Возрождение Феникса. Том 10

Глава 26 — Финал

Вокруг бесконечный мрак, глаза с трудом привыкли к темноте. Сколько я уже спускаюсь? Не знаю. Помню, как мы с ангелами сгрудились у бездонной пропасти возле подножия Горы Призыва, и я спросил Кельвина:

— Там Междумирье? В этой дыре?

— Портал, милорд, — кивнул седовласый ангел. — Верхний мир отвечает за систему мироздания, а здесь проход, ведущий на Другую сторону, так сказать, где находится пульт управления.

Я посмотрел на Лизу, и она подтвердила:

— Отец тоже ушел в эту пропасть.

Делать было нечего, и я, поцеловав на прощание жену, начал спуск. Сначала склоны круто вздымались, приходилось карабкаться руками и ногами, потом пошел пологий склон, и я уже шел на своих двоих.

Проходит неизвестно сколько часов, когда я чувствую изменение окружающей среды. Воздух другой, словно поменялся его состав. Но дышать не тяжелее, просто ощущается по-другому. Хотя обычному человеку, без сверхрегенерации, сложно было бы адаптироваться.

Вдалеке забрезжил бледный свет. Глаза не сразу привыкают.

— Пришел-таки, — раздается знакомый сильный голос с низкими обертонами.

До сегодня я совсем недолго общался с этим мужчиной. В нашу единственную встречу мы больше сражались, чем говорили, но не узнать эти грохочущие ноты невозможно.

Продолжаю идти. Тьма окончательно расступается, из земли вырастает гигантская серая скала. Только вблизи я вижу, что она создана из света и эфира. Внутренним чутьем ощущаю огромный энергоповодок, что тянется из скалы куда-то вглубь тьмы. У меня резко пересыхает горло.

— Это они? — спрашиваю невидимого человека. — Те самые Кости мироздания?

— Верно, зять, — последнее слово звучит насмешливо. — Та самая херня, что рассыпается, а я всё чиню и чиню.

Он наконец выходит из мрака. Высокий и массивный, как танк. Черноволосый, с красивым ястребиным носом, с небольшой бородой, что выглядит как небритость двухнедельной давности, глаза острые и полные сил.

— Здравствуй, княже, — чуть склоняю голову.

— Привет, зятек, — хмыкает Перун. — Ты зачем пришел-то? Чего с Лизой не остался меня дожидаться?

— Хаос заточен во мне.

Я думал, что для него это станет новостью, но он и бровью не повел.

— Бывает, — князь пожимает плечами.

Растерянно смотрю на него.

— Ты знал?

— Ну конечно!

— А Лиза не знала, — замечаю.

— Дочка еще юна, — усмехается Перун. — Многого не замечает, многого не понимает. Вот, например, ты разве не задавался вопросом, почему помнишь то, что помнить не должен?

— Ты говоришь о реальности до рестарта?

Кивок.

— Только владельцы Фрактала Бесконечности помнят старые, переписанные реальности.

Я моргаю, застыв. Ошеломительная дагадка пронзает меня.

— Только владельцы Фрактала? — переспрашиваю. — Но я не владею никакими фракталами!

— Именно, — усмехается князь. — Сейчас не владеешь.

Мои брови взлетают вверх. Только сейчас? Вот оно как, значит. Это многое объясняет.

Пару секунд князь смотрит на меня выжидательно, и я не разочаровываю его:

— Это вовсе не первый рестарт, так?

— Как посмотреть, Фалгор. Именно твой — первый.

— Мой?

— Ты сам переписал реальность, зять.

Голова идет кругом.

— Расскажи всё, княже, — прошу.

— Ха, хорошо, — усмешка Перуна становится шире. — Ну, первой реальность переписала Лиза. Ты снова оказался со своим Легионом в когтях Хаоса, на тебя снова напирали полчища тварей. И в этот раз ты сдался и отдал душу Хаоса, — быстрый взгляд на меня, но мое лицо не меняется, и он продолжает. — А потом пришел я в Хаос, в рестарте чуть опоздав и не успев вас спасти. Поэтому у меня снова начался махач с тобой… В общем, ты меня убил, — немного смущенно заканчивает.

Тут я удивленно выпучиваю глаза.

— Ну ты не совсем продался Хаосу. Как и в прошлый раз, у тебя был какой-то план, — объясняет Перун. — В общем, я немного поддался, совсем немного. Как итог — ты получил мои фракталы и сам переписал реальность.

— Ого!

— Ага, в новом рестарте я жив, а в тебе, как оказалось, сидит Хаос. Ну и еще ты почему-то отсек свои, точнее, мои фракталы и вернулся к живе. Я так и не понял, специально ты это сделал или случайно вышло.

— Живу легче пробудить, чем фракталы, — задумчиво говорю. — И по времени быстрее. Наверно, да, время сыграло ключевую роль в моем расчете, если я предвидел, что Кости мироздания будут рушиться и мне срочно нужно будет их починить… Болотопс жеваный, не сходится! Почему я не помню Лизин рестарт?

— Ты запретил себе помнить, — произносит Перун. — Ты стер те воспоминания, потому что после того, как примкнул к Хаосу, узнал что-то ужасное о Постимпериусе.

— Что?! — вскидываюсь. Сразу вспоминаются слова скотины Бемижара. Я думал, он врал, но снова червь сомнений начал грызть сердце. — Что конкретно?

— Я не знаю. Но знание об участи своей родины так тебя изменило, что ты решил стереть его из своей головы.

Не выдерживаю и рублю ладонью воздух. Еще не лучше! Один рестарт наслоился на другой! Причем один создала моя жена, а я потом стер о нем воспоминания! Не верить тестю у меня нет оснований. Только смущает опять же один факт.

— Лиза ни слова мне не сказала о двух рестартах, — замечаю. — Она ведь владелец Фрактала Бесконечности, значит, должна помнить все реальности.

— По идее да, — соглашается Перун. — Но ты должен понимать, что нынешний и предыдущий рестарты отличаются друг от друга только событиями в Хаосе. На Земле не было разницы. Лиза не ощутила перескок, ее разум не увидел нестыковок и просто не стал искать объяснений, ведь всё и так в порядке. Она заметила только одно изменение.

Я, переваривая информацию, бросаю взгляд на скалу из света и энергии.

— Это наша первостепенная проблема, — не спрашиваю. Утверждаю.

— Визуализация Костей мироздания, — говорит Перун. — Рассыпаются постепенно. Вот сдерживаю их.

Я вслушиваюсь в потоки вокруг. Ощущаются некие колебания энергии, а также крепкие скрепы, которые, впрочем, все равно не выдержат. Их, наверняка, и поставил Перун.

— Нужен Хаос для связки, — вздыхаю.

— Этого я и хочу избежать, — возражает Перун. — Монстров нельзя освобождать. Поэтому тебя и не хотел здесь видеть.

— Почему не позвал меня с Земли и всё не объяснил?

— А смысл? — фыркает он. — Мне надо Кости скреплять, жены заждались. Тем более ты в любом случае дошел бы сюда. Лиза ведь со мной пошла.

Ну да, ну да, логично. Я бы отправился бы хоть в ад, чтобы вернуть своих жен. Только от этого не легче. Мог бы и поделиться, а то я метался по Твери-Москве, не понимая, что за ерунда произошла.

Но сейчас нет обид на тестя. Я пытаюсь вслушаться в потоки внутри Костей. Затем заглядываю в ящик, ища возможность исправить разрушение основы миров. Монстры в неистовстве шипят, радуясь гостю.

— Даже не думай, — вдруг говорит Перун. — Уже Хаоса черпнул. Давай газуй назад.

Я замираю. Как он видит? Глазами Жамбы?

Вообще, ссориться с князем не с руки. Он самый могущественный человек на Земле, и даже если я его смогу угомонить, мне понадобится полностью открыть ящик, а тогда точно не факт, что смогу загнать Монстров обратно. И Хаос опять пойдет в мир.

— Ммм…это решение, согласись. Да, риски велики, но их можно отсеять.

Я смотрю в глаза Перуну. Он задумчиво молчит. Тоже ведь всё понимает, сам торчит здесь который уже день, а разрушение Костей не остановил.

— Риски, как ты говоришь, не велики, а пиздец велики, — кивает Перун, почесав подбородок. — Но меня тоже достало здесь торчать. Как там Соня без меня? Еще не устроила дворцовый переворот, не захватила императорский престол?

— Нет, София Александровна пока что держит себя в руках, — улыбаюсь. — Но сам понимаешь, княже, княгини скучают без мужа, а нет ничего страшнее всесильных и могущественных женщин. Тут даже Хаос первенство уступит.

Перун тоже лыбится в щетину.

— Ладно, уговорил. На худой конец, если с Хаосом облажаешься, опять закручу рестарт. Но уже достало это всё, понимаешь, Фалгор? — внимательно смотрит князь на меня.

— Да, — киваю. Не то, чтобы я испугался, просто самого доконали эти рестарты. Два, оказывается. Надо же. Лучше больше не ввязываться в это.

Я подхожу к скале света и снова, уже беспрепятственно, открываю ящик.

Понемногу впитываю Хаос в себя. Сразу же тело отдается болью. Но продолжаю.

Перун внимательно следит за мной. Уверен он готов в любой момент меня разрубить Грозовыми когтями.

Тогда, в Твердыне, ангельский кристалл не удержал Хаос. Слишком большой. Во мне он находится в сжатом состоянии. Ящик — словно файловый архиватор с высокой степенью сжатия данных на компьютере. Но сейчас мне надо перенаправлять поток, и я увожу струю энергии прямо в Кости мироздания. Пропускное отверстие в ящике делаю намеренно небольшим, чтобы контролировать процесс.

Сотни, тысячи эманаций проходят через меня. Обрывки религиозных культов, образы мифов и легенд, чувства, переживания людей…

Я не упускаю из внутреннего зрения никого из них. Они напитывают Кости, укрепляют их. Но вот, наконец, я улавливаю золотой блеск длинных волос и ослепительную улыбку. Тебя-то я и жду, моя жена.

«Мой господин?» — спрашивает образ самой совершенной женщины на свете.

— Это что еще за молодуха? — спрашивает Перун, наблюдая за моими действиями фрактальным зрением. — Почему ты ее удерживаешь?

— Знакомься, тесть, — напрягаю волю, чтобы перенаправить конкретно этот поток в сторону от Костей. — Моя главная жена! Лада Свароговна Рожаница!

Рядом с нами материализуется прекрасная блондинка в льняном платье. Перун поднимает одну бровь:

— Везде себе женку найдешь, Фалгор.

Красивое лицо Лады полно удивления и восхищения. Богиня смотрит на меня, голубые глаза горят двумя сапфирами.

— Кто ты, великий, который смог удерживать силу всех богов мира?

С улыбкой подхожу и целую ее в пухлые, как персики, мягкие губы:

— Я — твой муж, а остальное потом. Сейчас мы заняты, мир спасаем.

Отхожу от стройной девушки, а она какое-то время стоит, замерев, потом касается пальцами своих губ и беззвучно шагает в сторону, чтобы не мешать делать нам мужскую работу. Взгляд богини все время не отрывается от моего лица.

Тем временем «мелочевка» уже почти вся влита в Кости. Настало время Монстров. Им-то я дорогу и преграждаю. Не пускаю дальше.

— Фалгор! — вдруг кричит Перун. — Монстры пошли!

— Да, я закрыл проход! — отвечаю, стиснув зубы.

Голоса Монстров гремят в голове.

«ПУСТИ!!!»

«ТЫ НАС НЕ УДЕРЖИШЬ!»

«МЫ ВЫЙДЕМ!»

— Аррр! — рычу я, пытаясь их подавить.

Но твари Хаоса уже почуяли свободу и так просто это уже невозможно.

«ВЫПУСТИ-И-И-И!!!»

Сжав пальцами виски, я падаю на колени. Всего меня сотрясает чудовищными колебаниями. Из носа течет кровь. Лада в сторонке вскрикивает и смотрит на меня с состраданием.

Зато Перун равнодушен, молчалив и мрачен.

— Не получается, — я поднимаю на тестя взгляд. — Скоро они вырвутся.

— У тебя есть решение, — строго говорит князь, и он прав.

— Есть задумка…Что лежит за Костями? Что там, за Верхним миром?

— Пустота…

— Значит, туда я и отправлю Монстров, — закрываю глаза, чтобы преодолеть боль. — Без остального Хаоса, без его силы, они истощатся и погибнут.

Перун секунду молчит, и за это краткое мгновение меня успевает чуть ли не вывернуть наизнанку.

— Может и сработать. Пустота как вакуум, только там нет даже энергии.

— Начинаю, — я прокладываю канал в Замирье, что лежит за пределами трех Миров. Энергетическая дорожка стелется мигом, тут же ослабляю зажим на ящике, и Монстры с яростным ревом сносят его, сразу устремившись по каналу.

Словно черная лавина вырвалась из меня. Ухххх. Едва удерживаюсь в сознании. Нельзя сейчас отключаться. Только не сейчас.

— Немного осталось, — подбадривает Перун. Князь даже дыхание задержал. Чувствует финиш всей войны с Хаосом.

Напряженным усилием воли разрушаю канал. Готово. Напоследок я слышу резко развернувшихся Монстров. И их ревущие голоса полны рокового осознания:

«НЕ-Е-Е-ЕТТТ!!!»

Усмешка пляшет на моих губах.

Слишком поздно, твари.

Вы оказались в Пустоте за Верхним миром, как того хотели и добивались. Правда, без всей мощи Хаоса, вы там скоро иссякнете и погибнете. Ну да ладно.

— Удалось, — Перун подает могучую руку и помогает подняться. — Надо же.

— И всё же это временное решение, — признаюсь — Хаос остался с нами. Вся его энергия здесь. Пускай мы и отправили Монстров в безвозвратное изгнание, но рано или поздно из эманаций Хаоса вызреет сознание нового Монстра. Новый враг человечества.

Но Перун беззаботно отмахнулся.

— На это уйдут тысячи лет. Лучше не занудствуй, — он хлопает меня по плечу. — Зять, бери свою старшую жену в охапку и пошли домой.

Хлопок подталкивает меня к Ладе. Она стоит, робко улыбаясь и опустив взгляд. Пальчики теребят кончик золотой косы, перекинутой на пышную грудь.

— Лада, ты поняла, что здесь только что произошло?

Подумав, она кивает.

— Вы уничтожили страшное зло, — делает паузу и добавляет: — А еще я, кажется, обрела мужа.

— Уверена? — усмехаюсь.

— Да, — серьезно отвечает. — Ты сделал меня смертной. Отделил от потока Хаоса. Моя сила при мне, но больше нет возврата к остальным богам. Ты завоевал меня и, значит, я твоя.

Она подходит ближе, встает на цыпочки и смело целует меня в губы. Я отвечаю, а потом, чуть отдалившись и приобняв девушку за талию, киваю князю-демонику:

— Выступаем, тесть.

По ощущениям, поднимаемся мы вверх намного быстрее, словно Междумирье отторгает нас, как чужеродный элемент. Как бы то ни было, когда мы выходим на поверхность, ангелы радостно ликуют, а Лиза кидается на шею отцу:

— Папа!!! — радостно целует она князя в заросшие щеки.

А потом она хочет обнять меня, но замечает рядом со мной ошеломительную блондинку. Тут же лицо Лизы расцветает счастливой улыбкой, на глазах выступают слезы.

— Ладушка-а-а-а!!! Я так скучала! — обнимает она «сестру».

— Мы знакомы, дитя? — в удивлении спрашивает Лада, поглаживая спину прижавшейся девушки.

— Скоро будем! Ты моя «сестра»! — Лиза целует богиню в щеку и потом прыгает ко мне на шею. — Сеня! Ты выполнил обещание! Ты вернул ее!

Княжна впивается мне в губы в долгом поцелуе. Перун с умилением наблюдает за нами. Лада — с некоторой растерянностью, но в то же время и с трогательностью во взгляде.

Уже сгустились сумерки, и мы решаем отправиться на Землю завтра. Как раз ангелы подготовят портал, и если окружающие потоки энергии будут благоприятными, мы совершим переход.

Последнюю ночь в Верхнем мире мы проводим в Крепости Надежды. Я сплю в одной постели с Лизой и Ладой. Несмотря на усталость и бурное времяпровождение с женами перед сном, я просыпаюсь посреди ночи. Осторожно выбираюсь из-под стройной ножки Лизы и спускаю ноги на холодный пол.

В голове мечутся всякие беспокойные мысли. Вдруг одна настырная заслоняет прочие:

«Раз все равно не спишь, гоу ко мне в сад».

Вздохнув, накидываю на себя халат и иду на поиски тестя. Нахожу его на скамейке у фонтанчика с клумбами. Сажусь рядом и смотрю на воду.

— Ну, что дальше, Фалгор? — смотрит на меня князь.

Я хмурюсь.

— Не знаю. Всю жизнь я сражался с Хаосом. В целях борьбы я также женился и на своих женщинах до рестарта.

— Но теперь Хаос побежден, — говорит Перун. — Мы разобрались с этой зарубой. Что теперь будешь делать?

— Теперь? — я смотрю на огромную луну и осмысливую свои чувства. — Теперь я хочу вернуть своих жен. Для себя.

— Заново завоюешь своих женщин?

— Да, верну всю семью. И затем отправлюсь вмести с ней в Постимпериус.

Перун усмехается и хлопает меня по плечу, едва не скинув со скамейки.

— Хорошая цель. Одобряю.

Я потираю ушибленное плечо.

— Сделай одолжение — в следующий раз предупреждай, когда хлопнешь. Я хоть доспех надену.

— Ха-ха, хорошая шутка, зять, — и снова меня хлопает с огромной силой.

Уверен, он это специально, болотопс жеваный.

Почти полтора года спустя. Космодром Байконур.

Толпа знатных аристократов стоит на площади у челнока «Воробушек-5», последней модели воздушного парома на орбиту. Этот день войдет в историю. Впервые отправляется дальняя космическая экспедиция.

Толпа ликует, толпа радуется и одновременно горюет, провожая «великого гения Земли», как меня называют в газетных заголовках.

Сегодня Фалгор Феникс улетает на родину.

Даже отсюда видно, как под самым солнцем висит новый линкор «Крылья Феникса-2». Самый великолепный звездный корабль из всех земных прототипов. Его гигантские размеры поражают. Инкрустированные золотом бронированные пластины сверкают в дневном свете. Окружает линкор свита линкоров поменьше, зондов, судов снабжения и транспортных средств рода Беркутовых.

— Ох, внучка! Ты, главное, кушай хорошо! — Галина Константиновна поправляет воротник платья Анфисе. — О правнучке заботься!

— Хорошо, бабушка, — спокойно говорит Анфиса Беркутова, погладив свой большой живот.

— Удачи, солнышки мои! — София обнимает беременных Лизу с Ксюшей Беркутовых, пока Астру Беркутову осторожно, дабы не повредить дитя, сжимает ее мать Вика. — Растите сильных и смелых деток, как их отец с дедом!

— Обязательно! — хором отвечают бывшие княжны Бесоновы.

— Племяшечка, нагрузки при взлете точно не вызовут проблем? — с волнением спрашивает Радимир Боров у Алеси Беркутовой, тоже с большим животиком.

— Дядя, я тебе сто раз говорила: нет никаких нагрузок! — возмущается будущая мама. — Это не катапульта какая-то, а современный челнок Сени! Мы уже летали на «Воробушке». То же самое, что кататься на автомобиле. И на «Крыльях» тоже искусственная гравитация на палубе. А также сотни медиков и другой персонал.

— Ну ладно-ладно, — успокоено закивал Радимир. — Люд, ты, как старшая, последи за моей Лесей!

— Конечно, — улыбается Люда Беркутова. У нее округлость живота поменьше, но тоже намечается.

— Дорогие мои! — моя мама обнимает Дарико и Ладу Беркутовых, а потом осторожно гладит их объемные животы. — Берегите себя, красавицы!

— Конечно, Елизавета Юрьевна! — заверяет Лада, а Дарико, хлюпая носиком, со слезами на глазах обнимает мою маму.

Ко мне же подходит князь Перун. Нынче мы одного роста. Я позволил воплотиться своему генетическому потенциалу, пока не на полную катушку, но близко. Мои плечи разрослись, масса прибавилась. Золотая грива волос падает на спину.

— Фалгор, как ты умудрился почти одновременно заделать детей всем своим женам? — с усмешкой спрашивает князь.

Я лишь пожимаю плечами.

— Просто не хотел никого обидеть.

— Молодец! — он крепко обнимает меня за плечи. — Удачи, Сеня!

— И тебе удачи, тесть! — не сдерживаясь, хлопаю его по спине.

Вздрогнув, он морщится, но на ногах устоял, только бурчит недовольным голосом:

— Рад, что ты вырос.

— Еще не полностью, — усмехаюсь ему в глаза, — Еще не полностью, Перун.

И, кажется, в этот миг впервые кому-то удалось напугать сильнейшего демоника Земли.

Некоторое количество лет спустя. Космос где-то за пределами Солнечной системы.

В Триумфальной галерее «Крыльев Феникса» звучит детский смех. Мальчики и девочки носятся на перегонки. Звонко стучит под туфлями белый мрамор, высокие колонны из оникса равнодушно наблюдают за ребятней.

— Эй, это что еще такое! — возникают в конце колоннады рассерженные мамы. — Пора обедать, а вы вместе проказничаете?! Ну-ка прекращайте, пока отец не узнал и не рассерди…

— Папа, папа, прекрати! — смеется из глубины колоннады мелодичный голосок.

— Хорошо, вот только я тебя поймаю и… съем!

— Неззя-я-я! Хаха! Ой, щекотно!

Из-за красной колонны появляюсь я с маленькой Лилей в руках и кружусь вместе с ней. Я подкидываю и ловлю малютку-дочку, как вдруг замечаю удивленные лица жен. Лада, Лиза, Астра, Ксюша, Анфиса, Люда, Алеся и Дарико, застыв, хлопают ресничками.

— О, смотри — мамы! Помаши им!

Сереброволосая крошка довольно машет маленькой ручкой.

Из коридора появляется Серана вместе с Чугуном. Последний уже значительно подрос и выглядит как гигантский пятилетка. Что, впрочем, не помешало ему взять с собой на палубу десять жен и, уже в путешествии, каждой заделать ребенка.

— Милорд! Миледи! — стройная адъютант кланяется мне и женам.

— Есть новости? — смотрю на пришедших.

— Слушай, побратим, мы уже, оказывается, почти на границе Постимпериуса, — огорошивает Чугун, почесав макушку пухлыми пальцами. — Капитан отчитался, что завтра прибываем на рубежные системы.

— Ого! — улыбаюсь я. — Капитан хорошо потрудился! Достойная работа! Не ожидал такой быстрый результат!

— Я уже распорядился выделить ему в награду парочку моих наложниц, — подмигивает Чугун.

Я киваю. Недостижимая мечта засияла на горизонте полуденной звездой.

— Папа, мы идем кушать? — защебетала в моих руках Лиля.

— Да, пошлите! — поддержали другие дети, собравшиеся вокруг.

— Конечно, — улыбаюсь и смотрю на жен. — Идём же?

— Да! Мы за вами и пришли.

Все засобирались в трапезную. Я же бросаю взгляд в космическую тьму в иллюминаторе. Вдали таинственно мерцают звезды. Снова улыбаюсь. Спокойная счастливая жизнь — это прекрасно, но посмотрим, что ждет нас впереди.

КОНЕЦ!