Волк в овечьей шкуре

27. Неожиданные гости

Не знаю, сколько я был в отключке, но, придя в себя, осмотрелся. Вера лежала рядом. Один из парней также был на кровати, а второй — на полу…

— Черт, и что это было? — я откинул назад волосы. — Вот черт, вот ты шлюха!

Встав с постели, я осмотрелся, найдя туфли, обулся и, увидев халатик, надел его. Ужас, что я натворил! Мне хотелось орать от осознания того, что случилось. Во рту чувствовался неприятный привкус. Посмотрев на член Сергея, я скривился. Фу! Пройдя в ванную, по пути подобрал свое и Верино платья, видимо, она тоже на ходу раздевалась. Почистил зубы и, встав под душ, помылся и подмылся. Выйдя на кухню, закурил, в коридоре нашел недопитую бутылку коньяка, налил и выпил. Усевшись на стул, прислушался к своим ощущениям. Чувствовалась какая-то легкость, чувство полной внутренней удовлетворенности.

На кухне появился Андрей.

— Привет, малышка!!!

— Привет, давно не виделись. Ты хоть трусы одень.

— А душ принять можно?

— Тебе что, помочь? Спинку, может, потереть? — улыбнулся я. — Давай уже, иди, мойся, а то я опять возбужусь, — с улыбкой я затолкал его в ванную.

— Настен, может, поможешь?

«Ха, а почему бы и нет? — подумал я. — Мне ведь понравилось… Нет, стоп, хватит!» — звучало в голове, пытаясь сбить предательское набухание груди.

Я налил еще коньяку и выпил залпом. Но грудь уже горела, а влагалище начало активно выделять смазку, губки и клитор предательски набухли, и вход в киску начинал зудеть. «Нет, только не это… А почему нет?.. Черт!» Он опять вышел из ванной.

— Полотенце мож..?

Видимо, он увидел мое состояние: я не мог отвести взгляда от его возбужденной плоти. Он быстро шагнул ко мне, впился мне в губы, грубо сорвал халат и, развернув, уложил животом на стол, уронив пепельницу. Киска была уже давно готова, при первом же толчке я опять почувствовал сладостную боль «выброса яйцеклеток». В мозгу приятно защелкали миллион пузырьков, вбрасывая в кровь адреналин.

— Тварь, тварь, тварь… — повторял я при каждом толчке, даже не зная, к кому это относится. Я уже кончил раз пять. Опять наплыла гордость, что я такой же как Вера. Я смотрел, как плавно качаются мои груди, и все сильнее возбуждался.

Он неожиданно вышел и, развернув меня, посадил на стол и опять с силой вошел, заставив меня вскрикнуть от боли. Я скрестил ноги на его торсе и практически висел на нем, опираясь руками о стол. Мне было приятно от того, что он как хочет, так и крутит меня. Яичники как бы выбросили еще несколько порций яйцеклеток. А я уже даже стонать не мог… Он опять вышел из меня, а я снова почувствовал в себе пустоту… «Что я вытворяю? — пронеслось в голове. — Да плевать на все!» Алкоголь окончательно затуманил мне разум. Мне было плевать, что делать.

Он снял меня со стола и, легонько надавив на плечо, заставил встать на колени. К своему ужасу я подчинился, и мне это понравилось. Перед моим лицом возник возбужденный, блестящий от моей смазки член…

— Сделай так, чтоб я кончил, Настенька…

Недолго думая, подгоняемый страстью, я прошелся языком по стволу от самых яичек. Почувствовав сладкий вкус собственных соков, я натянул шкурку, как можно сильнее оголяя головку, и обвел языком по кругу. Затем медленно начал заталкивать член в рот. Обхватив его рукой, я начал наращивать темп, иногда выпуская член изо рта, для того чтоб поиграть с ним языком. Я старался повторять то, что видел в исполнении Веры. Мне вдруг захотелось почувствовать, как кончают в рот, и я увеличил темп, стараясь быстрее довести его до оргазма. Член вдруг напрягся и как-то набух, и тут произошел выстрел, я поперхнулся спермой, но не выпустил его изо рта, стараясь высосать все. Меня кинуло в озноб, по всему телу мелко-мелко начали разрываться пузырьки, причиняя боль, которую хотелось усилить. Она все усиливалась, а я продолжал держать член во рту… Не выдержав этой боли, я освободился от члена и издал громкий стон наслаждения.

— Молодец, девочка, — он поцеловал меня в голову и пошел в ванную, оставив меня сидеть на полу.

Облизав губы, я нашел силы встать с пола. Подобрав и одев халат, я снова налил коньяку. «Вот, черт, что я делаю?..» — «Ну, приятно ведь…» — во мне как будто говорили две личности.

Слегка пошатываясь, на кухню вышла Вера.

— Привет, дорогая! — она подошла ко мне и поцеловала в губы. Потом замерла: — Стой, что это у тебя? — она лизнула языком по моей верхней губе… — А что мне не оставила?

— Там еще лежит один, дарю… — Мы рассмеялись…

— Ну, дорогая, не ожидала я от тебя такого, честное слово. Я смотрю, ты вошла во вкус? — она смотрела мне в глаза..

— Я тоже… не ожидала от себя….

— Ты что так сорвалась?

— Надо меньше пить. Все, выпроваживай своих ебелей, я спать хочу.

— Ха, сама, значит, уже тут и на кухне покуролесила, а теперь выпроваживай. Время только два часа ночи. И они не мои…

Я засмеялся:

— Да они сейчас сами убегут, если увидят нас готовыми к новому бою… — Мы громко и весело рассмеялись.

Из спальни показался Сергей.

— Во, а вы что, не…? — он замялся.

— Нет, — спокойно сказал я, — вас ждем. Мы сюда зачем пришли?.. — я посмотрел на Веру, и опять веселый смех.

— Девушки, извините, но нам уже пора…

— Так и скажите, что уже сил нет, — весело добавила Вера. — Ну вот, как всегда, самим все делать.

Вера встала и подошла к нему, через минуту член у него уже был готов. Она утащила Сергея в спальню, а я остался сидеть на кухне. Мне захотелось сделать Вере приятно. «Все, стоп, Веру я всегда успею…» Я достал сигарету и закурил.

Примерно через полчаса парней как ветром сдуло. Мы остались вдвоем. Я видел как Вера светится от счастья. Она получила то, чего ей не хватало.

— Ну и как тебе, милая? — усаживаясь мне на колени, спросила Вера. — Поздравляю, ты стала женщиной! Больно было?

— Не знаю…

— Я охренела, когда мы пришли и увидели вас. Я всегда знала, что ты будешь страстной девочкой.

— Короче, слезь с меня, — я высвободился из-под Веры, вылил остатки коньяка и выпил. — Да, надо меньше пить. Я в душ и спать, а ты как хочешь.

Снова подмывшись и почистив зубы, я моментально уснул. Вера для меня в эту ночь действительно стала больше, чем подруга или сестра.

Утром меня ждали несколько неприятных сюрпризов: первый — это весь набор похмельного синдрома. А второй — в виде испачканной кровью постели и воспоминания прошедшей ночи. Последнее было самым неприятным. От этих воспоминаний я обхватил голову руками и зарычал. «Что я… Как я мог?» — задавал я себе вопросы…

На кухне, не обнаружив спиртного, пришлось удовлетвориться холодным чаем.

Уже сидя на унитазе, снова вспомнил прошедшею ночь. «Ну ты и шлюха, Сергей Петрович, как можно было такое допустить? Как я в глаза ребятам буду смотреть?» Вспомнив, как мне нравилось, что я такой же, как Вера, я снова завыл. Твою мать, меня в три дырки имели, а мне нравилось!!! Я сплюнул. Я был зол на Веру, на себя, на этих парней, мне хотелось их расстрелять, были бы они рядом, наверное, так и было бы. Хотя я понимал что они не виноваты, но мне хотелось выместить свою злобу.

Умывшись и немного приведя себя в порядок, я решил выйти на улицу, похмелье давало о себе знать. Посмотрев в зеркало произнес фразу из одного фильма:

— Ну и рожа у тебя, Шарапов!

Поискал, что одеть (почти всю одежду я еще вчера унес в машину), и, не долго думая, одел джинсовую юбочку, которую носила Вера, и топик на голое тело. Плевать! Вздохнув, подкрасил губы и одел очки, вышел в подъезд. Вера еще спала, и это радовало. Мне просто не хотелось с ней разговаривать. Купив пива, я направился к гаражам. Мне нужно было побыть одному и заодно хорошо узнать район, обследовать все входы и выходы. Обойдя гаражи, я зашел в последний подъезд и поднялся на девятый этаж. Дверь на крышу, к моему удивлению, оказалась открыта. Добравшись по крыше до своего подъезда, так же без проблем спустился вниз.

«Да-а, матушка Россия! Сколько не говорят, а как был бардак, так и остался. Хотя мне сейчас на руку». Купив еще пива, я вернулся домой.

— Привет, милая!!! — Вера встретила меня с довольным личиком.

— Привет! Извини, лимон не купил…

— А зачем лимон? — удивилась она.

— Да чтоб твою довольную мордашку не видеть…

— Да иди ты! А че ты мою юбку нацепила?

— А зачем ты мои джинсы в сумку положила? А у меня больше нет ничего… И ты сама мне ее предлагала.

Я уже открыл бутылку и подал ей. Сев за стол, посмотрел на Веру. Конечно, я был зол на нее, но, видя ее счастливое личико, начал остывать.

— Сучка ты, Верка, — произнес я, глядя на нее.

— Ха!!! От сучки слышу, — она показала мне язык.

— Ну все, ты достала…

Я подскочил со стула, пытаясь поймать ее. Взвизгнув, она бросилась из кухни, я все же успел поймать ее за рукав халата. Но она умудрилась выскользнуть из него и, сверкая голой задницей, бросилась в спальню. Я бросился за ней. Вера схватила подушку и выставила перед собой, пытаясь ей защититься. Естественно, это не помогло, я смял ее вместе с подушкой и завалил на кровать.

Сопя и взвизгивая, мы боролись минут пять. Вера оказалась крепкой девушкой, чувствовалась сила. Вскоре я начал ей подыгрывать, позволил уложить себя на лопатки. Усевшись на меня верхом, она начала снимать мой топик, и в конце концов ей это удалось. Но вот юбку я не позволял, тогда она пошла другим путем: немного ослабив напор, она начала языком ласкать мне уши, спускаясь к шее и к груди, а затем все ниже. И вскоре я уже лежал без юбки и трусиков, желая только ласки.

— У меня для тебя есть сюрприз, милая, — прошептала она мне в ухо. — Закрой глаза и подними руки, — так же тихо добавила она.

Я подчинился, мне было все равно. Вчерашней страсти у меня уже не было, но ее ласки меня завораживали, от ее шепота в ухо я просто таял. Даже когда почувствовал, как одна рука оказалась в наручнике, я не отдернул вторую и даже не открыл глаза, мне было хорошо. А от чувства беспомощности, что я скован наручниками и весь доступен, начинала закипать страсть.

— Пожалуйста, не открывай глазки, сладкая, — снова прошептала Вера.

Ее не было с минуту.

— Ты не соскучилась, девочка моя? — услышал я снова ее шепот.

Она продолжила меня ласкать, вскоре ее язычок дошел до моего клитора. Поласкав его, она выпрямилась и поцеловала меня в губы, и я сразу же почувствовал сладкий вкус моих соков.

— Тебе нравится? — так же тихо спросила она.

— Да-ааа… — выдохнул я.

— Сейчас тебе еще больше понравится, — и тут же почувствовал, как что-то знакомое уперлось мне в набухшие губки и начало протискиваться вовнутрь.

— Нет, — застонал я, чувствуя как это что-то заполняет всего меня без остатка. Ядерный взрыв в голове из миллиона мыльных пузырьков, радужные круги и сладостная боль «выброса яйцеклеток». И я уже не шепчу, а кричу: — Да-аааа!

Это не было похоже на то, что я испытывал вчера. Если вчера мне казалось, что он достает до желудка, то теперь показалось, что мне перекрывает дыхание. И вскоре я уже начал активно помогать Вере, при этом только повизгивая, сил больше не было. Кульминация наступила как всегда неожиданно. Нестерпимая боль по всему телу, сокращение всех мышц, толчок вперед, и я выгнулся на мостик. Упав на кровать, замер, тяжело дыша: не хватало воздуха. Вера тем временем продолжала меня ласкать, и это придавало дополнительный кайф. Вера освободила мне руки.

— Ну как, милая, тебе понравилось?

— Да-а!! — только и смог выдохнуть. — Что это? — спросил я, когда немного пришел в себя.

— Это? А это наша с тобой игрушка, я вчера ее купила. Хочешь попробовать?

Я посмотрел на Веру и не сразу понял: у нее торчал член, примерно сантиметров 20. Так как ремни были телесного цвета, я не сразу их увидел.

— Что это? — снова спросил я.

— Это стропон. Хочешь примерить?

Она расстегнула ремешки и, заставив меня встать, прикрепила его ко мне. На меня сразу нахлынули тоскливые воспоминания: я вспомнил совсем недавнее прошлое, когда у меня так же стоял, правда не такой большой, но зато мой родной и живой. В той части, где он прилегал к киске, была выпуклость, и я чувствовал, как губки плотно ее обхватывают.

— Ну, держись, сейчас я тебе устрою, — я решил отыграться на Вере. — Живой не выпущу!

Грубо, но не жестко развернул Веру задом — она только ойкнула — и без всякого предупреждения вошел в нее. Я работал над ней минут двадцать, ставя в разные позы. Вера уже даже не стонала, она просто иногда ойкала. Я уже и сам кончил несколько раз. Собрав все подушки, я подложил ей под попу. Я хотел добраться до точки G. И мне это удалось, правда раньше я головкой чувствовал, как прижимаю стенку влагалища к передней берцовой кости, стропон этих ощущений не давал, но я увидел, как Верино лицо начало меняться: глаза широко открылись, зрачки забегали, постепенно затуманиваясь. Как она закричала гортанным криком, как ее бросило вперед, и как она упала, жадно хватая воздух. На этом я закончил свою месть. Да и у меня уже начало натирать, клитор уже начал болеть.

— Вот тебе, — я снял стропон и ушел в ванную.

Подмывшись, я открыл пиво и закурил сигарету. Сейчас я получил кайф не от самого секса, а как было раньше. Мне всегда было приятно доставлять удовольствие женщине, от этого и я получал удовольствие, но сейчас было как-то не так. Может, от того, что я и сам уже испытал то, что испытывает женщина, но все равно, от того, что доставил удовольствие Вере, я чувствовал удовлетворенность. Вернувшись в спальню, прилег рядом с Верой. Она зашевелилась и, придвинувшись ко мне, обняла меня за талию и сильно прижалась.

— Ты где этому научился? — тихо спросила она.

— 25 лет активной половой жизни научили, — так же тихо ответил я.

— Ты был хорошим любовником. Знал, что надо женщине.

— А теперь знаю еще больше… — усмехнувшись, произнес я.

Она еще сильней прижалась ко мне, уткнувшись носом в мою шею, и затихла. Я даже не заметил, как уснул.

Проснулся от ощущения, что в комнате кто-то есть. Открыл глаза, и первое — это шок… В комнате находились двое мужчин. Оба спортивного телосложения, накаченные, коротко стриженные. А взгляды говорили только об одном: это хищники.

Я дернулся, вставая, Вера проснулась и, увидев их, взвизгнула, вскакивая. Мы с ней отскочили к окну, прихватив одеяло, чтоб прикрыться. Раздался дружный смех, в комнату вошел еще один такой же амбал.

— Муха, что скажешь, они? Обратился самый высокий к стоящему рядом.

— Обе, а ты, Макар, не верил. Верочка, как же я по тебе скучал! И миссис Смит туточки… — начал Муха на блатном жаргоне.

Они снова засмеялись. Макар, как я понял его зовут, достал телефон и позвонил:

— Да, Юрий Александрович, слухи подтвердились, мы нашли их… Да, обе здесь… сейчас узнаем… хорошо, доставим… — он отключился. — Ну что, сучки, отбегались? Собирайтесь, поедем, вас очень хотят видеть… Так это и есть ваша миссис Смит? — спросил он, обращаясь к Мухе.

— Да, а это наша Маленькая Вера. Знаешь, как за щеку классно берет? — Они снова засмеялись.

— Да, судя по рассказам парней, которые до утра в баре в себя прийти не могли, они обе профессионалки. — Они снова засмеялись. — Ну, так что, где бумаги, суки?

Тут в комнату вошел четвертый.

— Что тут? — спросил он командным голосом, и по тому, как все стали серьезными, я понял, что это старший.

— Нашли, Саня, это они….

— Вижу, что они, фото видел. Где документы? — жестко спросил он.

А я пытался вспомнить, где я его видел. Что-то крутилось в голове, но никак не вырисовывалось. Он, видимо, увидел мой удивленный взгляд и криво усмехнулся.

— Что, майор, не узнаешь? Ну ты и влип. Как угораздило? — он засмеялся. — Вспомни школу ГРУ. — И я вспомнил. Мы не были друзьями, скорее, врагами. Потом от нас он ушел в ФСБ, и больше мы с ним не пересекались. — А знаешь, когда мне сказали, я не мог поверить, — он снова засмеялся. — Что, оружие нашли? — обратился он уже к своим быкам.

— Да, вот только пистолет в сумке лежал.

— Просмотрите все, ищите документы. И выводите их. И смотрите аккуратно, он еще тот волчара был, а сейчас девка еще та… — он снова засмеялся.

А я бешено искал выход. Посмотрев на Веру, увидел ее глаза, полные ужаса. «Пистолет забрали, что еще есть?» — думал я.

— Ну что стоим? На выход!

— Одеться можно? — спросил я.

— А зачем? — задал вопрос Саша, мой бывший коллега. Откройся, красна девица, я хоть посмотрю на тебя, — они засмеялись. — А может, напоследок и нас обслужите как тех парней? Ох, они вас и хвалили! — он взял со стула платья и кинул в нас. — Одевайтесь! — уже жестко сказал он.

Пока мы одевались, уже не до белья, платья одели на голое тело, вошел Муха.

— Все просмотрели, нет тут никаких бумаг.

— Где бумаги? Хорошо, поговорим в другом месте. Все вперед!

Нас пропустили вперед, Проходя мимо вешалки, я взял курточку.

— На улице тепло, — услышал я чей-то голос.

— А вдруг дождь пойдет? — и одел куртку. Увидев, что проход в зал свободен, я схватил Веру и буквально влетел в комнату. Вытащив из кармана ЭФку, моментально выдернул чеку.

— Стоять всем, нам терять нехрен. Один шаг, и я выпускаю гранату.

— Да ты че, сука, совсем охренела, мразь! Муляжом будешь пугать? — Муха двинулся на нас.

— Раз, — я начал отчет и отжал один палец. Мой резкий и жесткий голос остановил его. — Мне терять нехрен! — повторил я. — Ты сам сказал, что я волчара еще тот. Ты знаешь, на что способен хищник, зажатый в угол, даже раненый. Я все потерял, даже тело, и у меня нет интереса жить в этом. Она тоже все потеряла. Ее, скорее всего, сотрут, так что думай, Саша, мразь. Не веришь, на, понюхай…

Я кинул ему кольцо. Он поймал его; ему хватило одного взгляда, чтоб определить, что граната боевая.

— Да она блефует… — начал было Муха.

— Заткнись! — остановил его Захаров, я вспомнил фамилию. — Что ты хочешь? Ты ведь не дурак и понимаешь, что вам не выйти…

— Я все понимаю. Это ты и твои тупые щенки не врубились еще. Все из квартиры, быстро… и ствол мой оставьте…

Правда, я понимал, что это вряд ли.

— Давай спокойно разберемся, — начал опять Захар.

— Нечего разбираться, назад мы не вернемся, только наши трупы. Я повторять не буду, — и отпустил второй палец, сразу почувствовал как напрягся рычаг.

«Ой что будет, если не удержу», — думал я.

— Выходим, — скомандовал Захар, и они медленно двинулись к выходу. Захар тоже был опытным бойцом, от него можно ждать всего, но я как-то не беспокоился, что он что-либо предпримет в данной ситуации, ведь с гранатой не шутят, отлетел рычаг и все, максимум три секунды.

— Ствол мой…

— Извини, нет!

Они вышли за двери, унося и чеку от гранаты, но мне так и надо было, чтоб она была у них, ведь оставлять их в живых я не собирался. Подождав, когда они выйдут за двери и начнут спускаться, я взялся за ручку. И когда они были на середине лестницы, отпустил рычаг и услышал, как щелкнул боек. «Раз, два, три», — скороговоркой пронеслось у меня в голове, и граната полетела в подъезд. Я быстро закрыл двери, тут же раздался глухой взрыв, сверху посыпалась штукатурка, раздался звон разбитого стекла, что-то со звоном упало на кухне, во дворе запищали сигналки авто… Не успел еще стихнуть шум взрыва, а я уже вбежал в комнату.

— Вера, быстро собирай все! Валим отсюда нахрен!

Через три минуты мы уже спускались по пожарной лестнице, вчерашнее платье так и задиралось, а если учесть, что и без трусиков… Хорошо, на этой стороне дома никого не было. Оказавшись на земле, я увлек Веру к гаражам. Пропетляв по узким проходам, мы оказались в каком-то дворе. Перейдя его, вышли на проспект. Мимо тут же с воем сирены пронеслись несколько оперативных машин милиции, а вскоре и МЧС.

Мы пешком добрались до стоянки. Отправив Веру купить продуктов, сам пошел за машиной. Осмотревшись и не заметив ничего подозрительного, я забрал машину, и уже через десять минут мы двигались в потоке транспорта.

— А ты и вправду бы взорвала нас? — спросила Вера после долгого молчания.

— А у нас был выбор? Да, взорвал бы.

— А я уже прощалась с жизнью. И знаешь, не о чем не жалела, ведь я получила самое большое удовольствие в жизни, и можно было умирать. И его доставила мне ты… — она наклонилась ко мне и чмокнула в щеку.

— Вера, — строго сказал я, — хватит о сексе. Все, наеблись две курицы, — мы одновременно прыснули смехом.

Успокоившись, я включил радио и тут же наткнулся на новости. «Сегодня в нашем городе на улице… в доме номер… примерно в 17–30 прогремел мощный взрыв, погибли четыре человека. Силовые структуры от каких-либо комментариев отказываются, но как удалось выяснить нашему корреспонденту, сработало взрывное устройство, называемое растяжкой…

— Да-аа, чего только не придумают. Растяжка, мощный взрыв, еще что придумают, террористов вспомнят.

Я посмотрел на Веру. Она не сводила с меня взгляда…

— И что мы так смотрим?

Она засмеялась:

— Ты и себя курицей назвал….

— Ну а кто я еще после таких ошибок. Надо башкой думать, а не лобковой частью.

— А кто-то мне, помнится, говорил, что я на передок слабая… — она засмеялась.

— Я думал, что только у мужиков так: «хуй стоит — башка не соображает», а у вас — то же самое. И вообще это было по пьяни, я ничего не соображал, больше такого не повторится. Это точно.

— У нас ничего не стоит, — продолжала она веселиться. — А повторится или нет, мы еще посмотрим.

Я понимал, что это веселье нервное, организму нужна разрядка после пережитого стресса. Вот смех — хорошая разрядка.

— Куда мы едем? — вдруг спохватилась Вера.

— А не один ли хер? Куда выедим, туда и поедем, — мы опять прыснули смехом. А я и вправду не знал, куда мы едем.

Вера перелезла на заднее сиденье и вытряхнула вещи, которые собрала в пакет, на сиденье.

— Хоть трусы, что ли, одеть. Тебе подать?

— Я что, буду их на ходу одевать? — мы опять засмеялись. — Что-то много мы смеемся, у нас четыре трупа за спиной.

— А так были бы мы трупами, им просто не повезло, — снимая платье, ответила Вера.

— Ты смотри, сейчас аварию устроишь, стриптиз тут показываешь.

— Пусть на дорогу смотрят, а не на меня, — хихикнула она. Одев ту же джинсовую юбочку и тот же топик, что я одевал с утра, она вернулась на переднее сиденье. — Что, я не права?

— Ты о чем?

— О трупах…

— Права, и меня радует твое настроение по этому поводу.

Вскоре попался указатель на Томск.

— Значит, туда и едем.

— Может, мы сегодня покушаем где-нибудь? А то эти придурки не убили, так сами себя голодом заморим.

Я тоже вдруг почувствовал страшный голод, вспомнил, что сегодня вообще ничего не ел.