Время лжи

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Здесь, — сказала Тара, ее лицо сияло серебром в лунном свете.

Я посмотрела на дом в конце улицы, снаружи было много людей, их смех и пьяные крики доносились до нас. Улицу заполняли машины, чтобы потом развезти пьяных по домам.

— Передумала? — спросила она. Ее голос был тихим, она полагалась на меня. Если я не пойду на вечеринку с ней, она не пойдет вообще. И всем ее надеждам отбить у Адрианны Ги ее парня, Ангуса, придет конец. Тара была мне самой близкой подругой, но я для нее была лишь прикрытием.

Я быстро кивнула, несмотря на предупреждения Джейкоба. Слова, что Адрианне нельзя доверять. Что она связана с дьяволом. Что все ее друзья были против меня и хотели съесть мою душу. И хотя я давно не видела Джейкоба, его ворчание все еще четко звучало в голове. Я не говорила об этом Таре. Я знала, что она хотела пойти на вечеринку, хоть нас и не пригласили.

К счастью, Тара не была толстой, как я. Она была очень высокой для своего возраста, что дало ей пару кличек, но я честно считала, что лучше быть высокой, чем полной. И она была красивой и худой, а если надевала платья и короткие шорты вместо любимых брюк и старинных рубашек, она могла свернуть много голов. Так что ее на вечеринку пустят.

Насчет себя я не была уверена.

— Ага, хотела бы я передумать, — призналась я. — Но не выйдет. Я обещала, и я пойду с тобой. Просто…

— Что? — Тара зажгла сигарету.

Я смотрела, как она затягивается, становясь бледнее. Она выдохнула, и облако дыма поднялось в звездное зимнее небо.

Она передала сигарету мне, и я неохотно вдохнула. Это сгладит ситуацию, но все это выглядело смешно в эти дни.

— Но… — медленно сказала я, уже теряя ход мыслей. Рассказать ей? Блин.

Я вернула ей сигарету и сказала:

— Просто я слышала, что я не нравлюсь этим людям.

— Кто тебе это сказал?

Я пожала плечами.

— Не знаю. Парень.

— Какой парень? — спросила она с подозрением.

— Ты его не знаешь. Это зовут Джейкоб.

Она удивленно посмотрела на меня и закашлялась.

— Джейкоб? Чудак с ирокезом, убивший себя? — спросила она, кашляя.

— Попытался убить, — исправила я. — Да, это он. Он часто провожал меня домой, — каждый день несколько недель, пока на прошлой неделе не стал вести себя безумно.

— Уверена, он умер, Перри, — сказала Тара.

— Ага, и я говорила с мертвецом, — рассмеялась я. Игра или нет, но трава в сигарете была сильной, я уже плохо воспринимала ситуацию.

Тара тоже рассмеялась.

— Ну, не знаю. О его похоронах писали в газете не так давно, но я могла перепутать.

Я издала смешок.

— Или я уже перебрала и говорю с призраками.

— Но это звучит как ложь. Никто не ненавидит тебя, Перри. Никто даже тебя не знает.

Это ранило бы пару минут назад, но теперь ее слова лишь немного задели мое сердце.

— Эй…

— Прости, Паломино. Я про то, что никому нет до тебя дела.

Я вскинула бровь. Это звучало не лучше.

— Ты безобидна, Перри. Никто тебя не ненавидит. Серьезно. Пойдем, сама увидишь.

Будет круто.

Я кивнула, и мы пошли по темной, почти не освещенной улице на окраине города. Я была воодушевлена, наверное, повлияли два литра канадского сидра, которые мы недавно выпили в автобусе.

А потом Тара пропала. И я осталась одна на улице.

Я озиралась, но видела лишь резкие тени, появившиеся из-за луны, и пустой широкий тупик. Тары видно не было, шум вечеринки притих. Время словно остановилось, все в мире пропали, осталась только я.

— Перри, — услышала я шепот.

Я оглянулась в сторону дома. Во тьме горел одинокий фонарь. Он озарял силуэт Джейкоба, стоявшего на месте с газовым баллоном в руке.

— Пойдем вместе, — сказал он. Без причины я пошла к нему, к жуткой тени на безжизненной улице.

Я проснулась с неприятным ощущением и пару секунд не могла вспомнить, где была.

Не дома. Комната была слишком темной и без окон.

Я медленно села и дала глазам привыкнуть. В углу мерцали огоньки компьютера и прочих приборов Декса.

Уже вторую ночь за последнюю неделю мне снилось прошлое. Я не знала, почему.

Обычно, если мне снилось странное, это было как-то связано с духами, которых мы потом встречали. Я начинала полагаться на свои сны, как на пророческие, или как на обрывок воспоминания из разума мертвеца (как это мило звучало). Но мне снилась старшая школа, то, что я прогнала из головы с помощью лекарств, врачей и терапии. Мне не нравилось, что это возвращалось. Я надеялась, что это ничего не означает. Не должно было. Это все было из-за наркотиков, и все.

Я мало что помнила о снах. Я знала, что там была моя подруга Тара, может, доктор Фридман, мой старый психиатр. Ничего страшного не происходило. Но было во всем этом что-то жутко реалистичное, и мое сердце колотилось, я сильно потела. Я ощупала простыни. Они были влажными. Джен точно сожжет их, когда я уеду.

Этим вечером Декс готовил ужин для нас с Джен (его навыки в этом поражали), и я перебрала вина. Чтобы успокоиться. Все мы перебрали, чтобы разговор шел лучше.

Может, помогло то, что мы ели в гостиной, смотрели телевизор, и нам не приходилось пялиться друг на друга. Я не смотрела на них, но я еще помнила разговор с Дексом. Мы все оставили в прошлом.

Теперь моя голова кружилась из-за сна, и мне хотелось пить из-за пота и вина. Я не хотела подниматься из-за стакана воды, темная комната была жутковатой, всегда было странно находиться в чужом доме посреди ночи, но я не смогла бы иначе уснуть. Я осторожно поднялась с кровати, боясь, что собью что-нибудь в темноте. Я добралась до двери, тихо открыла ее и выглянула в коридор. Их спальня была закрыта. Ванная — нет.

Жирный кролик, наверное, спал с ними. Я надеялась, что он помешал их сексу.

Я тихонько прошла в кухню, носки беззвучно ступали по полу, я старалась не разбудить их или собаку. Я взяла стакан из высокого шкафчика и налила воды из крана.

Желтый свет фонарей проникал через дверь балкона, завешенной тонкой занавеской, что медленно двигалась на ветерке. И хотя квартира была маленькой и красивой, было в ней что-то… странное. Странное и неприятное.

Я допила и наполнила стакан еще раз, размышляя. Не было причины бояться, но мне было не по себе. Я прислушалась и уловила чей-то тихий храп из спальни, снаружи порой гудели машины, тикали часы на стене. Все было нормальным для середины ночи понедельника, но я все равно ощущала покалывание. Волоски на руках стояли дыбом, пока я была там.

Я добила воды и тихо опустила пустой стакан в раковину. Если я задержусь, то доведу себя до срыва.

Я пошла прочь из комнаты, размышляя, не стоит ли зайти в ванную, но что-то заставило меня остановиться в центре квартиры.

То самое ощущение.

Тошнотворное ощущение, сдавливающее легкие, ощущение, что кто-то стоит за мной. Я чувствовала это присутствие и взгляд спиной.

Я была не одна.

И я не могла двигаться, даже если бы хотела. Я застыла, ноги прилипли к паркету.

А потом…

Капли. Я прислушивалась, так что из-за звука сердце чуть не выпрыгнуло. Медленно падали капли. Я не закрыла кран до конца?

Но я знала, что это не кран. У звука не было эха, густые капли падали вдали. Если не кран, то что капало?

Я посмотрела на свою дверь. Она была близко. Я могла добежать и закрыться в комнате. Я могла подпереть дверь кроватью для спокойствия, накрыться с головой и пытаться уснуть. Или могла подавить гордость и прибежать к Дексу и Джен, как ребенок, которому приснился кошмар.

Или я могла обернуться. И увидеть, что нечего бояться. А потом страхи улягутся, и я пойду спать.

Я напряглась и очень-очень медленно развернулась.

Я думала, что, если за мной кто-то есть, то он возле кухни.

Но это было не так.

Кто-то…

Был прямо за мной.

Я стояла лицом к лицу с… существом… покрытым серой кожей, что морщилась в тени. Грудь была красной бездной. Шея напоминала кусок ниточного сыра, едва держала голову, что была плоской, широкой, словно врезалась во что-то твердое, часть головы была открытой, виднелась смесь мозгового вещества, крови и кости. Кровь свободно текла из зияющей раны и собиралась на полу вязкими лужами. Источник того звука.

Глаз ближе к ране был уничтожен, осталась дыра с серым гноем, другой глаз пристально смотрел на меня. Глаз был женским, опухшим, с остатками макияжа. Она, казалось, заплачет, но…

Она улыбнулась мне. И словно загудели осы.

Я закричала.

Несмотря на уроки самозащиты, каратэ и лагерь, я не собиралась сражаться. Я хотела убежать. Со сплошным ужасом в голове я повернулась и попыталась убежать в комнату.

Но поскользнулась на носках и рухнула на пол с грохотом, оказавшись у ног гудящей мертвой девушки.

Я поднялась, и из спальни выбежал лающий Жирный кролик, а за ним Джен, размахивающая щипцами для завивки, как оружием.

— Что происходит? — спросила она, озираясь в панике. Я развернулась, но женщины уже не было. А вот кровь на полу осталась, и тянулась к кухне.

— Перри! — закричал Декс. Я увидела, как он выбегает из комнаты, почти обнаженный, едва успевший натянуть штаны. Я была слишком испугана, чтобы обрадоваться этому.

Он остановился и схватил меня за плечи. Джен включила свет в гостиной.

— Что случилось? Ты в порядке?! — он безумно оглядывал меня.

— У тебя кровь? — спросил Джен, глядя на кровь на полу, которую недовольно нюхал Жирный кролик.

Я покачала головой, пытаясь вернуть дыхание и голос. Казалось, я все потеряла в том крике. Он все еще звенел в моих ушах.

— Это не моя кровь, — выдавила я между вдохами.

Джен и Декс переглянулись.

— А чья? — спросила Джен. В ее голосе звучало подозрение. Ей не понравится мой ответ.

Я посмотрела на Декса. Он крепче сжал мои плечи и повел к их белому дивану.

— Нет, Декс, если у нее идет кровь! — крикнула Джен, боясь за мебель.

Он пронзил ее взглядом.

— Она сказала, что кровь идет не у нее. Принеси ей воды.

Она вздрогнула от его резкого тона, но поспешила на кухню, хмурясь, пока старалась не наступить на лужицы крови.

Он усадил меня на диван и опустился рядом со мной. Декс обхватил мои ладони и заглянул мне в глаза.

— Расскажи, что случилось, с самого начала.

И я так сделала, понимая, как это звучит для Джен. К ее чести, она промолчала, лишь принесла чашку воды и устроилась на краю кресла.

— И ты не узнала призрака? — спросил он, когда я закончила.

Я подавила смешок.

— Узнала? Нет.

— Я про то, кем она была. Нормальные ее части не казались знакомыми?

— Нет.

Я посмотрела на свои ладони, он все еще сжимал их. Я чувствовала, что если он уберет руки, мои пальцы будут сильно дрожать. Он тоже это чувствовал.

— Смешно, — сказала Джен. Мы с Дексом посмотрели на нее. Мы знали, что это было бредом, но это произошло. После случившегося на острове я в себе не сомневалась.

— Это правда, — тихо сказала я.

— Ага. Для тебя правда, — сказала она, поднявшись. Джен потянулась, словно ей стало скучно, ее серый пеньюар приподнялся, показывая плоский живот.

— Тогда объясни кровь, — сказал Декс, указав на нее.

Джен пожала плечами.

— Можно придумать много вариантов. Без призраков. Я знаю лишь, что мне нужно убрать это, пока пол не пропитался.

Она прошла к шкафчику и вытащила все для уборки. Я смотрела, как Декс смотрит на нее. Он был насторожен, выглядел зловеще, сдерживал гнев. От этого его глаза вспыхивали, челюсть двигалась. Наконец, он окинул меня взглядом. Теперь он выглядел сочувствующе, почти извинялся. В его взгляде читалось, что мы были против всего мира.

Когда Джен закончила с уборкой и ушла спать. Декс пришел ко мне в комнату пожелать спокойной ночи.

— Может, и в одеяло укутаешь? — спросила я, когда он включил свет и закрыл за нами дверь.

Он застенчиво улыбнулся.

— Я просто хотел убедиться, что ты в порядке.

Я была не в порядке. Совсем.

Я прошла к кровати и забралась в нее, накрылась одеялами. Декс сел на край кровати.

— Я бы остался с тобой, если бы мог, — сказал он, глядя на свои предметы на стенах, рассеянно гладя покрывало на кровати.

— Все хорошо, — сказала я, хоть и очень хотела, чтобы он остался. Я хотела потянуть его за край штанов пижамы, чтобы он оказался на мне. Его тело прогнало бы мой страх. Я хотела потянуть за его черные волосы, прикусить его нижнюю губу. Я хотела провести пальцами по татуировке на его груди — «С безумием приходит свет» — и ощутить безумие в себе, пока оно не поглотит нас.

Я закрыла глаза. Нельзя так думать. Давно я превратилась в подростка?

После долгой паузы он спросил:

— Тебе что-то снилось? — он спрашивал осторожно.

— Да, — я осторожно открыла глаза, боясь снова увидеть ту девушку, но был лишь Декс. Его локти упирались в бедра, он обхватывал руками голову, выглядя так, словно засыпал. Все же было четыре утра. — Но не кошмары. Просто сны. Странные… обрывки из прошлого.

— Какого прошлого?

— Старшая школа.

— Когда ты была наркоманкой? — спросил он с долей изумления.

Я ответила не сразу.

— Да, то время.

— И все?

— Да…

Он поднял голову и повернулся ко мне.

— Уверена?

Я нахмурилась.

— Да, уверена.

Я укуталась в одеяла сильнее и спросила:

— А ты? Тебе хоть что-то снится?

— Ага, — он ухмыльнулся. — Я наедине с огромным пончиком…

— Я серьезно, — сказала я, хоть и улыбнулась.

— Нет. Такие сны мне не снятся, — сказал он. Он встал и поежился из-за холода в комнате. Это время ночи было самым холодным. — Я не хочу оставлять тебя, — он подошел ко мне, остановился, глядя вниз. Декс протянул руку, и я обхватила его ладонь и встряхнула.

— Все будет хорошо, — выдавила я. Он кивнул и тихо воскликнул:

— Эй, а если оставить с тобой Жирного кролика? Он храпит, но зато охраняет.

— Весь в папу? — пошутила я. — Но я была бы рада собаке здесь.

Через пару минут свет в комнате погас, я лежала под одеялами, Жирный кролик сопел у кровати. Я считала его вдохи, пока не уснула.