Восход Луны

Глава 20

Джилтани и Роханта уселись в кресла пилотов и проверили компьютеры с особенной тщательностью – этой ночью ставки взлетели выше, чем когда-либо, и не только для них двоих.

Они летели не на истребителе, а на специально модифицированном боте – одном из двух, находившихся на борту «Нергала». Он был больше, чем обычный двадцатиместный катер, и битком набит системами маскировки и боеприпасами (на борту был тройной боекомплект). Несколько дополнительно установленных компьютеров обеспечивали связь аппарата с двумя катерами и парой истребителей, находившихся сейчас рядом, на посадочной площадке. Третий истребитель стоял позади и на нем Ханалат и Кархана тем временем производили последнюю предстартовую проверку. Даже при абсолютном успехе операции «Троянский конь» северян ждут значительные потери в технике.

Джилтани удовлетворенно кивнула, проверив работу компьютерных систем, и передала сигнал о готовности Роханте. Затем она открыла канал связи с центром управления операцией.

– Готовы, – коротко произнесла она.

– Доброй охоты, – прозвучало в ответ, и Джилтани улыбнулась, глядя на приборы, потому что это был голос Колина МакИнтайра, а не Гектора МакМахана.

С тех пор как Колин признался в том, что назначил ее своим преемником, он, казалось, ни на шаг не отходил от нее. Джилтани хотела сказать ему что-нибудь в ответ… но их новые отношения были еще слишком хрупкими, слишком непонятными. В другой раз. Она надеялась, что у них будет этот другой раз.

Вместо ответа она подняла бот в воздух и повела вереницу летательных аппаратов за собой по длинному петляющему туннелю. Вновь свобода… и голод. Но на этот раз чувства были несколько иными – не такими зловещими и всепоглощающими, как в первый боевой вылет с Колином. Кроме того, между ней и ее оператором на сей раз отсутствовало напряжение.

Более того, теперь Джилтани была тяжелее и неповоротливее, чем тогда. В вакууме боты были более медлительными, чем истребители, и обладали меньшим радиусом действия, однако в атмосфере они были быстрее, так как их двигатели благодаря тяжелым генераторам могли преодолевать сопротивление воздуха, совсем незначительно снижая при этом скорость. Но в то же самое время на ботах отсутствовали несущие и управляющие поверхности, пригодные для использования в режиме невидимки, и именно мощность генераторов затрудняла ускорение и торможение, делая аппарат менее маневренным… и более заметным.

Они медленно летели вверх по туннелю, готовые в любой момент услышать сигнал тревоги от службы внешнего наблюдения «Нергала». Но все было тихо, и маленький экипаж скользнул в атмосферу, никем не замеченный. Бортовые компьютеры получили спокойные, неторопливые приказы, и вся эскадрилья повернула на восток.

За внешне бесстрастным выражением лица в душе Джилтани бушевал ураган. В последний момент она снова и снова, со скоростью компьютерной программы, пыталась вычислить возможные ошибки. Она не рассчитывала что-либо обнаружить, но не могла остановить бешеный поток мыслей, и это ее раздражало. Подобное состояние нехарактерно для уверенных в себе людей, а Джилтани нравилось относить себя к их числу.

В «Троянском коне» было задействовано много техники, но непосредственное участие принимали лишь четыре человека. Она и Роханта летели на боте, а Ханалат и Кархана составляли экипаж одного из истребителей. Но это было правильно… если, конечно, они с Гектором точно рассчитали новую диспозицию Ану. Если же они ошиблись…

Ведя за собой целую процессию на скорости чуть меньше звуковой, Джилтани призналась себе, что использование бота было самой спорной частью всего плана. Конструкция этого аппарата не была предназначена для прямого столкновения, а единственное энергоорудие казалось игрушкой в сравнении с мощными орудиями истребителя. Хотя электроника бота была мощнее и умнее, а запасы ракет давали весомое преимущество на большой дистанции, Джилтани понимала, что случится, если им придется вступить в ближний бой с нормальным истребителем.

Однако только бот обладал энергией, скоростью и грузоподъемностью необходимыми им для операции. Джилтани оставалось лишь верить в Роханту и ее системы маскировки и молиться.

Она напряглась, когда пришел сигнал тревоги от Роханты: на юге два вражеских истребителя. Они летели выше и быстрее их эскадрильи, что снижало эффективность их маскировочных систем. Если бы Джилтани была сейчас в кабине своего истребителя, она, не раздумывая, издала бы боевой клич и бросилась в бой. Но ей пришлось подавить внезапное желание продемонстрировать силу и скорость и, затаив дыхание, наблюдать за каждым движением противника. Вражеские истребители пронеслись мимо, летя по собственным делам, и сканеры потеряли их из виду.

Джилтани расслабилась, стараясь не думать сейчас о том кровавом кошмаре, который эти истребители несли невинным людям. Она ежеминутно меняла курс, направляясь на север от Оттавы перед тем, как развернуться на зюйд-зюйд-вест. Ей удалось привести мысли в порядок. Необходимо сосредоточиться на главной цели полета. Навигационные системы мурлыкали свою песенку, а бот подчинялся ее приказаниям, как нежный любовник. Конечная цель приближалась с каждой секундой. Скоро. Скоро…

Ширхансу зевнула, а затем окинула взглядом камуфлированный бункер. Если Ганхар прав (а его аналитики пока превосходно справляются с работой), то вскоре здесь случится заварушка. Ширхансу на это надеялась. Перестрелка в Ла-Пасе, точнее то, что из нее вышло, принесла некоторое облегчение, несмотря на разочарование от того, что стольким врагам удалось скрыться. На этот раз Ширхансу не взяла с собой Тарбана. Конечно, риск есть всегда, но ее позиция хорошо защищена, а под рукой достаточно огневой мощи. На самом деле было бы…

– Мы кого-то засекли, Хансу!

Она быстро подошла к Каману. Тот сидел, слегка подавшись вперед, и смотрел перед собой невидящим взглядом, вслушиваясь в сигналы электронных датчиков. Ширхансу посмотрела на экран, находящийся позади него. Каману этот экран был не нужен, но ей он позволял видеть данные, не подсоединяясь к системам Камана и не теряясь в них.

С севера приближались активные сканеры! Значит, Ганхар действительно все верно вычислил. Противники не собирались снова угодить в мышеловку, поэтому перед атакой они предварительно просматривали местность. Сейчас вопрос заключался в том, настолько ли четко они просчитали свои следующие шаги, как Ганхар.

Ширхансу наблюдала на голографическом экране за перемещениями над прекрасно прорисованными холмами и деревьями крошечной красной точки. Компьютеры классифицировали цель как катер, но ни один катер не будет вести себя так нагло, если его не сопровождает группа прикрытия. Их системы обнаружения, работающие пока в пассивном режиме, еще никого не засекли, но, когда это будет нужно, они найдут ублюдков.

Джилтани взяла на себя не только системы управления ботом, но и боевые системы Роханты, и ее взбудоражило предвкушение атаки. Эта база в глубинке штата Нью-Йорк – не Куэрнавака. До сегодняшнего дня нергальцы аккуратно обходили ее стороной, несмотря на то, что в списке Гектора она значилась с самого начала. Это была аппетитная цель – главный перевалочный пункт для оружия и иностранных террористов, которые орудовали в северо-восточных штатах и Канаде. Здесь всегда находился кто-нибудь из южан и имелось в наличии небольшое количество имперской техники. Но база также располагалась относительно близко от дома. Кроме того, она служила приманкой: такая цель была необходима, чтобы подготовить сцену для «Троянского коня».

Роханта напряженно сконцентрировалась, управляя полетом обоих катеров и сопровождающих их истребителей при помощи направленной радиосвязи, что было рискованно, потому что радиоизлучение исходило от бота. Однако этот риск был несравним с опасностью использования фолд-спейс-связи. Кроме того, засечь направленные передачи можно было только находясь на одной линии с приемником и передатчиком.

В кабине царила тишина. Краешком сознания Джилтани следила за потоком мыслей Роханты, поступающих через нейроинтерфейс: первый катер приблизился к цели, работающие в активном режиме сканирующие системы делали его ярким пятном в небе.

– Мы их засекли, Хансу! – ликующе вскрикнул Каман. – Видишь?

Ширхансу кивнула. Сигнал второго катера только что появился на экране. Его координаты были определены менее точно, ибо он не использовал сканеры, но передача по фолд-спейс-связи между ним и первым катером пробилась сквозь маскировочное поле. Значит они послали первый катер в автоматическом режиме, верно?

Ширхансу, улыбаясь, поднесла к губам маленький микрофон. Нергальцы использовали радио тогда, в Ла-Пасе, и она не была к этому готова, однако на этот раз у нее тоже была радиосвязь. Они, возможно, засекут передатчик, но даже тогда не смогут с уверенностью сказать, что он принадлежит имперцам.

– Первая группа, – спокойно произнесла она по-английски, – вперед.

Ответа не последовало, но высоко над Землей пара имперских истребителей стремительно бросилась вниз на скорости в три маха, получив данные цели от сканеров Камана по примитивной радиосвязи.

– Ракеты!

Ненужное слово вылетело из уст Роханты, и Джилтани неохотно кивнула. Энергетический след от имперских ракет было невозможно ни с чем спутать, и системы слежения Ханты с бешеной скоростью заработали, вычисляя точку, откуда они стартовали.

Оба катера, когда ракеты подлетели ближе, приступили к заранее запрограммированному маневру уклонения. Конечно, это было бесполезно. Так и было запланировано, но оказалось, что маневр был бы бесполезен в любом случае. Ракеты с пронзительным визгом нашли цель, и Джилтани зажмурилась, когда термоядерный взрыв порвал ночное небо на куски. Южане использовали тяжелые ракеты!

Джилтани побледнела, когда представила, какое количество жесткой радиации изливается из огненных шаров. Они были чуть больше чем в километре над поверхностью Земли, и только Создатель знает, что они натворят по отношению к землянам, находящимся неподалеку. Но что такой электромагнитный импульс сделает с направленными антеннами Роханты она знала! Оборудование Империума было устойчиво к электромагнитному импульсу, но в расчете на более легкие виды оружия, и Джилтани оставалось надеяться, что данные целеуказания прошли… и что автоматика, управляющая истребителями, не подведет. Если им придется применить фолд-спейс-связь, пока южане наблюдают…

Оба катера исчезли в огне, и Джилтани направила бот прочь от взрыва, когда Роханта снова взяла на себя бортовые системы. Она сделала все, что могла при помощи дистанционного управления.

– Обе цели уничтожены! – закричал Каман, и Ширхансу склонилась через его плечо, не отводя торжествующего взгляда от экрана.

Еще одна чертова группа коммандос, которые уже никогда не навредят им! Но к ее триумфу примешивалось некоторое беспокойство. Ее истребители снова набирали высоту, увеличивая дистанцию между собой и точкой, в которой они выпустили ракеты, настолько быстро, насколько было возможно не выходя из режима невидимости…

– Ракеты! Множественные запуски! – рявкнул Каман, и Ширхансу грязно выругалась.

Черт побери, Ганхар снова оказался прав! Но у ее истребителей все равно оставался хороший шанс. Она наблюдала за отметками ракет на голографическом экране, расходящимися по мере подъема. У ракет не было определенной цели, но, похоже, они получили кое-какие данные отследив ракеты, поразившие катера.

– Вторая группа! – Ширхансу использовала фолд-спейс-связь, однако сильный электромагнитный импульс взрыва ракет затруднит сейчас пеленгацию даже для имперских систем, и в любом случае необходимость соблюдать секретность уже отпала. Не было даже нужды говорить второй команде о ее задаче – они и так знали, что делать.

Черт! Истребитель Эрданы был чист, но как минимум три самонаводящиеся ракеты вцепились в машину Сима и Йану! Ширхансу наблюдала, как Сима набрал предельную скорость, отключив маскировочное поле, ибо знал, что ракеты уже захватили цель. Изображения обманок полыхнули на экране, а системы противодействия делали все, чтобы защитить истребитель. Две ракеты потеряли цель и пролетели мимо: одна трехкилотонным взрывом поразила обманку, другая просто-напросто растворилась в ночи. Но третья проигнорировала все защитные меры, которые Йану смог выставить против нее, и изображение истребителя исчезло с экрана.

Ширхансу проглотила горький комок, но для яростного отчаяния не было времени. Сканеры Камана обнаружили оба стрелявших истребителя, и вторая команда в составе уже не двух, а четырех имперских истребителей атаковала их, наполнив небо ракетами.

Джилтани с восторгом увидела, как в огненном шаре исчез один из истребителей южан. Она достигла большего, чем рассчитывала, и ее поразило то, как хорошо сработали компьютеры беспилотных истребителей.

Они с Рохантой выполнили задание, и Джилтани развернула бот в обратном направлении. Прижимаясь к земле под прикрытием Ханалат и Карханы, они полетели на север вдвое быстрее звука, молясь о том, чтобы их собственные системы маскировки справились…

Ширхансу наблюдала за реакцией северян на приближающиеся истребители. Набрав предельную скорость, один из них бросился на запад, в сторону озера Эри, а другой – на восток, под прикрытие гор. Обманки сверкали в темноте ночи, умирая в пламени ядерных взрывов. Летящему на запад истребителю удалось уклониться от первой волны ракет, преследующих его. Не то, что его товарищу, летевшему на восток, которого с разных сторон одновременно поразили три ракеты.

Ширхансу сосредоточилась на выжившем истребителе, мечтая о том, чтобы его экипаж испугался и сделал глупость, рванув прямиком к «Нергалу», однако эти ребята были не из пугливых. Они отвернули от западного берега озера, отвечая на атаки собственными ракетами, и Ширхансу замерла в невольном восхищении их мужеством, когда они приняли вызов четырех истребителей, готовые скорее умереть в безнадежном бою, нежели раскрыть местоположение своей базы.

Затем последовало яростное, но короткое сражение. На единственный вражеский истребитель посыпались удары, и очевидно было, что его экипаж был весьма отчаянным, но не очень опытным. Они обстреливали всех атакующих, беспорядочно выплевывая огонь, вместо того чтобы выбрать и подбить кого-то одного, освободив таким образом путь к побегу. Яростные обманные маневры были предсказуемыми, почти механическими. Защитные системы истребителей южан отражали огонь, и Чангу удалось подлететь так близко, что он смог поразить противника при помощи энергоорудия, даже не ракеты.

Оплавленные обломки упали в темные, тихие воды озера Эри, а победители, сделав круг над облаком пара, скрылись в южном направлении. Шихрансу расправила плечи и выпрямилась, только сейчас сообразив, что она все это время стояла, подавшись вперед. Она вытерла пот со лба.

Сделано. Все сражение заняло не более пяти минут.

– Соедини меня с Ганхаром, – тихо сказала она Каману, и ее помощник радостно кивнул.

Ширхансу глубоко вздохнула и сложила руки на груди, раздумывая, как лучше доложить. Было жаль Сима и Йана, но зато они уничтожили оба катера, рейдовую группу и оба истребителя эскорта, потеряв всего лишь один экипаж. Это составляло треть от общего количества истребителей «Нергала», плюс по крайней мере пятеро имперцев. Возможно даже шесть, поскольку в составе рейдовой группы тоже должен был быть имперец, а может быть и семь, если они по глупости посадили живого пилота в первый катер.

Ширхансу позволила себе слегка улыбнуться. Никто не выжил, и нет даже намека на то, что кто-либо сообщил на «Нергал» о случившемся. Вся их атакующая группа была уничтожена, и вряд ли нергальцы даже узнают, как все произошло. Это их самое тяжелое поражение. Если соотнести потери, то этот бой делает их налет на Куэрнаваку бессмысленным, и этот бой провела она. Она руководила обеими успешными операциями!

– Ганхар на связи, – сообщил Каман, и Ширхансу улыбнулась еще шире, взяв коммуникатор.

– Ганхар? Это Хансу. Мы их сделали – чисто!

Джилтани и Роханта позволили себе расслабиться, зная, что Ханалат и Кархана делают то же самое в кабине своего истребителя.

Их потери в технике были очень серьезными, но так и планировалось. Главное, они не потеряли никого из людей. «По крайней мере наших людей, – подумала Джилтани, стараясь не вспоминать сейчас о тех землянах, которые могли попасть под огонь перестрелки или подверглись радиационному облучению. – В конце концов, эта территория не была густо населенной». Но Джилтани понимала, что хватается за соломинку.

Южане не знают, что северяне не понесли никаких потерь в личном составе. Они будут уверены: потери «Нергала» настолько значительны, что экипаж испугается и прекратит свои атаки.

Такую ситуацию грех не использовать, и Джилтани с нетерпением ожидала возвращения на корабль, чтобы доложить об успешном выполнении задания. «Гектор будет доволен тем, как успешно все прошло», – подумала она, и ее губы дрогнули в улыбке, незаметной для Роханты, когда Джилтани призналась самой себе в удивительном факте.

На самом деле ей хотелось увидеть лицо Колина.

Глава 21

Генерал Джеральд Хэтчер стоял на холме рядом со своим автомобилем на воздушной подушке, осматривая то, что когда-то было поросшей лесом сельской местностью, и слушал треск счетчиков Гейгера. Ветер дул в спину и уровень радиации был невысок, но это было слабым утешением, ибо то, что генерал видел перед собой, казалось преддверием Ада.

От лесных пожарищ валил густой дым, и лесохозяйственная служба вместе с пожарными и добровольцами из числа оставшихся в живых местных жителей делали все возможное, чтобы обуздать пламя. У большинства из этих людей не было дозиметров, и Хэтчер медленно покачал головой. Мужество проявляется по-разному, и оно никогда не перестанет поражать его, однако в этой бойне, которая перешла уже все мыслимые пределы, при помощи одного мужества не выжить. Хэтчер держался по-военному прямо и твердо, но глубоко внутри его сотрясали рыдания.

Далеко в долине вспыхивали красно-синие мигалки машин спасательных служб, ночное небо было наполнено гулом вертолетов, направляющихся на помощь через предательски опасные зоны повышенного излучения. Немногих им удастся спасти… а ведь это лишь одна из зон, попавших под ядерный удар.

Хэтчер обернулся, услышав шум еще одного поднимающегося по склону автомобиля на воздушной подушке, поднявшего настоящий шквал. Автомобиль остановился рядом с его собственным, и из него выбрался капитан Джермейн, его помощник. Его полевая форма была перепачкана грязью и пеплом, а лицо перекошено, когда стянул маску и тяжелым шагом подошел к начальнику.

– Насколько все плохо, Эл? – спокойно спросил Хэтчер.

– Настолько, насколько это возможно, сэр, – глухо ответил Джермейн и махнул рукой в сторону разгромленной местности. – Поисковые команды все еще пробираются к центру, но я слышал, что счет погибшим уже перевалил за пять сотен и продолжает увеличиваться.

– И это не включая ослепших и тех, кому уже не выжить, – тихо заметил Хэтчер.

– Да, сэр. И можно считать, что здесь нам повезло, – продолжал Джермейн прерывистым, полным горечи голосом. – Одна из проклятых штуковин взорвалась прямо над городом к югу отсюда. Шестнадцать тысяч человек. – Его рот судорожно скривился. – Не похоже, чтобы там вообще кто-нибудь остался в живых.

– Боже мой! – прошептал Хэтчер и не знал, были то слова молитвы или проклятия.

– Да, сэр. Единственная хорошая новость, если не будет богохульством назвать что-либо в этом кровавом ужасе «хорошим», та, что местность осталась довольно чистой. Датчики показывают относительно небольшую территорию со смертельным уровнем радиационного загрязнения, и ветер дует с юго-востока, то есть в сторону от больших городов. Но кто знает, что случится в результате всего этого дерьма!

Последнее слово вырвалось из него еле сдерживаемым воплем. Попытка хоть как-то абстрагироваться от происходящего не удалась, и капитан отвернулся от генерала, сжав кулаки.

– Я знаю, Эл, знаю.

Хэтчер вздохнул и встряхнулся. Его обычно суровые глаза были печальны, когда он осматривал обезображенную долину. Это было самое настоящее поле битвы, хотя ни одна из систем слежения ничего не обнаружила ни до, ни после взрывов. По крайней мере спутники позволили увидеть, что происходило во время сражения… но Хэтчеру не стало легче.

– Я направляюсь обратно в штаб, Эл. Оставайся на месте и держи меня в курсе дела.

– Есть, сэр.

Хэтчер махнул рукой, и к нему подошла бледная адъютант. Ее каштановые волосы были немного длиннее, чем предписывал устав, и развевались на ветру, который раздували мехи пожара.

– Свяжитесь с майором Вайнтраубом, лейтенант. Просите его встретить меня в штабе.

– Есть, сэр.

Лейтенант направилась к рации, а Хэтчер положил руку на плечо Джермейна.

– Следи за дозиметром, Эл. Если стрелка достигнет желтой зоны, убирайся отсюда и возвращайся на базу. В любом случае нам с майором нужно будет поговорить с тобой.

– Есть, сэр.

Хэтчер быстро сжал его плечо, а затем, тяжело ступая, направился к своему автомобилю. Тот надул подушку, и двинулся, переваливаясь по пересеченной местности, но Хэтчер, погрузившись в собственные мысли, этого не замечал.

Все шло из рук вон плохо. Люди Гектора начали довольно удачно, но теперь их возили мордой об асфальт, а заодно с ними и все человечество.

Первая волна контратак озадачила Хэтчера. Несколько нападений на изолированные базы аэрокосмической отрасли, отдельные убийства нескольких семейств. Все это казалось булавочными уколами, и Хэтчер решил, что плохие парни, кем бы они ни были, охотятся за людьми Гектора, которых смогли вычислить. Это было, конечно, плохо, но, в общем, понятно.

А тут за какие-то двенадцать часов кровавая волна накрыла планету, как цунами. Вест-Пойнт, Сандхерст, Ключевская, Годдард, Эдем-2…

Совершенно очевидно, что те, с кем воевали люди МакМахана, занялись привычным делом – массовым террором. Вместе с донесениями из Ла-Паса, где произошло прямое столкновение между враждующими сторонами, это производило ужасное впечатление, как будто наступил переломный момент. Инициатива перешла к другой стороне, и просмотр спутниковых записей подтверждает это предположение.

Орбитальные камеры зафиксировали все. Ясно, что одной из сторон был нанесен сокрушительный удар, и, судя по ракетам, которые использовали противники, это были не «плохие парни». Люди Гектора применяли, если вообще применяли, только маломощные ядерные боеголовки, однако их врагам было наплевать на окружающих. Они нанесли мощный удар, и потери были огромны. Эксперты, исследующие спутниковые записи, оценили мощность взрывов, произведенных победившей стороной, в двадцать килотонн, может быть даже больше.

Хэтчер тяжело вздохнул. Ему было не по себе. Кое-какие разрозненные факты удалось сложить в картину, и выяснилась еще одна вещь: боевые операции Гектора и его сторонников предусматривали тщательную разработку и планирование, экономичное использование сил, а также сохранение ресурсов, в то время как их противники действовали с гораздо большим размахом, на огромных территориях и их акции зачастую были одновременными, а не последовательными. Все это свидетельствовало о перевесе сил в пользу противников Гектора. Возможно о значительном перевесе.

История полна примеров того, как армии одерживали победу над превосходящими силами противника, войска которого были менее мобильны или хуже оснащены. Однако Хэтчер не мог припомнить ни одного случая, когда более слабая сторона победила бы противника, обладающего равноценной боевой техникой, и который к тому же понимал, что происходит. А уж если перевес на стороне варваров, то утешительных исторических примеров просто не было.

Машина генерала выехала на шоссе и повернула на север, направляясь к вертолету, который отвезет его в штаб. Хэтчер потер уставшие глаза. Им с Вайнтраубом следует поразмыслить, две головы лучше, чем одна, хотя лишь одному Богу известно, что тут можно поделать. Усилить службу гражданской обороны и прижаться к земле – вот и все, что удалось сделать до сих пор, ибо уровень их возможностей был на несколько порядков ниже, чем уровень тех, кто вел военные действия. Однако если сторонники Гектора потерпят неудачу, то долг Хэтчера – сделать все, что в его силах.

В одном Джеральд Хэтчер был твердо убежден: подонкам, которые ни во что не ставят человечество, эта планета так просто, без борьбы, не достанется.

– О Господи! – прошептал Гектор МакМахан. Его мужественное, загорелое лицо побелело, пока он слушал сводки экстренных новостей, текущих с правительственных и частных радиостанций. Колин положил руку на плечо полковника.

– Не мы это сотворили, Гектор, – спокойно сказал он.

– Нет, мы! – Голос МакМахана был полон горечи, а в глазах светилась ярость. – Мы не использовали это адово оружие, но мы спровоцировали их на это! И сделай одолжение, не говори мне, что у нас не было выбора!

Колин встретил его взгляд, мягко похлопал полковника по плечу и откинулся в кресле. Ярость Гектора была направлена не на него, но МакИнтайр предпочел бы, чтобы МакМахан нашел какой-нибудь наружный объект для ненависти, направленной сейчас внутрь самого себя. И все же, даже будучи вне себя от боли, Гектор попал в точку. У них не было выбора… интересно, сколько полководцев во все времена успокаивали себя подобными отговорками.

– Хорошо, – наконец произнес он.

При помощи имплантанта Колин выключил трансляцию голосов работников служб спасения, и МакМахан сердито посмотрел на него, возмутившись тем, что кто-то мешает ему испить чашу наказания до дна.

– Мы и так знаем, что произошло. Вопрос в том, сработало ли. Танни?

– Не могу не сказать, должно было то случиться, – тихо произнесла Джилтани, и на ее лице мелькнуло отражение той победной улыбки, которой они все улыбались, пока не начали поступать доклады о потерях и пострадавших. – Узри они все наши боевые единицы, искали бы тогда погибели для всех. А сейчас они верят, что уничтожили полностью наш отряд.

– Гор?

– Танни права. Мы сделали все, что могли. Я молю Создателя, чтобы этого было достаточно.

Старый имперец не сводил взгляда со своих рук. Исис нежно обняла отца, и слезы, наполнившие ее глаза, остановили Колина, намеревавшегося спросить ее мнение. Вместо этого он посмотрел на МакМахана.

– Да, конечно, – с еле сдерживаемой яростью сказал полковник. – Мой гребаный великолепный план сработал просто превосходно! А все эти люди погибли во имя высокой цели, разве нет?

– Хорошо. – Колин старательно выдерживал нейтральный тон. – В таком случае мы немедленно сворачиваем все боевые операции. Нам ничего не остается, кроме как ждать.

Все кивнули, и он встал.

– Я рекомендую всем поесть и отдохнуть.

Он протянул руку Джилтани, совершенно машинально, и она приняла ее. Тепло ее ладони заставило его осознать, что он сделал, и Колин быстро взглянул на нее. Она встретила его взгляд печальной улыбкой и, сильнее сжав руку, встала рядом с ним. «Мы почти одного роста», – заметил Колин и ощутил какую-то смутную радость, немного усмирившую их общую боль.

Гор и Исис тоже поднялись, но МакМахан продолжал сидеть. Колин посмотрел на него и собрался было что-то сказать, но Джилтани еще раз сжала его ладонь и едва заметно покачала головой. Он постоял в нерешительности еще немного, но затем решил оставить все как есть, и они молча вышли из зала заседаний.

Люк за ними закрылся, но не настолько быстро, чтобы не услышать далекие напряженные и плачущие голоса, когда МакМахан снова включил радио.

– Мы хорошо вложили этим ублюдкам! – злорадствовал Ану, когда Ганхар закончил свой доклад. – Поймали их со спущенными штанами и дали пинок прямо под зад! Хорошая работа, Ганхар. Очень хорошая!

– Спасибо, шеф. – Ганхару становилось все труднее держать себя под контролем, и он размышлял о том, что же в действительности с ним происходит.

– Что еще? – спросил Ану, и от вида его ликующей физиономии командующего чуть не стошнило. – Нашли еще какие-нибудь цели?

– Думаю, они нам не нужны, шеф, – осторожно заметил Ганхар.

Он увидел мгновенное разочарование Ану, похожее на негодование маленького мальчика, которому отказали в третьей порции десерта, но заставил себя продолжать:

– Похоже мы ударили их больнее, чем можно было подумать исходя из голых цифр. Они не нанесли нам ни одного удара за последние тридцать шесть часов с тех пор, как команда Ширхансу уничтожила их отряд. Или они все еще переосмысляют свои планы, или уже переосмыслили, шеф. Как бы там ни было, после того, что произошло, они больше не собираются сталкиваться с нами лбами. Если дело обстоит так, то разве мы хотим производить больше разрушений чем требуется? Все что мы разрушим, придется восстанавливать, чтобы запустить наши следующие проекты в действие.

– Это правда, – нехотя признал Ану и взглянул на начальника службы безопасности. – Джанту? Ты чертовски тих. Что ты обо всем этом думаешь?

– Думаю, что нам следует дать им еще несколько пинков, чтоб неповадно было, – ответил Джанту, но голос его звучал не так уверенно, как прежде.

До недавнего времени он не отдавал себе отчета, как сильно увлекли его отношения с Багантой. Ее смерть потрясла его, но еще сильнее был удар по его амбициям. Союз же Ганхара и Инанны вызвал у него просто оторопь.

– Ганхар прав, шеф. – Инанна холодно взглянула на Джанту, как будто подтверждая его мысли. – Нашей проблемой всегда был «Нергал», а убийства дегенератов бессмысленны, если только мы не решили играть в открытую.

– Нет, – замотал головой Ану. – Плохо уже то, что они знают о нашем присутствии здесь. Если мы начнем действовать открыто, то шансы потерять контроль слишком велики.

– Согласен, – спокойно согласился Ганхар, переводя взгляд на Джанту. – Прямо сейчас у дегенератов нет ни малейшего представления о том, где нас искать, но все может измениться, если мы станем менее осторожны. Наше техническое превосходство вовсе не означает, что мы неуязвимы. Есть много способов до нас добраться.

Джанту вздрогнул, когда Ану, Ганхар и Инанна втроем уставились на него. Задним числом при изучении записей системы наблюдения было очевидно, что Рамман вел себя неестественно с момента своего возвращения в анклав. Если бы Джанту не был так потрясен альянсом Ганхара и Инанны, то, возможно, он бы уделил Рамману больше внимания. Но он упустил момент и позволил событиям развиваться в наихудшем для себя направлении, ибо именно Ганхар, его злейший конкурент, заметил неладное и использовал Раммана как козырь в их противостоянии.

«Командующему чертовски повезло остаться в живых», – с ненавистью подумал Джанту. Каким-то образом Рамман раздобыл энергопистолет, несмотря на свой статус подозреваемого, и шеф тайной полиции никак не мог взять в толк, как ему это удалось. Как бы там ни было, Ганхар успел вытащить свой пистолет раньше, и это спасло ему жизнь. Придурок Рамман! Мог бы и убить этого сукиного сына!

К сожалению, он этого не сделал, и Ганхар не только остался цел и невредим, но и раскрыл самое ужасное преступление за всю историю анклава: обнаружил шпиона, который сам признался, что работал на Гора. То, что Гор завербовал Раммана и это не было обнаружено, являлось профессиональным промахом Джанту, а не Ганхара. Эта ошибка, в сочетании с тем фактом, что Рамман чуть не убил его злейшего противника, больше смахивала на сговор, чем на халатность, и Джанту знал: Ану так и думает.

– Возможно, вы и правы, – наконец признал он, с трудом выдавливая из себя эти слова. – Но если так, что еще нам следует предпринять?

– Нам следует убедиться, что мы правы насчет дальнейших действий врага, – уверенно начал Ганхар. – Нужные нам дегенераты были все это время под защитой анклава, но шайка «Нергала» практически уничтожила нашу внешнюю сеть. Давайте начнем восстановление, пока все прочие дегенераты дезорганизованы. Наши противники не смогут этого не заметить, и если у них все-таки хватит духу открыто противостоять нам, то они займутся нашими дегенератами как только обнаружат их.

– Звучит разумно, – согласился Ану. – С кого ты хочешь начать?

– Давайте побережем пока наших людей из правительств и промышленности. – Ганхар лично проверял биографии подобных людей и считал маловероятным, что курьер Раммана находился среди них. – Они слишком ценны, чтобы ими рисковать.

– Если мы будем слишком долго их тут держать, они потеряют доверие, – заметила Инанна. – Особенно члены правительств. Некоторые из них уж точно потеряют работу из-за того, что бежали, когда обстановка накалилась.

– Несколько дней погоды не делают, а если наш расчет неверен, то задержка спасет их жизни. Не забывайте, сам факт того, что мы их прятали, выделяет их для шайки «Нергала». Если у нергальцев хватит пороху продолжать, они будут точно знать, за кем охотиться.

Ганхар хотело было использовать более веские аргументы, но не осмелился. Сейчас Инанна была союзником, но если она догадается о его настоящих намерениях…

– Ты снова прав, Ганхар, – воодушевленно обратился к нему Ану. – Клянусь Создателем, почти жаль, что Киринал не позволила убить себя раньше. Если бы ты управлял делами, то, возможно, нас бы не застали врасплох.

– Спасибо, шеф, – слова застряли в горле, как кость, – но я не отказываюсь от своих слов. У нас просто не было возможности предсказать их намерения. Мы могли лишь посмотреть, откуда дует ветер, и затем нанести сильный ответный удар.

Ганхар заметил тень одобрения во взгляде Инанны. Ей, как никому другому, было понятно, что он сделал правильный акцент. Сейчас Ану великодушен, но вскоре он впадет в свое обычное состояние, и тогда выглядеть чрезмерно самоуверенным в его глазах будет более опасно, чем дилетантом.

– Ты хорошо поработал, – ответил Ану, – и я склонен последовать твоему совету. Начни с боевиков, в любом случае их заменить проще.

Он кивнул, показывая, что совещание окончено, и троица советников покинула помещение.

Ганхар услышал, как за ним закрылся люк, и испытал огромное облегчение. Он кивнул Инанне, улыбнулся Джанту холодной, опасной улыбкой и удалился. На какое-то время его положение окрепло, а, если он сделал правильные выводы, ему нужно продержаться не так уж долго.

Холодный ветерок, похожий на дыхание смерти, пробежал по позвоночнику. Ганхар сам вызвал его, но до сих пор не понимал, почему сделал это. События, которым он дал ход, точнее которым позволил продолжать идти своим чередом, ужасали его и одновременно дарили чувство странного удовлетворения. Так или иначе, но этому затянувшемуся кровавому карнавалу наступает конец, и это, возможно, избавит его от тошноты, которая преследовала его с тех пор, как он заменил Киринал и начал полоскать руки в крови землян.

Наступает конец их долгой, бессмысленной игре. Виртуозная, опасная выходка сведет на нет все интриги и заговоры будущих и нынешних тиранов. Ветер смерти нес свежесть, и Ганхар вдруг подумал, что, возможно, ему даже может удастся остаться в живых.

Глава 22

В ангарах «Нергала» было очень тихо. Командная палуба корабля была слишком тесной для собравшихся здесь людей. Колин задумчиво смотрел на них. Присутствовали все выжившие имперцы, но их земные потомки и союзники, находящиеся здесь, во много раз превосходили их по численности. Наверное, так оно и должно было быть. Битва между мятежниками Ану и верноподданными Империума окончится как битва между теми же самыми мятежниками и потомками тех, кого они предали.

Колин сидел рядом с Джилтани и размышлял о том, как экипаж «Нергала» отреагировал на их изменившиеся отношения. В ее душе были темные, закрытые уголки, куда она вряд ли когда-нибудь его пустит, и Колин не имел ни малейшего представления о том, куда это приведет их обоих, но был готов ждать. Если они победят и оба останутся в живых, тогда у них будет достаточно времени разобраться.

Гектор МакМахан, как всегда в безукоризненно сидящей на нем форме морской пехоты, вошел на палубу в сопровождении смуглого, красивого молодого человека в форме мастер-сержанта Армии США, и Колин почувствовал, как по залу пролетел шепоток, когда полковник и сержант направились к свободным местам слева от Джилтани. Немногие из нергальцев видели прежде Эндрю Азнани, но к настоящему моменту о нем уже знали все.

Гор подождал, пока они усядутся, затем встал и сложил руки за спиной. На этот раз он по настоянию Колина отказался от своей потрепанной университетской рубашки и надел темно-синюю форму Флота Империума – впервые за пятьдесят тысяч лет. У него на воротнике красовались золотые звезды – знаки отличия капитана Флота Империума, что не соответствовало его прежнему, более низкому званию, которое он носил до мятежа. Это о многом говорило соратникам Гора, даже если они и не понимали до конца весь смысл произошедшего. Колин заметил, как один-два старых имперца расправили плечи, а их глаза заблестели при виде этой перемены.

– Мы долго ждали этого момента, – спокойно начал Гор, оглядывая притихшее собрание, – и мы, и, более того, невинные жители этой планеты, заплатили жуткую цену, чтобы дожить до него. Многие из нас погибли, пытаясь исправить то, что мы когда-то натворили; еще больше наших друзей погибло, пытаясь исправить то, что совершили другие. Им не суждено было дожить до этого дня, хотя в каком-то смысле они находятся сейчас здесь, среди нас.

Гор сделал паузу и глубоко вздохнул.

– Все вы знаете, что мы пытались сделать. Видимость бывает обманчива, но похоже нам это удалось.

Звук, напоминающий шелест листвы под порывами ветра, наполнил ангары. Слова Гора не были неожиданными, но принесли всем огромное облегчение… и вместе с тем – еще более сильную напряженность.

– Через минуту Гектор вкратце изложит вам план боевой операции, но сначала я хочу кое-что сказать нашим детям и сторонникам.

Гор еще раз оглядел собравшихся, и его темные старческие глаза были полны решимости.

– Мы просим прощения, – тихо сказал он. – То была наша вина, а не ваша. Мы никогда не сможем даже поблагодарить вас, как должно, за все те жертвы, которые принесли вы, ваши родители, ваши предки. Что бы ни случилось, мы гордимся вами, гордимся больше, чем вы можете себе представить. Будучи теми, кто вы есть, вы восстановили частичку наших душ, ибо если мы можем рассчитывать на помощь таких необыкновенных людей, то, возможно, в нас самих осталось что-то хорошее. Я…

Голос прервался, Гор кашлянул и, быстро помотав головой, сел. Наступила тишина, тишина разделенных чувств, слишком глубоких для того, чтобы выразить их словами, затем все взгляды обратились на Колина. МакИнтайр медленно поднялся, встретив этот общий взгляд спокойно, полностью отдавая себе отчет в том, какое впечатление производят двойные звезды старшего капитана Флота, блестевшие на воротнике его формы. Колин посмотрел на Гора.

– Спасибо, Гор, – мягко произнес он. – Мне жаль, что я не могу причислить себя к этим необыкновенным людям, о которых ты сейчас говорил. Разве только ты меня усыновишь.

Какое-то мгновение он смотрел старику в глаза, а затем обернулся к залу.

– Все вы знаете, как я занял должность, которой многие из вас заслуживают гораздо больше. Но никому не дано изменить прошлое. Я полностью присоединяюсь к словам Гора, и для меня большая честь знать вас, тем более командовать вами, как бы это командование на меня не свалилось.

Я настоял, чтобы Гор надел сегодня форму Флота. Он спорил со мной, как уже делал не раз прежде, но у меня были причины настаивать. Имперцы с «Нергала» перестали носить эту форму, считая, что они ее опозорили. Возможно, так оно и было, однако люди Ану продолжали ее носить, а вот это и есть настоящий позор. Вы совершили ошибку – страшную ошибку – пятьдесят тысяч лет назад, но вы ее признали. Вы сделали все возможное, чтобы искупить и исправить ее, и ваши дети, потомки, союзники сражались и погибали рядом с вами.

Он замолчал и, как Гор, глубоко вздохнул. Когда он снова заговорил, его голос звучал официально, почти сурово:

– Все это правда, однако факт остается фактом: согласно Устава Флота вы – преступники. Вы знаете это. Я знаю. Дахак знает. И если Империум все еще существует, то когда-нибудь об этом узнает командование Флота, ибо вы согласились сдаться на милость правосудия Империума. Я уважаю вас за это решение, но накануне операции, с которой многие из вас могут не вернуться, этот вопрос, столь важный для вас всех, не может остаться нерешенным.

Поэтому сейчас я, старший капитан Флота Империума Колин МакИнтайр, командир корабля «Дахак», борт номер один-семь-два-два-девять-один, властью, возложенной на меня согласно пункта Устава девять-семь-два, параграфа третьего, объявляю экстренное заседание военного трибунала, которое возглавляю и на котором являюсь единственным членом комиссии суда, чтобы рассмотреть правомочность действий служащих сейчас под моим командованием членов экипажа «Дахака» во время командования старшего капитана Флота Империума Друга. Также, согласно Устава Флота, пункта девять-семь-три, параграфа один-восемь, ввиду отсутствия других правомочных офицеров Флота, я принимаю на себя полномочия обвинения и защиты.

Экипаж досветового линкора-спутника «Нергал», борт SBB-один-семь-два-два-девять-один-один-три, обвиняется в нарушении статей девятнадцать, двадцать и двадцать три Военного кодекса, а именно, в вооруженном мятеже против законных властей, в попытке захвата корабля и дезертирстве в тот момент, когда Империум находился в состоянии готовности к войне. Также на экипаж возлагается ответственность за последствия всех вышеперечисленных действий, которые повлекли за собой гибель многих их сослуживцев и обрекли оставшихся в живых на изгнание на этой планете.

Суд рассмотрел показания обвиняемых, а так же свидетельства как собственных наблюдений, так и записей бортовых компьютеров линкора «Нергал». Исходя из этих показаний и улик, суд не может не признать обвиняемых виновными по всем пунктам обвинения и лишает их всех званий и привилегий офицеров и членов рядового состава Флота Империума. Поскольку наказанием за эти преступления предусматривается только смертная казнь, суд приговаривает их к смерти.

По собравшимся пробежал тихий шелест, но никто не заговорил. Никто не мог говорить.

МакИнтайр продолжил:

– Помимо активных участников мятежа среди членов экипажа «Нергала» также присутствуют те, кто во время мятежа был ребенком, а также рожденные после мятежа и являющиеся потомками основного состава команды «Дахака», а значит сами принадлежащие к команде уже упомянутого «Дахака». Согласно строгой интерпретации статьи двадцатой, всех этих людей можно рассматривать как соучастников преступления постфактум, учитывая тот факт, что они, достигнув совершеннолетия, не сделали попытки подавить мятеж и наказать мятежников на борту уже упомянутого «Нергала». Однако в данном случае, ввиду особых обстоятельств, все обвинения снимаются.

Суд также желает отметить смягчающие обстоятельства, обнаруженные в записях «Нергала» и при личном контакте. Суд особо желает отметить то, что обвиняемая сторона сделала попытку, ценой которой стали жизни почти семидесяти процентов от их числа, исправить совершенное зло. Суд также принимает во внимание, что последующие действия этих мятежников, их потомков и сторонников выдержаны в лучших традициях Флота Империума и превосходят по продолжительности и масштабу все известные в истории Империума примеры мужества и верности долгу.

Поэтому теперь, согласно статьи девятой Конституции Империума, я, старший капитан Флота Империума Колин МакИнтайр, являясь старшим офицером присутствующим на планете Земля, объявляю себя Правителем планеты, управляющим колонией Империума от имени Правительства Империума. Как Правитель планеты я в рамках своих полномочий, согласно статьи девятой, параграфа двенадцатого Конституции Империума, выношу решение и постановляю… – Колин позволил себе обвести взглядом напряженные лица собравшихся. – … что всем членам экипажа досветового линкора «Нергал», борт SBB-один-семь-два-два-девять-один-один-три, за исключительные заслуги перед Империумом и человечеством объявляется полное помилование с правом восстановления на службе во Флоте Империума в рангах и званиях, определенных мной, как командиром «Дахака», борт номер один-семь-два-два-девять-один, с этого дня и часа. Я немедленно направляю все доказательства, имеющиеся у суда, и судебное решение в базу данных упомянутого линкора «Нергал» для последующей передачи в базу данных упомянутого линейного корабля «Дахак», а затем для передачи в Штаб Флота Империума как только это станет возможно.

Заседание суда, – спокойно произнес Колин, – окончено.

Он сел на место в звенящей тишине и медленно повернулся, чтобы взглянуть на Гора. На принятие решения у Колина ушли недели напряженной мыслительной работы и бесконечные нудные дни изучения Устава и Конституции в поисках законных обоснований и прецедентов. Возможно это не имело никакого значения, поскольку и северяне, и южане подозревали, что Империум прекратил свое существование. Но для нергальцев это было важно… и это было меньшее из того, что МакИнтайр мог сделать для этих людей.

– Спасибо… – Голос Гора сорвался. – Спасибо, сэр, – тихо сказал он. – От меня и от моих друзей.

Над палубой разнесся всеобщий вздох, похожий на рыдание, а затем все вскочили на ноги. Раскаты смеха и восклицания отразились громким эхом от стальных переборок корабля, обрушившись на Колина канонадой, но четче всего он слышал один голос, который зазвучал прямо у него в ушах, когда Джилтани стальными пальцами схватила его за руку.

– Я благодарю тебя, Колин МакИнтайр, – тихо сказала она. – Как бы случайно это не произошло, но капитан ты воистину мудрый. И добрый. Вернул ты моему отцу и семье моей душу, и я благодарю тебя от всего сердца.

На восстановление порядка потребовалось какое-то время, о котором Колин ничуть не пожалел. Теперь это были его люди, во всех смыслах этого слова, и если смертному вообще дано достичь цели, то его люди сделают это.

По приглашению Колина поднялся Гектор МакМахан.

Полковник так и не оправился от потрясения и чувства вины, вызванных огромными потерями при проведении операции «Троянский конь». На его лице прибавилось морщин, а в волосах – седины, но он не остался равнодушным к радости, охватившей всех присутствующих. Это было видно по его глазам и звучало в голосе, когда он обратился к собранию.

– Хорошо, – спокойно произнес он, – вернемся к делу.

Мгновенно воцарилась тишина.

Он пощелкал клавишами и в пространстве между сценой и передними рядами появилась подробная голографическая карта. Она висела в метре от палубы, верхним краем почти касаясь подволока, и была целиком видна всем присутствующим.

– Перед вами, – начал МакМахан, – южный анклав. Это самые точные данные из всех, которые у нас когда-либо были, и мы обязаны ими Нинхурзаг. Мы просили у нее только код доступа, но, очевидно, она поняла, зачем он нам нужен, и пошла на риск, собрав для нас и другие сведения. Если мы преуспеем, люди, то в немалой степени благодаря ей.

Как вы можете видеть, анклав представляет собой пещеру приблизительно двенадцати километров в ширину. Вооруженные корабли-спутники образуют внешнее кольцо. – МакМахан нажал клавишу, и маленькие голографические изображения кораблей засветились красным. – Экипажи не дислоцируются на них постоянно, и, пока спутники остаются на этом месте, особой опасности они не представляют. Если же они взлетят, то «Дахак» легко с ними расправится.

А вот это, – на карте ярко засветилась еще одна группа кораблей, образовавших второе, более плотное кольцо ближе к центру пещеры, – транспортные суда, и они будут представлять для нас проблему, поскольку на них размещена большая часть военного снаряжения. Нинхурзаг не смогла сообщить, как оно распределено, но большая часть экипажей постоянно находится на борту, а не в жилых постройках.

Это значит, что поняв, что оказались под атакой, они соберутся именно здесь, и здесь же следует ожидать самую мощную контратаку. Простейшим способом было бы вломиться в анклав, занести туда ядерную бомбу и убраться оттуда к чертовой бабушке. Следующим по простоте вариантом было бы направить атаку на транспорты и уничтожить их до того, как они преподнесут какой-нибудь сюрприз. Самый трудный путь – это попытаться захватить их один за другим.

МакМахан замолчал и внимательно посмотрел на аудиторию.

– Мы намерены осуществить последнее, – тихо сообщил он, и никто даже не шелохнулся при этих словах. – Нам известно, что многие из тех, кто находится в анабиозе на борту этих кораблей, присоединились бы к нам с самого начала, если бы у них был такой шанс. Нинхурзаг работала для нас, невзирая на смертельный риск. Эти люди заслуживают возможности перейти на нашу сторону, когда битва будет окончена.

Более того, они нам понадобятся. В анабиозе находится около пяти тысяч тренированных, опытных военнослужащих Империума, а ачуультани приближаются. Мы не можем рассчитывать на Империум, хотя, разумеется, мы попытаемся получить от него всю возможную помощь. Но если исходить из наихудшего сценария, то мы остались сами по себе и у нас в запасе немногим более двух лет, чтобы привести эту планету в состояние, когда она будет способна защитить себя, и рассчитывать при этом мы можем только на собственные ресурсы. Поэтому нам очень нужны эти люди. В то же время нам нужны техническое и медицинское оборудование, которые также находятся на борту этих транспортных кораблей, поэтому об оружии массового уничтожения не может быть и речи.

По оценке Нинхурзаг, их имперцы превосходят наших численностью примерно десять к одному, и любой параноик типа Ану расставит в стратегических точках автоматические стрелковые установки. С нашей стороны в бою будет задействована лишь тысяча человек – почти все они земляне, но нашим имперцам придется пойти в авангарде. Все наши земляне – тренированные военнослужащие, и у них будет лучшее оружие, представляющее собой сочетание земной и имперской технологий, но они все равно не смогут сражаться не равных с имперцами. В самом лучшем случае бой будет трудным и кровавым. Наши потери, – МакМахан, не моргая, смотрел на присутствующих, – будут очень большими.

Они будут очень большими, – повторил он, – но мы победим. Мы помним все, что люди Ану сделали с нами и этой планетой, и мы надерем им задницу так, что мало не покажется. Но мы также будем брать пленных.

При этих словах в зале возник ропот протеста, и МакМахан поднял руку, чтобы успокоить возмущение.

– Мы будем брать пленных, поскольку, возможно, Нинхурзаг не является нашим единственным союзником внутри анклава. Нам неизвестно, какие ловушки и капканы приготовил Ану, и нам будут нужны проводники. Поэтому если кто-то захочет сдаться, то позвольте им это сделать, но помните: у нашего капитана теперь есть офицеры. Мы сможем провести заседание военного трибунала после битвы, сделаем это, и виновные будут наказаны.

Полковник произнес три последних слова тихим и страшным голосом, а от вопля, раздавшегося в ответ, у Колина похолодела кровь, но он не стал бы возражать, даже если бы захотел.

– Есть еще один момент, который касается наших имперцев, – спокойно продолжал МакМахан. – Мы, земляне, понимаем ваши чувства лучше, чем вы думаете. Мы уважаем и любим вас, и мы знаем, что вы станете первоочередной мишенью для наших противников. Этого нельзя изменить, и мы не отнимем у вас вашу судьбу, но, когда все окончится, мы будем нуждаться в вас более, чем когда-либо. Для битвы нам необходим каждый из вас, включая Колина и детей, но нам нужен ваш опыт, поэтому не рискуйте жизнью понапрасну! Вы – наши старшие офицеры. Если что-нибудь случится с Колином, то командование «Дахаком» перейдет к одному из вас. Кроме того, захват анклава – это всего лишь первый шаг. Что действительно важно, так это ачуультани. Не дайте себе погибнуть теперь!

Колин надеялся, что имперцы услышат отчаянную мольбу в голосе МакМахана, но хорошо помнил свои опасения, что северные имперцы сами уже слегка выжили из ума. Он не сильно ошибся. Пусть не умопомешательство, но фанатизм. Тысячи лет они мучились, как в аду, на Земле, дожидаясь своего часа. У него не было и тени сомнения в том, что, даже услышав и поняв Гектора, они все равно будут делать то, чего никогда себе не позволит ни один хладнокровный профессионал. Многих не досчитаются после битвы.

– Хорошо, – продолжил МакМахан уже более ровным голосом, – вот что нам предстоит сделать.

Мы оставим на «Нергале» минимальную команду. На его борту останутся один имперец, выбор которого определит жребий, а также команда тренированных землян достаточная, чтобы вывести его в космос. Мне трудно просить любого из вас оставаться на борту, но другого выхода нет. Если у нас ничего не получится на юге, то мы уничтожим ублюдков при помощи ядерного взрыва внутри защитного поля. Это значит, что никто из нас не вернется.

Гектор выдержал паузу, давая всем время осмыслить сказанное, а затем спокойно продолжил:

– В этом случае оставшимся членам экипажа придется поднять «Нергал» на встречу с «Дахаком». Дахак будет ожидать вас и не откроет по вам огонь до тех пор, пока вы будете находиться за пределами зоны, определенной старшим капитаном Другом. Поэтому вы остановитесь на расстоянии десяти тысяч километров и перешлете всю базу данных с «Нергала» на «Дахак». База содержит решение военного трибунала старшего капитана Флота МакИнтайра и его декрет о помиловании, как Правителя планеты. Когда эти данные будут получены Дахаком, вы вновь станете членами экипажа «Дахака» и военнослужащими Флота Империума. Память «Нергала» содержит все проекты и идеи, которые смогли вместе разработать Колин и Совет. Однако на самом деле дальнейшие действия целиком будут зависеть от вашего решения и решения Дахака.

Но это наихудший вариант развития событий. Считайте его страховкой на крайний случай, которая, как мы на самом деле думаем, не понадобится.

Все остальные займут места в катерах и боевых машинах, какие мы только сможем собрать, и двинутся на юг под прикрытием поля маскировки. Мы не будем использовать истребители – от них нет проку внутри анклава и, что еще более важно, нам понадобится каждый из имперцев, чтобы управляться с другим оборудованием.

Засветилась еще одна часть карты.

– Мы пройдем через западный пропускной пункт, здесь, – показал полковник. – У нас есть код доступа, и ничто не указывает на то, что он был изменен. Мы будем продвигаться вдоль этих направлений, – на карте зажглось несколько линий, – каждому кораблю будет назначен свой штурмовой отряд. Каждый отряд получит отдельное задание и максимальные подробности об особенностях местности, насколько нам их смогла сообщить Нинхурзаг. Вы также получите личный код имплантантов Нинхурзаг. Нельзя допустить, чтобы ее убили по ошибке. Она обязательно должна присутствовать на праздничном обеде в честь победы над Ану.

Если удастся прорваться внутрь при первой атаке, то все хорошо и замечательно. Если нет, то штурмовые отряды попытаются предотвратить выход южан из транспортных кораблей, в то время как резерв будет заниматься каждым обороняющимся кораблем по очереди. Надеюсь, что если кто-нибудь из них попытается бежать, то они сделают это не все одновременно. Это значит, что «Дахак» уничтожит лишь один или два корабля, прежде чем они сообразят, что происходит. Когда внутри анклава их будем поджидать мы, а снаружи – «Дахак», то, если у них осталась хоть капля здравого смысла, они капитулируют.

Итак. Это упрощенная – очень упрощенная – схема нашего плана. Мои помощники изложат его во всех подробностях каждой группе индивидуально, а окончательный общий инструктаж мы проведем непосредственно перед началом операции. Но есть еще кое-что, о чем должны знать все, и расскажет вам об этом сержант Азнани. Сержант?

Эндрю Азнани встал, чуточку жалея о том, что он больше не является Абу аль-Назиром – жестким, уверенным в себе лидером террористов, который привык инструктировать своих подопечных. Он ловил на себе жадные взгляды собравшихся, но старался выдержать ровный тон полковника.

– Полковник МакМахан имеет в виду, что внутри анклава произошли неожиданные события. А именно: ваш агент Рамман пытался предать вас.

Он почувствовал, как по аудитории пробежала волна, но продолжал тем же невозмутимым тоном:

– Никто не знает достоверно, что произошло, по анклаву бродят разные слухи, особенно среди землян. Официальная же версия заключается в том, что Раммана обнаружил Ганхар, военачальник штаба южан, и Рамман признался в том, что десятки лет передавал информацию на «Нергал», чтобы заработать право на побег. Затем он якобы попытался выстрелить, но Ганхар вытащил свой пистолет быстрее и убил его. Это официальная версия; я сомневаюсь, чтобы она была правдивой. К сожалению, я не знаю, как все было на самом деле. Я могу только предполагать.

Азнани глубоко вздохнул. Он видел южан, в каком-то смысле был одним из них, и понимал значение своих предположений и оценок даже больше, чем его слушатели.

– Возможно, – осторожно начал он, – что Рамман успел передать всю информацию Ганхару прежде, чем был убит. Ему было известно не больше чем Нинхурзаг, однако если она смогла просчитать дальнейшие события, то и он также мог это сделать. Если так, то нас может поджидать враг.

Аудитория заметила, что он использовал местоимение «нас», и один-два человека сдержанно улыбнулись ему.

– Но я так не думаю, – продолжил Азнани. – Если бы они планировали засаду, то наблюдали бы за тайником, и тогда знали бы, что к тайнику никто и близко не подходил. Конечно, они могли сообразить, что существует дублер, но я внимательно наблюдал за происходящим после того, как все стало известно. Мне показалось, что сами имперцы верят официальной версии. Возможно, конечно, что их лидеры предпочли дезинформировать подчиненных, но я в этом сомневаюсь.

Я думаю, что Ганхар рассказал Ану в точности то, что затем сообщили остальным. Я думаю, что он знает о нашем нападении и намеренно расчищает нам путь.

Сержант замолчал, заметив выражение недоверия на лицах, и пожал плечами:

– Я понимаю, насколько дико это звучит, но у меня есть основания для такого предположения. Во-первых, до того, как южане начали серию контратак, у Ганхара были большие проблемы. Джанту, начальник службы безопасности анклава, точил на него нож, и, насколько я могу судить, все ждали, когда же он его воткнет. Во-вторых, Ганхар лишь унаследовал пост после гибели Киринал, он новичок в верхнем эшелоне власти, и я думаю, что пребывание в должности военачальника как-то повлияло на него. Я не могу с уверенностью это утверждать, но Абу аль-Назир был достаточно важной фигурой и посетил несколько совещаний, проводимых Ганхаром, на которых командующий явно чувствовал себя более непринужденно со своими «дегенератами», нежели с имперцами. Это несчастный человек. Очень несчастный человек. Что-то гложет его изнутри. Еще до того, как разнеслась новость о Раммане, у меня создалось впечатление, что у него сердце не на месте.

Вы должны понять, что находиться в анклаве – все равно что находиться в змеином гнезде. Если бы я был одним из их начальников, то постоянно оглядывался бы через плечо, каждую секунду ожидая удара в спину. Соедините чувство вины с продолжительным, изматывающим страхом, и вы получите человека, который хочет вырваться, убраться оттуда любым способом.

Конечно, я не могу дать никаких гарантий. Возможно, что мы попадем прямо в ловушку, и если это произойдет, то причиной тому будут мои предположения. Но если они вообще впустят нас, то мы будем внутри их защитного поля, а капитан МакИнтайр удовлетворил мою просьбу лично нести один из ваших мегатонных ядерных зарядов.

Упрямый и решительный взгляд сержанта встретился со взглядами собравшихся в полной тишине.

– Я не могу гарантировать, что нас не ждет западня, – очень-очень тихо сказал Азнани, – но я могу гарантировать, что анклав будет уничтожен.

Генерал Джеральд Хэтчер открыл дверь своего кабинета в подземном командном пункте и остановился на пороге как вкопанный. Он быстро окинул взглядом своих подчиненных, находившихся в комнате перед кабинетом, но никто из офицеров или сержантов, склонившихся над столами, не поднял головы.

Хэтчер набрал полные легкие воздуха и перешагнул порог, осторожно закрыв за собой дверь. Ему не приходилось раньше видеть прямоугольный кейс, который сейчас лежал на его столе поверх бумаг, и генерал тщательно осмотрел его, прежде чем дотронуться. Вряд ли кто-нибудь мог подложить бомбу или что-либо в этом роде в его кабинет. С другой стороны, подложить в его кабинет хоть что-нибудь вообще чрезвычайно сложно.

Генерал усомнился в справедливости своего первого впечатления, что вещь сделана из пластика. Гладкая крышка цвета бронзы была украшена изображением невероятного трехголового существа, и Хэтчер напряженно сел в кресло, когда до него дошло, что означает звезда между раскинутыми передними лапами дракона. Он протянул руку и осторожно дотронулся до вещицы.

Металл, решил он, проводя пальцем по поверхности, хотя и подозревал, что впервые встречает подобный сплав. Сбоку была маленькая выпуклая кнопка. Хэтчер глубоко вдохнул и нажал на нее, а затем расслабился и спокойно выдохнул, когда крышка кейса со слабым щелчком открылась.

Он аккуратно поднял ее и внимательно изучил содержимое. На дне кейса обнаружилась маленькая панель, с одной стороны которой было три кнопки. Хэтчер задумался, решая, что ему делать дальше, затем улыбнулся, увидев аккуратно прикрепленную к одной из кнопок бумажку. На ней было напечатано «Нажми», и банальность этого в сочетании с несуразностью ситуации насмешила его. Он пожал плечами и последовал указанию, а затем быстро отдернул руку, так как над кейсом мгновенно возникли очертания человеческой фигуры.

Почему-то Хэтчер совершенно не удивился, увидев Гектора МакМахана. Полковник был одет в полевую форму морской пехоты и экипирован соответствующим образом, только на правом плече висело какое-то странное, пузатое оружие с магазином барабанного типа. Высотой фигурка полковника была не более двадцати сантиметров, но его усмешку нельзя было не узнать.

– Добрый вечер, генерал. – Голос Гектора зазвучал в согласии с артикуляцией. – Я понимаю, что это несколько необычно, но мы должны были дать знать кому-нибудь о том, что происходит, а вы – один из немногих, кому я безоговорочно доверяю.

Во-первых, позвольте мне принести извинения за мое исчезновение. Вы велели мне сделаться невидимым, – еще одна усмешка осветила его ирландскую физиономию, – так я и поступил. Понимаю, что стал более невидимым, чем вы предполагали, но уверен, что вы понимаете почему. Я надеюсь лично принести вам свои извинения и все объяснить, но это может оказаться невозможным. Собственно, это и является причиной моего послания.

А теперь о том, что происходило в течение последних нескольких недель. Для начала просто примите как факт, что есть две фракции… ну, скажем, инопланетян, хотя это не очень точное определение для них. В любом случае есть две стороны, и они очень-очень долго тайно боролись друг с другом. Теперь их борьба стала явной и, если повезет, очень скоро завершится.

Я поддерживаю одну из сторон и прошу прощения за то, что использовал вас и ваши источники в своих целях, но это было необходимо. Как и, – неожиданно лицо Гектора помрачнело, – все понесенные потери. Пожалуйста, поверьте, что мы скорбим о погибших не меньше, чем вы, и сделали все возможное, чтобы такого не случилось. К сожалению, наши противники не разделяют наших взглядов на ценность человеческой жизни.

Цель этого послания – сообщить вам о том, что мы находимся накануне широкомасштабной военной операции, которая, как мы надеемся и верим, будет решающей. Я понимаю, что после произошедшего в штате Нью-Йорк вы могли прийти к выводу, что мы проигрываем. Надеюсь, наши противники пришли к такому же выводу. Если так, и при условии, что наши разведданные верны, они скоро станут нашими бывшими противниками.

К сожалению, многим из нас суждено погибнуть. Я знаю, Джер, что ты терпеть не можешь эвфемизмов наподобие «допустимые потери», но на этот раз у нас действительно нет выбора. Даже если нас всех убьют, то все равно игра будет стоить свеч, если мы при этом уничтожим их. Однако в ходе сражения на юге может быть довольно шумно. Мне жаль, но мы действительно не знаем, насколько глубоко их люди могли проникнуть в правительства стран Земли или даже в твой собственный штаб. Я думаю, что ряды ОВСН чисты, а на дне этого кейса ты найдешь компьютерный диск. Прошу тебя просмотреть его только на собственном компьютере, не загружая в главную систему, потому что он содержит имена и должности восьмисот офицеров и генералов в подразделениях различных родов войск, которым ты можешь полностью доверять.

Проблема заключается в том, что когда мы начнем атаку, «плохие» парни могут отыграться на тебе. Я не имею ни малейшего представления о том, что они сделают, когда поймут, что их хозяевам настал конец, и, честно говоря, у нас нет ни людей, ни организации, чтобы уследить за всем, что они могут натворить. У тебя, с учетом людей перечисленных на диске, – есть. Мы просим тебя следить за происходящим и по возможности контролировать ситуацию и предотвратить дальнейшие потери.

Осторожнее со связью. На диске ты найдешь инструкцию, как связываться с остальными при помощи сети связи, в безопасности которой я почти уверен. Пока ты с ними не переговоришь, не используй обычные средства коммуникации. Кроме того, ни в коем случае не информируй никого из гражданских чиновников до тех пор, пока не приведешь свои планы в исполнение.

Наша операция начнется приблизительно через восемнадцать часов с момента получения тобой этого послания. Понимаю, что времени осталось немного, но это все, что я могу сделать. Когда ты будешь говорить с людьми из списка, не упоминай об операции. Чтобы победить, нам нужна абсолютная неожиданность, а они уже знают о том, что произойдет. Они будут готовы к обсуждению с тобой «общего плана действий в непредвиденных обстоятельствах».

Джер, мне жаль, что приходится взваливать на тебя эту ношу, но ты хороший парень. Я могу не вернуться, поэтому говорю сейчас: для меня было честью служить под твоим командованием. Передавай привет Шэрон и ребятишкам и береги себя. Удачи, Джер.

Миниатюрное изображение Гектора МакМахана исчезло, а генерал Джеральд Хэтчер все сидел, уставившись на открытый кейс. Он так и не узнал впоследствии, сколько времени провел за этим занятием, но, наконец, он протянул руку, чтобы нажать кнопку и еще раз прокрутить послание, а затем остановился. Из услышанного следует, что дорога каждая секунда.

Хэтчер вынул компьютерный диск, развернул кресло и включил свой компьютер.

Глава 23

Ангары «Нергала» снова были полны народа. Имперцы выделялись среди землян блестящими, черными как сажа бронекостюмами и ногами, ставшими толще из-за прикрепленных к ним джамперов. Кроме того, они были увешаны оружием, а их лица, видимые в открытых шлемах, были мрачны.

Земляне, числом во много раз превосходившие имперцев, были одеты либо в черные облегающие комбинезоны имперских коммандос, либо в полевое снаряжение своей страны. Людей в комбинезонах было не очень много. Они обходились без бронежилетов, потому что имперские комбинезоны служили лучшей защитой. Остальным же пришлось надеть лучшее из того, что имелось в их армиях, хоть это и не защитило бы от имперского оружия. Тем не менее дополнительная защита могла оказаться весьма кстати, так как внутри анклава до сих пор оставалось много землян и столкновение с ними, а значит и с земным оружием, представлялось весьма вероятным.

Виды оружия присутствующих были так же разнообразны, как и форма. Облегченные гравитонные автоматы у всех, кто мог с ними управляться. Самые сильные земляне получили облегченные модели энергооружия, наподобие того, которое Тамман использовал в Тегеране и Ла-Пасе. Было несколько десятимиллиметровых гравитонных пушек, установленных на антигравитационных платформах и обслуживаемых расчетом. У большинства все же было земное оружие. Имелось довольно много винтовок (а усовершенствование средств защиты означало, что энергия пуль этих винтовок была намного больше, чем у аналогичного оружия еще несколько десятилетий назад), но предпочтение отдавалось ручным и крупнокалиберным пулеметам (также смонтированным на антигравитационных платформах) и гранатометам. У каждого из бойцов на шее висели защитные очки – продукт мастерских «Нергала». Они обеспечивали почти такую же хорошую видимость, как и имперские, и, что тоже важно, «считывали» сигналы имплантантов имперцев на расстоянии до пятидесяти метров.

Гор отсутствовал. К его невыразимому отчаянию, жребий пал на него, и он должен был остаться на «Нергале». Он уже хотел было, забыв о субординации, оспорить приказ, но вовремя одумался. Все летательные аппараты понесут на себе максимально допустимый груз, но даже в этом случае слишком многие из тех, кто хотел бы участвовать в операции, не смогут этого сделать. Теперешний экипаж «Нергала» полностью состоял из самых старых и наименее боеспособных землян, а Исис назначили старшим помощником Гора. Дети и те, у кого не было боевой подготовки, были размещены на тщательно спрятанных запасных базах, прикрытых боевыми отрядами, не вошедшими в основной состав боевой группы. Его люди шли на войну, и Гор не мог уклониться от исполнения своих обязанностей.

А дел было много. Даже сейчас он и его команда были заняты – наблюдали за показаниями наружной системы датчиков и завершали предстартовую проверку всего оборудования.

Колин и Гектор МакМахан стояли на платформе ангара.

– Что ж, – спокойно произнес Колин, – мы проработали наш план вдоль и поперек. Каждому известно, что он должен делать, но вы также знаете, что никакой план не выдерживает столкновения с реальностью боя. Помните о цели и оставайтесь в живых, если вам это удастся. Как сказал бы Гор, на этот раз мы идем ва-банк, и если кто-нибудь в этой Галактике вообще может провернуть задуманное дело, то это мы. Удачи, доброй охоты, и да хранит нас Бог.

МакИнтайр уже хотел повернуться и идти, но резкий голос Гектора МакМахана неожиданно остановил его.

– Смирно! – рявкнул полковник, и все до единого суровые воины замерли, отдавая честь командующему, – впервые за время пребывания Колина на борту «Нергала».

У каждого из присутствующих правая рука взметнулась в боевом приветствии, и у МакИнтайра неожиданно сдавило грудь. Он попытался подобрать подходящие случаю слова, но не осмелился доверить их собственному голосу и поэтому просто поднял руку в ответном приветствии, а затем резко опустил.

Колин не слышал, чтобы кто-нибудь веселился или шутил, когда отряды стали занимать свои места на кораблях, но, забираясь в кабину шаттла, он ощутил, как в глубине его существа растет восторг битвы.

Ночь окутывала Западное полушарие планеты, и полная серебристая Луна светила высоко в небе, далекая и безмятежная. Но глубоко внутри этой Луны электронный мозг внимательно наблюдал за миром, расстилавшимся внизу. Дахак, в отличие от Ану, точно знал, куда надо смотреть, и поэтому сейчас он заметил крохотные, едва уловимые вспышки энергии – вспомогательные корабли отделились от «Нергала» и полетели в ночь.

«Началось», – спокойно подумал Дахак. К лучшему или худшему, но его капитан повел войска в атаку, и импульс энергии пронесся по паутине схем гигантской машины, пробуждая орудия, которые молчали вот уже пятьдесят одну тысячу лет.

Ударные части летели в сторону Антарктики, но южную часть Тихого океана накрыла огромная буря, обрушив свирепые удары на маленькие суденышки. Колин был благодарен ей за это. Он стремительно вел своих воинов за собой прямо в пасть урагана, всего в нескольких метрах над пенными гребнями ревущих волн, каждую минуту оставляя позади сотни миль.

Они летели едва вдвое превысив скорость звука, поскольку не осмеливались запустить двигатели на полную мощность, ведь где-то в ночи несли дозор истребители южан. Зная об этом, они спрятались в чреве грозы под прикрытием маскировочных полей, помня о том, что «Дахак» следит за ними сверху. Следом за Колином летели остальные пять штурмовых шаттлов, но их было слишком мало, чтобы перевезти все войска. Остальные летели на катерах и двух ботах. Последними шли на собственных гравитонных двигателях шесть тяжелых танков «Нергала», и, к счастью, им удавалось выдерживать такую низкую скорость полета. В использовании танков были как плюсы, так и минусы: для управления каждой машиной требовалось целых два имперца, но в то же время их огневая мощь потрясала воображение, а остановить их можно было мало чем кроме прямого попадания ядерного заряда. Это обстоятельство они с Гором тщательно обходили в разговорах с их экипажами; шесть танков укрывали двенадцать из восемнадцати детей с «Нергала».

Отзвуки работающей в активном режиме системы обнаружения начали доставать до них с юга. Сигналы были слабы, но быстро усиливались. Колин в тысячный раз сверил курс. По его подсчетам, танки будут обнаружены через двадцать минут, а шаттлы появятся на экранах вражеских радаров уже через десять. Он глубоко вздохнул и хриплым голосом отдал команду:

– Экипажам шаттлов – вперед!

Тяжело вооруженные бронированные штурмовики, резко взвизгнув, пронзили пространство, в девять раз превысив скорость звука.

Пронзительный сигнал тревоги разнесся по досветовому кораблю «Озир», и человек, бывший когда-то капитан-инженером Флота Империума Ану, сел на кровати.

Он в ярости зажмурился, стряхивая с себя остатки сна, а затем зарычал. Эти сопливые ублюдки осмелились атаковать его! Ану быстро скачал информацию в мозг и увидел шесть штурмовых шаттлов, несущихся на полной скорости по направлению к анклаву. Невероятно! Что они там себе воображают?! Да он сейчас прихлопнет их как букашек!

Автоматическим зенитным установкам, расположенным по периметру анклава, мгновенно поступил приказ открыть огонь, а другой приказ обязал патрулирующие истребители забыть про маскировку и немедленно вернуться на защиту анклава. Третьим приказом Ану включил общий сигнал тревоги, который завыл повсюду под защитным полем.

– А вот и они! – прошептал Колин, вздрогнув, когда ракеты и энерголучи пронзили темноту ночи.

Наступил самый опасный момент штурма, но ведь для таких ситуаций и были сконструированы шаттлы. К тому же не стоит забывать, что автоматическая система защиты находится за пределами защитного поля.

Помехи и обманки начали игру с компьютерами южан, и Колин почувствовал, как ожили орудийные системы Таммана, когда тот склонился над пультом, словно умоляя своих электронных помощников действовать на максимуме возможностей. Но отвлекаться ему было некогда, он выполнял каждый из мыслимых маневров уклонения. Смертельный ужас наполнил ночь.

Колин подавил стон, когда один из его шаттлов получил прямой удар и превратился в огромный огненный шар. Ханалат и Кархана. А вместе с ними шестьдесят землян. Другая ракета взорвалась поблизости от второго штурмовика, и на миг у Колина остановилось сердце, но Джилтани успела вырвать шаттл из когтей смерти. Ревели залпы энергоорудий, и тут его собственный шаттл содрогнулся от удара по броне.

Однако у Таммана уже было решение для стрельбы. В путь отправился первый залп кинетических ракет, слишком быстрых, чтобы их можно было перехватить. Это было баллистическое оружие, невосприимчивое к воздействию помех. Континент озарил ужасающий свет. Шаттлы изрыгали огонь, ракеты метались в пространстве, достигая и не достигая целей, взрываясь каждое мгновение, а внизу бесновались энергоорудия. Взрывы и дым, раскрошившиеся камни и испарившийся лед – вот что представляла из себя эта часть планеты во время атаки нергальцев.

Ану злорадно возликовал, когда взорвался первый штурмовик, но, когда остальные нанесли ответный удар, выругался. Он впопыхах пытался надеть военную форму, в то время как анклав сотрясал разразившийся снаружи ад. Дьявол! Дьявол их всех побери! Его система обороны может выдержать атаку восьмидесятитысячетонного линкора, не то, что каких-то там штурмовиков, и вот, у него на глазах, огневые установки сметаются целиком – не одна за другой, а десятками! Неожиданно появившись, враги подлетели слишком близко для тяжелого противокорабельного оружия, и вот вся слабозащищенная наружная система обороны рассыпается у него прямо под носом, а он может только чертыхаться.

Ану слишком долго не видел космических войн и забыл, что это такое.

Нинхурзаг выскочила из душевой кабины, суетливо откидывая с глаз мокрые волосы. Мокрой рыбкой, нагишом, она нырнула в транспортный туннель. Подвал мог выдержать все, кроме прямого попадания ядерной боеголовки или взрыва деформирующего заряда, и ей нет никакого дела до того, что творится наверху, где ее запросто могут убить как друзья, так и враги!

Нинхурзаг закрыла за собой бронированную дверь, прежде чем до нее дошло. Они здесь! Они сделали это!

– Второй шаттл, за мной! – рявкнул Колин, и штурмовик Джилтани стремительно вылетел из окрашенных огнем облаков.

Вдвоем они полетели ко входу в анклав, в то время как их товарищи продолжали уничтожение орудий Ану. Вот! Приводной маяк!

Колин МакИнтайр глубоко вздохнул. На такой скорости у них не будет времени изменить курс, если защитное поле не откроется. Даже гравитонный двигатель не поможет. Через имплантант Колин передал код доступа, который выкрала для них Нинхурзаг.

– НЕТ!!!

Жуткий вопль ослепляющей ярости вырвался из груди Ану, когда он почувствовал, что проход в поле открывается. Каким образом? КАК?! Им неоткуда было взять код! Рамман мертв, и никто из имперцев не покидал анклава!

Но они как-то его добыли. Крепость раскрыла пасть в огромном зевке, и два стремительных черных шаттла на полной скорости влетели в нее, обжигая каменную глотку потоками раскаленного воздуха.

– Прошли! – крикнул Колин и почувствовал, как ликование Таммана, подобно вспышке, обожгло его нейроинтерфейс.

Шаттлы бросало и швыряло из стороны в сторону, время от времени лишь несколько метров отделяли их друг от друга или от стен туннеля, но ни Колин, ни Джилтани не отдали ни капли своих сил страху. Они мчались вперед, и батареи тяжелых энергоорудий, располагающихся на носу штурмовика, грохотали без остановки. Шаттл Колина извергал неукротимый огонь, и внутренние ворота анклава разлетелись вдребезги под его напором.

Они вломились в логово врага. Двигатели застонали от жестокой пытки, когда штурмовики затормозили на полном ходу. Даже у имперских технологий есть предел, корабли продолжали лететь со скоростью более ста километров в час, когда вломились в деревья центрального парка и воткнулись в многоэтажные дома. Если кто и оказался у них на пути, у них было лишь несколько секунд, чтобы взглянуть на свою смерть. Шаттлы наконец остановились среди руин на расстоянии не более тридцати метров друг от друга. Их пассажиры были все в синяках, но шаттлы были сконструированы в расчете именно на такое обращение. Люки открылись, и десант начал высадку.

Один или двое пали, но по ним велся только разрозненный огонь, значит их не ждали. Засады нет – эта мысль окрылила Колина. Засады нет!

Он включил джамперы, перемахнул через развалины, от которых шел дым, и выстрелил. Перед ним стояли несколько вооруженных охранников, и МакИнтайр оскалился, первым же выстрелом разорвав одного из них на куски.

Тотчас раздался невообразимый грохот – внутрь анклава ворвались еще два шаттла, и началось настоящее безумие.

Ану бросился на командную палубу «Озира», проклиная своих приспешников за ненадежность, которая в свое время вынудила его законсервировать остальные боевые корабли. На борту «Озира» никому не разрешалось жить, это был его командный пункт. Ану со всего разбега налетел на пульт управления, одновременно включая автоматические защитные системы. Они были рассчитаны на случай мятежа внутри анклава, а не на вторжение извне, но, возможно, сейчас они помогут его людям выиграть время, чтобы собраться с силами.

Замаскированное оружие, установленное по всей территории анклава, открыло огонь. Не было времени, чтобы задать точные параметры для стрельбы, даже если бы Ану захотел это сделать, поэтому огонь велся на поражение по любому движущемуся объекту.

Ганхар скатился с кровати, когда раздался сигнал тревоги. Его глаза загорелись. Сомнения, страх и мучительная неопределенность исчезли, смытые волной триумфа. Он громко расхохотался. Вот так-то, маньяк! Посмотрим, как ты справишься с этими людьми!

Он достал бронекостюм. «Я умру, – спокойно подумал Ганхар, – и Ану никогда не узнает, почему я позволил всему этому произойти, если, конечно, не существует жизни после смерти. Но в любом случае это не имеет значения. Я сделал то, что сделал, и не в моих правилах останавливаться на полпути».

Последний из уцелевших шаттлов ворвался в анклав и высадил десант. Команда «Нергала» уже несла первые потери. Смертоносные энерголучи прочесывали парк, реагируя на любое движение, а земляне не могли обнаружить ни систем наведения, ни оружия, их уничтожающего. Но сенсоры имперцев могли определить и то, и другое.

Колин чуть не закричал, когда Роханта запрыгнула на руины какой-то постройки, безрассудно подставляя себя под огонь и стреляя из энергоавтомата по двум тяжелым замаскированным орудиям, чтобы они не накрыли ее отряд землян. Ей почти удалось увернуться… Никан, ее пилот и любовник, взорвал орудие, уничтожившее Ханту.

Колин прыгнул, увертываясь от энергетического выстрела, щелкнувшего хлыстом позади него и проделавшего двадцатисантиметровую дыру в израильском десантнике. Оружие МакИнтайра тут же заставило замолчать автоматического палача. Он бросился к военным кораблям, каким-то краешком сознания пытаясь вспомнить имя убитого.

Три истребителя Ану отбросили маскировку и, пронзая небо, понеслись с бешеной скоростью на неуклюжую стаю катеров, ботов и танков, летящих к анклаву. Их системы уже нащупали цели, как вдруг первые два истребителя превратились в огненные шары, не успев выстрелить. Пилот и оператор третьего в шоке уставились друг на друга. Их приборы показали, что произошло. Гиперракеты! Но их можно запустить только из вакуума!

Третий истребитель испарился, не успев предупредить командование, что «Дахак» жив.

Лицо Ану скривилось от ненависти и ликования. Компьютеры выдавали весьма противоречивую информацию, однако он чувствовал, как открываются арсеналы на борту транспортных судов, пока его автоматы изрыгают огонь по всему анклаву.

Но постепенно, по мере нарастания борьбы, его победный рык ослабевал. Его враги не были людьми! Скорее демонами из глубин преисподней – они продолжали наступать не смотря на огонь!

Группка нергальцев перемахнула по посадочному трапу на борт транспорта «Бислахт». Трое французских десантников сразу установили у входа крупнокалиберный пулемет, а остальные последовали за Никаном, устремившимся к арсеналу корабля, чтобы успеть прежде, чем мятежники разберут оружие.

Они почти выиграли гонку. Едва полудюжина врагов были в броне, когда они вломились в отсек из транспортного туннеля. Никан взревел и в ярости убил сразу двоих. Третий мятежник упал, затем четвертый, но пятый успел-таки вскинуть свой автомат. Никана разорвало на куски взметнувшимся пламенем, а английский десантник из SAS, стоявший за его спиной, ответным выстрелом из гравитонного пистолета уничтожил убийцу своего командира.

Дым и запах крови заполнили помещение, и земляне, оставшись без имперца, руководившего ими, нашли себе укрытия и открыли огонь, уничтожая все, что движется.

Ганхар, в броне, прошел в центральный офис службы безопасности анклава, находящийся на борту транспорта «Кардох». Приемная перед кабинетом Джанту была пуста, и Ганхар почувствовал мгновенное разочарование. Но затем люк отворился, и на пороге возник Джанту с энергопистолетом в руках.

Ганхар улыбнулся, наслаждаясь диким взглядом Джанту. «Это стоило того, – холодно подумал он. – Хотя бы ради одного этого момента». Он поднял гравитонный пистолет, и безумные глаза Джанту сузились – его имплантанты распознали Ганхара. Командующий за одно мгновение прочитал в его глазах все – и то, что Джанту его узнал, и то, что он интуитивно догадался, что на самом деле произошло с Рамманом.

– Ты проиграл, – тихо сказал Ганхар и выстрелил.

Колин упал ничком, потому что сзади кто-то сбил его с ног. Он быстро перекатился на бок, выхватив запасной пистолет, прежде чем узнал Джилтани. Причина, по которой она его сбила, стала понятна через мгновение, когда энергетический луч разрезал воздух прямо над ними. Колин приподнялся на локте, проследив его направление. Мятежник готовился выстрелить второй раз, когда гравитонный пистолет Колина разорвал его на куски.

Дахаку было бы практически весело, если бы не сверлящее беспокойство за Колина. Системы наблюдения сообщили ему, что северяне ворвались в анклав. Так или иначе, но защитное поле скоро отключат.

В то же время он был занят поиском всех истребителей Ану, ибо, устремившись на юг, они вышли из режима невидимости. Дахак тщательно отследил их траектории, аккуратно распределил ракеты и сделал лишь один точный залп.

Двадцать девять истребителей Империума погибли в течение двух целых семидесяти пяти сотых секунды по земному времени.

В огромной пещере царили дым и пламя. Одинокие вооруженные фигуры южан возникали то тут, то там, пытаясь соединиться и образовать сколько-нибудь боеспособные отряды. Их было гораздо меньше, чем нападавших, но все они были имперцами. Даже без брони они превосходили своих противников-землян. Или, лучше сказать, превосходили бы, если бы понимали, что происходит.

Большая часть автоматических орудий Ану теперь молчала. Они угрожали обеим сторонам в равной мере, и поэтому и те, и другие с первых минут боя стали уничтожать огневые точки. С одной стороны, автоматы все же помогли приостановить первый натиск, пока южане вооружались, но большой участок территории был для них потерян. Пока нергальцами был захвачен только «Бислахт», однако ожесточенная борьба уже разгорелась на борту еще трех кораблей, а шесть других были окружены и подвергались непрерывному обстрелу.

Дьявол! Кто бы мог подумать, что дегенераты могут так сражаться? Среди них была лишь горстка старых, изможденных имперцев, но они сражались как обезумевшие!

Ану вздрогнул, когда его сканеры засекли пятерых землян, неожиданно возникших из-под груды руин. Они окружили троих имперцев анклава. Двое дегенератов упали, но оставшиеся в живых уничтожили людей Ану при помощи несусветной смеси имперского и земного оружия. Дротики гравитонных пистолетов впились в бронированные тела южан и взорвались внутри, струя жидкого огня из огнемета окатили их с ног до головы, а в последнего, еще живого, имперца попали из противотанкового гранатомета, от чего его унесло метров на шесть. После этого трое оставшихся дегенератов нырнули обратно и под прикрытием развалин устремились на поиски новой добычи.

Этого просто не могло быть! Ану видел все своими глазами, но не мог поверить в реальность происходящего.

Но вот пришел доклад, которого он так ждал: экипаж «Трансхара» наконец-то завел несколько машин. Ану усмехнулся, когда первый легкий танк выплыл из открытого люка корабля.

Эндрю Азнани остановился, глотая воздух и вытирая пот с лица. Он отстал от своего отряда и сейчас вслушивался в грохот и рев сражения, как будто это была самая прекрасная музыка, какую он когда-либо слышал. Эти звуки доказывали, что он не привел полковника и его людей в засаду. Азнани мог теперь расстаться со своей смертоносной ношей.

Он вздохнул свободнее и крепче сжал автомат, обходя разрушенную стену. Азнани находился сейчас на территории анклава, в той части, где размещались террористы. Он не понимал, как его сюда занесло. Возможно привычка и, может быть, что-то другое…

Внезапно он увидел перед собой в тяжелом дыму неясные очертания фигур и упал на землю. Это не были имперцы, потому что его очки не уловили сигналов имплантантов. «Но и не наши», – мрачно подумал Азнани, прячась в тени разрушенной стены. Их было по меньшей мере двадцать человек, все вооружены, хотя непонятно, как они раздобыли оружие. Но это не важно. Силы слишком не равны, и, если повезет, они просто пройдут мимо…

Но ему не повезло. Они пошли прямо на него, и от страха у Эндрю пересохло во рту. Это несправедливо! Зайти так далеко, стольким рисковать и наткнуться на…

Внезапно он успокоился, паника неожиданно исчезла. Азнани оставил попытки спрятаться поглубже в стену. Абграм! Группу вел Абграм, и это меняло все, ибо именно Абграм пять лет назад разработал и осуществил теракт на одной из улиц Нью-Джерси.

Вот уже одиннадцать месяцев Азнани знал, кто убил его семью, и не имел возможности отомстить, потому что любое действие выдало бы его и провалило операцию полковника МакМахана. Но теперь его жизнь не важна для успеха операции.

Он вынул наполовину израсходованный магазин, заменил его на полный, проверил предохранитель и подобрал ноги под себя. Террористы приближались, перебежками, от тени к тени. Азнани не мог покинуть свое укрытие незамеченным, но в любом случае они обнаружат его через двадцать секунд. Десять метров. Он позволит им пройти еще десять метров…

Сержант армии США Эндрю Азнани выскочил из своего укрытия, извергая огонь из автомата.

Шесть человек погибли почти мгновенно, и человек, которого звали Абграмом, вскрикнув, тоже упал. Его прихвостни поливали огнем призрак, возникший перед ними в дыму сражения. Абграм увидел, как пули впиваются в тело, вырывая кровь и плоть из человека, который смертельно ранил его.

Но это было последнее, что увидел Абграм, потому что у Эндрю Азнани оставалась лишь одна цель в жизни, и своим последним выстрелом он разнес убийце голову.

– Черт возьми!

Колин отключил джамперы, и плавно остановился у рощицы изломанных деревьев, увидев воспаривший легкий танк противника. Луч энергии разорвал двоих приспешников Ану из числа землян, и разрушил то, что раньше было фонтаном, прежде чем попасть в бронированную фигуру. «Рихани, – подумал Колин, – один из инженеров „Нергала“». Однако от нергальца осталось слишком мало, чтобы сказать наверняка. Он увидел, что танк приземлился на гусеницы и обрел устойчивое положение. Вокруг взрывались гранаты и ракеты, но толстая броня и невидимое защитное поле делали машину неуязвимой. Башня танка вращалась, выискивая жертву. Дуло энергетической пушки замерло, уставившись в их направлении, и он повалил Джилтани наземь, хотя…

Молния сверкнула из обрушенных главных ворот анклава, и танк южан взорвался. Его убийца, широкий и громоздкий, громыхая тяжелыми гусеницами, выполз из ворот, и Колин от восторга стукнул кулаком по земле.

Тяжелый танк «Нергала» уверенно полз вперед. Его пушка искала цель, а тяжелые гравитонные орудия издавали кровожадный, низкий вой.

Ану взревел, когда был подбит танк, но его ярость удвоилась, когда вражеская машина заняла огневую позицию, позволявшую контролировать выход из «Трансхара». Еще один легкий танк попытался выбраться из корабля, но машина северян одним пренебрежительным выстрелом превратила его в груду металла.

Граната-деформатор отскочила от края защитного поля танка, но ничего не произошло. Обе стороны включили супрессоры, блокируя действие крошечных гипергенераторов гранат. Обычно это было больше на руку обороне, но сейчас Ану увидел, как второй вражеский танк выкатился из ворот, а за ним третий! Ничто, кроме ядерной или деформирующей боеголовки, не могло остановить эти машины! Или нормального военного корабля, осуществляющего огневую поддержку. Но у него в наличии лишь один действующий корабль-спутник, и экипаж еще не прибыл на него.

«Это гонка, – мрачно подумал он. – Гонка между экипажем „Озира“ и тем, что нергальцы придумают еще».

Ганхар легко выпрыгнул из шестого шлюза «Кардоха», позволив джамперам погасить падение с двадцатиметровой высоты. «Озир» в этой стороне, подумал он. На корабле было до странности тихо, но именно там обосновался Ану.

– Там! – крикнул Колин, указывая на «Озир», находящийся от них примерно в двухстах метрах. – Чувствуешь, Танни? Все системы корабля включены! Ану должен быть там!

– Ага, – согласилась Джилтани, прервавшись, чтобы одним выстрелом убить спасавшегося бегством южанина.

В броне ее силы были равны силам нормального имперца с полным набором имплантантов, а чтобы поверить в скорость ее рефлексов, надо было ее видеть.

– Ага, – снова сказала она, – но неразумно пересекать столь смертоносную зону, Колин.

– Да, но если мы сможем добраться до корабля…

– Некому прикрыть наши спины, – предупредила Джилтани.

– Знаю.

Колин просканировал огненный бедлам, творящийся вокруг. Они очень сильно оторвались от своих, поблизости были всего лишь несколько южан, но опасным этот бросок делали не они, а автоматические орудия, поливавшие территорию непрекращающимся огнем.

– Посмотри туда, налево, – неожиданно произнес он. Несколько автоматов были подбиты, поэтому в зоне артобстрела появилась брешь.

– Как ты думаешь, они успеют нас поджарить, пока мы добежим?

– Не знаю, – ответила Джилтани, – но испытать можно.

– Я знал, что ты одобришь идею, – кивнул Колин. И они побежали.

Гектор МакМахан резко отскочил в сторону и выругался, когда вражеский снаряд разбил вдребезги защитный костюм Дарну. Имперец рухнул наземь, и Гектор выпустил очередь дротиков туда, откуда, как ему показалось, раздался выстрел.

Вооруженный южанин зашатался и упал замертво, однако МакМахан со свирепой жестокостью подумал, что эта неравный размен. Дарну стоил сотни южан, но он был далеко не первым имперцем, которого «Нергал» потерял этой кровавой ночью.

Однако они теснили ублюдков. Танки существенно влияли на ход сражения. Это, а также уже захваченные вражеские корабли давали им шанс, очень хороший шанс. Если только удастся продолжить наступление…

Последний из катеров «Нергала» выплыл из туннеля и тут же взорвался в воздухе. МакМахан снова выругался, и его отряд, пригибаясь к земле, побежал вперед.

Ганхар мельком взглянул через плечо. Он не распознал имплантанты тех двоих… Дьявол! За ними виднеется еще третий… Если бы они знали, что это он открыл дверь и впустил их, то, весьма вероятно, поприветствовали бы его как союзника, но откуда же им знать, так? Кроме того, он был ближе к «Озиру», чем они.

Ганхар добежал до трапа и взлетел вверх, ища укрытия за бронированными стенами корпуса корабля. Он упал на бок и перекатился, гремя снаряжением, затем вскочил и побежал к транспортному туннелю. Ану должен быть на командной палубе!

Джилтани и Колин добежали до главного трапа корабля под ураганным огнем, где ни одно из автоматических орудий не могло опустить ствол настолько, чтобы достать их. Люк был открыт, и Колин ворвался первым, сразу отскочив вправо. Джилтани метнулась влево, но шлюз был пуст и следующий люк открыт. Они медленно и осторожно начали продвигаться вперед.

Здесь было тихо, и звук тяжелых шагов, раздавшийся позади, ударил по натянутым нервам. Колин и Джилтани мгновенно развернулись и увидели одного из своих. Это был Геб, перемазанный в грязи и копоти так же, как и они сами. Снаряд ударил его в грудь с достаточной силой, чтобы повредить усиленные ребра, но вогнувшаяся броня выдержала, хотя Колину очень не нравилось, как старый имперец бережет свой левый бок.

– Рад тебя видеть, Геб, – произнес он, сдерживая истерический смешок. – Решил немного прогуляться?

– Только по верхним этажам, – парировал Геб.

– Ладно. Прикроешь нас?

Геб кивнул, и Колин хлопнул Джилтани по плечу.

– Пойдем-ка найдем Ану, Танни, – сказал он и зашагал к центральному транспортному туннелю.

Ганхар вышел из туннеля не долетев до командного пункта двенадцать палуб, потому что далее туннель не работал. Итак, еще одна мера безопасности, о которой он не догадывался. Но ведь можно добраться и по переходам, и Ганхар нажал на кнопку на ближайшей переборке, чтобы открыть люк.

– Привет, Ганхар!

Он замер, услышав этот тихий голос, и быстро произвел сканирование на триста шестьдесят градусов вокруг себя. На ней не было бронезащиты, но твердая рука направляла дуло энергопистолета прямо ему в позвоночник.

– Привет, Инанна! – спокойно ответил Ганхар.

Он понимал, что не сможет развернуться достаточно быстро и опередить выстрел.

– Я думал, что мы играем за одну сторону.

– Я же говорила тебе, Ганхар, что я умная девушка. Я установила жучки в кабинете Джанту.

Ганхар сглотнул. Значит она все видела и все знает.

– У меня планы на Ану, – сказал он. – Если мне удастся его взять, то, может быть, они разрешат нам сдаться.

– Плохая идея, Ганхар, – спокойно заметила Инанна. – Я тебе уже говорила.

– Но почему, Инанна?! Он же просто придурок, маньяк!

– Потому что я люблю его, Ганхар, – ответила она и выстрелила.

Колин и Джилтани летели по транспортному туннелю, пока было возможно, но кто-то отключил его выше девяностой палубы. Они вышли в поисках иного пути наверх, и вдруг Колин замер в тревоге – за спиной раздался выстрел. Он стал поворачиваться в сторону выстрела, когда раздался второй, и смертоносный луч полыхнул из коридора. Он прошелся всего лишь в сантиметре от Колина, но Джилтани тотчас выхватила оружие и выстрелила в ответ. Какая-то фигура без защитного костюма, закачавшись, упала на палубу.

– Господи! – пробормотал Колин. – Это было чертовски близко!

– Ага, – ответила Джилтани и замолчала. – Я думаю, наш путь нам стоит преодолеть со всей возможной скоростью, Колин. Если не обманывают меня глаза, то два тела лежат вон на той палубе. Ручаюсь, первый из них подобно нам искал Ану.

– Я думаю, ты права, – согласился он, делая шаг назад.

Своим выстрелом Джилтани попала женщине, на которой не было брони, в среднюю часть торса. Жуткое зрелище заставило Колина отвернуться. В любом случае у него не было времени рассматривать убитую, хотя на какое-то мгновение ему показалось, что он ее уже где-то видел. Это заставило его снова посмотреть на нее, но, убедившись что видит ее впервые, он переключил внимание на проход и перешагнул через изувеченное тело, лежащее перед люком.

– Черт возьми, а это кто такой? – прошептал он, полностью открывая люк.

Геб вышел из транспортного туннеля и остановился перевести дыхание в тот момент, когда Джилтани исчезла в открытом проходе вслед за Колином. Имплантанты подавляли боль, но дышать было трудно, и Геб чувствовал легкое головокружение от большой дозы болеутоляющего. Лучше бы ему не втискиваться в такие узкие пространства. Кроме того, им же нужен кто-то, кто прикроет путь к отступлению.

Геб присел на корточки, стараясь не думать о том, сколько его друзей погибло и продолжает погибать за пределами этих тихих стен, и взглянул на мертвое тело в бронекостюме, лежащее перед ним. Ему, как Колину и Джилтани, было интересно, кто это был и почему его убил его же сотоварищ. Затем он взглянул на мертвую женщину и почувствовал, как его сердце сжали стальные клещи.

«Нет! – его душа исторгла безмолвный вопль, – нет! Господи, только не это!»

Но Геб слишком хорошо знал это лицо еще тысячелетия назад, когда оно принадлежало женщине по имени Танисис. Красивой молодой женщине, жене одного из его ближайших друзей. Геб думал, что она погибла во время мятежа и скорбел о ней… как и ее муж… который в честь нее назвал свою земную дочь Исис.

А теперь, столько лет спустя, Геб проклинал само Небо за то, что это не было правдой. «Она жила, – с болью подумал он, – проведя столько лет в анабиозе, все еще молодая и красивая… только для того, чтобы ее убили, зарезали и отдали тело кому-то из упырей Ану».

Геб медленно поднялся, ослепленный слезами, и настроил энергоавтомат на широкий луч. Он поблагодарил Небеса за то, что Джилтани плохо помнила лицо своей матери и не рассмотрела убитую внимательнее. Больше у нее не будет такой возможности, потому что Геб в состоянии оказать последнюю услугу Танисис. Он нажал спуск, и поток гравитонов стер с лица земли искалеченное тело.

Гектор МакМахан осторожно осмотрелся. Все шесть танков «Нергала» теперь участвовали в бою, и только один тяжелый танк южан смог выбраться из корабля, чтобы бросить им вызов. Его оплавленные обломки сейчас валялись разбросанные на площади примерно двести квадратных метров и распространяли резкий, удушливый дым, который сливался с тяжелым туманом, накрывшим это адское место.

«Огромное количество наших имперцев погибло», – с горечью подумал МакМахан. Их безудержная ненависть в сочетании с необходимостью защищать более слабых землян стоили им жизней. Гектор сомневался, что в живых осталось больше половины, но благодаря этой жертве нергальцам удалось захватить всю западную часть анклава и четыре из семи транспортных кораблей в восточной части. Сейчас земляне осторожно передвигались под прикрытием огня танков к очередному очагу сопротивления.

Если в течение следующего получаса не произойдет ничего непредвиденного, то они выиграют этот бой.

Колин позволил «мускулам» своей брони принять на себя напряжение от подъема, пока он и Джилтани пробирались на верхние палубы корабля. Его усовершенствованные Дахаком сенсоры вели постоянное сканирование, и, наконец, он услышал напряженное жужжание наверху, в командном пункте. Они находилось на предпоследней палубе, когда МакИнтайр почувствовал приведенные в боевую готовность автоматические установки. Их прикрывало поле маскировки, но ему требовалось настройка, хотя, даже будь оно в лучшей форме, для его имплантантов оно не было соперником.

– Постой, – пробормотал он, обращаясь к Джилтани.

– Что ты увидел там?

– Мины и энергетические орудия, – отстраненно ответил он, исследуя сложную огневую систему. – Черт побери, ну и сволочь! Так…

МакИнтайр выдернул гравитонный пистолет из кобуры. Энергоавтомат был бы лучше, но здесь его трудно использовать из-за ужасной тесноты.

– Что делаешь ты?

– Собираюсь протоптать для нас тропинку, – ответил Колин и нажал на курок.

Ураган пронесся по проходу. Дротики впивались в броневые переборки наполовину, прежде чем взорваться. Сканирующие системы, сторожевые датчики и системы самонаведения тут же посходили с ума. Переход, располагавшийся над головами Колина и Джилтани, наполнилась канонадой энергоорудий и взрывами снарядов.

Ану подпрыгнул, когда его автоматические защитные установки пришли в действие, но что-то было не так. Они не вели прицельный огонь, они уничтожали сами себя!

Беспорядочная стрельба продолжалась целых тридцать секунд, затем Колин тщательно просканировал окружающее пространство.

– Сработало. Так, в дверь мы постучали. Думаешь, нам стоит зайти?

– Выбор вроде как невелик.

– Боялся, что ты так и скажешь. Пошли.

Ану отвернулся от пульта управления, его лицо было почти спокойно.

Дерзость атаки сыграла решающую роль. Тяжелые танки противника нанесли большой урон, но все же победила неожиданность. Мечты пятидесяти тысяч лет рассыпались прямо на глазах, и виной тому были эти предатели с «Нергала»! Это вина их и его тупых помощников.

Но если он проиграл, то надо сделать так, чтобы они поперхнулись своей победой. Ану пересек командную палубу и уселся перед пультом управления огнем, подключаясь к его системам. На самом деле ему, конечно, нужно было подготовить нормальную бомбу, но это тоже подойдет.

Он запустил было программу в действие, но затем остановился. Нет, давайте подождем. Пусть эти идиоты, которые лезут по проходу, сначала доберутся сюда. Ему хотелось, чтобы хоть кто-то из ублюдков понял, что произойдет с их драгоценным, прогнившим мирком.

Колин помог Джилтани вылезти из прохода и замер, смертельно побледнев. Господи! Этот сукин сын, изготовил все боеголовки корабля!

– Скорее! – крикнул Колин и бросился на командную палубу.

Он изо всей силы ударил по кнопке аварийного открытия и, когда люк открылся, буквально влетел в него, держа наготове энергопистолет, намереваясь выпустить весь заряд в сторону капитанского места. Уже на пороге он понял, что рассчитал неправильно. Его мгновенно парализовало, и он замер, не в состоянии даже упасть по инерции. Он не мог пошевелиться в железных тисках силового поля. Бронекостюм превратился в тюрьму для его тела.

– Очень мило, что ты заскочил сюда, – раздался голос, и МакИнтайр повернул голову внутри шлема.

Высокий человек сидел за пультом управления огнем, держа в одной руке энергопистолет. Он был совсем не похож на те изображения Ану, которые сохранились в архивах «Дахака», но на нем была темно-синяя форма Флота Империума с адмиральскими знаками различия.

– Все кончено, Ану, – сказал Колин. – Ты можешь сдаться.

– Нет, – спокойно возразил Ану. – Я не из тех, кто сдается.

– Мне известно, кто ты и что ты, – презрительно ответил Колин, не сводя с него глаз, в то время как его сенсоры следили за Джилтани, которая подползала все ближе и ближе.

Она ползла по-пластунски, стараясь не задеть нижнюю грань поля, но ведь ее чувства были не так остры, как у него. Удастся ли ей пробраться незаметно?

– Неужто? – передразнил Ану Колина. – Сомневаюсь. Ни у кого из вас не хватит мозгов понять меня, иначе вы присоединились бы ко мне, вместо того, чтобы пытаться принизить меня до вашего жалкого уровня.

– Где уж мне. – Колин презрительно ухмыльнулся. – Ты-то ведь потрудился на славу, не так ли? Пятьдесят тысяч лет, а ты все еще не сидишь на какой-то задрипанной планетке.

Лицо Ану исказилось, и он начал было активировать боеголовки, но остановился и, подобно змее, распускающей кольца, поднялся с кресла.

– Нет, – прошептал он. – Я думаю, что сначала должен увидеть, как ты немножко покричишь. Я рад, что ты в броне. На то, чтобы продырявить ее при помощи маленького пистолетика, уйдет некоторое время, но зато ты прекрасно все прочувствуешь. Давай начнем с руки?

Ану подошел ближе, и у Колина на лбу выступила испарина. Если этот ублюдок пройдет еще три метра, то Джилтани сможет выстрелить через люк, но тогда Ану ее заметит, а она лежит ничком. Ану сделал еще один шаг, а мозг Колина бешено заработал. Еще один шаг. Должен же быть выход! Должен! Они столького уже достигли…

Стоп! Ану так чертовски самоуверен, может быть он не сменил…

Ану сделал еще один шаг, и Джилтани вскинула свой гравитонный пистолет. Ее бронированный костюм едва слышно звякнул об пол – обычное ухо не отреагировало бы на этот звук, но Ану был имперцем. Он стремительно развернулся, вытаращив глаза, и в его руке вспыхнула молния энергетического луча.

Все произошло как в кошмарном сне. Грохнул выстрел. Энергетический заряд ударил Джилтани прямо в спину. От костюма пошел дым, но она нажала на спусковой крючок, и разрывной дротик разнес правую ногу Ану в клочья за мгновение до того, как модули энергопитания ее брони вспыхнули ярким пламенем, образовав ореол над ее телом.

Колин услышал, как вскрикнула Джилтани. Пистолет выпал из ее руки, и тело конвульсивно содрогнулось. Мир перед глазами Колина скрылся за пеленой слепой ярости.

Ану упал на палубу. Он вопил от боли до тех пор, пока имплантанты не восстановили контроль над телом. Они приглушили боль, стянули разорванные ткани, вывели мозг из состояния шока, но на все это ушли драгоценные секунды, а тем временем Колин активизировал свои биотехнические имплантанты – имплантанты старшего офицера – и затребовал доступ к компьютерам «Озира».

Электронные системы корабля как будто вздрогнули и на мгновение зависли, но затем «Озир», как и «Нергал», признал старшего офицера. Ану не потрудился изменить коды. Ему даже в голову не пришло это сделать. Главарь мятежников в ужасе уставился на Колина, опешив так, что забыл даже о потере ноги. Он не мог поверить в то, что видел. Старших офицеров на Земле не было! Он их всех убил!

Колин проник в электронный мозг «Озира», сразу же отключив силовое поле. Но ненависть и безумие подгоняли Ану и он успел отдать приказ на последовательный подрыв боеголовок.

Колин мог бы попытаться отменить приказ, но, находясь в другой части электронного мозга «Озира», он не мог добраться до кода, поэтому сделал единственно возможное в такой ситуации: заблокировал всю операционную систему корабля.

Ану издал вопль отчаяния, а Колин пошатнулся – маньяк снова выстрелил. Луч ударил МакИнтайра в грудь, но броня Колина выдержала достаточно долго, чтобы он успел прыгнуть в сторону. Ану повел пистолетом пытаясь удержать прицел на своей мишени, но он не рассчитывал на усовершенствования, внесенные в имплантанты Колина Дахаком. Мятежник недооценил скорость реакции своего противника. Колин с грохотом впечатался в переборку, оттолкнулся от нее в сторону Ану, и тот снова завопил, когда тяжелый ботинок раздробил кисть, державшую пистолет. Он попробовал откатиться, но Колин нагнулся, сгреб его в охапку и скрутил.

Ану издал пронзительный вопль, когда обе его руки сломались, и на мгновение глаза смертельных врагов встретились. Взгляд Ану был полон ужаса и боли, взгляд Колина – ненависти и не его боли.

Колин знал, что жизнь врага в его руках, но не взял ее. Он отшвырнул свою жертву в сторону, мятежник ударился о переборку и сполз на палубу беспомощной тушей. Колин, не обращая на него больше никакого внимания, упал на колени перед Джилтани. Он не мог определить показания ее биотехнических имплантантов сквозь поврежденный костюм и бережно поднял девушку на руки, называя ее имя и в отчаянии пытаясь увидеть в ее лице признаки жизни.

Ее глаза медленно открылись, и Колин с облегчением выдохнул:

– Танни! Как… как ты?

– Воистину, как будто слон наступил, – оцепенело прошептала она, – а будто бы и не ранена вовсе.

– Слава Богу! – вымолвил Колин, и Джилтани улыбнулась.

– Ага, сдается мне, что он дает больше, чем ты рассчитываешь, – ответила она уже более громко. – Он и броня спасли меня, но больше ничем помочь не могут. Мне нужно наружу, если смогу я двигаться, но выстрелом замкнуло все системы моей брони.

– Ты с ума сошла, если думаешь, что я позволю тебе сейчас шевелиться!

– Тиран и деспот ты тогда, – произнесла она, и Колин нежно обнял ее.

– У каждого звания свои привилегии, Танни, и я вынесу тебя из этого ада целой, черт побери!

– Как хочешь, – прошептала она с едва заметной улыбкой. – Что с Ану?

– Не беспокойся, – холодно ответил Колин.

Он опустил ее тело в кресло, откуда она могла видеть одноногого мятежника, затем обратился к компьютерам. Включив одну из программ экстренной диагностики, Колин проверил состояние замороженной программы подрыва боеголовок на пульте управления огнем. Отменив команду, Колин разблокировал центральный компьютер корабля и повернулся, чтобы посмотреть на Ану. Его взгляд был холодным и бесстрастным.

– Как? – простонал мятежник. Даже имплантанты не могли полностью избавить от боли его искалеченное тело. – Как ты смог это сделать?

– Дахак научил, – мрачно сказал Колин, а Ану истерично замотал головой.

– Нет! Нет, Дахак мертв! Я убил его! – Агония полного и окончательного поражения исказила его лицо, превозмогая боль.

– Да неужели? – тихо спросил Колин, и жестокая улыбка тронула его губы. – Ну, тогда ты не будешь возражать против небольшой прогулки.

Он наклонился над искалеченным телом и сгреб его в охапку, не обращая внимания на вопли Ану.

– Как поступишь ты, Колин? – с тревогой спросила Джилтани.

– Я дам ему то, чего он хочет, – стальным голосом произнес Колин и пересек палубу.

Один из люков открылся по его команде, и за ним обнаружилась кабина спасательной шлюпки. Колин бросил Ану на сиденье. Мятежник уставился на него полным ненависти взглядом, но Колин лишь улыбнулся все той же холодной, жестокой улыбкой и отдал приказ шлюпке от имени капитана, заблокировав все возможности отменить его.

– Хотел Дахака, сукин ты сын? Дахак тоже тебя хочет. Думаю, ваша встреча доставит ему удовольствие.

– Нет! – завопил Ану, когда люк начал закрываться. – Неееееееет! Пожа…

Люк закрылся, и «Озир» вздрогнул, когда спасательная шлюпка стартовала.

Маленькое блестящее суденышко описало дугу, прошло сквозь защитное поле анклава и покинуло атмосферу планеты, на которую так давно опустился ее корабль. Шлюпка летела прямиком к белому диску далекой Луны. Единственный пассажир шлюпки тщетно пытался изменить ее курс. Воспаленное сознание Ану было на пределе, но шлюпка не обращала на его попытки никакого внимания, резво мчась к могучему космическому кораблю, покинутому много тысячелетий назад. Системы слежения Дахака сразу обнаружили ее, определили происхождение и курс, а импульс фолд-спейс передачи идентифицировал личность пассажира.

Компьютер наблюдал за приближением шлюпки. Приказ приоритета Альфа уже вступил в действие. Дахак мог бы выстрелить в то же мгновение, когда идентифицировал цель, но он не стал этого делать, подпуская шлюпку с «грузом» все ближе. В его схеме появилось что-то, что человек назвал бы предвкушением.

Шлюпка достигла зоны уничтожения, и из кратера, который люди назвали кратером Тихо, вырвался мощный энергетический залп. Заряда было достаточно, чтобы уничтожить корабль наподобие «Озира», а шлюпка просто исчезла.

На борту громадины, именующейся «Дахаком», раздались тихие звуки. С негромким щелчком отключились системы наведения. Огромное энергетическое орудие тихо заскулило, выполнив задание и сбрасывая излишки энергии, а ее светящийся ствол быстро остывал в вакууме. А затем наступила тишина. Тишина, в которой чувствовалась другая человеческая эмоция… Удовлетворение.

Глава 24

Через два месяца после падения анклава старший капитан Флота Империума Колин МакИнтайр, командир линейного корабля «Дахак», Правитель планеты Земля и Солнечной системы, вышел из джипа и всей грудью вдохнул свежий, чистый воздух осеннего утра Колорадо. В космическом центре Шеппарда было непривычно тихо, водитель Колина во все глаза уставился на блестящую бронзовую башню, высокомерно устремившуюся в небо. Досветовой линкор-спутник «Озир» находился здесь уже неделю, ожидая Колина, но в NASA до сих пор не могли к нему привыкнуть.

Колин поправил фуражку и зашагал к маленькой группе людей, стоящей неподалеку от «Озира». МакИнтайр был признателен им за то, что они позволили ему провести несколько минут в одиночестве у Монумента, перед которым нес вахту почетный караул. «Монумент» было, и, наверное, навсегда останется единственным названием этого памятника, но этого было достаточно. Отполированная поверхность камня сверкала на солнце. Памятник возносился на пятидесятиметровую высоту перед Белой Башней, простой и строгий, а на его стальном постаменте были выбиты имя и название родной планеты каждого, кто погиб, сражаясь с мятежниками.

Список был очень длинным. Колин подошел поближе, пробегая его взглядом до тех пор, пока не нашел то, что искал. «Сандра Ивонна Тиллотсон, подполковник ВВС США, Земля» и «Шон Эндрю МакИнтайр, Лесохозяйственная служба США, Земля». «Мой брат и мой друг оказались в хорошей компании, – печально подумал Колин. – В компании лучших».

Подходя к ожидающей его группе, Колин постарался забыть о личном горе. Гор стоял рядом с генералом Джеральдом Хэтчером, сэром Фредериком Эймсбери и маршалом Василием Черниковым. Этим троим удалось сохранить порядок на планете, когда начали поступать невообразимые доклады о происходящем в Антарктике. Одним из самых удивительных результатов было то, что правительства практически всех крупных держав в одночасье ушли в отставку, и Колин до сих пор не мог понять, каким образом эти трое тогда смогли скоординировать действия и уберечь мир от сползания в хаос, даже имея на своей стороне поддержку союзников «Нергала» среди военных.

– Гор, – кивнул другу Колин, – кажется, я оставляю тебя в надежных руках.

– Я тоже так считаю, – ответил Гор с легкой улыбкой.

В его взгляде сквозили грусть и зависть. Лишь одиннадцать взрослых имперцев «Нергала» выжили в битве, и все они предпочли остаться на планете, где провели большую часть своей жизни. Колин был рад этому. Они заслужили право покинуть Землю, но он чувствовал, что это было бы как-то неправильно. По сути, они являлись прародителями человеческой расы на Земле, богами во плоти. Если кому-то можно доверить планету, так это им.

А Земля нуждается в заботе. Вторая линия автоматических сторожевых станций была уничтожена, значит передовые отряды ачуультани появятся здесь уже через двадцать пять месяцев. Именно столько времени остается для того, чтобы добраться до Империума, узнать, почему не предпринято никаких оборонительных мер, позвать на помощь и вернуться в Солнечную систему. Это было трудной задачей, и, честно говоря, Колин сомневался, что справится с ней. Не воодушевляло и то, что все послания Дахака, передаваемые в космос с того момента, как починили гиперком, до сих пор оставались без ответа.

Единственным способом обрести помощь, если это вообще возможно, было отправиться на ее поиски лично, и только «Дахак» мог совершить такой перелет. А значит Земля в его отсутствие будет предоставлена самой себе.

Все не так плохо, как могло бы быть. Если допустить, что архивы «Дахака» содержат достоверные сведения о предыдущих нашествиях, то передовые отряды ачуультани прибудут сюда за год или полтора до основных войск. К этому времени Земля уже не будет беззащитной. Все корабли-спутники «Дахака», кроме «Озира», останутся на планете, а вместе с ними и большая часть истребителей и прочих боевых машин. Все это составит основу оборонительного комплекса Солнечной системы.

На Земле также останутся два из четырех ремонтных комплексов «Дахака». Каждый из них представлял собой самостоятельный стапятидесятитысячетонный космический производственный комплекс. Их первым заказом стало изготовление гравитационного генератора, чтобы «Дахак» мог спокойно покинуть орбиту, не рискуя разбалансировать систему Земля–Луна и избежать неприятностей для обитаемых комплексов, расположенных в точках Лагранжа, не говоря уже о наводнениях и землетрясениях на Земле. Выполнив это задание, они распределят мощности между изготовлением собственных копий и массовым производством ракет, мин, истребителей и прочих видов вооружения. Технологическая и индустриальная база, которую Ану тайно создавал в течение пятидесяти тысяч лет, также будет задействована в этом проекте.

Нет, планета не будет беспомощной, когда прибудут ачуультани, но понадобится твердая рука, чтобы провести людей через предстоящие испытания, и это будет рука Гора.

Колин провозгласил себя Правителем Земли, но он не воспринимал этот титул всерьез. Он ему был необходим, чтобы вынести решение о помиловании имперцев «Нергала». Однако теперь стало очевидно, что эта юридическая уловка на самом деле играет очень важную роль. Пройдет очень много времени, прежде чем земляне снова начнут доверять политикам, поэтому Хэтчер, Эймсбери и Черников были единодушны с Гором: Земле нужен единый центр власти, не вызывающий противоречий и споров. В противном случае ее народы начнут воевать между собой, вместо того, чтобы готовиться к обороне против ачуультани.

Поэтому Колин провозгласил мир и, опираясь на поддержку «Дахака», без особого труда поддерживал его. Кроме того, когда он объявил себя Правителем планеты от имени Империума (опять-таки, при поддержке тихо висящего на заднем плане «Дахака») и пообещал автономию всем государствам, большинство из уцелевших правительств были только рады перепоручить ему собственные проблемы. Трудности могли возникнуть лишь с Азиатским Альянсом, но Гор и его военные помощники казались достаточно уверенными, что смогут разобраться с ситуацией.

Всем военным теперь придется объединиться, и Колин был несказанно рад, что будет отсутствовать в то время, когда его подручные займутся претворением в жизнь этого решения. Он назначил Гора своим заместителем, а оставшихся в живых имперцев – пожизненными советниками, которые будут помогать Гору управляться с делами в отсутствие «Правителя».

Самой большой проблемой во многих отношениях были уцелевшие южане. Из четырех тысяч девятисот трех мятежников, выведенных из анабиоза, почти все заявили о своем желании стать гражданами Земли и нести службу в рядах местных военных и ополчения. Колин зачислил около сотни из них на «Дахак», установив испытательный срок, чтобы создать основу экипажа из профессионалов, а всех остальных оставил на Земле. Они все до единого прошли проверку на имперском детекторе лжи, и Колин был уверен в том, что в его отсутствие на планете ничего плохого они не совершат. Под пристальным наблюдением Гора тренированные, опытные имперцы помогут землянам действовать организованно и профессионально, а медицинские технологии и соответствующее оборудование, оставшиеся после гибели Инанны, обеспечат уроженцам Земли биотехнические усовершенствования.

Однако оставались более трехсот имперцев, которые по собственной воле присоединились к Ану или не прошли тест на детекторе лжи, все виновные, как минимум, в мятеже и массовых убийствах. По закону Империума наказанием за их преступления могла быть только смертная казнь, и Колин отказался их помиловать. На приведение приговора в исполнение ушла целая неделя.

Это было трудное, страшное решение, но он принял его. Выбора не было… и, кроме того, он знал, что этот пример, служивший заодно предупреждением, надолго останется в сознании остальных: как имперцев, так и землян.

А теперь он улетал. Экипаж «Дахака» был хотя и малочислен, но, по крайней мере, он был. Основу составили остатки ударной группы Гектора МакМахана, все оставшиеся в живых четырнадцать детей нергальцев и реабилитированные мятежники. Но все равно их было очень мало. В состав экипажа «Дахака» также вошли части ОВСН и SAS, вся вторая дивизия морской пехоты США, девятнадцатая гвардейская воздушно-десантная дивизия русских, первая бронетанковая дивизия Германии и японская дивизия Сендай плюс несколько тысяч человек отобранных из состава военно-воздушных сил и военно-морских флотов стран «первого мира». Все вместе они едва ли насчитывали сто тысяч, но этого было достаточно, так как почти все корабли-спутники оставались на Земле. На борту гигантского корабля было пустовато, но набрать еще людей уже было сложно, ибо даже у «Дахака» могло не хватить ресурсов, чтобы обеспечить всех новобранцев биотехническими имплантантами и провести надлежащую подготовку за время полета до границ Империума.

– Что ж, мы отправляемся, – обратился Колин к присутствующим, стряхнув с себя остатки тягостных воспоминаний и размышлений.

Он пожал всем руки и улыбнулся маршалу Черникову:

– Думаю, что мой новый старший механик будет часто вас вспоминать, сэр.

– У вашего механика хорошие руки, товарищ Правитель. Причем обе, – тепло ответил Черников. – Даже его мать согласилась, что временное отсутствие Влада – незначительная плата за это.

– Рад слышать.

Колин повернулся к Джеральду Хэтчеру:

– Мне жаль отнимать у вас Гектора, но мне нужен хороший боевой офицер.

– У вас он есть, Правитель, – ответил Хэтчер. – Но приглядывайте за ним, а то он исчезает в самое неподходящее время.

Колин рассмеялся и обратился к Эймсбери:

– Прошу прощения за то, что большая часть SAS улетает со мной. Надеюсь, они вам не понадобятся, сэр Фредерик.

– Они славные ребята, – согласился сэр Фредерик, – но мы справимся. Кроме того, если вы попадете в передрягу, мои парни вытащат вас, даже под началом Гектора.

МакИнтайр улыбнулся и протянул руку Гору. Старый имперец так крепко обнял Колина, что у того затрещали армированные ребра. Глаза Гора блестели от непролитых слез.

– Береги себя, Гор, – наконец сипло произнес МакИнтайр.

– Хорошо. А вы с Танни берегите друг друга.

Гор еще раз обнял его, а затем отстранился и положил руки на плечи Колину:

– Мы сохраним вашу планету, Правитель. Можно сказать, что у нас уже имеется кое-какой опыт в этом деле.

– Я знаю.

Колин похлопал по руке, лежащей на его правом плече, и отступил назад. Раздался пронзительный свисток боцманской дудки – нет, положительно, ему придется поговорить с Дахаком по поводу выработавшейся у того дурной привычки использовать морские ритуалы Земли, – и военные отдали Колину честь. Он салютовал им в ответ, затем повернулся и поднялся по трапу. МакИнтайр не обернулся, когда за ним закрывался люк.

«Озир» бесшумно взлетел.

Старший помощник взглянула на Колина, когда тот ступил на командную палубу.

– Капитан, – официально обратилась она к нему, вставая с капитанского кресла, но он лишь махнул рукой и занял кресло за пультом старшего офицера.

Сияющий диск «Дахака», который больше не прятался под тысячелетним камуфляжем, был перед ними в центре экрана. Небо стало темнеть, и на нем показались первые звезды.

– Ты жалеешь, что не попрощалась со всеми? – тихо спросил Колин.

– Нет, мой Колин, – так же тихо ответила Джилтани. – Я давно уже простилась со всеми. Передо мной мое будущее.

– Наше будущее, – уточнил он.

«Озир» набрал скорость. «Дахак» стремительно приближался. С его корпуса взирал трехглавый дракон, огромный и гордый, преданный своему долгу в степени непредставимой для людей. Во всяком случае для большинства людей, напомнил себе Колин, не для всех.

Космический корабль ждал, величественный и потрясающий. В ангаре номер девяносто один открылся люк. «Озир» плавно скользнул в него.

Когда корабль опустился на свое место, Дахак приветствовал прибывших на манер моряков Земли:

– Капитан прибыл.