Вор поневоле

День седьмой

Удивительно, но за последние два дня не было вообще никаких приключений, бежали и бежали. Как-то совсем невесело. И вот мы на территории хаоса. Это выдавал лес, деревья в нём странные до боли: какие-то — согнутые в немыслимую дугу, какие-то, наоборот, вымахали до гигантских размеров, правда, последних было совсем немного, считанные единицы. Земля тоже сменила свой состав, это я заметил по очередному прилетевшему в меня куску грязи. Да, уклониться ото всего летящего в меня не получалось по-прежнему. А постоянно находиться в режиме предвидения не удавалось, так как это выматывало даже сильнее, нежели постоянный бег с препятствиями. На пятый день к нам всё-таки присоединились три друга Сирано. Вместе с ними оказался ещё и представитель того самого клана Золотых орлов, глава которого так жаждал разговора со мной. Сам глава в такую глушь, разумеется, не поскакал, но мне и его заместителя хватило за глаза. Это был ещё тот фрукт. Он сразу взял быка за рога и начал диктовать мне, что делать:

— Значит, так, Лесовик, сейчас бежим до города, там вступаешь в наш клан, мы тебя приоденем. — Да, не подумал я, надо было приодеться перед встречей, а то выгляжу, как босяк какой-то. Хотя я ведь действительно босяк. У меня из своего только лук и эссенция остались. Всё остальное теперь у эльфов. — Затем займёмся прокачкой твоей профы повара до мастера, дальше будешь готовить ништяки. Клану, разумеется, они будут отходить по цене в тридцать процентов, но и расходники, соответственно, тоже со скидкой. Когда станешь мастером, пропаровозим тебя до соточки, но сам понимаешь, бафы для группы паровозов с тебя. Грозы будешь сам качать, на это дураков нет — приглядывать за тобой. Клановые знания и мастерские будут в твоем распоряжении опять же за символическую плату. На чёрном рынке знания стоят гораздо дороже, чем мы отдаём соклановцам, а городские мастерские и хуже, и дороже. Ну и, конечно, общение, ведь наш клан — это вторая семья. Мы друг за дружку горой, помогаем, спасаем. Сейчас все наши соклановцы даже не представляют себе жизнь без клана, да и зачем? Ведь жить одному в мире — хуже некуда.

— Это всё понятно. Не ясно другое: если я захочу выйти из клана, неужто вот так просто отпустите со всеми вашими клановыми знаниями?

— Но зачем тебе выходить? Побыв у нас месяц, ты уже сам не захочешь выходить. В клане же гораздо лучше, чем быть вот таким бирюком, как эти, — презрительный кивок в сторону компании Сирано. Меня даже передёрнуло от такого отношения к внеклановым игрокам.

— Тем не менее вы обратились к таким бирюкам, чтобы меня найти, а не искали сами. Почему? Может, они более профессиональны?

Сирано зааплодировал, сказав: «Туше!», — а мой собеседник опять скривился.

— Неужели вы думаете, что кто-то из этих «профессионалов» может хоть в чём-то сравниться с хаями нашего клана? Они дети, которые играются в песочнице только лишь потому, что не мешают серьёзным дядям. Любой из представителей верховного совета нашего клана спокойно бы нашёлтебя гораздо раньше, нежели те, кто кичится своей независимостью. К сожалению, у нас нет столько свободного времени, как у этих лоботрясов. Потому гораздо проще было послать наёмника, нежели распылять силы с действительно важных направлений, тем более что все песочницы именно наёмники и курируют. Клан же занимается более важными вещами. Тут тебе и фарм редких ингредиентов, и рейды в данжи, поиск и выполнение уникальных клановых заданий, караваны опять же, захват ресурсов у кланов-противников, да, наконец, клановые войны. Поле деятельности огромно, а эти чем занимаются? Принеси, подай, пошёл на фиг, не мешай… — Под финал своей тирады представитель даже сплюнул, выражая всю глубину презрения к наёмникам, чьими услугами только что воспользовались. Сирано с товарищами почему-то молчали, не вклиниваясь в наш разговор, хотя их чуть ли не в открытую оскорбляли.

Что-то мне такое отношение к людям не очень нравится, боюсь, что и к рядовым членам в клане могут примерно так же относиться. Ну а что? Чем они занимаются: ходят в рейды, добывают ресурсы, готовят расходники, но ведь не решают глобальные задачи, не развязывают войны, не хватают звёзд с неба.

— Кстати, вы так и не ответили на мой вопрос.

— На какой? — отчего-то удивился мой собеседник.

— По поводу выхода из клана. Во что мне это встанет?

— Ну, выход из клана действительно может стать платным. Причём зависеть это будет от многих факторов: от паровозов, твоей прокачки за счёт клана, полученных знаний и многого другого.

— А зачем мне тогда вообще вступать, если за всё потом придётся платить?

— Но ведь это будет для тебя очень дёшево, а плата — просто защитный механизм от халявщиков, а то узнают все наши секреты и свалят в другой клан. А ведь мы на них время потратили, ресурсы, знания дали. Так что защищаемся как можем. Но заметь, я тебя честно предупредил о плате за выход, другие могли этого и не сделать. Так что мы к тебе со всей душой, цени! Да весь наш клан — одна семья, мы помогаем друг другу во всём. — А ведь буквально пару минут назад он утверждал, что клан — вторая семья, теперь уже просто семья, как он лихо на первое место-то вырулил! — У нас и в реале встречи проходят, общаемся, тусуемся. Эх, весело в последний раз гульнули! Да и вообще, наш клан — один из самых сильных в регионе. Так что вступай, не думай, тебе у нас понравится, да и защита будет.

— А можно конкретнее рассказать о преимуществах вашего клана по сравнению с другими? Что мне даст вступление именно в ваш клан? Кроме уже перечисленного?

— Ты что, больной? Тебе прокачки уровня и профы, получения новых знаний, сопричастности к одному из сильнейших кланов региона мало? Или ты вознамерился удариться в межклановую политику? Так для этого себя вначале надо проявить на мелких заданиях. Ну а когда покажешь себя как вдумчивый, адекватный лидер, тогда и в высшие круги клана потихоньку сможешь подняться. А там уже совершенно другой уровень.

— А зачем мне всё это? Мне и так живётся неплохо.

— Ты что, такой гордый? В одиночку против целого мира выстоять трудно. Или думаешь, что круче тебя только яйца, и тебе никто не указ? Что сможешь всех нагнуть без помощи кого бы то ни было? Ошибаешься! Мир редко под кого-то прогибается, и уж точно не под одиноких рейнджеров. — Последнее слово он сказал, явно обратив внимание на мой лук и штаны. — Кстати, ты учти, если не вступишь к нам, то можно ведь попасть и в клановый чёрный список. Мы ведь просто так предложениями о вступлении к нам не разбрасываемся и очень не любим, когда такое предложение не ценят. — Ну вот, от уговоров перешёл к прямым угрозам, мне явно не по пути с таким кланом.

— Нет, спасибо, пожалуй, лучше я побуду одиночкой. Сам как-нибудь прокачаюсь.

— Ну смотри, ясле-легенда, — последнее слово он произнёс с такой порцией сарказма, — как бы тебе не стать легендой смертников! А уж если вступишь в какой-то другой клан, то война ему обеспечена. Кстати, не думай, что та четвёрка телохранителей-отщепенцев тебя сможет защитить, это им не по силам. Одно наше боевое крыло их в труху разнесёт. На этом позвольте откланяться. — После этих его слов откуда-то вылез боевой конь, и, оседлав его, кадровик Золотых орлов крикнул напоследок: — Кстати, думаю, гномам будет не очень приятно услышать о ренегатах в своих рядах. А хаоситы очень любят гномов, эльфов и людей, но только дохлых. Так что желаю вам всем сдохнуть. Впрочем, это случится и без моего пожелания.

После чего конь резво понесся в сторону города, оставив меня обескураженным. Окончание этого разговора просто убило. Как так можно поступать? Только что нормально беседовали, уговаривал меня вступить в клан, ну ладно, в конце перешёл к угрозам, но окончание разговора явно выходило за пределы каких бы то ни было норм. Не понимаю я таких людей: то «позвольте откланяться», то «сдохните». Странно это как-то… Что-то в последнее время мне всякие неприятные и неадекватные люди частенько попадаются. Но ведь и хорошие тоже попадаются, и ничуть не реже. Так что прав был дед, когда говорил, что хороших людей гораздо больше, чем плохих, но плохие лучше организованы. Вон и здесь, в игре, они в кланы сбиваются, организованность проявляя. Я подошел к своей компании и поинтересовался у расправляющего в очередной раз перо на своей шляпе Сирано:

— Слушай, давно хотел спросить, а зачем им я так сильно понадобился? Я же звёзд с неба не хватаю. Да, я повар, но вполне обычный, даже мастером ещё не стал. Так зачем я им понадобился?

— Престиж. Статус. Про тебя многие слышали. Ты — как блестящая погремушка сейчас. Если ты вступил бы в их клан, они бы трезвонили об этом на каждом углу, а это дополнительная замануха для рекрутов, особенно новичков игры. Мол, если ясле-легенда к ним присоединился, то там уж точно круто. Не будет же он себе какой-нибудь фуфельный клан выбирать.

— А я что-то слышал про «динозавров».

— О! Динозавры — это другая лига, они — легенда нашего кластера, ты для них пока что пустое место, несмотря на всю твою ясле-легендарность. Они рекрутов среди молодняка не набирают. Им нужны серьёзные рубаки и крафтеры-профессионалы. Скорее всего, даже нас забракуют, а ведь мы далеко не слабые ребята, но…

— А зачем вообще нужны кланы? Какая от них польза?

— Ну, всю пользу тебе вывалил этот кадровик, а вот про весь вред не рассказал, но ты сам явно что-то почуял, так что ты — молодец, я тобой горжусь! — Сирано говорил это без малейшего сарказма, и это льстило. — Будет, конечно, трудно, особенно после этих куриных угроз, но оно того стоило. Кланы, по сути, берут игроков в скрытое рабство. Расплатиться потом за полученные знания удаётся далеко не каждому, а счёт, выставленный игроку, они почти всегда могут подтвердить документально. Ты не поверишь, какая во многих кланах царит бюрократия. Подписываешь бумажки за получение каждого знания. А если и не подписываешь, то сам факт получения кланового знания всегда можно отследить по логам игры, а это прямой путь к выставлению счёта. Спросишь меня, откуда у них будут логи этой информации, а я тебе отвечу: бумажку по поводу полученных на клановой территории знаний подписывают все игроки без исключений. Причём делают они это при подписании бумажки о вступлении в клан. Как правило, кадровики говорят, что бумажка — чистая формальность, по факту же — юридический документ, делающий из игрока раба в виртуальной реальности. Самое интересное, что там даже регламентировано минимальное нахождение игрока в игре за определённый период. Нарушил — штраф, нарушил ещё раз — штраф ещё больше, ну и так далее. Но до определённого момента вся эта подоплёка от игрока скрыта. Поэтому расплата порой бывает весьма неожиданной и огромной. Тебя, правда, может выкупить другой клан, но какой в этом смысл? И очень редко кто из кланов продаёт своих должников. Кстати, должников можно посылать на добычу клановых ресурсов, привязав их к точке сбора. Места сбора, как правило, прекрасно защищены, и отбить оттуда игрока тоже не получится. А в реале интересы крупных кланов юристы защищают в суде. Уже даже появился специальный кодекс о виртуально-правовых отношениях. Именно он регулирует работу всех виртуальных тюрем, кстати.

— Ничего себе…

— Парень, игрушки в виртуальности закончились ещё на этапе внедрения этой игры, — подключился к моему просвещению Бармаклей. — Тут между кланами идут такие политические игры, что порой только диву даёшься. Да и без кланов здесь проблем хватает. Где-то за твои знания спокойно заплатят, а где-то могут попытаться выведать их при помощи пыток. И никогда не знаешь, где и как с тобой могут расплатиться. Если за тобой силы нет, то лучше знания не продавать. Даже «светлые» фракции не всегда такие уж и светлые. А дорога одиночки всегда трудна и терниста. В этом мире, впрочем, как и в том, уважают только силу. Так что надо тебе наращивать мышцу. Ну или обзаводиться связями, а ещё лучше — и то, и другое. Кстати, одни из самых сильных тёрок в игре идут вовсе не между фракциями, а внутри таковых. Так как это постоянные соперники за всё: за ресурсы, за влияние, за отношение с власть имущими и даже за рекрутов.

— О! — Сирано ударил себя по лбу. — Спасибо, что напомнил! — После чего крикнул куда-то влево: — Ребята! Эстрагон, Бертручио! Вас эта гнилая курица не видела, но если они за нами отправят погоню, то мало вам не покажется, как и всем нам. Так что можно ещё уйти, пока не поздно. Никаких обид не будет. Ну, что скажете?

Эстрагон и Бертручио, появившиеся из-за какого-то поваленного ствола в десяти шагах от нашего места беседы, молча переглянувшись, подошли к нам. Начал Бертручио:

— Ребят, вы извините, но я взял класс хилера, а он изначально рассчитан на группу, мне без клана никак. Хилеров же только за счёт клана качают. Так что я, пожалуй, пойду в город к гномам. Не обижайтесь.

— Никаких обид, я же сказал. Иди, конечно. Ну а ты, Эстрагон? С нами или тоже в город пойдёшь?

Эстрагон мялся. Видимо, ему не хотелось уходить, но и с нами оставаться было страшновато после обещаний того кадровика.

— Мы же вроде договорились, что вместе уходим, — начал тормошить его Бертручио.

— Не торопи человека, Бертручио, — оборвал его Сирано. — Не видишь, думает он, взвешивает всё.

Эстрагон выдохнул и, собрав всю свою решительность, заявил:

— Я иду с вами! Мне нравится такая быстрая прокачка, да и персонажи вы необычные. А уж попасть живым в орден Спящих… Да, я точно с вами!

Бертручио пожал плечами, вежливо попрощался и побрёл в сторону города. Меня порадовало, что он не стал клянчить, чтобы его проводили. Всё равно Лицо бы этого не позволил. Кстати, он не заставил себя ждать, появился моментально после ухода Бертручио, объявил начало пути и исчез где-то впереди. И мы опять побежали.

На следующем привале за приготовлением еды я прижёг руку и вспомнил, как получил сопротивление огню. Предложил Хрюше. Тот решил попробовать. Что я могу сказать? Мат даже в свином исполнении остаётся матом. И так меня ещё не обкладывали. В конечном итоге всю его пламенную речь можно было свести к одной фразе: «Сам получай сопротивление к стихиям через такие мучения!» А я что? Я так и получал. В общем, эксперимент с огнём не удался, а жаль. Это, по словам Сирано и Бармаклея, самая популярная стихия среди магов. Дальнейший бег до гор скатился в банальную рутину, даже несмотря на попытки эльфов всех расшевелить. Но все их приёмчики уже были изучены, а что-то более серьёзное могло привести к смерти, что нам было совершенно не нужно. Потому так и уклонялись от шишек, выпущенных и брошенных веток, редких камней, частых грибов, которые я наловчился ловить и складывать в инвентарь, чтобы на привале что-то из них сварить. Тушки кроликов и белок, иногда летящие в нас, моментально разбирались на полезные ингредиенты и также отправлялись прямиком в инвентарь.

Реальность же преподнесла пару сюрпризов. Толик всё-таки нашёлся, ещё позавчера. Оказалось, что ему пришлось срочно съездить домой. Вернувшись оттуда, он стал необычно притихшим и не горел желанием разговаривать. Это было настолько на него не похоже, что мне невольно пришлось взять на себя его роль и вытягивать из него слова. В результате выяснилось, что его отец попал в аварию. Но после выдачи этой информации Толик сказался больным и ушёл к себе. В столовой он теперь появлялся редко и почему-то старался меня избегать. Я своё общество не стремился пока навязывать, но если ещё через день-другой не отойдёт, то надо будет с ним серьёзно поговорить, а то уж больно он осунулся.

А ещё случилось удивительное. Зашёл я вчера в тренажёрный зал. На ринге шёл бой между Игорем и Вячеславом. Они увлечённо махали топорами, уклонялись, парировали щитами, отпрыгивали. Всё это сплеталось в завораживающий узор-танец, который упорно не хотел меня отпускать. Я смотрел, словно загипнотизированный. Зрелище настолько захватило меня, что до жути захотелось научиться обращаться с оружием так же, если не лучше. Казалось, что топор является продолжением их рук и чувствуют они его, как я ощущаю свои пальцы. Внезапно опустившаяся мне на плечо ладонь заставила меня вздрогнуть.

— Что, понравилось всё-таки? — Радомир улыбался. — А вначале-то что говорил? Опасно! Нельзя! Мужчина может только тогда почувствовать себя мужчиной, когда способен постоять за себя!

— Так ведь в реальной жизни они не носят с собой топоры, мечи, щиты, — невольно возразил я.

— Разумеется, не носят. Но умеющему обращаться с оружием оно совсем не нужно.

— Не понял… — растерялся я. Ерунда какая-то.

— Человек, который умеет обращаться с оружием, может превратить в оружие всё что угодно, начиная от валяющейся рядом железки и заканчивая листом бумаги и канцелярскими скрепками.

— Как это? Как можно сделать из листа бумаги оружие? Это же нереально!

— Нет ничего нереального. А человек знающий, умеющий обращаться с оружием, я бы даже сказал, воин, думает иначе, видит иначе. В каждой вещи он видит дополнительный функционал. Вот ты смотрел сейчас бой двух крепких профессионалов. Какую информацию ты смог вынести из этого боя?

— Что они здорово владеют топором и щитом, также, что у них хорошая пластика, гибкость и реакция. Ну и ещё то, что мне бы тоже хотелось научиться так владеть оружием.

С ринга, где уже прекратился бой, послышался смех Вячеслава с комментарием:

— А малый-то не промах, на ходу подмётки рвёт. Ничего не понял, но хочу!

Радомир не стал отвлекаться на своего друга, вместо этого продолжая разговор со мной:

— Как это ни прискорбно звучит, но Вячеслав прав. Ты действительно ничего не понял из этого боя. Но твоё желание научиться похвально. Только для занятий оружием нужно развивать мышцы комплексно, согласен? Есть ли уверенность в своих силах, будешь ли заниматься?

— Буду, — как можно твёрже сказал я.

— В таком случае Игорь будет твоим наставником. Тем более что вы уже немного сдружились. Игорь, ты не против?

— Я только за! Женя показывает поразительные успехи, схватывает всё на лету. Я уже и сам подумывал предложить его потренировать. Но, зная твою политику по поводу желания, заикаться не стал, решил подождать, пока он сам загорится. Как видишь, дождался.

— Тогда добро! Начинай с малого, погоняй его вначале по жилам, мышцы потом.

— Да помнит он, Радомир, — внезапно встрял в разговор Вячеслав. — Сколько можно повторять одно и то же?

— У тебя уши отвалились оттого, что ты выслушал умное слово? Нет? Ну тогда и не возмущайся. Я всегда и всем напоминаю. От мудрых советов вреда не будет, только польза, да и напоминание лишним никогда не бывает. А вот что делать с твоим нетерпением и отсутствием уважения, я до сих пор ума не приложу. Уж как тебя только ни наказывали, а толку — чуть. Игорь, может, ты что посоветуешь? Или ты, Евгений? Новый человек завсегда с собой новые идеи несёт. Ну, что скажешь? Как нам нашего торопыгу наказать?

Вячеслав набычился, но встревать больше в разговор не стал. Я покачал головой, отказываясь принимать участие в наказании.

— Ну, раз не знаете, придётся самому опять что-то придумывать. Пойдём, Вячеслав, оставим ученика с учителем.

Когда они удалились, Игорь начал инструктаж:

— Вначале нужно тебе разработать твои жилы. Материал нам достался хороший, но немного поздний. Тренироваться надо начинать в раннем детстве. Ну да ничего, что-нибудь придумаем, авось не всё ещё потеряно. Твоё быстрое обучение работе с прыгалками тому свидетельство. Растягивать мы будем тебе всё. Вскоре ты у меня будешь и на шпагат садиться, и спину колесом выгибать, да и руки у тебя станут нормальными руками, а не культяпками.

— Игорь, а можно вопрос?

— Конечно, спрашивай.

— А что из этого боя вынесли ты и Вячеслав? Радомир сказал, что я ничего не понял. Просто хотелось знать, что именно я не понял.

— Ну, для тебя это несколько рановато, но слушай. В том бою Вячеслав показал неплохие успехи, но щит он несколько раз не успевал поднять на нужную высоту. Мне приходилось смягчать удар и уводить его вниз, иначе удар не был бы отбит, а в таком случае всё могло закончиться очень плачевно для Вячеслава. И он это тоже понял, а значит, будет совершенствоваться, тренировать непослушную слабую руку.

С того дня у меня начались тренировки и в реальном мире. Это было просто удивительно. Хоть и говорилось, что упражнения будут для жил, но мышцы всё равно болели, причём те, о существовании которых я даже не подозревал раньше. До начала тренировок я думал, что чудеса гибкости, демонстрируемые некоторыми людьми в цирке и различных шоу, изначально заложены природой в человека. Оказалось, что так может абсолютно любой человек, достаточно приложить к этому побольше усилий. К первому дню наших занятий до шпагата мне не хватало около пятнадцати сантиметров до земли. После двадцати минут усилий это расстояние сократилось до каких-то жалких трёх сантиметров. Я не мог поверить. Это просто невероятно. Как выяснилось, больше всего непривычным вещам сопротивляется даже не тело, а мозг. Достаточно заставить его поверить, что это возможно, и всё действительно становится возможным. А технология шпагата в этом плане была очень простой. Садишься на шпагат настолько, насколько можешь. Под тебя подкладывают блины от штанги, оставляя небольшое расстояние сантиметра в полтора-два. Мозг с готовностью верит, что тело это расстояние с небольшим напряжением, но преодолеет. Когда достанешь до блинов, один из них вынимается и процедура повторяется. И так снова и снова. Вот такими маленькими шажками всего за двадцать минут я довольно серьёзно увеличил свою растяжку. Игорь сказал, что завтра мой мозг уже так сопротивляться не будет. Он уже запомнил возможности тела и на следующий день позволит дойти до этих трёх сантиметров гораздо быстрее, а может, даже и ниже. Кроме того, мы потягивались в разные стороны. Игорь гнулся так, что казался мне просто резиновым. Неужели я тоже так когда-нибудь смогу?

Теперь мне приходилось вырываться из виртуального мира почаще. И пусть мои тренировки с Игорем длились около полутора часов, я решил к ним ещё и присовокупить зарядку, которую в последнее время что-то забросил. Заодно включил в неё немного упражнений на растяжку, которые мне показал Игорь. Попробовал также проделывать эти упражнения в виртуальном мире. Получалось примерно так же, как и в реальном, то есть — плохо. А я-то уж было надеялся, что появившаяся у меня гибкость поможет. Но я не отчаивался и на каждом возможном привале делал упражнения. И это работало. Упражнения медленно, но верно помогали нарастить навыки. Замечательно! Нет, великолепно! Буду продолжать в том же духе. Моими тренировками заинтересовался Сирано:

— Эт чё эт ты делаешь? — Странно, Сирано обычно говорил грамотными фразами, видимо, опять какая-то цитата.

— Разминаюсь. В реале показали упражнения для растягивания связок. Решил и здесь попробовать, вдруг что-нибудь да даст?

— А-а-а! — как-то вяло протянул Сирано. — Некоторые говорят, что помогает. Правда, в нете постоянный холивар на эту тему. Одни говорят, что качают навыки таким образом, другие говорят, что больше геморроя, нежели реальной помощи. Уж больно много надо соблюдать условностей. А какие именно условности внесены в это дело, админы сообщать отказываются.

— А может, просто надо правильно делать упражнения?

— Может, и так. Кстати, многие действительно прокачивают силу, таская тяжёлые каменюки, а выносливость — бегая с ними. Но это не наш путь, уж больно он затратный и долгий. Вот представляешь, сколько надо приложить усилий, чтобы прокачать выносливость хотя бы до сотни? А уж потом и вовсе надо пролить несколько вёдер пота, чтобы получить заветную единичку. А после двух сотен — так и вообще — бассейн надо наполнить. А у меня мои основные характеристики далеко за двести ускакали. Мне как-то привычнее уровни прокачать да свободные очки раскидать.

— А почему профессиями не прокачиваешь нужные навыки?

— А потому что это ещё более геморройно. Вот сейчас ты, повар наш незаменимый, какого уровня?

— А что? — вопросом на вопрос поинтересовался я в ответ.

— Ха! — воскликнул, присоединяясь к нашей беседе Бармаклей. — Парнишка-то учится потихоньку. Правильно, доверять стоит только в разумных пределах и выкладывать свои характеристики на блюдечке уж точно не стоит, даже друзьям. Друзья, если они настоящие и камня за пазухой не держат, ничего плохого делать не будут. Но! — Гном поднял толстый палец. — Как говорил незабвенный Мюллер: «Что знают двое, то знает и свинья». То есть никогда не знаешь, где твой друг может сболтнуть лишнего. Пусть он сделает это не специально, по злобе, а случайно, но тебе от этого легче не будет. Отсюда вывод: твой билд — самый главный твой секрет, который надо хранить как зеницу ока.

— Но как так можно жить? Когда нельзя никому довериться?

— Почему нельзя? Довериться можно, можно и доверять. Но все свои тайны выкладывать не надо. Ведь у тебя есть свои какие-то мелкие неприятные секреты родом из детства, которые ты никому не рассказывал? — Не дожидаясь моего ответа, Бармаклей ответил сам: — Конечно есть, у каждого они есть. И ты про них никому не рассказываешь просто потому, что знать это никому и не надо. Вот так же и с персонажем. Твой персонаж — это твоя самая важная тайна, про которую просто нельзя говорить. Ни с кем!

— А если нужно посоветоваться? Узнать что-то?

— Лучше узнавать всё самому. И долгов меньше, и знаний больше.

— Бармаклей прав, Лесовик, — задумчиво протянул Сирано. — Твои навыки — это только твоё дело, если не хочешь говорить — не говори. Нет, даже не так. Не говори. Мне твои навыки и даром не нужны. А для примера, в продолжение нашей беседы, я просто предположу. Так вот. Предположим, ты имеешь какую-то профессию на уровне мастера, например, кулинарию. Чтобы прокачать её на единичку, нужно готовить, куда-то приготовленное девать, чтобы развитие не было в убыток. Причём готовить нужно много и по разным рецептам. Рецепты опять же надо либо где-то брать, либо изобретать самому. Но тут есть ещё один нюанс: не всё изобретённое может пойти в плюс. Может быть, что просто продукты зря переведёшь, а приготовишь что-то несъедобное, тогда и прогресса никакого не будет, только растрата. Теперь представь, что творится на следующем уровне мастерства? Там прокачка ещё сложнее и дольше, а на следующем? Ведь каждая профессия денег стоит и порой денег немалых. Да ещё надо мастеров найти, готовых обучить тебя этому делу, повысить репутацию с ним… Так что это не такое уж и простое занятие.

— А почему самому не выучить профессии?

— Ха! Если бы это было так просто! Чтобы изучить профессию, даже ту, которую прекрасно знаешь, надо последовательно делать самые простые вещи из этой профессии своими руками, причем довольно долго и не отвлекаясь на другое. А много ты знаешь людей, которые сейчас могут что-то делать своими руками? Можно, конечно, почитать всякие гайды по профессиям, но где гарантия, что ты поймёшь и сделаешь всё правильно, а не потратишь время впустую? А ведь пока ты тратишь время, враг качается…

— Но ведь потом это знание можно будет продать? Так почему же тогда здесь ещё нет кучи чудаков, которые могут научить тебя всему за какую-то символическую плату?

— Так потому и нет, что никто не хочет усиливать кого-то другого, — разжёвывал мне очевидные для него вещи Бармаклей. — Вот продашь ты какое-то знание за деньгу, купивший усилится, а ты-то нет. Но теперь ведь и он может продавать это знание и может сбивать твою цену. Ну и какой тогда смысл? Ты же его остановить не сможешь, ведь ты слабее. Так как он обладает и твоими знаниями, и своими, а ты — только своими. Ну и какая вырисовывается картина?

— Неприятная. Но ведь можно, наверное, заключить какой-то договор, что этот игрок не имеет права разглашать полученное от тебя знание.

— Можно, — кивнул Бармаклей. — Но крючкотворство игроки не любят, ведь сюда приходят играть, а не заниматься юридическими тонкостями. Поэтому обычно такие договоры игроки заключают со своим кланом. А там очень, ну просто очень много подводных камней в мелком шрифте прячут.

— Так ведь можно создать один типовой договор, а потом давать его тем, кто будет у тебя приобретать знания. Только и надо будет, что имя клиента в бумаге поменять.

— Так-то оно так, но ведь клиенты тоже не хотят подписываться под незнакомой бумажкой, а читать договоры, вникать в эти самые юридические тонкости им не хочется. Потому и спрос довольно редкий, хотя, как правило, такие вот товарищи довольно быстро обосновываются в каком-нибудь клане. И если данный товарищ толковый, то довольно скоро может оказаться в роли казначея или ещё какого-нибудь зама.

— Всё равно не понимаю. Почему человеку лень прочитать какую-то бумагу, если благодаря её изучению и какой-то сумме денег можно научиться чему-то новому? Ведь это же даёт усиление персонажа и порой очень неслабое.

— Ну что ж ты трудный-то такой! — к нашей беседе подключился Грум Бараш, а Бармаклей, наоборот, пошёл куда-то в лес. — Народ тут делится на несколько категорий. Первая: те, кто здесь для фана, то бишь простой игры и развлечения, они уж точно не будут все эти бумажки изучать. Вторая: клановики-хомяки, которые прут всё в клан, соответственно, как только находят такого товарища, так тут же пытаются заманить его в клан; как правило, им это удаётся. Третья: наёмники — играют, чтобы заработать, они стараются не связываться ни с кем, кроме своих клиентов, так как это не приносит денег. Есть ещё четвёртая: мировые властелины. Эти товарищи стремятся захватить мировое господство. Поэтому изучают всё, до чего могут дотянуться. Но рано или поздно они понимают, что в одиночку мировым господином не станешь, и превращаются в клановиков-хомяков. Есть ещё много мелких категорий, но они нагрузки не несут, так как очень мелкие и несущественные по сравнению с первыми четырьмя, даже тремя. Четвёртая ведь промежуточная и, по сути, тоже не важная.

— А почему наёмникам неинтересно изучать навыки? Ведь это усиление персонажа, а усиление — это только лучше.

— Усиление — это ещё и растрата денег, а наёмники стараются избегать лишних трат. Они деньги в игре зарабатывают, а не тратят.

— Ага, кроме того, есть риск получить какую-то другую хрень вместо ожидаемого. — Голос Сирано был обиженным, чувствую, не шибко ему по душе пришлась «шишкобоязнь».

— Сирано, шишка справа! — раздался весёлый голос Бармаклея, и вслед прилетела шишка. Сирано на автомате отбил её кулаком.

— Да вашу ж мать! Всю руку отбил. Словно не шишка, а кокос. Ты-то откуда в курсе уже?

— Есть добрые люди, готовые поделиться интересными событиями.

— Эстрагон, иди сюда, говорливый ты мой, я тебе язык подровняю до необходимой длины.

Вместо Эстрагона появился Лицо.

— Слышь, подравниватель, не кричи на весь лес, а то неприятностей не оберёшься! И вообще-то, давно в путь пора, так что погнали.

И мы опять побежали. Друзья Сирано, присоединившиеся к нам, спокойно держали заданный эльфами темп. Немного вначале удивлялись летящему в нас мусору, но в целом отнеслись нормально.

Во всём прочем же эти два дня были до боли похожи на предыдущие. Бег и уворот от летящего мусора, готовка еды, разминка, позволяющая приспособиться к упражнениям в реале. А ещё эльфы начали бросаться в нас мусором даже на привале, и что меня совершенно возмутило, во время процесса приготовления пищи. На моё возмущение Лицо спокойно ответил, что враги не будут ждать, пока я закончу готовить, а могут напасть в любой момент, так что к нападению я должен быть готов всегда. Никаких разумных возражений на эти слова я найти не сумел, так что теперь приходилось уворачиваться постоянно. Примечательно, что в Сирано теперь эльфы кидались только шишками, тот сквозь зубы матерился и периодически кидал недобрые взгляды на Эстрагона, но никаких враждебных действий не предпринимал. Возможно, это было связано с тем, что Эстрагон оказался весьма разумным малым и старался расположиться так, чтобы между ним и Сирано всегда оказывался Хрюша или ещё кто-нибудь, благо, что все остальные готовы были защитить его от возмущённого шишкофоба. Кстати, не знаю уж, насколько правдиво для других, но мне тренировки в виртуале явно помогали. По крайней мере, те тормоза, которые, по словам Игоря, мозг накладывал на тело, сдавались даже быстрее, чем ожидал мой наставник. Я смог полностью сесть на шпагат уже на третий день тренировок. В виртуале тренировки мне тоже помогали — росли гибкость, ловкость и самую малость уклонение. Кроме того, всё это ещё росло и при беге, плюс выносливость, атлетика и предвидение.

А однажды во время готовки произошёл курьёзный случай. В меня летела шишка, а рядом с котлом особо не поуклоняешься, потому я наловчился шишки отбивать. И с очередной отбитой шишкой мне дали навык «блокирование». Но курьёз состоял отнюдь не в этом. Шишка отлетела аккуратно в зевающего Сирано, попав точно в рот. После чего я получил два пункта к травмированию и даже с чего-то вдруг один пункт к искусству. Кроме этого, я получил плюс десять к репутации с кланом тёмных эльфов «Безликие». Меня окружил дикий ржач. Смеялись Эстрагон, мастер Гронхельм, Лицо. Кентавры так и вовсе ржали, как последние кони. Не смеялись только: я, опешивший от того, что произошло; вечно спокойный, как железобетонный столб, Арсен Люмпен; оставшиеся тёмные эльфы (Интересно, что с ними не так? Почему у них нет никаких эмоций?) и Сирано, судорожно пытающийся вытащить шишку изо рта, чем ещё больше смешил окружающих. Наконец он справился со своей трудной задачей и проревел:

— Шкотина, ты мне жуб выбил! — Ага, теперь понятно, почему травмирование выросло. Царящий вокруг смех усилился, хотя казалось, что это невозможно. Смех был настолько заразительным, что я сам невольно улыбнулся, глядя на щербатый рот Сирано, а вскоре тоже рассмеялся. Сирано же продолжил ругаться дальше, подливая масла в огонь хохота: — Мне иж-жа тебя вторую чашть шишкобояжни вшучили, шкотина ты мелкая!

Внезапно деловитый спокойный голос осведомился:

— Что даёт?

Это поинтересовался Арсен Люмпен. Я впервые услышал его голос. Сирано, видимо, тоже нечасто его слышал, так как честно ответил:

— В четыре ража повышенный урон от шишек, повреждение обуви при наштуплении на шишку и вероятношть подавиться кедровым орехом увеличена в пять раж.

— Не интересует, — сухо ответил эльф. А затихший на время этих переговоров смех возобновился с новой силой. Даже Сирано начал смеяться. Только Арсен Люмпен молча опустил голову и точил свой клинок. У меня от него мурашки даже по коже пошли. Ледяной какой-то товарищ. Такое ощущение, что и не человек он вовсе, а робот или действительно эльф, такой же холодный и высокомерный, какими были почти все эльфийские неписи в игре. Интересно, он просто ролеплейщик, чрезвычайно хорошо отыгрывающий свою роль, или он и в жизни такой? Как он вообще тогда друзьями смог обзавестись? Кстати, вот ещё один вопрос, связанный с ним: почему тёмные эльфы позволили ему пойти с нами? У них ведь такая вражда, что они на дух не переносят светлых, а тут на удивление спокойно приняли его в отряд, ни словом не возмутившись. Может, сказались особенности поведения? Ведь он почти точная копия всех тёмных нашего отряда, за исключением Лица.

— Надо будет усилить шишечный напор на нашего повара, — в хриплом голосе нашего предводителя прорезалась задумчивость пополам с азартом. — Кажется, я начинаю понимать, почему тебя Спящие позвали.

— Не надо! — вопль Сирано был полон отчаяния. — Дайте передышку! Я не хочу жаработать мгновенную шмерть от ударов шишки, а шудя по вщему, так и будет!

— Ну, что скажешь, шишкоблуд? — Похоже, у меня может появиться прозвище. Не могу признаться, что оно мне нравится, но оно очень даже соответствует моему имени и классу. — Будем продолжать или как?

— Будем, но без шишек. Не станем лишний раз нервировать нашего друга.

— Вот шпащибо, я теперь ещё и нервный к тому же!

— Не нервничай, наш шепелявый друг, твоя беззубость тебе очень к лицу. Придаёт элегантную черту твоему образу. Как улыбнёшься, все окружающие дамы — твои!

— Очень шмешно, Бармаклей. Дай мне лучше швиток шнятия травмы. У тебя наверняка ешть.

— Ешть, ешть, — передразнил его тот. — Только где волшебное слово?

— Пожалуйшта! — прошипел Сирано.

Бармаклей зевнул, затягивая ответ, и с какой-то ленцой уронил одно слово:

— Поздно…

— Что пождно?

— Поздно волшебное слово сказал, надо было сразу говорить, тогда бы дал, а так — извини. Ходи теперь щербатым, раз такой невежа.

— Не шмешно. Дай швиток!

— Ну ладно, держи. — Бармаклей протянул свиток пострадавшему. — Только не дуйся, а то остальные зубы повылетают от чрезмерного кровяного давления! А тогда на тебя никаких свитков не напасёшься.

— Три ха-ха! — отозвался уже подлечившийся Сирано. — Бармаклей, сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не мучился, что шутки — это не твоё? Они все у тебя плоские и несмешные. Ну, бывает такое, не твоё это, не твоё. Вот бери пример с Лесовика: не умеет шутить, так ведь и не пытается.

— Зато шишки он очень метко отбивает, прямо в чересчур болтливые рты.

— Это да, получилось довольно весело. Даже несмотря на то, что всё это произошло со мной и оставило неприятный осадок и сомнительное достижение, не могу не отметить, что определённый юмор фортуны в этом прослеживается.

— Ладно, посмеялись и будет. От смеха мы ближе к нашей цели не становимся. Пора двигаться.

И мы опять бежали. Бежали, уворачивались, перепрыгивали, уклонялись. Иногда останавливались на привал и затем снова бежали. Этот бег стал уже настолько привычным, что даже в некотором роде родным. Порой меня одолевали мысли, что передвигаться можно как-то иначе, но тут же пропадали. Вся бы дорога слилась в одно сплошное пятно, если бы не единственное обстоятельство: она шла через лес. Лес ведь никогда не бывает одинаковым. Он всегда разный, всегда прекрасный и интересный. В нём почти никогда не бывает глухой тишины, а всё потому, что он — это сама жизнь. Жизнь в нём не прекращается ни на минуту. Перед людьми же лес всегда предстаёт по-разному: для кого-то он страшный и пугающий, для кого-то — величественный и обстоятельный, а для меня — родной и домашний.

Но всё хорошее когда-то кончается, кончился и лес. Теперь перед нами стояли горы, тоже поросшие деревьями, но всё же это было совершенно не то. Деревья ниже и размашистее, чем в лесу. Не стоят единым фронтом, сплочённые единой силой чащи, а разбросаны то тут, то там. С трудом пробившись корнями сквозь горную породу, деревья стараются удержаться на маленьком пятачке земли, где им удалось поселиться. Но эти горные кручи вызывали уважение. Перед нами высился перевал с единственной тропой, ведущей через ущелье. Две горы будто старались сжать его с двух сторон. Возникало ощущение, что стоит тебе туда войти, как тебя тут же схлопнут этими двумя скалами. За этим перевалом высились горы ещё больше, а за ними — ещё больше. Даже возникла мысль, будто горы хотят произвести особое впечатление на странников, открываясь постепенно, словно какой-то неведомый дизайнер нарисовал их так, чтобы они понемногу раскрывали своё величие. Бр-р-р, чего-то туплю… Я же в игре, конечно же нарисовали. И дизайнер у этих гор определённо был и, судя по всему, очень талантливый. Потому что горы внушали что-то такое невероятное, какую-то первозданную мощь, не укрощаемую временем.

— Красотища! — Мы все глазели на горы, и кто произнёс это слово, я не понял. Да, честно говоря, особо и не пытался.

Внезапно всем по лбу прилетело по небольшому камню. Причём залп был одновременный и слаженный, видно, чтобы никто не смог сориентироваться. Перед нами, но откуда-то сбоку появился Лицо.

— Ну, чего вылупились? Гор ни разу не видели? Вперёд пошли! Нам ещё пилить и пилить.

И бег продолжился опять, только уже по горной местности. Впрочем, лес так просто свои владения не уступал, и горы тоже были в зарослях деревьев. Убежать далеко нам не удалось. Сразу за первым поворотом нас поджидали. Комитет по встрече состоял из целого стада кентавров. Наши кентавры подошли к встречающим и вскоре присоединились к ним, повернувшись к нам лицом. При этом рядом со мной неожиданно нарисовались три молчаливых тёмных эльфа, взяв меня в довольно тесную коробочку.

— Ну, Лицо, где наша доля? — Причём этот вопрос задал один из наших кентавров, а не встречающих. Зато остальные демонстративно достали пращи, копья и луки.

— Вот обещанная плата. — Лицо протянул кентавру какой-то мешок, не двигаясь с места.

Расстояние между нами и кентаврами было примерно метров пять, но за протянутым мешком никто приближаться не стал.

— Обещанная плата? Не смеши меня, Лицо! Вы с рейда подняли минимум два аметиста удачи, поэтому разговор о плате считаю в корне неверным. Не зыркай так, да, мы в курсе. И мы хотим долю.

— У нас был уговор. Снаряжение и снабжение отряда на нас. Вам также полагается фиксированная оплата за ваши услуги. Так с чего вдруг появилась какая-то доля?

— Видишь ли, обстоятельства изменились. Ну посуди сам, ты бы отдал так запросто такие камни? Вряд ли. А нас сейчас явно больше. До Спящих ещё далеко, и даже если победите, что маловероятно, до них дойти потом вам вряд ли удастся, а уж этого хмыря, — кивок в мою сторону, — провести точно не получится. Ну не сверкай ты так глазами, сам же прекрасно понимаешь, что я прав. А так ты свой отряд сохранишь в целости. Ну и потом мы заберём только драгоценности, деньги и эликсиры, всё остальное — вам. В конце концов, мы же не звери. И так и так поход окупится.

— Злое Копыто, ты же знаешь, что я тебя потом всё равно достану!

— Думаю, это будет весьма проблематично. На деньги от продажи камней мне удастся неплохо вооружить свой отряд и подмять под себя пару-тройку племён, а тогда, извини, уже тебе меня бояться придётся, несмотря на весь твой клан. И да, я знаю, что он маленький. Уж больно вы кичитесь своим кланом, наверное, только глухой не слышал про небольшой, но гордый и сильный клан Безликих, обитающий рядом со Спящими. Да и потом надо будет ещё нас в степи найти, а это не так-то просто. Степь большая… Поэтому давай от угроз переходить к конструктивному диалогу, а конкретно — к передаче нашей доли. И да, собери своих ребят в одну кучу, а то меня нервирует, когда они расползаются как тараканы по окружающим склонам.

— Гнилой ты всё-таки оказался …

— Хватит зубы заговаривать, камни гони! — Кентавр зло ощерился и сделал шаг по направлению к нам. Этот же манёвр повторили все его товарищи. Складывалось впечатление, что они — единое целое.

— Хрюша, мочи кентавров!

Огромный болид ярости вырвался из нашей небольшой кучки и влетел в толпу полуконей, расшвыривая их по сторонам. Вслед за секачом к избиваемым кентаврам устремились эльфы. Их было немного, всего семеро, хотя нет, с разных сторон ещё бежали шестеро. Итого тринадцать. М-да, кентавров значительно больше. По крайней мере, раз в пять точно. Я уже достал лук, но понял одну неприятную вещь: лук-то я привязал к себе, а стрелы — нет. Плохо, очень плохо! Неважное оружие получается из лука. Видимо, надо будет его менять. Значит, буду работать поддержкой. Лечил Хрюшу как мог. А он кромсал кентавров, насаживал их на бивни, опрокидывал, втаптывал в землю. Ему со всех сторон наносили раны, но он дрался, ни разу не пожаловавшись. Вот он уже совсем увяз в толпе врагов, и ему приходилось всё хуже, но к нему уже пробиваются эльфы и Сирано. А он-то когда в схватку успел вступить? А вот рядом и Бармаклей, да и вообще все наши, кроме меня и Эстрагона. Впрочем, последний тоже не терял времени даром и швырялся в кентавров огненными шарами. Пока я отвлёкся, Хрюшу уже изрядно потрепали, но и поголовье кентавров значительно сократилось. Лечебный ветер, срочно. Снова и снова. И опять ряды кентавров редеют, на месте схватки одно сплошное месиво. Наши рубятся в тесном окружении, которое как большой корабль рассекает Хрюша. Звон металла сливается с криками раненых. Впрочем, травмированных практически тут же добивают, ведь раненый может выпить эликсир и восстановить свою жизнь. Не знаю, сколько времени длился бой, но количество кентавров уже сократилось вдвое, эльфы потеряли пятерых, остальные все живы. Может, мы всё же выиграем бой? Кентавры что-то яростно кричали, эльфы, наоборот, сражались молча. Складывалось впечатление, что это серые тени носятся между полуконями и рубят их в капусту. Только мои товарищи выделялись яркими пятнами среди них, уже организовав небольшой круг, где отбивались от наседающих на них кентавров.

Мне в плечо прилетела стрела. Откуда? Ага, вон один отделился от толпы и скачет в нашу сторону. Ему тут же достался огненный привет от Эстрагона, а я добавил струёй пламени, благо он уже почти добежал до нас. К моей струе тут же присоединилась вторая от Эстрагона, заметно мощнее моей. До нас полуконь не доскакал, а скорее долетел на инерции движения, потому что эту обгоревшую головешку язык не поворачивался назвать кентавром. Тем не менее он всё равно замахнулся на меня копьём. Мана кончилась, а из оружия у меня только лук. Ткнул изо всех сил одним из рогов лука прямо в этот обгоревший комок. Ему хватило. Система выбросила очередное окошко, но я опять только отмахнулся — не до него. Мёртвый обгоревший кентавр вызывал отвращение почти до тошноты, причём не только своим видом, но и запахом. Выдернув лук, я едва сдержался, рядом судорожно сглотнул Эстрагон. У него, похоже, маны тоже нет.

— Так нельзя, нельзя… — услышал я его шёпот. — Не должно быть так противно. Да и нет у нас такой мощи… Откуда?

Меня эти вопросы в данный момент не занимали. Умер? Туда ему и дорога. И вообще, они сами виноваты — слово надо держать! Кстати, вот и оружие появилось. Я подхватил копьё и ринулся в гущу схватки. Чьё-то искаженное в ярости лицо приближалось ко мне — копьё ему навстречу. Упасть и дёрнуть копьё всем весом вниз. Проскользнул у него между ног, утягивая за собой копьё, пропарывая им брюшину. Древко, треснув, лопнуло, оставив меня с бесполезной палкой. Подобрал что-то острое и тут же воткнул в бок своему противнику. Что это у меня в руках? Меч, похожий на ятаган. Меня придавило тушей. Весит он явно немало, но, поднатужившись, мне удалось выбраться. Поблизости противников не оказалось. Ядро схватки сместилось намного левее, и наши уже добивали последних кентавров. Хрюшина жизнь плещется уже в красном секторе, но он ещё на ногах и дерётся. Восстановилось немного маны — лечебный ветер секачу явно не помешает.

Последнего кентавра, что весьма символично, добил Лицо, подрубив одним мечом колени противнику, а другим отрубив голову.

— Фаталити, — пробормотал Бармаклей, опирающийся на щит размером с него самого.

— Что?

— А, не обращай внимания. Эффектно выглядело, правда?

— Правда-правда, мой низкорослый друг! — Подошедший к нам Сирано светился восторгом. — Славная вышла битва! Опыта, конечно, не так много, как хотелось, но какой фан! Как всё смотрелось! Будто кино поглядел! А как Хрюша эффектно в них врезался, это же просто боулинг был! А сколько пафоса в диалоге перед схваткой, ну и конец схватки тоже, конечно, выше всяких похвал. Кстати, а тебе, шустрый ты гномяра, небось, ещё и фракционных плюсов отсыпали?

— Конечно. Это, знаешь ли, такое дело… Фракционная репутация чрезвычайно полезна. Кстати, любезный. — Бармаклей тронул за плечо проходившего мимо предводителя эльфов. — А не подскажете, что причитается нам как вашим добровольным помощникам в данной битве?

— Давайте обсудим всё после того, как я оживлю своих спутников, — с этими словами Лицо достал свитки, и его мёртвые спутники начали оживать один за другим.

— А разве неписей тоже можно оживить? — удивился я.

— А что ты сейчас видел своими собственными глазами? — вопросом на вопрос ответил Сирано. — Оживить-то их можно, но это весьма недешёвое удовольствие. На такие свитки уходят очень дорогие расходники, ну вот, например, твои аметисты удачи могут входить в состав.

— А что ещё?

— Да чёрт его знает… Особо не интересовался, знаю, что дорого, причём очень, но в подробности не вдавался. Мне особо не приходилось оживлять неписей. Вон у гнома своего поинтересуйся, этот ушлый кузнец наверняка в курсе.

Я решил последовать совету и подошёл к гному, привалившемуся к какому-то камню.

— Мастер Гронхельм, а что входит в состав свитка воскрешения?

— Однако. Вот какого угодно ожидал вопроса после боя, но не такого. Что тебя сподвигло вникнуть в дебри алхимии и тайнописи?

— Просто эльф ходит и оживляет своих спутников, а я думал, что это возможно только для нас.

— Да разве же у вас воскрешение? Вы даже не умираете! Вас серые чертоги не принимают, вы не чувствуете дыхания смерти, потому как смерть не приемлет ваши души. Вы вовсе сами к ближайшему камню богов улетаете. Да и саму вашу душу извлечь из окружающего пространства нет никакой особенной проблемы. Такие свитки с якобы воскрешением валяются в любой лавке по бросовой цене в несколько золотых. И ведь кто-то их покупает, что совсем удивительно! Зачем брать то, что бессмысленно? Ну воскреснет твой друг не здесь, а у ближайшего камня, так в чём тут горе-то? Не понимаю я этого, хоть убей. И главное, поток таких транжир вообще не иссякает.

— Мастер, а что насчёт вашего воскрешения?

— Наше воскрешение гораздо сложнее и состоит из двух этапов. Мы, в отличие от вас, умираем насовсем. И костлявая за нашими душами следит строго, так что её нужно обмануть, спрятать душу. Куда? Вот! — Он назидательно поднял свой указательный палец вверх. — В этом-то и состоит самая большая сложность: чтобы вновь ожить, нужно перед смертью иметь при себе великий камень душ, в котором душа может спрятаться, оставляя безносую с носом. Хм, каламбур вышел. Ну а дальше почти то же, что и у вас — возвращение души в родное тело. Разница лишь в том, что наш свиток воскрешения должен перед оживлением ещё и душу из камня душ вытащить. Причём сделать эти два дела нужно очень быстро, а то костлявая может и перехватить хитрую душу, поэтому оба действия и пишутся сразу в одном свитке. Что, как ты понимаешь, тоже делает его сложнее и дороже, нежели ваше воскрешение. Ну и тело надо привести в надлежащий вид, разумеется, — убрать предметы, несовместимые с жизнью, голову к телу прилепить обратно, ну и так далее… Вообще, это заклинание изобрели маги жизни, хотя без некросов им вряд ли в голову даже пришло подобное, а уж подопытного материала точно не хватило бы. Тогда был очень страшный период, когда некросы заключали души всех разумных в камни, а потом оживляли в виде всякой нечисти. Но после одной грандиозной битвы маги жизни нашли у погибших некросов большой запас напитанных камней душ, и им после многочисленных проб и ошибок удалось вернуть бОльшую часть душ обратно в тела. Потом были долгие исследования, как захватить душу без силы некроманта, и это удалось сделать зачарователям, самой слабой из тогдашних школ магии. Так что теперь и у нас есть возможность вернуться с того света. Правда, надо иметь при себе великий камень душ, а стоит он немало… Но это шанс, а шанс обмануть смерть не может стоить дёшево. Кроме того, этот камень не спасёт от старости. Естественная смерть не оставит твою душу в камне. Как говорили маги, душа просто устаёт от своего тела и сама ищет упокоения, потому и уходит мимо камня. Кстати, опять же с камнями весьма большая проблема ещё и оттого, что их до сих пор могут создавать только зачарователи, а учеников они берут весьма неохотно. Ещё бы! Ведь для полноценной учёбы нужно столько перепортить камней душ, что стоимость обучения просто запредельная.

— А как же некроманты захватывают души, или они все поголовно зачарователи?

— Тут вообще что-то непонятное. Сами некросы говорят, что это «дар Предвечной», что именно благодаря этому души убитых ими существ кристаллизуются в камни душ. Только правду они говорят или нет, так никому другой версии выяснить у них не удалось. Нашим же магам это не дано. Зачарователей же не просто мало, а очень мало. Это искусство было почти забыто из-за своего тяжёлого и дорогого обучения. И только последние лет десять поголовье зачарователей потихоньку растёт благодаря вложению в них коронованных особ. Иначе, почему ты думаешь, так дорого стоят редкие камни? Они, конечно, красивы, спору нет, но возможность выжить стоит явно дороже.

— Судя по всему, наши провожатые отнюдь не простые наёмники, если могут позволить себе использование камней душ. Я правильно понимаю? — мимоходом поинтересовался я у гнома.

— Не совсем. Каждый более-менее зарабатывающий разумный может приобрести себе такой камень, но ведь нужно ещё, чтобы и воскресить тебя после боя кто-то мог и захотел. А для этого нужно рядом иметь кого-то, кому можно доверять, а то ведь камень с твоей душой могут и продать какому-нибудь некроманту. Ну а цена — цена у них действительно значительная, плюс надо ещё иметь очень хорошую репутацию там, где ты собираешься приобрести данные камни. Абы кому такое с бухты-барахты не продаётся.

— М-да, похоже, не видать мне моих камней как своих ушей…

— Разумеется. Никто бы тебе их отдавать не стал. Ни барон, ни эльфы, ни тёмные эльфы, ни орден Спящих, никто. Ну сам подумай, стал бы ты отдавать шанс на выживание своих людей или даже себя самого какому-то малознакомому хлыщу только на основании его утверждения, что это его камни? Не стал бы. Ну вот, собственно, и всё.

— Разве что… — внезапно проронил тихо подошедший Сирано.

— Разве что… что? — спросил гном.

— Разве что Спящие хотят получить собственного зачарователя.

— О! — Глаза гнома внезапно стали очень большими. — И почему эта мысль не пришла в голову мне? Это же всё объясняет.

Дальше он уже бурчал что-то малоразборчивое себе под нос, уперевшись взглядом в землю и ковыряя её же носком мифрилового сапога.

— Мой юный друг, а не подскажете, где вы научились зачарованию? — поинтересовался Бармаклей, тоже подошедший послушать нашу беседу.

— Где взял — там больше нет.

— Так это же прекрасно, значит, эта информация может быть отнесена в раздел бесплатной.

Я только хмыкнул, Сирано пожал плечами, мол, решай сам, но смысла делать тайну я всё равно не видел.

— Из книги, купленной в деревне.

— Подожди-ка. — Голос Бармаклея стал каким-то въедливым. — То есть ты хочешь сказать, что в этой ясельной деревне можно найти такие редкие вещи?

— Наверное, везде можно найти редкие вещи, главное — отношение к местным жителям.

— А ведь он прав, — задумчиво сказал Бармаклей. — Это же так элементарно, но ведь никому и в голову не приходило качать репу с яслями. Что там может быть такого, ради чего стоило бы напрягаться? М-да, это называется почувствуй себя идиотом… Один нестандартный ход — и пожалуйста: имеем зачарователя. Кроме того, сколько ещё по миру разбросано яслей, мало кем обследованных, чай, там тоже можно что-нибудь найти… А ведь у нашего юного друга есть много скрытых талантов, что думаешь, Сирано?

— Это ещё тебе один урок, Лесовик: думающий человек по незначительной информации может сделать значительные выводы. Думай, Лесовик, думай! Всегда и везде — кому ты говоришь и, главное, ЧТО ты говоришь. Следить за собственным языком нужно везде и всегда. Причём это касается обоих миров. Ущучил, не понЯл? — в последнем слове ударение Сирано почему-то сделал на последний слог.

— Понял, — я демонстративно сделал ударение на первый.

— Тьфу на тебя! Вот тьфу и тьфу! Ну нельзя быть таким! — после чего повернулся к Бармаклею: — И на тебя тоже тьфу!

— Чего это ты расплевался? Ну не знает наш юный друг твоих «великих» цитат, это не повод изображать из себя верблюда! Лучше на мой вопрос ответь.

— По поводу твоего вопроса: я неспроста привязался к нашему юному другу. Он на гора выдаёт нестандартные решения там, где есть уже давно известные прописанные алгоритмы. И, как правило, такие пути не остаются неоплаченными. Чего стоит один тот факт, что он с рудников вернулся за такой срок и с прибылью, пусть и незаконной. Так что проверим твою теорию, обязательно проверим.

— О! — воскликнул внезапно появившийся рядом Лицо. — Какие интересные разговоры вы ведёте. Очень приятно было ознакомиться с твоими достижениями, Лесовик. Расскажешь, как тебе удалось уйти с рудников? Это очень помогло бы нашим товарищам.

— Вы готовы платить за эту информацию? — сразу спросил я, наученный только что Бармаклеем и Сирано.

— Браво, мой мальчик! — Сирано захлопал в ладоши и смахнул невидимую слезу. — Как быстро он растёт и усваивает новые для себя мысли, а Бармаклей? — после чего пихнул того локтем в бок.

— Да-да, — пробормотал тот, что-то напряжённо обдумывая. У нас уже образовалось два гнома, погружённых в себя.

Лицо как-то недовольно покосился на Сирано, но спокойно ответил на мой вопрос:

— Скажем так: благодаря вашему вкладу в битву мы вернём все ваши вещи, кроме драгоценностей, чёрной меди, эликсиров и, разумеется, денег.

— Это вполне приемлемая цена за нашу помощь в битве, но где тут персонально мой плюс за информацию по освобождению?

— О! — восхитился Сирано. — Браво, брависсимо! Мальчик, ты растёшь в моих глазах семимильными шагами! Нет, ты уже не мальчик, а вполне себе розовощёкий вьюнош! Прямо почувствовал себя родителем, воспитавшим достойного отпрыска!

Лицо не обратил ни малейшего внимания на заливающегося соловьём Сирано:

— А что бы ты хотел?

— Знаний.

— Не прогадал, малый, — это подошли к нам Грум Бараш и Арсен Люмпен. Говорил, разумеется, первый. — Хваткий парниша, на ходу подмётки рвёт.

— Знания — дорогой товар, откуда мне знать, что твой товар стоящий? Ведь если он окажется лежалым, а я заплачу за него полновесную цену, то наши отношения могут и испортиться.

— Отношения могут испортиться всегда, а торговля информацией — это риск. Не хочешь брать — не бери!

— Молодца, я бы лучше не сказал! Ну, тёмный, мяч на твоей стороне, чем ответишь? — продолжал комментировать ход нашей беседы Сирано.

— Лесовик, в обмен на твою информацию я готов предложить некую свою, но кормить лишние уши я не намерен, так не составишь ли ты мне компанию в небольшой прогулке до вон того валуна?

Сирано презрительно фыркнул, заявив: «Жадина!», — на что Грум Бараш рассмеялся, а Арсен Люмпен и гномы никак не отреагировали. Мы дошли до валуна.

— Я готов заплатить за эту информацию почти любую цену. Но учти, насчёт наших отношений я не шутил. Поэтому предлагаю тебе на выбор три варианта: первый — заклинание, второй — навык, третий — профессия. Прежде чем ты выберешь, подумай хорошо.

Вы получили задание «Верный выбор». Необходимо правильно оценить имеющуюся у вас информацию. В случае отказа — падение репутации с кланом Безликих на 100 единиц. Награда/штраф за провал: скрыто.

Вот и опять моего выбора не спросили, просто поставили перед фактом: «Вы получили»… Да и награда скрыта… Почему-то почти всегда система поступает со мной именно таким образом. Что ж, будем размышлять: информация о том, как я выбрался — пустячная, если не сказать никакая, так что и награда за неё должна быть соответствующая. А что у нас самое недорогое из предложенных вариантов? Наверное, заклинание, значит берём его.

— Заклинание. Я возьму заклинание. А выбрался я с рудника, потому что меня признали невиновным и отпустили.

— Ты меня за идиота держишь? Кто же будет оправдывать каторжника, уже вкалывающего на руднике? Это же дебилизм. Светлых я, конечно, не люблю, но идиотами их отнюдь не считаю. Так что было ещё что-то. Расскажи мне всё. Как происходило твоё оправдание?

— Меня позвали на совет старейшин, сказали, что мою личность установили и даже подтверждён мой статус спасителя деревни.

— О! А ты — герой, оказывается! Молодца, столь юный — и уже спаситель, ну надо же! Против кого воевал?

— Против ваших, принёс в деревню несколько голов тауренов, кентавров и огров.

— Да ты, как я погляжу, малый совсем не промах. Это как же ты настругал-то их? Судя по твоему хлипкому телосложению, вряд ли в ближнем бою. А раз огры были во множественном числе, то и шаман наверняка имелся. А значит, ты был не один и стрелял из вот этого своего лука. В бою с луком я тебя не видел, но копьём ты здорово того кентавра пропорол, да и предыдущего славно на пару с другим поджарил, они, правда, оба уже подранками были, но всё равно, сражался ты смело и толково. В тебя бы вложить нужные умения и навыки, и получится весьма неплохой боец. Но мы отвлеклись. Ты стрелял, а кто-то за тебя делал всю работу, после чего ты сдал головы и получил титул спасителя. Я не спрашиваю, как ты расплачивался с тем, кто сделал всю работу, это не моё дело, кто он — мне тоже неинтересно. Так что продолжай дальше про освобождение.

— Дальше мне сказали, что я свободен, и попросили передать пару слов наставнику.

— Хм… А кто у нас наставник?

— А вот это уже совсем другая история.

— Тоже верно. Вряд ли наши наставники будут иметь настолько тесные отношения со светлыми, что кого-то из наших решат отпустить. М-да, не помог ты мне, не помог. Но информация всё равно интересная, хоть и бесполезная. Так что цену ты выбрал достойно.

Поздравляем! Вы выполнили задание «Верный выбор». Награда: заклинание, улучшение репутации с кланом «Безликих» на 10 пунктов.

Поздравляем! Навык «Торговля» увеличился на +1.

Вот где справедливость? Штраф за отказ — это минус сто к репутации, а награда за выполнение задания — всего плюс десять! Ну не свинство, а? Правда, моё неудовольствие немного скрадывала подросшая торговля, но всё равно обидно!

— Что кривишься? Награду раздумал получать, так ты только скажи — ничего не получишь. Так, знаешь ли, гораздо проще будет и тебе, и мне.

— Благодарю за такое предложение, но награду свою я, пожалуй, возьму.

— Ну тогда смотри и слушай. Заклинание называется копьё тьмы. Собираешь все пальцы в кучу, как в наконечник копья, концентрируешь в этой точке поток тёмной энергии и резко выбрасываешь руку в сторону цели. Вот так.

С этими словами он сделал резкое движение рукой вперёд, и в ближайший валун ударило что-то чёрное, оставив неслабую щербину на камне. Неплохой эффект. Тоже так хочу. Провёл все показанные мне действия, но вдруг понял, что не знаю, как сконцентрировать поток тёмной энергии. На секунду задумался, а потом вспомнил эффект светлячка. Там было похожее ощущение. Собираешь на ладони отовсюду свет, концентрируешь его, и получается светлячок. А тут надо собрать тьму. Закрыл глаза, представляя, как тьма собирается у меня на кончиках пальцев, когда пальцы начало покалывать от сконцентрированного на них внимания, сделал резкий выброс руки в сторону камня.

Открыв глаза, посмотрел на валун. Ничего не изменилось. Впрочем, нет, кое-что изменилось. Лицо усмехался.

— Ну ты и жук! Я бы даже сказал, что редкий жучила! Пытаться выполнить заклинание магии тьмы, не владея ни заклинанием, ни самой магией, это каким же надо быть самоуверенным, а? Что ж ты сразу-то не сказал, что магией тьмы не владеешь, я бы тебя чему другому обучил. Магией огня владеешь?

— Владею, но я бы хотел изучить это заклинание.

— Хм! И как ты себе это представляешь? У меня обучающих книжек с этим заклинанием не имеется, обучать напрямую я рылом не вышел, не наставник я. Ну а насчёт навыка мы не договаривались, так что либо магия огня, либо дальше сам мучайся, а я умываю руки.

— А может, ты мне расскажешь, как сконцентрировать тёмную энергию?

— Ну смотри, это — твой выбор. Сейчас попытаюсь вспомнить, что говорил по этому поводу учитель. — Лицо ненадолго задумался, прикрыв глаза, и принялся вещать. Мне на секунду даже показалось, что у него даже голос изменился. — Что такое тьма? Тьма не просто антагонист света, тьма — изначальна. Тьма везде и всюду, и лишь там, где появляется свет, она ненадолго отступает, чтобы вскоре опять всё захватить в свои тенёта. Тьма — основа существа. Для того чтобы оперировать тёмной энергией, нужно почувствовать силу тьмы. Представить, как свет трусливо прячется от кусочка истинной тьмы. Истинную тьму свет не разгонит. Она сама его поглотит, прожуёт и выплюнет. Надо представить некую точку тьмы, которая не просто не пропускает свет, но и не выпускает его, не отдаёт. Эта точка будет средоточием тьмы. Именно здесь будет концентрироваться её энергия. Именно она сможет дать тебе могущество и силу не только против магии света, но и против огня и даже мысли.

Лицо замолчал. Ну ни фига себе проповедь… Да его учитель — настоящий теоретик от магии.

— Спасибо, было очень интересно и познавательно, надо будет как-нибудь попробовать выполнить.

— Пробуй, может, и получится, но я лично в этом очень сомневаюсь. Пошли к отряду, а то твои друзья уж очень нетерпеливые. Или ты ещё мне что-то хочешь рассказать?

— Хочу. Только на этот раз цену назначь сам. В той шахте, где я копал руду, по старым тоннелям можно было добраться до ещё одной шахты, но уже заброшенной.

— Продолжай.

— Да, собственно говоря, всё.

— Ты издеваешься? Что это за информация: из шахты есть путь в ещё одну шахту? Какой от неё смысл? Или ты нашёл выход из этой заброшенной шахты наружу?

— Нет, не нашёл.

— Хм. Может, ты там нашёл залежи особо ценных руд или склад готовой продукции?

— Тоже нет.

— Там водятся какие-то редкие монстры?

— Нет, только крысы.

— Бред какой-то. Как название рудника, на котором ты вкалывал?

— Не знаю, но принадлежал он лесу Аурин.

— Хм… Аурин… Порядком тебя занесло, это же довольно далеко отсюда, почти в центре эльфийских лесов… Как тебя угораздило туда попасть?

— До сих пор понятия не имею.

— Странно… А ты никому из знати дорожку не переходил? А то, может, тебя нарочно туда перебросили?

— Нет, вроде никому. Я из знати видел-то только одного барона. Он в трактире останавливался, где я тогда поваром работал.

— Может, ты ему еду не досолил?

— Да нет, ему вроде всё понравилось, даже к себе в повара звал.

— А ты не пошёл?

— Ну, он на вражескую территорию направлялся, так что я с ним ехать не решился.

— Странные ты вещи рассказываешь… Всем-то ты нужен. Барону нужен, эльфам нужен, правда, мёртвый, ордену Спящих тоже нужен. Любопытный ты товарищ. Не знал бы я так хорошо людей, подумал бы, что ты играешь в такие же игры, как наши жрицы Ллос.

— А что за игры?

— Простые. На выбывание. Правда, выбывание в данном случае означает смерть, а так — ничего необычного. Интриги всё плетут, плетут. А знаешь, из-за чего вся возня у них идёт? Из-за рейтинга. Рейтинга домов, рейтинга жриц, рейтинга бойцов, рейтинга палачей… Какие же они больные на голову! Чокнутые стервы! И богиня их такая же! Хорошо, хоть нам когда-то удалось уйти. Был у нас великий мессия, который увёл половину нашего народа от этой проклятой богини. Те же, что остались, вообще шизанутые на всю голову. У нас до сих пор хранятся книги об их укладе жизни. Это просто бред какой-то. Ладно, мы сражаемся со всеми окружающими нас племенами, но ведь не сами же с собой! А те и родных запросто убивают из-за этого грёбаного рейтинга. Ну и на кой, спрашивается, такая жизнь? — Эльф замолчал, помрачнев, но вскоре лицо его разгладилось, морщины ушли со лба, и он обычным ровным тоном продолжил: — Впрочем, разворчался я что-то… Хотя некоторые из ваших мне их тоже очень сильно напоминают… Ладно, пошли. Хотя стоп! Я же должен был оценить твою информацию, вот держи. — Он бросил в меня шишкой. Мне удалось её поймать. Да, не сильно дорогой оказалась моя информация. — Спорим, что если ты сейчас кинешь эту шишку в своих, то непременно попадёшь в того, что в шляпе с пером?

— А зачем мне кидаться шишками?

— Скажем так: это эксперимент. Да и потом, разве тебе не интересно, в кого попадёт?

— Нет, у меня вообще нет желания кидаться шишками в друзей. Хотя, если сами они попросят, тогда брошу.

— А если тебя один друг попросит бросить шишку в другого, бросишь или нет?

— Смотря для чего это нужно.

— Давай так: если бросишь и попадёшь в этого франта с пером на шляпе, то я стану твоим другом и цена услуг моего отряда для тебя будет значительно снижена, а если не попадёшь, то и ладно.

— А зачем тебе это нужно?

— Мне просто до жути интересно, что даёт шишкобоязнь следующего уровня. Ну и послушать, как он ругается, тоже весьма весело.

Вам предлагается задание «Новый друг за шишку у старого». Необходимо бросить шишку в указанного друга. Штраф за саботаж: падение репутации с кланом Безликих на 25 единиц. Награда: улучшение репутации с кланом Безликих до дружбы. Штраф за отказ: неизвестно. Принять? Да/Нет.

— Нет, так дело не пойдёт, не могу я бросаться шишками в друзей, даже за награду. Другое дело, если бы он сам попросил.

— Ну чего тут трудного? Смотри!

После этих слов шишка полетела в Сирано, а сразу за ней — другая. Я даже крикнуть не успел, как первая врезалась ему в плечо, отчего он резко повернулся, и следующая прилетела ему точно в глаз. М-да… Как филигранно получилось-то!

— Твою же ж мать! Ну какого лешего? — Сирано смотрел на меня, и только сейчас я заметил, что Лица и след простыл. — Лесовик, я тебя внимательно спрашиваю! Какого лешего ты творишь?

— Сирано, извини, не успел предупредить. — К вскочившему в бешенстве товарищу я приближался с опаской.

— Предупредить? Это был не ты? Так, где эта тёмноэльфийская гнида? — Похоже, меня всё-таки буря миновала. Это радовало, тем более что под глазом Сирано наливался ярко-фиолетовым цветом свеженький синяк. — Выходи, сволочь! Я тебя не больно зарежу!

Откуда-то сбоку донёсся голос предводителя отряда:

— Ну вот, всё веселье поломал. А я так надеялся на хорошую драку между вами.

— Сейчас я устрою тебе драку. — Сирано потихоньку пошёл на голос, картинно закатывая вверх рукава.

— А может, на шишках сразимся?

Сирано прошипел:

— Что, гнида, боишься честного боя?

— Чего же мне бояться? — Лицо вышел из-за ствола дерева. — Я готов и на шишках предоставить равные условия.

— Где же ты увидел равные условия на шишках? У меня шишкобоязнь, которая даёт вчетверо больший урон.

— Что ж, предлагаю следующий вариант. Каждому из нас по двадцать шишек. Кто больше попадёт в противника, тот и победил. А чтобы уравнять твоё возмущение от вчетверо большего урона я готов раздать трём твоим друзьям ещё по двадцать шишек, но их попадания в наш итоговый счёт идти не будут. Ну а в качестве компенсации в случае твоего выигрыша предоставлю тебе возможность поставить мне такой же выразительный фингал, как и у тебя. Если же проиграешь, то я тебе двину в челюсть за твои оскорбления. Согласен?

Сирано на секунду завис. Видно, система выдала ему квест, и он читал условия.

— Согласен.

Из ближайшего подлеска вышли пять эльфов (где они там умудрялись прятаться?) и выгрузили одинаковые кучки с шишками. Одну рядом со своим предводителем и четыре рядом с Сирано. Тот осмотрел нас и объявил:

— Поскольку Грум Бараш так не вовремя срулил, то придётся тебе, Лесовик, побросаться шишками. Надеюсь, что в этого кренделя ты будешь попадать не хуже, чем в меня. Бармаклей, Арсен, вы, разумеется, тоже принимаете участие в предстоящем веселье.

Мы встали наизготовку. Эльф усмехнулся и предложил нам фору: снял с себя броню. После команды «поехали» и взмаха рукой начался обоюдный град шишек. Одна прилетела даже в меня, но я от неё увернулся. Эльф же умудрялся уворачиваться от всех летящих шишек сразу. Похоже, так просто его не достать. Внезапно мне вспомнилась прочитанная им лекция. Нет, сконцентрировать энергию тьмы мне вряд ли удастся, но почему бы не попробовать с какой-нибудь другой? Например, магия воздуха-то мне знакома. Может быть, удастся ускорить полёт шишки? Я представил, что воздух сгущается на моей руке, обтекая и поддерживая шишку. После этого бросил «снаряд», но ничего не произошло. В следующий раз я повторил процедуру с представлением воздушного кокона вокруг шишки, но теперь во время броска представил, как окружающий её воздух дополнительно отталкивается от моей ладони. Мою руку внезапно отбросило назад, а шишка почти мгновенно пролетела тридцать шагов, отделяющие меня от эльфа и с неслабым шлепком врезалась тому в глаз. Судя по всему, скорость полёта шишки была очень неслабой, так как его голову даже по инерции отбросило, и на ногах он устоял с большим трудом.

Меня же больше захватило другое. Система высыпала передо мной ряд менюшек-поздравлений.

Поздравляем! Вами открыто заклинание «Воздушный бросок».

Поздравляем! Увеличена характеристика Мудрость +1.

Поздравляем! Увеличена характеристика Интеллект +1.

Вы самостоятельно узнали 1 заклинание, не обладая профессией конструктора заклинаний.

Поздравляем! Вы получили достижение «Чароплёт 1».

Слава +1. Вам доступно 3 очка характеристик.

Поздравляем! Вами открыт навык «Метательное оружие».

Поздравляем! Увеличена характеристика Интеллект +1.

Вы самостоятельно узнали 40 навыков.

Поздравляем! Вы получили достижение «Самоучка 8».

Слава +200. Теперь все ваши навыки будут расти немного быстрее (+20 % к скорости роста навыков).

А неплохо быть изобретателем заклинаний! Сдаётся мне, есть тут где развернуться… Кстати, может быть именно поэтому до сих пор нет ни одного конструктора заклинаний? Ладно, об этом буду думать потом. Что у меня за заклинание-то получилось? Описание заклинания было своеобразным: «Увеличивает скорость полёта предмета пропорционально порядку закачанной маны». Интересно, почему пропорционально порядку, а не мане? Геометрическая прогрессия? Возможно, потом надо будет проверить и выяснить точнее. На досуге разберусь. И ещё один странный момент: почему метательное оружие открылось только сейчас, ведь я же уже бросал камни до этого? Ну и самоучка неслабо так насыпал плюсов к славе, заодно добавив существенный прирост к скорости навыков. Вслед за ним известная личность тоже подросла, что ещё плюсиков добавило. Приятно, когда вот так на тебя сыплются бонусы как из рога изобилия. А чего все на меня так вылупились?

— Это что такое сейчас было? — озвучил, судя по всему, общий вопрос Сирано. На меня смотрели собравшиеся на поединок эльфы, причём выражение их лиц сильно отличалось от уже привычной невозмутимости. На меня смотрел одним глазом Лицо, второй стремительно заплывал синевой, стремясь спрятаться. Словно его зеркальное отражение, так же сверкал фонарём под глазом Сирано, но уже под правым. Бармаклей вылупил свои зенки так, что мне на секунду показалось, что они из орбит вылезут, заодно попутно потеряв где-то свою челюсть. Мастер Гронхельм на меня подозрительно косился, ехидно улыбаясь. Эстрагон быстро-быстро переводил взгляд с одного на другого, словно спрашивая: «А что сейчас вообще произошло-то?» И только Арсен Люмпен по-прежнему был невозмутим, но тоже не мигая смотрел на меня.

— И мне чрезвычайно интересно это знать, — всё-таки присоединился к вопросу Лицо.

— Вы о чём?

— Мы о чрезмерно скоростной шишке и последующем сверкании вокруг тебя. Судя по всему, ты опять какую-то редкостную хрень учудил. Мне жутко интересно знать, что именно и как тебе это удалось.

— Применил на практике то, что получил за предыдущее задание.

— Интересно, где ты берёшь такие задания? Каким нюхом ты их чуешь и откуда? — задавал риторические вопросы Сирано. — Уж очень хотелось бы получить такое же чутьё!

— А это Лицо за квест награду выдал. У него ещё один квест есть: шишкой надо в тебя бросить.

— Пиндец… Это где, блин, видано? — прорезался голос у Бармаклея. — Нет, я вас внимательно спрашиваю: где это видано, чтобы за простой бросок шишкой в какого-то оболтуса давали весомые плюшки? Ведь не опыт же дали, а? Явно ведь не опыт! А плюшка была точно неплохой! Лицо, а Лицо? Может, я оставшиеся у меня шишки в Сирано брошу, а ты мне тоже каких-нибудь бонусов накидаешь?

— Поддерживаю предложение, — сухим и чопорным голос присоединился Арсен Люмпен.

— Да я сам в себя шишку брошу при таком раскладе, — возмутился Сирано. — Ну как, по рукам?

Лицо внезапно сплюнул:

— Ну что вы за существа? И вроде разные все: люди, гномы, эльфы, а суть одна — за бонус удавитесь! Тьфу! Видели бы вы, как этот мальчик колебался, когда я попросил его бросить шишку! Завалил меня вопросами: зачем да почему, и в конце концов, даже отказался это делать, пришлось бросать самому, а вы… — Он устало махнул рукой. — Даже желание продолжать поединок отбили.

— Нет уж, поединок мы по-любому продолжим! — Сирано так просто своего противника отпускать не пожелал. — Тем более что у нас есть теперь супер-оружие в виде Лесовика. — Он повернулся ко мне. — Только не говори, что это был разовый выстрел, и повторить ты его не сможешь!

— Смогу.

— Ну вот и отличненько! — потирая руки, весело проговорил Сирано. — Клей, Арсен, скиньте свои оставшиеся шишки Лесовику, сейчас он устроит Лицу день весёлой шишки! Так сказать, набьёт Лицу лицо.

Арсен Люмпен, пожав плечами, перенёс свои оставшиеся шишки ко мне. Бармаклей же, высыпая свои шишки, тихо прошептал:

– Держи зелья маны, чувствую, они тебе пригодятся. — Он протянул мне десяток небольших мензурок с синей жидкостью внутри. — И да, порадуй нас, покажи нам сюжет «Смит с шишками против Нео».

— Какой сюжет?

— Неважно, главное — бросай шишки быстро-быстро, порадуй нас. Я хочу увидеть реализацию пулемёта с шишками вместо пуль.

— Не думаю, что у меня получится.

— А ты попробуй. Кстати, раз такое дело, может, тебе попробовать бросать сразу по две шишки? С обеих рук?

— Попробую, хотя это весьма сложно. Пытался как-то кидать ножи одновременно с двух рук, так получалось не очень. По очереди гораздо лучше выходило.

— Так и кидай по очереди, но так же, как в последний раз. Глядишь, собьют твои шишки хоть немного спеси с этого тёмного. Кстати, по поводу спеси: может, тебе кинуть пару шишек и в нашего эльфа? С двумя фингалами он будет похож на панду эльфийского разлива. Как тебе моя идея?

— Не очень.

— Ну как знаешь.

— Погнали! — огласил начало своим воплем Сирано, когда Бармаклей отошёл от меня.

Я начал бросать шишки с двух рук, стараясь удержать сосредоточенность сразу на обеих ладонях. Получалось тяжело, со скрипом. Но получалось. Эльфу удавалось увернуться от всех шишек Сирано, так же как и тому от эльфийских. Мои же шишки попадали в него в одном из трех случаев, но каждая шишка оставляла свой след. Опытным путём выяснилось, что одно такое заклинание сжирает у меня сто пунктов маны. Прожорливое, зараза. Так что прав был Бармаклей, пузырьки мне очень пригодились. Восстанавливали они по две с половиной сотни за раз, так что как по заказу хватало на один залп с двух рук и даже немного оставалось. Впрочем, эликсиров всё равно не хватило, и последние восемь шишек бросать пришлось без ускорения. Правда, можно было уже не сосредотачиваться на контроле воздуха, так что я взял сразу все в руки и начал их кидать как можно быстрее. В результате даже предпоследней мне удалось-таки зацепить эльфа.

Только чувствующий силу шишки может наградить шишкобоязнью!

Поздравляем! Вами открыт пассивный талант «Чьи в лесу шишки?».

Талант «Чьи в лесу шишки?» позволит вам применять шишки гораздо эффективнее. Восстановление жизни и маны ускоряется рядом с голосеменными растениями.

Вы самостоятельно узнали 2 таланта.

Поздравляем! Вы получили достижение «Гений 2».

Слава +3. Вам доступно 5 очков характеристик, 1 очко навыков.

Поздравляем! Увеличена характеристика Интеллект +3.

Поздравляем! Увеличена характеристика Мудрость +1.

Поздравляем! Увеличена характеристика Удача +1.

Однако! Теперь бы понять, это изощрённое издевательство от системы или действительно награда? А ещё очень интересная надпись по поводу объявления самого таланта… Возникает вопрос: «Почему же тогда не досталось такой радости тому, кто наградил шишкобоязнью Сирано?» Или же всё-таки дали, но счастливчик не стал это афишировать? Почему? Подняв одну из брошенных в нас шишек, поинтересовался у неё:

— Почему? Ну почему?

Шишка мне не ответила, зато меня схватил Сирано и сдавил в своих объятиях:

— Лесовик, это было что-то с чем-то! Я даже не представлял, что шишки такие травмоопасные и злые. Но как ты этого эльфа уделал, а?

Послышался недовольный голос приближающегося к нам тёмного:

— Если бы не это его заклинание, то он ни разу бы в меня не попал, как и ты! — Надо сказать, что идущий к нам Лицо выглядел, мягко говоря, помятым, да и хромал он, кривясь на каждом шагу. Не прошли для него даром мои шишки. К нему подошёл один из сородичей и вручил какую-то бутыль, после чего все синяки и шишки у эльфа пропали.

— Если б да кабы, то во рту росли б грибы! Был бы не рот, а целый огород! — не остался в долгу Сирано.

— Я так понимаю, сатисфакция получена? Или ты хочешь ещё один поединок?

— Да запросто! Лесовик тебя же раскатает, как Бог черепаху!

— Следующий поединок будет без Лесовика. Теперь мы в равных условиях.

Сирано резко повернулся ко мне:

— Ты что, его шишкобоязнью наградил? А повторить сможешь?

— Не знаю, возможно…

— Если сможешь, то ты будешь просто имбой!

— Кем? — не понял я.

— Супер-оружием, читом ходячим, убер-плюшкой, вундер-вафлей…

— Э-э-э… Примерный смысл я понял, но почему?

— Потому что ты можешь всех своих врагов наградить шишкобоязнью, а сам засесть в лесу и поливать их оттуда шишками. У меня вон всего третья ступень, а я уже на них смотрю с большой неприязнью. Представляешь, что будет на следующих ступенях? Да ты же всех куриц можешь сделать шишкотрусами. А ведь такое шило в мешке точно не утаишь! Над ними же весь кластер ржать будет! Нуб целый клан уделал, да ещё как!

— Ага, — подключился к разговору Бармаклей. — После этого представитель любого недовольного ими клана будет таскать в кармане хотя бы одну шишку. Шишки станут дефицитом! Лесовик как главный шишканутый будет отвечать за поставку шишек, загребая деньги лопатой, ну и мы как скромные заместители тоже поимеем свой гешефт. А наехать на главного шишкомёта никто не сможет, потому как побоится повторить судьбу куриц. От киллеров-пекашеров его будут защищать ребята Лица с ним во главе. А со временем он станет самой крупной фигурой и самым богатым крёзом, сделавшим своё состояние на шишках. Ну, как вам мой бизнес-план?

Сирано подошёл к Бармаклею, приобнял его, погладил по голове, после чего сказал:

— Что ж ты сразу не сказал, что тебе от эльфа так сильно по башке прилетело? Заговариваться даже начал, бред какой-то несёшь…

— Да ну тебя, придурок! — вырвался гном. — Такая идея красивая была! А ты только издеваться и можешь!

— А мне идея понравилась, — заявил мастер Гронхельм. — Только я не услышал в ней своего места. И да, я считаю, что у данного варианта есть небольшая вероятность воплотиться в жизнь. Но для этого надо приложить немало усилий одному нашему товарищу. Думаю, все догадываются, кому конкретно.

Все с придирчивостью меня осмотрели. Судя по всему, я не внушал пока уважения, так как основным выражением на лицах было сомнение.

— М-да… Придётся вплотную заняться его тренировками, — пробормотал мастер Гронхельм.

— Не возражаешь, если я тоже подключусь к этому процессу? — поинтересовался у него Лицо.

— Ты сомневаешься в моих знаниях и тренерских способностях? — внезапно возмутился гном.

— Хм, гномы, как всегда, раздувают из мухи даже не слона, а кита. Нет, бородатый бешеный коротышка, я верю, что ты лучший тренер из всех бородатых бешеных коротышек. Просто я знаю, как тяжело кого-либо обучать, а этого товарища было бы неплохо прокачать побыстрее. Уж больно он хлипкий и совершенно не представительный, я уж не говорю про ловкость, мудрость и интеллект. Так что устроим ему тренировку в две смены. Нам всё равно по пути надо будет застрять в одном месте дня на три, так что там вплотную и займёмся его тренингом. Ну что, есть возражения?

Гном задумался на секунду, после чего всё же кивнул:

— Только перед обучением необходимо обсудить план обучения, чтобы сделать его максимально эффективным.

— Ну зачем такая скука, давай поступим проще: для начала ему нужно развить ловкость. Раз уж из него планируется профессиональный шишкомёт, то в первую очередь ему надо прокачать ловкость и метательное оружие. Пусть первую мы ему немного в пути и подняли, но пока что это было малоэффективно. Значит, надо будет приложить дополнительные усилия, ну а чтобы наши усилия не прошли даром, надо сделать ему вериги, как думаете?

— О! Прекрасная мысль! Вериги — отличное решение. Кроме того, придётся освободить его от готовки и занять в это время совершенствованием навыков ближнего боя. Поскольку основной упор идёт в ловкость, то, как ни прискорбно, от меня в этой области помощи ждать не приходится. Тут надо делать акцент на два лёгких меча или сабли. Так что… Но! Вериги я скую сам! Персональные!

— Прекрасно, прекрасно, что вы всё понимаете и не стали упорствовать в желании сделать из него кузнеца-тяжеловеса. А персональные вериги — это просто прекрасно! Их же можно будет изменять? — дождавшись возмущённого фырканья гнома, произнёс Лицо. — Я даже не сомневался в ваших способностях! А умение признать свою слабость в некоторых аспектах и готовность передать это более сильному делает вас прекрасным учителем и показывает, что вы очень умный гном, мастер Гронхельм, склоняю перед вами голову!

И он действительно поклонился. Гном не остался в долгу и поклонился в ответ.

— Кубическая сила! — уронил Сирано и повернулся к нам. — Вы тоже это видите, или у меня одного глюки?

— Э-э-э, не совсем кубическая, я бы сказал… — с трудом выдавил из себя Бармаклей.

— Я тоже так думаю, но хотелось быть культурнее после такого диалога. Кстати, кто-нибудь в курсе, что дают персональные вериги?

Но его вопрос остался без ответа, так как внезапно прорвало Эстрагона:

— Да что здесь за чертовщина творится? Как могут договариваться между собой хаоситы и порядочники? Что это за бред? Где это видано? Почему я во всём этом участвую? Нет, что тут за бред творится, скажите мне? Никогда же между собой противоборствующие фракции не договаривались! Ну ведь ерунда же! Е-рун-да! И почему я не ушёл вместе с Бертручио? Не видел бы всей этой ахинеи… Верил бы в статичность, упорядоченность и продуманность этого мира, когда всё вокруг чётко и понятно. Здесь же на каждом шагу какая-то непонятная хрень происходит! Кто-нибудь объяснит мне, что вообще происходит?

Не слабо так прорвало нашего молчаливого Эстрагона. Накипело, видимо…

— Не переживай так, юный маг огня, Спящие всё объяснят, когда мы до них доберёмся. Пока же ты тоже можешь принять участие в тренировках. О! Есть прекрасная мысль прокачать тебе мудрость. Как ты смотришь на то, чтобы поработать некоторое время батарейкой для вон того товарища? — и мастер Гронхельм ткнул в меня пальцем. — А маны ему понадобится много, ведь он будет постоянно лечиться, да и тебе тоже его лекарская помощь потребуется.

— Я не против, но почему нам придётся постоянно лечиться?

— Ты разве не слышал наш разговор? — с удивлением спросил гном. — Мы же будем Лесовика усиленно тренировать, ну и тебя заодно, если согласишься. Только ответь на один вопросик: как ты переносишь боль?

— А у меня вы не хотите поинтересоваться этим вопросом? — вклинился я в беседу.

— Нет! — был совместный ответ гнома и эльфа, после чего продолжил один гном: — Твоё мнение в этом вопросе уже никого не интересует. Ты будешь участвовать в программе обучения автоматически.

Сирано прошептал мне на ухо:

— Поздравляю с участием!

Система же выдала сообщение:

Вы получили задание «Обучение у непримиримых соперников». Пройдите обучение с честью, чтобы ни одна сторона не могла придраться. Штраф за провал: падение репутации с кланом Безликих на 150 единиц, падение репутации с мастером Гронхельмом на 150 единиц. Награда: улучшение репутации с кланом Безликих до дружбы, улучшение репутации с мастером Гронхельмом до дружбы.

— Э-э-э, вообще-то я не очень люблю боль, — начал вяло возражать Эстрагон. — А можно как-нибудь без неё?

— Можно, но это будет менее эффективно, а главное — здоровье прокачать без боли весьма трудно. Ну, что скажешь? — Похоже, гном не сильно старался его убедить.

— Пожалуй, я всё-таки предпочту учёбу без боли, — уже твёрже ответил мой напарник по будущему обучению.

— Жалко, а такой подающий надежды молодой маг…

Сирано опять же шёпотом заметил:

— Ага, был…

— Почему жалко-то? — поинтересовался всё же Эстрагон явно оставленным для него вопросом.

— Магу бы очень неплохо прокачать своё здоровье, чтобы не быть совсем уж рыхлым и уметь сдержать хотя бы один удар.

— Нет уж, спасибо, боль терпеть не собираюсь. Я не мазохист, чтобы получать кайф от боли! — уже совсем твёрдо ответил Эстрагон. Видно, всё для себя решил.

— Как знаешь… — Гном и не попытался его уговорить, эльф же только согласно кивнул.

Они принялись обсуждать какие-то детали между собой, активно жестикулируя, остальные прислушивались, я же никак не мог сосредоточиться на их беседе, смысл которой от меня упорно ускользал.

Я вертел в руках поднятую шишку, внимательно её рассматривая и пытаясь найти ответы на свои вопросы. А вопросов накопилось довольно много… Во-первых, почему меня так обильно поливает плюсами система? Во-вторых, почему именно меня? В-третьих, почему вокруг меня вечно творится такая ахинея? В-четвёртых, когда мы доберёмся до этого чёртового ордена Спящих, и что меня там ждёт? В-пятых, куда подевался мой пропащий учитель? Что-то давненько его не слышно, не видно, а это подразумевает какую-то очередную пакость, и мне это совершенно не нравится. Ну и в-шестых, чем мне грозит обучение у этих двух учителей? Почему-то ничего особенно приятного в ближайшем будущем не виделось…

Разумеется, простая шишка на все эти вопросы отвечать не спешила, да и откуда ей всё знать, если я сам с трудом могу предполагать ответы. А мне моё самолюбие упорно подсказывает, что у меня ума побольше, чем у шишки. Тем не менее, я её не выбрасывал, а крутил в руках, пытаясь в ней что-то разглядеть и познать что-то, что никак познаваться не хотело. Заметил, что чешуйки у неё довольно интересные: по форме немного напоминают один из видов морских раковин, только в миниатюре. Нет, я шишки видел и раньше, но почему-то никогда так пристально не разглядывал. Шишка и шишка, что в ней может быть интересного? А вот и нет! Как она раскрытыми чешуйками держала орехи? Нет, это тоже понятно, рассыхалась она медленно, постепенно теряя свои ценные запасы. Когда же окончательно превратилась в подобие очередной деревяшки, стала не нужна и дереву, после чего то её сбросило. И после этого она никому уже не нужна… Звери ими не питаются, разве что на костёр сгодится, но жару от неё нет, а собирать их на приличный костёр умучаешься, и прогорит он очень быстро. В общем, как ни крути — совершенно бесполезный отработанный материал… Стоп! А как же я? Мне-то шишки нужны! Вон Бармаклей целую теорию под это вывел, а мастер Гронхельм и Лицо взялись её воплощать, так что нет! Нужны вы ещё, шишечки, очень нужны! Пригодитесь мне, родные, послужите ещё во благо! После этого внутреннего монолога я даже на секунду ощутил исходящее от шишки тепло. После чего мысленно потянулся к ней и спросил: «А вы-то сами хотите ещё приносить пользу или уже устали от этой жизни?» Шишка шевельнулась в руке, как живая. От неожиданности я даже её выронил.

Вы почувствовали суть шишки. Вы становитесь ближе к лесу.

Поздравляем! Талант «Душа леса» увеличился на +1.

На выпавшую из руки шишку я смотрел с лёгким недоумением. Это что же, она сейчас мне ответила? Получается так. А что именно она ответила?

Приподняв шишку, задал ей последний вопрос ещё раз. Она как-то шевельнулась и ласково потерлась своими чешуйками мне об руку. Кажется, она согласна… Заодно она ответила ещё на один из моих вопросов. Похоже, что все эти плюсы свалились на меня из-за того, что я — лесной шибздик и развлекаюсь именно с шишками, да ещё и в лесу, пусть он и в горах. Вдруг шишка в руках у меня начала подпрыгивать и ускакала в лес. Похоже, у меня всё-таки глюки… Внезапно она выскочила из-за дерева, подпрыгнула и ускакала обратно. Ерунда какая-то… Она что, зовёт меня за собой? Или разработчики долбанулись на всю голову, или же это я долбанулся головой. Зайдя за дерево, за которым скрылась шишка, я получил по голени.

— Сколько тебя можно звать-то? Ты что, совсем свои глаза на шишки поменял? Сколько тебе, охламону, ещё подсказок надо было выдать, чтобы ты отвалил наконец от своей компании? Или я, по-твоему, должен был заявиться ко всей этой толпе? Сколько времени и сил мне нужно потратить, дабы просто поговорить с недоразумением, по какой-то нелепой случайности называемым моим учеником?

— Простите, учитель, а какие усилия вы прилагали, чтобы поговорить со мной?

— Да что я только не делал! И Хрюшу пытался заставить вытащить тебя из боя подальше от этой свары, но он был так увлечён дракой, что не обращал внимания ни на что. Помог тебе поближе познакомиться с шишками, а до того ты, благодаря приложению моих усилий, наградил шишкобоязнью этого мерзкого служителя хаоса.

— Простите, а шишкобоязнь у Сирано тоже ваших рук дело?

— Ну, должен же я как-то развлекаться, пока жду «высочайшей аудиенции» у своего ученика. А тут такой случай, что грех было не воспользоваться! Ты бы видел его лицо, когда он получил мой подарок. Я давно так не смеялся. Это было что-то невероятное… Но ты меня тоже порадовал, когда эльфа начал так качественно прикладывать шишками, словно занимался их бросанием по крайней мере несколько недель. Ну и я подумал, а почему бы мне не подстегнуть своего ученика каким-нибудь достижением, глядишь, он сообразит, что всё тут творится не без помощи его учителя. Но нет, ученик оказался на редкость самовлюблённым эгоистичным дураком. Даже и не подумал об учителе! — Леший с каждым словом распалялся всё больше. — Думает, что кругом только его одного заслуга. Тьфу на тебя, зараза! Погорячился я, пожалуй, когда дал тебе звание шибздика! Надо было начинать со шмакодявки!

— Простите учитель, что не подумал о вас как об источнике всех моих достижений, но вот о том, что не все они чисто моя заслуга, точно задумывался и долго пытался докопаться до причины. К сожалению, сам так и не догадался.

— Да уж знаю, шишка мне всё рассказала. — Голос его внезапно потеплел. — Она, кстати, к тебе в службу решила наниматься! Говорит, что ты первый из встреченных ею двурождённых, кто её с сёстрами пожалел. Так что они горят всей душой сделать из тебя главного шишковеда ближайших лесов. Кстати, я в этом начинании тебя только поддерживаю, а вот чего ты с хаоситами связался, чего-то не разумею… Объясни мне, старому, сделай милость, какого хрена ты прёшься в эти горы? Или же ты веришь в доброту этих, тьфу, Спящих?

— Ну, а почему бы и не поверить?

— Святая ты простота… Да они же таких, как ты, на завтрак кушают десятками! Обведут тебя вокруг пальца, облапошат и выкинут прочь из своих чертогов, а то ещё и в жертву принесут кому-нибудь… Они же хаоситы, никогда не известно, что у них на уме! Да ладно сам сдох! Туда тебе и дорога, раз сам на рожон лезешь, но зачем ты с собой Хрюшу-то потащил? Он же ещё малец совсем, ни опыта, ни силы…

— Как же я его брошу? Ведь он мой друг!

— Друг, говоришь? А ты знаешь, чем сейчас занят твой друг?

— Чем?

Внезапно раздался дикий рёв Хрюши, в котором было полно восторга. И больше всего он напоминал боевой клич. Я подорвался с места, но тут же плюхнулся обратно.

— Ну и куда ты рванул? Мы ведь ещё не договорили! И вообще, старших людей надо вежливо слушать, а не пытаться от них сбежать!

— А как же Хрюша?

— Да пусть себе развлекается, не мешай ему! Разгребать, правда, тебе придётся, но это мелочи. Так вот, раз уж ты всё равно собрался к Спящим, посади у них на территории несколько деревьев. И тебе будет от них польза, ну и мне тоже. И да! Присматривай за Хрюшей, у меня на него большие планы, уж больно весёлый товарищ растёт… Ну что расселся? Беги, спасай своего клыкастого друга.

Уже на бегу я получил шишкой в затылок.

— Семена возьми, — донесся до меня голос наставника. — Посадишь их где-нибудь у Спящих.

Подобрав брошенную в меня шишку, побежал опять на поляну. Картина, которую я застал, меня чуть в шок не повергла. Хрюша носился по поляне, пытаясь достать хоть кого-то из эльфов, которые с завидной периодичностью кололи его в филейную часть, на что секач реагировал неслабым потоком брани. Подобранные по пути шишки полетели в эльфов с усилением. Одна, вторая, третья. Больше маны не было, но им и так хватило, хотя попал я только первой. Эльфы прекратили своё развлечение, ощетинились копьями и заставили отойти Хрюшу в мою сторону. После чего повернулись ко мне, и взгляды у них отнюдь не были добрыми.

— Что тут происходит?

Хрюша вяло пробурчал, что эльфы не понимают шуток, и поспешил спрятаться за мной. Как-то не ожидал я такого. Это что же, по его мнению, я выгляжу грознее его матёрой туши?

Эльфы отвечать на мой вопрос не стали, но и нападать тоже не спешили. Вместо этого двое из них отделились и отправились к какому-то здоровенному пеньку, из-под которого торчали чьи-то ноги. Что-то мне эта ситуация не нравится. Ещё больше мне не нравится отсутствие Лица. Кажется, я начинаю подозревать, чьи это ноги там торчат. Кстати, а где, интересно знать, все мои друзья?

— Твоя работа? — спросил я у Хрюши.

— А что такого-то? Вы же кидались всякими шишками, чем я хуже? Мне тоже хочется поиграть. Пока я нашёл подходящий пенёк, пока вытащил его из земли, у вас уже всё веселье закончилось. А я что, зря тащил его? Ну и швырнул в этого противного эльфа. — М-да, мои предположения оказались верны, уж лучше бы я ошибся. — Откуда же мне было знать, что он такой хлипкий? Кентавры и то посолиднее были. Этого же вообще соплёй перешибить можно, что, собственно, с ним и произошло. Сам виноват, в общем!

Да уж… Хрюша ещё тот хулиган оказался. Не ожидал я такого от него.

— Хрюша, ну нельзя же так! Таким пеньком ведь и убить можно… — Ну вот, именно это как раз и произошло. — Хм… М-да… Мы же кидались друг в друга шишками, от которых ущерб минимален, а ты здоровенный пень притащил!

— Я же говорю, я и не предполагал, что он таким хлипким окажется… Кто ж знал, что ему одного броска хватит?

— А гнома вместе с эльфом ты случайно не накрыл?

— А как же! Конечно накрыл! Бросок был мастерский. Только гном помощнее оказался, его лишь в землю вбило по самые уши, а так цел и невредим!

Пенёк вскоре откатился в сторону от усилий двух эльфов и показал труп Лица. Тут же поляну накрыл мощный поток брани:

— …Где… этот… нехороший… свин… сейчас… ему… будет… очень плохо… — таков был примерный смысл фразы гнома, если убрать всю нецензурщину.

— Успокойтесь, мастер Гронхельм! Хрюша просто тоже хотел чем-нибудь покидаться. Правда, шишку он поднять не сумел, поэтому бросил тем, чем смог. А вы вообще случайно попали под пенек, так что вам грех обижаться.

— Давай я тебя случайно своим молотом долбану, и посмотрим: обидишься ты или нет?

— Да ладно вам кричать, разрешите, я вас лучше подлечу немного!

Запустил на гнома лечебный ветер, насколько позволяли оставшиеся магические силы.

В этот момент эльфы оживили своего предводителя. Оказывается, Лицо умеет ругаться не менее выразительно, чем гном.

— Лесовик, твой ручной свинтус совсем с ума сошёл? Что это он учудил? И главное, из-за чего?

— Он ещё совсем юный, и ему тоже хотелось покидаться шишками, — начал я повторять историю, — но вместо шишки использовал пенёк. Ну и выступил он, естественно, на нашей стороне. Потому тебе и досталось.

Лицо посмотрел на эльфов, те в ответ кивнули, затем ещё раз.

— Что ж, будет ему наука, что, нападая на своих, нужно соизмерять свои силы. Ну и кроме того, за тобой, Лесовик, долг — один великий камень душ. Твой же питомец меня прибил. Соответственно, расходы — тоже твои.

— Без проблем. Ты отдаёшь мне все взятые у меня аметисты удачи, я отдаю тебе великий камень душ.

— Мне казалось, что этот вопрос мы уже обсудили и возвращаться к нему не будем.

— Мне тоже много чего казалось. А теперь выясняются разные моменты… Например, я не вижу смысла иметь какие-то отношения с тем, кто с меня вымогает даже не деньги, а великие камни душ, причём по причине собственной некомпетентности. Да-да, некомпетентности. Кто кичился своей ловкостью, а не смог увернуться от летящего пня? Что-то я начинаю сомневаться в выборе учителя…

— Не хочешь обучаться ловкости — тебя никто неволить не будет. Это не мне нужно, а тебе. Ты пока только личинка возможного прекрасного будущего. Подчёркиваю: возможного! Дабы эту возможность реализовать, нужно много трудиться и не разбрасываться хорошими и полезными знакомыми из-за жалкого камня душ.

— Тогда почему ты требуешь его с меня, если он такой жалкий? К тому же, насколько мне известно, один «жалкий» великий камень душ стоит дороже, нежели все мои аметисты удачи вместе взятые.

— Вот тут ты заблуждаешься! Среди аметистов удачи есть шанс нарваться на потенциальные великие камни душ, а это уже совсем другой коленкор.

— Так их же ещё нужно превратить в камни душ, что ведь тоже не бесплатный процесс. Готов поспорить, сама услуга стоит очень недёшево. Да ещё и мастера нужно найти.

— К счастью, у меня есть один знакомый мастер. И ты меня не убедил своими жалкими выпадами. Пока что ты нуждаешься во мне, а не наоборот. Меня наняли только известить тебя о просьбе Спящих, а не привести тебя к ним. И только благодаря моему большому и безграничному терпению я тащу всю вашу компанию с собой. Это раз. Тебе нужен учитель для развития ловкости. А лучшего ловкача, чем я, в ближайшей округе сложно сыскать. Это два. Выбраться с территории хаоса обратно вашей тесной компании будет весьма проблематично. Особенно если я дам какую-нибудь цену за ваши головы. Это три. Я могу совершенно ничего не отдавать никому из вас и преспокойно положить вас всех прямо здесь, тем более что не связанных из вашего отряда осталось только трое присутствующих при этом разговоре. Это четыре. У гнома нет напарника, который бы его оживил, несмотря на наличие у него камня душ. Это пять. Ты и твои товарищи не считаетесь, так как сами улетите к ближайшему камню оживления. Так что его душа будет томиться заточённой в камне у меня в коллекции, а возможно, я продам её какому-нибудь некроманту. Это шесть. Ближайший камень оживления находится на территории, принадлежащей кентаврам. А те почему-то очень не любят убийц своих соплеменников. Я же постараюсь донести до них информацию об убийстве их братьев. Ведь кто на них первым напал? Заметь, при том в моих словах не будет ни капли лжи. Это семь. Ну и твой дражайший питомец камнем душ не обладает. Это восемь. А за подобное ведь ещё и наставник обидеться может? Это девять. Пожалуй, хватит… Ну, будешь ещё права качать, юное дарование, или начнём вести нормальный диалог?

М-да, неслабо он меня тут приложил. Мастер Гронхельм стоял молча, изучая землю перед своими мифриловыми сапогами. Хрюша тихо сопел сзади. Да, выбирать-то и не приходится.

— Нормальный диалог.

— Надеюсь, этот урок ты запомнишь как следует. Прежде чем давить на кого-то, нужно запастись тисками побольше и твёрдо этого кого-то ими зафиксировать. Так вот, продолжаем нормальный диалог: Лесовик, с тебя великий камень душ, так как из-за твоего поросёнка мой камень душ пришёл в негодность. Ты вообще должен прыгать от счастья, что я не требую с тебя камни душ для тех пятерых, кто погиб в бою с кентаврами по твоей милости. Не надо хлопать ртом и глазами! Да, именно ты скомандовал своему питомцу напасть на кентавров и развязал бой. И только потому, что мирного разрешения у того конфликта не было, я с тебя не требую ещё пять камней. Хотя ведь можно было бы, а? Но нет, я к тебе — по-хорошему, а ты выпендриваешься, словно девка на выданье!

— Хорошо, — скрипнув зубами, отозвался я.

— Так бы сразу. Мастер Гронхельм, вы, кажется, собирались ковать вериги. Не затруднит ли вас приступить к работе немедленно, чтобы наш ученик принялся за обучение как можно скорее?

— У меня нет угля. Его отобрали ещё в первом плену.

— Это не проблема. Верните гному его уголь и вообще все их пожитки, сколько можно их таскать? Да, развяжите остальных. И ещё, Лесовик, надеюсь, ты передашь всю суть нашего разговора своему глупому поросёнку. Так как у меня в запасе остался только один камень душ. И он может стоить значительно дороже. По крайней мере, второй раз свину вряд ли удастся надолго пережить меня.

— Лицо, а можешь ответить на один вопрос? Если уж ты такой ловкач, как говоришь, то почему не смог попасть в Сирано ни одной шишкой в вашем поединке? И почему Хрюша смог убить тебя этим пеньком?

— По поводу поединка объясняется всё просто. Мне, как и прочим тёмным эльфам, не чуждо благородство, а потому не хотелось втаптывать твоего друга в грязь так уж явно. На самом деле у него не было ни малейшего шанса в том поединке против меня. Бить его лишний раз за свою же шутку не имело смысла, а подставлять свой глаз я не собирался. Но тут ты меня удивил. В плане же пенька Хрюши — тут просто какое-то роковое недоразумение, благодаря которому мы наконец-то расставили все точки над «i» в наших отношениях. Признаться, я и сам планировал провернуть что-то подобное, но без потери камня душ. Но твой свинтус оказался чересчур проворным, да и пенёк свой бросил, когда у меня оставалось не так много жизни. Главное, что мы теперь друг друга понимаем гораздо лучше. Ведь так?

— Так. — Я повернулся к Хрюше. — Скажи, ты понял, что он говорил, или мне надо повторить для тебя?

— Я прекрасно понимаю вашу речь. И мне очень стыдно, что так получилось, но ведь лучше знать все возможности такого хитрого и изворотливого создания поблизости. Может, это и к лучшему?

— Возможно, — в задумчивости уронил я.

Хрюша высказал весьма здравую мысль. До сего момента я воспринимал Лицо как бесплатное приложение к ордену Спящих, этакую говорящую мебель. Сейчас же он показал, что очень даже может быть самостоятельным игроком. И главное, он продемонстрировал свои возможности. Оказалось, что мыслит он гораздо масштабнее меня и моих товарищей. Так как они тоже были не готовы к такому повороту событий. А ведь он, как мне кажется, далеко не всё стал рассказывать. Некоторые скрытые козыри постарался придержать. Да уж, а из меня игрок пока неважный. Такое ощущение, что встретились ясельная лига и лига мастеров. Хотя, наверное, данное утверждение и недалеко от истины. Кстати, а как это связано с выданным мне заданием? Может быть, именно потому я получил такой суровый отпор? Ведь мне фактически предложили дружбу, если я выполню задание, а я чуть ли не на фиг послал эльфа из-за его просьбы вернуть ему потраченный камень душ. Причём потраченный по вине Хрюши. И моей, ведь меня рядом не было, когда тот заварил всю эту кашу. Так что требование вполне справедливое, а я ещё выкобениваться стал. Силу хотел свою показать. М-да, глупо вышло… Надо думать, прежде чем что-то делать. Прав был дед и его привычная пословица: «Семь раз отмерь, один — отрежь».

Через пару секунд на полянку вылетел Сирано с друзьями и Эстрагоном.

— Лесовик, какого чёрта опять происходит? Почему нас снова связали?

— А почему ты решил, что в этом виноват я?

— Потому что тебя не было в нашей тесной и дружной связанной компании. Ну и кроме того, кто ещё может быть виноват?

— Мастера Гронхельма тоже не было в вашей тесной компании. А виноват может быть большой, четвероногий и клыкастый. — У меня из-за спины слышалось смущённое сопение Хрюши. — Он умудрился прибить Лицо. Одним метким броском пенька.

— Э-э-э? — Изданный Сирано звук, видимо, означал растерянность. — Хрюша, зачем? Зачем ты это сделал?

— Ты надеешься, что он тебе ответит? — вместо Хрюши поинтересовался я.

— Ну ты-то наверняка знаешь, почему он внезапно начал кидаться пеньками.

— Знаю. Он насмотрелся на наш поединок с эльфом и тоже захотел внести свою лепту. Только шишки оказались вне его категории, и он подобрал где-то пенёк, ну а потом запустил его в эльфа. Того и накрыло вместе с мастером Гронхельмом. Только гном в отличие от Лица выжил. А вот остальные эльфы обиделись и повязали всех, кого смогли, а потом принялись за Хрюшу. — Я повернулся к прячущемуся за моей спиной секачу. — Ты, кстати, как себя чувствуешь? Лечение нужно?

Хрюша отрицательно помотал головой и постарался сжаться, чтобы казаться поменьше. Что с его габаритами получалось весьма плохо, но смотрелось забавно.

Впрочем, тут наш разговор пришлось прервать. Мастер Гронхельм принялся за работу. Грохот стоял весьма существенный. Мало того, что раздавалось громыхание от ударов молотка, так оно ещё усиливалось от горного эха. Причём эхо было такое, словно ущелье метров десять, не больше. Звук просто оглушал. Создавалось полное ощущение присутствия в колоколе, по которому кто-то рьяно стучит молотком. Я поискал глазами предводителя нашего отряда. Он стоял неподалеку. Не добегая до него метров трёх, проорал:

— А ничего, что мы так демаскируем себя звуком?

Вместо ответа он поманил меня пальцем к себе. Сделав буквально три шага, я очутился в тишине. Нет, тишина оказалась не полной, слышались привычные звуки, но не было главного — звуков удара молота.

— Что ты там кричал? — с усмешкой спросил Лицо.

— Как это?

— Ты про тишину? Гнома с его походной кузней окружает сфера беззвучия радиусом в двадцать метров. Очень полезное заклинание, знаешь ли.

— Да уж. Внутри такой грохот, что уши вянут. И кстати, там же эхо от ударов гуляет. Откуда оно берётся, если звук до гор не доходит?

— Ну, у некоторых заклинаний есть побочные эффекты. Сфера отражает шум обратно внутрь. В результате внутри находиться во время громких звуков не слишком-то приятно. Но ведь это мелочи, согласись? И вообще, ты вроде каким-то разминочным комплексом занимался. Можешь показать?

Я продемонстрировал эльфу свой комплекс упражнений.

— Хм. Интересно. Связки, значит… Довольно грамотный подход. Кое-чего не хватает, но основы верные. Запоминай следующие упражнения. Их надо будет включить в тренинг в обязательном порядке. А в дальнейшем мы разбавим твою программу некоторыми силовыми упражнениями, тренирующими всё тело сразу. Впрочем, кое-что можно добавить уже сейчас. Они повредить в принципе не могут, так как сбалансированнее их нет ничего на свете. Это приседания, отжимания и самое простое упражнение на пресс — подъём корпуса из положения лёжа.

В результате к моему комплексу на связки добавилось ещё три упражнения. И он превратился в чёртову дюжину. Самое интересное, что некоторые из этих упражнений описаны практически в любой заметке про утреннюю зарядку. Например, боковые наклоны и наклоны вперёд, прогибы назад и вращения корпусом. Остальное было уже немного сложнее, но ничего невыполнимого не имелось. Хотя некоторые упражнения у меня пока никак получаться не хотели, но думаю, что это только пока. Трём привычным силовым упражнениям я даже обрадовался как старым знакомым. Ну а раз уж у нас вынужденная остановка, пока мастер Гронхельм делает мне персональные вериги, можно и в реальный мир сходить.

Выход.

В реальном мире тут же проделал весь комплекс, добавив упражнения от эльфа. Закрепил всё родными силовыми упражнениями. Почему-то я давно так ничему не радовался, как этим отжиманиям, приседаниям и прессу. Как же мне их, оказывается, не хватало последние три дня! И чего я от них отказался? Ведь прямо мне никто об этом не говорил. Сказали заниматься только тем комплексом, вот я зарядку и бросил. А видимо, зря…

Радостное настроение накрывало меня с головой. И это несмотря на конфликт с эльфом. На улице выглянуло солнце, не по-ноябрьски ласковое. Вприпрыжку доскакал до столовой. Завтрак тоже пролетел как-то незаметно. Вспомнил, что сегодня собирался смотаться за одеждой. Нужно всё-таки получить аванс и переправить адвокату взятые у него в долг деньги. Осталось только выяснить, где и у кого мне раздобыть необходимый капитал. Думаю, что с разрешением этого вопроса поможет тётя Наташа.

— Тёть Наташ, а как бы мне получить аванс по моему контракту?

— Так этими вопросами у нас Амвросий Адамович занимается.

— Кто? — невольно опешил я от такого имени-отчества.

— Амвросий Адамович Головин — наш финансист. Добродушный дедушка — божий одуванчик, если дело не касается финансов, в этом вопросе он твёрже гранитной скалы. Там он становится жутким буквоедом и крючкотвором. — Она даже плечами передёрнула, видимо, вспомнив какой-то опыт общения с финансистом в этом плане.

— А где мне его отыскать?

— Известно где: в административном корпусе, где же ещё? На втором этаже за кабинетом психолога пойдёт бухгалтерия, а за ней уже кабинет финансиста.

— Спасибо, тёть Наташ!

— Ты, главное, не забудь, зачем к нему шёл! — уже выбегая, услышал я.

— Как это? — поинтересовался на всякий случай.

— Очень просто. Дедушка-то божий одуванчик, но языком треплет так, что дай Бог каждому. Редко кто умудряется добиться своего с первого раза. А во второй раз найти его почему-то гораздо сложнее.

— Почему?

— Потому что очень любит он душевную компанию, и никогда не знаешь, к кому он забурился на этот раз. Правда, проявляется эта любовь у него в основном после прихода посетителя, которого удалось спровадить. В обычном же режиме он всегда у себя в кабинете заседает.

— Однако!

— Ладно, ЦУ получил, теперь беги. Бери его до обеда, пока он ещё добрый.

Науськанный тётей Наташей, я ожидал увидеть дедульку, напоминающего моего учителя из игры. Этакий себе на уме старикашка, добродушный, но жутко хитрый. В результате, пока бежал к административному корпусу, продумывал детали предстоящей беседы и как мне добиться аванса. Ведь тот никак в нашем договоре прописан не был. Мне как-то и в голову не пришло указывать этот пункт в обязательном порядке, а похоже, зря.

Остановился перед дверью с золотистой табличкой «Головин Амвросий Адамович». Табличка была весьма примечательной. Все буквы исполнены в каком-то строгом, но непривычном шрифте. Даже складывалось такое впечатление, словно не буквы это, а солдаты, которым отдали команду «Смирно!». Или это я себя так накрутил?

Постучавшись, чуть не ругнулся, до того робко прозвучал этот стук. Чего я испугался-то? Решительно распахнув дверь, вошёл.

Кабинет был небольшой комнатушкой, огороженной со всех сторон шкафами с гроссбухами. Стояли они в строгом алфавитном и годовом порядке. Посередине комнату разделял огромный стол. Он разительно отличался от шкафов. Если те были чётко заточены под определённый функционал и исполнены в современном дизайне, то стол казался здесь совершенно не к месту. Монументальностью своей он просто подавлял всё остальное в этой комнате. Казалось, что он прямиком сошёл с картин про чиновников царской России. Рядом с ним скромно притулился стул для посетителей. А за столом сидел сухонький старичок, до боли напоминающий своим видом основоположника космонавтики Циолковского: такие же глубокие залысины, борода и очки. Он так же сдержанно изучал меня, пока я рассматривал обстановку.

— Ну-с, молодой человек, огляделись? — довольно резким тоном поинтересовался у меня хозяин кабинета. Не ожидал я как-то такой встречи от «божьего одуванчика». — Извольте представиться, а то я немного постарше вас, чтобы представляться первым. Кроме того, мои данные вы могли прочитать на той двери, что осталась за вашей спиной.

Я непроизвольно оглянулся, хотя табличка была с обратной стороны, но понял это, только уже оглянувшись, тем не менее поспешил представиться:

— Евпак Евгений Георгиевич.

— Очень приятно познакомиться с вами, Евгений Георгиевич! — Тон, которым старичок произнёс эту фразу, разительно отличался от предыдущего, кроме того, дедок улыбался, вставая и протягивая руку, которую я тут же пожал. Рукопожатие на удивление оказалось довольно крепким. Кстати, рост Амвросия Адамовича неожиданно удивил, тут было явно не меньше ста восьмидесяти пяти сантиметров, я почему-то ожидал, что он будет значительно ниже. — Уж не обижайтесь на старика за такую безобидную шутку. Практически все покупаются. На моей памяти только один товарищ не обернулся, но это был чрезвычайно необычный и странный человек. О нет! — Он взмахнул на меня ладонями. — Я ни в коей мере не хотел вас обидеть тем, что вы — обычный! Все, разумеется, все наши клиенты чрезвычайно необычны, иначе какой смысл был бы от контракта с ними, правильно? Просто ваше движение является абсолютно нормальной реакцией на подобную отповедь, которую вы получили в начале, и в этом нет ничего зазорного, даже наоборот. Ну а я любитель нормальной здоровой шутки. На мой взгляд, любое знакомство следует начинать с шутки, а не с делового подхода. Согласитесь, что гораздо лучше помнить собеседника по приятному чувству юмора, а не по тому неприятному моменту, что вам в чём-то отказали. Ну и вообще, Евгений Георгиевич, давайте перейдём на «ты», а то мне несколько неудобно выкать, отвык за столько лет-то. Чай, уже даже сверстников почти не осталось на свете, за девяносто годков перевалило, а вот поди ж ты, с работы не отпускают! Нет, говорят, второго такого специалиста, как ты, Амвросий Адамович! А я что? Разве же я против? Отнюдь! Вон мои сверстники с работы поуходили на долгожданную пенсию, и что? Думаете, долго протянули? Как бы не так! Пенсия — самое злое и беспощадное время, скажу я тебе. Только сидя на пенсии, без любимого дела, человек по-настоящему начинает стареть, а вместе со старостью теряет самого себя, свою суть, после чего очень быстро угасает. Я считаю, что человека нельзя разлучать с его функцией, ведь человек без функции — всего лишь полчеловека. Да и вообще, пойдём прогуляемся, на улице такая прекрасная погода, такое чудное солнце, а мы в кабинете пылью дышим! Вы заметили, какая сегодня погода? Ой, да что же это я? Мы же уже договорились перейти на «ты»! Совсем старый чёрт заговариваться стал…

Он подхватил меня под локоть и повёл из кабинета, продолжая свой монолог, мне даже слова не удавалось вставить, но его это, похоже, нисколько не смущало.

— Ты уж прости мне мою стариковскую болтливость, но сегодня такое утро, такое утро! Солнышко так и прогревает стариковские косточки. Нехорошо, конечно, манкировать своей работой, но ведь не так часто выпадает такой приятный солнечный денёк в ноябре. Да и бабье лето уже давно закончилось, а тут — столь неожиданный подарок от матери-природы! Ну просто грех не воспользоваться. Да и работа у меня теперь просто смех, не чета прежней. А пойдём на центральную аллею? Она, конечно, не платановая, но тоже очень даже ничего. Да и потом пихты очень красиво играют иголками на таком солнышке. Пойдём-пойдём.

Я попытался открыть рот, чтобы заикнуться о своём деле, но тут же был прерван потоком красноречия:

— Ай, ничего не говори, сейчас перейдёшь к сути своих проблем, а это не даст тебе насладиться красотой природы и чистым свежим осенним пихтовым воздухом. Ты только посмотри, посмотри, как блестят лужи на этом позднем осеннем солнце! Как редко выдаётся такой шанс осенью… Просто погулять и подышать осенним пихтовым воздухом, когда сверху не сыпет противная морось, что может быть лучше? А хочешь, я угадаю твои первые мысли, когда ты узнал моё имя-отчество? Подумал наверняка, что вот, мол, раз финансист, да ещё такое имя-отчество, то точно еврей! Да ещё и фамилию сменил, под русского заделаться пытается. А вот и не угадал, не угадал! — Он как-то совершенно по-детски радовался жизни и своим же предположениям, надо сказать, не беспочвенным, что не могло не удивлять и не подкупать. Поневоле сам начинаешь приноравливаться к этому, тоже начинаешь любоваться лужами и пихтами, улыбаясь на весёлые выпады старичка. — На самом деле род Головиных — мой род — ведёт свою историю из глубины веков. И этот род тесно переплетается ещё с родом Рюриковичей, а потом и Романовых. Мои предки всегда служили финансистами у тогдашних правителей. Профессия тогда, конечно, звалась иначе, но суть всегда оставалась той же. Я тоже когда-то лелеял мечту стать главным государственным казначеем, но не сложилось. Хотя, думается мне, моя мечта сбылась, правда, несколько под иным соусом. Хочешь, расскажу свою историю? Перед тобой же, можно сказать, целая живая эпоха экономики. Хотя о чём я? Нынешней молодёжи ничего не интересно, особенно слушать воспоминания стариков о былых временах. Правильно, кому мы нужны, старые развалины. Хорошо, что ещё на работе держат и не гонят взашей.

Старичок с каждой произнесённой фразой становился всё мрачнее и мрачнее. Пришлось срочно убеждать его, что мне очень даже интересно, и я с удовольствием послушаю про его мечту и дорогу к ней.

— Ну, раз такое дело, то слушай, конечно. — Финансист ласково зажмурился, подняв голову к солнцу и огладив свою бороду, начал рассказ. — Так вот. Перед тобой, можно сказать, живая, хоть и весьма пожилая легенда финансового мира. Впрочем, об этом я уже, кажется, говорил. Ну да ладно. Вначале моя карьера как-то не заладилась. «Бывших» и потомков «бывших» не пускали в состав госаппарата. Потом же туда было не пробиться из-за тех самых евреев, за одного из которых ты меня принял. Нет, я их не виню. Как гласит народная пословица: «Рыба ищет, где глубже, а человек — где лучше». Так отчего мне обижаться на тех бедных евреев, которые устраивали свою жизнь и жизни своих родственников? Это вполне естественно и объяснимо. Я никогда не жаловался, да и зачем? Я скромно, но с отличием закончил экономический факультет и стал так же скромно работать бухгалтером-экономистом на одном заводе. Но я таки дождался своего времени. Оно настало вместе с эпохой кооперативов. И я ушёл на вольные хлеба. Мой талант скромного бухгалтера-экономиста взлетел так, что куда тем евреям! Они, конечно, стали в тот момент далеко не бедными евреями, а отчего-то очень даже «новыми русскими», но суть осталась та же. Это были по-прежнему чиновники, а не специалисты. Я же был полной противоположностью, и моя звезда стремительно полетела вверх. Моя востребованность, как и прочих экономистов, просто зашкаливала. Но, в отличие от моих коллег, я никогда не был жадным, а потому и являюсь до сих пор долгожителем, тогда как мои коллеги умерли, в основном не своей смертью. Времена были такие — не совсем безопасные. Нам на смену пришли молодые и зубастые экономисты, но такие зелёные, что просто оторопь брала. Выпускники доморощенных ВУЗов по всей стране. Назвать их специалистами язык не поворачивался. Все их схемы старый добрый ОБХСС мог вычислить на раз-два и тут же с ними расправиться. — Амвросий Адамович сделал движение, словно кого-то душит, но почти тут же прекратил, заметив мой заинтересованный взгляд, после чего опять продолжил: — Ну ладно, не такая уж и добрая была организация, но какие там работали дотошные профессионалы! Мне было больно смотреть на всё то безобразие, что творилось в стране. ОБХСС не успевал сажать, в стране хаос, а уж когда весь ОБХСС начали сокращать и гнать в шею, а гэбэшники подались в охрану к тем самым «новым русским», стало совсем грустно, но это уже в девяностые. Кстати, ты заметил, как лихо экономисты прокрутили всю страну на ваучерах? О, это старые добрые экономические грабли, на которые не наступал только ленивый. Чтобы так лихо кинуть всю страну — нужен огромный талант. Самое интересное, что их даже не посадили. Это было вообще самым удивительным. Впрочем, о чём я? Тебя же тогда ещё даже в проекте не было. Так о чём это я? Ах да! Мои принципы не позволяли мне так нагло обворовывать всех и каждого, так что и вел я чужие дела так, чтобы комар носа не подточил. Наверное, именно поэтому моя скромная фамилия начала потихоньку звучать из одних солидных уст, затем из других. И вот когда она стала широко известна в узких кругах, моя карьера сделала ещё один стремительный виток. Я стал приглашаемым специалистом, а не ищущим работу. Мои консультации ценились чрезвычайно высоко. Пожалуй, не ошибусь, если предположу, что я был самым высокооплачиваемым специалистом того времени. Меня даже звали в правительственные и околоправительственные круги, но мне не нужна была дешёвая слава, да и связываться с теми казнокрадами, что там сидят и только умеют, что пилить бюджет, совершенно не хотелось. Да и с детской мечтой к тому времени из-за отброшенной наивности я уже распрощался, так как жить мне хотелось гораздо больше, нежели осуществить мечту. А потом я принял ещё несколько судьбоносных и важных решений. Вначале отказался от этого самого статуса «внешнего специалиста» и пошёл в работники к одному из олигархов, потом к другому, третьему. Последним и важным решением было моё участие в судьбе нового направления, которое впоследствии вышло из-под крыла хозяина и стало корпорацией «Альтмир», ну и я вместе с ней. И всё это время я возглавлял финансовый отдел одной из самых крупнейших компаний страны, если не мира. Именно мне, кстати, принадлежала идея поделиться пакетом акций с государством в обмен на создание виртуальных тюрем именно в нашей игре, благодаря чему перед корпорацией открылись совершенно иные горизонты. Ты спросишь, что я тогда делаю здесь, в этом забытом Богом месте? Почему работаю здесь, а не в шикарном кабинете в Московском офисе. Всё очень просто. Здоровье и возраст уже не позволяют работать в столице, устал от её шума и не успеваю за ритмом жизни, да и воздух в ней оставляет желать лучшего. Вот и попросился у начальства на природу. С меня сняли большую часть обязанностей, что поделать, финансист должен быть там, где крутятся и работают деньги, а не на отдыхе в пансионате. Так что теперь я занимаюсь только небольшой толикой своего привычного оборота. Да и далеко меня не отпустили, поселили здесь, можно сказать, в шаговой доступности от Москвы. А вдруг что-то от меня понадобится? Польза от меня сейчас, конечно, минимальна, но самое главное, что не выкинули с работы, ценят за прошлые заслуги, и это — прекрасно. Я понимаю, всё это тебе совершенно неинтересно. Но это всё прелюдия, так сказать, предыстория. А сейчас будет сама история. Видишь ли, кому как не мне знать историю этой корпорации? Так вот, твоя фамилия просто до ужаса совпадает с фамилией одного из основных разработчиков данной корпорации. Кроме того, отчество твое совпадает с именем данного человека. Я просто не мог не заинтересоваться данным фактом. Приходи ко мне вечерком, поговорим по этому поводу, если, конечно, я не ошибся, и тебе это интересно. Обсудим данный вопрос и некоторые другие, перемоем косточки нынешним владельцам корпорации, вспомним, как всё начиналось. Сейчас же прошу прощения, но вынужден откланяться, меня ждёт моя утренняя порция овсянки. Здоровье совсем не позволяет кушать по утрам то, что приятно, приходится питаться почти исключительно полезной пищей. Всего доброго, Евгений, до вечера!

Он бодро пошаркал в сторону столовой, а я остался на главной аллее соображать, что же это такое сейчас было?

Только спустя пару минут стояния на месте и переваривания прошедшего разговора до меня наконец-то дошло, что про аванс я так и не поинтересовался. А ведь меня предупреждали! И старичок-то весьма ловко срулил из кабинета, прихватив меня. И что-то я сильно сомневаюсь, что мне удастся его сейчас найти в столовой. Кстати, он меня вроде приглашал вечерком зайти к нему, чтобы поговорить, тогда и спрошу по поводу аванса. А ведь как он намекал на моего отца, надо будет подробно выспросить у него всё, что ему известно. Может, и мне тогда хоть что-то станет понятнее?

В моём корпусе вместе с тёть Наташей меня поджидали ещё несколько неизвестных мне женщин. Вопрос был задан сразу с порога:

— Ну что, спросил насчёт аванса?

— Нет, как-то не получилось. Неловко было его прерывать, а потом он ушёл на завтрак, пригласив меня зайти вечерком.

Женщины весело рассмеялись. А тётя Наташа сочувственно протянула:

— Попался-таки на удочку этого старого плута. Будешь теперь ловить его дня три, а то и больше. Любит он такие шутки. Что он тебе наговорил-то?

Дальше посыпались предположения от веселящихся женщин.

— Сказал, небось, что ты похож на одного его старого друга?

— Да нет, это уже заезженное, наверняка что-то другое. Твоё лицо точь-в-точь, как у его давней возлюбленной, а ты как раз годишься ему во внуки.

— Да ну, бросьте! Скорее всего, выяснилось, что ты потомок древнего благородного рода Евпаков?

С каждым предположением градус веселья женщин поднимался. Похоже, меня действительно ловко разыграли. Но каков дед! Как он лихо всё завернул! Как всё подвел к итогу! Какой талантище! Какой актёр, а?

Тётя Наташа ласково произнесла:

— Не расстраивайся, он действительно старый жук, к такому на кривой козе не подъедешь. Но поискать тебе теперь его придётся. Не огорчайся, такие поиски тоже бывают весёлыми.

— А как тебе история пути к мечте всемирно известного финансиста? — долетел мне в спину вопрос, от которого я только рукой отмахнулся. Это вызвало сзади очередную порцию хохота. М-да, оказывается, очень неприятно ощущать, что тебя обвели вокруг пальца. Но как красиво это было обставлено, до сих пор поверить не могу в такие актёрские способности у этого старичка, настолько искренним он казался. Но ведь как душевно он всё рассказывал! Нет, определённо, надо будет всё же зайти к нему после ужина, разузнать, что ему известно об отце. Может, это, конечно, и розыгрыш старого шутника, но упускать такой случай тоже глупо из-за простой обиды.

В общем, в игру я входил в совершенном душевном раздрае.

— Ну наконец-то! Заждались уже! — оглушили меня с двух сторон улыбающиеся мастер Гронхельм и Лицо. Мне сразу как-то поплохело. Не с добра они так улыбаются-то…

— Во-первых, вон твоя куча барахла валяется, проверь, всё на месте, или твои друзья что себе на сувениры прихватили?

— Но-но! — тут же отозвался на последнюю реплику Сирано. — Попрошу без инсинуаций! Не надо тут инсинуировать!

В указанной Лицом стороне действительно лежали мои вещи. Засунул всё в рюкзак, оделся наконец-то по-человечески.

— А во-вторых, — продолжил за эльфа почему-то мастер Гронхельм, — у нас для тебя подарок! Закрывай глаза и вытяни руки и язык.

Я сделал, что от меня требовали, раздался весёлый смех эльфа.

— Я же говорил тебе, что он купится!

Открыв глаза, я с возмущением посмотрел на обоих, лыбились они ещё больше.

— Ладно, не возмущайся, закрывай глаза и вытягивай руки, язык можешь не высовывать. Да, и сними свою одёжку, у нас для тебя костюмчик приготовлен!

Разоблачившись, убрал свою одежду в рюкзак. Во второй раз глаза я уже закрывал с большой осторожностью, ожидая подвоха каждую секунду. И он не заставил себя ждать. Раздался тихий щелчок, после которого мне внезапно стало как-то очень дискомфортно, сразу зачесалось всё тело и начало крутить суставы. Кроме того, заболели разом все пальцы, словно по всем сразу долбанули молотком. Непроизвольно брызнули слёзы. Я попытался открыть глаза, чтобы выяснить, что же такое со мной сделали, но почему-то не смог. Хотел помочь векам руками, но руки меня тоже не слушались. В довершение всех моих проблем ноги отказались меня держать, и я рухнул на землю.

— Что-то ему плоховато для пятидесяти процентов… — услышал я заинтересованный голос Лица.

— Обижаешь! Это же персональные гномьи вериги от кузнеца-эксперта! Тут все семьдесят, правда, после усадки! А до этого вообще все сто! Жалко, что эффект недолговечный, вот развернуться можно было бы…

— Так вот оно что! — задумчиво протянул тёмный эльф. — А с какой скоростью потом падает?

— Вы что делаете, уроды! — рядом раздавался голос Сирано. — Не видите, что ли, как его корёжит? Снимите эту хрень!

— Э-э-э нет, дорогуша! — тихо ответил Лицо. — Он должен встать сам, иначе толку от вериг не будет! Мастер Гронхельм, я говорил вам, что вы — великолепный кузнец? Нет? Так вот — вы гений! Такая вещь, такая вещь! Мне бы такие в своё время, ух, как бы сейчас я развернулся! К сожалению, мне удалось когда-то достать только на пятьдесят. Ах, как жалко, что сейчас уже поздно.

— Сними с него эту шнягу и надень на себя. Посмотрим, как ты тогда будешь сожалеть об упущенном шансе! — не унимался Сирано. Как же я ему был сейчас благодарен за эти слова, но снимать с меня эти вериги почему-то не спешили.

— Ну, ученик, полежал и хватит! Вставай уже. Успеешь ещё належаться. Тебе надо заново учиться владеть своим телом, — начал пафосно вещать Лицо. — Ты сегодня, можно сказать, заново родился. Так прими же своё второе рождение с честью, покажи, что твоя сила воли гораздо крепче стали, из которой сделаны эти вериги.

— С весьма существенными примесями мифрила, ртути и чёрной меди, — добавил мастер Гронхельм.

— Даже мифрил и чёрная медь со ртутью не остановят идущего к своей силе и славе. А вы двое, — это должно быть относилось к Сирано и Бармаклею, — отошли от него! Быстро! Он должен сам пройти свой путь!

— Вставай же, юный падаван, почувствуй себя джедаем! — произнёс почти так же пафосно Сирано.

На что тут же раздалось возмущённое шипение Бармаклея:

— Не порть момент, шут гороховый!

Мне не оставалось ничего иного, как попробовать встать. При малейшей попытке подчинить тело своей воле оно отзывалось болью. Но бросать дело на полпути я не привык. Слёзы опять покатились из моих закрытых глаз, но я смог подчинить свои руки и опереться на них. Ещё никогда процесс поднятия с земли не был для меня таким тяжёлым. Тело не хотело слушаться, складывалось полное впечатление, что свело судорогой сразу всё. При малейшем движении какой-либо конечности её простреливало иголочками боли. Но боль мало-помалу становилась привычной. «Человек может научиться терпеть всё!» — твердил себе я и медленно подтягивал руки. «Это не так страшно, как могло бы быть!» — убеждал себя я и переворачивался на живот. «Я смогу, в этом нет ничего невозможного!» — шептал непослушному телу и становился на коленки, поднимая невероятно тяжёлое тело над землёй. «Сила воли! Сила воли! Сила воли!» — твердил я, приподнимаясь на одну ногу с колен. «Воля сильнее слабости!» — снова и снова говорил себе, вставая во весь рост.

— Браво! Первый шаг пройден! — произнёс мастер Гронхельм, а я наконец-то смог раскрыть глаза.

— Ну вы и уроды! — Первая произнесённая мной фраза благодарностью совершенно не отличалась, как и пара последующих.

— Выговорился? — поинтересовался спустя некоторое время гном. — Попробуй пошевелиться сейчас.

Я выполнил требуемое и понял, что теперь таких чудовищных усилий не требуется, да и боль вроде как стала тише. Хотя по мне, так лучше бы её вовсе не было. Но моим мнением, помнится, никто интересоваться не собирался. Вот тебе, блин, и игра. Куда я угодил? М-да, кажется, моё обучение скучным не будет. Шевелиться-то можно было, а вот с места двинуться я не мог. Перегруз. Осмотрел себя. Ёжики зелёные… Это что же на мне такое надето? Выглядело оно как кольчужный костюм из довольно крупных колец, с мелкими колючками внутрь. Кроме того, этот костюмчик имел фиксацию почти на всех значимых суставах. По крайней мере, локтевые, коленные, плечевые были чётко зафиксированы металлическими обручами в виде трубок. Мало того, чуть выше бёдер это безобразие к телу прижимал жёсткий обруч, а икры и руки от локтей и до запястий были покрыты целиковыми участками стали. Ладони же были одеты в своеобразные металлические перчатки с зажимами на пальцах. М-да, источники боли становились понятными. Непонятно только, почему суставы ломало.

— На сегодняшний день — моё лучшее творение, — с гордостью произнёс гном. — Нравится?

— Э-э-э, пока не очень. Я бы даже сказал, совсем не нравится.

— Эх, — с разочарованием махнул на меня рукой мастер-кузнец, — что б ты понимал! Это же почти песня! Зажимы на пальцах не мешают захвату и мелкой моторике, в то же время создают очень неприятную боль для совершенствования здоровья. Этим же целям служат обручи на суставах. Знаешь, как трудно заковывать ртуть в эти кривые обручи и не оставить ни малейшей дырочки для вытекания? Это почти невозможно, но какой это даёт потрясающий эффект при движении! Как здорово это способствует совершенствованию ловкости и контроля над своим телом! Ну и здоровье опять же тоже растёт. Но это ещё не всё! Здоровье будет прокачиваться и дальше. Дело в том, что когда оно существенно вырастет, то самовосстановление у тебя будет больше, нежели смогут причинять урона эти мелкие, но элегантные решения. Так вот, в основу костюма я включил некоторые свои заготовки. И как только мы найдём нормального зачарователя, эти заготовки включатся в работу общего контура, что также будет способствовать выработке у тебя сопротивляемости к разным видам магии, ну и опять же здоровью.

— То есть этот костюмчик будет меня ещё и магией долбать?

— Конечно! Мало того, в него нужно будет вложить камень-аккумулятор, который станет собирать в себе энергию, чтобы потом её использовать на благо носителя.

— Это благо опять в том же самом ключе?

— Ну, это зависит от тех денег, которые ты будешь готов потратить на расширение потенциала костюма, — уклоняясь от прямого ответа, сообщил гном. — А пока ты должен мне примерно сто тысяч золота за костюм. Ну, с учётом наших давних приятельских отношений и тесного взаимовыгодного сотрудничества я согласен на девяносто пять.

У меня даже дыхание перехватило от такой сверхъестественной наглости. А сообщить заранее о цене нельзя было? Я к таким тратам совершенно не готов.

— Забирайте свой костюм и катитесь к чёртовой матери. У меня нет ни малейшего желания вкладывать в свои страдания такие бешеные деньги.

— Экий ты хитрый! Костюм уже привязку на тебя получил и теперь никому и даром нужен не будет, а перековать заново его нельзя — металлы уже смешаны и распределены. Так что заплатить тебе придётся.

— Мастер Гронхельм, вы же вроде умный гном, а рассуждаете как дилетант. Вы с вон тем хитрым эльфом взялись меня обучать, вы сами вызвались сковать эти вериги, а теперь ждёте, что я за них буду платить? Не дождётесь!

— Ты пойми, компаньон, что без этих вериг твоё обучение можно было и не начинать. Они — залог твоего будущего развития. Именно благодаря им ты сможешь совершенствовать свои навыки гораздо быстрее, и главное, правильно! Ну а материалы на создание я затратил чрезвычайно дорогие, их надо оплатить. Да и работа такого уровня не может быть бесплатной!

— Прекрасно! Моего мнения при взятии меня в ученики вы не спрашивали, моего мнения вы оба не спрашивали, когда затевали всю эту катавасию с веригами. Моего мнения вы не спрашивали о стоимости этих самых проклятых вериг. А теперь вы хотите, чтобы я за всю эту вашу инициативу заплатил? Не выйдет! Оплата ложится на тех, кто всё это безобразие придумал, то есть на вас двоих. Ну а в какой пропорции вы её делить будете — уже ваше решение.

Тут к разговору присоединился и эльф, видно, платить такую сумму ему тоже не хотелось. А гном, как известно, свои деньги в любом случае из кого-то да вытрясет.

— Неправильно рассуждаешь, ученик. Совершенно неправильно. Ведь это инвестиции в твоё будущее. Не моё, не мастера Гронхельма, не даже наше общее — твоё! А где это видано, чтобы кто-то вкладывал свои деньги в развитие чужого будущего? Это — бред. Ну и потом, где ты видел или слышал, чтобы учитель платил за то, чтобы обучать ученика? Это уже даже не бред, это вообще оксюморон! Всегда и везде платит тот, кому нужна наука, а не тот, кто уже ею владеет.

— А где это видано — оглашать условия сделки после самого факта сделки?

— Ну, тут мастер Гронхельм поступил несколько опрометчиво, но он же держал тебя за серьёзного делового партнёра, для которого общее дело гораздо важнее сиюминутной выгоды. Потому он так сильно и потратился. Если бы он только мог предположить, что имеет дело со скрягой, у которого в потенциале есть миллионы, но при этом не готового потратить жалкие сто тысяч на своё собственное самосовершенствование, то он бы и гроша ломаного в это дело не пустил.

Стоящий рядом Сирано прошипел:

— Соглашайся, дурень, я про такие штуки слышал, они жутко дорогие, но дают просто охрененную фору при старте. Обычно они, правда, без боли, но в твоём случае это даже круче! Соглашайся!

— Но сбей сначала цену, — раздалась тихая подсказка от Бармаклея.

— Лицо, а ты помнишь, с чего началось моё ученичество? С общих планов о моём развитии. Как ты думаешь, если я буду вкладывать в будущее средства в одиночку, зачем мне тогда в будущем будете нужны вы? Такой вопрос ты себе не задавал? — Мои учителя переглянулись. Похоже, я нащупал их ахиллесову пяту. — Предлагаю вложение средств в равных долях на всех троих. Ну и цену для ровности надо уменьшить до сорока пяти!

— Что?! — взорвался гном. — Да ты совсем обнаглел, мальчишка! Где ты видел такие цены за такую работу, да ещё и с материалами! На сорок пять тысяч тут только материалов, и работа стоит столько же! Моё последнее слово — девяносто!

— В принципе, эта сумма тоже делится на троих, так что я не имею ничего против, — согласился я, желания долго торговаться не было никакого. Если всё прокатит, то и так цену сбил с девяносто пяти до тридцатки, а это весьма неплохой результат.

Лицо молча кивнул, соглашаясь, и передал гному увесистый мешок. Мне показалось, что мешок испарился, ещё не достигнув рук гнома. Мне же передать было совершенно нечего. Гном посмотрел на меня:

— А за тобой висит долг. Но учти, долги имеют свойство вырастать. Вообще-то давать деньги в заём не в моих правилах, а отдавать их просто так — вообще бессмысленно. Поэтому на твой долг будет капать процент. Один процент месячных.

— Подождите! Все проценты обычно годовые. На один процент годовых согласен.

— Ишь ты какой хитрый! А мои деньги нагло висят у тебя, никак не работают, не совершают оборота, не дают мне прибыли, и ты хочешь предложить мне компенсацию всего в один процент годовых? Это несерьёзно! Минимум десять.

— Мастер, у меня нет ни сил, ни желания с вами торговаться, потому давайте по-быстрому сойдёмся на шести и закончим торги.

— А как же процесс торговли? Разве он сам по себе не самодостаточен? Это же песня, определённая мелодия, выводимая сразу двумя голосами. И это прекрасно! Но в сей песне всегда побеждает более сильный голос. Так что девять.

— Шесть, — просто ответил я на эскападу.

— Девять, — так же просто возразил гном.

— Шесть.

— Девять.

— Похоже, это надолго… — вставил Лицо. — А главное, никаких аргументов мы дальше не услышим.

— Пусть будет восемь.

— Пять.

— А нет! — Лицо улыбался так, что мне на секунду даже показалось, что у него зубов прибавилось. — Похоже, интересно всё-таки будет!

— Компаньон, не заставляй меня сомневаться в твоём рассудке. Ты же прекрасно знаешь суть торговли. Это, когда двое торгуются и постепенно приближаются к среднему показателю, а не наоборот отдаляются. Так дела не делаются!

— Я и предложил сразу конечный серединный вариант, чтоб не мучиться.

Гном выглядел как-то жалко, будто у него землю из-под ног выбили.

— Это неправильно! Так не должно быть! Семь, — сделал он робкую попытку напоследок.

— Четыре!

— Да чтоб тебя! Нет, вы посмотрите на него! Что ты творишь, мелкий гадёныш?

— А малый-то не промах! — Лицо снова показал свою фирменную улыбку. — Как он тебя, мастер Гронхельм, сделал-то, а? Просто как дитятю неразумного! И красиво-то как? Приём нечестный, но справедливый, когда в сделке заинтересована одна сторона больше, чем другая! Ай, красавец!

Гном бросил злой взгляд на тёмного эльфа и сквозь зубы прошипел:

— Ладно, согласен на шесть!

Гнома надо было добивать, особенно после проповеди Лица:

— Поздно! Уже три!

Последующий поток брани меня буквально оглушил. Гном просто взбеленился. Он трижды подлетал ко мне, хватал за воротник собственноручно изготовленного костюма, тряс, на секунду мне даже показалось, что мастер Гронхельм его порвёт, но тот выдержал все усилия гнома. Костерили меня при этом на все лады, дважды эта процедура повторилась и с эльфом за то, что тот вмешался в чужую торговлю, даже Сирано и Бармаклею досталось за компанию. Апогеем стал момент, когда гном подлетел к Хрюше и, тряся его за бивни, начал жаловаться на меня. На что Хрюша спустя несколько мгновений шатаний и жалоб смог только растерянно хрюкнуть. И лишь дружный смех всех присутствующих при этом немного отрезвил гнома.

— Чёрт с тобой! Согласен на три процента, — когда он выдавил из себя эту фразу, его кулаки сжались с такой силой, что мне даже показалось, что у него сейчас пальцы сломаются.

Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на десять процентов.

Поздравляем! Вы получили достижение «Неумолимый торгаш 2».

Слава +3. Вам доступно 5 очков характеристик, 1 очко навыков.

Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на двадцать процентов.

Поздравляем! Вы получили достижение «Неумолимый торгаш 3».

Слава +5. Вам доступно 10 очков характеристик, 2 очка навыков, 1 очко таланта.

Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на тридцать процентов.

Поздравляем! Вы получили достижение «Неумолимый торгаш 4».

Слава +10. Вам доступно 25 очков характеристик, 5 очков навыков, 2 очка таланта.

Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на сорок процентов.

Поздравляем! Вы получили достижение «Неумолимый торгаш 5».

Слава +25. Теперь все торговцы, с которыми у вас не отрицательная репутация, предложат 2 % скрытых от остальных игроков товаров. Цена покупки у всех торговцев снижается на 5 %. Сумма игрового налога при торговле с другими игроками снижена до 7 %.

Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на пятьдесят процентов.

Поздравляем! Вы получили достижение «Неумолимый торгаш 6».

Слава +50. Теперь все торговцы, с которыми у вас не отрицательная репутация, предложат 5 % скрытых от остальных игроков товаров. Цена покупки у всех торговцев снижается на 10 %. Сумма игрового налога при торговле с другими игроками снижена до 6 %. Внимание! Эффект замещает предыдущие подобные.

Поздравляем! Навык «Красноречие» увеличился на +2.

Поздравляем! Навык «Торговля» увеличился на +10.

Поздравляем! Увеличена характеристика Интеллект +4.

Поздравляем! Увеличена характеристика Мудрость +3.

Офигеть! Вот это привалило счастья, откуда не ждали… Судя по логике, у этого достижения может быть ещё минимум четыре, а то и пять ступеней. Почитал логи внимательно: жалко, эффекты не складываются! А если пять ступеней, то налог при торговле с игроками уменьшится до одного процента! Кто-то скажет мало, но ведь все торгуют с учётом восьми процентов и с лёгкостью согласятся на выгодную для них цену, которая станет выгодной и для меня. А это же прямая дорога к прокачке торговли до немыслимых высот, что, в свою очередь, деньги, а деньги — это новые возможности. Впрочем, о чём я? Мне и так скоро должны привалить неслабые деньги от жилы. Только непонятно, почему на такую величину торговля и красноречие выросли? Я ведь вроде особенно не торговался, речей не толкал, а поди ж ты, всё равно выросли и как выросли! И подросшие мудрость с интеллектом тоже весьма обрадовали. Неплохой такой бонус, может, это из-за костюмчика? А что он из себя представляет?

Мой навык распознавания долго не мог справиться с тайной костюма, и даже надетое кольцо ясновидящего не сразу помогло ему с этой задачей.

Великолепный цельный костюм-вериги. Создатель — мастер Гронхельм. Броня 200. Вес 25 кг. Прочность 1300/1300. Требования: персонально для персонажа «Лесовик». Дополнительные эффекты: -100 % ко всем характеристикам, кроме удачи до привязки; -70 % ко всем характеристикам, кроме удачи после привязки. Процент уменьшается по мере привыкания. Ставка уменьшения — 1 % в день. Текущее значение -70 %.

Интересный костюмчик мастер Гронхельм сделал. Очень интересный. Заодно поинтересовался своими навыками, подросшими за время постоянного бега. Очень порадовала ловкость, доросшая до шестидесяти семи пунктов, выносливость увеличилась до семидесяти двух, отчего-то поднялось восприятие до двадцати семи, Здоровье выросло всего на три пункта, до пятидесяти двух, причём я смутно подозреваю, что именно из-за инициации этого интересного костюмчика. Даже сила прибавила один пункт. Очень порадовала атлетика, увеличившаяся до двадцати четырёх, — не зря носился по лесу, как сайгак. А вот акробатика могла бы подрасти и побольше, а то добавила всего один пункт при том условии, что и так была на грани. Ещё увеличились гибкость и уклонение, первая до четырнадцати, а вторая до пятнадцати. Последним, что меня обрадовало, было предвидение, оно тоже прибавило две единицы и теперь имело семь пунктов. Неплохо идёт продвижение. Если бы все характеристики росли с подобной скоростью… К сожалению, так не бывает, скоро и эти расти станут гораздо медленнее, как та же самая акробатика.

— Ну не томи, зараза! — донёсся до меня возглас Сирано. — Судя по всему, тебе за такую торговлю неслабо плюшек отсыпали, а? Ты же сейчас опять мини-прожектор изображал.

Все. Абсолютно все смотрели на меня.

— Мне понравился костюм, спасибо вам, мастер Гронхельм! Вы — великий кузнец!

Гном польщённо огладил бороду и с видимым удовольствием кивнул, добавив:

— Хорошие слова, с них и надо было начинать.

— Сразу не получилось сообразить, эмоции зашкаливали.

— Ну да, ну да. Кстати, если ты расскажешь кому-нибудь о нашей сделке, я никогда тебе этого не прощу!

— Мастер Гронхельм, у нашей сделки было много свидетелей, — указал я на окружающих. Сирано даже снял шляпу и отвесил поклон, помахав ею перед собой.

Гном недовольно засопел, после чего обвел всех ядовитым взглядом и сквозь зубы выдавил:

— Если кто проболтается, прокляну!

Вы получили задание «Длинный язык может стать удавкой». Нельзя разглашать сведения о вашей кредитной сделке с мастером Гронхельмом. Штраф при провале — враждебная репутация с фракцией порядка, враждебные отношения с мастером Гронхельмом, враждебные отношения с кланом Безликих.

В принципе, я и так не собирался об этом болтать, но эти драконовские методы заставят молчать кого угодно. Судя по вытянутым лицам моих товарищей, они тоже отхватили подобное задание с щедрой руки гнома. Это что же, админы таким лихим образом борются с утечкой информации по прокачке?

— Лесовик, вот почему так? Как плюшки, так тебе одному, а как куча говна, так сразу на всех? — Судя по красноречивым взглядам, Сирано выразил общее мнение. Только Бармаклей слегка поморщился.

Мне осталось только пожать плечами.

— Ну что, вроде все вопросы решили? — как-то ехидно поинтересовался Лицо. — Приступим тогда. Лесовик, держи!

В меня прилетела шишка, от которой увернуться не удалось. Следом за ней вторая, я понял, что увернуться мне не удастся. Третью всё-таки получилось отбить, зато четвёртая мне прилетела в глаз. М-да, приятного мало, я бы даже сказал, что совсем ничего приятного. Впрочем, следующая шишка выбила у меня все эти рассуждения из головы. Попытка сдвинуться на шаг влево и уйти от очередной шишки окончилась провалом и системным сообщением о том, что я не могу двигаться, так как перегружен. Дальше пришлось труднее, но вскоре я поймал какой-то ритм, и даже удалось увернуться от одной шишки, а ещё две отбить. Движения мои слились в своеобразный танец на месте, так как ног от земли оторвать я не мог совершенно. Вскоре я ощутил уже знакомое состояние боевого транса. Но на этот раз выпал из него значительно быстрее. Мои последующие движения были словно в воде. Давались тяжело, а усилий на них затрачивалось немерено. Когда появилась эта мысль, понял, что запас сил давно закончился. А вот что мне не удалось понять, так это как мне удавалось двигаться последние несколько секунд. Кроме того, мышцы сейчас болели, будто перетруженные чрезмерными нагрузками после длительного перерыва. Ещё одна попытка уклониться, и я без сил рухнул на землю, не удержавшись на непослушных ватных ногах.

Почему? Почему всё так плохо? Выносливость, конечно, упала, но почему запас сил растаял почти мгновенно? К тому же сейчас я понял, что тело болело не только из-за перетруженных мышц, но и от полученных ударов шишками. Что-то слишком сильные следы оставляют на мне эти шишки, хотя Лицу от меня доставалось ещё крепче, да и Сирано тоже, так что мне явно не стоит жаловаться. Тринадцать заклинаний лечения, запущенные на всю имеющуюся у меня в связи с новыми ограничениями ману даже не смогли восстановить мою жизнь до максимума. А вот с весом всё как раз понятно. Вещи мои весят больше четырёхсот кило, а моя грузоподъёмность с учётом убавившейся силы и невозможности надеть бижутерию сейчас составляла всего сто двенадцать с половиной килограмм.

— Ну, а пока первый ученик переводит дух, — донёсся до меня радостный голос Лица, — мы займёмся вторым. Эстрагон, встать на площадку для обучения.

Эстрагон занял моё недавнее место в центре полянки, косясь в мою сторону. Я же никак не мог перевести дух. Последующий поток обрушившихся на моего коллегу по обучению/несчастью шишек его буквально забодал в противоположную от эльфа сторону. Увернуться ему удалось, по-моему, в лучшем случае от двух, тогда как схлопотал он десятка два, если не больше. Вот кто точно шишечный пулемёт! Это что же, и в меня шишки с такой скоростью летели? Да как я вообще мог подумать, что от них можно увернуться?

— Ты как, жив?

Со стороны отлетевшего Эстрагона донеслось невнятное бормотание.

— Ну а раз жив, то вытряхивай кучу из своих штанов и побежали. — Лицо повернул голову ко мне. — А ты как? Отошёл? Или добавить?

Ещё одно лечение ситуацию не исправило, поэтому оставалось только отрицательно покачать головой.

— М-да слабоват, слабоват… Ничего, мы ещё сделаем из тебя достойного бойца. Ты, когда восстановишься, догоняй нас. Пробежка по горному серпантину в одиночку наверняка пойдёт тебе на пользу. А всем остальным завязать глаза, чтобы не расслаблялись. А то привыкли бежать как на прогулке — совсем никакого азарта и удовольствия…

— Вы что, меня бросаете? — невольно вырвалось у меня. — Я же даже с места двинуться не могу из-за перегруза!

— Бросаете… Эвона как ты заговорил. Это твоё персональное обучение. Тебе нужно больше самостоятельности, а то ведём тебя, как телка на верёвочке, а ты и думать забыл. Нужно, чтобы ты нас нашёл и добежал сам. Тут тебе и восприятие прокачается, и выносливость, да и живучесть тебе зверюшки разные помогут прокачать. Правда, на твоём месте, Лесовик, я бы не стал охотиться на горного тролля. Они здесь хоть и редко, но встречаются. Так что лучше бы тебе ему на зуб не попадаться. Хотя ты же подающая надежду шишка на ровном месте — можешь попробовать объяснить всё это троллю. А по поводу перегруза — можешь считать, что это ещё одно задание: отсеять ненужное и выбросить лишнее. Удачи в этих нелёгких делах, особенно последнем! Догоняй нас быстрее, я не люблю долго ждать. Да, на всякий случай дальше твоего трёхдневного пути мы удаляться не будем. На этот раз всё, пока!

Вслед за его последними словами в лоб мне влетела очередная шишка, заставив зажмуриться. Когда я снова открыл глаза, спутников уже не было. Куда они делись-то? Не могли же они так быстро убежать! Перед глазами вылезла системная табличка.

Вы получили задание «Держись следа». Необходимо пройти по следу отряда клана Безликих до встречи с ними. Штраф при провале — провал задания «Обучение у непримиримых соперников». Награда — переход к следующему этапу обучения.

И что сложного в этом задании? Один Хрюша оставляет столько следов, что тут и искать-то особо не надо. Кстати, сам факт того, что Хрюша тоже ушёл с отрядом, вызывал невольную обиду. Ну да ладно, будем считать, что это для моего же блага. А ведь, кроме этого неблагодарного порося, есть ещё толпа городских жителей, которые по лесу толком ходить не умеют. Тоже мне, напугали заданием. Следы игровой механикой мне подсвечиваться не желали, видимо, сказывался мой невысокий навык следопыта. К счастью, помимо игровой составляющей есть ещё и своя голова на плечах, и глаза тоже на месте. Ведь следов-то была целая куча, и знающим глазом они различались совершенно спокойно. Так что мой дальнейший путь виден во всей своей красе, осталось только приготовиться к нему. Это значит — выбросить всё лишнее.

Далась мне сортировка очень нелегко. Пришлось выбросить все шкурки крыс. А было их немало: сто тридцать одна штука. Эх, такое добро пропадает! Стоп! Почему я их, собственно говоря, просто так выбрасывать собрался? На них же можно прокачаться! Я принялся за срочную работу. Клепал из шкурок сапоги. Ох и много тут будет валяться обуви… Интересно, что подумает тот, кто наткнётся на эту импровизированную свалку? Работа спорилась, профессии росли. В результате удалось сделать двадцать две пары сапог и повысить профессию портного до первого уровня старшего ученика, что в общей сложности принесло мне пять очков восприятия. Профессия бронника же выросла значительно меньше, всего на уровень, хотя она уже была на уровне старшего ученика, а это ещё плюс два пункта к выносливости, так что я не в обиде. Да и вообще, глупо обижаться на систему. Как говорил дед, «не пеняй на зеркало, коли рожа крива». Мелькнула шальная мысль распороть сапоги и сварганить заново, вначале отбросил её, но потом решил попробовать. В результате пять минут потрачено впустую. К тому же почему-то качество шкурок стало значительно хуже тех, что я вкладывал в создание. Но решил всё-таки распороть все сапоги и попробовать собрать из них что-то другое. Дальше делал перчатки, их получилось только десять пар — слишком много было обрезков, зато из остатков смог сварганить ещё четыре портупеи. Система всё-таки оценила мои старания:

Бережливость — прекрасная черта характера, но порой она перерастает в откровенное жлобство.

Поздравляем! Вы получили достижение «Плюшкин 1».

Слава +1. Вы теряете 20 пунктов привлекательности у лиц противоположного пола.

М-да, как-то не так оценила система мои старания… Пожалуй, на сегодня работа с кожей закончена. Что у меня ещё имеется? Кости. Тридцать девять килограмм. А обрабатывать-то их особо и нечем. Разве что скальпелем? Двадцать минут мучений не дали никакого положительного результата, только порезался. Выкопал Машиным копьем внушительную яму. Сбросил туда имевшиеся в запасе внутренности, жилы, кости, туда же сбросил всё, что посчитал лишним, ну или не особо ценным. Но даже так, оставив только самое нужное, увидел, что мой вес превышал сто пятьдесят кило, а ведь я даже выбросил ученическое оружие, выданное мастером Гронхельмом. Ох, чую, будет мне за это знатный нагоняй! Стоп! У меня же есть кольца на силу! Интересно, какой эффект более поздний? Колец или моего нового костюма?

Хвала всем богам! Кольца рулят! Они дали мне двадцать пунктов силы, а это ещё сто кило веса. Так, теперь собираем почти шестьдесят кило нужного обратно… Вернул ученическое оружие. Зачем мне лишние проблемы? Резец, клещи, молоток, отравленные чесноки, полученные ещё на руднике. Вес почти впритык.

Поднявшись, я впал в ступор. В десяти шагах от меня стояла человекоподобная фигура ростом где-то два с половиной метра, полностью покрытая серой шерстью. Видимо, это и есть горный тролль, о котором меня предупредил Лицо. Но была одна деталь, которая меня ставила в тупик: на макушке торчала пара кусков коры, своим цветом точно попадающая в тон его шерсти. И где только такие взял? Эти импровизированные уши меня просто добили:

— Ну вот и Степашка нарисовался…

Поздравляем! Вы выполнили задание «Степашка». Награда: 20 очков класса.

Поздравляем! Ваш класс изменился на «Лесной кроха». Награда: Вам добавляется талант «Пересечённая местность».

А в чувстве юмора системе явно не откажешь… Троллю же, похоже, надоело изображать беззвучную статую, и он зарычал. Рык прозвучал как-то неуверенно и даже вопросительно. Что-то я совсем ничего не понимаю в этой жизни. Он же по идее меня уже давно должен был сожрать. Забросил один пункт таланта в «Язык зверей и птиц», после чего поинтересовался у тролля дружелюбным тоном:

— Вы что-то хотели?

— Не подскажете, как пройти в библиотеку?

Бр-р… Я даже потряс головой… Похоже, мой талант накрылся медным тазом…

— Простите? — робко переспросил я у Степашки.

— Вы не знаете, где ближайшая библиотека находится, и нет ли там предубеждений против троллей?

Я вмазал себе увесистую оплеуху, потом ещё одну с другой стороны. Тролль подошёл поближе и, участливо заглядывая мне в глаза, как-то сочувственно произнёс:

— Что ж вы так убиваетесь? Вы же так никогда не убьётесь! Позвольте вам помочь…

— Нет, спасибо! — ответил я как можно быстрее, пока он не перешёл к активным действиям.

— Как знаете… Но если что — обращайтесь, я всегда готов помочь.

— Простите, вынужден отказаться. — Его вежливый тон просто вынудил меня подстроиться.

— О! Это так приятно — поговорить с разумным человеком, а то, знаете ли, всегда бросаются с копьями, мечами, топорами и даже дубинами. А я страсть как не люблю, когда меня дубиной. Ну, вы понимаете…

Пребывая до сих пор в шоке, я невольно кивнул.

— Ох, простите, ради всех богов, мне мою невежливость! Совсем забыл представиться. Степан Петрович Неешьчела. Ну или просто Степашка.

Я зажмурил глаза и ещё раз помотал головой. Затем робко приоткрыл один. Тролль стоял на месте. Закрыл глаз. Открыл другой. На месте. Придётся мириться с такой действительностью. Тролль подвинулся ближе и с какой-то материнской заботой оглядывал меня.

— Вам плохо? — с прежней участливостью поинтересовался он.

— Мне кажется, что с недавних пор меня мучают галлюцинации, — честно признался ему я.

— Не беда, со всяким может быть. Мой покойный батюшка, царствие ему небесное, как начитается трудов античных философов, тоже такое заворачивал, что его даже порывались съесть сразу всем семейством. Вот после Кафки его, собственно, и сварили…

Я обхватил голову руками и начал раскачиваться. То ли у системы больное воображение, то ли я схожу с ума… Что-то мне плохо.

— Да ладно, парень, отвисай! Шутка уже несколько затянулась. Хлипкий ты какой-то оказался, неподготовленный. Даже складывается такое ощущение, что первый раз с троллем разговариваешь.

— Первый…

— Да ладно, не верю! У вас там, в интернетах, столько нашего брата развелось, что должен был, по идее, давно привыкнуть.

— Да я как-то с интернетом не того, не частый посетитель, в общем.

— Да ладно, ты меня троллишь! Пришлый и в интернетах не сидит? Не верю!

— Я просто почти всю жизнь в лесу провёл, в интернет если и выходил, то в основном по делу…

— Ой, держите меня семеро! Лесной житель нашёлся. Ну давай тогда знакомиться заново: Рррырр, впрочем, можешь звать меня Степашкой, мне понравилось.

— Скажи, Степашка, а зачем тебе эти заячьи уши?

— О! Это моя гордость! — Он наклонил голову, позволяя рассмотреть их в деталях. — Это моё ноу-хау! Позволяет отвлечь внимание противника. Я удачливо маскируюсь под зайчика, прячусь за пеньком, и враг меня не замечает…

— Понятно, опять… А ведь я почти поверил, когда ты начал объяснять.

— Скучный ты! Нет, ну правда! Всё очень просто… Враг бежит издалека, хочет на меня напасть, тут замечает мои уши, что его сбивает с толку, после чего его можно вполне спокойно добить. Сбитый с толку, растерявшийся враг — это мёртвый враг. Все древние стратеги и тактики писали: ошеломить врага — значит его победить.

— Так ты что, правда книги читаешь?

— Конечно! Если найду в рюкзаке у какого неудачника книгу, так её потом до дыр зачитать могу. К сожалению, местные путешественники с собой книг почти не носят. Вот и редко перепадает такое удовольствие. У тебя, кстати, есть что-нибудь почитать?

— Энциклопедия травника и азы каллиграфии разве что.

— Нет, это неинтересно. Все нужные и полезные для меня травы я и так знаю. Тяги к каллиграфии совершенно не испытываю, с раннего детства не люблю писать. А художественной литературы у тебя нет? Особенно про Тарзана чего-нибудь?

— А почему именно про Тарзана?

— Так он ведь, как и я, сам научился читать, так что он мой кумир. Говорить его, кстати, потом научили, а мне с этим делом вообще труба. Горло троллей просто не предназначено для произнесения членораздельной речи. Потому и получается один сплошной рык. Мне вообще-то чрезвычайно интересно, каким таким образом ты начал меня понимать?

— Особое умение. Но если хочешь, я могу послужить тебе переводчиком. Кроме того, ты можешь объясняться языком жестов. Есть же целый язык глухонемых. Пусть таких персонажей не так много, но всё же больше, чем тех, кто сможет понять твою речь.

— Хм… Твоя правда! Это имеет смысл. Только боюсь, когда я подойду к городу, на меня набросятся все стражники и прибьют к чертям собачьим несмотря на то, что я там буду жестами показывать. А если я ещё перепутаю и покажу что-то неприличное…

— А вот в этом случае как раз шанс есть. Это их введёт в ступор, и сразу же бросаться на тебя с оружием не станут.

— Интересная мысль… Но лучше бы мне какой-нибудь смокинг… Эх, мечта…

— Почему смокинг? — выпал я опять в осадок.

Тролль мечтательно, с придыханием, растягивая слова, начал рассказывать.

— Представь: стоят охранники на воротах, долго стоят, притомились уже. Надоело им всё. И тут из леса выхожу я. В чёрном смокинге, белой рубашечке, чёрной бабочке, чёрных лаковых туфлях, непременно с тростью в руке и в чёрном невысоком цилиндре. А проходя мимо них, подбирающих с полу свои челюсти, небрежно им киваю и приподнимаю цилиндр. Ты только представь эту картину! Я, когда себе это представляю, весь мурашками покрываюсь от счастья. Эх… — Он махнул рукой.

Я представил себе эту картину и очень сильно захотел оказаться где-нибудь рядом с охранниками, чтобы посмотреть на их лица. Это было бы действительно интересно. Поток моих мыслей по этому поводу был прерван вкрадчивым голосом тролля.

— Совсем забыл поинтересоваться, не являешься ли ты последователем и идейным продолжателем мыслей Леопольда фон Захера-Мазоха?

— Кого? Я даже не слышал про этого Нахера…

— Ты ещё скажи Похера! Ладно, скажу проще: не мазохист ли ты часом, мой юный недалёкий друг? Уж больно у тебя костюмчик примечательный… Весь металлический, с прищепками на пальцах, небось, и на сосках таковые имеются?

— Не знаю, не проверял.

— Всё страньше и страньше, как говаривала одна юная английская девочка. Ты, случайно, головой не ударялся?

— Нет вроде, хотя в меня бросили шишкой, после чего вся компания моих друзей вместе с двумя моими учителями, отрядом тёмных эльфов и здоровенным секачом просто исчезла.

— А ты оказался наряженным в эту забавную одежонку?

— Нет, мои учителя нарядили меня в неё немного раньше. Сказали, что это поможет мне быстрее развиваться, и тренировки мои будут более эффективными.

— А ты уверен, что они не подшутили над тобой? — увидев мой настороженный взгляд, Степашка продолжил: — Сам посуди, тебя нарядили чёрт знает во что, мало того что выглядящее не слишком эстетично, так ещё и забирающее часть характеристик. Бросили одного посреди леса наедине с дикими животными. А напоследок ещё и шишкой приголубили с явно наложенным заклинанием временной дезориентации. В итоге ты сидишь тут и разговариваешь с высокоинтеллектуальным, сильным, красивым и начитанным троллем с прекрасным чувством юмора и шерстью благородного серебристо-платинового оттенка, а главное, чрезвычайно скромным и без малейших следов мании величия. Что-то я какой-то больно идеальный получился, прямо эталон. Может быть, у тебя галлюцинации от чрезмерно сильного удара шишкой? Такой идеал ведь только привидеться может…

— Я уже думал на эту тему, — ответил в тон ему. — И пришёл к выводу, что такого бреда моё подсознание выдать не могло, а значит — это странная, но реальность.

— Ну и прекрасно! Я реален, что может быть лучше! — Тролль продемонстрировал свою улыбку. Зрелище немного пугающее. Уж больно впечатляющих размеров его зубы. — Пошли.

— Куда? — несколько растерялся я.

— За твоими друзьями, разумеется. Или ты их больше не считаешь своими друзьями после такого радужного прощания? Шишкой в лоб получать, должно быть, не очень приятно…

— Да, приятного в этом маловато, но ты прав, мне действительно надо идти за друзьями. А почему ты со мной собрался?

— Здрасте, приехали! А кто тут обещался быть моим переводчиком в большом мире? Нет уж, теперь я от тебя никуда! Ну, по крайней мере, пока не обучусь этому способу общения глухонемых. Ну или… Впрочем, нет, никуда ты от меня не денешься.

Я немного опешил от вырастающих передо мной перспектив, но система меня решила добить:

Вы получили задание «Профессиональный переводчик». Необходимо переводить все слова тролля Степашки окружающим максимально точно. Награда: опыт в конце каждого дня, величина награды зависит от загруженности переводчика и точности перевода.

Вот и думай тут: то ли радоваться, то ли плакать. С одной стороны, каждый день идёт бесплатный опыт, а с другой — постоянно терпеть этого весьма специфического товарища рядом — удовольствие ещё то. Около него я уже успел почувствовать себя психом, и то ли ещё будет… Впрочем, чего я рассусоливаю, система-то мне выбора не предоставила, а значит, и думать не о чем.

— Пошли! Только мне надо самому идти по следу, это часть моего обучения!

— Как скажешь, о многомудрый следопыт Зоркий глаз! Да не оскудеет острота твоего зрения во веки вечные.

Кажется, это будет труднее, чем мне представилось вначале.

Следы вели в чётко заданном направлении, и мучиться с их нахождением особо не приходилось. Да, система мне их подсвечивала весьма слабо, однако зачем мне эта подсветка, когда в почве просвечивают явные и глубокие отпечатки здоровенных Хрюшиных копыт?

Итак, следы особого труда не представляли, но вот выносливость показала мне фигуру из трёх пальцев, явно намекая, что моему организму требуется отдых. А времени прошло каких-то жалких десять минут. Что-то тут явно не то, ведь до этого мне удавалось бежать гораздо дольше, чем полчаса. Почему же сейчас, на тридцати процентах от былого, так паршиво? Продолжал двигаться шагом через не могу — пусть выносливость растёт. Вспомнил прочитанную когда-то давно сказку про русалочку. «Каждый шаг — боль». — Чрезвычайно добрый был автор, но именно эта фраза вертелась у меня в голове, заставляя двигаться. Я убеждал себя, что я крепче, сильнее и суровее той бедной влюблённой дурочки. Мало того, ей это не давало никаких бонусов, а мне даёт. Я становлюсь сильнее, и моё усердие, моя воля являются моим главным движущим моментом, моим путеводным огнём. Я шёл и шёл, шёл и шёл. В глазах потемнело, но я продолжал идти, кажется, меня шатало, начало шуметь в ушах. Ещё один шаг, ещё. Снова и снова. Вперёд, только вперёд. Дальше я отключился.

Очнулся на руках у тролля. Он меня куда-то нёс. Причём делал это с такой лёгкостью, словно я ничего не весил, а ведь помимо моего веса у меня в рюкзаке ещё и различных вещей на полторы сотни килограмм. Я невольно ощутил зависть к такой силище. Тролль же, судя по всему, заметил моё пробуждение, потому что начал сюсюкать:

— Доброе утро, солнышко! Ути-пути, моё дитятко! Сам ходить не может, ножки его не держат, падает, капканы по пути собирает. Глупыш мой неразумный… Что с тобой делать доброму дяде Степашке? Как научить уму-разуму?

Я несколько ошалел от такого обращения к себе. Тролль же перестал сюсюкаться и продолжил уже нормальным тоном:

— Знаю! — с этими словами он поставил меня на землю, лицом по направлению движения, после чего я получил мощный пинок под зад.

Меня подбросило вверх от мощного удара. Опустившись вниз, я почувствовал резкую боль в правой ноге и свалился на землю. Место удара тоже неслабо болело.

— За что? — поинтересовался я у тролля.

— Не совсем правильная формулировка. Не «за что», а «для чего». Просто я поглядел на твою устремлённость к обучению и решил помочь тебе с этим, раз уж учителя тебя временно оставили. А я прекрасно помню, как учили меня. Слова моего учителя крепко врезались мне в память: «Чем меньше ученик может сидеть, тем лучше он усваивает материал!» Он буквально вбивал в меня знания. Ах, какое было золотое время! Сколько всего нового и интересного я узнал за время обучения у старого учителя Рраррога! — Тролль даже зажмурился, что-то вспоминая. Меня же от вырисовывающихся перспектив перекорёжило. — Но ничего, я тебя тоже научу всему, чему научили меня, тем более что методы обучения показали себя с самой лучшей стороны. И я давно хотел на ком-нибудь отыграться… Прости, оговорился, я хотел кого-нибудь обучить.

— Что-то мне уже не хочется…

— Ты не веришь в меня как в учителя? Что ж, значит, мне придётся приложить вдвое больше усилий, нет, даже втрое, чтобы добиться положительных результатов. Но, хочешь ли ты того или нет, я вобью в тебя знания!

— Трындец… — Похоже, отделаться от навязчивой идеи тролля мне не удастся. — Мне трындец…

Я уронил в бессилии голову, судорожно пытаясь придумать, как отделаться от нового учителя.

— Ну… — протянул тролль. — Так даже неинтересно. Это так просто, что даже скучно. — Я поднял голову и наткнулся на сочувственный взгляд Степашки. — Ну нельзя быть таким доверчивым! Тебя же все знакомые, наверное, разводят, как кролика, и используют в своих целях.

— Да вроде нет, у меня даже порой складывалось впечатление, что это я всех использую.

— О! Ты не шутишь? Браво! Брависсимо! Это высший пилотаж! — Тролль сложил пальцы одной руки в щепоть и звонко её чмокнул, показывая своё восхищение. — Использовать разумного так, чтобы он ещё чувствовал, что тебе обязан и тебя использовал… Это, безусловно, мастерство высшей категории. Я уже хочу познакомиться с твоими милыми друзьями. Наверняка они такие прожжённые дельцы, что я и все мои знакомые окажемся в детсадовской лиге.

— Прости, а по поводу обучения это была шутка, надеюсь?

— В каждой шутке есть доля шутки, так что даже не надейся! Я всерьёз решил взяться за твоё обучение! А чтобы ты не пытался меня переубедить всякими глупыми способами вроде саботажа обучения, я расскажу, как пришёл к такому желанию. Тут есть сразу несколько причин. Но лучше я начну не с них, а с логической цепочки. У тебя есть учителя. Судя по тому, что это учителя, то их не меньше двух. Значит, ты желаешь чему-то научиться. Вероятно, ребята это довольно толковые, раз сотворили тебе такую интересную одёжку. Да и стоит она немало. Ну что ты лупкаешь на меня своими зенками? Да, я в курсе цен на амуницию. Почему тебя это вообще удивляет? Тролль говорит, тролль читает, значит, тролль знает. Всё в порядке вещей. Так вот, твои учителя оставили тебя с перегрузом, в спецкостюме с понижением характеристик, и что ты делаешь? Надеваешь кольца на повышение силы. Ну и чем ты думал в тот момент? Мало того, чтобы свести совсем уж все старания своих учителей в ноль, пёр, словно одержимый, всю дорогу на одной выносливости, загоняя себя просто в изнеможение. Довёл себя до такого состояния, что даже не почувствовал, как на ноге защёлкнулся капкан! Так и пытался идти вперёд, не стянув его с ноги. Дальше я смотреть на это не мог и решительно приобщился к твоим учителям. Вырубил тебя ударом в ухо, снял капкан и понёс вперёд, раз уж ты так стремился идти по следу. Да, я помню, ты говорил, что должен это делать сам. Но последние минут пять ты вообще ничего не видел и пёр вперёд на автомате. Сила воли у тебя потрясающая, не спорю, и выносливость такими темпами у тебя прокачается довольно шустро. Но ведь не ради неё одной ты тут выёживаешься? Ах да, чуть не забыл, ты так удачно обошёл первый и второй капканы чисто на пошатывании своего дурного тела, что я переставил их перед тобой так, чтобы такого казуса не повторилось.

— Зачем?

— Всё-то тебе объяснять надо… Ну посуди сам: как я буду смотреть в глаза твоим учителям при встрече, если запорю всё твоё обучение? Так что снимай свои колечки, выбрасывай лишнее и шагом марш.

— Нет, зачем ты подкладывал капканы? И потом — откуда они там взялись?

— Откуда-откуда… Я поставил. А что, прикажешь охотиться по старинке, с дубиной наперевес? Или каменюками швыряться? А мозги зачем? Тем более что некоторые щедрые товарищи регулярно меня ими снабжали до определённого момента…

— Какого момента?

— До момента нашей встречи. И ведь обидно, вышел к ним без малейшего злого намерения. Хотел сказать спасибо за такие подарки, а они с вилами, топорами. Да и невкусные они были. Так себе людишки, больше мослов, чем мяса. Ну что ты опять смотришь на меня так, словно дьявола увидел во плоти? Да, я не против закусить человечинкой. Ничего плохого в этом совершенно не вижу. Мясо как мясо. Люди же вон тоже выращивают коз, овец, свиней, коров, кроликов. Некоторые даже собак жрут или кошек. И ничего, нормальные цивилизованные люди. Не то что злобный тролль, который первым ни на кого никогда не напал. В свою защиту могу сказать, что троллей я никогда не ел, так что каннибалом не являюсь.

— То есть ты хочешь сказать, что люди для тебя просто ещё одно звено в пищевой цепочке?

— Почему только люди? Я и эльфа съем, и кентавра, и гнома, и кошколюда, и огра, разве что нежить есть не буду. Да и то потому, что у скелетов, личей и прочих умертвий мяса совсем нет, а у зомбей оно склизкое и противное, тухлятина, одним словом. А я в этом плане привередливый, тухлое есть не могу, воротит. Единственные, кого можно нормально приготовить, — это вампиры, но их мясо на костре жарить нельзя, сразу же в пепел превращается, только варить. А варёное мясо я не очень люблю. Да и мясо вампира оставляет желать лучшего, слишком уж оно бескровное. Такое ощущение, что жуёшь варёный картон.

— Ладно, проехали. Ты только постарайся никого из разумных не жрать, пока рядом со мной. А то вдруг ещё проблемы с кем будут.

— Ну ладно, договорились! Придётся перейти на неразумную диету.

— А зачем ты переставлял капканы передо мной?

— Для научного эксперимента. Ты их каким-то лихим манёвром обошёл. Надо же было проверить, сможет ли тебя как-то завернуть так, чтобы обойти сразу два капкана, стоящих на твоём пути. Не получилось. Но уже сам факт того, что ты их обошёл в первый раз, даже не заметив, говорит о том, что удача явно обретается за твоим плечом. — Тролль внезапно поднялся. — Заболтал ты меня что-то совсем, отвлечь хотел? С толку сбить? Не получится! Снимай кольца, бросай всё лишнее, и погнали твою компашку догонять, уж очень мне хочется с ними познакомиться.

— Не могу.

— Что значит «не могу»? Нет такого слова в лексиконе подчинённого.

— Не могу бросить. Мне за выброс ученического оружия учитель голову открутит, он их за свой счёт покупал, причём для моего обучения.

— Да, проблема… Ладно, вываливай своё имущество, глянем на твоё барахло. Так, верёвку бросать нельзя, никогда не известно, когда она может пригодиться. Что тут у нас ещё? Вальцы кузнечные, вальцы ювелирные, клещи, молоток, оружие, много оружия, железные розочки. — Тролль брезгливо скривился. — Браслеты, кольца, мифриловая пила. — Его брови поползли вверх. — Ты что, недоювелир с упором на недокузнеца? Тебе не говорили, что тратить мифрил на пилу — бессмысленно?

— Немного ювелир, немного кузнец. Пилу делал не я, — скромно отвечал я на появившиеся вопросы.

— Нож мясника, ещё один нож, алхимический котелок, в котором готовили еду. Ты ещё и повар?

— Немного.

— Лук, стрелы… Лучник?

— Немного.

— Энциклопедия травника. Травник?

— Немного.

— Челнок, швейный набор, мелки. Портной?

— Немного.

Тролль откуда-то достал брошенный мной в яму скальпель и кинул его в общую кучу.

— Может, ты ещё и хирург?

— Нет, это трофей.

— Тогда понятно, почему ты его выбросил. — Степашка поднял скальпель и запустил его через плечо куда-то в лес. В лесу что-то с глухим стуком упало. Неужели это он скальпелем попал?

— Мне показалось, или там действительно кто-то крикнул: «Сволочь»?

— А, — махнул рукой тролль, — не обращай внимания, леший развлекается.

— Леший? Это который старичок-боровичок?

— Нет, боровик — это леший света. У нас свой имеется. Больше на корягу похожий, или, как он сам себя позиционирует, «древний энт». Передвигается он, правда, с большим скрипом, но при этом почему-то всегда оказывается там, где ну вообще не нужен! Всюду суёт свою любопытную сучковатую голову и запрещает, запрещает, запрещает! Того не делай, сюда не ходи, здесь, однако, заповедная роща, не смей тут ёжиками в боулинг играть!

— А ты ёжиками в боулинг играл?

— Ну что ты как дитё! Опять попался… Ну ей-богу… Нельзя же так… Конечно не ёжиками, толку от них, они же катиться плохо будут. Тут только броненосцы, других вариантов нет.

Второй раз на эту удочку я попадаться не собирался, потому спросил про другое:

— Степашка, а может, ты мне поможешь донести моё барахло до места встречи с моей компанией?

— Я бы с радостью, да вот железо я как-то не очень переношу, точнее сказать, вообще на дух не переношу, так что всё железное придётся бросить здесь… Единственное исключение за всю жизнь сделал для капканов, уж больно они мне понравились.

— Но у меня же задание! Мне надо всё это оружие перековать в цветы.

— О! Мой юный друг — ценитель прекрасного? Перековать мечи на цветы, нет, как-то глупо звучит… Вот мечи на орала — да, совершенно другое дело. А на цветы, ну я даже не знаю… Кому нужны цветы из металла?

— Металлу, они нужны металлу.

— Похоже, я тебя слишком сильно в ухо-то приложил. По-моему, ты бредишь… Ты уже задания от металла получаешь?

— А что тебя удивляет? — в тон ему поинтересовался я. — Если я могу поговорить с троллем, то почему бы мне не пообщаться с металлом? Что мне может помешать?

— Ну хотя бы то, что у металла нет и в принципе быть не может речевого аппарата. Изделия из металла, конечно, могут издавать звуки, но чтобы сам металл…

— Я не знаю, как это реализовано, возможно, на основе телепатии, но я чувствую желания металла и стремлюсь их воплотить.

— Ну ни черта себе, какая важная птица! Ты ещё забыл при произнесении своей пламенной речи подбочениться и выпятить грудь колесом. А так прямо заправский риторик-телепат получился. Я даже поверил. Нет, правда… Почти… Впрочем, мне-то какая разница, хочешь ковать — куй. Как говорил один мой знакомый: «Я — кузнец, я не могу не куя!»

— И как мне ковать прикажешь? Тут же горна нет!

— Тоже мне, нашёл проблему, — сказал тролль, доставая откуда-то переносной горн. — Вот тебе печка, работай, юное дарование. Надеюсь, наковальню тебе не надо?

— Надо!

— Ну вот! Дай ему палец, так он уже череп обгладывает! Ничего-то нужного у тебя нет, но при этом такая куча хлама… Даже стыд и совесть где-то растерял… Только клянчить и умеет! Учитель, дай мне то, учитель, дай мне сё… Другие твои учителя от стыда бы сгорели, услышав эти твои речи. Чтобы ты вообще без учителей делал? — заявил тролль, доставая и наковальню, после чего внезапно меняя тему разговора. — Кстати… Раз уж ты умеешь всего понемногу, но ничего в совершенстве, то я вначале так и хотел тебя звать: «Всего понемногу», но потом вспомнил одно высказывание: «Кто умеет всё, но помалу, тот не умеет ничего». Так что буду я тебя звать Никакой!

— Постой, но у меня же есть имя, своё, нормальное. И откуда ты взял горн и наковальню, зачем они тебе?

— Нормальное имя ещё заслужить надо, а ты пока — Никака. Вот как станешь Какой, тогда и поговорим. Хотя нет, Какой лучше не становись, просто научись хоть чему-нибудь нормально и превзойди учителя. Ведь плох тот ученик, что не может превзойти своего учителя, но ещё хуже учитель, если не вбил эту простую мысль в своих учеников. Так что учись, Никака, учись… А по поводу горна и наковальни… Знаешь, такие злобные порой кузнецы попадаются… С молотками бросаются на честного тролля, который им и слова плохого не сказал. В общем, ему ни горн, ни наковальня нужны уже не были, но не пропадать же добру. Вот я и захватил на всякий случай, а вдруг пригодится? Как видишь — был прав. Пригодились, пусть не мне, но всё же.

Пока я пытался переварить сказанное троллем, система решила меня добить выпавшим сообщением:

Внимание! Задание «Обучение у непримиримых соперников» изменено на «Обучающий триумвират». Пройдите обучение с честью, чтобы ни одна из трёх сторон не могла придраться. Штраф за провал: падение репутации с кланом Безликих на 150 единиц, падение репутации с мастером Гронхельмом на 150 единиц, падение репутации с троллем Степашкой на 150 единиц. Награда: улучшение репутации с кланом Безликих до дружбы, улучшение репутации с мастером Гронхельмом до дружбы, улучшение репутации с троллем Степашкой до дружбы.

Кажется, я попал конкретно. Мало мне было двух учителей, так ещё и третий добавился. И вот как я должен проходить теперь это обучение, когда два из трёх учителей куда-то смылись? Ладно, разберусь по мере возможности.

Сейчас же надо что-то выковать из оружия, которое придётся оставить здесь.

— Опаньки… — послышался удивлённый голос Степашки. — Да ты никак ко всему прочему ещё немного друг эльфов?

— Скорее, враг, а почему ты спрашиваешь?

— Да у тебя тут десяток булок эльфийского хлеба завалялось. А они его не каждому дают. Ты что, прибил кого-то из этих длинноухих? Хотя о чём это я… Кого ты мог прибить, тебя самого соплёй перешибить можно. Стибрил. Явно стибрил. Значит, ты ещё немного вор! Надо будет держать свои карманы от тебя подальше.

— А у тебя есть карманы?

— Конечно, а откуда я, по-твоему, горн достал? Из подмышки, что ли?

— А почему я их не вижу?

— Ещё бы ты их видел! Этого только не хватало! Вору показывать расположение своего пространственного кармана! Ты ещё скажи, что надо дать тебе туда прима-доступ! Может, тебе ещё пароль сказать от пещеры, где сокровища лежат?

Я невольно опешил от такой вольной трактовки классиков.

— Ну, вообще-то вором я стал не специально, это как-то само собой получилось, практически без моего участия.

— Ага, руки сами потянулись к чужому добру, а ты так сопротивлялся, так сопротивлялся, но не смог с ними совладать.

— Да у меня даже мастерство карманных краж на нуле.

— А вот это уже интересно. Кражи на нуле, но при этом вор. Заметь, ты этого не отрицал! Хм… Домушник-форточник? Нет, ловкость у тебя маловата. Медвежатник? Кого я обманываю? Где тебе сейф раскурочить? Простой взломщик? Фи… Как банально…

— Нет, взлом замков у меня тоже на нуле.

— Неужто я ошибся? Ах! Как я мог забыть! Ну конечно же, аферист! Стоп! Да из тебя аферист, как из моей мамы — телега. Сдаюсь. Не знаю. Говори, как в воры попал?

— По случайности. Взял одну штуку, затем меня вместе с ней отправили куда подальше. А потом в воры записали.

— У меня нет слов. Таких обалдуев я ещё не встречал. Много всяких видел, но ты превзошёл все мои ожидания. Тебя предстоит учить долго, очень долго, о-о-о-очень долго. Даже уже и не знаю, доживу ли я до светлого дня окончания твоего обучения… Зачем я вообще с тобой связался? Ты зачем навязался на мою голову? Научи, научи, будто у меня своих дел нету? Ты чего такой приставучий-то?

Я даже ошалел от такой наглости. Здорово, сам в учителя навязался, а я теперь ещё и виноват! Нормальный ход!

— Чего застыл статУей? Тебя металл уже заждался. Иди куй, куйщик. И не надо меня поправлять! На кузнеца ты пока не тянешь! Куйщик ты, ну или куйовщик. Можно куйила, куйняк… Куйло? Вот, вот то самое, подходящее для тебя слово! Куйло!

— Уж лучше Никака!

— Ну вот и договорились! Видишь, ты сам понял всю справедливость этого имени. Давай-давай, приступай к делу. Чего зыркаешь-то?

— Угля нет.

— Всё-то тебе подай. Вот что бы ты без меня делал? Сам ведь ничего не можешь! Ни горна с собой, ни наковальни, ни угля, какой из тебя кузнец после этого? Зачем тебе вообще молоток с клещами, если у тебя горна с собой нет? Ладно, держи свой уголь. — Тролль запустил в меня мешком, от которого увернуться мне не удалось.

С трудом спихнув с себя мешок, я поднялся и обнаружил, что тролля поблизости нет. Тогда надо просмотреть, что со мной происходило, пока я был в отрубе. Как выяснилось, система вознаградила меня двумя очками выносливости и одним очком жизни, кроме того, на единичку выросла железная кожа. Похоже, с капканом я боролся довольно долго и даже заработал лёгкую травму «Хромота»… Да уж, тролль не очень спешил меня освободить. Мало того, выяснилось, что мне система выдала ещё одно задание. На этот раз требовалось найти или создать Филю. Интересно, удастся ли мне пережить эту встречу?

Ладно, будем решать проблемы по очереди. Сейчас нужно наконец-то перековать оружие. Ну что ж, пора приступать к работе. Раз уж изготовленные предметы придётся оставить здесь, то надо привязать их как-то к местному ландшафту. Огляделся по сторонам и заметил выбивающийся из трещины в скале небольшой родничок. Скала же левее от него словно специально была лысой. Вот здесь я, пожалуй, и расположу своё творение. Придётся делать лозу. Однажды я видел, как красиво цветёт виноград. Его цветы просто волшебные, но выковать такое из металла на моём текущем уровне мне не грозило совершенно. Хотя почему нет? Дед говорил: «Глаза боятся, а руки делают». Так что надо пробовать, тем более что у меня есть чувство металла…

Разогревая первую секиру, прикинул, что из лезвия буду делать листья и цветы, а из рукояти — саму лозу. Для начала надо отделить одно от другого, потом расплющить лезвие и уменьшить диаметр будущей лозы. Первое прошло довольно быстро, а вот на уменьшение толщины лезвия ушло почти полчаса. Теперь бы самое время приняться за изготовление листьев, но выяснилось, что у меня нет зубила. Придётся отложить до появления Степашки, может, у него есть. Тогда возьмёмся за рукоять. Закрепил кузнечные вальцы на наковальне и начал разогревать заготовку. Впрочем, приступить к ковке я не успел. Совсем рядом раздался возмущённый рык какого-то животного. Похоже, Степашка с кем-то сражается. Надо помочь. Я схватил прут и понёсся на звук.

Когда увидел врага Степашки, в первый момент чуть даже прут из рук не выронил. Это был лев. Но какой! Во-первых, он был саблезубый. Во-вторых, у этого льва были фасетчатые глаза стрекозы. В-третьих, он периодически порхал на тёмных кожистых крыльях, до боли напоминающих крылья летучей мыши. Завершало непонятную картину скорпионье жало, торчащее вместо хвоста. Ну и расцветка его была несколько непривычного красно-коричневого цвета, но на фоне всего прочего это было совсем мелочью. Интересно, в чьём больном воображении мог родиться подобный монстр. Однако раздумывать было особо некогда, и я запустил в него струёй огня, заодно в ней же дополнительно прогревая свой прут. Зверь яростно заревел и начал поворачиваться в мою сторону, но, получив мощной дубиной по загривку, вернул своё внимание обратно троллю. Маны мне надолго не хватило. Да и урон у меня был откровенно смешной в моём новом костюме. Интеллект ведь тоже срезался на семьдесят процентов, как и все прочие статы. Разогнавшись, я пошёл на таран. Мне удалось вогнать свой прут как раз в место соединения скорпионьего хвоста и львиного тела. Судя по воплю, который меня на секунду даже оглушил, зверю это пришлось не по нраву. В следующий момент я уже кувыркался вдаль от места схватки, весьма ощутимо получив задней лапой в грудь. Очухавшись, понял, что без оружия в схватке мне делать нечего. Бежать обратно до поляны — не вариант, тролль может и не пережить моих долгих пробежек, поэтому я принялся собирать своё универсальное оружие — шишки. Мана восстановиться толком не успела, так что усилить свои броски я не мог. А бросок шишки без усиления наносил до смешного мало урона. Всего по единичке. Хотя чего тут смешного? Скорее грустно. Да и закончились шишки довольно быстро. А ведь мой штырь по-прежнему торчал у зверя из-под хвоста. Рывок, и с ходу протаранить штырь вбок всем весом. Ой! Хвост отвалился. Наклонившись за ним, увернулся от выпада яростно взревевшего противника. Хорошо, что тролль удерживал основное внимание на себе, а ведь всего один удар, и мне каюк! Штырь же оказался у меня в руках, чем я решил воспользоваться ещё раз. Отбежав на десяток шагов для разбега, бодро рванул в сторону яростного, теперь бесхвостого зверя. Целился я как раз в бывшее место крепления хвоста. Интуиция на пару с опытом подсказывали, что разбередить старую рану проще, нежели новую. На последнем шаге споткнулся и последний метр буквально пролетел, чем ещё увеличил своё воздействие. Штырь пропорол мышцы и вышел через ногу, заодно разрывая и шкуру. Кровь облила меня с ног до головы. В падении я ударился о своё орудие, но мне придавал сил полный боли вопль монстра. Откатившись, я вновь поднялся на ноги. Зверь ещё стоял, но одна задняя нога его уже не слушалась, и ему теперь приходилось плотнее опираться на передние. Отвечать на атаки тролля ему сейчас удавалось только изредка и не двумя лапами, а максимум одной. При очередном ответе тролль подловил его опорную переднюю ногу своей дубиной, после чего зверь рухнул, и следующим ударом тролль разбил череп поверженного врага.

— Ты чего не работаешь? — этот спокойный вопрос тролля поставил меня в тупик.

— Т-т-т-так это… — и я указал штырём на труп монстра.

— Чего «это»? — снова совершенно спокойно спросил тролль. — Мантикору ни разу не видел? Пришёл полюбопытствовать? Ну и как, насмотрелся?

— Я думал, он тебя сейчас сожрёт.

— А, так это ты меня спасал… Ну тогда спасибо, без тебя бы мне никогда не справиться, — сказал он и указал куда-то влево. Там валялся ещё один труп. Почти близнец того, что мы прикончили вместе, только у этого хвост был на месте. — Твоя помощь была просто неоценима в деле отковыривания хвоста. Никогда не предполагал, что обычным металлическим штырём можно так ловко отковырять хвост. Признайся, сувенир хотел? Ну тогда бери, честно заслужил. Считай это своей частью добычи. Кстати, тебя не затруднит отделить и второй хвостик тоже? Уж больно вкусные они. Ты даже не представляешь, как они хороши, когда прожарены до хрустящей корочки и поданы под бражным соусом. А если к нему добавить жареные грибы, какие-нибудь соленья и копчёные ушки…

В довершение своей тирады тролль помычал, погладил себя по животу и даже причмокнул. Честно говоря, Степашка так это говорил, что у меня тоже выступила слюна, хотя до этого ни разу жареного хвоста мантикоры пробовать мне не приходилось. Впрочем, вместо пустого облизывания я решил заглянуть в логи. Эта тварь оказалась сотого уровня. Как она меня с одного удара-то не уложила? А Степашка, по сути, прибил двоих. Какой же у него уровень? Пригляделся к троллю повнимательнее, но уровень почему-то показываться не спешил.

— Степашка, а какого ты уровня?

Тролль, отвлечённый от приятных мыслей о еде, поинтересовался в ответ:

— А тебе в том какая забота? Защищаю тебя, и радуйся. Не полез бы сюда, мог бы вообще спокойно работать.

— И всё-таки?

— Да фиг тебе! Ты на мой вопрос не ответил, так почему я должен отвечать?

— Мне просто интересно. Ты так легко с тем зверюгой расправился, что мне стало жуть как интересно.

— Ну давай, лизни меня ещё сильнее, чтобы я прямо сразу весь растаял и раскрылся. Ну же, лижи меня, лижи.

— То есть на вопрос не ответишь?

— Э! А где обещанная мне порция сладкой лести? Какой я сильный, красивый, умный и весь из себя замечательный?

Дальше ловить, похоже, нечего. Пойду работать.

— Ты куда? А второй хвост? Ну вот, опять всё самому делать, — доносилось мне вслед.

А хвост я всё-таки по пути подобрал. Кстати, весил он пять килограмм. Не самый лёгкий вариант, однако. По пути до наковальни меня начал мучить один вопрос. Какого, собственно, лешего забыли летающие твари с таким большим размахом крыльев посреди леса, где они даже толком летать не могли? Надо будет поинтересоваться у тролля, только почему-то кажется, что ответа я всё равно не узнаю.

Дальше я ковал, ни на что не отвлекаясь. Первая секира разошлась на листья и лозу просто замечательно. Обошёлся в итоге даже без зубила. Применял вместо него вторую такую же секиру. После чего разогревал уже её. Вторая прошла тоже без эксцессов. Листики получались очень даже неплохо. С жилками, черенками, немного разной формы, но все очень похожие на настоящие. Причём за это надо сказать очень большое спасибо самому металлу, который охотно шёл на контакт и чуть ли не сам принимал нужную форму. Очень удобно, но боюсь, не всегда так легко будет получаться. За сами цветы пока не брался, оставлю их напоследок.

Дальше — изготовление самой лозы. Вытянув один прут до длины в три с половиной метра и толщины в мизинец, понял, что лоза такой чересчур гладкой быть не может. Её надо процарапать бороздами, как у коры, по всей длине. А как это сделать? Протягивать через вальцы — только ровнее получится. Надо что-то придумать. Покумекал, порешал и пришёл к выводу: нужно делать своеобразные плоскогубцы, только губки их будут содержать выступы, которые мне нужные борозды и процарапают. Вначале из одного лезвия сделал сами губки: длиной сантиметров шесть, шириной в три и толщиной в один. Теперь надо как-то связать их друг с другом. Проще всего это сделать металлической полоской, соединив их на манер щипцов, а не плоскогубцев. Немного подумав, решил, что такой вариант меня вполне устраивает. Охладил свои новые щипцы в котелке с водой, набранной из ручья по соседству.

Пока они остывали окончательно, принялся за второй прут, а вслед за ним и третий, и четвёртый. Половину от одного из получившихся стержней пустил на ещё более мелкие — будут черенками к листьям и цветам, да и просто усами лозы. Тут было гораздо проще, эти-то прутики, наоборот, должны быть гладкими, потому вальцы мне в помощь для ускорения процесса. Зажимаем первый стержень между губок моих чрезвычайно полезных щипцов и молотком по щипцам, молотком. Удар за ударом, минута за минутой, лоза вырисовывается из стали.

Вот и подошло время создания цветов. И тут меня накрыло. Я понял, что совершенно не представляю, как выглядят цветы винограда. Блин, кузнец-самоучка! Это же надо быть таким самоуверенным и недальновидным! Благо интернет всегда под рукой, достаточно выйти из игры на пару мгновений. Посмотрел и выпал в осадок. Такое выковать просто невозможно. Даже с моим разговором с металлом, даже с единением, это нереально. Это всё равно, что пытаться вылепить ногами ёжика из пластилина. Ладно, оговоримся с условием: невозможно сделать на моём уровне мастерства. Значит, надо думать что-то другое.

Вернулся в игру. Подумал, посмотрел по сторонам — ничего, никаких вариантов. Хотя нет! Розы! Вот же розы стоят, которые я уже выковал. А ползучие розы тоже бывают, я точно видел такую своеобразную лиану, правда, там листики помельче — ближе к шиповнику, нежели к садовым розам. Да и сама лоза гораздо тоньше, чем основная лоза винограда, но зато не надо заморачиваться её ребристостью. Ага, как вовремя я об этом подумал, особенно после уже готового результата. Но ничего, вальцы мне в помощь. Там лиана наподобие вьюнка, тоненькая и гладкая, так что проблем особых не будет. Ну да, не будет проблем, всего-то переделать почти готовую работу.

Но теперь у меня появилось чёткое видение готового результата. Как и где я развешу всю лиану, как это будет смотреться в итоге. Выковал пяток гвоздей, на которые потом и будет крепиться лиана. Вбил их на надлежащее место. Дальше работа закипела. Перековать большие виноградные листья на десяток, а то и полтора более мелких и тоненьких листиков шиповника. Расковать одну из толстых лоз тоже на листья. Две другие толстые лозы вытянуть в тонкие и сделать из них скелетную сеточку будущей основы всей лозы. Расплющить оставшийся металл до состояния тоненького блинчика, почти до жести. Сюда же пошли и мои недавние щипцы для борозд на лиане. Всё в дело, всё в дело. Навертеть из получившихся блинчиков бутоны роз особых проблем не составляло. К тому же сейчас я делал цветки раза в два меньше, чем у предыдущего букета. Три ранее сделанных розы тоже пошли в дело — они станут центральным и самым ярким соцветием всей композиции. Каждый новый цветочек выбивал-выправлял аккуратно, нежно, стараясь не повредить. Дело долгое и муторное, но металлу такое отношение очень нравилось, и он почти не сопротивлялся, следуя моему замыслу. Пот валил градом, но такую работу нельзя прерывать, иначе потом можешь заново и не взяться. Удар, ещё удар. Лепесток за лепестком, соцветие за соцветием, цветок за цветком. Вот и собраны двадцать новых цветов. Вон и единение металлов в ход пошло — сборка всей этой кучи в единое целое. Все элементы вешаются на лозу, постепенно вырисовывая готовый результат. Получается пышное растение-вьюн, оплетшее своими цветами и листьями скалу. Сеточку я специально делал выпуклой для придания дополнительного объёма, но даже так результат получается неполный. Поэтому проходим всё внутренним слоем листиков, создавая большую натуральность и вычурность. Лианы даже выбросили несколько отростков в стороны от основной композиции. На мой взгляд, получалось всё довольно живо. Заканчивая присоединять оставшиеся листики единением металла, жалел, что мне не хватает мастерства. Получалось, безусловно, очень неплохо, но до вершин мастерства мне ещё куда как далеко.

Теперь надо было прикрепить полученный результат на стене над родником. Единением присоединил получившуюся у меня лозу к вбитым гвоздям.

Поздравляем! Вы выполнили задание «Железный букет». Награда: 524 очка опыта, улучшение таланта «Чувство металла» на пять пунктов, улучшение профессии кузнеца на пять пунктов.

Залез в свои навыки. К своему чрезвычайному сожалению выяснил, что от прироста профессии по заданию сила не прибавилась ни на йоту. Впрочем, система немного меня утешила тем, что во время процесса работы профессия выросла на два пункта сама, добавив четыре пункта силы. Кроме того, добавилось ещё и четыре пункта искусства.

Бросил ещё один взгляд на законченную работу. Получилось очень даже неплохо. Не шедевр, конечно, но смотрелось всё довольно органично. Система выдала мне окошко с информацией, поясняя прирост искусства:

Начинающий кузнец разместил здесь своё творение для украшения местного родника. Зачем он это сделал? Возможно, из чувства прекрасного, а возможно, у него имелся лишний металл, или же ему просто было нечего делать… Кто знает…

М-да, неслабо меня система приголубила… Зато теперь имеющийся у меня вес составлял сто двадцать шесть килограмм с небольшим, правда, переносимый вес был всего сто восемнадцать с половиной, но этот вопрос легко решался всего лишь экипировкой ученического щита, ведь вес экипированных вещей в системе почему-то не учитывался.

— Честно говоря, я думал, будет хуже. — Подошедший тролль был просто сама любезность. — Но ты меня порадовал — твои слова оказались не пустым бахвальством. Я так понял, проблема с перегрузом решена?

— Да, всё удалось. Можем отправляться.

— Хм, тренировка, значит, не получится…

— Какая тренировка?

— Боги, за что вы меня покарали таким бестолковым учеником? Ну давай включай свои маленькие человеческие мозги. Неужели ты действительно хочешь, чтобы я все знания в тебя вбивал? Вспомни, как ты прокачивал выносливость?

— Шёл, превозмогая усталость. Постой, ты хочешь сказать, что силу можно прокачать, двигаясь с перегрузом?

— Дошло наконец-то, хвала всем богам! Правда, тут есть небольшой нюанс. Например, перегруз должен быть минимальным, не больше одного процента от переносимой тяжести, иначе действительно сдвинуться не сможешь, как ни пыхти.

— Ты не мог бы тогда понести один меч, а я экипирую лук и колчан, и тогда будет всё как раз так, как ты и говоришь.

— Ну давай сюда свой меч. Кстати, учти, если ты ещё соберешься поработать на принадлежащем мне горне и наковальне, то либо будешь оплачивать их аренду, либо будешь сам их таскать.

Вслед за последними словами описанные предметы исчезли в руках тролля.

— И что же ты попросишь за аренду?

— Договоримся, — многозначительно заметил он и подмигнул. — Ну что, пошли помаленьку?

Я нацепил колчан и лук. Вес опять перевалил за допустимый максимум, но всего на восемьсот грамм. Первый шаг дался мне с очень большим трудом. Вывести себя из равновесия с перегрузом оказалось чрезвычайно тяжело. Идти стало гораздо труднее, складывалось впечатление, что я везу на себе ещё одного себя, а то и двоих. Но самый трудный первый шаг уже был сделан, а последующие сделать было уже проще. Усталость накапливалась гораздо быстрее, чем без перегруза. По крайней мере, сейчас меня хватило только на пять минут. Тролль заметил моё состояние и поинтересовался:

— Опять будешь переть напролом или передохнёшь?

— А что лучше?

— Вот тут уж от тебя зависит. Чего ты больше хочешь? Что для тебя в приоритете? Какая из характеристик для тебя наиболее важна сейчас? Что ты хочешь прокачать в первую очередь: силу, выносливость, ловкость, здоровье, мудрость, интеллект, восприятие или удачу?

— А что, разве и удачу можно так прокачать?

— Можно. Всё можно, было бы желание, упорство и мозги. Упорства тебе не занимать, а вот мозгами тебя боги почему-то обидели. Ну давай, шевели своими шестерёнками. Вот тебе самый простой вопрос: как во время ходьбы можно прокачать ловкость?

— Прыгать, уклоняться от чего-то.

— А зачем обязательно от чего-то? Просто так нельзя прыгать? Представь, что ты прыгаешь по столбикам, которые висят в пропасти. И только по ним ты можешь проложить себе дорогу. И находятся они отнюдь не на прямой линии. И вот ты уже прыгаешь не просто от балды, а стремишься попасть на чётко обозначенный пятачок земли, потому что иначе — падение в лаву, ну или просто в бездну, и смерть. А воображение, кстати, очень неплохо стимулирует работу с интеллектом. Кроме того, нужно ещё соблюдать равновесие, что тоже влияет на ловкость.

— Да ладно, простое воображение влияет на интеллект?

— Блин, рановато я это сболтнул. Это был один из наиболее сложных вопросов. Так, с ловкостью разобрались, про силу и выносливость уже в курсе. Здоровье, что можешь про него сказать?

— Надо как-то получать урон…

— И как? Ну же, думай! Думай, представляй, как совместить сразу три или даже четыре момента прокачки.

— Э-э-э… Представить, как прыгаешь на спасительный пятачок, и представлять его над острыми камнями?

— Неплохо, очень неплохо. Восприятие?

— Заранее выбираешь место, которое нанесёт наибольший урон, представляешь на его месте спасительный островок и прыгаешь на него.

— Молодец. Поехали дальше. Удача.

— Пф-ф-ф. Что-то ничего не идёт в голову.

— Думай, хорошо думай! Что такое удача?

— Удача — это наиболее приятный исход из вероятных.

— Мудрёно, но в целом верно. И что ты по этому поводу думаешь?

— Прыгать через какой-то опасный участок с закрытыми глазами, полагаясь на удачу? — попробовал съехидничать я.

— Ну вот, можешь же ты всё сообразить! Что там у нас осталось? Мудрость? Как с нею быть?

Думал над этим вопросом я минут пять.

— Может быть, объединить всё как-то в одну кучу?

— Всё гораздо проще! Мудрое существо знает, когда нужно остановиться, а когда двигаться дальше. Можно и даже нужно выходить за свои пределы, но всегда нужно знать, когда остановиться, иначе просто перегоришь.

Внезапно система выдала мне очередное окошко:

Поздравляем! Вы ознакомились с кратким курсом философии движения троллей. Награда: мудрость +1, интеллект +1.

Неожиданно, но приятно.

— Кстати, разбалтывать это кому попало не следует. Эти тайны передаются только от учителя к ученику.

Я посмотрел на системную табличку с очередным заданием на молчание. М-да, не хочет система так просто раскрывать всем свои тайны. Это сколько же вот таких заданий наполучали те, кто оказался в этом мире первыми? Наверное, уже и со счёта сбились.

— Ну и чего это ты расселся? Отдохнул? Потопали дальше. Нужно нарабатывать мышцу. Сейчас мы тебе прокачаем силушку немного, чтоб ты смог забрать у меня свои вещи, а потом примемся за полный комплекс движения. И вот там мы тебе тоже ушки заячьи сделаем. Нет, ты только представь, как будет смотреться со стороны эта картина: прыгают друг за дружкой тролль и человек по абсолютно ровной тропинке, словно что-то перепрыгивают, а ещё на голове у них заячьи ушки из коры.

— Похоже на бред сивой кобылы…

— Вот именно! Представь, в какой ступор будут входить встреченные нами разумные, ежели таковые будут. И ты такой к ним подпрыгиваешь и интересуешься: «А вас, батеньки, когнитивный диссонанс не мучает?» После чего дальше упрыгиваешь вслед за мной. Конечно, было бы лучше, если бы спросил это у них я, но меня они, к сожалению, не поймут.

— Да уж, когнитивный диссонанс — это сильно…

— Вот и я говорю, что они просто опупеют! Впрочем, можно и ничего не говорить, эффект всё равно будет неплохим. Кстати, а если на твой костюмчик навертеть дополнительные приблуды, шерсть серую, хвост и морду, то можно сделать тебя похожим на волка. Тогда это будет смотреться вообще эпично! Человек в костюме волка прыгает за прыгающим троллем в костюме зайчика. Как тебе идея?

— Я даже не знаю, что сказать.

— А и ладно, не говори ничего. Попрыгали.

Тролль поскакал, а я с трудом пошёл за ним. После очередного шага попробовал прыгать. С ещё большим трудом, но удалось сделать первый прыжок. Второй по сложности не уступал первому. Двигаться таким макаром было не просто сложно, а практически невероятно. Это примерно как прыгать с мешком сахара за плечами или даже двумя. При том я ещё пытался соединить всё, о чем говорил с троллем раньше.

Через пять минут, когда я обессиленно упал на травку, мне казалось, что моя голова лопнет от перенапряжения. Причём в большей степени это имело место из-за моей работы с восприятием: одновременно приходилось глазами отыскивать самые тяжёлые места для приземления, а также следы моих ранее прошедших товарищей. Это оказалось очень тяжело. А ведь одновременно ещё надо было фантазировать, представлять неведомый путь среди опасностей. В общем, посидеть на одном месте и ни о чём не думать — просто невероятное счастье.

Впрочем, ни о чём не думать — мечта несбыточная, мозги всегда шевелятся. Вот и сейчас я размышлял о том, почему же никто из игроков не додумался до прокачки силы с перегрузкой? Ведь не сильно сложная задача-то. Да, надо соблюдать условие одного процента, да, двигаться будет тяжело, но, как оказалось, с таким весом можно даже прыгать, не то что идти. Так почему, почему так никто не делает? Или делает и просто не кричит об этом на каждом углу, а тихо-мирно прокачивает свою силу, посмеиваясь над другими?

Тролль присел рядом. Внезапно у меня родилась одна мысль.

— Степашка, у меня есть предложение по поводу твоей мечты.

— Да? Удиви меня.

— Предлагаю заменить чёрный смокинг на белый фрак с длинными фалдами. Мне кажется, так будет эффектнее.

— Хм, — тролль уважительно поглядел на меня, — в этом что-то есть. Картинка тролля во всем белом будет действительно более впечатляющей. Только бабочку оставим чёрной!

— Да хоть красной в зелёную крапинку.

— Нет, тут я против. Конечно, красная бабочка в зелёную крапинку будет шокировать, но не стоит жертвовать стилем и терять самоуважение, идя на поводу у дешёвого эпатажа.

У меня так и вертелся на языке вопрос: «Чего?» Но я смог его удержать и не задать столь стильному и уважающему себя троллю. А тут как раз выскочила системная табличка и отвлекла меня от ненужного вопроса.

Изменяя чужие мечты, вы меняете самих мечтателей. Ваше влияние на них становится гораздо значительнее.

Поздравляем! Вы получили достижение «Кукловод 2».

Слава +3. Вам доступно 5 очков характеристик, 1 очко навыков.

Заглянув в характеристики, узнал, что накопилось много нераспределённых очков характеристик и навыков. Бросил всё в удачу и критический удар. Удача добралась до страшной цифры в четыреста пятнадцать пунктов, а критический удар — до восьмидесяти трёх. Это не могло не радовать!

— Ау! Не спи!

— Чего? — переспросил я тролля, который оторвал меня характеристик.

— Прыгать, говорю, давно пора. Нечего рассиживаться, всё равно не высидим ничего полезного. Ты же не монах какой, чтобы медитации предаваться и присоединяться к окружающему миру посредством чакр и мантр. Постой, только не говори мне, что ты ещё немного монах.

— Нет вроде…

— Ну и вставай тогда, а то мне уже сильно хочется пройтись своей мантрой по твоей чакре.

— Это как?

— Ты уже от меня так получал. Повторить?

— Э-э-э, пожалуй, не стоит.

— Ну, не хочешь — как хочешь. Тогда поскакали дальше.

И мы двинулись дальше. Последующий час слился в одну нескончаемую череду одинаковых циклов, состоящих из пяти минут прыжков и пяти минут отдыха. Так бы и двигались дальше, если бы внезапно система не напомнила мне, что прошло уже пять часов, и надо подкрепиться, иначе помрёшь. А это значит, что до ужина в реале осталась всего пара часов. Поэтому во время очередного отдыха перекусил эльфийским хлебом. Тролль, кстати, от него почему-то отказался. Ещё два часа прыжков, и пора выходить в реал, на ужин. Надо хоть его не пропустить, и так без обеда остался с этим кузнечным заданием. А ведь, кроме ужина, меня ещё поджидает встреча с милым и очень шустрым старичком-финансистом. Так что — выход.

Ужин прошёл быстро и как в тумане. Несмотря на то, что обед пропущен. Все мои мысли были о предстоящей беседе с коварным старичком, если она, конечно, состоится. Толика опять не видно в столовой. Надо будет всё же завтра его поймать и выяснить, что у него произошло. А то как-то неправильно это всё. Может, ему помощь какая нужна, а я даже не интересуюсь. Надо, надо его поймать и вытрясти из него всё накопившееся. Но это завтра, а сейчас — финансист.

До административного корпуса дорога от столовой не такая уж и длинная. Потому стройной логической беседы мне спланировать не удалось. Хотя о чём я думаю. Какая может быть стройная логическая беседа с тем, кто способен так мастерски заболтать, что даже забываешь, зачем к нему вообще приходил. Ладно, не буду больше забивать себе голову лишними мыслями. Вход. Лестница. Второй этаж. Знакомая дверь с табличкой. Постучавшись в дверь, услышал вежливое: «Входите». А мне говорили, что его не найдёшь! Наговаривали на него. Зачем только? Непонятно…

Открыв дверь в кабинет, чуть не привалился к косяку, настолько не вязалось у меня происходящее действо с присутствующими здесь лицами. Компанию Амвросию Адамовичу составлял мой недавний адвокат Бронислав Яковлевич Гугенштейн, сидящий ко мне вполоборота. Стол оказался накрыт белоснежной скатертью с рюшечками и узорами. В середине него возвышался, как неприступный бастион, огромный электрический самовар литров на двадцать. Рядышком притулились небольшие вазочки с печеньем и шоколадными конфетами. Сверху же на самоваре, словно в гнезде, пристроился небольшой заварочный чайник. Адвокат и финансист шумно прихлёбывали горячий чай из блюдечек, запивая печенье, при этом тихо беседуя и не обращая на меня ни малейшего внимания.

— Кхм-кхм, — откашлялся я, чтобы привлечь внимание.

— Ну вот! — начал адвокат. — А ты говорил, не придёт! Я же сказал, что этот молодой человек очень упорный в достижении своих целей. И всегда знает, чего хочет. А на твою местную репутацию можно плюнуть и растереть. Ничего она не стоит перед целеустремлённым человеком.

— Ну так мы же с тобой сидим тут, как двое влюблённых, в нетерпении поджидающих любимых на позднем свидании. А ведь у меня уже рабочий день давно кончился. И если бы не ты со своим: «Давай Чайковского погоняем…» — этот молодой человек искал бы меня до морковкиного заговенья.

— Ой-ой-ой! Какой ты грозный, прямо не подходи к нему… — Адвокат поставил блюдечко к стоящей на столе чашке. — Евгений Георгиевич, проходите. У меня к вам есть серьёзный разговор.

— Ну вот, всегда ты со своими делами набрасываешься на людей! Ну что за человек! Учу-учу тебя, а толку… Уже, почитай, четвёртый десяток знакомы, а ты вот ничему так и не научился…

— Ну так, Амвросий Адамович, время такое, что «время — деньги», уж извини за тавтологию. Да и недосуг мне развлекаться, я от своих клиентов не бегаю, наоборот — сам за ними ношусь как угорелый.

— Да сколько я тебя знаю, столько у тебя и такое время. Вечно торопишься, никогда не поговоришь просто за жизнь, не расскажешь никакой байки поучающей. А ведь молодому человеку как воздух необходим опыт старших товарищей.

— Ну да, ну да. Он к тебе сегодня исключительно за опытом старшего товарища пришёл, а вовсе не потому, что расписку мне написал.

— А то я не понимаю, что этому молодому человеку нужен аванс. Но ты же прекрасно знаешь, как я отношусь к авансам. Да и потом кто-то же должен его жизни научить. Ты только посмотри на него, как он ушами хлопает, опыт наш впитывая.

— Не думаю, мне кажется, что его сейчас просто прорвёт эмоциями. И он будет долго возмущаться и кричать. Хотя нет, я не прав, этот молодой человек кричать не будет. Он слишком вежлив и скромен для этого.

— Да что же это мы! Держим парня в дверях! — Всплеснув ладонями, Амвросий Адамович включил опять того самого «милого старичка». — Женечка, проходи, выпей с нами чаю.

Он уже колдовал что-то над третьей чашкой, а адвокат подтверждал:

— Да, Евгений Георгиевич, выпейте чаю. Чай у Амвросия Адамовича отменный. Не пожалеете. Уже лет тридцать пытаюсь выведать у него секрет — не говорит, старая перечница.

— Ага, тебе всё прямо выложить. Знаю я ваше племя, стоит только заикнуться о чём-то, не успокоитесь, пока всего не выведаете.

Попробовал чаю. По вкусу был, как один из любимых вариантов деда. Сочетание из душицы, мелиссы, листьев малины, смородины, цветков липы, иван-чая и немного гибискуса или шиповника. Нет, что-то есть ещё, но несущественное. Вкус получился очень похожим — мягкий и приятный, с заметной кислинкой.

Амвросий Адамович как-то крякнул.

— Судя по твоему лицу, удивить вкусом тебя не удалось. А непроизвольный кивок в качестве одобрения выдаёт в тебе знатока травяного чая. Значит, ты откуда-то из Леса, — последнее слово он произнёс явно с большой буквы. — Старообрядец, кипчак? Нет, не то. Но явно из Леса, надо будет с тобой плотнее пообщаться после отъезда этого представителя хитрой еврейской нации.

— Амвросий Адамович, ну когда вы уже перестанете вести себя как махровый антисемит! Все прекрасно знают вас как весьма отзывчивого человека, не подверженного различным предрассудкам.

— Это ещё не значит, что я люблю вашего брата!

— Ой, я вас умоляю! Кто из гоев любит нашего брата? Никто и никогда нас не любит и не любил. Наш народ на протяжении всей человеческой истории отовсюду гонят! Но когда нужен хороший специалист, всегда идут к рабиновичам и кацманам, потому что те всегда знают и делают своё дело на ять!

— То есть ты хочешь сказать, что русских специалистов нет совсем? А я тогда кто, по-твоему?

— Вы, Амвросий Адамович, — вымирающий вид старой гвардии советской закалки. И вообще, к чему этот постоянный спор? При каждой нашей встрече вы его затеваете, и ещё ни разу чаша весов ни в чью сторону не склонилась, так зачем эта бесполезная полемика?

— В споре рождается истина!

— В споре может родиться только драка! А я это бессмысленное рукомашество не уважаю совершенно. И потом, мы здесь собрались совершенно по другому поводу. — Адвокат развернулся в мою сторону всем телом и продолжил, обращаясь ко мне: — Евгений Георгиевич, как я уже говорил ранее, у меня к вам есть очень серьёзный разговор. Если говорить кратко, то государство очень не любит терять деньги, поэтому обналичить и вообще как-то выгодно пристроить эту вашу стыренную эссенцию у вас не получится. Мне очень жаль.

— Постойте, но почему? Я ведь её честно добыл! Сам, без чьей-либо помощи.

— Евгений, ну вы же умный молодой человек, неужели вы думали, что государство позволит вам или кому-то ещё вывести из своих активов пару миллионов евро? Ну какой тогда смысл от таких капиталовложений? Это же экономически нецелесообразно! Вот хоть у Амвросия Адамовича спросите.

Упомянутый финансист не замедлил кивнуть, соглашаясь с адвокатом.

— И что вы в таком случае от меня хотите?

— Насколько мне известно, вы сейчас в игре направляетесь в орден Спящих. Так вот, в качестве сделки вам будет предложено пять процентов. Поверьте, это более чем щедрое предложение. Поскольку цверги располагают ресурсом жилы в три раза большим, нежели обычный, то в итоге это составит четыреста пятьдесят тысяч золотых. И это если продавать только неигровым персонажам. Если устроите продажу через аукцион, то на выходе сможете получить даже чуть больше. Не смотрите на меня, как на врага народа, поверьте, мне самому неприятна эта миссия.

— Постойте, но как же так? Неужели никто не может вывести большую сумму из игры?

— Позвольте вмешаться в вашу чрезвычайно увлекательную беседу, — не утерпел финансист. — Тем паче, что вы обсуждаете именно мою стезю. Так вот, ни один проект с вводом-выводом денег экономически невыгоден, если вывод превышает ввод. Это, думаю, и так понятно. Но есть ещё один нюанс. Если мы хотим получать какую-то прибыль, то ввод денег должен значительно перекрывать вывод. Ведь нужно из каких-то ресурсов закупать новые сервера, платить зарплату всяким художникам, программистам, тестерам, бухгалтерам, экономистам, адвокатам и прочим нахлебникам, которыми неминуемо обрастает любой финансово выгодный проект. А кроме этих трат, нужно ещё обеспечить дивидендами акционеров. Они ведь тоже хотят вкусно кушать и красиво жить в роскоши. Вот в связи с этой ситуацией нужно думать, позволит ли главный акционер — а это наше многострадальное государство — вывести из игры такую значительную сумму игроку, который в игре без году неделя.

— Вряд ли…

— Ну вот, Женечка, ты сам всё прекрасно понял. Бедному человеку выбиться в богатые чрезвычайно сложно, тем более что другие богатые не любят новичков в своей среде и не желают прибавления в своей касте.

— А если я не буду выводить деньги из игры?

— Вообще?

— Нет, конкретно эти.

Адвокат всплеснул руками и начал высказывать свою точку зрения на моё предложение:

— Хм… Забавная шутка. Евгений Георгиевич, не думаете же вы, что в организации сидят одни идиоты? Где гарантия, что вы на эти деньги не накупите какую-нибудь ерунду, потом её продадите и сможете спокойно выводить деньги под предлогом того, что это уже другие деньги.

— О нет! Нет, Бронислав Яковлевич, у меня есть просто шикарное предложение, которое сможет устроить и нашего друга, и нашу любимую корпорацию. — Финансист прямо светился самодовольством и явно ждал, когда ему зададут вопрос.

— Ну и какое же это предложение? — поинтересовался всё-таки адвокат.

— Я предлагаю нашему юному другу подписать соглашение, по которому он не сможет выводить из игры деньги, если сумма его финансовых активов ниже, чем та сумма, на которую он заключил сделку. Но при этом с него снимаются какие-то ограничения по поводу суммы сделки.

— Предложение интересное, но в интересах компании вынужден сделать ещё одно ограничение: финансовые активы на его балансе должны превышать сумму минимум в два раза.

— Почему? — невольно вырвалось у меня.

— Деньги, вложенные с умом, работают и увеличиваются в геометрической прогрессии. Следовательно, это только вопрос времени, когда ваш капитал увеличится, что принесёт пользу не только вам, но и компании. Ведь от каждой вашей сделки идёт налог. Соответственно, от больших оборотов — большие налоги. Если же вы всё растратите, то выводить деньги вам станет гораздо сложнее, что для компании тоже чрезвычайно выгодно.

— Но почему нужно увеличивать этот порог в два раза? Это же несправедливо!

— Жизнь вообще несправедливая штука, но для вас это дополнительный стимул развить свою финансовую независимость. К тому же игра придумана вовсе не для заработка, хотя многие так не считают. Вернее, она сделана для заработка создателей, а не игроков. Ну, а если кто-то из игроков сможет заработать, не ущемляя интересы акционеров, — пожалуйста.

— А я, значит, ущемляю?

— А вы этого ещё не поняли? — вопросом на вопрос ответил адвокат.

— Да всё он уже понял, — поддержал меня финансист. — Расстроился он просто, разве не видишь?

— Вижу, но действую в интересах компании, сами понимаете… — Амвросий Адамович пожал плечами, как бы извиняясь. — Ну, Евгений Георгиевич, принимаете моё предложение?

— А у меня есть выбор?

— Есть. Вы можете согласиться с первым вариантом. В этом случае сможете спокойно выводить любую сумму из игры.

— А если я не соглашусь ни с одним вариантом?

— Тогда ваш персонаж будет заблокирован. Всё очень просто. Это случится сразу же после сделки на эссенцию. Разумеется, вывести какие-либо средства вы просто не успеете.

— Спасибо за честный ответ.

— Пожалуйста. Так что вы выбираете?

— Пожалуй, я предпочту всё-таки второй вариант. Кстати, а если какой-то другой игрок сворует какую-то вещь на такую же большую сумму, то тоже вы нарисуетесь у него в гостях?

— Нет. Зачем? На этот счёт есть простой и устоявшийся режим продажи краденых вещей. Обычные вещи покупаются за половину цены, что-то уникальное — за десять процентов от цены под предлогом затруднения реализации. В общем, всё колеблется в этом ценовом диапазоне: от десяти до пятидесяти процентов. Ну и, разумеется, у таких персонажей значительно ухудшаются отношения со стражей. Со временем они становятся отщепенцами. Мало того, все самые дорогие вещи охраняются не хуже, чем в реальности. Так что в моих услугах в таких случаях просто нет нужды, — говоря всё это, адвокат успевал вносить какие-то правки на извлечённом из дипломата небольшом ноутбуке.

— Тогда есть ещё один довольно существенный вопрос: в связи с этой катавасией у меня испортились отношения с фракцией жизни, лесом Аурин и стражниками. Что с этим делать, если уж я соглашаюсь на сделку, то хотелось бы отмены этой отрицательной репутации.

— Законное желание, но это же вроде часть игрового процесса?

— Как же это может быть частью игрового процесса, если меня обвинили в краже, которой я не совершал? А теперь вы мне даже не даёте реализовать украденное. Надо тогда совершать последовательные действия. Если я соглашаюсь с вашими условиями, то верните мне мою репутацию до кражи.

— Хм… Не могу ничего обещать.

— Ой да ладно! — Амвросий Адамович махнул рукой на адвоката. — Не может он ничего обещать! Включи этот пункт в договор, и программисты вернут мальчику всю репутацию как миленькие, никуда не денутся. Сколько раз уже такое было-то? Придумают опять какой-нибудь игровой момент. Реабилитацию или расследование по поводу самого леса, и всё.

Бронислав Яковлевич бросил всего один мимолётный взгляд в сторону финансиста, но мне показалось, что этот взгляд был весьма красноречивым.

— Хорошо, я включу этот пункт в договор.

— А ещё один вопросик можно?

— Ну давай.

— Как получают прибыль колонии, например ЗАО «СИТК» и ей подобные? Ведь норма одного игрока в день около тысячи кусков руды и десяти аметистов в сутки. Один кусок руды стоит примерно одну серебряную монету, один аметист — пять золотых. Что приводит нас приблизительно к сумме в пятьдесят восемь золотых монет. А это двадцать девять евро. Неужели эта сумма обеспечивает должное обслуживание одного заключённого в сутки?

— Пожалуй, это ваша сфера, Амвросий Адамович. Расскажете Евгению Георгиевичу, а я пока договор составлю.

— Конечно! Женечка, сколько, по-твоему, стоит содержание одного зека в сутки? — поинтересовался в ответ у меня финансист.

— Не знаю, вот и хотел у вас поинтересоваться.

— На содержание одного заключённого в среднем тратится около десяти евро в день. На некоторых больше, на некоторых меньше. Но ведь, кроме этого, есть ещё другие затраты: зарплата сотрудникам, амортизация, ремонт капсул, аукцион опять же.

— А почему тогда государство отдало эту область частным предприятиям, а не занимается само? Ведь тут почти двести процентов прибыли!

— Так именно из-за аукциона. Он даёт возможность получить прибыль моментально, без каких-либо затрат, причём снять самые сливки. А все затраты сбросить на сторонние ЗАО. А вот эти самые ЗАО уже выжимают из заключённых все соки для получения хоть какой-то прибыли. Ну а выпадение этой самой пресловутой жилы — небольшой шанс на прибыль для организаций с большим количеством заключённых. Тем более что получают они всего десять процентов от доходов с этой жилы. Так что тебе предложили не самые плохие условия. Ну и есть ещё определённый момент политики. И рассказывать тебе об этом я, извини, не буду. Захочешь — сам найдёшь информацию в интернете.

— Готово, — прервал нашу беседу адвокат. — Прочитайте, Евгений Георгиевич.

Внимательно изучив представленный документ, я кивнул в знак согласия. После этого документ распечатали, подсоединив местный принтер к ноутбуку адвоката, и я подписал, где было указано. Адвокат шустро убрал бумаги в папку, а ту уже в портфель и принялся собираться. — Что ж, на этом моя миссия закончена, откланиваюсь и оставляю вас наедине с вашими делами, тем более что свой чай я уже выпил. Всего вам доброго, Евгений Георгиевич. Ну и вам, Амвросий Адамович, не хворать.

Последние слова адвокат договаривал, уже выходя из кабинета. Я едва успел его окликнуть:

— Постойте! Оставьте мне ваш счёт, а то я даже не знаю, куда мне деньги отправлять-то…

— Ох, действительно! — Он протянул мне визитку, на которой были указаны его контактные данные и индивидуальный номер личного счёта. — Ну на этот раз вроде бы ничего не забыл, так что — до свиданья.

После ухода адвоката я попытался было завести разговор, но был прерван поднятой вверх рукой.

— Допей сначала чай, потом уж о делах говорить будешь. Имей уважение к моему труду, прочувствуй вкус, насладись ароматом. А после поболтаем, не переживай, на этот раз я уж никуда не сбегу.

Некоторое время мы молча пили чай. Раздался стук, и в дверях нарисовался Толик. Увидев меня, он попытался сбежать, пробормотав что-то вроде: «Я попозже зайду…», — но успехом попытка не увенчалась. Она была прервана мною на корню.

— Толик, иди сюда, хватит уже от меня бегать.

— И ничего я не бегаю, — как-то вяло отозвался тот.

— Толик, ты проходишь или всё-таки убегаешь? — как-то без интереса поинтересовался финансист, правда, при этом предложил: — Чаю?

— Чаю, да, пожалуй, да, — всё так же вяло, но всё-таки решился Толик.

Амвросий Адамович налил ему чая. Парень молча принялся за ароматный напиток, финансист же поинтересовался у меня:

— Ты не возражаешь, что про твой финансовый интерес узнают посторонние?

— Это вы про Толика? Нет, не возражаю. Амвросий Адамович, мне нужен аванс. Примерно половина моей месячной суммы. На общие нужды. Необходимо вернуть взятые у Бронислава Яковлевича деньги, кроме того, мне также нужно купить одежду, обувь, прочую мелочь.

— Хм, это понятное желание. Я удивлён, что ты так долго не появлялся. Но думаю, руководство возражать против этого не будет и уже завтра-послезавтра на твой счёт поступят деньги. Уведомление об этом придёт на твою почту. Ах да… — Он хлопнул ладонью по столу. — Попрошу техника настроить пересылку уведомлений на твой игровой аккаунт. Так устроит?

— А что, так можно? Это было бы идеально!

— Женечка, ну что ты как маленький, мы же работаем в государственной корпорации, которая занимается игрой, за которую тебе платят. Так почему же нельзя прислать игроку уведомление о том, что ему переведена зарплата от корпорации? Ну что, твой вопрос мы закрыли? Тогда можешь быть свободен.

— С вашего позволения, я хотел бы остаться.

— Тут тебе не моё позволенье требуется, а Толика. Толик, ты имеешь возражения против присутствия Евгения?

Тот молча помотал головой. Потом добавил:

— Пусть сидит, он же от меня не таился, а так — пусть знает. Шила в мешке всё равно не утаишь.

Еще пару минут мы сидели молча. Толик допил свой чай и, собравшись с духом, сказал:

— Амвросий Адамович, мне нужны деньги. Много денег!

— М-да, похоже, что-то у тебя нехорошее произошло.

— Мои родители разбились на машине. Насмерть. Оба. — С каждым словом голос Толика становился всё тише и тише, а под конец парень сгорбился и смотрел куда-то вниз, сквозь стол.

— Тогда тебе нужны не только деньги, тебе нужно ещё организовать похороны.

— Нет, это уже всё сделано. Осталось только оплатить. Похороны в Москве — дело недешёвое. Поэтому и нужны деньги. К тому же мне в ближайшее время надо наладить сдачу квартиры. Поэтому мне потребуется ещё один отгул.

— Что ж, твои желания понятны и разумны. Сколько конкретно тебе нужно денег?

— Мне нужно двадцать тысяч. Евро.

— Толик, ты же понимаешь, что такую сумму тебе никто не даст. Твой контракт подразумевает в месяц всего полторы тысячи евро с небольшим. Контракт на полгода. При максимальном раскладе это получается девять тысяч. А у тебя к тому же половина контракта уже пройдена. И деньги уже были выданы. Есть возможность перейти на стопроцентную чувствительность, но при двенадцатичасовом ритме это составит только две тысячи двести евро с небольшим, так что тоже не панацея. Можно ещё увеличить время. Скажем, до двадцати одного часа. Это уже будет три девятьсот. За три месяца это даст почти двенадцать тысяч. Плюс ты будешь сдавать квартиру, что тоже станет приносить свою прибыль. Но это если ты сможешь найти кого-то, кто будет снимать жильё всего на три месяца, что, откровенно говоря, маловероятно. Так что могу предложить тебе квартиру сдавать на больший срок, а самому снимать где-то комнату. Со временем расплатишься и сможешь переехать в свою квартиру обратно. Впрочем, корпорация может предоставить тебе запрашиваемую тобой сумму под залог квартиры на обычных банковских условиях с процентной ставкой всего двадцать один процент. Извини, но постоянного места работы у тебя нет, и меньше процент сделать не получится. И да, ты можешь попытаться заработать в игре, развивая, наконец, своего некроманта, а не бренчать на гитаре целый день в таверне и тупо болтать со всеми подряд. Ну где, где ты видел некромантов, играющих на гитаре?

— Откуда вы знаете? — как-то вяло поинтересовался Толик, приподняв голову.

— Финансист должен знать много, очень много. И да, я сочувствую твоему горю, но, кроме уже озвученного, помочь тебе ничем не смогу. И ещё. Мой тебе совет: бери кредит в рублях. Конвертировать сумму в евро особого труда не составит, но ты будешь застрахован от скачков на валютных рынках. Да, я понимаю, что здесь ты получаешь оплату в евро. Но ведь за квартиру с тобой будут расплачиваться в рублях. А это уже — определённый риск. Нет, без сомнений, ты можешь договориться и на оплату в евро, но в таком случае жильцов тебе придётся искать гораздо дольше, а это не в твоих интересах.

— Согласен. На всё. Я так понял, три часа оставили мне на приёмы пищи?

— Разумеется. На двадцать четыре часа мы не имеем права заключать контракты. Да, кстати, при таком погружении в игру, тебе нельзя будет пропускать еду, капсулу техники настроят на автоматическое отключение. По поводу конкретного времени — договоришься с ними сам. Так что придётся согласовать свой ритм виртуальной жизни с новыми реалиями реального мира. Тавтология получилась, но зато правда.

— И на том спасибо. Я пойду. Новый режим с завтрашнего дня?

— Разумеется. До свиданья, молодые люди.

— До свиданья, — вяло откликнулся выходящий Толик.

— До свиданья, — как эхо, отозвался я.

Я вышел вместе с Толиком. Тот после закрытия двери прислонился к стене и тихо произнёс:

— Не надо.

— Что? — не понял я.

— Не надо этих фальшивых сочувствий, тупых фраз вроде «Я тебя понимаю!» или «Держись!». Меня от этого всего уже воротит. Наехала толпа родственников, знакомых. Все сочувствовали, на поминках гудели. И хоть бы кто помог с деньгами! Хрен там, только приживалки левые. Я организовал всё по лучшему разряду, договорился, а эти уроды денег оставили в общей сложности две тысячи. Две тысячи, представляешь? — он уже почти кричал, но останавливать его нельзя. Ему надо выговориться. — Родственников я не виню, что их обвинять, они все не местные, из Барнаула в основном, мамина сторона. Они только на билеты денег немалое количество истратили. Но друзья родителей! Какие это на хрен друзья? У меня родители умерли, а они мне свою подачку бросили, чтоб их черти в аду драли! Да лучше бы я тихо похоронил родителей без всех этих сборищ. По крайней мере, выясняется, что в Москве у человека друг может быть только один, а может и вовсе не быть. — Толик шумно выдохнул. — Самое забавное знаешь что? Некоторые мне предложили обратиться за ссудой в их банк. В их банк! За ссудой! Они на мне ещё и навариться хотят, уроды…

— А почему такая сумма-то большая?

— Тут сложилось сразу несколько факторов. Машина, на которой родители разбились, была в лизинге, а в аварии виноват оказался отец, он не справился с управлением. От машины остались рожки да ножки, а ведь она была совсем новая, потому долг за неё на меня и повесили. Похоронные услуги тоже дело не дешёвое: гробы купить надо, места на кладбище тоже нужны, услуги могильщиков оплатить надо, памятник опять же, и самое дорогое — услуги патологоанатомов-гримёров, родителей же чуть ли не по кусочкам собирали. А ещё ведь поминки в ресторане на сто человек. Мне, правда, удалось организацию всего этого спихнуть на стороннюю контору, так получилось немного дороже, ведь их работа тоже денег стоит, но самому мне бы это сделать не удалось. Вот отсюда и расходы такие большие.

— Да уж, это просто кошмар какой-то, а я ведь тоже недавно деда потерял, но обошёлся без трат совсем…

— Сравнил… Бабку я тоже потерял, хотя она и была самым близким мне человеком, но всё же оставались предки. А теперь и их нет. Я совсем один на этом свете, если не считать родственничков из Барнаула. Кстати, они теми ещё перцами оказались. Хотели у меня на хате осесть и в Москве на работу устроиться. Тут же зарплата больше, а за жильё платить не надо будет. Их я тоже послал пешим интимным маршрутом.

— Дед у меня оставался последним. Родителей я почти не помню. Они тоже в автокатастрофе погибли. А родню матери я не знаю совершенно.

— Не гонишь? — с прищуром поинтересовался Толик.

— Нет. Зачем?

— Ну не знаю. Утешить. Может, ещё что. Я теперь никому не верю. Знал бы, что друзья моих родителей такими гнилыми окажутся, ни за что бы не стал всё это затевать. Теперь в долгах как в шелках. И выбраться из этого мне ещё долго не грозит.

— Толик, а почему ты сразу всё не сказал? Сказал только, что отец в аварию попал.

— А что бы это изменило? Ты бы ещё раньше меня стал жалеть. Как же — бедный, несчастный, сиротинушка. Меня это совершенно не прельщало. Вот ты как своего деда похоронил?

— Честно говоря, плохо. Его в крематории сожгли, а я, долбочёс великовозрастный, даже не удосужился поинтересоваться судьбой его праха. А теперь, наверное, и смысла уже нет. Месяц прошёл. Вытряхнули куда-нибудь на помойку, и всё. Поганый из меня внук, да?

— Если бы моих кремировали, мне бы тоже и в голову не пришло поинтересоваться судьбой их пепла. Да и потом, зачем вообще этот пепел нужен? Так же, как и с могилами. Здесь имеет место одно поганое правило. За могилами ухаживает только тот, кто помнит тех, кто лежит в этих могилах, ну, может, ещё одно поколение после. Редко какие люди могут назвать своих предков даже до четвёртого-пятого поколения. Хотя у нас после Великой Отечественной и войн-то особо не было. Вся информация доступна. Ройся, ищи, интересуйся — будет тебе знание. Но нет, никому не нужно. Я вот эту простую мысль только сейчас понял. Я ведь даже не знаю, как звали моих прадедов и прабабок по имени-отчеству. Фотографии их видел, а как звали — не помню. Грустно. — Толик тяжко вздохнул и отлепился от стены. — Ладно, пошли, что ли. Работать надо. Игра теперь моя работа. Слышал, мне нынче двадцать один час в игре проводить. И на сотне. Это же просто трындец. От одного плевка буду загибаться. На семидесяти-то хреново было до жути, а на сотне — вообще жесть. Так что вот такие у меня хреновые дела, богатырь… — Голос Толика выдавал всё накопившееся в нём. Сарказм — не самая хорошая поддержка, но и не самая плохая.

— Толик, мне тут в игре повезло немного, но деньги ещё не скоро смогу оттуда достать. Может, когда я вытащу деньги — погасим твой кредит?

— Спасибо, Жендос, отказываться не стану, я не настолько гордый. Но! Только под расписку и желательно в присутствии адвоката. Не хочу ни тебе лишних проблем, ни себе. А когда деньги у тебя появятся — свистни. Тогда это уже конкретно обсудим. Всё, пока, я к себе.

— Подожди, а почему финансист рассчитывал всю систему погашения твоих долгов только с учётом одного срока контракта, ведь ты можешь захотеть его продлить.

Толик как-то перекошенно усмехнулся.

— Я-то точно захотел бы, вот только компания вряд ли этого захочет… За три месяца, что я тут обретаюсь, ещё ни один контракт не продлили. Вот такой забавный факт. Про одних говорят, что им здоровье не позволяет играть в выбранном режиме; про других, что их показатели не заинтересовали компанию, про третьих ещё что-то. Вот такие пироги с котятами. Знал бы, что так обернётся, сразу заключал бы контракт на год. Я-то думал, что продлю, если понравится, а теперь вот выясняется, что вряд ли будет у меня такая возможность. Ладно, пока! Пошёл я покорять просторы Альтмира, поднимать армии нежити и убивать всё живое.

— Пока!

Зайдя в свой номер, я долго не мог заставить себя зайти в игру. Меня мучили очередные вопросы без ответов. Как так получилось, что мы пересеклись с Толиком, и он внезапно стал сиротой, прямо как я. Не подстроено ли это? Не подставной ли он? Может, у меня мания преследования? Почему я в каждом факте вижу для себя угрозу? Или же наоборот, я приношу несчастья? Вон Дим Димыч мне посочувствовал и в результате оказался крайним, из которого сделали козла отпущения. Может, и Толику из-за меня не повезло? Нет, это уж точно бред. Но тем не менее, опять какая-то непонятная ерунда вокруг меня закручивается. Только я обрадовался халявным деньгам, как выясняется, что часть из них должен отдать. А ведь я ещё даже не договорился об условиях покупки жилы у этих самых цвергов. И какими будут эти условия — один Бог знает. Кроме того, планы по обучению никто не отменял. А это тоже деньги, которых теперь надо в два раза больше, ведь половину у меня будут забирать. Ну почему у меня всё не слава богу? Если нашёл кучу денег, то потом большую часть обязательно отберут? Если нашёл друзей, то потом оказывается, что это — один большой спектакль вокруг меня с непонятными целями. Вот сейчас нашёл ещё одного друга, с похожей ситуацией. Кем он окажется в итоге? Вражеским шпионом, работающим по заданию ЦРУ? Нет, что-то меня совсем не в ту сторону понесло. Надо завязывать с этими глупыми мыслями.

А ведь ещё финансист с адвокатом тоже какую-то странную партию со мной разыграли. Может, я упустил что-то? Да вроде бы нет, но осадок от этой встречи у меня почему-то остался, да и ожидания от разборки с орденом Спящих теперь вообще потухли. Даже идти туда больше не хочется. Всё равно вряд ли мне удастся много выторговать. А если и удастся, то какой в этом смысл? Только ради своих соратников или в качестве своего прекрасного будущего? Так тут ещё вопрос, будет ли оно, это прекрасное будущее? Да и вообще, может, спустить всю эту покупку жилы на ноль? Хотя нет, за бесплатно такое отдавать тоже не хочется. Принципиально буду торговаться до максимума. Уж больно сильно хочет нажиться на мне моё милое и доброе государство в лице корпорации. Да и друзьям тоже какой-никакой плюс будет. А потом все эти деньги можно вложить в развитие своего персонажа. Должна же расти отдача от более прокачанного персонажа? Может быть, и вложенные инвестиции в себя принесут солидные дивиденды в будущем, как хорошее образование в реальной жизни?

Впрочем, сегодня и об этом больше думать не хочется. Как там говорила одна героиня? Кажется: «Подумаю об этом завтра!» А сегодня, пожалуй, займусь физикой. Надо подтягивать свои знания.

Четыре часа занятий позволили вспомнить забытое, пройтись по слабым местам и с большим удовольствием решить не один десяток интересных задачек. Пора бы уже и поспать. Вход в игру. Тролль своим мощным храпом оглашал окрестные места и распугивал ближайших зверей. На секунду мне пришла в голову мысль, что такой храп может быть своеобразной меткой территории. Мол, не приближайтесь, сожру. Впрочем, все посторонние мысли уже вылетели у меня из головы, потому что, подложив под голову колчан, я преспокойно уснул.