Воплощение снов

Глава ХХ

Холодный апрельский ветер трепал разлохмаченную косу, мелкая дождевая взвесь летела в лицо, дрожал в руках туго натянутый повод. Кассандра, стиснув коленями лопатки Яра, приникла к его шее и посмотрела вниз — там, подернутая серой дымкой, зеленела пустошь с круглым черным пятном ровно посередине. Даккарай уже почти освободился от снега, только ближе к подножию гор еще можно было увидеть неровные серо-белые заплатки. Весна наступала стремительно, гоня прочь измучившую всех зиму, и пускай солнцем она пока что не баловала, но воздух день ото дня становился теплее… Правда здесь, наверху, это почти не ощущалось.

— Правый клин — собраться! Приготовиться на разворот! — сквозь свист ветра в ушах повелительно донеслось откуда-то сверху, и кадет Д'Элтар вновь приникла к драконьей шее. — Равнение по ветру! На сто восемьдесят!

Кассандра потянула на себя повод, и разрезвившийся Яр недовольно рыкнул.

— Цыц, — ощутимо пихнув его коленом, велела она. — Хорошего понемножку…

— Йар-р!

— Поговори мне тут еще!..

Разведчик, кося на нее янтарным глазом, послушно ушел левым крылом вниз. Мокрая коса хлестнула Кассандру по щеке, тело потянуло к земле, повод в кулаке загудел. Дракон заложил крутой вираж, развернулся и, выровняв траекторию, вновь свободно расправил крылья. Наездница выпрямилась. Облокотилась на луку седла, давая им обоим короткую передышку, обернулась назад и довольно улыбнулась — все-таки, капитан эль Моури была права! Разведчик ничем не хуже штурмовика, а уж по скорости и вовсе нет ему равных, особенно такому, как Яр, с шилом не только в одном месте, но и в обоих крыльях. Они снова первые!

— Можешь ведь, когда захочешь, — сказала она, похлопав зверя по гибкой шее. Дракон снова покосился на нее, уже другим глазом, и горделиво встопорщил гребень. Похвалу он любил. Кассандра, услышав позади нарастающий шум множества крыльев, вновь повернула голову — правый клин, частью которого являлась и она сама, собирался воедино.

— Левый клин, на разворот! — скомандовал все тот же голос высоко вверху. — Приготовиться к снижению! Правый — выстроиться по двое и садиться по моей команде!

Кадет Д'Элтар пригнулась. Над головой ее вспороли воздух два серебристых крыла, и кадет эль Тэйтана, первой нагнав подругу, пустила своего дракона бок о бок с Яром. Удалой разведчик воодушевленно приподнял улегшийся было гребень — флегматичная самочка герцогини ему нравилась.

— Куда ты унеслась, скажи на милость? — сердито отбросив такую же мокрую, как у Кассандры, косу за спину, спросила Орнелла. — Марстон едва не взбесился от злости! А ты знаешь, что бывает, когда он бесится… Нет, вы посмотрите на нее! Она еще улыбается!

— Да брось, — весело фыркнула та, мельком оглянувшись на соучеников. Натолкнулась на свирепый взгляд Джесси Марстона и благоразумно натянула поводья. Черный штурмовик, распахнув крылья и перемахнув через них, занял головную позицию. В пару к нему вставать никто не торопился — Джесси и так-то был не сахар, а уж в нынешнем настроении… — Перебесится, небось не лопнет. Если для него команда «вольно» пустой звук, это не значит, что все остальные тоже должны оглохнуть! А если он снова полезет учить меня жизни, пусть пеняет на себя. Энрике сказал…

Ее светлость закатила глаза.

— О боги! — раздраженно выдохнула она. — Снова здорово! Ты можешь хоть на час забыть о своем разлюбезном Энрике?!

Она передернула плечами. Кассандра, вздохнув, умолкла. Несмотря на все ее старания, ее подруга и ее уже почти что жених терпеть не могли друг друга. Орнелла при одном упоминании имени Д'Освальдо начинала шипеть дикой кошкой, а Энрике только что не плевался при виде герцогини эль Тэйтана. Он за глаза именовал ее «заносчивой пустышкой», она его — «деревенским хамом», и Кассандра, которой приходилось все это выслушивать, давно уже махнула на них обоих рукой. Не могла же она разорваться надвое? Орнелла ей как вторая сестра, а Энрике…

— Правый клин! Приготовиться! На счет «три»!..

Кадет Д'Элтар встряхнулась. И примирительно улыбнувшись своей насупленной паре, приникла к седлу.

Жизнь Кассандры, еще недавно ей самой казавшаяся совсем пропащей, теперь круто переменилась. И всякий раз, возвращаясь мыслями к тому ясному зимнему дню, когда взбрыкнувший разведчик вытряхнул ее из седла и полез в драку, Кассандра про себя возносила благодарную молитву Танору — ведь она уже простилась с Даккараем, уже признала собственное поражение, но миг ее позора вдруг обернулся триумфом! Боги все-таки сжалились над ней, подарив последний шанс, и ей повезло его не упустить…

Понимая теперь, что заставило ее подняться с мокрых опилок, взять чужого дракона и поднять его в небо, она все равно не могла объяснить самой себе, как у нее хватило на это духу. А то странное спокойствие, внезапно пришедшее на смену отчаянию — откуда оно взялось?.. Ведь даже прыжок со спины Сау, прямо в седло беснующегося внизу Яра, не заставил ее сердце биться чаще: оказавшись там, куда метила, Кассандра сунула босые ступни в стремя, сгребла правой рукой развевающийся повод, кулаком левой отвесила изумленно всхрапнувшему забияке хорошую затрещину и, не обращая внимания на его скалящегося противника, увела разведчика в сторону от щелкнувших челюстей. Она даже не удивилась, что гребенчатый негодяй впервые ее послушался!.. Пара кругов под крышей загона, покуда Кайя и подоспевший Марстон не прижали рычащего штурмовика к самой решетке и не вернули его во всех смыслах с небес на землю, толчок от соприкосновения драконьих лап с манежем, бледное лицо Орнеллы, задумчиво-удивленный взгляд капитана эль Моури — все это прошло как-то вскользь, мимо, будто не имело к Кассандре никакого отношения. И даже красный от злости Джесси, которого у всех на глазах едва не выбили из седла, бросивший ей в лицо: «Идиотка! Ты думаешь, что ты делаешь?!», не смог поколебать вдруг овладевшего ею спокойствия. «Отставить, кадет! — прервала Марстона подъехавшая к ним куратор. — Соберите строй и вернитесь в него. Оба. Занятие еще не окончено» Свирепо сопящий Джесси и не проронившая ни слова Кассандра подчинились. Капитан эль Моури, как ни в чем ни бывало, развернула своего штурмовика грудью к притихшим первокурсникам. «Внутривидовая агрессия, — спокойно проговорила она, пустив зверя шагом вдоль уже вновь выстроившийся шеренги, — присуща драконам, как и большинству хищников. То же касается агрессии внутриполовой. Самцы, особенно молодые и высокоранговые, как вы все только что имели возможность наблюдать, часто ввязываются в драки друг с другом с целью закрепить за собой главенство. Это природа, увы, и полностью заглушить ее зов невозможно, однако свара двух драконов опасна не только для них самих, но и для их наездников — даже в строю. А если речь идет о сражении?..» Кадеты, переглядываясь между собой, поежились. Куратор кивнула: «Именно. Поэтому на сегодняшнем занятии, как я уже говорила, мы с вами рассмотрим уход от атаки с воздуха — и то, как сдержать собственного зверя, не позволив ему поддаться на провокацию со стороны конкурентоспособного собрата» Она тронула поводья и, вернувшись в центр загона, выпрямилась в седле. Еще четверо названных кадетов покинули строй, остальные, шагнув назад, сомкнули бреши…

Занятие продолжилось, завершившись в положенный срок и без новых драк, и пускай вызова на совет мастеров Кассандра все-таки не избежала — она покинула его с горящими щеками, с новым строгим выговором и пятью нарядами вне очереди, однако все еще кадетом. Ее не отчислили. Частью благодаря тому, что никто из драконов и их наездников не пострадал, частью из-за того, что кадет Д'Элтар в отношении других дисциплин была одной из первых на курсе, но, главным образом, по той причине, что за нее вступился сам Сезар Тайрин. «Произошедшее, — сказал он, — разумеется, не должно было случиться. Но не будем забывать, что перед нами все-таки первокурсник — который, хоть и допустил эту неприятную ситуацию, тем не менее приложил максимум усилий, чтобы ее исправить. В чём, без всякого сомнения, преуспел. Думаю, кадет Д'Элтар уже вполне осознала не только тяжесть собственного проступка, но и серьезные пробелы в знаниях, которые, уверен, теперь постарается заполнить в как можно более сжатые сроки… И мне кажется, нам стоит дать ей еще один шанс. Что вы об этом думаете, капитан эль Моури?» Куратор, присутствующая здесь же, помедлив, кивнула. «Не боги горшки обжигают, — сказала она. — И, наверное, каждый из нас в пору своего ученичества совершал досадные промахи. Я склонна согласиться с мастером Тайрином, тем более, что потенциал у кадета Д'Элтар есть».

Никто из членов совета не решился спорить с его главой и, тем паче, с будущей королевой. Кассандру строго отчитали да отпустили восвояси. На подгибающихся ногах спустившись по главной лестнице, она с горем пополам добралась до скамейки напротив фонтана и села, все еще не понимая, на каком находится свете. Вчерашнее непрошибаемое спокойствие уже оставило ее, она не спала полночи и на совет шла, не сомневаясь, что прямо оттуда отправится домой. Однако ее простили. За нее замолвил словечко сам мастер Тайрин, а капитан эль Моури — до сих пор не верится! — вдруг нашла у бесталанного кадета какой-то «потенциал». И это после того, что было вчера и позавчера? Или весь Даккарай сошел с ума, думала Кассандра, или неугомонный разведчик так часто швырял ее вниз головой, что ей это в конце концов аукнулось…

Сзади кто-то подошел и опустился на другой конец скамьи. Кассандра, повернув голову, внутренне вздрогнула — глава совета мастеров, легок на помине, сидел рядом с ней, закинув ногу за ногу, и смотрел на молчащий фонтан. «Мастер Тайрин? — непослушными губами пробормотала Кассандра. — Вы… передумали?» Тот улыбнулся.

«Я — нет, — сказал он. — А что касается вас, кадет? Судя по тому, что на совете вы не проронили ни слова в свою защиту, не удивлюсь, если вы уже упаковали дорожный сундук. Это, конечно, еще не поздно, но всё же — так вы уезжаете или остаетесь?»

«Я не понимаю, — растерялась Кассандра. — Ведь совет позволил…»

«В первую очередь слушать нужно себя, а не совет, — перебил ее Сезар Тайрин. — Да, учеба дается вам нелегко, и дракон попался с гонором — но, поверьте, вы такая не первая и не последняя. Мечтая о победах и наградах, многие забывают, что все это дается только потом и кровью».

Кассандра опустила голову. Победы, награды — об этом она никогда даже не думала.

«Я просто хотела летать», — тихо сказала она. Мастер Тайрин понимающе усмехнулся.

«Видно, слишком сильно хотели. Иногда желание столь велико, что становится непреодолимым препятствием на пути к цели… Поверьте, кадет, я знаю, о чем говорю — я сам был таким. Я бредил небом, но оно не давалось мне в руки, и чем сильнее я стремился вверх, тем чаще и больнее приходилось падать. Вам еще повезло — мой зверь как-то сбросил меня на взлете, и я потом несколько месяцев пролежал в лазарете, пока срастались кости… Спокойствие, вот чего мне недоставало, так же, как сейчас вам: дракон чувствовал мою неуверенность, мою злость и отчаяние, растущие от поражения к поражению, вот и вел себя соответственно. Не по причине дурного нрава, отнюдь! Просто большинство драконов — стайные животные, а любая стая подчиняется вожаку. Здесь, в Даккарае, пусть собранные в большом количестве, звери оказываются вне стаи, но инстинктивно продолжают играть назначенную природой роль. Среди них, как и среди нас, есть ведомые и ведущие…»

«И мне попался второй», — горько улыбнулась Кассандра. Глава совета медленно покачал головой:.

«Боюсь, хоть вы и вызубрили наизусть «Наставления о взаимодействии», главное все-таки ускользнуло от вас, кадет… Нет, в вашем тандеме ведущий — как раз не дракон. Будь иначе, он вел бы себя по-другому».

Она сдвинула брови. «Тогда я не понимаю! Если ведомый — Яр, отчего он меня не слушается? Почему у меня не получается? Что со мной не так, мастер Тайрин?!»

Тот пожал плечами.

«Только одно: вы нестабильны, кадет. А нестабильных членов стаи оная стая обычно игнорирует. Вашему разведчику просто нужен вожак, которого у него нет — спокойный, уверенный в нем и себе, знающий, что нужно делать и как. Живущий не эмоциями, как вы, а инстинктами, как он сам — не ведая ни прошлого, ни будущего со всеми их радостями и печалями… Скажите, что вы чувствовали вчера там, в загоне? Когда поднимали в небо чужого зверя, а после сажали на землю уже своего собственного?»

Драконы не могут быть чьей-то собственностью, отстраненно подумала Кассандра. И вслед за мастером пожала плечами: «Не знаю… Пожалуй, что ничего».

«А о чем вы думали?»

«Кажется, ни о чем».

«Но что-то же вас заставило взять в руки повод, кадет Д'Элтар?..» Сезар Тайрин повернул голову и чуть прищурился, глядя на нее. Кассандра уставилась на носки своих сапог. Помолчала, пытаясь воскресить в памяти свои тогдашние мысли и чувства — и покачала головой. «Ничто не заставляло, — сказала она. — Просто так было правильно. Драка должна была закончиться, а Яр — вернуться на место, вот и всё».

Глава совета мастеров вновь улыбнулся. И встал.

«Запомните то, что сейчас мне сказали, кадет. Да, зверь должен был вернуться на место, а его место — под вашим седлом. Не потому, что вы этого хотите, а потому, что так оно и есть! Так надо и только так правильно. Ваш дракон это знает, потому и подчинился вашей уверенности — его мир обрел границы, внутри которых он наконец может чувствовать себя в безопасности… Ваш Яр вам не враг и не соперник, он ваши крылья, кадет Д'Элтар. Прислушайтесь к себе — и поймете, что с ними следует делать».

Он ободряюще коснулся ладонью ее плеча и ушел, а Кассандра еще долго сидела на скамейке, задумчиво глядя себе под ноги. Мастер Тайрин вроде бы не сказал ничего нового, и в «Наставлениях о взаимодействии» действительно что-то такое было, другое дело, что она никогда не смотрела на это под таким углом. А получается, стоило посмотреть…

Конечно, совладать с собой — и с драконом — после того разговора всё равно вышло не сразу, пришлось еще хорошенько поваляться в опилках да набить новых шишек, однако к тому времени, как капитану эль Моури подошла пора покинуть Даккарайскую пустошь, кадет Д'Элтар держалась в седле не хуже других. «Рада, что вы все-таки усвоили урок, — на прощание сказала Кассандре куратор. — Теперь главное — не растерять сегодняшние успехи, а приумножить их. Это вам по силам, кадет» Она улыбнулась своей сухой, короткой улыбкой и уехала, в маленьком флигеле при женской казарме поселилась капитан Рид, крепко сбитая рыжеволосая женщина с зычным голосом и мужскими повадками, и жизнь потекла дальше своим чередом. Разве что Орнелла после того знакового прыжка не разговаривала с подругой целых две недели, а Джесси Марстон непонятно с чего записал Кассандру в личные враги — но и это как-то уладилось. Герцогиня эль Тэйтана, остыв, все-таки сменила гнев на милость в обмен на клятвенное обещание кадета Д'Элтар никогда в жизни больше не приближаться к «ее девочке» — к драконам и небу Орнелла была равнодушна, но к своей Сау за несколько месяцев привязалась сильно. Что же касается Джесси, то от его свирепых взглядов и шипения в спину Кассандре было ни тепло, ни холодно. Пусть его бесится! Лезть на нее с кулаками ниже его достоинства, а со словесными оскорблениями вроде «идиотки» и «выскочки» после короткой беседы с кадетом Д'Освальдо Марстону пришлось завязать: как бы Джесси ни был горяч и злопамятен, он был не дурак. И понимал, что против третьекурсника, который выше него на две головы и вдвое же сильнее, шансов у него мало…

Занятие кончилось. Первокурсники один за другим покидали манеж, ведя в поводу своих драконов. Кассандра, шедшая последней, с легким вздохом сожаления подняла глаза вверх — ну почему в открытом загоне их тренируют лишь раз в неделю? Обидно! Там, в небе, такой простор! И воздух совсем другой, и высота, и решетка не маячит над головой…

— Кадет Д'Элтар! — раздалось из-за спины. — Задержитесь!

— Так точно, капитан, — послушно отозвалась Кассандра, придержав гарцующего Яра, который, нагуляв аппетит, уже вовсю тянул ее в сторону ангара. За решеткой коридора мелькнуло лицо Джесси Марстона, горевшее мстительным удовлетворением. «И что я ему так поперек горла встала?», — в очередной раз подумала Кассандра, поворачиваясь к капитану Рид. Судя по нахмуренным бровям последней, задержали кадета Д'Элтар не для того, чтобы похвалить.

— Вы слишком сильно оторвались сегодня от группы, кадет, — проговорила куратор. — Как и на прошлом подъеме. Кажется, вы забыли, что свободный полет — не соревнование в скорости, а игнорировать приказы головного наездника недопустимо?

— Виновата, капитан, — заученно пробормотала Кассандра. — Но вы дали команду «вольно», и…

— Это еще не повод штурмовать горы, — сурово отрезала та. — Тем более, с вашим опытом, которого почти нет! Вы нарушаете дисциплину уже не в первый раз, кадет Д'Элтар, и этим вредите только себе.

— Виновата, капитан, — повторила девушка, опуская голову. — Больше такого не повторится.

Капитан Рид с сомнением прищурилась.

— Надеюсь, — сказала она. — А чтобы вы получше укрепились в стремлении сдержать свое обещание, я дам вам время подумать — в ночном наряде. Там вас ничто не будет отвлекать. После ужина замените кадета Марстона на дежурстве в столовой и сразу оттуда отправитесь ко второму ангару. Всё ясно?

— Так точно, капитан! — выпрямилась Кассандра, отдавая честь.

— Можете быть свободны.

Куратор отвернулась, и кадет Д'Элтар потянула своего разведчика в опустевший коридор. Джесси, проклятый ябеда! Почему именно его вечно ставят во главе крыла? «А я, как назло, уже четвертый раз в это же самое крыло попадаю! — сердито думала Кассандра. — Нет бы к Кайе!..» Она раздраженно дернула повод и, поразмыслив, пришла к выводу, что на самом деле разницы между кадетами Марстоном и Освальдо в этом разрезе особой нет. Кайя ей не подруга, как Сельвия или Орнелла, пусть они и живут в одной комнате, и пугать ее кулаками того же Энрике бесполезно. Зато получить по воротнику за неподчинение — легче легкого, одним нарядом не отделаешься…

Из стойла кадет Д'Элтар тоже вышла последней, когда все остальные давно разошлись, — Яр после полетов в открытом небе становился несносен, и даже почистить себя как следует не давал, вертясь, словно уж на сковороде. Задав зверю корм и опустив засов на двери стойла, Кассандра заторопилась к выходу. До ужина была целая прорва дел: привести в порядок летную форму, взять в библиотеке методичку, подготовиться к завтрашним лекциям… В наряде учебники не полистаешь и пером не поскрипишь. Демон бы побрал Джесси! Ведь всегда найдет, как подгадить!

Сердито пыхтя, кадет Д'Элтар перешагнула порог ангара и с размаху впечаталась лбом в чью-то грудь.

— Что мне всегда в тебе нравилось, Кэсс, — насмешливо протянул сверху знакомый голос, — так это постоянство привычек…

— Энрике! — расцвела в улыбке Кассандра, поднимая голову. Кадет Д'Освальдо улыбнулся в ответ, и на щеках девушки выступил предательский румянец. Энрике ей ужасно нравился. Он был такой красивый, такой сильный, такой… такой… «Да ты совсем поплыла, дорогуша!» — раздался в голове ехидный голос Орнеллы, и кадет Д'Элтар кое-как взяла себя в руки. — Что ты тут делаешь?

Молодой человек пожал плечами.

— Так, зашел. Думал, вдруг тебя увижу.

— Зачем?..

— А разве нужен какой-то особый повод? — Энрике приподнял брови и вновь улыбнулся — так, что у Кассандры закружилась голова, а мысли, по недавнему меткому определению кадета эль Тэйтаны, «превратились в сплошной розовый кисель». И как у него это получается, подумала Кассандра, опуская глаза. Энрике, словно не замечая смущения девушки, коснулся пальцами ее разлохмаченной мокрой косы. — Под дождь попали на вылете?

— Да, немного…

— Тогда тебе лучше вернуться в казарму, пока не простудилась. Не сезон с мокрой головой по ветру разгуливать. Куда неслась-то, Кэсс?

— В библиотеку, — уже более или менее обретя способность говорить без восторженной дрожи в голосе, отозвалась Кассандра. — А то скоро закроется. Методичку забыла взять, а завтра без нее никак.

— Пойдем, я тебя провожу, — сказал он. — Мне тоже в ту сторону…

В казарму кадет Д'Элтар вернулась спустя добрых полтора часа и с таким сияющим лицом, что валявшаяся на своей койке с учебником в руках Орнелла только насмешливо фыркнула.

— Что?.. — обернулась Кассандра, закрывая за собой дверь и бросая на стол потертую методичку. Ее светлость перевернулась на бок, уткнув локоть в подушку.

— Видела бы ты свою физиономию, — сказала она. — По ней же фунт лимонов плачет. И что ты нашла в этой деревенщине, я не понимаю?

Кассандра насупилась.

— Оставь Энрике в покое, — буркнула она. — И вовсе он не «деревенщина»! Что вы грызетесь все время, как кошка с собакой? Только и слышу с обеих сторон: «он то», «она сё»… Вы еще подеритесь друг другу на радость!

— А, то есть и мне, значит, за глаза перепадает?.. — с неприятной улыбкой сощурив глаза, протянула Орнелла. — Несмотря на то, что я — твоя лучшая подруга? Знаешь, Кэсс, твое дело, конечно, но…

— Вот именно, — рассердилась Кассандра. — Мое дело! И хватит уже лить мне в уши всякую чушь!

— Заботишься о ней, заботишься — и никакой благодарности, — горестно качнула головой герцогиня. — Упреки одни. Ладно! Ни слова тебе больше не скажу, но учти — когда этот ловелас с окраины нарезвится с новой игрушкой и даст тебе отставку, плакаться будешь Сельвии…

— Орнелла!

— Что?! Если ты последний ум растеряла, так мой, слава Танору, пока что при мне!.. «Энрике, Энрике»! Да на нем пробы негде ставить, а ты… Ты еще замуж за него выскочи, дурочка!

Кадет Д'Элтар, закусив удила, вскинула голову.

— И выскочу! — гневно припечатала она. — И буду счастлива, в отличие от…

Четко очерченная темная бровь герцогини медленно поползла кверху, и Кассандра, осекшись, умолкла. Конечно, Орнелла порой слишком много на себя берет, но как ее упрекать? У них с Энрике все хорошо, а у нее…

Устыдившись злых, необдуманных слов, едва не слетевших с языка, Кассандра отвернулась и выдвинула из-за стола стул. За спиной ее кадет эль Тэйтана молча захлопнула книгу, рывком поднялась с кровати и вышла. Подруга, исподтишка проводив ее взглядом, недоумевающе качнула головой: без того хорошенькая, в ярости Орнелла была ослепительна. Куда только смотрит этот де Кайсар?..

Сочувственно вздыхая, Кассандра вынула из своей тумбочки учебники и тетради. Разложила их на столе, села, придвинула раскрытую на первой странице методичку… И глядя куда-то поверх нее, мечтательно улыбнулась. К счастью, Энрике был совсем не Ричард де Кайсар — и со зрением, слава богам, у него тоже всё было в порядке.

Кадеты Даккарая, покончив с ужином, отодвигали пустые миски и один за другим поднимались с лавок. Первый курс, всегда самый голодный и торопливый, уже покинул столовую, второй, что обычно держался где-то посередине, разошелся ровно наполовину. Кадеты третьего, которым не подобало вылизывать миски и нестись сломя голову в казарму, чтобы успеть на сон грядущий прочесть главу-другую учебника, пока присутствовали в полном составе, неспешно прихлебывая жиденький остывший кофе и вполголоса переговариваясь.

— Вернусь домой, — пробурчал Рональд де Ласси, с отвращением цедя из своей кружки землистую жижу, чуть разбеленную молоком, — и прямо с порога опрокину в себя полный кофейник! Ну что за дрянь, боги свидетели!..

— Так не пей, — отозвался рыжий Стрэттон. — Силком в тебя заливают, что ли?

Клиффорд Вэдсуорт, сочувственно взглянув на товарища, улыбнулся:

— Ну потерпи, Рон, всего семь недель осталось до роспуска — и напьешься, и наешься…

— А потом опять весь сентябрь будешь по плацу едва живой ползать, — со смешком обронил Энрике. Улыбка Клиффорда медленно погасла, но кадет Д'Освальдо этого не заметил: его взгляд блуждал по столовой, словно выискивая кого-то. Очевидно, нашел — молодой человек вернул пустую кружку на стол и поднялся с лавки.

— До вечера, — уже на ходу бросил он, и Реджинальд Стрэттон понимающе усмехнулся.

— Про караул не забудь! — крикнул он в спину другу. Энрике, не оборачиваясь, вскинул вверх правую руку — помню, мол, не беспокойся. Рональд, совладав наконец со своим кофе, опустил кружку. Проводил взглядом кадета Д'Освальдо, целеустремленно пробирающегося между столами к дверям кухни, и весело хохотнул:

— Эк его разобрало!

— Ну, еще бы, — сказал рыжий. — Весна… Хотя в целом согласен. Не удивлюсь, если он в следующем году с кольцом на пальце в школу заявится.

— Это Энрике-то? — не поверил де Ласси. — Брось, морковка! У него же сегодня одна, завтра другая… Да и потом, я думал, Миранда…

Стрэттон сардонически хмыкнул.

— Не городи чепухи, — сказал он. — Миранду за него в жизни не отдадут, уж герцог эль Виатор, смею думать, ее красоту подороже продать сумеет. И на приданом, само собой, здорово при этом сэкономит… А Д'Элтары — совсем другое дело! Брат баронессы большой приятель старика Д'Освальдо, а южане, сам знаешь, всегда за своих горой. Плюс барон в детях души не чает — я слыхал, что Даккарай всей семье был поперек горла, однако младшенькую учиться все же отпустили? Ну вот и замуж отпустят, дай только срок.

Кадет Вэдсуорт с громким скрежетом отодвинул от себя миску и встал. Рональд, уже собиравшийся продолжить животрепещущую тему, прикусил язык.

— Да брось расстраиваться, Клифф, дружище! — после паузы неловко проговорил он. — Что на ней, свет клином сошелся, что ли? В море полно другой рыбы!

Долговязый бросил на него сумрачный взгляд.

— Рон дело говорит, — согласился будущий граф Стрэттон. — Тем более, уж прости, тут ты сам виноват — меньше над девчонкой смеяться надо было. Может, тогда и успел бы вперед Д'Освальдо. А сейчас вставать быку поперек дороги плохая идея, против Энрике ты не боец.

— Посмотрим, — глухо уронил Вэдсуорт. И, не прощаясь, направился к выходу из столовой. Кадет де Ласси сочувственно качнул головой.

— Бедняга!

— Что есть, то есть…

Тем временем кадет Д'Освальдо, не подозревая, какие страсти полыхают у него за спиной, уже входил в ярко освещенную масляными фонарями кухню. Обычно здесь стоял дым и чад, но не теперь, когда ужин кончился, а до завтрака было еще далеко: младшие кухарки и их помощницы из числа кухонной обслуги мыли пол, начищали до блеска котлы, таскали к огромной печи воду на завтра; пара зевающих первокурсников носила из столовой грязные миски и кружки, еще пятеро, склонившись над двумя большими лоханями, по локоть в мыльной пене мыли посуду. В одном из них Энрике узнал Кассандру. Без мундира, в форменной рубахе с закатанными рукавами и мешковатом холщовом фартуке она как раз опускала стопку чистых тарелок на длинный стол между лоханями.

— Отставить, кадет! — весело сказал он, подходя. — Мне кажется, или сегодня не ваша очередь полоскаться?..

Кассандра, удивленно обернувшись, вспыхнула от радости.

— Энрике! А ты зачем тут? Я думала, третий курс посуду не моет?

— И второй тоже, — согласился он, расстегивая мундир. — Но помощь добровольцев никто не отменял… Держи, повесь куда-нибудь. И снимай фартук.

— Зачем? — растерялась она, принимая протянутый мундир и машинально перебрасывая его через локоть. Кадет Д'Освальдо улыбнулся. Потом взял руку Кассандры и, перевернув ее ладонью вверх, провел пальцами по двум длинным розовым шрамам.

— Мне твое здоровье дороже, — негромко сказал он, глядя ей в глаза. Девушка, покраснев до корней волос, смутилась, но руки не отняла. Закрепляя успех, он мягко коснулся губами раскрытой ладошки и, как ни в чем ни бывало, повернулся к лохани.

— Ну что, герои? — закатывая рукава, сказал Энрике, весело глядя на двух раззявивших рты первокурсников. — Забьемся, кто больше тарелок за час перемоет — вы двое или я один?..

Юнцы переглянулись и дружно кивнули. Кадет Д'Освальдо одобрительно хмыкнул, словно принимая вызов.

— Кэсс! Давай сюда фартук! Проверим, кто победит — молодость или опыт…

Победила дружба. Через неполный час грязная посуда кончилась, а на столе между лоханями выросли две ровные груды мисок и две шеренги отмытых до блеска кружек. Кассандра, которую соревнующиеся назначили судьей, пересчитала посуду и объявила ничью, первокурсники у соседней лохани, что больше глазели на состязание, чем работали, нехотя вернулись к своим обязанностям, а Энрике, набросив мундир, вышел на задний двор. Кассандре пришлось задержаться. «Я скоро, — пообещала она, — чистую посуду надо еще протереть. Подождешь меня снаружи?» Кадет Д'Освальдо кивнул — и теперь, привалившись плечом к одному из столбов крыльца, любовался звездным небом над головой. Облака наконец-то рассеялись, значит, завтра будет солнечно… Губы Энрике тронула довольная улыбка. Всё шло как по маслу, и это был повод себя поздравить — еще немного, и соляные шахты Д'Элтаров будут у него в кармане! Не все, конечно, и не сразу, барон еще жив и отнюдь не стар, да Энрике и не желал ему смерти. «Пока что, пожалуй, мне вполне хватит приданого, — подумал он, глядя на звезды. — А там поглядим. Главное, с предложением не затягивать, до каникул всего ничего» В том, что оное предложение будет принято, молодой человек не сомневался. Конечно, так рано связывать себя узами брака он не планировал, да и будущую супругу представлял себе несколько иначе, но в нынешней ситуации было уже не до жиру.

Не то чтобы Кассандра совсем ему не нравилась. Она была, пожалуй, недурна, пусть пока и не оформилась окончательно, а учитывая свою блестящую матушку, имела все шансы через год-другой превратиться в красавицу. К тому же, несмотря на наивность, пустоголовой ее тоже назвать было нельзя. А почти щенячий восторг, который читался в ее глазах при виде Энрике, кадету Д'Освальдо даже льстил. Кэсс была забавная. Совершенно не в его вкусе, слишком уж увлеченная небом, порядком избалованная, но все же — чем не жена?.. Да, он не любит ее, но это, по мнению Энрике, их будущей совместной жизни только на пользу. Любовь? Увольте, он на нее насмотрелся дома, где редкий день не заканчивался скандалом и слезами матери. Он вырос в атмосфере этой «любви», больше похожей на ненависть, и для себя такого не желал. Он будет добр к Кэсс, не то что его отец. А его дети никогда не будут стоять у стены, зажмурившись в ожидании удара…

Позади послышались легкие торопливые шаги. Энрике обернулся.

— Скоро ты, — с улыбкой проговорил он. Выпорхнувшая из темного коридора черного хода практически в его объятия Кассандра смущенно улыбнулась в ответ. И упершись ладонями ему в грудь, чуть отстранилась, опуская глаза. Энрике не стал настаивать, хотя момент для первого поцелуя был самый подходящий, — ведь совсем девчонка еще, полезешь раньше времени, напугаешь, чего доброго, и все придется начинать заново. «Успеется», — подумал Энрике, спускаясь с крыльца и протягивая девушке руку для опоры. А вслух сказал:- Пойдем, я провожу тебя до казармы. Кстати говоря, что ты все-таки сегодня позабыла на кухне?

— А, — она скорчила сердитую гримаску. — Наряд вне очереди. И казармы мне тоже до самого утра не видать, в караул заступаю, спасибо Джесси…

— Опять? — нахмурился он. — Нет, ваш Марстон допрыгается, и я его все-таки вздую!

— Энрике!.. — ахнула Кассандра, и кадет Д'Освальдо едва удержался от смешка — осуждения в ее голосе было гораздо меньше, чем восхищения его решительным настроем.

— Ладно, — с деланым разочарованием проскрипел Энрике. — Пусть пока живет, бестолочь… Держись поближе, Кэсс, тут дорожку размыло — демон бы побрал эти дожди.

— Ну, они, наверное, все равно лучше новой засухи, — предположила девушка, послушно шагнув ближе. Энрике подставил ей локоть. Почувствовал прикосновение теплой, чуть дрожащей ладони, помедлив, накрыл ее своей и, не встретив сопротивления, удовлетворенно улыбнулся про себя.