Все как обычно

Глава 12

Две недели бодрых скачек по волнам, не знал про себя, что подвержен морской болезни. Не так чтобы до форс-мажора, но постоянная тошнота не отпускала всю дорогу. Ощутимая волна океана компенсировалась перегрузом парусников, болтать такой утюг по воде не под силу и ветру. Ветер, кстати, дул правильно, в нашу сторону, паруса шуршали от усердия, пытаясь с его помощью тянуть по воде деревянные лоханки с нашими пожитками. Отнял у капитана его личную каюту, раз он не побеспокоился о моей каюте заранее, там и просидел всю дорогу. Беспилотник Вана Сина, как вовремя я ему беспилотник отдал, сам бы уже раскурочил вместе с остальными, раз в сутки нарезал большой круг по месту следования. Насмотрелся на морскую живность. Рыбки есть, рыбы есть, страхолюдина плыла какая-то – Лох-Несси отдыхает. Если искать аналоги под земное восприятие, то особенно экзотики и нет. Среда определяет формы, что-то пучеглазее, что-то витиеватее. Здесь не было глобальных катаклизмов, ну, кроме, рукотворных. Ряд животин не эволюционировала и живет прежними достижениями, большое тело, много хитина, ленивые ласты и щупальца. Громадины на мелководье не живут, а для них мелководье начинается со ста метров глубины. Но моряки травили байки про чудовищ всю дорогу. Если их фантазии разделить на десять, то все равно реликтов в воде много, не попались они магам на зуб. Вода тоже экранирует хорошо все волновые агрессии, хотя от сетей и крючка с блесной магической защиты нет. Съедобно в океане все, он необъятен, щедр и радушен, засорять техническими отходами океан здесь не додумались, вот он и стал всепланетной житницей. Водоросли, еда и сырье для ремесел. Это ткани и бумага, канаты и утеплитель, краски и лекарства. Из рыбы и морских животных готовят всевозможные блюда, даже ракушки и кости обитателей моря – не пропадает ничего.

Погода в этих краях заметно отличается. Если мое место дислокации напоминает Прибалтику вечером в тумане, то здесь уже часто видно местное светило, припекает несмотря на кроваво-красный свет. На материк добрались без приключений. Маленький, со следами бывшей славы, портовой городок Крис встретил эскадру настороженно. Здесь такие силы ни разу якорь не бросали. Разведка и парламентарии с охраной высадились для контакта. Ни о какой таможне или пограничниках здесь не слышали. Нашелся мэр города, нашелся совет города, ничего нового – купцы, богатые люди, военные. Военные здесь изображают охрану и оборону, неубедительно. Организовали встречи, поговорили ни о чем, неинтересно с ними. Город состоит из рыбаков, мелких мануфактур, трактиров и торговых лавок. Крис заточен под обслуживание старателей и сталкеров. Периодически прибывают купцы, в том числе из Итона, привозят еду, ширпотреб, одежду, скупают артефакты, одна ходка в год, больше тут делать нечего. Таких городов на материке не больше двух десятков, все на берегу океана. Вглубь материка люди ходят только в экспедицию. Крестьянствовать тут негде, жить в глубине материка тяжело, людей на Алами с сотню тысяч, если считать навскидку. После большой войны материк так и не восстановился. Говорят, был зеленый и приветливый.

Алами сейчас напоминает каменные пустыни из боевиков Клинта Иствуда. Здесь жарко, местное светило за день раскаляет камни, ночью эти камни хрустят от перепада температур, отдавая свое тепло холодной ночи. Кругом сухо, на материке нет ни одной реки или озера. Горы не выросли до такой высоты, чтобы собирать на своих вершинах шапки льда. Выручает только дождь. Дожди редкие, но агрессивные в своем проявлении, обильный злой ливень смывает с гор камни и пыль, селевыми потоками несет эту массу вниз. Огромные мутные лавы воды сносят все на своем пути. Любой овраг или трещина становится руслом одноразовой реки, от которой больше бед, чем пользы. Польза есть, все котлованы после дождя заполняются водой по берег. В особо удачных местах возле такого водоема получаются даже оазисы из местной растительности. Перепады температур сводят на нет окультуривание растений, пытку разницей температур растения не выдерживают. Может, в нашем ботаническом саду что-то есть приемлемое для такого климата. Но вопросы рекультивации земель материка у нас не стояли.

Люди в поселениях спасаются дождевой водой, это определяет стиль строений. При той же монументальности для защиты от излучения, монолитный камень и толстые крыши, последние стараются сделать плоскими и широкими, с обязательным водостоком в каменные цистерны. Тут всюду камень, если во дворе имеется одно-два чахлых растения, то это зажиточный хозяин. У него есть средства на предмет уюта. Хотя, голодали бы они здесь, то или ушли бы, или вымерли. Приспособились, значит, есть способы для организации комфорта.

На день стали лагерем рядом с городом, перышки почистить, людей пересчитать. Своих, сотня младшего лейтенанта Армеро, и половина экипажей лейтенанта Сина. Взяли на работу сотню городских бездельников. Шанцевого инструмента с запасом, за еду, воду и смешные полталера в день, желающие копать землю имеются.

Длинная колонна пеших, все свое на себе, сзади техника. Два багги под видом танков смешно топорщатся стволиками пушек, как таракан с одним усиком, везут по два человека и свои боеприпасы. Два грузовика, это вода, еда и водосборники. Колонну закрывали два «помощника», дроид и трансформер. Тоже несли все на себе, включая реактор от гравиплатформы. Марсианский пейзаж, все красное, коричневое и черное. Есть белое и прозрачное, но оно под местным солнцем все равно красное. Кругом вроде камни, а во рту хрустит пыль, сухо, пить хочется постоянно. На берегу развернули дистиллятор, а реактор забрали с собой, он тут нужнее. Нет головы для совершенства планирования, ни фига не значит интеллект против мудрости, а мудрость приходит с годами, иногда года приходят одни. Если не набирается опыт, а он вот так и набирается. Там упустил, там не сделал, приходит большой карачун и упрекает, иногда до смерти. Это все мне навевает окружающая действительность. По камням, по гальке, по засохшей супеси, грязи и глине, отряд дошагал до большого, слегка изрытого холма в мелком русле высохшей реки.

Люди направлены на оборудование лагеря, нам тут жить долго, лагерь ставим повыше от русла реки, случаи разные бывают. Кибертехника ушла на разведку, выкопанные контрольные ямы нашли края объекта и уточнили его размеры. Теперь надо выяснить, где тут перед и зад, и как в него забраться. Делать нечего, как ни крути, но грязь надо убирать и выносить на берег. Эта же грязь при малейшем дожде будет плотиной, нам оно надо? Самым оптимальным оказалось, копать лопатой и насыпать грязь в грузовички. Тут Алекс стал в стойку охотничьей собаки, не просто грузить, а еще аккуратно высыпать на ровном месте. Я присмотрелся, действительно тут кристаллов в иле немеряно, левитаты, энергеты, гравитаты, величина некоторых довольно солидна для кристалла. Вот магам Алекса и задача, греби совком, ровняй лопаткой, складывай добычу в емкость. Дело пошло медленнее, теперь лопатами так просто не размахивали, я премию обещал, по талеру за каждый десяток карат. Пока емкости с кристаллами сообща наполнялись, появились формы корабля, весь зацементирован засохшей грязью, с плотно набитой монолитной глиной в дырах корпуса. Корабль приземлился во впадину и в очередной мощный ливень его закопало селевым потоком. Мощную тушу корабля вода сдвинуть не могла, но забросала его грязью по самую маковку. Солнце затем высушило грязь в монолит и очередные водяные потоки только добавляли мусора. Вот и получился большой холм.

Памятник инопланетной цивилизации постепенно раскапывается. Мобили сделали ходку на корабли эскадры. Ни к чему в полевом лагере три столитровые емкости с кристаллами, заканчиваются продукты и мелкие деньги. Суммы премиальных зашкалили. Откопали корпус большой и длинной двухсотметровой иглы, копнули глубже, оказалось, это еще не все. Месяц археологических раскопок, и во всей красе предстал перед нами полноценный корабль, длинная игла, сидящая на не менее длинных двух внутрисистемных двигателях, слегка разведенных относительно корпуса. Красавца не портили даже многочисленные пробоины в передней верхней трети. Досталось ему здорово, но зад у него целый, а это добавляет оптимизма. В попе корабля торчал здоровенный прыжковый движок, нам пока не актуальный.

Все портила сбившаяся в монолит грязь, она заполнила все пустоты корабля, и теперь ее отгрызать можно только по кусочку. Сильно не размахнешься, могут попасть под воздействие мелкие детали и агрегаты. Натуральная работа археолога, скребком и кисточкой. А время идет. Совершенно не хочется застрять здесь в темный сезон. Ходовая часть корабля выглядит почти новой, грязь надежно защитила от излучения. Такая грязь, полная кристаллов, кого хочет защитит. Кристаллов уже опять емкость на сто литров. Алекс с магами сели в круг, шаманят в трансе, волновой слепок структуры убеждает в рабочем состоянии всей ходовой. Если учесть, что все наследники Прежних были вынуждены соблюдать унификацию, то вероятность, что они мне подойдут – велика. Снимаем двигатели, крепим гравигенераторы, пытаемся эти бандуры оттащить к кораблям и погрузить. При помощи какой-то матери это возможно даже на других планетах. Если не грузить все остальное, то корабли утащить двигатели смогут. Остаемся? Тогда надежда только на Элзу, она в состоянии дать команду «Роллерам» на доставку двигателей с корабля на базу. Два робота на двигатель под подпорой гравигенераторов, вполне реально перетащить за два раза. А обратно корабли успеют привести продукты и мелочь серебром на оплату рабочим.

Больше всех этому решению был рад мэр города Крис. Столько квартирантов, да еще на собственном обеспечении, в городе еще не было. Мы создали прецедент, жизнь забурлила, деньги мелкими ручейками расходились по злачным местам. Но, выходные у нас бывают редко, опять вгрызаемся в потроха корабля. Он уже короче и смотрится сиротливо, надо добить, чтобы не мучился. Копали в четырех направлениях одновременно. Страшно хотелось попасть в капитанскую рубку, ощущение имеющихся остатков энергии, корабль еще живой?

Овальная бронированная дверь, очищенная от грязи, открылась от малейшего прикосновения сама. Нас ждали? Нас ждали!

— Искин торгового корабля «Комета», осуществляю мероприятия по сохранению жизни пассажирам корабля. Все системы функционируют, энергия на исходе.

Пятнадцать роялей на сундук мертвеца! Да что ж это такое! Мое стремление к спокойной жизни богов не интересует. Рубка управления интуитивно знакома, искин услужливо предоставляет информацию по первому намеку. Истосковался без людей. Нравится он мне, имеются намеки считать его разумным.

История проста как жизнь. Этот красавец корабль был крейсером пограничной стражи, выходил свой срок. Вернее, помогли, подкрутили амортизацию, списали, и тут же продали за маленькую денежку, очевидно с большими откатами. Корабельный искин это все пережил на своих глазах-сенсорах. Юридически все правильно, искин поменял хозяина на законных основаниях. Команды ему отдавались корректно, тонкости построения команд сквозь программное обеспечение проходили убедительно. Противоречий команд собственным установкам не наблюдалось. Подозрения в кристаллическом мозге не задерживались. Прибыли с планеты шаттлы, погрузили людей в криокамеры, прибыли в конечный пункт, выгрузили криокамеры, погрузили пустые. Прыжок внутрь аномалии опасений не вызывал, у капитана корабля имелся целый набор артефактов, уравновешивающий поля аномалии с полями корабля. Один рейс в год, два-три месяца в системе покупателей и обратно. Так продолжалось достаточно долго. В последний раз что-то не срослось и корабль попал под патруль Архов. Намерение капитана подставить корабль под пушки насекомых, а самому уйти на быстроходном катере, припасенном для такого случая, не удалось. Архи презрительно плюнули парой сгустков плазмы в сторону «Кометы» и помчались за катером. Искин остался один, если не считать подключенные в энергосистему корабля две тысячи криокамер с людьми. Принято решение спуска на поверхность планеты и поиска помощи, или иного способа спасения. Махина корабля приземление произвела штатно, устрашающие дыры в корпусе корабля не затронули функционал корабельного хозяйства. Искин начал консервацию корабля, оставив себе для работы только разведзонды. Опыта существования на этой планете искину не хватило. Зонды вышли из строя во время буйства аномалии, хитрые артефакты капитан забрал с собой. Несмотря на лихорадочную консервацию, корабль накрыло селем. На надежности силовой системы это не сказалось, но за киберов-ремонтников пришлось забыть. Вот такое состояние продолжается уже сто лет. Требуется проверка криокамер, от многих саркофагов давно нет обратной связи. Рук для такой работы у искина нет, энергии в реакторах практически нет, хорошо, что кристаллический мозг не подвержен отчаянию.

Учебные базы для работы с криокамерой и выведению из медикаментозной комы ее пациента у искина есть. Срочно заряжаю учебные базы, уже могу это делать через собственные адаптеры. Дел на две недели, пока можем отковыривать грязь и глину с металла.

Пересидел длинный и злой ливень в городе из камня под названием Крис. Две недели минимум сплошной воды. Собрались из лагеря вовремя, пешком из лагеря, это нескоро. Все с собой, в непогоду в лагере может ничего не остаться. Искин с грустью согласился подождать, ему наводнение пережить несложно. Сложно теперь мне, мысли и внутренние диалоги ходят по кругу, отвлекает изучение баз по медкапсулам и медкомплектам. В дождь заняться совершенно нечем. Бесстрашные проплывают под потоками воды в сторону трактира и там, наверное, остаются жить. Мне с магами сняли отдельный дом. Вариантов развлечений: поесть, в туалет и слушать дождь. Последнее для меня всегда навевает философские мысли. Слушать дождь.

Воды теперь завались, все емкости по края. Чавкая по грязи, оставшейся от паводка в русле реки, лезем в потроха корабля. Мое место пока в рубке. Подключаем собственный реактор на усиление корабельного.

— Искин, корабля, скорее всего уже не будет. Как тебе собственное имя – Комета?

— Для идентификации приемлемо. Идентифицирую себя женского пола. И перешла на бархатный женский голос.

Киберы ищут своих поломанных братьев, ремонтников на корабле было завались. Умные законсервировались по нишам, теперь их вытаскивают и тестируют. Храбрые и ответственные железки сейчас отмокают от грязи. Польза в ливне есть, он отмыл внутренности корабля, правда, натащил свежего мусора, но его убирать одно удовольствие. Дополнительный реактор добавил Комете оптимизма, та рискнула даже освещение включить. Грузовые трюмы полные всякого барахла, усилия корабельного карго к порядку порушило боевое столкновение и беспорядочная посадка на планету. Ну и наводнения свою лепту внесли.

Вот он, отдельный трюм, где от края до края и на всю высоту помещения стоят сотни серых металлических криокамер. По логистике, их надо по одной переключать на автономное питание и перевозить в медицинский блок. С моими совершенно новыми знаниями, муха не сидела, и нулевым опытом, торопиться не следует. Сто лет лежали, еще подождут, начали с верхнего левого края, киберы подняли громоздкий гроб и потащили к медикам. Медицинский блок старенький, но рабочий, картриджи отзываются, минимум, но есть. Алекс зеленеет на глазах, ему откровенно плохо.

— Что с тобой?

— Ты посмотри на последние два медицинских блока. Я волновую характеристику снимал, а туда наложился животный ужас умирающих людей. Это капсулы, в которых из живых людей готовили картриджи для медицинских блоков.

Да, два последних блока выглядели с находящимися на них наростами систем восстановления картриджей, похожих на хомячков. М-да, зловещие хомячки. Медблок имел в наличии собственный искин, не связанный с корабельным. Комете доступа в медицинские подразделения не было. Подлость, имеем правильный кораблик, переделанный в работорговца и вивисекторскую лабораторию. А кто когда задумывался, из чего делают медицинские картриджи. А вот так и делают, далеко ушли от земных криминальных трансплантологов. Теперь людей на отдельные клетки разбирают. Ушли из медицинского вивисектора на отдых, что-то всем нехорошо. Перерыв, это защита временем от всякого маразма.

Первый серый ящик, огоньки не горят. Медицинский искин проводит манипуляции, я рядом выгляжу туристом. Понимать понимаю, но основную скрипку играть не берусь. Алекс тоже стоит рядом, созерцает, маг ни разу не военный медик-оператор высокотехнологического оборудования. Его задача – волновая поддержка операции и контроль искина. Вынимается человеческое тело, правильно сложенный мужчина, хорошо сохранился, как живой. Искин докладывает об отсутствии мозговой деятельности. И предлагает перенести его в камеру восстановления картриджей. Эмоции эмоциями, а у нас еще две тысячи гробов. И кому-то нужна будет помощь. Не столетние же картриджи заряжать.

Дело нудное и не требующее постоянного присутствия, алгоритм создан, тело из криокамеры в медблок на зарядку картриджей. Нет живых пока. И так уже четвертый день, по двадцать тел в сутки. Уже и картриджей свободных нет.

Хомячу содержимое корабля. Экипаж состоял из десятка человек, современные корабли не требуют большого экипажа. Искины все обесточенные и обнуленные, следует тащить на базу и там перезаливать. Корабельное оружие имеется, то что было спрятано за броней. Навесное все отвалилось еще по пути. Детали электроники, которая теперь не оживет никогда, стая поломанных ремонтных киберов, есть надежда на восстановление в мастерской. Из трех один всегда можно сделать. Даже не рабочие криокамеры, это металл и электроника. У меня здесь магазина для покупки микросхем нет.

Прибыл караван кораблей с припасами и деньгами. Посидел в канале, все у всех хорошо, кроме базы. На базе Элза Ботеро, 12 лет, 30 % базы «инжиниринг», хозяйка базы в мое отсутствие. Вешает внутрисистемники на крылышки корабля, а два искина, недоумок «Стратег» с психом «Донатором», ей советы дают. Ох, нехорошо мне что-то. Маги лепят камни на поверхность, теперь считать кристаллы как Жуков танки в 1941-м, уже не надо. Камни мы носим килограммами. Дал отбой на скупку кристаллов, финансы переводим на плановый оборот.

В преддверии темного сезона увольняем наемных рабочих, всех остальных тоже в город. Тут два десятка охраны внутри жилой зоны корабля чередуются между собой, да рейсы грузовиков туда-сюда под охраной багги. Пока найденное привозим на городские склады, сняли в аренду все, что имеет крышу, грузить на корабли будем перед отплытием. Создался ажиотаж, ничего не проходит бесследно. В гавани уже пять чужих купцов, откуда узнали? Цены шевелят, встречи назначают. Можно было бы и прогнать, но продать под видом артефактов можно много чего, у них полные корабли продуктов. Не мое это, пусть Ван Син с ними торгуется, я показал что на продажу, остальное – сами.

Мое место дислокации на темный сезон, это корабль. Тут со мной Алекс и маги, тут меня охраняет два десятка бойцов Армеро. Со мной все киберы, и медленное и терпеливое приведение в порядок хозяйства корабля. Можно начинать с тех криокамер, которые мигают огоньками, не факт, что там полноценный человек, и не всех мы сразу разморозим. У меня под них десять двухместных кают, вот на два десятка пока и сработаем.

— Ваше благородие, Иван Арсеньев, рядовой 4-й роты 2-го батальона 2-го полка 1-й Особой бригады генерал-майора Лохвицкого.

И так двадцать раз с различными вариациями. Меняются имена, подразделения Во что это я опять влип? А это русские солдаты Особого корпуса, отправленные Николаем II во Францию и Балканы в 1916 году. Последнее место их службы – каторга в Алжире. Была такая история о том как Николай II отдал Антанте 4 Особых бригады русских войск в Первую Мировую войну, не думал о том, что прикоснусь к ней вживую. Изнутри эта история кажется еще гнуснее. Первую и третью Особые бригады припахали во Франции, вторую и четвертую направили на Балканы. Правило затыкать дыры чужими солдатами никто не отменял. Тем более, что даже внутри самих бригад командовали офицеры иностранной армии. На ордена и медали власти не жадничали, чем поднимали чувство собственной значимости офицерам, но солдат никто ни о чем и никогда не спрашивал. А тут революция, в России землю делят, фабрики и заводы у буржуев отнимают. Толпа с первой бригады в Ла-Куртин возмутилась и начала требовать отправки домой. Их повязали с помощью своих же. Мнения разделились, у каждого своя правда. В ноябре 1917 французский военный министр Жорж Клемансо издал приказ о системе трияжа. Выбор прост: воюешь под началом французов, работаешь на французов, идешь на каторгу. Как любой коллоидный раствор, фракции разделились. Все офицерство ушло служить во французские легионы, часть солдат ушла в рабочие батальоны, и оказалось достаточно много людей, выбравших каторгу. По примеру первой бригады, разобрались с остальными. Так в Алжире оказалось около 9000 солдат и пять десятков младших чинов. Потом жара Сахары, кирки и лопаты, очнулись здесь.

Как в машине времени побывал, окунулся в историю с головой, а теперь что? Кому они здесь нужны? Мне? А мне зачем? Люди отравлены большевицкой пропагандой, хотят земли и воли. Они еще не знают, чем это все закончилось, сколько крови, смерти и грязи за то, чтобы узнать о государственной собственности на землю. А когда ее можно будет купить, то у таких как они денег будет на 4 квадратных метра, и 2 метра вглубь, алея N, могилка N. Мне их переубеждать?

Нет, я восхищаюсь, как можно было охмурить народ в таких объемах. Говорят же, что коммунист, это тот, кто изучил труды Маркса и Энгельса, а антикоммунист, это тот, кто их понял. Тот же Маркс описывал, как надо уничтожить Россию. Что? Никто не читал? Ну тогда вспомним анекдот про суслика – ты его видишь, нет, а он есть.

Нет, я восхищаюсь, как нам исподволь привили любовь к золотому тельцу, бездумному потребительству и мещанскому существованию. Все меряется на деньги, на золото, на яхты и сто пар костюмов. Как просто, когда аборигенам нужно золото, и на него можно все купить. С себестоимостью добычи золота в Содружестве и его ценности в одном ряду с железом. Как все просто, когда у тебя вся схема проработана. Все отдельно работает в убыток, компонуешь, и ты в большой прибыли. Если не говорить о морали. А кто о ней здесь говорил когда-то. Промышленный шахтерский комплекс в состоянии ковырять астероид в автоматическом режиме или под руководством одного двух шахтеров. Комплекс требует припасов и обслуживания, рентабельность работы шахтера зависит от ценности добываемого сырья. Ценность добычи относительна. Металлы платиновой группы в промышленном производстве Содружества не востребованы. Но они востребованы на планетах аборигенов. Если не они востребованы, то необходимо эту востребованность аборигенам привить, воспитать желание обладать этими тяжелыми желтыми кусочками металла. Нет никакой необходимости бегать по планете и отлавливать аборигенов, если можно вступить в сговор и приобрести за малоценный в Содружестве металл все блага планеты, а в первую очередь – рабов. И, чтобы уже наверняка, покупать их вот в таких местах концентрации, да и называли их не скрываясь – концентрационные лагеря. Что в них хорошего, а там никто особенно не спрашивает, куда пропали люди. В свете этого, есть потребность пересмотреть мотивы земных войн. Уж пропавших без вести и погибших без захоронения в любой войне на сотни тысяч приходится. Питомник для рабов, Земля является питомником для рабов, и давно. Не то, что я подписываюсь на священную войну с рабовладельцами из-за избытка земного патриотизма, у нас на планете есть множество особей, которых я бы и сам сплавил. Правда, она разная, не судья я в этом вопросе, но желание имею.

Свободу выбора я солдатикам предложил, пока на карантине, в этих условиях они никто. Потом проговорим варианты, но, в первую очередь, это их полезность мне. Обживаются, маги их учат языку, Алекс учит русский имперский, я скучаю.

Я уже не скучаю, охрана доложила, на периметре находятся три оборванца, и это в разгар темного сезона. Сидят спокойно с мешками и ждут аудиенции. Моя паранойя начинает скулить. Если нервозность имеется, то она обязательно будет нарастать. Привели ко мне. Три кадра – древний и два относительно юных оборванца. В экзотическом рванье, но при этом умудряются быть опрятными. Старый интеллигент и два молодых дикаря с классическим домашним образованием. Отец и два сводных брата. Что сначала, отмыть и поговорить, или поговорить, потом переодеть?

— Есть разговор, почтеннейший.

Я с удивлением смотрю на древность, глаза и уши несут разноречивую информацию по каналам связи. Внутри этой древности довольно бодрый разумный.

— Я знаю как вывести систему верований в Макошь на значительно новый уровень. Так, что это не сравнится ни с одной религией.

Видел много фанатиков, видел много демагогов, знаю много шарлатанов. Но теолог на платформе прагматичного цинизма, это все-таки реже, чем специалист по пиару политических личностей.

— Продолжай.

— Я в пустыне тридцать лет. Это мои сыновья от двух разных женщин. Учу потихоньку. Занимаюсь изучением возможностей камней.

— До пустыни ты тоже был кем-то. Маг?

— Маг!

Мужик с вызовом поглядел на меня. Ну да, вот такие кадры в отшельники и уходили. И они от этого целее, и народ не так нервничает, видя их перед глазами. Этот что-то хорошо сохранился, нашел толковые места не тронутые цивилизацией, или цивилизаторами. Рассказывает интересно, мы с Алексом внимательно слушаем.

— Определенная конфигурация камней позволяет войти в резонанс с собственным бессознательным даже неискушенному человеку.

— Ну и?

— Самую бескомпромиссную критику и самый полезный совет человеку может дать только свое бессознательное. Это оно, наша мама. К тому же бессознательное способно общаться с волновым полем планеты. А это очень близко к вашей религии. Человек, придя к артефакту из кристаллов, молится и общается через него с собственным бессознательным, считая что с ним разговаривает богиня. Хотя, сколько в этом правды и столько фантазии, не известно. Может быть и так, что это действительно богиня общается через артефакт. У меня не было возможности для больших исследований на людях. Пустыня, сами понимаете.

— Какой помощи ты ждешь?

— Я хочу стать жрецом богини Макоши и сделать жрецами своих сыновей.

Это РОЯЛЬ! На все 4 октавы! Брать мага жрецом Макоши на виду у всех верующих. Ну да, верх нахальства. А если все срастется? То человек перед лицом богини устраивает сам себе полиграф, производит переоценку ценностей и перекраивает собственную стратегию жизни. Психологи отдыхают, сам себя не обманешь, особенно, если к своему выбору пришел изнутри, а не под давлением окружающих. Тут же проверка лояльности собственных сподвижников, тут же формирование единства и сплоченности. Что там Лев Гумилев про этнос говорил, вот так его и формируют, но по его теории еще пассионарии нужны. А у нас они в дефиците. Хотя, может кто подойдет из реанимированных каторжников. Я опять с тоской вспоминал штабеля серых железных гробов в трюме корабля. Строить Советскую власть в отдельно взятом колхозе я не готов.

С первым лучом отдохнувшего от штормов аномалии светила наступил светлый сезон. Опять цейтнот в обстановке форс-мажора. Спокойно работать не дадут. Купцов теперь десятка два, это ладно. Но замаячила в сенсорах беспилотника уже не одна группа кораблей не опознанных. Похоже, я тут задерживаюсь. Нездоровый интерес в самом городе и в периметре наших раскопок. Есть аферисты и любители острых ощущений, есть волчьи взгляды в нашу сторону. Можно все бросить и свалить, забрав все ценное. А что тут не ценное? Уйдем, остатки разорвут как шакалы падаль.

Посетила делегация, затравленный, прибитый ситуацией, как мешком из-за угла, мэр Криса просил о помощи. Теперь не город нас охраняет, а мы охраняем город. Мне ситуация не нравится, вышел на дона Петерса, экспедицию необходимо срочно усиливать восками. Тройка кораблей с пушками и прочими вундервафлями от супостата отобьется, а сотни пехоты может быть мало. И вывозить отсюда нужно все за один раз. А для этого ему тащить на Алами всех «Роллеров», все способное плыть, и делать это вчера.

Торговля оживилась без меры. Узнав об оживлении на берегу, в город потянулись все старатели и сталкеры с добычей, авантюристов и аферистов всех мастей зашкалило. Что мне город Крис, мне на охрану своих объектов элементарно людей не хватает. Город и материк наконец-то услышали первые выстрелы, прецедент не заставил ждать. Но, кто с мечом к нам придет, тот отстал в гонке вооружений. Это даже не я сказал, это подтвердил первый мой патруль картечью по ногам.

Кроме как размораживать по двадцать человек в сутки, никаких вариантов не осталось. Держать на судне бывших бунтовщиков, хоть и земляков, без них хлопот хватает, отправили в город до первого рейса в сторону ордена. Корпус судна постепенно расшивался с головы, внутри осталась Комета, жилая зона, медблок и трюм с криокамерами. Все второстепенное уже продано. Ван Син под шумок на наш неликвид греб все вкусности, предлагаемые местным рынком.

Прибыл караван, имевший маршрут на западные острова, пять больших судов под охраной трех боевых парусников с северного форпоста. Прибыла еще сотня орденцев, привезла «Роллеры», гравигенераторы и последнюю заначку, реактор «Скала Э», держал в резерве до последнего. Караван загрузился на обратную дорогу, на складах это не сказалось, как были затоваренные, так и остались. Отдал с багги пушки на корабли, там теперь нужнее. Этот же рейс увозил с собой первых 420 вынужденных белоэмигрантов, пока на реабилитацию. После их ухода к нам прорвался караван с маршрута на столицу. Этим досталось, пришли сильно потрепанные пиратами. Поздно закричали о помощи по радио и корабли Вана не успели выйти им навстречу. Теперь только ремонт в стесненных условиях, решил проще, продал три побитых корабля из пяти прямо на месте. У меня как раз на два оставшихся команды хватило.

Нет мозговой активности, эта криокамера мелькала огоньками, но клиент в ней – некондиция. Из рабочих криокамер тоже не всегда достаешь полноценного человека. К сожалению, у нас тут нет органов соцопеки, но есть много людей, которых можно доукомплектовать за счет безнадежных. Медицинский блок закончит свое существование с последним клиентом криокамеры. Чинить на колене сложную технику я не могу, да и нет смысла восстанавливать, все на честном слове. Медицинский искин притормаживает уже ощутимо. Продать купцам криокамеры на гробы? Дорогие саркофаги, но не тащить же это все как хомяк. Металл с корабля весь увезти не получится.

Старец с отроками влился в команду магов Алекса. Старца зовут Хельт, а отроков Альт и Ольт. Отроки на подхвате. Старшему работать руками вроде не по чину, но и брать его во внутренний круг общения нет причины. Завис он у нас между номенклатурными статусами. Лепит действующий прототип своего теоретического изыскания. В теории я с ним согласен, иметь короткий и действенный ключ общения с собственным бессознательным – здорово. Пусть докажет это все на практике. Тут ему и экзамен, тут ему и проверка на вшивость.

Второй рейс обеих, теперь объединенных в один, караванов, впечатляющее зрелище. Слабонервные, как показал беспилотник, удалились в неизвестность, кружащие как мухи возле злачного места, купцы усилили активность. Распродажа, у кого нет денег, нанимаются на перевозку хабара, расчет на месте. Пока везем все в орден и на склады Дорна. В Дорне тоже ажиотаж, поднять такое количество товара никому до сих пор не удавалось. Бывший космический крейсер уже практически без обшивки, трюмы пустые, спасенные люди грузятся вместе со всеми. Из ценного имущества, остался искин, два реактора и прыжковый двигатель. Теперь тупо ждем последнего рейса. Доклады по радио вселяют оптимизм, времени в обрез, но все срастается.

Скидывать товар нет необходимости, такое количество материальных средств только собьет цены по всей округе, да и ничего нам пока не нужно. Продукты у нас считают количеством кораблей, кристаллы идут на счет литрами, по объему, металла, да и какого по качеству металла, у нас на два государства. Мои купцы подсуетились по продажам с первого рейса, бартер и деньги, мы запаслись всем, чем можно. Можно уходить в изоляцию года на два, на нас это не отразится.

Старый Хельт собрал и настроил свою конструкцию, поместили в новом храме в Крисе, проверил сам. Очень мощно, полное выпадение в глубокий транс, ностальгия со слезами, рефлексия с жалостью к себе, неуправляемые упреки совести даже за чужие грехи, отлетала шелуха черствости, сколько я людям задолжал, ростки новых решений и поступков. Я торчал в трансе больше шести часов, исповедь священнику или сеанс психотерапевта рядом не стояли, очищение полное, умиротворение и всепрощение. После этого даже местное солнце на улице светило ярче и ласковее. Агрегат оставляем здесь. Хельта берем на службу. Желает, пусть за своими отпрысками сам присматривает, так командиром над ними и оформим.

Ну что? Последний рейс с Алами. Снимаем прыжковый двигатель, крепим к нему все гравигенераторы, один реактор едет прямо на двигателе и запитывает гравигенераторы. Второй питает непосредственно Комету, ее я никому не отдам, я ее вижу капитаном на своем корабле. Ставший привычным лагерь закрываем, все что мы здесь могли реализовать – реализовано. Прощаемся с городом, Крис не стал родным, но на дальнего хорошего знакомого он уже годится. Мы его не оставим, отсюда хорошо начинать экспансию. Религию мы застолбили, товарооборот наладили, ботаников откомандирую с ГМО-семенами и адаптированными растениями. Даже 10 % принявшихся ростков поменяют жизнь в Алами на порядок. Но это планы, программа-минимум – аккордно-премиальный авральный производственный рывок на базе. Бывший корабль одиноко светит ребрами жесткости, скелет, пока оставляем. Все рано его никто на металл не порежет, у местных нечем, а потянуть его в таком виде не могу и я.

Караван перегруженных судов напоминал великое переселение народов. Несмотря на то, что шли двумя колоннами, начало и конец каравана терялись в дымке океана, беспилотник кружил, с напрягом охватывая окружающее пространство, много нас. Кроме живности в воде, на ближайшую сотню километров, ни одного судна. Суицидников нет, такой караван сам кого хочет упокоит.

Часть кораблей выгружаем напротив домена Ботеро, остальные идут в Дорн и в порт ордена.

Дом, почти год не был дома, связь по радио не передаст всех эмоций, мелкие в разлуке здорово выросли, но папой называют, не отвыкли, да и политика у Лары правильная. Здесь феминизм в воспитании детей к неуважению отца не выражается. Здесь феминисток нет, здесь свободные, уважающие себя и чужую личность, женщины, верные помощницы в любых начинаниях. Мне нравится этот тусклый и неуютный мир, здесь правильные люди.

Время идет, дел много, неполный месяц до темного сезона, я на базу. В первую очередь, контроль систем и объектов работ.

• искин «Модуль У», рабочий ресурс 97 % – 1

• реактор, рабочий ресурс 8 % – 2

• климатическая установка, рабочий ресурс 3 % – 1

• пищевой синтезатор, рабочий ресурс 13 % – 1

• гравигенератор, рабочий ресурс 20 % – 1

Элза даром не сидела, все пахало на износ. Почти десять месяцев сама, усердная девочка.

Участок №5 «приют», контрольная отметка 18040 м.

• «Роллер-5М», рабочий ресурс 17 % – 1

• реактор с гравиплатформы, рабочий ресурс 4 % – 1

Подключили еще одну водопроводную трубу от второго водопада. Пора месту дислокации ордена давать название, вполне приличный поселок уже.

Участок №1 «север», контрольная отметка 30640 м.

• «Роллер-5М», модернизированный, рабочий ресурс 50 % – 1

Реактор накрылся уже давно, но Элза нашла выход. Один из реакторов базы периодически подключали на зарядку к «Роллеру», а я думаю, почему они так просели. Так, или иначе, но общая длина тоннелей 48 километров, при плане 61 км. Всего ничего осталось.

Участок №2 «южный», контрольная отметка 26640 м.

• «Роллер-5М», модернизированный, рабочий ресурс 50 % – 1

• реактор «Альпимак-5» ресурс 65 %

Здесь влияние Лары, никто тоннель в сторону домена Ботеро не остановит, ей надоело по горам на базу добираться, да и домен посредством тоннелей сразу в систему хозяйства ордена включится.

Главное – это корабль. Комета переключается капитаном дальнего разведчика «Прогрессор». «Донатор УЭ» становится на контроль корабельного хозяйства и окружающего пространства. «Стратег-1» отключается от корабля и возвращается на склад. Никто не вылечит мою паранойю, искин мне выдан военными, какая контрольная закладка в нем имеется и когда она сработает, надо мне эти нервы. Комета с «Донатором» не принадлежат военным Содружества, это уже мои, со всеми потрохами. Прожитое время добавило этим электронным мозгам мудрость, они довольно близки ко мне как личности. Оба влюблены в новый корабль и хрен кому дадут его обидеть. Разведчик с потрохами от бывшего крейсера, с нанесенной магами татуировкой в виде комплексов кристаллов, с двумя вполне рабочими внутрисистемными двигателями на крылышках и прыжковым движком сзади, принял законченные формы и вселил в меня надежду. Топлива под внутрисистемные у меня 60 % от штатной нормы, прыжковому двигателю на зарядку и срабатывание реакторов хватит раз на двадцать, кристаллам для маневра энергии звезды достаточно, вариант вечного двигателя в узком формате.

Пилотские импланты обошли прошитые установки искинов по управлению корабля. Теперь все делают вид, что рулю я, а они выполняют. Хотя, я бы себя даже в советники не допустил. Тем не менее, темной ночью, с большим предвкушением потирая руки, ну, мурашки, ну что, я собираюсь поплыть в космос. Завещания не пишу, но никого с собой в этот раз не беру. Организовываю отключение маяка для технического регламента, мне стукачи не нужны, и – в путь. Огромная туша корабля медленно выплывает из ангара в скалах и, постепенно нарастив скорость, взмывает в черное небо. Как приятно рулить самому, даже, если остальным от этого тошно. В моем случае, это я сам, в пустой системе, резвлюсь от собственного задранного, но не менее от этого счастливого, чувства собственной значимости с легким оттенком мании величия. Удалось, аккуратно прячем корабль обратно, ждем прихода шефа. На складах все по нолям, но разговор на равных уже возможен. Главное – самому не накосячить.

Старый Хельт соорудил два артефакта, на большее его не хватило, успели их поставить в храмах Макоши в Дорне и в ордене. Первый десяток верующих вышел из храма потерянный для окружающих, собственная ломка, дело болезненное. В храмы стали ходить с опаской, не на всех действует одинаково, но ответственность за свои просьбы к богине появилась. Как-то никто не ожидал, что богиня может ответить на молитву в режиме онлайн, указать на грехи и гнусные помыслы, поправить, пожурить и пообещать наказание. С таким агрегатом можно уже осуществлять и триединую задачу построения коммунистического общества, воспитывая нового человека не по бумажке и лозунгам, а вполне изнутри. Кстати, белоэмигранты рассредоточились по службам ордена, адаптируются глядя на местных каторжан и познают пути построения светлого будущего на моих условиях. Не буду я им морали читать, и исторические перипетии рассказывать, которые они проспали за эти сто лет.

Последний темный сезон седьмого года. Этот раз в глубину горы перебрались всей семьей. Здесь теперь людно и весело. Элза прописалась на базе надолго, если не навсегда. Бегает по хозяйству с мнемокодером на голове, киберов пинает, людьми командует, звания никакого, но должность хозяйки базы перекрывает все заслуги и звания, люди робеют. Свой коллектив, нечаянно попавших в схиму и уединение от остального мира по причине подписки о секретности, почти двадцать человек. Трое добавилось с Алами, маленький поселок обживается в толще камня, гномы с хоббитами, мать их итить.

Заниматься созиданием на остатках ресурса не тянет ни разу, этот раз все на холостом ходу. Все нужное и запасное – на корабле, все остальное может выйти из строя на глазах, всему необходима замена, все рассчитывалось на три года, уже четвертый. Прокинули меня здорово, ощущение, что это еще не все. У меня по жизни это первый раз? Были черные полосы и похуже, можно благодарить нанимателей даже за тот задел, который они сделали. Ничего смертельного не произошло, обломились запланированные проекты, но остальное никуда не пропало, жизнь удалась и так. Жена, дети, интересное дело, море единомышленников. Нет, программа-минимум уже реализована. За остальной кусок икры, намазанной на колбасу, мы еще поборемся.

Наконец-то сеанс связи, в канале мой непосредственный начальник капитан Ролл. Обмен рапортами и задушевная беседа.

— Капрал Слав, из плохих новостей – проект заканчивается. Бонусы под него получены, а лимиты исчерпаны. Но, главное не это. Сменился наш руководитель. Прежний командир получил новое назначение. Он теперь начальник штаба соединения и близок к чину полковника как никогда. Но это соединение не наше, и находится в другом конце вселенной. Новый начальник наше начинание не одобряет. И для режима экономии решил пересмотреть затратную часть проекта, особенно в части его обслуживания и снабжения. Вроде как экономить на капрале в рамках флота, большая мелочь, но это его решение. Он строит свою отличную от прежнего командира стратегию. Предполагается автономное функционирование маяка в минимальной конфигурации и без обслуживания людьми. Ресурс маяка выдерживает более трех лет, пара дроидов вполне способна самостоятельно произвести полную замену маяка новым комплексом каждые три года. И в связи с этим появляется много проблем у тебя. С тобой необходимо принимать какое-то решение. Я тебе помогу в этот раз, чем в состоянии помочь, но я тоже перевожусь с оперативной работы в штаб. А там у меня крейсер под началом не предусмотрен.

— Давайте вернемся к теме еще раз сначала. Новый командующий рейдером считает нецелесообразным содержание матроса на обслуживании шпионского маяка. Служба безопасности не против полевого агента на планете, но самостоятельно обеспечивать его деятельность не может. Контракт подписывался на 40 лет непрерывной службы смотрителем маяка и разрывается по причине сокращения штатов. Младший капрал, находящийся на этой должности, слишком малоценная фигура, чтобы ее учитывали в раскладах командных интриг. Забрать с планеты своего человека флот технически не может. Налицо сплошное нарушение порядка и правил договоров Содружества, разрыв контракта по вине командования, грубое и чреватое для нарушителя попрание законов. Это же все до первого адвоката, до первой капли утечки информации на сторону. Меня же проще убить, чем оставить. Командующий в курсе собственных поступков?

— Я здесь в том числе здесь для того, чтобы сгладить все последствия, но приказ о сокращении штата уже подписан, а перевод к другому месту службы технически невозможен.

— Хорошо, каковы ваши предложения по конфликту моих интересов и флота в лице командующего?

— Предлагается компенсация, в чем она будет выглядеть, давайте решать вместе. Прежде всего, хотя это не актуально, перед увольнением звание вам повысили на одну ступень и добавили две единицы в гражданский статус. Это повысило рейтинг до 4 единиц и немного повысило жалование, что будет учтено при компенсации. Как капрал хозяйственного отделения, вы получаете 900 кредов в месяц, больше с этой должности выжать ничего нельзя. Пересчет общей выслуги у вас составляет около 10 лет, за это положена надбавка за выслугу в 10 % от оклада. Можно рассчитывать на 1000 кредов в месяц. За 10 лет выслуги и увольнению по сокращению штатов, пенсия не полагается, но реальна выплата премии по увольнению. В вашем случае, это 10 окладов по должности.

— Значит, я по разрыву контракта по вине флота имею 10000 кредитов и никаких перспектив. Негусто.

— Флот не может нарушать финансовую дисциплину, но в состоянии выделить некоторое количество нужных вам на планете неликвидов. Примерно, на сумму в пару сотен тысяч кредитов.

— Списанное имущество второй и третьей категории годности не имеет коммерческой цены. Это не компенсация, я тут не совсем туземец с бусами, понятие о законах Содружества имею. Этого имущества должно хватить мне на долгие годы. Тогда я буду считать, что флот позаботился о своем брошенном на произвол сотруднике.

— Хорошо, мы продумаем вопрос о компенсации в этом направлении.

— Я хочу видеть это все перед глазами, прежде чем мы продолжим официальную часть общения.

Хватило суток для того, чтобы три стандартных контейнера начали спускаться с орбиты. Описи переданы заранее, впечатляет.

— Капитан, как отставной матрос космического флота Содружества я уже состоялся, к обоюдному удовольствию, меня и флота. Но я еще и полевой агент СИБ. А компенсировать мне мою службу вы не сможете. Или интереса СИБ к планете уже нет?

— Откровенно говоря, интерес к планете незначительный. Но оставить вас в должности полевого агента со всеми причитающимися выплатами я в состоянии. Только не в штате крейсера «Ушлый», а в прямом подчинении службы безопасности штаба флота. Опять же, мне положены личные агенты, и подробного отчета по таким лицам никто не требует. Но, это если вас устроит. Все равно, вам очень сложно будет воспользоваться всеми сбережениями и гражданскими льготами, сидя на поверхности планеты.

— Давайте к обоюдному согласию расторгнем и этот контракт.

— Тогда я предлагаю некоторую компенсацию и по этому контракту. Я думаю, что еще пара контейнеров из хозяйства крейсера вас устроит. И от имени службы безопасности флота я вам добавил еще 1 единицу рейтинга гражданства за каждый год службы на планете. Учитывая напряженный момент в сбое поставок на один год, я считаю, что вы мужественно выполняли свой гражданский долг за этот период, я в состоянии добавить вам в собственный рейтинг еще 2 единицы лояльности. Это из бонусов все.

— За подарки спасибо, давайте считать, что мне должны государственные структуры.

Заканчивая службу в должности капрала хозяйственного отделения в отдельном отряде глубокой разведки рейдера «Проходимец» имперского флота Атарана я получил выплаты по должности в сумме 54000 кредов, к которым добавилось 9000 кредов выходного пособия. На счет упало 63000 кредов и теперь я свободен от службы на флоте. Все по закону. Как полевой агент крейсера СИБ «Ушлый» я получил 180000 кредов. С моей патентной деятельности упало за эти годы всего 31000, мало что-то. Счет в банке составляет 314000 кредов. И рейтинг гражданства 16 единиц. Пять контейнеров, спускаемые с орбиты, это мой золотой парашют на ближайшие годы. И с империей Атаран меня связывают лишь тонкие узы, никто никому ничего уже не должен.

— Капитан Ролл, может эту беседу мы завершим при личной встрече?

В ответ мертвая тишина.