевать?

– Конечно, иначе игра остановится.

– Но кто-то может погибнуть на этой войне.

– Придут новые игроки... Может они будут лучше.

– Ты изменился, Жека. Раньше я учила тебя, а теперь ...

– А кто моя половинка?

– Тогда хочешь я скажу тебе что-то?

Самолёт тряхнуло над Уральскими горами. Я огляделся. Авиатехники приглашённые из Женевы сделали за неделю громадную работу, и самолёт изнутри изменился до неузнаваемости. Сашка вёл теперь пассажирский лайнер, в котором не стыдно принимать шейхов.

В кресле напротив дремал господин Голдман - новый управляющий нашей организации. Рядом спал Михалыч, обещавший поставить его на ноги, в переносном смысле конечно. Без сомнений не обошлось, но теперь он с нами.

История в Швейцарии сказала ему многое.

Игорь сорок раз приставал ко мне, не опасно ли для Анни и Марты лететь с нами.

Я обещал, он мне верит. Франц не пожелал пропустить ни мгновения, и конечно его сопровождает Лейла со своей мамой. Лейла ведёт себя как мама. Говорит что надеть и куда пойти. Охраняет их Василий, потому что супруги Андреефф в отпуске на медовый месяц. Вася получил Международное разрешение на ношение оружия и очень этим гордится. Курсанты мечтают сдать экзамен, а тройка сдавшая его в торговом центре - с завтрашнего дня станут инструкторами. Они ещё не знают что их новые должности - это замаскированные лычки сержантов. Так что и им придётся учиться. Петрович после смерти Мишки здорово сдал, и не желает слышать ни о чём. Жаль. Надо будет с Карасём к нему съездить.

Москва 13 января 02:03

– Николай Платонович, с Новым годом!

– С новым, Сергей Борисович! Не спится?

– Какой сон в такую ночь? Вы новости сейчас смотрели?

– Новостей много...

– Я имею ввиду из Швейцарии.

– Упустил признаюсь, совсем другим занят был. Сегодня день когда Самурай пригласил всех в стойбище Удакаан. Вот я своих и отправлял. И что в новостях?

– Самурай с компанией вылетели на самолёте из Берна на Таймыр. А перед этим они задержали целый отряд террористов в местном торговом центре. Он давал интервью местному телевидению. Среди прочего он предупредил что любая попытка их сбить или посадить будет пресечена штурмовиками. Он даже перечислил количество и типы самолётов, которые будут их сопровождать.

– Предупредил значит? Ну-ну!

– Он не шутил. До границы с Украиной - французский "Мираж", дальше ВВС Украины, а потом наши... вернее...

– Кто распорядился?

– Никто, и тем не менее сопровождают.

– Они что, не подчиняются приказам?

– Вы слышали о самолётах-"призраках"? Они довольно частые гости в небе многих стран. Если не во всех. Иногда что-то распыляют, или просто пересекают воздушное пространство, молча.

– Были попытки сбить? Или хотя бы установить откуда они?

– Самолёты посылают правильный сигнал: "Я свой!", но молчат. Кто же своих сбивает?

– Может Генштаб что-то..?

– Нет, было бы известно.

– А почему мне ничего не известно?- внезапно взъярился Николай Платонович. -Мы чем тут занимаемся? Почему какой-то Жека Самурай, Шаман, чёрт знает что, позволяет себе такие штуки?

– Я не думаю что это он позволяет, скорее всего его охраняют.

– От кого? Кто?

– На первый вопрос, тут сомнений нет, ответ только один - от нас, от вас...

– Продолжайте Сергей Борисович!

Патрушев постарался взять себя в руки.

– Кто? Это сложней. На протяжении многих лет у нас и за рубежом шли работы по глобальному отслеживанию каждого самолёта, на земле или в воздухе. Были истрачены невероятные фонды. Это была совместная работа. Европа и Америка имеют те же проблемы. Американцы сообразили первыми и вышли из программы.

– Сообразили что?

– Пустышку тянем, деньги переводим, а результата никакого.

– Совсем?

– Нет, не совсем. Стало ещё хуже. Они стали появляться не по одному-два, а двадцать-тридцать. Хулиганить в воздухе, просить посадку, менять свои номера, в общем хаос.

– Вы что там делаете Сергей Борисович? - спросил Патрушев услышав щелчок.

– Решил закурить, волнуюсь что-то. Вы отдали приказ их сбить?

– Чем я себя выдал?

– Ничем. Просто догадался.

– Осуждаете?

– Нет, конечно. Потому что не знаю, что бы я делал на вашем месте. Скорее всего то же самое. Вот это и печально.

– Евгений Александрович!- Саша высунулся из пилотской кабины. -Предупреждение! Пятёрка СУ-29, хотят посадить нас в Сургуте, если не подчинимся будут сбивать.

– Я тебе говорил что буду звать Шуриком, если забудешь моё имя?

– Извини, Жека... А что этим сказать.

– Скажи: Идём прежним курсом. И забудь о них Саша.

– Они догоняют. Наше сопровождение пошло в их сторону!

Проснулась Лейла. Услышала последние слова пилота и подбежала ко мне.

– Чика-Жека! Скажи им что-нибудь, а то они будут драться! Это же русские лётчики!

Я почесал голову. На СУ - точно русские, а вот наше сопровождение...

Они не сказали ещё ни одного слова, и на запросы не отвечали. Странные какие-то.

По крайней мере я их не заказывал. Наши были "Мираж", и СУ-25 украинских ВВС, по-моему Горбань занял их на соседнем аэродроме. Двадцать восьмой посоветовал мне дать интервью, и сказать что нас будут охранять. Точка. Всё будет хорошо!