Власть крови

Глава 23

Всего у нас набралось с десяток рабов. Хотелось бы побольше. Но большинство ещё не успели вернуться в казарму после рабочего дня. Ещё двоих зашибло обломками после взрыва.

Я еле уговорил Кортуса выпить кровь одного из них, чтобы был запас. Он некоторое время упирался, но всё же внял голосу разума. Главное теперь, чтобы его этой же кровью не вывернуло.

Эмильда могла погибнуть, пока мы теряли время на ненужные споры. Равно как и другие преподаватели со студентами. У нас же, как-никак, был шанс покончить с тварью.

По пути назад нас встретили разрушения. Вампир успел пронестись по нескольким этажам и коридорам академии, сея за собой смерть. В стенах, полах и потолках зияли дыры. Осколки стекла из окон поблёскивали среди завалов. В некоторых местах по воздуху расползался едкий запах газа из сломанных ламп и труб. Хорошо хоть ничего не рвануло.

Магическая сирена, казалось, затихла уже давно. Я как мог отгонял от себя плохие мысли о судьбе Эмильды, создавшей эту сирену. Но увиденное разбивало все мои надежды.

Из-под завалов камней нередко торчали части тел студентов и преподавателей. Впрочем, такие же части тел находились и просто разбросанными на полу в лужицах крови. Равно как и сами тела.

Кортус пока держался. Я посоветовал ему идти прямо за мной и либо смотреть мне в спину, либо закрыть глаза и держаться за меня. Он выбрал первый вариант, но дышал только через платок.

На втором этаже мы наткнулись на старшекурсника. Я сглотнул, когда увидел его раны. Вампир оторвал ему обе ноги и вспорол когтями живот. Его грудь медленно вздымалась, а вместо дыхания раздавался хрип. Под светом газовых ламп влажно блестели внутренности.

— Убей меня, — прохрипел он, хватая меня за сапог.

По спине пробежал липкий холодок. Моё хвалёное спокойствие впервые за долгое время пошло трещинами.

За свою жизнь я привык к виду мёртвых тел, пусть и не растерзанных монстром. Поэтому не особо смущался от их вида и сейчас. Когда отец разводил «пустоголовых» на продажу, он складировал отработанные после ритуалов тела особей для дальнейших экспериментов. И хоть у них и не было разума, но выглядели-то они совсем как люди.

Когда увидел их впервые, долго не мог отойти от ночных кошмаров. Но отец упрямо продолжал приводить меня в свою лабораторию. Он отказывался учить меня основам магии крови где-либо ещё. Со временем я научился спокойно относиться к грудам мёртвых тел. А затем, казалось, и вовсе перестал их замечать.

Человек способен привыкнуть ко всему.

Сейчас же я не мог сохранять спокойствие и дальше. Не в тот момент, когда израненный и умирающий человек просит добить его. Но при этом хватается за мой сапог так сильно, будто это его последний шанс выжить.

— П-пожалуйста.

Я не мог отвести взгляда от его ран. От кровавых культей вместо ног. От проглядывающих сквозь разорванный живот кишок. Весь его вид вызывал во мне одновременные приступы жалости и отвращения, настолько сильные, что я невольно примерял его раны на себя. И никак не мог определиться, чего бы сам хотел больше на его месте: выжить или умереть.

Наконец, я сделал очень глубокий вдох и собрался с мыслями.

— Сколько у него осталось крови? — спросил я тихим голосом.

— Меньше половины, — отозвался такой же тихий Кортус.

Как маг III группы крови он мог без проблем чувствовать кровь внутри более слабых существ.

— Слишком мало, — обречённо пробормотал я.

Потеря двух литров крови для человека была уже критической. Больше половины — гарантированная смерть. И это не считая полученных ран. Даже если мы вольём в него кровь раба, и укрепим места разрывов, его это не спасёт. Лишь зря потратим кровь. Странно, что он вообще в сознании.

Судя по потерянному взгляду Кортуса, он пришёл к тем же умозаключениям.

— Прости, — сказал я, склоняясь над старшекурсником. — Это всё, что я могу сделать для тебя.

И хоть старался говорить уверенно, внутри я кричал. Я не мог его спасти. Не хватало даже решимости убить его. Лишь избавить от мучений перед смертью.

Подобное вообще не должно происходить. Никогда и ни с кем.

Коснувшись пальцем лужицы крови, я его облизнул. Спустя несколько мучительно долгих секунд расшифровал код крови. Дрожащими пальцами вывел заклинание Усыпления. Так он хотя бы умрёт без мучений.

Раненый старшекурсник закрыл глаза. Если бы не ужасные раны, он бы выглядел мирно спящим.

— Пошли, — сказал я Кортусу.

Теперь я ещё сильнее хотел разделаться с вампиром.

Четвёртый этаж пострадал больше других. Здесь было необычайно тихо. Только пыль висела в воздухе, вздрагивая от сквозняка. В одном месте потолок со стенами обвалились так сильно, что нам пришлось искать обход. Наконец, мы попали в коридор, с которого всё началось.

Он был завален обломками стен, оружием и телами. После увиденных кошмаров даже разорванный напополам преподаватель больше не внушал такого же ужаса, как двадцать минут назад.

О нет, куда больше теперь меня пугало совершенно другое. Ведь, возможно, нам предстояло увидеть самое страшное.

Я искал среди тел и обломков, надеясь найти серебряную «звёздочку». Но при этом боялся найти другое. «Звёздочку» я нашёл быстро — она лежала примерно в том же месте, где на неё упал вампир. К своему ужасу, нашёл я и «другое».

Эмильда сидела, привалившись к стене возле своего кабинета. Голова упала на грудь. Свисавшие рыжие волосы мрачно закрывали глаза. Вместо правой руки остался лишь рваный обрубок, с которого капала кровь.

— Нет-нет-нет… — запричитал я. — Только не это.

Я упал на колени рядом с ней. Вернувшееся было спокойствие смело без остатка волной ужаса. Молодая наставница всего за месяц успела мне очень понравиться. И видеть её мёртвое тело было невыносимо. Она уже дважды спасла мне жизнь. И умерла, пытаясь спасти другие.

Мои глаза наполнились жгучими слезами.

Рядом присел Кортус.

— Она жива.

Вытерев глаза рукавом, я увидел, что он держит левую руку Эмильды за запястье. Я потянулся к её сонной артерии. Редкие, слабые удары сердца подтвердили слова Кортуса.

— Сколько в ней крови? — спросил я.

— Мне почём знать? Мы же с ней одной группы.

Точно, у него же была власть лишь над более слабыми группами. Надо вернуть самообладание, пока я не сморозил ещё какую глупость. Около минуты я глубоко дышал носом, прежде чем в голове окончательно прояснилось. Затем принялся за дело.

Сначала осмотрел культю. Я ещё не имел опыта с такими серьёзными ранами и не был уверен, что смогу затянуть её магией. Но, с другой стороны, рядом же был Кортус.

К моему удивлению, рана уже затянулась и покрылась коркой, будто заживала пару недель. Кровь сочилась лишь из нескольких оставшихся трещин.

Я проникся к Эмильде ещё большим уважением. Мало того что она сохранила самообладание во время схватки с вампиром, когда он ей вырвал руку, так ещё и нашла силы затянуть рану магией. Это определённо спасло ей жизнь.

Значит, моя задача будет легче. Закатав упавший рукав на её оставшейся руке, я нашёл надрез. Жестами вытянул из раба тонкую струйку крови и направил её в рану наставницы. Не знаю, сколько она потеряла крови. Но будет лучше восполнить запас её тела.

Другой струйкой я параллельно укрепил корку на культе. Я не мастер целительных заклинаний, но небольшие трещинки закрыть мог.

Во время переливания у меня промелькнула шальная мысль взять себе немного крови Эмильды. После расшифровки её кода я вполне мог получить власть над наставницей.

Кто-нибудь другой так бы и поступил. Подумать только — полноценный маг III группы крови будет делать всё, что ты захочешь. Да о такой удаче можно только мечтать.

Я же отмёл эти мысли куда подальше. Слишком уж уважал свою молодую наставницу. Но было в моих чувствах к ней нечто ещё, резко вздрогнувшее от одной мысли завладеть её кровью. Я не смогу так поступить. Только не с Эмильдой.

Бросив на неё долгий взгляд, надеясь, что не последний, поднялся на ноги. После увиденных зверств вампира я боялся, что наша с Кортусом решимость пострадает. Что вообще могут два первокурсника поделать с такой тварью? Если даже профессиональные маги лежали мёртвыми телами по всей Академии.

К удивлению, моя решимость только окрепла. Дрожь в руках пропала, сменившись трепетом в груди. Мускулы напряглись и налились силой.

Я видел ужасы, которых не должно было произойти. И собирался отомстить твари сполна.

— Пошли, наваляем вампиру, — сказал Кортус, явно разделявший мои чувства.

Опять этот его донорский сленг. Но я был с ним согласен — вампиру определённо стоит «навалять».

Звуки продолжающейся битвы привели нас во внутренний двор Академии. Некогда зелёный и цветущий мини-парк превратился в поле боя.

Несколько вырванных с корнем деревьев, погнутые газовые фонари, газон, превратившийся в мешанину земли, травы и грязи, раскиданные скамейки, полностью разрушенный фонтан — практически ничего не осталось целым.

Сейчас вампиру противостояли всего два мага — профессор Гунияр и кто-то из города судя по одежде. Мы затаились за живой изгородью, чтобы не попадаться твари на глаза и не мешаться более умелым магам.

Кортус заканчивал приготовления к бою и расшифровывал кровь всех наших рабов, я же следил за битвой. Всегда была вероятность, что справятся и без нас.

Пока незнакомый маг отвлекал вампира своими рабами, профессор Гунияр творила заклинательную формулу. Она рисовала её кровью прямо на мощёной дорожке. Формула представляла собой круг, заполненный направляющими линиями и иероглифами. В её центре стоял высокий, мускулистый мужчина, а на границах круга смирно сидели трое «учебных» рабов. В мужчине по центру я узнал одного из личных рабов профессора.

Вампир тем временем поймал раба другого мага. Бедняга руками и ногами судорожно пытался оттолкнуть пасть монстра подальше, но тот всё равно впился ему в шею. И тут же отшатнулся, воя от боли. По его пасти и груди стекала тёмная жидкость, буквально кипевшая на серой коже.

Я с интересом посмотрел на незнакомого мага. Чтобы сотворить заклинание «Чёрной крови» за считаные секунды до смерти раба требовалось большое умение. Обычно его использовали в связке с «Живой бомбой», превращая кровь в едкую и липкую кислоту.

Но это заклинание требовало бешеного расхода энергии и отточенных движений. Возле мага как раз упал побледневший и обескровленный донор.

Регенерация вампира взяла своё. Он прекратил завывать и уже почти восстановился от ранений, высматривая мага. Из кустов выбежал ещё один раб и взорвался, разбрызгивая чёрную жидкость. Она тут же принялась разъедать всё, на что попадала.

Вампир оказался готов к такому повороту событий. Поэтому, прикрыв голову руками, мощным прыжком ушёл от эпицентра взрыва. Его достали лишь несколько капель.

В полёте монстр заметил мага, из-за чего после приземления сразу рванул в его сторону. Маг судорожно выводил жесты, но, паникуя, постоянно сбивался. Его рабы всё же устремились наперерез вампиру. Тот с силой их раскидал, стараясь, чтобы тела врезались в уцелевшие деревья или фонарные столбы. Явно не хотел больше связываться с их кровью.

Маг в страхе побежал. Вампир быстро сокращал дистанцию. Я чуть было не решил досрочно вмешаться, когда в высокого монстра врезалась не менее большая фигура. Голый трёхметровый мужчина пару секунд покатался с вампиром по земле, пока не взял его в профессиональный борцовский захват. Гигантские мускулы мужчины туго натянулись, не давая монстру шевельнуться. Я старался не смотреть на голый зад.

Вместо этого я перевёл взгляд на круг заклинательной формулы. Вокруг неё ничком лежали полностью иссушённые рабы — сейчас они больше всего напоминали светлый изюм. Оттуда в сторону схватки вылетела профессор Гунияр.

Постойте, что? Как она вообще летит? Я думал, на такое способны лишь Кровавые Инквизиторы.

Я присмотрелся внимательнее. Под полами её мантии, хлеставших на ветру, виднелось алое сияние. Профессор боевой магии стояла на небольшой, круглой платформе из крови; красная жидкость «ветвями» удерживала ноги Гунияр, не давая упасть. Скорее всего, управлялась она обычным гемокинезом.

Любопытное применение магии крови, я бы, наверное, не додумался. Интересно даже, смогу ли сам воспроизвести подобное заклинание? Надо будет попробовать. Если, конечно, выживем.

По двору разнёсся крик боли. Вампир впился в руку гигантскому рабу — и не просто пил кровь, а пытался отгрызть конечность. Борцовский захват не подходил в борьбе с вампиром. Сковывая движения конечностей, он оставлял простор действий для пасти.

Раб это тоже понял. Поэтому разорвал захват и отпихнул вампира от себя. Поднялся на ноги. Его правая рука висела на куске плоти. Подоспевшая Гунияр направила оставшуюся кровь из своих фляг к руке раба, затягивая рану. Незнакомого городского мага уже и след простыл.

— Нам пора, — сказал я. — Усиль меня.

Кортус принялся выводить жесты. Я почувствовал, как мой желудок, наполненный кровью, опустел наполовину. По телу разлилась сила, принеся вместе с собой и чувство лёгкости. А вот студенческая мантия стала немного стеснять движения.

Параллельно я выводил свои жесты. Сквозь поры на моих кистях проступила кровь и начала формироваться в сияющие кровавые перчатки. Хотя в этот раз я дополнил заклинание «Кровяного кулака». Поверх пальцев правой ладони я положил серебряную «звёздочку» и теперь наблюдал, как кровь стягивает её крепкими нитями, фиксируя на одном месте. Получился своего рода серебряный кастет.

— Уверен, что твой план сработает? Мы ведь справимся? — спросил Кортус.

Я глубоко вздохнул, ощущая силу в теле. Где-то внутри забился червячок сомнения, шепчущий, что меня сейчас убьют. Я раздавил его без сожалений.

— Да, — я с уверенной улыбкой протянул другу руку. Но не как обычно, а по-донорски, как учил Сиплый — локоть согнут и смотрит вниз, а пальцы вверх. Он со шлепком ответил на моё рукопожатие. — Ведь мы грёбаные Разящие вампиров.

— Грёбаные Разящие, — хмыкнул Кортус. — Мне нравится.

Обменявшись кивками, мы пошли в разные стороны. Я повёл за собой отряд из трёх рабов. Кортусу же предстояло всю битву сидеть в укрытии, так как большая часть плана была завязана на нём. Не сказать, чтобы он сильно сопротивлялся этому. Меня же распирало от предвкушения — похоже, заклинание «Усиления» как-то воздействовало и на мою гормональную систему.

Гигантский раб и вампир приступили ко второму раунду. Гунияр израсходовала практически все свои запасы, вооружив подопечного внушительным зазубренным мечом и щитом, состоящими из светящейся крови.

Вампир бросался в атаку раз за разом, но раб неизменно отбрасывал его. Не забывал он при этом и о контратаках. Исполинский меч вырывал из монстра куски плоти, которые тот не успевал зарастить регенерацией.

Я в очередной раз задумался, а так ли нужна наша помощь?

Вампир вырвал молодое дерево. С треском сломал ствол о колено, выбросив кусок с кроной в сторону. Когтями, как мог, заострил место слома и с разбега воткнул дерево в грудь рабу. Тот, конечно, пытался отбить атаку щитом, но не выдержал такого натиска.

Истекая кровью, он вонзил меч в вампира. Раб проворачивал лезвие внутри монстра, расширяя рану, но тому было как будто всё равно — монстр уже тянулся зубами к мускулистой шее. В бой вмешалась профессор Гунияр.

Она накинула кровяной аркан на шею вампира. Рабская кровь у неё закончилась, так что профессор использовала свою. Я впервые видел такое заклинание. Сияющая нить тоньше лески тянулась из запястья профессора к шее вампира. При этом она впивалась в кожу твари, постоянно наращивая давление и углубляясь внутрь.

Неожиданно от рук Гунияр по кровяной нити пошли маленькие молнии, от чего вампир завыл и забился в судорогах. Он выпустил дерево из рук, и гигантский раб упал замертво.

Монстр пытался стащить петлю с шеи. Однако нить так глубоко вошла под кожу, что он никак не мог её подцепить и лишь царапал сам себя. По воздуху распространился запах палёной плоти.

Выходит, их можно убить не только серебром и огнём. Интересно, знал ли об этом тот Орден охотников на монстров? Электричество, конечно, открыли относительно недавно что в магии, что в науке. Но вот использовал ли его кто-нибудь до этого, как оружие против монстров?

Мои рассуждения прервал всё тот же монстр. Он больше не пытался стащить петлю с шеи. Вместо этого он развернулся и схватил натянутую нить, по которой шёл заряд электричества. Потянул, притягивая к себе. Профессор Гунияр пыталась ему помешать, но летающая платформа давала слабую опору.

Я ожидал чего угодно, но только не того, что случилось дальше.

Вампир облизнул нить. У профессора расширились глаза, у меня же появилось плохое предчувствие. Затем монстр поднял руку. Его длинные пальцы хоть и неуклюже, но складывались в знакомые жесты. Последним он указал прямо на Гунияр.

Шея профессора вдруг вывернулась под неестественным углом. Все созданные ею заклинания — нить, летающая платформа и гигантский меч, до сих пор торчавший в груди вампира — погасли и вернулись в своё исходное состояние жидкой крови. Тело профессора рухнуло с высоты нескольких метров на землю. Вампир же принялся пить кровь из тела гигантского раба.

— Ржавая кровь! — громко ругнулся Кортус где-то позади.

Я был с ним полностью согласен. Мы считали вампира безмозглой тварью, чем-то вроде бешеного животного. Но тварь была разумной. Причём не просто разумной, а владеющей магией крови. Последнее пугало больше всего.

Так, ладно, соберись, Лестер. Время пугаться прошло. Остановить тварь теперь можем только мы. Так что глубокий вдох, выдох, повторить несколько раз и в бой.

Правильное дыхание, как и всегда, помогло мне собраться. Я подал Кортусу знак рукой, и один из наших рабов двинулся вперёд. Движимый волей Кортуса, он бежал прямо на вампира, который от удивления даже прервал трапезу.

Но вопреки ожиданиям он не напал на раба. Вместо этого монстр отбросил его в ствол одного из уцелевших деревьев. Раб с хрустом врезался в него спиной и больше не поднимался.

Точно. Вампир же всё ещё остерегался «Чёрной крови». Нужно показать ему, что угроза миновала. Я быстро вскрыл вены своим оставшимся рабам и дал отмашку Кортусу. В этот раз сразу два раба побежали навстречу смерти.

Моя ставка сыграла. Вампир, почуяв свежую и чистую кровь, больше не отбрасывал рабов. Теперь он вёл себя более предсказуемо, вгрызаясь в их шеи и разрывая на куски. Всё шло ровно по плану.

Настал мой черёд. Я вышел на открытое пространство и заорал, привлекая внимание:

— Эй, ублюдок, потанцуем?

Трёхметровый монстр оторвался от мёртвого тела. Выпрямился во весь рост, не отрывая от меня взгляда. И резко рванул в мою сторону.

Теперь всё зависело от магии Кортуса и моего умения драться.