Волков. Велесова ночь

Глава 17

Опасность действительно как будто миновала, однако шеф еще чуть ли не половину площади волок меня, попутно награждая увесистыми тумаками и подзатыльниками. То ли мстил за какую-нибудь мелкую былую обиду, то ли просто ерничал и от всей души веселился. Впрочем, спектакль работал: публика вокруг и раньше расступилась перед внушительной фигурой городового, а исполнение служебных обязанностей добавляло втрое больше почтительности и буквально расчищало на нашем пути этакий коридор. Который тут же смыкался за широкой спиной шефа, перекрывая дорогу шпикам.

Если они вообще пытались за нами идти. Не так уж просто вертеть головой, когда тебя силком тащат за шиворот, однако кое-что рассмотреть я все же успел: несколько фигур явно следовали в нашем направлении с полсотни шагов, но потом как-то ненавязчиво расползлись в стороны и, забирая полукругом, вернулись обратно к Александровской колонне и дальше, в толпу.

Видимо, попрошайки, бродяги и карманники не слишком-то интересовали нынешнего владыку столичного сыска, и его покорные слуги переключились обратно на, скажем так, профильные задачи. И отправились отрабатывать основные цели… или цель

К примеру — того таинственного господина, который тайком сунул мне письмо. Спектакль он провернул на славу, однако импровизации определенно было куда больше, чем толкового сценария. Пришлось действовать быстро и почти наугад, доверив послание чуть ли не первому встречному, а не другу или кому-нибудь из преданных слуг, которые у человека такого положения наверняка имелись.

Значит, проделать что-то подобное он мог только в толпе. Может, боялся, что сыскари повяжут его сразу после того, как трубы и барабаны чуть стихнут, и процессия двинется дальше. Или заметил слежку за домом, из которого без ведома тайной полиции не проскользнула бы и мышь.

Или имел какие-нибудь другие причины. Неизвестные мне, однако достаточно весомые, чтобы так сильно рисковать. А ее величество судьба, похоже, решила подшутить над нами обоими, если уж обложенный ищейками аристократ из всех тысяч ушлых оборванцев на площади выбрал фальшивого.

Я на всякий случай даже еще раз опустил руку в карман и кончиками пальцев нащупал помятый край письма, но так и не почувствовал ничего необычного… в самой бумаге. Никаких следов магии, разве что едва заметный отпечаток Таланта владельца, навести на который следящее заклятье вряд ли смог бы даже сам колдун. Наша встреча с таинственным господинам действительно была самой обычной случайностью, а не хитрой ловушкой или работой сыскаря высшего класса, подосланного искать выходца из могилы.

А вот ее последствия…

Воскрешение и дни, проведенные в мертвом городе, изрядно «прокачали» мои способности, и умение заглядывать в будущее не стало исключением. До подробных картинок или схем вероятностей я, конечно, пока не дотягивался, но теперь интуиция подбрасывала не просто ощущения или маркеры по принципу «горячо-холодно», а целые куски информации, которые разум мог хоть как-то переварить.

Я прикрыл глаза, снова взялся за уголок бумажки и тут же почувствовал его вес. Не физическую массу, конечно же — а то, что могло… нет, даже должно принести послание таинственного господина. Долгий путь через темноту, возможную опасность, неожиданную, но при этом почему-то закономерную и очень нужную мне встречу со старым…

Другом? Союзником? Противником?

Заглянуть дальше пока не получалось — слишком уж массивным оказывался груз возможных событий. Бумажка в кармане была всего лишь крохотным поплавком, а леска уходила вниз, в глубину. Громадная рыбина крепко сидела на крючке, но вытянуть ее ближе к поверхности и рассмотреть как следует я не мог никак. От любого движения снасти тут же цепляли целый ворох тины вероятностей, грозивший не только сломать хрупкую удочку, но и заодно и утянуть в пучину меня самого.

— Ты что, заснул там? — Шеф еще раз тряхнул меня за ворот и, наконец, отпустил. — Или паясничаешь?

— Так… задумался, — отозвался я, потирая многострадальную шею.

— Я уж испугаться успел. Молчишь, глаза закрыл и бормочешь что-то себе под нос… — Шеф огляделся по сторонам. — Нас заметили?

— Не думаю. — Я пожал плечами. — Тут шпиков как будто нет.

Пока я болтался в омуте грядущего, шеф успел выбраться за арку Главного штаба и дотащил меня чуть ли не до самого Невского проспекта. Здесь тоже хватало народа, однако почти все спешили в противоположную от нас сторону — на площадь, чтобы успеть хоть одним глазком взглянуть на процессию. Солдаты и полицейские соглядатаи остались позади, однако смутное ощущение тревоги почему-то до сих пор не отпускало.

— А колдун? — Шеф будто прочитал мои невеселые мысли. — Почуял?

— Не знаю, — честно признался я. — Наверное, заметил что-то, но чтобы вот так сразу узнать?.. Это ж какая силища нужна.

Я еще с утра повесил на нас достаточно защитных заклятий и несколько «обманок», способных отвести чужую магию, но уверенности все равно не хватало. Мы все-таки подобрались слишком близко, а колдун вполне мог иметь в арсенале незнакомые даже мне фокусы.

— Силища ему как раз не занимать, — вздохнул шеф. — Ну да ладно, чего уж теперь… Давай рассказывай, чего видел.

— Больного человека… Или не совсем человека, — на всякий случай поправился я. — И очень старого.

— Мы с тобой тоже не очень молодые, Володя. И совсем не здоровые.

— А этот — еще старше. — Я на мгновение задумался, выуживая из памяти образ высохшей мумии под капюшоном из темной ткани. — И победил меня не без труда. Что-то в нем все-таки треснуло. Личина уже разваливается.

— Да он уже весь, собака, гниет. — Шеф сплюнул на тротуар. — Наверное, поэтому сам за мной в Прорыв и не пошел. Там зараза крепкая, даже нас с тобой чуть не сгрызла, а его бы за три дня в труху сожгла.

Я молча кивнул. Мне уже случалось наблюдать что-то похожее в родном мире, да и шеф наверняка не раз встречался с колдунами, шагнувшими на кривую дорожку. Хаос многократно усиливает магические способности, но с телом обходится без всякой пощады. Человеческий организм в принципе не способен удерживать больше определенного количества энергии, а если перебрать ее в десятки раз, не выдержат даже самые выдающиеся возможности в самолечении. Тело начнет гореть — можно сказать, почти в прямом смысле, и клеточная регенерация рано или поздно уступит разложению. Органы начнут отказывать один за другим, понемногу превращая своего обладателя в ходячий полутруп с весьма и весьма ограниченным сроком годности.

— А ведь ты прав, Игорь, — усмехнулся я. — Он уже умирает.

— Может, тогда и господь с ним? — без особой уверенности отозвался шеф. — Не будем лезть, подождем пока. А там он, глядишь, и сам… того. Раз уж все равно недолго осталось.

— Мысль, конечно, хорошая. Но есть нюанс. — Я покачал головой. — Недолго — это в его и нашем с тобой понимании. Может быть, год. А может быть, десять или даже сто лет гнить будет. И ждать никак нельзя — времени уже и месяца не осталось.

— До чего?

— Чтобы я сам знал, — вздохнул я. — Но наш дорогой друг задумал какую-то огромную гадость. И провернет ее не позднее, чем ночью с тридцать первого октября на первое ноября.

— Велесова ночь. — Шеф негромко выругался и даже чуть втянул голову в плечи. — Ох ты ж… И что делать будем?

— Пока не знаю. — Я замедлил шаг и выудил из кармана письмо таинственного господина. — Для начала попробуем воспользоваться подсказкой.

Послание явно писали наспех. Не пером и чернилами, а угольным карандашом. Смазанные крупные буквы стояли друг за другом криво, а строчки плавали так, будто их выводили на ходу. Возможно, прямо там, на площади, среди толпы. Господин в спешке допустил несколько ошибок, кое-где бумага уже протерлась чуть ли не насквозь, часть слов пришлось и вовсе угадывать из контекста, и все же общий смысл оказался понятнее некуда.

Дорогой дядя!

Всех нас очень беспокоит ваше здоровье. Его величество даже изволил справляться лично. Сентябрь в этом году холодный, да и зима обещает быть ранней, и я, как врач, рекомендую вам немедленно отправиться на отдых в Баден-Баден или в горную Швейцарию — она чудо как хороша зимой.

Ваш Л.

Шифр, конечно же — причем подозрительно похожий на тот, что я использовал для звонка Горчакову в тот день, когда получил две пули в голову. Таинственный господин, вручивший мне бумажку, перестраховался еще раз — на тот случай, если его посыльный попадется сыскарям. Не называл имен, да и в целом изобразил что-то совершенно обыденное.

Да и никакого дяди у него, вероятно, и вовсе не было.

— Что там такое? — поинтересовался шеф, заглядывая через плечо.

— Нечто весьма занимательное. — Я убрал письмо обратно в карман. — Полагаю, сегодня вечером нас ждет небольшая прогулка на Крестовский остров. Нанесем визит его светлости.