Время падать, время летать

Глава девятая

Я мало спала в эти дни — стоило закрыть глаза, и перед глазами вставало лицо Нейда. Но дело было не только в нем. Я постоянно боялась, что что-то пойдет не так. Что случится новая Метаморфоза или ребята, которые твердо намерены выйти за пределы школы и «покорить Бездну», сделают это, пока остальные спят. И, что хуже всего, ринутся в неизвестность поодиночке. Ни в коем случае нельзя было допустить раскола — или идти всем вместе, целой группой, или сидеть в лагере.

Слишком хорошо я знала Бездну — по дневникам Алексии Атрейс. Да вспомнить только рассказ Блейз: хищник с серебристой шкурой не нападал до последнего, пока мистер Моррис, отстав от остальных, не стал уязвим. Так Бездна и поступает — отлавливает людей по одному и уничтожает клыками, когтями и руками своих детей.

Плохо спала не только я одна. Как и говорил Кевин, кошмары его оставили… зато пришли к другим. Тут и там тишину разрывали крики и стоны. И каждый, кто просыпался, говорил, что не помнит ни-че-го. Это казалось странным, слишком странным даже для Бездны.

Что-то происходило — один за другим ребята замыкались в себе. Я бы поняла, если бы это произошло сразу после смерти мистера Морриса и вести о смерти Нейда. Но с момента Метаморфозы прошло уже три дня. Достаточно времени, чтобы, пусть и не до конца, но все-таки примириться с трагедией. Достаточно времени, чтобы боль приглушилась.

Я направлялась к лазарету, чтобы справиться о здоровье Шани — прошел обговоренный с мистером Ронасом срок. Издалека я услышала приглушенный смех. Сердце радостно стукнулось в ребра, но, когда я ускорила шаг и добралась до двери, поняла, что смеется не Шани.

Сегодня с ней дежурили двое — Хелена и… Джоэл. Я чуть отступила назад, в тень, чтобы остаться незамеченной. Пунцовый от смущения, Джоэл показывал Хелене свои рисунки. Она прижимала руку ко рту, чтобы приглушить смех — в ее руках, приглядевшись, я заметила уже знакомый шарж, на котором она была запечатлена с огромной короной. Я не увидела в ее глазах злости… скорее, что-то очень похожее на грусть. Мелькнуло и пропало, оставив на лице улыбку.

Впервые за несколько дней я видела ребят смеющимися — что Джоэла, что Хелену. Поразительно, что эти двое нашли общий язык. Они принадлежали к разным мирам и разным сословиям. Семья Доннован была одной из самых влиятельных семей в Гвалроу, у Джоэла, насколько мне известно, был только отец — скромный столяр, добряк и трудяга. Не знаю, что стало с матерью Джоэла — бросила ли она их или, не дай бог, умерла, знаю только, что отцом он гордился. Этого не нужно было говорить, это чувствовалось, когда Джоэл рассказывал мне, какие чудесные вещи он творил, превращая грубый кусок дерева в маленькие шедевры. Смеялся: отец хотел, чтобы он пошел по его стопам, но у него «руки растут не из того места». Джоэл был мечтателем, часто витал в облаках, целиком уходя в свои мысли, что не способствовало аккуратной работе с ножовкой.

Два таких разных мира никогда бы не пересеклись… Если бы не Бездна.

Вдруг стало совершенно неважным, какого цвета твоя кожа, как много у тебя друзей, как много у твоей семьи денег и влияния… Все эти различия остались там, в Альграссе. Перед лицом опасности, заброшенные в земли чужого мира, отныне мы — просто пленники Бездны, объединенные общей целью: выжить и вернуться домой. И пускай кольнула мимолетная ревность — Джоэл действительно мне нравился, — я знала, что не имею права вмешиваться и рушить своим появлением протянувшийся между двумя людьми незримый мостик. Развернувшись, ушла.

Но я бы соврала, если бы сказала, что ничего не чувствую. Что мне… все равно.

Как бы то ни было, пускай я не узнала, как чувствует себя Шани, присутствие Джоэла и Хелены у ее постели уже говорило о многом. К тому же я точно знала, что еще вчера нога Шани по-прежнему не выглядела здоровой. Бреда больше не было, но температура стабильно держалась высокой. Шани постоянно лежала в кровати. Я, Блейз и Хелена по очереди меняли холодные полотенца, которые на ее теле высыхали махом, словно на раскаленной батарее.

Сейчас уже поздно — за окном темнело, но завтра… В кармане моих брюк уже давно был заготовлен листок бумаги — рисунок, по которому ребята смогут отыскать снежник, все его приметы, которые я смогла вспомнить из прочитанного когда-то дневника. Жаль, конечно, что их самих — всех дневников, описывающих магию, особенности, флору и фауну Бездны, не было сейчас при мне. Они бы нам очень пригодились. Счастье, что я была так ими увлечена в свое время.

В библиотеке мистера Ронаса не оказалось. Я принялась обыскивать третий этаж, открывая одну дверь за другой и заглядывая внутрь. Войдя в одну из комнат, застыла на пороге.

Малкович стояла ко мне боком, устремив невидящий взгляд в окно.

— Миссис Малкович?

Я никогда не видела, чтобы она плакала. Когда год назад поздно ночью от инсульта умер ее муж, с которым они прожили вместе почти тридцать лет, Малкович тем же утром пришла в школу вести урок — с бледным лицом, с темными от недосыпа кругами под глазами. Я пролепетала слова соболезнования — в ту ночь была мамина смена, Малкович смерила меня долгим взглядом. «На все воля Господа», — бесстрастно произнесла она. Позже мама рассказывала мне, что все время, что Аарон Малкович находился в больнице, Джоанна не проронила ни слезинки. Не плакала она и на его похоронах. Прощальная речь ее была трогательной речью любящей женщины, но произнесенной без надрыва и боли.

Мне всегда казалось, что сердце Джоанны Малкович высечено из кремня. И вот теперь, когда по ее худому лицу с острыми скулами стекали крупные бусины слез, я не знала, что говорить и что делать.

Она обернулась ко мне с улыбкой на губах.

— Я услышала Его голос.

— Простите?

— Я взывала к Нему все это время, я молила ответить мне. И Он ответил. — Фанатичный огонь в ее глазах чуть поблек. — Ты веришь в Господа Бога, Лекса?

— Я… Нет. Я не знаю.

Я не относилась к числу людей, которые считали: раз чего-то не видно вооруженным глазом, этого не существует. Я не имела права так думать после Эпохи Слияния, после дневников Алексии Атрейс. После того, как сама очутилась в Бездне. Но как я могла верить в высший разум, чья главная доктрина — справедливость, после того, как столкнулась с издевательствами, травлей, смертью отца…? Быть может, мне нужно было что-то существенное, чтобы поверить.

— Очень жаль, Лекса. — В ее голосе звучало неподдельное разочарование. — Ты могла бы стать одной из нас.

Я поняла, что она говорит о «церкви имени Джоанны Малкович».

— Но… миссис Малкович… Мы находимся в Бездне. В чужом мире. Здесь не может быть нашего бога. — Я вдруг вспомнила слова Алексии о Безымянных Богах.

— Но Он здесь, — сверкнув глазами, она растянула губы в улыбке. — Он открыл мне Истину. И она поможет нам выстоять против Бездны. Никакого оружия, никакого насилия. Только… свет.

Признаюсь честно, сейчас, когда я стояла напротив Малкович, мне было по-настоящему не по себе. Не хватало воздуха, хотелось уйти как можно дальше. Может, я просто боялась заразиться огнем, который пылал в ее глазах?

— Мне… нужно идти.

— Конечно, иди. И, Лекса… Подумай. Никогда не бывает поздно верить.

Не знаю, что нашло на меня, но я выпалила на одном дыхании:

— А я верю. Я верю в то, что мы — люди — достаточно сильны, чтобы справиться с напастями и без помощи высшего разума. Что мы сами — творцы своей судьбы, и только от нас зависит, какой она станет. А не от того, кто сидит где-то на облаках и наблюдает за нами, как за шахматными фигурками.

Против ожидания, Малкович мой выпад не разозлил.

— Глупышка. Господь в сердце каждого из нас. Нужно только лишь его услышать.

Покачав головой, я отступила на шаг. Развернулась и пошла прочь, спиной ощущая ее пристальный взгляд.

Обойдя весь этаж и так и не найдя мистера Ронаса, я поняла: что-то не так. Тревога скребла изнутри душу, но в чем было дело?

Слишком мало ребят.

Я бросилась к лестнице, перегнулась через перила. Может, на первом этаже что-то произошло и все спустились туда? Нет, тишина. Ни голосов, ни звуков. Тогда где все? В библиотеке от силы человек пятнадцать, в каждой спальне еще по паре-тройке человек. На втором этаже в темноте сейчас точно никто не стал бы находиться — с самого начала, еще с первого распоряжения мистера Морриса мы кучковались исключительно на третьем этаже. Разумеется, кроме тех, кто нес вахту на первом.

Сердце забилось где-то в горле. Я бросилась к библиотеке, высунулась в дверной проем.

— Кто-нибудь видел мистера Ронаса?

На меня не обратили никакого внимания. Словно я была призраком, а не живым человеком. Как же меня это разозлило! Да, я всю жизнь для остальных была невидимкой… но сейчас совсем не то время, чтобы в очередной раз мне это демонстрировать.

— Я спросила, где мистер Ронас? — крикнула я.

Вот сейчас на меня смотрели все — кто-то испуганно, а кто-то удивленно.

— Не знаю, я давно его не видела, — пожала плечами Рози.

Остальные покивали вразнобой. Из парней среди присутствующих — Кевин и Алфи. Виктора я мельком видела в коридоре, когда отправлялась на поиски мистера Ронаса. Клиффа и Мартина я видела в спальнях. Где, черт возьми, остальные?! Бугаи и задиры вроде Тэда, Кейна, Фаррела и прочих?

Мысль прострелила голову. То ли предчувствие, то ли догадка. Как бы то ни было, я бегом бросилась назад. Перед нужной дверью задержалась на мгновение, уговаривая себя, что мои страхи глупы. Глупы и совершенно нелогичны. Подавшись вперед, дернула ручку.

Дверь в «тюремную камеру», где томился Берджи, была открыта. Комната — пуста.

Что-то подсказывало мне: в школе исчезнувших я не найду. И все же… Упрямство — или, быть может, слепая надежда — погнало меня вниз по лестнице, на первый этаж. Сердце упало, когда я увидела открытый проем — проем, через который внутрь мог проникнуть любой зверь, любая тварь Бездны.

Ужас парализовал меня. Где-то там, глубоко внутри, я понимала, что нужно снова бежать — наверх, звать на помощь. Где-то там бесновалась та часть меня, что была сильнее, храбрее. Пыталась достучаться до той, что стояла сейчас в ледяном оцепенении и смотрела в провал, за которым чернела ночь.

«Соберись. Возьми себя в руки, Лекса». И затем — мысль, как ушат ледяной воды: «Из-за твоего промедления, возможно, погиб Нейд. Хочешь, чтобы еще кто-то погиб?»

Я развернулась и побежала.

— Вик! Мартин!

Я влетела на третий этаж — прямо в объятия Виктора.

— Господи, Лекса, что случилось?

— Баррикада… Шкаф отодвинут… — Я задыхалась.

Виктор кивнул уже на втором слове. Обернулся к выглянувшему из спальни Мартину с заспанным лицом.

— Мартин, давай вниз! Вдвоем быстрее управимся.

А я поняла, что больше не могу бежать. Вошла в библиотеку — и по совместительству столовую, схватила стакан воды и выпила залпом.

Виктор с Мартиным вернулись две минуты спустя.

— Почему дверь была открыта?

— Оглянитесь вокруг, — устало сказала я. — Разве вы не видите? Нас не хватает. Мистера Ронаса тоже нет, как и других ребят. Их около десяти… я думаю.

— Что? Подожди, в смысле нет? — переполошился Мартин.

Только что вошедшие в библиотеку Джоэл и Хелена уставились на меня. Они улыбались, что-то рассказывая друг другу, пока не услышали мои последние слова.

— Ты же просила, чтобы они ушли за лекарством для Шани, — напомнил Виктор.

— Как они могли уйти за ним, если рисунок у меня? Они понятия не имеют, как выглядит снежник!

— Так, Лекса, спокойно!

— Спокойно? — угрожающим шепотом спросила я. — Они выпустили Берджи!

Ребята позади Виктора окаменели.

— Что значит…?

— Есть новости похуже, — хмуро сказала невесть откуда взявшаяся Блейз. — Нож Ронаса на месте, в столе. Как и нож, по всей видимости, Малкович — она наотрез отказалась брать его в руки еще неделю тому назад. Мой нож у меня. Виктор? Клифф?

Вик кивнул, Клифф тоже.

— Я разбудил мисс Гейс. — Из комнаты выскочил Мартин. — Она понятия не имеет, куда все ушли. Они ей не сказали.

— Нож у тебя с собой? — спросила Блейз.

— Нет, в тумбе. Я же спал.

— Проверь, — скомандовала она. — И спроси о ноже у Булочки.

Мартин вернулся с новостями через минуту.

— Они ушли без оружия, — тихо подытожила я.

Голова готова была взорваться от напряжения. Происходило что-то странное, что-то выходящее за пределы моего понимания.

— Виктор. — Я постаралась сказать это твердо, но меня всю трясло. — Скажи всем собраться в библиотеке. Тебя они послушают. Нам нужно узнать, сколько человек исчезло. И… нам лучше держаться всем вместе.

Он коротко кивнул и исчез. Я стояла на месте, закрыв глаза, пока все собирались.

— Парней нет, — ошеломленно сказала Блейз, обводя взглядом испуганные лица. — Все исчезнувшие — парни.

— Она последняя, — сказал Вик, входя в библиотеку за руку с плачущей Вероникой. — Нашел ее в одной из комнат на первом этаже.

— Ты не права, Блейз, — упавшим голосом сказала я. — Пропал еще кое-кто. Кристабелла.

Вероника вскинула голову. Нашла меня взглядом.

— Я была на втором этаже. Хотела… побыть одна… Я услышала, что шкаф отодвигают, пошла посмотреть.

— Что, Вероника? — Я даже подалась вперед. — Что ты увидела?

— Их. Ребят и мистера Ронаса. Они уходили. Потом я увидела Берджи и испугалась. Криста шагнула ко мне и сказала, чтобы я не мешала им. Они уходят и больше не вернутся. Я не понимала, и… пыталась их отговорить. А она все повторяла: все нормально. И голос ее… будто неживой. Она изменилась. И после перемещения сюда, но особенно после Метаморфозы.

В горле застрял ком. Я слишком хорошо знала, о чем говорит Вероника.

— Я разволновалась. Начала кричать на нее — думала, она в каком-то трансе. Даже назвала сумасшедшей. Но Криста сказала, что им ничего не грозит. Он защитит их.

— Он?

— Так она сказала, — кивнула Вероника. — А потом Криста протянула мне стакан воды. Сказала своим — прежним, настоящим — голосом, чтобы я успокоилась. И я выпила… Я не должна была пить. И когда уже пила, увидела, что кольцо на ее пальце — то, с которым она вернулась… Что-то с ним не то.

— В смысле? — нахмурилась Блейз.

— Верх печатки был отодвинут в сторону, и там виднелось что-то белое… какой-то порошок.

Я вскрикнула. Вспомнила романы, в которых богатые интриганки подсыпают яд, хранящиеся в специальных кольцах, в бокалы с вином, предназначенные для врагов.

— Яд?

— Я подумала так же, — призналась Вероника, — и бросила стакан об стену. Ее должно было это разозлить… но не разозлило. Меня стало сильно клонить в сон — глаза закрывались. А Криста будто убаюкивала меня. Положила мою голову себе на колени и, пока я засыпала, говорила, что, если я пройду его испытание, он, возможно, позволит ей взять меня с собой. Говорила, что он призвал их. Их всех. Они прошли его проверку. А она, Криста — лишь его вестница, их проводница. Она сказала мне, что он покажет им дорогу домой. Что все их страдания закончатся.

— Кто, Вероника? — В моем голосе звенело напряжение. — Кто их призвал?

— Король Костей.

Я вздрогнула. Одно это имя внушало ужас.

— Этого нам только еще не хватало, — пробормотал Виктор.

А я вдруг поняла.

— Кевин, помнишь, что ты сказал мне, когда тебе приснился кошмар?

Кевин послал мне недоуменный взгляд.

— Эм… Что я в порядке?

— Не помнишь, — вздохнула я. Взглянула на Виктора и Блейз. — Он сказал тогда: «Кошмары не вернутся. Я им не нужен». Я тогда подумала, что он имеет в виду, что не нужен кошмарам. Удивилась такой формулировке, но Кевин устал, да еще эти сны… Нет. Он говорил о том, что не нужен Кристабелле, Берджи, Тэду и прочим.

— Или, скорее, тому, кто их призвал, — тихо сказала Блейз.

Я с усилием кивнула.

— Королю Костей.

— Кто это, черт возьми? — процедил Виктор.

— Кто-то могущественный. Тот, кто смог влиять на сознание Кристы. Оно было расколото смертью Нейда, уязвимо… но все равно.

— Тот, кто собрал себе армию из физически самых сильных наших ребят, — продолжила Блейз. — И уверен в том, что они доберутся до него безоружными.

— Не только, — нахмурилась я.

— Что? — не поняла Блейз.

Я отозвала в сторону Хелену с Джоэлом, Мартина и Блейз с Виктором. Убедившись, что остальные не слышат, сказала:

— Думаю, дело не только в силе. Мартин очень силен. Виктор… его тоже не назовешь слабым.

— Спасибо, что ничего не сказала обо мне, — хмыкнул Джоэл. Хелена пристыдила его взглядом. Он поднял руки: — Ладно, я понял. Шутки оставим на потом.

— Подумайте — кто исчез? Восемь человек, включая Кристу. Кто остальные семеро?

— Тупицы, — фыркнула Блейз.

Я мотнула головой.

— Нет, не просто тупицы. Агрессивные бунтари, драчуны и моральные уроды. Про Берджи и говорить не стоит. Они с Тэдом в прошлом году избили Кевина на заднем дворе школы. Не удивлюсь, если он был не единственной их жертвой, просто остальные не признаются. Роб и Говард регулярно устраивают новичкам травлю.

— Феликс и Джордж толкают малолеткам наркоту, — кивнул Виктор. — У моей знакомой вымогали деньги. Одной скулу разбили за то, что задолжала.

— И как в эту компанию затесался мистер Ронан? — нахмурилась Хелена.

— Думаю, я знаю, — подала голос Блейз.

Виктор изогнул бровь.

— Откуда?

— Преимущество общения со студентами колледжа, — усмехнулась она. — В общем, поговаривали, что наш Красавчик не так-то прост. Он не зря переехал сюда из жаркого Вест-Лонта. Года три назад там произошла неприятная история: мало того, что Ронаса заметили с одной из его учениц, так они еще и крупно поссорились. А на следующий день его пассия обратилась в полицию: у нее все лицо было в синяках и кровоподтеках. И, если слухи не врут, это был не первый случай, когда Красавчик поднимал руку на девушек.

— И он снова смог стать учителем после такого? — возмутилась Хелена.

— А его никто и не увольнял. Просто перевели из одной школы в другую, замяв дело. У Ронаса дядя — какой-то крупный магнат. Он никогда не одобрял его выбора профессии, пытался зазвать к себе, тот отказывался, из-за чего у них всегда были дрязги. Но… Ронас сирота, единственная родная кровь, все дела. — Блейз взглянула на Хелену. — Хорошо иметь обеспеченную семью, которая хрустящими банкнотами может устроить тебе идеальную жизнь и даже… замолить твои грехи.

— Так, речь сейчас не об этом, — поморщился Виктор. — Дело в другом. Лекса, похоже, права. Король Костей — кто бы ни прятался под этой пафосной кличкой — собрал физически сильных парней с, так скажем, темными душами.

— И мы знаем, как он именно их всех собрал. Сначала кольцо — явно магия, которая подчинила себе сознание Кристы, — мрачно сказала я. — Думаю, он руководил ею на расстоянии — как марионеткой. А потом она, наверное, подсыпала каждому подходящему парню в стакан этого порошка, который видела Вероника. Хотя нет. К чему такие сложности? Она просто подсыпала порошок в бутыль.

— И у ребят начались кошмары, — прошептала Хелена.

Я кивнула.

— Не знаю, что именно они видели… Возможно, самого Короля Костей — возможно, он проникал в их сны, чтобы…

— Чтобы что? — хмыкнула Блейз. — Чтоб посмотреть на их душу? Чтобы увидеть, насколько она черна?

Я пожала плечами.

— Ты можешь смеяться, но… это ведь сработало, верно? Они же ушли.

Блейз больше не улыбалась. Мы молчали.

Я взглянула в окно, за которым ночь плотно покрыла пустоши черным ковром, и тихо сказала:

— А еще теперь мы точно знаем одно. В Бездне мы не одиноки.