Власть крови

Глава 1

Тварь сорвалась с места. Серая склизкая кожа туго обтягивала кости и мышцы. С зубастого рта стекали потоки крови. Несмотря на трёхметровую высоту, монстр бежал безумно быстро.

Признаюсь честно, я ожидал, что буду дрожать от страха в этот момент. Однако Усиливающее заклинание не только укрепило моё тело, но и что-то сделало с моей гормональной системой. Сейчас я прямо-таки предвкушал смертельную битву. Всё нутро трепетало от предстоящей схватки.

Что могли сделать первокурсники против чудовища из древних легенд? Против монстра, растерзавшего куда более опытных магов? Убившего наших преподавателей…

С полубезумной улыбкой я принял боевую стойку.

Ответ прост: у нас были план и козырь.

И козырь не подвёл.

Тварь была в нескольких метрах от меня, когда её правая нога взорвалась изнутри. Она потеряла равновесие и на всей скорости полетела кувырком в мою сторону.

Я увернулся отработанным движением. И сразу же рванул следом. Пока монстр не пришёл в себя, я ударил его по лицу импровизированным серебряным кастетом. Серая кожа отвратительно зашипела и закипела, разъедаясь прямо на моих глазах. Странно, вблизи его лицо показалось мне знакомым. Я продолжил наносить удары.

Внутри я радовался. Заклинание «Живой бомбы» обычно использовали в бою для уничтожения вражеских рабов или же просто живой силы противника. Иногда её комбинировали с преобразующими заклинаниями вроде «Чёрной крови» чтобы нанести больше урона.

Мы же с Кортусом стали первопроходцами. Кровь можно взорвать не только внутри её хозяина, но и в случае, если она окажется внутри другого существа. Не зря мы скормили этой твари наших рабов.

Лицо монстра хрустело под моими ударами. Отвлекаться на обрубок ноги пока не имело смысла. Лучше дезориентировать его затрещинами по голове, чем тратить время на ненужную конечность. Вот руки — другое дело.

Кортус словно услышал мои мысли и разнёс левую руку твари. Я сразу прижал серебро к ране, не давая ей возможности исцелиться. Нос заполнило тошнотворным запахом жареного мяса, а барабанные перепонки разрывал визг монстра. Я настолько увлёкся, что пропустил удар в живот.

Меня откинуло на добрый десяток метров. Если бы не Усиливающее заклинание, мои внутренности наверняка превратились бы в месиво — настолько силён был удар. Даже с заклинанием я чувствовал себя так, будто меня лупили по животу и рёбрам целый день. Дыхание сбилось. Я едва сдерживался, чтобы не вывернуть нутро наизнанку.

Кортус отправил наперерез монстру сразу трёх рабов. Движимые его волей, мужчины в белых рубахах бесстрашно побежали, скрючиваясь в неестественных движениях. Кортус либо хотел отвлечь тварь от меня, либо он больше не мог воздействовать на неё «Живой бомбой». Но это было плохо тем, что свежая кровь поможет ей быстрее исцелиться от обычных ран.

Пока я пытался отдышаться, монстр иссушил всех рабов и уже успел отрастить ногу. Но кое-что исцелить он не смог. На моём лице вновь расплылась улыбка — «серебряные» раны монстра остались на месте.

Практически вся левая часть его лица исчезла. Висели ошмётки обгоревшей плоти, зияли глубокие раны, открывая почерневшие мышцы и кости. Левого глаза больше не существовало. Как и щеки — через дыру на лице было видно сломанные зубы. Вместо левой руки у него осталась дымящаяся культя, из-за чего у меня перед глазами сразу всплыл образ умирающей Эмильды в том тёмном коридоре.

Зарычав, я поднялся на ноги сквозь боль.

Тварь зарычала в ответ. В этот раз она не побежала в мою сторону, а пошла с медленной осторожностью. На остатках её лица, помимо звериной жестокости, промелькнула вполне человеческая злость.

Мы неспеша сближались. Внутренности продолжало скручивать от боли, из-за чего каждый мой шаг отдавался во всём теле. В ушах шумело и гулким набатом стучало сердце.

Во мне крепло ощущение, что это последний раунд. Но вместе с ним крепла и злость. Злость на свою ошибку и пропущенный удар, на многочисленные смерти и ранения, на то, что эта тварь сделала с Эмильдой. Я заорал и побежал, замахиваясь кулаком.

Монстр завизжал в ответ, широко раскрыв зубастую пасть, но его крик почти сразу прервался взрывом. Кортус умудрился разнести ему шею и верхнюю часть плеча.

Твою кровь, не с той стороны.

Правой рукой будет очень неудобно бить в дыру на его правой стороне. Тем более, когда он начал прикрывать её рукой. Вместо этого я со всей силы ударил монстру по боковой части колена.

Почувствовал приятный хруст костей под серебром. Монстр рухнул на одно колено. Я нырнул под его культёй и зашёл за спину. В этот раз вместо удара я прижал серебро к подмышке всё ещё поднятой руки. Звук жарящегося мяса сопровождался булькающими завываниями монстра.

Я ожидал, что от боли он отпустит руку и у меня появится шанс ударить в рану. Монстр же просто махнул рукой назад, сбивая меня с ног. Подняться я не успел.

Тварь накинулась на меня, прижимая к земле. Острые зубы впились в мою шею, разрывая сосуды и мышцы. Усиливающее заклинание часто использовали в качестве обезболивающего, но, даже несмотря на это, я чувствовал дикую боль.

Всё поплыло перед глазами. Я быстро терял кровь, а вместе с ней уходила и жизнь.

Живот монстра разорвало изнутри, словно его внутренности очень хотели на воздух. Ими меня и окатило. Тварь от боли и неожиданности оторвалась от моей шеи, вырвав приличный кусок плоти, отчего я почти потерял сознание. Сквозь накатывающую темноту я видел, как она проглатывает часть меня. Затем устремилась куда-то в сторону.

Наверняка теперь хочет разобраться и с Кортусом.

В конце концов, что могли сделать первокурсники против чудовища из древних легенд?

Месяц назад

Я вылетел из кареты до того, как она остановилась. Из-за этого брусчатка попыталась уйти из-под моих ног, но я удержал равновесие.

Не самое лучшее поведение для аристократа. Но я не мог иначе. Ведь далеко не каждый день поступаешь в престижнейшую академию магии Крови.

Позади заскрипели тормоза. Я же во все глаза глядел на массивное белое здание, богато украшенное витражными окнами, всевозможными заострёнными арками, шпилями и узкими башнями. Стены из белого мрамора покрывали многочисленные резные детали. Но больше всего поражала их белоснежная чистота.

Даже интересно, как они чистят стены от вездесущей копоти с фабрик? Магия или просто труд рабов?

— Мастер Лестер! — донёсся позади голос дворецкого. — Не пристало наследнику Благородного Дома так выпрыгивать…

Я подошёл к карете, из которой выглядывал худой мужчина с плешью. Над его губой недовольно морщились узкие чёрные усики.

— Да-да, знаю, Альберто, — проворчал я, забирая сумку с вещами и перекидывая её через плечо.

— Также не пристало самому носить вещи, с которыми без проблем справится телохранитель, — чванливо продолжил дворецкий, указывая вглубь кареты, где сидел здоровенный раб.

— Пока, Альберто! — улыбнулся я и захлопнул дверь кареты.

Славный малый. Но дотошный до ужаса.

Обернувшись, в очередной раз насладился видом академии. Нет, я видел её и до этого. Множество раз проезжал мимо. Десятки раз посещал местные бои магов крови. Но никогда ещё вид белоснежной «Виоры» не вызывал такого трепета в животе.

Я вытянул из-за пазухи маленький флакончик на цепочке с кровью мамы. Сжав в руке, прошептал:

— Скоро я спасу тебя. Потерпи ещё немножко.

Ну ладно, хватит ждать, не то кровь загустеет.

Я двинул прямо к подъездным воротам академии. К моему удивлению, они были закрыты. Перед ними стояла смуглая девушка в кроваво-красной мантии «Виоры» и пыталась успокоить какого-то щегла в дорогих одеждах. Его зализанные рыжие волосы показались мне знакомыми.

— Слышь, дура! — орал парень. — Я из Благородного Дома ла Стерра, и я требую, чтобы ты меня пропустила!

О, точно, знакомые лица. Я мрачно улыбнулся, подходя ближе.

— Ну а я из Дома ла Сорра, — ответила улыбающаяся девушка. — И повторяю ещё раз: все первокурсники сначала должны проследовать к кампусу.

— Да ты знаешь, кто мой отец?

Хлопнув Руфуса ла Стерра по плечу, я вклинился в разговор:

— Я знаю, — с удовольствием сказал я, глядя на кровного врага моего Дома. — Жалкий маг II группы крови, вообразивший, что хоть чего-то стоит.

Смахнув мою руку с плеча, ла Стерра смерим меня ненавистным взглядом.

— И это мне говорит сын безумного учёного, просравшего всё богатство Дома на сомнительные эксперименты? — его лицо, искажённое злобой, стало ещё противнее. — Не думал, что увижу тебя здесь. Откуда у тебя деньги на такое дорогое обучение?

Моя улыбка не дрогнула ни на миг. В конце концов, мы не в первый раз так пререкались.

— Я…

— Впрочем, неважно, — сказал ла Стерра, отворачиваясь от меня. — Наверняка пришёл побираться здесь как какой-то донор.

Я даже не заметил, как сжались кулаки. Но то, что случилось дальше, удивило меня ещё больше.

— Слышь ты, южная шваль, — обратился рыжий аристократ ко всё ещё улыбающейся девушке. — Давай, пропускай меня.

Уголки губ девушки опустились на пару градусов.

— Ну всё, сопляк, ты меня достал, — всё с той же улыбкой она закатала рукав мантии, под которым на руке виднелся свежий надрез. Пальцами другой руки она вывела замысловатые жесты. Из раны заструилась кровь, взмывая прямо в воздух. В нос ударил характерный железный запах, а сама кровь засияла ярким алым светом. — В этом году я заканчиваю «Виору» и уже на пороге II группы крови. Поэтому разделаться с неофитом вроде тебя мне не составит труда.

— Ты ещё пожалеешь об этом! — прошипел молодой ла Стерра и быстро ретировался в сторону кампуса.

Девушка рассмеялась ему вслед. Произведя ещё одну серию жестов, она вернула светящуюся кровь обратно в руку. Мне же теперь удалось получше её рассмотреть.

Гладкая смуглая кожа. Чёрные, как обсидиан, кудрявые волосы. Пухлые губки, которые так и притягивали взгляд. Остальное, к сожалению, скрывала мантия.

— Классно ты его уделала, — присвистнул я.

— Да брось, — отмахнулась она со смущённой улыбкой. — У меня в классе есть уроды и похлеще. — она заговорщически приложила ладонь сбоку ото рта и понизила голос: — Скажу тебе по секрету, никакая я не выпускница, а всего лишь второкурсница.

Я зауважал её ещё больше. Даже брови поползли наверх. Такой уровень контроля собственной кровью, и всего лишь на втором курсе.

— Все второкурсницы такие умелые? — спросил я с улыбкой. — Или мне повезло встретиться с особенной?

Её смущённая улыбка стала шире.

— Некоторые называют меня молодым гением, — ответила она кокетливо.

— Скромности тебе не занимать, — засмеялся я, протягивая руку. — Кстати, позволь представиться, Лестер ла Донжи.

— Джолия ла Сорра.

Она подала руку так, будто хотела ответить рукопожатием. Я же мягко перехватил её пальцы и притянул к себе, касаясь губами тыльной стороны ладони. Словно мы были на балу, а не на холодной улице.

— Приятно познакомиться, — сказал я искренне, глядя в глаза покрывшейся румянцем девушки.

Ла Стерра был прав. Джолия наверняка приехала из южных регионов. Вряд ли там были знакомы со столичным этикетом.

— Не хочется прерывать наше знакомство, но мне ещё надо поступить в академию, — заметил я.

— Ах, точно, — собралась Джолия. — Тебе нужно пройти в ту сторону, приёмная комиссия будет прямо на входе в кампус.

— И почему об этом не написали в письме? — проворчал я.

— Это всё Эмильда напортачила, — улыбка девушки стала озорной. — Сочувствую, раз ты попал в её класс.

— Почему это?

Джолия ехидно улыбнулась.

— Не буду тебе портить первое впечатление.

Вход в общежития тоже оказался огорожен. Ограда академии упиралась в небольшой КПП — домик в том же готическом стиле, что и сама «Виора». У входа столпилась очередь из молодых парней и девушек. Некоторые из них были одеты кричаще бедно. Наверное, низшая знать из дальних регионов Империи.

Спустя час я возненавидел академию. Очередь продвигалась невыносимо медленно. У меня даже создалось ощущение, что в этом жалком домике охраны проводят вступительные экзамены. Это ощущение усилилось, когда уже знакомый мне ла Стерра выбежал из домика с проклятиями. Он даже пробежал мимо меня, словно не заметив. Из его отборной ругани я понял, что ему отказали в поступлении.

На душе сразу стало как-то полегче. Не придётся учиться в одном классе с этим овощем.

Я промариновался в очереди ещё с полчаса, прежде чем смог попасть внутрь.

— Имя и Дом, если он у вас имеется.

В смысле если имеется?

Ах да, точно, с этого же года в «Виору» стали набирать и доноров-простолюдинов. Ужас, конечно. О чём только думает Император? Он бы ещё и рабов магии обучил.

— Лестер ла Донжи.

Женщина в очках оторвалась от бумажек. Профессор Гунияр, как она представилась. В отличие от других магов она носила вместо красной мантии удобную одежду с короткими рукавами и неприметным цветом. У неё были короткие седые волосы и на удивление большие и рельефные мышцы рук.

— Тот самый ла Донжи? — спросила она с интересом. — Это ваш отец разводил «пустоголовых»?

Внутри я простонал. Эта авантюра отца с гомункулами дорого нам стоила. Мало того, что он слил на эксперименты большую часть нашего богатства. Так ещё его идея не выгорела, создав нашему Дому весьма сомнительную репутацию.

— Да, — ответил я подчёркнуто нейтрально.

— Жаль, что у него не получилось, — вздохнула профессор, перебирая бумаги. — Но уверена, вы нас ещё удивите. Сама идея создания искусственных людей для использования в магии крови просто революционна!

Жаль, что её энтузиазм не разделяли остальные. В высоких кругах наш Дом вообще стал синонимом «посмешища».

— С какой целью вы поступаете в «Виору»?

— Чтобы стать сильнейшим магом крови, — ответил я не задумываясь.

«И найти способ воскресить маму», — добавил я про себя, касаясь флакона с её кровью сквозь одежду.

Правда, об этом я ни за что больше не скажу вслух. Иначе опять примут за маленького мальчика, верящего в сказки. Или чего хуже, запишут в последователи Мёртвой Крови. Ну уж нет, лучше помалкивать об этом.

— Похвально, — хмыкнула профессор. — Метите в IV группу крови?

— Нет, — ответил я с улыбкой. Уверен, у меня даже глаза блеснули в этот момент. — Я превзойду самого Императора.

— Давненько я не слышала подобного, — ухмыльнулась Гунияр. — Обычно абитуриенты хотят занять какую-нибудь высокую должность, чаще армейскую. Вы же претендуете на пост самого бессмертного Вседержца.

— Не на его пост, — возразил я. — Лишь на его мощь.

— Ну-ну, — опять хмыкнула профессор и затем строго спросила: — Ваш уровень владения собственной кровью?

— Э-э… Только в рамках моего тела.

Неужели это как-то повлияет на поступление?

— Значит, низкий, — профессор сделала какую-то пометку в бумагах. — Владеете ли высшими заклинательными формулами?

— Нет, — ответил я, стараясь сдержать ускорившееся сердцебиение. — Я полагал, этому обучают в «Виоре».

— Значит, не владеете, — ещё одна пометка в бумагах. — Какая у вас скорость считывания кода крови?

— Точно не знаю, секунд 5–6.

— Значит, низкая.

Во рту пересохло. Этот допрос начинал меня нервировать не на шутку. Я всегда считал себя сведущим в магии, как минимум в теории. Но вопросы профессора Гунияр заставляли меня задуматься, каких же гениев здесь обучают, если задают такие вопросы при поступлении?

— Я так подозреваю, алхимические преобразования крови вам тоже недоступны?

Да она издевается! Какие алхимические преобразования без знания высших формул?

— Нет, — ответил я твёрдо.

— Нет, — повторила профессор с тихим вздохом, продолжая заполнять бумаги. — Подозреваю, об артефактуре даже нет смысла спрашивать?

После заполнения ещё нескольких бумажек — ржавая кровь, как же долго и унизительно, — профессор задала совершенно неожиданный вопрос:

— Вы же не забыли принести филактерий со своей кровью?

— Это ещё зачем? — удивился я.

— Значит, забыли, ничего страшного, — профессор порылась в ящиках стола и достала шприц с длинной иглой и маленький стеклянный пузырёк. — Это стандартная процедура для всех студентов и официальных магов Крови. Ваши данные будут храниться в Имперском архиве.

Звучало это подозрительно. Если я чему и научился во время изучения магии, так это тому, что ни в коем случае нельзя отдавать свою кровь другим магам. Даже хорошо знакомым.

— Простите, это обязательно?

— Да, для всех студентов, — подтвердила она. — Разве вам не сообщили об этом в письме?

Я порылся в сумке и протянул ей своё письмо о поступлении.

— Там только список литературы и запрет на личных рабов.

Профессор пробежалась по письму и закатила глаза.

— Понятно, опять Эмильда напортачила. Не повезло вам, раз оказались в её классе.

— Вы не первая, кто мне сегодня это говорит.

Да что с этой Эмильдой не так?

Профессор Гунияр вернула письмо, взялась за шприц и потянулась к моей руке.

— Не переживайте, это быстро и не больно.

Я отдёрнул руку и вскочил из-за стола.

— С вами всё в порядке, ла Донжи?

Глаза профессора за очками буквально сверлили меня.

— Я… Простите, я не могу пойти на это.

— Вы сейчас серьёзно? — удивилась профессор. — Неужели раздумали учиться в «Виоре»?

— Нет, просто это неправильно. Я не могу отдать свою кровь кому-либо.

Профессор со стуком положила шприц на стол.

— Неужели вы думаете, что лучше других студентов?

Я невольно рассмеялся.

— Если кто-то согласился отдать вам свою кровь, то он круглый дурак.

— В таком случае вам нечего здесь делать, — каждое слово профессора звучало как приговор.

Поднявшись из-за стола, я закинул сумку на плечо.

— Я тоже так думаю, всего доброго!

Профессор Гунияр с размаху влепила красную печать на мои бумаги. Я не стал смотреть на них и повернулся к двери. В спину мне донёсся громкий голос:

— Лестер ла Донжи, в поступлении отказано!