Волчья ночь

ГЛАВА 10

Питер Барроу стоял у окна в пустом коридоре ратуши. Со стороны могло бы показаться, что мужчина рассматривает нечто во дворе, с преувеличенным интересом. На самом же деле, он ничего не видел. В очередной раз осмысливал недавний разговор с господином градоправителем. Прокручивал в памяти произнесенные слова снова и снова, раздумывал над намеками, как высказанными напрямую, так и завуалированными.

Мистер Гроуди оказался серьезным дельцом, и время ценил почти так же, как и деньги. Потому и не стал долго ходить вокруг да около и выдвинул Питеру свои условия.

Нет, вот если с одной стороны посмотреть, то предложение, сделанное им Питеру понравилось. Даже очень. А вот с другой… Тоже понравилось, правда не так сильно.

Мистер Барроу поморщился, в памяти снова зазвучали слова градоправителя:

«- Жаль, мой мальчик, — покачал головой господин Гроуди, вздохнул еще, — очень жаль, что вы сюда с супругой приехали.

— Почему же? — удивленно приподнял брови его молодой собеседник.

— Родственные связи куда как более крепки, не находите? — то ли ответил на вопрос своего партнера, то ли просто подумал вслух градоправитель. — Будь вы свободны, мы могли бы породниться и тогда… Ну на нет и суда нет, как говорится. А супруге своей приветствие мое передавайте, да, — мистер Гроуди поднялся из-за стола, камзол свой, на животе задравшийся неприлично одернул, поморщился. — И в гости заглядывайте. На ужин там или на чай вот дамы собираться любят. Амелия моя рассказала уже, что познакомилась с миссис Барроу. А супружница моя так и вовсе плешь проела, все повторяя и повторяя о том, что тоже желает повидаться с новыми соседями. Да, Барглин городок маленький, тут каждое новое лицо — как развлечение.

— Да, — Питер улыбнулся тоже вставая. О знакомстве Эбби и дочки градоправителя он тоже был наслышан. Жене Амелия Гроуди не понравилась, но Эбби, умничка, не стала показывать свое истинное отношение. — Я тоже наслышан.

— Вот и замечательно. Вот и чудесно, — непонятно чему восхитился градоправитель. — Ступайте, мой друг. Ступайте. И в гости заглядывайте».

Питер вышел из кабинета градоправителя, собирался было домой отправиться, сегодня он обещал Эбби, что приедет пораньше и вечер они проведут вместе. Да только замер вот возле этого окна, задумавшись. О словах градоправителя, о… супруге своей.

Дураком Питер Барроу не был никогда, и намеки градоправителя он понял. Тот мечтал пристроить в хорошие руки единственную дочку. И был бы не прочь, чтобы зятем стал ни кто-нибудь, а он, Питер. Да и в делах это бы им обоим очень помогло. Все-таки одно дело проворачивать то, что они собрались провернуть, имея за плечами зятя, от благосостояния которого зависит и благосостояние собственной дочери. И Питер это все понимал. Слишком хорошо понимал.

Сам думал так же. Все же они с Гроуди такое задумали, что подстраховаться было бы не лишним. Со всех сторон.

Да вот только… Эбби…

Питер вздохнул. Отогнал мысленный образ супруги, какой она была этим утром. Сонной, ласковой, теплой и податливой. И попытался вспомнить Амелию Гроуди. Мила. Привлекательна. Определенно, очень привлекательна. Только вот… с Эбби не сравнится. С его Эбби вообще никто не сравнится.

Питер снова вздохнул и даже кулаки сжал.

Эбби.

Был ли он влюблен в супругу?

Скорее всего, нет. Те чувства, что Питер испытывал, нельзя было назвать влюбленностью или даже любовью. Это было нечто иное. Он болел ею. По другому и не скажешь. Попался в ее сети, как и все те дурачки, что с восхищением глядят ей вслед и готовы землю под ее ногами целовать. Эбби умела кружить головы мужчинам, привлекать внимание, очаровывать и заставить забыть обо всем на свете. Одним лишь взглядом обещала весь мир.

Когда-то Питер тоже попался на это. Заболел ею. Думал… мечтал даже… сделал своей. Только вот…

— Ты никогда не была моей, — прошептал Питер, прижимаясь лбом к холодному стеклу. — Пусть и сама это не понимаешь.

И от этого становилось горько. И больно. А чувствовать себя неуверенно, Питер не любил совершенно.

— Мистер Барроу, какая приятная встреча, — кокетливый женский голосок вывел молодого человека из задумчивости. Питер резко выпрямился и обернулся.

Позади него стояла мисс Амелия Гроуди и улыбалась приветливо. Питер еще раз отметил, что дочка градоправителя была мила, очаровательна даже. В дорогом наряде, явно пошитом в столице, со светлыми кудряшками, обрамляющими круглое миловидное личико, с приветливой улыбкой на пухлых губах. Только вот в глаза мисс Гроуди приветливости не было. Вот ни грамма.

— Мисс Гроуди, — Питер улыбнулся вежливо, склонился в поклоне и даже приложился к ручке. — Рад встрече.

— Ах, — Амелия продолжала улыбаться, — решила вот проведать папеньку, а тут вы. Вот сюрприз, так сюрприз. Это судьба, не находите?

— Возможно.

— А я все думала, как мне навестить вас, чтобы вручить приглашение, — отпускать от себя Питера она явно не собиралась и все щебетала о чем-то, склоняя прелестную свою головку то к одному плечу, то к другому. — А тут, просто само провидение вас послало мне не пути. Вот, держите. Я хотела вручить вам его лично.

— Благодарю вас, — молодой человек снова вежливо улыбнулся, принимая из рук Амелии розовый прямоугольник из плотной бумаги с виньетками по краям.

— У меня скоро именины. Папенька дает бал. Будет маскарад.

— Мы с супругой обязательно будем, — откликнулся Питер.

Амелия же почти незаметно скривилась при упоминании Эбби и даже помрачнела как-то. А затем…

О, она никогда не была стеснительной и все правила приличия и морали, если и соблюдала, то только затем, что так было нужно ей самой. Вот и сейчас, ждать не стала. И кокетничать тоже. Вздыхать томно и отступать в нерешительности. Просто преодолело расстояние, что отделяло ее от молодого человека, и прижалась к нему всем телом. Скользнула тонкими ладошками по его плечам, обхватила за шею.

— Это так несправедливо, — прошептала прямо ему в губы, прежде чем поцеловать.

Питер же… нет, он не отстранился. Даже и не подумал об этом. Женщины вешались ему на шею сами… раньше. И ему это нравилось в какой-то степени. Но появилась Эбби и интерес к остальным представительницам прекрасной половины человечества как-то постепенно угас. Сил Питера хватало только на супругу. И пусть она не любила его, не отдавалась полностью и без остатка, но ее бешеный темперамент и потребность в мужской ласке выматывали изрядно.

Отталкивать Амелию он не стал. Наоборот даже, прижал к себе, поцеловал в ответ.

— Жаль, — тихо прошептала девушка, после того, как поцелуй прервался. Они все еще стояли близко-близко, руки Питера охватывали талию — не такую впрочем тонкую, как у Эбби — а Амелия перебирала пальцами волосы на его затылке, поглаживала шею, улыбалась.

— О чем вы жалеете, мисс…

— Ах, перестаньте, зовите меня Амелией. По крайней мере, наедине, — пожала плечами девушка и отстранилась. — А жалею я, что мы не повстречались раньше. До того, как вы… мой милый Питер, связали себя узами брака. Ваша супруга…

— Не стоит, — тихо, но твердо оборвал ее Питер. Говорить об Эбби с этой… мисс он не желал.

— Пусть так, — снова пожала плечами Амелия. — Но я не отступлюсь. И я всегда добиваюсь того, чего хочу. Вам стоит это запомнить.

— Звучит, как угроза, — усмехнулся молодой человек.

— Вовсе нет, — без тени кокетства произнесла Амелия, пожав плечами. — Это предупреждение. Я не люблю долгие разговоры ни о чем и бессмысленные вздохи. Вы мне… интересны и я хочу вас, Питер. А значит, — она снова улыбнулась, холодно сверкнула глазами, — я вас получу. Вот и все.

— Вы откровенны.

— Какая есть, — и она резко развернулась, чтобы решительно удалиться, скрывшись где-то за поворотом. А молодой человек продолжал стоять в коридоре ратуши и смотреть ей вслед, в руке он сжимал розовый прямоугольник из плотной бумаги.

— Я тоже, — тихо произнес Питер, когда девушка уже скрылась из вида. — И никогда не отступаю. Чувства — это лишнее. Они мешают. Только мешают.

Он решительно тряхнул волосами и направился к лестнице. Сегодняшний вечер Питер Барроу собирался провести в обществе супруги. А обо всем произошедшем он подумает… Обязательно подумает. И примет решение. Не сердцем, а умом. Так, как поступал всегда… разве что за исключением тех случаев, когда дело касалось Эбби. С Эбби вообще нельзя было быть рациональным, и о разуме в ее присутствии Питер забывал напрочь.

Амелия же, скрывшись от Питера, решительно прошла в одну из комнат, что предназначались для отдыха. Заперла за собой дверь и приблизилась к зеркалу, висевшему на стене. Оглядела себя, улыбнулась довольно, подмигнула своему отражению. Питер Барроу ей понравился сразу, как только она его увидела. Очень понравился. А отступать девушка не привыкла. К тому же и папенька вот тоже недавно высказался о том, что был бы счастлив иметь такого зятя. Убивался почти, что молодой его компаньон уже успел обзавестись супругой.

«- Тебе бы такого мужа, Амелька, — похлопал он дочь по плечу. — Молод, но умен и выдержан. В делах толк знает. Не транжира и не мот. Да и знакомства у него в столице, я тебе скажу, впечатляющие. Если бы не то грязное дело с супружницей его, ни за что бы сюда не переехал.

— Все что ни делается — к лучшему, папенька, — улыбнулась тогда Амелия. — И мне тоже мистер Барроу нравится.

— Но-но, — погрозил отец пальцем. — Смотри мне. Еще только сплетен не хватало.

— Ну что вы, — тонко улыбнулась Амелия. — Сплетен не будет.

— А все-таки жаль, что уже женат. Эх, жаль, — покачал головой градоправитель, покидая комнаты дочери».

— Да, жаль. Безмерно жаль, — прошептала Амелия, разглядывая себя в зеркало. Она себе нравилась. Всегда. В Барглине не было девушки красивее ее, умнее, богаче. Амелия всегда была звездой на небосклоне местного общества. Но несколько дней назад вдруг во второй раз почувствовала себя ничтожной. И это чувство ей не понравилось. Очень сильно. — Но нет ничего невыполнимого.

Амелия еще раз окинула свое отражение в зеркале внимательным взглядом. Поправила кудряшки, что обрамляли лицо, подкрасила губы. Улыбнулась. И отправилась домой. Ей нужно было подготовиться к ночному визиту. Продумать все до мелочей, чтобы заручиться поддержкой того, кто один раз уже помог ей.

Тогда, правда, своего Амелия так и не добилась, но уже и не сильно переживала по этому поводу.

Сейчас же, она была настроена вполне решительно и твердо уверилась в том, что все будет так, как того хочет она.