Внимание, опасность! Здесь исполняются мечты

ГЛАВА 2. Трупики, трупики, трупики в ряд.

— «Так, Филипп, у меня к тебе наисерьезнейший вопрос: ты нормальный? Нет, правда. Некромантия?» — я полюбовалась скелетом с зеленым огнем в пустых глазницах, который согнулся в вежливом полупоклоне. Открываешь глаза, а тут… мда.

— Госпожа? — напомнил о себе скрипучим голосом скелет. — Что передать посетителю?

Фразу, вертевшуюся на языке, озвучивать даже умершему весьма стыдно.

— У меня обед, — я зашарила взглядом по столу передо мной. Увы, кроме пустоты, на нем не было ничего.

— Вы буквально полчаса как закончили трапезу, — аккуратно напомнил, видимо, прислужник. — Целую тарелку заячьих потрохов умяли.

Я подозрительно покосилась на этого блюстителя моей фигуры. Или он от зависти пересчитывает съеденные продукты?

— А попить? — жалобно попросила я.

— Принести взвар? — Мне показалось или в скрипучем голосе промелькнуло удивление.

— Неси, — решилась я.

— «Я не виноват», — Филя нехотя отозвался. — «Было всего два варианта. Безумный маг с неограниченной силой в кандалах мне показался несколько неудобным в эксплуатации. А в этом мире некроманты самые сильные. Ты так вообще высшая ступень».

— «В чем подвох, кроме трупов?», — я не подозрительная, а наученная горьким опытом.

— «Вас тут не любят. Совсем. Нападать не рискуют, но гадость сделать за радость», — он помолчал и добавил: — «Ты, главное, помни — сильнее тебя только Халк».

— «Это типа ты приободрил?» — я скептически хмыкнула. — «Что ж зверски холодно-то? Я так понимаю, это морг? И еще есть немаловажная проблема. Что. У. Меня. На. Голове?! Ты же обещал, будто перенос будет при базовой комплектации! Почему на мне котелок?!»

— «Ну-у-у», — виновато протянул Филька, — «он как бы вписался в твой образ, наверное. Зато смотри, любимая кофточка целенькая и даже не помятая».

Я прислушалась, как в соседней комнате чем-то бренчит скелет. Надеюсь, не костями.

— «Филечка», — жалобно позвала я мужчину.

— «Только не говори, что боишься трупов», — он вздохнул. — «Клянусь, второй вариант был вообще отвратный. Абсолютное безумие».

— «Да верю я тебе, верю. Просто я тут малость учудила…» — робко замялась. Признаваться в собственной дурости совсем не хочется.

— «Когда успела?» — удивился Филя.

— «Пока я была там… неизвестно где…», — я рефлекторно пожала плечами. — «Ну темнота там такая. Страшно стало. Я и схватилась за что-то…»

Филипп потрясенно молчал. А мне стыдно. Потому что нечто было волосатым, очень похожим на бороду. Испугалась я. И дернула со всей силы. Судя по яростному высказыванию на незнакомом тягучем языке, я побрила экстремальным способом.

— «И?» — подозрительно нежно спросил Филька.

— «И много чего увидела. Например, Эрх возглавит клан, после того, как его отца прирежет жена. Рха будет обучать орчанок новым премудростям боя и каско-обмундированию. А речная жуть начнет работать паромщиком. За секунду все перед глазами пронеслось».

— «Поздравляю», — мягкий голос подрагивал от сдерживающегося смеха, — «ты потрогала Харю. Переправку между мирами могут осуществлять только создатели. Как их в фентезятине называют? Демиурги, вроде. Короче, ты оскальпировала подбородок бога».

— «Э-э, Харя же женщина», — я потерла лоб.

— «Ты видела хоть одного орка с растительностью на лице? У них это символ божественной силы».

Ага, Старика Хоттабыча я, похоже, уже общипала. Кто следующий на очереди? Золотая рыбка?

— «И да, трупов я боюсь», — гулко сглотнула, когда скелет снова появился в зоне видимости.

— Ваш взвар, — на стол был выставлен огромный кубок, украшенный драгоценными камнями. Жидкость внутри него бурлила, источала зловоние и дымилась. Такого запаха сивушной сивухи не встретишь даже в квартире заядлого алкоголика. Ощущение, словно в него справили нужду сразу тридцать котов.

— Что-то мне перехотелось, — я пальцем, стараясь не дышать, отодвинула гадость подальше. — Давай, зови посетителя.

— Вы бы плащ накинули, — скелет, сверкая чистым и ничем незамутненным нутром, прошаркал до вешалки, чтобы принести мне черную бархатную накидку с воротником-стойкой, закрывшей мои уши. Я настоящий Дарт Вейдер!

Пришлось котелок снять и преувеличенно бережно положить на стол. Натюрморт получился еще тот: дымящийся и воняющий взвар и касочка.

— «Ты, главное, не забудь, что ты страшный и грозный некромант», — ехидно напомнил Филя.

В мрачное помещение с темно-серыми стенами и черной мебелью вплыло облако. Я во все глаза уставилась на даму в платье. У нас невесты на свадьбе и то не такие пышные надевают. Не знаю, сколько на ней подъюбников, но слабо представлю, как она будет, например, обниматься с кавалером. Тут ближе чем на метр не подойти.

— Августа Тюрская, — с поклоном объявил скелет. И как черепушку не потерял при этом.

Дамочка нервно вздрогнула и побледнела до синевы. Я пододвинула к ней сивуху в кубке на всякий случай, но она отшатнулась от предложенного напитка, как комар от «Фумитокса».

Я пошарила взглядом по помещению, но искомого места для посадки посетителя так и не нашла. Да и не поместилась бы это платье на табуретке. Представляю, как бы юбки встали колом и накрыли голову с безвкусно выжженными волосами-кудельками. Мелкий барашек после попадания молнии.

— Я вас слушаю, — попытка состроить серьезную моську с треском провалилась, поскольку гостья так активно хлопала ресницами, что с одного глаза они оторвались.

— Мне нужна помощь, — ее тонкий и противный голос взвился под потолок.

Я поморщилась. Аж зубы свело.

— Конкретней.

— Мой муж вчера преставился. А код от домашнего сейфа не сказал. Подлец! А там мои украшения, между прочим. Поднимите его!

Бедный мужик, и в посмертии покоя тебе нет. Только вот я-то не умею. Магии не обучена. Ну не прилетела ко мне сова с письмом из Хогвартса.

— «Умеешь», — успокоил меня Филя. — «Щелкнешь пальцами, и все сработает. Оплату проси стандартную».

— «А что она из себя представляет?»

— «Понятия не имею», — огорошил меня незаконный подселенец. — «Давай быстрее, мне интересно на некромантию посмотреть!»

— «Та-а-ак», — недобро подумала я, — «значит, вариантов особо не было, да?»

— «Клянусь! Хочешь, крест на пузе нарисую?»

— «Ага, на моем», — я поставила жирную точку в споре. — «На Лох-Несское чудовище ты уже полюбовался. Понравилось?»

— Оплата стандартная, — озвучила даме прейскурант. Будем надеяться, она знакома с этим «стандартом».

Далее последовал величественный взмах руки и приказ:

— Заносите.

— «Кхм. Филя. Слушай, наличествует проблемка…, нужно было сразу уточнить…, у тебя справка от психиатра имеется?» — осторожно спросила я, потому что возникло подозрение в белом билете у мужчины.

— «Это не я!» — в легком шоке пробормотал Филипп. — «Честно. О таких нюансах мне не рассказывают, лишь посвящают в общую картину».

Я молча таращилась на оплату. Только не говорите, что в этом мире вместо денег в ходу вот это!

— Подойдет? — нервно спросила дамочка.

И как ей ответить? Решила просто кивнуть. Все равно на ум ничего цивилизованного не приходит. Сколькими там словами обходилась Эллочка из «Двенадцати стульев»? Тридцатью? Мне хватит и одного. Им в совершенстве владеют строители, ремонтники и даже детки.

— Тогда вот адрес, — она вынула, хм, из декольте бумажку. — В полночь я вас жду.

Еще и работа ночная. Я жаворонок! Это форменное издевательство.

Дамочка спешно извлекла из того же внушительного кармана тканевую маску и прикрыла лицо. Наивная. Это все равно, что за березкой танк спрятать.

— Хороший образец, — похвалил скелет, внимательно изучив оплату, когда за посетительницей закрылась дверь.

Я рефлекторно подтянула к себе кубок и отхлебнула.

— Что за адское пойло?! — прохрипела я, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть. Такое ощущение, будто жидкий огонь глотнула.

— Обычный некромантский взвар, — обиженно щелкнул челюстью скелет. — Вы же хотите при своем рассудке остаться, госпожа?

То есть это еще не все плюшки профессии?

— «Товарищ Филя», — чуть заплетающимся языком с угрозой позвала я.

— А образец в комнату к остальным? — влез в мое самокопание скелет.

Я кивнула и только потом задумалась: у меня есть целая комната для чучел кабанов? Серьезно?

Оплата таращилась на мир стеклянными глазками и была привычного размера. Даже клыки. Видно, что таксидермист старался сохранить шкуру в идеальном состоянии. Но зачем мне это?

Я не удержалась и пошла за скелетом, под руководством которого еще трое тащили мертвую животинку. Каблуки, снова возникшие на моих туфлях, звонко цокали по кафелю. Мы миновали небольшую комнатку с железным столом, затем зал в черных тонах и траурных венках и поднялись на второй этаж по каменной лестнице без перил. Это для того, чтобы те, кто захотел влезть к некроманту в частные владения, сразу свернул шею? Так сказать, сверхурочные с доставкой на дом.

— «Кхм. Ты вроде говорил, что безумный маг не в этой версии? А как можно объяснить сию милую коллекцию?» — я обвела взглядом огромное помещение заставленное чучелами.

— Скоро ночь кровавой луны, госпожа, — проскрипел из темного угла скелет. — Ваше величие будет неоспоримо.

Так. Я поскребла затылок. Ситуация крайне запутанная. А еще взвар коварно напал на мои мозги, пленив их алкогольным угаром. И самое странное — Филька-то молчит.

— Кха-кха, — раздалось рядом, — госпожа-некромант, не уделите ли мне пару мгновений?

Я завертела головой. Наверное, не следовало так удивляться, да и визжать тоже, а залезать на скелет и подавно.

— Госпожа, аккуратнее, — с неудовольствием заметил прислужник, помогая мне вызволить нос туфли из своих ребер. — Что вы призрака испугались? Взвар же выпили.

Ага, эта прозрачная сущность — призрак? Вот прямо во фраке и котелке? Фух. Я к скелетам-то еще не привыкла.

— Госпожа? — настойчивее позвал дух.

— Физкульт-минутка окончена, — я с деловым видом принялась спускаться, — а то засиделась на стуле что-то. Необходимо размяться.

— А-а-а, — протянул призрак тоном «с психами лучше не спорить», — у вас была моя жена. Хотелось бы отменить ее заказ.

— Но…, - я покосилась на чучело кабана. Мне его тащить обратно?

Господин Тюрской проследил за моим взглядом и весь пошел волнами:

— Она еще и Хрюнделя отдала! Мало было яда в моем бокале! На святое покусилась гадина!

Я ткнула пальцем в кабана:

— Святое?

— Конечно, — всплеснул руками призрак, — я в нем выпивку прятал!

— Да? — оживился скелет и полез ощупывать бок чучела. Хм, похоже, пора кого-то кодировать.

— Эй! — возмутился дух и ломанулся к скелету, потрясая прозрачными руками.

И как мне разнять эту драку?

— Товарищи умершие, а ну-ка успокоились, — рявкнула я. — Не хочу вас обоих расстраивать, но в силу ряда физиологических причин в данный момент употребить алкоголь вы не можете.

— Че? — хором спросили скелет и призрак.

— Желудка у вас нет! — я закатила глаза.

— Как это низко, — обиженно проворчал дух покойника, — указывать на увечья других.

— Именно, — поддержал его собрат по несчастью, но тут же опомнился: — А ты вообще должен не переносить пары алкоголя! Ты же призрак.

— Ой, да я его столько при жизни выхлебал, что спирт у меня вместо крови был, — хвастливо задрал прозрачный нос гость.

— Запойник? — я подозрительно посмотрела на потустороннего визитера.

— Я юрист, между прочим, Альберт Тюрской, — обиделся призрак.

— А-а, — понятливо протянул скелет, — тот самый защитник душ? Тогда ясно, что ты лакал при жизни как не в себя.

Я состроила лицо студентки, пришедшей на экзамен и не выучившей ни одного билета, но готовой за тройку разлить целое море воды — ничего не знаю, но самоуверенность наше все.

— «Филя, ЦУ будут?», — снова позвала я. А в ответ тишина. И как-то стало не то чтобы тоскливо, но чувство одиночества настойчиво принялось грызть изнутри. Я неизвестно где, неизвестно зачем, и вдобавок осталась без ехидного комментатора.

— Ах да! — призрак хлопнул себя по лбу. — Я же зачем пришел. Не поднимайте мое тело.

— Почему? — я посмотрела на кабана. Работа уже оплачена.

— А нет там ничего, — просто пояснил Альберт. — Что я, любимую супругу не знаю? Все давно в банке в ячейке. После оглашения завещания сбережения уйдут на благотворительность.

— Смотрю, любовь у вас была, просто душа в душу жили, — усмехнулась я.

— Брак по любви? — искренне удивился призрак. — Где вы этот анахроизм, госпожа, отыскали? Женятся не для радости, а для богатства или хорошего потомства. Кандидатов на семейную жизнь надо всесторонне изучать, чтобы не было неприятных сюрпризов.

А я почувствовала, будто по телу в произвольном порядке разбежались мурашки. Вот как со стороны выглядит мой отбор женихов. Отвратительно, честное слово.

— Она же вас отравила! — я попыталась сбросить гадкое чувство липкости со спины атакой ни в чем не повинного в сущности Альберта.

— А я и не удивился даже, — призрак флегматично пожал плечами. — Это было ожидаемо. Думает, я про ее любовника-конюха не знаю. — Как в худших эротических романах. — Только семья все равно такой брак не разрешит. В результате отдадут за какого-нибудь непривередливого старца.

Я потерла зудящий лоб.

— Хорошо. Если в сейфе пусто, почему его нельзя открывать?

— В доме собралась вся алчная семейка. Вас побьют же, — виновато сказал Альберт.

Не найдя слов, я молча ткнула пальцем в грудь спрашивая, мол, точно меня. Я же грозный некромант!

— Жадность — главный порок, — вздохнул призрак. — Так что лучше вы бы отказались от заказа. Ну, или прихватили десяток скелетов с собой.

Что там Филька говорил? Круче меня в этом мире только Халк? Ну что ж, поздравляю, вот и встретили целую семью из комиксов.

Я снова посмотрела на кабана. Вернуть его, и дело с концом. Вот за чучело я по шее еще не получала.

— Нет-нет, госпожа, — скелет уловил мой настрой. — Такой хороший образец. Вы же не хотите проиграть в свиноболе?! Вы трехкратная чемпионка! Нельзя уступать титул!

Филя, вернись, я все прощу! А потом убью тебя с особой жестокостью! Мне вот только свинобола для полной карты диагноза не хватало!

У некромантского взвара имелось много недостатков, начиная от вкуса и запаха и заканчивая головной болью. В комплекте к ней шла идиотская картина мира с призраком, скелетом, чучелом свиньи и возможными звездюлями.

— А почему защитник душ? — я попыталась собрать три оставшиеся мысли в кучу. Получалось очень плохо, зверски хотелось прилечь.

На меня удивленно уставились призрак и скелет. У последнего в очередной раз отвалилась челюсть. В буквальном смысле.

— Перетрудились, госпожа? — сочувственно поинтересовался Альберт. — С вами, некромантами, такое бывает. Я же юрист. Родственники всегда хотят оспорить завещание, если оно составлено не в их пользу. — Наверное, неплохой размах оборота яда в этом милом обществе. — Вот я и представлял сторону умерших. Чтобы всяким жадным особам ничего не досталось. Постоянно работал с призраками, и поэтому пил много. Мой разум ценная вещь, между прочим. Я не мог позволить вселиться в меня захватчику.

Ага. Ага-ага. Филечка. А не посадить ли мне печень?

Но посадиться решило мое тельце, не спрашивая мнение об этом у мозга. Хорошо еще рядом стенка была, я по ней и соскользнула.

— Так, — скелет засучил абстрактные рукава, — госпоже нужно прилечь. Ближе к ночи я вас разбужу. Прошу в спальню, — и распахнул передо мной дверь в коридор галантным жестом.

И я поползла. На карачках. И хоть бы одна мертвая сущность помогла даме. Скелет только шел рядом и придерживал полы плаща, чтобы не вазюкались по полу.

— Что это? — прохрипела я, когда сердце заполошно перестало биться в горле.

— Кровать, — тоном медсестры, которая в детском саду уколы делает, ответил скелет.

— Точно? — я ткнула пальцем гроб.

Прислужник внимательно оглядел конструкцию на каких-то опорах, поправил подушечку и кивнул. В этот момент дверь в спальню приоткрылась, и другой скрипящий голос позвал в щелку:

— Эдмонд, там очередные потроха привезли.

Свят-свят. Никогда не думала, что если встречу человека по имени Эдмонд, он будет скелетом! А «Граф Монте-Кристо» была самой перечитываемой мной книгой!

— Ваши любимые, — с умильной интонацией протянул скелет.

И тут я поняла. Некроманты страшные не потому, что обладают властью над Смертью. Они пьют гадость, едят гадость и спят в неудобных гробах. Кто угодно озвереет.

— Одеяла мне! — решительно повелела я все так же сидя на полу.

— Госпожа? — удивился скелет.

— Штук двадцать, — я сложила руки на груди и посмотрела снизу вверх на прислужника. — Или парочку матрасов, если имеются.

— Да откуда? — еще больше удивился скелет. — Я и одеял-то столько в морге не найду.

Мда, очередная одна приятность. Помниться подруга рассказывала, что прямо от забора домика ее бабушки начиналось деревенское кладбище. И это было страшно. А тут трупы буквально подо мной!

Эдмонд смог наскрести (даже уточнять не буду, откуда) с десяток тонких одеял. Я посмотрела на весьма тощенький матрасик, потом на гроб… и сперла из него подушку. Сказки сказками, но никакой теоретический поцелуй принца туда меня не уложит. Во-первых, я уже поняла по оркам, что на чудо здесь надеяться опасно. Да и мужик, целующих условно мертвых барышень, не внушает доверия, особенно если при нем меч. Во-вторых, девушку в хрустальную лежанку укладывали уже в бессознательном состоянии.

Устроилась на импровизированном ложе и вздохнула. И все-таки я дура. Как можно привязаться к этому несносному типу? Вот чувствует мое женское сердце, что он просто сбившийся с пути в чем-то очень обделенный человек. Таких вечно хочется приласкать и пожалеть. Но голос у него приятный, да. Всегда фанатела от такого мурлыкающего тембра. На чем, собственно, и погорела. Это из той оперы, почему я не люблю имя Филипп.

Что может быть хуже, чем уснуть на полу над моргом? Только проснуться от того, что тебя аккуратно трясет за плечо скелет.

— Госпожа, вставайте, — Эдмонд настойчиво клацал челюстью. — Пора работать.

Обвинив прислужника в бесчеловечности, я нехотя приоткрыла глаза.

— «Больше не пей эту гадость!» — раздраженно бросил Филька. — «Да и вообще, женский алкоголизм, знаешь ли, неизлечим».

И вот по отсутствие этой язвы я страдала?

— «Филька! Ты куда меня завел?»

— «В колхоз «Светлый путь»».

Одни мы мультики смотрели, это точно.

— «Ага, как рассветет, все и увидишь. Знаю. Только вот меня скоро, похоже, бить будут».

— «В курсе», — фыркнул мужчина. — «Я все слышал, но говорить не мог. Но выходить на улицу в сопровождении скелетов я бы тебе не советовал. Народ нервный. Зачем прибавлять себе работы? Ты с наглыми родственничками, как с орками поступи».

— «Это как?», — всерьез озадачилась я. — «Разнести им дом?» — Большего в моем партизанском движении достичь не удалось.

— «Не так радикально», — хохотнул Филька. — «Контузь их мощью своего мозга».

— «Ух ты. Кто-то признал, что у меня наличествует серое вещество?», — игривым тоном проговорила я.

— «Ты директор своего брачного агентства. Конечно, у тебя ум есть. Но пользоваться им ты совершенно не умеешь. Как подорожник к перелому прикладываешь», — отвесил мне изысканный комплимент Филя.

Следующий сюрприз моего экзальтированного во всех смыслах жилища — отсутствие зеркал. И как приличной девушке в котелке выйти на улицу, если непонятно, в каком состоянии у меня брови. Их же видно. Не всегда, но периодически.

— Ваш плащ, — представил мне и без того знакомый кусок тряпки Эдмонд. Бархатный и тяжелый.

Я выглянула в окно. Ночное теплое дыхание окутало меня.

— Не, не одену. Так пойду.

— Но некроманты так не ходят! Это против правил! — забулькал скелет, тыкая в мою светлую кофточку. Черные брюки нареканий не вызывали.

— «Правильно. Не надевай этот опознавательный знак», — поддержал меня Филька. — «Меньше привлекаешь внимание ночных прохожих — меньше проблем. Это уж точно про тебя».

— В наш век самовыражения глупо зависеть от общественного мнения, — я гордо продефилировала, покачивая бедрами, до входной двери.

— «Ой, свет мой, зеркальце! Скажи да всю правду доложи. Кто хотел в шестнадцать лет сделать татуировку? И что нам на это сказала маман? Или когда ты подстриглась под мальчика, как окрестили тебя бабушки у подъезда? Ты еще решила больше ни в жизнь не стричься. А пирсинг в пупке? Кстати, красивое колечко купила. И что в итоге? Нет татуировки, есть парик и целый пупок. И кто тут не зависит от общественного мнения?»

Я только скрипнула зубами. Кажется, специально собрали сборник «Эпических обломов Светозары», чтобы этой ехидне было удобнее издеваться надо мной.

— «А сам-то? Тоже родители что-то запрещали?» — я не сдержала недовольного сопения.

— «Кто? Отец, который всегда на работе, или мать, которая всегда на гулянках? В отличие от нее, папу хотя бы мои оценки интересовали…»

Тема бесспорно занимательная, но Филя так многозначительно замолк, что влезать в дебри семейных отношений подселенца я не стала. Пока не стала. Все же я права — бедненький он.

Пешком идти в неизвестность мне никто и не предлагал. Как оказалось — у меня есть личный фаэтон. С этим словом я была знакома благодаря историческим романам. Но…

— Ладно, почему она черная — понятно, — потрясенно пробормотала я. — Но где кони? — я ткнула в пустые висящие в воздухе крепления. — Что за катафалк из детских страшилок?!

— «Вау», — оживился Филька, — «призрачная повозка! Скорее полезай в нее!»

Я нерешительно потопталась рядом под недоуменным взглядом скелета.

— «Знаешь, я очень впечатлительный человек. Да-да. И не надо так иронично хмыкать. Когда в третьем классе мы вызывали в подъезде пиковую даму, я нормально спать неделю не могла — ужасы мерещились».

— «Сочувствую», — Филька-гад даже не попытался для приличия приглушить радость в голосе. — «Давай. Ты же грозный некромант. Не дрейф. Я с тобой, и точно защищу и от пиковой дамы, и от матерного гномика. В конце концов, на тебе касочка».

— «Хочу напомнить, в перспективе драка», — я поправила свою авангардную шляпку.

— «Свет, ты меня слушайся, и тихо, мирно проскочим это желание», — серьезным тоном сказал Филя.

И почему возникла потребность побиться головой о забор?

— «Некромантия, да?» — тяжело вздохнула, искренне сожалея о невозможности треснуть чем-нибудь увесистым моего экскурсовода. Оптимально — хорошей, качественной, чугунной сковородкой. — «Ты же клялся…»

— «Сама отказалась от креста на пузе», — естественно, он даже не раскаивался. — «Ты все равно слишком рациональна для магии. А так хоть посмотреть прикольно. Лезь давай, а то твой Эдмонд сейчас за подмогой побежит».

Я и полезла. По минному полю гуляют с меньшим напряжением на лице, наверное.

— «Молодец», — похвалил меня мужчина, когда я уселась на жесткое сидение. — «Теперь щелкай пальцами».

— Госпожа? — удивился Эдмонд, наблюдая, как из моей руки вырвался столп зеленых искр. Они шустро метнулись к невидимым коням, организовав для них подсветку. Хорошо, что я держалась. Стартанули мы на зависть торпеде.

— «Фи-и-и-и-иля!», — только и успела провыть я, когда перед глазами замелькали темные улицы. Срочно зажмурилась и сжала челюсти. Каждый знает, что на мотоцикле лучше рот не раскрывать — мошек наглотаешься.

— «Как бы, наверное, упс», — слегка смутившись, произнес Филипп. — «Вряд ли они должны так носиться».

— «А можно сначала было изучить инструкцию?!»

— «Не, она нужна только для неуверенных в себе. Ты лучше крепче держись, не отвлекайся. А то Кипелов вовсе не об этом пел в песне «Я свободен». Ты даже не пингвин, за птицу не сойдешь», — проворчал Филька.

А ведь переживает. Приятно. Обо мне последний раз мама беспокоилась. Давно это было. Теперь даже некому меня отчитать за перекусы на скорую руку.

И тут мы приехали. В буквальном смысле. Снесли напрочь хиленькие ворота, и фаэтон юзом прошелся по дорожке и замер прямо возле крыльца.

Дверь в особняк приоткрылась, и оттуда высунулся дрожащий тип:

— Г-г-г-госпожа некромант?

— А кто еще, — проворчала я, вываливаясь из гоночного болида. — Можно подумать, у вас перед домом «Формула-1» проходит.

Меня, конечно же, не поняли, но дверь оставили распахнутой. Мол, заходи, гостья дорогая, ждем тебя и ножи точим.

— Нравится мой домик? — неожиданно возник за моим плечом Альберт. — Сам строил. — Я только фыркнула. Наверняка лишь денежки отстегивал рабочим. — Вам непременно надо оценить лепнину!

— «Вот, душа моя, не зря ты в художке страдала. Теперь с видом знатока можешь играть ценителя искусства», — неугомонный Филька, похоже, решил с лихвой восполнить пару часов молчания.

— «Хватит топтаться по больным мозолям!» — огрызнулась я. — «Знаешь, как я ненавидела таскаться по морозу через весь город? А эти бесконечные часы медитирования на пустой мольберт? Я запах масляных красок до сих пор не переношу!»

— «Я бы тебя пожалел», — неожиданно холодно произнес Филя, — «но меня, например, в шесть лет отдали на скрипку. Это даже не гитара. Отец разъезжал по длительным командировкам почти целый год, и мама спихнула меня на каждодневные занятия. Я ненавидел эти противные звуки пиликанья. Зубы сводит от одного воспоминания. Но когда папа наконец-то приехал домой, я ему заявил, что не хочу больше туда ходить. И он меня понял. Что мешало тебе поговорить с матерью, а не страдать, рисуя бесконечные кувшины и натюрморты?»

Мысленно обозвала Фильку очень неприличным словом, которое не в каждой подворотне услышишь. Выискался психолог на мою голову. Мама просто хотела, чтобы Светозара была творческой личностью. А я только вытворять и научилась.

В этот момент за спиной послышался шум. Я обернулась и удивилась. На остатках ворот весели, тяжело дыша, доблестные стражи порядка. На это намекала их одинаковая амуниция и дубинки на поясе. Вряд ли мне попались стильные бандиты.

Один героически выпустил опору, но распрямляться не спешил. Судя по нашивкам — старшой. Так и упираясь руками в колени, он прохрипел обвинение:

— Вы украли фаэтон некроманта!

— Я? — Касочка озадаченно приподнялась. — Чего мне самой у себя транспортное средство угонять?

Мужики задумались.

— Госпожа некромант? — осторожно уточнил главный и бесстрашный, опасливо косясь на мою кофточку. — А плащ где?

— В химчистке, — буркнула я, в очередной раз чувствуя себя дурой.

Новое неизвестное заклинание вызвало еще больше подозрений.

— Чем докажете? — совершенно неумно влез кто-то.

Я и щелкнула. Прямо как кот Матроскин: документов у меня нет, но есть магия.

— «Светик, я с тебя тащусь», — хохотнул Филька.

А я потрясенно взирала на армию дохлых… котов. Насчитав голов тридцать, я только икнула.

— Да, не приживались у нас кошечки, — трагично поведал Альберт.

— Но, я смотрю, вы не сдавались. Что, кроме как на лужайке перед домом, хоронить больше было негде? — я чувствовала себя ужасно неудобно под немигающими взглядами с зеленым огнем внутри. Такое ощущение, что наступил зомби апокалипсис. И прошу заметить — кошки хищники, мяском они не побрезгуют.

Остатки ворот скрипнули и с грохотом обвалилась. Это те, кто обязаны защищать, пытались на них отсидеться. Моя армия повернула голову в синхронном порыве и из отряда на ногах остались только главный и парень лет двадцати.

— Тогда штраф, — проблеял служитель закона. — За превышение скорости. Зачем вы магией усиливали гончих? В городе это запрещено.

— «Значит, они по-другому включались», — своевременно влез Филя. — «Давай, договаривайся с гойцами. У нас дело не ждет».

— «Как?» — огрызнулась я. — «Взятку дать? Я из денег тут только чучела кабанов видела».

— «Светуличка», — противным тоном протянул зануда, — «ты же грозный некромант. Давай, шевели тем, что у тебя спряталось под котелком. И кошек отпусти. Нехорошо мучить животинку».

Я снова щелкнула. Теперь и главный решил заняться своим здоровье подальше от меня. Вот это выносливость у мужика — так припустить после гонки за мной по городу. Один парнишка остался стоять бледный, но не сломленный.

— Стойкий оловянный солдатик, — восхитилась я.

— Я сам немного некромант, — парень старательно удерживал взгляд на мне, не давая соскользнуть вниз на гору трупов. — Слабенький просто.

— А ну-ка пошли со мной, — я поманила юного подавана, поднимаясь по ступеням. Дверь в особняк все так же была приглашающе распахнута. За ней слышались подозрительные шорохи, словно кому-то было интересно больше, чем страшно.

— «Зачем он нам?» — ревниво влез Филька. — «Третий лишний».

— «А как же мечта о двух близняшках — азиатках?» — поддела я.

— «У кого мечта, а у кого и сбывшаяся реальность», — похвастался Филя.

А я не совсем понятно для себя разозлилась. Ишь ты. Не просто кобель, а с опытом.

— «Вот и молчи. А у меня наконец-то появилась инструкция к этому миру», — я сердито цыкнула на расшалившееся альтер-эго. — «Тем более если будет драка, лучше выпихнуть вперед мужика, а не получить по котелку».

Парень послушно загарцевал за мной между мертвыми котами, стараясь никому не наступить на хвост, и высоко поднимая ноги. Я даже умилилась — какой заботливый.

— «Брезгливый», — снова влез недовольным тоном Филька.

— «Отелло никто не спрашивал», — усмехнулась я.

В холле нас встречала делегация. Видимо, статус не позволял вульгарно выглянуть и поинтересоваться происходящим на лужайке возле дома, но любопытство заставляло тянуть шеи в надежде обрести способности лебедей.

Я нервно сглотнула. Десять мужчин кровожадно уставились на меня. На плече каждого была черная лента. Одно облако женского пола настойчиво демонстрировало счастье от звания «Вдова года» в ярко-желтом пышном платье.

Рядом забухтел Альберт:

— Вот обратите внимание на отделку стен. Шелковые обои я заказывал у самого Луириана Флинни.

Мы со стражем вдвоем уставились на стену.

— Что такое? — занервничал самый пожилой из жадных родственников.

— Конечно, они меня не видят, — пояснил призрак, глядя на мое недоумение. — Среди них нет ни одного с даром. Или вот люстра, — он ткнул в потолок. Я оценила огромную осколочную гранату и сглотнула. Потасовки в холле не устраиваем. Тут десять рядов хрусталя. — Ее привезли из мастерской Жулина. Правда, красивая?

Теперь мы задрали головы и выдали должное умиление. Нам не сложно, а человеку приятно. Пусть даже умершему.

Кто-то из родственников с грохотом обвалился.

— Или паркет. Я сам следил, чтобы работники не напутали с рисунком.

Мы полюбовались огромной звездой под ногами.

— Да что происходит?! — взвизгнул кто-то тонким мужским голосом.

— Оправа у зеркала сделана из редчайшей породы белого дуба, — продолжал вещать Альберт, не обращая внимания на фоновый раздражитель. — А перила — из красной осины.

Никогда не сталкивалась с такими расцветками. Стало очень интересно и захотелось пощупать. У защитника призраков и вправду был вкус. Увы, на жену он не распространился.

— Подвиньтесь, — я попыталась обойти родственников, сжавшихся в кучку и прекрасно уместившихся за облаком.

— Госпожа некромант?! — взвизгнула вдова.

— Альберт нам экскурсию проводит, — расщедрилась я на объяснения.

— Он тут? — напряженно спросил старик.

Юрист решил намекнуть на свое присутствие и ущипнул говорившего за… попу. Пожилой человек, которого столь игриво приветствовали разве что в пору былой юности, покраснел, ойкнул и резко скакнул в бок. А там столик. С вазой.

Мы все дружно полюбовались на осколки.

— Я сейчас буду убивать, — мрачно произнес Альберт. — С особой жестокостью.

— Бегите, — посоветовала я старику.

Но тот меня не послушался, и получил призрачный пинок. Не устояв на ногах, он уцепился за облако. Платье на девице подозрительно затрещало и, не выдержав пылкого порыва, явило нижнее белье дамы.

Та взвизгнула и упала без чувств прямо на не ожидающего подвоха стоящего сзади. Я покосилась на зеркало. Хорошо еще поверхность осталась целая. Я хоть и несуеверная, но к разбитым зеркалам отношусь с подозрением. Так и не поняла, как обычный женский обморок превратился в общую кучу-малу, но на полу барахтались все члены семейства.

Первым выбрался, видимо, отец счастливой вдовы, потому что он ввинтил грозный красный взгляд в стража.

— Вы видели мою дочь голой! Это позор! Как честный человек…

— Я некромант! — тут же сориентировался парень. Правильно, на темной стороне хоть и печеньки невкусные, но они есть. — И не могу жениться на вашей дочери.

— Тем более он не конюх, — поддакнула я.

— Да откройте этот чертов сейф и проваливайте! — в конец рассердился мужчина. Еще и пальцем ткнул в направлении неприметной двери. Зря он так. Я уже уверовалась в своем могуществе.

Я щелкнула. А кто бы не щелкнул? Искры проворно взлетели параллельно перилам лестнице и исчезли в темноте коридора. Мы все затаили дыхание. Топ-топ.

Я только почувствовала, как страж невзначай прижался к моему плечу. Наивный, я сама боюсь!

— «А чего это он к тебе жмется?» — недовольно проворчал Филька. — «Мы на задании, не время шуры-муры крутить».

— «Отстань», — бросила я, напряженно следя за приближающимся телом Альбертом.

Зря. Зря я смотрела столько фильмов про зомби. Очень сложно подавить естественное желание взять дробовик и, отстреливаясь, засесть в каком-нибудь бункере.

— Что они со мной сделали?! — всплеснул руками призрак, нарезая круги вокруг себя же. — Что за безвкусная тряпка на мне?! Я специально на похороны заранее купил самый дорогой наряд!

Я потрясенно посмотрела на замерших родственников:

— Вот вы жадины. И костюм продали? Человек так готовился к этому ответственному мероприятию. Похороны, знаете, бывают раз в жизни.

Все дружно уставились на старичка.

— Да верну я его, верну! — тут же зачистил воришка. — Да и вообще, милочка, тебя не для моралей сюда пригласили. Оплату получила? Отработай!

И мне снова захотелось щелкнуть. Там у меня армия котов бесхозная лежит, разлагается.

— А почему вы хамите? — неожиданно влез блюститель порядка. — С некромантами так разговаривать нельзя — штраф, если она взбесится. И всем пострадавшим тоже вы компенсации выплачивать будете.

Семейка переглянулась.

— Даже не знаю, как сказать…, - робко начал очередной родственник, — просто госпожа без плаща… нестрашная. Извините.

— Это вы меня плохо знаете, — с многообещающей улыбкой сказала я и хрустнула пальцами. — Сейчас как вызову призрак вашей покойной прабабки!

— Не надо! — завопили хором присутствующие.

— То-то же, — довольно хмыкнула я. У всех в роду есть вредная старуха.

Неожиданно страж наклонился к самому моему уху и тихонько спросил:

— А ты, случаем, к богине Беспорядка отношения не имеешь?

Я даже сначала не поняла, к чему вопрос, пока не обратила внимания на пол. Оказывается, в доме недавно травили мышей.

Впервые я имела сомнительное удовольствие лицезреть визжащих мужиков, пытающихся забраться друг на друга. В гамме хаоса островком спокойствия оставалось только облако. Августа Тюрская в неглиже, тяжело дыша и стараясь не разжимать зубов, прошипела:

— Сейф. Пожалуйста.

Я пожала плечами. Сейф, так сейф. Мышек пришлось оправить к кошечкам. Просто кладбище домашних животных получилось.

— Ты идешь со мной, — я уцепила парня в форме и с дубинкой за рукав.

— «Вот уже вешаться начала», — недовольно пробухтел Филька и надулся. Я, конечно, не видела, но чувствовала. Натуральный хомяк.

— Зачем? — осторожно поинтересовался страж. — Кстати, я Федерик.

— Светозара, — представилась в ответ. — Или просто Света. А ты моя страховка. Если что, тобой прикроюсь.

— Он пустой, — не спросил, а утвердил Федя.

— Именно, — влез призрачный Альберт. — Только мое тело все равно его не откроет. Мозги-то туточки, — он ткнул на свой лоб.

— А раньше нельзя было сказать? — я недовольно покосилась на юриста.

— Тебя просили поднять тело, и ты подняла. С законной точки зрения к вопросу не придерешься, — ухмыльнулся Альберт. — Оплата у тебя остается. Эх, повезло Хрюнделю. В свиноболе поучаствует, — мечтательно протянул призрак.

В кабинете, куда до этого ушагало тело, раздались звуки погрома. Ушлая семейка покосилась на меня и в едином порыве вздохнула. Пришлось осторожно заглянуть в щелочку, дабы узнать, что за вакханалию устроила там жертва некромантской силы.

— Э? — я озадаченно почесала лоб под касочкой.

— Я же сказал — он не знает пароля, — довольно поурчал Альберт. — Теперь пытается выполнить поставленную задачу другим способом.

— Выламывая сейф из стены?

За моей спиной страж опять помянул богиню Беспорядка. Ну, хоть не Харя, и на этом спасибо.

— А…а…а что происходит? — робко спросил старик. — Почему он громит кабинет и пытается пробить стену?

— Слушайте, вот вы привереды, — вздохнула я. — Был заказ на поднятие тела. Тело поднято? — Все закивали. — Было требование открыть сейф? — Опять все как болванчики на шарнирах активно задергались. — Вот он и пытается его выполнить. Пароль-то телу откуда знать?

— Что?! — прохрипело раздетое облако. — А дух? Он знает? Тогда заставьте его сказать!

— Неа, — я сладко потянулась. Не простое это дело — быть некромантом. — Не буду. Альберт мне нравится, а вы — нет.

— «Дожили. Она уже на призраков перешла. Какое падение нравственности», — простонал Филька.

— «Вот только голос в голове мне не указывал, кому в симпатии признаваться», — огрызнулась я, тихо млея. Все-таки приятно, когда тебя, можно сказать, ревнуют.

— Ах, ты…! — завелся отец Августы, но под ироничным взглядом стража тут же поменял обращение: — Ах, вы…! — Я подняла руку, демонстративно показывая готовые к щелчку пальцы. — Ах, как вы все замечательно устроили, госпожа, — споро исправился льстец. — Мы как раз хотели заняться перепланировкой. Спасибо большое, дальше мы сами.

— Желание клиента — закон, — я хищно улыбнулась. Почему-то заветы Карнеги не работают. Люди бледнеют, теряют сознание и не хотят идти на контакт.

Внезапное появление зомби со спины всегда очень волнительно для сердца. Вот и я рискнула заработать инфаркт, когда бросила взгляд через плечо.

Не заорать удалось только по причине того, что визжала Августа. Соперничать со столь высокими нотами я не рискнула.

— Смотрю, методы у вашей семейки не отличаются разнообразием, — прохрипела я, сжимая рукой грудь в надежде, что сердце не станет вырваться наружу.

Конюх, а по специфическому амбре спутать его с кем-то другим сложно, с призрачным огнем в глазах и абсолютно без единой мысли на лице застыл в ожидании приказа.

— Да иди ты! — махнула я на него. — К своей любви!

Дальше визг перешел на ультразвук, и пришлось срочно эвакуироваться из зоны поражения, потому что люстра опасно позвякивала.

Я вышла на крыльцо. Сзади подозрительно шушукались и благодарили кого-то. Это они рано. В доме что-то с грохотом обрушилось.

— Не желаешь прокатиться до хором злобного некроманта? — с улыбкой спросила я у Феди.

— «Господи, женщина, остановись. Чашечка чая отменяется. Я не желаю присутствовать при разврате», — простонал Филька.

— «Я так понимаю, у тебя любая ситуация сексом заканчивается? Мда, в твоем обществе было явно опасно наклоняться. Даже зимой. Даже в водолазном костюме».

— Зачем? — Федя тоже не спешил радоваться. Я что, на маньячку похожа?

— Поговорим за жизнь, — обтекаемо ответила ему.

— «Пить не смей!» — тут же включился блюститель трезвости и язвенности.

— С некромантом за жизнь? — удивился страж. — Света, а тебе не говорили, что ты странная?

— За последние несколько дней чаще, чем хотелось бы, — со вздохом призналась я.

— Ладно, это может быть интересным, — резво полез в фаэтон Федя. — Только давай без гонок.

Я, поправив котелок, уселась с ним рядом.

— А как его завести по-другому?

Федя покосился на меня и задумчиво пожевал губами. Видимо, предложение уже не кажется ему таким заманчивым.

— Просто скажи «Домой». Что, подарили фаэтон? — с долей сочувствия к окружающим спросил он. Мол, хоть и не блондинка, а взять с нее нечего.

— Купила, — буркнула я в ответ.

Филя тихонько подвывал от смеха.

Напоследок я бросила взгляд на усыпанную трупиками дорожку к дому и щелкнула пальцами. Потому что нефиг злить некроманта.

В этот раз поездка была даже приятной, если не смотреть вперед, а по сторонам. Правда, мне сначала что-то уперлось в бок. Знания анатомии подвели, потому что опознать часть тела Феди у меня не получилось. Я аккуратно скосила взгляд…

— Почему здесь мышь? — я еле удержала крик.

— Одна сбежала, похоже, — страж подцепил тварь за хвост и поднес к глазам. — Нет, это живая.

— Эдмонду подарю, — решила я. Вряд ли прислужник работает за зарплату. А так питомец будет. Мелочь, а приятно.

Скелета в обмороке видели?

— Чего это он? — удивленно спросил Федя.

— Эм, — я несколько озадаченно обошла набор костей, — никогда бы не подумала, что он боится мышей. Эй, Эдмонд, я тебе подарок привезла. Цени. Валяться в ногах из-за благодарности не стоит.

— Госпожа, — простонал скелет, — зачем вам этот поборник богини Беспорядка?

Сзади гулко хохотнул страж.

— Силу воли тренировать, — я с серьезным видом ткнула мышь прямо в месторасположение бывшего носа. — А то что за позорище? Мой слуга от вида безобидного грызуна в обморок грохается.

— Спасибо, госпожа, — проблеял Эдмонд, двумя костлявыми пальцами удерживая тушку пищащей мыши. — Вы так добры.

Иронию в голосе скелета не заметил разве только глухой. Я себя каким-то сатрапом и демоном почувствовала.

— Вставай давай, а то застудишь поясницу, или что там у тебя, — проворчала я.

Федерик коротко хохотнул, восхищенный моей человечностью. Я покосилась на гостя.

— Эдмонд, друг мой, скажи-ка, есть ли в нашем чудном… м-м-м… доме чай? — Не взваром же угощать гостя.

Скелет так и застыл в полуприседе, как будто к нему подкрался страшный и злобный радикулит.

— Чай? Откуда?

— У соседей спроси, — махнула я рукой, не желая посвящать в таинство собирания листиков на острове Цейлон.

— «Кхм, солнышко ты мое за тучками, сейчас второй час ночи вообще-то», — ехидно напомнил Филя.

Я посмотрела в спину резвой рысцой бегущего скелета. Сами виноваты, нечего было возле морга селиться. Я им могу лишь пожелать хорошей работы сердечной мышцы.

— И печенюшек попроси! — крикнула я.

Эдмонд только ускорился.

— Зачем? — удивился страж.

— Потому что потроха с чаем не сочетаются, — вздохнула я.

— Вот поэтому я и не хочу быть некромантом, — скривился новый знакомый, закрывая крышку гроба и присаживаясь на него. Других посадочных мест мной обнаружено не было.

— А я думала, потому что слабый, — закинула я удочку.

Федя странно покосился на меня и хмыкнул:

— Я уже понял, что ты не от мира сего. Никак сама богиня Беспорядка явилась к нам, грешным?

— «Мда. Не получится из тебя Мата Хари, и вовсе не потому, что ты танцевать не умеешь. Расколешься при первом же шухере», — Филя недовольно поцокал языком. — «И по поводу богини не спеши радоваться, пока не найдешь ее изображение. Имечко-то говорящее».

— Ну, столь высоко я не замахиваюсь, — скромно потупила глазки. — Так почему ты не хочешь быть некромантом, а работаешь стражем?

— Тебе не показалось, что у нас много несправедливости в мире? — парень неожиданно серьезно взглянул на меня.

— Если ты намекаешь, считаю ли я нормальным травить супруга ядом, то нет. И вообще, с какой радости веселая вдова на свободе гуляет? Еще и тело мужа поднять просит. Какие-то у вас законы…, - я замолчала, понимая, что не мне с нашим российским законодательством лезть в это болото.

— «Свет озарил мою больную душу… А давай ты не будешь заниматься этой клоакой. Мирок, честно говоря, паршивый. Помни, инициатива любит инициатора, причем исключительно извращенной любовью», — недовольно проворчал Филька.

— «Для эгоистов сегодня не приёмный день», — я мысленно сама себе показала язык.

— «Ну что ты, малышка», — неожиданно воркующим тоном сказал Филя, — «неужели у тебя не найдется парочки минут для раскаявшегося грешника?»

Я даже опешила. А сердечко так сладко екнуло. На всякий случай наличие трусов проверила, а то вдруг выпрыгнула.

Смотрю, страж занервничал. Я ему рукой махнула, мол, все под контролем. Не буду же я Федю пугать тем, что меня соблазняет мужской голос в голове. Не знаю, как в этом мире обстоят дела с психлечебницами, но и знакомиться с ними поближе я желания не имею.

В этот момент приоткрылась дверь, являя нам помятого (если это слово вообще применимо к скелету) Эдмонда. В костлявых руках он держал два кубка. К счастью, ни один не дымился.

— Ваш чай! — пафосно объявил слуга, словно выиграл настоящую битву. Хотя по его виду…

— Спасибо, — я с милой улыбкой отхлебнула горячий напиток. Естественно, обожгла язык. Зуб даю — это месть. У-у-у, еще мышей ему найду.

Федя мой геройский поступок повторять не спешил, а сначала долго изучал содержимое тары.

— И вправду чай, — он удивленно вынес вердикт. — А законы… Некроманты сильные. Самые сильные. Пугающе сильные. Во если бы Альберта убил некромант, тогда да, носом рыли бы, чтобы его посадить. Страх мощный мотиватор. Все эти черные плащи были введены, лишь бы издалека узнавали и обходили другой дорогой.

— Но зачем?

— Некроманты неуравновешенные и вспыльчивые, прямо как их богиня. Люди без дара поклоняются ее сестре — Порядку. Две церкви всегда нелегко уживаются рядом. Вот в борьбе за власть и полегла вторая религия, и некроманты вместе с ней.

Так. Мне срочно нужен броневик и кепочка. Сейчас я им объясню всю политику революционного движения.

— «Стоп-стоп-стоп, резвая моя! Не будем кошмарить пантеон. Это не твоя война. Или ты решила все-таки выбрать сие странное желание?»

Я представила, как каждое утро, которое, судя по всему, начинается где-то в обед, меня будет будить Эдмонд, и поежилась.

— «Эх, Света-Света», — опять влез в мои рассуждения мягкий голос, — «вот поэтому ты и одна. Не любят мужики таких, как бы это помягче сказать, с огромным шилом в попе. Если на всех распыляться, на себя сил не останется. А себя надо беречь. Знаешь, я бы посоветовал научиться перекладывать часть ответственности на плечи других. Тем более такой замечательный кандидат имеется, ему кепочка подойдет больше».

Хм, я окинула задумчивым взглядом Федю. Тот аж чаем подавился. Нет, резон в словах мажорика определенно есть. Я уже была Харей, и мне это не понравилось.

Я решительно отставила кубок. Такие беседы не ведутся на трезвую голову. Главное, не просить Эдмонда готовить взвар, а то боюсь проснуться завтра на руинах. А обращать внимание на всякий истерично вопящий голос в голове — дело пустое.

Ну-у-у. Есть в жизни несколько непреложных законов. Если ты куда-то опаздываешь, то обязательно застрянешь в пробке, на туфлях сломается каблук и на колготках поедет стрелка. И второй: утро добрым не бывает. Особенно в морге.

— Госпожа некромант, вы арестованы! — пафосно объявил знакомый по визиту в милый дом вдовы Тюрской страж-начальник, угрожая гробу дубинкой.

Я, приоткрыв один глаз, заинтересованно смотрела на это с пола. В довершение парада идиотизма, скрепя костями в комнату зашел Эдмонд (в одежде!) и пафосно объявил:

— Госпожа, стража!

Отряд бравых служителей порядка проследил за взглядом пустых глазниц с горящим зеленым огнем…

— Здрасти, — прохрипела я. Даже наилегчайший (со слов Эдмонда) напиток биир затмевал в своей крепости самогон. Что за мир? Тут либо пить и сдохнуть, или не пить и все равно сдохнуть, потому что мы закусывали потрохами. Дегустация прошла на ура. Сразу организовалась революция в моем животе.

— Вы арестованы? — с заискивающей интонацией почему-то спросил страж.

— «Хорошо, что тут зеркал нет», — сердито сказал Филя. — «Заикание твой дурной образ не улучшило бы».

Я почесала голову, но кроме провала в памяти ничего не обнаружила.

— Причина? — прохрипела я.

— Вы устроили погром в особняке Тюрских, — Он жестом уличного фокусника вытащил откуда-то из-за спины… рваное платье-облако.

— Это точно не я, — открестилась я от страстного желания оголить вдову.

— Ваши слова против…

Я весьма некультурно перебила стража, дыхнув в его сторону убойным перегаром:

— Если бы кто-то не задал стрекоча со страху, мне не пришлось на опохмельную голову выслушивать нелепые предъявы. К счастью, среди вас оказался один с железными яйц…, ой простите, нервами.

— Это второе обвинение! — страж напыжился. Я с интересом заглянула за его спину, но кроме других служителей закона, там ничего не увидела. — Вы убили нашего товарища! Он остался, чтобы защитить безобидных граждан от некромантского произвола, и погиб!

Это кого он там посчитал безобидным: веселую вдову с ядом или всю семейку скопом?

Я толкнула храпящее по соседству тело:

— Эй, Федя, твое начальство пожаловало. Говорят, я тебя убила.

— Хр-р-р, так и есть. Хр-р-р, Эдмонд, водички. Хр-р-р. И я тебе устал повторять — я Федерик. А не Федя.

Я с долей ревности проследила, как скелет резво бросился выполнять поручение.

— Устал — не повторяй, а смирись, — я еще раз толкнула тело. Хотя бы вопрос о горячей ночи не возникал: спали мы одетыми. — Давай, яви начальству свой лик, чтобы меня не обвиняли в непотребностях.

Федя сел. Не открывая глаз, зевнул, махнул рукой своим товарищам и снова упал на одеяла.

— Кстати, он свидетель, и даже местами потерпевший. Его на веселой вдове женить хотели, — сдала без зазрения совести собутыльника.

Стражи смутились, но не отступили:

— Погром. Его же вы оспаривать не будете?

— Зачем? — удивилась я. — Все как господа-заказчики и просили. Сейф из стены в результате выковыряли?

— Кабинет восстановлению не подлежит, — с долей зависти поведал страж.

— Так какие ко мне претензии? Надо ЦУ четче выдавать. Что просили, то и получили.

— А как же конюх! — от нетерпения подпрыгнул один из стражей, за что и заработал пинок от товарища.

— Знаете, это странно, — я села по-турецки на импровизированной постели. — Вас совершенно не волнует убийство обычного гражданина, но то, что он попал под заклинание поднятия — кошмар! Откуда я знала, что в доме есть еще трупы? Да и вообще, уважаемого человека угостила ядом жена. Это разве исключительно внутрисемейное дело?

Старший почувствовал себя неуютно. Он дернул кадыком и чуть ослабил жесткий ворот фирменного кителя. Еще больше его заставил нервничать Эдмонд со своим новым питомцем.

Скелет принес заказанную воду. В кубке. С драгоценными камнями. А у меня рефлекторно дернулся глаз и сжался желудок. Никогда еще не бросало в холодную дрожь от одного вида тары. Перед слугой гордо шествовала мышь. На маленьком зверьке и встретились все взгляды. Но грызуна, прошедшего боевое крещение дрессировкой аля Дуров (пока у меня звереныша не отобрали), уже ничего не пугало. Он обнюхал сапоги главного и грозно опищал их. Так изыскано мужчину еще не посылали.

— А…а…а…, - страж попытался взять себя в руки, глядя как подчиненный (правда, уже бывший, только начальство об этом не в курсе) жадно пьет из некромантского кубка, — а почему он одет? — еще и пальцем некультурно тыкнул в Эдмонда.

Тот как раз наклонился, чтобы перехватить Тузика (мышь полностью заслужила эту кличку) за тельце.

— Не могли бы вы не тыкать мне в глаза, — сердито проскрипел слуга, когда страж замер от испуга, провалившись пальцем в глазницу. — Мы с вами не настолько знакомы, чтобы заниматься столь интимными вещами. Если я мертв, то одежды не заслуживаю, по-вашему?

— Простите, — захрипел блюститель порядка, судорожно пытаясь забрать свою конечность назад.

— Осторожнее, — еще больше рассердился Эдмонд и щелкнул челюстью. — Вы мне голову оторвете. Хам!

Казус удалось быстро ликвидировать, но нежный румянец на щеках стража не спешил растворяться. Фирменный китель был расстегнут уже на две пуговицы.

— Так о чем это я? Кхм. Ах да. А какие доказательства кроме ваших слов? В наш прогрессивный век наука ядов далеко шагнула вперед. Спустя несколько часов никаких следов в теле не остается. А зомби ваши — это видимая улика!

— Никаких следов, говорите? — усмехнулась я. — А показания самой жертвы вас не устроит?

Федя шумно выдохнул, убивая последние частички кислорода в помещении, и на карачках пополз к гробу.

— Ты куда? — удивилась я.

— Там печеньки остались. Есть охота, — пояснил с деловым видом собутыльник. Но на полпути замер и посмотрел на товарищей: — Я, кстати, и сам раньше не догадывался, как он с духами общается. Точнее, не задумывался никогда.

— О чем это он, — начальник почесал затылок дубинкой.

— Об Альберте Тюрском, — пояснила я. — Не обладая активным даром, он все равно являлся некромантом! Хватит принижать нас в правах! Сколько это можно терпеть! Мы поднимем всех одаренных на баррикады!

Никогда еще стражи, прибыв на задержание, не оказывались прямо посреди революционного движения. Из оппозиции у нас имелось: два не способных принять вертикальное положение с бодуна лидера, одетый скелет и мышь. Но сдаваться никто не собирался.

— Мы обязательно займемся этим вопросом, — страж решил поступить как в переговорах с террористами: наобещать с три короба, авось группа захвата разберется.

— Конечно, займетесь, — я всплеснула руками. Начальник, как более опытный, сразу напрягся. — Альберт Тюрской решил взять это дело под личный контроль. Коллегия адвокатов совместно с картелем некромантов будут писать ходатайство на возбуждение расследования.

— Богиня Порядка, демоны объединились, — тихонечко провыл кто-то из обязанных защищать нервы и покой граждан.

Я, слабо соображая, что несу на больную голову (да со мной и на здоровую это оказия часто случалась), гордо выкрикнула:

— Свободу Анжеле Девис! — и прикусила язык. Нельзя перебарщивать с агитационным движением.

Но реакция последовала несколько странная. Бравый Федя, жевавший печеньки, подавился и рухнул на пол, прикрывая руками макушку. Эдмонд подтянул штаны и втянул голову. Тузик отбыл в обморок, раскинув лапы.

— Э? — озадачился главный.

— И не говорите, — я тяжело вздохнула. — «Филичка, я, кажется, вчера чуть-чуть начудила?»

— «Ты, мать, не принижай свои возможности. Поверь, было далеко не чуть-чуть. Думаю, в этом мире теперь ураган обязательно назовут Света-Посланница-Беспорядка».

— «А чего они так реагируют?», — жалобно спросила я. Таким тоном конфеты у детей только выпрашивать.

Но будущая жертва пытки пением противным тонким голосом, которая об этом еще не догадывается, не поддалась:

— «Не-е-ет, так просто за вчерашний фортель с выпивкой ты не отделаешься. Сейчас тебе расскажут о других подвигах, а я посмотрю, как ты выкручиваться будешь. Морально удовлетворюсь за ночь немоты».

И сглазил паршивец такой!

— Ладно, оставим пока Тюрских, — главный поискал взглядом посадочное место. Федя жестом фокусника захлопнул гроб и махнул, мол, располагайтесь. Стража только сильнее сплотила свои ряды. — Поступила жалоба от ваших соседей, уважаемых людей, между прочим. Вчера ночью ваш скел… слуга вломился к ним и вероломно захватил чай, печенье и целый торт.

— Неправда! — возмутился Эдмонд. — От торта я отказался. Перед сном столько калорий наверняка отложится в попе. И никуда я не вламывался. А вежливо постучал. Почему-то, когда на пороге появилось нечто в белой рубашке до пола и колпаке, которое сначала я принял за мужчину, при виде меня издало ужасный визг женским голосом, и побежало в дом. Я проследовал за хозяином вглубь жилья, дабы вежливо попросить немножко заварки. И застал его на кухне, где тот, видимо, решил побаловать себя на ночь блинчиками, и для этого взял сковородку. Я исключительно цивилизованно попросил чай. Мне отдали целую жестяную банку, хоть я и сопротивлялся, и всю пачку печенья. Хозяин настаивал на торте, но, как я уже говорил, столько крема на ночь есть вредно.

У-у-у. Тортик. И мимо меня прошел. Тоже мне худосочный блюститель фигуры.

— Хорошо, — страж отчетливо скрипнул зубами. Бедняга, ему еще потом перед вышестоящим начальством отчитываться. — Жалоба от соседей на то, что вы мучили собачку. А она выла и скулила!

— «Бедная животинка», — простонал сквозь смех Филька. — «И ты это… не пой больше. А то страшно подумать, за что примут в следующий раз невинные слушатели твой исключительно мелодичный голосок. Да и пугать окружающих Кругом явно не стоило. Не поняли они романтики зоны. Но шикарно ты их добила Кадышевой «Напилася я пьяна». Такое уникальное умение — не попадать ни в одну ноту. Я аж слезу пустил от умиления».

— «Хорошо хоть на Лепса не замахнулась», — я стыдливо шаркнула ногой.

— «Ты честно старалась», — захлебнулся в хохоте Филька.

Пришлось клятвенно пообещать больше не петь. Страж заикнулся о штрафе, и я тут же поменяла решение, вежливо поинтересовавшись, не хочет ли бесстрашный блюститель закона самолично оценить нанесенный ушам соседей вред. Меня попросили не петь и бумажку со штрафом с громким шорохом скомкали.

Главный сверился с каким-то записями. Ничего так ночью погудела, на целый список!

— Вы выкрикивали неизвестное заклятие «Страйк!». Люди с самого утра штурмуют лавки с оберегами!

— Значит, мне полагается процент от продаж, — я стрельнула глазками на собутыльника. Тот запихнул последнюю печеньку в рот (жадина!) и сыто икнул. Тогда я решила поискать ответ у слуги: — Эдмонд?

Скелет, как мне показалось, обвинительно полыхнул зеленым огнем в глазницах:

— В доме нет больше ваз. Садовых гномов. Бутылок. Вы вчера обучали юного мастера — он кивнул на Федю — новой игре. Бо-у-линг, вроде.

Кха? А чего меня на спорт потянуло?

— «Ты поинтересовалась, что же все-таки такое свинобол. И осталась недовольна. Потому что он очень походил на наш футбол. Как ты выразилась: те же малоподвижные калеки по полю мяч гоняют. Затем пыталась объяснить принципы «симулирования», активно путая со «стимулированием». Согласись, симулировать перелом ноги и стимулировать его же — несколько разные понятия. А вот после у тебя включился режим “сейчас покажу, как надо развлекаться!”».

Последний раз мне так стыдно было, пожалуй, в химчистке. Имелось у меня любимое черное шелковое платье. На деловой встрече я неудачно опрокинула на себя соусник. Как назло, белый крем оказался еще и маслянистым. Чтобы не испортить наряд, пришлось нести в химчистку. Бабушка-приемщица разворачивает его…, а на подоле специфическое пятно имеется. А за мной еще две тетки стоят. Кошмар. Причем неудобнее всего было мне.

— «А шар для боулинга я где взяла?», — срочно пришлось переключиться с воспоминаний об очередном фиаско удачливой Светозары.

Филя ехидно захихикал:

— «А об этом тебе поведает наш гость. Только он время чуток напутал».

Видя, что здесь я не пререкаюсь, страж воодушевился.

— А еще ночью был разгромлен храм богини Порядка!

Жутко хотелось сплагиатить Шурика с развалинами часовни, но, как я убедилась, с чувством юмора у гайцов не очень. Возможно, это издержки профессии.

— А я здесь причем? — осторожно спросила я. Ведь если есть свидетели, то опознать воющее Круга создание в котелке, думаю, проблем не составит. Я, блин, уникальная, можно сказать, на целый мир.

— «Ага», — довольным тоном произнес Филька. — «Сервисный бонус. Ну, ты помнишь».

Супер. Прошлый раз я была самой красивой. Теперь я самая шизанутая. Расту, однако.

— Прямых улик нет, — замялся страж, и я облегченно тихонько выдохнула. — Кто-то влез в храм и на всех сутанах служителей вырезал две дырки. Сзади. В районе попы. — Я прикрыла глаза. Главное, не заржать. Фильке-то хорошо, его гогот кроме меня никто не слышит. — А на стене написали «Почем опиум для народа?». — Надеюсь, у них графологи не водятся. — А у статуи богини оторвали голову! — Оп. А вот и шар для боулинга.

Я покосилась на Федю. Тот чуть заметно кивнул. Это я каменную бабу обезглавила?!

Эдмонд стряхнул со штанины невидимую пылинку и махнул костлявыми пальцами. Так, от улики избавились.

— Вы обвиняете меня? — напрямую просила у главного. Основное правило пойманного за руку жулика: лучше не оправдываться, а нападать. Так у меня в метро один раз из сумки попытались вытащить кошелек, а я еще и виноватая осталась.

— Нет, — сознался страж и неуверенно посмотрел на Эдмонда. — На вас в эту ночь было больше всего жалоб.

Федя смачно потянулся, выпрямился и огладил форму. Приличней выглядеть от этого он не стал.

— А у нас алиби, — он сверкнул красными глазами запойного алкоголика на боевых товарищей. — И в картеле некромантов его подтвердят. Мы на переговорах там были почти всю ночь. Кстати, представители скоро сюда явятся. Желаете взять показания у них?

Ничто не способно напугать стражей, кроме целого морга некромантов. А там еще и юристы подтянутся…

Оперативности сбегания служителей порядка позавидовали бы тараканы.

— И где я, по-вашему, усажу такое количество гостей? — мрачно скрипучим голосом спросил Эдмонд.

— Ты знаешь, что делать, — с хитрой улыбкой подмигнул ему Федя.

Собственно, не удивлюсь, если на улице сегодня появятся объявления о продаже домов, поскольку скелет оказался хорошо обучаем, а соседи остались без стульев.

— «А хочешь, расскажу, как ты уговорила картель пойти в оппозицию?», — Филя фонтанировал радостным настроением и желал общаться. А у меня трещала голова, и звук вместе с ней. — «Ты заявилась к ним ночью. Открыла дверь с ноги. В приемном зале, естественно, никого не было. Но когда тебя останавливала такая мелочь? Ты поднялась на жилой этаж и стучалась в каждую дверь с фразой: «Не желаете ли поговорить о богине нашей Беспорядка?». Потом собрала всех, и целый час толкала речь о несправедливости, буржуях и притеснении. Когда рассвело, выдала что-то типа «Некроманты всех стран, объединяйтесь!» и вырубилась. Федя отвез тебя сюда. И даже в гроб пытался запихнуть. Обозвав его извращенцем, ты упала на одеяла, чтобы уснуть наконец-то. А в картеле-то прониклись. Сегодня манифесты писать придут». — Нервно икнула. Я же даже октябренком не была. И что, вообще, в них пишут? Эх, интернет бы мне. — «Помни — точка выбора близко. Надо уметь иногда перекладывать дела на другие плечи. Или так и погрязнешь в болоте».

Я сердито фыркнула на моралиста в голове. У меня тут революционное движение, а он…

Толпа мрачных мужиков на черных фаэтонах, но хотя бы без плащей, напугала мирных граждан до икоты. Ставни захлопывались, на дверях щелкали замки, внутри двигалась мебель. Глупо как-то. Такая сила, а мирится с несправедливостью в отношении себя.

— «Потому что иногда даже мировому злу нужен хороший пинок, чтобы начать шевелиться», — опять влез философ из «Бентли».

На меня все смотрели… как на пиранью с ножками. А вот с Федей общались охотно, обмениваясь идеями. Да я себя бабой на рыбалке с толпой мужиков почувствовала: где-то в конце списка после рыбы, наживки, мотыля, приманки и выпивки. Вторую революцию, что ли, организовать, но уже с поправкой на права женщин?

Когда вопрос встал о лидере, я молча ткнула в Федерика. Нет, товарищи, я столько не выпью. Тем более в местных законах он разбирается получше меня. Мужчины шуршали бумажками, строчили какие-то письма, а я моргнула.

И наступило темное будущее. Потому что когда не можешь открыть глаза, оно не светлое, это точно. Жалко, в свинобол я так и не поиграла.

А неугомонный Филька, единственный кто получает удовольствие от квеста «Нервы или жизнь», мурлыкал:

— «На Тихорецкую состав отправится. Вагончик тронется, перрон останется».