Внизу

Рубикон перейден

— //-//-

К оговоренному времени он едва успел. Слишком уж тяжелой вышла дорога. Роботакси легко отслеживалось. На общественном транспорте тоже можно было попасть в прицелы сканеров безопасности. Поэтому большую часть пути пришлось добираться «по старинке» — на попутках.

— Ничего, подождет, не барин ведь, — устало произнес и тут же рассмеялся, поняв что сказал глупость. Цесаревич как раз и есть самый настоящий барин, который точно не привык ждать. — Глупо, конечно… Смотри-ка, держит слово — приехал лишь с одним человеком. Надеюсь, с ним можно договориться. Иначе…

С этими словами Александр выбрался из вентиляционного короба, возвышавшегося над постройками, и пошел в сторону темного внедорожника, возле которого в нетерпении переминались две фигуры.

Делая шаг за шагом, он прекрасно понимал, ему выпал уникальный шанс кардинально изменить свое положение в этом мире. Если все сложится наилучшим образом и ему удастся получить покровительство цесаревича, то перед ним могут открыться все тайны этого мира. Тогда все проблемы будут решаться, словно по щелчку пальцев. Поэтому и цена любой, даже самой мельчайшей ошибки, сейчас была неимоверно высокой.

— Мне нужно лишь «прочитать» его, — выходя из темноты, шептал парень, стараясь как можно сильнее накрутить себя. Именно сейчас ему, как никогда, нужно было знаменитое состояние сверхсосредоточения. — И время пошло.

В его распоряжении было лишь несколько секунд пока он не окажется перед цесаревичем на расстоянии вытянутой руки и не откроет рот. И для обычного человека это время было бесконечно малым — всего лишь периодом между несколькими сердечными сокращениями. Только Александр не был обычным человеком. Он интел…

— В-р-е-м-я п-о-ш-л-о…

Секунды начали дробиться на бесконечно малые величины, которые в свою очередь тоже делились на части. Резко выросшая проводимость нервных импульсов позволила остановить естественный ход времени. Оно для него превратилось из реальной в субъективно осознаваемую величину.

— В----р---е------м-----я…

Это и было состояние сверхзнания, которое позволяло интелам решать глобальные проблемы человечества в радикально короткий срок.

— п--------------о---------------------------

Все его чувства, ощущения сместились в одну точку, превратившись в единый сверхчувствительный орган. Он видел, слышал, ощущал все.

…Вот цесаревич переступил на месте, перенеся тяжесть с одной ноги на другую. Лоб его при этом покрылся едва уловимыми черточками морщин. Тоже самое повторилось, когда он сделал шаг на встречу Александру.

….Вот в тусклом свете фонаря каким-то странным показался оттенок кожи цесаревича. Почему-то ненормально серый. Не должен быть таким цвет здорового человека. Никак не должен.

….Ещё через аромат дорогого терпкого парфюма уловил что-то необычное. Странное. Снова принюхался. Химия, однозначно, какая-то химия. Цесаревич что-то принимает, наверное, какой-то препарат. Наркотики, вряд ли, а вот лекарство вполне вероятно.

… У него, кажется, что-то странное с ногами. Хотя, нет! Проблема не только с ногами или не столько с ногами. У всего тела довольно необычные реакции. Немного ломанные движения.

… А глаза! Что с глазами? Почему так расширены зрачки? Это ненормально, совсем ненормально для обычного человека! Если причина не состояние наркотического опьянения, то может быть это вызвано сильной болью.

Сотни и сотни фактов, замеченных особенностей и странностей стекались к нему непрерывным потоком, охватывая, буквально, все возможное и невозможное. Возникало и тут же исчезало гигантское число теорий и гипотез, объясняющих состояние цесаревича.

Все! Когда до цесаревича осталось всего лишь несколько шагов, интел все понял, и широко улыбнулся. У того, кто пришел к нему на встречу, неизлечимая болезнь. И, значит, лекарство ему нужно было не для кого-то, а именно для него. Теперь он был уверен, что с ним можно будет договориться. Ведь, как известно, в моменты смертельной опасности человек хватается и за соломинку.

— Доброй ночи, Ваше Высочество. Не правда ли отличная погода? — улыбаясь во все свои зубы, Александр показал сначала на лужи на дороге, а затем на свои грязные промокшие ботинки.

Тот тоже бросил взгляд на ботинки парня. После посмотрел на свои идеально вычищенные туфли.

— Шепчет, — и тоже улыбнулся. — Но может завершим светскую часть беседы и перейдем к делу?

— Хорошо, — кивнул парень. — Препарат у меня с собой. И он может все, Ваше Высочество…

Цесаревич при этих словах чуть пошатнулся. В глазах начала разгораться надежда.

— //-//-

Казалось, ничего с ним не случилось и все было по-прежнему. Изо дня в день происходили одни и те же события, встречались те же люди, произносились похожие слова. Скуратов-младший также каждое утро завтракал и выслушивал от отца очередную партию упрёков, затем отправлялся в гимназию, где все «крутилось» вокруг одних и тех же лиц, слов и поступков. Он сидел на парах, обсуждал кого-то из боярской сотни, глумился над изгоями. Словом, все было как всегда. Казалось бы…

— Димочка, сегодня вечером, как обычно? Или монахом заделался? — в перерыв между занятиями к нему на колени шлепнулась высокая блондинка и начала по-хозяйски ерзать своей упругой попкой. Елизавета, нынешняя пассия боярыча и одна из младших наследниц князей Урусовым, давно уже имела на него виды, в чем ее горячо поддерживали и родители. Породниться с родом Скуратовых было для них большой удачей. — Ты чего хмурной какой? Опять батя наезжает? Ничего, отстанет. Ты же нас-лед-ник, — это слово она произнесла едва ли не с придыханием, облизнув при этом полные ярко-красные губы. Получилось так сексуально, что у парня в горле пересохло. Рука сама собой поползла по девичьем бедру, задирая ультракороткую юбку все выше и выше. — Ого-го, вижу, мы уже на взводе, — громко рассмеялась Елизавета, запрокидывая голову назад и показывая точенную шею, на которой пульсировала синяя ниточка вены. Довольно стрельнула глазами и придержала руку парня. — Погоди до вечера…

Тонким пальчиком она медленно провела по носу боярыча, а после резко встала и пошла на свое место. Хороша, чертовка. Такая и мертвого из могилы поднимет, не то что молодого парня.

Но прошло немного времени и возбуждение молодого организма стихло. На него вновь накатила та гнетущая пелена, что не давала ему спокойно спать в последнее время. Хотя, что там спать? Он ел-то с трудом, мучаясь от нестерпимой жажды мести. Всякий раз, когда в его руке оказывался столовый нож, то перед его глазами вставала до боли реалистичная картина окровавленного тела.

— …Эта тварь еще умоется кровавыми слезами, — еле-еле шевелились его губы, снова и снова посылая проклятья. Рука Дмитрия с хрустом сжалась в кулак, который он тут же попытался разжать. Ведь, он должен был вести себя совершенно естественно, чтобы свершилось задуманное. — Еще немного, совсем немного…

Его ненависть к этому человеку превращалась во что-то болезненное, почти инфернальное, плохо поддающееся логическому объяснению. Ведь, это был всего лишь жалкий безродный уборщик, за которым тянулась слава идиота. Как он, вообще, мог рассматривать его в качестве врага? Они даже «рядом не стояли»! Один мойщик унитазов, второй наследник боярского рода! Черное и белое, холодное и горячее!

Только в душившей его ненависти не надо было искать каких-то объяснений. Поздно. Если в самом начале внутри него горел лишь огонек, то сейчас уже полыхал настоящий пожар! И каждое его действия, чужие разговоры и даже взгляды подкидывали в полыхавшее пламя все больше и больше дров. В глазах товарищей он искал насмешку над собой, в голосе подруги — сомнения в своей силе и мужественности. Отец же, которым он безмерно восхищался, вообще, в открытую смеялся над его над ним, называя неудачником и слабаком. Словом, везде Скуратов-младший видел последствия того оскорбления, которое ему нанес тот проклятый уборщик! Повсюду…

Но сегодня должно было все измениться. Через несколько часов эта безродная тварь заплатит за каждую секунду его унижений. И теперь это нужно не его отцу, не его друзьям и подругам, чтобы самоутвердиться. Это нужно было ему самому. Так и никак иначе он не вернет свое уважение.

— Ты за все мне заплатишь… За все, — билась в его голове одна единственная мысль.

Дмитрий все уже придумал, осталось только исполнить задуманное. Не стал никого искать, хотя всякого рода подонков хватало для его плана. Хотел все сделать сам, никому ничего не доверяя. Именно он должен был растоптать этого урода, физически его уничтожив.

В родовой оружейной им давно уже был взят пистолет, самый невзрачный, чтобы его отсутствие не бросалось в глаза. Двенадцати патронов в обойме должны было хватить с лихвой, чтобы отправить уборщика на тот свет и окончательно закрыть этот проклятый вопрос.

Осталось лишь выследить своего врага, что тоже не стало особой проблемой. После анонимно размещенного заказа откликнувшиеся хакерыобложили весь город плотной «следящей» сетью, довольно быстро вычислив объект. Как раз сегодня на «левый» почтовый ящик, что открыл Дмитрий, пришло долгожданное сообщение с маршрутом и адресом. Судя по всему, уборщик был не особо чист на руку и вел какие-то дела с разной шушерой. Скорее всего, приторговывал наркотиками или что-то в этом роде. Поэтому и адрес, в котором он должен был быть вечером, представлял собой безлюдное место в зоне складских терминалов. Хотя, какое это сейчас имеет значение? Все равно уборщику не долго осталось.

— Это мне лишь на руку… Значит, никто не помешает пустить ему пулю в лоб… А может просто зажарить его, как свина магией? Чтобы сначала обосрался от страха и начал меня умолять, а потом стал бы дико верещать.

Сразу же после занятий Дмитрий отпустил машину с водителем и охраной, сказав, что отправится вместе со своей компанией в Купол. В таком месте, естественно, охрана была лишней. Поэтому распоряжение боярыча ни у кого не вызвало никаких подозрений.

Только он не отправился ни в какой Купол. Вызвал обычное роботакси, в котором спокойно переоделся в «простую» одежду — потрепанные линялые джинсы, темную штурмовку армейского образца и глубокое кепи. Роботакси отвезло его в один из рабочих районов столицы, откуда парень спустился в подземку и добрался первой промышленной зоны. Здесь уже, смешавшись с толпой, Дмитрий неторопливо пошел в сторону нужного адреса.

— Где-то здесь он скоро будет, — сверившись по карте, боярыч прикинул ориентиры на местности. Окружавшие его серые производственные корпуса автоматических заводов казались настоящим лабиринтом. Оставалось только догадываться, где именно ждать цель. — Если спрятаться здесь, то смогу увидеть обе дороги. Откуда бы он ни приехал, везде будет как на ладони, — парень протиснулся в каменную нишу, образованную каменной стеной и сквозной аркой.

Облокотившись на стену, парень приготовился к долгому ожиданию. Поглубже натянул кепи, поднял воротник и спрятал руки в глубоких карманах, превратившись в неподвижную статую и полностью слившись со стеной. Однако, ждать долго не пришлось.

— Похоже, едут, — словно по заказу свыше наметилось шевеление. Со стороны города появились огоньки фар движущегося автомобиля. В сторону промзоны медленно ехал крупный внедорожник.

Автомобиль остановился, погасив фары. Мягко стукнула дверь, выпуская нескольких человек — крупного, шкафообразного, и чуть меньше, габаритами скромнее. Первый по ухваткам напоминал телохранителя, а второй, скорее всего, был его подопечным.

Чуть позже, когда ожидание стало затягиваться, из темноты появилась еще одна фигура.

— Он! — боярыч сразу же узнал ненавистного врага. Пусть их и разделяло около тридцати шагов и свет тусклых фонарей едва разгонял темень, но у него и тени сомнений не было. — Он…

Пальцы нащупали в кармане пистолет, уже готовый к стрельбе. Осталось лишь подойти ближе и совершить задуманное.

Выбравшись из укрытия, Дмитрий тут же прильнул к стене, утопавшей в темноте. Прижимаясь к ней, добрался до следующей арки. Здесь уже можно было стрелять.

— …Принес, — ветер донес до боярыча приглушенный голос уборщика. — … Со мной…

Значит, Дмитрий не ошибся. Чистильщик унитазов и в самом деле был связан с наркотиками. Теперь ему было понятно, почему уборщик с таким пренебрежением относился к аристократам. Похоже, считал, что законы ему не писаны.

— Уличная шушера, значит… Тем лучше, — усмехнулся парень, прицеливаясь во врага.

По поводу остальных, что были рядом, он и не думал переживать. В таком деле никто не захочет огласки. Поэтому при стрельбе они сразу же уберутся отсюда подальше. А если нет, то он их немного поджарит.

— //-//-

Его этому учили на многочисленных тренировках, сотни раз прокручивали похожие варианты, и он почти успел… Дико извернулся всем телом и прыгнул, чтобы собою прикрыть цель номер один. Мощное тренированное тело растянулось во весь рост в прыжке. Почти получилось перекрыть линию огня.

Но все же успел нажать на кнопку своего личного маячка, подавая экстренный сигнал. Мозг уже кипел от высокой температуры окружающего воздуха, но его обугливающая рука все равно упорно жала на кнопку. Снова и снова, снова и снова, заставляя эфир вскипать от сигналов, имеющих высший приоритет.

А дальше сработал автоматический протокол охраны особ императорской фамилии, в котором до мельчайших подробностей были прописаны все дальнейшие действия.

Первыми среагировала непосредственная охрана цесаревича, сидевшая во второй машине сопровождения и оставленная им примерно в километре от места Действия. Четыре спеца после получения одновременно потянулись к оружию, а пятый уже выдавливал педаль газа в пол. Здоровенный внедорожник заревел дурным голосом и с жутким свистом горевших покрышек стартовал с места.

Одновременно сигнал тревоги попал на пульт ближайшего управления имперской безопасности, где тут же была поднята в ружьё тревожная группа. Восемь оперативников в силовой броне и тяжёлым вооружением во весь опор неслись из оружейки в гараж. Грохотали ботинки, гремели автоматические винтовки. Из кабинетов выглядывали удивлённые лица остальных безов, ещё ничего не знавших о поступившем сигнале.

Ещё раньше к месту происшествия отправился один из многочисленных беспилотных воздушных аппаратов контроля, неделями висевших над важнейшими объектами крупных городов. У них в автоматическом режиме активировались десятки наблюдательных сенсоров, принявших фиксировать всю возможную первичную информацию.

В это же самое время протокол санкционировал экстренную эвакуацию в безопасное место остальных членов императорской семьи. Ведь, первое нападение могло быть лишь частью одной общей операции, целью которой была вся правящая династия.