Возвышение

Глава 25

Перовская умолкла и триумфально улыбнулась, наслаждаясь произведенным эффектом. Денисов поднялся со своего места и, недобро сверкнув глазами, шагнул ко мне.

— Это… Все, что она сказала, правда?

— Сейчас не до этого, Кость, — не оглядываясь на него, ответил я. — Потом все объясню.

— Боюсь, мне придется просить тебя объяснить немедленно.

Марианна снова рассмеялась. Расслабленно откинулась спиной к стене, раскинула длинные стройные босые ноги и готовилась наслаждаться представлением. Разве что миски с попкорном не хватало для пущего эффекта.

— Я же сказал, объясню позже, — процедил я и поморщился от боли в спине. Рана противно ныла, края ткани испорченного пиджака неприятно раздражали место ожога.

— Нет, — сказал мой сообщник. — Сейчас.

Я обернулся к Денисову. Над обеими ладонями однокурсника угрожающе сверкали плотные “Колобки”.

— Да чтоб тебя…

Серьезно? Нашел время выяснять отношения!

Ладно, девка никуда не денется. Далеко не убежит, а все, что узнает… Что ж, скорее всего, ей и так сотрут память или заместят воспоминания, если до нас все же доедут спецы из Отделения. Можно не бояться немного пооткровенничать. Разве что времени на это было жаль. Я хотел вытащить из Перовской информацию раньше людей Корфа.

— Говори, мать твою! — рявкнул Денисов, и заклинания в его руках вспыхнули еще ярче. — Не заставляй меня выбивать из тебя дерьмо.

Ну, здесь можно было поспорить, кто из кого еще выбьет. Но проверять сейчас было неуместно. Не дождется Перовская развлечений.

— Хорошо, — я повернулся на стуле так, чтобы не упускать из вида пленницу, но и на Денисова глядеть. — Марианна сказала правду. Я работаю на Тайное отделение. Штатный сотрудник Управления по вопросам контроля применения Благодати.

Денисов нервно сглотнул слюну.

— Штатный… И когда ты собирался рассказать мне? — тихо прохрипел он.

— Не собирался. Зачем лишний раз людей нервировать?

— Ты ему лучше расскажи, как вы веселились в катакомбах! — подзуживала Перовская. — А то еще станет считать тебя благородным служителем правопорядка. А ты не благородный, Соколов. Ничего в тебе благородного нет. Ты точно такой же оппортунист, как и все выбившиеся в люди мелкие дворянчики — кого угодно продашь с потрохами и сделаешь что велят, лишь бы выслужиться. Давай, расскажи Костеньке, как сломал ему голову. Пусть знает, что его недуг усугубил именно ты! Что именно тебе он обязан крахом своей карьеры…

Я стиснул зубы, справляясь с гневом. Ну и дрянь же эта девка. Мало того что откуда-то выяснила всю мою подноготную, так еще сейчас переворачивала факты так, чтобы выставить меня чудовищем. Константин, конечно, умел вести себя здраво, но тут-то она била по самому больному месту…

— С этого момента поподробнее, пожалуйста, — Денисов, с трудом сохраняя самообладание, двинулся прямиком на меня. — Михаил, изволь объясниться. Я жду.

Перовская устроилась на диване поудобнее, расслабилась на подушках, делая вид, что лениво наблюдала за происходящим. Только меня уже было сложно обмануть — я видел, как бегали ее глаза по комнате, ища все, что можно было использовать в качестве оружия, осматривая все окна и двери для побега.

Возможно, она пыталась спровоцировать потасовку между мной и Денисовым, чтобы попытаться под шумок улизнуть.

Нет уж. Черта с два я с тебя спущу глаза, стерва. Теперь ты точно отправишься на чаепитие в Петропавловку. Познакомишься с веселыми парнями в стильной черной форме.

— Меня завербовали как тайного агента еще до Вступительных испытаний, — сказал я. — Отделению был нужен свой человек среди студентов, чтобы найти ячейку Ордена Надежды. Были сведения, что там завелись революционеры, предыдущие агенты пропадали. Светиться официально было нельзя, так что все это внедрение было организовано без поддержки извне. Я подходил по многим параметрам, поэтому выбор пал на меня.

— Значит, ты…

— Не по своей воле оказался в Аудиториуме, да, — кивнул я. — Это было моей работой. Потому и пришлось спешно готовиться к поступлению у Штоффов.

Денисов выглядел сбитым с толку.

— И что тебе за это пообещали? За это… внедрение.

— Кстати, да, — вмешалась Перовская. — Мне все было интересно, на какой же крючок они тебя посадили, что ты согласился рисковать своей шкурой?

— Угадай, — мрачно отозвался я. — С одного раза.

Денисов мрачно усмехнулся.

— Осколок?

— Ага. Мы с Ольгой — последнее поколение, в крови которого осталась хоть какая-то Благодать. Если мы не вернем Осколок, наши дети не будут одаренными. А с родовой силой свои сложности — она работает совсем иначе и распределяется по роду иным путем.

— Ясно, — сухо ответил Денисов. — Ты поступил, все дела. И что было дальше?

— Я нашел Орден Надежды, влился в него. А до этого умудрился прихлопнуть женишка нашей Марианны и парочку других идиотов, которые решили убить меня в угоду Темной Аспиде, в которую так хотели попасть. Тебе тоже предлагали поучаствовать, но ты не согласился. Потому и остался жив.

Когда я упомянул о Забелло, лицо Перовской перекосилось от ненависти и гнева.

— Наконец-то! Вот ты и признался, — прошипела она. — Видит бог, я долго этого ждала. Теперь я имею полное право тебе отомстить.

— Не имеешь, — отозвался я. — Это была чистая самооборона, так что перед законом я чист. Кстати, почему ты тогда не пошла с ними? Если знал твой Забелло, то и ты наверняка была в курсе.

Перовская отвела взгляд.

— Не поверила. Я до определенного момента вообще не верила в то, что эта Темная Аспида существует! Подумаешь, кто-то записку прислал. Мало розыгрышей что ли? Но после его смерти… Убедилась.

А вот это была зацепка. Значит, на нее вышли после гибели Забелло. Интересно, когда именно? Ладно, и это выясним. Сперва следовало успокоить Денисова, пока не разбушевался. Хрен знает, какая вожжа могла попасть ему под хвост, особенно со слабой менталкой.

Константин растерянно чесал затылок.

— Я не… Нет, этого не помню.

— Администрация, разумеется, представила все в более нейтральном свете, — продолжил я. — Но именно ты заподозрил, что твои друзья погибли не просто так. Мы нашли записку, провели сеанс психометрии, кое-что выяснили. Не суть. А твой сон про беготню в подземных коридорах и пожар — это воспоминания о том, что мы с тобой вышли на Орден Надежды. Ты знал слишком много. Я к тому моменту уже внедрился в ряды надеждинцев, и мне дали задание тебя убрать.

Денисов пару раз моргнул, а затем нервно рассмеялся.

— Так ты пытался убить меня или оставить в живых?

— Второе, конечно! — оскорбился я. — Зачем мне было тебя убивать, если я к этому моменту умел работать с памятью? Только не рассчитал, что менталка у тебя уже к этому моменту трещала по швам. Работа прошла криво, и… В общем, можно сказать, что я и правда виноват в том, что ты выпал из обоймы на полгода.

— И сделал так, что теперь любое ментальное воздействие может стать для него фатальным, — усмехнулась из своего угла Перовская. — А может мне просто сейчас поковыряться у него в голове, а? Пощупать там чего-нибудь, внушить эмоции или иллюзию повесить…

Я обернулся к ней.

— Тогда я сам тебя убью. Но не сразу. Устрою тебе персональный ад, в котором ты каждый раз, круг за кругом в бесконечном цикле, будешь видеть, как гибнет твой драгоценный Забелло, а ты каждый раз всего на долю секунды не успеваешь его спасти. Раз за разом.

Перовская дернулась как от пощечины и метнула на меня испепеляющий взгляд.

— Ублюдок. Чтоб твои кости крысы глодали!

— Хватит, Марианна, — невозмутимо продолжил я. — Пожалуйста, не искушай меня. Я не хочу быть жестоким, но, поверь, смогу превратить твое существование в ад. Ты уже попалась. Проиграла. Теперь просто остановись, умерь ненависть и помоги нам. Тогда я попытаюсь помочь тебе. Если ты связалась с теми, о ком я думаю, будущее тебя ждет безрадостное. Я понимаю, что тобой все это время двигала боль. Но сейчас, когда от твоих действий, быть может, зависит вся твоя судьба, услышь голос разума.

В этой своей личной трагедии Перовская до невозможности напоминала мне Анну Грасс. Тоже любовь, тоже месть — только вот стороны девушки выбрали разные. И обе рисковали, обе положили свои жизни на алтарь… Чего? Ну добились бы они своих целей, а что дальше?

Месть приносит лишь краткий миг удовлетворения, но после нее идет бесконечная пустота и одиночество.

“Колобки” в руках Денисова погасли. Он смотрел на меня твердо, без страха, но и без ожидаемого гнева. Словно все же смог уложить правду в голове и как-то с ней примириться.

— Значит, ты попал в Аудиториум по заданию Тайного отделения, чтобы найти Орден Надежды, а в итоге перешел дорогу Темной Аспиде, — подытожил он. — И я, выходит, случайно подвернулся тебе под ноги.

— Если кратко, то да. Просто в какой-то момент ты оказался слишком близко к происходящему, и тебя зацепило.

Парень кивнул, прикрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Допустим, принимается. Почему сразу не сказал?

Я усмехнулся.

— Вспомни, как ты меня встретил, когда очнулся — презрение, высокомерие, хамство. Если бы не странности с той дуэлью, вряд ли бы у меня появилась возможность тебе все рассказать. Кроме того, это все-таки закрытая информация. Я все еще работаю.

— Расслабься, Костя, — тихо проговорила наша пленница. — После сегодняшнего тебе все равно сотрут память — ты знаешь очень много и заплатишь за свое любопытство. А еще одного серьезного ментального вмешательства твоя голова не выдержит. Так что мучиться тебе осталось недолго.

Она была права. Стирать память Денисову уже было нельзя. Даже менталист уровня Корфа или Радаманта не смог бы сработать столь аккуратно, чтобы не разорвать истончившийся ментальный план.

Но и об этом я подумаю после. Был один вариант.

— Мир? — я взглянул на Денисова.

— Войны и не было. Теперь я понимаю, почему ты поступил так, как поступил, — удивил меня он. — Только обидно, что правду я сперва узнал от нее, а не от тебя, да и то пришлось вытаскивать клещами. Но как-нибудь переживу.

Я метнул взгляд на Перовскую. Всего на миг, на секунду, по ее лицу пробежала тень — гнев, разочарование. Что, дорогая, хотела сбежать под шумок, когда он бросится на меня с кулаками? А Денисов оказался умнее и тверже, чем ты ожидала?

Да, сегодня был явно не день Перовской.

“На всякий случай выйди”, — попросил я Денисова ментально. — “Встреть людей, которых я вызвал. С минуты на минуту сюда прибудет Отделение”.

“Зачем встречать?”

“Костя, не тупи! Ей терять нечего. Она знает, что будет дальше. Может попытаться сломать тебе голову, и защитить твой ментал я не смогу. Уберись от нее подальше, пока она не вскрыла тебе черепуху”.

Денисов кивнул и молча вышел, отрезав от Перовской ее один вариант действия. Я развернул стул спинкой вперед, уселся на него верхом и положил подбородок на сложенные ладони.

— Ну давай пооткровенничаем, сударыня. Мне ты можешь рассказать что угодно, но я предпочту узнать, как ты дошла до жизни такой.

Перовская уставилась за закрытую дверь и фыркнула.

— А ты хитер. Осторожен. Многому научился у ищеек.

— Когда два года каждый день ждешь сюрпризов, научишься думать. Расскажи о фотографиях. Зачем ты меня снимала?

Точеные плечи красотки поникли. Она опустила голову вниз, и длинные темные волосы упали ей на лицо. Хороша, ничего не скажешь. Пыталась пользоваться своей привлекательностью, чтобы сбить меня с толку, отвлечь, быть может, даже вызвать жалость.

Но я научился не отвлекаться. Спасибо Матильде и Ирэн.

— На меня вышли не сразу, — тихо начала пленница. — После того, как закончился мой траур.

— Значит, перед этим Новым годом?

— Да. Я была дома на рождественских каникулах. Впервые позволила себе праздновать после годовалого воздержания. Пошла вразнос — обошла все заведения в центре. И в одном из баров ко мне подсел человек. Я тогда плохо его запомнила — к тому моменту водки с клюквенным сиропом во мне было больше, чем крови…

— Что за человек?

— Мужчина, средних лет. Мне он показался знакомым, словно я уже где-то его видела. Но я тогда не обратила внимания.

Я подался вперед, наклонив стул.

— И?

— Он заговорил о тебе. О том, что ты виновен в гибели моего… Ну, ты знаешь. И предложил отомстить, — глаза Перовской блеснули сталью. — Я согласилась, еще даже не выяснив условий. Хоть и прошло много времени, но я была зла. Я и до сих пор зла.

— Это я уже понял. Что тебе велели делать?

— Сперва мелкие поручения. Распускать сплетни, следить за тобой в Аудиториуме. Куда ходишь, с кем общаешься, кому пишешь. Еще я должна была подбросить тебе артефакт слежения — я сделала это. Зашила в подкладку твоего пальто.

Проклятье!

— Когда? — прорычал я.

— Давно. Еще зимой. Но сейчас-то что? — отмахнулась девушка. — Лето на дворе, ты его не носишь. А камушек там совсем маленький.

Вот зараза! Хорошо хоть, сейчас и правда было лето. Еще не хватало, чтобы Перовская привела за собой хвост и сюда.

— Перед летними каникулами мне поручили распускать больше сплетен перед сезоном приемов, — продолжила она. — Насколько я поняла, сперва твои враги намеревались разрушать твою репутацию. Сделать так, чтобы в свете тебе не доверяли. Потихоньку начали болтать про выскочек Соколовых, про ваш плебейский бизнес… Все бы ничего, но работа у меня шла туго — все же рекомендация Великой княгини оказала тебе большую услугу. Но я старалась раздувать из каждого повода полноценный слух.

Вот, значит, откуда были все эти небылицы. А я еще недоумевал, у кого хватило фантазии на такие дикие сплетни. Ясно, наша Марианна старалась.

— Хреново у тебя получилось, — пожал плечами я.

— Это как сказать, — лукаво улыбнулась Перовская. — Я ведь почти добилась своего. Всего одного шажочка не хватило для большого катастрофического скандала…

— Просвети.

— Например, у меня есть доказательства того, что рыба, которую вы поставляли тем же Воронцовым, была не вашей. У меня есть кадры ваших грузовиков в Финляндском княжестве. Есть погрузка… Фото делала не я, но негативы спрятаны в надежном месте. Заплатила кому следовало, и все сфотографировали. Так что я знаю ваш маленький секретик, Соколов. Вы обманщики. И делали деньги на обмане аристократии.

А вот это уже было опасно. Опять же, как изящно она интерпретировала эту вынужденную меру за злонамеренный обман. Впрочем, при условии, что я все же вскрою ей голову, тайник можно и отыскать.

— Но ты не успела, — хмуро ответил я. — Одна небольшая случайность меня спасла. Мы сегодня встретились.

Перовская улыбнулась, томно откинула волосы от лица и, встав на четвереньки, почти по-кошачьи подползла ко мне, выгодно выставив напоказ богатое декольте с соблазнительной ложбинкой. Я старательно отвел глаза.

— Рано радуешься, Соколов, — промурлыкала она, оказавшись так близко, что ее дыхание обожгло мне лицо. — Знаешь ли, я тоже в некоторой степени хитра и осторожна. Я ведь предполагала, что однажды ты меня поймаешь. Или сдашь… Поэтому перестраховалась. Мое доверенное лицо отнесет фотографии вашего рыбного каравана вместе с историей об обмане в редакции всех петропольских газет, если я попаду в тюрьму или не выйду на связь дольше положенного. Не один ты здесь самый умный, дорогуша. Так что готовься, Соколов. Быть может, уже завтра утром ты прочитаешь о своей семье интересный материал… Афера сезона! Знаменитая элитная рыбка Соколовых оказалась обычной чухонской форелью! Воронцов не простит… И как же после этого вся твоя семья и особенно юная Ольга будет смотреть в глаза всему петропольскому свету?