Волшебный стрелок

Сокровища из пещеры злого дракона

Прежде всего основной упор в своем обучении Андрей делал на нейробиологию, достигнув в ней шестого уровня, с новыми знаниями он мог значительно ускорить скорость изучения других баз. За что и взялся все с большим и большим энтузиазмом. Когда в крайний раз цифра ускорения перевалила за шестьдесят семь, он почувствовал, что это предел, за которым его ждет гибель. Голова так отяжелела, что казалась неподъемной, перед глазами плыли круги, его чуть шатало из стороны в сторону, и одолевали слуховые галлюцинации, разученные знания ощущались буквально физически. Здорово перепугавшись, он отдохнул полдня и устроил подробную самодиагностику. Было превышено внутричерепное давление и наблюдалась странная мозговая активность, напоминающая картину у больных шизофренией. После такой встряски он решил остановиться на величине разгона в шестьдесят два раза и не превышать ее, опасаясь последствий. Но и это было сказочно хорошо, ему исправно выдавали научные базы для обучения сразу шестого уровня, Андрей скидывал их себе на браском и учил под разгоном. В отчетах для Торина он указывал более скромные цифры, не отражающие реальной картины, боясь вызвать лишнее подозрении, и так заданный темп был слишком высок.

Изучение скинутой ему Торином информации было закончено, общий план работ над устройством рабского ошейника нового типа был понятен, но имелись спорные и неясные моменты. После того, как он стал настолько более образованным, чем раньше, когда так хорошо расширился его кругозор, теперь, когда он имел представление о вещах, о существовании которых раньше не догадывался, он наиболее отчетливо стал замечать за собой одну странность, существованию которой раньше не придавал такого значения.

Его меткость, вернее, направленность на цель. Это было как особое чувство, можно сказать, способность, которую он все чаще и чаще использовал уже не для стрельбы, а для учебы и поиска трудного решения.

Так же, как в детстве, когда он охотился на дичь с пращей, не думая о расстоянии до цели, о порывах ветра, о том, с какой скоростью и куда дикий кролик прыгнет в сторону, он неизменно попадал с первого раза. Все эта грамота по стрельбе, занятия с Мрахом в сущности не дали ему ничего нового, он просто получил понятие о том, как это нужно делать правильно, «по науке».

Нечто аналогичное он стал ощущать в своей научной работе. Он ясно видел цель, четко осознавал кратчайший путь к ней, по которому нужно пройти, видел те основы, знания, на которые нужно опереться для ее достижения. Все выстраивалось в четкую и логичную картину, словно кто-то большой и важный брал его за руку и уверенным шагом вел за собой. Иногда для выстраивания этого пути к цели не хватало некоторых островков, обрывков знаний, на которые можно было опереться. Он отслеживал путь, видел начальную и конечную точку своих исследований, но не видел одну или пару ступенек на этом пути. Так им ощущались свои пробелы в знаниях.

Научный поиск сложен для человека, здесь мало хорошо изучить опыт предшественников, важно уметь самому ставить правильные вопросы и находить на них ответы, разрабатывать методы их поиска и проверки. Ему очень помогало то, что базы знаний пересекались и дополняли друг друга, на один и тот же вопрос он зачастую мог посмотреть с разных сторон. Но этого было мало.

Андрей прикупил хорошую бутылочку и отправился к профессору Шницелю, тот принял его радушно, отложив все дела.

– Мальчик мой, ты совсем забыл меня, старика, так давно не приходишь проведать.

– Извините, учитель, я очень активно работаю, свободного времени почти нет…

– Кх-кх, знаю, Торин мне рассказывал о твоих успехах, говорит, что ты очень резво набираешься знаниями.

– Да, но такое чувство… что чего-то чуть-чуть не хватает, словно схватил дикого зверька в руку, а он трепыхается и выскальзывает из пальцев. Мне бы получить доступ к файлам о других проектах, и наработки Нейросети очень интересует, я знаю, у нас есть данные о некоторых из их проектов, и еще никак не могу договориться со службой СБ.

– А это дубачье тебе зачем сдалось?

– Понимаете, господин Торин дал мне доступ к научным базам знаний, я их прилежно осваиваю, но для лучшего изучения устройств и принципов работы нейросетей нужна информатика шестого уровня, и хотя бы пятого хаккинг, а они зарубают на корню мне доступ к ним, говорят, не положено по протоколам безопасности.

– Ну, раз не дают, значит, им так приказали.

– Нет, господин Торин мне дал разрешение брать все, что нужно для работы над проектом. А устройство рабского ошейника основывается на работе нейросети. Для того, чтобы более полно разобраться в этом вопросе, мне нужны эти базы!

– Напиши Торину, указав это в отчете.

– Я два раза уже писал – ноль реакции.

Шницель задумался.

– Тут, видимо, организационный вопрос вмешался. Торин загружен административной работой, плюс еще к этому полдня лежит на обучении под разгоном, тоже, как и ты, фанатик обучения. Он просто мог не читать твои отчеты за эти две недели. У него такой метод работы, когда берешься за что-то одно и делаешь его до упора, потом за следующее. Я давно это заметил, сейчас он очень пристально контролирует работы этого, Чарпа, что ли – из лаборатории пищеварения. А на остальное у него не так много времени, вероятно, твои отчеты сейчас просматривает один из его помощников. Тебе придется подождать, пока у него не появится время лично перебрать файлы.

Андрей грустно опустил голову.

– Я не могу так долго ждать, у меня с ним договор, если я не сделаю к сроку рабочий прототип – мне не поздоровится. Я слышал, у вас хорошие отношения с господином Торином, мне, признаться, неудобно вас просить, но и самому явиться и отвлекать от важных дел…

Глазки профессора весело смотрели на парня и его добрую улыбку.

– Хорошо, я тебя понял, завтра вечером сходим к нему вдвоем и поговорим.

– Господин профессор, какое счастье для меня встретить на своем жизненном пути такого человека.

Андрей пустил скупую слезу и продолжил:

– Честное слово, вы заменили для меня отца…

Встреча состоялась в дорогом ресторане городка, в котором ужинало всего лишь несколько человек. Господин Торин посещал его каждый день, в одно и то же время. Сюда от его кабинета было ровно пять минут неспешного шага, который обрюзгший администратор считал за полезный моцион. Андрей заранее переоделся и привел себя в порядок, потом зашел за Шницелем, и уже вместе с ним они вошли в великолепную залу храма чревоугодия. Рукопожатие не было распространено в научной среде, профессор и Андрей вежливо поздоровались, а большой босс приветствовал их лишь легким кивком головы. Он уже сидел за столом, накрытым белоснежной скатертью, и ждал заказа.

Ужин подавали две чернокожие девушки, по всей видимости, сестры. Одна из них обратилась к Андрею и Шницелю:

– Добрый вечер, у нас сегодня крестьянская похлебка, запеченная нога снежного кота с фруктовым соусом и домашний салат. Если хотите чего-то другого, придется немного подождать.

– Нам так же, как и господину Торину, пожалуйста…

Торин улыбнулся, а Андрей постучал девушке на сеть и перевел ей почти половину своей месячной зарплаты в оплату ужина за себя и профессора, не забыв о чаевых.

Девушка еще раз обворожительно улыбнулась и спросила:

– Подача такая же или золотая?

– Нет, спасибо, такая же.

Андрей подумал, что речь идет о посуде, и не захотел показаться выскочкой на фоне начальства. Девушки ушли, покачивая белыми бантиками передников на круглых попках в форменных коричневых платьях.

– Ну что, не идет дело, пришел упрашивать меня отсрочить испытания?

Торин с трудом отрезал жесткое мясо в кислом соусе и теперь активно его жевал. Шницель сидел молча, считая свою роль исполненной.

– Нет, я не привык менять своего решения.

Он переслал ученому свои выкладки и стал давать некоторые пояснения, шеф жевал и молча слушал.

– Уже существующих наработок достаточно для создания прототипа в ближайший месяц, его калибровка и испытание вполне пройдут раньше срока.

– Хм, учти, как и обещал – лично буду присутствовать при демонстрации, и не дай бог…

– Ручаюсь головой, но в ходе изучения материалов у меня возникла настойчивая мысль сделать серьезные улучшения, выходящие за рамки техзадания…

– Не с того начинаешь, ты сначала сделай хотя бы опытный образец, а потом задумывайся о его улучшении, или, может быть, ты таким образом хочешь затянуть работы и водить меня за нос еще полгода? Этот номер не пройдет, я на таких мошенниках за свою жизнь собаку съел!

Торин рассмеялся грудным басом, а профессор ехидно подхихикивал. Андрей расстроенно вытянул морду.

– Господин старший научный руководитель, позвольте мне высказаться со всей честностью и прямотой. Я не случайно попал сюда, я искал место, где ищущему знания человеку дадут возможность трудиться в поте лица. Мой выбор был осознанным, а не из-за безысходности, как у других, можете мне поверить.

Казалось, Андрей забылся и начал разговаривать немного на повышенных тонах.

– Не мне вам объяснять то, каким образом ведется научный поиск в центральных мирах, и, по слухам, у Аграффов. Можно смело сказать, что созданная вашими заботами объединенная исследовательская группа является чем-то новым в нашем мире. Я вижу, что это здоровое семечко, из которого может вырасти крепкое дерево нашей человеческой науки…

Профессор с удивлением смотрел на Андрея, а Торин молчал, но немного насупился.

– И знаете, становится больно и обидно от того, что видишь, как работают многие твои товарищи. Такие возможности… и вместо того, чтобы пахать, столько ноя про то, что в золотой клетке, что зарплата низкая, а требования высокие. Морду хочется разбить за эти разговоры, честное слово!

Торин от этих слов сморщился еще больше, он, конечно, мониторил настроение в коллективе, но стукачей принципиально не любил. Если бы Андрей стал называть имена, он бы обязательно его заткнул.

– Я вам очень благодарен за доверие и за то, что дали возможность заниматься любимым делом. Наука для меня самое главное в жизни, важнее еды, сна, важнее, чем способность дышать, тако…

– Хорош трепаться, чего ты хотел?

Торин закинул в рот новый кусок мяса, а Андрей переслал ему еще один небольшой файл со схемой нового устройства.

– Смотрите, типовые варианты ошейника подавляют волю за счет воздействия на определенные зоны в головном мозге. Они отслеживают области, ответственные за агрессию, и вызывают у подопытного болевой синдром, в процессе такого «воспитания» человек уже сам стремится держать себя на грани реакции, привыкая к такой форме поведения. Более продвинутые модели кроме этого контура имеют также возможность притуплять интеллектуальные способности, раб становится не только безвольным, но получает ограничение к интеллекту до определенной величины. Так предотвращается возможность побега, создания условий для мести своему хозяину, пресекаются заговоры. Мой первоначальный вариант предполагал использовать в процессе «воспитания» рабов не только центр отрицательных эмоций, но и положительных, заставляя их стремиться приводить свое поведение под нормы, диктуемые хозяином.

Толстяк отломил кусочек горячей булочки и забросил его в рот.

– Некоторая форма наркомании, плюсом этой технологии может стать то, что мы сможем ее использовать, не притупляя интеллект обученных рабов, и использовать полностью их квалификацию для собственных нужд.

– Совершенно верно, господин Торин, именно этот немаловажный факт я и имел в виду. Но встает вопрос: как наиболее эффективно и надежно достичь этой цели? Умный и хитрый раб найдет возможность, как выкрутиться из своего положения, и такие случаи были, они подробно описаны. Начиная от методов самовнушения и заканчивая приемами эмпатии, все применялось против несложного в принципе устройства. Наша же задача более сложная с самого начала, так как наш ошейник будет использоваться против сильного интеллекта, хороших способностей и богатого жизненного опыта «научного скота». Я пришел к выводу, что надежно контролировать сознание человека сможет только интеллект с уровнем, равным его собственному!

Торин демонстративно громко похлопал в ладоши и презрительно посмотрел на молодого начальника лаборатории, акции которого стремительно теряли в цене на его глазах.

– Это слишком дорогостоящая и сложная задача. Придется использовать производительный ИИ, известные модели достаточно габаритные и энергоемкие, в ошейник их никак не впихнуть. Также учти, что для контроля сознания будет использоваться подключение к встроенной нейросети, постоянный опрос-ответ об образовании новых связей между нейронами составит большой объем данных и забьет весь канал, а значит, снизит возможности человека в интеллектуальной работе. Мы придем к тому, с чего ушли.

Андрей тревожно облизнул губы, к еде он так и не притронулся, но ему понравилось то, что удалось с самого начала навязать мысль Торину об ошейнике, как о совместной работе, тот неосознанно употребил слово «наш» в отношении разработки. Разговор прошел по намеченному плану. Че изобразил задумчивость и обеспокоенно посмотрел на коллег, а потом радостно просиял.

– Господа, я, кажется, только что нашел выход из нашего затруднения. Думаю, возможно использовать в ошейнике лишь небольшой кристалл ИИ, все остальное мы поручим мозгу самого подопытного, и при этом не снизим его производительности.

Он азартно схватился за ложку и с удовольствием принялся есть наваристую похлебку, пока Торин с нетерпением хлопнул по столешнице ладонью.

– Ну?!

Че отложил ложку и виновато на него посмотрел.

– Будем контролировать не само мышление подопытного, а его эмоциональное отношение к событиям и волевые установки. Таким образом, отпадет необходимость подробной картографии памяти, создания ее модели и анализа на крупной ИИ, мозг человека будет сам контролировать себя. Плюс к этому решим вопрос с уровнем интеллекта, человек не сможет быть умнее самого себя.

Торин быстро понял его идею и тихо произнес:

– Так-так, не пытаться контролировать все сознание, а всего лишь связи между главными центрами и критическое отношение… Использовать для базы простейшее представление о работе мозга в виде связки мобилей, тогда «вес» и «длину плеча» каждого рычага можно заменить всего лишь на коэффициенты, а структуру «подвязок» можно взять одного типа, без подгонки для каждого испытуемого…

Его глаза загорелись, а Че еще подлил масла в огонь.

– После удачного завершения проекта не нужно будет искать ученых, хорошо мотивированных для научного поиска в нужной области. Будет достаточно взять любой подходящий материал с высоким уровнем интелекта и наш ошейник, за год-два разучить ему базы и ставить задачи в нужном направлении. Никакой роли личности, никакого давления и уговоров, обещаний наград и премий, минимум контроля. «Мясо» будет работать на износ, добиваясь результата, не думая о сохранении сил и здоровья, производительность будет несоизмеримая по сравнению с «естественным» способом. Останется одна технология «интеллектуальной фермы», на входе – поставить задачу, на выходе – получить готовый результат, в процессе кормить армейскими пайками и обеспечивать расходниками для исследований! Господин Торин, вы станете родоначальником нового мира нашей расы.

Шницель со страхом смотрел, как босс, забывшись, гнет в пухлых руках серебряный нож, он был не рад, что стал невольным участником такого разговора.

Но Торин быстро взял себя в руки, посмотрел на Андрея и профессора, и хрипло сказал:

– Никому ни слова о нашем разговоре, сколько тебе нужно времени, чтобы закончить работу?

– Месяц, если я получу все необходимое, и решить вопросы с СБ, они считают, что я могу бежать, если получу базы кибернетики и хакинга.

Начальник усмехнулся и спросил:

– Ну, ты же бежать не намерен?

На что Андрей оскалился.

– Нет, теперь вы меня от себя палкой не прогоните! Я намерен держаться рядом с человеком, который получит такую огромную власть, это моя принципиальная позиция!

Обеденные разрядки с Аллочкой не прекратились, а приобрели странную для Андрея форму, он с удивлением стал замечать, что получает удовольствие от того, что притесняет и гнобит ее. Это отлично помогало расслабиться после занятий, некое переключение вида деятельности из человека разумного в грязное дикое животное. После учебы под разгоном и обеда он обычно сидел в своем кресле и просматривал в сети новые файлы, переданные ему по его просьбе Торином, пока его помощница достаточно умело его расслабляла в важном месте. Для этого Алле приходилось вначале взбодрить его в этом самом месте, что ей обычно удавалось неплохо.

Но не сегодня: несмотря на все ее ухищрения, член хоть и не был вялым, но на ее ласки отзывался с трудом. Она выпустила изо рта головку, отодвинула член щекой в сторону и принялась лизать яйца, старательно высовывая длинный язык и при этом как можно более ласково приговаривая:

– Господин Че, я, видимо, вам уже не нравлюсь, или эта худая обезьянка выпивает вас досуха.

Андрей оторвался от изучения схемотехники нейроинтерфейса и посмотрел вниз. На рыжую пышную прическу помощницы, на тщательно затонированные мелкие веснушки. Она снова открыла широкий, как бездна, горячий рот с крупными ровными зубами, и всосала член. Андрей достал его рукой и похлопал им ей по лицу, Алла сама подставляла под удар щеки и губы, высовывала розовый язык.

– Не хватает чего-то, приелись наши игры…

Девушка изобразила грустную улыбку и надула губки.

– У-у, а чего бы вам хотелось?

Андрей еще раз на нее посмотрел. Отчего-то хотелось врезать ей по роже, и он с трудом сдержался.

– Думаю, можно тебе что-то написать на лбу, пока ты будешь сосать, это мне поднимет не только настроение, а там ты сможешь и попку подставить.

– А что написать? «Принцесса»?

– Вот еще, «Принцесса», «Принцесса» не поднимет мне настроение.

Андрей закинул руку за голову на спинку кресла и чуть повернулся.

– А что тогда?

– «Шлюха».

Глаза у Аллочки гневно вспыхнули и она встала, оттирая рот тыльной стороной ладонью.

– Я не такая.

Андрей устало посмотрел ей в спину, на стройные ровные ноги и сетчатые чулки с модным рваным рисунком, в которые одни только она и была сейчас одета. Девушка шла к дивану, намереваясь натянуть платье.

– Можешь тогда уходить, мне не нужна такая помощница, я сейчас же отправлю расчет в кадровый отдел, пусть подберут кого-то более квалифицированного.

Девушка бросила поднятые вещи снова на диван.

– Ты не можешь со мной так поступить!

– С чего ты взяла?

Алла яростно на него смотрела, перебирая в уме доступные варианты. Новую работу ей подберут, но не такую не пыльную, как у Андрея. У него она фактически ничего не делала, а только числилась, лишь изредка он озадачивал ее каким-нибудь легким поручением. Ей не удалось его окрутить и поиметь с него что-то больше, но он платил ей повышенную ставку за обеденный расслабон, который ей, впрочем, нетрудно было организовать. В своей жизни она делала вещи и похуже. Через минуту она сдалась, взяла из сумочки помаду и подошла к нему, опускаясь на колени. Алла протянула ему тюбик.

– Вот.

– Сама напиши, и, пожалуй, каждый день будешь менять надпись, проявляй креатив, я тебе за это, возможно, еще и премию повышу…

– Хорошо.

Девушка встала и пошла в его личную туалетную комнату, примыкающую к кабинету, ей нужно было большое зеркало, чтобы исписать себе лоб. Андрей посмотрел на нее и подумал: «какая гордая походка для человека, который идет заниматься самоуничижением, и ведь не с голода помирает!». Вслед полетело еще одно указание.

– И попку хорошенько подготовь, не так, как в прошлый раз!

Нужные научные базы он получал теперь без проволочки, Торин сделал ему доступ к материалам всех опытов и разработок научной группы с момента ее основания, а также к той информации, которую они получили от центрально архива корпорации Нейросеть. Пользуясь своей новой способностью, он за неделю перелопатил этот массив, отделяя зерна от плевел. В основном это была пустая порода, девяносто с лишним процентов усилий тратилось впустую, бесполезно распыляя время, силы и ресурсы, калеча и убивая ни в чем неповинных людей. Он прикинул результат, за все время здесь было различными зверскими способами покалечено и умерщвлено почти тридцать две тысячи человек. Он задумался над этой цифрой и у него побежали холодные мурашки по спине. Ведь он сам убийца, сам убивал, на его счету много целей.

«Цели, как странно ты это называешь», – подумал Андрей про себя и тут же поправил: – «Если всех считать: дикарей с Аллой, бедных научников, девочек-клонов и прочий народ – ты угробил сорок два человека!.. Интересно, а может, дикарей не считать, они же не люди, хоть и разумные, да и вроде как сами верят, что не умирают, а возвращаются к душам предков?». Андрей скривился от своих мыслей и сам себя строго отчитал: «ты так и девочек из Галлы спишешь со счетов, скажешь, мол, они же все равно бы к тридцати годам умерли… биороботы».

Он снова задумался о том, правильно ли решил, что тут надо все уничтожить, ведь это же куча людей, и не все они участвуют в этих мерзких опытах? Конечно, тут есть и невиновные, но как их отсеять, отделить одних от других? Как это сделать одному человеку? А если смалодушничать и уйти, они так в этом городке и будут творить свои черные делишки. Твари будут и дальше вытворять свои мерзости! Годами, десятилетиями, калеча судьбы все новых и новых людей! Как же тяжело на душе от этих мыслей, как хочется быть в стороне от всего этого, от этой противной липкой грязи, просто вернуться на Грох к Ане, сказать: «Аня, вот он я, я вернулся!».

«Нельзя, если я смалодушничаю и ничего не сделаю, некому это будет прекратить…».

У него уже было разучено шестнадцать баз шестого уровня, по меркам цивилизованного космоса, такие результаты были и ранее, но настолько редко, что считались уникальными. Он не стал умнее, его способности, расширенные блоками нейросети, остались прежними, просто он стал более печальным. Ведь не зря говорят, что многие знания – многие печали.

Сама информатика, кибернетика и хакинг были им разучены за неделю, столько же он затратил на взлом главного искина СБ. Новичок в этом деле, он старался действовать с максимальной осторожностью, и подготавливал свой триумфальный уход с Арны, многократно дублируя и перепроверяя каждый шаг. Камер и прослушки можно было уже не бояться, желающие могли видеть его занятым теми делами, которые полагались по инструкции днем, обеденные шалости с Аллой и нежную любовь с Ланой вечером. Он всегда оставался после ужина и проводил с ней время до полуночи, иногда засыпая на пару часов здорового сна в обнимку, потом осторожно вставал, отдохнувший и посвежевший, стараясь не разбудить подругу, целовал ее спящую в то место, которое казалось самым аппетитным в этот момент, и, накрыв одеялом, уходил в капсулу – учиться до утра.

Ее он тоже привлекал к занятиям в лаборатории. Сержант Максимов с радостью взял на себя обязанности ее тренера после недельного послеоперационного восстановления. Они, можно сказать, стали друзьями, ее он почти не нагружал физзо, предпочитая тренировки иного плана. По ходу занятий, для растяжки и развития гибкости, ловкости, они общались на разные общие темы: путешествия, гонки и охота. Лана оказалась активной девушкой в этих вопросах, она неоднократно участвовала в спортивных гонках на флаерах, и даже брала призы пару раз. Сама база Максимого на новом большом кристалле ИИ работала на полную мощность и производила полное впечатление, как от общения с живым человеком.

Схема рабского ошейника нового типа была полностью завершена и Андрей заказал в их мастерской изготовление образца. Корпус был в виде тонкого металлического кольца, украшенного серебром. Составной частью его являлся небольшой ИИ и блок управления нейросетью, сам ошейник не имел механизмов воздействовать на мозг человека, а действовал через управление установленной ему нейросетью. Для обычных дикарей он был неприемлем, но ведь и создавался для других целей – подчинения воли людей творческих и научных профессий. Также там был блок проверки ключа, по которому определялся хозяин, чьи приказы голосом или через сеть должны были выполняться с максимальным прилежанием, и даже, можно сказать, любовью.

Андрей надел его Лане и пообещал никогда не включать, девушка послушно кивнула головкой, поправляя локон волос.

– Зато теперь ты можешь не только сидеть в комнате и тренироваться в капсуле лаборатории, мы можем выйти в город.

– И куда господин поведет свою рабыню?

– Одевайся, мы идем в самый лучший ресторан!

Он протянул ей пакет с черным платьем и новыми туфельками. Лана хихикнула и повисла у него на шее. Вечер прошел прекрасно: ужин при свечах, вкусная кухня, танцы под живую музыку. Андрей только раз сплоховал, когда, шикуя, заказал «золотую подачу», темнокожие девушки принесли заказ полностью голые, но с ног до головы растертые золотой краской. Их красивые тела напоминали блестящие статуи из жидкого металла, а Лана удивленно смотрела, ехидно улыбаясь и качая головой.

– Какие пошлые вкусы у вас, мой повелитель!

Теперь они, совершенно не боясь нарушить правила, могли прогуливаться и по небольшому городку, который Андрей твердо решил уничтожить со всем населением. Действуя через доступ к управляемому им искину, он готовил побег и уничтожение базы объеденной научной группы. Раз в неделю сюда прилетал межсистемный челнок, привозил питание, вещи, почтовые заказы и новые партии рабов. Назад обычно летел пустой, лишь несколько человек на Арне имели привилегию покидать на время эту тюрьму.

Андрей собирался захватить этот челнок, загрузить его всем нужным для него оборудованием и, поставив таймер на мощных зарядах взрывчатки, навсегда покинуть это место. Список оборудования он уже подготовил, челнок мог принять в багажное отделение до полутора тысяч тон груза, дроиды-погрузчики сделают эту работу к четырем часам утра. Охрана получит приказ выпустить груз и пару человек, они взлетят и тут произойдет большой бада-бум! На орбите он захватит корабль, скорее всего, убьет обоих пилотов и сам возьмет управление на себя, они затеряются и отсидятся потом где-то на некоторое время.

План был простой и дерзкий, он уже нагло, средь белого дня, проник в хранилище баз знаний, и скопировал к себе на браском базу управления средних кораблей. Она была разучена до привычного шестого уровня, так что Андрей был уже подготовленным пилотом. С прошлой доставкой челнока по поддельным документам, по требованию из других лабораторий, прибыло сто сорок тонн различных веществ. По документам и по свойствам они были не опасны, но, добавив к ним кое-какие ингредиенты, он превратил их в особо взрывоопасную жидкость, причем эту работу провели по его заказу дроиды автоматизированной мастерской. Он же заставил их, таким же образом, в трех незанятых людьми и оборудованием подсобных помещениях установить необходимые емкости для этой жидкости, и заложить взрывные устройства. По его расчетам, этого будет достаточно для уничтожения не только лабораторий со всем содержимым, но и прилегающего к ним городка. Фактически, пользуясь мощностями лабораторий, он их руками готовил эту ликвидацию и похищение всего ценного из пещеры злого дракона.

Торину он сообщил о готовности ошейника в черновом варианте, срок окончания работ, отпущенный на проект, подходил к концу.

– Хорошо, я сейчас приду и мы проверим его работу.

– Но…

Он не ожидал от него такой реакции, предполагая, что Торин лишь назначит день испытаний. Босс пришел сам, не обратил никакого внимания на приветствие и стрельбу глазками Аллочки, а вот на Ланин ошейник уставился жадным взглядом. Андрей не боялся за Лану, так как по их договору испытание должно было проводиться на той женщине, которую выберет Торин. Тот немедленно заказал по сети доставку подопытных, и два дроида притащили клетку с женщиной, у которой было печальное некрасивое лицо, и ее ребенком лет пяти. Люди были голыми и грязными, на голове у женщины был клубок немытых волос, она прижимала к груди свою дочь, которая показала пальчиком на Аллу и громко сказала: «Мама, посмотри, какая красивая рыжая тетя!».