VR. Обломки забытого мира.

Глава 15

— Я как и ты дитя VRа, — начала Алиса тизим голосом. Шелест ее слов был еле слышен на фоне порывов ветра. — Я так же как и все сбежала туда в поисках новых ощущений, свободы и лёгкости. Жизнь там не всегда была гладкой, но она была уж точно лучше той, что окружала меня здесь, в этом богом забытом мире с его бесконечной борьбой за существование, но однажды все очень круто изменилось. Та частичка радости, что у меня была — капсула, она просто вышла из строя оставив меня один на один с этим миром. Отсутствие еды, воды и подпитки организма за счёт капсулы грозило мучительной смертью от истощения, но я не хотела сдаваться. Умереть с голоду, опустив руки, это не по мне и я начала искать выход. Я бродила по улицам, обыскивала брошенные квартиры и магазины, иногда я находила консервированную еду, ее было недостаточно, чтобы полностью утолить голод или жажду, но хватало, чтобы выжить.

Однажды мне повезло и я наткнулась таких же как я. Несчастные и обездоленные, они так же пытались выжить, собирая всех, кто нуждается в помощи. Они научили меня охотиться, добывать и очищать воду. Они научили меня выживать в этом проклятом мире и со временем все вроде бы устаканилось. Больше не было угрозы для жизни, не было голода, ведь действуя сообща мы спокойно и беспрепятственно осваивали этот мир, делая его своим домом.

А потом пришли они… Четверо крупных мужчин в камуфляже, с оружием. Они улыбались и были похожи на нормальных людей, и они предлагали помощь. Мы согласились, не зная о том каким кошмаром это все обернется.

Нас привели в поселение, в котором было человек восемьдесят. Мужчины, женщины, дети — там были все, и все они жили нормальной, хоть и тяжёлой жизнью. По крайней мере так мне казалось.

Нам выделили отдельное строение, сказав, что некоторое время мы будем на карантине, так как в нашем секторе была зафиксирована вспышка какого-то заболевания. Все посчитали это приемлемым. Ещё бы! Нас кормили, поили, одевали, относились как людям, а не животным — бутафория!

Спустя пару недель нас стали забирать по-одному, иногда по двое, ссылаясь на какой-то тест-анализ, пройдя который нас принимали в поселение. И все бы ничего, но однажды ночью забрали одного крупного мужчину… А через десять минут, он изрезанный выбежал на улицу с криками, что он не еда и живым так просто не дастся. Это были его последние слова перед тем как ему перерезали горло, а собравшаяся вокруг толпа набросилась на него и стала с наслаждением его есть прямо на улице… Именно в этот момент все и осознали куда девались люди и что теперь ждёт оставшихся…

После кровавого инцидента местные, осознав, что скрывать уже нечего, начали без тени смущения забирать самых упитанных. Иногда их начинали резать прямо на улице на глазах у всех, вызывая неистовый ужас у остальных. Они просто издевались на нами. Но самое страшное открытие для меня было немного позже. Если мужчин просто убивали и ели, то женщин и девушек вначале часами, а то и днями насиловали, иногда прилюдно, специально нагоняя жути. Страх парализовал каждого, особенно когда нас осталось всего десять человек. Четыре щуплых парня и шесть девушек, среди которых была и Лера, просто не могли дать отпор вооруженным разожравшимся на человечине тварям, а жить хотел каждый. Некоторые даже были готовы породниться с ублюдками ради спасения своей никчёмной шкуры — они были съедены первыми.

Так в страхе и отчаянье прошло ещё пару недель пока мы с Лерой не остались вдвоем. Я боялась каждого шороха и с ужасом ждала своей участи забыв про сон и еду, а Лера… Она смирилась с участью быть униженной и съеденной и последние спокойные дни просто спала или просто молча лежала, пялясь в потолок. Это и сыграло с ней самую страшную шутку, ведь когда за нами пришли, то она,в отличии от меня, была полна сил, сопротивлялась до последнего, но все то, что они с ней делали она четко осознавала и страдала, вполне осознанно доводя себя своими криками до сумасшествия. Вот только что она могла сделать им? Я же после отсутствия сна, истощения и жалких попыток сопротивляться монстрам в людском обличии просто провалилась в беспамятство, вспоминая произошедшее лишь короткими обрывками.

Все закончилось с приходом группы Медведя и Давида. Они вырезали всех до последнего, включая женщин и детей вкусивший человеческой крови, сказав, что болезнь нужно уничтожать в зародыше.

Очнулась я в медблоке под тихий голос профессора Скорникова. Я почти ничего не помнила и все время молчала опасаясь каждого входящего в помещение мужчину, но страх в отличии от недоверия быстро прошел, а ощущение опасности быстро устранили медикаменты.

А вот с Лерой все было иначе. Она немного тронулась умом и пыталась убить каждого, кто к ней приближался или не дай бог прикасался. Я думала она будет навсегда потеряна для общества, но Скорников вколол ей транквилизатор и пока она была в отключке поставил чип блокирующий большую часть воспоминаний и она начала жизнь практически с чистого листа. Правда лишившись памяти подсознание все равно воспринимало любых мужчин как угрозу и пренебрежение с отвращением у нее так и осталось, а единственным близким человеком для нее стала я. Ну а дальше, учитывая, что мы обе не могли никому доверять, то оно как-то само вышло. Вначале вместе заселились, потом вместе стали спать, а потом… В общем, ты понимаешь…

Мда... Услышав историю Алисы, я как-то сразу понял мелочность своих переживаний. Тоска по хоть и вымышленному кем-то, но дому это, конечно, тяжело, но на фоне судьбы этой хрупкой девушки вся моя «сложная» ситуация идет лесом.

Но кое-что в рассказе меня сильно поразило. Это была даже не сама жизненная ситуация в которой оказалась Алиса, нет — это было спокойствие. Безмятежное, холодное, равнодушное спокойствие, которое пропитывало всю историю. В моем понимании это должно было вызывать бурю эмоций: слезы, крики, ненависть, но этого не было. Был только монотонный тихий голос, будто это все абсолютно нормально и в этом нет ничего такого. Может быть просто старая душевная травма со временем начала меньше беспокоить, а может спасли лишь осколочные воспоминания.

— И сколько времени ты держишь это в себе? — спросил я немного переварив услышанное.

— Почти два года. Я думала мой рассказ вызовет у тебя ко мне неприязнь или отвращение из-за того что меня... Пару дней… Непонятно кто… Но ты так спокойно на это реагируешь, будто ничего и не произошло.

— Алиса, прошлое есть у каждого, от него не убежишь и забыть его тоже не просто. А то что произошло с тобой и Лерой… Это ужасно, отвратительно, бесчеловечно, но это не твоя вина, понимаешь? А значит и неприязни быть не должно. Да ее и нет.

— А что есть? — с надеждой в голосе спросила Алиса.

Я задумался в попытке подобрать слова. Ещё эти глаза… Глубокие, чистые, будто знакомые… Такой знакомый взгляд… Ждущий чего-то…

— Что есть? Есть я, Алис, есть ты, есть эта ночь и вечно холодное сияние великого Зилота. Разве этого мало?

— Спасибо, — произнесла Алиса дрожащим голосом и уткнувшись мне в плечо начала не плакать, а просто рыдать, порою переходя на нечеловеческий крик.

В этот момент внутри меня будто что-то умерло, оставив ощущение, что мир уже никогда не будет прежним. Может это минутная слабость, а может я всегда был таким, способным чувствовать чужую боль, но сейчас ее крики будто резали и кромсали мою душу, оставляя на ней глубокие кровоточащие линии. Все что я мог сделать в этой ситуации это просто прижать ее к себе и тихонько поглаживать густые, длинные волосы. Иногда она вздрагивала, когда моя рука невзначай проходилась по ее спине чуть ниже линии волос, ощущая слабое тепло ее тела сквозь тонкую, лёгкую ткань. Но она не убегала и одергивала мою руку, а просто вжималась в меня, будто стараясь слиться со мной, и просто плакала. И чем сильнее я прижимал ее к себе, тем сильнее она вжималась в меня и тем тише становился ее плач.

— Холодно, — произнесла она еле слышно, и я ощутил как под моей рукой вздрогнуло ее тело. — Что-то я сегодня не по погоде оделась…

Расстегнув куртку я уж было хотел накинуть ее на Алису, но меня остановили.

— Не снимай, просто расстегни, — после этих слов девушка аккуратно забралась на меня и укуталась в мою теплую одежду, прижавшись ко мне холодной спиной. — Как хорошо… — промурлыкала Алиса, немного подрагивая.

— Может пойдем внутрь, если ты замерзла?

— Нет. С тобой тепло. Давай ещё немного так посидим. А то там эти… Люди… Они не дадут поговорить нормально.

— А ты хочешь поговорить?

— Я хочу услышать твою историю. Ты ведь тоже сюда как-то попал, — я ухмыльнулся после того, что я услышал мне даже рассказать особо нечего.

— Знаешь, даже не знаю с чего начать… Я ведь кроме последних двух недель и VR жизни ничего не помню.

— А VR? — немного вздрогнув Алиса сильнее закуталсь и прижалась ко мне. — Кем ты там был?

— Задротом, — улыбнулся я. — Простым семнадцатилетним задротом. Любил, знаешь ли, пострелять во всяких себе подобных. У меня была своя команда кибер войнов, а мне лишь приходилось ими управлять. Хотя нет. Скорее координировать. Говорят неплохо получалось.

— То есть ты был мозгом своей команды. Теперь я понимаю твое поведение на играх — опыт.

— Опыт? Нее… На незнакомой локации возможна только импровизация, — Алиса улыбнулась. — А кем была ты? Ну там, в VRе…

— Студенткой мединститута. Дура, боясь крови, хотела стать хирургом.

— Лёгких путей ты не ищешь, как я посмотрю. А что насчёт увлечений? Музыка, спорт, может живопись?

— Давай не будем об этом. Не лучшая тема… Каких-то значимых высот в этом направлении я так и не достигла.

— А не значимых? К тому же последствия моих увлечений ты уже видела в альбоме. Будет справедливо, если расскажешь о своих.

— Вот именно поэтому я и не хочу рассказывать… Если сравнивать твой уровень мастерства с моим, то я едва ли дотяну до половины.

— И что с того, Алиса? Я с трёх лет с карандашом в руке. Естественно, за четырнадцать лет я чему-то да научился.

— Чему-то?! — возмутилась Алиса. — Если бы мое «что-то» хоть примерно равнялось твоему «чему-то», то меня можно было бы смело ставить в один ряд с Пушкиным и Лермонтовым…

— То есть ты пишешь стихи?

— Черт… Откуда ты… Мы, видимо, и жили в одно и тоже время, раз ты о них помнишь… А то большая часть из местных или «покорителей иных миров» лишь непонимающе округляют глаза…

— Я хочу это слышать. Хотя бы коротенькое.

— Нет.

— Но почему?

— Потому что!

— Ну, пожалуйста.

— Все равно нет!

После категоричного ответа я решился на крайние меры, а именно на шантаж. Ткнув на ком и открыв папку с полученными от альбома изображениями, я нашел пару пикантных рисунков с Лерой и Алисой в главной роли и сказал:

— Как ты думаешь, Алис, Мирону понравятся? Думаю он будет в восторге.

— Ты хочешь ему это отправить?! Белов, ты охренел?! Этот озабот меня потом задолбает!

— Жаль… Но что уж тут поделаешь? А ведь от его посягательств тебя спасет всего один коротенький стишок. И все, я отстану.

— Скотина! Я тебе это ещё припомню! Подожди немного, — сдалась девушка. — Попробую хоть что-нибудь вспомнить…

Некоторое время я молча наблюдал за мыслительным процессом Алисы и тихим шевелением ее порозовевших от тепла губ. Она что-то тихонечко шептала себе под нос и каждый раз, замечая мое пристальное внимание, ногтями впивалась мне в руку пока я не отводил глаз в сторону. Видимо мои назойливые взгляды ее сильно сбивали, и лишь спустя несколько минут она спокойно погладила, будто извиняясь за доставленную боль, разодранную ее ногтями руку и отвернулась, уставившись взглядом в только ей ведомую точку и начала:

И всё-таки вышло глупо, как ни крути.

Много раз пыталась, но не смогла уйти.

Новая жизнь, совершенно иные пути,

Но каждый раз возвращаюсь к чату с тобой в сети.

Нет смысла скрывать — молчать не могу прости.

Пыталась забыть, кричала себе "отпусти"....

Я шла от тебя в попытке себя спасти.

Но не заметила... И вот я у пропасти.

Махнула рукой — ладно пусть будет так.

Ты пропасть, я падаю и иначе теперь никак.

Внутри все сжималось и билось, опять бардак.

Глупо, конечно, но мне без тебя никак...

С самых первых слов я понял, что эти строки мне точно знакомы. И дело было совсем не в эффекте дежавю, обрывках вещих снов или очередных галлюцинациях, а в том, что я точно знал где, когда и от кого все это слышал… Лена… Именно из ее уст звучали эти стихи. Она была у меня дома, и пока я устраивал для нее чаепитие со всякими вкусняшками, то просто ковырялась в телефоне и наткнулась на творческий профиль какой-то поэтессы. Там было около ста тысяч подписчиков и большая часть из них из разряда тех кому не больше восемнадцати-двадцати лет. А ещё там были стихи, много стихов на разные темы, в основном о любви. И то, как чувственно она писала нравилось всем. Я даже имя сейчас смог вспомнить — Алиса Перова. И именно то, что я слышал сейчас было выложено последним. И именно его мне зачитывала Лена с таким выражением, будто сама его прочувствовала и написала.

В какой-то момент, осознав, что вместо Алисы я слышу голос Лены, я попробовал абстрагироваться от воспоминаний, но чем больше старался, тем сильнее погружался в них, постепенно теряя связь с реальностью. А когда Алиса, закончив свое творение, повернулась ко мне, то я полностью лишился дара речи, ведь передо мной была моя Лена, такая родная, близкая и желанная. Я провел ладонью по ее щеке и притянув к себе прильнул к губам, ощущая, как сердце набатом отдает с каждым ударом мне в голову. Несколько приятных секунд полностью вырвали меня из этого мира, оставив где-то на задворках воспоминаний и что-то мне подсказывало, что в этот раз искусственной комы от доктора Шумилова мне не избежать…

***

Цитадель Зилота сегодня, впрочем как и обычно, была пуста, ведь доступ сюда был лишь у избранных коим и являлся Майк Вернер — бессменный правитель последнего технически совершенного оплота человеческой расы. Тень. Именно так его называло за спиной его окружение и не без основания. Смуглая кожа, темный энергетический щит, даже ядро и энергоканалы его брони отдавали глубоким темным свечением, но главной причиной прозвища стала возможность скрываться от чужого взора практически в любой момент. И сегодня, войдя в пустое помещение освещаемое лишь светом мониторов, даже тяжестью своих шагов Майк показывал, что он был явно не в духе.

— Майк, — прорезал тишину женский электронный голос. — Судя по частоте сердечного ритма и артериальному давлению ваше состояние можно назвать критическим. Я уже вызвала бригаду для оказания первой помощи.

— Отмена! Я нормально себя чувствую! — огрызнулся Майк.

— Интеграция нейроимпланта пятого поколения связана с высокими рисками угрозы здоровью и жизни. Рекомендуется наличие квалифицированного медперсонала…

— Я сказал отмена! — крикнул в пустоту правитель и практически рухнул за свой стол позади которого было огромное окно. За ним сияли огни города, но сегодня они его не радовали.

— Принято. Вызов отменён, — раздался все тот же беспристрастный голос.

— Система, выведи мне на экраны данные беспилотников и камер видеонаблюдения по инциденту номер тринадцать тридцать четыре.

— Принято. Материалы доступны к просмотру. Майк, я уже проанализировала данные и могу поделиться информацией.

— То что это опять он я и так знаю без всех этих сигнатур излучаемых энергий. Что-нибудь новое сказать можешь? Личность установлена?

— Согласно сигнатуре излучаемой энергии…

— Я кажется просил без всей этой херни! — прорычал Вернер сжав с силой кулак, но приступ боли в голове заставил его немного расслабиться и разжать руки.

— В качестве элемента питания нападавший использует модифицированные заряды для лучевого оружия. Этого хватает для работы на половине мощности лишь на двадцать восемь минут сорок три секунды. Личность по-прежнему не установлена, каналы поставок снаряжения пятого поколения тоже. Не одна из камер ни до, ни после инцидента его местоположения не обнаружила, есть вероятность, что он как и вы обладает технологией «стелс».

— Проклятье! Только этого ещё не хватало! Бесшумный, невидимый убийца… Удалось выяснить причину его нападения?

— Да. После того, как вся охрана конвоя была убита он забрал лишь один контейнер с прототипами новых энергетических элементов для моего ядра.

— Зачем ему столько энергии? Он что электростанцию строит?

— С вероятностью девяносто два процента он рассчитывает на интеграцию с модификациями своего организма.

— Это возможно?

— В теории да, но избыток энергии не выдержат ни энергоканалы, ни сервоприводы. Нужен будет процесс понижения и стабилизации потока энергии, но таких технологий для имплантов попросту не существует. Так что вероятность успеха не более двух-трёх процентов.

— Это уже лучше... — облегчено вздохнул Вернер. — А что будет, если ему всё-таки это удастся?

— Маловероятно...

— И все же.

— Полный потенциал пятого поколения пока плохо изучен, но если ему это удастся, то прирост возможностей составит не менее тысячи процентов.

— Нужно решить эту проблему. И чем быстрее, тем лучше!

— Профессор Харрисон уже занимается этой проблемой. Майк, можно вопрос не совсем по теме?

— Спрашивай.

— Какой смысл создавать то, что невозможно полностью контролировать и ещё сложнее убить?

— Ты про модификантов?

— Да, Майк.

— Прогресс помогает нам выжить в тяжёлых условиях, а «бессмертные» солдаты и сильные рабочие способные выдержать нечеловеческие нагрузки в практически любых условиях. Разве этого не достаточно?

— Да. Это большой плюс, но также и огромный риск. Зачем создавать себе вероятные проблемы в будущем, если уже сейчас можно создать сильных, выносливых и главное уязвимых людей, которых в случае проблем можно легко устранять.

— У тебя есть предложения? Я тебя слушаю...