Внизу

Пока один — ноль в его пользу

— //-//-

Кодекс Ла Турна, первого интела человечества

Правило 3. Знание — сила.

Правило 14. Все сущее — происходящее и не происходящее, живое и не живое — есть источник знаний.

— //-//-

В дверях кабинета старшего управляющего Московской Императорской Николаевской гимназии застыл невысокий лысеющий господин в дорогом хорошо пошитом костюме, из кармана жилетки которого выглядывала золотая цепочка изысканного хронометра фирмы Брегетт.

— Рудольф Альбертович, право слово…, - не договорив, он развел руками. Мол, зачем же вы так поступаете. Я к вам со всем уважением, не с пустыми руками, а вы даже слушать не хотите. Не хорошо, не правильно поступаете. Все это было крупными, четкими буквами «написано» на его круглом лоснящемся лице.

Старший управляющий, мысленно застонав, устало мотнул головой. После нудного почти часового разговора даже сил не осталось на какую-то более существенную реакцию. Этот очередной проситель, явно представитель какой-то очень дорогой фирмы, буквально всю душу ему вымотал своими заковыристыми, двусмысленными предложениями.

— Я вам «битый час» объясняю, что мы физически не можем принять еще троих обучающихся. Просто не можем, даже будь они представителями очень и очень уважаемых фамилий, — вымученно произнес мужчина, всем своим видом показывая, что ему совершенно нечего больше добавить.

Как горох об стенку. Не переставая льстиво улыбаться и упрямо заглядывать в глаза, проситель тянул руку с несколькими визитками с «кричащими» боярскими гербами на них. Особенно выделялись серебряная графская корона боярского рода Салтыковых, владельцев гигантского оружейного концерна, и золотой грифон боярского рода Меньшиков, которым принадлежала пищевая транскорпорация с триллионными оборотами.

Едва дверь за гостем закрылась, как старший управляющий откинулся на спинку кресла и облегченно выдохнул. Наконец-то, ушел. Столько на него времени потратил, что подумать даже страшно.

— Дел и так невпроворот, — пробурчал он, просматривая длинный список сообщений от секретаря. — А этим-то что нужно? — наткнулся на фамилии сотрудников из технического персонала. — Вопрос же закрыт уже.

В памяти сразу же всплыл тот недавний неприятный эпизод с упавшим в обморок уборщиком, который уже стал достоянием СМИ. Картинки с крупным планом валявшегося тела и презрительно хмурившегося цесаревича рядом заполонили страницы крупнейших информационных изданий и до сих находились в трендах, лидируя по количеству скачиваний. Его телефон в тот день едва не разрывался от многочисленных вызовов. Даже с императорской канцелярии звонили и ставили на вид о недопустимости в будущем таких эксцессов. Словом, пережил он немало нехороших минут из-за того уборщика.

— Так…,- протянул старший управляющий, скидывая сообщение секретарше. — Посмотрим, какого ему еще нужно?

В этот момент дверь широко распахнулась, пропуская вперед… Его. Именно так, это ощущалось. Вышедшая из полумрака невысокая фигура излучала нечто такое, с чем он, кажется, никогда и не сталкивался. Организм, почувствовавший это быстрее разума, тут же среагировал, подбрасывая его с сидения в воздух. Старший управляющий вытянулся, словно рядовой перед многозвездным генералом.

— Желаю здравствовать, — под стать ауре был и голос — тяжелый, внушительный, словно отлитый из металла. Он заставлял сгибаться к земле, пятиться, словно от источника страшной опасности.

Вошедший сделал шаг вперед и вышел из полумрака на свет.

— //-//-

Александр встал напротив большого зеркала и стал внимательно разглядывать свой костюм, стараясь обращать внимания на каждую мелочь. Стандартного размера пиджак из серой универсальной ткани был ему явно широк в плечах. Его бы ушить, но не по карману. Несколько длиннее, чем нужно, были рукава, из под которых едва выглядывали его пальцы. Брюки тоже «вызывающе» не подходили парню, явно рассчитанные на кого-то покрупнее и покрепче.

— Хм, тот еще образ. Все не по размеру… Клоун, словом, — недовольно присвистнул он и картинно развел руки в стороны. Мол, дамы и господа, добро пожаловать на шоу клоунов. — В такой одежде просить можно лишь одно — милостыню. О чем-то другом, даже заикаться глупо.

Казалось, выхода нет. Идти к старшему управляющему с таким настроем просто не имело смысла. Все равно тот откажет и выставит за ворота гимназии.

— К счастью, тут и понятия не имеют о такой науке, как психотехнология[1], - вдруг, хитро улыбнулся он. И стало совершенно понятно, что все эти его недовольные и печальные ужимки перед зеркалом были всего лишь шутливыми кривляньями.

Естественно, Александр все продумал. Его научные изыскания в сфере психотехнологий сейчас оказались очень даже кстати. Правда, он не успел там достичь выдающихся высот, как некоторые интелы[2], но кое-чем овладел более чем хорошо.

— Одежда, ерунда. Главное, содержание.

Эту психотехнику он называл «Одеть маску» и в прошлой жизни иногда прибегал к ней, чтобы развлечь своих друзей. Всегда получалось довольно забавно. Даже предупреждённые о розыгрыше, гости не раз попадали на его удочку.

В теории все было довольно просто. Нужно было максимально сильно и глубоко поверить в свою новую маску-личину, убедить себя, подавая тем самым невербальный сигнал мышцам, сухожилиям и меняя тем самым выражение лица, походки. Мастерам удавалось буквально превращаться в нового человека. За счет управления скелетом становились существенно выше или ниже ростом. Приобретали совершенно другой голос с немыслимым тембром. Раздавались или сужались в туловище и груди. Единицам удавалось влиять и на внутренние физиологические процессы, кардинально меняющие частоту пульса, показатели внутреннего давления, рисунок сетчатки и тому подобное.

— Ну, поехали…

Глубоко вздохнул и представил в памяти образ человека идеального: уверенного в себе, умеющего добиваться всех своих поставленных целей, не отступающего перед препятствиями, а продавливающего их, жесткого. Это был человек-хищник, который всегда брал то, что хотел. Его не пугали препятствия и опасности, наоборот, мотивировавшие его идти дальше.

Результаты появляться не спешили. В прошлом теле первые изменения Александр замечал почти сразу же, но здесь все было иначе. Лишь через несколько минут кое-кто стало заметно.

С хрустом позвонков вытянулась спина, выпрямляя осанку, делая ее ровной. Вечно опущенная к земле голова пошла вверх, поднимая подбородок выше. Подались назад плечи, визуально увеличивая их ширину.

За внешними изменениями потянулись внутренние. По телу побежала волна тепла, снимая все мышечные зажимы и даря бодрость. С теплотой пришло умиротворение, исчезли гаденькие и мерзкие мыслишки о неудаче и трудностях. Внутренне он «превратился» в глыбу, гигантский многотонный монолит, который ни что внешнее и наносное просто физически поколебать.

Испарились, как и не было, сомнения. Ведь он Победитель, Идущий вперёд! Ему все стало ясно и просто. В голове уже возник образ нужного результата. Оставалось лишь пойти вперёд и достичь его.

Случай проверить свою новую личину представился почти сразу же. Уже спускаясь в этом образе по лестнице, Александр невольно напугал дядю, что ждал его на первом этаже. Тот, не узнав в полумраке тусклого света ламп племянника, шустро отпрянул в сторону с его пути. Принял за кого-то очень важного и серьезного.

— Прошу меня извинить господин, — униженно поклонился мужчина, вжавшись в стену. Была бы возможность, он, вообще, понесся бы со всех ног прочь отсюда. Ведь благородный, а это мог быть только он, шутить не станет. На поединок вызывать не станет (слишком много чести для худородного быдла), просто шарахнет воздушным кулаком и переломает все кости. И никакой суд его за это не осудит, ибо оскорбление чести подданного благородного сословия каралось просто драконовскими мерами. — Я просто задумался и не заметил вас. Ой! — сказав, что не заметил, значило ещё большее оскорбление. Мол, ты, вообще, букашка, которую даже не видно. Честно говоря, благородного лучше было толкнуть, чем сказать такое. — Я совсем не то хотел сказать… Прошу меня извинить, — съежился он, ожидая самого страшного. Голову опустил, пряча взгляд. Не дай Бог, его взгляд воспримут за насмешку. А то бывали случаи, когда и за такое могли отправить на больничную койку. — Задумался…

Тут мужчина все же осмелился поднять глаза и посмотреть на того, кто стоял перед ним. Несколько секунд он оторопело смотрел прямо перед собой, совершенно не понимая, что происходит. Ведь, перед ним стоял никакой не благородный, а его племянник. Да, да, его Максим!

— Бог мой, Максимка! — облегченно выдохнул мужчина, едва не бросаясь его обнимать. — Как же так? Что же, дурень-то подумал? Совсем ослеп что ли? И ты тоже хорошо! Хоть бы слово произнес, что идешь. А я-то подумал невесть что…, - никак не мог успокоиться дядя, продолжая и продолжая говорить. — Уф, сердце даже немного прихватило, — он схватился за левую сторону груди и начал с силой ее массировать. — Испугался…

Быстро окинув взглядом сильно побледневшего дядю, Александр резко шагнул к нему и, положив пальцы на его затылок, начал резко и ритмично нажимать на особые биологически активные точки. В его мире их называли «Реаниматоры», что полностью раскрывало функцию и смысл точек. Жесткий массаж этой зоны позволял существенно «взбодрить» человека. Железы внутренней секреции резко выбрасывали в кровь усиленную дозу гормона «радости», который мгновенно уменьшал или совсем убирал болевые ощущения.

— Уф-ф, — с облегчением охнул мужчина, ошарашенно тряся головой. Ему как-то неожиданно полегчало. В грудине колоть перестало, онемение в руке прошло. И, вообще, легкость какая-то появилась. — Ты что это сделал, Масимка? Что за чудо такое?

Тот неопределённо махнул рукой. Мол, ничего такого необычного. Ловкость руки просто.

— Ладно, поговорим еще. Нам же поспешать нужно, — проговорил мужчина и пошел к двери подъезда.

Вроде бы все и забылось. Хотя, нет-нет он и косил в сторону племянника глаза, словно спросить еще что-то хотел.

На этом странности и открытия для мужчины не закончились. Племянник его вновь удивил, сев на переднее пассажирское место. Он никогда здесь не ездил, предпочитая заднее место, подальше от взглядов и внимания. Сейчас же развалился в кресле по-хозяйски, словно всегда здесь и ездил.

Дальше было еще необычнее.

— Дядя, ты со мной к старшему управляющему не ходи, — произнесено это было так, словно просьба, но по тону звучало приказом. Да и голос был странный, совершенно непохожий на его обычный голос. Мужчина бросил на парня взгляд и тут же отвел его, не выдержав встречного.

Дядя все же хотел вставить слово. Мол, зачем одному ходить, лучше вдвоем, так надежнее. Вдвоем будем просить его, чтобы вошел в наше положение. Только куда там…

— Не надо, дядя, — веско повторил парень. Казалось, рубанул чем-то. Вообще, всякое желание перечить ему пропало. — Я сам во всем разберусь. Не беспокойся.

Сглотнув внезапно появившийся ком в горле, мужчина кивнул. После всего этого он ни слова не произнес до самой двери приемной, где и встал, словно часовой. Племянник же, не говоря ни слова, спокойно толкнул дверь и вошел внутрь.

— Доброе утро, госпожа секретарь. Я, Максим Сергеевич Симонов, уборщик 3-ей категории сервисной службы, оставлял заявку на прием, — донесся до мужчины совершенно чужой уверенный в себе голос, тон которого не не оставлял никак возможностей для отказа. — … Хорошо.

— //-//-

Александр широко раскрыл дверь и вошел внутрь кабинета, в глубине которого угадывалась фигура сидевшего мужчины. Не прошло и секунды, как тот с округлившимися от удивления глазами резко вскочил с места и уважительно поклонился.

Спрятав усмешку, парень неопределенно кивнул. Одетая им личина прошла еще одну проверку, оказав на старшего управляющего просто «пушечное» воздействие. И невооруженным глазом было видно, что того просто «колбасит» от волнения. Видно, услужливое сознание представило ему чей-то очень и очень важный образ, в который он и «увидел».

— Господин старший управляющий, мне было назначено. Максим Сергеевич Симонов, уборщик 3-ей категории сервисной службы, собственной персоной, — наконец, Александр нарушил затянувшуюся паузу. Разрушить созданную в голове у хозяина кабинета «картинку» было не страшно. Все равно ее воздействие продолжало оказывать то или иное влияние. — Прошу выслушать меня.

Старший управляющий сделал крошечный шажок вперед и взглянул на него исподлобья, словно хотел посмотреть, но боялся. Его лицо постепенно вытягивалось все сильнее и сильнее, уже напоминая лошадиное. Испытываемые им эмоции живо сменяли друг друга: страх на шок, шок на удивление, удивление на узнавание.

— Подождите… Ты?! Это ты?! — до старшего управляющего, наконец, дошло, кто вошел в его кабинет. Не понимая, как ему мог привидеться кто-то другой, он судорожно начал озираться. Ведь, он точно видел какого-то важного человека! Не с ума же он сошел! — Значит, это ты.

Вытирая пот со лба, бледный мужчина рухнул в кресло. Никак в себя не мог прийти после такого.

— Что тебе? Я же ясно сказал, что ты уволен. Чего непонятного? — на смену удивления пришло раздражение. Явно хотел скрыть неловкость от своей оплошности. Ведь, про него могли такое подумать… — Расчет получил и забирай свои вещи, — он демонстративно уткнулся головой в стол, громко зашуршал какими-то бумажками. Мол, чего тебе еще нужно, пацан? Иди-иди прочь, не видишь, взрослые люди заняты серьезными делами.

У парня все эти ужимки вызывали лишь снисходительную улыбку, которую он, тем не менее, тщательно прятал. В полной тишине Александр прошел к столу и удобно расположился в стоявшем рядом глубоком кресле. Сложил руки в замок и спокойно посмотрел на старшего управляющего, у которого медленно поползла челюсть вниз.

— Гм…, - неопределенно прогудел хозяин кабинета, испытывая явный когнитивный диссонанс. С одной стороны, тот видел перед собой самого обычного уборщика, ничего незначащую пешку в местной иерархии, туповатого паренька, который с трудом справлялся со своими обязанности чистильщика унитазов. За все время его работы здесь от него и двух слов подряд никто не слышал. Передвигался все время перебежками, молча, то и дело униженно кланяясь каждой персоне в дорогой одежде. Презрительное-уничижительное отношение к этому уборщику у старшего управляющего давно уже было выработано и основательно устоялось. С другой стороны, сейчас он всеми своими органами чувств ощущал совершенно иное. Перед ним представал прямо противоположный образ — образ важной серьезной персоны, абсолютно убежденной в своем праве вести себя именно так и никак иначе. Эта аура силы и влияния буквально физически ощущалась, принося дискомфорт и желание вскочить с места и вытянуться «во фрунт».

— Уверен, вам нужно выслушать меня. Потому что вам и руководимой вами гимназии выгодно иметь в штате такого человека, как я, — Александр сделал над собой неуловимое усилие, особым образом сжимая связки горло и напрягая диафрагму. С этой хитрой техникой особым образом менялась модуляцию голоса, приобретавшего гипнотическую тяжесть и существенно повышавшего доверие к говорившей персоне. Голос парня зазвучал веско, размерено, не оставляя собеседнику ни шанса усомниться в посыле. — Вы, как опытный руководитель, естественно понимаете это. Чтобы у вас не осталось и тени сомнения, замечу следующее…

Выпестованная способность манипулировать гигантскими объемами информации давала ему сейчас огромное преимущество перед остальными жителями этого мира. По тысячам и тысячам самых мельчайших фактов интел мог судить о реальной ситуации в отраслях экономики, моделировать масштабные социальные процессы, составлять прогнозы развития институтов, малых и больших социальных групп с высокой степенью достоверности. Было лишь одно «НО» ограничивающее возможность использования сообществом интелов этой способности — титанические прикладываемые интелом во время этого процесса психофизиологические усилия. По подсчётам исследователей объем этих усилий был в среднем эквивалентен объему энергии, вырабатываемой человечеством за семь суток.

Вот и сейчас Александр, используя эту способность, «видел» множество недочётов и ошибок в работе гимназии, чем и хотел ошарашить старшего управляющего.

— …Я могу помочь в решении множества вопросов, — приступил парень к главному. Не меняя позы, он спокойно и уверенно смотрел на хозяина кабинета. Невербальный посыл Александра не нужно было переводить на человеческий язык, все было ясно и так: я не опасен, я союзник, я пригожусь. — Например, с безопасностью.

У старшего управляющего, несмотря на все его усилия, от удивления поднялись брови. О какой безопасности говорит этот уборщик?! Что он, вообще, может о ней знать? Все его знаний никогда не поднимались выше ободка унитаза.

— Смотрите…, - продолжал Александр, демонстративно загибая пальцы. — Номер раз — сенсоры на автоматических воротах у вас явно устаревшей модели и, по всей видимости, обслуживались спустя рукава. Даже при мельком брошенном на них взгляде увидите вмятины от ударов птичьих клювов и чуть погнутый основной крепеж. Это, конечно же, мелочи, можете сказать. Однако, при такой кривизне крепежа сектор контроля сенсоров сужается более чем на 20 %. Вы физически не сможете следить за куском территории, находящейся за правым столбов входных ворот. Номер два — техническое состояние подавителей магии внутри гимназии тоже оставляет желать лучшего. Не удивляйтесь, нам уборщикам доступно очень многое. Мы бываем в таких местах, что другим и не снились, — парень чуть раздвинул губы в улыбке. — Даже без специального технического обслуживания скажу, что подавители на первом этаже и части второго работают не корректно. Скорее всего они не смогут компенсировать магические всплески 2-ой и тем более 3-ей категории. Словом, случись какой-то конфликт, ваши ученики смогут с легкость покалечить друг друга магией. Думаю, кто-то из подрядчиков, занимающихся обслуживанием системы безопасности гимназии, нагло вас обманывал. Представляете, что могло начаться после такого происшествия? — вкрадчиво спросил парень, давая возможность старшему управляющему самому додумать подробности.

И тот не подвел. Судя по жуткой гримасе, тут же исказившей его лицо, хозяин кабинета все это представил в самых ярких красках.

— А у меня есть и номер три, и номер четыре, — продолжал подбрасывать дровишки в костер парень. Прекрасно видел, что его собеседник почти дозрел, и скоро его можно будет брать голыми руками. Осталось сделать ещё несколько мелких уколов. — Я ещё долго могу рассказывать о таком… Кстати, а вот вам вишенка на торте. Столь халатное отношение к обслуживанию системы безопасности гимназии не могло пройти незамеченным мимо всех, если только кто-то внутри не занимался тем же самым. Это точно кто-то из ваших людей, занимающий не последнюю должность.

Старший управляющий с такой силой вцепился в край стола, что его ладони побелели.

— Этот человек явно был в курсе и, могу почти со стопроцентной уверенностью утверждать, получал некие суммы за свое молчание, — добавил Александр и сочувственно развел руками. Мол, понимаю ваше расстройство, но такова жизнь. Среди людей встречаются ублюдки, с радостью готовые продаться за деньги. — Пожалуй, дам вам совет. Обслуживание системы безопасности в рамках такого внушительного объекта определенно стоит серьезных денег, с которых вашему человеку шла весьма неплохая доля за молчание и содействие. Посмотрите вокруг. А не стал ли внезапно кто-то из местных шиковать?

Старший управляющий вдруг резко вскочил с кресла и, подскочив к окну, сдвинул жалюзи. Взгляд его устремился к ярко красному двухместному автомобилю, выделявшемуся даже из череды люксовых автомобилей своими хищными благородными очертаниями. На нее даже смотреть было дорого.

— Кто ты? — прохрипел мужчина, растирая горло. Казалось, на его шее затягивалась удавка, все сильнее и сильнее сдавливавшая шею. — Чей-то «спящий» подсыл? Какого рода? Салтыковых? Милославских? Приставили, чтобы следить за мной? Что тебе, вообще, нужно? — терял терпение ничего не понимающий старший управляющий. Поведение Александра не вписывалось ни в какие шаблоны. Если выявленные проблемы подтвердятся, то здесь мог начаться небольшой локальный Армагеддон. Имперская безопасность просто сотрет его в порошок. Получается, он теперь обязан этому уборщику. Только, почему тот не выставляет никаких требования? — Что?

Александр спокойно покачал головой.

— Я просто хочу здесь работать уборщиком… и все.

[1] Психотехнология — наука о практическом использовании особых психологических техник и практик для управления процессами и состояними личностии малой группы.

[2] Главный герой имел ввиду Дорека Ситила и Фарела Короточ, имена которых среди интересующихся психологическими техниками управления сознанием стали нарицательными. Ситил и Короточ были способными брать под невербальный контроль целые группы людей, которые при этом были абсолютно убеждены в том, что действуют по своей воле.