Воин

Глава 15

Российская Империя, Омская губерния, поле битвы.

Верховный жрец ктулхутов ДаркаинхМзаБрахилль с оскалом, означавшим ухмылку, установил переносной артефактный алтарный камень по центру линии предстоящего сражения. Он еще раз осмотрел поле предстоящей битвы, вычисляя в уме расстояния и, соответственно, количество жертв, необходимых, чтобы напитать камень для сбора энергии смерти. А самое главное, чтобы никто не почувствовал ни артефакт, ни его действие. Особенно этот враг из другого мира. Что открылось его господину такого, что он приказал уничтожить это существо любой ценой? Да, сильный менталист, да, умеет работать с энергиями высших существ и сущностей, даже получил их откуда-то. Но жрец чувствовал, что обе эти сущности значительно уступают в силе их Богу. В том бою он практически победил, и если бы не заклятый враг, помогший противнику сбежать, проблема была бы решена. Поэтому жрец пребывал в недоумении: как этот нечеловек может быть опасен его господину? Чем?

— Нужно шестнадцать жертв, — сообщил он своим помощникам.

От толпы людей отделилось требуемое количество, направившись прямо к нему. Тринадцать мужчин и три женщины подошли, встав рядом.

— Раздевайтесь, — безразличным тоном сказал он им.

Все они выполнили приказ, совершенно не стесняясь друг друга. И застыли изваяниями.

— Ты, — он указал на первую жертву, которой оказался тридцатилетний мужчина, — иди сюда.

Когда тот безропотно подошел, ДаркаинхМзаБрахилль выпущенным когтем начал рисовать на его груди сложный узор. Затем, приказав ему развернуться, продолжил свою работу на спине. Раны наносились выверенно, не глубже пары миллиметров, что указывало на огромный опыт в этом деле. Когда жрец закончил свою работу, на теле мужчины отсутствовали потеки крови, хотя сам рисунок наполнился ею.

— Встань на колени.

Когда тот выполнил приказание, жрец достал жертвенный нож, возрастом не в одну тысячу лет, и вонзил в сердце жертвы. Вынув нож, он тут же придавил мужчину к камню так, что рана оказалась как раз напротив его середины. Спустя пару секунд тело мужчины задрожало, и еще через полминуты ДаркаинхМзаБрахилль отбросил тело в сторону. Удивительным было то, что на камне не обнаружилось ни капли крови. Остальные люди безразличным взглядом смотрели на происходящее.

— Тхаа́рах иххура́н ди́ир коххо́т, — медленно и растягивая каждый звук, произнес он.

Одновременно с этим очертил сложный рисунок из вписанных друг в друга восьми восьмиугольников. Это было очень сложное заклинание, которое до определенного момента будет скрывать действие артефакта. Теперь осталось только напитать его кровью и жизненной энергией людей. Остальные люди повторили судьбу первого мужчины, за тем лишь исключением, что никаких рисунков на их телах жрец делать не стал. Зато после алтаря те выглядели, как скелеты, обтянутые кожей.

— Все, можно начинать сражение, — зловеще произнес он, одновременно мысленно отдавая приказы ктулхам.

Вот только в планы захватчиков вмешались люди, нарушив их своей внезапной атакой. Впрочем, ДаркаинхМзаБрахилль не расстроился — ведь артефакту без разницы, кто умер. Он вообще прекратил наблюдать за сражением, сосредоточив свое внимание на артефакте и поступающей в него энергии. «Наконец-то!», — мысленно воскликнул и начал творить одно из высших заклинаний, придуманных ктулхутами. «Облако Ктулху» создавалось на основе энергии смерти, жертвоприношений и силы их господина, и высасывало жизненную энергию у всех, не принадлежащих к их расе. Защита от этих чар имелась, но только божественная, чего в этом мире практически нет. А тех крох, что имеет постоянно ускользающий враг, хватит только на какую-то минуту. Даже меньше. Когда плетение было готово, жрец почувствовал сигнальную сеть того, кого обязан был убить.

— Теперь ты никуда не сбежишь, — злорадно прошипел он и начал активировать чары. — Ты сам стремишься к смерти, — добавил он чуть позже, когда цель стала стремительно к нему приближаться, и жрец ощутил это.

Вот и он. ДаркаинхМзаБрахилль стремительно развернулся, мгновенно достал жертвенный нож и ударил парня в грудь. Он прекрасно видел, что тот пытается одной рукой защититься от его атаки, а второй атакует его самого. Но в первом случае враг не успевает, а во втором — ну разве сможет оружие смертных сравниться с защитой трех энергий?

И тут его глаза, и без того черные, налились непроглядной тьмой, что являлось признаком сильнейшего изумления. Он всей своей жреческой сутью почувствовал поток энергии высших порядков. Он и ранее встречался с ней, но это было настолько мимолетно, что разобраться в ней не сумел. Зато сейчас понял, что до этого никогда ранее не сталкивался с врагом-богом, имеющим подобные вибрации. И тут обе руки парня ускорились.

— Грр-шс, — прорычал-прошипел жрец, когда один боевой серп отрезал его руку, а второй, преодолев защиту, вонзился кончиком ему в голову.

Остров Гран-Канария, Храм.

Сегодня с самого утра Айвинэль не находила себе места. Плохие предчувствия буравили ее душу еще с ночи, а сейчас они превратились в кошмарные. Девушка прекрасно понимала, кого они касаются, поэтому старалась закрываться, чтобы лишний раз не волновать Раэша. Сегодня вечером у него в России сражение. Точнее, у него утром — это здесь будет вечер. С каждой минутой девушка все больше и больше не находила себе места, и в итоге направилась к его названой сестренке.

— Алинка, мне очень тревожно за Раэша, — найдя ее по пути к храму, сказала эльфийка. — Что-то может произойти, что-то очень страшное. Я места себе не нахожу.

— Идем и попробуем узнать о происходящем у госпожи, — ответила девочка. — Я, правда, еще не всегда могу ее понять, но в последнее время у меня уже лучше получается.

Оставшийся путь Айвинэль хотела пробежать, но сдерживала себя. А чувство опасности, грозящей очень дорогому и близкому ей человеку, все возрастало. Когда они подошли к камню, Алина положила руки на него и практически сразу показала взглядом, чтобы подруга сделала то же самое. И как только это произошло, Айвинэль чуть ли не наяву увидела летящий прямо в сердце ее мужа черный нож.

— Раэ-э-эш, — в отчаянии закричала эльварка, глядя на молоденькую жрицу.

И тут она заметила во взгляде девочки нечто такое, что у нее создалось устойчивое впечатление: на нее глядит другой человек. Или не человек. Это продолжалось всего мгновение, даже меньше мгновения, но девушка могла поспорить с кем угодно, что ей не привиделось. А еще спустя полмгновения она испытала чувство эйфории. Вероятно, нечто схожее чувствуют жители Союза Племен, жуя листья коки. Вот только они получали свои ощущения от наркотиков, а Айвинэль — от нахлынувшей энергии. Ей казалось, что она сможет сдвинуть горы и поменять русла рек. Внезапно все исчезло, словно и не было никогда, а девушка по наитию посмотрела на восток. И тут она краем глаза заметила, что Алина начала падать. Мгновенно оказавшись рядом, она подхватила девочку на руки. Аккуратно уложив ее, она создала диагностическое плетение и… нахмурилась, поскольку оно показало, что девушка не только здорова, но и находится в сознании.

— Это не болезнь, — подбежала верховная жрица эльвари и, взяв Алину на руки, побежала к меллорнам.

Айвинэль направилась следом. Лийанэль уложила девочку прямо на траву и принялась водить руками вдоль ее тела, что-то шепча при этом. Происходило это пять минут, и только после она продолжила пояснения.

— Я только читала об этом явлении, но сама никогда не испытывала, — она с каким-то восторгом посмотрела на Алину. — На очень короткий срок госпожа может занять тело верховной жрицы. Как правило, для того, чтобы явить свою волю. Но верховная жрица на протяжении всего служения готовится к подобному, поэтому для нее это происходит без последствий. Алина же была совсем не подготовлена, и ей очень повезло, что она еще ребенок.

— Почему? — спросила Айвинэль.

— Потому что у детей сознание и тело более пластично, — как само собой разумеющееся ответила верховная жрица, но вспомнив, что девушка в этих делах не разбирается, пояснила: — Они могут выдержать кратковременное присутствие Богини без последствий. А взрослый эльвари или человек уже умер бы. Но даже на ней сказалось это событие, хотя и не должно было. Хорошо еще, что энергии Богинь в какой-то степени родственны, что ли, и я смогла ей помочь. Можешь сказать, что там произошло?

Айвинэль без утайки поведала все свои переживания, а также просьбу к девочке и все ощущения. Лийанэль же после сообщения о последних только покачала головой.

— Она пропустила через себя мощный поток энергии высшего порядка. И это не энергия молитв, а чистая энергия Богини, можно сказать — ее сущность. Ты тоже почувствовала ее, но она уже была частично преобразована.

В это время Алина зашевелилась и тут же вскочила на ноги. Оглянулась и, найдя глазами Шшассу, сказала:

— Ты должна ждать братика на севере Британии. Он скоро там будет.

Российская Империя, Омская губерния, поле битвы.

— Куда это он? — удивилась княжна Суворова, увидев, как молодой человек, ставший принцем эльвари, вскочил на своего друга, и они помчались куда-то в сторону врагов.

— Да вроде бы к тому резерву, — ответил ей Петр Иванович.

— Это не резерв! — воскликнула Мария.

Она создала магического вестника.

— Срочно к дальнему резерву врага, — произнесла приказ, отправив его графу Головкину.

Девушка прекрасно знала, что к простому скоплению противника этот парень с поля боя не побежит, а значит, там есть нечто крайне важное для врага. Отряд же Юрия Александровича находился в их резерве, причем внутри дирижабля, готового взлететь в любую минуту. Эта немного переделанная модель курьера служила теперь для быстрой переброски отрядов. Отдав приказ, она взяла бинокль и посмотрела туда, куда направлялся ее знакомый. Успела рассмотреть, как он перелетел через отряд ктулхутов, и какой-то темный то ли дым, то ли туман. В это время над ней пролетел дирижабль, и девушка, порадовавшись, кивнула: граф понял все правильно и выжимал из накопителей максимум.

Сам же Юрий Александрович вместе с отрядом уже были готовы прыгать. Подлетая, он увидел мечущуюся серую тень, крутившуюся вокруг лежащих на земле двух тел — человека и ктулха. И черный дым, поднимающийся вверх. Но вот он исчез, растаял, и накатила удушающая волна, а дирижабль задергался, словно накопители потеряли всю энергию.

— Прыгаем, — приказал командир — благо, высота была уже совсем небольшой.

Отряд вступил в бой еще в полете. Трое его подчиненных занялись гигантом (правильней его называть ктул-айчем), а остальные — ктулхами и их слугами. Несмотря на ощущение, словно на плечи им нагрузили по паре центнеров, воины действовали очень слаженно. Вскоре весь резерв был уничтожен, и неоценимую помощь в этом оказал друг Раэша. Да еще то, что враги стремились убить именно парня, поэтому у отряда было время для подготовки более сложных атакующих чар. Но вот когда все закончилось, граф увидел, насколько тяжело далась Тир’Эшу эта битва. Он стоял на подрагивающих лапах над своим другом, а по всему его телу из порезов текла кровь.

— Командир, дирижабль заработал, — крикнул ему капитан судна. — Скорее!

Два его подчиненных подхватили Раэша и понесли к кораблю, а граф наклонился над странным ножом и хотел взять его в руки. И тут же раздалось рычание огромного кота. Юрий Александрович понял его без слов, поскольку и сам почувствовал себя неуютно.

— А это? — он показал на не менее странный камень, на что кот ответил ему, отрицательно покачав головой, а граф у себя в голове почувствовал боль и услышал мысль: «Умрешь». — Понял.

И они забрались в дирижабль. Поднимался тот, словно круизный лайнер, а капитан сообщил, что накопители почти разрядились.

— Ящеры! — выкрикнул кто-то из экипажа.

Команды воздушных судов всех летающих ктулхутов продолжали называть ящерами. Набросилось на них всего четыре монстра, поэтому отразить их атаку воинам не составляло большого труда, потому как стационарную защиту капитан не включал. К тому же к ним спешил их воздушный флот. Но что-то в действиях врага показалось странным, и спустя минуту он понял. Ктул-соатхи просто отгоняли их от этого места, а остальные враги, за исключением людей, окружили непонятный камень и что-то там стали делать.

Приземлялись они действительно на последних крохах энергии. Как только открылась дверь, внутрь влетел вихрь, в долю секунды превратившись в гостью из Китайской империи. Она широко открытыми глазами посмотрела на раненого Тир’Эша, затем невероятно быстро создала какое-то заклинание, которое граф не успел заметить, и бросилась к молодому человеку. Она начала колдовать над ним, но опытный воин уже определил причину беспамятства парня.

— У него ментальная рана, — сказал он девушке. — Его надо срочно к князю Воронцову. К сожалению, качественно его вылечить — это выше моих умений. Я ведь, по большей части, боевик.

Дальнейший путь до города проделали на скоростном курьерском дирижабле. Вместе с ханькой отправились два воина из отряда графа. Приземлились прямо перед зданием, занимаемым императрицей.

Сама же она летела к выходу из дома, как только узнала о происшедшем. И только перед наружной дверью перешла на шаг. Князь уже был здесь и, едва увидев состояние парня, приказал быстро нести его в дом. Бегать и искать подходящее место уже не было времени, поэтому положили его на диванчик. Целый час Михаил Илларионович работал над ним, и к концу сам уже выглядел, словно выжатый лимон. Обе девушки сидели здесь же, периодически подлечивая кота. А еще спустя два часа молодой человек пошевелился.

Российская Империя, Омская губерния, город Исилькуль.

Очнулся, словно просыпаясь от тяжкого сна, настолько мне было… даже не передать словами мое состояние. И тут на меня накатила волна эмоций от моей Айви. Буря, ураган, где основными чувствами были сильнейшее облегчение и намерение надавать мне тумаков, если вздумаю погибнуть. Как-то в этом отношении мои девушки очень похожи. Передал ей, что со мной все хорошо и что я ее тоже люблю, и решил проснуться окончательно.

Открыл глаза, повернул голову и встретил взгляд двух пар глаз. Мила тут же бросилась мне на шею, а Ши, что странно, при этом даже не насупилась сычом.

— Я так испугалась, — прошептала мне на ухо девушка, — когда получила сообщение, что ты ранен.

Она прижалась ко мне, а затем резко отпрянула, подозрительно уставившись на меня.

— Ты ведь читал мою приписку? — я улыбнулся. — Вот только попробуй погибнуть!

А дальше, после прихода князя Воронцова, который осмотрел меня и удовлетворенно кивнул, началась предпраздничная суета. Мы победили и должны отпраздновать это знаменательное событие. Оказывается, после нашего с Тир’Эшем геройствования враг отступил. Проверка разведки показала, что и тело жреца, и нож, и артефактный камень исчезли. У нас с князем состоялся разговор по этому поводу, и я сообщил ему все, что знал. Точнее, что знал мой кот. В принципе, там все просто: артефакт собирает энергию смерти, а жрец с ее помощью может творить заклинания высших уровней. Просто так, без фатальных последствий, брать в руки его могут только ктулхуты, а всех остальных ждут либо смерть, либо неизлечимое увечье. Первое — при наличии большого объема энергии смерти, что и было на поле боя, второе — при ее малых количествах.

Второй очень важной и плохой новостью являлось то, что враги никуда не делись. В районе города Петропавловска собираются их силы. Скорее всего, ктулхуты рассчитывали победить с помощью алтарного камня, а когда не получилось, сразу отошли. Но теперь они будут действовать наверняка, атакуя всеми силами.

— Завтра будет празднование победы и вручение наград, — сказал в конце разговора князь. — Вам необходимо присутствовать. Понимаю, что спешите, но вам надо еще восстановиться, да и Тир’Эшу тоже.

— Так ведь она не окончательная, — удивился я, имея в виду победу.

— Это верно, но воинам и особенно простым людям надо поднять боевой дух, — серьезным тоном пояснил князь.

Я ведь и в самом деле чувствовал дискомфорт, поэтому послушаться князя имело смысл. Не говорю уж про метаморфа, который, защищая меня, получил множество ран. Ши с Милой, словно соревнуясь друг с другом, накладывали на него «каплю жизни», позабыв, что необходим перерыв между чарами. Поэтому решил отдохнуть еще одну ночь и половину завтрашнего дня.

— Согласен, Михаил Илларионович, только можно мне обойтись без торжеств?

— Знаю, что вы не любите официоз, поэтому вручение можете пропустить, но вот торжественный обед — нет.

На этом мы расстались. Больше в этот вечер меня никто не побеспокоил, поэтому я все время общался с Айви при помощи эмоций. И не заметил, как меня сморил сон.

Утро встретило меня солнечными лучами прямо в глаза. Поднявшись, подлечил кота, помылся и когда начал одеваться, пришел слуга князя с напоминанием о торжестве. Я остановился и осмотрел свою одежду. Выстиранную.

— «Кто здесь был ночью?», — спросил я Тир’Эша.

— «Да приходила какая-то девочка и сказала, что заберет все твое, чтобы выстирать и почистить», — не поднимая головы и не открывая глаз, ответил он.

Затем зевнул и передал картинку, чтобы его до отлета никто не трогал.

Церемонию награждения я благополучно пропустил, а вот покушать явился чуть ли не в числе первых. Расторопные слуги у каждого спрашивали имя и провожали к предназначенному для него месту. Насколько я понимаю, здесь будут аристократы империи и особо отличившиеся в битве воины. Остальные будут праздновать кто на площади, где приготовлено сколько-то там столов, кто по домам.

— Какой, оказывается, у меня высокий статус, — пробормотал я, когда увидел свое место. — Или это Мила постаралась?

Находилось оно всего в четырех, если так можно выразиться, стульях от императрицы по левую от нее руку. Отошел к окну, уставившись на запад. Сегодня вечером я улетаю в Москву, где мне предстоит добраться до Артефакта Империи. Со слов Милы, он всегда находится в Кремле. Хорошо, если там отсутствуют ктулхуты, иначе придется идти с Тир’Эшем, что проделать незаметно и тихо будет затруднительно.

Постепенно зал заполнился людьми, присутствовали и три эльварки, которых я не знал. Даже не мог понять, из какого они клана, поскольку на человеческой одежде не было отличительных знаков. Но они поздоровались со мной, как с главой рода. А вот Ши поразила меня своим видом — и где только сумела достать праздничное одеяние, принятое у нее на родине? Или ей пошили за ночь? К ней сразу подскочили два незнакомых молодых человека, но девушка, лишь кивнув им, сразу направилась ко мне. И только хотела мне что-то сказать, как ее перебил герольд:

— Ее императорское величество Людмила Георгиевна, Рюриковна, — зычным голосом сообщил он.

Мила продефилировала рядом с нами, бросив на меня, казалось, безразличный взгляд, но в глубине его я прочитал нечто, что расшифровать не смог. Когда она проходила мимо людей, те поспешали к своим местам. Ши оказалась напротив меня, рядом с одним из парней, которые в самом начале высказывали ей свое восхищение или что-то еще. Садиться императрица не спешила, поэтому стояли и мы. Зато зашевелились, даже забегали слуги, наполняя бокалы вином. Я постарался сдержать свое негодование, поскольку совсем не употреблял алкоголь. Закончили они буквально за полминуты. Императрица взяла в руку свою чашу с вином, и по залу разнесся ее голос.

— Этот бокал я поднимаю за наших доблестных воинов — за тех, кто не испугался нового и страшного врага, за тех, кто принес нам первую и такую долгожданную победу. За вас!

И подняла его вверх.

— За императрицу! — ответили люди.

И начался пир. Поднеся свой бокал ко рту, с удивлением обнаружил там сок. С благодарностью посмотрел на Милу, встретив ее смеющийся взгляд — дескать, помню я все, помню. Еда была приготовлена великолепно, поэтому я начал налегать на нее. Народ выпил, разговорился о разных вещах, причем о войне старались говорить поменьше. Я отметил, что Людмила даровала роду Вяземских княжеский титул. Когда насытился, стал искать причину, по которой можно покинуть это сборище. Помимо того, что мне надо готовиться к дороге, я еще хотел переговорить с девушкой. Тут мой слух зацепился за что-то в речи какого-то там князя. В бою он командовал правым флангом обороны.

— Ваше величество, а когда вы выберете себе супруга? — задал он провокационный, как ему казалось, вопрос. — Ведь необходимо продолжить столь славный род.

Вот только молодую правительницу он совершенно не смутил. Она улыбнулась и как-то так буднично ответила:

— А я уже выбрала.

Все так и застыли: кто с не донесенным до рта бокалом, кто с вилкой, кто-то едва не поперхнулся, сдержавшись в последний миг. И от всех, кроме Милы, исходил жуткий интерес. Хотя нет: князь Воронцов и граф Головкин пребывали в ожидании подтверждения своих выводов. Я сейчас вообще не закрывался от эмоций, а все присутствующие испытывали в данный момент очень яркие, вот и почувствовал очень многих.

— Раэш Арэшхиллса, — сообщила она, и народ притих.

А сейчас произошло немного странное: никто не испытывал явных негативных эмоций. Разочарование присутствовало, но оно не переходило в нелюбовь или ненависть. Все же любят девушку ее подданные. И только тот же князь, который задал вопрос, пробормотал:

— Принц эльфов — тоже хорошо.

Кстати, он действительно интересовался этим вопросом и совсем не испытывал разочарования.

— Вообще-то он Владыка, — буркнула услышавшая его ханька.

Вот кто-кто, а она была очень недовольна, хотя внешне не показывала этого. Между тем молодая императрица продолжила:

— Раэш, подойди, пожалуйста, ко мне, — и когда я встал рядом, продолжила: — Я знаю, что у тебя особый ритуал принятия в род, который должен иметь подтверждение Богини. Но я здесь и сейчас хочу провести первую его часть — смешать нашу кровь, — и совсем тихо, одними губами, добавила: — Я знаю слова клятвы.

Словно по мановению руки волшебника, молоденькая девушка, почти девочка, подала нам оружие: Миле — мой серп, а мне — ее нож, который я видел у нее не один раз. Улыбнувшись друг другу, мы разрезали себе ладони, соединив их. И под громкое перешептывание произнесли слова древней клятвы.

— Кáйна тéрриэш роушшáр мáтрэш саххлѝс тормáшир хэт Хилл’Са’Арэш.

Как и в случае с Айви, я почувствовал соединившую нас невидимую нить. Шквал эмоций ринулся в меня: радовался я, была безумно счастлива Мила, поздравляла нас Айвинэль, передавая эмоцией, что она нас крепко обнимает.

Слово взял князь Воронцов.

— Я уверен, что это прекрасный выбор. А теперь — первый танец жениха и невесты.

Не успел я запаниковать, как прозвучали первые ноты мелодии того танца, который я знаю. Сразу же после него мы удалились.

Затем были два часа, когда мы наслаждались друг другом; эмоции перехлестывали через край, выплескиваясь наружу. И только периодическое эмоциональное хихиканье эльварки заставляло нас прерваться и предаться смеху.

— Это что-то невероятное, — устало произнесла Мила. — Я никогда не слышала ни о чем подобном, хотя разговоров в школе хватало, — внезапно она стала очень серьезной. — Раэш, возвращайся к нам с победой. Покажи этому Супайче, где раки зимуют.

— А ты когда и где успела научиться словам клятвы и, что самое главное, ритму произношения? — задал я очень интересующий меня вопрос.

— Еще когда учились — Айвинэль научила, — довольно мурлыкнула девушка.

— Заговор, — вынес я свой вердикт, на что обе девушки рассмеялись.

Здание мы покидали через черный ход. Кроме нас с Тир’Эшем, были Мила, что естественно — князь Воронцов, княгиня Вяземская и Ши. Последняя приклеилась, словно банный лист, и решила лететь со мной. Мила, после нашей близости, тоже рвалась так, что пришлось приказать ей остаться дома, за что Михаил Илларионович был мне очень благодарен.

— Помнишь технику, которую я тебе показывал? — в который раз спросил меня князь. — Хорошо.

— Раэш, вот три агента, оставшиеся там, — Вяземская дала мне бумажку. — Первый знает все подземные ходы лучше, чем кто-либо. Все они абсолютно преданны и имеют ментальные закладки, которые устанавливал князь. Код срабатывания написан, и то, что ты его произнесешь, укажет, что ты свой и имеешь право просить, требовать и приказывать. Когда все запомнишь, сожги лист.

Я внимательно прочитал текст, потом на всякий случай еще раз — бегло и прямо на глазах сжег записку. Затем было прощание с Милой и ее слова: «Раэш, возвращайся со щитом». Я уже знал смысл этой фразы, поэтому просто кивнул, развернулся и, не оглядываясь, направился на дирижабль.

Российская Империя, к северо-востоку от города Нижний Новгород, ущелье.

Целую декаду каждые восемь часов Владислав приносил жертву на алтаре, наблюдая за коконом. Ему вообще ничего не сообщили, только то, что в случае гибели той, что находится внутри, его ждет наказание. А чтобы этого не произошло, надо просто приносить жертвы, которых сейчас было множество. Он усмехнулся, вспоминая свои первые шаги в России и то, как пришлось бежать из Новосибирска. Зато сейчас пришли новые хозяева этого мира, первые дети его господина.

Привели новую жертву — женщину лет сорока со светлыми, практически белыми волосами. В отличие от других людей, которые безропотно шли на заклание, на эту женщину сила жреца не действовала. Она все время пыталась вырваться из рук его помощников, даже кусала их. Но справиться с сильными мужчинами она не могла, поэтому все равно очутилась на жертвенном алтаре. Короткий взмах, и жреческий нож вонзился женщине в сердце. Вырвавшийся было крик застрял у нее в горле, кровь из ее груди мощными толчками вытекала прямо на алтарь. Когда поток иссяк, труп убрали, а кокон пошел трещинами. Владислав отскочил, внимательно наблюдая за происходящим.

Его не стали посвящать в то, что должно в результате произойти, поэтому он переживал. Вот еще добавились трещины, а в следующий миг кокон осыпался пылью. Та, что находилась там, медленно села, опустила ноги на пол и осмотрелась. Сам жрец знал эту девушку еще тогда, когда та была человеком. Сейчас ее лицо изменилось не очень сильно, разве что вместо волос были то ли щупальца, то ли змеи. В остальном она тоже осталась девушкой, только ростом стала выше, да тело стало темного цвета. Еще Владислав почувствовал в ней огромную силу.

Девушка прислушалась к себе. Да! Это именно то, о чем она мечтала всю свою жизнь. Сила. Она чувствовала потоки энергии в этом зиккурате, потянулась своей сутью к ней и совершенно не удивилась, когда легко приняла в себя. Когда она насытилась ею, в голове стали появляться новые знания, словно кто-то открывал одну книгу за другой. Ментальным магом она не стала, зато имела полную неуязвимость. Но вот магические способности у нее возросли многократно, как и физическая сила. А еще появились пятнадцатисантиметровые когти на пальцах, которые можно было убрать, как это делают кошки, — своего рода оружие с магической начинкой. Получив все знания, она посмотрела на местного жреца, увидев его восхищенный взгляд.

— На колени, — приказала она ему.

Сказала совсем тихо, но расслышали ее голос все находящиеся внутри зиккурата. И все они пали ниц. Как же ей хотелось еще в другой жизни сделать из всех людишек своих рабов, и вот сейчас мечта сбылась.

Она хотела еще и по-другому позабавиться с ним, но появившееся внутреннее чувство заставило изменить планы.

— Приготовь лучший дирижабль, — последовало новое приказание. — Мне надо в Британию.

Российская Империя, окрестности столицы.

До Москвы мы добирались каким-то очень уж извилистым путем. На мой вопрос капитан ответил, что таким образом мы обходим стороной все более-менее крупные населенные пункты. Один раз останавливались для смены накопителей. Да, идея князя оказалась очень хорошей. Правда, в повседневной жизни никто не будет так делать, поскольку стоимость накопителей очень велика.

Приземлились мы в двадцати километрах северо-восточнее столицы. Экипаж корабля растянул над судном специальную маскировочную сеть, чтобы с воздуха его было не увидеть. На встречу с агентом отправились мы с Ши. Тир’Эша в этой его ипостаси брать нельзя, иначе как только его увидят, сразу поймут, кто здесь. А вот ханька налетела на меня злой фурией и под смешки экипажа высказывала мне все, что обо мне думает, заявив в конце, что все равно двинется за мной следом. «Хозяин — барин», как говорят русские. Хочет — пусть идет. Метаморф все же пошел с нами, но только до границы города.

Сейчас мы сидели в кустах, наблюдая за пропускным режимом. Хорошего было мало: на воротах стражники осматривали всех входящих. Но когда проехали две телеги с крестьянами, везущими в город продукты, досмотр был, что называется, «для галочки». Поэтому идея родилась у меня сразу же.

Найти подходящий караван оказалось не трудно, а вот на договоры и уговоры времени не было. Поэтому я прибег к своим возможностям менталиста: теперь я Роман, а ханька — Нюша. И одеждой крестьянской мы разжились, а вот с мечами Ши пришлось расстаться, в отличие от меня. Я просто разделил свое оружие на три части. Серпы положил в две разные телеги, как крестьянское орудие труда, а цепочку приспособил к дышлу, как будто так и должно быть. Стражу на воротах мы благополучно миновали — нас, можно сказать, вообще не досматривали, потому что вдали появился конный отряд, на котором и сосредоточилось внимание воинов. Перед рынком пришлось снова поработать над сознанием крестьян, добавив им «знания», что нас отправили обратно в деревню. Это я сделал на всякий случай.

— Ты думаешь, это здесь? — скептически задала вопрос Ши.

Понять ее можно: адрес, который дала нам Вяземская, оказался адресом притона для самого низкого отребья. Я целых пять минут стоял и наблюдал за людьми, анализируя их действия в надежде, что это просто такое прекрасное прикрытие. Но нет, они оказались из слоев общества, стоящих на самой низкой ступени. Обратиться мы должны к человеку по прозвищу Подь.

— Ши, тебе лучше остаться здесь и подождать меня, — сказал я девушке, а сам направился ближе к дому.

Теперь я слышал все разговоры. В основном, они были о том кто, где, сколько «добыл» денег, кто кого сумел обворовать. У меня запах, периодически доносящийся оттуда, вызывал стойкий рвотный позыв, но эти люди сжились с ним.

— Эй, подь сюды! — услышал я нужное слово.

И спустя пару секунд какой-то субтильный мужичок появился рядом с двумя уже пожилыми мужчинами.

— Неси лучшей бормотухи!

— Сию минуту, господа, — ответил мужичок.

А я понял две вещи: во-первых, и это главное, мужичок — тот, кто мне нужен; во-вторых, эти люди копировали манеры дворянского общества. Вот такая загадка. Я начал создавать ментальную технику отвода глаз, показанную мне князем. С его слов, она не очень сложная, но мне давалась с некоторым трудом, поскольку требовала тонких манипуляций, а я со своим оружием слишком привык к грубым. Даже мою технику проникновения за ментальную границу князь подправил, несмотря на то, что сам ее применить не смог. Да еще показал, как правильней осуществлять прямое воздействие.

Человек со странной кличкой Подь был здесь кем-то вроде мальчика на побегушках: принеси-подай. Невысокого роста суетливый мужичок подходил на эту роль, как никто другой. Вот только совершенно неприметное лицо, да изредка пронизывающий взгляд, появлявшийся тогда, когда никто на него не смотрел, говорили о том, что он играет свою роль. Поймав его, когда он спешил куда-то в подвалы, спросил:

— Где здесь можно найти причанчух?

Это было кодовой фразой — особенно, как я понимаю, последнее слово, необходимое для того, чтобы избежать случайностей. К тому же в присутствии многих людей ее тоже можно произнести, и все спишут одно слово на неразумность говорящего или шутку. Зато тот, кому она предназначалась, сразу все поймет. Вот и этот мужчина замер буквально на пару секунд, а затем тихо произнес:

— Подожди за углом через час.

Ответ был правильный и, что интересно, действительно соответствовал месту, где надо дождаться агента. А поворотом головы и взглядом он четко указал, где именно. Затем он увидел, как я скривился от «аромата» и, немного удивившись, создал какое-то плетение и провел рукой мне по носу. Дышать сразу стало комфортнее. Вернувшись к Ши, я взял ее под руку, направившись к месту встречи.

Спустя час к нам подошел уже другой человек, у которого от суетливого вида не осталось ничего. Мы прошли совсем недалеко и спустились в подвал какого-то дома, вход в который был прекрасно замаскирован. Пройдя еще немного, он произнес:

— Можно говорить, не опасаясь, что кто-то подслушает.

— Нам необходимо как можно скорее попасть к Артефакту Империи.

Если он удивился, то совсем немного. Чуть подумав — вероятно, вспоминая все известные ему факты, — он ответил:

— Скорее всего, он находится либо в тронном зале, либо в специальном помещении за ним. Там, кстати, он всегда хранился. Еще может быть в рабочем кабинете. Из всех других мест он возвращается к месту своего хранения. Нам самым выгодным было бы именно последнее или кабинет, где тоже имеется потайной ход. Точнее, там их два, но только один защищен сильной магией. Тронный зал хуже всего, поскольку там полно охраны, и придется придумывать, как избавиться от нее. А вам, я так понимаю, там надо было быть еще вчера. Идем!

— А можно добыть мне какое-то оружие? — подала голос Ши.

— Хм-м, — он посмотрел на нее. — Ханька, — кивнул сам себе. — Дао? Водао?

— Цзянь, — как-то вздернув носик, ответила девушка.

Еще раз хмыкнув, он махнул нам рукой — дескать, идем, и направился куда-то вглубь подвала. За одной неприметной дверью оказалась комната с оружием. Достав из сундука длинный футляр, мужчина открыл его и с какой-то усмешкой протянул девушке. Я бросил взгляд и увидел там два прямых меча около метра длиной. А вот на Ши они произвели сильнейшее впечатление. Очень медленно она протянула руки и взяла один меч, а затем, положив его, второй. Что интересно, рассматривала их очень внимательно.

— Откуда у тебя Гань Цзян и Мо Се? — с прищуром спросила она и, внезапно схватив оба, приставила к горлу мужчины. — Отвечай! — яростно добавила она.

Надо отдать должное мужчине, который и взглядом не повел. Он уже собрался было ответить, но я перебил его. Эта ее выходка со вновь изменившимся настроением стала последней каплей — точнее, предпоследней.

— Ши, ты перешла все границы! Еще одна подобная выходка, и я оставлю тебя, где бы мы ни были, — рассерженно и раздраженно произнес я с каким-то шипением, которое часто появлялось у меня в подобные моменты. — Делай тогда, что хочешь. Или ты сомневаешься в моих возможностях сделать это?

— Слушаюсь, мой господин, — девушка поклонилась каким-то странным поклоном.

Я взглянул на мужчину, который смотрел на нас круглыми глазами. Затем он снова хмыкнул и сказал, чтобы мы поторопились. В подземный ход мы попали из этого же подвала. После того, как мы прошли по нему метров тридцать, любопытство мужчины превысило все пределы, и он, наконец-то, решился задать вопрос:

— Она что, из императорского рода Китайской империи?

— Да, а как ты догадался?

— Эти два меча выкованы из небесного железа придворным кузнецом императора Хуан-ди Гань Цзяном и названы в честь него и его жены, которая, по легенде, бросилась в пламя, чтобы огонь стал жарче и сумел плавить этот металл. Описание каждой детали, каждого штриха хранится в летописях императоров. И насколько я знаю, все династии относились с огромнейшим почтением к ним. Поэтому сейчас эти клинки могут отличить только члены императорского рода ханьцев. Их правители владели ими на протяжении полутора тысяч лет, а немногим меньше шестисот лет назад последний правитель династии Мин Чжу Юцзянь предпринял захватнический поход в Маньчжурию, которая состояла в дружбе с Российской империей. И ее правители попросили военной помощи у нашего императора. Вот на поле брани Илья Муромский победил и их лучшего воина, и самого императора, отобрав у того мечи. Ходили слухи, что тот от подобного позора повесился. Верно? — спросил он внимательно слушающую его девушку.

— Всем известно, что ваш воин одержал победу коварством и захватил мечи, — недовольно буркнула ханька, на что мужчина только покачал головой.

Спустя час хождения по подземелью мы наконец-то пришли к нужной нам двери — комнате хранения. Открыв ее, Подь невероятным образом просочился в щель, вернувшись менее чем через минуту. Новость принес неутешительную: артефакта там не оказалось. И мы снова двинулись подземными ходами, как и прежде, выделывая большие крюки и петли. Наш проводник сообщил, что в целях безопасности мы идем только защищенными магией путями. Я, конечно, был с ним полностью солидарен. Следующим помещением был кабинет. Встав рядом с дверью, он приложил ухо, а я мгновением спустя сделал то же самое — слух-то у меня на порядок лучше. Тишина. И он открыл дверь.

Артефакт я почувствовал сразу, как только вошел в помещение. Совершенно круглый шар лежал на специальном постаменте. Подойдя к нему, я порезал ладони, как говорил мне Михаил Илларионович, и приложил к нему. И начал создавать ментальную технику, показанную им же. Только закончив ее, почувствовал, как мои руки прилипли к артефакту. Да что там руки — я пообще не мог пошевелиться. О подобном меня предупреждали: сейчас идет проверка моей крови.

— Это кто здесь решил обворовать меня? — услышал я незнакомый мужской голос. — Стража!

Я попробовал оторвать руки и не сумел этого сделать.