Восстание

Эпилог

Талия вытерла предплечьем пот со лба. Она выгрузила дюжину баулов с транспортника, и теперь огромные сумки были аккуратно уложены у стены в сарае.

На ранчо Каина и Рианны всё было по старинке. У них, конечно, было какое-какое оборудование, но большая часть работ по-прежнему выполнялась вручную. Талия выросла, выполняя вместе с матерью тяжёлую работу, но она никогда не делала ручной труд такого рода, до последних двух лет.

Хоть её тело устало, но ей нравилось чувство нужности.

За этот год она бывала на этой планете довольно часто с тех пор, как они взяли под свой контроль все системы в этом секторе, которое раньше принадлежало к Коалиции. Весь год до этого она и Дэш не рисковали посещать любимую планету, опасаясь вызвать интерес властей Коалиции.

Прошло уже два года с тех пор, как Дэш принял решение организовать восстание.

В течение первых десяти месяцев не происходило ничего грандиозного. Она и Дэш с Холом и Кайлой путешествовали по большей части пространства Коалиции, находили поддержку, отыскивали союзников и организовывали ресурсы для финансовой подпитки восстания.

Их первым решающим ударом было скоординированное восстание на восемнадцати разных планетах одновременно. Своевременная реакция Коалиции на восстания была невозможна, поскольку угроза исходила от многих направлений сразу.

За неделю они приобрели устойчивую почву своему делу и с тех пор всё больше и больше набирали силу. Медленно и не без потерь.

Одной из цен было то, что эта сельскохозяйственная планета была почти заброшена. Кайла и Хол были вынуждены запустить свой виноградник и винодельню — теперь виноград разрастался, а хозяйственные постройки винодельни были в запустении. Каин и Рианна не смогли допустить, чтобы их ранчо оказалось без присмотра на целый год, когда они присоединились, чтобы помочь Дэшу, крупный рогатый скот не мог выжить сам по себе. Поэтому Талия и другие по очереди бывали на планете, чтобы помочь. Теперь, когда они контролировали эту часть пространства, не было риска засветить планету, ставшую родной.

Рон всегда оставался на планете вместе с их с Ленной детьми. Космические путешествия для него до сих пор являлись большим стрессом. Ранчо Каина и Рианны не выжило бы без него.

Словно мысли материализовались, она услышала позади себя шаги и, повернувшись, увидела, как Рон заходит в сарай. И опять хмурится.

— Я сделать это сам, — сказал он своим низким голосом.

Он уже достаточно хорошо освоил язык для того, кто начал говорить несколько лет назад, но у него всё ещё были проблемы с глагольными временами, прилагательными и личными местоимениями. Очевидно, его родной язык их не использовал.

— Я знаю, что ты собирался это сделать, — ответила Талия, — но мне больше нечего делать.

Он встал рядом с ней, всё ещё хмурясь. Он был непохож на какого-либо человека, которого она когда-то знала, он никогда не пытался скрыть, что чувствует, даже не пытался держать вежливую маску лица, требуемую для нормального социального взаимодействия. Он неодобрительно покачал головой.

— Дэшу плохо, если Талия болеть.

Она рассмеялась, вытерла пот со лба и с переносицы.

— Я не заболею. И кто-то должен помочь тебе со всей этой работой. Дэш знает, что я не захочу сидеть без дела.

— Талия много сделала. Рассказы, планы, идеи.

Теперь он улыбался, и уважение к ней было ясно видно на его лице.

Это заставило её чувствовать себя лучше. Как же хорошо… то, что этот сильный и безусловно хороший мужчина любил и уважал её как человека.

За последние два года они обнаружили большую ценность во всех тех рассказах о восстаниях, которые она читала. У неё в голове была целая библиотека стратегий и опытов предыдущих мятежей, так что они придумали свои собственные планы.

Она никогда не думала, что у неё будет возможность предложить, а главное применить, что-то серьёзное.

— Спасибо, — сказала она. — Но я иногда могу выгружать некоторые не очень тяжёлые корма.

Она почувствовала запах его пота, животных и старого леса. Его естественный запах отличался от того, к чему она привыкла.

— Ведь эта не сложная работа.

— Работа хорошо, — сказал Рон, кивнув в явном согласии. — Этот мир хорош.

Она почувствовала, что у неё что-то сжалось в груди, когда подумала о мире, который он потерял.

— Наверное, для тебя это всё странно, забота о животных, а не охота на них, и если твоя жена уходит сражаться, пока ты остаёшься с детьми?

Рон изобразил на лице любопытный вдумчивый взгляд, и на мгновение она была не уверена, что он правильно её понял. Затем он сказал:

— Странно, да. Другой мир, но всё правильно.

Она подняла голову.

— Что ты имеешь в виду?

Он окинул взглядом сарай, явно подбирая слова, прежде чем ответить.

— Мир больше. Племя больше. На много больше. Рон и Ленна заботятся о племени, сражаются и защищают племя. Всё то же самое, — он кивнул, как будто довольный своей формулировкой этого вывода.

Талия почувствовала, как от эмоций сдавили горло, она коснулась его руки.

— Я полностью согласна, — сказала она.

Рон выглядел так, будто собирался что-то сказать, но затем его взгляд переместился за её плечо к входу сарая.

Она увидела поразительные изменения на его лице. Он не мог скрыть свои чувства так, как это делают большинство людей, к которым она привыкла. В одно мгновение лицо Рона преобразилось, засияло удовольствием, отразило волнение, привязанность и любовь.

Казалось, он совершенно забыл, что Талия существует, он прошёл мимо неё к выходу.

Талия повернулась и увидела причину такой реакции. Ленна стояла у входа в сарай, улыбаясь мужу.

Прошло шесть месяцев с тех пор, как Ленна возвращалась на эту планету, шесть месяцев, как она последний раз видела Рона.

Когда Рон добрался до неё, то схватил в крепкое объятие, которое продолжалось всего несколько секунд. Затем он отпустил её, повернул и подтолкнул рукой в спину из сарая.

— Ленна идёт в кровать, — прорычал он. — Сейчас. Рон ждёт долго.

Ленна рассмеялась и повернула голову, чтобы помахать Талии, Рон же ещё раз мягко подтолкнул её.

— Рада тебя видеть, Талия. Дэш позади. Мы придём позже!

Талия громко рассмеялась, ей было интересно наблюдать за Роном и Ленной.

Она тоже очень обрадовалась. Она не видела Дэша в течение месяца, но уже соскучилась. Сильно.

Она, хихикая, вышла из сарая и увидела сильную, стройную фигуру Дэша, идущую через двор.

Даже издалека она могла сказать, что он устал. Действительно устал. Его плечи были слегка опущены, и шаг не такой энергичный, как обычно.

Каждую неделю в течение последних двух лет он казался всё более и более усталым.

Всё ещё решительный, но очень усталый. Он был её.

Она подбежала к нему, и он молча обнял ее и держал, уткнувшись в висок, глубоко вдыхая запах любимой.

Он чувствовался тёплым и сильным, необходимым и родным. Она его так любила!

— Как дела? — спросил Дэш наконец, отстраняясь достаточно, чтобы только заглянуть ей в лицо.

Она улыбнулась ему, глаза жгли слезы.

— Я в порядке. У меня всё в порядке. Я скучала по тебе.

— Я тоже. Я думал, что этот месяц без тебя никогда не кончится.

Она видела, что слова искренни. Он не хотел быть без неё. Дело было не только в том, что она помогала ему с большинством идей и планов. Он нуждался в её поддержке, в её общении, в отвлечении, которое она могла ему предложить.

Она протянула руку, чтобы погладить его щёку. Ему нужно побриться, и под глазами залегли тени.

— Ты очень устал.

— Я устал быть без тебя.

Он не сказал ничего конкретного, но она видела потерю в голубых глазах. Что-то, должно быть, произошло. Каждый человек, который погиб за их дело, взрывал его сознание, как будто это была его личная ответственность.

Восстание больше не было только его рук дело. Движение приняло собственную жизнь, как они и хотели. Почти половина Совета Коалиции сейчас их поддерживала, и военные эксперты присоединились к ним. Теперь приняты почти все их тактические решения, их идеи для улучшения жизни простых людей. Сейчас всё иначе, чем в начале, но Дэш всё ещё очень сильно ощущал давление руководства. И сам с себя он не снимал ответственность за всё происходящее. Ему было жизненно необходимо контролировать их с Талией начинание, чтобы новый Совет не стал хуже бывшего.

— Хол и Кайла тоже здесь?

— Да. Они с Каином и Рианной с детьми. Они пошли обедать.

— Ты голоден? Хочешь присоединиться к ним?

Дэш покачал головой.

— Не сразу.

— Хорошо, — она потянулась, чтобы взять его за руку и повести к главному дому. — Давай помоемся и отдохнём.

Очевидно, это то, чего хотел Дэш, потому что он сжал её руку и молча пошёл рядом.

Талия почувствовала знакомое тепло в груди — беспокойство, любовь и понимание.

Без неё он бы не справился. Раньше он слишком много на себя брал. Запутался в своей ответственности перед обществом и решил, что должен всё исправить в одиночку.

Пару лет назад эти доводы перед собственной совестью привели его к миссии самоубийцы.

Сейчас он вырос эмоционально и изменился, как и она, но всё же остался тем же самым мужчиной. Влюблённым мужчиной. И ему не нравилось проводить столько времени без неё. Они с Талией были как одно целое.

Через полчаса Талия сидела на кровати, ожидая, когда же он выйдет из душа. Сначала быстрый душ приняла она, так как была потной после работы в сарае, в то время как Дэш сидел и просто отдыхал, наслаждаясь тишиной и уютом их комнаты. Затем в душ ушёл он и находился там уже довольно долго.

Если Дэш не выйдет через пять минут, придётся пойти туда и вытащить его силой. Он, вероятно, просто стоит, позволяя горячей воде течь по телу. Но ей было не известно, о чём он думал, о чём беспокоился, и ему нужно выбраться из санузла, чтобы рассказать ей.

Талия понимала, что он очень много думал о своём отце. Дэшу ещё не приходилось с ним сталкиваться, — человеком, который предал сына, приговорил к сбросу на планету-свалку. Выбросил из своей жизни, как мусор, и всё потому, что сын высказал обвинения, надо сказать, справедливые обвинения, которые не понравились амбициозному папаше. Им ещё предстоит встретиться. Теперь Дэш достаточно силён, чтобы противостоять, и он справиться с ситуацией. Она знала, что это так. Но сам он часто в себе сомневался.

Она собиралась встать и вытащить его из душа, когда услышала, как вода выключилась.

Расслабившись, она продолжила ждать, пока он вошёл в спальню с полотенцем, обёрнутым вокруг талии. Она улыбнулась, и он улыбнулся в ответ.

— Иди, ложись, — сказала она ему, поглаживая постель.

Дэш не стал спорить. Он растянулся спиной на кровати, она лежала рядом с ним, повернувшись на бок, чтобы встретиться с ним взглядами.

— Надеюсь, ты сейчас не ожидаешь длинного, энергичного раунда секса, — сказал он с ироничной ноткой в голосе, — потому что я не уверен, что справлюсь.

Она усмехнулась.

— Сегодня я тоже не чувствую себя полной сил, — она потянулась, чтобы погладить его грудь. — Я просто счастлива быть с тобой рядом.

Она почувствовала и услышала, как он издал длинный вдох.

— Я тоже.

— Что-то случилось, Дэш?

— Да. Небольшая неудача, но… Мы можем поговорить об этом позже?

— Конечно.

Она продолжала гладить его грудь и живот, мысленно собирая кусочки событий. В течение нескольких недель они объединились в союз с такими же противниками власти старой Коалиции, и единственное реальное действие этой недели было на одной из планет, которая присоединилась к ним в этом месяце, там мятежники почти самостоятельно взяли под свой контроль все базы Коалиции.

Дэш послал свои силы поддержать эту планету. Должно быть, были потери с нашей стороны.

Он расскажет об этом позже, как только почувствует себя лучше. Он всегда так делал.

Когда ее взгляд вернулся к его лицу, она увидела, что он прикрыл глаза. На мгновение она подумала, что он заснул, но затем на его лице расцвела легкая улыбка.

— Чему ты улыбаешься? — спросила она.

— Просто счастлив, — он открыл глаза и сосредоточил взгляд на ней. — Я скучал по тебе.

Талия испытала теплую искру удовольствия.

— Я скучала по тебе тоже.

— У вас здесь всё в порядке?

— Конечно. Я каждый раз тебе это говорю, когда мы общаемся, дела идут нормально. Я бы предпочла быть с тобой, конечно, но мне нравится Рон, и мне нравится помогать на ферме. Мне очень нравится эта планета. Я чувствую себя здесь хорошо. Свежий воздух. Природа. Работа, — она сделала паузу. — Я не против жить в таком месте, когда всё закончится.

— Да. Я тоже.

Её пальцы прошлись по плотным мускулам живота любимого. Он возбуждался. Талия видела это, наблюдая движение полотенца.

— Ты знаешь, что революционеры ожидают от тебя? Они ожидают, что ты займёшь руководящий пост, после того, как всё закончится.

Он покачал головой, снова закрыв глаза.

— Знаю. Но мне всё равно. Мне это не интересно. Когда всё закончится, я собираюсь сделать кое-что другое. Может, какие-нибудь научные разработки, исследования, изучение книг. И я хотел бы… снова учиться.

Она тоже этого хотела. Она всегда чувствовала тягу к знаниям и тоску в груди по невозможности реализовать свои желания. Но это было в прошлом…

— Значит, мы это сделаем. Когда всё будет закончено, мы позволим взять власть достойным политикам, обновлённому Совету Коалиции, и займёмся любимым делом, тем, что нам интересно.

Он вздохнул, всё его тело расслабилось, кроме члена, который был полностью возбуждён.

— Да. Эти планы звучат идеально.

Она медленно размотала полотенце.

— Знаешь, ты ещё никогда не говорил о мирном будущем.

Он открыл глаза.

— Что ты имеешь в виду?

— Год назад восстание было всем, чем мы жили. Наша жизнь была борьбой. Я думаю, что сейчас что-то изменилось. Ты видишь конец, завершение восстания, — она окинула восхищённым взглядом его обнажённое тело, прежде чем обернуть пальцы вокруг члена. — Это делает меня счастливой.

Он шумно втянул в себя воздух от острых ощущений её прикосновений.

— Полагаю… может быть, да. Я не понимал этого раньше, — его тело трепетало, когда она его ласкала. — Ах, чёрт возьми, милая, я так скучал по тебе.

Талию охватило чувство удовольствия, власти и привязанности, когда она увидела, как его тело реагирует на её прикосновения. У неё до сих пор были иррациональные острые ощущения каждый раз, когда она вспоминала, что была его единственной, кто когда-либо касался Дэша таким образом. И она всегда будет его единственной.

Низ живота уже пульсировал от горячего желания, она опустилась к его паху.

Он, не сдерживаясь, стонал, пока она ласкала язычком всю немалую его длину, а потом захрипел, когда она полностью взяла его в рот.

— О, чёрт побери, — выдохнул Дэш. — О, любимая.

Она несколько раз втягивала его длину, наслаждаясь видом сжимающихся мускул на его бёдрах и животе. Затем он потянулся к ней и поднял, чтобы она могла видеть его лицо.

— Если ты продолжишь, — хрипло сказал он, — я кончу через две секунды. Но я хочу сделать кое-что и для тебя.

Талия беззвучно кивнула, и у неё перехватило дыхание. Она выскользнула из халата и оседлала его бёдра.

Он посмотрел с обожанием на её обнажённое тело. Его взгляд не дрогнул, когда любимая устроилась над его членом и обвила его ногами.

Они оба застонали и продолжали стонать, когда она начала двигаться.

Дэш был не в силах больше терпеть, схватил её за бёдра и, крепко держа, стал сфокусированным рвением вколачиваться в её лоно. Он никогда не прибегал к контролю в постели. Всегда раскрывал все свои эмоции; любовь к ней, Талия для него была самым важным в мире в этот момент. Как будто больше ничего и никого не существовало.

Талия никогда не знала, что секс может быть таким, пока не встретила Дэша.

Она чувствовала себя эмоционально переполненной, особенной, поэтому тоже не стала сдерживаться. Она отдалась эмоциям и почувствовала, как оргазм нахлынул и пробежал, затягивая в оцепенении все внутренности. Её удовольствие продолжалось, пока Дэш не разрядил напряжение, хрипло вскрикнув, пульсируя глубоко в ней, пока её лоно сжималось вокруг него.

Он дёрнулся, по его телу пробежали судороги кульминационного момента, они оба не могли справиться с затяжными спазмами удовольствия. Талия упала на него сверху, и они держали друг друга, тяжело дыша, жаркие, пресыщенные и цепляющиеся друг за друга.

Прошло несколько минут, прежде чем дыхание Дэша выровнялось, и он смог снова двигаться. Он помог Талии сползти с него, и она прижалась к его боку, прежде чем он накинул на них покрывало.

Через несколько минут она подняла голову, проверить, не уснул ли он.

Он не спал. Глаза были открыты, и они встретились взглядами, которые выражали обоюдную нежность.

Она улыбнулась.

— Я хотела спросить тебя кое о чём.

Его брови сдвинулись вместе, словно он услышал легкие колебания в голосе, которое ему не понравилось.

— О чём?

— Пришло время обновить мой контроль над рождаемостью. И мне нужно… Мне нужно знать, на какой срок.

Дэш моргнул.

Она прочистила горло.

— Я могу это сделать на пять лет, два года, год, как угодно. Мне просто нужно… знать, — её внутренности сжались в ожидании ответа.

Они не говорили о том, чтобы иметь детей, это было не возможно в ближайшем будущем, потому что оба понимали, что не хотят иметь детей, пока продолжается восстание. Пока идёт военное противостояние.

Последние шесть месяцев приблизили их к достижению главной цели. Но конца ещё не было видно. Не было известно, что будет дальше. Что будет дальше с ними.

Но сейчас, кажется, конец возможен, раньше же этого не было.

Дэш протянул руку, чтобы нежно погладить её по щеке.

— А что хочешь ты?

— Я… я хочу иметь ребенка с тобой, как только смогу. Не прямо сейчас. Но как только… как только всё закончится…

— Это то, чего и я хочу, — он вздохнул, а затем сглотнул. — Поставь контроль над рождаемостью на год. Я не думаю, что к тому времени всё закончится, но, может быть… возможно, мы будем ближе к концу острых военных действий.

В её сердце всколыхнулось радостью, которую она никогда не испытывала.

— Если противостояние продлится, я всегда смогу сделать ещё на год.

— Правильно. Нет смысла откладывать дольше, чем нам нужно, — его губы расплылись в улыбке. — И я чувствую… надеюсь.

Она улыбалась, как идиотка, но никак не могла остановиться.

— Я тоже хочу надеяться.

И она надеялась.

Талия прожила большую часть своей жизни, не зная, что имеет право надеяться на что-либо, кроме вкуса винограда и возможность иметь собственную комнату.

Сейчас мир стал намного больше. Труднее, опаснее, но гораздо лучше.

И теперь она могла надеяться, ​​могла мечтать о будущем, которое будет ещё лучше. Будущее с Дэшем и с их детьми, которых они обязательно родят в лучшем мире, чем жили они сами.

Ей никто ничего не обещает. Случиться может всякое.

Но теперь она точно знала, что надежда существует, только надо верить.

Она не собиралась больше жить без надежды.