Власть Саламандры

Глава 6

Я поправил медаль на форменной рубашке Ратарта, после чего посмотрел еще раз на отражение в зеркале, все равно она выглядела довольно нелепо, как мне кажется. Серебряная, резная, семиугольная звезда, в центре с золотой ящерицей, по краям два лавровых листа, а за место глаз какие-то драгоценные камни, название которых не запомнились. Сама медаль не то, чтобы была дорогой, вроде как тут золота не так уж и много. Внизу, красивыми буквами было написано «За Освобождение Ороденса».

Награда была мне торжественно вручена, по возвращению в летний дворец, близи столицы лично юной королевой, за отличную службу и за впечатляющие результаты. Но, стоит отметить, что награды получили все участники похода, а не только те, кто «отправил на вечный покой» целую стаю вампиров. Это, конечно, довольно обидно, так получилось, что даже ин Реллайн, который основную часть «веселья» пропустил, со своим сынком, получили награды. Одно слово — политика.

Ладно, а теперь о том, что у нас есть — человек, которого нам назвала Фема, тайная служба короны нашла мертвым у него же дома, причем мертвый он был уже давненько, хвост оборвался. И мы снова оказались в тупике, хотя, у меня пара идей была, и я собирался их сегодня объявить на совете. Повернулся назад, к Сигату, что сидел на столе и с увлечением поедал орехи в меде, и спросил: — Так что, у тебя все необходимое есть?

— «Да, мольберт, холст, краски, все на месте, я проверил, хорошего качества, думаю пойдет». — Ответил жестами дух. — «За пару часов справлюсь, все будет в лучшем виде».

— Вот и хорошо, спасибо. — Поблагодарил я друга, после чего, подумав, добавил. — Думаю, будет правильным, если ты подпишешь своим именем картину, ведь ты же ее пишешь.

Мелкий дух кивнул в ответ, я еще раз поправил рубашку, после чего покинул свою комнату, оставив Сигата готовить картину для меня, ведь она была нужна мне для моего плана. Очень повезло, что хоть кто-то умеет рисовать, а то у меня с этим совсем плохо.

Тронный зал, обустроенный для проведения малого совета, выглядел довольно уныло, стол, вокруг несколько мягких стульев, во главе стул побогаче, для королевы. А сзади, на высоком пьедестале возвышался этот их жуткий трон Саламандры, вокруг которого и происходила эта вся беготня.

Совет собрался большой, не всех я и знал, какие-то генералы, ин Хуго, права рука королевы, что занимался всем, связанным с деньгами, ин Реллайн — глава тайной стражи Ратарта, прощенный коронной глава командир королевской гвардии ин Датал, выглядевший слегка опухшим, конечно же сам де Рашагайн, магистр ордена «Черная правда», пара каких-то чиновников, Колгар, Дайя, и вот, последним пришел я. Лица у всех были напряженные, посмотрел во главу стола — королевы нет на месте, значит не опоздал, уселся между Колгаром и ин Хуго, и стал ожидать явления ее Величества народу.

Прождали мы довольно долго, и когда уже наши перешептывания перешли в базарный гомон, задняя дверь тронного зала открылась и туда вошла сама Тесалла, в сопровождении слуг, мы покорно встали и склонили головы, она одобрительно кивнула, уселась на свое место, после чего тоже самое сделали и мы.

— Ин Реллайн, что скажете?

— Мы проверили все зацепки, ваше Величество, след обрывается в порту, убийцу нашего «следа» мы так и не нашли, убийство было совершено примерно сразу после покушения на вас, никаких следов не нашли, допросили всех его друзей и знакомых, но без результатов. По Ороденсу, завершили «чистки», выявили всех недовольных, восстановление разрушенного уже началось, подземелье запечатали, нежити там больше не обнаружили. И главное — Ороденс теперь полностью лоялен короне, считаю, отличная работа.

— Главное? Главное это ваша бездарность и бесхребетность, ин Реллайн! Вы все еще не нашли заказчика моего покушения, чем вы все занимаетесь? — Голос девушки прозвучал, словно гром. — Сколько можно ждать результат? У меня на востоке у повстанцев целая армия, и плана атаки нет, здесь всюду могут быть убийцы, а вы чем занимаетесь, ин Реллайн? Да и не только он, где, проклятие, результаты?

Никто не нашелся, что ответить, я посмотрел на сидящего рядом ин Хуго, он выглядел довольно расслабленным, наверно приятно, когда кричат не на тебя, глянул на Колгара, тот тоже выглядел довольным, он про мой план знал, и Дайя, которую сам Два Клинка позвал на совет, для увесистости нашего присутствия тут. Королева еще поругалась, отдала какие-то поручения, затем ее гнев перешел на нас: — А вы? Что сделали вы? Я вам плачу не за то, что вы сидите во дворце и жрете! Что вы сделали?

— Ваше Величество, позвольте, наш вклад значительно высок и так, мы работаем на пределе возможностей. — Спокойно ответил Колгар, Тесалла же, услышав его ответ, снова перешла на крик: — И что, раз поработали, теперь работать больше и не нужно? Это не так, надо работать лучше! У меня открытие столицы, оглашение манифеста, а в ближайшее время еще и приезд дорогих гостей! Кстати, ин Хуго, все готово к визиту? Вы все сделали?

Чиновник поднялся и довольно бодро доложил о том, как он подготовился к приезду гостей, приготовил дворец, меню, подарки, а самое главное — множество крайне полезных договоров, которые надо было подписать с дорогими гостями. Услышав его, королева чуть успокоилась и перевела наконец-то дух. Довольный ин Хуго уселся назад, получилось слишком резко, его рукав поднялся, и я увидел на локте довольно забавный узор, словно кто-то пытался изобразить ветер, мужчина тут же спрятал татуировку, и заметил, что я с удивлением пялюсь на его руку, подмигнул мне. Да, для человека его статуса подобные татуировки на руках, это что-то необычное, надо будет спросить у него потом. А теперь, пока девушка снова не разозлилась, я поднял руку, она кивком разрешила мне говорить.

— Ваше Величество, по поводу работы «горных лис», у нас есть одна интересная идея, которую стоит отработать.

— Так отработайте! — Рявкнула неожиданно в ответ Тесалла, я тут же парировал. — Есть проблема, стоит усилить охрану, части «лис» в замке не будет. — Девушка повернулась к ин Реллайну, тот сразу же согласился, и пообещал усилить гвардию еще и агентами тайной службы, после чего спросил у меня о том, что же мы такого собираемся делать.

— Господин ин Реллайн, боюсь я не могу сказать о плане настолько открыто, несмотря на то, что этот совет состоит из достойнейших людей Ратарта. К сожалению, в целях обеспечения тайны мероприятия, вынужден вам отказать в пояснениях.

Кто бы видел, как его лицо покраснело, мне кажется, что он, еще чуть-чуть, и взорвался бы, если бы королева неожиданно не засмеялась, после чего произнесла: — Де Нибб, вам стоит поучится этикету, а вам ин Реллайн терпению. На этом, совет объявляю закрытым, всем приступить к работе, де Нибб, задержитесь.

Члены совета сразу же стали собираться, я осмотрелся — Колгар, Дайя и наш старый, можно сказать, друг ин Хуго вместе направились на выход из зала, и вскоре остались только мы, я и королева.

Девушка поднялась на пьедестал, и уселась на свой черный трон, я поднялся поближе, но прикасаться к ее наследному сокровищу не стал.

— Как прошел?

— Было довольно грубо, как мне кажется. — Прямо ответил я. — Сели, ты прекрасно знаешь, как много мы работаем.

— Правитель должен быть справедлив, я не могу сильно нахваливать вас, учитывая, как вы себя показали в Ороденсе. Награды, что вы носите, они уже вызвали недовольство. Как это, наемникам, да такие награды. Злить свой ближний круг мне ни к чему. Так что на счет вашего плана?

— Люди искусства, деятели мысли, они же и в столице есть, мы решили с ними сблизится и узнать у них более аккуратно обо всем, я пойду в театр, поговорю, может быть что-нибудь удастся узнать, есть хорошая идея, может быть получится. Согласно нашему источнику, поискать стоит именно там, не смотря на все произошедшее. — Произнес я и решил не озвучивать, что Фема ночью послушала крайне интересный разговор, еще там, в порту, который в итоге и привел нас к театру, да и говорить, что вампирша теперь работает с нами мы не стали. — Мы думаем, наводка верная, план уже продуман.

— Ну хорошо, делайте, как считаете нужным. — Подумав, королева произнесла. — Скажи, а ты в прошлый раз, случайно, на трон со мной не садился? Мне просто показалось, что…

— Нет, конечно же. Я бы сгорел, я видел, как это бывает, мне не понравилось. — Соврал я, после чего попрощался с королевой и покинул тронный зал, но далеко уйти не успел, в самом конце коридора, возле красивого балкона, увидел господина ин Хуго и Колгара, что мило о чем-то беседовали. Увидев меня, Колгар радостно улыбнулся, после чего слегка поклонился ин Хуго и сказал: — Наш разговор о дорогах, пожалуй, нужно прервать, прошу меня извинить, нам надо работать.

— Господин ин Хуго, позвольте вопрос? — Спросил я, после чего мужчина сразу же заулыбался, вскинул рукав и показал мне свою уже очень бледную татуировку. — Про это, Эмерик? Я знал, что ты не удержишься и спросишь, это символ ветра в поле, родовой знак, была традиция, очень давно, делать их. Сейчас уже такого нет, но видишь, моя осталась.

— Честно, не ожидал увидеть на вас такое.

— Да, она выглядит уже ужасно, но к магам не обращался, чтобы убрать это, да и нет их с недавних пор в Ратарте, может ты мне поможешь, как будет время? — Я коротко кивнул, после чего мы попрощались и пошли в сторону нашего крыла, чтобы обсудить все детали, и проходя мимо моей комнаты, Колгар спросил: — Что там с картиной?

— Все готово, не беспокойся. — Ответил я, и в голове пронеслась мысль о том, что Сигату обманывать меня нет причин, и он точно сделает, что обещал, нарисует или, как он говорит, «напишет» для меня картину.

Колгар собрал всех «горных лис» у себя, в кабинете, который ему временно выдали для работы, всех, после чего еще раз, заново повторил наш план. План был довольно простым, Фема узнала, что ин Гадол, человек, через которого наняли вампиров для покушения на королеву, был очень близок к, как они считали себя, интеллектуальной элитой[1] королевства, куда почему-то преимущественно входили только люди искусства. Интересно, почему люди, часть которых не то, чтобы сильно образованной была, считала себя чем-то особенным. Ну умеет он рисовать картины, играть в театре, что в нем особенного то? Воевать не умеют, управлять не умеют, только рассуждать о высоком, а самомнение до небес. Думаю, на этот вопрос я никогда ответа не узнаю.

Так вот, покойный, убитый неизвестно кем ин Гадол был связан с местным кружком «мыслителей», который, по удачному стечению обстоятельств, я случайно посетил по прибытию в Ратарт.

Тот самый Лаггет ин Нерг, что объявил себя председателем Альянса Свободных Художников Кастора, был несколько знаком с ин Гадолом, земля ему пухом, а сам, в свою очередь, поддерживал тесные связи с Астредом ин Гаттером, дядей спасенной мной девушки, что был председателем Палаты Художников Голинколда, столицы королевства. И, как узнала Фема, он перед тем, как связался с вампирами, посещал строящуюся столицу и вроде как тесно общался с ин Гаттером.

Таким образом, учитывая все, что нам стало известно, дороги вели именно в Палату Художником Голинколда, в которую и следовало попасть да разузнать, что и как. Общество этих «дельцов искусства» было довольно узким, и чужаков туда принимали неохотно, простому человеку, с улицы, попасть в их общество совсем невозможно было.

И, на нашу удачу, у меня было то самое письмо, которое мне дала спасенная мной девушка по имени Нитая, рекомендательное письмо ее дядьке, самому Астреду ин Гаттеру, председателю палаты. Как выяснили «лисы», у них как раз скоро намечается вечер, в еще не открытой официально галерее искусств, построенной, естественно, на деньги короны, куда соберутся все эти люди. На вечере зрителям попытаются продать картины, да и может переговорят, о чем, я же, в свою очередь, должен туда попасть, и выведать что-нибудь.

В целом, план довольно простой, письмо рекомендательное есть, осталось только, чтобы Сигат нарисовал мне картину, с которой я и пойду знакомится с Астредом ин Гаттером, узнаю о готовящейся выставке, на которой соберется много разного народа, попробую попасть туда со своей картиной, которая, надеюсь уже готова, а там разберусь, буду действовать по обстоятельствам.

Когда вернулся к себе, нашел мелкого духа, всего в краске, лежащим на пустой тарелке из-под сладостей, а возле стола, закрытый какими-то тряпками мольберт с картиной.

— Порадуешь результатами?

— «Смотри, надеюсь получилось, что хотел. Это оказалось сложнее, чем я думал сначала, слегка подсушил, ее уже можно нести, краска застыла, как и надо». — Едва передвигая тонкими, белыми лапками, ответил мне дух и отвернулся от меня, не поднимаясь с тарелки. Я подошел к мольберту, и ловким движением скинул с него тряпки, посмотрел на картину и потерял дар речи.

На полотне было изображено нечто прекрасное, похожее на водоворот ярких небесных огней, разноцветное, казалось, что огни движутся, и просто словно манят меня потрогать, в сердце словно стало тяжело, сразу пронеслись мысли о доме, об отце, о погибших друзьях, обо всех, кого я потерял, о северной королеве, которую оставил в Хотрене, об убитых мной людях, о обо всем том, о чем думал иногда ночью.

— Сигат, что это? — Спросил я, после того, как с трудом смог оторвать свои глаза от картины и повернуться к духу. Тот вяло размахивая лапами, ответил: — «Буря эмоций»

— Это самое красивое, что я видел. — Только и смог выговорить я, но мелкий дух лишь отмахнулся, я замотал картинку, переоделся, снял форму, надел простую рубаху, на пояс нацепил меч, запрятал пистоль, и надел знак местной охранки, чтобы полицейская стража не приставала и отправился исполнять наш гениальный, но слишком самоуверенный план.

Добрался до столицы в повозке, вместе со слугами, они оказались на удивление приветливыми, ехали в Голинколд, кто сменится, кто по поручению, за продуктами и прочим. Эта форма, как я заметил, некоторых людей делала заметно добрее, что меня обрадовало.

Сама столица, несмотря на то, что формально она строилась после пожара и была закрыта, давно уже жила практически полной жизнью, разве что рынок местный работал не в полную силу.

Дороги стали шире, появились обочины, много уличных ламп, кое-где еще велись работы, и это было заметно по строительному мусору, который целыми повозками, вереницей, вывозился из столицы.

Я спрыгнул с повозки, поблагодарил слуг, и направился в сторону местной картинной галереи, она располагалась на востоке столицы, практически в самом центре, рядом с королевским театром, музеем и еще какими-то такими же, значимыми только для людей с тонкой душой. Сама галерея была выполнена в стиле старинного храма — широкие двери, колонны, треугольная крыша, барельефы, статуи вокруг.

Обошел рабочих, что уже заканчивали выкладывать камни театральной площади, и направился в сторону галереи, нырнул под строительные леса — все красивые узоры еще не были покрашены полностью, попытался открыть дверь, та, конечно же, мне не поддалась.

Один из строителей, видимо старший, заметив, что я дергаю дверь, окликнул меня: — Эй, служивый, тебе внутрь попасть нужно? Так там никого нету, ин Гаттер уже давно ушел, она все равно закрыта.

— Спасибо, мил человек. — Поблагодарил я его. — А не знаешь, где найти его можно?

— Да как где, вон, видишь на той стороне театральной площади зеленый двухэтажный дом, тоже с колоннами? Этот дом принадлежит местным художникам, школа искусств Голинколда, мы ее как раз в прошлом месяце достроили, ее передали Палате художников, во временное пользование, королева у нас щедрая.

Проклятие! Снова идти, да что же такое, я поблагодарил отзывчивого строителя и направился в школу искусств, опять прошел мимо тех рабочих, у которых никак не получалось уложить последние камни на площадь, те отчаянно не хотели держаться на своих местах, подошел к дверям школы, завешенным каким-то тряпками и постучал.

Ничего не произошло, и я постучал сильнее, после чего за дверью послышалось недовольное ворчание и одна из дверей, левая, без скрипа открылась, оттуда показался уже не молодой, но довольно крепкий и статный мужчина, он осмотрел меня и спросил: — Чего тебе надо, юноша?

— Я ищу господина ин Гаттера.

— Уже нашел, ты не ответил, что тебе надо? — Все также, довольно напряженно ответил человек, я достал письмо и протянул его мужчине, после чего ответил: — Мне ваша помощь нужна, господин ин Гаттер. — Мужчина взял письмо, но читать его не стал, осмотрелся по сторонам и велел мне проходить. Я протиснулся внутрь и пошел за ним, мы прошли через длинный коридор и спустились вниз, на кухню, или помещение, какое они для неё приспособили, он усадил меня за стол и налил еще горячей настойки, уселся напротив, не проронив ни слова, начала читать письмо.

Да, мужчина явно гостей не любит, да и болтливостью не отличается, так и сидел на против него, прижимая к стулу укутанную в тряпки картину, ожидая пока он прочитает мое письмо. И вот, о чудо, прочитав его второй раз, он наконец-то решил обратить на меня внимание.

— Прошу прощения, де Нибб, за такой, не очень теплый прием, у нас тут, в столице, ситуация не очень хорошая. Моя племянница про вас рассказывала, она предупредила, что вы достойный человек, и скорее всего обратитесь ко мне за помощью, рассказа о вас. Работаете в замке, охрана, увлекаетесь живописью, как любитель, очень храбры, и да, как она и сказала, — довольно красивы. Честно, я, когда ее письмо читал, примерно таким вас и представил, разве что чуть повыше ростом. — Сказав это, мужчина засмеялся, и висевшее в воздухе напряжение тут же исчезло, я засмеялся тоже, а затем, отпив настойки, сказал: — Господин ин Гаттер, мне приятно слышать, что обо мне хорошо отзываются, смотрите, мне нужна ваша помощь. Сами понимаете, слухи разные по столице ходят, да и по замку, говорят, у вас будет выставка картин, где их продают, но на нее приглашены только свои, так вот, у меня к вам есть нескромная просьба, а не могли бы вы посмотреть на картину моего хорошего друга, а может быть, и выставить ее?

— О, юноша, я думал тебе нужно помочь деньгами или где остановится, а твоя просьба совсем неожиданная. Как бы тебе так сказать, чтобы не обидеть, искусство, конечно, вещь для каждого своя, но просто рисунки неизвестных людей мы не выставляем, ты же понимаешь.

— Давайте я вам лучше покажу, а вы посмотрите, друг очень просил помочь ему продать эту картину в Ратарте, у него больные родители, нужны деньги. — Ответил я, поставил картину Сигата на стол, и сбросил с нее тряпки, что скрывали полотно от посторонних глаз.

Мужчина с довольно брезгливым выражением лица посмотрел на полотно и замер, словно статуя, после чего наклонился к картине, и стал ее медленно рассматривать, словно попытался изучить каждый мазок на ней. Не знаю, сколько он так простоял, пока наконец не произнес: — Эта картина будет на выставке обязательно, твой друг гений. Какая кисть, какие цвета, перспектива, невероятно, просто невероятно, оставишь ее здесь? Я бы хотел показать мастерам, обсудить…

— Нет, я сам принесу. — Ответил я. — Вы не обижайтесь, но так мне спокойнее будет.

— Я понимаю, понимаю. — Слегка раздосадовано произнес ин Гаттер. — Тогда я вас приглашаю на выставку, послезавтра, вечером, в галереи, приглашение я вам выпишу. На большую сумму, конечно, не рассчитывай, но мы ее точно продадим, вам надо одеться получше, вечер все-таки серьезный, картину мы продадим, условия как обычно, треть с продажи мне, остальное вам. На выставке будет и моя племянница, она будет рада тебя увидеть, я думаю.

Мы с ним попрощались, теперь уже куда более тепло, чем поприветствовали друг друга, я замотал картинку в тряпки и направился прочь, господин ин Гаттер явно не хотел давать мне остаться у себя, я его и не виню.

На улице уже совсем стемнело, и я осмотрелся по сторонам — театральная площадь совсем опустела, строители разошлись, а местным тут ходить было нечего. Все-таки смогли уложить камень, весь день пытались, местами кривовато, но в данном случае, как мне кажется, главное результат.

Пробираться по пустой, спящей столице было даже несколько интересно, в последний раз, когда я тут был, тут все горело, было ужасно, а сейчас — все чисто, все строится, красится, королева очень хочет, чтобы город выглядел великолепно к новому открытию.

Нашел дом с башней, от него свернул налево, прошел через улицу и оказался возле двухэтажного дома, что явно должен был скоро стать доходным домом, главный вход, снизу магазины, пока что не открытые и никем не выкупленные, сверху комнатушки под сдачу в аренду.

Подергал дверь, та оказалась, ожидаемо запертой, а затем, вспомнив, куда именно, обошел дом с восточной стороны, и спустился в подвал. С этими думами о картине, из головы совсем вылетело, как и куда мне надо вернутся, если ин Гаттер не предложит остаться. Еще раз дернул дверь за ручку, после чего условно постучался, и через некоторое время дверь открылась.

— Что-то ты долго, де Нибб. — Дверь мне открыла сама Дайя, я сразу же ответил: — Как освободился, так сразу сюда, интересное у тебя платье, экономка[2]?

— Хозяину доходного дома нужны слуги, тут никто не живет, но убирать надо. — Язвительно парировала девушка, после чего повела меня дальше, в одну из комнат, где я заметил мирно сидящих Колгара и ибн Саллана, что пили настойку и о чем-то оживленно беседовали, увидев меня, Два Клинка жестом велел мне сесть, я поставил картину к стене и уселся рядом. Разговор был довольно серьезный, не смотря на расслабленный тон, я доложил о том, как все прошло, Колгар поделился своими опасениями по поводу самого вечера и моей способности дурачить людей, а затем напомнил, что это единственный крючок, который у нас есть и потерять его ни в коем случае нельзя.

Мне выделили одну из подвальных комнат, с маленьким окошком наверху, прямо на улицу, я завалился на кровать, даже раздеваться не стал, и собирался уже было заснуть, как заметил сидящего на тумбе возле кровати Сигата, который, очевидно, хочет мне что-то сказать.

— Что такое?

— «Спасибо, мне очень приятно» — Сказал мелкий дух, потом, помолчав, продолжил: — «Никто не делал для меня такого, я запомню это, буду должен».

— Не говори так, в этом нет ничего особенного, это ты меня выручил сильно, я тебе благодарен, а ты меня благодаришь, это ты герой сегодняшнего дня, ты мне ничего не должен, дорогой друг. — Ответил я, и провел рукой по его маленькой голове, после чего завалился спать, оставив духа сидеть задумчивым на тумбе.

Следующий день прошел в подготовке к вечеру, мне достали скромный, но довольно красивый парадный кафтан, как раз по размеру, а также Колгар передал мне свой ремень, со скрытым клинком, довольно ловко запрятанным в нем. Маленький, скорее для спокойствия наших, чем для реальной помощи в бою, я все-таки маг, отсутствие оружия меня не настолько сильно пугает, как других, я сам — оружие.

Мероприятие ожидалось интересным, я взял приглашение, заботливо выписанное мне самим ин Гаттером, картину и, практически перед самым закатом направился на театральную площадь.

И вот, уже почти выйдя на площадь, ощутил знакомое чувство тревоги, осмотрелся по сторонам и заметил приоткрытую дверь в подвал одного из домов на улице, подошел поближе и сказал: — Фема, ты тут?

— А где мне еще быть, де Нибб, по-твоему? Кто-то же должен за тобой, дураком, присматривать, к сожалению, галерею, судя по всему, ин Гаттер своим домом считает, я туда войти не могу. Может быть зачарую кого, и попробую, но не обещаю. — Я поблагодарил ее за участие, хотя, конечно, не стоило, учитывая, что она теперь тоже работает на того же человека, что и я, и направился в сторону галереи, оставив вампиршу ждать темноты в подвале.

Обошел несколько довольно богатых экипажей, стоявших на театральной площади, поднялся по лестнице и собирался уже было постучать, как меня окликнул мужской голос, принадлежавший не особо приметному, высокому мужчине, велевший мне следовать за ним, мы обошли здание и зашли через боковой вход, после чего я оказался в хорошо освещенной комнате, с западной стороны галереи.

Небольшая комната, в которой было десять человек охраны выставки, высокие, крепкие мужчины, неопределенного возраста, один из них сразу же забрал у меня приглашение, другой обыскал меня, отдельно осмотрев пряжку ремня, не нашел там клинок, и велел идти в боковую дверь, где меня встретили слуги, две девушки, одна услужливо забрала у меня картину, а вторая проводила в большой, зал, в котором было уже довольно много людей в дорогих одеждах — мужчины и женщины, совсем мне не знакомые, увлеченно общались, и никто даже не обратил на меня внимания.

В самом конце зала заметил расставленные столы и снующих вокруг слуг, и вот из задней двери зала появился сам ин Гаттер, он вышел вперед, и все сразу же замолчали.

— Приветствую всех присутствующих, отдельно благодарю всех тех, кто помог организовать этот вечер, приглашаю всех к столу, я думаю, нам всем есть, о чем побеседовать. А слуги пока еще раз проверят залы, хочу, чтобы все было идеально, вы уж не обижайтесь.

Хотел было сесть на один из стульев, как какой-то слуга аккуратно проводил меня на мое место, причем так, что стол, за которым я сидел, оказался сбоку, от стола, где заседал сам ин Гаттер, что сейчас увлеченно общался с гостями в самых дорогих одеждах.

Только я было потянулся к мясу, как мне на плечо опустилась рука и повернув голову, я лицом к лицу встретился с девушкой, про которую, признаться уже и думать забыл: — Нитая, привет, не ожидал тебя здесь увидеть!

— А я-то как рада, когда дядя мне рассказал, я так обрадовалась, что ты решил воспользоваться моим письмом, да еще и картину принес, не ожидала. Признаюсь, мы все думали, что ты про свой талант сказал просто, чтобы поддержать беседу. — Девушка уселась рядом, и слуга, подоспевший к нам, тут же разлил нам вина. — Угощайся, не стесняйся, за все платят местные богатеи, это вечер их тщеславия.

— Где твой кавалер, ты сама?

— Он не смог приехать, я сама приехала, такую выставку пропустить было бы ошибкой. Дядя мне сказал, что ты попросил выставить картину своего друга, и она, возможно, станет главным событием вечера. — Ответила Нитая, после чего выхватив, довольно хулигански, у одного из проходящих слуг бутылку вина, сама налила нам еще. — Он у меня человек зажатый, да и что ему тут делать, правда, я так обрадовалась, когда узнала, что ты тут, расскажешь мне потом о картине? — Я отпил вина, и лишь молча кивнул, наблюдая за ней, она же продолжила. — Сейчас, ужин закончится, всех поведут в залы, где и выставлены картины, там, в целом, не особо интересно, сначала что попроще, подешевле, а затем самое ценное, там делать нечего, можешь не спешить.

Нитая, красивая молодая девушка, без своего возлюбленного, оказалась довольно милой и приятной, болтала, не умолкая, обо всем на свете, попутно подливая мне и себе вино, чему я был даже удивлен, после, наверное, второй бутылки, поймал себя на мысли, что мне очень нравится запах ее волос. Она же практически прижалась ко мне, словно и не замечая, что мы же настолько близко, что даже не прилично, прикасается и ухаживает за мной, словно супруга. Не знаю, сколько бы мы так сидели, если бы ужин, неожиданно, не подошел к концу, и только отвлекшись от Нитаи, я понял, как долго тут просидел. Тем временем ин Гаттер поднялся, поблагодарил всех присутствующих за прекрасно проведенное время и торжественно объявил, что показ начнется сейчас, пригласив всех следовать в соседний зал.

Поднялся было за ними, как Нитая пришикнула на меня, указав на недопитую бутылку вина на столе, я уже собирался было просто сбежать от нее и стал придумывать отговорку, как меня прервал голос ин Гаттера: — Эмерик, Нитая, вы тут, я так рад вас видеть, как вам ужин?

— Очень вкусно, дядя, мне понравилось, а мы тут решили продолжить пить вино, ты не против? — Спросила девушка, прижимая к себе бутылку. — Когда дойдет очередь до продажи картины Эмерика?

— О, дорогая, отдыхайте, она будет в самом конце вечера, я с друзьями посоветовался, и мы решили выставить ее в главный зал, туда дойдут самые ценители, да и самые богатые.

Я пожал ему руку и собрался было поблагодарить его, как девушка схватила меня под локоть и потянула в сторону одной из дверей, ведущих из зала, кивнула слуге, стоявшему напротив двери, он услужливо ее открыл, и мы оказались на лестнице, по которой поднялись на второй этаж.

— Даже не успел сказать ему спасибо. — С укором сказал я, а девушка лишь отмахнулась. — Поверь мне, ему твое спасибо не нужно, он на продаже твоей картины хорошо заработает, и я не про деньги, а про статус, найти такую великолепную работу, среди всего того, что местные художники к нему носят годам, сам понимаешь, не так просто. И плевать, что имя твоего друга никому не известно, в данном случае, оно не имеет значения, картину уже проверили на магию, но не нашли ничего в ней особенного.

— Проверили на магию?

— Да, а ты думал? Твоя картина очаровывает людей, погружает в мысли, похоже на магию, не иначе, а вдруг картина проклята или что еще. — Девушка завела меня в один из кабинетов, и уселась на большой стол. — Как тебе залы? Здесь возможно будут хранится произведения искусства, или проводится лекции о великом и вечном, видишь мебели почти нет.

— Довольно неплохо, хотя я бы не сказал, что мне тут нравится. — Ответил на ее слова я, после чего уселся рядом на стол и отпил вина, хотя, конечно, я все уже понял, но решил все же спросить: — А зачем мы сюда пришли? — Нитая не ответила, а просто впилась в мои губы своими и очень нежно и горячо поцеловала меня, я отодвинул бутылку подальше и прижал ее к себе, и она оказалась на мне, ее длинные, притягательно пахнущие волосы коснулись моего лица, и я просто поплыл, отдаваясь ситуации во всю. Да и кто может устоять в такой ситуации, когда на тебя запрыгнула красивая, горячая дама, согласная на многое?

Тонкие, белые руки расстегнули мне кафтан, нырнули под рубашку, словно делали это всегда, я же решил не отставать и растянул модный, легкий корсет, и нежно, губами прикоснулся к ее груди, от чего девушка вздрогнула, словно ужаленная, и вцепилась мне в спину.

Поняв, что она не против, я перехватил инициативу на себя, потянул за узелки ее платья, оно ослабло и я ловким движением сбросил его с нее, можно сказать просто вынул ее из одежды, стянул исподнее, и наконец овладел девушкой.

Она вздрогнула, прижалась ко мне, обхватив меня ногами, от чего полностью, словно кукла повисла на мне и нежно прошептала на ухо: — Сильнее, Эм, сильнее… — Просить меня дважды не пришлось, я просто отдался желанию делал все то, что мне казалось приемлемым, учитывая, что мы с ней уже изрядно выпили.

Сколько времени так продолжалось, сказать я не могу, но, когда мы закончили и завалились на стол, я уже изрядно измотался.

— Эм, это было замечательно, ты выше всяких похвал. — Я поцеловал ее, после чего ответил: — Ты меня тоже порадовала, но как же твой парень?

— Да ну его, я не то, чтобы очень рада нашим отношениям. — Ответила девушка. — Он мне никогда не нравился, не мой выбор, сделка, брак по расчету, мои и его родители договорились, и только родной дядька меня поддержал. Плевать на него, он дурак, мне противен, а ты чего такой взволнованный, из-за картины переживаешь?

— Стыдно признаваться, но да. — Я посмотрел на ее красивое личико. — Ее друг мой написал, я за нее отвечаю. — Нитая не дала мне закончить мысль, поцеловала еще раз, а затем сказала: — Не беспокойся, я попросила дядьку, он решит все вопросы с картиной, тебя и твоего друга никто не обидит. Кстати, давай собираться, думаю аукцион уже закончился, надо с ним встретится, он хотел бы с тобой поговорить.

Мы оделись, я помог девушка надеть ее платье, еще раз полюбовавшись ее красивой фигурой, мы вышли в коридор и направились куда-то наверх, как я понял, в личный кабинет ин Гаттера.

По дороге Нитая расспросила меня о том, откуда я, чем занимаюсь, где обучался, что умею, а самое главное, что именно охраняю во дворце. Я особенно ничего не скрывал, но и много не рассказал, поделился с ней всем тем, что в целом и так было известно, что наемник, прибыл из Мирея, охраняем королеву, сам одинок, не женат, дома нет, и все такое. На вопрос про отношение к Тесалле, я ответил, что мне в целом плевать, главное, чтобы платила, хотя ее стиль управления мне не нравится, девушка, после моего ответа даже едва заметно улыбнулась, словно и хотела от меня нечто подобное услышать.

Девушка постучала в кабинет, после чего мы зашли внутрь, увидели там господина ин Гаттера, что сидел за столом, словно нас и ожидал, уселись напротив, и хозяин вечера, разлив нам вино, сказал: — Молодые, отдохнули, развлеклись? Я вас на выставке и не видел!

— Дядя, ну что вы так, мы просто гуляли! Ты же знаешь! — Ответила Нитая, и мне показалась, что она не особо и скрывает то, что между нами произошло. — Как прошло? Все продали?

— Да, на счет этого, думаю можно поздравить де Нибба, его картина превзошла все другие, очень удачная сделка, вот твоя часть. — Он достал из стола кошелек, кожаный, и положил перед мной, на стол. Я его приподнял, тяжелый, но смотреть внутрь не стал, а просто убрал его в карман. — Даже не будешь считать? Там золото, неужели неинтересно?

— Деньги не мои, лезть туда ни к чему, Нитая говорила, что вы человек достойный, вам можно доверять. — Ответил я, и сделал вид, что начал собираться, девушка посмотрела на дядьку, и он сказал: — Слушайте, де Нибб, мне хотелось бы с вами поговорить, задать вам один личный вопрос, вот посмотрите на это, что вы на счет этого думаете? — Сказав это, он все из того же ящика стола достал листы бумаги, и пододвинул их ко мне, и я по почерку узнал один из многочисленных вариантов манифеста Тесаллы. Виду подавать о том, что я уже это видел, ну может в другом слегка виде, не стал, а просто прочитал. В целом, конечно, слегка не то, что было найдено мной у королевы в кабинете, но общий дух и посыл остался тот самый. Чистота крови народа Ратарта, все беды от ловари[3], единое королевство всегда сильное и прочее, хотя, может быть в более злых выражениях.

— Должен сказать, что мне прочитанное не очень понравилось, слишком уж оно полно ненависти, я, наверное, такое не поддерживаю. — Осторожно ответил я, и посмотрел на ауры Нитаи и ин Гаттера, стараясь понять, понравился им мой ответ или нет. Девушка довольно улыбнулась, а мужчина, убрав от меня бумаги, сказал: — Этот манифест, идеи нашей, глубокоуважаемой королевы Тесаллы, она их, в том или ином виде, объявит на открытии столицы. Понимаешь, эти идеи не только, как мне кажется, бесчеловечны, но и приведут Ратарт к краху. Как только наш народ начнет делить себя на правильных и неправильных ратарцев, мы перестанем быть народом, а станем просто кучкой дикарей, что режут друг друга по надуманным причинам. Идеи, что тут заложены, принесут гибель нашей стране и нашему народу, его забвение, а не величие, и много, просто реки крови, это понятно, де Нибб?

— Думаю, вы правы, написанное тут мне не нравится, но с чего вы взяли, что это принадлежит руке Королевы? — Попытался выведать крота я, Нитая, не дав ответить своему дяде, произнесла: — У нас много людей, одному из наших удалось выкрасть это и передать нам, но это не важно, важно другое, что все люди, у которых в головах хоть что-то кроме опилок, понимают насколько этот манифест плох и опасен. Поверь мне, к сожалению, все это правда, и она задумала что-то невообразимо глупое и опасное для всего нашего народа.

— Да, Нитая права, кто и как получил этот манифест сейчас не имеет значения, важно, что он достоверный, и в том или ином виде станет планом действий для королевы, после торжественного принятия столицы, а с ней и всего Ратарта во владение. Она, если ты не знал, методично разбила всех несогласных, сначала в столице, затем на юге, в Ороденсе. — Сказав это, он на мгновение замолчал, посмотрел на племянницу и продолжил: — Соттенс, тот что на востоке, они сейчас очень сильны, их безумная королева так легко не разобьет, я думаю, наши соседи, королевство Дастар, их активно поддерживают, дают людей и оружие, да и река Соттенс-ил не даст королевским войскам разбить их с наскока.

— Графство ин Соттен? Я про него немного слышал. — Уклончиво ответил я, тот кивнул, лишь слегка поправил: — Графа ин Соттена уже давно в живых нет, он сторонником покойного принца был, голову и потерял, так что теперь просто земли Соттенс. У них во главе губернатор ин Малатар, бывший полковник, также один из ближних главы тайной службы, его королева назначила сразу после, но он оказался не таким покорным, как они рассчитывали. При поддержке Дастара он хочет либо независимость получить, либо уйти в подданство им.

Сказав это, мужчина замолчал, явно ожидая от меня каких-то вопросов, я не стал его разочаровывать, спросил: — С этим, понятно, но зачем вы мне все это рассказываете? — И тут в разговор снова вмешалась Нитая, она взяла меня за руку и произнесла: — А ты тут в самом центре событий, мы узнали, что ты один из «горных лис», вы наемники из Мирея, охраняете лично королеву, и нам нужна твоя помощь.

— А что на счет человека в окружении королевы?

— С ним сейчас очень сложно связаться, тайная стража следит за всеми во дворце королевы, слишком опасно, следит за всеми, разве что, кроме вас. Да и кто заподозрит одного из горных лис, скажи мне? Я знаю, что она убила вашего мага в прошлый ваш визит сюда, одного из «лис», и неужели вы, ты, это ей простил? По глазам вижу, что нет. Помоги нам, республиканцам, стань нашими глазами и ушами в окружении тирана. — Как только он это сказал, я ощутил, как руки Нитаи сжали мою ладонь, в комнате повисла звенящая тишина, я посмотрел на девушку, затем на ее дядьку и произнес: — Какой мой интерес?

— Трижды столько, сколько у тебя в кошельке, и в случае чего, останешься в Ратарте, а там и может быть чего-нибудь добьешься больше, чем просто охрана королевской особы. — Я еще помолчал, выждав немного времени, словно реально раздумывал над предложением и согласился.

Услышав мое согласие, ин Гаттер тут же, по-отечески меня приобнял, сказав, что он и не сомневался в моем правильном выборе, и сразу же достал из стола бутылку какого-то дорого вина. Нитая поцеловала меня в щеку, и еще сильнее прижалась ко мне.

Наше знакомство мы отмечали долго, почти до самого утра, употребив несколько бутылок вина, и уже под утро, я попрощался с гостеприимным господином ин Гаттером, обнял и поцеловал Нитаю и направился прочь, из галереи, изредка покачиваясь.

Пьяным я уже не был, мне как магу крови, с явно нездоровой тягой к напиткам, избавится от последствий не составило труда, но показывать тем двоим мужчинам, что следили за мной, что я трезв, явно не стоило.

Дошел до постоялого двора, постучал в дверь, мне открыла Дайя, я покачиваясь потянул руку к ее талии, она тут же по ней ударила и разразилась громкой тирадой о том, что я, пьяная свинья, прихожу под утро, а меня почти даром пустили переночевать, так себя виду. Все ради меня, а я не ценю такой доброты. Я, едва перебирая ногами, забрался внутрь и девушка тут же захлопнула за мной дверь.

— Чисто, мне кажется получилось довольно правдоподобно.

— Мне только твоей критики не хватало, иди в подвал, тебя уже заждались. — Я лишь кивнул ей в ответ, и по лестнице спустившись вниз, пошел в кабинет Колгара, постучал туда и после разрешения войти, оказался внутри.

Ибн Саллана не было на месте, только Два Клинка, он указал на стул перед собой, и усевшись, я все ему рассказал, за исключением пары особенных деталей, но в целом передав настроение вечера, закончив рассказ тем, как добрался сюда. Колгар выслушал меня, не перебивая и не уточняя, после чего спросил: — Я рад, что у тебя хватило ума согласится, де Нибб, иначе я тебе бы не простил за отказ.

— Я тоже так подумал.

— То, что они тебя взяли на службу, это неожиданно, но в целом приятно и даже на руку нам. Будем сливать им то, что выгодно нам, но мне кажется, тебе поручат нечто другое, думаю убить королеву либо помочь кому-то это сделать. Все сводится к приему гостей, которые скоро прибудут, Тесалла держит в тайне, но мы узнали, что сюда едут торговцы из султанатов, они хотят купить оружие и само производство, шар нужен был для того, чтобы продать им побольше. И я узнал, что сюда привезут еще кое-что особенное, что королева хочет выкупить себе, но что именно узнать не удалось. Ин Хуго готовит порт для приема дорогих гостей, они будут главными гостями на открытии столицы, как раз погостят до этого времени. Договоры с султанами дадут короле много золота, значит усилят ее власть в Ратарте. Ставлю на то, что переговоры с султанами попробуют сорвать.

Я вздохнул, приключение стало еще более интересным и запутанным.

[1] Элита (в социологии и политологии), высший слой (или слои) социальной структуры общества, осуществляющий функции управления, развития науки и культуры

[2] Экономка — ключница, прислуга, домоправительница.

[3] Ловари — цыгане.